ЗАМЕТКИ ВОЕННОГО ВЕТЕРИНАРА

Остров Гаити

В сухой период 1976 года, была оказия.

В начале каждой европейской осени, в карибском бассейне часто рождаются мощные циклоны и тайфуны. Один из таких пришлось испытать и нам, членам, небезызвестной комиссии. По радио дали штормовое предупреждение, в связи с приближающимся мощным циклоном. Нам необходимо срочно возвращаться на свою базу. Даже не закончив дела, второпях взлетели с аэродрома Мариана Грахалес, рядом с Гуантанамо и взяли курс на восток, с целью обойти приближающийся фронт по северной стороне острова. В дальнейшем следовать по прямому маршруту над большим Багамским проливом. Самолет недавно прошел регламентные работы, на авиаремонтном военном заводе в городе Камагуэй, в салоне еще пахнет свежей краской и новой обшивкой. Через 26 минут после взлета, вдруг в воздухе прогорает обивка вы­хлопных труб. Внутри самолета нечем дышать, стоит едкий, токсичный дым, что делать легендарному экипажу, наших прославленных «Папанинцев» Приводняться, значит потерять самолет и погибнуть самим. На борту был спасательный 10 местный надувной плот, 1960 года рождения и навряд ли он спас бы нас. Совершить аварийную посадку на восточное побережье Кубы не возможно, по причине гористой местности, а по береговой полосе не позволял рельеф местности. Не сразу и с потугами сработала система пожаротушения, а в воздухе исход решают секунды. Командир в эфир послал SOS и врубил аварийный навигационный маяк. Кое-как, на одном двигателе дотянули, до ближайшего грунтового аэродрома, в портовом пункте Жереми, но уже на другом острове Гаити. Островитяне встретили нас крайне настороженно и недружелюбно. Мы все до одурения рады, что не сгорели и ходим по земле, но местная администрация устроила, как и полагается, досмотр пассажиров, членов экипажа и самолет в целом. Забрали у всех имеющиеся документы и нашу деловую документацию. Вопрос осложнялся тем, что ни кто из присутствующих не знал французского языка. Командир кое-как, да и мы тоже, изъяснялись на английском, и то на жаргонном, портовом языке. Из наших документов поняв, что экипаж военного ведомства, задержали летательный аппарат и пассажиров. Не могу знать, какая была инструкция и версия у командира, в подобных случаях, но нас продержали два дня в бывшей франко-американской колонии. А где же были наши подпольные гаитянские коммунисты в их объединенной партии. Чрезвычайный и полномочный посол в Республике Куба и всех Карибских государств и полуостровных образований, товарищ Толубеев, быстро разобрался с международной ситуацией и вызволил нас из афро-гаитянского плена. Затем нас депортировали небольшим сторожевым кораблем в порт Коньете, где когда-то, в 1554 году, высаживался легендарный Христофор Колумб. Вот откуда и взялся мой любимый афоризм - «не торопись - порвешь сапог» В общем-то, все произошло до банальности элементарно просто. Для автора это была чисто туристическая прогулка. С нами вежливо обращались, хорошо кормили и отлично поили, так что скучать не приходилось, разрешали смотреть развлекательные американские программки, стриптиз и прочие комиксы. Все за исключением новостей, а для этой цели была приставлена юная метиска в качестве надзирателя и переводчицы. С летчиками нас связывала приятная дружба, потому, что мы шли одним кораблем на Кубу, дружили с их семьями, одним словом остров породнил нас, не смотря, на различные функции, возложенные на нас. Редко бывают в летной практике подобные случаи, когда полет в тропиках совершается на высоте не более трех тысяч метров, а противо-обледенительная система самолета всегда списывала установленную норму расхода водно-спиртовой смеси. Чем, не анекдот! Вот где пособие, для слушателей командного факультета академии тыла и транспорта и ее кафедры обеспечения горючим военно-воздушных сил. го приятных воспоминаний об этом изумительном экипаже! Они как представители дипломатического корпуса в специальном магазине брали нам по дешевке предметы необходимости, спиртное и всякое повседневное барахло, ни когда не отказывали в мелочах. У них был солидный статус в стране пребывания и естественно они пользовались большими преимуществами, нежели, чем мы пехотинцы.

С Верой Ивановной Ивановой, женой военного штурмана, встречали и забирали Галину Владимировну с новорожденным Шуриком 29 апреля 1975 года из Гаванского военно-морского госпиталя! (Флотский Гавана, Куба Координаты: 23.1529577, -82.3326418. Видимо постоянное присутствие врагов, агентурной сети ЦРУ, неблагоприятный климат, нервное напряжение и постоянное дерганье, по поводу и без повода, сделали свое черное дело.

Может быть, на этот счет были другие причины, ведь наша деятельность была окутана невидимой сетью государственной тайны. Командира специального самолета Ил-14, подполковника Александра, отправили в Союз на лечение. После вывода советских войск, из Кубы, долго не могли определиться с этим, еще не старым летательным аппаратом, который верно прослужил великому государству и свободной стране Кубе, без малого 30 долгих лет. Дал возможность безбедного существования, более 130 семьям советских военных летчиков. Чем не легенда 20 века! Правительству России нужно было просто подарить самолет, Глубокоуважаемому Фиделю Кастро на добрую память!

 Частная ветеринарная практика

Гавана, Национальный институт судебной медицины, ноябрь 1975 года

Ветеринарный врач бригады Виталий Ветров очень рьяно занимался таксидермией, поводом послужило посещение крокодильей фермы в заливе Кочинос, о чем говорилось ранее. Научился, очень классно выделывать чучела крокодилов, придавая им натуральный вид и окраску. На протяжении определенного времени, путем поиска и изучения, местных таксидермических традиций достиг определенных успехов. Всего же, за бытность пребывания на Кубе было изготовлено 16 чучел крокодилов, начиная от 90 см. размера и кончая аллигатором, четырех с половиной метров. Работа, конечно кропотливая, требующая терпения и настойчивости, но главное - не безопасное это занятие. Крокодил средних размеров запросто своим хвостом мог перебить ноги, не говоря уже о пасти, зубами которой он смело, перекусывал восьми сантиметровый брус. Крокодилов ловили в дикой прибрежной полосе западного побережья острова на простой советский аркан. Трудность заключалась в завязывании ему пасти алюминиевой проволокой, с последующим обездвиживанием. Усмиряли их элементарно просто, в затылочную часть головы вбивался простой гвоздь, при этом разрушался мозжечок, и нарушалась вестибулярная функция. Крокодил оставался живой, но уже безопасный. Для этой цели обучил троих помощников, один из них, высокоодаренный специалист, Виктор Дитятев, заведовали целым убойным цехом. Где были специальные ванны для бальзамирования, камера для просушки и прочие технологические премудрости. Запомнился случай, мне срочно был необходим формалин для, бальзамирования поступившей партии, четырех метровых крокоди­лов. С этой целью поехали, с врачом гигиенистом Николаем Федоровичем в столицу, в «институто медикал лухар», научно-исследовательский институт судебной медицины. Или в центральный городской морг, по-нашему. Познако­мился с должностными лицами, в частности, с дирекцией морга и местными патологоанатомами. Привез им подарки; водки и сигарет, красавиц-мулаток одарил парфюмом, в виде «Шипра» и дело было завязано. Естественно, что первое бросилось в глаза и поразило, так это чистые, освещенные секционные залы, с отличной вентиляцией и кондиционированием воздуха. Ни в какое сравнение с грязными отечественными полуподвалами и трупным смрадом. Организовали подробную экскурсию по институту, показали богатейший анатомический музей, позволили самостоятельно провести вскрытие трупа. При этом удивленно восхищались моими навыками и приемами в трепанации черепа. Они то ведь не знали, что за свою фельдшерскую практику Виталий вскрыл не один труп животного, а технология, одна и та же. Свели меня, с местным кубинским сотрудником государственной безопасности, сержантом Николсом, выполняющим почетную и очень ответственную функцию в этом печальном заведении. Он на протяжении 15 лет был приставлен к трупу летчика-американца, сбитого в 1959 году в заливе Свиней. В то время этот труп специально держали, уже на протяжении длительного срока, как основное доказательство американского участия, в высадке десанта в заливе Кочинос В помещении идеальная чистота, очищенный воздух, санитары в стерильно белых халатах, не чета нашему беспросветному бескультурью. Сержант Николс показал мне морозильный сейф, опечатанный тремя печатями и са­мого американца. Его как выловили из моря в камуфлированной одежде и с обглоданными рыбами кистями рук. Так навечно он и остался при минусовой, 40 градусной температуре. Правительство США на тот период не признавало сам факт вооруженного вторжения войск, не смотря на то, что родственники летчика просили отдать тело близкого человека для погребения. Точно так же, как у нас мавзолей, только с отрицательным героем. Не выходя из секционного зала, выпили мы за упокой души убиенного янки и нашли полнейший консенсус в дальнейшей работе, с 50 летним сержантом, ветераном Кубинской революции. Теперь проблем с формалином и гипохлоритом кальция у ветеринарной службы, да и медиков тоже, не было.

Воспоминания из серии

Боевые пловцы.

Провинция Матанзас, Камагуэй, пуэрто Манати,

Старый Багамский пролив, период дождей 1975 года

Море всегда влекло к себе, так же как взор притягивали звезды! Впервые увидев подводный мир, был сказочно изумлен, как же прекрасен он, и как опасен. В городе Матанзас, на военно-морской базе, Las FAR, бойцы бригады разгружали снарядами сухогруз. Мы обеспечивали им тыловое сопровождение данных работ. Кругом благодать, вода в бухте плюс 28-29, по Цельсию. Мы с переводчиком Юрием заплыли недалеко в море, метров на 900 и вдруг полнейший провал памяти. Мучительно тяжело просыпаюсь, сквозь пелену в глазах вижу, на меня смотрит и улыбается симпатичная негритянка в зеленом халате. В вену закреплена система переливания крови, и капающая жидкость медленно приводит меня в чувство. Через четыре часа отошел от наркотического состояния. Кубинский врач рассказывает, что по­разила меня, привычная для тех мест медуза, с 20-метровыми щупальца­ми. Хорошо, что рядом был человек и не дал мне уйти на дно, когда меня парализовал яд медузы. Быстро привезли в госпиталь и сделали детоксикацию крови и все необходимое. И вообще, нормальные люди в этот период в воду не лезут. Наука впредь! Выезжая в командировки, офицерам и личному составу, на руки документы, кроме водительского вкладыша не выдавались. Толь­ко у автора был пропуск, во все порты и портовые пункты острова Куба, за подписью Рауля Кастро, руководителя Министерио-дель Интериор. Благодаря наличию такого документа, принимал участие в экспедициях по побережью, а также выходил на судах гидрографического флота, к малым Антильским островам и озеро Гуру в зоне Панамского канала.

Несанкционированная экспедиция

Полуостров Сабиналь, Большой Багамский пролив. 1976 год.

Надолго запали в душу приятные воспоминания о пережитом. Автотранспортом на трех машинах Зил-157, в сопровождении сотрудников кубинской службы безопасности доехали до города Нуэвитас. Затем по отливу, непроходимым болотам до пункта Калабасар. На древней шхуне по морю до конечного пункта Дель - Практикос. Путь наш лежал на риф Мугарос, это примерно в 60 милях от берегов Кубы. Под самым боком у Флориды и пункта Ки-Уэст, глубина пролива достигает до 2000 метров. Наш опытный лоцман этого пункта, 58-летний, назовем его Карлос, поместил нас на своей не­большой лодке-шхуне, размером, до 15 метров, с древним движком. Возраст американского дизельного двигателя более 70 лет, он оказался 1904 года рождения. В нашей команде были: военный переводчик, трое боевых пловцов-кубинцев, шесть моих архаровцев и дед за штурвалом. Задача стояла, сугубо специальная, определить биологические ресурсы нейтрального рифа. Меня же больше интересовали раковины, караколы, крупных экземпляров и морской моллюск, под общим названием, королевский шлем. Скорость хода нашего доисторического баркаса была всего 6-8 узлов. До рифов дошли благополучно, выполнили основную задачу. И с приливом, то есть к исходу суток рассчитывали дойти назад до берега. Море заметно волнуется, сначала три балла, затем пять баллов! Становится очень страшно. Наш баркас бросает из стороны в сторону, смотрю на странное беспокойство деда. На несчастье, срывает штормом крепление движка и засасывающий для охлаждения штуцер переламывает наполовину! Что делать? Латать, никак нельзя, нет запасного ремонтного комплекта. Ремонту этот хлам уже не подлежит, да и выполнить его в условиях шторма не возможно. Голь на выдумки умна, и мы вынуждены по пять, а то и все восемь часов поочередно, руками, обжигаясь, при­жимали этот патрубок к блоку дизельного двигателя, естественно по двое и через мокрые тряпки. Если бы мы в то время потеряли ход, то баркас, захлестнуло волной и с потрохами ушли бы на дно. В тот период я подумал: «Все, пришли - кранты!». Хорошо на борту была десантная инженерная надувная лодка, с подвесным мотором на восемь чело­век, которую взяли для подстраховки. Дал команду привести ее в рабочее состояние и взять на буксировочный трос. Спрашиваю у лоцма­на: «До берега дотянем?». Он контрреволюционер молчит, как партизан. Ну, думаю, возьмут нас в плен американ­ские свиньи, будет международный базар! Мне показалось, что прошла целая вечность! Кругом темнотища, а баркас с гребня волн, бросает, как в пропасть. Вдруг старик как заорет: «Фаро! Фаро!» (маяк!). Но мы ни чего, кроме грохочущих волн не видим. Ну, слава Богу! Но до берега осталось еще 20-22 мили. Карлос сидит на корме, достает 3-х литровую бу­тыль из ниши в корме лодки. Заскорузлыми руками и зубами вытаскивает деревянную пробку и протягивает емкость мне. Я как хлебнул, что за питье, что за гадость?! Всю ро­товую полость обожгло, запить нечем, канистры с водой выбросило за борт, да и не до этого сейчас! Пять часов до берега мучился, а там тоже не вода, а сплошное соленое бо­лото! Пить самогон воины наотрез отказались. Когда вошли в горловину бухты, дед повеселел, мои спецназовцы ожили тоже! В 02.30 ночи вывалились на песок с баркаса и, не двигаясь, крепко спали, пока не зажарило солнце! Зная, что нас уже ищут, по­шел пешком к машинам с провожатой, молодой красивой рыбачкой, смуглой мулаткой Сильвией. Чтобы на себе притащить тушенки, хлеба и воды. По пути провалились в трясину с разлитой с танкера нефтью. В общем-то, с горем пополам, добрались. Люди все живы, здоровы и сыты, это было главное на тот момент. Лоцман подарил на память мне самую красивую свою раковину, которая по сей день у меня дома, только выцвела. Признался, что сильно был напуган стечением обстоятельств, и готовил себя к наихудшему исходу. Вот она судьба и биография, мы тогда просто не осознавали сложность того положения, в котором оказались. Юная Сильвия проявила симпатию к «гранде гэфе ветеринарио» и даже обещала писать письма в далекую холодную страну. Затем, при оказии заезжал проведать бедную рыбацкую семью, пока она не вышла замуж. Но все случившееся - незабываемо! Для них, наверное, тоже!

   Переброска резервистов

Военный аэродром Сан-Антонио, Куба, осень 1975 года.

Июль 1975 года, в политике накал страстей, «холодная война» в апогее. Непримиримые ангольские группировки МПЛА и ФАПЛА на территории страны ведут жесточайшую гражданскую войну. Направленные правительством Кубы регулярные части РВС для оказания интернациональной помощи законному ангольскому правительству, успехов не приносят. У них просто нет боевого достаточного опыта. Решили отмобилизовать резервистов, «барбудос» имеющих боевой опыт, в период Кубинской Революции и отправить их в Анголу. Задача советских  военных советников, помочь в организации транспортировки войск, и обеспечения материальными средствами.  Смешно было смотреть на взрослых, уже почти, старых мужиков, перетянутых новыми, цветными полотенцами, едущих в открытых грузовиках и орущих патриотические песни. Естественно, по молодости лет, мы еще не понимали, насколько это все было серьезно и главное опасно! Бойцам, загружаемым в советские Антеи,  выдавали по специальному гигиеническому набору и бутылке спиртного, (рома) чтобы они легче перенесли многочасовой перелет, через океан. Передислокация в Анголу до 25 тысяч кубинцев транспортными самолетами  и морским транспортом, занимала продолжительное время. Мы работали в плановом режиме, впервые был на запасном командном пункте Кубинских Вооруженных Сил, вблизи Гаваны. Подземное сооружение впечатляет своими объемом и характеристиками. За период переброски войск, советники летали в Анголу через океан на самолетах Ил – 62, а затем на летающих сараях, типа Ан-10. Много было впечатлений в этой увлекательной работе, не говоря уже об интересных встречах. Но об этом рассказ в следующей статье.

 Бермудский треугольник

Сентябрь 1976 года. Спасательный буксир СБ-36, Саргассово   море.

Однажды поздно ночью звонок оперативного дежурного бригады. Передана команда руководства к срочному исполнению. Старшему лейтенанту Виталию Ветрову к 5.00 утра надлежало быть в Гаванском порту и доставить продовольствие на спасательный буксир СБ-38, срочно выходящий на специальное задание в океан. Машины с продовольствием  уже в пути. Гаван­ская бухта, это сеть 27 запутанных километров причалов, железнодорожных путей и коммуникаций, и не так просто найти, желаемый причал. Автор, за службу изучил все досконально, знал подробности проездов наизусть. Долго заправляли буксир водой, мазутом у разных швартовок. Мы через заборы, железнодорожные ветки перебросали с водителями мешки и ящики с продовольствием на борт. Пока пересчитывал накладную и закрывал чек у баталера в кладовой, бук­сир уже срочно (бегом) отчалил от причала и выходил из бухты. Максимальная скорость его до 13 узлов, судно держит курс на Саргассово море.  Дали радиограмму в ставку главного военного советника и бригаду, что ввиду чрезвычайной ситуации, офицер  находится на борту буксира. В походе будет исполнять обязанности фельдшера, отставшего на берегу в Гаванском госпитале, по причине его скоропостижной болезни. Поспешность была в подъеме остатков сбитого американцами, самолета разведчика ДРЛО, ТУ-95 РЦ, а именно секретного оборудования. Экипаж этого самолета выполнял задачу по контролю  действий,  второго Атлантического флота США.  Работали  в 180 милях южнее Бермудских островов. Команда свою задачу выполнила. Время  в заботах пролетело не заметно, автор изучил Корабельный устав, выполнял обязанности доктора и отчасти  кока. Сар­гассово море удивительное создание природы, вся поверхность покрыта водорослями, такое ощущение, что находишься на громадном, заросшем футбольном поле!

          Дембельский аккорд

Турбоэлектроход Балтика. Атлантический океан,

Северное море, Ленинград, ноябрь 1976 года

Пришла осенняя «барка» (турбоэлектроход «Балтика») с заменой в порт Гавану. Военный ветеринар, старший лейтенант Виталий Ветров, в числе убывающей команды, назначен на солидную должность, заместителя начальника военно-морского эшелона по МТО. Он несет полную ответственность за жизнь, здоровье и обеспечение 800 бойцов и 480 членов семей военнослужащих. Бесконечные смотры, инструктажи, построения, а наша главная задача обеспечить порядок и дисциплину, не допустить происшествий. Паро­ход загружен, водолазы в бухте проверили днище парохода  на предмет наличия мин, теперь вперед в Атлантический океан! Невозможно поверить, но все пассажиры пьяны в стельку, и так проходят целые сутки! Радость неописуемая - возвращаемся домой! Основная задача админист­рации эшелона, поставить в строй разношерстных по содержанию команд и заставить  дембелей выполнять поставленные задачи, на морской переход. На вторые сутки перекрыли все пасса­жирские палубы, закрыли все каюты и проводим по этапный 100% шмон. Всего и вся, особенно на наличие спиртного. Иначе войско, совершенно не управляемо! В результате, у воинов изъяли до 20 ящиков водки, рома, коньяка, не считая канистр, гре­лок и прочих емкостей со всякой увеселительной дрянью. Все было завезено на корабль заранее водительским составом, в сговоре с командой теплохода. Построил пять зачинщиков пьянства на нижней палубе. Они ребята толковые, каждого очень хорошо знал, но все были приближены к руководству и по этой причине крайне разболтаны.  Поставил на край борта пять самых дорогих отобранных напитков. Предложил выбросить их за борт каждому, для меня это было тоже кощунственно! Думал, что меня сбросят под винты корабля. Командир теплохода за этой процедурой наблюдал с верхней палубы и готовился к худшему. Накал достиг предела, я вышвырнул за борт ногой бутылки и даю команду «разойдись!». Сам думаю, дойду ли я до своей семейной каюты или нет?  На следующий день капи­тан «Балтики» Румянцев, приглашает руководство эшелона в кают-компанию на обед. Администрацию эшелона официально представили экипажу, т.е. временную власть на пароходе признали!  Порядок наведен, определена для всех работа на полмесяца вперед. Практически за переход в теплых широтах весь пароход заново перекрашивался силами бойцов. Необходимость в работе была крайней, поскольку высвобождала кипучую энергию, застоявшихся молодых «жеребцов»  Моей семье, любезно предложили каюту VIP. Где Никита Сергеевич Хрущев проживал на корабле, следуя в США в 1959 году на заседание ООН. Каюта «фантастик», например, ванная комната в половину носовой части корабля. У меня вся приемная завалена спиртным. Каждый вечер пасется второй, пассажирский помощник  капитана  и травит мне байки. Штормы в Северной Атлантике, эшелон незримо сопровождает подводная  лодка и надводные корабли, несущие боевое дежурство. Галина Владимировна чуть не умерла от страха, точно, как на Титанике. Когда оборвалось, с креплений фортепьяно, в музыкальном салоне и всю ночь раскатывалось над потолком. У берегов Европы над мачтами корабля самолеты-разведчики НАТО, но мы на них уже положили большой прибор! Нас всех прикрывает  Военно-морской флот, величайшей страны мира! В Питере расформировали эшелон, обиженных преступников простил и отпустил им грехи, да они и сами не рады, что ввязались в это грязное дело. До победного конца работали со мной, развозя всех пассажиров по вокзалам Ленинграда. А дальше встречи, радости, разочарования и 100 суток беспробудного отпуска! Всего за два года пройдено около 40 тысяч миль, в том числе по Атлантическому океану, Балтийскому, Северному и Карибскому морю, в качестве должностного лица и пассажира на гидрографических и иных судах. Это статья отдельная, до поры и времени!   

 Правка, 12 июля 2005 года, г. Москва Виталий Ветров.

Постоянный адрес данной публикации: