Libmonster ID: RU-15498
Автор(ы) публикации: А. Г. АВТОРХАНОВ

VII. Великая чистка

На эту тему написаны десятки, если не сотни книг. Во всех этих книгах неизменно ставился один и тот же вопрос: почему Сталин пошел на столь чудовищный террор не только против народа, но даже и против собственной партии, когда ни в народе, ни в партии уже не было даже намека на какую-либо организованную оппозицию против режима? "Революция пожирает своих детей", "великий эксперимент требует великих жертв", - отвечали одни. "Сталин - сумасброд, деспот и садист", - отвечали другие. Теперь дан и третий ответ Хрущевым в его "закрытом докладе" на XX съезде КПСС1 : "Сталин смотрел на все это с точки зрения интересов рабочего класса, интересов трудящегося народа, интересов победы социализма и коммунизма. Мы не можем сказать, что его поступки были поступками безумного деспота. Он считал, что так нужно было поступать в интересах партии, трудящихся масс, во имя защиты революционных завоеваний. В этом-то и заключается трагедия!"

Первые ответы ищут закономерности в исторических аналогиях или в личных качествах человека. Последний ответ ищет алиби для соучастников сталинских злодеяний, хотя и правильно подчеркивает, что Сталин далеко не был "безумным деспотом". Однако Сталин не был и политическим актером, который повторял на русской сцене давно заученные роли из старых трагедий - деспотов, тиранов или даже термидорианцев - лишь бы все шло "согласно истории". Да он апеллировал и к истории, но чтобы брать из нее то, чего не было, но должно было быть для успеха дела. Апеллировал не столько к успехам исторических фигур своего характера (если вообще были таковые), сколько к урокам их конечных падений, чтобы избежать самому этой судьбы. По этой части, конечно, мы не найдем никаких прямых указаний ни в "Сочинениях" Сталина, ни в "разоблачениях" Хрущева. То было некое устное "руководство, как захватить, удержать и расширить личную власть", куда Сталин не разрешил бы заглянуть не только нам, но и своим близким ученикам.

Но странное дело: одну из страниц этого неписанного "руководства" Сталин все-таки огласил как раз людям, которые находились вне политики, - советским художникам. Я придаю этой одной странице больше значения, чем всем книгам и речам Сталина, чем всем книгам и речам о Сталине, если мы хотим понять внутренние мотивы и найти психологический ключ к террористической практике Сталина


Продолжение. См. вопросы истории, 1991, NN 1 - 12.

стр. 65


в тридцатых годах. Речь идет о беседе Сталина 24 февраля 1947 года с народным артистом СССР Н. К. Черкасовым и известным кинорежиссером С. М. Эйзенштейном. Беседа эта изложена в книге Н. К. Черкасова "Записки актера".

Прежде всего - о подлинности самой беседы. Критикуя Сталина за "немарксистский" характер его взглядов по излагаемому вопросу, один из видных старых советских историков профессор С. М. Дубровский констатирует2 : "Книга "Записки актера" Н. К. Черкасова была подготовлена к изданию при жизни И. В. Сталина. Никаких возражений ни со стороны последнего(!), ни со стороны лиц, присутствовавших на указанной беседе, не последовало. Очевидно, изложение беседы считалось правильным". К чему же сводилось содержание беседы? Н. К. Черкасов свидетельствует3 :

"Говоря о государственной деятельности Ивана Грозного, товарищ И. В. Сталин заметил, что Иван IV был великим и мудрым правителем, который ограждал страну от проникновения иностранного влияния и стремился объединить Россию. В частности, говоря о прогрессивной деятельности Грозного, товарищ И. В. Сталин подчеркнул, что Иван IV впервые в России ввел монополию внешней торговли, добавив, что после него это сделал только Ленин. Иосиф Виссарионович отметил также прогрессивную роль опричнины, сказав, что руководитель опричнины Малюта Скуратов был крупным русским военачальником... Коснувшись ошибок Ивана Грозного, Иосиф Виссарионович отметил, что одна из его ошибок состояла в том, что он не сумел ликвидировать пять оставшихся крупных феодальных семейств, не довел до конца борьбу с феодалами - если бы он это сделал, то на Руси не было бы Смутного времени...И затем Иосиф Виссарионович с юмором добавил, что "тут Ивану помешал Бог": Грозный ликвидирует одно семейство феодалов, один боярский род, а потом целый год кается и замаливает "грех", тогда как ему нужно было действовать еще решительнее!.." (курсив в цитате мой. - А. А. ).

Таким образом, ошибки "прогрессивного Грозного" и его политической полиции - "опричнины" - Сталин видел в недостаточной жестокости как результат недостаточной решительности. Если бы не эта "мягкость" Ивана Грозного, то в начале XVII века в России не было бы польско-шведской интервенции и "крестьянской революции"! Никакие философские мудрствования, никакие исторические экскурсы, никакая субъективная "трагедия" Сталина, а вот эти откровенные его слова о "грехах" нерешительного Ивана Грозного и объясняют нам, на мой взгляд, всю психологию и практику Сталина на путях к его личной диктатуре.

"Великая чистка" и была завершающим этапом по физическому уничтожению не только бывших, но и возможных в будущем партийных "феодалов и бояр". Тут уже Сталин, конечно, не повторил "ошибок Грозного". Будущим тиранам придется учиться не на "ошибках" Сталина, а на его успехах, но едва ли удастся кому-нибудь и когда-нибудь превзойти эти успехи... Сама "Великая чистка" прошла через три этапа, соответственно тому, кто был помощником Сталина по НКВД: Чистка Ягоды - 1934 - 1936 годов. Чистка Ежова - 1936 - 1938 годов. Чистка Берии - 1938 - 1939 годов.

В организации "Великой чистки" роль наркома внутренних дел СССР Генриха Ягоды ничуть не уступает роли его преемника Николая Ежова, а в определенном смысле даже превосходит ее. Ежов только продолжал, продолжал грубо и топорно, ту акцию, которую весьма тонко, глубоко законспирированно и столь же вероломно подготовил и начал Ягода по поручению Сталина. На процессе так называемого "правотроцкистского блока" в марте 1938 года Ягода признавался, что он подготовил и провел убийство члена Политбюро, секретаря ЦК и Ленинградского обкома партии Сергея Кирова, отравил членов правительства Валериана Куйбышева, Вячеслава Менжинского (бывшего шефа самого Ягоды), писателя Максима Горького и его сына Максима Пешкова.

В то время к признаниям Ягоды отнеслись с таким же недоверием, как и ко всем другим показаниям московских процессов. Недоверие это объяснялось общеизвестными причинами: во-первых, никто не верил, чтобы старые революционеры - Троцкий, Зиновьев, Каменев, Бухарин, Рыков и другие - под конец своей жизни превратились в обыкновенных уголовных убийц, наемных шпионов и профессиональных отравителей; во- вторых, все обвинения были основаны на личных показаниях подсудимых, достаточно фантастических, чтобы не верить в их правдоподобность; в-третьих, никаких объективных улик и доказательств представлено

стр. 66


на суде не было, если доказательством не считать того, что прокурор Вышинский называл на суде "объективной логикой".

Однако сейчас, в свете доклада Хрущева на XX съезде, мы приходим к выводу, правильность которого поколебать уже невозможно: Ягода говорил абсолютную правду по поводу убийства Кирова и отравления других, но говорил неправду по поводу организаторов самих убийств. Организаторы убийств сидели не на скамье подсудимых, а в Политбюро ЦК партии - Сталин, Молотов, Каганович и Ворошилов. На скамье подсудимых сидел лишь один организатор-исполнитель - бывший шеф НКВД Г. Ягода.

Уже Л. Троцкий обратил внимание на это (в книге "Сталин"). Еще до разоблачений Сталина Александр Орлов, бывший генерал НКВД, привел нам в книге "Тайные преступления Сталина" веские доказательства того, что Киров был убит по заданию Сталина. То и другое косвенно подтвердил Н. Хрущев в названном докладе. Вот слова Хрущева4 : "Необходимо заявить, что обстоятельства убийства Кирова до сегодняшнего дня содержат в себе много непонятного и таинственного и требуют самого тщательного расследования. Есть причины подозревать, что убийце Кирова - Николаеву - помогал кто-то из людей, в обязанности которых входила охрана личности Кирова. За полтора месяца до убийства Николаев был арестован из-за его подозрительного поведения, но был выпущен и даже не обыскан. Необычайно подозрительно и то обстоятельство, что когда чекиста, входившего в состав личной охраны Кирова, везли на допрос 2 декабря 1934 года, то он погиб во время автомобильной "катастрофы", во время которой не пострадал ни один из других пассажиров машины. После убийства Кирова руководящим работникам ленинградского НКВД были вынесены очень легкие приговоры, но в 1937 году их расстреляли. Можно предполагать, что они были расстреляны для того, чтобы скрыть следы истинных организаторов убийства Кирова (курсив мой. - А. А .). (Движение в зале)".

Хрущев, конечно, говорил только об одном "истинном организаторе убийства Кирова" - о Сталине, - прямо не называя его имени и не сообщив всего того, что он лично знает по этому поводу. Будет ли, однако, произведено расследование этого дела, как предлагал Хрущев? После того, что тот же Хрущев заявил в новогодней речи 1 января 1957 года в присутствии дипломатического корпуса в Москве о великих заслугах "стойкого марксиста-ленинца" Сталина, в этом можно сомневаться, по крайней мере, до тех пор, пока соучастники Сталина - Молотов, Каганович, Ворошилов - сидят все еще в Президиуме ЦК КПСС. Но уже сказанного Хрущевым, в руках которого находится личный архив Сталина и все еще уцелевшие свидетели сталинских преступлений, вполне достаточно, чтобы восстановить, наконец, историческую правду: Сталин убил Кирова руками шефа центрального НКВД Г. Ягоды и шефов ленинградского НКВД Медведя и Запорожца, а эти последние Сталиным "были расстреляны, чтобы скрыть следы" собственного преступления.

Почему же Сталин избрал своими первыми жертвами для начала "Великой чистки" Кирова, Куйбышева, Менжинского, Горького? Если мы вспомним положение, вес каждого из них в партии и стране, если учтем их личные качества и их взаимоотношения с будущими жертвами Сталина, то станет ясным, что выбор Сталина не был случайным, произвольным. В данном случае остановимся лишь на одном Кирове.

Трагедия Кирова заключалась в его невероятной популярности в партии, в исключительном личном мужестве, в доходящей до упрямства самостоятельности в работе. Широко были известны случаи, когда Киров просто игнорировал распоряжения ЦК и Совнаркома, если ему казалось, что они идут вразрез с интересами его работы в Ленинграде (вопросы рабочего снабжения, карательной политики НКВД против интеллигенции и т.д.), что создавало ему популярность и в народной массе. Причем Киров до конца жизни поддерживал старую традицию революционеров посещать большие рабочие и крестьянские собрания и выступать на них, традицию, от которой Сталин давно отказался (Хрущев заявил, что последний раз Сталин был среди народа только в 1928 году), а примеру Сталина следовали все другие члены Политбюро, кроме Кирова...

У Кирова были и другие личные преимущества, которые в те годы играли важную роль в карьере коммуниста: в отличие от полуинтеллигента, воспитанника

стр. 67


духовной семинарии и сына мелкого грузинского ремесленника-сапожника ("мелкого буржуа"!) Сталина-Джугашвили, русский Киров был сыном потомственного пролетария, сам пролетарий, вступил в партию большевиков в восемнадцатилетнем возрасте, в 1904 году (Сталин вступил в девятнадцатилетнем возрасте в грузинскую националистическую организацию "Месаме-даси", из этой организации впоследствии вышли грузинские меньшевики, с которыми Сталин поддерживал связи до 1917 года). В годы войны и Февральской революции Сталин примыкал к правому крылу большевиков и открыто выступал вместе с Каменевым против "Апрельских тезисов" Ленина, о чем теперь пишут и сами большевики, а Киров с 1904 года ни разу не отходил от линии Ленина.

Как теоретик Сталин был дилетантом, как публицист - посредственностью, а как оратор - наводил скуку. После Троцкого и Луначарского у большевиков не было такого талантливого оратора и публициста, как Киров. Несмотря на свое исключительно высокое положение - второй человек в Москве и первый в Ленинграде - Киров не успел превратиться в то, во что превратились давным-давно его коллеги по Политбюро: в недосягаемых бюрократов на вершине партийной олигархии. Именно в коридоре Смольного его убили, вероятно, выражаясь словами Хрущева, "чтобы скрыть следы истинных организаторов убийства", а его легко могли убить на любом рабочем собрании. Было у Кирова и другое преимущество в глазах идейных коммунистов: так называемую "диктатуру пролетариата" Киров понимал в буквальном смысле, несмотря на его почти десятилетнюю сталинскую школу.

Сталин всегда считал все преимущества своих коллег своими личными недостатками. Даже та "мания величия" Сталина, о которой нам рассказывал Хрущев, кроме всего прочего, тоже выросла из того же источника - из чувства собственной неполноценности, которое так ярко сказалось в отношениях Сталина к Троцкому, Зиновьеву и Бухарину. Об этих качествах Кирова как человека и коммуниста Сталин счел нужным написать в некрологе, посвященном его же жертве5 : "Товарищ Киров, - писал ЦК партии, - представлял собою образец большевика, не знавшего страха и трудностей... Его прямота, железная стойкость, его изумительные качества вдохновенного трибуна революции сочетались в нем с той сердечностью и мягкостью в личных, товарищеских и дружеских отношениях, с той лучистой теплотой и с скромностью, которые присущи настоящему ленинцу" (весь курсив в цитате мой. - А. А. ).

Но как раз эти качества - незнание страха, прямота, железная стойкость изумительно вдохновенного трибуна революции - были палкой о двух концах: они были хороши вчера, когда существовала думающая партия Ленина, они были вредны сегодня, когда создавалась нерассуждающая олигархия Сталина. Даже больше: такие качества были просто опасны не только для дела Сталина, но и для тех, кто ими владел. Вся последующая практика Сталина и поведение его "учеников и соратников" служат самыми убедительными тому доказательствами.

Если ко всему этому присовокупить политико-историческую географию резиденции Кирова, трагедия Кирова становится еще более ясной: он был своенравным диктатором первой столицы революции и второй столицы государства - Ленинграда. Пролетарский Петроград (Ленинград) - это колыбель революции, а купеческая Москва - ее незаконная наследница. Петроградцы начинали одну за другой три революции, а Москва - ни одной. Вместо купеческой Москвы появилась Москва бюрократическая, а Петроград остался самим собой - пролетарским центром. В Москве пролетариат стал буржуазией, а в Петрограде даже буржуазия превратилась в пролетариат. Как бы не случилось так, чтобы Петроград не устроил и четвертой революции, если в Москве постараются превратить мнимую "диктатуру пролетариата" в реальную диктатуру одного Сталина!

Конечно, Киров был самым убежденным соратником и другом Сталина в политической борьбе с троцкистами и зиновьевцами, но он был столь же решительным противником их физического уничтожения. Без энтузиазма боролся он и с бухаринцами, но никогда не порывал личных отношений с Рыковым, Томским и со своим кумиром в теории - Бухариным. Совершенно не случайно на процессе Бухарина, Рыкова и других следствие (Сталин) вложило в уста Ягоды следующие слова6 : "Дело складывалось таким образом: с одной стороны, беседы Рыкова со мною определили мои личные симпатии к программе правых. С другой стороны, из того,

стр. 68


что Рыков говорил мне о правых, о том, что, кроме него, Бухарина, Томского, Угланова, на стороне правых вся московская организация, ленинградская организация (курсив мой. - А. А. ),профсоюзы, из всего этого у меня создалось впечатление, что правые могут победить в борьбе с ЦК".

"Вся ленинградская организация" поддерживает правых, а ведь во главе ее стоял тот же Киров, как Угланов во главе московской организации. Заметим тут же, что во время "Великой чистки" ни один из личных друзей Кирова, ни один из его помощников, ни один из членов бюро и секретариата Ленинградского обкома партии не был оставлен в живых - если "скрывать следы подлинных организаторов убийства Кирова", то уж до конца! Даже их жены были уничтожены. Для этого Сталин создал специальный "Ленинградский центр" в составе бывших помощников Кирова - второго секретаря обкома и члена ЦК Чудова, членов Бюро Обкома Угарова, Смородина, Позерна, Шапошниковой (жены Чудова) и других.

XVII съезд партии (февраль 1934 г.) был съездом небывалого личного триумфа Кирова. Он воздавал на этом съезде высокую дань организаторскому таланту Сталина, назвал доклад Сталина "эпохальным документом", впервые, в нарушение всех традиций партии, предложил съезду не принимать специальной резолюции по отчетному докладу ЦК, а просто руководствоваться в работе партии "установками отчетного доклада ЦК, сделанного Сталиным". Все это было хорошо и укладывалось в рамки сталинской стратегии, но плохо было другое: звездой съезда все-таки был не Сталин, официальный "мудрый вождь и верный ученик Ленина", а Киров - "вдохновенный трибун" давно уже переродившейся революции.

Бурной, непрекращающейся овацией, на этот раз совсем не казенной, а "вдохновенной", по адресу Кирова, съезд как бы предупреждал Сталина: смотри, не зарывайся, Киров стоит у трона генерального секретаря! Вероятно, еще больше обескуражили вечно подозрительного Сталина результаты выборов в руководящие органы ЦК - Киров был единогласно избран во все три органа ЦК, в члены Политбюро, Оргбюро и Секретариата, - привилегия, которой до сих пор пользовался лишь один Сталин! (Чтобы умалить значение этого факта, Сталин ввел в эти органы и Кагановича.) Искренний друг Сталина, убежденный фанатик ленинизма, "потомственный пролетарий", но своенравный политик и опасный идеалист был торжественно увенчан лаврами "кронпринца" на престол партийного лидера.

Сталин не мог не ненавидеть такого друга. Он не подходил к плеяде Молотовых, Кагановичей, Ворошиловых. Несмотря на все дифирамбы Кирова, Сталин чувствовал, что Киров - все еще человек вчерашнего революционного дня. Даже в самом Сталине Киров восхвалял именно вчерашний день революции: "Сталин - верный ученик Ленина!" От самой хвалы Кирова отдает какой-то еле уловимой покровительственной снисходительностью: "После Ленина мы не знаем другого человека, который так верно и талантливо вел бы партию по ленинскому пути, как Сталин. Это должна знать вся партия", - твердил Киров, но Киров ни разу не говорил того, что Молотовы и Кагановичи утверждают уже давно: "Сталин - это Ленин сегодня". Киров помешался на Ленине! Целясь в сердце партии Ленина, трудно завербовать в заговорщики такого фанатика. Хуже этого: можно нарваться на сопротивление его "железной стойкости" и "прямоты".

Прежде чем приступать к осуществлению намеченной цели, надо его убрать. Арестовать и судить на Лубянке как "врага народа"? Но этому не поверит не только партия, но даже НКВД. Объявить Кирова на пленуме ЦК новым "уклонистом"? В этом случае в "уклонистах" мог бы очутиться сам Сталин. Киров - не бывший меньшевик, как Троцкий., не дезертир Октябрьской революции, как Зиновьев, не "левый коммунист", а потом и "правый оппортунист", как Бухарин, не бывший "националист", а потом и "каменевец", как Сталин, - он "образец большевика", как писал тот же Сталин в некрологе по поводу его убийства. Записать такого в "уклонисты" просто невозможно. Вдобавок ко всему этому, его искренняя преданность Сталину вне (^мнения.

Такую же преданность Кирову Сталин выказывал и сам, выдвинув его в 1926 году на пост руководителя ленинградской партийной организации, хотя секретарем ЦК партии Азербайджана он был назначен еще Лениным (1921 г.). Свою дружбу с Кировым Сталин засвидетельствовал и в трогательной надписи на авторском экземпляре "Вопросов ленинизма": "Брату моему и другу - Сергею Мироновичу Кирову от автора. И. Сталин, 1924", - гласит эта надпись. Да, такого Кирова

стр. 69


нельзя было убрать политически, но его легко было убрать физически. И сразу добиться двух целей: убить конкурента и воспользоваться этим убийством для оправдания "Великой чистки".

Я писал об этой версии убийства Кирова уже в книге, вышедшей по-французски в 1951 году (Alexander Ouralov. Staline au Pouvoir. Les lies d'or, Paris, 1951), но относился к ней скептически. Криминальные возможности Сталина оказались глубже и шире, чем мои самые смелые представления о них! Но как же Ягода пошел на это? А вдруг дело провалится? Вдруг его разоблачат люди Кирова или сам Киров? На это дал классический ответ прокурор Вышинский7 : "Ягода - не простой убийца. Это убийца с гарантией на неразоблачение". Верховным гарантом "неразоблачения" был сам главный организатор - Сталин, но только до поры до времени.

Теперь перед Ягодой была поставлена более трудная и ответственная задача - подготовить несколько процессов в Москве и Ленинграде по ликвидации, во-первых, собственных исполнителей, во-вторых, политических врагов Сталина, абсолютно непричастных к убийству Кирова. Первая задача была легкая: Николаева и его личных друзей (Католинов, Румянцев, Сосицкий и др.), которые могли знать кое-что о подлинных организаторах убийства, арестовали и в подозрительно спешном порядке, через какой-нибудь месяц (в начале января 1935 г.), расстреляли. Официальное сообщение говорило, что состоялся суд и что обвиняемые из "группы Николаева" расстреляны. Был ли вообще суд, что подсудимые говорили, каковы были показания самого Николаева, расстреляны ли они через месяц, а не через день, как тот охранник Кирова, о котором говорил Хрущев, - все это осталось тайной. Медведь и Запорожец были "наказаны" назначением на другую чекистскую работу на Дальнем Востоке "за необеспечение охраны Кирова".

В середине января 1935 года в Москве состоялся первый процесс над Зиновьевым и Каменевым. Им предъявили обвинение, что они поручили Николаеву и его группе совершить убийство Кирова. Косвенное доказательство: все члены группы Николаева коммунисты - бывшие зиновьевцы (хотя сам Николаев был с самого начала сталинцем). Но так как при их допросах, по всей вероятности, не применялись методы физических пыток, то обвиняемые категорически отказались признать себя виновными. Каменев заявил на этом суде8 : "Я должен сказать, что я по характеру не трус, но я никогда не делал ставку на боевую борьбу". Когда же ему суд сообщил, что его судят за возглавление террористического "Московского центра", Каменев иронически заметил: "Я ослеп - дожил до пятидесяти лет и не видел этого центра, в котором я сам, оказывается, действовал". К этому же сводились и показания Зиновьева, который, однако, указал на одну важную деталь: многих из сидящих с ним на скамье подсудимых в качестве членов его "Московского центра" (16 человек) он впервые в своей жизни увидел здесь на суде (во всех московских процессах рядом с известными деятелями партии и государства НКВД сажал и своих совершенно неизвестных агентов - провокаторов как "свидетелей- соучастников").

Но одно Зиновьев и Каменев все-таки признали: поскольку коммунисты, которых расстреляли по делу "Ленинградского центра" (группа Николаева), когда-то были их единомышленниками, постольку они, Зиновьев и Каменев, несут за них "моральную ответственность". Это было не то, чего Сталин требовал от них, но пока пришлось этим ограничиться. Каменева и Зиновьева присудили лишь к тюремному заключению за "моральную ответственность" в деле убийства Кирова. У Сталина было много времени и столько же терпения. Главное - лед тронулся! Зиновьевцы ошибались, если они думали, что они так легко отделались от назойливой охоты Сталина за их головами. Осужденных Зиновьева и Каменева Сталин не отправил в Сибирь, а разместил по одиночным камерам на Лубянке, разместил, главным образом, за их же оплошность: кто сказал "А", должен сказать и "Б".

Сталин дал новое задание Ягоде с неограниченными полномочиями - выбить из них это "Б". Сталин ему, вероятно, обещал то же, что и министру государственной безопасности Игнатьеву во время "дела врачей": "Если ты не добьешься признания врачей, мы тебя укоротим на голову!" А при помощи каких методов? О них нам сообщил тот же Хрущев: "Эти методы были просты: бить, бить и еще раз бить". И Ягода и его помощники били зиновьевцев до тех пор, пока они не подписали фактические показания о том, что они не только убили Кирова, но собирались

стр. 70


убить Сталина, Кагановича, Ворошилова, Жданова, даже Косиора, Постышева, Орджоникидзе и Ягоду (в этот список почему-то не был включен Молотов).

В августе 1936 года состоялся первый открытый политический процесс в Москве над старыми друзьями Ленина, организаторами большевизма - бывшим председателем Коминтерна Г. Зиновьевым и заместителем Ленина по Совнаркому (правительству) Л. Каменевым, над старыми большевиками, руководителями Октябрьской революции и гражданской войны Евдокимовым, Смирновым, Бакаевым, Мрачковским, Тер-Ваганяном плюс десять агентов НКВД как "соучастников-свидетелей" "троцкистско-зиновьевского террористического центра". В агентах НКВД особой нужды и не было: зиновьевцы и троцкисты признавались во всем, не отговаривались и не упирались как на первом январском процессе 1935 года. Прокурору Вышинскому оставалось лишь цинично констатировать: "Можно сказать, что процесс 15 - 16 января 1935 г. для Зиновьева и Каменева был своего рода репетицией нынешнего процесса, которого они, может быть, не ожидали, но от которого они, как от судьбы, не ушли".

Однако, признаваясь и в убийстве Кирова и в подготовке убийства Сталина и сталинских соратников, Зиновьев и Каменев категорически отвергали совершенно к делу не относящееся, но упорно выставляемое Вышинским второстепенное обвинение: при успехе своего заговора Зиновьев и Каменев решили убить своих исполнителей. "Да, Сталина мы решили убить, но убийц Сталина - нет", - утверждали они. Это возмущало Вышинского до крайности. По этому поводу он заявил в своей речи9 : "Когда я говорил о тех методах, при помощи которых действовали эти господа, я показал, старался показать, как глубоко и низко было падение этих людей, и моральное и политическое... Я говорю об их плане уничтожения следов своих злодейских преступлений... Бакаев намечался на пост председателя ОГПУ. Зиновьев и Каменев не исключали того, что в распоряжении ОГПУ имеются нити о подготовлявшемся государственном заговоре, и поэтому они считали важнейшей задачей назначить Бакаева председателем ОГПУ. Он должен был перехватить эти нити, а затем уничтожить их, как и самих физических исполнителей их распоряжений. Первую часть Зиновьев и Каменев не отрицают, а вторую часть отрицают. Она слишком кошмарна, и Зиновьев сказал, что это из Жюль Верна... Это фантазия, арабские сказки... Но разве мы не знаем, что в истории такие примеры бывали.., где участников заговора физически уничтожали рукой организаторов заговора, как это было с уничтожением Рема и его сподвижников! Так почему же вы это называете Жюль Верном?"

Практика Сталина показала, что это действительно не из Жюля Верна. 25 августа 1936 года как Зиновьев и Каменев вместе с их друзьями, так и агенты-провокаторы НКВД были все до единого расстреляны. Но на этом закончилась и провокаторская роль самого Ягоды. Ровно через месяц - 25 сентября 1936 года - Сталин и Жданов протелеграфировали из Сочи Молотову и Кагановичу10 : "Мы считаем абсолютно необходимым и спешным, чтобы тов. Ежов был бы назначен на пост народного комиссара внутренних дел. Ягода определенно показал себя явно неспособным разоблачить троцкистско- зиновьевский блок. ОГПУ отстает на четыре года в этом деле. Это замечено всеми партийными работниками и большинством представителей НКВД". Эту телеграмму Хрущев комментирует так11 : "Строго говоря, мы должны подчеркнуть, что Сталин не встречался с партийными работниками и поэтому не мог знать их мнения. Сталинская формулировка, что "ОГПУ отстает на четыре года" в применении массовых репрессий и что нужно "наверстать" запущенную работу, толкнула НКВД на путь массовых арестов и казней".

Спрашивается, как это Ягода не справился с "троцкистско-зиновьевским блоком", после того как он блестяще провел процесс Зиновьева и Каменева и расстрелял их? Нет, Ягода справился и справился великолепно. Весь мир был изумлен фантастически-подробными, внешне совершенно не вынужденными признаниями подсудимых в самых тяжких обвинениях против них со стороны НКВД (Ягода), прокуратуры (Вышинский), Военной коллегии Верховного суда СССР (Ульрих). Суд кончился без единого эксцесса, подсудимые в своих последних словах глубоко каялись в несодеянных преступлениях, Вышинский торжествовал, Ягода ждал нового ордена и нового поручения, а Сталин снимает его с поста шефа НКВД и бесцеремонно сажает в подвал того же НКВД! Сталина надо было бы обвинить в

стр. 71


неблагодарности, если бы это не было первым справедливым арестом за все время советской власти.

Путь Ягоды к власти был усеян трупами сотен тысяч рядовых советских граждан. Из советских вельмож на его совести лежало всего несколько трупов - Кирова, Куйбышева, Менжинского, Максима Горького и еще десятка два из группы Зиновьева и Николаева. За убийство этих советских вельмож Сталин и расстрелял его: надо было ликвидировать свидетелей-исполнителей собственных преступлений. Недаром Вышинский злился на наивность Зиновьева и Каменева, которые никак не могли себе представить, чтобы Гитлер мог уничтожить Рема за выполнение собственного приказа (пожар в рейхстаге), чтобы скрыть следы этого преступления. Почему же Сталину щадить исполнителя своих преступлений?

VIII. Ежовщина

На второй день после телеграммы Сталина и Жданова из Сочи Ягода был снят и формально назначен наркомом (министром) связи СССР на место Рыкова, который находился на этой работе после снятия с должности главы правительства. Место Ягоды, конечно, занял Ежов. Николай Иванович Ежов был, выражаясь советским языком, классическим продуктом специфической сталинской школы. До 1927 года он был на партийной работе в провинции (Казахстан). В 1927 году по рекомендации его старого друга Поскребышева Сталин взял его в свой секретариат. В 1930 году его назначили заведующим отделом кадров ЦК. В 1934 году на XVII съезде партии он впервые был избран членом ЦК, а в 1935 году он уже секретарь ЦК и председатель Комиссии партийного контроля при ЦК вместо Кагановича, заместителем которого он до того работал. Но Ежов был не просто секретарем ЦК, а секретарем ЦК по надзору над кадрами НКВД, суда и прокуратуры (эта должность была введена тогда впервые и сохраняется поныне).

Как я рассказывал в другой работе12 , через пять месяцев после убийства Кирова - 13 мая 1935 года - ЦК ВКП(б) принял четыре важнейших для жизни миллионов решения, из которых только одно было опубликовано: 1. Создать Оборонную комиссию Политбюро для руководства подготовкой страны к возможной войне с враждебными СССР державами (имелись в виду Германия и Япония, в первую очередь; Франция и Англия, во вторую). В ее состав вошли Сталин, Молотов, Ворошилов, Каганович и Орджоникидзе. 2. Создать Особую комиссию безопасности Политбюро для руководства ликвидацией врагов народа. В ее состав вошли Сталин, Жданов, Ежов, Шкирятов, Маленков и Вышинский. 3. Провести во всей партии две проверки: а) гласную проверку партдокументов всех членов партии через парткомы, б) негласную проверку политического лица каждого члена партии через НКВД. 4. Обратиться ко всем членам и кандидатам партии с закрытым письмом о необходимости "повышения большевистской бдительности", "беспощадном разоблачении врагов народа и их ликвидации".

Опубликовано было решение лишь о гласной проверке партдокументов. Вся политическая лаборатория Сталина погрузилась в величайшую конспирацию против собственной партии, народа и государства. Если в основу работы Оборонной комиссии был положен принцип - "Будем бить врага на его собственной территории" (Ворошилов), то Комиссия безопасности должна была руководствоваться в своей работе лозунгом: "Чтобы успешно бить врага на фронте, надо уничтожить сначала врагов в собственном тылу" (Сталин). Убийство Кирова было организовано для этой цели. Но так как вездесущая советская разведка была убеждена, что рано или поздно столкновение с Германией и Японией неизбежно, то Сталин вспомнил и об угрозах троцкистов прибегнуть к "тезису" Клемансо (когда враг подойдет к столице, произвести государственный переворот, чтобы спасти страну) и поставил перед Комиссией безопасности задачу разработать подробный оперативный план, обеспечивающий создание "морально-политического единства советского народа". В результате двухлетней разведывательной работы Комиссии безопасности появился чудовищный план, который советский народ окрестил именем "ежовщины".

Сущность его, как подтвердили последующие события, заключалась в следующем: 1. Все взрослое мужское население и интеллигентная часть женского насе-

стр. 72


ления СССР была подвергнута негласной политической проверке через органы НКВД и его агентурную сеть по группам: а) интеллигенция, б) рабочие, в) крестьяне. 2. По каждой из этих социальных групп было установлено в процентах число, подпадающее под ликвидацию. 3. Была выработана подробная "таблица признаков", по которой люди подлежат ликвидации. 4. Был выработан календарный план, предусматривающий точные сроки ликвидации этих групп по районам, областям, краям и национальным республикам. План делил людей, подлежащих ликвидации, по категориям: а) остатки бывших и уничтоженных враждебных классов (бывшие дворяне, помещики, буржуи, царские чиновники, офицеры и их дети); б) бывшие члены враждебных большевизму партий, участники бывших антисоветских групп и организаций, Белого движения и их дети; в) служители религиозного культа; г) бывшие кулаки и подкулачники; д) бывшие участники всех антисоветских восстаний, начиная с 1918 года, хотя бы они были ранее амнистированы советской властью; е) бывшие участники всех антипартийных оппозиционных течений внутри партии, безотносительно к их позиции и принадлежности к ВКП(б) в настоящем; ж) бывшие члены всех национально-демократических партий в национальных республиках СССР.

Но если для ликвидации всех перечисленных категорий существовала все-таки какая-то "правовая основа", так как все они "бывшие": одни по рождению, другие по воспитанию, третьи по убеждению, то теперь была установлена новая категория совершенно другого порядка, подлежащая ликвидации по признакам, до которых могли додуматься воистину лишь коммунистические алхимики из Политбюро: "антисоветски настроенные лица" или потенциальные враги советской власти. Потомственные пролетарии, стахановской марки колхозники, закоренелые большевики, краснейшие профессора, нашумевшие герои гражданской войны, легендарные вожди партизан, армейские политкомиссары, генералы армии и Маршалы Советского Союза, парикмахеры грандотелей и швейцары из посольств, дипломаты из Наркоминдела и проститутки из Интуриста - все они подводились под рубрику "антисоветски настроенных лиц" с тем, чтобы потом в стенах московской и провинциальных Лубянок произвести их в чины соответственно их уже не бывшему, а советскому рангу и профессии - в шпионы, террористы, вредители, повстанцы.

Психологи из НКВД, руководимые Комиссией безопасности, приступили к делу и на основе "таблиц о признаках" вели в течение 1935 и 1936 годов глубоко законспирированную работу по учету бывших и по установлению будущих врагов сталинского режима. Так как речь шла не о тысячах и даже не о сотнях тысяч, а о миллионах людей, то не было никакой возможности пропустить их через какие-нибудь нормальные советские юридические инстанции, поэтому было решено создать при центральном НКВД "особое совещание", а на местах - чрезвычайные республиканские, краевые, областные "тройки" для заочного суда над арестованными.

Одновременно в печати развернулась грандиозная кампания "по разоблачению и выкорчевке врагов народа". Две третьих всех публикуемых материалов "Правды" и местной партийной печати были посвящены "разоблачению и уничтожению врагов народа". Под знаком развертывания "большевистской критики и самокритики" от каждого члена партии, от каждого "непартийного большевика" требовалось подавать разоблачительные материалы на "врагов народа". "Если критика содержит хотя бы 5 - 10% правды, то и подобная критика нам нужна" - это известное требование Сталина постоянно повторялось устной и печатной пропагандой для поднятия духа многочисленной армии доносчиков.

С точки зрения выявления "врагов народа", "критике и самокритике" должны были подвергнуться все учреждения, фабрики и заводы, рудники и шахты, железные дороги и водные пути, колхозы и совхозы, все виды школ, искусство, культура, наука. Как о тамбовском колхознике, так и о московском наркоме могли писать и говорить с одинаковым успехом, если у кого была "пятипроцентная" правда о потенциальной склонности к антисталинизму названного колхозника или высокопоставленного министра. Члены партии с членами партии, парткомы с парткомами, области с областями, республики с республиками соревновались в выявлении "врагов народа".

О крепости и идейной преданности партии Ленина - Сталина той или иной

стр. 73


парторганизации судилось по количеству выявленных и разоблаченных "врагов народа". Ордена на грудь и знаки в петлицах прибавлялись лишь у тех чекистов, на счету которых числилась наибольшая сумма арестованных "врагов народа". В гражданских и партийных чинах поднимались лишь те, кто имел наиболее часто упоминаемое имя в агентурных списках НКВД. Доносы приняли характер чумы и размах стахановский. На доносы толкали всех: брата на брата, сына на отца, жену на мужа, всех на одного, одного на всех. Поэтому самые различные возрасты и ранги оказались подверженными этой специфической советской болезни - всеобщей "доносомании": одни - как профессионалы, другие - для "самостраховки", третьи - по принуждению. На конференции Краснопресненского района Москвы в 1937 г. один из делегатов хвалился тем, что он "собственноручно" разоблачил за четыре месяца более 100 "врагов народа". Два сексота НКВД на "философском фронте" Митин и Юдин сумели лишь одним заявлением посадить в подвал всю Коммунистическую академию при ЦИК СССР, считавшуюся ранее теоретической лабораторией ЦК ВКП(б).

Но если в столице события все же развивались согласно "таблицам о признаках", то в провинции "доносомания" переросла в "доносохаос". Так как местные аппараты партии и НКВД не справлялись не только с обработкой, но и систематизацией этих доносов, ЦК вынужден был командировать в "помощь" местам особые бригады "специалистов" из ЦК и НКВД. Они имели инструкцию как в деле наведения порядка в "партийном хозяйстве", так и по присмотру на месте за самими партийными хозяевами. Но местные организации вовсе не думали отставать от столицы. Некоторые из них уже имели собственные "таблицы признаков", о которых Жданов говорил на XVIII партийном съезде, подводя итоги "массовым избиениям членов партии" (Жданов). Одна из этих организаций, по словам того же Жданова, решила выйти из хаоса доносов собственными средствами и в интересах справедливости классифицировать врагов по категориям, согласно количеству поданных на каждого доносов. Были установлены категории: 1) враг, 2) вражок, 3) вражонок, 4) вражоночек. Соответственно были оформлены дела на подлежащих аресту.

Самая интенсивная и, надо сказать, главная работа по выявлению и учету "врагов народа" шла все-таки не в парткомах, а в кабинетах НКВД. К каждому местному НКВД были прикомандированы "особоуполномоченные" всесоюзного НКВД и Комиссии безопасности, которые только и знали, в чем задача и цель предстоящей "генеральной операции". В их карманах находились мандаты, подписанные Сталиным и Ежовым, дающие им чрезвычайные права на все, вплоть до ареста любого местного - областного, краевого, республиканского - партийного начальника и чекистского комиссара. Районные, областные и краевые НКВД должны были представить ему и его штабу списки, составленные согласно "таблицам о признаках" на все категории лиц, предусмотренные в этих таблицах.

Для проведения такой большой и чрезвычайной операции Ежов пользовался столь же большой и чрезвычайной властью. Он был теперь секретарем ЦК, председателем Комиссии партконтроля (партийный суд), членом Оргбюро ЦК и наркомом внутренних дел СССР. Выше него стоял лишь один Сталин, хотя Сталин сам юридически не входил тогда в состав правительства. Назначение Ежова, еще год тому назад совершенно не известного человека в стране и мало известного в партии, было встречено в народе с чувством облегчения. Когда же через непродолжительное время по стране прокатилась весть, что Ежов посадил в тюрьму старого и ненавистного инквизитора Г. Ягоду, то народ ликовал. На сомнения пессимистов - "Как бы хуже не стало!" - оптимисты отвечали: "Ну уж, знаете, хуже и быть не может!" Ежов жестоко разочаровал оптимистов: уголовные возможности сталинизма воистину оказались неограниченными...

На Ежова, на основе вышеприведенного плана, утвержденного Политбюро, возложены были следующие четыре задачи: 1. Создать "антисоветский троцкистский центр" во главе со старыми большевиками и членами ЦК Ю. Пятаковым, К. Радеком, Г. Сокольниковым, Л. Серебряковым и другими и провести процесс. 2. Создать "антисоветский военный центр" во главе с полководцами гражданской войны: маршалом Тухачевским, командармами Якиром, Уборевичем, Корком, Эйдеманом и другими и провести их закрытый процесс. 3. Создать "антисоветский правотроцкистский блок" во главе с бывшими членами Политюбро Бухариным и

стр. 74


Рыковым, бывшим шефом НКВД Г. Ягодой, с бывшими членами ЦК партии (которые, по свидетельству Хрущева, даже не были исключены из ЦК партии) Крестинским, Розенгольцем, Ивановым, Черновым, Гринько, Зеленским, Икрамовым, Ходжаевым и другими и провести процесс. 4. Провести по областям и республикам массовые аресты людей, в осуществление указанного выше плана, и пропустить их через чрезвычайные "тройки НКВД".

К осуществлению этих задач Ежов приступил в весьма неблагоприятных оперативно- технических условиях: сам Ежов все-таки не был по профессии чекистом, весь аппарат НКВД был сверху донизу разгромлен после ареста Ягоды в порядке чистки от его людей, новые работники из аппарата партии и из школ были малоопытными в полицейской технике. Тем не менее, Ежов за два с половиной года своего управления (1936 - 1938 гг.) развернул такой террор, какого не разворачивали НКВД-ЧК-ОГПУ за двадцать лет своего существования. Сам Хрущев признался: "Достаточно сказать, что число арестов по обвинению в контрреволюционных преступлениях возросло в 1937 году, по сравнению с 1936 годом, больше чем в десять раз"13 . Хрущев почему-то не добавил, что это число в 1938 году по сравнению с 1937 годом выросло в геометрической прогрессии.

Подсчет арестованных членов партии легко произвести, что я и делаю в другом месте. Однако нет никакой возможности подсчитать, сколько же было арестовано людей беспартийных. Однако известно, что в июле 1937 года ЦК партии разослал местным партийным комитетам, органам НКВД и прокуратуры строго секретную инструкцию, подписанную Сталиным, Ежовым и Вышинским о порядке и масштабе проведения акции "по изъятию остатков враждебных классов". В инструкции буквально указывались нормы (в процентах), которые давались каждой республике или области для арестов. Они для того времени были довольно скромными - от трех до четырех процентов к общему населению. Если брать весь СССР, то это означало ликвидацию около 5000000 человек.

Я уверен, что этот "план заготовок людей" был значительно перевыполнен. С арестованными поступали просто: одних ссылали в концлагерь решением "троек НКВД" на местах (начальник НКВД, секретарь обкома и прокурор области), других расстреливали группами по заочному приговору тех же "троек". Родственники в этом случае получали устную справку: "Сослан на десять лет без права переписки".

Если Ежов образцово справился с проведением всенародной чистки "по изъятию остатков враждебных классов" (тут и работа была несложная - аресты, заочные суды по спискам "троек", групповые расстрелы и массовые отправки в концлагерь), то процессы в Москве прошли не так гладко, хотя подсудимые (группа Пятакова - Радека - январь 1937 г.) на первом ежовском процессе по-прежнему признавались. Признавались ли военные, осталось тайной, так как их судили при закрытых дверях. Но самый важный ежовский процесс - процесс Бухарина и Рыкова - удался лишь по форме, а по существу это был: скандальный провал (об этом в следующей главе - "процесс Бухарина"). Все полагали, что этот неудачный процесс отучит если не Ежова, то Сталина от дальнейших судебных трагикомедий. Уже за границей начали писать, что все эти судебные инсценировки - сплошные фальшивки, а "чистосердечные признания подсудимых" - фантазии. Народ внутри СССР этим фантазиям не верил с самого начала.

Ввиду этого и так как Сталин уже и физически покончил со своими бывшими конкурентами за власть, было основание полагать, что чистка кончается. Такое ожидание оказалось ошибочным. Сталин поставил перед Ежовым теперь две новые задачи: 1. Создать "параллельный бухаринский центр" во главе с людьми, которые все еще сидели рядом со Сталиным в Политбюро, - Косиором, Чубарем, Эйхе, Рудзутаком, Постышевым, Петровским (как раз те члены и кандидаты Политбюро, которые в сентябре 1936 года голосовали против суда над бухаринцами) - и судить их. 2. Создать "параллельный военный центр" во главе с маршалами Егоровым, Блюхером и др. и судить их. На этих двух "центрах" и потерпел неудачу Ежов. Он не создал ни того, ни другого. Вопрос о том, почему он провалился здесь, тесно связан со следственной техникой и личными качествами вновь арестованных, иначе говоря, с эффективностью физических методов допроса и реакцией арестованных.

В первой части данной книги я говорил в общих словах о следственной технике

стр. 75


НКВД. Вообще говоря, о том, почему подсудимые признавались на московских процессах (как, впрочем, потом на послевоенных процессах титоистов в "народных демократиях"), существуют две теории: одна говорит, что под тяжестью моральных и физических мук и с целью спасения своих друзей и семьи люди давали любые показания; другая даже утверждает, что старые большевики продолжали и на суде служить делу революции (например, Рубашов у Артура Кестлера). Мне кажется, что обе эти теории верны лишь в определенных и конкретных случаях, но не как правило и, конечно, не как закон.

Людей, которые давали под пытками желательные Сталину показания, мы видели на московских процессах, но Рубашовых там не было, хотя не было и врагов советской власти. Рубашовы все-таки встречались, встречал их я сам, но на среднем этаже элиты. Это были люди политически ограниченные. "Революции без жертв не бывает, в интересах социализма я выполню приказ партии и буду подтверждать на суде свои показания!" - так рассуждали они. Таких простачков чекисты спокойно пускали на суд и так же спокойно расстреливали их после суда. Так же поступали и с теми, кто сдавался, не выдержав пыток. Однако мы видели только десятки таких людей на процессах, но мы не видели сотен и тысяч других, которых Сталин не допустил до открытого суда.

Из среды большевистской гвардии, из самого ЦК партии, мы видели на процессах только тех, кто еще недавно открыто боролся со Сталиным и его руководством в разных оппозициях, но мы не видели ни одного, кто раньше в оппозициях не участвовал. Они тоже сидели, их ведь тоже расстреляли. Хрущев рассказал нам: "Было установлено, что из 139 членов и кандидатов ЦК партии, избранных на XVII съезде, 98 человек, то есть 70%, были арестованы и расстреляны (большинство в 1937 - 1938 гг.)". Но из них через суд прошел лишь один десяток, другие были расстреляны либо через закрытый суд, либо вообще без всякого суда, хотя среди них были и вышеназванные члены и кандидаты сталинского Политбюро. Разве они не признавались на предварительном следствии? Многие признавались, но как только их допускали до суда, они единодушно заявляли, что все их показания сделаны ими под пытками и избиениями и вымышлены от начала до конца. Хрущев приводит несколько таких примеров, связанных с попыткой Сталина и Ежова, а потом и Берии, создать "параллельный бухаринский центр". Они настолько ярки и характерны, что стоит остановиться на них.

а) Дело Эйхе: "Примером злостной провокации, возмутительной фальсификации и преступного нарушения революционной законности является дело бывшего кандидата в члены Политбюро, одного из виднейших работников партии и советского правительства товарища Эйхе, члена партии с 1905 г. ...Товарищ Эйхе был арестован 29 апреля 1938 года... Эйхе был вынужден под пыткой подписать заранее заготовленный следователями протокол его признания, в котором он и некоторые другие видные партийные работники обвинялись в антисоветской деятельности. 1 октября 1939 г. Эйхе послал заявление Сталину, в котором он категорически отрицал свою вину и просил расследования своего дела... Сохранилось и второе заявление Эйхе, которое он писал Сталину 27 октября 1939 года... Эйхе писал: "25 октября этого года мне сообщили, что следствие по моему делу закончено... Если бы я был виновен хотя бы в сотой доле тех преступлений, в которых меня обвиняли, я никогда не посмел бы посылать Вам это предсмертное заявление; но я не виновен ни в одном из этих преступлений... Я еще никогда не лгал Вам, и теперь, стоя одной ногой в могиле, я тоже не лгу. Все мое дело - это типичный пример провокации, клеветы... Моя вина - это мое признание в контрреволюционной деятельности... Но положение было таково: я не смог вынести тех пыток, которым подвергали меня Ушаков и Николаев, особенно первый из них - он знал о том, что мои поломанные ребра еще не зажили и, используя это знание, причинял при допросах страшную боль... Если в той легенде, которую сфабриковал Ушаков и которую я подписал, что-либо не совпадало, меня вынуждали подписывать новые варианты этой легенды. Так же поступили и с Рухимовичем... Так же поступили с руководителем запасной сети, будто бы созданной Бухариным в 1935 году" (курсив мой. - А. А. ).

Чем же кончилось это дело? Хрущев говорит: "2 февраля 1940 года Эйхе судили... Он сказал следующее: "Во всех моих так называемых признаниях нет ни слова правды; подписи, которые я поставил под этими признаниями, вымучены... Я

стр. 76


никогда не был виновен в каком-либо заговоре. Я умру, веря в правильность политики партии, как я верил в нее в течение всей моей жизни". 4 февраля Эйхе был расстрелян".

б) Дело членов и кандидатов Политбюро Косиора, Рудзутака, Чубаря, Постышева и члена Оргбюро Косарева. Хрущев говорит: "Рудзутак, кандидат Политбюро, член партии с 1905 года, человек, который провел 10 лет на царской каторге, категорически отказался перед судом от вынужденного от него признания. В протоколе сессии Военной коллегии Верховного суда есть следующее заявление Рудзутака: "Единственная просьба, с которой он обращается к суду, это сообщить ЦК ВКП(б), что в НКВД есть еще не ликвидированный Центр, ловко фабрикующий дела и заставляющий невинных людей сознаваться в преступлениях, которых они не совершали; у обвиняемых нет возможности доказать, что они не участвовали в преступлениях, о которых говорится в таких признаниях, вымученных от различных лиц. Методы следствия таковы, что они вынуждают людей лгать и клеветать на невинных, не замешанных ни в чем людей... Он просит суд разрешить ему сообщить об этом ЦК ВКП(б) в письменной форме. Он заверяет суд, что он лично никогда не имел никаких враждебных намерений по отношению к политике нашей партии, потому что всегда был согласен с партийной линией..." В течение двадцати минут был вынесен приговор, и Рудзутак был расстрелян... Так же были сфабрикованы "дела" против видных партийных и государственных деятелей: Косиора, Чубаря, Постышева, Косарева и других...

НКВД стал применять преступный метод заготовления списков лиц, дела которых попадали под юрисдикцию коллегий военных трибуналов. При этом приговоры заготавливались заранее (курсив мой. - А. А. ). Ежов обычно посылал эти списки лично Сталину, который утверждал предложенную меру наказания. В 1937 - 1938 гг. Сталину было направлено 383 таких списка с именами тысяч партийных, советских, комсомольских, военных и хозяйственных работников. Он утверждал эти списки".

в) Дело военных. Хрущев говорит: "Очень прискорбные последствия, особенно в начале войны, были вызваны ликвидацией Сталиным многих лиц из числа командного состава... В эти годы репрессиям были подвергнуты определенные слои военных кадров, начиная, буквально, с командиров рот и батальонов и кончая руководителями высших воинских соединений... Мы имели превосходные военные кадры, которые были безусловно преданы партии и родине. Достаточно сказать, что те из них, которым удалось выжить, несмотря на суровые пытки, которым они подвергались в тюрьмах, с первых же дней войны проявили себя настоящими патриотами и героически сражались во славу родины. Я имею в виду таких товарищей, как Рокоссовский... Горбатов, Мерецков (делегат настоящего съезда), Подл ас (замечательный командир, погибший на фронте) и многие, многие другие. Однако много подобных командиров погибло в лагерях и тюрьмах..."

В ноябре 1938 года Ежов был снят с должности в НКВД и назначен наркомом (министром) водного транспорта. Последний раз его видели на открытии XVIII съезда партии в марте 1939 года. Прямо с этого съезда он бесследно исчез - расстреляли ли его по суду или по "списку", неизвестно. Хрущев об этом тоже ничего не сообщил. Он взял его даже некоторым образом под защиту, явно стараясь, по своему излюбленному методу, всю вину свалить на одного Сталина. Хрущев говорит: "Мы совершенно правы, обвиняя Ежова в низких методах 1937 года. Но нужно дать ответ на вопрос: мог ли Ежов... сам решать такие вопросы, как судьба таких выдающихся партийцев? Нет, было бы наивно считать, что это было дело одного Ежова. Совершенно ясно, что эти вопросы решал Сталин и что без его приказаний и его одобрения Ежов этого сделать не мог".

Укажем в связи с этим еще на два характерных штриха: ни одного раза во всем докладе Хрущев не прибегает к персональным выпадам по адресу Ежова, тогда как Сталина и Берию он щедро награждает всякими "титулами"; Ежова Хрущев выставляет как человека, который был лишь простым орудием Сталина, но когда Хрущев переходит к разбору преступлений Берии, то сам Сталин выставляется как орудие террористической практики Л. Берии. Итак, Сталин снимает Ежова в ноябре 1938 года, причем снимает сам, лично, так как "такие вопросы решал сам Сталин", без Политбюро, которое, по словам Хрущева, существовало лишь по названию. В чем же причина опалы столь заслуженного палача?

стр. 77


В свете анализа тех данных, которые приводит Хрущев, можно прийти только к одному выводу: Ежов сносно провел процесс Пятакова - Радека, далеко не удачно - процесс Бухарина - Рыкова, но совершенно провалился на попытках создать "параллельный бухаринский центр" из членов и кандидатов Политбюро и ЦК и "параллельный военный центр" из маршалов и генералов Блюхера, Егорова, Гамарника, Рокоссовского, Мерецкова, Горбатова и других. Как бы Ежов ни бил на допросах, как бы он ни ломал ребра, как бы он ни изощрялся в фальсификациях, но после бухаринского процесса люди не только не признавались даже на закрытых судах в своих мнимых преступлениях, но, наоборот, прямо из камер НКВД Ежова писали разоблачительные письма о практике Сталина - Ежова самому Сталину и тому же номинальному Политбюро. Короче говоря, Ежов не справился со своей задачей, он должен был уйти, но уйти он мог только в могилу, так как слишком много знал.

IX. Л. Берия

Деятельность Берии в 1939 - 1940 годах подтверждает этот вывод. Берия, отказавшись от предыдущей практики групповых процессов, начал расстреливать членов ЦК и верховного руководства армии через закрытые индивидуальные процессы, независимо от того, отказывались подсудимые от своих вынужденных показаний или нет. Более того, он их расстреливал и в том случае, когда сам же чекистский суд вынужден бывал выносить тем или иным обвиняемым оправдательный приговор. Хрущев привел в своем докладе один документ потрясающей силы как в отношении политической трагедии большевистских фанатиков в большевистской тюрьме, так и беспредельной аморальности сталинцев из Политбюро. Старый большевик Кедров писал своему личному другу, тогда секретарю ЦК партии по Комиссии партийного контроля и члену Политбюро А. А. Андрееву (Андреев сейчас член ЦК и член Президиума Верховного Совета СССР): "Я обращаюсь к Вам за помощью из мрачной камеры Лефортовской тюрьмы. Пусть этот крик отчаяния достигнет Вашего слуха; не оставайтесь глухи к этому зову; возьмите меня под свою защиту; прошу Вас, помогите прекратить кошмар этих допросов и покажите, что все это было ошибкой. Я страдаю безо всякой вины. Пожалуйста, поверьте мне. Время докажет истину. Я - не агент-провокатор царской охранки; я - не шпион; я - не член антисоветской организации, как меня обвиняют на основании доносов. Я не виновен и в других преступлениях перед партией и правительством. Я - старый не запятнанный ничем большевик. Почти сорок лет я честно боролся в рядах партии за благо и процветание страны... Сегодня мне, шестидесятидвухлетнему старику, следователи грозят еще более суровыми, жестокими и унизительными методами физического воздействия... Они пытаются оправдать свои действия, рисуя меня закоренелым и ожесточенным врагом, и требуют все новых, более жестоких пыток. Но пусть партия знает, что я не виновен и что нет такой силы, которая могла бы превратить верного сына партии в ее врага, до его последнего дыхания. У меня нет выхода. Я не могу отвратить от себя грозящие мне новые и еще более сильные удары. Но все имеет свои пределы. Мои мучения дошли до предела. Мое здоровье сломлено, мои силы и энергия тают, конец приближается. Умереть в советской тюрьме, заклейменным как низкий изменник Родины - что может быть более чудовищным для честного человека. Как страшно все это! Беспредельная боль и горечь переполняют мое сердце. Нет! Нет! Этого не будет! Этого не может быть! - восклицаю я. Ни партия, ни советское правительство, ни народный комиссар Л. П. Берия не допустят этой жестокой и непоправимой несправедливости... Я глубоко верю, что истина и правосудие восторжествуют. Я верю. Я верю".

Хрущев поясняет: "Военная коллегия нашла, что старый большевик товарищ Кедров был невиновен... Но он был расстрелян по приказу Берии". С другими старыми большевиками поступали еще проще: например, Голубев и Батурин "были расстреляны без суда, а приговор был вынесен уже после их казни".

Таким образом, Сталин добивался и добился через Берию тогда, чего он не смог добиться при Ежове, - продолжая физические пытки, но уже не особенно церемонясь с судебными формальностями, Сталин и Берия расстреляли остальных членов ЦК. Когда в начале 1939 года местные партийные организации начали недо-

стр. 78


умевать по поводу продолжающихся и после Ежова пыток в НКВД, Сталин отправил 20 января 1939 года, по свидетельству Хрущева, шифрованную телеграмму секретарям обкомов и крайкомов, ЦК коммунистических партий республик, народным комиссарам внутренних дел и начальникам органов НКВД. В этой телеграмме говорилось: "ЦК ВКП(б) поясняет, что применение методов физического воздействия в практике НКВД, начиная с 1937 г., было разрешено ЦК ВКП(б) (фактически они применялись и раньше, например, в 1936 г. -А. А. )... ЦК ВКП(б) считает, что методы физического воздействия должны, как исключение, и впредь применяться по отношению к известным и отъявленным врагам народа и рассматриваться в этом случае как допустимые и правильные методы".

Хрущев утверждал, что Берия не только был "агентом иностранной разведки", но что Сталин, будучи предупрежден и имея факты в руках, не принял никаких мер против Берии, так как "Сталин верил в Берию и этого для него было достаточно". Такие факты были доложены пленуму ЦК в 1937 году, когда Берия еще был только секретарем ЦК Грузии. Докладывал об этих фактах человек, в руках которого был архив Азербайджанской независимой республики 1918 - 1920 годов, которая возглавлялась партией "мусаватистов". Имя этого человека - Каминский. Он был членом большевистской партии с 1913 года, был первым секретарем ЦК коммунистической партии Азербайджана и председателем Бакинского Совета в 1920 году сразу же после свержения власти "мусаватистов". В 1930 году Каминский был секретарем московского обкома партии, а в 1937 году - наркомом (министром) здравоохранения СССР. В компетентности бывшего первого правителя советского Азербайджана Каминского не было сомнения. Там же, в Баку, учился и работал Берия в бытность турок, потом англичан при власти мусаватистов. Связи Берии с лидерами "Мусавата" были известны, насчет турок и англичан ходили разные слухи, пока Берия не стал заместителем председателя советской разведки в Баку (председателем был Багиров, расстрелянный после Берии). Как только карьера Берии пошла в гору, слухи прекратились, так как за такие разговоры теперь арестовывали, если бы даже они и были справедливы. Но вот: "Уже в 1937 году, на одном из пленумов ЦК, бывший народный комиссар здравоохранения Каминский сказал, что Берия работал на мусаватистскую разведку. Однако едва пленум ЦК успел окончиться, как Каминский был арестован и расстрелян".

Надо только добавить: из всех секретарей ЦК компартий союзных республик во время ежовщины не были расстреляны, а сделали карьеру только три секретаря: Берия - из Грузии, Багиров - из Азербайджана, Хрущев - с Украины. Была ли такая карьера, по крайней мере первых двух, случайной? Может быть, на самом деле прав Исаак Дон Левин, этот проницательный знаток большевизма, когда он в своей интересной книге "Великий секрет Сталина" утверждает и доказывает весьма солидными документами, что сам Сталин был агентом царской охранки, а так как агентами у мусаватистов были, по утверждению "коллективного руководства" (а раньше и Каминского), Берия и Багиров, то не покрывали ли агенты взаимные преступления перед своей партией? Ведь вся дореволюционная деятельность Сталина протекала главным образом в Баку и Тифлисе, в центрах, которые Сталин еще при Ленине, а потом и до конца своей жизни доверял только своим личным ставленникам? Сталин не доверял Орджоникидзе, но во всем доверял Берии. Хрущев сообщает: "Берия также жестоко расправился с семьей товарища Орджоникидзе... Орджоникидзе всегда был противником Берии и говорил об этом Сталину. Но вместо того, чтобы разобраться в этом вопросе и принять соответствующие меры, Сталин допустил ликвидацию брата Орджоникидзе и довел самого Орджоникидзе до такого состояния, что он был вынужден застрелиться".

Хрущев почему-то не договаривает правды до конца: Орджоникидзе был единственным из старых членов Политбюро, который поставил перед Сталиным ультиматум о прекращении ежовской инквизиции (Берия тогда был все еще грузинским "царьком"). В ответ на это Сталин послал на его квартиру чекистов с запасным револьвером для Орджоникидзе: если Орджоникидзе не хочет умереть в подвале НКВД, то он должен умереть на своей квартире. В присутствии чекистов он попрощался со своей женой Зинаидой и застрелился. Доктор Плетнев, который в то время ожидал в приемной Орджоникидзе, засвидетельствовал смерть от разрыва сердца. Через три дня на Красной площади были похороны. На мавзолее Ленина, "печально" свесив головы, стояли друзья- убийцы Сталин, Молотов, Каганович,

стр. 79


Ворошилов, Хрущев, Микоян, Ежов, а срочно вызванный из Грузии Берия проливал крокодиловы слезы по поводу "преждевременной смерти великого революционера, друга и соратника Сталина - Серго Орджоникидзе". Я присутствовал на этом митинге, вблизи мавзолея, в снежный февральский день 1937 года. Я наблюдал за Сталиным - какая великая скорбь, какое тяжкое горе, какая режущая боль были обозначены на его лице! Да, великим артистом был товарищ Сталин!

Не говорит Хрущев правды и о масштабе террора при Берии. Верно, что Берия в отношении членов ЦК, крупных партработников и высших военных чинов довел дело Ежова до конца. Тут он действительно не знал пощады. Но пытки, кроме как для этих "известных врагов", применялись еще только к бывшим "ежовцам" - чекистам ежовского набора. Более того, начались массовые освобождения многих из арестованных ежовцами. На местах прекратили приведение в исполнение смертных приговоров, и дела таких лиц начали пересматривать в срочном порядке. Даже многих осужденных возвращали из концлагерей на пересмотр и доследование дела. Таким образом, к началу 1939 года аресты и пытки в основном прекратились. Я, конечно, не думаю, что Берия был "добрее" Ежова или в Сталине проснулась совесть, но конец должен был все-таки когда-нибудь наступить. Сталин, арестовав Ежова и назначив Берию, сумел, как обычно, заработать на своих же преступлениях новый капитал: ужасы террора были приписаны лично Ежову, "весна либерализма" - верному ученику Сталина - Л. П. Берии.

Однако во время войны и после ее окончания Берия, под руководством Сталина, показал такой высокий класс инквизиции, до которого не поднялся даже Ежов: начались массовые депортации целых народов в Сибирь и Казахстан; поголовно выселены были чеченцы, ингуши, карачаевцы, балкарцы, калмыки, крымские татары, приволжские немцы, частично депортированы балтийские народы... Хрущев с поддельным возмущением говорил по этому поводу: "...Чудовищны акты, инициатором которых был Сталин... Мы имеем в виду массовую высылку из родных мест целых народов, вместе с коммунистами и комсомольцами, без каких-либо исключений: эта высылка не была продиктована никакими военными соображениями. Так, уже в конце 1943 года... проведено решение относительно высылки всех карачаевцев... В тот же период, в конце декабря 1943 года, такая же судьба постигла все население Калмыцкой автономной республики. В марте 1944 года были полностью высланы чеченский и ингушский народы, а Чечено-Ингушская автономная республика была ликвидирована. В апреле 1944 г. с территории Кабардино- Балкарской автономной республики были высланы в отдаленные места все балкарцы..." Доложив все это, Хрущев иронически закончил: "Украинцы избегли этой участи только потому, что их было слишком много и не было места, куда их сослать. Иначе он их тоже сослал бы".

(Продолжение следует)

Примечания

1. Н. С. Хрущев. Доклад на закрытом заседании XX съезда КПСС, стр. 59.

2. "Вопросы истории", 1956, N 8, стр. 128.

3. Н. К. Черкасов. Записки актера. Москва, 1953, стр. 380 - 382.

4. Н. С. Хрущев. Доклад на закрытом заседании XX съезда КПСС, стр. 19.

5. "Правда", 2.XII.1934.

6. А. Я. Вышинский. Судебные речи. Москва, 1948, стр. 533.

7. Там же, стр. 523.

8. Вышинский. Цит. соч., стр. 394.

9. Там же, стр. 392, 390, 383, 403 - 404.

10. Н. С. Хрущев. Доклад на закрытом заседании XX съезда КПСС, стр. 19 - 20.

11. Там же, стр. 20.

12. Alexander Uralov. The Reign of Stalin. The Bodley Head. London, pp. 83 - 160.

13. Н. С. Хрущев. Доклад на закрытом заседании XX съезда КПСС, стр. 22.

14. Там же, стр. 17, 23 - 28, 30, 35, 40, 44, 45, 47 - 48.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/ТЕХНОЛОГИЯ-ВЛАСТИ-2019-11-02

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Россия ОнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

А. Г. АВТОРХАНОВ, ТЕХНОЛОГИЯ ВЛАСТИ // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 02.11.2019. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/ТЕХНОЛОГИЯ-ВЛАСТИ-2019-11-02 (дата обращения: 29.03.2024).

Автор(ы) публикации - А. Г. АВТОРХАНОВ:

А. Г. АВТОРХАНОВ → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Россия Онлайн
Москва, Россия
275 просмотров рейтинг
02.11.2019 (1609 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
Вчера · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
2 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
4 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
5 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
6 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
8 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
9 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
9 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
9 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
10 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
ТЕХНОЛОГИЯ ВЛАСТИ
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android