Партиздат. 1938. 150 стр. 1 руб.

Выпуск отдельным изданием сборника Ф. Энгельса "К истории древних германцев" является ценнейшим подарком для историков и широких кругов читателей нашей страны. В рецензируемый сборник вошли две вновь опубликованные работы Энгельса - "К истории древних германцев" и "Франкский период" - и одна работа ("Марка"), изданная еще при жизни автора.

Помещенные в сборнике работы Энгельса в основных чертах охватывают последовательно весь период раннего средневековья.

В своих работах Энгельс выявил обширнейшую источниковедческую эрудицию, непревзойденное мастерство в технике исследования, глубину и точность марксистского анализа, размах ишироту обобщений.

В работе "К истории древних германцев" Энгельс исследует и разрешает вопрос о происхождении германских племен. До выхода работ Энгельса советские историки либо обходили эту проблему молчанием либо ограничивались указанием на то, что она является трудной и неразработанной. Между тем правильное, марксистское разрешение этого вопроса приобретает особое значение теперь, когда, фашистские фальсификаторы и ликвидаторы

науки в Германии всячески его извращают в обоих интересах. Энгельс устанавливает, что немцы - отнюдь не первые обитатели той территории, которую они занимают в настоящее время, что задолго до немцев в Европе было много других обитателей и переселений: "Самыми ранними пришельцами были греки и латины, завладевшие обоими юго-восточными полуостровами Европы; тогда же, вероятно, пришли и ныне исчезнувшие скифы, обитатели степей к северу от Черного моря. ...Затем следовали кельты"¹ . Вслед за кельтами пришли германцы, "...для них мы уже с некоторой долей достоверности можем установить, по крайней мере приблизительно, время переселения. Оно едва-ли началось задолго до 400 г. и еще не вполне закончилось во время Цезаря"² . Из этого вытекает, что разглагольствования фашистских "расоведов" о неполноценности других народов, живущих в Европе, и об "исконном" господствующем положении германцев в Европе являются бредом современных каннибалов. Вновь опубликованные работы Энгельса, следовательно, блестяще подтверждают образную характеристику фашистского "расизма", которая дана товарищем Сталиным. Эта характеристика гласит: расовая "теория" фашизма "...так же далека от науки, как небо от земли"³ .

Далее, Энгельс исследует вопрос об образе жизни германцев в эпоху Цезаря. Проанализировав исторический материал, Энгельс пришел к выводу, что германцы времен Цезаря еще не являются вполне оседлыми людьми. "Они, - говорит Энгельс, - далеко не такие номады, как современные азиатские кочевые народы. Кочевому быту место в степи, а германцы жили в первобытном лесу. Но они были также далеки и от стадии оседлых крестьян"⁴ . Этот вывод Энгельса разоблачает рассуждения фашистского "историка" Бюллера о том, что германцы не знали ни каменного века, ни первобытного коммунизма, что они представляли исключение из числа других народностей.

В связи с вопросом об оседлости древних германцев находится вопрос и об их главном занятии, который также исчерпывающе разрешается Энгельсом в анализируемых работах. Энгельс укалывает: "Они занимаются немного и земледелием, но лишь между прочим, и притом самым диким первобытным способом"⁵ . "Они, - говорит он, - живут главным образом скотоводством, питаясь сыром, молоком и мясом, меньше - хлебом..."

В дальнейшем анализе Энгельс прослеживает прогрессивные изменения в жизни германских племен. Он указывает, что после столкновения с римлянами (в бассейне Рейна и Дуная) германцы начинают постепенно оседать: "Римское сопротивление на Рейне, а затем на Дунае кладет предел этому переселению, ограничивает владения германцев занятой ими до сих пор территорией и таким путем принуждает их перейти к оседлому образу жизни"⁶ .

"Эпоха между Цезарем и Тацитом, - говорит Энгельс, - представляет, таким образом, первый большой отдел немецкой истории - окончательный переход от кочевой жизни к оседлости, по крайней мере для большей части народа, от Рейна до областей, лежащих далеко за Эльбой"⁷ . Окончательное оседание на земле сопровождалось прогрессивным развитием их хозяйства. Земледелие становится важнейшим занятием германцев.

Германцы в эпоху Тацита уже торговали с соседними народами. Энгельс приводит перечень предметов, которые являлись предметом купли и продажи, но вместе с тем указывает, что торговля носила характер простого обмена и в эпоху Цезаря и Тацита была очень незначительна. Эпоха после Тацита знаменуется хотя медленным, но все более прогрессивным развитием хозяйства германцев. На стр. 44 - 48 Энгельс разбирает этот прогресс самым тщательным образом. Итог своего исследования он дает на стр. 48, где говорится: "В результате нашего исследования мы приходим к заключению, что германцы в период от Цезаря до Тацита сделали значительный шаг вперед по пути цивилизации, но что после Тацита, до эпохи переселения народов, примерно до 400 г., они сделали еще гораздо большие успехи. Торговля проникла к ним и принесла продукты римской промышленности, а вместе с ними, по крайней мере в известной степени, и римские потребности; она вызвала к жизни отечественную промышленность, которая исходила, правда, из римских образцов, но расшивалась при этом совершенно самостоятельно. Находки в шлезвигских болотах представляют первый этап этой промышленности, время которого может быть установлено; находки из эпохи переселения народов - второй этап, указывающий на более высокую ступень развития... прибрежные жители становятся искусными судостроителями и смелыми

¹ Ф. Энгельс "К истории древних германцев", стр. 12.

² Там же, стр. 13.

³ И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 546.

⁴ Ф. Энгельс. Цит. соч., стр. 17.

⁵ Там же, стр. 16.

⁶ Там же, стр. 19.

⁷ Там же, стр. 20.

мореплавателями; повсюду сильно растет численность населения..."¹ .

На стр. 22 - 36 Энгельс развертывает картину взаимоотношений германских племен с римским государством. Он показывает попытки римлян поработить германцев, т. е. включить их в орбиту рабовладельческой империи.

Энгельс показывает подлинную историческую картину того, как германские племена защищали свою независимость и демократические порядки. Когда Друз, говорит. Энгельс, опустошал Германию, он везде встречал энергичное сопротивление.

Алчный римский полководец Вар вызвал своими насилиями такое единство среди германцев, которого они до сих пор никогда не могли добиться. Энгельс исторически точно определяет место и роль Арминия в этой борьбе германцев за свою независимость. Называя Арминия умным полководцем и политиком, который ставил своей задачей положить конец господству римлян на правом берегу Рейна, Энгельс в то же время критикует чрезмерное преувеличение роли Арминия немецкими шовинистами, заявляя, что "...только ребячеством было построение фантастического памятника Арминию у Детмольда"² . Эти положения Энгельса, основанные на анализе исторических фактов, вдребезги разбивают попытки фашистских фальсификаторов истории представить Арминия в качестве "спасителя" и "мессии" германского народа. В другой работе, "Франкский период", Энгельс прослеживает историю Европы в VI - VII - VIII и IX веках, и здесь он разрешает целый ряд проблем, которые до сих пор казались историкам или туманными или спорными. Прежде всего он выясняет сущность и историческую роль марки. Важнейшие проблемы, связанные с вопросом о строе марки, разрешены были Энгельсом ранее в его специальной работе "Марка". Он говорит: "Строй марки оставался до конца средневековья основой почти всей жизни германской нации. После полутора тысяч лет своего существования этот строй начал, наконец, постепенно разлагаться в силу чисто экономических причин. Он распался под влиянием хозяйственного прогресса, которому больше не соответствовал. Нам предстоит ниже исследовать его упадок и окончательное исчезновение: мы установим, что его остатки существуют еще до сих пор. Но если ему удалось так долго сохраниться, то это произошло за счет его политического значения. На протяжении столетий он служил формой, в которой осуществлялась свобода германских племен. Затем он становится основой тысячелетнего народного рабства"³ . До переселения народов строй марки (общинный) господствует среди германских племен. Но в эпоху переселения народов и после этого он быстро начинает разлагаться.

Далее, Энгельс вскрывает процесс развития частнособственнических отношений в области землевладения.

Указав на общие предпосылки возникновения крупного землевладения, Энгельс показывает во всей полноте источники средства его дальнейшего роста. Отвечая на вопрос: как же возник этот класс крупных землевладельцев? - Энгельс констатирует: "Во-первых, мы знаем, что и после франкского завоевания в Галлии сохранилось много крупных римских землевладельцев, поместья которых в большинстве случаев обрабатывались свободными пли зависимыми поселенцами, платившими оброк (canon). Затем мы видели, как благодаря захватническим войнам королевская власть сделалась у всех переселившихся германцев постоянным учреждением и реальной силой, как она превратила старую народную землю (Volksland) в королевские домены, а также включила в свои владения римские государственные земли. В течение многочисленных гражданских войн, которые были вызваны разделами империи, владения короны непрерывно росли за счет массовых конфискаций земель так называемых бунтовщиков. Но они расточались так же быстро, как росли, на дарения церкви и частным лицам - франкам и романам, дружинникам короля (антрустионам) или каким-нибудь другим его любимцам. Точно так же дарениями покупали удельные князья (Theilfursten) помощь у господствующего класса крупных и могущественных землевладельцев, чиновников и военачальников, после того как начало образованию этого класса было положено уже во время гражданских войн и под их влиянием"⁴ . Этот блестящий анализ экономических и социальных причин происхождения дворянского класса разоблачает жульничество фашистского "историка" Дарре, который происхождение немецкого дворянства об'ясняет с точки зрения... "антропологии".

Энгельс с исключительной силой разоблачает захватническо-эксплоататорскую роль церкви и духовенства. Он показывает те средства и методы, при помощи которых она обогащалась. Эти выводы Энгельса вскрывают антинаучный и ре-

¹ Ф. Энгельс. Цит. соч., стр. 48.

² Там же, стр. 32.

³ Там же, стр. 61.

⁴ Там же, стр. 64.

акционный характер утверждений Допша о том, что в результате прекарных отношений церковь будто бы не только не обогащалась, но теряла существенную часть земель из своих фондов. Нужно отметить, что и земли свободных франков, конфискованные в наказание за бунты, притекали большей частью в руки церкви. Войны разоряли непосредственного производителя; он становился зависимым от господина человеком, а его земля переходила в распоряжение господина (землевладельца).

Подытожив результаты указанных выше процессов формирования крупного землевладения, Энгельс указывает, что в эпоху Каролингов произошел аграрный переворот. "Этот переворот, - говорит он, - в основе своей покоится на двух новых установлениях. Во-первых, для того чтобы прочнее привязать магнатов государства к короне, им, как правило, коронных земель больше не дарили, а предоставляли в пожизненное пользование в качестве "бенефиция" на определенных условиях, под страхом отнятия бенефиция за несоблюдение условий. Так магнаты сами становились поселенцами короны. И, во-вторых, для того чтобы обеспечить набор свободных поселенцев крупных магнатов для военной службы, этим магнатам была передана часть административных прав областного графа над свободными поселенцами в их владениях, и они были назначены "сеньерами" над этими последними"¹.

Изменения в хозяйственной и социальной области оказали воздействие на государственные порядки. Иерархическая лестница признается и юридически оформляется государством. "Сословная иерархия, - говорит Энгельс, - от короля вниз через крупных бенефициариев к их поселенцам и, наконец, к несвободным становится признанным и официально действующим элементом государственного порядка. Государство признает, что оно не может существовать без ее помощи. Мы, впрочем, увидим, как эта помощь оказывалась на деле"² .

Однако магнаты не только в дальнейшем не помогали централизованной (королевской) власти, а стали превращаться в независимых феодалов. Относительно централизованное государство Каролингов начинает разлагаться. Энгельс ставит и разрешает этот вопрос исторически. Он подчеркивает, что уже созданный в эпоху Меровингов за счет короны класс магнатов всячески содействовал крушению королевской власти, но отнюдь не для того, чтобы подчиниться майордомам, людям одного с ними звания. Напротив, вся Галлия, какговорит Эйнгард, была в руках этих "тиранов, которые везде претендовали на господство"³ . Так поступали, говорит далее Энгельс, и епископы.

Карл Мартелл, Пипин Короткий и особенно Карл Великий своими реформами и мероприятиями на короткий период не только останавливают этот процесс государственного расчленения, но и достигают некоторых (а при Карле Великом с внешней стороны больших) успехов в деле централизации государственной власти.

Но так как процесс феодального дробления развивался стремительно и неудержимо, все эти успехи Каролингов оказались шаткими и эфемерными. Государственные должностные функции принимают феодальный характер. Граф (бывший чиновник и слуга королевского правительства в провинции) или вытесняется сеньером или сам становится таковым вследствие феодализации его бенефиция. Сеньер в результате развития иммунитетных прав получает большую самостоятельность и целый ряд прав (регалий), которые раньше принадлежали королевскому аппарату. В хозяйственной, социальной и политической сфере восторжествовал принцип патримониальности: достояние сеньеров, графов и других чиновных элементов стало наследственным.

В соответствии со всеми перечисленными выше сдвигами в хозяйственных, социальных и политических отношениях произошли реформы и в военном деле, которые еще выше подняли престиж сеньеров и окончательно разорили, а потом и закабалили громадную массу свободных франков. "Непрестанные войны Карла Великого, - говорит Энгельс, - довершили дело. Бремя сделалось столь непосильным, что массы мелкого свободного люда, чтобы от него избавиться, предпочитали отдавать не только остаток своих земель, но и лично себя и своих потомков в распоряжение магнатов, особенно церкви. Свободных воинственных франков Карл довел до того, что они готовы были терять независимость и становиться крепостными, лишь бы только не воевать"⁴ .

Далее Энгельс показывает процесс окончательного формирования основных классов Феодального общества. "Наряду с крупными землевладельцами, - заявляет он, - которые быстро превращались в то время в самостоятельное сословие, наряду с их свободными вассалами выступал класс несвободных, все больше поглощавший остатки свободных простых людей"⁵.

¹ Ф. Энгельс. Цит. соч., стр. 69.

² Там же, стр. 77.

³ Там же, стр. 65.

⁴ Там же, стр. 81.

⁵ Там же, стр. 83.

Разумеется, процесс закабаления свободных крестьян не проходил гладко: он был связан с целым рядом крестьянских восстаний. "Рабство было им (т. е. бывшим свободным. - И. И. ) еще непривычно; телесные наказания, которые получали даже колоны (капитулярии 853, 861, 873 гг.), воспринимались еще как оскорбление, а не как нечто, само собою разумеющееся. Отсюда - многочисленные заговоры и восстания несвободных и даже вассальных крестьян"¹ . Эти восстания, говорит Энгельс, держали эксплоататоров очень часто в состоянии страха и являлись факторами известного ограничения произвола и эксплоатации.

В качестве завершения изложенного материала Энгельс дает следующее исключительное по глубине и четкости обобщение: "Такова была цена, за которую Карл купил свою новую Римскую империю: уничтожение сословия свободных простых людей, которые в эпоху завоевания Галлии составляли всю массу французского народа, расслоение народа на крупных землевладельцев, вассалов и крепостных. Но вместе со свободными простыми людьми пришел в упадок и старый военный строй, а вместе с ним пала и королевская власть, Карл уничтожил единственную основу своего собственного господства. При нем оно еще держалось, но при его преемниках обнаружилось, что представляло из себя в действительности дело его рук"² .

Большой интерес представляет для историка и особенно для филолога работа Энгельса "Франкский диалект", которая наряду с изданием в отдельном оттиске (1935 год) помещена в рецензируемом сборнике. Здесь Энгельс разрешает целый ряд важнейших филологических проблем, которые были запутаны и искажены буржуазными учеными. При этом Энгельс выступает здесь как филолог, открывающий новый этап в этой науке. Он использует громадный лингвистический материал. В частности Энгельс разрешает вопрос о франках, который считался крайне запутанным и неясным.

О "Марке" Энгельса, которая вошла с этот сборник, мы подробно не говорим, так как она давно уже известна читателям как произведение, открывшее новую эпоху в области исследования первобытного общества.

¹ Ф. Энгельс. Цит. соч., стр. 83.

² Там же, стр. 84.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - И. ИВАШИН:

Комментарии: