Libmonster ID: RU-8873

Н. Никольский, действ, чл. АН БССР

Десятилетие 1929 - 1939 гг. войдёт в историю науки о древнем Востоке как знаменательная веха, как эпоха, подобная эпохе первых открытий памятников ассиро-вавилонской истории и культуры в Месопотамии. На берегу сирийского залива Минет-эль-Бейда, недалеко от Латтакие, и в кургане Рас-Шамра, в полутора километрах от морского берега, были сделаны в 1929 г. и последующих годах сенсационные открытия, впервые пролившие яркий свет на историю финикийского общества и его культуру.

Древняя Финикия заговорила, наконец, с нами сама своими разнообразными текстами, своими вещественными памятниками, развалинами города Угарита, крупнейшего культурного центра, с царским дворцом, тремя храмами, библиотекой, архивами, школой жрецов, домами родовой аристократии, фамильными усыпальницами и некрополем. Открытия в Рас-Шамра по своему значению оказались неизмеримо важнее прогремевших в 1921 - 1926 гг. открытий Монтэ и Дюнана на месте древнего Гебала-Библа, где были найдены только остатки, двух храмов и ряд вещественных памятников, лишь с несколькими краткими надписями.

Французский археолог Шеффер обессмертил своё имя открытиями в Рас-Шамра, ибо он дал науке то, чего до сих пор не было в распоряжении историков, - многочисленные, подлинные финикийские тексты, восходящие к XVI-XIII вв. до нашей эры, тексты религиозные, мифологические и ритуальные, разного рода документы, освещающие экономику, общество и право II тысячелетия и ряд текстов другого содержания. Каждый год журнал "Syria" выпускал в научный оборот един за другим эти драгоценные памятники, и перед началом второй мировой войны историки и филологи располагали уже несколькими поэмами легендарного и мифологического содержания, четырьмя чрезвычайно важными ритуальными текстами и рядом таких же более мелких текстов, значительным числом (не менее 120 - 130) текстов документального содержания и рядом филологических текстов1 . Над расшифрованием их письмен и языка и над изданием и первоначальной обработкой этих письмен трудились такие крупные семитологи, как Дюссо, Дорм, Виролло и Бауэр, связавшие навсегда свои имена с этими текстами2 , а также и многие другие, в числе которых надо назвать Тюро-Данжена, Гастера, Герино, Олбрайта (Albright) и Монгомери. Раскопки в Рас-Шамра впервые раскрыли также подлинный облик и подлинную историю древнего крупного финикийского города, центра не только политического, но и культурного, где создавались литературные произведения, весьма интересные и ценные как по содержанию, так и по форме, создавались выдающиеся и весьма характерные памятники искусства, где, наконец, была выработана первая финикийская фонетическая система письма на клинообразной основе. Из-под груды песка выступил перед нами подлинный финикийский древний город, не испытавший на себе глубокого влияния эллинистической и римской культуры, как известные доселе Тир и Сидон.

Угарит открылся перед нами со всеми своими улицами, переулками и площадями; быт его населения - царя с его двором, жречества и купечества - выступил в осязательной форме - в устройстве и обстановке дворцов и храмов, в устройстве и планировке частных жилищ, соединённых с родовыми усыпальницами, в повседневной жизни их обитателей, которую характеризуют предметы домашнего обихода, домашнего культа и конкретные бытовые детали, в литературных и документальных текстах Рас-Шамра.


От автора. Настоящая статья с небольшими редакционными изменениями является заключительной главой моей обширной монографии "Этюды по истории финикийских земледельческих и общинных культов". Эту монографию я закончил, окончательно отредактировал и переписал во время моего пребывания в партизанской зоне Белоруссии. Считаю своим сердечным и приятным долгом выразить здесь самую горячую признательность славным белорусским партизанам, которые вывезли меня и мою семью из оккупированного в то время немцами Минска, оберегали нас днём и ночью и с самой трогательной заботливостью постарались создать мне такие условия, в которых я мог продолжить и закончить мои научные работы. Без братской любви и помощи со стороны белорусских партизан эта статья и все другие мои работы могли бы не увидеть света советской Большой Земли. - Н. Н.

1 Ежегодные отчёты Клода Шеффера (Claude Schaeffer) о раскопках в Рас-Шамра с планами, картами, фотоснимками деталей раскопок и открытых памятников архитектуры и искусства печатались в "Syria" вплоть до начала второй мировой войны. Общие обзоры раскопок и открытий имеются в брошюре Friedrich "Ein Uebenblick uber Funde und Forschungen von Ras-Schamra". OAO, 1933 и в работе Dussaud "Les deconvertes de Ras-Chamra (Ugarit) et l'Ancien Testament", 1937. Оба обзора, особенно Фридриха, - неполные, не учитывающие открытий, сделанных после их появления в свет.

2 Расшифрование алфавита Рас-Шамра произвели одновременно и независимо один от другого Виролло, Дорм (Dhorme) и Бауэр; Виролло опубликовал в "Syria" все

стр. 63

Уже первое знакомство с текстами и вещественными памятниками Рас-Шамра показало, что в свете их данных некоторые общепринятые взгляды относительно характера финикийского общества и финикийской культуры оказываются неправильными и подлежат пересмотру. Значение открытий в Рас-Шамра выходит далеко за финикийские пределы. В связи с новыми данными, извлечёнными из фондов Рас-Шамра, возникают новые проблемы не только в области финикийской истории и финикийской культуры, но также и в области истории и культуры соседних с Финикией стран и народов. Рассмотрение и разрешение этих проблем должны уточнить и обогатить наши знания по предистории и истории всей области между Двуречьем и Египтом, в частности по истории взаимоотношений между этой промежуточной областью и её великими соседями. Другими словами - открытия в Рас-Шамра имеют огромное значение не только для истории Финикии, Палестины и Сирии, во и для истории древнего Востока в целом.

Прежде всего мы должны учесть значение открытий в Рас-Шамра для историй Финикии и финикийской культуры. В числе текстов Рас-Шамра первое место занимают религиозные Тексты, которые уже Дюссо пробовал, но не вполне удачно, использовать для освещения проблем ранней финикийской истории. Неудача Дюссо, однако, не ставит под сомнение правильность того пути, по которому он пошёл. В Финикии, как и на всём древнем Востоке, религия была неразрывно связана со всеми сторонами быта и культуры- с хозяйством, общественным укладом, политическим строем, литературой, искусством, начатками науки. Поэтому изучение религиозных памятников Рас-Шамра и реконструкция содержания и истории финикийской религии должно попутно осветить также ряд вопросов общей и культурной истории Финикии, особенно её экономического и общественно-политического развития.

Исследование религиозных текстов Рас-Шамра является весьма нелёгкой задачей. Между тем исследование некоторых текстов ритуального содержания, произведённое нами, приводит к чрезвычайно важным выводам, опрокидывающим ходячие представления о характере финикийского общества. В этих теистах фигурируют ясно выраженные верования и обряды, связанные с общинно-земледельческим бытом и восходящие в своей основе к эпохе родоплеменного общинного быта1 . Тем самым постулируется существование в финикийских царствах общинного быта, и общественно-политический строй Финикии оказывается вполне аналогичным со строем Египта и государств Двуречья. Заключения, сделанные на основании изучений указанных религиозных текстов, подкрепляются известными ранее данными карфагенского и марсельского тарифов. В этих тарифах перечисляются три категории коллективов, приносящих жертвы: племя, род и "братчина богов", т. е. коллектив, объединённый не кровными узами, а культом определённых божеств; на древнем Востоке таким коллективом могла быть только сельская община. Но окончательное подтверждение факта существования в области Угарита общинного быта мы находим в административно-хозяйственных документах, открытых в царском архиве Угарита.

В этих текстах называются по именам общин их представители и их члены, привлекаемые к работам на дом царя, и распределяются по 90 "городам" царские подати и повинности. Как известно, города, в собственном смысле этого слова, на Востоке образовывались наряду с сельскими поселениями только там, где место было особенно благоприятно для внешней и царской торговли2 . В Финикии такими городами были приморские города, центры политические и торговые; прочие "города" финикийских царств, подобно "городам" Израиля и Иуды и древнеарабским "городам", были, конечно, только центрами родоплеменных и сельских общин3 . Благодаря открытиям в Рас-Шамра перед нами появляется доселе неизвестная финикийская общинная деревня, на которую базировались финикийские политические и торговые городские центры. Таким образом, возникает необходимость пересмотра прежней точки зрения на общественно-политический строй Финикии, который вошло в обычай приравнивать к общественно-политическому строю античных полисов.

Вместе с тем оказываются неправильными прежние взгляды на финикийскую религию и её историю, основанные преимущественно на сообщениях поздних греческих и римских писателей и на богословской эллинизованной теогонии Филона Библского. Религиозные тексты Рас-Шамра аутентичны, разнообразны и подробны и позволяют не только установить содержание финикийской религии, исторической эпохи (III-I тысячелетия), но и вскрыть её древнейшие - родоплеменные и первобытные - корни. И по этой последней


главнейшие тексты Рас-Шамра с переводом и примечаниями; Дюссо выступил с несколькими историческими и историко-религиозными статьями, в которых использовал тексты Рас-Шамра для освещения древнейшей эпохи финикийской истории и для истории финикийской религии.

1 Исследованию основного из ритуальных текстов Рас-Шамра, изданного Виролло под заглавием "La naissance des dieux gracieux et beaux" и некоторых родственных текстов посвящена моя указанная выше обширная монография "Этюды по истории финикийских общинных и земледельческих культов" (в рукописи). В этой монографии попутно затронуты также и другие ритуальные тексты; исследуемому тексту дано правильное название "Закликание богов благостных и прекрасных", сокращённо; Eqreny.

2 Ср. К. Маркс "Формы, предшествующие капиталистическому производству". См. "Пролетарская революция" N 3 за 1939 год.

3 О древнеарабских городах ср. Wellhausen "Reste arabischen Heidentums", S. 4, 11 - 12, 17 - 19. О первоначальном значении древнееврейского ir, которое обычно переводят словом "город", даёт понятие "Числ", 13, 19, где термином arim обозначены всякие поселения - от лагеря номадов до укреплённого города.

стр. 64

лишни проблема историко-религиозная приводит к проблеме общеисторической, к проблеме происхождения финикиян и соседних с ними народностей, попутно связываясь с проблемами истории финикийской литературы и финикийского искусства. Некоторые из них уже ставились в работах Дюссо, Виролло и" Бауэра, но ещё не разрешены окончательно; другие ставятся нами впервые.

Первая проблема - это проблема происхождения финикиян. Спор о месте происхождения финикиян теперь разрешается окончательно на основании данных открытой в Рас-Шамра "Легенды о Керете, царе сидонян". Эти данные проверены и подкреплены данными других текстов в нашем исследовании о финикийских общинно-земледельческих культах. Как известно, спор возник вследствие различного толкования сообщения Геродота о месте происхождения финикиян. Геродот говорит, что финикияне пришли от Красного моря; но в различных местах своей истории он под Красным морем разумеет то известное под этим названием море между Аравией и Египтом, то Персидский залив. Поэтому одни историки, ссылаясь на показание Помпея Трога, считают родиной финикиян области у Красного моря, другие склоняются к Персидскому заливу1 . Найденная в Рас-Шамра "Легенда о Керете" положила конец этим разногласиям, ибо, согласно её данным, керетиты, основавшие Сидон и, вероятно, также Тир, были родом из Негеба, как называется в израильско-иудейской традиции обширная полупустынная область, тянущаяся по направлению к Красному морю от Мёртвого моря; часть этой области называется прямо Негебом Керети. Тем самым подтверждается и близость исторических финикиян с ханаанеями, близость, которую некоторые историки, как например Пичман и Дюссо, доводят вплоть до отождествления. Но оба эти теперь уже твёрдо установленные факта - место происхождения финикиян и их близость с ханаанеями - должны считаться только исходными пунктами для разрешения проблемы происхождения финикиян.

Эта проблема не так проста, как кажется, ибо на родине финикиян их ближайшими и родственными соседями оказываются эдомитяне и некоторые израильские племена, фигурирующие в "Легенде о Керете" - терахиты, зебулуниты, ашериты и, может быть, иосефиты2 . Наше исследование о тексте Eqreny показало, что в числе предков финикиян было также племя иерахмеэл, калебитского происхождения, ближайшее по соседству с племенем Иуды. Нас не должно смущать то обстоятельство, что по "Легенде о Керете" терахиты и союзные с ними два израильских племени враждуют с керетитами, ибо подобные факты вражды между соседними и родственными племенами, доходившей в некоторых случаях до долгой и истребительной войны, нередки в истории арабских племён и засвидетельствованы также в израильской традиции. Таким образом, вопрос о племенном происхождении финикиян приводит нас не к ханаанеям, а к эдомитянам и сынам Израиля и Иуды; фактам доисторической эпохи соответствуют и факты исторической эпохи, когда рядом с Негебом Иуды существовал Негеб Керети, а рядом с областями Тира и Сидона были области Зебулуна и Ашера. Выдвигается проблема родства предков финикиян с израильскими племенами и напрашивается предположение, что движение израильских племён на север началось гораздо ранее, чем это считалось до сих пор, ещё в III тысячелетии, вслед за керетитами, основавшими Сидон и, вероятно, также Тир3.

Далее должен быть разрешён вопрос о тех племенах, которые были непосредственными предками финикиян. Из них в "Легенде о Керете" названы керетиты, именуемые также шапашитами (сынами Шапаш, богини солнца); из данных текста Eqreny обнаруживается, что родоплеменная группа, основавшая Угарит, отпочковалась, по всей вероятности, от Иерахмеэла. Остаётся открытым вопрос о родоплеменной принадлежности основателей Гебала и других финикийских городов4 . В конце концов асе эти нити каким-то образом переплетались с ханаанейско-аморейскими нитями; эти связи также должны быть распутаны. Нам представляется, что в свете данных текстов Рас-Шамра разрешение проблемы сводится к тому, что финикиян - понимая, под ними население областей финикийских городов, - надо считать родственными прежде всего с эдомитянами и сынами Израиля и Иуды, а степень близости между финикиянами и ханаанеями надо представлять себе так же, как степень близости между ханаанеями и сынами Израиля.

Отсюда вытекает, что должна быть пересмотрена также и предистория израильских племён. В этом вопросе до сих пор существует большое разнообразие мнений как по вопросу о числе и составе племён, так и по специальному вопросу об Израиле и Иуде. Новые данные финикийской традиции должны содействовать устранению этой разноголосицы. Новые данные заставляют пересмотреть и такой вопрос, по которому в основном не было разногласий, - вопрос о времени и порядке проникновения изра-


1 Ср. Herodot, VII, 98, I, I: Помпеи Трог - Justin, XVIII, 3, 2 - 3; обзор разногласий см. Pietschmann "Geschichte der Phonizier". S. 114 - 126.

2 В стр. 18 легенды о Керете в числе союзников терахитов названо племя Jetsep - Rsf (?), которое Виролло считает теофорным именем, аналогичным имени Joseph-'el и первую, основную часть имени производит от того же корня asaph-jasaph, от которого происходит также и имя Иосиф. По своей всегдашней осторожности Виролло не делает никаких выводов из этих сопоставлений.

3 "Легенда о Керете", стр. 197 - 202. Керет посещает храмы Тира наравне с храмами Сидона, как будто Тир под его властью.

4 Дюссо считает Угарит важной финикийской колонией (RS et AT, p. 19), но не высказывает никаких предположений относительно метрополии, основавшей Угарит. Вряд ли это правильно, но весьма возможно, что родоплеменные группы, основавшие Гебал и Угарит, принадлежали к одному и тому же племени. См. ниже в тексте.

стр. 65

ильских племён в Ханаан. В свете данных "Легенды о Керете" приобретают новое значение упоминания Иосиф-эла и Иаков-эла в списке городов и областей, завоёванных Тутмосом III в походе 1470 г., Израэла в надписи Мернепта около 1230 г. и Левиэла в надписи Рамсесе III (в первой половине XII в.). В свете новых данных, свидетельствующих о продвижении части израильских племён в Палестину ещё в III тысячелетии, египетские данные дают указания о втором этапе израильского вторжения, относящемся к середине II тысячелетия. Специальный вопрос о диференциации племени Иуды от "подлинных" (echte) сынов Израиля, поставленный Эд. Мейером я разрешаемый им в том смысле, что сыны Иуды, вероятно, были "совсем другого" (ganz anderen) происхождения, чем сыны Израиля1 , также должен быть пересмотрен в связи с тем, что новые материалы, как показывают наши историко-географические и религиозно-исторические экскурсы в исследовании о тексте Eqreny, говорят не в пользу точки зрения Эд. Мейера.

Не менее важно значение открытий в Рас-Шамра и для истории финикийских царств. В свете документов и вещественных памятников, найденных в Рас-Шамра и Минет-эль-Бейда, разъясняются некоторые важные опорные вопросы, а другие вопросы, уже считавшиеся решёнными, требуют пересмотра. В числе последних находится и такой капитальный, считавшийся ясным вопрос о финикийской торговле, и одного этого уже достаточно, чтобы учесть всю важность открытий в Рас-Шамра для общей финикийской истории. Переходя к обзору вопросов исторической эпохи, которые получают разъяснение или требуют пересмотра на основе текстов и открытий в Рас-Шамра, мы начнём с вопроса о хронологии.

Основным, требующим разъяснения, является вопрос о времени основания главнейших финикийских городов. Раскопки 1921 - 1926 гг., произведённые Монтэ и его помощником Дюнаном на месте расположения Гебала, дали документальные доказательства существования Гебала в эпоху II египетской династии, то есть в 3200 - 3100 г. до вашей эры; основание Гебала можно датировать на 100 - 200 лет ранее этой эпохи2 . Менее надёжной представляется дата основания Тира. Именно на основании сообщения Геродота (II, 44), что жрецы храма Мелькарта в Тире передавали ему, будто бы и город и храм были основаны одновременно "2300 лет тому назад", было принято датировать основание Тира 2750 годом, считая от 450 г., когда примерно Геродот был в Тире. Эта дата, основанная на устной традиции, весьма условна и требует проверки. Относительно даты основания третьего крупнейшего города, Сидона, мы до последнего времени не располагали никакими данными. Теперь "Легенда о Керете, царе сидонян" проливает свет на вопрос о датах основания Тира и Сидона, так как Керет изображается в "Легенде" господином не только Сидона, но и Тира. Если при этом учесть, что в финикийских надписях и в библейской традиции финикияне называются сидонянами, хотя в I тысячелетии первое место среди финикийских городов занимал Тир, то мы должны придти к выводу, что Сидон был основан ранее Тира и лишь немного позднее Гебала, ещё в конце IV тысячелетия, и что Тир был основан той же родоплеменной группой финикиян, как и Сидон.

Этот расчёт подтверждается также и географическим положением Гебала, Сидона и Тира, перечисленных в нашем списке один за другим по линии с севера на юг. Первая "финикийская" волна, приведшая к основанию Гебала, очевидно, стремилась проникнуть возможно дальше на север палестино-сирийского побережья, туда, где между Ливаном и морем имеются более или менее обширные речные долины. Вторая волна была вынуждена осесть в узкой прибрежной долине вдоль главного Ливанского хребта, сначала в Сидоне, а затем несколько южнее его - в Тире (расстояние от Гебала до Си дона - около 80 км, от Сидона до Тира - около 40 км). Ещё севернее Гебала расположилось несколько более мелких центров, из которых самые крайние, Рамита (Иаримута в текстах Рас-Шамра) и Угарит, лежали уже на приморской окраине долины Оронта. Возникает вопрос относительно датирования основания этих двух самых северных пунктов финикийского побережья. Дюссо считает Угарит "важной финикийской колонией" и, повидимому, склонен относить основание Угарита ко второй половине III тысячелетия, исходя яз того, что керамика аханааского типа начинает преобладать лишь в верхних пластах III слоя Рас-Шамра, датируемых эпохой XI-XII египетских династий. Однако это положение Дюссо нельзя считать доказанным, так как в нижних пластах III слоя, относящихся ко второй половине IV тысячелетия, уже имеются остатки поселения и вещественные остатки, соответствующие характеру находок на месте древнейшего поселения Геба-


1 Meyer Ed. "Israeliten und ihre Nachbarstaimme", S. 247 - 248, 433.

2 Основанием для датирования возникновения Гебала эпохой I-II египетских династий нельзя считать так называемый "тинитский цилиндр", на который обычно ссылались в 20-х годах. Монтэ, первоначально считавший этот цилиндр произведением тинитской эпохи, затем отказался от этого положения и в своей большой отчётной работе "Byblos et Egypte" (1928) приходит к выводу, что хотя знаки надписи на этом цилиндре сходны с знаками тинитской эпохи, однако он не египетского, а финикийского происхождения и должен быть отнесён к концу эпохи Древнего царства. Другим вполне надёжным основанием является фрагмент, на котором сохранилось имя фараона II династии Khasekhemui; фрагмент нашёл Дюнан в 1926 г. (Byblos et Egypte, p. 62 - 68, 271).

стр. 66

ста1 . Отсюда возможно сделать заключение, что даже если город Угарит в том виде, какой он имел в конце III и во II тысячелетий, был выстроен только около 2200 г., то асе же "существовал более ранний, также финикийский, город, лишь расширенный и перестроенный в конце III тысячелетия, когда у угаритских царей появились для этого необходимые средства, город, основанный ещё первой "финикийской" волной.

Таким образом, основание первых финикийских городов, или, точнее, рыбачьих посёлков, надо, как нам думается, относить к эпохе 3500 - 3200 гг. до нашей эры; они были основаны самой первой "финикийской" волной, которая пробилась в область севернее Ливана, в долину Оронта, и в их числе был рыбачий посёлок на берегу Белого залива, как в древности назывался залив Минет-эль-Бейда - будущий Угарит. Это предположение подкрепляется также религиозно-историческими соображениями, именно фактам существования в Угарите официального основного культа - двух древнейших общефиникийских божеств - верховного бога Эла и "матера богов" Ашерат, которым был посвящён самый древний угаритский храм.

Можно было бы добавить к этому ещё ряд других соображений, но мы считаем, что и сказанного достаточна для обоснования положения, что Угарит должен считаться древнейшим городом финикиян на палестино-сирийском побережье, основанным ранее Гебала, что группа, основавшая Угарит, была близко родственна с группой, основавшей Гебал, и что по своему значению в официальной финикийской религии Угарит занимал место, подобное тому, какое занимал Ниппур в Сеннааре в IV-III тысячелетии.

И тексты и вещественные памятники Рас-Шамра свидетельствуют о глубокой древности финикийской государственности и финикийской культуры, ибо Угарит и Гебал, а также и Сидон были основаны в последние века IV тысячелетия, а Тир - в самом начале III тысячелетия, а это были главнейшие политические и культурные центры Финикии.

Таким образом, той эпохе, по данным которой до сих пор судили о финикийском строе и финикийской культуре, эпохе I тысячелетия до нашей эры, предшествовала эпоха государственного быта продолжительностью свыше двух тысячелетий, эпоха, в течение которой, как показали раскопки Монтэ в Гебале и блестяще подтвердили раскопки Шеффера в Рас-Шамра, была создана своеобразная финикийская культура, до известной степени синкретическая в области искусства, но оригинальная в области письменности, литературы и религии. Оригинальные черты финикийской культуры открылись главным образом в Угарите, ибо до 1929 г. в нашем распоряжении не было почти ни одного аутентичного источника для характеристики финикийской мифологии и обрядности, совсем не было пи одного произведения финикийской литературы и было очень мало произведений чисто финикийского искусства.

Если в вопросе о древности и характере финикийской культуры тексты Рас-Шамра во многом дополняют и исправляют наши познания в этой области, то в вопросе о финикийском общественном строе открытия в Рас-Шамра впервые дают в распоряжение историка документальный и археологический материал для постановки и разрешения этого вопроса.

В историографии Востока до самого последнего времени финикиян представляли себе только как купцов и мореплавателей, не забывали ещё упомянуть о рабах в Финикии; никаких других общественных классов как будто в финикийских царствах и не было. Но при этом забывали, что те сведения о финикийской торговле и рабстве, которыми располагала историческая наука до открытий в Рас-Шамра, относятся к I тысячелетию до нашей эры и в значительной своей части передаются ещё более поздними, не финикийскими источниками.

Странным образом историки, за исключением, быть может, Пичмана, игнорировали, правда скудный, но в некоторых отношениях весьма показательный материал давно известных документов, вышедших из рук царей и князей финикийских городов. Мы имеем в виду, во-первых, письма царей "ли князей Тира, Сидона, Берита, Иаримута, Угарита и Акко, совершенно схожие по стилю и идеологии с письмами царьков и князей Иерусалима, Мегиддо, Лахиша, Гезера, Кадеша и кипрской Алашии, дошедшие до нас в составе эль-амарнского архива, и, во-вторых, надгробные и обетные надписи царей Гебала и Сидона. Письма и надписи отделены промежутком приблизительно в 1000 лет, так как письма относятся к концу XV и к первой половине XIV в., а надписи, за исключением надписи Ахирама, царя Гебала (XIII в.), - ко второй половине V в.; но несмотря на это и по стилю и по идеологии надписи ничем не отличаются от писем. Авторы и писем и надписей все на одно лицо - это мелкие древневосточные царьки, маленькие деспоты у себя дома, пресмыкающиеся перед большими деспотами, которым им приходится подчиняться. В этих царьках нет сходства даже и с греческими базилевсами гомеровского эпоса, не говоря уже о царях Спирты или тиранах VI века. По вершине общественной пирамиды можно судить и о её нижних пластах; однако, к сожалению, к этому само собой напрашивающемуся методу историки не прибегали, предпочитая априорные и рискованные характеристики по аналогии с купеческими греческими полисами.

Теперь, как уже было сказано выше, религиозные тексты и документальные данные Рас-Шамра открыли перед нами финикийскую общинную деревню. "Тексты Рас-Шамра помогают дать также правильную характеристику командующей верхушки финикийского общества. При раскопках в Рас-Шамра были найдены частные деловые


1 Schaeffer "Les fouilles d. R. S. "Syria", 1935, II, p. 162; ср. Nontet "Byblos et Egypte", I, p. 20 - 21.

стр. 67

и хозяйственные документы, правда, не в большом числе; десять из них были опубликованы в журнале "Syria". Эта незначительная по количеству публикация драгоценна по своему содержанию, так как, по счастливой случайности, указанные документы освещают частное хозяйство и торговлю, царскую и частную, и дают совершенно твёрдую точку опоры для суждения о характере командующей группы угаритского общества, а следовательно, и вообще финикийского общества. Документы не датированы, "о надо полагать, что они относятся к середине и ко второй половине II тысячелетия, ибо все документы на финикийском языке написаны тем же клинообразным алфавитом, каким написаны мифологические и ритуальные тексты. Мы прежде всего остановимся на трёх документах, характеризующих частное хозяйство.

Из них наибольшую важность имеет документ RS 8145, написанный на аккадском языке. Судя по собственным именам, он составлен в Угарите и является завещанием жителя угаритского царства, некоего Jarimanu. Имущество Иариману, которое он завещает своей жене, состоит, по порядку его перечисления в документе, в быках, баранах, ослах, рабах, рабынях, больших бронзовых сосудах и другой бронзовой утвари, в кораблях, окованных бронзой, в корзинах, наконец, в поле bin Harasina, расположенном у реки Rahbani1 . Перед нами частный хозяин того же типа, каким был обычный вавилонский частный хозяин в эпоху Хаммураби. На первом месте в его хозяйстве стоят скот и рабы, далее - торговля и на последнем месте - полевое хозяйство; богатство его заключается в бронзовой утвари, денежного капитала он не имеет. Завещание заканчивается предупреждением сыновьям завещателя, что если кто-нибудь из них затеет процесс против матери по поводу завещания или будет относиться к ней непочтительно, то он должен будет заплатить 500 шекелей штрафа царю, повесить свою тунику на запор двери и уйти на улицу, т. е. он будет изгнан из семейной общины без всякого выдела, нагим, нищим.

Таким образом, хозяйство Иариману можно назвать частным лишь условно, ибо продолжала бытовать семейная община, Kmt ассирийское Kimtu, твёрдо защищавшая свои позиции. Этот вывод подтверждается также и археологическими данными. Раскопки обнаружили, что в больших домах Угарита, относящихся ко II тысячелетию, были подземелья в форме подвалов, в которых из поколения в поколение погребались умершие члены семьи; среди костей были найдены остатки сосудов разных типов и эпох, от XVIII до XIV вв., т. е. до того времени, когда в царствование Аменгосгепа IV Угарит был разрушен землетрясением2 . Для завершения характеристики отношений, вскрытых документом Иариману, остаётся добавить, что их уровень соответствует не нормам кодекса Хаммураби, который узаконяет и регулирует семейные разделы, а уровню сумерийского кодекса средины III тысячелетия до нашей эры, который ещё защищает целость семейной общины и грозит нарушителям её таким же изгнанием без всякого выдела, как и в Угарите. По существу, документ Иариману даже нельзя назвать завещанием; это - завещательное распоряжение главы семейной общины о передаче после его смерш главенства в семье и распоряжения всем имуществом и" хозяйством общины его вдове.

Другой документ, касающийся частного хозяйства RS 8213, говорит о продаже недвижимого имущества, заключающегося в доме, находящемся в полях Huwati, с полями, посадками маслин, питомником виноградных лоз и виноградником, но с оговоркой, что бронза, какая имеется в доме и в хозяйстве, не продаётся и если покупатель предъявит на неё претензию, то платит штраф в размере таланта серебра3 . И в этом случае напрашивается аналогия с вавилонским частным сельским хозяйством, в котором играла важную роль доходная культура финиковой пальмы; в Сирии и Палестине такой же доходной культурой была культура маслины и виноградной лозы. В остальном документ сходен с предшествующим: главное богатство продавцов заключается в бронзе, которую они не продают, и продаваемое владение является частью имущества семейной общины. Это видно из того, что продавцами являются два лица, повидимому, дядя и племянник, и что вместо обычного термина "купил" в документе употреблён термин Iptatar-"освободил" - от pataru - "развязывать, освобождать", - который применяется также и в предшествующем документе для обо-


1 Thureau-Dangin "Trois contrats de R. S. "Syria", III, p. 249 - 251. 1937.

2 В письме Абди Мильки, царя Тара, фараону Аменготепу IV сообщается, что "Угарит, город (qarqart) царя, пожрал огонь; половину его он пожрал, а другой половины его нет, и людей войска Хатти нет там" (Knudtzon N 151, строка 155). Уже Эбелинг (там же, S. 1007) высказал предположение, что половина города была разрушена землетрясением и что пожар в другой половине возник также вследствие землетрясения. Эта догадка подтверждена целиком раскопками, обнаружившими и следы землетрясения и следы пожара, причём в подвале одного из разрушенных домов был найден скарабей с именем Аменготепа III, отца Аментотепа IV; ср. Schaeffer "Fouilles", "Syria", 1937, II, p. 137 - 140; 1938, III, p. 195 - 196.

3 Thureau-Dangin, Op. cit., p. 251 - 253.

стр. 68

значения отлучения или изгнания из семейной общины непокорного сына1 .

Наконец,, два документа касаются специально рабства. Документ RS 8208 свидетельствует об освобождении рабыни одного из придворных сановников (rabis) царицы и одновременно о том, что другой сановник, звание которого обозначено неясным термином "namu", берёт освобождённую рабыню в жёны и платит при этом её прежнему господину 20 шекелей серебра2 . Документ RS 1932 - 4475 является письмом некоего Ур-шар к Песи, который захватил двух рабов Ур-шара без всякой вины с их стороны; Ур-шар требует возвратить рабов, угрожает адресату гневом богов и подчёркивает, что потеря рабов грозит "нам", т. е. его семейной общине, разорением3 . Очевидно, Ур-шар был мелким хозяином, вернее всего владельцем небольшой масличной плантации или виноградника, для обработки которых имел двух рабов. Эти два документа и завещание Иариману свидетельствуют, что рабство в Угарите носило обычный для Востока характер домашнего рабства.

Как свидетельствует завещание Иариману, последний был судовладельцем, следовательно купцом. Тот же документ, в сопоставлении с актом продажи сельского имения, свидетельствует о характере торговых операций угаритских купцов XV- XIV веков. Судя по этим двум документам, самым ценным имуществом, которое являлось объектом накопления, была бронза в разного рода бронзовых изделиях. Эта бронза была, несомненно, кипрской продукцией, так как среди сосудов, найденных в некрополе Минет-эль-Бейда, имеются кипрские бронзовые сосуды XV-XIV веков4 . Очевидно, угаритские купцы скупали кипрские бронзовые изделия в обмен на какие-то другие товары; но бронза им была нужна не для личного употребления, а для продажи, особенно для перепродажи в другие страны, ибо только при этом условии понятно, почему она считалась самым ценным имуществом.

Таким образом, перед нами чётко вырисовывается тип торговца-посредника. Эта характеристика подтверждается также и другими документами, касающимися царской торговли. На первом месте стоит документ RS 8279, в котором зарегистрированы экипажи трёх кораблей, с ост аллейные из артелей общинников, которых мог привлекать на морскую службу только царь. Корабли были большими судами, грузовыми, а не военными, так как только в экипаже третьего корабля упоминается военный конвойный отряд из 18 человек, повидимому, для всех трёх судов, ходивших караваном5 . Руководителями торговых экспедиций, совершавшихся царскими судами, должны были служить специальные царские агенты, аналогичные вавилонским дамкарам и египетским царским купцам. Существование таких агентов засвидетельствовано также одним документом RS 8315. Это - письмо некоего Talamyanu, "раба" сестры царя, написанное на финикийском языке. В письме Таламиану сообщает сестре царя, "моей матери", что его путешествие закончено, что с ним также и Келаль и что они оба благополучны6 .

Автор письма был, очевидно, царским агентом, который только что вернулся из поездки, исполнив, какое-то поручение сестры царя; мы вряд ли ошибёмся, если предположим, что он был царским торговым агентом. Вавилонские дамкары одновременно и попутно с исполнением царских поручений совершали и свои собственные торговые операции; так же поступали, конечно, и финикийские торговые агенты. Таким образом, и в области финикийской торговли выясняются черты, сходные с теми чертами, какими характеризуется вавилонская и египетская торговля. Следует добавить, что эти черты сохранялись и в X веке. Как свидетельствует I книга Царей, современник Соломона, царь Тира Хирам, также имел свои корабли, обслуживаемые "рабами, людьми корабельщиками, знающими море" (9, 27); по его примеру строил и посылал корабли за золотом Соломон, а в IX в. строили и посылали за товарами корабли иудейский царь Иосафат и израильский царь Ахасия, которые, конечно, брали также пример с финикийских царей (I книга Царей, 9, 26 - 28, 22, 49 - 50).

Посреднический характер торговых операций угаритских купцов выступает ещё и с другой стороны в документе, найденном не в архиве и библиотеке Угарита, а в другом месте холма Рас-Шамра. Документ написан по-аккадски, очень краток, содержит всего пять строк, из них последняя попорчена. Документ гласит: "190 gurru (гуров) зерна (из них) 70 за Нуриану, сыном Хутшакна и за (женщиной) Эбинуми, передал..."; на обороте печать, на которой изображена богиня Иштар, восседающая на троне между двух львов7 . И место на


1 По древневавилонскому праву, продавец (или продавцы) общесемейного имущества имели право на его обратный выкуп в обязательном порядке, если это оговаривалось в документе, и часто по повышенной цене (Cuq., Essai sur le droit babylonien, p. 205). Здесь также предполагается, что продавец (Тюро-Данжен, стр. 251, ошибочно acquereur - покупатель) имеет право обратного выкупа общесемейного имущества, и потому в текст документа внесена соответствующая оговорка.

2 Thureau-Dangin. Op. cit, p. 253- 255; освобождение производится посредством традиционного обряда возлияния масла на голову рабыни.

3 Dhorme "Deux tablettes de R. S. de la campagne de 1932". "Syria", III, p. 235- 237.

4 Schaeffer "Fouilles". "Syria", 1933, p. 97 - 98.

5 Virolleaud "Etats nominatifs et pieces comptables provenant de R. S.". "Syria", 1937, II, p. 167 - 168.

6 Dhorme "Nouvelie lettre d'Ugarit en ecriture alphabetique". "Syria", II, 1938, p. 142 - 146.

7 Dhorme "Petite tablette accadienne de R. S.". "Syria", 1935, II, p. 194 - 195.

стр. 69

ходки документа, и характер печати, и язык свидетельствуют, что документ принадлежал не коренному угаритянину, а иноземцу, вернее всего купцу из Ассура. Дело идёт о довольно значительной партии зерна, ибо 190 гур равняются 228 гектолитрам, или, на прежние русские меры, 91 четверти зерна. Передаваемое зерно не всё в наличии - в счёт всего количества 190 гур должно ещё поступить 70 гур = 84 гектолитра = 33,6 четверти от двух лиц, мужчины и женщины. Документ является актом не продажи, а передачи; получатель засвидетельствовал приём зерна приложением своей печати с изображением Иштар, главной богини древнего Ассура. Отсюда ясно, что получателем был купец из Ассура, а передал ему зерно, очевидно, его местный комиссионер, скупавший зерно у разных лиц, преимущественно у частных хозяев. Операции купцов из Ассура засвидетельствованы также ещё двумя аккадскими документами. Из них один вскрывает ещё одну категорию угаритского экспорта. Документ, написанный по-аккадски, содержит список лиц, за которыми числится, очевидно, в пользу владельца документа, пурпурная шерсть в количестве от 400 до 100 шекелей (от 1,15 до 4,6 кг) на каждое отдельное лицо, всего 76 кг на 31 человека. Надо полагать, что и в этом случае, как и с зерном, операцию производил ассирийский купец, но также через местных комиссионеров. В списке помечены, очевидно, мастера-ремесленники Угарита, которые занимались изготовлением пурпурной краски и окрашиванием шерсти из материала заказчика; этим и объясняется формула "100 - 400 (шекелей) пурпурной шерсти за таким-то"1 . Другой документ подтверждает наше заключение, что скупку зерна и шерсти производили именно ассирийские купцы. Это - написанное по-аккадски письмо некоего Белубура находящемуся в Угарите брату его Эль-Шару; по стилю письмо сходно с письмами из Ассура первой половины XIII века2 . На этом основании Тюро-Данжен, издавший письмо Белубура, полагает, что оно было послано Белубуром из Ассура в Угарит и что Белубур и Эль-Шар оба были ассириянами. Белубур просит Эль-Шара передать письмо от него царице и объяснить ей его содержание. Тюро-Данжен полагает, что письмо было политического содержания; однако это мало вероятно, так как подобные письма не передавались частным образом, а посылались со специальными, доверенными лицами.

Мы полагаем, что письмо, по всей вероятности, касалось каких-нибудь торговых дел, которые царица могла вести частным образом, а так как Белубур и Эль-Шар были братьями, то вполне естественно, что Эль-Шар, живший в Угарите и, очевидно, говоривший по-финикийски, явился в данном случае посредником-переводчиком между Белубуром и царицей. Из всех наших сопоставлений вытекает, что, во-первых, в XV-XIV вв. в Угарите была купеческая колония из Ассура, занимавшая, вероятно, там особый квартал, подобно тому, как в XVIII в. в Угарите был квартал критских купцов, обнаруженный при раскопках3 , и как в Гебале издревле был египетский квартал, и что, во-вторых, купцы из Ассура производили в Угарите закупки хлеба и пурпурной шерсти, а привозили для обмена, вероятно, железо и медь.

Таковы черты угаритской торговли, поскольку их можно выяснить на основании опубликованных до войны деловых документов. Конечно, это ещё не полный и отрывочный материал, но из него обнаруживаются совершенно бесспорно две основные формы угаритской торговли в XV - XIV вв. - царская торговля и частная посредническая торговля. Эти формы были той основой, на которой развивалась торговля и других финикийских городов, развивалась вширь, но не видоизменялась по существу. При этом развитие вширь имело место главным образом в Тире, который в первой половине I тысячелетия занял по размерам своих торговых связей и по количеству своих опорных пунктов за пределами Финикии совершенно исключительное положение. Но посреднический характер финикийской торговли и в I тысячелетии остался неизменным. Это видно из давно и хорошо известных данных библейской традиции и Геродота, которые всегда приводились историками Финикии, но не оценивались по существу их содержания. В списках товаров, которые, по сообщению книги Иезекиля (27, 3 - 33), приходили в Тир "с морей", перечисляются самые разнообразные категории, но ив финикийских товаров упоминается только лес с Ливана; точно так же и Геродот перечисляет товары, привозившиеся финикийскими купцами в Грецию и другие страны из Египта, Ассирии и Аравии (I, I; III, 107, 111), но из финикийских товаров называет только вино, привозившееся в Египет (III, 6). Следовательно, и в середине I тысячелетия финикийские купцы торговали чужими товарами, которые покупались в одних странах и продавались в других. Характерно также, что когда во второй половине I тысячелетия торговые операции Тира опять значительно сократились, это не привело ни к каким потрясениям экономики области


1 Thureau-Dangin "Un comptoir de laine pourpre a Ugarit d'apres une tablette de R. S.". "Syria", 1934, II, 71, p. 137 suiv. В тексте документа при названии шерсти стоят только числовые знаки без обозначения единицы веса, но в конце дан итог- 2 таланта 600 шекелей, - откуда ясно, что числа относятся к шекелям. Нельзя не отметить, что Тюро-Данжена в этом документе заинтересовали больше всего собственные имена, анализу которых он посвящает почти весь свой комментарий (р. 141 - 146) и насчитывает из числа 31 имени 11 хурритских.

2 Thureau-Dangin "Une lettre assyrienne a R. S.". "Syria", 1935. II, p. 187- 193.

3 О критских купцах в Угарите ср. Schaeffer "Foullies". "Syria", 1938, III, p. 248 - 249.

стр. 70

Тира, что было бы неминуемо, если бы торговля Тира базировалась на определённой специализации народного хозяйства области Тира, подобно тому как это имело место в Афинах, Коринфе и в некоторых других греческих полисах. Таким образом, уже тот десяток аутентичных частных документов из Рас-Шамра, который сейчас пущен в научный оборот, наносит решительный удар всякого рода спекуляциям, приравнивавшим финикийскую торговлю к афинской и даже к английской торговле.

В заключение обзора новых данных, какими открытия в Рас-Шамра обогащают наши сведения по общей истории Финикии, надо остановиться на материалах, проливающих свет на отношения Угарита с соседней Сирией и с Двуречьем. Из документов Рас-Шамра видно, что царь Угарита владел частью внутренней Сирии, прилегающей к северной части долины Оронта. Эта область царства Угарита заходила на восток несколько далее линии Хамата и простиралась на юг до Сермина, лежавшего на караванной дороге от Арвада к Пальмире. Кроме того един текст Рас-Шамра свидетельствует о том, что в III и, может быть, ещё в начале II тысячелетия в состав финикийских областей входила область вокруг озера Мером1 , принадлежавшая, вероятно, либо Тиру либо Сидону. Эти данные весьма важны, ибо у нас почти нет сведений об истории Сирии в III - II тысячелетии, за исключением отрывочных данных писем эль-амарнского архива и хеттских сообщений о завоевании Сирия и оснований там хеттских княжеств. Поэтому всякое новое известие о политической история Сирии до хеттского завоевания чрезвычайно ценно для исторической науки. Финикийское влияние в Сирии отмечалось и раньше, о нём говорит факт усвоения в Сирии финикийского алфавита, но этот факт относится к I тысячелетию. Теперь данные текстов Рас-Шамра свидетельствуют о том, что финикийское влияние было не только культурным, но и политическим и что оно восходит к III тысячелетию до нашей эры. Таким образом, древняя история Сирии, точнее древнейших арамейских племён, дополняется новыми важными данными, и это обстоятельство должно побудить историков Востока заняться специально древней историей Сирии. Изучение её должно подвести нас к выяснению обстоятельств, которые привели к социальному кризису в сирийских кряжествах начала I тысячелетия.

Надпись царя Киламу, найденная в Зенджерли и относящаяся к 825 г., свидетельствует о том, что в начале IX в. в арамейских княжествах имели место вспышки обострённой классовой борьбы, возникавшие, несомненно, на почве разложения общинного строя, подобно тому как это наблюдается в IX в. и в царстве Эфраяма2 . Эти вспышки были подготовлены историей сирийских княжеств во II тысячелетии, и потому для советского историка особенно интересно и важно изучить историю Сирии начиная с самых древних, засвидетельствованных источниками времён. Что касается отношений Угарита с Двуречьем, то они интересны не только для истории Угарита, но и для истории самого Двуречья, точнее для истории древнейшей Ассирии и царства Мари и Митанни, с которыми Угарита имел ближайшие торговые связи. В данном случае напрашивается сопоставление ассирийской торговой колонии 11 тысячелетия в Угарите с каппадокийскими ассирийскими торговыми колониями. Последние восходили к III тысячелетию; ассирийская колония в Угарите, вероятно, была основана в эпоху расцвета Угарита, до его завоевания фараонами, т. е. в XIX-XVIII вв. до нашей эры. Культурное влияние этой колонии и связей с Ассирией и Митанни видно из того, что в основу агаритского клинообразного алфавита, судя по стилю его знаков, были положены знаки именно из Митанни и что аккадский язык был хорошо знаком угаритским купцам.

Переходя теперь к вопросам, касающимся финикийской культуры, сделаем прежде всего несколько замечаний о характере и значении памятников искусства, найденных в Рас-Шамра и Минет-эль-Бейда. К сожалению, пока никто не исследовал полностью вопрос о разграничении этих памятников по их происхождению, или, проще говоря, о выделении из общего художественного фонда Рас-Шамра тех памятников, которые надо считать созданными в Угарите. Этот вопрос более или менее ясен только по отношению к изображениям божеств в форме статуй и статуэток и рельефов на стэлах, но остаётся целый ряд художественных предметов другого порядка - сосудов, предметов украшения, мелкой утвари, оружия, орнамента и др., - относительно происхождения которых нет ещё определённого заключения специалистов. Здесь необходимо провести такую же кропотливую и трудную работу, какую весьма успешно проделал Монтэ для разрешения вопроса о происхождении памятников искусства, найденных им в Гебале. Метод и выводы Монтэ весьма поучительны, и их надо иметь в виду при исследовании предметов искусства, найденных в Рас-Шамра. Монтэ показал, что ходячее, упрощённое представление о финикийском искусстве как сплошь подражательном неправильно. Влияние египетского искусства на искусство Гебала неоспоримо и весьма глубоко, но в произведениях искусства Гебала, созданных под египетским влиянием, сказывается определённая эволюция от простого подражания к переработке египетских мотивов под местный стиль. Этот местный стиль создавался, повидимому, параллельно с переработкой египетских мотивов, и характерными его образцами являются, между прочим, те


1 В тексте Рас-Шамра, изданном Виролло под названием "Anat et la Genisse" ("Syria", 1936, II, p. 149 suiv.), действие развёртывается в стране Ah-smk (col. II, 9). Виролло и Дюссо отождествляют эту страну с областью вокруг озера Мером (Хуле), которое Иосиф Флавий называет Samchonitis (Arch. V, 5, I; Bell. III, 10, 7; IV; I; I); ср. "Syria" p, 157. Отождествление, повидимому, вполне правильное.

2 Текст надписи Киламу - Lidzbarski. Ephemeris, III, 219 ff. перевод - Gresmann. Altorientalisch Texte und Bilder zum Alten Testament II Aufl. I, S. 442 - 443.

стр. 71

предметы, которые обычно считали произведениями кипрского искусства или подражаниями последнему. На самом деле было обратное - кипрские произведения, созданные в колониях Гебала, были сделаны по образцам метрополии, Гебала, который, по мнению Монтэ, был вообще художественным центром для всей Сирии. Мало этого: гебальский, или сирийский, стиль, как его называет Монтэ, оказал весьма заметное влияние на египетское искусство эпохи Нового царства, художники которого охотно воспроизводили в своих произведениях мотивы сирийских рельефов и сирийского орнамента1 .

Вопрос о художественных предметах, найденных в Рас-Шамра, сложнее, так как художники Угарита, кроме весьма значительного египетского влияния, испытывали также весьма значительное влияние со стороны крито-микенского, хеттского и ассиро-вавилонского искусства. Это доказывается, между прочим, находками некоторых критомикенских образцов рядом с местными копиями и сходством некоторых статуэток, найденных в Рас-Шамра, с аналогичными известными ранее памятниками ассиро-вавилонского и хеттского искусства. Насколько мы могли судить на основании беглого ознакомления с памятниками искусства, найденными в Рас-Шамра и Минет-эль-Бейда, в Угарите обнаруживается тот же процесс, что и в Гебале: переход от подражания чужим образцам к их переработке под создающийся параллельно местный стиль. Но так как внешние влияния в Угарите были разнообразнее, чем в Гебале, то в Угарите египетское влияние не занимает такого же доминирующего положения, как в Гебале, и созданный в Угарите местный стиль отличается от местного стиля в Гебале.

Таким образом, можно говорить не только о финикийском искусстве как искусстве своеобразного стиля, но также можно различать в финикийском искусстве местные течения, - гебальское и угаритское. Конечно, эти соображения сугубо предварительны; однако они покоятся на бесспорной основе - на выводах исследований Монтэ и на некоторых памятниках из Угарита, о характере которых не может быть двух мнений. Проблема финикийского искусства может быть теперь поставлена в её полном объёме, и после открытий в Рас-Шамра для её разрешения имеется богатый материал, дополняющий материалы, найденные в Гебале2 .

Другой вопрос, до сих пор по существу, также ещё открытый, - это вопрос о литературе, найденной в Рас-Шамра. Эпос об Алей-оне-Ваале (АВ) и другие мифологические тексты, имевшие, вероятно, ритуальное применение, являются первыми дошедшими до нас памятниками финикийской художественной литературы. Но к изучению их с этой, последней точки зрения ещё никто не приступал. Между тем такое изучение весьма важно и настоятельно необходимо. В монографии о тексте Eqreny нам пришлось коснуться с литературной стороны только эпоса АВ, и мы обнаружили, что в этом эпосе скомпоновано воедино несколько более ранних версий сюжета борьбы Алейона с Мотом и кроме того другой сюжет - о борьбе Эла и возглавляемого им пантеона богов против Алейона. Если не все, то главнейшие из этих версий, вероятно, существовали в отдельной литературной обработке, были отдельными литературными произведениями. Возникает, таким образом, литературно-историческая проблема происхождения эпоса АВ, разрешение которой поможет нам вскрыть историю зарождения литературного творчества в Угарите и историю его развития до создания эпоса АВ.

Другой вопрос, возникающий в связи с эпосом АВ и мимоходом отмечавшийся комментаторами, - это вопрос о влиянии со стороны египетской и вавилонской литературы. Надо сказать, что египетское, влияние, если оно и было, то выражено, повидимому, весьма слабо; заметные следы его имеются лишь в тексте Anat II ("Анат-воительница"), в котором есть черты, сходные с чертами египетского мифа об истреблении людей богиней Хатор. Напротив, вавилонское влияние было более заметным, хотя и оно не имело такого большого значения, как например в израильско-иудейской литературе. В некоторых фрагментах, примыкающих к эпосу АВ, как например в фрагменте, озаглавленном Виролло "Les chasses de Baal", и в некоторых отрывках эпоса АВ сказывается как будто влияние первой части вавилонского Enuma elis (о борьбе полчищ Тиамат против светлых богов); возможно, что найдутся и другие точки соприкосновения с другими произведениями вавилонской литературы3 .


1 Montet "Byblos et Egypte", I, p. 291- 294, 124 - 139 и ряд мелких экскурсов об отдельных вещах.

2 Следует отметить, что раскопки, произведённые Дюнаном в Гебале в 1926 - 1932 гг., обнаружили ряд предметов, свидетельствующих о том, что в Гебале также имело место влияние эгейской и малоазиатской культуры; но, к сожалению, отчёт Дюнана, вышедший в конце 1939 г., был для меня недоступен. Также недоступным был для меня и первый том издания Ugaritica, вышедший в середине 1939 г. и составленный из нескольких этюдов Шеффера. Три из них посвящены вопросам культуры и искусства; Особенно интересным должен быть этюд "Materiaux pour l'etude de la formation de l'art syrien du II millenaire".

3 В поэме "Chasses de Baal" ("Охота Ваала") описывается гибель Ваала (Алейона) на охоте в пустыне; судя по смыслу текста, местами плохо сохранившегося, гибель эта организуется Элом, который повелевает "служительнице Ашерат" идти в пустыню и там родить чудовищных зверей-"пожирателей" (aklm); в неравной борьбе с этими чудовищами Ваал-Алейон и погибает. Если допустить, что "служительница Ашерат", которая звалась "Ашерат моря", подставлена в этом тексте вместо самой Ашерат, то получается параллель к Enuma elis, где Тиамат, она же морская бездна, рождает для борьбы против Мардука одиннадцать чудовищ, из которых некоторые имели звериный образ. Несомненный след влияния эпоса Enuma elis, или.

стр. 72

Этот вопрос требует детального исследования, но ее столько для того, чтобы разыскать все следы вавилонского влияния, сколько для того, чтобы окончательно оправдать то первое впечатление, какое производят литературные тексты Рас-Шамра, впечатление оригинальных по своим сюжетам произведений. И в этом отношении раскопки Рас-Шамра создают эпоху, ибо они открыли ещё одну древнюю литературу, с высокими художественными достоинствами.

Остаётся та область финикийской культуры, которая особенно ярко и подробно освещается открытиями в Рас-Шамра, - финикийская религия. Нет надобности повторять, что для этой области открытия в Рас-Шамра имеют совершенно исключительное значение, ибо только на их базе стало возможно подлинно научное изучение финикийской религии и только в текстах Рас-Шамра финикийская религия выступила перед нами в своём подлинном образе и в таких чертах, какие никогда ранее не могли нам представиться. Выше мы уже указывали, что ритуальные тексты Рас-Шамра вскрывают перед нами финикийскую общинно-земледельческую религию с её своеобразным традиционным пантеоном и традиционными обрядами, восходящими к родоплеменной эпохе. Ранее о существовании этой религии никто не догадывался, кроме, быть может, Пичмана, который по отношению к некоторым официальным финикийским божествам и обрядам сумел проследить их древние, первобытные корни. Теперь эта религия в части, связанной с периодом пахоты и посева, в подробностях вскрыта в нашей монографии о тексте Eqreny и частично там же освещены также мифология и обрядность периода жатвы и сбора плодов. Но тексты Рас-Шамра производят переворот также и в наших прежних представлениях об официальной финикийской религии, религии финикийских государственных центров. Мы знали по именам насколько крупных божеств официального пантеона, но их мифология была нам известна только в искажённой передаче греческих и римских писателей и в не менее искажённой форме богословских спекуляций Филона Библского. Что касается официального культа, то о нём у нас не было почти никаких аутентичных данных.

Теперь из текстов Рас-Шамра мы узнаём, что только в официальном пантеоне Угарита (насчитывалось не менее 40 божеств, в том числе до двенадцати действительно великих богов; эпос АВ и другие мифологические и ритуальные тексты Рас-Шамра рассказывают нам аутентичные мифы о многих из этих божеств. В числе их имеются такие боги, которые ранее либо совсем не были известны либо были известны только по именам. Так, впервые выступают такие божества, как богиня солнца. Шалаш, бог луны Иерах, или Терах, земледельческий бог Данел и, наконец, "мать богов Ашерат". По существу, впервые выступают такие боги, как Эл, Мот и Алейон-Элиун, которые ранее были известны только из отрывочных и путаных сообщений Филона Библского, и богиня Анат, которая ранее была известна только из одной поздней (III в. до нашей эры) кипрской надписи1 . Оказывается, что все эти восемь мало известных или неизвестных ранее божеств занимали первые места в пантеоне Угарита; и можно предположить, что если не всем, то некоторым из них воздавался культ также и в других городах. О них, как и о других божествах, были сложены мифы " легенды, обработанные в литературной форме и рисующие нам их не сквозь призму богословских спекуляций Филона, а в тех их подлинных чертах, какими снабдили их народная традиция и жреческая фантазия. Почти такой же переворот производят тексты Рас-Шамра в наших познаниях о финикийском официальном культе. До открытия этих текстов мы располагали только тремя фрагментами жертвенных тарифов, которые по отношению к ритуалам обрядности не давали никаких сведений, кроме трёх терминов для жертвенных приношений, да несколькими сообщениями поздних греческих и римских писателей, главным образом об обрядности, связанной с культом Адониса. Тексты Рас-Шамра дают реальные сведения о жертвоприношениях и их ритуалах2 и описывают ритуальные церемонии нескольких специальных священнодействий.

Отсюда видно, что перед историком религии открывается непочатая и богатая область работы над проблемами истории финикийской религии, как народной, так и официальной. Основными проблемами должны быть, во-первых, проблема зависимости официальной религии от народной и их взаимоотношений, во-вторых, проблема реконструкции местных официальных пантеонов с их мифологией и культами и, в-третьих, особенно интересная и важная проблема взаимной зависимости и взаимоотношений между финикийской религией и религиями смежных царств и областей, перерастающая в проблему древней сирийско-палестинской религии.

На всём протяжении нашего исследования об общинно-земледельческих финикийских культах мы постоянно сталкивались либо с тождеством либо с родственной близостью финикийских, сирийских, ханаанских и израильско-иудейских религиозных представ-


вернее, вавилонских официальных религиозных представлений, мы встречаем в основной части АВ I (II АВ), где рассказывается о сооружении богами Алейону храма на горе Сафон, якобы прототипа нового храма ему в Угарите подобно тому, как Мардуку сооружается одновременно с творением земли и неба храм Эсапила на небесах, якобы прототип храма Эсагала в Вавилоне.

1 Надпись из древнего Лапета (теперь Ларнака) Corpus inscriptionum semiticarum, I, fasc. I, no. 95, p. 114 - 116.

2 Тексты были опубликованы без перевода в таблицах Виролло, "Syria", 1929, IV, р. 304, 10 - "Les inscriptions cuneiformes de Ras-Samra"; по условиям военного времени, это издание было мне недоступно. Ряд цитат из этих надписей даёт Bauer "Die Gottheiten von Ras-Schamra", ZAW, 1933. II und 1935, I.

стр. 73

лений, обрядов, аксессуаров, терминов, я каждый раз, когда такое сходство побуждало нас к поискам причин, его вызвавших, наши поиски приводили нас к одному и тому же факту, к одной и той же эпохе, в одно и то же место. Мы приходили к факту существования сходного явления среди тех родо-племенных групп, от которых отпочковались группы непосредственных предков финикиян и ханаанеев, эдомитян и сынов Израиля, мабитян и арамеев. Мы спускались при этом в эпоху IV тысячелетия, а может быть, и ещё более раннюю, и оказывались в области Большого Негеба и южной части Заиорданья, за Мёртвым морем.

Мы не формулировали наших общих выводов из этих фактов, ибо эти выводы нуждаются ещё в проверке и окончательном обосновании. Но факты, установленные нами, подсказывают, что исторические религии: ханаанская, израильско-иудейская, финикийская и сирийско-арамейская - произошли от одного корня, от одной родоплеменной религии и что в процессе своего исторического видоизменения они настолько мало разошлись одна от другой, что могут быть рассматриваемы как местные варианты, местные формы одной исторической сирийско-палестинской религии. Эта проблема имеет огромное значение, и разрешение её должно быть первоочередной задачей историков древнего Востока.

Ещё важнее другая проблема. На протяжении нашего исследования мы, опираясь на сопоставления Дильмана и на выводы Вельгаузена, Робертсона Смита и отчасти Баудиссина, не раз в трудных случаях обращались к древнеарабской религии и к древнеарабской традиции и всегда получали с этой стороны ответы на наши вопросы, иногда сразу разрешавшие наши затруднения, иногда указывавшие нам верный путь к их разрешению. Мы должны сказать, что мы считали справки из области арабской религии и арабских традиций особенно важными, ибо ещё задолго до Дильмана и Вельгаузена Энгельс, изучая работу Форстера о быте народной религии арабских племён, пришёл к выводу, что "иудейское так называемое священное писание было не чем иным, как записью древнеарабских религиозных и племенных традиций, несколько видоизмененных ранним отделением иудеев от соплеменных им, но ещё кочующих соседей... глазное содержание (еврейских религиозных традиций. - Н. Н.) было арабского или, вернее, общесемитического характера, как ещё у нас Эдда или немецкий героический эпос"1 . Этот вывод, сделанный Энгельсом с присущей ему гениальной прозорливостью, подтвердили, сами не ведая того, названные выше семитолога. Мы лично, опираясь на материалы, обработанные Вельгаузеном, и на некоторые его сопоставления, пришли к совершенно для нас неожиданным выводам о существовании в Иудее культа арабской Уззы, арабской Манат и, может быть, ещё некоторых арабских божеств. Эти экскурсы не были включены в нашу монографию; но они вместе с теми экскурсами в область древнеарабской религии и традиции, которые в нашей монографии имеются, ставят более широкую проблему в том аспекте, в каком наметил её Энгельс, - в аспекте "арабского, или вернее общесемитического происхождения" не только еврейских, но также ханаанских, финикийских и арамейских религиозных традиций.

Таковы те новые выводы, на которые наталкивают нас открытия в Рас-Шамра, относящиеся к истории Финикии, Палестины и Сирии. Но тексты Рас-Шамра подводят нас и к другим выводам, касающимся истории всего древнего Востока. Маркс и Энгельс, выдвигая своё положение об общинном бы" те как основной, характернейшей черте восточного общественно-экономического строя, не делали из этого положения никаких исключений "на пространстве от Египта до Индии", т. е. включали сюда и Финикию2 , Некоторые советские историки оспаривала это положение Маркса и Энгельса по отношению к Двуречью и Финикии. Позже они должны были признать общину" в Двуречье; тексты Рас-Шамра доказывают, что общинный быт существовал также и в Финикии и занимал там весьма сильные позиции. Это первая установка общего характера по отношению ко всему древнему Востоку.

Далее, в истории Двуречья, Палестины и Египта действует один очень важный фактор, правда, в различной степени, но везде одинаковым образом. Этот фактор заключается в том, что существует общее взаимоотношение между оседлостью стой части племён, живущих в речных долинах или в Палестине и Сирии, и продолжающимся кочевничеством другой части тех же племён. Взаимоотношение выражается в сохранении известных связей и отношений разнообразного характера - религиозных, торговых, культурных, иногда, впрочем, прерываемых вспышками враждебных столкновений. В основе этого взаимоотношения лежит факт внедрения, мирного или насильственного, бедуинских племён в культурные области, где бедуины быстро превращаются в оседлых скотоводов и земледельцев, но не забывают своих братьев по племени, оставшихся в пустыне, продолжают считать их своими родичами, а туземное население занятой ими культурной страны долго считают чужим. До открытий в Рас-Шамра казалось, что исключением из этого правила была Финикия. Но ряд открытых в Рас-Шамра текстов установил, что не только Угарит, но и Гебал и Тир имели постоянные связи с пустыней - с пустыней Кадеш, с пустыней, примыкавшей к озеру Мерам, где бок о бок с земледельческим населением соседних финикийских областей кочевали родственные этому населению арамейские племена.

В эти пустынные местности летят охотиться финикийские боги, там живет злой финикийский бог Мот, вечно борющийся с бла-


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXI, стр. 484.

2 Ср. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. IX, стр. 519 сл. "Капитал". Т. Т. стр. 406 - 407; "Анти-Дюринг", стр. 115, 129.

стр. 74

гостными богами Алейоном и Нагар-Мидра, там пасутся стада, принадлежащие богам, там возводятся святилища финикийским богам. Это значит, что туда ездили охотиться и финикийские цари и сановники, что там паслись и их стада, что в святилища финикийских богов заходили со своими жертвами и обетами и кочевые братья финикиян. Через эти пустыни постоянно шли к Ефрату из Угарита. Гебала, Тира и других городов караваны, которые попутно на караванных станциях производили обменную торговлю с кочевниками. Таким образом, установка о постоянном общем взаимоотношении между соседними оседлыми и кочевыми племенами оказывается действительно обшей для всех стран древнего Востока. Этому учат нас тексты Рас-Шамра, окончательно подтверждая и меткое замечание Маркса, высказанное им по этому вопросу девяносто лет тому назад1 .

В заключение мы хотели бы пожелать скорейшего исследования и разрешения новых проблем, поставленных перед историками Востока открытиями в Рас-Шамра. Мы лично считаем своей первоочередной задачей новое рассмотрение истории израильско-иудейской религии в связи с теми новыми общими установками, которые наметились в итоге настоящего этюда и сформулированы выше.

Другие проблемы и задачи, вытекающие из настоящего исследования, мы приглашаем взять на себя наших ориенталистов и тех ориенталистов Запада, которым будут доступны наша монография и эта статья.


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXI, стр. 488. И здесь, как по отношению к высказыванию Энгельса об арабском происхождении еврейских религиозных традиций, можно отметить любопытный факт не ведая того, Эд. Мейер подтвердил установку Маркса, дав в таком же смысле прекрасную характеристику взаимоотношений между оседлыми и кочевыми племенами древнего и средневекового Востока ("Israeliten und ihre Nachbarstamme", S. 304 - 306).


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/ЗНАЧЕНИЕ-ОТКРЫТИЙ-В-РАС-ШАМРА-ДЛЯ-ИСТОРИИ-ДРЕВНЕГО-ВОСТОКА

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Valentin GryaznoffКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Gryaznoff

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Н. НИКОЛЬСКИЙ, ЗНАЧЕНИЕ ОТКРЫТИЙ В РАС-ШАМРА ДЛЯ ИСТОРИИ ДРЕВНЕГО ВОСТОКА // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 11.09.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/ЗНАЧЕНИЕ-ОТКРЫТИЙ-В-РАС-ШАМРА-ДЛЯ-ИСТОРИИ-ДРЕВНЕГО-ВОСТОКА (дата обращения: 29.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - Н. НИКОЛЬСКИЙ:

Н. НИКОЛЬСКИЙ → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Valentin Gryaznoff
Ufa, Россия
1444 просмотров рейтинг
11.09.2015 (3122 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
11 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
8 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
8 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
ЗНАЧЕНИЕ ОТКРЫТИЙ В РАС-ШАМРА ДЛЯ ИСТОРИИ ДРЕВНЕГО ВОСТОКА
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android