После подавления революции 1905 года в России царское самодержавие праздновало победу и спешило свести счеты со своими врагами. Оно "стало усиленно громить политические и экономические организации пролетариата. Каторжные тюрьмы, крепости и места ссылки переполнилась революционерами. Революционеров зверски избивали в тюрьмах, подвергши пыткам и мучениям. Черносотенный террор свирепствовал во-всю" (История ВКП(б), стр. 93 - 94). Кровь пролетариата и трудящихся масс обагрила улицы и площади крупнейших промышленных городов, залила поднявшиеся на борьбу с вековым бесправием села и деревни.

Партия большевиков работала над сохранением и укреплением нелегальной организации, готовила массы к новому под'ему революционного движения.

Годы реакции еще более закалили кашу большевистскую партию, породили сотни героев, готовых отдать свою жизнь за счастье народа.

Товарищ Молотов получил свое первое боевое крещение в дни русской революции 1905 года. Пролетариат Казани был его первым учителем.

Годы реакции застали его в революционных кружках Казанского реального училища. Тов. Молотов изучал теорию марксизма, организовывал молодежь под знаменем большевиков.

Кипучая деятельность В. М. Молотова в революционных кружках Казани была оборвана царскими ищейками. 21 марта 1909 года на его квартиру явились жандармы, нагло обшарили ящики стола карманы пальто, ранец реалиста...

26 марта тов. Молотов был арестован. К министру внутренних дел полетели из охранки депеши о противоправительственной деятельности Молотова.

"Высочайшим" повелением "по рассмотрении, в особом совещании, образованном согласно ст. 34-й положения о государственной охране, обстоятельств дела о мещанине тор. Нолинска В. М. Скрябине" постановлено его, "как изобличенного в принадлежности к революционной организации, подчинить гласному надзору полиции на 2 года в Вологодской губ. считая срок, с 16-го июня 1909 г.". (Отношение казанского полицеймейстера Вологодскому губернатору).

В душных и темных вагонах Казанской железной дороги он в сопровождении жан-

Город Казань. Окраина. Дореволюционный снимок.

Музей революции СССР.

стр. 23

В. М. Молотов. 1909 год.

Музей революции СССР.

дармов проехал Москву; в Ярославле ночевал в пересыльной тюрьме. Дальше шла тряска в переполненных доотказа вагонах узкоколейки до Вологды и, наконец, остановка в вологодской пересыльной тюрьме. Маршрут за N 7170 из Казани в Вологду длился семь мучительных дней, со 2 по 8 июля 1909 года.

На другой день по прибытии в Вологду тов. Молотову в полицейском участке об'явили "правила" поднадзорного существования и взяли с него подписку о том, что он никуда из Вологды отлучаться не будет.

Арестантское звание сменилось званием "поднадзорного" с жизнью "на свободе" в незавидном; городке, без знакомых...

Бывший вицегубернатор Тульской губернии А. Н. Хвостов, за тульские погромы в 1905 году назначенный губернатором Вологодской губернии, из кожи лез, чтобы угодить департаменту полиции в деле уничтожения "крамольников". Для таких ссыльных, как, тов. Молотов, губернатор имел в своем распоряжении глухие уездные города: заброшенные среди болот и лесов Тотьму, Никольск, Вельск, Яренск, Усть-Сысольск, Устюг, Сольвычегодск. В них легче было без лишнего шума сводить счеты с вратами самодержавия.

27 июля тов. Молотову вручили проходное свидетельство за N 1015 для следования из Вологды в город Тотьму, Вологодской губернии, назначенный ему местом жительства.

Пять дней второго этапа - и 1 августа 1909 года Тотьма "гостеприимно" встретила нового "поднадзорного". Средств существования у тов. Молотова не было. В письме к брату Владимиру Михайловичу 6 августа тов. Молотов писал: "Обещанных 20-ти рублей не получил... От казны выдано 1 рубль пособия". В этом же письме тов. Молотов сообщал о том, что настроение бодрое, много работы, просил выслать скорее адреса товарищей.

"Правилами" о поднадзорных безусловно воспрещались: 1) отлучки с местожительства, 2) служба в казенных и общественных учреждениях, 3) учительская деятельность (частные уроки) и т. д. и т. п. Разрешены были: физический труд, служба частная, письменные и торговые занятия.

Это звучало иронией, так как в Тотьме получить такого рода работу было очень трудно, вернее, невозможно.

Материальная нужда в Тотьме не смогла сломить упорства, настойчивости и воля тов. Молотова. Он окунулся в революционную работу, вкладывая в нее весь энтузиазм, все силы молодого революционера.

Тов. Молотов, находясь в Тотьме, неустанно работал над повышением своего теоретического уровня, изучал "Капитал" Маркса, читал нелегальную большевистскую литературу и вел работу среди ссыльных. За 19 дней жизни в Вологде тов. Молотов сумел связаться со ссыльными и местными большевиками и теперь в Тотьме поддерживал эти связи. Через них он получал из Вологды нелегальную литературу для распространения по уезду.

Повидимому, революционная деятельность тов. Молотова в Тотьме стала известной местным властям и вологодскому губернатору, так как 4 октября 1909 года губернатор предписал тотемскому исправнику немедленно отправить этапным порядком В. М. Скрябина в Сольвычегодск для дальнейшего отбывания срока под надзором полиции.

Сольвычегодск считался среди ссыльных "каторгой" ссылки. Во главе уезда стоял тупоумный, но свирепый исправник Цивилев, верный слуга царя и охранки, который системой шпионажа, непрерывных издевательств, грубых обысков превращал жизнь ссыльных в ад. Обычно губернатор переводил ссыльных в Сольвычегодск на "исправление" за малейшие простушки.

15 октября тов. Молотов двинулся с очередным этапом ссыльных в далекий путь по воде. 17 дней он провел на грязном пароходишке, который своим медленным движением по мелководной реке скорее напоминал баржу чем пароход.

стр. 24

Вологодская пересыльная тюрьма, в которой находились В. М. Молотов в июле 1909 года и И. В. Сталин в 1909 - 1911 годах.

Музей революции СССР.

31 октября Вячеслав Михайлович приехал в резиденцию исправника Цивилева - в Сольвычегодск. Цивилев, шивший себя "царем и богом" в Сольвычегодске, ознакомил тов. Молотова с законами своего "государства". К общим правилам о поднадзорных были прибавлены правила собственного изобретения ретивого исправника; ссыльным воспрещалось: 1) появляться после 10-ти часов вечера на улицах; 2) входить в городской сад и появляться на пристани; 3) вести знакомство с местными гражданами, участвовать в любительских спектаклях и появляться на них; 4) собираться больше чем по пяти человек.

Тов. Молотов, но выполнял предписаний Цивилева. Как закаленный революционер и опытный конспиратор, он находил возможности работать и в этих нечеловеческих условиях. Пять месяцев жизни в Сольвычегодске помогли тов. Молотову еще лучше усвоить навыки конспиративной, нелегальной работы. Тов. Молотов работал со ссыльными, продолжал изучать нелегальную литературу, которая доставлялась в Сольвычегодск новыми ссыльными или почтой. Сложнее было с организацией нелегальных собраний в этом маленьком городишке, где население было терроризовано сворой околоточных надзирателей и стражников.

Существовало "обязательное" постановление вологодского губернатора о запрещении для ссыльных "всякого рода сходбищ, собраний, манифестаций". За нарушение арест на трое суток с заключением в тюрьму или в полицейский участок.

Сольвычегодский исправник к этому добавляя по собственному произволу всевозможные издевательства: арестованных лишал горячей пищи, прогулок, заключал их в карцер, задерживал передачи, отбирая койки и одеяла.

В вологодском архивном отделе НКВД имеются документы, которые свидетельствуют о том, как коротал тов. Молотов долгие ночи в Сольвычегодске. Наряду с большой революционной работой и изучение политической литературы он с огромным упорством готовился к сдаче экзаменов экстерном за 7-й класс реального училища.

Тов. Молотов настойчиво добивался разрешения держать экзамен при вологодском реальном училище; 7 декабря 1909 года он получил разрешение от вологодского губернатора, а 20 февраля 1910 года - от министерства просвещения. Губернатор сообщил об этом сольвычегодскому исправнику, а попечитель петербургского учебного округа - директору вологодского реального училища.

Весной 1910 года тов. Молотов узнал условия испытаний за 7-й классе вологодского реального училища и отправил свои документы директору реального училища; 5 марта он написал для администрации училища свое жизнеописание1 .

23 марта 1910 года сольвычегодский исправник снабдил тов. Молотова проходным свидетельством до Вологды и, как "рачительный хозяин", просил вологодского полицеймейстера "учредить надзор за поведением В. М. Скрябина в Вологде и сообщить мне".

При всей придирчивости к тов. Молотову как к политическому ссыльному директор, и. об. инспектора и преподаватели вынуждены были поставить ему отличные отметки почти по всем предметам.

Два месяца испытаний пролетели для тов. Молотова очень быстро. Мысль его работала над тем, как продлить срок пребывания в Вологде в тесном общении с вологодскими большевиками и рабочими. Тов. Молотов заявил о необходимости держать дополнительный экзамен при вологодской мужской гимназии по латинскому языку и добился сначала отсрочки от'езда из Вологды до 15 июня, затем разрешения остаться для держания экзамена по латинскому языку в августе месяце. Наконец пришло долгожданное уведомление сольвычегодскому "держиморде" Цивилеву о том, что "В. М. Скрябину разрешено остаться в Вологде до конца срока высылки, под надзор полиции"2 .

1 См. в этом номере "Исторического журнала" отдел "Материалы и документы".

2 Отношение вологодского губернатора сольвычегодскому исправнику от 28 июля 1910 года за N 3903.

Отношение вологодского губернатора вол. полицеймейстеру от 28 июля 1910 года за N 3904 и от 3 августа 1910 года за N 3993.

стр. 25

Дом в г. Тотьме, в котором жил в ссылке В. М. Молотов в 1909 году.

Музей революции СССР.

До конца срока ссылки оставался год... За это время тов. Молотов развернул большевистскую пропаганду среди рабочих Вологды (здесь имелись железнодорожные мастерские, а, также 30 - 40 мелких предприятий по обработке дерева, бумаги, по производству кирпича и стекла, кожевенные и химические заводы). Центром внимания тов. Молотова были железнодорожные мастерские, так как в них было сосредоточено свыше 4 тысяч рабочих. Железнодорожный район привлекал внимание не только большевиков, но и меньшевиков и эсеров, пытавшихся завербовать на свою сторону рабочих. Поэтому тов. Молотов неустанно разоблачал оппортунистов всех мастей. Он получал из-за границы листки ленинского "Социал-демократа", брошюры и другую нелегальную литературу. Тов. Молотов читал и раз'яснял ее рабочим, воспитывая из них верных ленинцев, большевистских агитаторов.

Вместе с вологодскими большевиками тов. Молотов принялся за сколачивание партийной организации среди железнодорожников. В его квартиру запросто приходили рабочие из железнодорожных мастерских за литературой, получали здесь инструкции и указания.

Весной 1911 года тов. Молотов организовал загородную массовку, в которой участвовало много рабочих. На массовке обсуждали вопросы тактики по отношению к ликвидаторам. Тов. Молотов разоблачал русских меньшевиков как предателей революции. Здесь же большевики Вологды объединилась в партийную организацию РСДРП(б) и избрали комитет. Намечены были практические мероприятия по проведению приближающегося праздника 1 Мая.

Решено было, во что бы то ни стадо выпустить прокламацию.

Вдохновенные строки прокламации, написанной товарищем Молотовым, гласили:

"Товарищи рабочие!

1-го мая рабочие всех стран забастовками, тысячными демонстрациями и митингами празднуют пролетарский праздник. 1-го мая рабочий класс считает свои силы и вновь об'являет готовность дружно бороться за восьмичасовой рабочий день, за всеобщий мир и за полное освобождение от власти капитала - за социализм.

Тяжелые годы пришлось пережить нам, товарищи! Безработица и преследования отняли все старые завоевания. Капиталисты не видят отпора и не стесняются, не только удлинить рабочий день, сбавить расценки и ввести штрафы, но не останавливаются даже и перед кулачной расправой. (Например, в электрическом цехе вологодских мастерских мастер Богданов так сбросил рабочего, что отшиб его легкие. Рабочий уже две недели в больнице и до сих пор еще не способен к труду).

Ненасытная шайка дворян и капиталистов спокойно хозяйничает в народном кармане. Под несмолкаемые протесты и обличения социал-демократической фракции они по семейному награждают в III Гос. Думе народных душителей, а рабочему классу плетут петли и ставят капканы, называя их реформами. Для недовольных тюрьмы и виселицы никогда не пустуют и сотни наших товарищей терпят все унижения и пытки в лапах озверевших царских палачей... Но можно ли убить пролетариат? Можно ли задушить в нем способность к организации и борьбе?

стр. 26
Нет, они необходимы рабочему классу, как воздух...

Товарищи вологодские рабочие и работницы, поднимем и мы свои голоса. Долой уныние и спячку! Пусть первое мая будет праздником пробуждения от тяжелого сна прошлых лет!.. Только дружным усилием можно сбросить ярмо самодержавия и расчистить путь к новой борьбе за полную свободу - за социализм!

Да здравствует Учредительное Собрание на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования!

Довольно разрозненности! Да здравствует первое мая - праздник борющегося пролетариата всех стран!

Вологодская группа РОССИЙСКОЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ РАБОЧЕЙ ПАРТИИ".

Прокламация эта была размножена на гектографе, который достали рабочие. Печатали ее на квартире тов. Молотова. Темной ночью Молотов с товарищами расклеили на заборах, столбах и деревьях прокламации и разбросали их по улицам. Первомайская прокламация имела огромное значение, так как она явилась формой общения большевиков с широкими слоями рабочих и трудящихся Вологды.

Охранники рыскали дни и ночи по улицам Вологды, вынюхивая автора прокламации, организатора рабочих.

22 июля начальнику петербургского районного охранного отделения были сообщены агентурные данные из Вологды: "Разбросанные в ночь на 1-е минувшего мая, первомайские прокламации были составлены... Скрябиным Вячеславом..., но где и на каком гектографе они были отпечатаны, не установлено".

В донесении сообщалось, что ссыльные "задались целью организовать в Вологде социал-демократическую фракцию, для чего стремились завязать сношения среди железнодорожных служащих и местных жителей. Самым деятельным из них является Скрябин, по предложению которого 11-го июня вечером в кустарниках за городом была назначена сходка.

Скрябин желал сделать доклад о современном положении с. -д. партии вообще, а также и о необходимости организовать в Вологде с. -д. фракцию и привлечь к ней возможно большее число членов из сознательных людей".

В поисках вещественных, более веских доказательств охранка произвела обыск на квартире тов. Молотова 15 июня 1911 года. Он не дал достаточных материалов для предъявления обвинений и ареста. Скрепя сердце вологодский полицеймейстер 16 июня 1911 года был вынужден вынести постановление об окончании срока ссылки и снятии гласного надзора полиции с В. М. Молотова.

Задерживаться после этого в Вологде было рискованно, ибо обыск накануне сня-

Город Сольвычегодск. Дореволюционный снимок.

Музей революции СССР.

стр. 27

В. М. Молотов. 1910 год.

Музей революции СССР.

тия главного надзора не предвещал ничего доброго.

В отчете начальника вологодского губернского жандармского управления за июнь 1911 года в примечании читаем: "Скрябин Вячеслав Михайлович 27-го июня из города Вологды выбыл в город Казань и возбуждена о нем переписка по охране"1 .

Так называемый гласный надзор уступил место негласному надзору, надзору "филеров" охранки.

22-летний, полный силы и революционного огня, Вячеслав Михайлович выехал из Вологды, чтобы больше в нее не возвращаться. В кармане он увозил характеристику одураченного вологодского полицеймейстера, необходимую для поступления в высшее учебное заведение: Поведения был хорошего, суду и следствию не привлекался, ни в каких предосудительных поступках не замечался, в самовольных отлучках не был и по обязательным постановлениям ко взысканиям не привлекался..."

Вологодская ссылка кончилась. Начался новый период революционной деятельности товарища Молотова - период работы в Петербургской организации партии большевиков.

1 Дело N 114 за 1911 год вологодского губернского жандармского управления с отчетами наружного наблюдения и сводками данных по таковому по Рос. Соц. Дем. Раб. партии, листы 31, 32.

Постоянный адрес данной публикации: