Революция против свободы. Дискуссия о реформах Александра II и судьбе государства

М.: Европа, 2007

Великие реформы - это не только коренные преобразования в политической, экономической и социальной сфере, но также великое столкновение и борьба идей. В этом еще раз убеждаешься, открыв книгу, посвященную идейным спорам и дискуссиям, связанным с реформами императора Александра II во второй половине 1850 - начале 1880-х годов.

Это книга-хрестоматия, собравшая под своей обложкой публицистику и другие документальные материалы, непосредственно относящиеся к той великой драме идей. Имена некоторых из участников этой драмы хорошо знакомы читателю еще со школьной скамьи. Это, прежде всего, А. И. Герцен и М. Е. Салтыков-Щедрин. Мы знаем, что декабристы разбудили Герцена, а Герцен, в свою очередь, растолкал спящих народовольцев. Но, скажем, с фигурой Салтыкова-Щедрина уже такой ясности нет. Гениальный писатель, опытный бюрократ-управленец не так однозначен, как это пытались представить советские истолкователи его творчества. Об этом свидетельствует и публикуемая в сборнике его малоизвестная статья "Несколько слов об истинном значении недоразумений по крестьянскому делу". Другие участники идейной борьбы того времени прочно забыты. Это, в первую очередь, граф П. Валуев, министр внутренних дел и председатель ка-

стр. 73

бинета министров, руководивший работами по подготовке земской и цензурной реформ. Это консерватор и одаренный публицист М. Катков, издатель журнала "Русский вестник" и газеты "Московские ведомости". Это либералы Б. Чичерин и К. Кавелин. Все они создают невидимое магнитное поле напряженных раздумий над путями реформирования страны, над ценой и последствиями реформ. В том-то и дело, что эти люди рассматривали свой публицистический и мыслительный труд не как средство к обретению популярности, или заработка, или достижения карьерных чинов, а как служение. Валуев в своей "Думе русского", написанной в 1856 году, когда только начинали прорисовываться контуры будущих преобразований, замечал: Вопрос о причинах, объясняющих наши неудачи и нынешнее затруднительное положение нашего отечества, естественно возникает в сердце каждого русского. Он восстает пред нами при каждой новой вести о постигающих нас бедствиях; он терзает нас, когда мы слышим торжествующие крики Запада. Можем ли мы и должны ли мы уклониться от рассмотрения этого вопроса? Разве нам запрещено мыслить? Духовная сила мысли, свыше нам данная, не есть ли одно из орудий служения престолу и отечеству?

Составитель сборника, автор введения и послесловия И. Дискин предупреждает читателя, что он не ставил перед собой задачу охватить весь корпус документов и представить последовательную эволюцию всего спектра общественных взглядов в царствование Александра II, это скорее публицистическая работа, в которой авторский замысел доносит материалы, как представляется, грандиозной идейной борьбы, сохраняющей свою актуальность для современного читателя. Но и того, что представлено на страницах книги, достаточно, чтобы понять, какой напряженности достигала идейная и политическая борьба в эпоху Великих реформ XIX века. Ее апогей отражает один уникальный документ - запись хода заседания Совета министров 8 марта 1881 года, сделанная государственным секретарем Е. Перетцем. После убийства Александра II боевиками "Народной воли" новый император собрал министров и великих князей, чтобы обсудить главный вопрос: продолжать или нет реформаторский курс своего отца? Началась битва титанов...

Комментируя этот документ, Дискин делает вывод, что именно тогда был утрачен последний шанс создать систему "вертикальной мобильности", интегрирующий активную и нравственно чувствительную часть общества, прежде всего молодежь, в государственную систему страны. Конечно, составитель сборника немного погорячился. Это был далеко не последний шанс устранить опасность революционного взрыва и национальной катастрофы. К тому же, в книге содержатся документы "Народной воли", свидетельствующие о нравственной неразборчивости, двуличии и макиавеллизме этой самой "чувствительной" молодежи, без особых угрызений совести убившей помазанника Божия.

Замечу в заключение, что при всей обширности панорамы мнений, представленных в хрестоматии, одной позиции в ней все же не достает. Я имею в виду митрополита Московского Филарета (Дроздова), автора Манифеста об отмене крепостного права 1861 года. Общераспространенным является мнение, что этот убежденный "крепостник" был противником освобождения крестьян. Читая его "мнения", письма и наставления (к сожалению, не включенные в рецензируемый сборник), убеждаешься, что это не соответствует действительности. В Записке, дополнительной к Манифесту, владыка Филарет пишет: "Предприемлемому обширному преобразованию радуются люди теоретического прогресса, но многие благонамеренные люди опыта ожидают оного с недоумением, предусматривая затруднения...". И далее в другом

стр. 74

письме: "...Свобода не в том состоит, чтобы поступать по неограниченному произволу, при чем не могло бы стоять никакое общество, но в том, чтобы избирать и делать добрые и полезные дела в пределах поставленных законов...".

Что ж, "люди теоретического прогресса", в конце концов, победили, оттеснив в сторону "благонамеренных людей опыта", в свою очередь, будучи сметены людьми, "поступавшими по неограниченному произволу". Какой же путь выберем мы, люди XXI столетия?

Постоянный адрес данной публикации: