Libmonster ID: RU-15505
Автор(ы) публикации: А. ВИНОГРАДОВ

10 июня 1940 г. в Риме, на площади Венеции Б. Муссолини объявил о вступлении Италии во вторую мировую войну. К этому времени Франция уже была разгромлена и капитулировала, а Великобритания потерпела поражение под Дюнкерком. Италия, не являясь участником этих событий, оказалась все же вовлеченной в них. Что побудило Муссолини, с сентября 1939 г. провозгласившего Италию "невоюющей стороной" (такая позиция давала ей очевидные преимущества и сулила бесспорные выгоды в будущем), ввязаться в мировой конфликт, приведший, в конечном итоге, итальянский фашизм к военно-политическому краху?

Вступлению Италии в войну предшествовало заключение Римом и Берлином военно- политического союза ("Стального пакта"), причем инициатива исходила от итальянской стороны. Примечательно, однако, что еще в ходе миланской встречи министров иностранных дел двух фашистских держав - Г. Чиано и И. Риббентропа - 6 - 7 мая 1939 г., непосредственно предварявшей подписание договора, зять дуче, никогда не питавший к нацистам особых симпатий и первоначально явно склонный затянуть переговоры, вдруг пошел на существенные уступки. Он снял неоднократно выдвигавшиеся Италией требования относительно конкретного определения внешнеполитических целей обоих государств, о четком разграничении "сфер влияния" на Балканах и в Дунайском бассейне, о германской гарантии окончательного характера границы в районе Бреннера, и перестал настаивать на включении в текст договора специальной статьи, обязывавшей обоих партнеров не начинать войны ранее истечения трехлетнего срока с момента подписания союза.

Подписывая 22 мая 1939 г. в Берлине союзный договор, итальянские дипломаты упустили из виду ту самую ст. 3, на изъятии которой они еще недавно настаивали. А она гласила: "Каждая из сторон немедленно выступит на помощь другой всей совокупностью своих сухопутных, морских и воздушных сил, если та окажется в состоянии войны"1 , - и не содержала даже намека на обязательство придерживаться трехлетней отсрочки начала военных действий в Европе против кого бы то ни было. По существу именно это "сделало Италию безропотной заложницей Гитлера и почти лишило ее элементарной свободы действий"2 .

Вскоре после подписания "Стального пакта" дуче командировал в Берлин с личным закрытым посланием от 30 мая маршала У. Каваллеро, известного своими давними и устойчивыми прогерманскими симпатиями (в декабре 1940 г. состоялось его назначение на пост начальника Генерального штаба). В ходе встреч с Гитлером, В. Кейтелем, Ф. Гальдером и другими политическими и военными руководителями третьего рейха римский эмиссар акцентировал внимание своих собеседников на точке зрения Муссолини, изложенной в его послании: "Две державы "оси"

стр. 66


нуждаются не менее трех лет в мирном периоде, и только начиная с 1943 г. боевые действия будут иметь наибольшие шансы на успех... Италия... располагает весьма скромными техническими средствами, незначительными промышленными возможностями и ограниченными природными ресурсами"3 . Действительно, военно-индустриальный потенциал Италии был сравнительно невелик. Но именно это и стало для дуче аргументом для оправдания статуса Италии как "невоюющей стороны" и одновременно - для выторговывания немецкой помощи как условия вступления ее в войну.

В канун нападения Германии на Польшу дуче, ссылаясь на нехватку сырья и военных материалов, сообщил Гитлеру в послании от 25 августа о "почти полной неподготовленности" Италии к открытию военных действий. Фюрер тут же затребовал список пожеланий своего партнера и был изумлен: итальянцы просили обеспечить их срочными поставками сырья и боевой техники, оружия и снаряжения общим объемом... 170 млн. т, для транспортировки которых пришлось бы выделить 17 тыс. поездов!4 Правда, посол Италии в Берлине Б. Аттолико впоследствии раскрыл "секрет": список был так чудовищно раздут именно для того, чтобы немцы, вынужденные отказать своему партнеру в помощи, дали бы итальянской стороне предлог уклониться от участия в войне.

Британский историк Ф. В. Дикин, объясняя решение дуче пока остаться в стороне, справедливо отмечал: "В этот момент он хотел лишь одного: как можно надежнее укрепить стратегические позиции Италии в бассейне Средиземноморья и в Северной Африке, в максимальной мере воспользоваться плодами своего вмешательства в Испании, освоить захваченную Албанию. Его отнюдь не прельщала малозаманчивая и рискованная перспектива очутиться в положении вовлеченного в европейскую войну помимо своей воли лишь ради мгновенного поглощения Польши Германией. Несмотря на систематическую и безудержную публичную похвальбу и частые громогласно угрожающие заявления, он как никто другой прекрасно сознавал и политическую, и экономическую, и военную немощь и уязвимость своей дутой империи"5 . Действительно, состояние вооруженных сил Италии явно не соответствовало приукрашенным официальным данным.

К апрелю 1940 г. ее сухопутные войска, сведенные в 74 дивизии, насчитывали 1580 тыс. рядовых и унтер-офицеров и 53 тыс. офицеров6 , лишь 19 дивизий были полностью укомплектованы, 34 - недоукомплектованы, но боеспособны и 21 - малобоеспособна. Заявление Муссолини, что "Италия готова в любой момент выставить 8 млн. штыков"7 , оказалось на поверку блефом. "Добровольческая милиция национальной безопасности"8 - военные формирования фашистской партии численностью свыше 800 тыс. человек, располагали лишь стрелковым оружием и легкой артиллерией и имели весьма посредственную подготовку. На общем фоне выделялись лишь корпуса альпийских стрелков и берсальеров, обладавшие несравненно более высокой боевой выучкой и моральным духом. Пять итальянских альпийских дивизий считались лучшими в Европе9 .

Военно-техническая оснащенность итальянской армии не выдерживала сравнения с вооруженными силами Германии, Франции и Великобритании. Во-первых, ее характеризовал весьма низкий уровень моторизации. Ввиду почти хронической нехватки грузовиков и бронетранспортеров солдат приучали к 40-километровым маршам-броскам, чтобы преодолевать расстояние в 150 - 160 км за 5 дней. Во-вторых, в ее оснащении некоторые типы и виды оружия, снаряжения и боевой техники сохранялись еще с первой мировой войны. Основным оружием пехотинца была винтовка с штыком образца 1891 г., модернизированная в 1924 и 1938 годах. Автоматы начали поступать в армию в массовом количестве только к весне 1943 года. В артиллерии недоставало 26 тыс. орудий, а производили их всего 700 в год. Танковый парк в подавляющей массе состоял из танкетки, прозванной солдатами "банкой из-под сардин". Она имела один пулемет, тонкую, легко пробиваемую броню и двигатель, заводившийся только снаружи. Лишь к концу 1940 г. было налажено производство среднего танка, вооруженного пушкой и двумя пулеметами и защищенного толстой броней10 . Тяжелых танков в итальянской армии вообще не было, если не считать сконструированный к осени 1942 г. танк, изготовленный в нескольких десятках опытных экземпляров.

Немногим лучше обстояло дело и с авиацией. Из всех видов вооруженных сил она, пожалуй, наиболее рельефно отражала рекламную позолоту и эффектную

стр. 67


показуху, присущие "черному" 20-летию итальянского фашизма. Фактически Италия имела в общей сложности 1796 самолетов (783 бомбардировщика, 594 истребителя и штурмовика и 419 разведчиков)11 , но многие из них представляли собой уже изрядно устаревшие типы. Наиболее распространенным вплоть до 1942 г. оставался архаичный истребитель-биплан с двумя пулеметами, стрелявшими через винт. Других, более совершенных моделей было меньше, к тому же они были слабо вооружены. Правда, имелся хорошо зарекомендовавший себя средний бомбардировщик.

Итальянский флот по общему количеству кораблей, их суммарному водоизмещению и совокупной огневой мощи артиллерийского и минно-торпедного вооружения занимал в начале июня 1940 г. пятое место в мире, уступая флотам Великобритании, США, Японии и Франции12 . Он насчитывал 6 линейных кораблей, 7 тяжелых крейсеров, 12 легких, 59 эсминцев, 67 миноносцев, 115 подводных лодок, 66 торпедных катеров и противолодочных катеров-охотников13 . Италия располагала превосходными кораблями - это были линкоры водоизмещением в 40 тыс. т, с 9 орудиями главного калибра и большой скоростью хода; они могли соперничать с судами аналогичного типа других западных держав. Отличные тактико-технические данные были у крейсеров, неплохо зарекомендовали себя и подводные лодки. Но флот не имел авианосцев. Главный морской штаб Италии по требованию Муссолини отказался от их строительства еще в середине 30-х годов14 . Имелись у флота и другие крупные изъяны: явно недостаточная разработанность конкретных оперативных планов, откровенно выжидательно-оборонительная тактика, сводившаяся к избежанию даже минимального риска, неумение вести бой в ночных условиях, пренебрежение к радиолокаторам, почти перманентные перебои с горючим. На этом фоне исключение составляла только "X флотилия MAC"15 .

Ахиллесовой пятой вооруженных сил Италии оставались явная недостаточность средств ПВО (в июне 1940 г. в метрополии насчитывалось 230 зенитных батарей) и почти катастрофическая скудость запасов топлива и стратегического сырья (всего на 3 месяца боевых действий), а также боеприпасов - заводы выпускали в год артиллерийских снарядов почти в 12 раз меньше положенных16 . Министр военной промышленности генерал К. Фавагросса заявил Муссолини в феврале 1940 г., что в этой области, по самым оптимистическим подсчетам, Италия будет готова к войне не ранее октября 1942 г., а скорее всего на рубеже 1942 - 1943 годов17 . Согласно докладу правительственной Комиссии по военному производству, подготовленному в декабре 1939 г., потребности армии, авиации и флота экономика страны могла начать удовлетворять только с 1944 г., да и то лишь при условии полной загрузки своих мощностей18 .

Имелся и еще один, очень существенный дефект: весьма посредственный общеобразовательный и культурный уровень и сравнительно невысокая профессиональная компетентность подавляющего большинства командного состава вооруженных сил Италии, особенно его высшего звена. Разумеется, встречались не лишенные способностей, даже талантливые офицеры, генералы и адмиралы. Но они составляли исключение. Остальная масса их серых, безликих, недалеких и незадачливых коллег вполне заслужила характеристику, данную им маршалом Э. Де Боно. Он квалифицировал итальянскую военную касту как "вечно галдящее сборище наглых, пустых, важничающих, самовлюбленных фанфаронов, куда более склонных к закулисным интригам ради получения дворянских титулов, внеочередных званий, наград, дополнительных окладов, акций и поместий, нежели к боям и рискованному пребыванию на передовой, завистливых и обленившихся дилетантов с рутинным, поверхностным мышлением, намертво застывшим на уровне войны 1914 - 1918 гг. и колониальной войны в Абиссинии 1935 - 1936 гг., умудрившихся ни на йоту не извлечь даже крупиц важного и полезного из поучительнейшего опыта германского блицкрига в Польше и успешного наступления на Западе против Франции и ее союзников"19 .

Под стать им был и министр всех трех видов вооруженных сил Италии и их верховный главнокомандующий с 1 июня 1940 г. - Муссолини. Вмешательство его в разработку и особенно процесс реализации оперативно-тактических и стратегических решений имело самые пагубные для страны последствия из-за его поистине кричащего военного невежества. Он не представлял истинных размеров промышленных потребностей современной войны, путал соотношение количественного и качественного факторов, отождествляя арифметическую численность с подлинной

стр. 68


мощью ("количество - это сила", - любил он повторять), отдавал явное предпочтение бездумному натиску перед тщательной и методичной подготовкой. По существу именно "его неуемная, всепоглощающая жажда военной славы", как указывал Чиано, прекрасно изучивший характер своего тестя, и побудила дуче ввязаться в мировой конфликт в качестве ближайшего союзника Гитлера и всерьез претендовать на успешное ведение самостоятельных боевых действий.

Свои конкретные цели в войне Муссолини определил еще до заключения "Стального пакта", огласив их на заседании Большого Фашистского Совета 4 февраля 1939 года. Назвав Италию "узницей, томящейся в тюрьме, имя которой - Средиземноморье", он квалифицировал Корсику, Тунис, Мальту и Кипр как "решетки этой тюрьмы, где часовыми - Гибралтар и Суэц". Отсюда он делал вывод: "Поскольку итальянская политика не может иметь и не имеет территориальных задач на европейском континенте, за исключением Албании", то необходимо "в первую очередь сломать решетки и двигаться к океану - Индийскому, объединив Ливию с Эфиопией через Судан, или Атлантическому - через французскую Северную Африку"20 . Избирая то или иное направление, рассуждал дуче, необходимо иметь надежно защищенный и обеспеченный тыл в Европе. Прочную гарантию этого, по его мнению, давал майский договор 1939 г., призванный, как считали в Риме, не только укрепить европейские позиции Италии, но и предоставить ей свободу рук в достижении жизненно важных целей в Средиземноморье и Африке.

Руководство третьего рейха, впрочем, и не помышляло о содействии усилению военного потенциала своего союзника и отнюдь не намеревалось согласовывать с ним свои политические и военно-стратегические планы, предпочитая держать их в строгом секрете. Подтверждением этого стали плохо скрываемое нежелание Гитлера дать "добро" на консультации представителей верховного командования вооруженных сил двух держав вскоре после подписания "Стального пакта", равно как и его устойчивый скептицизм касательно перспектив германо-итальянского военно-промышленного сотрудничества на случай затяжной войны. Вот почему лето 1939 г. стало для партнеров по "оси" периодом двусмысленностей, недоговоренностей и уловок, предназначенных скрыть друг от друга подлинные намерения.

Муссолини оказался застигнутым врасплох советско-германским пактом о ненападении от 23 августа 1939 года. Уязвленный столь "вопиющим нарушением" "антикоминтерновской солидарности" (в Риме поговаривали о "почти предательстве духа и буквы "Стального пакта""), он, тем не менее, все же, хотя и вряд ли искренно, приветствовал "восстановление дружественных отношений между Германией и Советским Союзом" и "выразил свою большую радость по случаю заключения пакта о ненападении"21 . Как пишет автор монографии о дуче Р. Де Феличе, "в течение нескольких месяцев осени - зимы 1939 - 1940 гг. Муссолини был убежден в неизбежности очень скорого, чуть ли не со дня на день нападения Англии и Франции на Советский Союз, что автоматически превращало Берлин и Москву в союзников. Но именно это никоим образом его и не устраивало, так как он, судя по его собственным признаниям, не имел ни малейшей охоты сражаться с Парижем и Лондоном бок о бок с Советской Россией"22 . Правда, в этом случае у Муссолини появился бы предлог для неучастия в боевых действиях и шанс попытаться - с очевидным успехом для себя - снова разыграть "мюнхенскую карту", то есть в качестве посредника добиться созыва конференции наподобие Мюнхенской.

Когда же Гитлер, запросивший Рим о "понимании", получил итальянский ответ от 25 августа 1939 г., он понял, что на Италию рассчитывать не приходится23 . Единственное, чего он добился, - это "твердое" обещание Муссолини оказать Берлину три "братские" услуги: 1. сохранить в тайне итальянский нейтралитет на возможно более длительный срок; 2. продолжать интенсивные военные приготовления для отвлечения внимания англичан и французов и введения их максимально в заблуждение; 3. направить в Германию промышленных и сельскохозяйственных рабочих.

1 сентября 1939 г., выступая на заседании Совета Министров, Муссолини сообщил о предстоящем решении объявить Италию "невоюющей стороной", не собирающейся "брать на себя какую-то бы ни было инициативу в открытии военных действий"24 . Такой шаг он мотивировал "настоятельной заботой о надлежащем обеспечении и защите национальных интересов" и "невыполнением Германией своих союзных обязательств"25 . По свидетельству Д. Гранди, тогдашнего министра юсти-

стр. 69


ции, "растерянность и тревога, горечь и разочарование, перемешанные с гневом и раздражением, сквозили в каждом... слове и жесте" дуче26 . Эту "смятенность души" констатировал и Чиано, которому Муссолини 4 сентября говорил о "желательности скорейшей атаки против Югославии, чтобы захватить румынские нефтяные месторождения". Через князя К. Альдобрандини, входившего в круг приближенных Пия XII, Чиано 6 сентября предупредил Ватикан, что "итальянский нейтралитет, немного стоящий, вовсе не представляется подлинным, надежным и долговечным"27 .

Статус "невоюющей стороны" вскоре начал тяготить Муссолини: публично восхваляя "молниеносные и не имеющие себе равных блистательные победы германского оружия", он втайне завидовал Гитлеру, мечтая о собственном триумфальном блицкриге. Уже в конце января 1940 г. он пояснил Чиано, что дальнейшее сохранение нейтралитета наверняка чревато "неизбежным оттеснением Италии в класс "Б" европейских держав"28 . Но Савойская династия, финансово-промышленная олигархия, крупнейшие аграрии, командная верхушка вооруженных сил страны придерживались противоположной точки зрения, считая, что лучше оставаться в стороне от войны как можно дольше. На той же позиции стояли и закулисно фрондировавшие высшие иерархи фашистской партии - Э. Де Боно, Ч. -М. де Векки, Д. Гранди, Д. Боттаи, И. Бальбо. Последний не раз почти открыто заявлял, что союз с Гитлером означает "чистить сапоги Германии"29 . Однако все эти деятели с мая 1939 г. предпочитали линию "пассивного сопротивления", не афишируя свой энтузиазм по поводу альянса с Берлином, но и не возражая против него.

Дуче волей-неволей приходилось считаться на первых порах с "нейтралистскими" взглядами короля Виктора-Эммануила III, не терпевшего немцев и склонявшегося к активным закулисным поискам соглашения с западными державами, в первую очередь с Великобританией. Текст его телеграммы, направленной Муссолини 17 сентября 1939 г., раскрывал эти настроения монарха: "Теперь, после ликвидации Польши, выражаю надежду на то, что Вы сможете провести переговоры по дипломатическим каналам и, если англичане, несмотря на потопление их торговых судов, согласятся на них, удастся, быть может, достичь какого-то конструктивного решения"30 .

Уже к концу зимы 1939/40 г. дуче понял, что его надеждам на созыв "нового Мюнхена", где он сыграл бы роль первой скрипки, сбыться не суждено. Одновременно он, похоже, без колебаний уверовал в близкую и неотвратимую победу партнера по "оси", заявив Чиано в конце февраля 1940 г.: "В Италии еще находятся дураки и преступники, считающие, что Германия будет разбита. А я Вам говорю, что Германия победит"31 . Эта убежденность окрепла после состоявшейся 18 марта 1940 г. на Бреннерском перевале встречи с Гитлером, в немалой мере повлиявшей на решение Муссолини вступить в войну.

В ходе беседы дуче трижды повторил фюреру, что "теперь мы готовы шагать к победе вместе с вами", подчеркнув, что "правительство и партия сейчас единодушно сходятся во мнении относительно невозможности оставаться нейтральными, даже на малый срок". Муссолини сказал Гитлеру, что вступление Италии в войну, "наверно, произойдет, возможно, в июне или, возможно, в августе"32 . Не последнюю роль здесь сыграла жесткая позиция фюрера, разъяснившего своему союзнику, что "он (Гитлер. - А. В.) абсолютно уверен в неразрывности будущих судеб Германии и Италии, так как победа Германии будет означать и победу Италии, а поражение Германии незамедлительно повлечет и мгновенный конец итальянской империи"33 . Гитлер таким образом дал понять Муссолини, что они "связаны одной веревочкой" и тем самым предостерегал Италию от повторения памятного для Германии "варианта 1915 года".

Бреннерское "рандеву" поставило крест на еще не развеявшихся расчетах Г. Чиано, Д. Гранди, Д. Боттаи на достижение соглашения с Западом, используя посредническую миссию заместителя государственного секретаря США С. Уэллеса, который посетил в феврале-марте 1940 г. Рим, Берлин, Париж и Лондон. В Италии (он побывал там в конце февраля и во второй половине марта) личный представитель американского президента имел беседы с Чиано и был два раза принят Муссолини, которому он намекнул на те выгоды, которые ожидают Италию, если она сохранит нейтралитет. Посулы Белого дома не возымели, однако, желаемого воздействия на дуче. Тогда Ф. Д. Рузвельт пошел на решительный шаг, направив ему

стр. 70


27 мая 1940 г. личное срочное послание через посла США в Риме У. Филиппса.

На судьбе этого документа роковым образом сказалось, однако, случайное стечение обстоятельств. Дело в том, что Уэллес в конфиденциальной беседе с британским премьером Н. Чемберленом охарактеризовал дуче как "уставшего и деградировавшего неотесанного и мстительного деревенского мужика"34 , о чем тот не преминул сообщить своему послу в Италии П. Лорену. Эту секретную телеграмму перехватила и расшифровала итальянская военная разведка. В результате взбешенный Муссолини категорически отказал У. Филиппсу в аудиенции и послание попало в руки его зятя. В нем, в частности, говорилось: "Президент Рузвельт предлагает дуче без промедления сообщить ему все пожелания и просьбы Италии, которые он готов сразу же довести до сведения французского и английского правительств. Какой бы характер ни имело возможное будущее соглашение, заключенное на базе этих итальянских предложений, президент Рузвельт обещает энергично ходатайствовать перед Англией и Францией о взятии ими твердого обязательства сохранить его в силе до конца войны, одновременно гарантируя Италии участие в послевоенной мирной конференции на равных правах с воюющими сторонами. От Италии требуется лишь одно: дать четкие заверения в том, что она не будет в дальнейшем непомерно увеличивать свои претензии, равно как и будет неизменно сохранять свой нейтралитет в течение всего конфликта"35 .

Но дуче уже "закусил удила". Чиано отметил в своем дневнике: "Нужно нечто совершенно другое, невообразимое, чтобы разубедить Муссолини. По существу проблема вовсе не в том, что он хочет добиться того или этого, а в том, что он жаждет войны. Если бы он смог мирным путем иметь даже вдвое больше того, чего он требует сейчас, он отверг бы это"36 .

Еще 31 марта 1940 г. в секретном "меморандуме" на имя Виктора-Эммануила III Муссолини, прямо говоря о "неизбежности" вступления Италии в войну, подчеркнул, что "речь идет о войне самостоятельной и параллельной той, которая ведется Германией, и преследующей цели: свобода на морях и окно в океан... Следовательно, вопрос заключается не в том, чтобы решить, вступать или нет в войну, а лишь в том, чтобы определить, когда и как это сделать наилучшим образом, оттянув на возможно более поздний срок наше вступление в войну еще и потому, что Италия абсолютно не в состоянии позволить себе долгой войны, иными словами, она не может потратить сотни миллиардов"37 .

Однако захват нацистами Дании и Норвегии в апреле 1940 г. побудил дуче форсировать события. 11 апреля в присутствии Чиано он обронил "историческую" фразу: "Унизительно сидеть сложа руки в то время, когда другие творят историю. Чтобы сделать народ великим, надо послать его в бой даже пинками в зад, что я и сделаю"38 . Заместителю начальника Главного штаба сухопутных войск генералу Ф. Росси, "осмелившемуся" заикнуться о низком уровне боеготовности армии, он заявил: "Если бы я должен был ожидать, когда армия будет полностью готова, то мне пришлось бы вступить в войну через несколько лет, тогда как я обязан вступить немедленно"39 .

Воюющие стороны - как западные союзники, так и Германия, - отнюдь не исключали возможности участия Италии в войне и учитывали это в своих планах. В ходе Бреннерской встречи Гитлер сообщил Муссолини, что верховное командование вермахта, разрабатывая предстоящие операции на Западном фронте, исходит из того, что итальянские войска будут вести активные боевые действия против французов в Альпах и в Савойе. Военный комитет Франции, рассмотрев вероятные акции союзников против Италии, признал 6 мая 1940 г. наиболее целесообразным ограничиться обороной в Альпах, Тунисе и других африканских владениях. По договоренности с английским имперским Генеральным штабом предполагалось также удерживать ключевые позиции в Средиземноморье и нарушать морские коммуникации Италии, подвергая усиленному артобстрелу с кораблей и воздушным бомбардировкам ее побережье, а также предпринять объединенные атаки против ее войск в Триполитании40 .

10 мая 1940 г. в 5 час. утра германский посол в Риме Н. Г. Макензен сообщил Муссолини, что войска третьего рейха час назад развернули наступление в Бельгии, Голландии и Люксембурге. Дуче прокомментировал это так: "Союзники проиграли кампанию... Через месяц я объявлю им войну"41 . Тем не менее, Италия продолжала пока придерживаться выжидательной тактики. И лишь на закрытом сове-

стр. 71


щании 29 мая, проходившем под председательством Муссолини, на котором присутствовали наследный принц Умберто, начальник Генерального штаба вооруженных сил П. Бадольо, начальники главных штабов всех трех видов вооруженных сил - генерал М. Роатта (сухопутная армия), генерал Д. Приколо (ВВС) и адмирал Д. Каваньяри (ВМС), его участники наметили дату вступления в войну - сразу же после 5 июня.

В Берлине это решение восприняли без особого энтузиазма. Гитлер и его ближайшее окружение отдавали себе отчет в том, что оно продиктовано исключительно политическими соображениями - дуче, опасаясь опоздать к дележу "французского наследства", захотел получить причитавшийся ему, и как он считал, законно, жирный кусок. Муссолини откровенно раскрыл П. Бадольо, тщетно пытавшемуся добиться отсрочки, хотя бы до конца июня, вступления страны в войну, истинные мотивы своего решения: "Война будет короткой, а мне нужно иметь всего лишь несколько тысяч убитых, чтобы сесть за стол переговоров на мирной конференции в числе остальных победителей"42 . Под стать своему премьер-министру и "дорогому кузену" боевой пыл неожиданно продемонстрировал и Виктор-Эммануил III, обычно крайне нерешительный и сомневавшийся.

К 10 июня Италия сосредоточила против Франции группу армий "Запад" под началом кронпринца Умберто. Она состояла из 4-й армии, занимавшей северный участок фронта - от Монтероза до Монтгранеро, и 1-й армии, дислоцировавшейся южнее - от Монтгранеро до моря. В группе насчитывалось 22 дивизии (12500 офицеров и унтер-офицеров, 300 тыс. солдат), она имела на вооружении около 3 тыс. орудий и свыше 3 тыс. минометов. Ей противостояла французская альпийская армия - всего 6 дивизий (175 тыс. человек). Рельеф местности вдоль итало-французской границы таков, что расположенные параллельно ей долины служили превосходными естественными траншеями для французов, которые умело оборудовали их в инженерно-фортификационном и огневом отношении. А итальянский Генеральный штаб, судя по его поведению, намеревался штурмовать эту мощную преграду в лоб.

Хотя итальянская армия была еще весьма далекой от окончательного завершения подготовки войск первого эшелона, Муссолини распорядился начать наступление по всему фронту 18 июня, когда разгром Франции вермахтом стал уже фактом. Сам дуче, сопровождаемый Чиано, по приглашению Гитлера вылетел в Мюнхен, чтобы обсудить условия запрошенного 17 июня вишистской кликой Петена - Лаваля перемирия. Как явствует из памятной записки итальянского МИД, врученной Чиано Риббентропу, Италия собиралась предъявить Франции крупный счет. Она претендовала на французскую территорию вплоть до р. Роны, включая города Лион, Баланс, Авиньон, рассчитывала заполучить Корсику, французские колонии Тунис, Джибути и Ожали, военно-морские базы в Алжире и Марокко (Алжир, Оран, Мерс-эль-Кебир, Касабланка), настаивала на передаче ей 40 - 45% французского военного и торгового флота, военной авиации, тяжелой артиллерии и танкового парка43 .

Но фюрер осадил своего партнера, сославшись на "политическую нецелесообразность предъявления Франции излишних требований, так как державам "оси" в настоящий момент куда выгоднее сохранить существование французского правительства, не только располагающего пусть в чем-то ограниченным, но все же суверенитетом, но и проявляющего готовность к сотрудничеству"44 . Риббентроп также позволил себе одернуть Чиано: "Нельзя, чтобы глаза были больше желудка, надо проявить умеренность"45 . Раздосадованный Муссолини нехотя согласился с предложением Гитлера отложить вопросы удовлетворения итальянских территориальных и колониальных притязаний, а также проблемы будущих контрибуций и репараций с Франции, до мирных переговоров. Единственным для дуче утешением стала достигнутая в самый последний момент договоренность с фюрером о предстоящем подписании с Францией двух отдельных перемирий, причем специально оговаривалось, что франко- германское вступит в силу только после заключения аналогичного франко-итальянского.

20 июня Муссолини вернулся в Рим, где его поджидал еще один "сюрприз". Его любимое детище OVRA - тайная фашистская политическая полиция - перехватила и записала телефонный разговор, состоявшийся 19 июня 1940 г. между начальником Главного штаба сухопутных войск генералом М. Роатта и генералом П. Пин-

стр. 72


тором, командовавшим 1-й итальянской армией в Альпах. Последний, не стесняясь в бранных выражениях в адрес короля, Муссолини и Бадольо, доложил своему шефу, что "вверенные ему войска абсолютно не в состоянии наступать, поскольку еще не достигли соответствующего уровня боеготовности"46 .

Эта новость ошеломила дуче, который, изливая душу своему зятю, в сердцах воскликнул: "И это происходит сейчас, после девяти месяцев ожидания и принимая во внимание те безнадежные условия, в каких французы теперь находятся! А если бы мы вступили в войну в сентябре (1939 г. - А. В. ), то что бы случилось?!"47 .

Стремясь хоть как-то "спасти лицо", дуче приказал Бадольо и принцу Умберто атаковать противника во что бы то ни стало 20 - 21 июня. Однако отчаянные попытки итальянских войск взять штурмом альпийскую "линию Мажино" потерпели крах. Французские войска ожесточенно сопротивлялись, и единственное, чего удалось добиться армии дуче, - продвинуться в глубь чужой территории в районе Ментоны всего на 1 километр. Муссолини, правда, рассчитывал на высадку крупного десанта альпийских стрелков- парашютистов в Лионе, чтобы занять этот город 22 июня, но финальный акт "французской драмы" спутал ему последние карты.

22 июня 1940 г. представители французского и германского верховного военного командования подписали соглашение о прекращении огня. Спустя день - 23 июня - немцы, чувствовавшие себя хозяевами положения, оказали своим союзникам любезность, - доставили в Рим на самолетах делегацию Франции, уполномоченную вести переговоры о капитуляции. Сознавая мизерность своих "успехов" в войне, итальянская сторона сочла за благо удовлетвориться оккупацией французской территории площадью 832 кв. км с населением в 28 тыс. человек. Согласно условиям перемирия, подписанного 24 июня, Франция обязалась создать вдоль итало-французской границы демилитаризованную зону шириной в 50 км, а также демилитаризовать военно-морские порты Тулон, Аяччо, Бизерта, Оран и некоторые районы в Алжире, Тунисе и на побережье французского Сомали48 .

Примечания

1. TOSCANO M. Fonti documentarie e memorialistiche per la storia diplomatica della seconda guerra mondiale. In: Questioni di storia contemporanea. Milano. 1952, p. 43.

2. ISNENGHI M. Le guerre degli italiani - 1848 - 1945. Milano. 1989, p. 385.

3. BERTOLDI S. II giorno delle baionette. Milano. 1980, p. 109.

4. BIAGI E. Noi c'eravamo. 1939 - 1945. Milano. 1990, p. 43.

5. DEAKIN F. W. The Brutal Friendship: Mussolini, Hitler and the Fall of Italian Fascism. Lnd. 1987, p. 413.

6. INNOCENTI M. L'ltalia nel 1940. Milano. 1990, p. 17.

7. CANDELORO G. II fascismo e le Sue Guerre - 1922 - 1939. Milano. 1982, p. 313.

8. Эта милиция - "чернорубашечники", - созданная в конце 20-х годов, играла роль, подобную отрядам СС и СА в Германии.

9. LIDDELL-HART В. History of the Second World War. N. Y. 1983, p. 105.

10. PETACCO A. 1940 - L'ltalia in guerra. Padova. 1990, p. 37.

11. Storia illustrata, supplenemto all' "Epoca", N 2071, 20.VI.1990, p. 22.

12. LIDDELL-HART B. Op. cit., p. 113.

13. GIORGERINI G. Da Matapan al Golfo Persico. Milano. 1989, p. 38.

14. BOCCA G. Storia d'ltalia nella guerra fascista - 1940 - 1943. Bari. 1983, p. 65.

15. Элитарное соединение, состоявшее из подразделений подводных лодок, противолодочных катеров-охотников, подводных пловцов-диверсантов и морских пехотинцев. Ее личный состав комплектовался из отлично подготовленных высококлассных профессионалов (подробнее см.: БОРГЕЗЕ В. Десятая флотилия. М. 1957).

16. Storia illustrata, supplemento all' "Epoca", N 2071, 20.VI. 1990, p. 20.

17. Corriere della Sera, 6. VIII. 1989.

18. FAVAGROSSA C. Perche perdemmo la guerra. Milano. 1947, p. 89.

19. FUCCI F. Emilio De Bono - il maresciallo fucilato. Milano. 1989, p. 270.

20. PINI G., SUSMEL D. Mussolini - l'uomoe l'opera. Firenze. 1953 - 1955, p. 481.

21. Из записи беседы имперского министра иностранных дел со Сталиным и Председателем СНК СССР Молотовым, состоявшейся в ночь с 23 на 24.VIII. 1939 и сделанной зам. статс-секретаря Хенке (Akten

стр. 73


zur deutschen auswartigen Politik. 1918 - 1945. Ser. D (ADAP). Bd. VII. Baden-Baden. 1956, S. 189 - 190).

22. DE FELICE R. Mussolini il duce. Vol. V. part. II. Torino. 1980 - 1982, p. 687.

23. KESSELRING A. Soldat bis zum letzten Tag. Bonn. 1953, S. 213.

24. Corriere della Sera, 2.IX. 1939.

25. TAMARO A. Venti anni di storia (1922 - 1943). Roma. 1953, p. 707.

26. GRANDI D. 25 luglio. Bologna. 1983, p. 43.

27. CIANO G. Diario (1939 - 1943). Vol. II. Milano. 1986, pp. 87, 92.

28. GUERRI G. B. Caleazzo Ciano, una vita - 1903 - 1944. Milano. 1979, p. 288.

29. GUERRI G. B. Italo Balbo. Milano. 1984, p. 365.

30. SPINOSA A. Vittorio Emanuele III. Milano. 1990, p. 375.

31. CIANO G. Op. cit., p. 95.

32. Documents on German Foreign Policy 1918 - 1945. Ser. D. Vol. VIII. Lnd. 1954, p. 27.

33. ADAP. Bd. VII, S. 337.

34. SMITH G. American Diplomacy during the Second World War 1939 - 1945. N. Y. 1965, p. 166.

35. Foreign Relations of the United States. Diplomatic Papers - 1940. Vol. 1. Washington. 1959, p. 97.

36. CIANO G. Op. cit., p. 117.

37. DE FELICE R. Mussolini - l'alleato. Vol. VI. Torino. 1990, p. 37.

38. CIANO G. Op. cit., p. 119.

39. ROSSI F. Mussolini e lo Stato Maggiore dell'Esercito. Milano. 1983, p. 377.

40. Archives nationales de France. WII . Cour de Riom, cart 10, ser. B XIII, doc. 21.

41. CIANOG. Op. cit., p. 133.

42. BERTOLDI S. Badoglio. Milano. 1982, p. 387.

43. I documenti diplomatici Italiani. Nona serie: 1940/1943. Roma. 1954 - 1956, Vol. III, p. 17.

44. DEAKIN F. W. Op. cit., p. 565.

45. CARBONI G. Piu che il dovere. Firenze. 1955, p. III.

46. MELOGRANI P. Rapporti segreti della polizia fascista - 1938 - 1940. Bad. 1979, p. 349.

47. CIANO G. Op. cit, p. 151.

48. LIDDELL-HART B. Op. cit., p. 270.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/ВСТУПЛЕНИЕ-ИТАЛИИ-ВО-ВТОРУЮ-МИРОВУЮ-ВОЙНУ

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Россия ОнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

А. ВИНОГРАДОВ, ВСТУПЛЕНИЕ ИТАЛИИ ВО ВТОРУЮ МИРОВУЮ ВОЙНУ // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 04.11.2019. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/ВСТУПЛЕНИЕ-ИТАЛИИ-ВО-ВТОРУЮ-МИРОВУЮ-ВОЙНУ (дата обращения: 29.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - А. ВИНОГРАДОВ:

А. ВИНОГРАДОВ → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Россия Онлайн
Москва, Россия
1620 просмотров рейтинг
04.11.2019 (1606 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
12 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
2 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
9 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
9 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
ВСТУПЛЕНИЕ ИТАЛИИ ВО ВТОРУЮ МИРОВУЮ ВОЙНУ
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android