Libmonster ID: RU-8893
Автор(ы) публикации: А. СИДОРОВ

Проф. Моск. ун-та А. Сидоров

Русско-японская война выявила слабые стороны военно-технического оснащения русской армии и её тактической подготовки. С трибуны Государственной думы помощник военного министра генерал Поливанов так охарактеризовал в 1912 г. состояние армии того времени: "Армия была лишена тогда многого для нас необходимого... Тогда, в 1908 году, не хватало почти половины комплекта обмундирования и снаряжения, потребных для выхода в поле армии военного состава, не хватало, винтовок, патронов, снарядов, обозов, шанцевого инструмента, госпитальных запасов; совсем почти не было некоторых средств борьбы, на необходимость которых указывали как опыт войны, так и пример соседних государств: не было гаубиц, пулемётов, горной артиллерии, полевой тяжёлой артиллерии, искровых телеграфов, автомобилей, т. е. таких средств, которые в настоящее время признаются необходимым элементом сильной армии, скажу коротко: в 1908 году наша армия была небоеспособна"1 .

В 1908 г. Государственная дума ассигновала первые чрезвычайные кредиты на пополнение материальной части армии и создала комиссию государственной обороны, во главе которой стоял вождь октябристов Гучков. Между комиссией обороны и генералитетом армии, в особенности с одной его частью, которая понимала необходимость технических новшеств, установился тесный контакт. Генералы, как рассказывал член комиссии обороны монархист Крупенский, "проявили полную готовность нас о всём ознакомливать"2 , а члены комиссии обороны, со своей стороны, "всей душой стремились помочь к широкому развитию военной мощи"3 .

Даже у военного министра генерала Сухомлинова не было особых претензий к Государственной думе. Она отпускала средства и утверждала выработанные правительством" законопроекты. В 1910 г. Государственная дума утвердила выработанный военным министерством проект реорганизации армии, в котором был учтён опыт русско-японской войны4 .

Для осуществления намеченных мероприятий на предстоящее десятилетие требовалось 715 млн. руб.5 чрезвычайных кредитов, ив них больше половины (388 млн. руб.) - на реорганизацию крепостей, 132 млн. руб. - на пополнение материальной части, 81 млн. руб. - на тяжёлую артиллерию и 114 млн. руб. - на стратегические шоссе. Этот план далеко не исчерпывал потребностей армии. Тем более он не уравнивал в отношении артиллерии русскую армию с передовыми европейскими армиями. В плане отражалась недооценка значения техники в предстоящей войне. Потребности военной промышленности (в частности казённых военных заводов) почти полностью игнорировались. Артиллерийские запасы были определены из расчёта тысячи выстрелов на орудие. Неоднократные попытки Генерального штаба добиться в 1912 - 1913 гг. увеличения нормы запасов до 1,5 - 2 тыс. выстрелов на орудие не встречали поддержки и отклонялись по финансовым соображениям6 . Ограниченные финансовые возможности и распоряжения правительства заставляли военное ведомство выработать скромную программу реформ и растягивать её осуществление на много лет. Вместе с этим военное министерство допустило грубейшие ошибки. Оно считало, что запасов по тысяче выстрелов на пушку хватит на год большой европейской войны. В продолжительную войну тогда не верили не только


* Сокращённая глава из исследования автора об экономическом развитии России в период первой мировой войны и о политике царского правительства.

1 Государственная дума 3-го созыва, сессия V, ч. 3-я, заседание 105, 13 апреля 1912 года.

2 Центральный военно-исторический архив (ЦВИА), ф. 45, д. N 32, л. 88. Протокол допроса Крупенского 12 сентября 1915 г. Верховной комиссией.

3 Там же.

4 ЦВИА, ф. 46, д. N 23. лл. 98 - 108. Извлечение из записки военного министерства "О мероприятиях по государственной обороне".

5 Кроме уже отпущенных в 1908 - 1910 гг. 167 млн. рублей.

6 ЦВИА, ф. 46, д. 36, лл. 14 - 28. Письмо кн. Жилинского из Шантильи председателю Верховной комиссии.

стр. 37

большинство русских генералов, но и крупные военные специалисты европейских армий. Военное министерство не учитывало, что война с Германией и Австрией не будет походить на войну с Японией, а потребует большего напряжения всех сил страны.

В 1913 г. военное министерство выработало новый план усиления армии, известный под именем "Большой военной программы", который предполагалось осуществить к середине 1917 года. Но и по этому плану мобилизация всей промышленности на случай войны не была предусмотрена. Численность регулярных войск предполагалось увеличить да одну треть (около 500 тыс. человек), значительно усиливалась артиллерия, особенно тяжёлая. Государственная дума утвердила этот законопроект лишь в июне 1914 года. Следовательно, к началу мировой войны старый план, 1910 г., реорганизации армии не был осуществлён почти наполовину, а к выполнению нового плана ещё не приступили. В таком состоянии русскую армию застала война. Допущенные правительством и военным министерством ошибки повлекли за собой тяжелейшие последствия для армии. Все мобилизационные запасы были израсходованы за четыре месяца, а не за год, и к началу 1915 г. армия оказалась без винтовок, артиллерийских снарядов и патронов. Ни Ставка, ни правительство не отдавали себе полностью отчёта в глубине кризиса с вооружением и готовились к наступательным операциям.

Весной 1915 г. стратегические планы русского командования раздваивались. Главнокомандующий югозападным фронтом генерал-адъютант Иванов настойчиво добивался в Ставке утверждения своего плана - наступления через Карпаты в Венгрию и усиления своего фронта за счёт людских и материальных резервов Ставки и сезерозападного фронта. Новый главнокомандующий северозападньм фронтом генерал Алексеев настаивал на развитии наступления с левого берега Вислы на Берлин. Он настойчиво доказывал, что "с Вислы мы достигнем Берлина скоро, с меньшей затратою временя, с меньшими жертвами, с большей безопасностью"1 . Верховный главнокомандующий великий князь Николай Николаевич утвердил оперативный план генерала Иванова, поставив тем самым оборонительные задачи перед северозападным фронтом. Генерал Иванов рассчитывал, что успешное наступление через Карпаты "окажет существенное влияние на ход событий на всём театре войны"2 .

Но наступление югозападного фронта задерживалось из-за недостатка свежих войск и снарядов. В начале апреля наступление совсем прекратилось. Этим воспользовались немцы: собрав мощный кулак под командованием Макензена, они прорвали фронт 3-й русской армии.

При первых же известиях о наших неудачах на Карпатах в связи с наступлением Макензена военный министр Сухомлинов осудил все планы Ставки, назвав их авантюрой. "Очень нужна была эта авантюра"3 , - писал он в дневнике от 21 апреля. Военные неудачи и последовавшие взрывы ряда боевых складов вызвали напряжённую обстановку в правительственных верхах - в Совете министров, в Военном совете. Ставка настойчиво требовала снарядов и усиления снабжения армии.

Наступательная операция через Карпаты требовала огромного количества снарядов, патронов, оружия. "Авантюризм" стратегического плана русского наступления заключался вовсе не в том, что было выбрано неудачное направление для наступления, а в том, что наступательные планы не были обеспечены материально. "Основной стратегической ошибкой русского командования, - говорится в введении к сборнику документов Генштаба, - в горлицкой операции является, с одной стороны, стремление предпринять крупную наступательную операцию в Венгрию без соответствующего материального обеспечения её, с другой стороны, полное игнорирование основного правила всяких боевых действий - закрепления за собой занятых районов"4 .

Русское командование было осведомлено о переброске германских войск для поддержки австрийцев, но оно не представляло себе действительного положения со снарядами. Военный министр меньше других старался открыть Ставке глаза на положение дела. В дневнике Сухомлинова 29 марта имеется запись: "Если верно, что снарядов у нас мало, то надо обороняться, а не наступать, да ещё при таких условиях"5 . Но, попав через день в Ставку, Сухомлинов остался доволен отличным настроением верховного главнокомандующего и ни одним словом не обмолвился ни об отсутствии снарядов, ни об оборонительных действиях, сторонником которых он являлся.

Весна и лето 1915 г. были самым тяжёлым периодом в снабжении армии снарядами и винтовками. Боевые запасы были исчерпаны, а производство их ещё не было организовано. Военный, министр не чувствовал себя ответственным за дело снабжения армии. "Верховный командующий требует энергичной доставки снарядов личной телеграммой на моё имя, между тем как этим делом поставлен заниматься


1 Бонч-Бруевич В. Потеря нами Галиции в 1915 г. Ч. 1-я, стр. 85. М. 1921.

2 "Горлицкая операция". Сборник документов, стр. 26. 1941. Изд. Генштаба. Данилов Ю., ген. Россия в мировой войне, стр. 306 - 308. Берлин. 1924.

3 ЦВИА, ф. 46, д. 31. Дневник Сухомлинова, запись от 21 апреля 1915 г. (Дневник Сухомлинова повсюду но старому стилю. Дневник впервые используется нами.)

4 "Горлицкая операция". Сборник документов, стр. 24.

5 Дневник Сухомлинова, запись от 29 марта 1915 года.

стр. 38

генерал-инспектор артиллерии с особыми полномочиями. Моим вмешательством могу только теперь напортить"1 . Военный министр беспокоился не об отсутствии снарядов, а о том, что начальник штаба Ставки телеграфировал о доставке снарядов председателю Совета министров "в неподобающем тоне"2 .

В этой обстановке буржуазия стала поднимать голову, пытаясь оказать влияние на решение этих вопросов. В армию поехали члены Государственной думы - Родзянко, Гучков и др., - чтобы ознакомиться с положением дел на месте. Эти поездки расценивались Сухомлиновым как опасные для существующего строя: А. И. Гучков основательно запускает свои лапы в армию. В Ставке могут этого не знать и никаких мер против этого не принимают, - не придавая никакого, очевидно, значения экскурсии Гучкова с членами Государственной думы. По-моему, это может создать очень опасное положение для существующего государственного нашего строя"3 .

В Ставке не только не считали "опасными" эти визиты лидеров буржуазии, но очень внимательно прислушивались к советам Родзянко, Гучкова и других, выражавших настойчивое желание промышленников и банкиров поскорее взяться за мобилизацию промышленности для выполнения военных заказов. В этом духе были составлены Путиловым, Литвиновым-Фалинским и др.4переданные в Ставку "предложения отечественной промышленности". Ставка очень мало надеялась на военного министра и обращалась большей частью непосредственно к председателю Особой распорядительной комиссии по артиллерийской части, во главе которой стоял опытный артиллерист великий князь Сергей Михайлович. Этот орган создан был с целью помочь военному министру выправить кризисное положение с вооружением и боеприпасами, но был лишён широких полномочий и не располагал большими экономическими возможностями.

Еще в феврале 1915 г. главнокомандующий обратился со следующей телеграммой к Сергею Михайловичу: "Положение очень серьёзное. Недостаток пушечных патронов критический, подача замедлена. Фронт нервно настроен возможностью серьёзной неудачи от недостатка патронов. Нужны сверхмеры. Прошу ваше высочество потребовать энергичной работы заводов и мастерских"5 .

В ответ на эту просьбу были приняты меры по скорейшей отправке снарядов с заводов и по усилению производства снарядов как на казённых, так и на частных заводах. Но проект общей мобилизации промышленности провалился, дело снабжения армии не выходило за пределы военного ведомства, работавшего темпами мирного времени, буржуазные организации и промышленники оставались в стороне.

Прошло два месяца. Развернулись серьёзные бои на югозападном фронте. Между тем армия переживала сильнейший кризис в снабжения оружием и боеприпасами. Требования Ставки усилить поставку снарядов стали ещё более настойчивыми. 21 апреля 1915 г. Ставка верховного главнокомандующего просила председателя Особой распорядительной комиссии сообщить, насколько ухудшилось положение с выпуском снарядов в результате взрыва на Охтенском пороховом заводе, какие меры приняты, что из боеприпасов предполагается получить из-за границы. "Наступают события, требующие особой интенсивной работы снабжения... Требую самых энергичных сверхмер для обеспечения армии. Генерал-адъютант Николай".

Ответ на эту телеграмму был не особенно утешителен: из Франции лишь "обещают" выслать первую партию патронов, в Англии ничего не предъявлено к сдаче нашим приёмщикам, винтовок будет изготовлено в апреле около 45 тысяч. Главным артиллерийским управлением принимались меры к ускорению, "и главное к расширению всех производств", что могло дать заметные результаты лишь через несколько месяцев. Так обстояло дело со снабжением армии, когда немцы и австрийцы перешли в контрнаступление.

26 апреля 1915 г. вновь поступила тела-грамма верховного главнокомандующего, в которой говорилось, что никакого улучшения в снабжении армии патронами не произошло. "Подобное положение недопустимо, - отмечалось в телеграмме. - Обстановка требует проявления сверхэнергии, и непроявление её ляжет на ответственность Главного артиллерийского управления. Прошу Ваше императорское высочество принять все меры и оказать всё своё личное влияние"6 . Обсуждение этой телеграммы в Распорядительной комиссии по артиллерийской части показало, что существовавшие военные казённые заводы работали с максимальной нагрузкой, а некоторые, как петроградский трубочный завод, пороховые и па-


1 Дневник Сухомлинова, запись от 26 апреля 1915 года.

2 Там же, запись от 12 мая 1915 года.

3 Там же, запись от 15 апреля 1915 года.

4 ЦВИА, ф. 369, д. N 1. Об учреждении Особого совещания, лл. 1 - 3. Телеграмма великого князя Николая Николаевича от 13 марта 1915 года.

5 ЦВИА: ф. 46, д. N 6. Верховная комиссия, лл. 8 - 9. Письмо генерала Петрова великому князю с просьбой сообщить, что им принято в связи с телеграммой верховного главнокомандующего от 20 февраля 1915 года.

6 Там же, лл. 10 - 15. Ответ вел. кн. Сергея Михайловича председателю Верховной комиссии.

стр. 39

тронные заводы, работали "на пределе риска, непоправимого несчастья". Поэтому дальнейшее увеличение производительности заводов зависело лишь "от ожидаемых прибытий станков".

Ни в телеграммах Ставки, ни в ответах Главного артиллерийского управления и Распорядительной комиссии ещё не было никаких указаний на привлечение частной промышленности к снабжению армии. Такое положение не обещало скорого улучшения дела. Ставка поняла это скорее, чем правительство и военный министр. "Поэтому там не видели ничего подозрительного в поездках на фронт Гучкова и Родзянко. С ними не только разговаривали, но выслушивали их резкую критику Сухомлинова и решили поддержать их предложение о более смелом привлечении частной промышленности к работе по вооружению армии. Различные источники согласованно рассказывают об этих визитах Родзянко в Ставку. Генерал Янушкевич, бывший по роду своей службы в курсе взаимоотношений Ставки с буржуазией, в своих показаниях Верховной комиссии проливал свет на причины возникновения Особого совещания и отставку ген. Сухомлинова. Во время своих визитов М. В. Родзянко "продолжал со свойственной ему горячностью утверждать, что весь корень зла, вся причина недостаточного снабжения заключается в несоответствии генерала Сухомлинова занимаемому им посту военного министра, в его бездействии, в его нежелании напрячь силы и обратиться к содействию общества в этом трудном деле"1 . В начале мая 1915 г. Родзянко прибыл в Ставку в сопровождении представителей промышленности - Путилова и Литвинова-Фалинского. После объяснения с ними и. Родзянко, рассказывает Янушкевич, "я остановился на мысли учредить Особое совещание под председательством военного министра из представителей заинтересованных ведомств, но с обязательным участием в Совещании и членов законодательных учреждений, чтобы с одной стороны поставить будущие меры под контроль представителей общества, а с другой стороны предоставить последним возможность не только критиковать, но и активно действовать"2 . Эта идея получила одобрение как со стороны верховного главнокомандующего, так и царя. На этот раз между Ставкой и буржуазией было достигнуто соглашение об организации особого органа по снабжению армии, в состав которого должны были войти представители Государственной думы, Государственного совета, промышленности и банков. Этим соглашением предрешался вопрос об отставке Сухомлинова, работать с которым представители думских кругов не хотели. Его отставка несколько затянулась.

В телеграмме верховного главнокомандующего военному министру от 13 мая 1915 г. была преподана новая широкая программа деятельности. "Наиболее надёжное решение возможно было бы осуществить, - говорилось в телеграмме, - учредив под вашим председательством Совещание из председателя Государственной думы с четырьмя её членами, представителями промышленных групп, пригласив в первую очередь господ Путилова, Литвинова-Фалинского и затем других, по мере надобности, и из пяти компетентных представителей военного ведомства по вашему усмотрению. Для развития поставки снарядов, орудий, патронов и ружей вам предоставляется право привлечения к работе всех частных заводов до реквизиции их запасов и станков включительно, право испрошения и незамедлительного открытия кредитов и, в случае признания Совещанием необходимости, отпуска безвозвратных ссуд на оборудование новых мастерских и заводов, с подчинением этих расходов последующему государственному контролю. По докладе о сем его величеству благоугодно было вышеизложенные предложения утвердить и повелеть незамедлительно приступить к проведению их в жизнь. Уверен, что ваше высокопревосходительство, зная то значение, которое имеет для хода военных действий своевременное и обильное снабжение вооружением и боевыми припасами, проведёте эту меру со сверхэнергией. Каждый день промедления может иметь непоправимые последствия"3 .

Во время пребывания великого князя Сергея Михайловича в Ставке ему дополнительно дано было указание, о чём он и поставил в известность военного" министра, "чтобы артиллерийское ведомство оказывало содействие промышленной группе, организуемой председателем Государственной думы - Родзянко". Великий князь Сергей Михайлович в своём письме говорит о новой группе промышленников, которая будет даже распределять заказы между заводами.

Предложение верховного главнокомандующего об организации Совещания было утверждено царём, но с некоторыми изменениями. Видимо, не надеясь на Сухомлинова, верховный главнокомандующий 19 мая самостоятельно вошёл с докладом к царю об учреждении Особого совещания4 . Военный министр сделал это же лишь 21 мая. В предложениях военного министра есть некоторое уточнение программы деятельности Совещания, "вложенной Ставкой. Военный министр просил расширить права Совещания, передав в его ведение не только вопросы артиллерийского


1 ЦВИА, ф. 46, д. N 50, лл. 225 - 231. Показания ген. Янушкевича от 19 сентября 1916 года.

2 ЦВИА, ф. 46, д. N 50, лл. 225 - 231. Одновременно буржуазия поставила вопрос о привлечении промышленности к работе на войну на IX съезде представителей промышленности и торговли, где по инициативе Рябушинского было решено организовать военно-промышленные комитеты.

3 ЦВИА, ф. 369, оп. 1, д. N 1, лл. 1 - 3. Телеграмма генерал-адъютанта Николая военному министру.

4 Там же, л. 5. В деле имеется копия этого представления.

стр. 40

снабжения, но также инженерного и интендантского. Он просил ввести дополнительно в Совещание трёх представителей морского министерства и по одному представителю от министерства финансов и государственного контроля. Он считал необходимым выдачу кредитов и безвозвратных пособий распространять не только на организацию новых заводов и мастерских, но и на расширение существующих1 .

На этом организационный период, связанный с созданием Совещания, не закончился. Совет министров, устранённый от подготовительной работы, не был согласен с тем, что вновь созданное Совещание было наделено столь исключительными правами, делавшими его независимым от военных и гражданских властей. Он рассматривал Совещание как одну из обычных междуведомственных комиссий, которые годами разрабатывают проекты и незаметно ликвидируются.

Из положения о Совещании, представленного военным министром на утверждение Совета министров 26 мая 1915 г., были исключены пункты о широких правах Совещания. Началась переписка между военным министерством и председателем Совета министров2 .

Военный министр доказывал, что права Особого совещания не меньше, чем права Военного совета, и решительно выступал против их умаления. Уменьшение прав Совещания явилось бы "безусловно недопустимым уклонением от высочайшего предначертания", и нужды в таком органе не было бы. Совет министров решил подчинить себе Особое совещание и по другой линии. В случае разногласия председателя Особого совещания с членами его военный министр должен был апеллировать к царю "на общем, через Совет министров, основании". Это притязание Совета министров военным министром решительно отклонялось. Сухомлинов писал председателю Совета министров Горемыкину: "Особое совещание должно занимать в отношении заготовлений для нужд действующей армии исключительное положение и отнюдь не может быть подведомственно, в пределах предоставленных ему прав, Совету министров"3 . Решения Особого совещания не подлежали обсуждению ни гражданских, ни военных властей, за исключением верховного главнокомандующего, и должны были ими беспрекословно выполняться.

28 мая 1915 г. Сухомлинов отправил второе письмо на имя И. Л. Горемыкина. В нём приводились дополнительные аргументы в защиту исключительных прав Совещания. Военный министр указывал, что идея организации этого Совещания принадлежала председателю Государственной думы и была утверждена верховным главнокомандующим в Ставке, где были выработаны и утверждены принципиальные основания для его работы. "Между тем, вносимой Советом министров поправкой мысль, положенная в основание при испрошении высочайшего соизволения на образование Совещания, будет вкорне изменена и таким образом будет допущено уклонение от высочайшего предначертания"4 . Доводы Сухомлинова в защиту чрезвычайных полномочий Совещания носили характер прямой угрозы. Он говорил, что "члены законодательных палат не захотят оставаться в составе Совещания", если ему будет придан обычный характер междуведомственной комиссии; без них же Совещание потеряет своё значение и, "как мне представляется, должно быть тогда упразднённым"5 , - писал военный министр.

Потребовалось ещё два заседания Совета министров, чтобы договориться окончательно относительно компетенции Совещания. Доводы Сухомлинова были приняты, и Совет министров согласился с его предложением создать второе "государство в государстве".

Совет министров, говорится в журнале заседания, "ввиду исключительного значения, придаваемого с точки зрения обеспечения интересов снабжения армии, военным министром во всей полноте заявленных им ныне предположений, не счёл себя вправе настаивать на каких-либо в данной области возражениях"6 .

Однако министр внутренних дел Маклаков заявил своё несогласие с решением о неравном представительстве в Совещании от Государственной думы и Государственного совета. От Государственной думы, кроме четырёх членов, был представлен ещё и председатель - Родзянко; от Государственного совета были лишь четыре члена. В этом факте министр внутренних дел усмотрел коренное нарушение "закона" и потребовал усиления представительства от Государственного совета. Совет министров хотя и счёл "вескими" возражения Маклакова, но не поддержал его. Однако возражения эти были доложены царю. Лишь 7 июня был закончен "организационный" период Совещания - царь утвердил журнал Совета министров. Военное ведомство отстояло исключительно широкие полномочия Особого совещания.

14 мая 1915 г. состоялось первое заседание Особого совещания под председательством военного министра генерала


1 ЦВИА, ф. 369, оп. 1, д. N 29 - 30. Имеется пометка Сухомлинова о согласии царя, данном 21 мая 1915 года.

2 Там же, д. N 1, лл. 67 - 70. Письмо воен. мин. Горемыкину от 21 мая. В деле есть и второе письмо Сухомлинова, посланное Горемыкину в тот же день дополнительно к первому.

3 Там же.

4 ЦВИА, ф. 369, д. N 1, лл. 72, 73.

5 Там же.

6 Там же, лл. 96 - 101. Особый журнал Совета министров от 26 и 29 мая и 2 июня 1915 года. Утверждено царём 7 июня 1915 года.

стр. 41

Сухомлинова, На этом заседании присутствовали: председатель Государственной думы М. В. Родзянко, члены Государственной думы - А. Д. Протопопов, И. И. Дмитрюков, Н. В. Савич; от военного министерства - генерал-инженер А. П. Вернандер, генерал от инфантерии М. А. Беляев, - генерал-лейтенанты: А. С. Лукомский, А. А. Маниковский, Е. К. Смысловский; от "частной промышленности" были приглашены А. И. Путилов, А. И. Вышнеградский. Основной тон обсуждения на этом заседании передаёт запись Сухомлинова в его дневнике: "Председатель Государственной думы громил Главное артиллерийское управление, предлагал распоряжаться вне всяких законов и вешать кого угодно, не исполняющих моих распоряжений"1 . Этот свой тон Родзянко, по заявлению Сухомлинова, сохранял и на втором заседании Совещания: "Родзянко не может успокоиться и всё шельмует Главное артиллерийское управление"2 . Разумеется, Родзянко не предлагал никого вешать, но он действительно обрушился на военное министерство и требовал от его руководителя решительных действий. Журналы Особого совещания дают возможность более подробно проследить борьбу мнений в Совещании и те атаки, которые представители буржуазии вели против военного ведомства и в первую очередь против самого Сухомлинова.

На первом же заседании представителя буржуазии поставили на обсуждение вопрос о недостаточном привлечении частной промышленности к работе на армию. Представители военного ведомства заверили, что ими "принимаются все меры к привлечению частной промышленности к выполнению казённых заказов, поскольку производительность их может быть для ведомства использована, а также меры к устранению излишней волокиты, - в том числе и указания заводам об имеющих быть предъявленными к ним требованиях по завершению уже данных заказов"3 . Они обещали устранить имеющиеся "некоторые недочёты" и усилить деловой контакт с частной промышленностью. В журнале Совещания сглаживаются некоторые характерные высказывания отдельных лиц. Всё же, как видно из его текста, представители промышленности требовали "коренного изменения существующих между военным ведомством и частными предприятиями соотношений"4 . Промышленники настаивали прежде всего на широком привлечении не только отдельных заводов, но всей промышленности к работе на армию, а также на составлении плана "объединённой работы частных заводов". Промышленники указали на трудности расширения деятельности частных заводов. Главными из них были "недостаток на внутреннем рынке необходимых, металлов", трудности их доставки из-за границы и затруднения в перевозке грузов по железным дорогам. Всё заседание было посвящено выяснению вопроса о плане заказов военного ведомства. Этот план поручено было выработать Главному артиллерийскому управлению "совместно с представителями объединённой группы промышленников". Это была крупная победа буржуазии, добившейся права решать в качестве равноправной стороны все вопросы материального обеспечения армии. Хотя в Совещании большинство принадлежало генералам, но и они уже понимали, что без тесного сотрудничества с буржуазией не удастся быстро улучшить положение со снарядами и вооружением.

Вопросы о сотрудничестве промышленников с правительством и план заказов были в центре внимания второго заседания Совещания, 18 мая 1915 года. На этом заседания были установлены сроки выдачи военных заказов - июнь 1916 года"5 . Что касается программы, то Главное артиллерийское управление обязано было представить полную картину "потребности армии в предметах артиллерийского снабжения в целом, их виде и деталях составных частей таковых, на основании данных Генерального штаба и содержащих в себе сведения о том, в какой мере эта потребность удовлетворяется казёнными и частными заводами или путём заграничных заказов, по периодам на каждый месяц"6 . Правительство вынуждено было открыть перед буржуазной частью Совещания все военные секреты и представить исчерпывающие данные о положении дела с боевым снабжением армии.

Ввиду предстоявшей мобилизации ратников 2-го разряда военное ведомство сообщило, что, помимо железнодорожников и почтовиков, "освобождены будут рабочие специалисты на частных заводах, изготовляющих предметы обороны"7 . Это была также важная уступка буржуазии. Первые мобилизации достаточно опустошили кадры квалифицированных рабочих на заводах.

Привлечение частной промышленности к работе на армию очень быстро дало положительные результаты. Московский областной военно-промышленный комитет провёл анкетное обследование предприятий, работавших на оборону, по состоянию на


1 ЦВИА, ф. 46, д. N 106. Дневник Сухомлинова, запись от 14 мая 1915 года.

2 Там же, запись от 17 мая 1915 года.

3 ЦВИА, ф. 379, оп. 1, д. N 49. Журнал заседаний Особого совещания N 1 от 14 мая 1915 года.

4 Там же.

5 Позднее сроки выдачи военных заказов были продлены до 1 июня 1917 г., а потом и до конца года.

6 ЦВИА, ф. 379, оп. 1, д. N 49. Журнал заседаний Особого совещания N 2 от 18 мая 1915 года.

7 Журнал заседаний Особого совещания N 2 от 18 мая 1915 года.

стр. 42

1 июля 1915 года1 . Оказалось, что в пределах области, объединявшей ряд губерний Центральной России, уже работали на армию 493 предприятия. Из них обработкой металла были заняты 125 предприятий, хлопка - 104, шерсти - 39, льна, пеньки, шёлка и других текстильных изделий для армии были заняты 86 предприятий. Далее шли предприятия, занятые обработкой животных продуктов, питательных и вкусовых веществ.

Необходимо было заняться разрешением существенного вопроса о химических продуктах для вооружения и производстве взрывчатых веществ. В стране не хватало пороха, пироксилина, толуола. Приходилось закупать эти продукты в огромном количестве в Америке, поэтому Совещание торопилось организовать их производство на частных и казённых заводах внутри страны. Артиллерийское ведомство вынуждено было оказывать содействие частным заводам в приобретении в Америке пироксилина, организовать перевозку рабочих и материалов для постройки порохового завода частным предпринимателем Барановским, командировать своих специалистов на частные предприятия, следить за изготовлением частными заводами механизмов и станков, необходимых для производства пороха.

С ходом производства взрывчатых веществ Совещание более подробно ознакомилось в конце июля. Из доклада генерал-майора Ипатьева выяснилось, что ежемесячная потребность во взрывчатых веществах достигала 165 тыс. пудов, а внутреннее производство в сентябре 1915 г. ожидалось лишь в 60 тыс. пудов. Кроме того 67 тыс. пудов должно было поступить по заграничным заказам. Всё же нехватка взрывчатки была очень велика. По мнению генерал-майора Ипатьева, добиться больших результатов по изготовлению взрывчатых веществ в России затруднительно ввиду отсутствия в России сырого материала для приготовления серной кислоты. Впоследствии была создана специальная комиссия по вопросам химического производства под председательством генерал-майора Ипатьева, много сделавшая для организации производства взрывчатых веществ. Для производства серной кислоты и толуола были привлечены частные предприятия Донецкого бассейна, земские и городские управы, и дело это было налажено.

3 июля 1915 г. генерал-майор Ипатьев докладывал военному министру программу работ, намеченную во исполнение решений Особого совещания, - об увеличении производства "серной кислоты до размеров, отвечающих заданиям новой программы производства взрывчатых веществ"2 . Комиссия наметила постройку ряда новых заводов для производства 12 млн. пудов серной кислоты в год. К моменту доклада, т. е. к началу июля, были уже заключены соглашения о постройке 14 новых заводов серной кислоты с годовой производительностью около 8 млн. пудов. Стоимость оборудования заводов включатся в цену серной кислоты или олеума. Правительство закупало всю продукцию этих заводов на два года вперёд. Покупная пена была точно зафиксирована - от 1 р. 40 к. до 1 р. 60 к. за пуд кислоты и от 2 р. 10 к. до 2 р. 40 к. за пуд олеума. Всего предстояло уплатить по этим контрактам 24 млн. руб., из них "около 7 млн. руб. надо было выдать ввиде аванса на постройку заводов в ближайшие месяцы после заключения контрактов, остальные 17 млн. руб. должны быть израсходованы в течение двух с половиной лет, приблизительно равными частями по месяцам"3 .

Заключённые контракты относились лишь к двум третям заводов, намеченных к постройке; вся программа увеличения производства серной кислоты до 12 млн. пудов в год требовала расходов около 32 млн. рублей.

Таким образом, война потребовала создания новой отрасли промышленности, которой ранее в России почти не существовало. Указанной выше суммой расходов дело не ограничилось. Потребовалось также расширить производство серного колчедана, построить подъездные пути к местам его разработки и т. д. Сумма этих расходов не была определена. Чтобы ускорить строительство этих заводов, необходимо было закупить заграницей свинец, чилийскую селитру, аппаратуру; надо было подготовить кадры низшего технического персонала. Строительство новых заводов и организация производства на них оказались делом сложным, и осенью 1915 г., по предложению генерал-майора Ипатьева, были созданы одно центральное и шесть районных бюро по серной кислоте. Содержание созданного аппарата обходилось в 114 тыс. руб. в год4 . Изготовлением кислоты были заняты 39 заводов.

Особое совещание явилось для русской буржуазии органом, в котором она выступала даже против Совета министров. Выдавая частным предприятиям миллионы, а иногда и десятки миллионов рублей ссуд и авансов, правительство пыталось подчинить их своему контролю. Для этого правительственные чиновники вводились в


1 Московский военно-промышленный комитет. Список фабрично-заводских предприятий Московского района, занятых исполнением работы на государственную оборону. К сожалению, анкетное обследование проведено было поверхностно и, кроме названия предприятий, никаких других показателей не давало.

2 ЦВИА, ф. канцелярии военного министра, д. N 712, лл. 178 - 198. Письмо председателя комиссии по заготовке взрывчатых веществ начальнику канцелярии военного министра.

3 ЦВИА, ф. канцелярии военного министра, д. N 712, лл. 178 - 198.

4 Там же, лл. 195 - 196. Об организации особого бюро для наблюдения и контроля над постройкой сернокислотных заводов.

стр. 43

состав членов правлений. Они наблюдали, чтобы отпускаемые казной средства расходовались по назначению.

При рассмотрении вопроса о выдаче ссуд из казны Путиловскому и Русско-балтийскому заводам Совет министров обусловил "разрешение таковых, между прочим, введением в состав правлений субсидируемых обществ, для наблюдения за деятельностью их, особых представителей от министерства финансов и предоставлением им права приостанавливать не соответствующие интересам правительства, решения"1 . С этим не хотели мириться крупнейшие промышленные и банковые воротилы. Они подняли этот вопрос на заседании Особого совещания. Хотя представители военного и морского ведомств считали, что принятые правительством меры ограждают интересы казны и усиливают влияние правительства на заводы, всё же после обмена мнений Совещание приняло решение довести до сведения Совета министров просьбу промышленников о сохранении за частными предприятиями полной самостоятельности.

Под председательством Сухомлинова состоялось всего семь заседаний Особого совещания. Отметим наиболее характерные решения за это время. Мы уже говорили, что первым был поставлен вопрос о плане производства снарядов и об участии в этом деле русской промышленности. Не ограничиваясь крупной промышленностью, Родзянко выдвинул вопрос о привлечении "общественных сил" к работе на оборону. Имелись в виду земства и земские деятели, якобы обладавшие большей осведомлённостью о положении местной промышленности. "Намечаемая мера могла бы выразиться, прежде всего, в обращения посредством особой анкеты к председателям губернских земских управ и выяснении ими, при помощи созыва находящихся в их губерниях заводчиков, какие из предприятий могут быть использованы для нужд государственной обороны"2 . Предложение Родзянко было единодушно принято.

27 мая 1915 г. Сухомлинов обратился к председателям 43 губернских земских управ с письмом, в котором информировал их об организации Особого совещания, ставящего своей целью привлечение к работе на оборону частной промышленности и "общественных сил" страны. Обращение имело целью выяснить через губернские и уездные управы, "какие именно заводы и фабрики или хотя бы менее значительные промышленные заведения могли быть использованы для нужд государственной обороны или путём непосредственного принятия на себя работ хотя бы по отдельным стадиям того или другого производства или передачей станков и другого технического оборудования на те заводы, которые в этом могут нуждаться"3 .

Этим обращением военного министра остался весьма недоволен князь Львов, председатель вновь образованного Главного комитета Всероссийского земского союза помощи больным и раненым. Он ждал, что обращение к земству будет сделано именно через Земский союз, и в непосредственном обращении военного министра к председателям губернских управ он увидел попытку обойти его.

На собрании уполномоченных губернских управ по докладу Главного комитета об участии Земского союза в деле снабжения действующей армии была принята резолюция, в которой подчёркивалось, что обслуживание армии должно быть поручено "не отдельным земствам, а Всероссийскому земскому союзу, как объединяющему собой, всю земскую Россию"4 . Земскому союзу удалось добиться признания своих прав со стороны Особого совещания. В дальнейшем Особое совещание выдавало заказы Главному комитету по снабжению армии, который был организован при Земском союзе, что, впрочем, не исключало принятия отдельными земствами тех или иных заказов военного ведомства.

Обращение Особого совещания к земствам не могло дать сколько-нибудь значительного эффекта в снабжении армии. Председатели земских управ сообщали, что располагают только ремесленными училищами, которые при наличии, чертежей и материала могли бы изготовлять дистанционные трубки. Училища эти были бедно оборудованы, имели от 1 до 5 станков. Только четыре губернии имели в училищах от 10 до 13 станков, шесть губерний - от 5 до 18 станков, три - по 25, и одна лишь киевская управа сообщила о возможности мобилизовать до 300 станков5 . Только отдельные земства сообщили о частных владельцах, имеющих токарные и слесарные стадии.

В дальнейшем деятельность земства развернулась по линии привлечения к работе по военным заказам мелких частных кустарных мастерских. Мастерские эти принимали заказы не на снаряды, а на предметы обозно-вещевого и интендантского снабжения, в которых армия также испытывала огромную нужду.

Из других представителей буржуазной общественности на призыв Особого совещания отозвалось Общество винокуренных заводчиков. 1 июня 1915 г. совет общества, "состоявший из представителей всех районов России"6 , прислал "патриотическое"


1 ЦВИА, лл. 25 - 28. Журнал заседаний Особого совещания N 2 от 18 мая 1915 г. Впоследствии комиссия, образованная Особым совещанием, решила, что, как правило, при выдаче ссуд предприятиям необходимо назначение в состав правлений этих заводов представителей министерства финансов.

2 ЦВИА, ф. 369, оп. 1, д. N 49, лл. 48 - 53. Журнал заседаний Особого совещания N 3.

3 ЦВИА, д. N 96, л. 21.

4 Там же, д. N 96, лл. 97 - 98. Письмо Львова от 17 июня 1915 г. в Особое совещание.

5 Там же, лл. 61 - 74.

6 Там же, л. 42.

стр. 44

письмо, в котором заявлял о готовности всех заводчиков империи, "в случае надобности", предоставить свои заводы с оборудованием и машинами для изготовления оборонных заказов. Главное артиллерийское управление впоследствии предприняло практические шаги, чтобы ближе ознакомиться с теми возможностями, которые давали винокуренные заводы, располагавшие значительным оборудованием.

На том же заседании председатель Государственной думы предложил привлечь к снабжению армии "постоянные съезды промышленности и торговли, биржевые комитеты и прочие объединяющие промышленность органы"1 . Совещание высказалось за создание на местах особых организаций для посредничества между промышленниками и Особым совещанием.

Сухомлинов уступал требованиям думцев, хотя и не считал все эти меры полезными и необходимыми. Как раз после этого (4-го) заседания Особого совещании Сухомлинов в своём дневнике писал: "Председатель Государственной думы продолжает "патриотически шуметь", отвергая всякие формальности, не признавая ни 87, ни 17 и никаких статей закона и требуя диктаторской власти председателю Особого совещания по заказам и расходам на них. Одна болтовня, потеря времени и масса потраченной бумаги на журналы заседаний. Так дела скопом не решаются"2 .

Тем не менее, не чувствуя прочной опоры, Сухомлинов должен был делать вид, что он разделяет взгляды думцев. В начале июня, за несколько дней до своей отставки Сухомлинов отдал дань требованиям времени и подписал письмо председателю Совета съездов представителей промышленности и торговли, в котором признавал, что многочисленные торгово-промышленные организации могут оказать военному ведомству "особо ценное содействие". Он просил Председателя Совета съездов передать объединениям торговли и промышленности "призыв оказать всемерную помощь Совещанию по обороне"3 . Этот призыв едва ли вмел практическое значение, так как буржуазия уже создала военно-промышленные комитеты и через них организованно наступала на правительство, требуя участия представителей комитетов в "оборонной работе". Что касается крупной промышленности, то представителей её не приходилось агитировать, так как фабриканты и заводчики уже хорошо знали дорогу в военное министерство, где вместе с заказами выдавались и солидные денежные субсидии. Кроме того буржуазные круги были уверены, что Сухомлинову долго не удержаться во главе министерства, а новая, "своя" кандидатура - генерал Поливанов, - будет для них удобной фигурой в роли военного министра.

Особое совещание регулировало размещение военных заказов как внутри страны, так и заграницей. Например 1 июня 1915 г. Совещание обсудило предложение лорда Китченера о поставке 12 млн. снарядов с ноября 1915 г.. по ноябрь 1916 года. Передавая это предложение, генерал Янушкевич, начальник штаба верховного главнокомандующего, обратил внимание Совещания на серьёзное политическое значение этого заказа. Он указал на то, что непринятие предложения британского правительства может в случае боевых неудач из-за недостатка снарядов "вызвать нападки со стороны союзников". Особое совещание высказалось за принятие этого заказа при условии поставки "полными выстрелами с пироксилиновым порохом", начиная с июля 1915 года4 . Предложение Китченера Ставкой было принято5 .

6 июня 1915 г. Совещание обсуждало вопрос об эвакуации промышленности Рижского района. Были выработаны условия эвакуации, при Генеральном штабе была создана особая комиссия по эвакуации, а которую входили представители промышленности.

Особое значение имело обсуждение условий заказа Путиловскому заводу на производство 700 трёхдюймовых пушек с поставкой их в период с сентября 1915 г. по июль 1916 года. Цена пушки была определена прежняя, согласно условиям 10 февраля 1915 г., но за каждое орудие, сданное сверх программы, завод получал премию в 2 тыс. рублей. В связи с обстоятельствами военного времени Совещание удовлетворило просьбу Путиловского завода о доплате ему 1275750 рублей. Кроме того председатель особой комиссии Протопопов доложил о заказе Путиловскому заводу 3 млн. пушечных патронов. Цена патрона определялась в 33 р. 70 к. без пороха. Совещание в принципе согласилось передать заказ на патроны Путиловскому заводу и предложило Главному артиллерийскому управлению заключать с заводом договор6 .

*

Военный министр Сухомлинов плохо отдавал себе отчёт в сложившейся обстановке и ещё менее того желал работать вместе с представителями буржуазии. Октябристско-кадетские лидеры повели усиленную кампанию против Сухомлинова. Известия с фронтов о неудачах армии подымали активность буржуазии, требовавшей уступок от правительства и наказания конкретных виновников поражения. Первым должен был уйти начальник Главного артиллерийского


1 ЦВИА, л. 55. Журнал заседаний Особого совещания N 4 от 27 мая 1915 г.

2 Там же, ф. 46, д. N 106, запись от 27 мая 1915 года.

3 ЦВИА, ф. 369, от. 1, д. N 96, л. 56.

4 ЦВИА, ф. 46, д. N 106, лл. 102 - 103. Журнал заседаний Особого совещания N 5 от 1 июня 1915 года.

5 Там же. Журнал заседаний Особого совещания N 6 от 6 июня 1915 года.

6 Там же.

стр. 45

управления генерал Кузьмин-Караваев1 . На его место был назначен энергичный организатор и знающий артиллерист генерал Маниковский, бывший комендант кронштадтской крепости. Во главе Военно-технического управления поставлен был генерал Милеант, сменивший Вернандера.

Это было только началом перемен в военном министерстве. Сам военный министр Сухомлинов оказался связанным с немецкими шпионами, изменив родине. "Деятельностью тыла были недовольны армии и верховный главнокомандующий. Большинство учреждений и многие общественные деятели ставили в вину военному министру плохое снабжение армии, указывая, что он совершенно не справляется со своей задачей. Кампанию против Сухомлинова возглавили председатель Государственной думы Родзянко и член Государственного совета, бывший председатель Государственной думы Гучков2 . Думцы требовали отставки Сухомлинова и ряда других, наиболее реакционных министров. Они объявили Сухомлинова единственным виновником неудач, обходя всё правительство3 . Сухомлинов несколько субъективно отразил происходящие события в своём дневнике: "Говорят, А. И. Гучков орудует вовсю и программу свою ведёт настойчиво, нахально и хитро. Родзянко у него играет роль "тарана"4 . На следующий день Сухомлинов записал, что Родзянко советует ему подать в отставку, "так как съехавшиеся думцы меня ругают и винят в неудачах на войне".

11 июня русские войска оставили Львов, а 12 июня, во время заседания Совета министров, Сухомлинов получил письмо царя из Ставки с извещением об отставке.

Николай II расстался с Сухомлиновым с сожалением, уступая единодушному требованию общественного мнения. Он благодарил его за труды "на благо нашей родной армии" и выражал уверенность, что история будет к нему более снисходительным судьёй, "чем осуждение современников". Председатель Верховной комиссии, организованной для расследования причин неподготовленности русской армия к войне, ген. Петров докладывал в 1916 г. царю следующее: "Верховная комиссия не могла не усмотреть, что те тяжёлые испытания, которые пришлось перенести нашей доблестной армии из-за несвоевременности и недостаточности пополнения запасов её воинского снабжения, проистекали не от каких-либо стихийных сил и не могущих быть своевременно предотвращёнными обстоятельств, и являлись прискорбным следствием деятельности органов военного министерства"5 . Ген. Петров вместе с другими членами Верховной комиссии, министрами Наумовым, графом Бобрянским, членом Государственной думы Варун-Секрет и др., фактически полностью солидаризировался с мнением буржуазной общественности, объявив Сухомлинова главным виновником военных неудач России. Для представителей правительства не было "никакого расчёта брать Сухомлинова под защиту. Пожертвовав Сухомлиновым, правительство оставалось как бы вне подозрения.

12 июня преемником Сухомлинова был назначен генерал Поливанов, кандидатура думских кругов, т. е. октябристов и кадетов, поддержанная великим князем Николаем Николаевичем6 . Так во главе Особого совещания оказался человек, близкий к думским кругам. Вопросы снабжения армии Поливанов возложил на генерала Лукомского, игравшего видную роль в работе Особого совещания. Кардинального обновления состава работников военного министерства не было произведено и при Поливанове.

В мае 1915 г., на 9-м съезде представителей промышленности и торговли, был создан Военно-промышленный комитет. 13 июня на заседании Особого совещания слушалось заявление Центрального военно-промышленного комитета о плане распределения заказов на 6 млн. снарядов. Это заявление предложено было рассмотреть в исполнительной комиссии. Совещание высказалось за то, чтобы Военно-промышленный комитет занялся производством особо дефицитных снарядов крупных калибров и винтовок7 .

В дальнейшей работе Особого совещания военно-промышленные комитеты являлись посредниками между казной, с одной стороны, и мелкой и средней промышленностью страны-с другой. Получая через Особое совещание огромные заказы и авансы, Центральный военно-промышленный комитет распределял их через местные органы по предприятиям.


1 ЦВИА, ф. 46, д. N 107. Имеется копия письма Сухомлинова к Кузьмину-Караваеву от 24 мая 1915 г. в связи с его отставкой и назначением Маниковского.

2 Лукомский А. Воспоминания. Т. 1, стр. 65. Берлин. 1922.

3 Вопрос об ответственности за вскрывшуюся неподготовленность России к ведению войны являлся предметом широкой дискуссии на первом заседании IV сессии 4-й Государственной думы 19 июля 1915 года. Марков II с трибуны Думы заявил о виновности в этом не только министров и генералов, но и членов Думы. Лидеры же буржуазии стремились переложить всю ответственность на Сухомлинова и Генеральный штаб, заявляя, что Сухомлинов обманул Думу.

4 ЦВИА, ф. 46, д. N 106, запись от 8 июня 1915 года.

5 ЦВИА, ф. 46, д. N 47, лл. 11 - 36. "Всеподданнейшее донесение Верховной комиссии". Николай согласился с выводами, представленными ему на утверждение.

6 Поливанов А. Мемуары, стр. 127 - 139. 1924.

7 ЦВИА, ф. 46, д. 106, лл. 10, 156. Журнал заседаний Особого совещания N 7 от 13 июня 1915 года.

стр. 46

Большие заказы были даны генералу Ванкову, который сумел наладить на предприятиях, главным образом Московского района и юга России, изготовление снарядов (гранат) французского образца из сталинского чугуна. В этой работе им оказывали помощь прибывшие в Россию французские, техники. Первоначально производство гранат находилось в безотрадном положении, "о мероприятия Особого совещания помогли преодолеть все трудности и серьёзно организовать это дело.

20 июня 1915 г. состоялось первое заседание Особого совещания под председательством нового военного министра - Поливанова. Генерал Поливанов был незаурядным администратором среди руководящих военных работников царской России.

Прекрасно образованный, трудолюбивый, склонный к либерализму, Поливанов выдвинулся лишь во время революции 1905 года. В 1906 г. он был назначен помощником военного министра, оставался на этом посту до апреля 1912 года. Он являлся правой рукой военного министра в вопросах бюджета и материально-технического снаряжения армии. На посту помощника военного министра, работая под руководством Сухомлинова, Поливанов умел ладить со Столыпиным и Коковцовым. Одновременно он близко сошёлся с буржуазно-октябристскими и кадетскими кругами Государственной думы. Поливанов принадлежал к чиновникам столыпинской формация, однако в Государственной думе он видел полезный придаток Государственного аппарата, поэтому его сотрудничество с членами комиссии государственной обороны было искренним. Вероятно, поэтому буржуазные деятели не вспомнили о его ответственности за неподготовленность армии к войне. Назначение Поливанова военным министром было встречено отрицательно императрицей и распутинскими кругами. Он не заслуживал доверия двора своей связью с Гучковым. При Поливанове влияние буржуазии на деятельность Особого совещания резко усилилось.

На первом заседании Особого совещания Поливанов обратился с вопросом к Родзянке о том, в какой мере успешна деятельность самого Совещания. Родзянко дал положительное заключение о деятельности Совещания, которое, по его словам, обещало "полный успех в выполнении возложенных на Совещание задач". Одновременно он отметил необходимость дальнейшего сближения с торгово-промышленными кругами.

Параллельно с Совещанием существовала особая Распорядительная комиссия во главе с великим князем Сергеем Михайловичем, что создавало известный параллелизм в работе Совещания. Родзянко потребовал ликвидации Распорядительной комиссии, и это было осуществлено.

Под руководством Поливанова деятельность Особого совещания получила большой размах. В Лондоне был организован заготовительный англо-русский комитет, во главе которого стоял один из великих князей; практическая работа комитета направлялась генералом Гермониусом. Американские заказы реализовались через банкирский дом Моргана. Однако основное внимание Особое совещание обращало на отечественную промышленность. Буржуазия ревниво наблюдала за тем, чтобы субсидии попадали в отечественную промышленность.

Особое совещание встречало много технических и экономических трудностей в организации военного производства. "Наибольшие трудности, - пишет Лукомский, - мы должны были встретить по заготовкам и заказам орудий, пулемётов, взрывчатых веществ, удушающих газов, дистанционных трубок, авиационных аппаратов и винтовок. На всё остальное предложений из-за границы поступало много (преимущественно из Англии и Америки), и многое можно было изготовить в России. На орудия и пулемёты, помимо заказов отечественным заводам, были даны заказы в Англию, Францию и Америку. Для изготовления дистанционных трубок строились два завода в России, но кроме того были даны заказы на трубки во Францию и Японию. В Америке были заказаны полные снаряды (т. е. уже снаряжённые трубками)"1 . Совещание много занималось вопросом об увеличении загрузки предприятий Петроградского фабричного района. В связи с трудностями снабжения топливом Петроградского района, первоначально было намечено ограничить здесь военные заказы и передать большую часть их заводам Южной и Средней России. На этом особенно настаивало министерство путей сообщения. Ио под влиянием крупнейших промышленников и банков Совещание высказалось за полную нагрузку мощно оборудованного Петроградского района, все заводы которого "должны работать с полным напряжением всех своих производительных сил". Совещание потребовало проведения таких мер, которые гарантировали бы снабжение топливом всего района2 . Несколько позднее Совещание признало необходимым ограничить развитие промышленности в Петроградском районе. Новые предприятия там не разрешалось строить. Существующие же предприятия предполагалось полностью обеспечить заказами.

Совещание занялось также вопросом о более полном использовании уральской промышленности. Наряду с казёнными предприятиями решено было загрузить и частные заводы. Была организована специальная комиссия, которая разработала программу обследования уральских заводов. Комиссия должна была изыскать средства


1 Лукомский А. Воспоминания. Т. I, стр. 68.

2 ЦВИА, ф. 46, д. 105, лл. 217 - 219. Журнал заседания Особого совещания N 10 от 27 июня 1915 года.

стр. 47

для увеличения их производства, в частности производства орудий крупных калибров и снаряжения к ним1 . В начале августа 1915 г. Совещанию были доложены результаты работы комиссии по выявлению готовности уральских казённых и частных заводов " выполнению оборонных заказов. На этом же Совещании решено было отпустить уральским казённым заводам 1,5 млн. рублей2 . Комиссия наметила увеличение производительности заводов в шесть раз; этот план казался бывшему министру торговли и промышленности Тимашеву неосуществимым "по недостатку руды и древесного топлива"3 .

При распределении заказов Совещание открыто стало на защиту интересов русской промышленности. Оно высказалось за то, чтобы все оборонные заказы размещались по мере возможности на отечественных заводах и к закупкам заграницей прибегали лишь в случае невозможности обеспечить полностью заказы в России.

Работа оборонных предприятий находилась в тесной зависимости от состояния транспорта, положения с топливом и металлом. Поэтому Совещанию часто приходилось разрешать вопросы общеэкономического и даже политического порядка. Например 4 июля 1915 г. Совещание подробно рассматривало вопросы рабочего движения в связи с забастовками, возникшими на ряде предприятий, и требованиями рабочих о повышении заработной платы. Ряд членов Совещания выступил за создание примирительных камер, состоящих из представителей рабочих и заводовладельцев под председательством чиновника, назначенного" правительством. Было предложено также ограничить прибыль предприятий. Эти предложения совпадали с требованиями военно-промышленных комитетов. Представители промышленности выступали с обычными отговорками о том, что правительство не может регулировать расценки заработной платы. Совещание высказалось за проведение решительных мер против забастовок. Однако никаких практических мер по улучшению положения рабочих не было намечено, и вопрос был передан на рассмотрение правительства4 .

8 июля Совещание разбирало вопрос о работе Архангельского порта и о строительстве железной дороги. Вице-адмирал Угрюм о в информировал Совещание о ходе работ по перешивке узкоколейки между Архангельском и Вологдой на широкую колею.

На заседании 15 июля обсуждалась топливная проблема. Специальная комиссия доложила о своей поездке в Харьковзсвязи с сокращением погрузки угля. Комиссия вскрыла следующие причины недогрузки топлива в июле: "1) сокращение добычи угля по недостатку рабочих, 2) невозможность погрузки вагонов по недостатку грузчиков и 3) отказ рабочих грузить в праздничные дни".

Комиссия высказалась за увеличение количества рабочих в Донбассе со 160 тыс. до 250 тыс. человек за счёт применения труда военнопленных и "жёлтого труда". Член Государственного совета Тимашев высказался за применение всеобщей реквизиции минерального топлива. Это предложение было поддержано остальными членами Совещания. Разумеется, не забыли записать пункт о выдаче шахтовладельцам авансов от казны и о помощи мелким и средним рудникам. Нефтяную промышленность было призвано необходимым сделать государственной, о чём и было доведено до сведения правительства.

Создание военно-промышленных комитетов и участие представителей буржуазии в составе Особого совещания помогли правительству осуществить широкую программу работы по усилению снабжения армии. Крупные промышленные общества заключали такие контракты на поставки в казну, о которых до войны не смели и мечтать. Об Обществе Путиловских заводов было уже сказано выше. Приведём ещё один пример: 11 июля 1915 г. Особое совещание обсудило предложение "Русского акционерного общества артиллерийских заводов"5 об изготовлении 2500 трёхдюймовых пушек. Срок поставок определялся с марта 1916 г. по сентябрь 1917 года. Военное ведомство установило цену за орудие - 9224 рубля. Эта цена определялась лишь на поставки до 1 января 1917 г.; от поставок остальной части орудий акционерное общество оставляло за собой право отказаться, если по ходу войны орудия окажутся ненужными. Совещание обязало Главное артиллерийское управление оформить заказ.

Большое место в работе Совещания занимало обсуждение заявлений на поставку оружия из-за границы. Испытывая огромную нужду в винтовках, Совещание охотно цеплялось за каждое такое предложение. На одном только заседании 29 июля были обсуждены: предложение Эдварса на поставку 1 млн. винтовок со штыками и тысячью патронов на винтовку по цене 66 долл. за комплект (заказ предполагалось выполнить менее нем за одна год); предложение Алистер Смита на поставку 700 тыс. трёх-


1 ЦВИА, ф. 46, д. N 106, лл. 238 - 239. Журнал заседаний Особого совещания N 10 от 27 июня 1915 года.

2 Там же, д. N 50. Журнал заседаний Особого совещания N 21 от 8 августа 1915 года.

3 Там же, д. N 106, л. 101. Журнал заседаний Особого совещания N 22 от 12 августа 1915 года.

4 Там же, д. N 50, лл. 54 - 55. Журнал Особого совещания N 12 от 4 июля 1915 года.

5 Это филиал Винкерса, во главе которого стоял инженер Балинский, строивший артиллерийский завод в Царицыне. Балинский был связан с группой банков, которые возглавлял Вышнеградский. Во время войны так и не приступили к изготовлению орудий на царицынском заводе.

стр. 48

линейных винтовок с тысячью патронов на каждую, по цене 70 долл. за винтовку; предложение Ашеберга на поставку 3 млн. винтовок Маузера. 8 августа 1915 т. обсуждалось предложение князя Розетта о поставке 2 млн. винтовок по 34,23 долл. за штуку, 15 августа был утверждён заказ она 2 млн. винтовок от Вольтерса, группа Вандербильд - по 70 долл. за комплект1 . Среди поступавших из-за границы предложений было большое количество несерьёзных, иногда прямо аферистских. Поэтому вслед за положительным решением Совещания требовалась серьёзная проверка предложений, после которой большая часть их отпадала.

Изучение материалов Особого совещания со всей очевидностью показывает наличие в стране крупного экономического кризиса уже к лету 1915 года.

Железнодорожный транспорт работал плохо и не справлялся ни с хозяйственными, ни с военными перевозками. Промышленность испытывала недостаток в рабочей силе и топливе. В рабочем классе начинали проявляться признаки пробуждения политической активности.

Особое совещание самим ходом вещей вынуждено было браться за решение самых разнообразных вопросов. При всем бюрократизме и косности государственного аппарата Совещание являлось всё же наиболее действенным органом, проводившим иногда важные хозяйственные решения. Но всё же Совещание не могло заниматься глубоким изучением хозяйственных вопросов; оно было лишено возможности осуществлять руководство соответствующими отмелями хозяйства. Совещание занималось в основном размещением заказов в целях материального снабжения армии и привлечением частной промышленности к работе на оборону. Тем более Совещание было неспособно добиться коренного изменения в экономическом положении страны и парализовать экономический кризис.

Состав Совещания по обороне был очень ограничен. Представители буржуазии приглашались туда с большим разбором. Кроме незначительной группы крупнейших банковских и промышленных воротил, представителей Государственной думы и Центрального военно-промышленного комитета, как правило, больше никто из буржуазных кругов на Совещание не допускался.

Московский областной военно-промышленный комитет избрал своим представителем в Особое совещание А. И. Коновалова, крупного московского промышленника-текстильщика, о чём Рябушинский телеграммой известил председателя Государственной думы Родзянко. Родзянко просил генерала Лукомского пригласить Коновалова на одно из ближайших заседаний, и только по специальному ходатайству Лукомского перед председателем Особого совещания генералом Поливановым Коновалов был допущен на одно заседание, 11 июля, "только в качестве приглашённого, так как изменение состава Совещания не зависит от меня"2 , - написал Поливанов на представление Лукомского. Таким узким составом Совещания буржуазия была недовольна и подготовляла его взрыв изнутри.

Совещание разрабатывало новый проект положения об Особом совещании. 13 июля 1915 г. Поливанов запросил разрешения Совета министров представить вновь разработанное положение об Особом совещании в Государственную думу3 . 18 июля последовала высочайшая санкция на представление "Положения об Особом совещании для объединения мероприятий по обороне государства" на законодательное рассмотрение4 . Новое положение значительно расширяло задачи и полномочия Совещания, а также и его состав. Выступая 19 июля 1915 г. с правительственной декларацией перед Думой, Горемыкин отметил, что правительство внесло на рассмотрение Думы законопроект о создании учреждения, призванного руководить снабжением армии боевыми припасами, заниматься вопросами промышленности, топлива, продовольствия. Пытаясь добиться расположения членов Думы, Горемыкин заявил, что намечается расширение представительства от Государственной думы, Государственного совета и промышленности в проектируемом учреждении.

Тем временем 47 депутатов Государственной думы внесли проект об организации Главного управления по снабжению армии5 . Под проектом стояли подписи Шингарева, Милюкова, Аджемова, Родичева, Салазкина, Щепкина и др. Как видно из подписей, инициатива разработки этого проекта принадлежала кадетским кругам, которые находились под прямым влиянием созданного в Англии 16 июня 1915 г. министерства снабжения. Либеральные депутаты Думы решили перенести английскую практику на русскую почву. Предполагалось, что Главное управление по снабжению армии будет организовано лишь на время "войны. Руководить Главным управлением должен был главноуправляющий совместно с Советом, в состав которого предполагалось привлечь представителей общественных организаций. Буржуазия охотно шла на сотрудничество с самодержавием, требуя лишь широкого представительства в органах государственной власти. Проектом предусматривались широкие права Главного управления, вплоть до государственного управления частными предприятиями, смены директоров, регулирования цен, принудительного отчуждения сырья и т. д.

Представленный правительством законопроект об Особом совещании по обороне обсуждался на объединённой комиссии Го-


1 Винтовка с тысячью патронов к ней.

2 ЦВИА, ф. 369, оп. 1, д. N 1, лл. 139 - 141.

3 Там же, л. 174.

4 Там же, л. 202.

5 Там же, л. 191 - 192. Документ озаглавлен: "Законодательное предположение об учреждении Главного управления по снабжению армии".

стр. 49

сударственной думы - по военно-морским делам и бюджетной - в конце июля - начале августа 1915 года. Председателем комиссии был кадет А. Шингарёв, докладчиками - Н. Савич и В. Степанов.

Прения носили политический характер. Тон задал сам председатель объединённой комиссии Шингарёв, выступивший с резкой критикой правительства и правительственного законопроекта, в защиту предложения об организации Главного управления по снабжению армии. По мнению Шингарёва, главный недостаток - "наша беда" - в несогласованной работе органов власти и в слабости Совета министров. "У нас власть рассыпалась, у нас ведь хозяина власти нет, у нас полная распылённость этой власти. Когда вы обратите ваше внимание на любое дело обороны, на какое угодно дело, то вы находите именно отсутствие хозяина"1 , - сказал он. Казалось, Шингарёв выступает в защиту сильной власти и поддерживает предложение правительства о наделении военного министра исключительными правами для организации хозяйственной жизни страны. На деле же Шингарёв выступил против предоставления военному министру чрезвычайных полномочий, ставивших его над Советом министров.

Шингарёв предложил оставить в ведении военного министра только военно-технические вопросы, связанные с работой Генерального штаба и с улучшением военной подготовки резервов. Остальные вопросы, по мнению Шингарёва, должны быть переданы другому ведомству, так как "необходимо для военного министра бремя хозяйственной, подготовительной части с него снять, иначе будет то, что было: министр с этим делом справиться не сможет и не в состоянии будет уделять достаточно времени на организацию службы Генерального штаба и на подготовку боевых частей армии, и мы окажемся в прежнем положении"2 . Другими словами, Шингарёв являлся противником вмешательства военного министра в вопросы организации хозяйства и считал, что они должны разрешаться другими ведомствами и другими людьми. Он подразумевал, что для этих целей будут приглашены, если не для руководства, то для консультации, представители буржуазии. Эти идеи Шингарёва нашли отражение в проекте "47". Однако как самый проект, так и доводы Шингарёва не встретили в объединённой комиссии поддержки. Большинство членов комиссии решительно высказалось против организации особого органа снабжения, а также и против законопроекта правительства, так как он давал широкие полномочия военному ведомству в разрешении вопросов продовольствия, перевозок и топлива. "Такое обременение военного министра несвойственными ему обязанностями отвлекло бы его от руководства важнейшими делами, непосредственно относящимися к обороне государства, и замедлило бы их безотлагательное разрешение, - говорилось в решении, принятом комиссией, - ввиду сего соединенные комиссии признали необходимым образовать, кроме Особого совещания по обороне государства, при главных начальниках подлежащих ведомств Особые совещания по объединению мероприятий по продовольствию, по снабжению топливом и по перевозкам с тем, чтобы в случае разномыслия означенных Особых совещаний по соприкосновенным вопросам военному министру было предоставлено принимать то решение, которое будет им признано наиболее отвечающим интересам обороны государства"3 .

Это решение значительно улучшало правительственный законопроект и создавало более стройную организацию по руководству важнейшими отраслями хозяйственной жизни страны на время войны. Проект, принятый комиссией, предлагал возложить ответственность за организацию соответствующих отраслей хозяйства на существовавшие правительственные органы - министерства. Тем самым исключалась ломка существовавшего государственного аппарата.

В Государственную думу был внесён законопроект об учреждении четырёх Особых совещаний: по обороне государства, по обеспечению топливом путей сообщения, государственных и общественных учреждений и предприятий, работающих на оборону, по продовольственному делу, по перевозкам топлива, продовольственных и военных грузов. Одновременно с этим законопроектом были также внесены разработанные положения о всех четырёх Особых совещаниях. Правительство согласилось с изменениями, внесёнными объединённой комиссией, после чего Государственная дума утвердила законопроект о создании четырёх Особых совещаний.

Для обсуждения принятого Думой законопроекта в Государственном совете была создана комиссия из 30 членов под председательством графа Коковцова. Комиссия согласилась с законопроектом Государственной думы и внесла в него лишь незначительные редакционные поправки.

17 августа 1915 г. состоялось заседание Государственного совета, посвященное обсуждению законопроекта об учреждении четырёх Особых совещаний4 . С докладом о законопроекте выступил Стишинский, подробно охарактеризовавший политику правительства в деле организации государст-


1 Ленинградский центральный государственный архив внешней политики, культуры и быта. ф. Государственной думы, отд. законодательный, 1915 г., д. N 44/4356, лл. 57 - 59.

2 Там же.

3 ЦВИА, ф. 369, оп. 1, д. N 2, л. 146. Доклад по законопроекту об утверждении положения об Особом совещании по обороне государства.

4 ЦВИА, ф. 369, оп. 1, д. N 2, лл. 169- 180. Стенографический отчёт 5-го заседания Государственного совета (сессия II, 17 августа 1915 г.).

стр. 50

венной обороны. Он предлагал утвердить внесённое Государственной думой предложение. Выступивший в прениях М. Ковалевский назвал представленный законопроект "совершенным новшеством" нашей государственной жизни. Он высказался за представительство в организуемых совещаниях от всех слоев общества - фабрикантов, рабочих, учёных и техников, - т. е. за гучковско-коноваловскую программу поддержки правительства всеми слоями общества. При таком представительстве, по мнению Ковалевского, Совещания теряли классовый характер и приобретали "всенародный характер"1 . Разумеется, выступление Ковалевского не оказало какого-либо влияния на решение Государственного совета, но оно сеяло вредные иллюзии среди интеллигенции и рабочих. Вождь горнопромышленников юга фон Дитмар настойчиво добивался расширения представительства буржуазии в этих Совещаниях, особенно в Совещании по продовольствию и перевозкам. Умеренный либерал фон Дитмар и то оказался в оппозиции к правительству, которое было неспособно на проведение крупных экономических мероприятий, необходимых для победоносной войны. Дитмар считал, что организация совещаний даст свой результат лишь тогда, когда будет достигнуто объединение деятельности министерств, а председатель Совета министров "действительно будет главой правительства с соответствующими полномочиями". В завуалированной форме он высказался против существовавшего состава правительства, за министерство, пользующееся общественным доверием, т. е. за программу прогрессивного блока, который как раз в эти дни окончательно сколачивался из большинства депутатов Государственной думы и Совета.

Только один Маклаков высказался против законопроекта, считая его "для нашего государственного строя неприемлемым"2 , но голос его прозвучал одиноко.

Князь Лобанов-Ростовский от имени целой группы (41 чел.) внёс предложение организовать наряду с четырьмя Совещаниями ещё и пятое - по борьбе с немецким засилием, - но это предложение не встретило поддержки большинства.

В процессе обсуждения законопроекта члены Государственного совета внесли предложение образовать своеобразный парламентский согласительный блок из 30 членов Государственной думы и такого же количества членов Государственного совета, входящих во все Особые совещания. Это предложение встретило поддержку большинства членов комиссии, обсуждавшей законопроект. В прениях против этого предложения выступил военный министр Поливанов, указавший, что такое пятое Совещание не ускорит, а затормозит рассмотрение всех вопросов. Его возражения косили не принципиальный, а практический характер. Не желая обострять разногласий, члены Совета поддержали Поливанова, и законопроект Думы был утверждён Советом, а позже и царём. Так появились четыре Особых совещания, начавших свою деятельность в августе 1915 года. Несмотря на то что формально, все четыре Совещания были равноправны, Особое совещание по обороне государства заняло руководящее место и приобрело особое значение.

*

1915 год принёс ряд тяжёлых поражений русской армии. Кайзеровская империя пыталась добиться решения исхода войны на восточном фронте, разбив русскую армию. Для этого десятки дивизий с западного фронта и резервы были переброшены на восточный фронт. Наступление немецкой армии началось Горлицким прорывом на югозападном фронте в мае 1915 года. Начались кровопролитные бои полувооружённой русской армии с наступающими немецко-австрийскими войсками. Отбросив русские армии из Галиции, немцы перенесли центр удара в Польшу, заставив и здесь русские войска отступить. В ходе этих боёв были потеряны все крепости по Висле, оставлены Польша, Литва. По приказу генерала Иванова, подготовлялась эвакуация Киева, в Совете министров велись разговоры об эвакуации Петрограда. Армия понесла огромные потери в технике и людях. Военные поражения царизма весной и летом 1915 г. ускорили нарастание революционного кризиса в стране. "Этот кризис, - писал Ленин, - был ускорен рядом самых тяжёлых поражений, которые нанесены были России и её союзникам. Поражения расшатали весь старый правительственный механизм и весь старый порядок, озлобили против него все классы населения, ожесточили армию, истребили в громадных размерах её старый командующий состав, заскорузло-дворянского и особенно гнилого чиновничьего характера, заменили его молодым, свежим, преимущественно буржуазным, разночинским мелкобуржуазным"3 . Следовательно, поражения России в войне сыграли "роль отрицательного фактора, ускорившего взрыв"4 .

Были и другие причины, способствовавшие росту революционного движения в страде, и среди них самая главная - наличие революционного пролетариата, который не захлестнула мутная волна социал-шовинизма. Уже в августе 1915 г. в стране были налицо революционной ситуации. В. И. Ленин в следующих словах охарактеризовал сложившуюся осенью 1915 г. политическую обстановку в стране: "Теперь мы снова идём к революции. Это все видят. Сам Хвостов говорит о настроении крестьян, напоминающем 1905 - 6 годы"5 .

Этот вывод Ленина вынужден был признать позднее принципиальный защитник монархии в России П. Милюков. В своей ра-


1 ЦВИА, ф. 369, оп. 1, д. N 2.

2 Там же, лл. 173 - 174.

3 Ленин. Соч. Т. XX, стр. 16.

4 Там же.

5 Ленин. Соч. Т, XVIII, стр. 316.

стр. 51

боте "Россия на переломе", написанной уже в эмиграции, Милюков признал, что под влиянием военных поражений царизма и обострения внутренней классовой борьбы осенью 1915 г. "вероятность приближающейся революции превратилась мало-помалу в полную достоверность и неизбежность". Он указывает на август - сентябрь 1915 г, как на время, "когда вторая революция сделалась окончательно неизбежной"1 .

Недовольство войной охватило различные слои населения и особенно сильно рабочие массы. Крестьянство также поднималось на борьбу. Среди буржуазии и правительственных верхов царили разброд, шатания, разногласия по коренным вопросам ведения войны и внутренней политики. Буржуазию пугали военные поражения, слухи о сепаратных переговорах царского правительства с Германией. Особенный страх испытывала буржуазия перед активизирующимся рабочим классом. Начиная с июня 1915 г. забастовки рабочих не прекращались. В августе забастовали крупнейшие оборонные предприятия Петрограда - Путиловский завод, Шлиссельбургский и др. На заседании Особого совещания 19 августа говорили о "весьма тревожном состоянии рабочих масс" и поэтому, чтобы не вызвать всеобщей забастовки, отказались от осуществления милитаризации промышленности2 .

На заседании Совета министров 11 августа генерал Рузский указал на "безнадёжность" военного положения России а, случае забастовок рабочих и "беспорядков". Там же отмечали всеобщее недовольство в стране и говорили, "что правительство висит в воздухе и никого не удовлетворяет"3 . Министр торговли и промышленности князь В. Н. Шаховской предлагал членам кабинета считаться с тем фактом, что поражения на фронте создали революционно повышенное настроение в стране"4 . В Совете министров, по заявлению Горемыкина, происходил "быстрый сдвиг влево, вниз по течению". Спустя год после начала войны, в июне 1915 г., Земский и Городской союзы, как отмечает охранка, "впервые сочли необходимым вступить на путь политических требований"5 .

В августе произошла смена верховного командования. Эта смена вызвала общее недовольство среди буржуазии и большинства членов Совета министров. В Москве, на квартирах у Рябушинского и Коновалова, состоялись совещания "прогрессивных деятелей", которые намерены были предъявить требования об организации правительства, пользующегося "доверием страны и полнотою власти". Охранка предупреждала правительство, что следует ожидать резолюции Московской городской думы с требованием полного обновления состава настоящего кабинета с готовим списком лиц на министерские посты6 .

13 августа 1915 г. газета "Утро России" - орган Рябушинского - опубликовала предполагаемый личный состав нового правительства, назвав его "кабинетом обороны". 18 августа состоялось частное совещание гласных Московской городской думы, на котором велись речи о единстве "народных" представителей, т. е. членов Государственной думы, с правительством, пользующимся "полным доверием страны".

Между членами Государственной думы и Государственного совета заканчивались переговоры о программе прогрессивного блока. 19 августа Московская городская дума приняла резолюцию с требованием "создания правительства сильного доверием общества и единодушного, во главе которого должно стоять лицо, которому верит страна"7 . 22 августа была закончена работа по выработке программы прогрессивного блока. Совет объединённого дворянства уполномочил своего председателя послать Горемыкину письмо, в котором говорилось, что "произносимые и передаваемые прессой во все концы страны левые, речи" "являются предвестниками новых смут с целью изменения государственного строя"8 .

Правительство приняло решение вступить в переговоры с прогрессивным блоком на предмет осуществления его программы. В газетах открыто назывались имена кандидатов в состав нового правительства, на заседаниях правительства обсуждался вопрос о роспуске Государственной думы, об уступках буржуазии, о необходимости работать в контакте с общественностью. Совет министров вопреки желаниям своего председателя принял решение "ходатайствовать" о немедленном созыве заседания Совета министров под председательством царя для обсуждения вопросов о верховном главнокомандующем, об эвакуации Петрограда и "о внутренней политике на будущее, т. е. политика твёрдая или же политика, идущая навстречу общественным пожеланиям". Большинство членов Совета министров выступало за уступки буржуазии, за соглашение с ней, даже за уход правительства в отставку. Создалось оригинальное и чрезвычайно редкое положение, когда министр внутренних дел князь Н. Щербатов, призванный охранять устои тропа, на заседании Совета министров заявил, что монарх и правительство находятся "в радикальном разноречии" со всей "благоразумной" общественностью, т. е. "с дворянами, купцами, городами, земствами и даже армией", и требовал не репрессий,


1 Милюков П. Россия на переломе. Т. I, стр. 12 - 13.

2 ЦВИА, ф. 369, оп. 1, д. N 50. Журнал заседаний Особого совещания N 24 от 19 августа 1915 года.

3 Архив русской революции. Т. 18; "Тяжёлые дни" (секретное заседание Совета министров), стр. 64, слова Сазонова на заседании Совета министров 11 августа 1915 года.

4 Там же, стр. 84.

5 "Буржуазия накануне февральской революции". Центроархив, 1927 г., стр. 19 - 21.

6 Там же, сир. 23.

7 Поливанов А. Мемуары, стр. 222.

8 Там же, стр. 223.

стр. 52

а уступок в пользу буржуазии. Дело кончилось тем, что большинство Совета министров пошло на открытую демонстрацию. 21 августа, вечером, на квартире министра иностранных дел Сазонова собрался фактически весь Совет министров (кроме Горемыкина, Хвостова и Рухлова). Здесь было принято известное обращение к царю с "единодушной просьбой" отказаться от замены Николая Николаевича и указано на коренное "разномыслие" с председателем Совета министров "в оценке происходящих внутри страны событий и в установлении образа действий правительства"1 . Это была наиболее яркая иллюстрация распада верхов, разброда среди правящей клики.

Буржуазия чувствовала себя именинницей и готовилась возглавить правительство, если и не ответственное перед Думой, то, по крайней мере, пользующееся "доверием страны". К этой программе, которую Горемыкин и Хвостов называли программой государственного переворота, примыкало и большинство Совета министров. Буржуазия добивалась власти, и в этом ей помогали те представители знати и правительства, которые еще не утратили способности разбираться в обстановке и понимали, что продолжение войны возможно лишь при активном сотрудничестве с буржуазией. Умеренный столыпинец, Сазонов считал возможным включить в программу правительства и "пять шестых программы блока". Он был совершенно прав, ибо отлично понимал, что кадеты и другие представители буржуазии боятся революционного взрыва, а посему намечают умеренную программу буржуазных реформ, долженствующих укрепить монархию. Милюков также считал программу прогрессивного блока приемлемой "для тогдашнего правительства", т. е. правительства Горемыкина. Программа блока была рассчитана на сохранение монархии в России и предупреждение революции. Как справедливо пишет Милюков, прогрессивный блок хотел дать "последний шанс царю для спасения династии в России, для предупреждения революционной катастрофы"2 .

Но этой помощью буржуазии царизм не сумел воспользоваться. Перепуганный Горемыкин и его единомышленники видели в создании блока средство для "захвата власти". Добровольно уступать власть они не собирались.

Как известно, несколько дней спустя переговоры правительства с лидерами "прогрессивного блока" кончились разрывом. Горемыкин добился роспуска Государственной думы и поворота осей политики правительства вправо.

Мы коротко охарактеризовали политические настроения правящих верхов и буржуазии в то время, когда было принято решение о создании Особых совещаний по обороне государства, по топливу, по перевозкам и по продовольствию. Эта военная реформа государственного аппарата была проведена под нажимом и по инициативе буржуазии. Буржуазия очень внимательно следила за работой государственного аппарата, и когда военное министерство внесло законопроект о создании Особого совещания по обороне государства, единственного органа, обязанного руководить перестройкой хозяйственной жизни страны на военный лад, она поддержала это предложение, но вместо одного Совещания предложила создать четыре, с целью охватить все основные вопросы военной экономики страны: "Для обсуждения и объединения мероприятий по обороне государства и для обеспечения армии и флота предметами боевого и прочего материального снабжения учреждается под председательством военного министра Особое совещание"3 . Особое совещание по обеспечению топливом было организовано под председательством министра торговли и промышленности, по продовольственному делу - под председательством министра земледелия, а по перевозкам - под председательством министра путей сообщения.

Совещание по обороне государства имело более широкие полномочия, чем Совещания, ведавшие хозяйственными вопросами. Наряду с обеспечением армии и флота всеми видами вооружения и боевого снабжения Совещание по обороне должно было заниматься объединением мероприятий по обороне, т. е. координацией всех усилий тыла для снабжения армии и флота. Состав этого Совещания был наиболее широким4 . Наряду с работниками военного ведомства и представителями других министерств в основное ядро Совещания входили представители Государственной думы и Государственного совета. Совещание по обороне походило на маленький парламент, состоявший из 50 человек. Во все остальные Совещания входили лишь по 7 представителей от Государственной думы и Государственного совета, пред-


1 Поливанов А. Мемуары, стр. 235 - 236.

2 Милюков П. Россия на переломе, стр. 14.

3 Положения об Особых совещаниях напечатаны. См. Особые совещания и комитеты военного времени. Сост. государств, канцелярия, стр. 7. Петроград. 1017.

4 В состав Особого совещания по обороне государства входили: "1) председатель Государственного совета, 2) председатель Гос. думы, 3) девять членов Гос. Совета и девять членов Гос. думы, по избрании сих установлений, по принадлежности, 4) представители от министерств: морского, финансов, путей сообщения, торговли и промышленности и от Государственного контроля, по одному от каждого ведомства, назначаемые главными начальниками подлежащих ведомств, по соглашению с военным министром; 5) пять представителей от военного министерства, по назначению военного министра, 6) представители Всероссийского земского и городского союза - по одному от каждого по избранию их комитетов и 7) четыре представителя Центрального военно-промышленного комитета, по его избранию" (там же, стр. 8 - 9).

стр. 53

ставители буржуазных общественных организаций допускались сюда также в меньшем количестве, представители Военно-промышленного комитета вовсе не участвовали ни в Совещании по продовольствию, ни в Совещании по перевозкам1 . Представители Государственной думы в Особых совещаниях сохраняли свои полномочия и во время перерывов в её работе и после досрочного её роспуска до нового созыва.

Все представители промышленности и банков, персонально входившие ранее в состав Совещания по усилению армии "всеми видами довольствия, теперь механически исключались из состава вновь созданного Совещания по обороне. Они были заменены представителями буржуазных организаций, что означало усиление представительства "отечественной" буржуазии.

Буржуазия добилась довольно сильного представительства во всех государственных, центральных и местных органах Особых совещаний, имевших отношение к экономике войны и вопросам государственной обороны2 . Особые совещания являлись высшими государственными "установлениями", которым никто не мог давать предписаний и требовать от них отчёта. Лишь по окончании войны председатели: их должны были представить отчёты о своей деятельности в Государственную думу и Государственный совет вместе с журналами заседаний. Следовательно, законодательные палаты сохранили лишь право последующего контроля и проверки. Денежные средства, необходимые для деятельности Особых совещаний, предоставлялись Советом министров.

Основное внимание Особого совещания по обороне было сосредоточено на деятельности всех предприятий - казённых и частных, работающих для армии и флота. Оно заботилось о расширении старых предприятий, о постройке новых предприятий, о распределении оборонных заказов между русскими и иностранными предприятиями. Председатель Особого совещания по обороне был наделён исключительно широкими правами в решении вопросов промышленности3 . Он мог закрывать предприятия, не выполняющие казённые заказы, требовать выполнения заказов казны ранее других, секвестрировать частные предприятия и назначать для управления ими уполномоченных. В случае необходимости он мог устранять от службы и смещать директоров, управляющих, советы предприятий, работающих на оборону, регулировать заработную плату.

Председатель Совещания по топливу мог устанавливать "предельные цены" на все виды топлива; он же распределял жидкое и твёрдое минеральное топливо между потребителями. Председатель Совещания по продовольствию получил исключительные права не только по заготовкам продовольствия и фуража для армии, но и в отношении регулирования торговли ими и цен. Он мог применять "общие и частные реквизиций скота, всякого рода продовольственных ресурсов, фуража и семян"4 .

Председатель Совещания по перевозкам получил исключительные права в деле регулирования перевозок, изменения правил перевозки, выгрузки и хранения грузов. Его внимание было сосредоточено на усилении "пропускной способности железных дорог"5 , снабжении их подвижным составом, строительстве подъездных путей, выполнении заказов на подвижной состав внутри страны и заграницей. Он мог устанавливать "принудительное пользование" подвижным составом, пароходами, баржами на водных путях и т. д. В случае невозможности выполнить предъявляемые другими Совещаниями требования на перевозки арбитром являлось Совещание по обороне.

Хотя все Совещания, по положению, являлись "верховными установлениями", независимыми и не подчинёнными другим, всё же Особое совещание по обороне было первенствующим среди них. По положению, оно могло вмешиваться и очень часто вмешивалось во все сферы экономической жизни и контролировало деятельность остальных Совещаний. Все решения председателей Особых совещаний по продовольствию, топливу и по перевозкам "срочно сообщаются" военному министру как Председателю Совещания по обороне на окончательную санкцию. Он имел право своей властью "приостанавливать все распоряжения" председателей Особых совещаний и ставить эти вопросы на обсуждение Совещания по обороне с приглашением председателей и членов этих совещаний, а если и там не достигалось соглашения, то "вопрос вносится немедленно в Совет министров на его разрешение"6 . Такой порядок решения вопросов давал возможность до некоторой степени объединять и направлять деятельность всех Совещаний по одному плану.

Особое совещание по обороне становилось своеобразным экономическим штабом, регулирующим всю хозяйственную жизнь страны. Создание Особых совещаний явилось своего рода попыткой государственно-капиталистической организации хозяйственной жизни страны. Решающая роль сохранялась при этом за агентами государственной власти, за министрами, но бур-


1 В положении об Особых совещаниях по перевозкам, продовольствию и топливу было особо оговорено право председателя приглашать представителей буржуазных общественных организаций для участия в заседаниях.

2 Вопросы стратегии войны не подлежали компетенции Особого совещания и военного министра: ими целиком занималась Ставка верховного главнокомандующего.

3 Положения о Совещании по обороне, стр. 10, п. 10.

4 Там же, стр. 33, л. 10.

5 Там же, стр. 39, п. 11.

6 Там же, стр. 26, 35, 46.

стр. 54

жуазия послала во все созданные организации своих представителей, которые, помогая правительству в организации военного хозяйства, одновременно должны были отстаивать узкомеркантильные интересы буржуазии и укреплять её политические позиции.

Вспомогательными органами всей этой системы являлись военно-промышленные комитеты, Земский и Городской союзы, поскольку они принимали участие в работе на нужды войны.

Особые совещания имели свой аппарат на периферии. Все председатели Особых совещаний получили право назначать на места своих уполномоченных, под председательством которых организовались местные совещания с участием представителей от Всероссийского земского и Городского союзов, а также от местного военно-промышленного комитета1 и чиновников. По линии Особого совещания по обороне эта местные совещания получили название "Заводских совещаний".

10 сентября 1915 г. Поливанов утвердил положение о Заводских совещаниях, а 17 октября царь утвердил и районных уполномоченных Заводских совещаний2 .

Заводские совещания организовались с целью более полного использования производственной мощи заводов и лучшей организации сотрудничества заводов в пределах района. Заводские совещания получили право обследовать заводы и выдавать новые заказы. Председатели Заводских совещаний были правомочны проводить общие и частные реквизиции, устанавливать размер заработной платы рабочим, изменять характер и объём производства, а также выдавать авансы, пособия и ссуды; они же возбуждали перед председателем Совещания представления об отстранения от службы членов правлений, директоров и управляющих как казённых, так и частных заводов, если в этом была необходимость. Всего было организовано 11 районов и столько же утверждено уполномоченных председателя Особого совещания по обороне: Петроградский район (6 губерний), Ревельский район (2 губернии), Московский район (12 губерний) и два завода - Сормовский и Кулебакский, Нижегородский район (6 губерний), Киевский (6 губерний), Екатеринославский район (4 губернии), Харьковский район (3 губернии), Ростовский район (объединял область Войска Донского и Царицынский уезд, Саратовской губернии). Уральский район (6 губерний и 2 области), Сибирский район (вся Сибирь, включая и полосу отчуждения Китайско-Восточной железной дороги), Кавказский район (10 губерний и областей).

В ноябре 1915 г. генерал-губернатор Гондатти ходатайствовал об организации двух отдельных Заводских совещаний для Восточной Сибири с центрами в Иркутске и Хабаровске. В связи с перенесением Сибирского совещания из Томска в Иркутск вопрос об организации новых Заводских совещаний отпал.

Районными уполномоченными Особого совещания чаще всего назначались военные3 . Самой видной фигурой из них был уполномоченный Петроградского района генерал от инфантерии А. Мышлаевский, бывший одно время начальником Генерального штаба. Мышлаевский принимал деятельное участие в заседаниях Особого совещания по обороне и руководил работой металлургического комитета. Несмотря на широкое представительство буржуазных элементов общее руководство Заводскими совещаниями крепко держали в своих руках военный министр и его представители. Особое совещание по обороне имело несколько постоянных комиссий, всё время регулярно работавших и подготовлявших вопросы для Особого совещания4 .

Наблюдательная комиссия под председательством А. Куломзина (председатель Государственного совета) должна была контролировать выполнение заказов и контрактов, заключённых с поставщиками. Судя по подробным журналам Совещания, Куломзин не играл руководящей и активной роли в работе Совещания. Были организованы две подготовительные комиссии: одна ведала вопросами артиллерийского снабжения; председателем её был член Государственного совета С. Тимашев, бывший министр торговли и промышленности; другая комиссия - общего характера - ведала вопросами инженерного, интендантского и санитарного снабжения; председателем её был генерал-майор А. Саткевич. По предложению В. Гурко, была организована эвакуационная комиссия - для выработки плана эвакуации предприятий. Деятельность её должна была протекать в контакте с деятельностью аналогичной подкомиссии Государственной думы и Совещания по эвакуации при министре торговли и промышленности; председателем этой комиссии был назначен председатель Государственной думы М. Родзянко. Таким образом, оба председателя законодательных палат являлись не рядовыми участниками Совещания по обороне, а руководящими работниками, ведавшими крупными разделами его работы.

Во всех комиссиях самую деятельную роль играли представители буржуазной


1 Положения о Совещании по обороне, стр. 15, 24, 35, 44.

2 ЦВИА, ф. 369, оп. 1, д. N 9. О личном составе Особого совещания и образуемых при нём комиссий и комитетов, лл. 146 - 148, 5 сентября 1915 года. Проект положения о Заводских совещаниях был рассмотрен и утверждён Особый совещанием.

3 За исключением "шталмейстера" Безака (Киевский район) и статского советника Егорова (Уральский район), все остальные уполномоченные - генералы и адмиралы и один полковник - князь К. Н. Абхази.

4 В ЦВИА имеются протоколы этих ко миссий. Решение о создании комиссий и их личном составе было вынесено 26 августа 1915 г., на первом заседании Особого совещания.

стр. 55

общественности - А. Гучков, А. Коновалов, Д. Зернов (от Военно-промышленного комитета), князь Львов и др. Наиболее активное участие в работе Совещания принимали Тимашев и Родзянко1 .

Заседания Совещания по обороне происходили два раза в неделю, вёлся подробный журнал заседаний, который подписывался членами Совещания. В случае несогласия с примятым председателем Совещания решением члены его могли записать особое мнение, которое помещалось приложением к журналу. Как правило, председатель Особого совещания по обороне вносимые предложения ставил на голосование всех членов. Изредка в качестве приложения к журналу помещались другие документы: решения подготовительных комиссий, доклады комиссий, проводивших обследования, и т. д. При наблюдательной комиссии была особая анкетная комиссия, занимавшаяся разного рода статистико-экономическими исследованиями, учётом рабочей силы и забастовок, выяснением степени загрузки промышленности отдельных районов и целых отраслей военными заказами. Позднее при Особом совещании по обороне были организованы комитет по снабжению металлами, комиссия по учёту рабочей силы, реквизиционная комиссия и валютная комиссия.

22 августа 1915 г. в Зимнем дворце состоялось заседание Особых совещаний по обороне, топливу, продовольствию и перевозкам под председательством Николая II2 . За длинными столами, проходившими через всю залу, разместились, с одной стороны, царь с министрами и чиновникам и министерств, по другую сторону - представители буржуазной общественности. Это разделение участников Особых совещаний на два лагеря выражало действительное разделение, наметившееся среди правящих групп общества. Не было прочного единства даже среди господствующих классов общества - дворянства и буржуазии, - не было его и среди членов Особых совещаний. Поэтому объединённое заседание Особых совещаний имело скорее торжественный характер, оно должно было демонстрировать, что новый верховный главнокомандующий - Николай II - "руководит и работами тыла".

Всё заседание свелось к трём коротким речам, которые произнесли царь, военный министр Поливанов и председатель Государственной думы Родзянко.

Николай II говорил, что усиление армии боевыми припасами является самым главным и важным делом, порученным Особому совещанию по обороне. Военный министр более точно и конкретно указал на новые задачи, стоящие перед вновь созданными Особыми, совещаниями. Они сводились к тому, чтобы "довести до крайнего напряжения производительные силы страны" с целью снабжения армии всем необходимым. Только через год после начала войны представители правительства открыто заговорили о необходимости "напряжения" всех производительных сил страны, чтобы обеспечить победу армии.

В речи Родзянко явно звучали нотки политических требований. Указав на крепость "народного духа, он обратился к царю с пожеланием: призвать к работе по укреплению армии "весь верный вам русский народ"3 . В этом расплывчатом и неопределённом лозунге передавались требования и устремления русской буржуазии, изложенные в программе "прогрессивного блока, сводившиеся к требованию передачи власти в руки буржуазии. "Создание объединённого правительства из лиц, пользующихся доверием страны" - вот первый и основной пункт программы "прогрессивного блока", изложенный Родзянко несколько туманно.

Несколько дней спустя после заседаний Особых совещаний министр земледелия Кривошеий прямо заявил на заседании Совета министров: "Что мы ни говори, что мы ни обещай, как ни заигрывай с прогрессивным блоком и общественностью, там все равно ни на грош не поверят. Ведь требования Государственной думы сводятся к вопросу не программы, а людей; которым вверяется власть"4 .

Судя по речи Родзянко и по тому, что делалось за стенами Зимнего дворца, можно с уверенностью сказать, что Особые совещания не приведут к прочной консолидации буржуазии вокруг правительства. Совместное заседание Особых совещаний не сплотило даже самое правительство. Буржуазия использовала эти Совещания для дальнейшей борьбы за власть, для наступления на рабочий класс. Как раз после объединённого заседания Особых совещаний Николай II получил через военного министра письмо от большинства министров о "коренном разномыслии" с председателем Совета министров и с требованием уступок в пользу буржуазии. Этот факт, несомненно, побуждал представителей буржуазии к дальнейшим оппозиционным политическим выступлениям.


1 В архиве сохранились стенограммы заседаний эвакуационной комиссии и её журналы. Ряд стенографических записей заседаний остался невыправленным. Они, видимо, служили материалом для составления журналов.

2 Последнее заседание Особого совещание по усилению снабжения артиллерийским снаряжением действующей армии состоялось 19 августа 1915 года. Это было 24-е заседание. Журнал объединённого заседания Особых совещаний имеется в деле без номера. Первое заседание Особого совещания по обороне государства состоялось 26 августа 1915 года. С этого заседания начинается новый счёт заседаниям Особого совещания по обороне.

3 ЦВИА, ф. 369, оп. I, д. N 53. Журнал объединённого заседания Особых совещаний.

4 Архив русской революции. Т. 18. "Тяжёлые дни", стр. 123.

стр. 56

Первое деловое заседание Совещания по обороне состоялось 26 августа. В числе членов Совещания оказался весь цвет российской бюрократии: от Государственного совета - Куломзин, затем Тимашев, Тимирязев, Стишинский, Трепов и др. большинство участников Совещания - представителей Государственной думы - принадлежало к оппозиционному лагерю, хотя среди них были и правые - Н. Марков и В. Шульгин. Крайним "левым" был кадет А. Шингарёв. Вожака кадетов - П. Милюкова - в то время на Совещание ещё не допускали. Среди членов Совещания оказались и лидеры буржуазных общественных организаций: князь Г. Львов - от Земского союза, М. Челноков - от Всероссийского союза городов, Гучков и Коновалов - от Центрального военно-промышленного комитета. Военное министерство было представлено наиболее видными генералами, - Беляевым, Лукомским, Маниковским и др.

Среди членов Совещания было мало людей, знавших технику боевого снабжения и вообще практически знакомых с работой промышленности. "Зато было много таких, которые видели в этом Совещании главным образом орудие политической борьбы. И так как таких было большинство и они были наиболее активными, то военный министр, их ставленник, являвшийся якобы полным хозяином дел, на самом деле был послушным орудием в руках этих господ, которые делали, что хотели"1 . Если допустить, что в этих словах Маниковского, прекрасно знавшего весь состав Совещания по длительной совместной работе, имеется известное преувеличение, то всё же в основном эта характеристика справедлива. Ни Поливанов, ни сменившие его генералы Шуваев и Беляев не были настоящими и полными хозяевами положения. Они вынуждены были считаться с требованиями и пожеланиями буржуазии. А Поливанов прямо шёл у неё на поводу. Совещание по обороне являлось трибуной для буржуазии, разоблачавшей несостоятельность военного ведомства в организации обороны.

Наиболее крупные деятеля банков в работе Совещания не принимали органического участия. Они появлялись в зале заседаний лишь в связи с обсуждением их контрактов или в качестве просителей о выдаче многомиллионных ссуд и авансов. Но влияние банкового капитала на деятельность Совещания было огромно. Не один раз банки заставляли Совещание считаться с их силой и уступать в важных вопросах.

Осенью 1915 г. армия переживала еще глубокий кризис боевого снабжения. Поэтому первым вопросом, которым занялось Особое совещание, было обеспечение армия артиллерией, винтовками и патронами.

Одновременное работой Особого совещания по обороне начала свою работу и Верховная комиссия, организованная для расследования причин недостаточности боевого снабжения армии. Организация этой комиссии явилась уступкой глубокому общественному недовольству, выявившемуся в стране. Верховная комиссия должна была явиться, по замыслу правительства, отдушиной для общественного недовольства. Комиссия собрала огромный и ценный материал о работе промышленности, о деятельности военного министра Сухомлинова, но практического влияния на работу Совещания по обороне не оказала.

*

Мы рассмотрели политику правительства и буржуазии в конце первого года войны. Реакционное царское правительство оставило армию без снаряжения и вооружения. За его преступную политику армия расплачивалась морем крови и десятками тысяч человеческих жертв. Поражение русской армии в 1915 г. было прямым, следствием преступной политики правительства. Это порождало стихийное недовольство в армии и в тылу и подготовило революционную обстановку к осени 1915 года.

Русская буржуазия боялась революции, поэтому она укрепляла свои организации, сколачивала "прогрессивный блок", рассчитанный на сговор, на сделку с правительством. Боясь, что поражение в войне с Германией повлечёт крах всех её империалистических замыслов и ускорит революцию, буржуазия выступила с программой мобилизации промышленности. Она рассчитывала полностью захватить в свои руки руководство экономической жизнью страны. Но буржуазия не удалось осуществить свой план. Однако, отказывая буржуазии в политических уступках, распустив Государственную думу, правительство, вместе с тем, не могло отказаться от сотрудничества с буржуазией. Виднейшие лидеры российской буржуазии, руководители вновь созданных буржуазных организаций - Земского и Городского союзов Центрального военно-промышленного комитета, а также Государственной думы и Государственного совета - послали своих представителей во вновь созданные государственные органы власти - Особые совещания. Тем самым буржуазия значительно упрочила свои позиции. Это сотрудничество с реакционный правительством русская контрреволюционная буржуазия не прерывала ни на один день, даже когда выступала с политической критикой деятельности царизма. Наоборот, она всячески старалась помочь царизму довести войну до победного конца. Однако, как показали дальнейшие события, сотрудничество буржуазии с правительством в Особых совещаниях и деятельность буржуазных организаций не могли организовать экономику страны, преодолеть начавшийся экономический кризис и предотвратить назревавшую революцию.


1 Маниковский А. Боевое снабжение русской армии. Ч. 3-я, стр. 160 - 161. М. 1923. "


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/БОРЬБА-С-КРИЗИСОМ-ВООРУЖЕНИЯ-РУССКОЙ-АРМИИ-В-1915-1916-ГОДАХ

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Valentin GryaznoffКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Gryaznoff

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

А. СИДОРОВ, БОРЬБА С КРИЗИСОМ ВООРУЖЕНИЯ РУССКОЙ АРМИИ В 1915-1916 ГОДАХ // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 11.09.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/БОРЬБА-С-КРИЗИСОМ-ВООРУЖЕНИЯ-РУССКОЙ-АРМИИ-В-1915-1916-ГОДАХ (дата обращения: 29.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - А. СИДОРОВ:

А. СИДОРОВ → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Valentin Gryaznoff
Ufa, Россия
2147 просмотров рейтинг
11.09.2015 (3122 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
9 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
8 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
8 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
БОРЬБА С КРИЗИСОМ ВООРУЖЕНИЯ РУССКОЙ АРМИИ В 1915-1916 ГОДАХ
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android