В XXI ВЕКЕ РОЛЬ И ЗНАЧЕНИЕ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ В ОБЩЕСТВЕННОЙ И ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ СТРАНЫ СУЩЕСТВЕННО ВОЗРАСТУТ

Востоковедение всегда было элитной отраслью отечественной гуманитарной науки. Во все времена - в России императорской и России социалистической - уровень подготовки специалистов, решивших посвятить себя изучению Востока, был чрезвычайно высок. Так было, так остается и поныне. Знание языка изучаемой страны - обязательное условие востоковедного образования - открывало дорогу к широчайшим и глубочайшим пластам истории, культуры, быта иных народов и цивилизаций, без этого закрытых и экзотических для европейца. Общие знания по своей дисциплине давали возможность востоковедам в полной мере воспринимать достижения своих коллег - историков, экономистов, философов, политологов, языковедов, работающих с европейскими, американскими или русскими источниками, позволяли дополнять и корректировать их выводы, сделанные на ином человеческом и историческом материале. Как правило, ученые-востоковеды профессионально владели не только восточными, но и западными языками, что создавало им весьма широкий простор для применения своих способностей и знаний.

Нет слов - стать настоящим ученым-востоковедом нелегко. Трудности овладения профессией вели к отсеву слабых уже на дальних подступах к востоковедческой науке, поэтому для каждого поколения ученых этого профиля характерен "штучный" набор специалистов, причем практически каждый из них становился со временем уникальным носителем знаний, навыков и идей определенной направленности и профиля. Кроме того, едва ли не каждый востоковед обладает широким историческим кругозором, ибо в странах Востока, как нигде, далекое прошлое и сегодняшний день сосуществуют в неразрывной целостности и не могут быть поняты друг без друга.

НЕ ПРОСТО ЛЮБОЗНАТЕЛЬНОСТЬ

Востоковеды - люди особого склада. В них слиты воедино романтика и скрупулезность, страсть к путешествиям во времени и пространстве, верность научному факту, влюбленность в чужую экзотическую жизнь и преданность своей культуре. Предмет изучения неминуемо воздействует на них и втягивает в свою ауру, но, погружаясь в инокультурное бытие, востоковед обязательно возвращается в наше время, чтобы рассказать на родном языке об увиденном и понятом. Мы - толмачи межцивилизационного диалога, мы - живой мост между расами, народами и странами мира; мира, стремящегося к единству, несмотря на противоречия и столь нередкое непонимание друг друга.

Востоковедение - это не просто удовлетворение научной любознательности. С одной стороны, это важнейшая и неотъемлемая часть науки о человеке и человеческом обществе, а с другой - стержень государственной политики. И мировоззренческая, и государственная ценность его настолько значимы, что не будет преувеличением сказать: отечественное востоковедение представляет собой национальное достояние России.

Между тем многие плохо представляют, что скрывается за таким, казалось бы, понятным словом, как "востоковедение". Иногда приходится даже отстаивать право на существование этого термина в спорах с теми, кто насмешливо предлагает использовать его в паре с неким "западоведением" или "глубокомысленно" сводит его к известной формуле персонажа популярной кинокартины: "Восток - дело тонкое".

На многих наших гостей, в том числе из западных стран, производит сильное впечатление знакомство с размахом исследований и широтой проблематики головного института нашей отрасли - Института востоковедения Российской академии наук (ИВ РАН), справившего

стр. 2

в 1998 году свое 180-летие. И им есть чему удивляться.

Географический ареал наших исследований - это вся Северная Африка, Ближний и Средний Восток, Индия и сопредельные страны Южной Азии, Китай, Япония и вся Юго-Восточная Азия, Тихоокеанский регион, включая Австралию и островные государства Тихого океана. В последние годы к традиционным объектам наших исследований добавились новые государственные образования Средней (Центральной) Азии и народы восточной части Российской Федерации. Такого востоковедения нет больше нигде - ни в Европе, ни в Америке, ни в Азии.

Временные границы наших исследований тоже уникальны - они простираются от предыстории человечества до сегодняшнего, а вернее, до завтрашнего и даже послезавтрашнего дня.

Диапазон дисциплинарных исследований нашего Института, где бок о бок плодотворно работают археологи и лингвисты, историки и политологи, экономисты и религиоведы, специалисты по международным отношениям и демографы, литературоведы, переводчики, социологи, искусствоведы и другие специалисты, также впечатляет.

Наш Институт, таким образом, это "мини-Академия наук" - уникальное учреждение в международной науке, сложившееся исторически и верное своим традициям. Добавлю, что вокруг нашего ИВ РАН на всем огромном пространстве Российской Федерации - в тесном контакте с ним - действуют десятки востоковедных учреждений, близких и родственных нам по духу и принадлежащих к той же школе отечественной ориенталистики.

СЛУХИ О СМЕРТИ РОССИЙСКОГО ВОСТОКОВЕДЕНИЯ СИЛЬНО ПРЕУВЕЛИЧЕНЫ

В наше нелегкое время все мы сталкиваемся с более или менее схожими проблемами. Еще недавно многим казалось, что российское востоковедение ожидает полное исчезновение, гибель. В таком настроении прошла подготовка к Первому всероссийскому съезду востоковедов в Элисте на гостеприимной земле Калмыкии в 1997 году. Но уже на самом съезде стало (к общей радости) ясно, что востоковедение живо и, более того, во многих регионах находится на подъеме. Единственное, что казалось тогда непреодолимой преградой на пути его развития, - это отсутствие прочных связей между востоковедными центрами страны, своего рода информационный вакуум. На вопрос о том, как преодолеть такое положение и что делается для решения данной проблемы, более или менее внятно ответил Второй съезд востоковедов, состоявшийся в одном из старейших центров мирового востоковедения - столице Татарстана Казани в 1999 году. Участники съезда отметили ряд новых черт и моментов, появившихся в отечественном востоковедении в последние годы, которые -хотим мы этого или не хотим - будут характерны для нашей науки в XXI веке.

Во-первых, все большее значение приобретает изучение Востока в глобальном контексте.

Во-вторых, практическое значение темы "Восток и Россия" теперь не только и не столько лежит в русле определения нашей восточной внешней политики, сколько в определении возможных путей оздоровления и развития России.

И, наконец, в третьих, в востоковедную тематику включаются теперь и внутрироссииские восточные проблемы. Иначе говоря, на результатах востоковедных исследований теперь должна строиться не только внешняя, но и - притом в значительной мере - внутренняя политика государства.

Попытаемся теперь обстоятельнее ответить на вопрос: каким станет востоковедение будущего?

Рискну предположить, что впереди всех нас ждут такие масштабные и непредсказуемые перемены в политической и экономической жизни мира в целом, изучаемых стран, в частности, да и России тоже, такие невероятные прорывы технологического прогресса, что легче, наверное, сказать, каким оно не должно стать.

Оно не должно быть начетническим, деструктивным, бесполезным или конъюнктурным:

- начетническим, то есть подчиненным той или иной научной или политической догме (схеме), игнорирующей реалии жизни и сковывающей свободную исследовательскую мысль;

- деструктивным, то есть откровенно тенденциозным, антидиалогичным и агрессивным, односторонним и шовинистическим, расовым, конфессиональным или классовым, иначе говоря, - орудием в руках одной из противостоящих друг другу сторон;

- бесполезным, то есть относящимся к числу умственных упражнений, оторванных от фундаментальных потребностей самопознания человека и человечества и представляющим лишь способ самовыражения того или иного автора;

- конъюнктурным, то есть связанным только с сегодняшним моментом, рассчитанным на чье-то высокое одобрение и легко меняющим свои оценки и выводы на противоположные (увы, такие метаморфозы в среде востоковедов за последнее десятилетие мы наблюдали неоднократно).

Иными словами, востоковедение будущего должно прежде всего оставаться наукой в самом высоком понимании этого слова, твердо и неукоснительно соблюдающей и сохраняющей свое достоинство и неангажированность.

При этом оно не может не стать важнейшей частью человековедения и обществознания. Без востоковедения эти научные дисциплины теряют какой бы то ни было смысл. Причем восточный материал в них не может играть лишь вспомогательную роль. Во всех гуманитарных науках настало время сознательного и целеустремленного избавления от перекоса в сторону европоцентризма и, следовательно, тотального пересмотра истории, литературоведения, экономической науки с учетом пути, пройденного Востоком. Разумеется, при этом должна быть соблюдена мера и, постепенно и последовательно устраняя европоцентристский подход, не следует впадать в его противоположность - азиоцентризм.

Нам предстоит большая и нелегкая задача - сделать востоковедные знания частью культуры нашего общества. Мы должны уже сложившиеся представления наполнить новым востоковедческим материалом, решительно расширить их и сделать виденье нашим обществом мировой истории и современного всем нам мира сбалансированным и как бы стереоскопическим.

Объективно необходимо расширять круг адресатов наших исследований: на нынешнем этапе они жизненно нужны не только относительно узкому кругу коллег, но и обществу в целом. Причем это справедливо не только в отношении исследований, относящихся к современным проблемам, но и работ так называемого классического цикла. По возможности каждый востоковед

стр. 3

должен взять сегодня на себя, наряду с чисто научными, исследовательскими, также и просветительские функции.

КОМУ НУЖНЫ НАШИ ИССЛЕДОВАНИЯ

Кому, на мой взгляд, могут и должны адресоваться результаты такого рода деятельности наших ученых? Прежде всего - власти, предпринимателям, студентам и школьникам.

Власть. В помощи востоковедов нуждаются сегодня все эшелоны власти - от высшего до администраций на местах. Востоковедное просвещение власти специалистами ни в коем случае не должно ограничиваться информацией о конкретике сегодняшнего дня. Оно должно включать в себя фундаментальные исторические и экономические разработки, дающие возможность не только оценивать, но и прогнозировать развитие существующих в изучаемых странах тенденций с различных позиций - исторической, социальной, культурной и экономической. При этом востоковедные разработки должны подаваться с учетом национальных интересов России.

Такие разработки не должны быть, как в советское время, идеологически детерминированными и заказными, а инициатива в научном поиске должна исходить от специалистов-востоковедов, вернее -востоковедных учреждений. Это относится не только к Институту востоковедения, для которого такого рода практика была, как известно, характерна и в прошлые десятилетия, но и к востоковедным учреждениям на местах.

Выступая коллективным советником власти, отечественные востоковеды должны стремиться к такому положению, когда они смогут стать "соавторами" восточной политики России - и внешней, и внутренней.

Предприниматели. Уже сейчас многие представители делового мира России начинают понимать, что развертывание экономических контактов со странами Востока без помощи академических специалистов по конкретным странам и регионам по меньшей мере затруднено, а иногда обречено на провал. Наша помощь им должна включать в себя не только разработку чисто экономических вопросов, поиск партнеров, оценку надежности иностранных фирм и т.п., но и ознакомление с правовыми аспектами работы на Востоке, консультации по законодательству, налоговому и таможенному регулированию в конкретных странах. Особое значение имеет обучение культуре поведения в восточных странах, в частности, культуре ведения переговоров (что, впрочем, должно быть включено и в пакет услуг, предлагаемых властям).

Хочу оговориться, что не вижу во всем этом ничего обидного для ученых-востоковедов и ничего угрожающего их полномасштабным фундаментальным исследованиям.

Студенты и школьники. Важнейшей гражданской задачей отечественного востоковедения становится просветительская работа в школах и вузах невостоковедного (и не только гуманитарного) профиля, среди молодежи, то есть среди людей двадцать первого столетия. И не просто распространение дополнительных знаний, но, прежде всего, воспитание терпимости, взаимопонимания и уважения к другим культурам и народам. Это имеет первостепенное значение в такой многонациональной и мультиконфессиональной стране, как Россия.

Обращение востоковедения ко всем этим группам адресатов означает его выход на качественно новый уровень востребованности. Каждая из названных групп требует разработки особых "жанров" подачи того материала, которым мы владеем, - записок, сценариев, ситуационных анализов, справок и т.д. (для первой группы), справочников, маркетинговых документов, аналитических материалов по юридическим и правовым вопросам (для второй), учебников, видеофильмов, хрестоматий и переводов (для третьей группы). Все это, повторюсь, должно базироваться на наших научных фундаментальных работах и современного, и классического направлений.

Просветительская функция востоковедения в известной степени облегчается тем, что во всех перечисленных группах, да и в других слоях населения, отмечается широкий и устойчивый интерес к Востоку, причем отнюдь не только к современному. Потенциальных потребителей нашей информации - уже немало, наша задача - выйти на них.

Но тут нас подстерегает новая опасность. Наша ниша уже во многом занята, в ней за последние годы уютно устроились мириады шарлатанов, творцы околонаучных и прямо антинаучных опусов, проповедующие всяческие "русские Веды", "диагностику кармы" и прочую чушь. Поэтому к просветительским задачам востоковедения на современном этапе следует не в последнюю очередь отнести доказательную борьбу за чистоту научного знания. Попутно отмечу, что нам необходимо на всех уровнях нашей научной отрасли шире развивать дискуссионность - без этого мы не только затрудним себе борьбу с лжеучеными- "востоковедами", но и затормозим развитие настоящей науки.

Если все же вернуться к вопросу о востоковедении ближайшего будущего, то, несомненно, оно должно сохранить основные черты своего традиционного облика и, в первую очередь, свою комплексность. Не требует, мне кажется, доказательств, что без этого востоковедение в его нынешнем виде просто исчезнет. Самым решительным образом следует пресекать также попытки разорвать востоковедение современное и классическое. Знающие отрасль изнутри не могут не понимать, что это было бы равносильно гибели востоковедения.

В то же время при наличии в Москве Института востоковедения, охватывающего все виды исследований, на местах логичнее развивать узконаправленные центры, избегая тем самым ненужного дублирования, а также распыления имеющихся кадров.

Завтрашнее востоковедение должно бережно и конструктивно сохранить все лучшее из востоковедения вчерашнего и сегодняшнего.

Однако здесь есть одна проблема, не решив которую, мы рискуем многое потерять. Впрочем, к великому сожалению, процесс, как говорится, уже пошел.

ПОВЕДУТ ЛИ "КАРАВАН" МОЛОДЫЕ "КАПИТАНЫ"?

Речь идет о кадровой необеспеченности многих важных направлений востоковедения, о недостаточном воспроизводстве специалистов, о фактическом умирании некоторых дисциплин, в том числе составлявших в прошлом славу отечественной науки. К примеру, под угрозой исследования ведической Индии; фактически нет притока молодых кадров в корееведение. При среднем возрасте сотрудников ИВ РАН 62 года, у большинства наших корифеев не появилось в последние годы новых учеников, а нестарые еще ученики прошлых лет уходят в фирмы и банки или уезжают в другие страны.

стр. 4

Впору говорить о занесении многих востоковедческих дисциплин в Красную книгу исчезающих профессий. Надо совместными усилиями найти пути решения этой острейшей проблемы. При этом надо иметь в виду, что решить ее в отрыве от других, теснейшим образом связанных с нею проблем - и прежде всего проблемы создания молодым ученым мало-мальски приличных условий для жизни и профессионального роста - невозможно.

Хотя само по себе старение академических коллективов не кажется мне явлением трагическим. Любой гуманитарий, а востоковед в особенности, с годами набирает драгоценнейший опыт, собирает уникальную библиотеку, книгам в которой могут позавидовать лучшие хранилища страны, а то и мира, становится человечески мудрее и профессионально выше - и, если здоровье ему позволяет, работает "по восходящей". За примерами не надо далеко ходить - в нашем Институте успешно и активно трудятся люди, перешагнувшие порог 90-летия (Д.С. Комиссаров и другие). Их с полным основанием можно было бы поставить в пример молодым начинающим сотрудникам, но беда в том, что молодых-то у нас практически нет. А это значит, что нет прямой и личностной передачи не только знаний (стоит ли говорить о том, что они черпаются не только из книг?), но и особой атмосферы научного сообщества предыдущего поколения. Даже если когда-нибудь неизвестные нам пока молодые дарования появятся, они, скорее всего, будут лишены счастья непосредственного личного общения с уникальными специалистами и мудрыми наставниками. Если прервется цепочка передачи накопленного предыдущими поколениями ученых человеческого и профессионального опыта, если произойдет разрыв поколений ученых, ущерб, который тем самым будет нанесен отечественному востоковедению, даже трудно себе представить...

Нельзя сказать, что, представляя остроту проблемы, мы сидим, сложа руки. Так, например. Институт Дальнего Востока (ИДВ РАН) в порядке эксперимента шефствует над школой, где преподается китайский язык, строя отношения с учащимися таким образом, чтобы побудить их к поступлению в Университет на китайское отделение, а затем - и в аспирантуру ИДВ. Более того, сейчас там рассматривают вопрос об открытии на базе этой школы детского сада - и тоже с китайским языком!

На базе Института востоковедения вот уже несколько лет функционирует Восточный университет, дающий всестороннее историческое или экономическое образование "в увязке" с востоковедным регионе- и страноведением, а также с восточными и западными языками. Первый выпуск практически полностью забрал МИД, некоторые бывшие студенты работают в иностранных посольствах в Москве, а также в банках и коммерческих фирмах. Но более десятка выпускников пришли в аспирантуру нашего Института, причем лучшие из лучших, окончившие университет с "красными дипломами". Поскольку их преподавателями были в основном сотрудники нашего Института, можно надеяться, что хоть какое-то частичное решение проблемы омоложения кадров нами нащупано.

Замечу, что и спасение исчезающих дисциплин, и укомплектование штатов молодыми сотрудниками упираются в одно и то же - в финансы. Говорить об этом сколько-нибудь подробно, рассказывать обо всех наших бедах в этой связи, вряд ли конструктивно. Правда, за последние годы нами накоплен немалый и разнообразный опыт решения финансовых вопросов - иначе мы просто давно уже прекратили бы свое существование. Подобный опыт наверняка есть и в практике других НИИ востоковедческого направления, однако знаем мы о нем мало. И здесь я хочу перейти к еще одной очень важной проблеме нашей отрасли науки - очевидной нехватки, порой отсутствия систематизированной, надежной и постоянно пополняемой свежей информации.

В этой области мы должны от статики перейти к динамике, заложить основы единого информационного поля, постоянно связывающего все российские востоковедные учреждения друг с другом, с коллегами в странах СНГ и в так называемом дальнем зарубежье на Западе и на Востоке. Мы предполагаем соединить в уникальную действующую информационную сеть институты и университеты, музеи и библиотеки, отделы рукописей и архивы, хранящие богатейшие материалы, имеющие отношение к Востоку. Создание такой сети позволит вывести востоковедные исследования в нашей стране на качественно новый уровень.

В рамках этой сети намечается проводить не только чисто информационный обмен, но и виртуальные конференции, дискуссии, другие совместные мероприятия, включая уже разработанный электронный журнал, презентацию новых книг, выпуск дисков CD ROM no востоковедной тематике. Разработка единой информационной сети позволит, наконец, наладить столь необходимую координацию наших исследований в масштабах всей страны.

Использование удаленными пользователями технических возможностей Института востоковедения даст им выход к востоковедческим ресурсам мировой науки, позволит вступать в контакт с коллегами в Европе, Азии и США, а также откроет им богатейшие книгохранилища мира и самую свежую периодику других стран.

Разумеется, это не означает, что с развитием и совершенствованием виртуальных связей отомрут или сойдут на нет прежние формы сотрудничества или координации работ - совместные конференции, обмен литературой, обмен учеными, специалистами, лекторами, совместные проекты и публикации, а также научные командировки в изучаемые страны.

ТРИ ПРИОРИТЕТНЫХ НАПРАВЛЕНИЯ

Сейчас как никогда важно выделить приоритетные направления востоковедческих исследований на более или менее отдаленную перспективу. При этом целесообразно сосредоточить главное внимание не на гипотетически возможных направлениях (это тема отдельного разговора), но главным образом на тех, по которым фактически уже начаты исследовательские работы. Иначе говоря, рассмотреть проблему, не отрываясь от грешной земли. "Пунктирно", в чисто тезисном изложении эти направления, на мой взгляд, таковы.

История. Наряду с безусловным сохранением традиционных, привычных страновых и региональных исторических исследований мы можем констатировать наличие некоторых новых черт в большинстве начатых в последние годы исследований. Так, одним из их главных направлений стало сравнительное изучение исторических корней актуальных политических, социальных и идеологических проблем на материале традиционных и современных обществ Востока.

Соединение разновременных исследований характерно и для разработки темы "Организация власти на Востоке". Все возрастающее значение приобретает

стр. 5

изучение проблем демографии, поскольку плохо поддающийся регулированию рост населения ставит под угрозу саму возможность повышения его благосостояния едва ли не в большинстве азиатских и африканских стран.

К числу столь же жизненно важных проблем, имеющих, к тому же, глобальный характер, относятся проблемы экологического выживания. Несомненно, что, как это ни грустно, комплекс демографических и экологических проблем имеет все основания остаться в числе приоритетных направлений востоковедения в наступающем столетии.

Пересечение рубежа веков дает нам повод оглянуться на историю недавнего прошлого. Я выделил бы в этой связи в качестве неотложных задач следующие группы проблем:

- осмысление итогов XX века, его утрат, обретений и мифов;

- переосмысление периода колониализма;

- беспристрастное прочтение истории советского периода.

Видимо, наступает время написания новой истории, в которой основное внимание будет уделяться не войнам и конфликтам, а распространению идей и ремесел. Такое прочтение знакомых сюжетов, кстати сказать, будет полностью соответствовать рекомендациям ЮНЕСКО и ее решениям по проблеме культуры мира, а также способствовать межцивилизационному и межконфессиональному диалогу. Это отнюдь не означает, что с повестки дня следует снять исследования по конфликтологии - эта новая отрасль науки долго еще будет оставаться в числе приоритетных.

К новым, но уже получившим признание типам (направлениям) исторических востоковедных исследований можно отнести так называемую oral history - устную историю, а также стремительно развивающуюся социоестественную историю. В порядке освоения этого последнего направления ИВ РАН начинает изучение проблемы "Человек и природа в традициях духовной культуры Востока".

Я полагаю, что востоковеды в ближайшем будущем продолжат изучение таких актуальных тем, как разделенные народы, восточные диаспоры на Западе, пограничные вопросы, проблемы безопасности. Эти и другие подобные им важные темы требуют взвешенного и объективного подхода без малейшего намека на политическую ангажированность.

В последние годы, несмотря на финансовые трудности, мы продолжаем археологические экспедиции и даже приступили к проведению полевых исследований в странах Востока. Далеко продвинулась реализация дерзкой идеи создания филиала нашего Института (Центра египтологических исследований) в Египте.

Кстати сказать, в поисках новых форм сотрудничества с изучаемыми странами мы порой находим совершенно неожиданные, нетрадиционные решения. В их числе, например, создание совместного Ученого совета ИВ РАН и Дамасского университета.

Говоря об исторических исследованиях, необходимо специально отметить все возрастающую роль публикаций архивных материалов; в постсоветский период это стало одной из важнейших форм нашей деятельности. Главная задача здесь - выявление, классификация и издание документов из архивохранилищ России, содержащих сведения о странах Азии и Африки. Итогом этой работы станет Свод документов "Восток в архивах России" в шестнадцати книгах, двусторонние (с сопредельными странами) публикации документов, выпуски сериала "Путеводители по востоковедным фондам архивов России" и другие публикации, в том числе монографического характера. Сюда же примыкает издание ежеквартального журнала "Восточный архив" (орган ИВ РАН и Общества востоковедов РАН).

В ближайшие годы будет завершено издание шеститомной обобщающей "Истории Востока" (три тома уже вышли в свет) и продолжено издание итоговой серии "Страны Востока, XX век", в перспективе охватывающей все без исключения страны Азии и Северной Африки (первые книги этой серии уже опубликованы).

В качестве приоритетной нами рассматривается подпрограмма Россия-Индия-Китай, для реализации которой в Дели в 1999 году создана Международная ассоциация "Великий треугольник" с участием Института имени Мауланы Калам Азада (Индия), Китайского института современных международных отношений (Пекин) и ИВ РАН. Впрочем, деятельность этой ассоциации изначально выходит за рамки чисто исторических исследований, включая в себя политические, экономические и культурные аспекты.

Экономика. В последнее десятилетие отмечается значительное расширение и углубление тематики востоковедных экономических исследований. Это вызвано рядом причин, главные из которых следующие:

- необходимость переосмысления ряда вопросов теории формационного развития в связи, во- первых, с распадом СССР и социалистической системы, а во-вторых, с существенными переменами в экономической ситуации и политическом строе ряда стран;

- необходимость тщательного анализа и творческого применения международного опыта хозяйственных реформ и хозяйственного развития при разработке и реализации стратегии экономического развития России;

- необходимость выравнивания структуры внешнеэкономических связей нашей страны с Востоком и Западом;

- необходимость расширения и укрепления внешнеэкономических связей России с новыми независимыми государствами, возникшими в постсоветском экономическом пространстве.

В этой связи наиболее приоритетными направлениями экономических исследований становятся:

- теория и история формационного и цивилизационного развития мировых общественных систем с акцентом на страны Востока;

- анализ и прогноз развития экономики и внешнеэкономических связей стран Востока на региональном, субрегиональном и страновом уровнях;

- изучение зарубежного опыта системных преобразований с целью его приложения к российским хозяйственным реформам;

- изучение и анализ практики межсистемного и межрегионального сотрудничества в системах Россия-Запад и Россия-Восток.

Собственно говоря, некоторые позитивные моменты из опыта стран Востока уже изучаются нашими специалистами по реформированию экономической системы, ставится вопрос и о более активном заимствовании этого опыта. Остается надеяться, что голос этих специалистов будет услышан. Как об очевидно позитивном моменте нельзя не упомянуть, что в последние годы Государственная Дума неоднократно проводила специальные чтения по инициативе востоковедов, в том числе и по экономическим вопросам.

Культура. Легко спрогнозировать, что интерес широкой читающей публики к культуре Востока, традиционно

стр. 6

очень высокий в нашей стране, в ближайшие годы и даже десятилетия на убыль не пойдет. Более того, я полагаю, что именно культурологические исследования займут подобающее им стержневое, центральное место в общей системе востоковедения.

Культура диалога, культура мира, проблемы межэтнического, межрелигиозного, межцивилизационного общения - вот далеко не полный перечень приоритетных направлений в области культуры, которые так или иначе смыкаются с политическими, историческими и экономическими исследованиями и делают их в полной мере востоковедными.

Литературоведческие работы, труды лингвистов, переводы памятников письменности - все это было, есть и всегда будет визитной карточкой отечественного востоковедения.

Особое место занимает религиоведение. Учитывая непреходящее значение этого направления, считаю целесообразным и даже необходимым создать на базе ИВ РАН Всероссийского центра исламских исследований, к сотрудничеству с которым необходимо будет привлекать как наших коллег - российских ученых-исламоведов, так и духовенство, в том числе из стран СНГ. Одной из первых и по времени, и по значению работ этого Центра могла бы стать многолетняя программа под условным названием "Ислам XXI века",

нацеленная не на создание образа врага, а на раскрытие сущностных особенностей мусульманской религии и культуры.

ЗАГЛЯДЫВАЯ В XXI ВЕК...

Подводя итоги сказанному, хочу высказать уверенность в том, что главной чертой востоковедения и в XXI веке останется то, что вообще характерно для российской востоковедческой школы. А именно - сбалансированность классических и современных, фундаментальных и практических, локальных и глобальных, конкретных сугубо российских и общечеловеческих исследований. Могу также с уверенностью сказать, что, как и раньше, главными темами отечественного востоковедения останутся:

Восток в мировом контексте.

Восток - традиции и инновации.

Восток и Россия.

Все остальные темы и направления - производные от этих трех.

И последнее. Наш подход к Востоку и к востоковедению должен, как представляется, определяться емкой и глубокой формулой, пришедшей из далекой и вместе с тем близкой всем нам Индии, формулой на все времена - единство в многообразии.

Постоянный адрес данной публикации: