О работе японских исследователей по изучению истории советского общества за рубежом, в том числе и в СССР, знают мало. Между тем в Японии активно ведется разработка вопросов этой истории, многие исследования отличает оригинальность взглядов на ту или иную проблему.

Изучение Советской страны после 1917 г. пошло по двум направлениям. Одно из них было представлено интеллигенцией, придерживавшейся левых взглядов и стремившейся разглядеть будущее нового общества. Оно было довольно сильным в 20-х и первой половине 30-х годов, однако в дальнейшем на его пути возникли серьезные препятствия. В предвоенный период правительство Японии заняло жесткую позицию в отношении левой интеллигенции. К тому же были ограничены возможности использования оригинальных источников. Культ личности Сталина и события, связанные с ним, внесли смятение в среду левой интеллигенции и затруднили объективное понимание развития СССР. Но в то же время японское правительство упорно собирало информацию о Советском Союзе, рассматривая его как потенциального противника на Дальнем Востоке.

В 30-е и в первой половине 40-х годов особенно активно изучали СССР два учреждения: 3-е отделение исследовательского отдела МИД Японии и исследовательский отдел управления Южно-Маньчжурской железной дороги (ЮМЖД). Эти исследования, хотя и велись по указаниям правительства, однако не были лишены научной ценности. В условиях, когда официальное изучение марксизма стало невозможным из-за политических преследований, часть марксистов постаралась устроиться на работу в подобные выше названным государственные учреждения, чтобы иметь возможность продолжать свои исследования.

Поражение во второй мировой войне кардинально изменило обстановку в японском обществе. Усилилось противодействие господствующей в стране авторитарной системе. Поскольку единственной партией, последовательно выступавшей против захватнической войны, была Коммунистическая партия Японии (КПЯ), в среде интеллигенции необычайно вырос ее авторитет, а также интерес к теории марксизма. Вторая половина 40- х и все 50-е годы - время наибольшего авторитета марксизма и самых сильных симпатий к Советскому Союзу со стороны японской интеллигенции. Однако на развитие этой тенденции наложили отпечаток и "холодная война", и культ личности Сталина. Получилось так, что люди, стремившиеся поддержать Советский Союз, выступая против американского империализма в условиях обострения "холодной войны" между Западом и Востоком, в конечном итоге поддерживали и культ личности, и связанные с ним деформации. Показательным для обстановки того времени было издание на японском языке - среди множества других советских книг - "Истории ВКП(б). Краткий курс" и его популярность в среде интеллигенции, не говоря уже о специалистах-советологах.

Преодоление последствий культа личности стало насущной задачей и для японской интеллигенции. Середина 50-х годов - время бурных событий, требовавших тщательного анализа. Доклад Н. С. Хрущева на XX съезде КПСС о культе личности оказал сильное влия-

НОБУАКИ СИОКАВА - преподаватель факультета права Токийского университета

стр. 135

ние на многих ее представителей. Затем произошли известные события в Венгрии 1956 года. Японская интеллигенция начала по-другому смотреть на марксизм, социализм и Советский Союз.

Исследования истории России и СССР начинают базироваться на документах, а не на выдержках из "Краткого курса". Стало возможным использовать ранее недоступные материалы в виде микрофильмов. По-настоящему серьезные исследования истории СССР в Японии начались на рубеже 60-х годов. Примечательно, что Общество исследователей истории СССР начало свою деятельность в год открытия XX съезда КПСС. Его печатный орган начал выходить в 1960 году. В 60-е годы большинство японских историков- русистов наиболее важными считали вопросы, связанные с историей революции в России. Отсюда интерес к изучению экономической структуры дореволюционной России и истории революционного движения. Как правило, исследования завершались периодом революции, а к анализу послереволюционного общества обращались лишь отдельные энтузиасты. Вопрос о причине культа личности и связанных с ним трагических событиях мучил многих людей, но своего отражения в исследованиях он тогда не получил.

Расширение тематики научных исследований наметилось в конце 60-х годов. Заметную роль в этом сыграла деятельность Юдзуру Таниути. Ряд событий заставил молодых ученых и студентов серьезнее отнестись к истории социалистической страны. Были переведены на японский язык книги, которые в Советском Союзе широко распространялись в форме "самиздата", в частности произведения А. Солженицына. На настроения интеллигенции повлияли и события "пражской весны" 1968 года. В Японии, как и в других странах, набирало силу студенческое движение, в среде которого особенным авторитетом пользовались так называемые новые левые. В среде молодых ученых усилился интерес к истории Советского Союза. В начале 1970 г. они приступили к самостоятельным исследованиям. С этого времени выросло число солидных трудов по истории советского периода.

За прошедшее 20-летие изучение истории СССР в Японии набрало силу. Совершенствовалась и методика исследований, более разнообразной стала их тематика. Росло число ученых, занимающихся этими вопросами, хотя нельзя сказать, что число их велико. К тому же они работают в сложных условиях, им отпускается недостаточно средств для исследовательской работы и организации учебных курсов, поскольку японское правительство не проявляет особого энтузиазма к изучению данной проблематики. Не часто предоставляется возможность молодым ученым стажироваться в Советском Союзе¹ , японо-советский научный обмен также недостаточно развит. Научные изыскания по истории СССР в Японии в прошлые годы держались благодаря усилиям горстки энтузиастов. Но теперь они вступили в новый этап, когда необходимо обеспечить условия для их развития, включая оживление японо-советских научных контактов.

Изучение истории СССР в Японии при всем разнообразии тем и методов имеет ряд особенностей. Многие историки в той или иной степени испытали влияние марксизма. Со второй половины 50-х годов появились различные марксистские течения. Одни поддерживали идеи Л. Д. Троцкого, другие - позицию Мао Цзедуна, третьи сочувствовали итальянским коммунистам, были приверженцы "рыночного социализма", и те, кто пытался соединить К. Маркса с М. Вебером, З. Фрейдом, Ж. -П. Сартром и т. д. Возникло направление марксистов-экономистов - школа Уно² . Вместе с тем растет число ученых-обществоведов, стоящих на антимарксистских позициях. Среди них немало таких, кто пытался заимствовать отдельные положения марксизма. Особое место в экономической истории занимает школа Хисао Оцука, которая представлена учениками этого самобытного исследователя истории западноевропейской экономики.

С середины 70-х годов влияние марксизма в Японии ослабевает, усиливается американское влияние на общественные

¹ Фактически только с 1989 г. начала действовать система обмена стажерами между Японией и СССР (система стажировки начинающих преподавателей высших учебных заведений существовала в 70-х годах, но в скромных размерах).

² Основана Кодзо Уно (1897 - 1977). Влияние этой школы велико во всей Японии и прежде всего в Токийском университете, где Уно преподавал.

стр. 136

науки, что было обусловлено разнообразными причинами.

Во-первых, для многих японцев уменьшилась притягательность социалистических стран, и прежде всего Советского Союза. В определенном смысле это было следствием застоя 70-х годов. Но свою роль сыграли и достижения немарксистского обществоведения. Различные точки зрения, разнообразие методов, обстановка свободных, действительно научных дискуссий нередко давали хорошие результаты. Как бы там ни было, находившиеся долгое время под сильным воздействием марксизма общественные науки в Японии сегодня переживают переломный момент, что отразилось на изучении истории СССР.

Во-вторых, хотя за последние 20 - 30 лет японские исследования по истории СССР значительно продвинулись вперед как качественно, так и количественно, но осталось множество "белых пятен", которые большей частью концентрируются в определенных областях. К числу наиболее изученных относится история экономики и социальных движений, что связано с влиянием марксизма. Правда, японские ученые-марксисты имеют свою точку зрения на некоторые проблемы в области экономической истории России и Советского Союза, отличающуюся в определенной степени от взглядов советских историков³ , что дает им возможность вести продуктивные дискуссии. Истории права и политической истории традиционно не придавалось сколько-нибудь серьезного значения, но в последние годы и здесь наблюдаются значительные перемены. Отстает изучение истории дипломатии и культуры. Исследование истории общественной мысли одно время шло полным ходом, но потом стало приходить в упадок. Свою роль играет и "социальная история", мода на которую пришла из Европы, где она сформировалась под влиянием французской школы "Анналов". Социально-исторические исследования в рамках изучения истории России и СССР пока еще находятся в начальной стадии. В Японии наиболее широко изучался период с середины XIX в. до середины 30-х годов XX века. Число ученых, занимающихся другими периодами, чрезвычайно мало.

В-третьих, наметившийся в СССР после XX съезда КПСС процесс перестройки исторической науки вызвал большой интерес у многих японских историков (это в немалой степени и способствовало возрастанию в это время в Японии роли исследований по истории СССР). Когда же атмосфера обновления, возникшая после XX съезда КПСС, сменилась застоем 70-х годов, японские исследователи пали духом. После 1973 г. японо- советские симпозиумы по истории проводятся регулярно, но их организация во многом не удовлетворяла японскую сторону, так как круг участников с советской стороны был ограничен, ученые выступали только с официальными речами, свободный обмен мнениями был затруднен. Симпозиум советских и японских историков в 1987 г. в Москве был первым подтверждением того, что перестройка стала ощущаться и в научных контактах⁴ .

Японские исследователи истории СССР поддерживают контакты не только с советскими, но и с американскими и западноевропейскими коллегами. Особым авторитетом у японских историков пользуются английские ученые; весьма значительно влияние таких, как Э. Карр, А. Ноув, И. Дойчер, М. Дэвис. Японцам импонировала традиционность изучения истории в Англии и уравновешенность английских историков. Первые 5 томов (из 14) труда Э. Карра "История Советской России" были переведены на японский язык и произвели сильнейшее впечатление на многих читателей. Американские исследования вначале уступали по своей популярности английским. В условиях "холодной войны" в США развернулась идеологическая дискуссия по вопросу о применимости к Советскому государству термина "тоталитаризм".

³ Например, наиболее существенны различия во взгляде на развитие капитализма после отмены крепостного права и в толковании отработочной системы в России. По поводу истории индустриализации и коллективизации сельского хозяйства в Советском Союзе многие японские историки также заняли критическую позицию в отношении общепринятого до перестройки официального мнения советских ученых. Применительно к истории социальных движений японские ученые склонны подчеркивать значение стихийного характера крестьянского, рабочего и национального движений.

⁴ В июне 1989 г. в Токио состоялся очередной, IX симпозиум советских и японских историков.

стр. 137

В Японии, где было сильно влияние марксизма, эту дискуссию не подхватили. В 60 - 70-е годы ситуация стала постепенно меняться. С одной стороны, в США критиковались работы, написанные с позиций "холодной войны", и появились более объективные исследования; с другой - в Японии постепенно выросло влияние американских обществоведов. Контакты с советскими учеными и значительное влияние марксизма, а также развитие связей с английскими и американскими учеными способствовали формированию самобытного характера японских исследований по истории СССР, отличающихся как от советских, так и от западных. Японские историки занимают самостоятельную позицию и ведут трехсторонний диалог.

В-четвертых, исследования по советским проблемам (не только историческим, но и в других областях) не вызывают у японского правительства особого интереса и поддерживаются лишь благодаря энтузиазму отдельных ученых. В этом Япония коренным образом отличается от США, где (как, кстати, и в довоенной Японии) к изучению "потенциального противника" относятся с большим вниманием, поскольку считается делом государственной важности. Лишь в редких университетах готовят преподавателей русского языка, истории, политики и экономики СССР. Многие специалисты по СССР преподают предметы, не имеющие ничего общего с их главной сферой научных интересов. К тому же, в Японии нет, как в США, традиции региональных исследований, поэтому здесь почти нет курсов по истории, политике, праву, экономике и культуре отдельных регионов. Очень мало специализированных центров. Часто наблюдается ситуация, когда ученые прикреплены к различным факультетам: к филологическому, экономическому или юридическому. Все это осложняет проведение единых региональных исследований.

Одним из университетских центров объединенного исследования СССР является Центр славяноведения в университете Хоккайдо. Кроме журнала на японском языке "Славяноведение" этот центр выпускает "Acta Slavica Japonica", в котором печатаются статьи на английском и русском языках. В Токийском университете и некоторых других работает довольно много специалистов по Советскому Союзу, но все они разбросаны по различным факультетам из-за отсутствия единых центров⁵ . Кроме того, существуют Центр изучения СССР при Японском научно-исследовательском институте международных проблем и основанный недавно Институт исследования Советского Союза, но эти учреждения не слишком большого масштаба⁶ .

Есть еще несколько научных обществ, но нет организации, координирующей их работу. Наиболее централизованный характер имеет деятельность созданного в 1956 г. Общества изучения истории России (около 200 членов). Оно не пользовалось какой бы то ни было официальной поддержкой и было "неформальным объединением". С 1960 г. оно издает журнал "Изучение истории России". Ученые, занимавшиеся историей советского периода, выделились в отдельную группу и создали Общество изучения Советского Союза, также не получившее официальной поддержки. В нем состояло около 100 человек. Оно выпустило в свет сборник исследований в 3-х томах (4-й должен выйти в ближайшее время)⁷ .

Существуют также всевозможные научно-исследовательские общества по отдельным отраслям общественных наук: Общество русской литературы, Научное общество социалистической экономики, Общество изучения социалистического права, Общество изучения Советского Союза и стран Восточной Европы и т. д. Но и они не имеют единого центра.

Все это затрудняет процесс целостного изучения СССР. Правда, в последнее вре-

⁵ В Токийском университете есть еще русское отделение одного из курсов факультета общего образования. Кроме того, ученые, рассредоточенные по различным факультетам, организовали неофициальный Координационный комитет изучения России и славяноведения.

⁶ Центр изучения СССР в 1985 г. начал издавать журнал "Изучение СССР", который выходит дважды в год. Институт исследования Советского Союза со своей стороны выпустил в начале 1989 г. первый номер журнала "Исследование Советского Союза" (будет выходить дважды в год) и первый номер "Бюллетеня Института исследования Советского Союза" (будет издаваться раз в два месяца).

⁷ От нэпа к сталинской эпохе. Токио. 1982 (на яп. яз.); Государство и общество в сталинскую эпоху. Токио. 1984 (на яп. яз.); Советское общество после Сталина. Токио. 1987 (на яп. яз.).

стр. 138

мя произошли определенные сдвиги. Так, японское общество славянских и восточноевропейских исследований (создано в 1979 г., свыше 300 членов) объединило в своих рядах ученых различной специализации. Это общество вносит большой вклад в развитие международных контактов, издавая раз в год журнал "Japanese Slavic and East European Studies" (статьи на английском и русском языках). Центр славяноведения на о-ве Хоккайдо фактически координирует контакты исследователей-славистов на всей территории Японии. Очень полезным оказался изданный этим центром "Список исследователей Советского Союза и стран Восточной Европы" (3-е изд. - 1988 г. - содержит сведения о результатах исследований 1202-х японских специалистов по Советскому Союзу и Восточной Европе). Постепенно налаживается организационное обеспечение разработки данной проблематики.

Тема "Великая Октябрьская социалистическая революция 1917 года" издавна вызывала интерес у многих японцев. Сначала внимание ученых сосредоточивалось на деятельности партии большевиков, но вскоре оно стало смещаться в сторону эсеров и непартийных народных движений⁸ . Центральной фигурой этого нового течения является Харуки Вада. Одна из особенностей его понимания русской революции состоит в теории "комплексной революции". Смысл ее в том, что Февральская революция соединила в себе буржуазную и рабоче-солдатскую революции, а Октябрьская - рабоче-солдатскую, крестьянскую революции и революцию национальных окраин. Затем силы, консолидированные в октябре 1917 г., на этапе гражданской войны разошлись и между ними установились конфликтные отношения. Переходом к нэпу Советская власть признала самостоятельность крестьян и создала тем самым условия для привлечения их вновь на свою сторону⁹ . Вада - еще и авторитетный педагог, под его руководством воспитывается много молодых ученых.

Хисаси Нагао принадлежит к тому же поколению исследователей истории революции, что и Вада. Он сделал акцент на самодеятельности народных масс, не связанных с партией, и рассматривал Советы как места сосредоточения этого независимого народного движения¹⁰ . Цуёси Хасэгава долгое время занимался в США изучением Февральской революции и написал монографию на английском языке¹¹ . Недавно он вернулся в Японию и в настоящее время работает в Центре славяноведения университета Хоккайдо. Ёсимаса Цудзи в монографии о рабочем движении пытался выяснить его внутреннюю логику. Он подчеркивает значение выступлений рабочих на местах, которые отличались от движения под предводительством В. И. Ленина и Л. Д. Троцкого, ставившего своей целью захват власти¹² . Растет число исследований крестьянского и национального движения. Недостаточно разрабатываются вопросы, связанные с поведением буржуазии и меньшевиков. В японских исследованиях не признается руководящая роль большевиков, но вместе с тем отсутствует особый интерес к либералам и меньшевикам.

По истории гражданской войны и периода "военного коммунизма" исследований не так много. Здесь можно назвать сборник Вакио Фудзимото¹³ . Нориэ Исии продемонстрировал оригинальный подход к анализу периода от Октябрьской революции до введения нэпа. Он изучал специфику новой власти, которую назвал "системой партия - государство". Исии написал множество научных работ, в которых освещены разные стороны процесса становления этой системы.

Много внимания уделяется истории развития советской деревни. Японские ученые традиционно питали глубокий интерес к аграрно-крестьянским вопросам¹⁴ . Пионером в этой области был Хэйхатиро

⁸ См. Исследование русской революции. Токио. 1968 (на яп. яз.).

⁹ См. Мир крестьянской революции. Токио. 1978 (на яп. яз.).

¹⁰ Нагао Хисаси. Октябрьская революция в России. Токио. 1972 (на яп. яз.); его же. Изучение Октябрьской революции в России. Токио. 1973 (на яп. яз.).

¹¹ Hasegawa Thuyoshi. The February Revolution. Washington. 1981.

¹² Цудзи Ёсимаса. Русская революция и развитие отношений между рабочими и администрацией. Токио. 1981 (на яп. яз.).

¹³ Фудзимото Вакио. Проблемы периода образования Советского государства. Киото. 1987 (на яп. яз.).

¹⁴ Выражаю благодарность Хироси Окуда за помощь, оказанную при написании этого раздела.

стр. 139

Осаки¹⁵ . Затем стали выходить работы, основанные на первоисточниках. Юдзуру Таниути подробно рассмотрел вопрос о существовании сельской общины в советской деревне 20-х годов¹⁶ . Особенно интересно подробное описание сельского схода и выборов в сельские Советы в 20-х годах.

В настоящее время Юдзуру Таниути уже завершил книгу, в которой исследует процесс коллективизации деревни¹⁷ . Таниути показывает влияние коллективизации на сельскую общину и реакцию последней на ход объединения крестьян "революцией сверху". Как считает Таниути, в этом процессе наиболее важную роль сыграл применявшийся во время продразверстки и в годы коллективизации так называемый урало-сибирский метод ("общественный метод" или "метод общественного воздействия", как его еще называли)¹⁸ . Он предусматривал решение вопроса о поддержке продразверстки (а позже и коллективизации) на сходе сельской общины; основывался на свободном волеизъявлении крестьян и опирался на традиции общинного самоуправления. На практике же для того, чтобы на общинном сходе было принято решение о поддержке продразверстки (а позже и коллективизации), требовалось давление извне со стороны специальных уполномоченных, в массовом порядке направлявшихся в деревни из городов. "Урало-сибирский метод" и методы насилия, применяемые уполномоченными, - это две стороны одной медали. Уполномоченные, направленные высшими партийными органами, фактически отстранили от дел Советы, действуя вместо них, что вело к слиянию функций партии и Советов.

Сращивание функций партии и государства наблюдалось и раньше, но распространение этого явления в огромных масштабах в деревнях, стало определяющим событием в истории взаимоотношений этих двух институтов.

Таниути исследовал структуру управления в деревне, партийную и государственную систему 20-х - начала 30-х годов¹⁹ . Он приходит к выводу, что сращивание партии и государства, огосударствление самой партии стало основным признаком сталинского режима. Концепция Таниути в основных чертах была воспринята молодыми учеными, которые развивают и корректируют ее. Например, Нобуаки Сиокава предложил включить в систему отношений партии и государства и такой фактор, как "общество". Он утверждает, что сформировавшаяся в 1920 г. система отрицала независимость общества, с которым, однако, еще считались в период нэпа, а в 30-е годы стремились поставить под непосредственный контроль²⁰ . Кэндзи Утида написал интересную работу о системе номенклатуры. Исследования Таниути оказали огромное влияние на японских ученых и не только специалистов по аграрным вопросам. В довоенной японской деревне также большую роль играла община, и мнение, что именно это обстоятельство легло в основу авторитарного политического режима довоенной Японии, было весьма распространенным.

Работа К. Маркса "Формы, предшествующие капиталистическому производству"²¹ оказала сильное влияние на многих специалистов по истории экономики. В результате этого и частично под влиянием трудов Таниути, возникла дискуссия вокруг характера русской сельской общины: она принадлежала к азиатскому или германскому типу? Но поскольку этот спор вели в основном не специа-

¹⁵ Осаки Хэйхатиро. Развитие советской аграрной политики. Токио. 1960 (на яп. яз.).

¹⁶ Таниути Юдзуру. История советской политики. Токио. 1962 (на яп. яз.). Перевод на англ. яз. большей части этой работы см.: Taniychi Yuzurih The Village Gathering in Russia in the Mid-1920s. University of Birmingham. 1968.

¹⁷ Таниути Юдзуру. Становление сталинского политического режима. В 4-х тт. Токио. 1970 - 1986 (на яп. яз.). См. на англ. яз. обзор содержания этой книги: Hirooka Nacko, Okuda Hiroshi, Uchida Kenji. The Peasants and the Stalin Regime. - Acta Slavica Japonica. 1988, т. VI.

¹⁸ Этой проблеме Таниути посвятил работу, которая довольно хорошо известна за рубежом: Taniuchi Yuzuru. A Note of the Ural-Sibierian Method. - Soviet Studies, Vol. 33, N 4 (October 1981).

¹⁹ Таниути Юдзуру. Анализ современного социализма. Токио. 1978 (на яп. яз.); его же. Мысли о современном социализме. Токио. 1988 (на яп. яз.).

²⁰ Сиокава Нобуаки. Партия - государство - общество в истории Советского Союза. В кн.: Государство и общество в сталинскую эпоху. Токио. 1984 (на яп. яз.).

²¹ Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 46, ч. I, с. 461сл.

стр. 140

листы по истории СССР, он не мог дать каких-либо плодотворных результатов. Что же касается специалистов, то они абстрактным рассуждениям о типах общин предпочли более конкретное изучение сельской общины в России и СССР до и после революции. В качестве примера такого исследования может служить работа Коити Ясуда. Он делает упор на изучении дореволюционной России, но уделяет определенное внимание и дискуссии вокруг общины 20-х годов. Харуки Вада тоже работает над этой темой²² . Деревню 30-х годов описали Нобуо Симотомаи и Такэси Томита.

Среди ученых более молодого поколения следует в первую очередь назвать Хироси Окуда. Его первая работа²³ была посвящена кустарной промышленности на селе, которая сама по себе играла второстепенную роль в экономике деревни, но с помощью ее анализа Окуда удалось очень живо описать ситуацию в советской деревне 20-х годов. Он показал, что кустарная промышленность в процессе коллективизации неизбежно приходит в упадок. В дальнейшем Окуда опубликовал ряд работ о влиянии коллективизации на сельскую общину. В них на основе местных материалов исследуются отдельные районы (Поволжье, Московская область, западные районы с их хуторской системой, Средняя Азия, где распространено кочевое скотоводство и т. д.). Хироси Арата написал ряд работ о переходе от "военного коммунизма" к нэпу и о подразверстке в период 20-х годов. Нориаки Мацуи работает над проблемой существования двора как основной структурной единицы деревни в условиях коллективизации.

Велик интерес японских ученых и исследованиям А. В, Чаянова и других экономистов- аграрников, принадлежащих к так называемому неонародничеству. Сочинения Чаянова еще до войны были переведены на японский язык (после войны появились новые переводы) и до сих пор продолжают оказывать большое влияние не только на исследователей Советского Союза, но и на экономистов-аграрников во всем мире. Садаму Кодзима изучает вопрос о месте Чаянова в истории экономической мысли России и СССР. Сюити Кодзима уделяет особое внимание идеям неонародничества в дореволюционной России²⁴ .

Вопросами деревни в период перехода от "военного коммунизма" к нэпу занимаются Нориэ Исии, Синъити Кадзикава, о голоде в Поволжье 1921 г. написал работу Хидэки Сакамото.

Изучением индустриализации в СССР японские ученые стали заниматься позже, поэтому и результаты здесь сравнительно невелики. Перегибы и извращения, допущенные в политике и практике индустриализации, до сравнительно недавнего времени не были в Японии достаточно популярной темой. И все же имеется несколько исследований по этой проблеме. Например, Такэси Камидзима²⁵ . Систему управления промышленностью изучал Тайитиро Оэ, кустарную промышленность - Хироси Окуда²⁶ . Последний описал процесс, столкновение интересов крупной промышленности города и мелкой промышленности деревни, который в конечном итоге и привел к краху кустарной промышленности. Сравнительно много сочинений по истории рабочего класса. Здесь в первую очередь следует назвать тему рабочего контроля в первые годы Советской власти (работы Арата Сёно, Ёсимаса Цудзи).

Следующий период - начало нэпа. На эту тему несколько работ написал Нобуаки Сиокава. Нобуо Симотомаи выпустил монографию, в которой рассматривается вторая половина периода нэпа²⁷ . По его мнению, снятие с поста председателя ВЦСПС Томского, в конце 20-х годов, не согласного с политикой форсированной индустриализации, означало роспуск "нэповских профсоюзов", что способствовало становлению сталин-

²² Ясуда Коити. Русская революция и община. Токио. 1971 (на яп. яз.); Вада Харуки. Маркс, Энгельс и революционная Россия. Токио. 1975 (на яп. яз.).

²³ Окуда Хироси. История советской экономической политики. Токио. 1980 (на яп. яз.).

²⁴ Кодзима Сюити. Изучение аграрной истории России. Киото. 1987 (на яп. яз.).

²⁵ Камидзима Такэси. История советской экономики. Токио. 1977 (на яп. яз.).

²⁶ Окуда Хироси. Ук. соч.

²⁷ Симотомаи Нобуо. Советская политика и профсоюзы. Токио. 1982 (на яп. яз.).

стр. 141

ского политического режима. Сиокава является автором двухтомной монографии о положении рабочих в годы первой пятилетки²⁸ , в которой поднимаются такие вопросы, как социалистическое соревнование, заработная плата, технологические процессы, деятельность партийных и профсоюзных организаций на предприятиях, формы объединения рабочих на советских предприятиях. Одновременно в монографии затрагиваются изменения на рынке рабочей силы, отходничество и организованный набор, социальная структура рабочего класса, текучесть рабочей силы; делается попытка разобраться в реальном положении советского рабочего класса в тот период. Хироаки Куромия выпустил на английском языке монографию по проблемам промышленности и труда в тот же период²⁹ .

Тема массовых репрессий второй половины 30-х годов издавна волновала многих японских историков, однако исследований по этому вопросу мало. Книги Роя Медведева "К суду истории" и "Архипелаг ГУЛАГ" А. И. Солженицына сразу же были переведены на японский язык. Из самостоятельных японских исследований можно назвать работы Масанори Кикути³⁰ , Харуки Вада и Такэси Томити. Несколько работ посвящены внутрипартийной борьбе в 20-е годы.

Историей советского права занимаются Исаму Фудзите и его ученики, а также Цунэо Инако, Кэнъити Накаяме и группа молодых ученых, исследующих отдельные области советского права (Акио Коморида - трудовое право, Тайптиро Оэ - финансовое право, Кан Уэда - уголовное право и криминология)³¹ , Тосио Морисита (история Конституции и семейного права), Хироси Ода (развитие концепции законности)³² и др.

Определенные результаты получены и в других областях изучения истории СССР. В области истории дипломатии известны труды Хироси Момосэ и Томоёси Хираи³³ . Такаюки Ито занимается взаимоотношениями СССР и стран Восточной Европы³⁴ . Синдзи Ёкотэ написал несколько работ о дипломатической деятельности Г. В. Чичерина и М. М. Литвинова, рассматривая ее через призму взаимозависимости внешней и внутренней политики. В последнее время внимание японских исследователей обращено к вопросам истории национальных отношений. Будучи специалистом по истории Турции, Масаюки Ямаути обратился к отношениям России (а затем и СССР) и исламских народов. Он является автором монографии о С. Галиеве и сборника работ об отношениях СССР с исламскими народами³⁵ . Кадзуо Накаи продолжает изучение развития Украины³⁶ . Сэйдзи Такахаси занимается историей Грузии, Тэруюки Хара - историей проживающих в СССР евреев. Развивается изучение и истории других национальностей.

Исследования в области истории образования проводятся педагогами, но, к сожалению, почти отсутствует сотрудничество между ними и историками. Вышел в свет сборник работ по истории образования в Советском Союзе 20-х годов³⁷ . Появились первые работы по истории других отраслей культуры.

Исследования послевоенного периода истории СССР, которые, как правило, анализируют современное положение, еще не получили в Японии достаточного развития. В большинстве случаев этой

²⁸ Сиокава Нобуаки. "Социалистическое государство" и рабочий класс. Токио. 1984 (на яп. яз.); его же. Рабочий класс при сталинском режиме. Токио. 1985 (на яп. яз.).

²⁹ Hiroaki Kuromiya. Stalin's Industrial Revolution. Cambridge. 1988.

³⁰ Кикути Масанори. Сталинская эпоха с точки зрения истории. Токио. 1966 (на яп. яз.).

³¹ Фудзите Исаму. Исследование истории теории советского права. Токио. 1982 (на яп. яз.); и др.

³² Морисита Тосио. Исследование теории советской Конституции. Токио. 1984 (на яп. яз.); его же. Социализм и формы брака. Токио. 1988 (на яп. яз.); Ода Хироси. Власть и закон при сталинском режиме. Токио. 1986 (на яп. яз.).

³³ Момосэ Хироси. Советский Союз и современный мир. Токио. 1979 (на яп. яз.).

³⁴ Takayuki Ito. The Genesis of the Cold War; Confrontation over Poland. In: The Origins of the Cold War in Asia. University of Tokyo Press and Columbia University Press. 1977.

³⁵ Ямаути Масаюки. Грезы Султана Галиева. Токио. 1986; его же. Священная армия - Зеленая армия - Красная Армия. Токио. 1988 (на яп. яз.).

³⁶ Накаи Кадзуо. История советской национальной политики. Токио. 1988 (на яп. яз.).

³⁷ Реформа образования и всестороннее развитие детей. Токио. 1987 (на яп. яз.).

стр. 142

проблемой занимаются журналисты и публицисты.

По сравнению с другими исследованиями по новейшей истории СССР, активнее всего анализировалось экономическое положение Советского Союза. Здесь ведущая роль принадлежит группе ученых из университета Хитоцубаси во главе с Кадзуо Нономура, ныне покойным Минору Ока, Нобору Миянабэ, Ёсиаки Нисимура, Масаки Кубонива³⁸ . Из стен этого университета вышло много исследователей экономики СССР. Немало видных специалистов и за его пределами. Например, Цунэаки Сато написал ряд работ, в которых анализируются актуальные вопросы современности, а его очерк социалистической экономики используется как учебное пособие³⁹ .

Принадлежащий к школе Уно Хиромаса Накаяма основное внимание уделяет аграрным проблемам⁴⁰ . В книге, посвященной аграрной политике СССР в послевоенный период, говоря о социальном расслоении колхозного крестьянства, он выдвигает концепцию "системы рангов в структуре колхозного крестьянства по роду занятий". Масаюки Ивата предложил свою теорию социалистической экономики, основанную на данных об экономике Югославии и Польши⁴¹ . Садаёси Оцу выпустил недавно книгу на довольно малоизученную тему - о рынке рабочей силы в СССР⁴² . Кроме того, много различных специалистов работает в области социалистической экономики, и между ними ведется оживленная полемика⁴³ .

Современное советское право - вторая после экономики область, где широко ведутся исследования учеными, чьи имена уже приводились выше. Особую ценность представляет работа Исаму Фудзита, в которой дается систематическое описание советского права в целом⁴⁴ ; а также коллективный труд⁴⁵ , в котором проводится исследование всех аспектов гражданских свобод⁴⁶ .

Сфера политики и дипломатии сравнительно бедна исследованиями, что, вероятно, является следствием того, что японские ученые, как уже отмечалось, старались избегать касаться вопросов современной политики. Однако это не значит, что исследования в данной области не ведутся. Хироси Кимура и Томоёси Хираи уже давно трудятся на этом поприще. Сюго Минагава выпустил монографию, посвященную Верховному Совету⁴⁷ . Цуёси Хасэгава, который занимался изучением более ранних эпох, проявил большой интерес к современной советской политике. Он, в частности, исследует гарантии безопасности и политику государственной обороны. Среди ученых молодого поколения можно назвать Нобуо Симотомаи, который исследует советскую политику в целом⁴⁸ , а также Ютака Акино и Синдзи Ёкоте, изучающих советскую внешнюю политику.

Опираясь на богатый опыт своего пребывания в СССР, Сигэки Хакамада в ряде статей изложил свои наблюдения по вопросам повседневной жизни и социальной психологии советских людей. В его книге, рассчитанной на широкого читателя, в доходчивой форме освещаются различные стороны развития советского общества⁴⁹ .

То, что с 70-х до середины 80-х годов СССР переживал период застоя, отрази-

³⁸ Ока Минору. Введение в плановую экономику. Токио. 1963 (на яп. яз.). Миянабэ Нобору. О стоимости сельскохозяйственной продукции в Советском Союзе. Токио. 1967 (на яп. яз.). Нисимура Ёсиаки. Собственность и детерминизм при современном социализме. Токио. 1986 (на яп. яз.), и др.

³⁹ Сато Цунэаки. Современная социалистическая экономика. Токио. 1975 (на яп. яз.).

⁴⁰ Накаяма Хиромаса. Сельское хозяйство в современном Советском Союзе. Токио. 1976 (на яп. яз.).

⁴¹ Ивата Масаюки. Новые горизонты современного социализма. Токио. 1983 (на яп. яз.); и др.

⁴² Оцу Садаёси. Рынок рабочей силы в современном Советском Союзе. Токио. 1988 (на яп. яз.).

⁴³ Более подробно о японских исследованиях социалистической экономики см.: Takenami S., Ohtsu S. Japanese Studies on Soviet and East European Economies. - Japanese Slavic and East European Studies, 1981, Vol. 2.

⁴⁴ Фудзита Исаму. Введение в советское право. Токио. 1986 (на яп. яз.).

⁴⁵ Социализм и гражданские свободы. Киото. 1984 (на яп. яз.).

⁴⁶ Подробнее о японских исследованиях в области советского права см.: Цунэо Инако. Изучение советского права в Японии. - Советское государство и право, 1978, N 1.

⁴⁷ Shugo Minagawa. Supreme Soviet Organs. Nagoya. 1985.

⁴⁸ Симотомаи Нобуо. Современная политика Советского Союза. Токио. 1987 (на яп. яз.).

⁴⁹ Хакамада Сигэки. Советский Союз. Токио. 1987 (на яп. яз.).

стр. 143

лось и на восприятии его японцами. У определенной их части возобладали отрицательные эмоции по отношению к СССР и социализму в целом. Появились и такие авторы, которые в своих книгах выдвигали концепцию "советской угрозы". Эта пропаганда предназначалась той части населения, которая почти ничего не знала о Советском Союзе. Ответственность за возникновение подобной обстановки лежит на антисоветской политике японского правительства и на выступлениях правых сил. Однако ученые и в этот период продолжали вести активные исследования, но и их коснулось разочарование в политике Советского Союза, притуплялось желание углубленно изучать СССР.

Начавшаяся перестройка вызвала у японцев сначала чувство недоверия, а затем - постепенно укреплявшейся надежды. Интерес к Советскому Союзу за два - три года заметно вырос. Даже те ученые, которые прежде стояли в стороне от анализа современности, обратили свои взоры к перестройке. О том, как велик интерес японцев к ней, говорит тот факт, что число изданий по проблемам современного Советского Союза, вышедших с 1986 по 1989 гг., превысило 20 томов. Заслуживает внимания и интерес японских советологов к перестройке в области исторической науки в СССР⁵⁰ .

Советологи, которые долгое время тяготели к историческим исследованиям, под влиянием перестройки направили свою энергию на изучение современности. Среди историков особенно активно работают Харуки Вада, Цуёси Хасэгава, Сигэки Хакамада, Хироси Окуда; среди политологов - Хироси Кимура, Нобуо Симотомаи; среди экономистов - Цунэаки Сато, Рихито Ямамура. Перестройка еще не завершена, она находится в процессе развития. К ней приковано внимание японских советологов. Это, несомненно, станет стимулом для их дальнейших исследований в области истории.

⁵⁰ Facing Up to the Past. Soviet Historiography under Perestroika. Sapporo. 1979.

Постоянный адрес данной публикации: