I

"В кальвинизме нашло себе готовую теорию борьбы второе крупное восстание буржуазии. Это восстание имело место в Англии. Городская буржуазия дала ему первый толчок, а среднее крестьянство - йоменри (yomenry) - сельских округов закончило его победой"¹ .

Так определяет Энгельс место Великой английской революции в истории буржуазных революций, так он характеризует последовательные этапы революции.

Ранние буржуазные революции (XVI - XVII вв.) сопровождались конфискациями и распродажами феодальной земельной собственности как светской, так и церковной. В чем причина этого?

Эти революции происходили в странах, где земля еще оставалась основой производственных отношений (таковы были Нидерланды в XVI в., Англия в XVII в., Франция в XVIII в.). С землей была связана основная эксплоатация народных масс, в громадном большинстве остававшихся еще крестьянскими.

Растущая буржуазия, стремясь к захвату власти, опиралась на крестьянские массы, недовольные своим положением; она шла навстречу крестьянским требованиям - отнятия земли у феодалов. Но земля, захваченная органами народившегося буржуазного государства, лишь частично поступала крестьянам; в основном она переходила к буржуазии, становилась неотъемлемой долей растущего богатства буржуазии.

Всего яснее этот процесс освещен в исторической литературе для французской революции. Его основательно разработали уже буржуазные историки социально-экономического направления, в том числе русские² . Архивный материал поднят громадный (для примера можно сослаться на недавно вышедшие в свет работы французского историка Лефевра)³ .

Как же обстоит дело с изучением аграрных сдвигов, происшедших в эпоху Великой английской революции?

В буржуазных исторических работах, посвященных истории отдельных сторон английского прошлого, надо оттенить одну руководящую мысль.

Доклад, прочитанный в Московском отделении ГАИМК 17 мая 1934 г. Настоящая статья носит резюмирующий характер. Отдельные вопросы, в нее входящие, были нами освещены в специальных статьях, напечатанных в "Известиях Академии наук СССР" за 1931 г. N 9 и 10, за 3932 г. N 1 и 4, за 1933 г. N 1 и 5, за 1934 г. N 4.

¹ Энгельс, Развитие социализма от утопии к науке, Предисловие к английскому изданию. Партиздат, 1932, стр. 15.

² Далин. Мануфактурная стадия капитализма во Франции. "Историк-марксист", N 14;

³ Lefevre, Les paysans du nord. Лукин, Новая работа по аграрной истории Великой французской революции. "Историк-марксист" N 6, 1933, стр. 120 - 128.

Великая английская революция обычно рассматривается как временное нарушение органического развития английской общественно-государственной жизни и всей жизни Англии в целом. В истории государственных учреждений и местного управления, в истории законодательства и права уделяется очень мало внимания периоду 40 - 60-х гг. XVII в. В работах, специально посвященных революции, в работах Гардинера и Ферса, крупнейших знатоков эпохи, революция считается пуританской; действенной силой революции признается пуританизм, т. е. церковно-религиозная доктрина, а не классовые противоречия. Отсюда известный историк английского права Goldsworth например считает, что политика терпимости, проводимая армией в эпоху революции, содействовала росту многих фанатических сект; "к своей религиозной программе эти секты добавили программу политическую"⁴ . Таким образом для него отправным пунктом в истории политических разногласий является сектантство.

При такой идеалистической установке, при таких взглядах на исторический процесс, естественно, борьба за землю, аграрные сдвиги стояли и стоят вне того круга вопросов, которые обычно трактуются в общих: и специальных работах по истории английской революции.

Однако нельзя сказать, что мы совершенно не имеем работ по аграрной истории Англии XVII в. Исследования узкого локального характера встречаются. Lennard и Савин занимались отдельными манорами XVII в.⁵ , Lennard, Lay, Lonner - огораживаниями⁶ ; но эти исследования не были связаны с изучением революции. Аграрная история в большей или меньшей степени трактовалась как самодовлеющий процесс. Исключение представляет работа M. James, где аграрной проблеме отведена особая? глава⁷ .

II

Давно сказано - и это мнение нам кажется основательным, - что правильная постановка вопроса - это половина его разрешения. Поэтому, обрисовав основные направления исследовательской мысли в буржуазной историографии, переходим к выяснению того, как мы старались поставить вопрос изучения аграрной истории Великой английской революции, из, каких предпосылок мы прежде всего исходили.

Англия XVI и первой половины XVII вв. являлась страной растущего капиталистического хозяйства не потому, что был обширен диапазон ее торговли и проходила революция цен, не потому, что в Англии шел процесс первоначального накопления, т. е. отделения производителя от средств производства. Как бы ни возрастал вывоз сукон из Англии и тоннаж ее флота, главным средством производства все еще оставалась земля. В английском земледелии происходили перед революцией очень крупные перемены: 1) земля перемещалась из рук феодальной знати и дворянства в руки собственников из рядов формирующейся буржуазии; 2) шли огораживания общинных полей, пустошей, проводилась мелиорация неудобных земель в ущерб хозяйству мелких держателей; 3) старые ренты заменялись улучшенными; те и другие - рыночными; 4) сокращались сроки сдачи земли в держания; 5) менялся взгляд на землю как на фонд, зави-

⁴ Goldsworth, History of the english Law, v. VI, p. 413.

⁵ Lennard, Rural Northamptomshire under the Commonwealth напечатано в "Oxford Studies in social and legal history", V. Статьи Савина напечатаны в "Ж. М. Н. Пр." 1916, N 4, и в сборнике в честь Любавского.

⁶ Lennard, The inclosure of Com. Field. Transactions of the Royal Historical Society N. S. XIX. Попов-Ленский, К вопросу об огораживании общинных полей в Англии в перв. пол. XVII в. Институт истории. Ученые записки, т. III, стр. 284 - 305.

⁷ Margarett James Social problems and policy of the Puritan revolution, 1930.

симый от короля или как на надел, обеспечивающий потребительское хозяйство мелкого владельца; земля становилась местом приложения капитала и извлечения прибыли.

По словам писателя XVI в. Смиса, автора книги "De Rehublica anglorum", в английской деревне, с одной стороны, выступал йомен, т. е. фримэн, обеспеченный собственной землей с ежегодным доходом около 40 ф.; йомены выделяли в свою очередь фермеров для дворянских земель и "работали над тем, чтобы приобрести богатства". С другой стороны, та же деревня включала в свой состав людей, которых Смис называл римским термином "proletarii". Это были поденщики, бедные крестьяне, мелкие торговцы, ее имевшие земли, копигольдеры и ремесленники. В общественных делах, по словам Смиса, у них не было ни голоса, пи авторитета⁸ .

Исходя из тех конкретных выводов, к которым пришла историческая наука, исходя из того, что с необычайной отчетливостью было сформулировано в общих положениях XXXV главы I тома "Капитала", мы ставили вопрос о том, какие сдвиги, какое обострение противоречий произошло в деревенской Англии в эпоху революции, насколько революция углубила этот процесс.

Чтобы ответить на поставленный вопрос, прежде всего необходимо было проанализировать аграрное законодательство 40 - 50-х гг., его происхождение, этапы и темпы его развития, его принципы, задачи и эффективность. Аграрное законодательство развивалось в неодинаковой исторической обстановке вследствие неравномерности разложения феодализма и роста капитализма в Англии. Поэтому дальнейшая задача должна заключаться в том, чтобы на основе ряда локальных исследований сделать более детальные выводы о том, что действительно пережила английская деревня эпохи революции, выражая в количественных показателях перемены как в распределении земли, так и в тягости отдельных категорий повинностей.

Для разрешения первой задачи мы использовали печатные документы, среди которых несомненно первое место занимают ордонансы и акты революционного правительства 40 - 50-х гг., собранные, и изданные Ферсом⁹ . Лишь в некоторых случаях они нуждались в дополнениях, извлеченных из журналов Палат парламента. При изучении указов и актов вставал вопрос об их происхождении, о борьбе мнений и точек зрения, которая велась вокруг аграрного законодательства, о борьбе социально-экономических группировок. Ответ на этот вопрос давали нам журналы Палаты общин и Палаты лордов, а также документы Государственного совета, организованного в 1649 г.¹⁰ Документы этих высших государственных учреждений эпохи революции, при всей их значительности и важности, отличаются однако излишней общностью в освещении аграрных сдвигов, намечают лишь основные вехи исторического процесса и не показывают всей пестроты, сложности и противоречивости жизни на местах. Лишь немногие частные конфликты доходили до этих высоких учреждений. В указанных выше документах ясно выступала точка зрения центрального правительства. Красочнее других из этих документов - журналы Палаты лордов, сохранившие содержание множества петиций с мест, подававшихся в это учреждение как в высшую судебную инстанцию. Эти петиции и решения по ним часто как раз касались аграрных отношений, сложившихся в той или иной местности.

Вторая группа использованных нами источников представляет краткие описи дел отдельных делинквентов, возникших в связи с секвестром и про-

⁸ Smith, De Republica anglorum, p. 42 - 46.

⁹ Firth, Acts and ordinances of the Interregnum, v. I - II.

¹⁰ Journals of the House of Commons; Journals of the House of Lords. Calendar of State papers - comestic series.

дажей их земельных владений. Они составили пятитомный "Calendar of the proceedings of the Committee for Compounding", Тысячи дел, которые включает эта опись, невзирая на ее краткость, на юридическую терминологию, позволили нам заглянуть в подлинное лицо английской деревни 40 - 50-х гг. XVII в. и наметить основные линии деревенских конфликтов, вытекавших из конфискаций и продажи земельных владений, помимо того, что здесь мы открыли и основные категории покупщиков земли.

Третий разряд источников, привлеченных нами, - документы, освещающие жизнь деревни эпохи революции в отдельных графствах. Эти документы - описи коронных земель за 50-е гг. XVI в. в графстве Суссекс (Sussex)¹¹ ; дела комитета по соглашениям в графствах Дергам и Норсемберленд¹² ; протоколы съездов мировых судей в графстве Сомерсет, отражавшие деревенские конфликты¹³ ; расходная книга за XVII в. кентских помещиков из фамилии Гоке¹⁴ - дали возможность осветить некоторые новые стороны деревенской жизни, подойти более близко к пониманию положения наименее обеспеченных групп деревенского общества, о чем почти ничего не говорили источники первых двух категорий.

Наконец четвертой и последней группой наших источников были: мемуары людей эпохи революции; частная переписка, в особенности ряд перехваченных писем, попавших в коллекцию Thurloe, возглавлявшего почту в 60-х гг. XVII в.; памфлеты в гарлейяновских коллекциях, в изданиях Сомерса и в отдельных изданиях. Эти источники, свободные от официального лицемерия и юридической условности, раскрывают такие стороны жизни, о которых молчат правительственные, судебные и хозяйственные документы. Они приподнимают завесу над проявлениями острых классовых взаимоотношений эпохи революции, над тем, как реагировали на них отдельные люди, как ставились цели и задачи борьбы в повседневной жизни, как преломлялась борьба в дознании людей. Если в официальных документах перед нами выступали мысли победившего класса, буржуазии-то памфлетная литература, частная переписка включали мысли, планы и надежды как побежденного класса феодалов, так и угнетенного низшего класса города и деревни, у которого земельный вопрос также стоял в центре внимания¹⁵ .

III

Обращаясь к аграрному законодательству Великой английской революции, мы должны сказать, что оно прежде всего складывалось из секвестров феодальной собственности и ее продажи.

Секвестрованные и продаваемые земельные владения удобно разделить на три категории: владения роялистов, названных делинквентами, владения епископов, деканов и капитулов, наконец - владения короны. О каждом из этих трех разрядов землевладения, вошедшего в государственный фонд и переданного опекунам, надо говорить отдельно.

Земли роялистов были секвестрованы 27 марта 1643 г. Но по мере того как ход гражданской войны открывал перед парламентом возможность проявления власти над завоеванными графствами, увеличивалось число лиц, чьи земли подлежали действию секвестра. Вторая гражданская война открыла новую серию секвестров земельных владений ее участников на

¹¹ Sussex archeological Society, v. XXIII, XXIV and XXV.

¹² The Publications of the Sortees Society, v. CXI.

¹³ Somerset Record Society, v. XXVIII.

¹⁴ The Account book of a Keptish estate.

¹⁵ Haileian Miscellany, Somers' Tracts; Thurloe papers; Letters and journals. 1637 - 1662.

стороне короля. Сам по себе секвестр был лишь началом большой и очень сложной операции. Отвлекаясь от частностей, установим тот факт, что следующим моментом законодательства в отношении этой категории земель должна была быть их продажа. Однако Палата лордов не пошла на соглашение в этом вопросе с Палатой общин, являясь оплотом феодальных интересов в Вестминстерском парламенте, хотя Палата общин имела поддержку со стороны Общинного совета Лондона и других общественных организаций буржуазии.

В течение трех лет под ряд, с 1645 по 1647 г, Палата общин делала систематические попытки провести указ о продаже земель делинквентов в общей форме, но безуспешно. Палата лордов держалась прежней позиции¹⁶ .

В связи с этой неудачей должна быть поставлена практика соглашений с делинквентами, которая давала парламенту нужные средства. Особый комитет, заседавший в Гольдсмисеголле, ведал этим делом. Для истории земельной мобилизации в Англии в 40 - 50-х гг. он имел большое значение, так как выплата денег, гарантировавшая амнистию делинквенту, побуждала последнего к продаже земли. Невыплата второй половины композиции вела к новому секвестру, который служил добавочным мотивом к продаже владения. В течение 1651 - 1652 гг., когда Палата лордов была уже упразднена, прошли акты, разрешавшие продажу владений определенных делинквентов, фамилии которых были внесены в акты. Таких владельцев оказалось 781. Дела комитета по соглашениям позволяют поставить и частично разрешить вопрос о том, к кому переходила продаваемая земля сторонников короля. Нам удалось проанализировать 65 продаж за время с 1646 по 1648 г., 625 продаж за время с 1649 по 1655 г. и отдельно за то же время 79 продаж владений графа Ньюкасльского, всего - 769 продаж. Четыре северных графства: Норсемберленд, Дергам, Ланкашир и Йоркшир дают 282 продажи за время с 1646 но 1655 г., что составляет 36,66% всех продаж¹⁷ .

Если отделить северные и западные графства Англии, проведя линию от восточной границы Дорсета до западной границы Ноттингемпшира, то на этот район падает всего 558 продаж, что составляет 72,69%.

Таким образом продажи приходились главным образом на ту часть Англии, где сохранялось больше остатков феодального строя, где огораживания или совершенно отсутствовали или были крайне незначительны.

Число покупателей нами установлено в 178 чел. Они распределяются по социальному положению следующим образом:

Офицеры, чиновники, арендаторы земель, вместе с лондонскими купцами, кредиторами, относились к классу буржуазии по той роли в общественной организации труда, которую они играли, а следовательно и но способам получения и по размерам той доли общественного богатства,

¹⁶ Архангельский, Аграрное законодательство Великой английской революции. "Известия Нижегородского гос. ун-та", т. IV, 1930.

¹⁷ Архангельский, Распродажа земельных владений сторонников короля. "Известия Академии наук СССР". N 4, 1933.

какой они располагали. Эта растущая буржуазия делала большую долю покупок земли делинквентов (88,2%). На долю двух других классов общества - привилегированных землевладельцев и держателей, под которыми в громадном большинстве случаев скрывалось рядовое сельское население, т. е. крестьяне, приходилось лишь 11,8% покупок. Надо добавить, что среди привилегированных землевладельцев мы имеем в Англии значительную прослойку, вступавшую на путь капиталистического хозяйства. Среди покупщиков земель мы насчитали 15 лиц, делавших от 49 до 6 покупок в разных местах Англии; большинство этих охотников до земли принадлежало к лондонской буржуазии. Социальное значение земельных продаж этой категории не подлежит сомнению¹⁸ .

IV

Обращаясь к продажам церковного землевладения, надо прежде всего указать на то, что епископские земли начали продаваться с 1647 г., тогда как земли деканов и капитулов - с 1649 г., когда уже пала монархия и не было в живых Карла I, являвшегося упорным защитником нерушимости земельного церковного строя и собственности¹⁹ . Одна категория церковных земель, именно земли приходов, не была секвестрована и не подлежала распродаже. Здесь произошло другое явление: частичная смена приходского духовенства - удаление сторонников короля и назначение сторонников парламента. Вместо мобилизации земель прошла мобилизация лиц.

Движение против епископской власти и землевладения началось с момента созыва Долгого парламента и вылилось в форму петиций, поступавших в парламент от города Лондона и отдельных графств. Абсолютизм Стюартов и поддерживавший его епископат были враждебны политическим стремлениям буржуазии; католическая опасность, ирландское восстание, перспектива внешней войны с торговыми соперниками Англии, нарисованная в четкой речи Джона Пима, начавшийся экономический кризис, обострявший противоречия между классами в процессе производства, - все это сплеталось в один узел, образовало одну проблему, которую смогла разрешить лишь гражданская война. Ликвидация епископата была только частью этой большой проблемы. Что буржуазия понимала весь риск борьбы и всю ее неизбежность, хорошо видно из слов Джона Пима: "Нет ничего более острого и давящего, чем нужда. Что бедняки не в состоянии будут купить, они будут брать силой; и от них подобное дело быстро распространится на арендаторов и крестьян, и так дело пойдет дальше, вовлекая всех в одинаковое горе и бедствие"²⁰

Закончившаяся в 1646 г. победой парламента гражданская война предопределила и аннулирование епископской власти в Англии и распродажу епископских владений, что выразилось в указах 9 октября и 17 ноября 1646 г. Вырученные от продажи епископских земель денежные суммы должны были быть уплачены по займу в 200000 ф., сделанному для уплаты шотландцам. Это предопределило характер распродажи епископских земель²¹ . Главное внимание законодателя было обращено на разработку вопроса с точки зрения кредитной и счетно-денежной операции.

Указ прежде всего как бы шел навстречу кредиторам государства. Указ больше заботился об удовлетворении тех капиталистов, которые прежде

¹⁸ Архангельский, Распродажа церковных владений. "Известия Академии наук СССР", N 10, 1931; N 5, за 1934 г.

¹⁹ Journals of the House of Lords, IV, p. 542.

²⁰ Firth, Op. cit., v. I, p. 887 - 904.

²¹ Tatham. The Sale of episcopal property. Engl. Histor. Review, I, 1908.

и в данный момент ссужали деньги Вестминстерскому парламенту, чем о привлечении к покупкам новых категорий населения, больше заботился о различных юридических гарантиях покупателей епископской земли, чем об увеличении числа покупателей.

Понятие "национальное богатство" в этом указе, как и в других аналогичных, отсутствовало. Заимодавец легко мог, отказавшись от возвращения ссуды, стать владельцем епископской земли. Это облегчалось как централизацией всего дела в Лондоне, так и назначением ответственных лиц лондонского самоуправления - лорда-мэра, олдерменов - в число главных руководителей как бы повой отрасли финансового дела. Расписки, получаемые заимодавцем от государства и обеспеченные епископской землей, сами по себе представляли ценность и могли быть принимаемы как деньги в уплату за земли епископов при покупке. Акт 25 июля и 23 августа 1649 г. разрешал принимать от покупателя епископских земель, пар яду с наличными деньгами, также сертификаты компании ювелиров и компании ткачей (by Goldsmiths Hall bills and weavers Hall bills). Мотивом законодателя было ускорение продажи епископских земель. Все это бросает свет на тот круг лиц, который интересовался покупками епископской земли.

Еще яснее становится дело, когда мы обращаемся к таблице продаж епископских земель. С 1647 по 1659 г. состоялось 727 продаж на сумму в 6260 фунтов; средняя цена продажи равна 911,4 ф. Число продаж таким образом было сравнительно невелико. Отдельная продажа была крупной, покупатель располагал сотнями фунтов стерлингов. Едва ли можно сомневаться в том, что это был не копигольдер, не фригольдер и даже не йомен, а более состоятельный человек - офицер, купец, дворянин новой повадки. Интересен самый темп распродаж епископской земли: основная масса епископских земель была раскуплена в три года.

На 1647 - 1649 гг. приходится 459 продаж (63,15%) на сумму 463321 ф. или 69,92% всей суммы, вырученной от продажи епископских земель²² .

Интересно всмотреться в районы главных продаж. Диоцезы Кентерберийский, Лондонский, Салюсбюрийский, Винстерский и Честерский составляли на юго-востоке один массив продаваемой земли. Продажи земли здесь дали 270477 ф., т. е. 40,76%. Другим массивом были земли Йоркского, Дергамского, Липкольнского диоцезов. Они дали сумму в 214516 ф., т. е. 32,38%. Эти районы прилегали к двум самостоятельным древнейшим церковным центрам Англии, к Кентербери и Йорк, бывшим резиденциями архиепископов уже в VII в., каждый с особой юрисдикцией.

В эпоху революции рухнула и политическая и земельная основа власти высшего клира.

Переходя к деканским и капитульским землям Англии, мы видим, что хотя вопрос о продаже этих земель неоднократно ставился еще при существовании монархии, но акт о продаже прошел только 30 апреля 1649 г., т. е. уже при республике. Его основные элементы обычны для мероприятий подобного рода: передача владений опекунам, их перепись, назначение уполномоченных по продаже, регистрация продаж и различных денежных поступлений и расходов.

Что касается продаж этого земельного фонда, то мы не имеем исчерпывающей таблицы перехода владений деканов и капитулов в 50-х гг. XVII в. к новым собственникам. Нам удалось собрать данные, притом не всегда полные, лишь о 80 продажах на сумму 95892 ф., т. е. около 20,93% всей суммы, вырученной от продажи и равной 478572 ф. Предметами покупок в большинстве случаев были маноры (31), держания (16), фермы (6). Единичные продажи относились к барскому дому, мельнице и луговой земле.

²² Firth, Op. cit, v. II, p. 81 - 104.

Покупателями этой категории земель выступали дворяне (42,1%), лондонская буржуазия (21,05%), офицеры (17,54%), провинциальная буржуазия (15,79%), в незначительном числе остальные (3,62%), т. е. в основном тот же класс общества, который был нами отмечен и при покупках владений делинквентов. Покупки были достаточно крупными: как правило, затрата 100 и более фунтов не была возможна для массы сельского населения²³ . Чем были 100 ф. для сельского населения Англии в 50-х гг. XVII в., можно судить, во-первых, но тому, что годовая плата сельского работника составляла от 4 до 4 1/2 ф.; во-вторых по тому, что доход йомена в год был равен 40 ф. При отсутствии кредита, при отсутствии парцелляции земли этот земельный фонд так же ускользал от основной массы сельского населения, как и земли делинквентов и епископов. Указания мемуарной и памфлетной литературы совпадают с этими выводами. В записках Людлоу читаем о том, что он для покупки двух церковных маноров использовал приданое жены и заложил часть отцовского наследства; он же сообщает под 10 декабря 1649 г. о больших денежных суммах, ежедневно вносимых покупателями деканских и капитульских земель²⁴ . Памфлет Уокера "История индецендентства" отмечает отсутствие денег на рынке к моменту продажи деканских и капитульских земель. Поэтому "святые", у которых только и остались деньги, теперь согласились купить эти земли для себя, рассуждая, что поскольку они держат власть и все имеют от своего владыки, совета офицеров, они могут так же дешево купить деканские и капитульские земли, как и епископские, и держать на основании такого же права²⁵ . И здесь отмечен сравнительно узкий круг лиц, принявших участие, в покупках.

V

Последним земельным фондом, поступившим в распродажу, были владения короны, в том числе лесные земли. Основным актом для распродажи коронных земель являлся акт 16 июля 1649 г., - сопровождавшийся, как и другие основные акты о продаже земель, дополнительными, которые разъясняли и детализировали дело²⁶ . Оплата задолженности армии, бывшая мотивом для издания некоторых прежних актов, касавшихся продажи секвестрованной земли, особенно отчетливо выступала при составлении и обсуждении акта 16 июля 1649 г. В плане работ Государственного совета, внесенном 22 мая 1649 г. в Палату общин, двенадцатым пунктом стояло: "Акт о гарантии королевскими землями задолженности солдатам"²⁷ .

Понятна большая роль, отведенная лорду-генералу и военному совету в выработке текста этого акта: 600000 ф. долга армии должны были быть обеспечены коронным земельным фондом. Этот акт был принят и проведен: в жизнь в очень напряженной военной обстановке. Война с Ирландией, с Шотландией, с 1652 г. с Голландией, вспыхивавшие в Англии движения роялистов и левеллеров требовали больших денежных средств от правительства, которое должно было увеличивать предназначенные к продаже земли новыми добавлениями и ускорять самую распродажу. Так дошла очередь до коронных земель, ранее изъятых из продажи, до the farm rents, до лесных земель.

Большое значение в истории распродаж коронных земель имели так называемые "обязательства" (debentures); они появились раньше акта 16 июля

²³ Архангельский, Распродажа церковных владений. "Известия Академии наук СССР" N 5, 1934. Там же помещена соответствующая таблица.

²⁴ Ludlow's Memoirs, v. I, p. 236.

²⁵ Walker, History of independency, II, p. 207 - 208.

²⁶ Firth, Op Cit., II, p. 168 - 191.

²⁷ Journals of the House of Commons. VI, p. 240.

1649 г. Впервые среди законодательных постановлений о них упоминал ордонанс 22 апреля 1648 г., установив после проверки задолженности со стороны государства солдатам выдачу "обязательств" и их регистрацию, но, видимо, практика выдачи "обязательств" началась раньше. Мы встретили ее применение еще в 1645 г. в отдельных случаях расчета с военными отрядами. Акты республики установили точно самый текст "обязательства", его юридическую природу, его гарантию коронными землями. Оно должно было стать лучшим средством для приобретения коронной земли со стороны тех, кому государство выдало эти "обязательства". Оно могло стать средством для мелких земельных покупок, для земельной парцелляции, но оно этим средством не стало. "Обязательства" стали предметом земельной спекуляции; их скупали у солдат офицеры и вообще богатые люди с тем, чтобы приобрести коронную землю на выгодных условиях. Мы не встретили в документах следов того, чтобы солдатское "обязательство" претворялось в земельное владение мелкого собственника, но мы встретили в делах Государственного совета интересные показания полковника Хуайта и Гренгера, данные 9 января 1655 г. перед комиссарами адмиралтейства, о том, как они занимались скупкой земель и тех "обязательств", на которые можно было приобрести землю. "Обязательства" расценивались достаточно низко: но 15 пенсов за фунт²⁸ .

В мобилизации коронных земель принимали участие три разряда покупателей, имевшие право выступать последовательно один за другим. В первом разряде были непосредственные держатели земель короны, но они не могли приобретать коронные земли за "обязательства", служившие в руках спекулянтов лучшим средством дешевой покупки коронных земель. Резолюция Палаты общин 15 ноября 1649 г, говорила, что если разрешить держателю коронной земли приобретать земли при посредстве "обязательств", тогда непосредственному держателю будет дано больше преимуществ и меньше, преимуществ первичному кредитору²⁹ . Второй разряд покупателей земли составили первичные кредиторы. Акт закреплял за ними право преимущественной покупки в течение 10 дней. Затем уже следовали остальные покупатели. Если от этих наметок законодателя перейти к анализу фактических покупок, то перед нами снова появляются знакомые группы покупателей земель: офицеры, лондонская и провинциальная буржуазия, дворяне повой складки.

Продажа лесных земель определялась основным актом 22 ноября 1653 г. принятым Малым парламентом³⁰ . Акт различал земельные владения и растущие на них леса как два разных объекта владения государства. Леса должны были быть использованы на нужды кораблестроения. Отсюда строгий учет лесов и путей их сбыта. Лесные земли должны были быть размежованы; уточнены сервитут крестьян и выделены; остальные земли, за исключением участков для бедных, должны быть проданы. То, что раньше было слитно, не оформлено, покоилось на старом обычае; акт через острие точных юридических формулировок и денежных оценок разрывал на части и отводил каждой из них свое место.

Для вторжения капитала открывался новый мир в самой Англии, еще жившей старинными феодальными и даже дофеодальными отношениями к земле. Проданная земля освобождалась от всех прав на нее общины, от всех лесных законов и могла быть огорожена, подвергнута различным мелиоративным мероприятиям, наконец перепродала новому собственнику. Огораживание в акте расценивалось как выгодное для общества дело.

²⁸ Calendar of State papers. Domestic Series. 1655, 9.

²⁹ Journals of the House of Commons, VI. p. 323.

³⁰ Firth, Op. cit., II. p. 783 - 812.

Комиссарам, производившим опись, вменялось в обязанность выслушать жалобы жителей приходов в отношении земли, вылепить, какое количество общинников предъявляет свои права на общинные земли, какое количество скота выгонялось, какие захваты чужой земли, огораживания, недавние возмущения, лесные порубки имели место. Эти моменты акта вводят нас в понимание той борьбы, которая шла за лесные земли между крестьянами-общинниками и местными и пришлыми богатеями. Дела о лесных порубках, нашедшие, отголосок в документах Государственного совета и в журналах Палаты общин, свидетельствуют об освоении лесов народной массой, которое встретило противодействие со стороны буржуазного правительства Англии, имевшего в виду использовать лес для судостроения³¹ . Но земли под лесом были объектом борьбы между общинами, имевшими в них сервитуты и стремившимися сохранить старое приволье, и растущей буржуазией, к которой мы относим офицеров, кредиторов государства, спекулянтов землей, огораживателей, бывших или выходцами из местных жителей или пришлыми людьми, обладавшими капиталом. Заметим, что на лесных землях новая собственность вырастала без того феодального деяния, в которое она облекалась на землях аристократии, дворянства и церкви. Капитал здесь вел борьбу за разложение старинных общинных порядков землевладения.

VI

Переходим к вопросу о том, как аграрное законодательство ставило и разрешало вопрос о правах держателей земли, тех tenants, из которых состояла масса сельского населения. В журналах Палаты общин, начиная с 1646 г. и по 1653 г., время от времени выплывал вопрос об охране прав держателей против делинквентов. Он дебатировался в особом комитете, разработка его поручалась ответственным за работу лицам, вопрос докладывался и включался в план ближайших работ Государственным советом в 1649 и 1651 гг., но так и не был разрешен в форме издания особого акта³² .

По всему видно, что вокруг вопроса об охране прав держателей шла упорная борьба среди получившей господство буржуазии. Вот одна из благоприятных для держателей формулировок, сохранившаяся в журналах Палаты общин и предложенная сторонниками охраны прав держателей: "Палата решила, чтобы был возобновлен комитет, раньше назначенный заботиться о том, чтобы держатели таких лендлордов, которые были преступниками перед парламентом и которые уплачивают композиции за преступность, не могли быть притесняемы своими лендлордами за доброе отношение к парламенту³³ . Какая группа буржуазии была за издание подобного закона и какая была против? Первая состояла из буржуазии, не связанной с землевладельцами и, стало быть, не заинтересованной в старой системе эксплоатации маноров, выросшей на основе феодального строя и лишь частично успевшей модернизироваться. Титул "мистер", прилагаемый к части коммонеров, к лицам, ответственным за эту работу, указывает на принадлежность этих лиц к городскому зажиточному населению.

Вторая группа, сопротивлявшаяся изданию подобного закона, состояла из джентри, из тех обладателей земельных владений, интересы которых косвенным образом или отраженно мог задеть этот указ. Надо добавить,

³¹ Особенным упорством отличается борьба населения за лес "Forest of Dean" (Глостершир); она тянется в течение 40 - 50-х гг.; Journals of the House of Lords, IV, p. 219; Journals of the House of Commons, VI, 167; Calendar of State papers. Domestic Series; 1652; p. 25; 1653, p. 14; Journals of the House of Commons, VII, p. 655.

³² Архангельский, Распродажа владений сторонников короля. "Известия Академии наук СССР" N 4, § 6, 1933 г.

³³ Journals of the House of Commons, IV, p 657.

что падение рент и их неправильное поступление в эпоху революции уже задевали интересы лендлордов.

Жесткая политика последних в отношении держателей видна хотя бы из того, что Палата лордов при обсуждении первого указа о секвестре земель внесла поправку, отменявшую скидку 1/3 рент держателю, вносившему их органам секвестра. Палата общин согласилась с этим, приняв предложенное Верхней палатой неясное обещание такому держателю войти в обсуждение платимых им рент и облегчить его положение³⁴ .

Проектированный закон остался puim desiderium Долгого парламента. Только в акте о всеобщей амнистии, изданном 24 февраля 1652 г., было сказано, что содержание акта не должно быть интерпретировано к "невыгоде и во вред держателей какого-либо лорда-делинквента, чтобы они могли получить удовлетворение за свои обиды"³⁵ . Не были проведены в жизнь и два других проекта, направленных к улучшению прав держателей: проект отмены произвольных поборов, взимаемых лендлордами при переходе копигольдов по наследству (предполагалось фиксировать эти поборы в сумме дохода от одного года до двух лет), и проект принятия к разбирательству жалоб от копигольдеров и лизгольдеров земель, секвестрованных в пользу республики за измену. Дело шло о претензиях держателей при предъявлении переписчикам своих прав на держание³⁶ .

Таким образом законодательство 40 и 50-х гг. XVII в. не встало на путь охраны прав держателей. Как же оно трактовало держателя? Какое место занимали права держателя в ордонансах и актах о распродаже секвестрованных владений церкви, делинквентов и короны? Здесь не было принято однообразного решения в отношении держателей, сидевших на землях делинквентов, церкви и короны. Необходимо рассмотреть эти решения в отдельности.

Ордонанс о продаже епископских земель решал вопрос о держаниях достаточно жестко. Переписчик должен был проверять права держателей на основе представляемых ими для этого документов. Ордонанс 6 октября 1646 г. гарантировал сохранение лизов с их стороны и обычными рентами при двух условиях: 1) если лизы заключены на срок не свыше трех жизней или 21 года, 2) если они заключены ранее 1 декабря 1641 г.³⁷ . Таким образом оснований для "чистки путей" ордонансы об епископских землях предоставляли много. Последующие разъяснительные ордонансы 1647 и 1648 гг. еще более ярко выявляли одну из основных тенденций этого законодательства. Ордонанс 5 марта 1647 г. предусматривал сдачу в аренду непроданной епископской земли на короткие сроки таким лицам, которые дадут лучший доход государству³⁸ . Указ 21 ноября 1648 г. создавал новый особый комитет Палаты лордов и общин с широкими полномочиями, касавшимися проверки обычаев и привилегий держателей епископских маноров. К изгнанию держателей, не имевших лиза, заключенного до 1 декабря 1641 г., привлекалась местная административная власть в лице шерифа. Законодатель употреблял термин "clear the possession". Ордонанс предусматривал случай отказа со стороны держателей представить письменные доказательства, на основе которых они держат владения, и неподтверждения своего права или своего владения достаточными свидетельскими показаниями в определенный период времени. В этом случае наступал секвестр такого владения и его продажа. Парламентский комитет являлся апелля-

³⁴ Journals of tie House of Commons, III, p. 21.

³⁵ Firth, Op. cit., II, p. 576.

³⁶ Journals of the House of Commons, VII, p. 130, 144, 190, 246, 264.

³⁷ Firth, Op. cit., I, p. 882.

³⁸ Firth, Op. cit., I, p. 923.

ционной инстанцией по такого рода спорам, однако держатели должны были апеллировать в высшую инстанцию до взноса покупателем второй половины покупной, суммы за эту землю. Предусматривался еще один случай расправы с держателями епископской земли: "Если какое-либо лицо намеревается быть покупателем наследств или владений бывших епископов, где было или будет допущено пренебрежение или отказ со стороны держателей доказать свои документы на право пользования землей или где совершится правонарушение, тогда вышеупомянутый комитет уполномочен послать за такими держателями, как равно и за их лизами или судебными копиями или другими документами, относящимися до их владения; в случае отказа комитет уполномочен арестовать их и держать под стражей, пока держатели не обнаружат своего повиновения этому указу парламента"³⁹ .

Сопоставляя пункты ордонансов, относившихся к держателям, с теми преимуществами, которыми наделялись покупатели земель и кредиторы государства, можно сделать вывод, что держатель был подозрительной фигурой; против него принимались репрессивные меры, а самая распродажа епископских владений сопровождалась проверкой прав держательской массы и своего рода "чисткой путей". Правда, ноябрьский ордонанс предусматривал право преимущественной покупки в течение 30 дней⁴⁰ за непосредственными держателями (immediate tenants) епископской земли. По истечении этого срока земли продавались посторонним лицам по более повышенной цене, чем предложенная держателями. При отсутствии кредита и удобных рассрочек платежа, при льготах по покупке земли для кредиторов, не обращался ли указанный пункт ордонанса скорее в средство определить цену земли, чем в средство передать ее трудовому населению?

Что касается акта 30 апреля 1649 г., относившегося к владениям деканов и капитулов, то он повторял основные положения ордонансов 1646 г. об епископских землях как в отношении легализации лишь лизов сроком не свыше трех жизней или 21 года и заключенных ранее 1 декабря 1641 г., так и в отношении права преимущественной покупки для непосредственных держателей в течение 30 дней. Однако мы не видим в 1649 г. и в последующее время повторения тех жестких мероприятий в отношении держателей, которые характерны для ордонансов об епископских землях 1647 - 1648 гг.

Держатели земель делинквентов, до опубликования актов о распродаже этих земель были объектом ряда мероприятий, по существу аналогичных тем, которые были приняты в отношении держателей церковной земли. Извлечение наибольшей выгоды из секвестрованного владения должно было стать лозунгом деятельности для должностных лиц, ведавших этими землями (consider how the same citates may be improved to the best advantage of the Commonwealth). Для этой цели рекомендовались лизы на сроки не свыше 3 лет, согласно акту 9 апреля 1649 г., и не свыше 7 лет, согласно акту 25 января 1650 г., которые говорили об управлении и эксплоатации секвестрованного владения⁴¹ . Характерно, что здесь более решительно устанавливаются короткие сроки аренды, освобожденные от архаических особенностей исчисления срока аренды земли на жизнь или жизни. Семилетний срок аренды земли при том условии, что арендатор затрачивал капитал на различные мелиорации, являлся более рациональным: в этот срок мог вернуться затраченный капитал. Кто будет этот лизгольдер, законодателя мало интересовало. Предпочтения местного держателя не видно. Акт 25 января 1650 г. дал право комиссарам для соглашения исследовать

³⁹ Firth, Op. cit., I, p. 1227 - 1233.

⁴⁰ Firth, Op. cit., II, p. 81 - 104.

⁴¹ Firth, Op. cit., II, p. 67 - 63; 329 - 336.

различные виды рент, выплат, договоров, обеспечений и давать согласие на них, если окажется, что все это было сделано добросовестно. Едва ли можно было сомневаться в том, что это обследование должно было итти под углом зрения извлечения наибольшей выгоды из владения.

Акты о продаже земель делинквентов 1651 - 1652 гг. ставили переписчику в обязанность проверять права держателей, с тем чтобы они показали свои основания на владение землей, раскрыли свои права, титулы или интерес, какой они имеют, а также допрашивать под присягой тех или иных лиц для выяснения споров, границ, протяжения, титула, рент, юрисдикции. В потенции это была "чистка путей" для капиталистического развития. Акт 16 июля 1651 г. предоставлял непосредственному держателю земли право преимущественной покупки в продолжение 30 дней со времени получения описи, однако никакого облегчения в смысле открытия кредита держателю и рассрочки платежа денег за землю акт не допускал; первая половина денег вносилась в течение 8 недель после подписания контракта, под угрозой штрафа, равного 1/3 всей покупной суммы⁴² .

В действительности реальна была проверка прав держателя; покупка же им земли была обставлена рядом трудностей, с которыми мог справиться лишь собственник значительных денежных средств особенно в условиях экономического кризиса начала 50-х гг. XVII в.

Интересно, что в двух позднейших актах о продаже земель делинквентов, относящихся к 4 августа и к 18 ноября 1652 г., право преимущественной покупки непосредственного держателя земли уже не оговорено; этот пункт был отвергнут парламентским большинством⁴³ .

Переходя к вопросу о положении держателей на коронных землях, которые были назначены в распродажу 16 июля 1649 г., мы должны установить тот факт, что здесь не была предпринята проверка прав держателей, хотя для продажи этих владений производилась их опись; не были аннулированы лизы, сданные на длинные сроки или позднее известного момента. Было постановлено, что земли, пожалованные на основании копии судебного приговора, в соответствии с обычаем того или иного манора, будут передаваемы впредь на основе такой же копии. Причину такой охраны прав держателей надо видеть в том всегда несколько привилегированном положении по сравнению с другими держателями, в каком находились держатели коронных земель. Невзирая на это мы встретили много документальных указаний на то, что со стороны держателей коронной земли в 50-е годы XVII в. раздавались протесты против нарушения их нрав в связи с продажей коронных владений, особенно лесных земель. Видимо, это было наиболее независимое сельское население, еще не раздавленное пятой феодала, еще не испытавшее на себе тягости новой капиталистической системы, сохранившее свои общинные устои древнейших эпох. Население коронных земель принимало большое участие в борьбе за свои земельные права уже в начале 40 годов XVII века⁴⁴ . Долгий парламент допустил одну из немногих уступок в пользу сельского населения Англии в момент, когда левеллеровское и диггеровское движение достигли большой остроты; но уже в конце 1649 г. держатели коронных земель были ограничены в праве приобретать земли постановлением парламента о том, что от них в уплату нельзя принимать "обязательства", как от основных кредиторов⁴⁵ . В более поздних актах, касавшихся мелиорации и распродажи лесных земель, следует отметить проверку прав всех

⁴² Firth, Op. cit., II, p. 528.

⁴³ Journals of the House of Commons, VII, p. 160.

⁴⁴ Journals of the House of Lords IV, 204; 209; 219; 220; 263; 434; 461.; 596; V, 37; 42; 377; 568.

⁴⁵ Journals of the House of Commons, VI, p. 323.

держателей, в том числе одного из низших разрядов сельского населения, именно коттеджеров. О них было сказано, что переписчик должен установить, какие коттеджи подлежали сносу, какие могли быть оставлены⁴⁶ . Как показывает опись коронных земель графства Соссекс, переписчики действительно устанавливали, какие коттеджи должны были быть переданы владельцами и какие быть снесены; для последних не назначалась оценка⁴⁷ .

Можно сказать, что аграрное законодательство революции не укрепило прав держателей на землю, а, наоборот, расшатало их. Старинному держателю был противопоставлен новый, бравший держание на более короткий срок. Повышение доходности земли было признано более важным делом, чем сохранение традиционных прав на землю. Деревня должна была стать ареной очень обостренных противоречий между ее отдельными прослойками.

Из документов центрального комитета для соглашения вырисовывается фигура старинного английского держателя, защищавшего свои права на землю, потому что они старинны. Он противопоставил новой ренте, улучшенной или даже рыночной, прежнюю малую. Он был сторонником зернового хозяйства; в своих заявлениях он писал, что распахивает и засеивает поля. Он боролся за общинные выгоны и луга и негодовал, когда их продавали или изымали из его пользования. Он был склонен при случае обратить в пашню луг и парк; он враг огораживаний⁴⁸ . Ему противостояли новые крупные фермеры, прилагавшие к земле капитал и не останавливавшиеся ни перед чем, даже перед сгоном с земли держателей, если это было нужно для хозяйства. Комиссары секвестра видели в короткой аренде средство извлечь больше дохода и поддерживали нового арендатора. Обострялись противоречия и по другой линии. Покупщик земли, принадлежавшей феодальной аристократии, дворянству, церкви, короне, вносил в деревню элементы капиталистической системы хозяйства⁴⁹ . Одно перехваченное письмо от 14 декабря 1653 г., попавшее в коллекцию бумаг Сурло (Thurloe), говорит, что держатели земель короля, церкви и делинквентов глубоко, насколько можно, ненавидят тех, кто купил эти земли, ибо эти покупщики - величайшие тираны, какие только могут быть: они вырывают у бедных держателей все прежние иммунитеты и вольности, какими они пользовались⁵⁰ .

Аграрное законодательстве Англии 40 - 50-х гг. XVII в. пролагало путь новой системе хозяйства, но если даже секвестрованная земля возвращалась, в силу уплаты штрафа, старому собственнику, держатели едва ли много выигрывали от этого. Эти реставрированные собственники не останавливались ни перед какими способами, чтобы пополнить опустевший в эпоху революции кошелек; они могли усилить и феодальную эксплоатацию, на что мы тоже встретили ряд указаний. "Лендлорды, благодаря своей власти и произволу, нарушают все наши старые обычаи и отнимают все наши старые и справедливые привилегии, возлагая на нас бремя, которое ни мы, ни наши земли не в состоянии вынести, делая нас слугами и крепостными, обращая нас и потомков наших навеки в жалкую нищету"⁵¹ .

Что касается низших слоев деревни, тех бедняков (poor), которыми так много занималось законодательство XVI в., то указ 27 декабря 1647 г.

⁴⁶ Firth, Op. cit., II, p. 1114.

⁴⁷ Sussex Archeological Society, XXIII, p. 248, 266; 301 - 312.

⁴⁸ Борьба с огораживаниями обрисована в работе M. James, Social problems and policy of the puritan revolution, 90 - 106.

⁴⁹ Эти выводы основаны на анализе документов Committee for Compounding. Архангельский. "Известия Академии наук СССР" N 4 за 1933 г.

⁵⁰ Thurloe papers, I, p. 632 - 633.

⁵¹ The Archeological Review, 1888, VIII (документ приведен в статье М. Ковалевского).

и акт 7 мая 1649 г. о помощи бедным и наказания бродяг начинаются с указания на большой рост числа бедных в пределах Лондона и его окрестностей⁵² . Акт о лучшей помощи бедным 1662 г. констатирует непрерывный рост числа бедных и в пределах Лондона с его окрестностями и в пределах всего королевства Англии и Уэльса. "Бедный народ, - читаем мы в последнем акте, - не ограничен в праве передвижения из одного прихода в другой, и отсюда он стремится поселиться в тех приходах, где лучшие условия, широкие общинные земли или пустоши для постройки коттеджей, обширные леса для топлива и уничтожения, а когда они истребят это, они передвигаются в другой приход, пока наконец не становятся бездельниками и бродягами"⁵³ . Рост числа бедных беспокоил не только законодателя, но и публициста того времени. Чемберлен, автор сочинения "Защитник бедного человека", предлагал для улучшения участи бедных национализировать коронные и церковные земля и разгородить уже огороженные земли. Интересная мысль встречается в памфлете Гоффа "Как поднять торговлю нации и использовать бедных; представлен почтенным рыцарям, жителям Сити и бургов, собравшимся в парламенте". Автор предполагает, что в королевстве 500000 бедных того или другого рода⁵⁴ . Это как раз та группа населения, которую надлежит использовать в мануфактурах. Таким образом автор как бы предугадывает пути будущего промышленного развития Англии⁵⁵. Судебные акты Сомерсетского графства за 40 и 50-е годы позволяют наблюдать картину нарастания бедноты в это время, появления массы бродяг, "работу" мировых судей, попечителей о бедных и констеблей над тем, как создать для имущих граждан безопасное существование от беспокойных элементов: "Поскольку вообще замечено, что это графство кишит бродягами и праздношатающимися людьми, которые ускользают безнаказанно благодаря небрежности констеблей и других должностных лиц, эти бродяги осмелели, совершают убийства, грабежи и кражи к большому страху и изумлению всех честных людей"⁵⁶ . Отсюда не только требование большей бдительности от властей прихода, но и введение дежурств от восхода до заката солнца для захвата всех подозрительных и бродяг.

В таком направлении и таким образом шла перестройка английской деревни в 40 - 50-х гг. XVII в.

⁵² Firth, Op. cit., I, p. 1402; II, p. 104.

⁵³ Eden, The State of the poor, III, C. L. XXIV.

⁵⁴ Harlean Miscellary, IV, p. 366 - 367.

⁵⁵ James в указанной выше работе несколько преувеличивает значение развала центральной стюартовской администрации для роста числа бедных в Англии. Основная причина лежала в усилении капиталистического хозяйства, завоевавшего себе новые позиции в деревенской Англии в 40 - 53 гг. XVII в.

James, Op. cit. 241 - 254.

⁵⁶ Somenet Record Society, XXVIII, p. 102 - 103.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - С. И. АРХАНГЕЛЬСКИЙ:

Комментарии: