Уголовщина появилась в Петрограде в огромном количестве, нахлынув с юга России, из Польши, особенно из Варшавы, из Одессы, Ростова-на-До ну и из других приморских и приволжских городов...

Нам прежде всего пришлось обратить внимание на анархистов, кото рые, соединившись с уголовщиной, занялись систематическими грабежа ми...

"Комитет по борьбе с погромами" ликвидировал тогда ряд квартир анархистов... Особенно выделялась одна из них, расположенная в одном из переулков конца Невского проспекта, проникавшем к привокзальной пло щади. Анархисты здесь заняли три квартиры в одном этаже, соединив их проломами в стенах, сюда они завлекали ... и здесь обворовывали свои жертвы донага. Потом их усаживали ночью в автомобиль и увозили куда-ли бо на окраину города, где их полураздетых выталкивали где-либо в глу хом переулке.

Кроме того, эта квартира была складом краденых вещей. Когда мы ликвидировали эту анархическую машину, то обнаружили там громадное ко личество вещей, среди которых были тридцать шесть самоваров. Анархис ты, друзья арестованных, пожаловались на мои действия в Совет рабочих депутатов. Я потребовал поставить доклад по этому делу, который и сде лал, выставив в качестве вещественных доказательств груды вещей, ото бранных на этой квартире, а в том числе расставив по ранжиру все эти тридцать шесть самоваров. Рабочие пришли в негодование от всего сооб щенного мной, и когда какой-то "идейный" анархист выступил с защитой этого бандитского жулья, со всех сторон ему стали кричать: "А шубы, а самовары _ это тоже идея" _ "Нам таких идей не надо". _ "Это жулье на до истреблять!" _ и тотчас же выносили резолюцию, одобрявшую деятель ность Комитета...

Среди этих дел хочется упомянуть о громком деле ареста прибывшей из Северо-Американских Соединенных Штатов группы русских анархистов, которая тогда ютилась около А. М. Коллонтай...

В Петрограде эта группа крайне подозрительных личностей во главе с артистом Мамоновым возымела желание открыть тайный игорный дом. Для этого прежде всего она, при посредстве взлома какого-то учреждения, вы крала оттуда десять тысяч колод новых игральных карт.

На другой день мы получили это сообщение. Тотчас же были приняты все меры, и мы вскоре получили сведения, что появились какие-то спеку лянты, которые по трактирам, на улицах и по частным квартирам продают новые колоды карт. К вечеру этого же дня они все были переловлены и на допросе указали, где находится их склад. Туда поехали, и оказалось, что в шикарном номере Европейской гостиницы расположился этот артист, никому ничего не платит, кутит и распродает карты. Его арестовали в этом же номере _ и всю массу этих карт вместе с ним, с его дамой, кото рая все время очень сердилась, что она "всыпалась", и еще несколькими весьма подозрительными личностями, в автомобилях привезли в Смольный в 75-ю комнату.

Громадного роста, черный как смоль, этот артист, думая разыграть у нас трагедию, стал упрекать, как это мы смеем его, артиста, поклонни ка муз и граций, задержать в свободной России из-за каких-то там карт.

Не успел он докончить своей тирады, как двое рабочих с негодовани ем обратились к нему:

_ Знаем мы вашего брата! Тоже "артист", ты, брат, просто жулик, ишь ты как разлакомился на казенное добро. Вот теперь щи казенные по хлебаешь...

В это время, запыхавшись, вбежал к нам анархист Ге, пользовавший ся некоторым покровительством Владимира Ильича, который его знавал по загранице.

Он бросился ко мне:

_ Умоляю вас, отпустите их, _ говорил он нараспев, _ это великий артист, талант, гений, а это все члены нашей организации. Они честные люди, но без средств, без денег, нужда...

Сподвижники "гениального артиста" хмуро молчали и напоминали мне шайку жулья, попавшихся на месте преступления...

Мы отправили всю эту компанию в арестное отделение и сдали комен данту, который дал им щей и хлеба, чему они очень обрадовались и усердно благодарили его.

Владимир Ильич отнесся к этому делу весьма серьезно. Вызвал Кол лонтай. Подробно расспрашивал ее об этих личностях, о которых она мало что знала и распорядился все дело направить в Уголовный розыск и передать по подсудности. Артиста Мамонова он велел освободить, так как он не был изобличен в прямом участии в краже, со взятием с него подпис ки, что он немедленно покинет Петроград.

Ге он не захотел принять и велел предложить ему выехать из Пет рограда. Он уехал в Крым, где в Ялте по своему почину расстрелял со своей бандой больного старика генерала Рузского, генерала Дмитрова и еще нескольких, которые жили там с разрешения Советской власти, _ Крым тогда был еще наш. ... Потом этот анархист Ге вместе со своей братией выехал в Турцию, где вскоре над ним нависло крупное уголовное дело. Это было последнее сведение об этих мерзавцах...

Постоянный адрес данной публикации: