Вторая Государственная дума Российской империи (20 февраля - 3 июня 1907 г.) была единственной, которая включала представителей всех основных партий в соотношении, в какой-то степени претендующем на соответствие их популярности в народе. Специальные работы о II Думе появились вскоре после ее роспуска. Они имели публицистический или мемуарный характер¹.

В 1924 г. была издана монография С. Г. Томсинского, подготовленная в семинаре М. Н. Покровского. В ней на ограниченной базе источников (не использованы неопубликованные материалы и газеты) рассматривается фракционный состав Думы и ее решения по наиболее важным вопросам. Работа Томсинского отличается пристрастностью: автор стремился не столько изучить, сколько разоблачить противостоявшие большевикам фракции. В монографии А. Левина рассматриваются примерно те же вопросы, что и в предыдущей, но более подробно и на основании более обширной источниковой базы (использованы некоторые газеты). Основное внимание в книге уделено социал-демократической фракции, поэтому состав, программа и тактика остальных рассмотрены очень кратко ².

В последующие полвека исследований о II Думе не появлялось, лишь в более общих трудах затрагивались те или иные стороны ее деятельности и состава³. В новейшей монографии о фракциях I и II Дум В. А. Козбаненко рассматривает организацию думских фракций и их позицию по некоторым вопросам. В ней несколько односторонне изложена тактика народнических групп, практически не освещены правые и национальные фракции ⁴.

В целом же II Дума исследована недостаточно. Отсутствует анализ взаимодействия ее фракций. В изучении их тактических установок также имеются пробелы. Нет даже точного подсчета численности депутатских объединений. В литературе обычно воспроизводятся не во всем правильные данные указателя к стенографическим отчетам Думы. Поэтому необходимо рассмотреть численность, состав, идеологию и тактику всех фракций и на этом материале выявить варианты формирования того или иного большинства палаты, их политические позиции и роль в принятии решений.

Вскоре после начала сессии (24 февраля 1907 г.) II Дума включала 491 депутата. Во время сессии прибыло еще 26 (от Восточной Сибири, Средней Азии и Казахстана). Таким образом, к концу сессии имелось 517 депутатов⁵.

Демин Вадим Александрович - кандидат исторических наук, доцент Московского государственного индустриального университета.

стр. 25

Еще трое (один от Баку и двое от Томской губернии) были избраны, но в Петербург не прибыли⁶. Не проводились выборы на Дальнем Востоке, имевшем четыре депутатских места.

На левом фланге Думы находилась социал-демократическая фракция. К началу сессии она включала 57 членов, в конце февраля - марте в нее вошло еще девять депутатов (вновь прибывших или не определившихся ранее). В апреле-мае из фракции вышло двое (один фактически примкнул к кадетам, один перешел к трудовикам). Таким образом, ко дню роспуска Думы социал-демократическая фракция включала 64 депутата (12% состава), в том числе 11 примыкающих с совещательным голосом⁷.

Среди членов фракции с решающим голосом было 15 большевиков и трое примыкающих к ним⁸. Остальные депутаты шли за меньшевиками. К ним тяготели и примыкавшие к фракции, в частности, четыре члена Литовской социал-демократической партии.

Больше половины фракции (36 депутатов) представляли окраины. Средний возраст социал-демократов - 32 года. 30 депутатам не было и 30 лет. 10 имели высшее образование, 22 - незаконченное высшее, среднее и незаконченное среднее, 32 - начальное и домашнее.

Примерно половину фракции составляли средние и низшие слои интеллигенции, избранные по преимуществу от окраин. Их ядром являлись журналисты (седьмая часть фракции). Остальные, избранные в основном от европейской части Великороссии, являлись рабочими, в том числе свыше трети - промышленными и железнодорожными.

Председателем фракции являлся 25-летний редактор кутаисского журнала И. Г. Церетели. Эсдеки заняли ряд второстепенных руководящих постов в Думе (в том числе председателя подкомиссии о местном управлении и самоуправлении).

Как известно, программа-минимум РСДРП предусматривала установление республики, конфискацию всех частновладельческих земель и упразднение постоянной армии. Пользу менее радикальных преобразований эсдеки отрицали. Была очевидна невозможность выполнения такой "минимальной" программы с помощью Государственной думы, действовавшей в соответствии с Основными законами 1906 года. Поэтому социал-демократы считали бессмысленным участие в законодательной работе. Председатель фракции так сформулировал ее цель: "Задача настоящего момента заключается именно в том, чтобы разрушить эту государственность с ее помещичье-бюрократической основой и на развалинах этой государственности создать государственность современную, на новых, культурных началах". Для этого необходимо "организованной силе правительства" противопоставить "организованную силу народа". Именно на это социал-демократические депутаты, и меньшевики и большевики, решили направить "всю свою работу"⁹.

При этом меньшевики стремились не только критиковать правительство в своих речах, но и проводить соответствующие постановления через Думу. Это было немыслимо без соглашений с кадетами, поэтому меньшевики считали такие договоренности возможными по организационным и отдельным тактическим вопросам.

К тому же меньшевики считали, что при буржуазной революции у власти должны стать буржуазные партии. Поэтому они фактически были не против перехода власти к думскому большинству, образованному вокруг конституционалистов-демократов ¹⁰.

Большевики же стремились отмежеваться от кадетов в глазах народа и, соответственно, считали необходимым нападать не только и, быть может, не столько на правительство, сколько на кадетов, рассматривая их как дезорганизаторов революционного движения. Большевики не желали способствовать переходу власти в руки либералов, стремясь захватить ее сами¹¹. Обычно позицией фракции оказывались взгляды меньшевиков. Социал-демократические депутаты вели революционную агитацию вне Думы. Их думские речи распространялись местными партийными комитетами в виде листовок.

стр. 26

Группа социалистов-революционеров (вместе с примыкавшими) включала при созыве II Думы 36 депутатов, многие из которых, по сведениям полиции, были избраны не под партийным флагом, а как беспартийные, примыкавшие к трудовикам или кадетам. В ходе сессии в группу вошло 8 депутатов: три члена Армянского революционного союза (Дашнакцутюна), один трудовик, один бывший трудовик, один неопределившийся и два вновь прибывших. Выбыло 6: два перешли в народно-социалистическую фракцию, три - в Трудовую группу, один был исключен за пьяные дебоши. Таким образом, к концу сессии в думскую группу эсеров входило 38 человек, в том числе три примыкающих, или 7% состава Думы¹².

Основная часть у эсеров (4/5 без дашнаков, с ними - 3/4) представляла европейскую часть Великороссии. Средний возраст эсеров - 38 лет. 11 депутатов получили высшее образование, столько же - незаконченное высшее, среднее и незаконченное среднее, 16 - начальное и домашнее образование. Примерно 3/5 эсеров до выборов в Думу принадлежали к интеллектуалам (в большинстве - к их средним слоям, часть - к низшим), остальные были крестьянами.

Номинальным председателем группы был 36-летний пятигорский вольнопрактикующий врач Г. А. Горбунов, до выборов не входивший в ПСР ¹³. Фактически группу возглавлял 34-летний екатеринодарский адвокат П. С. Ширский. Член группы В. П. Успенский¹⁴ был избран старшим товарищем секретаря Думы. Эсер был избран председателем Комиссии о помощи безработным и другой - товарищем председателя Комиссии о народном образовании.

Депутаты-эсеры отказались создать фракцию и подчиниться ЦК ПСР. Они придерживались более умеренных взглядов, чем основная часть партии, особенно в тактических вопросах. По газетным сведениям, "террор не только тягостен для чувств многих членов группы, но не признается ими и принципиально" ¹⁵. О внедумской работе депутатов-эсеров нет сведений.

Народно-социалистическая фракция в начале сессии включала 14 депутатов. За время сессии в нее перешло три трудовика и два эсера. Один депутат покинул фракцию из-за несогласия с решением голосовать против законопроекта о призыве новобранцев¹⁶. Таким образом, к концу сессии фракция народных социалистов насчитывала 18 членов (в том числе три примыкающих) (3% состава Думы) ¹⁷.

Две трети фракции представляли европейскую часть Великороссии, остальные - Украину и Западную Сибирь. Средний возраст энесов - 37 лет. 10 депутатов получили высшее образование, 5 - незаконченное высшее и среднее, 3 - начальное и домашнее. Основную часть энесов составляли обеспеченные интеллектуалы, пятую часть - земледельцы. Председателем фракции являлся 33-летний черниговский помещик В. В. Волк-Карачевский.

Обладая наиболее высоким интеллектуальным потенциалом среди всех народнических фракций, энесы пользовались во II Думе большим влиянием, не соответствовавшим их незначительной численности. Народные социалисты получили должности товарища председателя Аграрной комиссии и председателей ее ключевых подкомиссий по законодательным указам (одно время) и земельным комитетам.

Трудовая группа ("трудовая группа и фракция Крестьянского союза") отличалась самым непостоянным составом. В начале сессии в ней было примерно 80 членов. В конце февраля - марте к трудовикам примкнули еще 23 депутата: 10 правых, шесть членов мусульманской фракции, три эсера, два неопределившихся, один кадет и один вновь прибывший. Выбыло два: один перешел к кадетам, другой к энесам. К концу марта группа насчитывала 101 члена (20% состава Думы на то время).

В апреле-мае группа потеряла 28 депутатов (в том числе два выходили дважды, на короткое время вернувшись в группу), в основном несогласных с ее революционными выступлениями. 16 депутатов незадолго до роспуска

стр. 27

создали украинскую фракцию, восемь стали беспартийными (четверо из них впоследствии вошли в украинскую фракцию). По двое вступили в группу эсеров и фракцию энесов. Еще один депутат выходил из группы на короткое время и вскоре вернулся обратно. В это же время к трудовикам примкнуло пять членов Думы: трое вновь прибывших (один из них затем перешел к энесам), один эсдек и один кадет.

Таким образом, к концу сессии в трудовой группе оставалось 78 депутатов, в том числе два примыкающих¹⁸, или 15% состава Думы. Два из этих депутатов значатся в списках народно-социалистической фракции, еще один - группы эсеров и четвертый - кадетской фракции. Среди этих 78 было восемь членов Крестьянского союза, по два члена ПСР (не входили в ее группу, один был и в числе восьми предыдущих) и РСДРП, один член Партии народной свободы. Большинство этих депутатов проводили влияние своих партий. Вообще лишь четверть трудовиков были избраны как таковые. В группу вошли как депутаты, имевшие твердые крайне левые убеждения, так и умеренные или аполитичные, связанные с группой аграрной программой¹⁹.

Трудовики представляли все регионы империи, кроме Прибалтики. Средний возраст группы -39 лет. Высшее образование получили лишь 10 трудовиков, среднее и незаконченное среднее - 11, начальное и домашнее - 56. Один депутат был неграмотным. Почти 2/3 группы являлись землепашцами, остальные в основном принадлежали к различным средним слоям и, как правило, также вышли из крестьян. Два трудовика были членами I Государственной думы.

До начала апреля председателем трудовой группы являлся 50-летний екатеринославский земский врач А. Л. Караваев. Он придерживался умеренных взглядов и ориентировался на сотрудничество с кадетами. В частности, он поддержал кадетского кандидата в председатели Аграрной комиссии против энеса. Большинство трудовиков с этим не согласилось, и Караваев был вынужден временно выйти из группы. После этого ее фактическим лидером являлся 42-летний бывший заведующий статистическим бюро саратовского губернского земства М. Е. Березин. Как товарищ председателя Думы, он не был формально избран председателем группы. Березин был членом ПСР и уже отсидел три года²⁰.

Представитель трудовой группы был избран вторым товарищем председателя Думы. В комиссиях доля трудовиков нередко была занижена относительно их численности. Березин в Аграрной комиссии возглавил подкомиссию по законодательным указам.

Народнические фракции находились в блоке между собой. Они создали информационное бюро и совместные комиссии, собирались на соединенные заседания²¹. Их идеологические позиции были сходны, поэтому имеет смысл рассмотреть их совместно.

Народники проводили прежде всего идею сословной исключительности крестьян: на них держится государство, все же остальные социальные слои паразитируют на них²². Между тем крестьяне, по мнению народников, находились в тяжелом положении. Председатель трудовой группы заявлял, что "Россия вымирает и вырождается"²³ из-за нехватки средств у крестьян. Ответственность за это возлагалась на правительство и помещиков. Эсер крестьянин И. С. Кирносов рассуждал так: "Бог сотворил человека и вручил ему землю, но у нас ее нет, почему это? Я прямо скажу и откровенно: украли у нас ее"²⁴.

По мнению народнических депутатов, жившие в 1907 г. помещики должны были сполна расплатиться за своих вороватых предков, а именно, бесплатно передать крестьянам всю свою землю. Именно этого народники стремились добиться с помощью Думы. В дебатах по земельному вопросу народники избегали конкретных оценок возможного увеличения крестьянского землевладения и не отвечали на указания о недостатке земли для всех. Передача земли крестьянам считалась актом не столько экономической целесообразности, сколько социальной справедливости. Политическая про-

стр. 28

грамма народников сводилась к требованиям немедленной и полной демократизации государства.

Думская тактика народнических фракций II Думы не отличалась последовательностью. Неонародническая идеология, как известно, предусматривала постепенное развитие социалистических отношений в рамках буржуазного строя. Народнические фракции, состоявшие из более зрелых по возрасту людей, имевших самостоятельные занятия, были настроены прагматичнее эсдеков. Не отрицая агитационно-пропагандистского значения Думы, народники стремились использовать ее и для проведения реформ, прежде всего касавшихся земельного вопроса, расширения политических свобод и демократизации местного самоуправления.

Более всего (но не только) это касалось депутатов из крестьян. Они не хотели роспуска Думы²⁵, были озабочены главным образом землей и были склонны избегать конфликтов по другим вопросам. Вследствие такого социального состава трудовая группа в большинстве придерживалась более умеренных позиций по сравнению с энесами и эсерами.

Народники-интеллектуалы, как и социал-демократы, относились к своим политическим требованиям как к религиозным догматам и были малоспособны к лавированию и компромиссам. Они считали императорское правительство воплощением зла, и какие-либо уступки властям признавали невозможными в принципе²⁶.

По данным полиции, эсер Д. Л. Зимин заявил на собрании выборщиков: "Дума должна предъявить счет с процентом высокому лицу за все хищения его и его дворни, и если счет не будет оплачен, то народ должен ответить кровавой баней - беспримерной в истории"²⁷. В Думе об этом не заявлялось, но многими подразумевалось. Поэтому попытки народников разрабатывать реформы чередовались с революционными выступлениями. Эсеры решили голосовать за отклонение бюджета без передачи в комиссию. Все три фракции в апреле высказались за отклонение проекта об определении числа призываемых новобранцев²⁸ (впрочем, большинство трудовиков не явилось на голосование), а в мае отсутствовали в зале при обсуждении вопроса о подготовке покушения на императора (крестьяне сочли это демонстрацией не против монархии, а против группы правых).

Между тем Основные законы 1906 г. давали правительству и Думе возможность взаимно блокировать любые начинания и допускали серьезные и долговременные изменения правовой системы лишь путем соглашения. Постепенно члены народнических фракций убеждались в невозможности радикальных реформ и переходили на последовательно революционные позиции ²⁹. Но многие крестьяне-трудовики первоначально не сочувствовали такому повороту³⁰. Некоторые трудовики в переписке с избирателями призывали их к радикальным выступлениям, вплоть до убийств полицейских, прибывших для подавления беспорядков, в то время как другие советовали сохранять спокойствие и не допускать насилий³¹.

После решительного отказа правительства провести принудительное отчуждение земли (середина мая) "бережение" Думы потеряло для крестьян-народников смысл³². Однако в конце мая при обсуждении в Думе законопроекта об амнистии значительная (по некоторым данным, большая) часть трудовиков проголосовала за кадетское предложение сдать этот законопроект в комиссию для выяснения его конституционности³³, отложив тем самым революционную демонстрацию Думы, на которой настаивало их руководство. Как и социал-демократы, многие народники (особенно из интеллектуалов) сочувствовали революционерам и сочли своим долгом "по мотивам совести и чести" провести через Думу законопроект о политической амнистии, имевший значение лишь для революционной агитации³⁴.

На деловой работе Думы сказалось влияние народников. Они (прежде всего трудовики) и консервативные крестьяне добились постановки на обсуждение аграрного вопроса, а также передачи в комиссию правительственных проектов крестьянской реформы ("столыпинской"), уже введенных в

стр. 29

действие в чрезвычайно-указном порядке (имелось в виду ускорить их отклонение). Однако из-за малой компетентности народнических депутатов и, быть может, нежелания кадетов ускорять события добиться отмены этих указов не удалось.

Радикальные депутаты от Украины с начала марта создали межфракционную украинскую группу. Первоначально в нее вошел 21 член, затем ее численность выросла до 41 - 42³⁵. Незадолго до роспуска Думы украинские трудовики сделали попытку создать на ее основе фракцию, и на ее заседании присутствовало, по сообщениям в печати, около 40 членов. Однако, судя по документам, украинские депутаты вышли только из Трудовой группы, остальные же, оставаясь в своих фракциях, в украинской работали параллельно³⁶.

Членов украинской фракции, подписи которых под заявлением о создании фракции удалось разобрать, насчитывается 20³⁷ (4% состава Думы). Пять ее членов покинули Трудовую группу к концу мая (большинство протестовало против революционных выступлений), а 15 вышли в связи с созданием фракции. Восемь членов новой фракции (в том числе четверо беспартийных) в начале сессии примыкали к правым, два трудовика являлись членами ПСР.

Все 20 депутатов представляли Украину. Их средний возраст - 40 лет. Украинская фракция состояла из одних крестьян и отличалась самым скромным образовательным уровнем. Один депутат получил незаконченное среднее, остальные 19 - начальное и домашнее образование. Председателем фракции являлся 28-летний полтавский крестьянин и московский бухгалтер эсер Е. А. Сайко.

Фракция добивалась "национальной и территориальной автономии всех областей Российской империи", передачи частновладельческих земель сверх трудовой нормы в краевой земельный фонд (вместо общегосударственного, на чем настаивали трудовики), издания законов об охране труда и национализации "заводских имуществ"³⁸.

К концу сессии во II Думе было шесть беспартийных депутатов левее кадетов. Из них четверо (А. А. Гриневич, М. И. Деревянко, А. С. Лопатин, В.С. Ширяев) ранее входили в трудовую группу и покинули ее в знак протеста против революционных выступлений, еще один, А. Ф. Кузнецов был исключен из группы эсеров за безнравственное поведение, Н. Н. Познанский не входил во фракции, но объявил себя сочувствующим трудовикам.

Крайне левых взглядов придерживались, предположительно, два члена казачьей группы. Председатель ее, 56-летний кубанский землевладелец, историк и экономист Ф. А. Щербина, до апреля входил в народно-социалистическую фракцию, но покинул ее, протестуя против решения отклонить проект о новобранцах³⁹. Другой член группы (Н. В. Фомин) был избран как беспартийный левый, а в Думе ничем себя не проявил.

Средний возраст восьми беспартийных и других членов казачьей группы левее кадетов - 39 лет. Трое получили высшее образование, один - среднее, четверо - начальное. Четверо из восьми принадлежали к средним и высшим слоям, остальные занимались земледелием. К этим депутатам принадлежал старший товарищ председателя Думы.

Беспартийные и другие члены казачьей группы левее кадетов относились к правительству (а крестьяне - и к имущим классам) столь же враждебно, как и прочие крайне левые, однако в большинстве не поддерживали революционные голосования и выступления в Государственной думе.

Польское коло (кружок) отличалось стабильным составом - 46 депутатов (9% состава Думы к концу сессии)⁴⁰. Из них 3/4 представляли Польшу, остальные - Литву, Белоруссию и Украину. Средний возраст членов кружка - 43 года.

Эта фракция отличалась самым высоким образовательным уровнем (32 депутата, то есть 70%, с высшим образованием, шесть с незаконченным высшим и средним, восемь с начальным). Свыше половины кружка принадлежало к имущим слоям и лишь 1/7 - к низшим. Девять членов польского кружка были депутатами I Государственной думы.

стр. 30

Из 46 не менее 33 входили в Национально-демократическую партию Польши, не менее двух - в Польскую прогрессивную партию, по меньшей мере один - в Прогрессивно-демократическую партию, не менее трех были беспартийными, относительно партийности остальных семи в источниках существуют расхождения. Председателем коло являлся 43-летний редактор польской газеты Р. В. Дмовский. Член коло стал председателем Финансовой комиссии.

Польское коло поддерживало радикально-демократические реформы в области политики, нередко оказываясь решительнее кадетов. Лидер кружка с думской трибуны заявлял, что царское правительство необходимо "уничтожить"⁴¹. В то же время польские автономисты выступали за неприкосновенность частной собственности и возражали против принудительного отчуждения частновладельческих земель⁴².

Основной целью своей деятельности польские депутаты считали самостоятельность Польши. Коло подготовило проект автономии на основе конфедеративной связи с империей, который даже кадеты и трудовики сочли чрезмерно радикальным⁴³, а также проект полонизации учебных заведений в Польше.

Для достижения своей цели кружок считал необходимым заключать "политические контракты", то есть отдавать свои голоса по не затрагивавшим Польшу вопросам в обмен на уступки, ведущие к достижению ее самостоятельности. В случае отказа правительства от такой покупки автономисты были готовы голосовать вместе с революционерами⁴⁴.

Мусульманская фракция в начале сессии насчитывала 30 членов. В начале марта из-за разногласий по вопросу о помощи голодающим шесть депутатов перешли в трудовую группу⁴⁵; во фракцию вступили пять вновь прибывших депутатов. Таким образом, к моменту роспуска Думы в мусульманскую группу входило 29 членов Думы (6% ее состава)⁴⁶.

Средний возраст членов фракции составлял 43 года. Высшее образование получили 10 из 29, среднее и незаконченное среднее - столько же, начальное и домашнее - девять. Мусульманская фракция включала представителей всех слоев населения с преобладанием высших и средних. Четыре депутата являлись членами I Думы. Председателем фракции был 36-летний уфимский помещик и земский деятель М. -А. М. Биглов.

Объединенные конфессионально, члены фракции проводили идеи демократизации и защиты культуры мусульманских народов. В политическом отношении фракция не была единой. Из 28 ее членов на конец апреля было девять левых и социалистов, шесть примыкавших к кадетам и 13 не определившихся⁴⁷.

Руководство мусульманской фракции составляли члены партии народной свободы. Однако фракция относилась к правительству враждебней и голосовала обычно с польскими автономистами. Большинством голосов мусульманские депутаты высказались за проведение политической амнистии в законодательном порядке⁴⁸.

По аграрному вопросу во фракции имелись серьезные разногласия. Большинство сошлось на необходимости принудительного отчуждения и передачи отчужденных земель в областной земельный фонд, предназначенный лишь для жителей области⁴⁹.

В конституционно-демократическую фракцию в начале думской сессии (к 1 марта 1907 г.) входило около 105 депутатов (один - примыкающий), в том числе 10 членов казачьей группы, четыре члена мусульманской фракции и один член группы беспартийных. В ходе сессии фракцию покинуло три депутата: два перешли в трудовую группу и один - в связи с избранием председателем Думы. На деле председатель продолжал работать в тесном контакте с кадетами. В ходе сессии к кадетам перешло трое правых (один из них входил также в группу беспартийных), пять членов группы беспартийных (вероятно, оставаясь в группе) и трое вновь прибывших на сессию (из числа избранных после ее начала), а также четыре члена мусульманской фракции и два члена казачьей группы. Последние шесть оставались в своих фракциях.

стр. 31

Поскольку мусульманская фракция была настроена радикальнее кадетов и не согласовывала с ними свои действия, восемь депутатов, входивших в оба объединения (Б. Б. Каратаев, С. Н. Максудов, Ш. С. Сейфетдинов, Б. Б. Султанов, Ш. Ш. Сыртланов, Х. М. Хасанов, М. С. Шахтахтинский, Т. Э. Эльдарханов), рассматриваются здесь как члены мусульманской фракции и к кадетам далее не относятся.

Казачья группа, напротив, выступала совместно с кадетами и вносила самостоятельные проекты лишь по вопросам, непосредственно касающимся казаков. Эти предложения также отражали кадетскую идеологию. Поэтому 12 депутатов, входивших и в кадетскую фракцию и в казачью группу (М. П. Араканцев, А. Г. Афанасьев, К. Л. Бардиж, П. П. Вопилов, М. С. Воронков, К. П. Каклюгин, П. Г. Кудрявцев, А. Ф. Панфилов, А. С. Петров, А. И. Петровский, И. И. Ушаков, В. А. Харламов), считаются кадетами. Примыкающими к ним признаются еще три члена казачьей группы, о которых нет сведений об их несогласии с кадетской идеологией. Один из них входил в Партию демократических реформ (И. П. Лаптев) и двое были беспартийными (Я. И. Егошкин и Ф. А. Еремин). Один из этих депутатов прибыл в ходе сессии.

Четыре формально независимых депутата сидели и голосовали вместе с кадетами. В их число входили председатель Думы, один член Партии демократических реформ (В. Д. Кузьмин-Караваев) и два беспартийных (Н. Я. Коншин и Г. С. Петров). Последние прибыли в ходе сессии, один из них ранее входил в социал-демократическую фракцию. Еще один член палаты (П. А. Трофименко) не значится в списках фракции, но объявил себя кадетом в анкете и показан таковым в других источниках. Поэтому он также считается примыкающим. Нет сведений о фракционной принадлежности двух депутатов (Я. А. Ревякин и Н. М. Тобоков), избранных как кадеты и прибывших незадолго до роспуска. Они также рассматриваются как кадеты.

Таким образом, к концу сессии во II Думе было 114 определенных членов кадетской фракции (в том числе два христианских социалиста, из них один - примыкающий), восемь независимых и членов казачьей группы, ориентировавшихся на кадетов, и два предположительных кадета, всего 124 депутата кадетского направления или 24% состава Думы⁵⁰. Кадетами являлись также все трое неприбывших депутатов.

124 члена Думы были избраны от всех регионов империи. Заметно высокое представительство промышленных центральных и северных губерний, Черноземного центра и, благодаря казачьей группе, Северного Кавказа - при небольшом числе избранных от Украины и Поволжья.

Средний возраст кадетов и примыкающих - 40 лет. 57 из них получили высшее образование, 31 - неоконченное высшее, среднее и неоконченное среднее, 35 - начальное и домашнее. Среди кадетов и примыкающих были представители всех слоев населения. Почти половина фракции принадлежала к средним слоям, остальные депутаты примерно поровну делились на выходцев из элиты и из низов. Имелись один бывший член Государственного совета и 10 членов I Думы.

Номинальным председателем фракции был 40-летний курский помещик и бывший предводитель дворянства князь Павел Дм. Долгоруков. Реально ею руководил 48-летний политический обозреватель газеты "Речь" П. Н. Милюков, известный историк. Он не являлся членом II Думы, но как председатель ЦК партии народной свободы вошел в бюро фракции (в бюро кадетской фракции наряду с членами Думы состояли и члены от ЦК партии. В их числе был и Милюков).

Кадеты фактически руководили работой Думы. Они получили должности ее председателя и секретаря, а также председателей почти всех комиссий и подкомиссий. Кадеты оказывали преобладающее влияние на формирование повестки дня, да и на судьбу правительственных законопроектов (кроме аграрных), монополизировав внесение предложений об их направлении в комиссии. Они же разработали и провели через Думу часть ее регламента, значительно ограничив прения не по существу рассматриваемых дел.

стр. 32

Во II Думе они отстаивали программу радикальной демократизации и интересы "несостоятельной широкой массы населения"⁵¹, выступая за передел собственности в пользу неимущих. В отличие от крайне левых, кадеты стремились учесть и некоторые интересы имущих классов. В большинстве кадеты сочувствовали революционному движению⁵². В то же время опыт I Думы показал им бесперспективность и опасность конфликта с правительством на этой почве, и они считали бессмысленным втягивать Думу в рассмотрение вопросов, связанных с борьбой против революционеров (кроме ее правовых аспектов), не видя возможности существенно ослабить репрессивную деятельность властей.

Предпочтение отдавалось тем реформам, против которых не ожидалось принципиальных возражений правительства ⁵³, в области судоустройства и местного самоуправления, расширения бюджетных прав Думы, охраны труда и др. В то же время конституционалисты-демократы считали невозможным голосовать против своих идеологических установок, включая поддержку революционеров.

Попытка усидеть на двух стульях вызвала неприязнь к кадетам с обоих флангов и стала одной из причин быстрого крушения II Думы. В конце сессии кадеты отказались проголосовать за устранение от участия в заседаниях социал-демократической фракции и лишение депутатской неприкосновенности некоторых ее членов, хотя собранные полицией материалы доказывали, что фракция являлась составной частью РСДРП⁵⁴, которая, как известно, добивалась свержения монархии путем вооруженного восстания. Согласно ст. 100 и 102 Уголовного уложения, уже само участие в сообществе, имевшим целью "насильственное посягательство" против установленного "образа правления" наказывалось каторгой. Не найдя бесспорных сведений о непосредственном участии депутатов-эсдеков в подготовке восстания, кадеты даже под угрозой роспуска Думы с пересмотром избирательного закона сочли невозможным содействовать применению этого закона.

Несколько десятков депутатов первоначально не вошли в состав фракций. Для прохождения в комиссии они (до 35 человек) в середине марта объединились в группу беспартийных. Потом ее численность выросла до 42- 46 депутатов⁵⁵. Ее ядром были три члена партии мирного обновления (один из них одновременно значится в списках фракций октябристов и - на конец сессии - кадетов).

Большинство членов группы беспартийных затем примкнули к другим фракциям⁵⁶. Отсутствуют такие сведения о 7 депутатах, включая мирнообновленцев (М. А. Искрицкий, Г. С. Константинов, Е. И. Лепешко, П. П. Лопатин, З. Л. Макаревич, СЕ. Седляр, М. А. Стахович). Они именуются в источниках прогрессистами, внепартийными прогрессистами и т.п. К ним фактически примыкал один член казачьей группы (М. А. Караулов), объявивший себя "монархистом-демократом" и выступавший за общинное землевладение, но осуждавший революционное движение.

Эти восемь депутатов работали в Думе с начала сессии. Средний возраст прогрессистов - 36 лет. Три депутата имели высшее образование, два - среднее, три - начальное и домашнее. Половина прогрессистов являлась помещиками, трое занимались земледелием. Один был членом I Думы. Председателем группы беспартийных стал 46-летний орловский губернский предводитель дворянства М. А. Стахович.

Внепартийные прогрессисты обычно не выступали в Думе самостоятельно, голосуя в большинстве случаев с октябристами. По инициативе беспартийных был создан совет старейшин Думы, значительно облегчивший ее работу.

Правее прогрессистов находились октябристы. Личный состав октябристов и правых трудно дифференцировать, так как эти фракции действовали в тесном блоке и размещались совместно в зале заседаний. В указателе к стенографическим отчетам список их приведен совместно⁵⁷. В архивном фонде Союза 17 октября имеется несколько списков фракции, однако они не пол-

стр. 33

ны, не всегда датированы и нередко противоречат друг другу и другим источникам. Имеется и газетный список фракции⁵⁸.

На основании анализа этих материалов можно сделать небесспорный вывод, что в начале сессии (к середине марта) во фракцию Союза 17 октября входило 28 депутатов. В течение сессии к октябристам примкнули восемь правых и неопределившихся. Один член Думы, по-видимому, перешел от октябристов к правым. К концу сессии во фракцию входило 35 депутатов (7% состава Думы)⁵⁹.

Большинство их (около 20) являлись примыкающими к фракции. В числе членов было два члена Калужской партии за царя и порядок, в числе примыкающих - по два члена Партии правового порядка и Бессарабской партии центра. Некоторые из этих депутатов одновременно работали в группе правых. Около семи одновременно входили в группу беспартийных. Один примыкающий одновременно значится в списках кадетской фракции и трудовой группы, другой до мая одновременно входил в казачью группу. В работе фракции участвовал, помимо указанных 35 депутатов, один мирнообновленец и как минимум один умеренно правый.

Все октябристы представляли разнородные территории Европейской России. Средний возраст - 43 года. По 12 депутатов имели высшее образование, а также среднее и незаконченное среднее (один окончил городское училище), 10 - начальное и домашнее.

Больше половины фракции принадлежало к имущим слоям, в том числе 46% - к поместному дворянству. Седьмую часть октябристов составляли представители высшего и среднего чиновничества, свыше пятой части - крестьяне. Представители свободных профессий почти отсутствовали. В составе фракции были два члена I Думы и один бывший член Государственного совета.

Номинальным председателем фракции являлся 50-летний смоленский помещик и уездный предводитель дворянства Н.А. Хомяков, фактическим лидером⁶⁰ - 59-летний казанский профессор медицины М. Я. Капустин.

Добиваясь умеренно-либеральных реформ на основе правительственной программы, октябристы возражали против требований оппозиции о законодательствовании в интересах лишь низших классов⁶¹.

Тактически октябристы ориентировались на деловую парламентскую работу⁶². По сообщениям газет, Капустин осуждал роспуск II Думы. Однако часть фракции относилась к кадетам отрицательно и следовала за правыми. Капустина полностью поддерживали 18 депутатов, остальные были не согласны с отдельными разделами программы или шли за правительством⁶³.

Немногочисленные инициативы октябристов были направлены на улучшение работоспособности Думы. В частности, им при поддержке правых удалось убедить кадетов, трудовиков и эсеров в необходимости рассмотрения проектов местного значения, которые оппозиционное большинство Думы до середины мая оставляло без движения⁶⁴. Они и составили основную часть одобренных II Думой законов. Октябристы поддержали попытки правых провести через Думу резолюцию об осуждении революционных убийств и грабежей, указывая, что принятие такой резолюции облегчит либеральные реформы⁶⁵.

В конце сессии октябристы иногда голосовали с правыми за затягивание прений или за слушание революционного заявления об амнистии (правые стремились его обсуждением дискредитировать Думу).

Точно установить личный состав группы правых и умеренных (для краткости ее часто именовали "группой правых") затруднительно по тем же причинам, что и фракции Союза 17 октября. К середине марта группа правых предположительно включала (вместе с беспартийными правого направления) чуть меньше 70 депутатов. Затем 10 перешли в трудовую группу, пять-семь - к октябристам, трое - к кадетам. В мае в группу правых, по-видимому, вошел один октябрист. К моменту роспуска Думы группа правых и умеренных предположительно включала 49 членов (9% общего состава палаты)⁶⁶. Из

стр. 34

них, согласно Указателю, 22 значатся также в списке группы беспартийных, а один - в списке кадетской фракции на 3 мая. Не менее двух правых депутатов одновременно работали во фракции октябристов и один октябрист - в группе правых.

По четыре депутата являлись членами Бессарабской партии центра и Союза русского народа (СРН)⁶⁷, два - Союза 17 октября (в его фракцию не вошли), один - Русского собрания. От шести до десяти членов группы (в основном члены СРН и Русского собрания) были крайне правыми⁶⁸, остальные (в том числе бессарабские центристы и октябристы) - умеренными.

Почти 4/5 группы представляли территории к западу от Днепра. Средний возраст правых - 42 года. Высшее образование имели 17 депутатов, незаконченное высшее, среднее и незаконченное среднее - 10, начальное и домашнее - 22. Группа правых и умеренных состояла из помещиков (свыше трети) и землепашцев (почти половина) при незначительном представительстве средних слоев.

Номинальным председателем группы правых, по некоторым данным, являлся 47-летний кишиневский журналист и писатель П. А. Крушеван⁶⁹, из числа крайних. Наиболее ярким лидером умеренной части группы был 39-летний тульский помещик и уездный предводитель дворянства граф В. А. Бобринский. Он с начала века участвовал в конституционном движении, но крайне враждебно относился к революционерам. У крайних выделялся 36-летний бессарабский помещик В. М. Пуришкевич.

Члены группы правых и умеренных придерживались разных политических взглядов и объединились на идеях борьбы с революционным движением и недопустимости национализации земли. Умеренное большинство группы выступало за упрочение конституционного строя и имело разногласия с октябристами лишь по относительно второстепенным вопросам (равноправие евреев, амнистия и др.)⁷⁰. Крайне правые боролись за восстановление абсолютизма. По мнению большинства правых и октябристов (помещиков и представителей средних слоев), крестьянский вопрос следовало решить путем перехода к личному землевладению.

Примыкавшие к правым и октябристам крестьяне не были чужды идеи сословной исключительности. В отрицательном отношении к "господам" они сходились с левыми рабочими⁷¹. Правые и октябристы из крестьян требовали увеличить крестьянское землевладение, однако, в отличие от крайне левых, стремились учесть права помещиков и не относились враждебно к частной собственности. Некоторые из правых крестьян выступали за частичное принудительное отчуждение за выкуп, другие предлагали ограничиться покупкой предлагаемой к продаже помещичьей земли и введением прогрессивного налога⁷². Единодушным было требование о передаче земель не в пользование, а в собственность крестьян.

Из программных разногласий вытекала непоследовательная тактика группы. Крайне правые с самого начала считали необходимым подрывать Думу изнутри⁷³, чтобы добиться ее скорейшего роспуска, и некоторые из них нередко голосовали вместе с левыми. Умеренное крыло, особенно крестьяне, первоначально было ориентировано на деловую работу. В начале сессии предложения крайне правых принимались группой лишь к сведению или отклонялись значительным большинством⁷⁴. Ближе к концу сессии, когда стало ясно, что разрыв кадетов с революционерами невозможен и в Думе складывается революционное большинство, умеренная часть группы не раз следовала за крайними.

Основной инициативой правых, поддержанной октябристами и прогрессистами, было предложение осудить революционный террор. Правые считали своим долгом выразить взгляды контрреволюционно настроенной части общества. Это предложение было снято с рассмотрения по инициативе кадетов.

Ключевое положение во II Думе занимали кадеты, польские автономисты и трудовики. Любые две из этих фракций при более-менее единодушном

стр. 35

голосовании и нормальной явке депутатов собирали большинство. Кадетов объединяло с трудовиками (и социалистами) стремление к радикальной демократизации, переделу собственности в пользу неимущих слоев и вообще изданию законов в их интересах, а также враждебное отношение к правительству. Кроме того, в начале сессии кадетов и народников объединяло стремление беречь Думу и добиваться реформ через нее. Эти фракции образовывали левокадетское большинство (к концу сессии 350 депутатов). К нему в ряде случаев примыкали автономисты, делая большинство оппозиционным (425 депутатов), и по отдельным деловым вопросам - октябристы с прогрессистами.

Между основными составляющими этого большинства существовали серьезные противоречия. Программные противоречия заключались в разногласиях относительно степени передела собственности и способов борьбы с правительством. Тактические противоречия проявились ближе к концу сессии, когда народники стали отходить от принципа "бережения Думы".

II Дума начала работу с организованным оппозиционным большинством. Оно провело выборы президиума и (без социал-демократов, которые не голосовали, голосами кадетов, народников и автономистов) заблокировало резолюцию по декларации правительства. Но вскоре оппозиционный блок раскололся из-за разногласий и давления на крайне левых со стороны внедумских кругов. Окончательно это случилось в апреле при рассмотрении законопроекта о новобранцах (социалисты и часть трудовиков голосовали против призыва, кадеты и автономисты - за). После этого оппозиционное большинство утратило заинтересованность в положительной работе и действовало лишь отрицательно, отклоняя правительственные законопроекты.

Левокадетское большинство против правого крыла и польских автономистов сложилось в Аграрной комиссии. Оно провело через нее решение о необходимости отчуждения частновладельческих земель, а через подкомиссию - об отклонении правительственных проектов реформы крестьянского землевладения.

Кадетов и автономистов (до их перехода к шантажу правительства), а также октябристов и правых объединяло неприятие революционных действий, а также радикального передела собственности. К правоцентристскому большинству (291 депутат), образованному этими фракциями, могли примкнуть (в отдельных случаях вместо поляков, правых и октябристов) трудовики, также желавшие беречь Думу. В этом случае образовывалось центристское большинство (267 голосов без поляков, октябристов и правых, но с мусульманской фракцией и прогрессистами).

Это объединение также не было прочным: желание трудовиков и автономистов беречь Думу обусловливалось надеждами провести через нее свои радикальные требования (соответственно конфискацию помещичьих земель или самостоятельность Польши), неприемлемые для правительства. Правоцентристское (центристское) большинство проявилось при рассмотрении правительственных законопроектов (о новобранцах и местного значения), а также большинства положений регламента. В Аграрной комиссии правоцентристское большинство отклонило предложение о создании постоянного государственного земельного фонда. Центристское большинство отказалось обсуждать резолюцию об осуждении революционного террора⁷⁵. В конце сессии (1 июня) центристское большинство⁷⁶ постановило передать в комиссию правительственное представление об устранении от заседаний социал-демократической фракции и лишении ее части депутатской неприкосновенности, что послужило поводом к роспуску Думы.

Польских автономистов (после провала их "политических контрактов") и крайне левых объединяла готовность к революционным голосованиям. Это большинство (264 депутата без мусульманской фракции), которое можно назвать левоавтономистским, было чисто деструктивным: в положительном плане русских крестьян и польских помещиков мало что объединяло. К левоавтономистскому большинству могло примкнуть и правое крыло, превратив его в право-левое (356 голосов без мусульманской фракции и мирнооб-

стр. 36

новленцев). Объединяющим началом в таком случае служило желание заниматься агитацией с думской трибуны.

Левоавтономистское большинство проявилось при голосовании срочности нескольких запросов и некоторых статей регламента. Кроме этого, оно поручило соответствующей комиссии разработать вопрос о помощи рабочим, уволенным из-за забастовок. Право-левое большинство возникло по нескольким процедурным вопросам.

Важное место в работе II Думы заняло рассмотрение ею бюджета на 1907 год. 20 марта Дума всеми голосами против эсдеков и части эсеров передала проект росписи на предварительное рассмотрение комиссии. 40 - 50 крайне левых депутатов добивались его немедленного отклонения, желая ухудшить репутацию России как заемщика⁷⁷. При этом энесы выдвигали условиями голосования за бюджет расширение финансовых полномочий Думы и создание ответственного перед ней правительства. Трудовая группа в апреле постановила, что "бюджет на 1907 г. в виду полного его несоответствия с интересами трудящегося населения... и при существующих бюджетных правах Думы" неприемлем. Передать проект росписи в комиссию левая оппозиция согласилась лишь для получения "богатого материала для всесторонней и точно обоснованной критики всех частей бюджета"⁷⁸.

Наконец, польские автономисты поставили свою позицию по бюджету в зависимость от отношения правительства к проекту полонизации учебных заведений в Польше. Поскольку оно было отрицательным, то и кружок склонялся к голосованию против⁷⁹. Таким образом, в Думе складывалось левоавтономистское большинство за отклонение бюджета.

В Бюджетной комиссии при его постатейном рассмотрении преобладало правоцентристское большинство, которое, как правило, одобряло правительственные предложения без радикальных поправок. Однако при рассмотрении порядка слушания бюджета в общем собрании Думы левоавтономистское большинство комиссии отклонило предложение кадетов рассматривать сметы отдельных ведомств по мере одобрения их комиссией. Желание прежде изучить роспись в целом мотивировалось тем, что "для народного представительства важно прежде всего решить... может ли оно принять на себя ответственность за сведенный с таким громадным дефицитом бюджет"⁸⁰.

Таким образом, в Думе складывалось левоавтономистское большинство в пользу отклонения бюджета из-за отрицательного отношения к правительству. Очевидно, что в этом случае сосуществование кабинета и палаты делалось невозможным. Поскольку по букве и духу Основных законов 1906 г. Дума не могла свергать правительство, то ее роспуск был неизбежен для защиты конституционного строя.

Крайне фрагментированный состав II Государственной думы отразил состояние российского общества. Различные социальные слои были мало склонны считаться с правами и интересами друг друга. Поэтому избирательный закон, рассчитанный уравновесить их представительство, не мог дать парламента со сколько-нибудь прочным большинством.

К немедленной демократизации Россия, как показали последующие события, не была готова. Единственной возможностью сохранить конституционный строй и народное представительство было предоставление решающего голоса при выборах высшим классам. Они имели опыт участия в государственном управлении (местном) и в определенной мере стремились учитывать интересы других социальных слоев, не требуя их экспроприации в свою пользу.

Примечания

1. ГЕРБЕ В. И. Вторая Государственная дума. М. 1907; Деятельность социал-демократической фракции во второй Государственной думе. Б.м. [1907]; ЗУРАБОВ А. Вторая дума. СПб. 1908; КАМИНКА А. И., НАБОКОВ В. Д. Вторая Государственная дума. СПб. 1907; МИЛЮКОВ П. Н. Вторая дума. СПб. 1908; НИКИТИН К., СТЕПАНОВ И. Деятельность второй

стр. 37

Государственной думы. М. 1907; ОБНИНСКИЙ В. Новый строй. Вып. 2. М. 1909; ЦИТРОН А. 103 дня второй Думы. М. 1907; и др. См. также воспоминания В. А. Маклакова "Вторая Государственная дума" (Париж. 1946).

2. ТОМСИНСКИЙ С. Г. Борьба классов и партий во второй Государственной думе. М. 1924; LEVIN A. The Second Duma. A Study of the Social-Democratic Party and the Russian Constitutional Experiment. New Haven. 1940; Connecticut. 1966.

3. ЧЕРМЕНСКИЙ Е. Д. Буржуазия и царизм в первой русской революции. М. 1939; 2-е изд. 1970; ПАВЛОВ М. Думская тактика большевиков в революции 1905 - 1907 гг. Л. 1947; КАЛИНЫЧЕВ Ф. И. Государственная дума в период первой русской революции (1905- 1907 гг.). Докт. дисс. М. 1965; ЕРОФЕЕВ Н. Д. Народные социалисты в первой русской революции. М. 1979; ШЕЛОХАЕВ В. В. Аграрная программа кадетов в первой русской революции. - Исторические записки, 1970, т. 86; ЕГО ЖЕ. Кадеты - главная партия либеральной буржуазии в борьбе с революцией 1905 - 1907 гг. М. 1983; ЕГО ЖЕ. Партия октябристов в период первой российской революции. М. 1987; ЕГО ЖЕ. Либеральная модель переустройства России. М. 1996; КОЛЕСНИЧЕНКО Д. А. Трудовики в период первой российской революции. М. 1985; ШЕВЫРИН В. М. Государственная дума в России (1906- 1917 гг.). М. 1995; КИРЬЯНОВ И. К., ЛУКЬЯНОВ Н. М. Парламент самодержавной России. Пермь. 1995; ЛЕОНОВ М. И Партия социалистов-революционеров в 1905 - 1907 гг. М. 1997; СМИРНОВ А. Ф. Государственная дума Российской империи. М. 1998; LEVIN A. June 3, 1907: Action and Reaction. In: Essays in Russian History. Hamden. 1965; ЛЕОНТОВИЧ В. В. История либерализма в России. М. 1995 (первое, немецкое изд. - 1958); CARRERE D'ENCAUSSE H. Nicolas II, la transition interrompue. Paris. 1996; и др.

4. КОЗБАНЕНКО В. А. Партийные фракции в I и II Государственных думах России. М. 1996.

5. В основу этого подсчета положено распределение депутатов по отделам: Государственная дума. II созыв. Стенографич. отчеты. СПб. 1907 (СОГД). Ч. 1, стб. 47 - 52, 894 - 895, 1754- 1755, 2293 - 2294; ч. 2, стб. 537 - 538, 881, 1365.

6. Государственная дума. II созыв. Указатель к стенографич. отчетам (Указатель). СПб. 1907, с. 4, 23.

7. Там же, с. 27 - 28; Деятельность социал-демократической фракции во II Государственной думе. Б.м. [1907], с. 33 - 35; Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), ф. 93, оп. 1, д. 1. В отчете фракции имеется ее состав на конец марта, в указателе - на то же время с учетом выхода Н. Я. Коншина. В мае фракцию покинул также К. А. Рубан (Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ), ф. 522, оп. 1, д. 3, л. 522; Товарищ, 27.V.1907, с. 3; Вестник народной свободы, 1907, N 20, стб. 1229).

8. КОЗБАНЕНКО В. А. Ук. соч., с. 99.

9. СОГД. Т. 2, стб. 1162; т. 1, стб. 728, 124 - 129.

10. Меньшевики. Документы и материалы. 1903 - 1917 гг. М. 1996, с. 163, 280 - 281, 123, 227; Пятый (Лондонский) съезд РСДРП. Протоколы. М. 1963, с. 250.

11. РГАСПИ, ф. 93, оп. 1, д. 7, л. Зоб.; ПАВЛОВ М. Ук. соч., с. 154.

12. Указатель, с. 28; Вестник народной свободы, 1907, N 10, стб. 712; Благо народа, 2.III. 1907; ЛЕОНОВ М. И. Ук. соч., с. 499 - 508. Указатель приводит состав фракции на конец марта. К. А. Колокольников, значащийся в газетных списках фракции (на начало марта), показан в нем беспартийным (с. 32). Имеется газетное сообщение об его выходе из группы (Товарищ, 20.111.1907, с. 2), однако, учитывая его привлечение к ответственности в мае за участие вместе с членами крайне левых фракций в антимонархической демонстрации, он рассматривается как примыкавший к группе до конца сессии. Как члены группы показаны А. Ф. Кузнецов, исключенный в конце сессии (Новое время, 11, 22.V.1907; и др. газеты), и И. Л. Финеев, перешедший тогда же к трудовикам (Товарищ, 27.V.1907). В то же время отсутствуют Ф. Г. Литвиненко и В. И. Толмачевский, перешедшие из Трудовой группы (Вестник народной свободы, 1907, N 20, стб. 1219; Товарищ, 27.V.1907; КОЛЕСНИЧЕНКО Д. А. Состав Трудовой группы в I и II Государственных думах. М. 1988). В списке Леонова значатся 39 депутатов (в том числе Колокольников), включая Кузнецова и Финеева. В то же время пропущен Толмачевский. Приводятся также фамилии еще пяти депутатов, вышедших из группы после 1 марта (Ф. Г. Герасимов, Л. Ф. Герус, М. Н. Краселюк, З. Я. Чеповенко и Е. К. Чигирик), которые, однако не значатся в газетных списках группы на 1 - 2 марта и здесь не учитываются как входившие в нее. Депутат М. К. Попов фигурирует и в газетном списке эсеров на начало марта и в списках трудовиков и рассматривается как трудовик.

13. Товарищ, 22.11.1907.

14. Во время сессии его жена была осуждена на год крепости за хранение революционных изданий (там же, 7.III).

15. ЖИЛКИН И. Странички жизни. - Там же, 19.V.

16. Товарищ, 27.V.1907.

17. Указатель, с. 28; Вестник народной свободы, 1907, N 23 - 24, стб. 1359. В первом списке нет И. Я. Быкова, К. И. Иванова и И. Л. Финеева, вступивших во фракцию в апреле-мае. Поче-

стр. 38

му-то имеется П. С. Лохвицкий, который в других местах Указателя и прочих источниках показан эсером. Второй список, составленный на основе отчета фракции, включает 19 депутатов. Из них двое (М. А. Гаврилов и К. Г. Хасанов) имеются в списках трудовиков и рассматриваются как таковые; относительно Ф. А. Щербины есть сведения о выходе из фракции в апреле. В этом списке пропущены примыкавший к фракции Н. Л. Скалозубов и Финеев, перешедший в конце сессии от эсеров (Товарищ, 27.V.1907; Указатель).

18. Указатель, с. 28 - 29 (список на конец марта с добавлением прибывших впоследствии). См. также делопроизводство группы (ГАРФ, ф. 522, оп. 1). Список депутатов, когда-либо входивших в группу, см: КОЛЕСНИЧЕНКО Д. А. Состав Трудовой группы, с. 70 - 118. В нем перечислено 108 членов Думы. Относительно 26 указано об их выходе из группы. Кроме них, в украинскую фракцию перешли также Н. В. Дементьев и А. И. Семенов (ГАРФ, ф. 522, оп. 1, д. 9, л. 27). Ошибочно указание на то, что СВ. Нечитайло, вступив в украинскую фракцию, остался в группе (Товарищ, 27, 30.V.1907). В список трудовиков включен Н. Н. Познанский (на основании списка Указателя), заявивший в анкете думской Распорядительной комиссии о сочувствии трудовикам. Однако в делопроизводстве группы нет сведений об его членстве в ней, поэтому он рассматривается как крайне левый беспартийный. Пропущен К. А. Рубан, сведения о вступлении которого в группу имеются и в ее делопроизводстве (ГАРФ, ф. 522, оп. 1, д. 3, л. 73об.), и в газете "Товарищ" (27.V.1907, с. 3).

19. ГАРФ, ф. 522, оп. 1, д. 2, л. 20 - 21.

20. БОИОВИЧ М. М. Члены Государственной думы. Второй созыв. М. 1907.

21. КОЛЕСНИЧЕНКО Д. А. Трудовики, с. 205.

22. См. СОГД. Т. 1, стб. 243, 786, 1106 - 1107, 1931 - 1932, 1972 - 1973; т. 2, стб. 1272.

23. В 1897 г. население России без Финляндии составляло 126 млн. человек, в 1907 - 149,2 млн. (Россия. 1913 год. СПб. 1995, с. 17).

24. СОГД. Т. 1, стб. 710 - 718, 1109, 1112, 1144.

25. ГАРФ, ф. 522, оп. 1, д. 2, л. 34 (отчет трудовой группы).

26. СОГД. Т. 1, стб. 1042, 1023 - 1024. Например, энесы решили, что в Бюджетной комиссии "можно указывать на необходимость того или иного расхода, но голосовать следует против ассигнований" (Речь, 25.V.1907, с. 2).

27. ГАРФ, ф. 102. 4-е д-во, 1907 г., д. ПО, ч. 27, л. 1.

28. Такое решение Думы не могло серьезно затруднить призыв, однако революционеры считали морально недопустимым соглашаться на пополнение царской армии.

29. Их логику хорошо показывает письмо энеса А. И. Киселева (до избрания - письмоводителя на заводе) своему односельчанину от 28 апреля: "Когда мы были на выборах, - писал он, - то все твердили нам: берегите Думу... Без Думы нам плохо. Тогда всем это казалось так просто и ясно, что никто и не спорил с этим... Теперь все больше и больше выясняется, что сохранить ее можно только ценой уступки правительству в самых важных и самых насущных вопросах русской жизни, только путем отказа от всех народных требований... Тогда невольно возникает вопрос: что же толку в такой Думе... Нужна ли она народу. И ответ на эти вопросы является сам собой: нет, не нужна" (там же, ч. 54, л. 37).

30. В том же письме Киселев сожалел: "Среди трудовой группы немало людей робких, неуверенных, склонных идти на всякие уступки правительству" (там же, л. 34).

31. См. там же, ч. 50, л. 1; ч. 70, л. 9 - 10.

32. Там же, ф. 522, оп. 1, д. 2, л. 36. Депутат А. И. Семенов написал своим избирателям: "Нам в Думе решить земельный вопрос не удастся, решить придется его только с народом" (ГАРФ, ф. 102. ОО, 1907 г., оп. 237, д. ПО, л. 105; КОЛЕСНИЧЕНКО Д. А. Трудовики в период первой российской революции, с. 266).

33. Отчет группы указывал, что это произошло по ошибке, однако в другом месте признавал, что часть трудовиков боялась роспуска, поэтому группа "не обнаружила полного единодушия и достаточной твердости" (ГАРФ, ф. 522, оп. 1, д. 2, л. 34, 39 - 40).

34. Государственная дума. Второй созыв. Законодательные заявления, внесенные на основании ст. 55 Учреждения Государственной думы. СПб. 1907, с. 52; СОГД. Т. 2, стб. 1158 - 1160. Согласно Основным законам, право помилования принадлежало императору. Об особом институте амнистии ничего не говорилось. Правительство, консервативные и либеральные партии делали из этого вывод о невозможности амнистии в законодательном порядке. Поэтому соответствующий законопроект не мог получить одобрения Государственного совета и утверждения императора.

35. Речь, 6.III; 15.V.1907; Биржевые ведомости, 18.V.1907.

36. Вестник народной свободы, 1907, N 22, стб. 1304. Ср. ГАРФ, ф. 522," оп. 1, д. 9, л. 27. Коллективное заявление о выходе из трудовой группы в связи с созданием украинской фракции.

37. Т. С. Веремеенко, М. Ф. Военный, Н. В. Дементьев, А. И. Дидурик, Ф. Ф. Дубонос, П. С. Зубченко, И. М. Каташинский, И. Н. Краселюк, Д. А. Лагно, С. К. Матвеев, П. С. Мороз, А.М. Наумчак, С. В. Нечитайло, П. М. Рогожа, Е. А. Сайко, А. И. Семенов, П. Ф. Снигирь, А. А. Соловей, З. Я. Чеповенко, Е. К. Чигирик. Одну подпись разобрать не удалось.

стр. 39

38. Вестник народной свободы, 1907, N 22, стб. 1301 - 1304.

39. Товарищ, 27.V.1907.

40. См. Указатель, с. 30.

41. СОГД. Т. 2, стб. 756 - 757.

42. Журнал Аграрной комиссии N 6, с. 3. В кн.: Материалы по составлению Наказа Государственной думы. СПб. 1907.

43. Речь, 12.IV. 1907; Трудовой народ, 3.IV. 1907.

44. Новое время, 8.V; 8.VI. 1907 (изложение выступлений Дмовского перед избирателями); М. Я. Капустин о второй Думе. - Голос Москвы, 9.VI. 1907.

45. Депутаты мусульманской группы во Второй Государственной думе. - Товарищ, 27.IV. 1907. Вышедшие добивались использования этого вопроса для борьбы с правительством (путем командирования на места членов Думы и т.п.).

46. См. Указатель, с. 30. Один депутат назван дважды: под именем (Махтум) и фамилией (Нур-Берды-Ханов).

47. Депутаты мусульманской группы, с. 4.

48. Материалы по составлению Наказа Государственной думы. Печатный материал N 89; Трудовой народ, 30.Ш.1907.

49. Депутаты мусульманской группы, с. 4; СОГД. Т. 1, стб. 1503.

50. В воспоминаниях фактического руководителя фракции ее численность определяется в 123 члена (МИЛЮКОВ П. Н. Воспоминания. Т. 1. М. 1990, с. 417). Списки см.: Указатель, с. 31 - 33; ГАРФ, ф. 523, оп. 1, д. 24, л. 51; оп. 2, д. 21, л. 8 - 9. В Указателе названы 98 депутатов. Один из них (И. М. Шабалкин) являлся трудовиком, включен в их список (под фамилией Шабалин - там же, с. 16) и попал в число кадетов по ошибке. К остальным необходимо добавить перечисленных выше членов казачьей группы, четырех формально независимых депутатов (кроме Коншина, включенного в список) и двух избранных как кадеты, а также А. В. Бурмейстера, М. Ф. Демидюка, М. А. Карпова, Н. Н. Рокотова, П. А. Трофименко, А. В. Черникова и Н. Ф. Шведчикова, показанных членами группы беспартийных, но входивших в кадетскую фракцию, согласно ее документам (кроме Трофименко). О кадетском направлении Трофименко см.: Указатель, с. 26. БОИОВИЧ М. М. Ук. соч., с. 402; ОБНИНСКИЙ В. Члены Государственной думы первого, второго и третьего созывов. В кн.: Энциклопедический словарь "Гранат". 7-е изд. Т. 17, стб. 49). В делах партии имеются списки ее фракции на 1 и 14 мая 1907 г. (ГАРФ, ф. 523, оп. 1, д. 24). Во втором добавлены депутаты К. П. Горячко, М. И. Деревянко, К. А. Дубовик, Е. И. Лепешко, А. С. Лопатин, З. Л. Макаревич и СЕ. Седляр, которые не показаны членами фракции ни в одном другом источнике, в том числе исходящем от кадетов. Поэтому они не рассматриваются как таковые.

51. См. СОГД. Т. 1, стб. 828 - 829; Материалы по составлению Наказа Государственной думы. Печатный материал N 118 (Журналы Комиссии о преобразовании местного суда), с. 12.

52. Красный архив, 1930, т. 6 (43), с. 68. Протокол заседания фракции Партии народной свободы 2 июня 1907 г.; СОГД. Т. 1, стб. 1247; Материалы по составлению Наказа Государственной думы. Печатный материал N 18.

53. СОГД. Т. 2, стб. 1148 - 1152.

54. В помещении фракции имелись инструкции для партизанских групп, переписка с ЦК РСДРП, инструкции местным партийным комитетам о революционной пропаганде, поддельные паспорта (LEVIN A. Op. cit., p. 314).

55. Трудовой народ, 27.III. 1907; Речь, 14.111.1907. Приложение, с. 4; Новое время, 24.11; 17, 21.III.1907.

56. В Указателе (с. 32) список группы беспартийных насчитывает 50 членов. Имеются, однако, сведения, что не менее трех из них в группу беспартийных не входили; 22 входили в группу правых, 10 являлись кадетами или примыкающими, восемь - октябристами, двое - трудовиками, один примыкал к эсерам (в группу беспартийных не входил).

57. Материалы по составлению Наказа Государственной думы. Печатный материал N 89; Указатель, с. 33.

58. ГАРФ, ф. 115, оп. 1, д. 33, л. 141 - 142; д. 35, л. 126 - 131, 138, 143 - 144, 195; Товарищ, 13.III.1907, с. 7.

59. Н. И. Богатов, В. И. Булюбаш, С. Т. Варун-Секрет, С. Д. Васецкий, И. А. Воронцов-Вельяминов, И. Г. Герстенбергер, П. Ф. Грудинский, А. К. Демянович, К. А. Дубовик, Л. Е. Емельянов, И. Е. Ефимов, И. С. Иващенко, М. А. Капустин, И. С. Клюжев, Г. А. Краснощеков, А. Б. Куракин, С. С. Лукашевич, Л. Г. Лютц, В. В. Масленников, М. И. Мельников, Д. Н. Милорадович, Н. Н. Опочинин, П. П. Павлов, А. Г. Поляков, Д. Я. Ременчик, А. З. Танцов, В. Н. Тетеревенков, К. Н. Тимирев, Н. А. Хомяков, Ф. Ф. Центнер, Т. Г. Черненко, И. В. Шепелев, Л. К. Шешминцев, С. А. Шидловский, И. А. Шиманский. Член ЦК Союза В. И. Герье утверждал о наличии в Думе 31 октябриста (ГЕРЬЕ В. И. Ук. соч., с. 7).

60. Голос Москвы, 14.III, 9.V.1907.

стр. 40

61. СОГД. Т. 1, стб. 999.

62. Там же, стб. 987 - 988.

63. Товарищ, 6.VI.1907; Речь, 1.III. 1907; Голос Москвы, 9.VI.1907.

64. Материалы по составлению Наказа Государственной думы. Печатный материал N 36; СОГД. Т. 1,стб. 1394 - 1403.

65. Там же. Т. 2, стб. 603 - 604.

66. А.М. Балло, Е. К. Бас, Г. Н. Беляев, В. А. Бобринский, Е. П. Быков, П. С. Васюхник, В. Г. Ветчинин, А. Ф. Власенко, А. А. Гаврильчик, М. Ф. Гарькавый, К. П. Горячко, И. Ф. Дрбоглав, епископ Евлогий (Георгиевский), Н. П. Енишерлов, М. А. Игнатюк, П. А. Казаков, В.С. Калишук, СИ. Келеповский, А. Ф. Коренчук, А. А. Красковский, П. Н. Крупенский, П. А. Крушеван, Е. А. Кузнецов, Г. А. Лашкарев, Е. А. Меленчук, В. М. Мельник, Н. Н. Михайлин, М. М. Никончук, Ф. И. Петроченко, Н. В. Пирский, епископ Платон (Рождественский), В. М. Пуришкевич, Г. Е. Рейн, Э. К. Саргани, Д. Н. Святополк-Мирский, П. В. Синадино, И. П. Созонович, И. И. Сопликов, И. В. Сорокин, В. В. Стенбок-Фермор, А. Э. Третьяченко, А. И. Урусов, А. Н. Фатуровский, Г. Ф. Федоров, А. Н. Хорват, П. Д. Шкларевич, В. В. Шульгин, И. С. Ющук, В. А. Якубович. Список составлен на основании Указателя, названных выше дел Союза 17 октября, работ Боиовича и Обнинского.

67. По сведениям полиции, в эту партию входило еще восемь членов Думы (ГАРФ, ф. 102, 4-е д-во, 1907 г., д. ПО, т. 2, л. 188 - 189), однако они, по газетным данным, занимали умеренную позицию.

68. Речь, 3.IV.1907; Новое время, 1.IV. 1907; Трудовой народ, 3.IV.1907.

69. Товарищ, 22.II.1907.

70. Новое время, 6.III.1907.

71. Биржевые ведомости, 11.IV.1907.

72. СОГД. Т. 1, стб. 778, 1934 - 1935, 1616 - 1617 и др.

73. Голос Москвы, 23.111.1907.

74. Товарищ, 13.111.1907; Голос Москвы, 29.111.1907.

75. Без октябристов, мирнообновленцев и пятерых кадетов, но с частью энесов (Русское знамя, 24.V.1907).

76. Народники, кадеты и автономисты против эсдеков, мирнообновленцев, октябристов и правых.

77. Новое время, 28.Ш.1907; Голос Москвы, 25 - 29.Ш.1907; СОГД. Т. 1, стб. 957, 959, 1049.

78. ЕРОФЕЕВ Н. Д. Ук. соч., с. 169; ГАРФ, ф. 522, оп. 1, д. 2, л. 28, 42 - 43.

79. Новое время, 25.V.1907; Биржевые ведомости, 25.V.1907.

80. Обзор деятельности комиссий и отделов. СПб. 1907. Приложения, с. 5 (доклад Бюджетной комиссии).

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - В. А. ДЕМИН:

Комментарии: