Вячеслав Михайлович Молотов - верный соратник и ученик Ленина и Сталина, один из крупнейших строителей и руководителей большевистской партии и советского государства. Жизнь тов. Молотова неразрывно связана с жизнью нашей партии, с самыми славными и героическими страницами ее истории.

В годы первой русской революции тов. Молотов - организатор революционных кружков в Казани. В годы столыпинской реакции он организатор большевистских сил и революционной работы в Вологде. В 1911 - 1912 годах тов. Молотов выдвинулся в ряды руководящих работников партии, активно работал в "Звезде" и вместе с товарищем Сталиным подготавливал выпуск первого номера "Правды". Под непосредственным руководством: Ленина и Сталина работал тов. Молотов в "Правде" в 1912 - 1913 годах. В годы империалистической войны, когда товарищ Сталин находился в ссылке, тов. Молотов, по директивам Ленина и Сталина, руководил всей работой Русского бюро ЦК. В дни февральской революции тов. Молотов руководил гигантской работой столичной организации; с первых дней создания Петроградского Совета вошел в состав большевистской фракции его Исполнительного Комитета и вплоть до возвращения Ленина из эмиграции и товарища Сталина из ссылки возглавлял борьбу всей партии за дальнейшее развертывание, революции. В дни Октябрьской революции Вячеслав Михаилович - один из руководителей вооруженного восстания в Петрограде, а после ее победы - председатель Совета народного хозяйства Серверного района. В годы гражданской войны тов. Молотов - ближайший помощник Ленина и Сталина, один из тех работников большевистской партии, которые возглавили политическое воспитание Красной Армии и обеспечили ее победы. В 1920 - 1921 году тов. Молотов - руководитель коммунистической партии Украины, а с 1921 года кандидат в члены Политбюро и секретарь ПК РКП(б). Известна огромная работа, проведенная тов. Молотовым под руководством Ленина и Сталина на Украине, в Ленинграде, в Москве и других местах по разгрому врагов большевизма: троцкистов, бухаринцев, зиновьевцев и прочей контрреволюционной нечисти.

После XIV с'езда ВКП(б) тов. Молотов был избран в члены Политбюро ЦК ВКП(б). Вместе с другими членами ЦК он обеспечил быструю ликвидацию остатков зиновьевской "новой оппозиций" в Ленинграде. В 1928 году, избранный секретарем Московского комитета ВКП(б), тов. Молотов руководил очищением Московской партийной организации от углановщины. В 1930 году партия выдвинула тов. Молотова на пост председателя Совета Народных Комиссаров - главы советского правительства. Ближайший помощник товарища Сталина, верный сын большевистской партии, тов. Молотов заслуженно пользуется всеобщей любовью партии и трудящихся Советской страны.

Публикуемые ниже материалы о революционной деятельности тов. Молотова, хранящиеся в Музее революции СССР, представляют большой интерес для всех, изучающих историю большевистской партии.

Жизнеописание Вячеслава Михайловича Скрябина (Молотова) было написано им в Сольвычегодске, куда он был отправлен этапным порядком из Тотьмы в октябре 1909 года по приказу начальника Вологодской губернии. Написано оно было тов. Молотовым в связи с необходимостью оформить документы для сдачи экзаменов экстерном за курс реального училища. В Казани тов. Молотов экзамены сдать не успел, так как был арестован как раз накануне выпускных экзаменов (в апреле 1909 года). Тов. Молотов сдал экзамены экстерном в вологодском Александровском: реальном училище.

Письмо Вячеслава Михайловича В. И. Ленину в Краков относится к тому времени, когда тов. Молотов был секретарем редакции "Правды". Из этого письма видно, какое живое и непосредственное участие принимал Владимир Ильич в работе "Правды". В письме сообщается о гнусной кампании против "Правды", поднятой меньшевиками-ликвидаторами под демагогическим лозунгом "единства" рабочего класса.

В фразе о "некоторых переменах", происшедших "внутри редакции" содержится намек на то, что прибывший в Петербург после побега из ссылки товарищ Сталин взял на себя руководство "Правдой".

Донесение охранного отделения от 15 марта 1913 года сообщает о революционной работе тов. Молотова среди петербургского студенчества. Как известно, после обыска, произведенного 14 ноября 1912 г. у него на квартире, тов. Молотов вынужден был уйти в подполье. 1 апреля 1914 года, через несколько дней после описанной в жандармском документе сходки, тов. Молотов был арестован.

стр. 29

Похвальный лист В. М. Молотова - ученика 1-го класса Нолинского городского училища.

Музей революции СССР.

Похвальный лист В. М. Молотова - ученика 2-го класса Казанского реального училища. 1904 год.

Музей революции СССР.

стр. 30

В. М. Молотов на борту агитпарохода "Красная звезда" на Волге. 1919 год.

Музей революции СССР.

Листовка к третьей годовщине ленских событий была написана и издана под руководством тов. Молотова в апреле 1915 года Лефортовской группой большевиков.

Второй документ охранного отделения о революционной работе В. М. Молотова приводится в выдержках. Он составлен, очевидно, в 1916 году, когда тов. Молотов, бежав из иркутской ссылки, перешел на нелегальное положение и по директивам Ленина и Сталина руководил работой Русского бюро ЦК.

Удостоверение В. М. Молотова, снимок которого помещен ниже, было написано Владимиром Ильичом в связи с командировкой на пароходе "Красная звезда" по Волге и Каме группы партийных работников для создания и укрепления партийных и советских организаций в освобожденных от Колчака районах Поволжья. Вместе с тов. Молотовым отправилась и тов. Крупская.

Статья тов. Молотова "Из прошлого "Правды", печатаемая с небольшими сокращениями, была впервые опубликована в день 10-летия "Правды" - 5 мая 1922 года.

АВТОБИОГРАФИЯ В. М. МОЛОТОВА (1910 г.)

ЖИЗНЕОПИСАНИЕ ВЯЧЕСЛАВА МИХАЙЛОВИЧА СКРЯБИНА МЕЩАНИНА г. НОЛИНСКА ВЯТСКОЙ ГУБ.

Местом моего рождения был г. Нолинск Вятской губернии. В этом городе я и жил первые одиннадцать лет моей жизни. Отец мой занимал (и до сих пор занимает) место конторщика в одном небольшом магазине. На руках матери находилась большая семья. Кроме меня в семье еще было пять братьев и одна сестра. Когда мне исполнилось восемь лет, я поступил в городское училище, в котором учился мой старший брат. В этом училище я учился неполные четыре года, так как в конце четвертого года меня и одного еще брата отправили в Казань, где мы оба поступили в Реальное училище. Это было в 1901 году.

Первый год в Казани же жила и моя мать, но затем ей пришлось жить опять в г. Нолинске, а мы двое поселились у родственницы и жили у ней почти шесть лет.

стр. 31

Удостоверение В. М. Молотова, выданное ему В. И. Лениным. 1919 год.

Музей революции СССР.

стр. 32
Нельзя сказать, чтобы детство и последующие шесть лет жизни в Казани были богаты впечатлениями. Но уже седьмой год учения в Казанском реальном... круто изменил мою жизнь. В середине седьмого учебного года, (когда я уже был в 7-м к.) я вышел из Реального училища.

И в том же году меня выслали под гласный надзор в Вологодскую губернию, где я и живу в настоящее время в г. Сольвычегодске.

Вячеслав Михайлов Скрябин.

1910 г. 5 марта.

ИЗ ПИСЬМА В. М. МОЛОТОВА В. И. ЛЕНИНУ.

С. Петербург, 1 ноября 1912 г. "Мих...", в Краков, Вл. Ульянову, ул. Любомирского, 47.

Уважаемый товарищ. До нас попрежнему доходят вести о том, что вы жалуетесь на недостаток сведений отсюда. За последнее время я гораздо чаще посылаю вам письма, и меня удивляет то, что сюда сообщают. Видимо, не все письма доходят до вас; не есть-ли тому доказательство хотя-бы в следующем: 1) вы опрашиваете о положении дел в "Луче" - тогда как я недавно писал вам кратко об этом, 2) мы просили вас прислать как можно скорее книгу Литвинова-Фалинского, и до сих пор ее не имеем. Думаем, что последнее напоминание о книге вы примете к сведению... Недавно я писал вам еще о том, что для нас крайне важно выяснить отношение к варшавскому депутату Ягелло. Желательно, чтобы вы не замедлили с ответом и пополнили уже присланную вами статью о выборах в Варшаве. Внутри редакции, как вам, вероятно, известно, произошли некоторые перемены в желательном для вас смысле. В общем, нет коренных перемен, произошло некоторое пополнение редакции, а также некоторая перетасовка, а, может быть, и более правильное распределение функций редакции, выпуска и непосредственно "редакция статей". На ближайшее время предстоит подписочная кампания, и пришлось в контору устроить тоже особого человека (добавочно). О тираже "Правды" я писал: вот уже около месяца, тираж, который до того времени падал, остановился на одной цифре: 22 тыс., по праздникам 24 тысячи. За последние два месяца в "Правде" пошли убытки. Так, за прошлый месяц их было около полторы тысячи, в этот месяц еще не знаем, тогда, как первые два месяца давали по нескольку сот рублей прибыли. Наше желание сократить штаты и другие расходы пока неосуществимо. В Петербурге опять горячее время: рабочих, как говорят они сами, "держать нельзя, - бастуют". Местами идет кампания против "Правды"... "Луч" эксплоатирует в свою пользу лозунг "единство". Сообщите, на какой адрес, по которому можно послать кое-какой материал.

С товарищ. приветом Секретарь Мих....

ДОНЕСЕНИЕ ОХРАНКИ О ВЫСТУПЛЕНИИ В. М. МОЛОТОВА НА СТУДЕНЧЕСКОЙ СХОДКЕ.

Копия.

Секретно.

Записка

Отделения по охранению общественной безопасности и порядка в столице.

15 марта 1913 года

N 6831

13 сего марта, в С. Петербургском политехническом Институте распространялись прокламации за подписью: "группа коммунистов", с призывом на сходку 14 марта в 2 часа дня. 14 марта с утра по главному зданию были разбросаны прокламации за подписью "социал-демократической группы", в которых говорится, что правительство, стараясь отнять, то, что было завоевано в 1905 году, теперь приступило к Военно-Медицинской Академии. В заключение предлагается такая резолюция: "Мы, студенты С. П. Б. Политехнич. Инстит., присоединяясь к другим высшим учебным заведениям, об'являем забастовку 15 марта и протестуем против обращения Воен. Медиц. Акад. в казармы, а студентов-медиков - в нижних чинов, и выражаем сочувствие товарищам-медикам, столь мужественно защищающим свои права". Помимо означенных прокламаций были разбросаны также в небольшом количестве прокламации "группы политехников и лесников", с призывом единодушно провести однодневную забастовку 15 марта, как протест против злодеяния правительства (копия представляется). Сего числа, около 2-х ч. дня, студенты стали собираться близь главной лестницы, а в 2 ч. дня студент Вячеслав Михайлов СКРЯБИН открыл сходку речью, явившейся повторением вышеупомянутой социал-демократической прокламации, я предложил резолюцию, каковая была принята подавляющим большинством. Затем Скрябин от своего имени предложил начать забастовку сегодня-же, что было так-же принято. После сего толпа студентов начала ходить взад и вперед по коридору с пением "Вставай, подымайся, рабочий народ" и других революционных песен, - что продолжалось до 2 час. 30 мин., после чего студенты стали расходиться. На сходке присутствовало до 1200 человек. Социал-демократическая группа предполагает выпустить свою про-

стр. 33
кламацию вторым изданием, ибо сегодня не все успели с ней ознакомиться.

На Высших Женских (Бестужевских) курсах решено вопрос о "юбилейных" стипендиях выяснить голосованием, для чего Центральным Органом предложено слушательницам опускать в особую кружку свои заявления, на них будут даваться ответы, а затем будет созвана новая сходка.

14-сего марта из сочувствия к студентам-медикам не состоялись лекции на Сельскохозяйственных курсах (Каменный остров) и на первых Петербургских частных политехнических курсах (Б. Ружейная, 6).

О вышеизложенном докладываю Вашему Превосходительству.

ПРИЛОЖЕНИЕ: Копия прокламации. Полковник: (подпись)

Его Превосходительству господину Директору Департамента.

*

РОССИЙСКАЯ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ РАБОЧАЯ ПАРТИЯ

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

Товарищи! Прошло 3 года как на Ленских золотых приисках, было расстреляно 500 рабочих за мирную экономическую забастовку. Но даже теперь, когда гибнут тысячи и тысячи рабочих в рядах армии, пролетариат не может забыть этих жертв. 4-ое апреля 1912 года, как и 9-ое января 1905 года, останутся неизгладимо в памяти рабочих.

Поэтому рабочие не могут присоединиться к хору либеральных и продажных газет, которые с начала войны не перестают кричать, что Россия - едина, что все классы общества примирились с правительством и между собой. Эти крики - ложь и клевета на рабочих.

Новым уроком нам служит расправа с рабочими социал-демократическими депутатами Гос. Думы. Всего 2 месяца назад 5 представителей рабочего класса приговорены судом к вечной ссылке в Сибирь.

Да и сама война, навязанная народу ради завоевательных интересов господствующих клик, есть тягчайшее преступление царского правительства против народа. О каком-же единении с царем может быть речь? Такого об'единения нет и не может быть!

В действительности же, объединились буржуазные классы с правительством для того, чтобы сохранить покорность народа их корыстным интересам, а также для того, чтобы скрыть правду о войне. Но мы - рабочие - должны помешать этому. Об'единению верхов рабочие должны противопоставить об'единение своих сил, создать нелегальные с. дем. группы, поддерживать вольную рабочую печать, укрепить Российскую Социал-Демократическую партию.

Годовщина же Ленской бойни еще и еще раз напомнит нам о нашей обязанности до конца бороться с произволом царизма.

Товарищи! Помните, что мы не должны оставить без протеста чудовищных преступлений царизма!..

Долой самодержавие. Да здравствует Демократическая Республика!

Да здравствует мир и братство народов! Организованная группа Социал-Демокр.

В. М. Молотов проходит военное обучение на агитпароходе "Красная звезда". 1919 год.

Музей революции СССР.

стр. 34

Часть документа о В. М. Молотове. Донесение жандармского управления.

Музей революции СССР.

ИЗ ЖАНДАРМСКОГО ДОНЕСЕНИЯ О В. М. МОЛОТОВЕ.

...б) "Скрябин Вячеслав Михайлов, студент Петроградского Политехнического Института, из мещан г. Нолинска, Вятской губернии, на основании 34 ст. Положения о государственной охране, административно выслан Г. Управляющим Министерством Внутренних Дел в Иркутскую губернию под гласный надзор полиции на три года, считая срок с 30 июля 1915 года, как заподозренный в принадлежности к Московской организации Российской Социал-Демократической Рабочей Партии.

В 1909 г. Скрябин привлекался при Казанском Губернском Жандармском Управлении по делу об организации революционной группы в Казанской Духовной семинарии и, в разрешение сего дела, был выслан под гласный надзор полиции в Вологодскую губернию на два года, считая срок с 16 июня 1909 года. Кроме того, ему, по представлению Казанского Губернатора, было воспрещено жительство в Казанской и столичных губерниях в течение двух лет, считая срок с 25 апреля 1910 года.

14 ноября 1912 года в ликвидацию видных деятелей большевистского Петроградского комитета РСДРП, организовавшего политическую забастовку на фабриках и заводах в день открытия 4 Государственной Думы, в квартире Скрябина произведен был обыск, после чего Скрябин, боясь ареста, перешел на нелегальное положение и проживал в Петрограде... он 1-го апреля 1913 года был арестован при ликвидации членов "Объединенного социал-демократического студенческого комитета" и, распоряжением Петроградского Градоначальника, подвергнут был аресту при полиции на три месяца, с воспрещением, по отбытии наказания, жительства в гор. Петрограде. Кроме того, Скрябин разыскивался циркуляром Департамента полиции от 26 октября 1913 г. за N 87035/258, стр. 27901, как привлеченный при Петроградском Губернском Жандармском управлении к дознанию в качестве обвиняемого по делу о Петроградском комитете РСДРП и, согласно сего циркуляра, 7 декабря 1914 года был обыскан, арестован и передан в распоряжение начальника названного управления, коим затем 17 того же декабря из-под стражи был освобожден под особый надзор полиции (чем окончилось это дело - сведений не имеется). 22 апреля 1914 года Скрябин был обыскан и арестован при ликвидации социал-демократической группы Петроградского Политехнического Института и, в разрешение сего, был выслан в мае из Петрограда, с воспрещением ему жительства в столице, на основании п. 4 ст. 16 Положения об усиленной охране.

По агентурным сведениям Начальника Петроградского Охранного Отделения, Скрябин, определенный социал-демократ большевик, исполнял поручения Ленина, с коим находился в переписке, вел партийную работу в Выборгском районе, принимал участие в создании социал-демократического кружка среди служащих Николаевской железной дороги, состоял членом социал-демократической фракции студентов-политехников и 14 марта 1913 года на сходке в Политехническом Институте выступал с предложением об'явить забастовку в виде протеста против реформ, введенных в Военно-Медицинской академии. В 1912 и 1913 гг. он состоял секретарем рабочей газеты "Правда". В конце марта 1915 года Скрябин был командирован в Москву Петроградским комитетом Р. С. Д. Р. П. для восстановления партийной работы в г. Мо-

стр. 35

Рукопись В. М. Молотова. Жизнеописание. 1910 год.

Музей революции СССР.

скве и в области Центрального военно-промышленного комитета. В г. Москве он, при посредстве сестры Ленина - Марии Ильиной Ульяновой, связался с некоторыми особо активными социал-демократическими работниками. С приездом Скрябина и др., агентура отметила под'ем революционного настроения среди представителей местного социал-демократического подполья, причем все настойчивее говорилось о необходимости создания в г. Москве оформленной социал-демократической организации, которая-бы способствовала сплочению разрозненных пролетарских масс и руководила-бы выступлениями последних. Для этого Скрябин с'организовал в Лефортовском районе марксистскую группу, которой и была выпущена от имени "организованной группы социал-демократов" гектографированная листовка о "Ленских событиях". Затем, некоторым наиболее видным представителям подполья удалось с'организовать в г. Москве, из первоначально созданной Скрябиным в Лефортовском районе, пять социал-демократических групп, которые, однако, до середины мая 1915 года не были связаны друг с другом.

В мае 1915 г. группы связались, и представители их стали стремиться к об'единению в одну общую организацию с общегородским Московским комитетом во главе, для чего, стараниями Скрябина, были устроены групповые собрания, на коих и было выражено пожелание для вырешения вопроса об об'единении, а также и связанных с таковыми некоторых вопросов, созвать общегородскую конференцию из представителей групп. Душой созыва был Скрябин. На устроенном 1 июня 1915 г. в Сокольническом лесу собрании окончательно было решено собрать конференцию на 7-ое июня в лесу "Измайловского зверинца", на которой избрать "Московский комитет" и подвергнуть обсуждению следующие вопросы: 1) "Война и ее последствия"; 2) "Экономическая жизнь России" и 3) "Позиция социал-демократии при ликвидации войны", по коим и вынести соответствующие резолюции. Кроме того, на этой конференции предполагалось обсудить текст заготовленной листовки, по поводу происшедших в г. Москве 28 - 29 мая событий, выразившихся в разгроме магазинов и имущества, принадлежавшего лицам немецкого происхождения. Скрябин был известен в г. Москве в социал-демократическом подполье под кличками: "Вячеслав", "Всеволод" и "Андрей Петрович". Будучи в ссылке в селе Манзурке, Верхоленского уезда, Иркутской губернии, Скрябин в январе 1916 года писал письма, в Киев... и

стр. 36
в Москву - в редакцию газеты "Русские ведомости" о присылке денег для помощи проходящим на север Иркутской губернии через с. Манзурку партиям политических ссыльных".

"ИЗ ПРОШЛОГО "ПРАВДЫ"

Из статьи товарища Молотова к десятилетнему юбилею "Правды" ("Правда", 5 мая 1922 года)

Конец 1910 года был началом нового под'ема рабочего движения в России. Тогда и возникла легальная большевистская газета "Звезда", а через полтора года и "Правда".

После нескольких лет дикого разгула царизма это была первая весть нового революционного под'ема. Наша партия как раз в период "Звезды" и "Правды" вступила в новую полосу своего развития. Годы 1911 - 1912 были временем не только укрепления, но и создания нашей партии, как самостоятельной большевистской партии, окончательно выбросившей за борт меньшевистских попутчиков. В этих условиях своя легальная газета имела огромное значение.

Против многих ожиданий, она удержалась месяцы, потом год, а после и больше. В штрафах за крамольные статьи, в арестах сотрудников и редакторов, в обысках - у газеты не было недостатка. Николаевские репрессии были бесчисленны. Но большевистскую газету они не смогли задушить. Менялись редактора, менялись и названия газеты, но в том или в другом виде "Звезда" появлялась снова.

С середины 1911 года стало все больше не хватать еженедельной "Звезды". Потребность на "Звезду" росла. Газета стала выходить 2, а после и 3 раза в неделю.

Однако и это было не то. Нужна была ежедневная рабочая газета.

"Звезда", открывшая по этому вопросу агитацию на своих страницах, прежде всего, письмами своих многочисленных читателей-рабочих, посылавших большое количество ежедневно групповых писем-воззваний, за поддержку ежедневной рабочей газеты, сумела встать во главе живой потребности широких масс пролетариата. Посылались не только сотни писем, но вместе с ними сотни и тысячи пожертвований рабочих та новую, ежедневную рабочую газету.

К весне 1912 года был подготовлен выход такой газеты. Помню, как много у нас, участников создания этой газеты, было опасений за эту газету!

Решено было "Звезду" оставить, как орган руководящий. "Правду" создавали как популярную и боевую рабочую газету.

Вот это-то и было самое трудное. Дадут ли вести газету для широкой рабочей массы, пишущую просто и понятно о преступлениях царизма, об эксплоатации и издевательствах капитализма и купца над рабочим и приказчиком?

Если - то и дело "прихлопывали" и штрафовали "Звезду", писавшую все же, думали многие из нас, более или менее "искусственным" языком под царскую цензуру, то, как же писать в "Правде"? Другой вопрос - средства. Как никак для ежедневной газеты средства нужно было иметь на наш тогдашний карман не пустяковые. Сборы на "Правду" были многочисленны и все росли, но в сумме они давали все же не все, что нужно, имея ввиду трудности тогдашнего положения.

А где найти редакторов, которые бы формально несли ответственность за газету и "отсиживали" всякие штрафы, которые приходилось предвидеть в новой газете? Впоследствии мы из этого положения нашли, сравнительно, простой выход, так как у нас всегда было несколько редакторов рабочих, добровольными редакторами и отбывавших в полицейской части положенные им месяцы (2 - 3) за неуплату штрафа.

Вопрос с сотрудниками для ежедневной газеты был также не так прост. Рабочих сотрудников и у "Звезды", и у "Правды", было всегда много. По страшно не хватало опытных журналистов-большевиков, способных вести газету.

Много было и других затруднений. Всего не перечислишь и не припомнишь. Однако для рабочей газеты не было препятствий непреодолимых.

Памятные дни после ленского расстрела были могучим толчком к грандиозному под'ему рабочего движения. На гребне этого движения возникла "Правда".

В этот момент вокруг "Звезды" как-будто слышался гул рабочего возмущения против царизма. Стачки в Петербурге, стачки по всей России перекатывались какими-то волнами, все выраставшими, втягивавшими все большие сотни тысяч рабочих. "Звезда" твердо и беззаветно шла вместе с поднимавшимся рабочим классом, в передовых рядах которого уже слышались все громче прямые призывы к восстанию.

Некоторые моменты из этой полосы работы в "Звезде" особенно ярко остались в моей памяти. Мне пришлось в это время несколько недель работать по ночам и утрам в типографии на продаже газеты газетчикам и представителям рабочих с заводов, с раннего утра приходившим за газетой.

Обыкновенно газета, перед отправкой газетных страниц в печатные машины, не-

стр. 37

Рукопись В. М. Молотова. Приветствие "Правде". 1922 год.

Музей революции СССР.

сколько раз и несколькими лицами из членов редакции "цензуровалась". В несколько приемов выбрасывали ночные редактора отдельные, резкие отрывки статей и рабочих корреспонденции, чтобы только уберечь газету от штрафа, конфискации или закрытия. Коверсали все статьи, примеривали каждое слово, чтобы оно не выдало с головой газету, приспособлялись и так и этак, смягчая острые иглы фраз. Это была мучительная работа урезывания слова, затушевывания боевой мысли под угрозой цензурного сапога. Цензуровали мы тогда все статьи, заметки и корреспонденции, цензуровали сами себя, проверяли, кажется, по десять раз друг друга. У некоторых товарищей, помню, у Николая Гурьевича Полетаева в частности, развился особенный, так сказать, нюх к тому, как пройти через проклятую цензуру. Слово "революционный" заменяли чаще всего словом "неурезанный". Писали не "большевик" и не "социал-демократ", а "последовательный демократ" и т. д.

Выработался какой-то условный язык, и наши читатели-рабочие привыкли к нему. Приходилось мириться с этим. Волей неволей мы занимались этим тяжелым делом палачей своего слова. Но и за неясными, иногда изуродованными цензурой словами, кипела всегда революционная мысль и воля революционного авангарда пролетариата. И вот в одно из своих дежурств на продаже газеты я развертываю "Звезду" - свеженький номер, только что взятый из машины. Это было в ленские дни. Газета наполнена кровавой Леной. Из стертых, подогнанных под цензуру строк, брызжет огонь революционного протеста. Просматриваю бегло страницы и натыкаюсь, наконец, на одну рабочую корреспонденцию в отделе "рабочее движение", читаю: "довольно ждать, пора встать с оружием в руках" и т. д. Вот так цензурировали. Оказывается, просмотрели. Вырвалось-таки наружу вольное слово пролетарского возмущения. И так много раз, каждый день в редакции, а ночью в типографии, мы старательно вымарывали эти искренние, задушевные слова из статей и заметок. И все таки прорывалось.

Вижу, что дело неладно. Срываюсь с места, разыскиваю Полетаева. Останавли-

стр. 38
ваем машину. Уже несколько тысяч отпечатано. Уже большинство из отпечатанного отослано с газетчиками на продажу к заводам. Ну, хорошо, что еще не послали полагающихся в цензуру номеров.

Немного отлегло. Делаем распоряжения. Из машины вынимается стереотип, вычищаем это злополучное место. И машина снова работает. Смеются в типографии рабочие. Мы еще остаемся настороже. В цензуру досылаются "очищенные" номера. Ничего, прошло. Крамольные номера до цензуры не дошли, Дальше идет все гладко. А вот другой случай. По тогдашним законам редакция должна была направлять первые номера из-под машины в цензуру, и только после отправки в цензуру можно было продавать газету и выносить ее на улицу. Имелось в виду, что цензор, получая первые номера газеты, бегло просмотрев, сразу же приостановит на первых экземплярах печатание "вредных" изданий.

Стали печатать сперва большое количество "Звезды" (а потом "Правды"), не выпуская сразу напечатанного из типографии.

А когда напечатана уже добрая половина, посылаем цензору его как "первые" экземпляры и тотчас грузим подготовленное на извозчика и увозим все остальное. Закон соблюден, и газета в другом, далеком от цензора месте. Являющийся в типографию для конфискации номера цензор или пристав (по его поручению) забирает небольшое количество последних экземпляров. Но тут была продумана еще одна хитрость.

В ленские дни спрос на "Звезду" страшно возрос. Чтобы доставить пораньше газету на заводы, она печаталась для быстроты на двух машинах.

Помню вваливается в типографию пристав - конфисковать газету. Забирает по обыкновению мало.

У нас уже главное отправлено из типографии. Но приставу, видимо, об этом номере газеты были даны особенно строгие инструкции от начальства. Спрашивает, на какой машине печатаем "Звезду". Указываем одну машину, он требует вынуть стереотипы, сам бьет по ним палкой и разбивает на куски. Сделав свое дело, уходит с видом исполнившего свой долг верного служаки. Однако, на, этот раз мы действуем в "союзе" с управляющим и рабочими типографии. Вслед за вышедшим со двора приставом ставим караул на улице, во дворе и в самой типографии.

Цель - уведомить типографию при новом появлении полиции. И когда охрана установлена, пускается в ход вторая машина, где все осталось в порядке. Так неожиданно прекрасная ротационная машина превращается на несколько часов как бы в нелегальную технику, выпускающую уже "арестованную" "Звезду". А затем осторожно, с оглядкой, вывозим нашу нелегальщину из-под носа торчащих со всех сторон днем и ночью у типографии шпиков. При полном произволе царских властей, при расставленных кругом западнях и ловушках наша газета находила щели, через которые проникала в рабочую гущу. У "Звезды" в это время было уже достаточно для этого друзей, беззаветно преданных ей рабочих, она пользовалась глубоким влиянием и могучей поддержкой с каждым днем поднимавшегося после тяжелых лет столыпинщины пролетариата.

В эти дни, в дни ленских стачек и волнений, рабочих по всей России, появилась "Правда"...

...В самой "Правде" работала небольшая груша работников, ...поглощенная всецело разнообразными обязанностями по изданию и редактированию газеты. Вокруг газеты выросли сотни новых сотрудников - рабочих и работниц фабрик и заводов, приказчиков и низших служащих различных учреждений. Ежедневно приходила куча писем рабочих. Писались они зачастую каракулями, в начале не совсем складно; однако, рабочие корреспонденты видели, что с исправлениями их заметки "Правда" всегда печатала в большом количестве.

На "Правду" и ее работников сыпались репрессии. Мало кто ив активных работников "Правды" выдерживал больше нескольких месяцев. Их арестовывали, высылали и т. д. Но кто может счесть, сколько пережили сотрудники "Правды" - рабочие, горно-промышленные служащие и т. п... Ведь многие и многие заметки и корреспонденции, рабочих в "Правде", хотя и редко подписывались своим пли полным именем пишущего, невольно открывали корреспондента хозяину. А уж добравшись до такого "писаки", хозяин или мистер не только давал волю всяким нелестным выражениям (помню, в одной корреспонденции об одном таком мастере было сказано так: "уж так-то у нас мастер выражается, так выражается, что даже паркета не запачкает"), но редко оставлял его на заводе или мастерской. Все это спаяло еще больше "Правду" с рабочими-передовиками, а через них со всей рабочей массой.

Мы страшно чутко следили за подпиской на нашу "Правду". Мы знали, какое это в то время имело громадное значение не только для газеты, но и для самой партии. Является подписчик, с нового завода, и мы знали, что это значит, в заводе организуется ячейка нашей партии. Вокруг "Правды" при одном рабочем всегда создавалась группа. "Правда" давала им ежедневные инструкции в статьях по политическим вопросам. В корреспонденциях с заводов и

стр. 39
фабрик шла информация о жизни и борьбе рабочих. В них вскрывались язвы капиталистической эксплоатации. В них в каждом слове и примере - был живой призыв к об'единению и борьбе. В "Правду" шло бесконечное количество приветствий от рабочих и забитых служащих. Почти с каждым приветствием рабочие направляли и какую-нибудь сумму денег (десятки рублей, рубли, а то и копейки), обыкновенно собранную между группой рабочих. Реже шли отдельные пожертвования. Чаще, почти всегда, групповые, а иногда и от целой мастерской и завода. Это была драгоценная и могучая связь и обвинение рабочих. Стачки на одном заводе вызывали стачку сочувствия, стачку солидарности в других. Но особенно велика была роль "Правды" в развертывавшемся тогда стачечном движении. Стачки происходили всюду, во всех отраслях промышленности, но впереди шли металлисты. Стачки росли и числом, и количеством участников, и длительностью. Экономическая стачка переходила в политическую. Меньшевики, непрошеные могильщики (ликвидаторы) партии, кричали о "стачечном азарте". Обвиняли "Правду" в том, что она разжигает у рабочих "стачечный азарт". Эти политические слепцы не видели, что стачки в этот момент были главной могучей формой революционного движения пролетариата. Что делала "Правда"?.. "Правда." не останавливалась перед тем, чтобы в периоды под'ема стачечного движения превращаться, так сказать, в стачечный листок. Ежедневно в такие моменты, как фронтовые сводки, "Правда" печатала отчеты об идущих стачках. Хроника стачечной борьбы в это время была пульсом газеты. И именно поэтому "Правда" была душой борющихся рабочих. Именно поэтому "Правда" сыграла исключительную роль в подготовке революции...

Так вместе с поднимавшимся рабочим классом закладывался после нескольких лет тюремного режима в стране, фундамент для могучего расцвета нашей партии.

Вместе с "Правдой" стали появляться новые печатные органы (обыкновенно, у профессиональных) союзов, которые шли под тем же знаменем "Правды".

Массовые организации рабочих и торгово-промышленных служащих, профессиональные союзы почти все встали под знамя "Правды".

У "Правды" был свой конкурент за влияние на рабочих - меньшевистская (ликвидаторская, как тогда говорили) газета "Луч". Мы печатались в одной и той же типографии...

В чем были наши разногласия: разногласия между "Правдой" и "Лучом", между "правдистами" и ликвидаторами "лучистами"...

Кратко вот в чем.

Мы были "за три кита", "за неурезанные лозунги", как приходилось в открытой печати обыкновенно именовать три основных наших требования-лозунга: 8-ми часовой рабочий день, конфискация помещичьей земли и демократическая республика, т. е. свержение царизма.

"Луч" был за свободу коалиций, "за частичные лозунги", т. е. выдвигал на первое место не свержение царизма-самодержавия, а получение уступочек, получение частичной свободы у царизма для союзов, собраний, слова и печати. Мы не отказывались от всяких, хотя бы и самых маленьких уступочек царизма рабочим, но и их использовывали для основной цели, к которой и призывали - свергать самодержавие и царя, долой помещика, улучшай жизнь и права рабочих.

Отсюда вытекало второе коренное разногласие "Правды" с "Лучом". "Правда", как и вся партия большевиков, говорила: пользуйся всякой отдушиной летальности при царизме, но пока есть царизм, наша партия должна иметь опору и руководителя в нелегальной (подпольной) партийной организации, где партия должна сплотить самую стойкую, самую сознательную и организованную свою силу. Через эту организацию партия руководит всей (в том числе и открытой) работой партии.

"Луч" стоял за легальность во что-бы то ни стало. "Луч" считал подпольную организацию партии не только ненужной, но и вредной, изображая ее как оторванную от рабочих масс кучку людей, навязывающих свою волю рабочим организациям. Вывод отсюда был - уничтожь, ликвидируй (вот откуда они назывались ликвидаторами), все внимание обрати на открытые легальные рабочие организации - союзы, культурно-просветительные общества, легальные газеты и т. п.

Мы оставили руководство за сплоченной, при царизме неизбежно подпольной, партийной организацией, которая и должна была использовать каждую летальную открытую возможность. Они (ликвидаторы) обливали грязью "вредное подполье", "на брюхе вползая в легальность" при царизме.

И тут вырастал третий боевой вопрос разногласий.

С 1912 г. наша партия окончательно и навсегда порвала с меньшевизмом, заклеймив их бегство из подполья и призвав партию очиститься от этих подкрашивающихся под друзей изменников пролетариата.

"Луч" (ликвидаторы) попытались нас прославить раскольниками, а себя - великими поборниками единства пролетариата.

стр. 40
И это сорвалось. Рабочие инстинктивно тянулись и тянутся к единству, зная, что в этом их сила. Но какое единство? На это чем дальше, тем больше ответ выяснялся для всего авангарда революционного пролетариата. Единство под знаменем "Правды", большевиков и их неурезанных лозунгов - росло. "Правда" шла революционным путем, укрепляла и строила революционную партию; "Правда" действительно об'единила на этом лучшие силы целого поколения пролетариата, которое было руководящей силой пролетарской революции в октябре 1917 г.

Мне пришлось быть секретарем "Правды" в течение первых 6 месяцев... Потом я был вынужден скрыться, перейти на нелегальное положение и после ареста снова работать в "Правде" уже осенью 1913 г. до нового ареста (тогда я взял в "Правде" отдел профессионального движения и работал в союзах). Но эти первые месяцы наверно навсегда останутся одним из лучших моментов моей партийной работы.

Тогда в мою комнату секретаря редакции вливался поток людей и событий такой бодрой революционной силы и смелости, которые бывают только в такие знаменательные времена, как эпоха работы "Правды".

Вот сваливается рабочий с постройки на Лиговке, держа в руках огромные, криво ободранные куски обоев, на которых карандашные большие каракули описывают требования забастовавших рабочих на стройке. - Товарищ, помести, чтобы завтра в "Правде" все наши прочитали. Нельзя не поместить - вести со стачечного фронта, и притом с нового, как будто далекого участка.

Вот опять трое рабочих металлистов с "Сименса и Гальске", где уже два месяца тянется стачка, за которой смотрит и которую поддерживает весь питерский пролетариат. Тут же эта тропка мне хорошо известных по ежедневным посещениям товарищей, фактически руководящий стачечный центр, обсуждает полушепотом в сторонке стратегию и тактику стачки. Они, обсудив свое положение, сейчас же оставят заметку, как держаться и на что есть надежда у сименцев. Мы и сами с ними обсуждаем каждый их шаг. - Завтра - в газету нужно, говорят они твердо. - Ладно, товарищи, будет сделано. И знаем, что завтра на митинги забастовщиков в Гавани "Правда" будет жадно читаться у нескольких тысяч сименцев.

А вот и новый сотрудник газеты, робко передающий небольшую заметку о мастере, ненавистном в мастерской всем рабочим. Просит просмотреть, что нужно изменить, поправить и напечатать. Спрашивает еще, нельзя ли не печатать его фамилию. Соглашаемся. Уходит, знаю, что принесет еще и еще. А за ним и другие...

Приходили к секретарю редакции и другие посетители. Нет, нет, да и наведывается какой-нибудь подозрительный джентльмен с бегающими глазами в шпиковском пальто. Расспрашивают о возможности завязать связь якобы их организации или об условиях сотрудничества. Видишь, что цель у него - посмотреть, что находится в комнате и запомнить твое лицо.

Редко, но бывали случаи, когда являлся представитель какой-нибудь капиталистической фирмы с более чем ясными намеками прекратить о них писать, а то мы пожалуемся, а то мы судом добьемся и т. д. Угроз этих нам нечего было бояться. Мы видели, как само царское правительство, при всей своей ненависти и злобе, принуждено было терпеть "Правду", за которой стояли тысячи и тысячи рабочих-друзей...

Обыкновенно только на рассвете (я имело в виду при этом главным образом весну, лето и осень 1912 г.) мы расходились по домам только на несколько часов. Возвращаясь утром в редакцию, редко упустишь случай спросить по пути у газетчика - есть ли "Правда". И когда знакомый газетчик вытаскивает "Правду" у себя из какого-то далекого места - знаешь, что это номера конфискованной "Правды", которая все-таки живет.

Постоянный адрес данной публикации: