И. А. Хворостинин был одним из наиболее ярких и самобытных русских писателей XVII в., талантливым публицистом, неустанным искателем истины. Обилие сохранившихся сведений о нем, а также во многом автобиографичные сочинения "Словеса дней и царей и святителей московских" и "Изложение на еретики" дают возможность представить жизнь этого интересного человека достаточно полно и образно. Наиболее обстоятельно она была изучена С. Ф. Платоновым. Некоторые добавления были сделаны современными исследователями ¹ .

Для окружающих Хворостинин был явно неординарной личностью, и многие после встречи с ним оставили свои воспоминания. Голландский купец И. Масса, знавший Хворостинина в молодости, писал, что тот был дерзким, надменным и все позволявшим себе мальчишкой. Поляк Немоевский, видевший князя Ивана при дворе Лжедмитрия I, вспоминал, что князь был красивым невысоким юношей лет 18-ти, игравшим на пирах заметную роль, поскольку исполнял две должности- чашника и кравчего и выглядел явным баловнем государя. Родственник Хворостинина С. И. Шаховской, знавший его в более позднее время, писал, что тот был "фарисейскою гордостию надменен", во время' споров "мняся превыше всех человек учением божественных догмат превзыти. Наше же убожество грубо и несмысленно нарековал еси ... и за малое мое некое речение препирахся еси гневно и люте свирепствова". В правительственных грамотах о нем говорилось: "В разуме себе в версту не поставил никого" ² .

Из всего этого вырисовывается такой портрет князя Ивана Андреевича Хворостинина: дерзок, надменен и самонадеян, но очень умен и образован, умственные искания составляли основной смысл его жизни. За них он перенес множество тягот и лишений.

Придворная карьера Хворостинина началась при Лжедмитрии I. Став царем, самозванец постарался окружить себя не только поляками, но и русскими юношами из богатых и знатных семей, чтобы иметь твердую опору для трона. Среди них оказался и выходец из рода ярославских князей Иван Хворостинин. Еще его дед Иван имел боярский чин при Иване Грозном, дети Дмитрий, Федор и Андрей (отец писателя), состояли в опричнине. По наследству Ивану Андреевичу досталось 1400 четвертей земли, с которых он был обязан поставлять в царское войско 14 конных воинов ³ .

Вполне вероятно, что в период службы у самозванца Хворостинин еще не имел твердых жизненных позиций. Его поражали новые обычаи при дворе, иноземные

Морозова Людмила Евгеньевна - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института российской истории РАН.

стр. 145

наряды, неведомая европейская культура. С радостью он был готов поддержать любые самые дерзкие планы и начинания Лжедмитрия, который, вполне вероятно, произвел огромное впечатление на юного князя. Потрясала вседозволенность, пренебрежительное отношение к древним обычаям царского двора, нарушение давно сложившегося церемониала, попрание церковных отрядов, которые до того казались вошедшими в плоть и кровь каждого русского человека. Смелое толкование царем православных догматов и дружба с иноверцами-католиками, которые издревле считались нечистивыми, заставляли князя задуматься о сути веры.

Ничего не боясь, Лжедмитрий перекраивал царский двор на европейский манер:

Боярскую думу назвал сенатом, себе присвоил титул императора и непобедимого цесаря, в невесты выбрал польскую дворянку-католичку и собирался воевать не только за торжество христианства во всем мире с крымским ханом, но и с Турцией.

Пиры, охота, потешные игры, любовные приключения стали заполнять досуг молодого царя и таких же, как он, молодых придворных. Ивану Хворостинину казалось, что в затхлую московскую жизнь ворвался свежий ветер и все обновил. Яркие образы и впечатления юности остались у него на всю жизнь.

Более чем удачно складывалась и придворная карьера князя Ивана, которому едва минуло 18 лет. При сыне Бориса Годунова царевиче Федоре он был всего лишь стольником, при Лжедмитрии получил сначала должность кравчего, а потом и чашника. В его обязанности входило "все то, что до стола государева касалось, как то: посуда, напитки, столовое белье и прочее". Во время пира он стоял рядом с государем и подавал ему кушанья. Как чашник он приносил царю вино в дорогих кубках. Для исполнения двух должностей Хворостинин должен был дважды переодеваться в разные парчовые одежды.

Исполнение двух важных должностей показывает, что князь Иван пользовался особым расположением самозванца. Отношения между царем и любимцем становятся более, чем близкими, и многие современники намекали на наличие между ними позорной связи. В итоге Хворостинин вошел в число наиболее доверенных лиц государя и занял весьма почетное место сначала в свите, встречавшей царскую невесту Марину Мнишек, а потом и на свадьбе.

Однако вскоре счастье покинуло юного князя Ивана. Утром 17 мая 1606 г. прозвучал набат, возвещающий о начале восстания против Лжедмитрия, которое закончилось бесславной гибелью царя-авантюриста. Где был в это время Хворостинин, неизвестно, но в числе защитников Лжедмитрия его не было, иначе он погиб бы вместе со своим покровителем, как П. Ф. Басманов.

Быстро взошедший на престол новый царь Василий Шуйский сразу же наказал всех любимцев "Растриги", и за позорную связь с самозванцем. Хворостинин поехал на покаяние в Иосифо-Волоколамский монастырь. Предлогом для ссылки стало обвинение князя в еретичестве: "Впал в ересь и в вере пошатался и православную веру хулил и постов и христианского обычая не хранил" ⁴ .

Чтобы заслужить прощение, пришлось Хворостинину основательно изучить Священное писание, творения отцов церкви и другие богословские книги. Впоследствии это позволило ему с легкостью вступать в диспуты по вопросам веры, со многими образованными людьми, а и в сочинениях предкреплять свои рассуждения выписками из церковных книг. Пиры, охоту, различные увеселения заменили многочасовая церковная служба, молебны, изнурительные посты и самая тяжелая и грязная работа в монастыре. Так прошло долгих четыре года. Только после свержения Василия Шуйского летом 1610 г. князь Иван вновь обрел свободу. По иронии судьбы узником Иосифо-Волоколамского монастыря теперь стал сам Василий Шуйский.

В Москву Хворостинин вернулся уже совсем другим человеком. Теперь, в 23 года, он был не дерзким, самонадеянным юнцом, а вполне взрослым мужчиной с устоявшимися взглядами и твердой жизненной позицией. Судьба родины, которую нещадно грабили и разоряли поляки, не могла оставить его равнодушной. Особенно восхищал его подвиг патриарха Гермогена, который один, как "непоколебимый столп, твердый адамант", стоял посреди государства, словом, "побарал" всех врагов отечества и призывал патриотов на борьбу с ними.

Хворостинин покинул плененную столицу и влился в число ополченцев. Вновь вернулся он в Москву уже с войсками Минина и Пожарского через два года, в 1612 году. Войдя в Кремль, буквально ужаснулся: царский дворец лежал в руинах, без

стр. 146

крыши, пола и окон, древние храмы были осквернены и разграблены, повсюду валялись бочки с засоленными трупами людей - это "мясо" некоторые из "кремлевских сидельцев" употребляли в пищу в период осады.

Глубоко опечалила князя гибель в чудовской тюрьме патриарха Гермогена, чей патриотический призыв всколыхнул всю страну. На могиле патриарха Хворостинин долго плакал и молился. Впоследствии все это князь опишет в сочинении "Словеса дней и царей", посвященном Смутному времени.

После изгнания интервентов перед страной встал вопрос о выборе нового царя. Острая политическая борьба разгорелась между сторонниками различных претендентов. Иван Андреевич был от нее далек, поэтому не стал дожидаться в Москве царского избрания и по назначению временного правительства "Совета всей земли" поехал в Мценск воеводой. Уже 12 марта 1613 г. он писал новым властям о появлении на границе польских отрядов. В ответной грамоте ему было велено вместе с белевскими воеводами А. Хованским и С. Гагариным выступить против неприятелей. Однако между воеводами вышел спор из-за первенства. И на этот раз, въевшиеся в плоть и кровь русского дворянства обычаи местничества сыграли свою отрицательную роль. В итоге "государеву делу учинилась поруха". Но поскольку заменить провинившихся воевод было некем, московское правительство решило послать их на службу в разные стороны. Хворостинин был назначен в поход против И. Заруцкого ⁵ .

Исследование дворцовых разрядов позволяет проследить послужной список князя Ивана в первые послесмутные годы: в 1614 г. в числе "больших воевод" Украинского разряда стоял со сторожевым полком в Новосиле, затем был в Туле под командованием И. М. Катырева-Ростовского, в 1618 г. - воевода Переяславля-Рязанского, где "удачно отсиделся от черкас", входивших в состав войска королевича Владислава, пытавшегося заполучить российский трон.

За твердое стояние против недругов царь Михаил наградил Хворостинина серебряным кубком и шубой, стоившей 160 руб., - весьма ценной по тем временам. При дворе он получил должность стольника, хотя и почетную, но ниже должности кравчего, которую он имел при Лжедмитрии I.

Наступили мирные времена. Князь Иван женился и занялся литературным трудом. Казалось, что прежние его грехи забыты и можно жить в покое, пользуясь царской милостью.

Первым сочинением Хворостинина стали "Словеса дней и царей", описывающие недавно минувшие смутные времена. Цель сочинения состояла в доказательстве неотвратимости Божьего наказания за преступления, особенно за преступления царей, которые приводили государства к смуте и развалу. Примерами служили периоды правления Бориса Годунова, Лжедмитрия I и Василия Шуйского. Подробно автор описал личности царей, черты их характера, отдельные поступки. В каждом он выделял такие отрицательные стороны, которые навлекли на них Божий гнев и привели к бесславному концу. Все это, по мнению автора, должно было стать назиданием новому царю Михаилу. Словами пророка Хворостинин писал: "Ныне, царие, разумейте и накажитеся, вси, судящей земли, работайте Господеви со страхом и радуйтесь ему с трепетом... Егда царь праведен на престоле сядет, не станет противу очию его никто же лукаво... Не любите клеветника, да, не отпадеши" ⁶ .

Рассуждения князя Ивана показывают, что он весьма критически относился к недавно царствовавшим особам. Для него - они обычные люди, наделенные множеством пороков, за которые и получили заслуженное наказание от Бога. По его мнению, царствовать могли только достойные люди. Сама по себе власть не давала царю каких-либо особых прав, только своей праведностью он мог заслужить уважение и верность подданных. В данном случае взгляды Хворостинина расходились с учением Ивана Грозного о царской власти, который утверждал, что само обладание властью, получаемой от Бога, дает царю право управлять по своему усмотрению, а подданных обязывает подчиняться. Критическое отношение к личностям царей выработалось у Ивана Андреевича в Смутное время. Он уже не был способен слепо подчиняться воле самодержца и готов был сам читать назидательную проповедь новому государю. В этом явственно проступает рост личного самосознания князя, толчок которому дало Смутное время.

Хворостинин обличал не только царей, но и всех русских людей, которые с легкостью изменяли своим клятвам. Поцеловав крест сыну Бориса Годунова

стр. 147

Федору, тут же ему изменили и в угоду самозванцу убили вместе с матерью. Без всяких колебаний поверили в истинность царевича Дмитрия и радостно возвели его на царский престол, но уже меньше, чем через год, сочли его самозванцем и приветствовали его свержение. Сами посадили на трон Василия Шуйского, сами его свергли, постригли и отдали в плен польскому королю. Потом, одни ради страха, другие ради корысти, пошли служить королю Сигизмунду, а патриарха Гермогена, истинного патриота, обличавшего их, бросили в тюрьму и уморили голодом. Критикуя все русское общество, князь Иван тем самым оправдывал грехи своей молодости. При этом он хотел доказать всем, что, в отличие от многих, вовремя одумался и встал на праведный путь. Изучив Писание и богословские труды, так в этом преуспел, что даже сам патриарх Гермоген обратил на него внимание и часто со слезами говорил: "Ты боле всех потрудихся во учении, ты веси, ты знаеши книжные любомудрие" ⁷ .

Сочинения Хворостинина свидетельствуют о том, что автор вовсе не был склонен к самоуничижению, традиционному для русских книжников. Он высоко оценивал свои личные достоинства, ученость, нравственность и пр., что, по его мнению, давало ему право поучать других людей. Он стал публично заявлять о том, что все московские люди глупы и побеседовать не с кем. Его родственник князь Семен Шаховской, также известный писатель, пытался образумить князя Ивана. Но разговор привел лишь к ссоре. Князь Семен понял, что у Хворостинина вновь взыграло его юношеское тщеславие, высокоумие и гордыня. До добра это никого не доводило. Не желая терпеть оскорбления, друзья и родственники отвернулись от князя Ивана. От скуки и одиночества он стал пить, писать сатирические вирши о московских порядках и обычаях. В число его знакомых попали заезжие поляки, в частности некий Заблоцкий. Они стали привозить князю латинские книги, католические иконы, вели с ним беседы на богословские темы. Все это, по тогдашним меркам, свидетельствовало о склонности Хворостинина к еретичеству.

По указу правительства в доме Ивана Андреевича устроили обыск. Крамола была налицо. Поначалу сочли, что причина всех заблуждений князя - в безмерном пьянстве. Патриарх Филарет даже написал ему учительное послание о вреде этой пагубной привычки: "Дьявол влечет человека в растленное житие, еже безмерное пьянство. От него же ражается различный блуд, оттуда безстрашие и отчаяние. От них же ересь и неверие" ⁸ .

Расследование не образумило Хворостинина, а лишь возмутило. Он стал публично заявлять, что в церковном учении много ошибок, например, необходимость поста: Господь сотворил все дни одинаковыми. Отрицал он и воскрешение мертвых в телесной оболочке; по его мнению, оно могло быть только в духовной. Не считал нужным молиться. Своих слуг перестал пускать в церковь, и они написали на него донос патриарху. Новое разбирательство показало, что на страстной неделе в великий пост князь "пил без просыху", ел мясо, в великий праздник Пасхи не пошел в церковь и не поехал во дворец с полагавшимися поздравлениями.

Это уже было величайшим преступлением против веры и указывало на явное еретичество. Московские богословы написали "учительный свиток" с разоблачением всех отклонений от веры Хворостинина, а его заставили на нем расписаться. Своей рукой он удостоверял, что дает обещание и клятву строго блюсти православие и верить в воскрешение мертвых.

Платонов полагал, что Хворостинин увлекся учением социниан, широко распространенным в Польше и Литве, которое отвергало все таинства, кроме причащения и крещения, и отрицало телесное воскрешение. Поэтому он и запрещал своим людям ходить в церковь, сам не молился и не соблюдал постов. Вскоре выяснилось, что Хворостинин пошел еще дальше по пути греховности: "склонился к измене" и "задумал отъехать в Литву". Такой вывод сделало правительство из его просьбы получить назначение на службу поближе к польской границе, "на посольский съезд", вместо "береговой службы" против татар ⁹ .

Преступлений за князем Иваном оказалось больше чем достаточно, и между 1622 и 1623 гг. он был отправлен в ссылку в Кирилло-Белозерский монастырь. Там он должен был жить в отдельной келье под присмотром "доброго старца, крепкого житием", не покидать стен монастыря и ни с кем не встречаться. Этот наказ составил сам патриарх Филарет, лично занимавшийся судьбой опального князя.

В монастырских стенах, по сути в тюрьме, Хворостинину было несладко. Но он

стр. 148

не впал в отчаяние. Если в период первой ссылки все его время было потрачено на самообразование, то теперь основным занятием стали литературные труды.

Прежде всего князь Иван решил оправдаться и написать произведение, в котором он выглядел бы жертвой наветов своих слуг. Так было создано "Изложение на еретики", направленное против учения Социна, Сервета, Будного и Чеховича, последователем которых его считали. Автор представил все дело так, будто он издавна боролся с этой ересью, но из-за обыска "неученых" сам оказался в "железах": "Писах на еретиков много слов, Того ради приях много болезненных налогов; Писанием моим мнози обличишася, а на мя, аки на еретика, ополчишася... Яко еретика, мя осудили И злости свои на мя вооружили". Оклеветан же, по своему мнению, он был от собственных слуг, к которым относился слишком по-доброму и во всем им доверял ¹⁰ .

Вполне вероятно, что, оправдываясь, Хворостинин несколько лукавил. Ведь его заблуждения от веры были налицо и скреплены собственноручной подписью под "учительным свитком". Но "Изложение на еретики" сыграло свою роль. Уже в конце 1623 г. монастырские власти допустили князя к исповеди и причастию. Надзор за ним был ослаблен. Вполне вероятно, что его литературная деятельность продолжилась. Можно предположить, что Хворостинин начал писать более обширное произведение о Смутном времени, чем "Словеса дней и царей", в котором он отчетливо и на богатом фактическом материале изложил свои мысли о сути царской власти и роли подданных. Ныне оно известно как вторая редакция "Повести" Катырева-Ростовского, которую правильнее называть "Хроникой". Вопрос о принадлежности этого сочинения Хворостинину - лишь гипотеза, возникшая из идейной близости между ним и "Словесами", а также из того, что "Хроника" послужила основой сразу для нескольких авторских сочинений: "Повести Катырева-Ростовского" - I редакция, повестей Шаховского и одной из редакций "Хроники" с его именем, "Рукописи Филарета". Получалось, что в одно и то же время (после 1626 г.) сразу несколько авторов считали "Хронику" своим сочинением. Произойти это могло только в том случае, если подлинный автор уже умер. Умер же к этому времени только Хворостинин.

В "Хронике" тема греховности царей получила дальнейшее развитие. В каждом из правителей князь Иван находил множество отрицательных черт. Но главной он считал наказание и даже убийство вельмож, данных царям от Бога. Не царь, по его мнению, был дан Богом государству, а подданные - царю с тем, чтобы он о них заботился и оберегал. Таким образом, Хворостинин противопоставлял свою концепцию служилого человека концепции самодержавия, которую выдвинул Иван Грозный.

В "Хронике" показано, что за свои грехи цари наказывались нашествием "иноплеменных". За праведное житие награждались от Бога "тишиной и процветанием" государств. Такой награды удостоился, по мнению автора, лишь царь Федор Иванович.

Отличительной особенностью "Хроники" является полное оправдание поведения многих русских воевод во время нашествия самозванца. Они не были предателями - их либо ввели в заблуждение "прелестные грамоты" Лжедмитрия, и они поверили в его истинность, либо они были выданы лжецарю "неразумным народом" ¹¹ .

Еще одной особенностью "Хроники" является хвалебная характеристика П. Ф. Басманова, ближайшего сподвижника самозванца. Вполне вероятно, что это было вызовом русскому обществу, порицавшему всех сторонников Лжедмитрия I.

Для Хворостинина ложным был не только царь Дмитрий, но и Василий Шуйский, который захватил трон самовольно. Поэтому его свержение представлено в "Хронике" как вполне законный акт.

В заключительной части произведения князь Иван поместил описание весьма колоритных портретов Ивана Грозного, царя Федора, Бориса Годунова, царевны Ксении, Василия Шуйского и вирши, в которых зашифровал свое имя. О склонности его к стихоплетению известно по начальной части "Изложения на еретики". Сочинения Хворостинина, наверное, были с восторгом встречены монастырской братией, которая умела ценить литературный талант. Очевидно, тексты были посланы патриарху Филарету, который также по достоинству оценил творения опального князя.

стр. 149

11 января 1624 г. Хворостинин получил царскую и патриаршую грамоту о полном прощении и их желании "видеть его перед своими очами". Впредь ему предлагалось быть в дворянах по- прежнему. С приставами "для бережения и проезду" он был отправлен в Москву. Заинтересованность царя Михаила и патриарха Филарета судьбой Хворостинина показывает, что для своего времени он был личностью яркой, незаурядной, выделявшейся оригинальным мышлением, образованостью и литературным талантом.

Чуть больше года прожил Хворостинин после своего возвращения в Москву. Приняв постриг и став монахом Иосифом Троице-Сергиева монастыря, он умер 28 февраля 1625 года. Там же его и похоронили.

Примечания

1. Русская историческая библиотека (РИБ). Т. XIII. СПб. 1909, стб. 525 - 558; Вновь открытые полемические сочинения XVII в. против еретиков. СПб. 1907; ПЕТУХОВ Е. В. Из истории русской литературы XVII века. СПб. 1893; ПЛАТОНОВ С. Ф. Древнерусские сказания и повести о смутном времени XVII в, как исторический источник. СПб. 1888; его же. Москва и Запад в XVI-XVII вв. Л. 1925; СЕМЕНОВА Е. П. И. А. Хворостинин и его "Словеса дней". - Труды Отдела древнерусской литературы (ТОДРЛ). Т. 34. Л. 1979, с. 283 - 293.

2. ПЛАТОНОВ С. Ф. Древнерусские сказания и повести, с. 184, 187; его же. Москва и Запад, с. 70; Собрание государственных грамот и договоров (СГГД). Т. III, N 90, с. 332.

3. СЕМЕНОВА Е. В. Ук. соч., с. 286 - 287.

4. СГГД. Т. III, N 90, с. 332.

5. ПЛАТОНОВ С. Ф. Древнерусские сказания и повести, с. 185.

6. РИБ. Т. XIII, стб. 3535.

7. Там же, с. 550.

8. ПЛАТОНОВ С. Ф. Древнерусские сказания и повести, с. 191.

9. Там же, с. 188; его же. Москва и Запад, с. 76.

10. ПЛАТОНОВ С. Ф. Москва и Запад, с. 77.

11. РИБ. Т. III, стб. 627 - 628, 644.

Постоянный адрес данной публикации: