Многие аспекты модернизации России до настоящего времени остаются малоизученными. Это относится и к строительству полков "нового строя" в XVII в., которое побуждало правительство проводить определенные преобразования в финансах, промышленности, а также вовлекать в процесс перемен отдельные регионы.

В начале XVII в. в России предпринимались первые попытки создать национальные полки, обученные по европейскому образцу. В 1630 - 1632 гг. правительство Михаила Федоровича, готовясь к войне с Польшей, сформировало 10 таких полков - 8 солдатских, 1 рейтарский и 1 драгунский (в общей сложности около 17 000 человек). Несмотря на поражение русского войска в Смоленской войне 1632 - 1634 гг., от идеи формирования полков европейского типа не отказались. В 1636 - 1638 гг. на юге были сформированы солдатские и драгунские полки (около 14 000 человек) для борьбы с набегами кочевников¹. Полки "нового строя" создавались, прежде всего, для войн с европейскими соседями России - Польшей, Швецией и Турцией, но уже в 1630-е годы подобные формирования появляются в Сибири. В 1635 г. из Нижнего Новгорода в Тару была переведена рейтарская рота из литвы и черкас, на вооружении которой имелись латы, шишаки, шпаги и пищали².

Очень скоро "иноземный строй" был применен в Сибири и в бою, когда в 1639 г. русское войско из уездных городов было послано вернуть под царскую власть енисейских киргиз. Возглавивший его Яков Тухачевский оценивал силы киргизов в 400 тяжеловооруженных и 500 легковооруженных всадников. По его словам, с киргизами "без копей бится не мочно", но хотя в Сибири копейщиков не было, в Томске и на Таре среди иноземцев и казаков имелось "много таких, которым за обычай сидеть на лошади с копьи из гусарскими". Надо полагать, что большинство этих сибирских служилых людей ранее служили в польской кавалерии "панцирных гусар" и попали они на восток в качестве военнопленных в Смутное время. Тухачевский предложил устроить в Сибири из них и других групп служилых людей для похода на киргизов 6 рот по типу европейских - 1 рейтарскую и 5 копейных, для чего ему было прислано из Москвы 500 копий, 100 лат с шишаками, 100 карабинов и 6 знамен³. Первое применение "иноземного строя" было удачным, киргизы потерпели тяжелое поражение и возобновили платеж дани. При

Пузанов Владимир Дмитриевич - кандидат исторических наук, доцент Сургутского государственного университета.

стр. 110

последующих конфликтах с киргизами в Сибирском приказе пытались использовать опыт именно этого похода.

В правление царя Алексея Михайловича были предприняты серьезные усилия, чтобы сделать именно полки "нового строя" основой вооруженных сил. Во время войны с Польшей за Украину 1654 - 1667 гг. количество рейтар увеличилось в 9 раз - с 2000 человек в 1653 г. до 18 000 человек в 1663 году. В 1658 гг. царь решил сформировать полки "нового строя" в Сибири. По данным Сибирского приказа, первые начальники, посланные для этой цели в Сибирь, прибыли в Тобольск в 1658 г. при воеводе князе А. И. Буйносове - Ростовском. Настоящие же меры на этот счет были предприняты после 9 мая 1659 г., когда в Тобольск прибыли новые воеводы князь И. А. Хилков и В. М. Одинец-Беклемишев. Первый, принадлежавший к верхнему слою московской знати и являвшийся одним из доверенных сотрудников царя, должен был сформировать в Тобольске 2 полка "иноземного строя". В Сибири предусматривалось создать полк рейтар (тяжелой кавалерии) в 1000 человек из элиты сибирских служилых людей - детей боярских и литвы, а также полк солдат в 1000 человек из казаков, "вольных гулящих изо всяких людей". Кроме того, планировалось увеличить число стрельцов в Тобольске (170 человек) - "добрать и устроить полной приказ 500 человек"⁴.

Новые формирования в Тобольске должны были составить 2500 человек и стать основной ударной силой военных сил Сибири. Готовилась глубокая их перестройка на европейских началах. Воеводам предписывалось строить полки из из сибирских служилых людей ("разобрать всяких чинов служилых людей и разобрав устроить"). Эта реформа должна была стать началом перестройки вооруженных сил по всем сибирским городам. Томскому воеводе И. В. Бутурлину предписывалось из томских служилых людей "прибрать" 200 человек в рейтары, создать 2 роты драгун, "приказ" стрельцов (500 человек) и "учить рейтарскому и солдатскому строю". К ним были присланы офицеры иностранцы. 27 августа 1662 г. царским указом из рейтарской дивизии генерал-поручика Н. Баумана в Томск был послан полуполковник Яган фан дер Гейден, пожалованный в полковники, и 3 его родственника, назначенные поручиками. В Таре из местного служилого мира в новый строй "прибрали" 170 человек - ПО человек из семей детей боярских, литовского списку и конных казаков в рейтары, а 60 детей пеших казаков пополнили состав солдат. Тарские рейтары и солдаты прошли обучение в Тобольске и после того, как руководившие их обучением офицеры признали, что они выучились строю, 16 октября 1661 г. были отпущены на Тару. Тарский отряд под командованием поручика А. Чередова и прапорщика Д. Свидерского получил приказ быть на Таре "до государева указу и на службу по вестям им быть готовым рейтарскому и солдатскому строю". В Тюмени к 1661 г. было набрано в рейтары из служилого люда 230 человек⁵.

К июлю 1660 г. Хилкову удалось набрать 600 рейтар, 615 солдат и 482 стрельца. Хилкову и Одинцу-Беклемишеву было указано определить, какое положить жалование рядовым - "что на тех людей великого государева жалованья салдатом кормовых денег в год дать доведется, смотря по тамошнему делу и по их рассмотрению, как бы рейтаром и салдатом мочно сытым быть и великого государя службу служить". В России элита полков "нового строя" - рейтары первоначально комплектовались только из дворян, дворянских недорослей и детей боярских, однако в годы войны 1654 - 1667 гг. в полки брали также казаков и даточных людей⁶. В Сибири же, где дворян и детей боярских было мало, рядовой состав полка комплектовался из местной элиты - служилых людей старших чинов, детей боярских, литвы, конных казаков и новокрещенов, а также "их детей и их братьев и племянников", переписанных заранее в городах Тобольского разряда - Тобольске, Тюмени, Туринске, Верхотурье, а также, по данным Есиповской летописи, и из "гулящих людей"⁷. Позднее Хилков сообщал, что до верстания в рейтары дети, братья и племянники детей боярских, литовского списка и конных казаков, новокрещенов, составившие основную часть полка, были "ни в ка-

стр. 111

кую службу неповерстаны, а кормились работою своею, а иные были в найме по своею братью".

Командный состав присылали из Москвы, используя иноземцев, добровольно вступивших на русскую службу, военнопленных, захваченных в Польше, и русских начальников, уже успевших пройти обучение новому строю. По данным Сибирского приказа, с 1658 по 1672 гг. в Тобольск и в Томск прислали из Москвы 77 "начальных" людей в полки "нового строя", большинство из них были "немцами", то есть выходцами из Западной Европы. По свидетельству иностранцев, в это время в Москве имелось 4 генерала, около 100 полковников и несколько сотен других офицеров, приглашенных на русскую службу из Европы. Источники сообщают, что офицеры европейцы обычно сопротивлялись отправлению на восток. Так, самый известный на русской службе XVII в. Патрик Гордон сообщал, что когда в 1662 г. его полкового командира полковника Крофорда хотели отправить на восток для подавления башкирского восстания, последний сумел с помощью связей избавиться от этой службы - полковник не хотел далеко удаляться от царского двора, где высокопоставленные офицеры только и могли получить продвижение по службе, кроме того, его не устраивала война именно с башкирами, которые считались в Европе "неблагородными", и победы над ними не могли бы прибавить почести офицеру⁸. В 1662 г. иностранные офицеры жаловались, что их держат на службе в Москве даже по истечении контракта, а самых упрямых отправляют в "отдаленное место, откуда трудно было выбраться"⁹.

Сибирский летописный свод сообщает, что в Тобольск из Москвы прибыли европейские и русские офицеры, прошедшие школу "регулярства" - "полковники и полуполковники немцы В. Филиппов, Я. Меиль, В. Плалка, Д. Полуехтов, И. Волков и многие иные немцы и русские майоры и порутчики и прапорщики"¹⁰. Материалы Сибирского приказа позволяют более точно описать создание за Уралом первых регулярных полков. В 1659 г. в Тобольск были посланы офицеры полуполковник В. Бланк, ротмистр Д. Полуехтов и прапорщик Я. Дохтуров, в качестве "начальных людей" рейтар. Из Иноземного приказа офицерами в солдатский полк прибыли полковник Я. Мейн (захваченный русскими войсками в плен в Польше), капитан фон Менкен и 3 поручика.

Первоначально планировалось большую часть "начальных" людей набрать на месте. Хилкову и Одинцу-Беклемишеву предписывалось "достальных начальных людей к рейтарскому и солдатскому строю в ротмистры и в поручики и в капитаны и во все чины велено прибрать боярину и воеводам из сибирских слобод из русских людей и иноземцев по их разсмотрению ково б в рейтарскую и солдатскую службу стало". Однако, видимо, воеводы не смогли найти в Сибири большого количества людей, знакомых с "новым строем". Хотя Хилков и поверстал в офицеры ряд детей боярских и иноземцев, сосланных в Сибирь, из Москвы пришлось отправить еще несколько групп "начальных" людей, главным образом, из иноземцев.

В 1660 г. в Тобольске началось обучение служилых людей регулярному строю. Хилков приказал возглавить обучение рейтарскому строю полуполковнику Бланку и полковнику Мейну. Впрочем последний заявил, что командовал только солдатами, а рейтар учить не может. Обучение рейтарскому строю в Тобольске скоро приостановилось. Набранным в рейтары и солдаты служилым сибирским людям забыли положить жалованье, "а без государева жалованья им рейтарам и солдатам без кормовых денег прокормиться и на ученье ходить не мочно", доносил Хилков в Москву. Многие служилые люди разошлись по деревням. Тогда из Москвы было прислано на жалованье рейтарам и солдатам 34 038 руб. медных денег, а для обучения служилых людей прислали 5 новых офицеров¹¹. Остальных командиров "в ротмистры, и в поручики, и в капитаны во все чины" в рейтарский и солдатский полки было предписано назначить самому тобольскому воеводе - "по их разсмотрению ково б в рейтарскую и солдатскую службу стало". "Начальным" людям полков были положены оклады по примеру рейтарских полков европейской ча-

стр. 112

сти России, но в некоторых случаях жалование отдельных высокопоставленных офицеров превышало штатные оклады.

Царь Алексей Михайлович приказал добрать людей в полки до тысячи человек в каждом и положил жалованье рядовым рейтарам по 15 руб. на год "на лошадь, и на платье, и на корм", а солдатам велел выдавать по 6 денег человеку на день. Новоприбранным стрельцам положили оклады как у старых тобольских стрельцов из "тобольских всяких доходов". Одновременно с жалованьем прибыло и оружие для солдат - 1000 мушкетов "з банд ел еры". По свидетельству Г. Котошихина, вооружение рейтар и солдат осуществлялось за счет казны, а лошади и платье они покупают сами¹².

По данным Сибирского летописного свода, к 1661 г. в полки удалось набрать 2500 человек - 1000 рейтар, 1000 солдат и 500 стрельцов. Головинская редакция свода сообщает, что фактическая численность набранных войск была несколько меньшей - 1800 человек¹³. Эти сведения не совсем точны. 25 сентября 1662 г. Хилков сообщал, что в Тобольске и городах разряда удалось полностью сформировать только приказ стрельцов (500 человек), в рейтары было набрано 786 человек, а в солдаты - 900 человек. В 1661 г. тобольские рейтары жаловались Алексею Михайловичу, "что им государева жалованья на лошади и на платье и на корм по 15 рублев человеку на год мало и лошадей и кому платья на себя купить не на что прокормитца и лошадь купить нечем" и просили прибавить жалованье. Эту просьбу поддержал Хилков¹⁴. Воевода приравнял рейтар к детям боярским, которые в Тобольске имели оклад от 17 до 20 руб. в год, помимо натуральных выплат, и предложил довести оклад до их уровня. 23 февраля 1662 г. царь приказал повысить жалованье рейтар до 20 руб. на год, и с Москвы было отправлено 36 тыс. рублей.

23 сентября 1665 г. указом Алексея Михайловича было приказано отправить в Тобольск для обучения строю новую группу "начальных" людей из рейтарской дивизии генерал-поручика Н. Баумана. 54 офицера возглавил полковник Г. фон Эгерат, датчанин, прибывший в Россию в 1662 году. 30 ноября 1665 г. в Тобольск воеводам А. А. Голицыну и Г. Ф. Бутурлину была послана царская грамота о направлении инструкторов рейтарского и солдатского строя, упоминалось о скором издании указа "в Сибири в котором городе полковнику и начальным людям и рейтарам быть". Однако указ этот так и не был прислан. Воеводы сообщали, что "те немецкие начальные люди и рейтары в Тобольску никаких ваших великих государей служеб не служат"¹⁵.

В 1662 г. полки были переброшены на юг Сибири против башкирских повстанцев. В Исетский острог был направлен отряд рейтар, солдат, тобольских и тюменских служилых людей, насчитывавший свыше 700 человек. Из Тобольска Хилков отправил 400 солдат под командованием полковника Полуехтова, которому были подчинены все ранее посланные на юг военные формирования. Полуехтов с этими силами совершил поход в район башкирских кочевий на озеро Иртяш, где "учинили с ратными людьми изменники бой". По данным Сибирского приказа, русский отряд в этом бою одержал победу. Однако результат - "взяли 2 человек изменников, а иных побили, да русского полону отбили Мурзинской крестьян 5 человек" - свидетельствует, что это был не бой, а стычка. Полуехтов сообщил, что много башкир, увидев русских, бежали от озера. Русский отряд выступил в погоню, но не смог догнать башкир - "в степи укинули снега большие". Переговоры зимой 1662- 1663 гг. о примирении сторон не завершились успехом. Русские силы рассредоточились по слободам юга Сибири, чтобы прикрыть как можно больше населенных пунктов. В июне 1663 г. кочевники "человек с 1000 и больше" разгромили деревни по реке Реже, осадили Арамашеву слободу и Невьянский острог. 9 октября 1663 г., отряд самого Полуехтова был разбит на речке Березовке, а сам он получил 3 ранения. Помимо неудачной стратегии и тактики к поражению привело и то обстоятельство, что к этому времени многие рейтары "з государевой службы из слобод от большие скудости розбежались для того в Тобольске и Тобольского розряду в слободах хлебных всяких запа-

стр. 113

сов... на медные деньги крестьяне не продавали". Позднее корпус полков "иноземного строя" под командованием Полуехтова, которому были также подчинены и нерегулярные служилые люди Тобольска и Тюмени, не вел боевых действий с крупными силами противника, применяя тактику рассредоточения отрядов по слободам Зауралья с тем, чтобы прикрыть наиболее угрожаемые участки, населенные русскими, от мелких набегов¹⁶. Так, в сентябре 1665 г. главные силы корпуса размещались в Киргинской, Чубаровой и Ирбитской слободах, западнее - в Невьянской и Малой Ощепковой слободах стояли вспомогательные отряды, перекрывая возможные пути отхода восставших с Урала, традиционного прибежища башкир в случае конфликтов, а также в районе старой русской колонизации - бассейне р. Ницы и ее притоков. Помимо этого Полуехтов направлял подразделения своего полка в рейды южнее своей дислокации - на Исеть и Пышму, когда русским поселениям возникала угроза.

Последние офицеры полка прибыли в Тобольск в условиях, когда обстановка изменилась. Воеводам сибирских городов обычно поручали заботиться о государевых прибылях, но новый воевода Тобольска П. И. Годунов (1667- 1669), отправляясь в Сибирь, получил, кроме обычного воеводского наказа, "приказ словесный" от самого царя Алексея Михайловича, повелевшего прилагать все усилия для поиска прибылей. Война с Польшей настолько расстроила финансы, что теперь именно эта задача стала главной. Раньше воеводы добивались этих прибылей, обычно занимаясь поиском новых групп ясачных людей. Годунов решил использовать как основную статью доходов - жалование служилых людей Сибири. Как раз в 1667 г. полки рейтар и солдат после 5 лет службы в острогах и слободах края вернулись в Тобольск. В полках насчитывались 51 "начальный" человек, 696 рейтар и 844 солдата. К этому времени изменились не только численность, но и социальный состав полка - из-за нехватки служилых людей потери восполнялись также гулящими людьми и крестьянскими детьми. Новый воевода, сам принимавший участие в боях с поляками в 1654 г., видел, что сибирские рейтары и солдаты сильно отличались не только от европейцев, но и формирующихся в центральной России полков "нового строя". Лесостепное пограничье Сибири, постоянные набеги, стычки заставили отказаться от европейского строя.. Полки, набранные в первую очередь из служилого населения Сибири, снабженные разнообразным стрелковым оружием, вернулись к традиционной сибирской тактике.

5 июня 1667 г. Годунов допросил 4 офицеров рейтарского и солдатского полков - полуполковника рейтарского строя П. Дохтурова и поручика Д. Чередова с товарищами, - насколько служилые люди усвоили "новый строй", а новая тактика оказалась применимой в условиях Сибири. Они вспомнили, что первоначально рейтар учил полуполковник В. Бланк, а солдат - полковник Полуехтов, "а чему в Тобольске учились и то забыли, потому что в слободах рейтаром и салдатом ученья не бывает". Вскоре допрос этот был продолжен. 21 июня 1667 г. аналогичные вопросы были заданы Годуновым капитану солдатского строя И. Ивлеву, поручикам Д. Чередову и П. Буженинову, прапорщику Ф. Фефилову. "Начальные" люди доложили воеводе, что не знают, насколько сибирские служилые овладели "новым строем" в "немногое время" ученья, однако теперь рейтарам и солдатам учиться некогда из-за частых стычек и караулов, кроме того "многие ученье забыли". За 5 лет войны на сибирском пограничье полки пополнились сотнями новых людей, которые "новому строю" вообще не учились. Бегство рейтар и солдат из слобод происходит по причине недодачи "нужного жалованья" и нехватки хлеба - крестьяне не продают хлеб по указной цене, "у них крестьян и у самих хлеба нет". Затем Годунов обратился к П. Дохтурову и И. Иевлеву с вопросом, какое оружие необходимо в рейтарском и солдатском строе и какое имеют сибирские полки. Выяснилось, что помимо тех рейтар и солдат, которые имеют "государево ружье" - карабины и мушкеты, часть рейтар, служат со своим ружьем - винтовальными и гладкими пищалями и даже "саадаками". А 4 рядовых

стр. 114

сообщили, что многие рейтары и солдаты служат со своим ружьем, оставив выданное "государево ружье" дома. Рядовые также обратили внимание Годунова на тяжелое положение с продовольствием; по их словам, многие рейтары и солдаты бежали из-за недостатка хлеба за Урал в русские города или в деревни Тобольского и Тюменского уездов. Наиболее показательным был пример Невьянской слободы, где из 70 солдат, осталось 5 человек¹⁷.

Обобщив данные допросов, Годунов очень критически оценил опыт первого сибирского "регулярства"¹⁸. По мнению воеводы, рядовым и не у кого было учиться "новому строю". После первых боев полки выступали в бой "не строем", "начальные" люди и рейтары воевали не с ружьями, а "с саадаками", "солдаты с винтованными пищалями заровно с беломестными казаки" - то есть действовали так, как привыкли воевать сибирские служилые люди. Московские традиции одолели европейскую организацию, Годунов прямо писал, что деньги на обучение были истрачены напрасно - "а строем те полки по-казацки". "А никогда они стройно под знаменами рейтары не бывали, и распускали их с вашей, великих государей, службы по домам и по своим промыслам для своих корыстей начальные люди". Годунов писал только о негативных сторонах изменений, происшедших в полках, преувеличивая их недостатки, и умалчивая в частности, что именно эти полки в годы башкирского восстания защитили слободы сибирские от разгрома.

Причиной расформирования полков "нового строя" в Сибири была не их военная слабость, а финансовые тяготы Русского государства. В 60-е годы XVII в. цены на продовольствие по всей России резко пошли вверх, поэтому воеводы Хилков и Голицин обязали крестьян продавать хлеб рейтарам и солдатам не по рыночной, а по "указной цене" - 10 копеек за пуд ржи, что еще более обострило противоречия. К 1667 г. из-за плохого урожая сами крестьяне покупали рожь по полтине за пуд, конфликты между военными и местным населением обострились. Крестьяне жаловались воеводам на насилия рейтар и солдат, которые, по данным Годунова, "от хлебной скудости из слобод многие разбежались". 1 ноября 1667 г. воевода писал, что "государево жалованье начальным людем, саддатам и рейтарам годовые оклады дают в Тобольске болшие и те начальные люди и рейтары и салдаты посылаются ис Тобольска на государеву службу Тобольского и Верхотурского уездов в слободы и в остроги для обереганья от приходу воинских людей, и многие рейтары и солдаты со службы из слобод и острогов бегают для хлебной скудости" и чинят "крестьяном они в хлебной продаже налога и насильства"¹⁹. Годунову удалось добиться согласия царя на расформирование с таким трудом набранных в Сибири полков "нового строя".

Солдатский полк был полностью расформирован, однако часть рейтар (фактически половину полка от состава 1667 г.) планировалось оставить, учредив в главных административных центрах из перенабранных полков "нового строя" 2 роты в Тобольске (всего 240 человек) и по полуроте (60 человек) в Таре и Тюмени - "для всяких вестей и скорых посылок". Эти 360 рейтар получали оклад, уменьшенный Годуновым на 3 руб. - всего 12 руб. в год. Остальные рейтары - выходцы из сибирских детей боярских, литовского списка, казаков зачислялись в драгуны, или, по их желанию, возвращались в те группы служилых людей, откуда были взяты. Набранных в ходе войны гулящих людей и крестьянских детей предполагалось вернуть в тяглое сословие, зачислив в заведенную Годуновым, тобольскую подгородную пашню. Большинство раскассированных рейтар вернулось в те элитные корпорации, откуда они были взяты во время формирования полков "нового строя" - дети боярские (52 человека), литовский список, конные и новокрещенные казаки (71 человек), остальные стали пешими казаками, стрельцами, толмачами. Из бывших солдат только 19 человек попали в рейтары, а 167 человек вошли в состав пеших казаков и стрельцов. 259 человек было послано из Тобольска в Красноярск, Тару, Сургут, Березов, Ишимскую и Вагайскую слободы для пополнения местных гарнизонов. 19 человек вернулись в крестьяне, 1 в посад, а 98 человек вообще "разошлись безвестно"²⁰.

стр. 115

Башкирское восстание 1662 - 1667 гг. показало, что защита южных слобод Сибири не может быть осуществлена одними беломестными казаками. Без полков "нового строя" и отрядов сибирских служилых людей из уездных городов Сибири эти слободы все были бы разрушены кочевниками. Полки рейтар и солдат на юге - в районе реки Исети, где постоянно угрожали набегом Кучумовичи и сотрудничающие с ними мелкие группы калмыков, а сама территория оспаривалась у русского населения башкирами, необходимо было заменить значительными силами. Годунов предложил царю создать на юге драгунский полк, сформированный по образцу подобных формирований из крестьян на южной и западной границах России. Воевода сам писал в Сибирский приказ, что примером для формирующегося драгунского полка послужили ему комарицкие и олонецкие драгуны. Годунов намеревался набрать полк в 1200 драгун, зачислив туда в первую очередь распущенных рейтар и солдат, а также охотников из служилых и гулящих людей. Крестьянских детей, попавших в состав полков "нового строя" предполагалось вернуть обратно в свое сословие. Годунов решил вывести драгун из Тобольска на границу и разместить на среднем и нижнем течении р. Исети от Катайского острога до Исетского острога, где планировалось возвести ряд острогов, связанных непрерывной линией засек и валов. Исетская линия прикрывала территорию Тобольского, Верхотурского, Тюменского и Туринского уездов, то есть район компактного проживания русского населения, от калмыков и башкир, а также крайний юго-западный участок новой колонизации. 15 ноября 1667 г. план Годунова был утвержден царем Алексеем Михайловичем - предусматривалось расположить роту драгун в Тарханском остроге на р. Тоболе, полроты в Ялуторовской слободе, роту в Исетском остроге, роту в Мехонс-ком, полуроту в Шадринском, полуроту в Катайском острогах. Кроме уже имевшихся по р. Исети, намечалось строительство новых острогов, где разместить: на речке Масленке - роту, на устье р. Синары - полуроту, на устье р. Каменки - 2 роты, на озере Исеть - роту, на верховьях р. Чусовой - 2 роты. Годунов собирался расселить драгун в "домах", вооружив их оружием европейского образца - "мушкетами з банделерами", выписанными из Москвы, выучить их правильному строю - ходить в бой "под знаменем". Состав драгунского полка был утвержден в 1200 рядовых и 53 человека "начальных" людей (1 полковник, 1 полуполковник, 1 майор, 1 ротмистр, 1 капитан-поручик, 12 капитанов, 11 подпоручиков, 12 прапорщиков, 12 подпрапорщиков, 1 квартмейстер).

В июне 1667 г. еще до расформирования рейтарского и солдатского полков, началось формирование драгунского полка в Тобольске. Первыми драгунами стали 300 человек - 26 ссыльных и 274 солдат, стрельцов, пеших казаков и гулящих людей, которые, по призыву Годунова, "били челом Великому Государю в драгунский строй". По словам воеводы, они, "буде Государь драгунскому строю в Сибири быть неизволит", готовы были служить по примеру беломестных казаков. С. В. Бахрушин считал, что драгунский полк в Сибири был сформирован из "бывших рейтар и солдат", что отражало скорее намерения Годунова, нежели реальный достигнутый им результат²¹. Рейтары и солдаты отказывались от драгунской службы, многие из них, по данным нового воеводы Тобольска князя И. Б. Репнина, "розбрелись в розные места"²². От набора в драгуны уклонялись, как раскассированные рейтары и солдаты, так и беломестные казаки северных слобод, которым предстояло перейти на Исетскую линию. Все рейтары и большинство солдат (из 844 солдат в него вошло только 44 человека) уклонились от набора в драгунский полк - несколько сотен человек вернулись в состав сибирских служилых людей или "разошлись в разные места безвестно". По данным Репнина, к 1670 г. в полк были зачислены 250 беломестных казаков, 193 крестьянина, 91 человек из гулящих людей, 80 ссыльных и всего 44 солдат. В результате Годунову не удалось зачислить в полк многих бывших рейтар и солдат.

Хотя реальной причиной действий Годунова были его финансовые трудности, воевода пытался ссылаться на особенности военного дела на сибирс-

стр. 116

ком пограничье - "к осаде и в посылках драгуны рейтар и солдат к татарскому бою прибыльнее, потому что рейтар татарина догнать в поле строем не поспеет". Кроме того, преимуществом драгун была их способность воевать как в пешем, так и в конном строю - "а драгун в походе конный, а и пеш драгун - солдат же"²³. Подобное объяснение, конечно, было далеким от реальных причин, даже из сибирских служилых людей в условиях недостатка средств не могли получиться более обученные драгуны, чем прежние рейтары и солдаты, а обучать крестьян и гулящих людей было гораздо труднее.

В Сибирский приказ Годунов представил расчеты, показывавшие большую "прибыль" казне, в результате создания драгунского полка. Содержание оставшихся рейтар и солдат, переименованных в драгуны, обходилось казне в 2 раза дешевле, чем полков "нового строя". Оклады набираемым драгунам были значительно сокращены - рядовые получали по 5 руб. и 2 с четвертью пуда соли в год (по примеру беломестных казаков), а также 2,5 руб. на лошадь и 1,5 руб. на постройку дома единовременно²⁴. Получая малое жалованье, они обязаны были сами пахать пашню, как это привыкли делать многие сибирские служилые люди. В первый год, когда драгунам полагалось выдать 9 руб., экономия только с бывших рейтар составила 4176 руб., а в последующие, когда оклад сокращался в 3 раза - 6996 рублей. Экономия по полку на второй год после его переформирования должна была составить 5761 рубль.

Подлинной причиной военной реформы стала необходимость сократить содержание полков, дорого обходившихся в условиях Сибири: по данным Годунова, "по 23 тысячи рублев на год и больши". На образованные полки ежегодно тратилось в 1661 г. - 34 тыс. руб., а после повышения жалования рейтарам - 36 тыс. рублей. Хотя к 1667 г., после боев с башкирами, численность полков "нового строя" уменьшилась, и на жалование ежегодно уходило только 24 005 руб. (из них начальные люди получали 4324 руб., рейтары - 10 440 руб., солдаты - 9241 руб.), но теперь и эта уменьшенная сумма была велика для казны.

Возникает вопрос, если полки "нового строя" в Сибири были так дороги для правительства, то как они вообще появились? Ответ на этот вопрос дает анализ финансовой политики Алексея Михайловича. В 1654 г., начиная многолетнюю войну с Польшей, правительство для обеспечения военных нужд стало выпускать медные деньги, первоначально сыгравшие большую роль. По данным иностранцев, за 5 лет, к 1659 г., было выпущено 20 000 000 медных руб., которые не только дали возможность вести войну, но и позволили перестроить значительную часть русских вооруженных сил на новых основаниях²⁵. В эти первые 5 лет реформы хождение медных денег в Сибири запрещалось, только в 1659 г., согласно Черепановской летописи, указом Алексея Михайловича из Москвы в Тобольск и все сибирские города прислали "новонаделанные медные деньги и велено ими торговать и в казенные зборы брать и в отдачу отдавать". Не случайно, что именно в 1659 г. в Сибири и началось формирование полков "нового строя".

Однако, когда курс медных денег стал быстро падать, это привело к тяжелым финансовым и социальным последствиям. 15 июня 1663 г. медные деньги в России были отменены. 1 июля 1663 г. указом Алексея Михайловича было запрещено хождение медных денег и в Сибири. После этого выяснилось, что серебра в казне очень мало. Первые 2 года, после образования полков, рейтарам и солдатам платили жалование медными деньгами, о чем есть упоминание в материалах Сибирского приказа²⁶. Но после отмены медных денег, из Москвы было привезено всего 23 тыс. руб. серебром, предназначавшихся для выплаты не только полкам "нового строя", но всем служилым людям Сибири. Из указанной суммы служилые люди Тобольска получили большую часть - 12 500 руб., но и этого хватило только на то, чтобы служилые люди "всяких чинов" получили четверть годовых окладов, а рейтары - треть их²⁷.

Первые несколько лет, когда на полки рейтар и солдат ложилась основная тяжесть борьбы с башкирами, с существованием этих полков приходилось мириться. Когда же эта борьба закончилась, полки были упразднены в

стр. 117

целях экономии. Война с Польшей, создание 55 полков "нового строя" и эксперименты с медными деньгами привели к серьезному расстройству финансовой системы, что остро ощущалось повсеместно. Когда Годунов хотел записать в драгуны 300 человек, выяснилось, что денег в Тобольске нет - "Государева жалованья им не дано и дать нечего, по приезду воеводы Петра Годунова по росписному списку денег ничего нет". При его преемниках в Тобольске не было денег на самые основные нужды, даже на выплату полного жалования сибирским служилым людям. Н. И. Никитин отмечает, что именно с этого времени - с начала 1660 - 1670-х годов правительство начинает платить жалование даже служилым людям городов Тобольского разряда с большими перебоями, часто пытаясь компенсировать денежное довольствие товарами, но даже таким способом "правительству в конце столетия далеко не всегда удавалось рассчитаться со служилыми людьми"²⁸.

Реформы Годунова в Сибири вызвали широкое недовольство служилых людей, и после его возвращения в Россию почти все они были отменены. К этому времени в Сибири имелось 346 рейтар (в Тобольске - 188, в Таре - 98, в Тюмени - 60 человек). Командный состав состоял из 10 офицеров (1 полковник, 1 майор, 1 ротмистр, 1 капитан-поручик, 2 поручика и 4 прапорщика). Только в Тобольске Годунову удалось завершить расформирование полка. На Тару и на Тюмень он так никого и не отправил, и рейтары служили в период его воеводства в старом составе. На Таре они продолжали служить в полном составе еще в 1676 году. А. П. Акинфов, присланный из Москвы для расследования дел Годунова и фактически управлявший Сибирью до приезда следующего воеводы в 1669 - 1670 гг., послал на Тюмень майора Л. Горчакова выбрать из рейтар 60 человек, а остальных зачислить в драгуны и послать в слободы по реке Исети. Расформированные рейтары на смотре сообщили майору, "что драгунская служба им не за обычай и быть им в драгунах немочно", то есть фактически отказались выполнять этот приказ, дожидаясь нового воеводы. Приехавший в Тобольск князь Репнин разрешил бывшим рейтарам Тюмени остаться в городе и не ездить в слободы, но в то же время и не вернул их в прежнее состояние, оставив решение судьбы этих рейтар до царского указа. Позднее Репнин включил этих бывших рейтаров Тюмени в экспедицию, посланную на Урал для розыска серебра, не положив им жалования. 25 марта 1674 г. раскассированные рейтары обратились с челобитьем к царю Алексею Михайловичу, сообщая, что они разорились, "скитаются меж дворов и помирают с голоду, а ни в какую службу неприверстаны"²⁹. 10 января 1677 г. царской грамотой 60 отставных рейтар было приказано вернуть в те чины с положенным окладом, откуда их взяли в полк, а родственников, еще не успевших служить в старых чинах, поверстать на выбылые места. Взятых в рейтары из тяглых классов предписывалось вернуть в посад и на пашню.

Во время расследования деятельности Годунова правительством в массовом порядке были восстановлены права служилых людей, нарушенные воеводой Тобольска в целях экономии. В грамоте Алексея Михайловича предписывалось "быть служилым людем в старых чинов, как они были до Петра Годунова". По царскому указу следовало восстановить рейтарский и солдатский полки. В 1670 г. к царю обратились с челобитьем оставленные Годуновым рейтары, сообщив, что после долгой службы воевода Годунов "изгоняючи их и хотя разорить, отнял у них государева жалованья по 3 рубля у человека и учинил только 12 рублей и им с 12 рублями государевы службы никоторыми мерами служить невозможно". 15 ноября 1670 г. царской грамотой было предписано вернуть рейтарам жалование в 15 рублей. Это челобитье побудило администрацию вновь обратиться к решению проблемы полков "нового строя". 29 марта 1671 г. новому воеводе Репнину было предписано пересмотреть результаты рейтарского разбора. Воевода должен был решить, насколько велика потребность в рейтарах, "сколько человеком пригоже, без чего быть нельзя" и сообщить об этом в Сибирский приказ. Репнин не стал принимать окончательного решения, но представил царю 2 плана. По первому имелось в виду восстановить рейтарский полк, доведя численность рейтарских рот в

стр. 118

городах Сибири с 3 до 7, для чего предполагалось в первую очередь вернуть в рейтары 73 человек из элитных корпораций, начавших свою службу именно в рейтарском полку. По второму воевода предложил Алексею Михайловичу вообще раскассировать рейтар в Сибири, зачислив оставшиеся 3 роты в служилую корпорацию литвы и конных казаков со следующим обоснованием - "в том служилым людям в службе будет уравнение и легость, потому рейтары емлют жалование большое, а службы служат с сибирскими служилыми людьми равные". Бывшим рейтарам предполагалось положить жалование по средней статье этой корпорации в 7 руб., что давало казне дополнительную экономию около 3000 руб. в год. Сам воевода был сторонником последнего плана, "потому что рейтарам жалование большое, а давать в Тобольске нечего, денежной казны мало"³⁰.

Воевода сообщил о невозможности выполнить царский указ в отношении драгун, которых следовало перевести в солдаты и вернуть в Тобольск. На реке Исети они завели дома и "пашни немалые", а при переводе в Тобольск "в солдатах им в Тобольску без корму быть немочно, а давати нечего". Репнин весной 1670 г. послал на реку Исеть Самойло Блудова, для досмотра мест под предполагавшиеся новые крепости и проверки личного состава драгунского полка. Выяснилось, что планируемые укрепления строить некому и нет людей для укомплектования уже построенных острогов - "драгуны многие розбежались" и всего на Исетской линии осталось 438 человек³¹. Причиной этого стало формирование полка из 5 групп, среди которых большая часть принадлежала к малознакомым с военной службой крестьянским родственникам, гулящим людям, ссыльным. Из 80 ссыльных в "понизовые сибирские города", которых Годунов послал в южные остроги, большая часть - 52 человека - бежали. 72 беломестных казака Верхотурского уезда, которых Годунов зачислил в полк, отказались ехать и к 1670 г. все еще оставались в своих слободах. Репнин, узнав об этом, "велел начальных людей в слободах убавить, для того, что драгун мало, а начальных людей много и чтоб в том государевой казне напрасных расходов не было". В результате многие "начальные" люди, в первую очередь, из ссыльных были отстранены. Одновременно воевода попытался "добрать" драгун до 1000 человек, путем набора желающих из гулящих людей и членов крестьянских семей. По данным "подписной росписи", посланной в Тобольск из Исетских слобод С. Блудовым, заявили о своем желании записаться в драгуны 144 детей, братьев и племянников стрельцов, 38 родственников посадских людей и 384 из крестьянских семей. Но "добрать" 1000 драгун из этих "охочих людей" Репнину не удалось, царским указом 1671 г. было предписано вернуть уже набранных в полки "нового строя" крестьян, если "без них будет быть мочно".

По отписке Тобольского воеводы П. М. Салтыкова от 27 февраля 1674 г., из 730 драгун, набранных Годуновым, к этому времени почти половина "розбежались и живут в розных местех и поверстаны в розные чины"³². К 1671 г. в слободах по р. Исети находились только 438 драгун, к 1674 г. - 386 человек под командованием полковника Иоганна Ремеса (то есть полк был укомплектован на одну треть). Салтыков просил царя Алексея Михайловича прислать указ, по которому можно было начать в Сибири розыск беглых драгун, для возврата их в полки. Показательно, что такой указ был прислан царем в Тобольск только через 2 года - 18 февраля 1676 года. По нему укомплектование полка разрешалось проводить из одного источника - путем возврата беглых драгун, запрещалось "прибирать" драгун в полк на место умерших и предписывалось драгун, взятых с пашни, вернуть к их прежнему занятию. Все это свидетельствовало, что правительство Алексея Михайловича утрачивало интерес к формированию полков "нового строя" за Уралом. По списку 1678 г. в Сибири насчитывалось 358 рейтар Тобольска, Тюмени и Тары и 495 драгун. По списку 1681 г. рейтар в Сибири уже не было, при этом по сравнению с 1676 г. корпорация литвы и конных и новокрещеных казаков увеличилась на 160 человек - с 259 до 419 человек. План перевода рейтар именно в эту группу служилых людей еще в 1671 г. предлагал Репнин, и именно туда

стр. 119

вошла основная часть тобольских рейтар. В списке 1693 г. прямо отмечалось наличие бывших рейтар в этой группе. В 1689 г. и сибирские драгуны были переименованы беломестными казаками в целях экономии: "слыть в том беломестным казакам, а не драгунам, потому что у драгунов доведется быть начальным людям пехотного строю всех чинов, а для оскудения денежные казны, которые начальные люди и были отставлены"³³.

Полки "нового строя" еще не освоили хорошо новые приемы, когда начался конфликт с башкирами. В первых сражениях, когда эти полки выступали одним строем, "новый строй", скорее всего, соблюдался, но затем кочевники, выступившие против царской власти, рассредоточили свои силы и перешли к мелким набегам на разрозненные слободы юго-запада Сибири. Единственным разумным ответным шагом должен был быть удар по базам кочевников, но, как показал поход к озеру Иртяш, организация такого удара была очень трудна из-за высокой степени мобилизации последних. Башкиры при возникновении угрозы перевезли свои семьи и стада в степи и на Уральские горы, оставив рейтарам и солдатам только старые кочевья. В свою очередь, русское командование не нашло ничего лучшего, как принять те формы вооруженной борьбы, которые были предложены самими башкирами. Оно рассредоточило рейтар и солдат с другими сибирскими служилыми людьми, беломестными казаками и крестьянами небольшими группами в угрожаемых населенных пунктах. В этой борьбе более совершенная стратегия башкир компенсировала превосходство русских в тактике - кочевники стали хозяевами положения, поскольку они выбирали время и место нападения, а русским все равно не под силу было защитить все участки, оказавшиеся под угрозой. В мелких стычках с кочевниками "новый строй" себя не оправдывал. По сообщению источников, пребывая в слободах, офицеры прекратили обучение "новому строю", а рейтары и солдаты вернулись к старым формам боя - "выступали по-казацки". Во время этой борьбы, которая затянулась, таким образом, на 5 лет, многие рейтары были убиты или бежали из-за плохого снабжения, а полки же пополнились сотнями людей никогда не учившими "новый строй". Ко времени возвращения в Тобольск в 1667 г. рейтары и солдаты сильно изменились, их тактика и вооружение очень мало напоминали Годунову полки "нового строя", какие он видел в Москве, они гораздо больше походили на старые корпорации сибирских служилых людей.

Конечно, можно было еще раз обучить полки европейскому строю, но теперь в 1667 г. - последнем году войны с Польшей за Малую и Белую Русь, которую обе стороны были вынуждены закончить Андрусовским перемирием, шатким компромиссом, связанным с расстройством финансов, положение было совсем не таким как в 1659 г., когда правительство формировало новые полки, выпуская ничего ему не стоящие медные деньги. Воевода Годунов, стремившийся выслужиться, повсюду выискивал возможности сэкономить государственные средства, расформирование дорогих полков "нового строя" стало одним из самых результативных его мероприятий. Окончательно судьбу этих полков определило отношение к ним всего служилого люда Сибири. После ухода с воеводства Годунова, под давлением служилых, правительству пришлось отменить почти все его преобразования, кроме расформирования полков "нового строя". Воевода Репнин, выражая отношение старых корпораций служилых людей Тобольска, писал, что если рейтар совсем распустить, то остальные служилые люди не только не будут протестовать, но им будет "уравнение и легость".

Как объяснить подобное отношение служилого люда к полкам, если учесть, что войско обычно очень активно защищало свои корпорации, а рейтары и солдаты в своем большинстве и в 1667 г. состояли из служилых людей, взятых из старых чинов Сибири и их родственников? Главная причина заключалась в том, что полки даже после тех изменений, которые произошли за время их службы в слободах, осознавались сибирским служилым людом как нечто иное, чужеродное. 24 февраля 1671 г. в Москве, бывшие рейтары и солдаты, которых Годунов поверстал в стрельцы и пешие казаки и теперь, по

стр. 120

указу Алексея Михайловича, должны быть Восстановлены на старой службе, обратились к царю с челобитьем, в котором просили оставить их в стрельцах и пеших казаках, обосновывая это финансовыми интересами казны - "казачья служба великим государям перед салдатскою прибыльнее"³⁴. Таким образом, служилые люди готовы были пойти на значительные потери в жалованье (оклад казака составлял 7 руб. на год, а солдата - 10 руб. 20 алтын), только бы не служить в "иноземном строе". Сибирский служилый люд ощущал угрозу своему существованию от "нового строя" и "немецких" офицеров. И их опасения были справедливы. Европейский строй и "немецкие" офицеры воспринимались русскими людьми только под нажимом правительства и не пользовались симпатиями у рядовых. Показательна и судьба полков "нового строя" в центральной России, составлявших в 1660 - 1680 гг. большую часть русских военных сил (89 000 из 164 000 человек), а затем между 1689 - 1695 гг., после отстранения от власти правительства Софьи Алексеевны и прихода на его место клана Нарышкиных, просто исчезли. По мнению В. О. Ключевского, Нарышкины, управлявшие в эти годы государством от имени Петра I, пытаясь компенсировать свой малый авторитет "спустили тяготившееся иноземным строем дворянство на более легкий, русский"³⁵.

Модернизация и вестернизация, проводимая элитой страны, вызывала неприятие большинства русского общества.

Примечания

1. ЧЕРНОВ В. А. Вооруженные силы русского государства в XV-XVII вв. М. 1954, с. 136.

2. НИКИТИН Н. И. Служилые люди в Западной Сибири. Новосибирск. 1988, с. 38.

3. Российский государственный архив древних актов (РГАДА), ф. 214, д. 84, л. 12; д. 886, л. 233.

4. РГАДА, Ф- 214, оп. 3, д. 100, л. 17; д. 419, л. 1 об.

5. РГАДА, Ф- 214, оп. 3, д. 100, л. 58.

6. ЧЕРНОВ В. А. Ук. соч., с. 146.

7. ШИШОНКО В. Н. Пермская летопись. Т. 3. Пермь. 1884, с. 488; Есиповская летопись. - ПСРЛ. Т. 36. М. 1987, с. 100.

8. ГОРДОН П. Дневник 1659 - 1667. М. 2003, с. 121.

9. КЛЮЧЕВСКИЙ В. О. Сказания иностранцев о Московском государстве. М. 1991, с. 89.

10. Сибирский летописный свод. - ПСРЛ. Т. 36. М. 1987, с. 167.

11. РГАДА, Ф- 214, оп. 3, д. 100, л. 3, 5.

12. КОТОШИХИН Г. О Московском государстве в середине XVII столетия. - Русское историческое повествование XVI-XVII вв. М. 1984, с. 282.

13. Сибирский летописный свод.., с. 205.

14. РГАДА, ф. 214, оп. 3, д. 100, л. 9.

15. ЗУЕВ А. С. Дело о полке Эгерата (К вопросу об организации в Сибири в 1660-х годах полков "нового строя"). - Бахрушинские чтения 1996 г. Новосибирск. 1998.

16. РГАДА, ф. 214, оп. 3, д. 100, л. 62, 75.

17. РГАДА, Ф- 214, оп. 3, д. 100, л. 21; д. 367, л. 769 об., 771.

18. БАХРУШИН С. В. Воеводы Тобольского разряда в XVII в. - Научные труды. Т. 3. Ч. 2. М. 1955, с. 277.

19. РГАДА, ф. 214, оп. 3, ст. 801, л. 5; д. 100, л. 20.

20. Там же, л. 35.

21. БАХРУШИН С. В. Ук. соч., с. 279.

22. РГАДА, Ф- 214, оп. 3, д. 100, л. 35.

23. Там же, л. 25.

24. Там же, л. 22.

25. УЛАНОВ В. Я. Финансовые реформы Алексея Михайловича и "гиль" 1662 г. - Три века. Т. 1. М. 1991, с. 209.

26. РГАДА, ф. 196, оп. 1, д. 1542, л. 288 об.; ф. 214, оп. 3, д. 100, л. 5.

27. ДМИТРИЕВ А. В. Материальное положение и служебный статус полков "нового строя" в Сибири во второй половине XVII в. - Бахрушинские чтения 1999 - 2000 гг. Новосибирск. 2002.

28. РГАДА, ф. 214, оп. 3, д. 100, л. 29; НИКИТИН Н. И. Ук. соч., с. 121.

29. РГАДА, ф. 214, оп. 3, д. 100, л. 57.

30. РГАДА, ф. 214, оп. 3, д. 100, л. 30, 47, 51, 53.

31. Там же, л. 36, 54.

32. РГАДА, ф. 214, оп. 3, д. 100, л. 56.

33. РГАДА, ф. 214, д. 641, л. 3; д. 1044, л. 8, оп. 3, д. 100, л. 553.

34. РГАДА, ф. 214, д. 511, л. 60.

35. КЛЮЧЕВСКИЙ В. О. Курс русской истории. Т. IV. М. 1989, с. 60.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - В. Д. ПУЗАНОВ:

Комментарии: