Энгельсу больше чем Марксу пришлось касаться различных вопросов средневековой истории. "Марка", "Происхождение семьи, частной собственности и государства", "Крестьянская война в Германии", статьи в XVI томе (часть 1-я) сочинений Маркса и Энгельса либо целиком либо в значительной своей части посвящены выяснению процессов и событий, имевших место в средневековый период европейской истории. Множество отдельных замечаний, касающихся европейского средневековья, разбросано в других его работах ("Анти-Дюринг", "Людвиг Фейербах" и др.), а также в письмах к Марксу и другим лицам. Указанные работы Энгельса представляют богатейшее наследие, тщательное изучение которого должно быть обязательным для каждого советского историка-медиевиста.

Настоящая статья преследует одну определенную задачу - на основании уже опубликованных работ Энгельса более или менее точно установить, в какой мере эти работы основаны на самостоятельном исследовании первоисточников. До выхода в свет XVI тома (часть 1-я) сочинений Маркса и Энгельса установить это не всегда было возможно. "Марка", например, ничем не документирована, в ней совершенно отсутствуют какие-либо указания на источники, которыми пользовался автор. В "Происхождении семьи, частной собственности и государства" ссылки недостаточны и часто сделаны в столь общей форме, что не всегда возможно решить, обращался ли автор сам к соответствующему источнику (например Тациту) или же позаимствовал нужную ему цитату или указание из какого-либо специального труда. Чтобы установить это с достаточной ясностью, нам необходимо обратиться к переписке Энгельса с Марксом. Эта переписка вводит нас, так сказать, в рабочий кабинет Энгельса и знакомит с той предварительной, черновой работой, которую он проделывал, прежде чем выпустить в свет статью или книгу.

Большой интерес представляет черновая работа Энгельса над разными проблемами из древней истории Ирландии. В конце 60-х гг. Энгельс вплотную принялся за изучение ирландского вопроса. Жил он в это время вне Лондона и с трудом доставал необходимые ему для работы книги. Поэтому письма его к проживавшему в Лондоне Марксу наполнены просьбами прислать ему то, чего он сам не мог достать на месте. Так, 24 октября 1869 г. он пишет Марксу: "Векфильда¹ я, к счастью, нашел здесь в Subscription Library, - т. е. он значится в каталоге, в действительности же его найти не удалось. Но о нем наводятся справки, я еще напишу тебе об этом. Это два объемистых тома in quarto. Вообще я вижу, что целая масса вещей, имею-

¹ Векфильд - историк Ирландии, умерший в 1854 году.

щихся здесь, особенно за период от 1500 до 1800 г., весьма пригодится, и некоторые из них очень важны..."¹ .

О том, что Векфильд нашелся, Энгельс сообщил Марксу 29 ноября 1869 г., и только 13 апреля 1870 г. он сообщает, что окончил чтение этой громоздкой книги (два тома in quarto в 1600 - 1700 страниц): "Книга ужасно написана и еще ужаснее напечатана... а что касается материала, то в моей практике ничего подобного не встречалось. Такую полноту сведений о какой-либо стране я еще нигде не видел"² . В письме от 17 ноября 1869 г., сообщая Марксу о ряде книг по истории Ирландии, которые он прочитал или которые он ищет, Энгельс, между прочим, пишет: "Я нашел здесь, т. е. в каталоге, еще кое-что весьма подходящее об Ирландии: Вольфа Тона³ "Memoirs" и т. д."⁴ .

Как видно из писем Энгельса, он особенно дорожил книгами, написанными современниками событий. В письме от 29 ноября 1869 г. он пишет: "Я нашел здесь в Вольной библиотеке и в Чатамской библиотеке (которую ты знаешь) еще массу весьма ценных источников (кроме книг с second hand information), но, к сожалению, нет ни Юнга, ни Прендергаста, ни напечатанного английским правительством английского издания "Breton law". Зато Векфильд нашелся. Также различные вещи старого Петти. На прошлой неделе я проштудировал tracts старого сэра Джона Дэвиса (Attorney General for Ireland при Иакове); я не знаю, читал ли ты их, это - главный источник, но цитаты из них ты, наверное, встречал сотни раз. Безобразие, что не всегда можно пользоваться источниками в оригинале, из них можно почерпнуть гораздо больше, чем из обработок, которые делают туманным и запутанным все, что там ясно и просто. Из них ясно следует, что еще в 1600 году общинная собственность на землю в Ирландии существовала in fully force; господин Дэвис в его судебных речах о конфискации в Ульстере земель, право на владение которыми было утрачено, ссылался на общинную собственность в качестве доказательства того, что земля принадлежит не отдельным владельцам (крестьянам), а либо лорду, который утратил право на владение ею, либо же, с самого начала, короне. Я никогда не читал ничего более интересного, чем эта судебная речь. Переделы происходили каждые два-три года. В другом памфлете он описывает с полною точностью доходы и т. д. главарей кланов. Эти вещи мне никогда не встречались в цитатах, и если они могут тебе пригодиться, я сообщу их тебе со всеми подробностями"⁵ .

Маркс откликнулся на предложение Энгельса. "Дэвиса я много читал в извлечениях, - пишет он 10 декабря 1869 года. - Книгу же я лишь поверхностно перелистал в Музее. Поэтому ты обяжешь меня, если выпишешь места, относящиеся к common property. Ты должен приобрести себе, - пишет он далее, - "Currans Speeches", edited by Davies... Для периода с 1779 по 1800 год (Союз) она имеет решающее значение..."⁶ .

13 декабря Энгельс уже выполнил просьбу своего друга: "Посылаю - все, что я нашел у Дэвиса и в других местах об ирландской общинной собственности около 1600 г."⁷ . Что же касается Кэррана, то в том же письме Энгельс пишет: "Кэрран у меня здесь в издании, вероятно, гораздо белее полном, но я все же приобрету и новое издание. Пока у меня еще довольно дела со старыми историями вплоть до

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXIV, стр. 240.

² Там же, стр. 314.

³ Вольф Тон - ирландский политический деятель XVIII в., умерший в 1798 г.

⁴ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXIV, стр. 249.

⁵ Там же, стр. 263 - 264.

⁶ Там же, стр. 270.

⁷ Там же, стр. 272.

1660 г., но когда я с этим, покончу, то период с 1782 по 1800 г., разумеется, будет представлять главный интерес для меня. Но я хочу сначала покончить с старым хламом, особенно потому, что вижу, как всюду совершенно неверно изображаются первоначальные отношения с 1172 - 1600 г., а я лишь постепенно добираюсь до первоисточников"¹ .

Чем дальше углублялся Энгельс в изучение ирландской истории, тем больше и чаще обращался он к первоисточникам. В письме от 16 декабря 1869 г. мы читаем: "Проклятый Гиральд Камбрийский убегает от меня, как блуждающий огонек. Я должен иметь этого молодца, так как это первый иностранный и потому подлинный источник о состоянии Ирландии ко времени нашествия англичан, я цитаты, которые я встречал, заставляют меня предполагать, что я найду еще кое-что. Книгу нигде нельзя было найти, называется она "Hibernia expugnata", но интересующая меня первая часть помещена во франкфуртском (!) издании "Британии" Кэмдена; имеется ли она в другом издании, не знаю. Этого издания здесь, разумеется, нет; в английском издании, имеющемся в Вольной библиотеке, Гиральдуса нет, в другом издании, имеющемся в библиотеке, потерян третий том, в котором он мог бы быть, и таким образом моя единственная надежда - на Чатамскую библиотеку, куда я отправлюсь завтра. Впрочем, эта погоня за источниками все же гораздо приятнее, чем была погоня за покупателями на проклятой бирже"² .

В том же письме Энгельс сообщает: "Я пишу о каждом периоде тотчас же, как только более или менее кончаю изучение его. При этом общая связь яснее сохраняется в голове и общее представление о предмете, более отчетливо, а кроме того всегда еще возможно внести изменения. Вот причина, почему я в порядке изучения источников, в общем, так строго придерживаюсь исторических периодов. До 1600 г. у меня почти все уже готово"³ .

О дальнейшем углублении в изучение ирландской старины свидетельствует письмо от 19 января 1870 года. "В одной из здешних библиотечек, - читаем мы там, - я открыл, наконец, экземпляр Прендергаста и надеюсь, что мне удастся достать его. К моему счастью или несчастью, должны выйти в свет и старые ирландские законы, и таким образом мне придется преодолевать и их. Чем основательнее я изучаю предмет, тем яснее становится для меня, что английское нашествие лишило Ирландию всякой возможности развития и отбросило ее на столетия назад, и притом тотчас же, начиная с XII века; при этом не следует, разумеется, забывать, что трехвековые нападения и грабежи датчан уже значительно истощили страну; но они все же прекратились больше чем за сто лет до нашествия англичан.

За последние годы в исследованиях об Ирландии замечается несколько более критический подход, особенно это относится к работам Петри, посвященным изучению старины; он заставил меня читать немного и по кельто-ирландски (разумеется, с параллельным переводом); это, повидимому, не так трудно, но глубже я в эту штуку не погружаюсь, хватит уж с меня филологической чепухи"⁴ .

Однако необходимость все же заставила Энгельса не только продолжать, но даже усилить свои занятия этой "филологической чепухой". 11 мая 1870 г. он спрашивает у Маркса: "Не знаешь ли ты какую-нибудь ирландскую грамматику и нельзя ли купить ее у букиниста? Меня ужасно огорчит, если я неправильно процитирую какое-нибудь кельтское слово, например в родительном или именительном множественного - вместо именительного единственного"⁵ .

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXIV, стр. 272 - 273.

² Там же, стр. 273.

³ Там же, стр. 273 - 274.

⁴ Там же, стр. 280.

⁵ Там же, стр. 339.

Поиски книг Прендергаста, о которых Энгельс писал 19 января, увенчались вскоре успехом. В письме от 25 января 1870 г. он пишет Марксу: "Прендергаста, наконец, получил - и, как это всегда бывает - два экземпляра сразу... Книга важна вследствие многочисленных извлечений из неизданных актов". Сделав несколько замечаний относительно того периода истории, о котором идет речь у Прендергаста, Энгельс пишет: "Появилось новое издание Гиральда Камбрийского: "Giraldi Cambrensis Opera" edidit J. -S. Brewer, London, Longman et C°. 1863"; по меньшей мере, будет в трех томах. Не мог ли бы ты узнать, какова цена книги и можно ли дешево купить second hand всю книгу или, по крайней мере, тот том, который содержит топографию Ирландии и точно так же Hibernia expugnata?"¹ .

9 февраля 1870 г. шлется новый заказ Марксу: "Проклятые: "Ancient laws of Ireland - Senchus Mor² . - Part I and II, Dublin, printed for Her Majesty, Stationery office", вторая часть которых появилась три-четыре недели тому назад, выходят, как говорят, вторым изданием. Вопрос: можно ли достать в Лондоне эту книгу second hand?"³ . 22 февраля он жалуется: "Проклятых ирландских законов у меня все еще нет. Гиральда Камбрийского я нашел, у Бона его можно получить в переводе за 5 шиллингов"⁴ . 7 марта он с удовольствием сообщаем: "Несколько дней тому назад мой книгопродавец мне вдруг посылает Сенхус Мора⁵ "Древние законы Ирландии", и не в новом издании, а в первом. В результате неоднократных требований с моей стороны я наконец добился-таки этой вещи... Я еще не мог просмотреть этой штуки, так как в промежутке занялся разными современными вещами (о XIX столетии) и должен это в первую голову довести до конца"⁶ . Только в письме от 29 апреля 1870 г. имеются указания на занятия его изучением Senchus Mor. "Древне-ирландские законы, в которых я теперь роюсь, - крепкий орех. 1) Текст сам по себе не очень ясен, поскольку предполагает знакомство со всем древне-ирландским правом, которого ныне больше не существует; 2) он очень искажен; 3) перевод плох, а местами - совершенно неправилен; но все же законы эти ясно показывают, что аграрные отношения были не столь просты, как изображает их - не без пристрастия - бравый Дэвис. Но законы, поскольку можно судить по уже опубликованному материалу, дают картину сложных, а не простых отношений. Впрочем, я еще не покончил со всем этим хламом, я принужден местами заглядывать также в кельтский текст, и так как у меня нет грамматики, то дело подвигается не очень быстро. Но одно мне ясно, что издатели, при всем своем знании кельтского языка, понимают содержание не лучше меня"⁷ .

В письме от 8 мая Энгельс делится некоторыми впечатлениями от знакомства с бытом древних кельтов. Впоследствии, когда он писал свое "Происхождение семьи, частной собственности и государства", это

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXIV, стр. 282.

² "Senchus Mor" - наименование древнейшего свода ирландских обычаев. "Древнеирландское право, - говорит Г. Мэн, - дошло до нас ввиде собрания юридических трактатов, из которых каждый посвящен одному или целой группе предметов. Переведенные и изданные томы содержат два наиболее обширных из этих трактатов: "Senchus Mor", или великую книгу древнего права, и "Book of aicill". Г. Мэн "Древнейшая история учреждений", стр. 11, СПБ. 1876. Перев. с английского.

³ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXIV, стр. 285.

⁴ Там же, стр. 299.

⁵ В русском переводе сказано: "Сенхуса Мора". Получается впечатление, что Сенхус Мор - автор свода древних законов Ирландии. Так именно и пояснено в именном указателе и в Т. XXIV сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса (см. стр. 647). Но это неверно. См. вышеприведенную цитату из Мэна. См. также Афанасьев "История Ирландии", стр. 8 - 9. СПБ. 1907.

⁶ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXIV, стр. 302.

⁷ Там же, стр. 328.

знакомство оказалось как нельзя более кстати. В ответном письме (от 10 мая) Маркс сообщает, что ему удалось случайно купить за 4 1/2 шиллинга 14-томное издание Свифта (1760 г.). "А потому, - пишет Маркс, - как только тебе понадобится заглянуть в свифтовские писания на ирландские темы, соответствующие тома будут тебе посланы"¹ . Вообще Маркс принимал живейшее участие в работах Энгельса и нередко делал ему ценные указания фактического и библиографического характера. Очень показательно в этом отношении его письмо к Энгельсу от 11 мая 1870 года. Здесь он приводит ряд цитат из своих тетрадей, куда вносил важнейшие данные из прочитанных им книг (в данном случае по истории Ирландии). Попутно он называет целый ряд книг и некоторые законодательные памятники древней Ирландии. В письме от 15 мая Энгельс благодарит его за эти указания, причем, оказывается, со многими из названных Марксом книг он был уже знаком.

"Ogygia"² , - пишет он, - ужасно некритическая вещь; кое-где встречаются некоторые ценные замечания, ибо у автора были под рукой древние, ныне исчезнувшие сочинения, но для того, чтобы найти их, надо было бы по меньшей мере три года рыться в ирландских кодексах. "Scriptores" д-ра Ч. О'Коннора представляют собою более или менее хорошие источники, но большей частью относящиеся уже к более позднему времени; он издал также летопись Ульстера с латинским переводом и первый том летописи четырех магистров; не знаю, входит ли сюда первая. Но летопись четырех магистров, главный труд, издана и переведена в 1856 г. д-ром О'Донованом, и я имею ее у себя; вчера закончил первый том"³ .

Относительно двух книг Уэра⁴ Энгельс говорит в этом же письме: "Уэр (Sir Jam. Ware, я полагаю, судья или что-нибудь подобное при Карле I) из всех более старых авторов - самый лучший, и в его распоряжении тоже были утраченные теперь рукописи в переводе; писал он по-латыни, у меня он по-английски и по-латыни.

Трудно было выдержать длительное чтение ирландских книг, т. е. подстрочного английского перевода, без, по крайней мере, хоть поверхностного знакомства с правилами произношения и изменения окончаний языка. Я откопал здесь отвратительную ирландскую грамматику 1773 г. и третьего дня просмотрел ее, кое-что узнал из нее, но сам составитель не имел никакого представления о действительных правилах ирландского языка. Единственная хорошая грамматика, это - д-ра Джона О'Донована, выше упомянутого, лучшего ирландского филолога настоящего столетия. Если будешь в Музее, не сможешь ли ее посмотреть, чтобы узнать, сколько она приблизительно стоит... Далее не мог ли бы ты посмотреть: "Genealogies, Tribes and Customs of Hy Jiachrack, printed for the Irish Archaeological Society, 1844" (кажется О'Донована) и

"Tribes and Customsof He Many" (ditto) и выяснить, есть ли там что-нибудь о социальных отношениях и объемистые ли это и дорогие книги? Если они не дорога и если там что-нибудь есть, то я их раздобуду.

Далее существует издание (О'Донована) "Leabhar nag-Geart (Book of Rights)". Ты меня обяжешь, если при случае заглянешь в него и сможешь мне сказать, есть ли какая-нибудь надежда извлечь из него что-нибудь... Судя по лежащим передо мною цитатам, там не очень много годного для меня материала. Этим, повидимому, исчерпывается все

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXIV, стр. 337.

² O'Flalerty K "Ogygia". London. 1685.

³ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXIV, стр. 342.

⁴ Ware J. "The antiquities and history of Ireland". London. 1705; Ware J. "Two books of writters of Ireland". Dublin. 1709.

наиболее важное из старой литературы, поскольку она была опубликована"¹ .

Приведенные мною извлечения из писем Энгельса к Марксу с достаточной убедительностью свидетельствуют о том, с какой основательностью изучал Энгельс ирландский вопрос и как он постоянно заботился о том, чтобы получить необходимый материал из первоисточников, а не из second hand. Таким образом поступал Энгельс всегда, во всех тех случаях, когда ему надо было выяснить тот или другой исторический вопрос. К сожалению, в напечатанных им работах далеко не всегда имеются указания на изученные им первоисточники. Возьмите, например, краткую характеристику рода у древних кельтов, данную им в VII главе его книги "Происхождение семьи, частной собственности и государства". Там мы читаем: "Древнейшие из сохранившихся кельтских законов показывают нам род еще полным жизни..."² .

Эта и подобные ей ссылки на первоисточники вовсе не дают права читателю думать, что Энгельс сам изучал эти первоисточники: он мог получить необходимые сведения из соответствующих специальных работ о древнеирландском праве. И только в одном месте у него имеется глухое указание на самостоятельные исследования в этой области. Говоря об остатках древнего общинного земледелия в Ирландии и Шотландии, Энгельс пишет: "...не подлежит сомнению, что эти сельские общины представляют роды или подразделения родов, если даже новая проверка уэльских законов, для которой у меня нет времени (мои выдержки относятся к 1869 г.), прямо не подтвердит этого"³ . Но это указание на непосредственное общение с источниками древнекельтического права не подкреплено соответствующими ссылками, как это обычно принято. Наше предшествующее изложение доказывает, однако, с достаточной убедительностью, что, высказывая свое мнение, Энгельс опирался на самостоятельное изучение источников.

*

В отношении истории древних германцев также было трудно (до появления 1-й части XVI тома сочинений) с достаточной точностью установить непосредственное знакомство Энгельса с первоисточниками.

Такие капитальные проблемы средневековой истории, как быт древних германцев, возникновение у них государства, разложение Западной Римской империи и генезис феодализма, освещены Энгельсом в VII и VIII главах его "Происхождения семьи, частной собственности и государства". Ссылки на источники в этой книге крайне редки. Упоминаются в соответственных местах Плиний, Цезарь, Тацит, Диодор, северогерманский эпос, Сальвиан, Григорий Турсюий, земельная книга Ирминонова аббатства С. -Жермен, и только при ссылке на Диодора Сицилийского имеется указание, откуда взяты нужные автору цитаты (IV, 34, 44, и V, 25). Во всех прочих случаях имеются лишь простые ссылки на указанных писателей и документы, без обычной в таких случаях отметки главы, параграфа, страницы использованного источника. И, однако, это отнюдь не означает, что Энгельс знаком с этими (и им подобными) источниками средневековой истории из вторых рук.

Мы находим подтверждение этой мысли в статьях, помещенных в 1-й части XVI тома сочинений Маркса и Энгельса. Это черновые наброски по истории древних германцев, по эпохе меровингов и каролингов, по истории франкского диалекта и о разложении феодализма. Они занимают свыше 100 страниц текста и представляют огромный интерес как по содержанию, так и с точки зрения, в данный момент нас интересующей.

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXIV, стр. 342 - 343.

² К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XVI. Ч. 1-я, стр. 109.

³ Там же.

Эти наброски гораздо больше чем все до сих пор опубликованные исторические работы Энгельса дают возможность заглянуть, так сказать, в мастерскую, где он работал. В них гораздо чаще встречаются ссылки на использованные Энгельсом научные труды. Там мы видим ссылки на работы Даукинса, Шафгаузена, Вирхова, Виберга и Ворсо по археологии и антропологии, на труды Мюлленгофа, Я. Гримма, Герарда, Вайца, Рота, Арнольда, Дальмана, Цейса и других по истории древних германцев, ранней эпохи феодализма и отдельных народов средневековой Европы, а также по истории языка. Попадаются иногда отзывы Энгельса об этих трудах. Так, он с большим уважением говорит о работах по истории немецкого языка Якова Гримма и по истории германских племен - Цейса. Этих последних он именует даже "гениальными учеными"¹ . Высоко оценил Энгельс также и известную книгу Рота - "Geschichte des Beneficialwesens" (1850). Он заявил: "Это - одна из лучших книг до-мауреровского периода"² . Касаясь истории сношений греков и римлян с народами европейского севера, Энгельс отозвался с похвалой о работе по этому вопросу шведского ученого Виберга³ .

Точно так же гораздо полнее и определеннее в этих набросках и ссылки на первоисточники. В наброске "Первые бои с римлянами" Энгельс называет работы тех римских авторов, у которых он непосредственно брал фактический материал. Это Дион Кассий, Светоний, Флор, Орозий и Беллей Патернакул. В наброске "Прогресс за период до переселения народов" Энгельс цитирует некоторые статьи баварской, фризской и салической "Правд". В наброске о германских племенах Энгельс подвергает критическому разбору взгляды на Германию и германцев, высказанные в трудах Птолемея и Страбона, и подробно излагает классификацию германских народов, предложенную Плинием Старшим, придавая ей большое научное значение, причем подчеркивает преимущество этой классификации перед известной триадой Тацита (ингвеоны, искевоны и герминоны). Подразделение германских племен, предложенное Плинием, Энгельс принимает, внося в него некоторые частичные поправки. В соответствующих местах он цитирует также Плутарха, Марциана, Аммиана Марцелина, Григория Турского и биографа Карла Великого - Эйнгарда⁴ .

Таким образом, если до выхода в свет первой части XVI тома сочинений Маркса и Энгельса и могли быть некоторые сомнения относительно того, разрабатывал ли Энгельс проблемы средневековой истории самостоятельно или брал уже систематизированный материал из специальных работ других историков, то теперь является совершенно бесспорным, что он много и усердно занимался изучением первоисточников.

Одним из условий для самостоятельной работы в области средневековой истории является хорошая филологическая подготовка. Энгельс превосходно знал как древние, так и несколько новых языков. Маркс был весьма высокого мнения об его лингвистических и филологических познаниях и в затруднительных случаях прибегал к его советам⁵ .

В "Происхождении семьи" у Энгельса имеется небольшой экскурс в область лингвистики в связи с вопросом о германском роде. Путем сопоставления греческого, латинского, готского и средне-верхне-немецкого названий рода (genos, gens, kim и kunne), показав этимологическое родство этих названий, Энгельс обратил внимание на тот факт, что название женщины исходит из одного из того же корня: греческое название - gynos, славянское - жена, готское - quino, древнесевер-

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XVI. Ч. 1-я, стр. 378.

² Там же, стр. 393. Примечание.

³ Там же, стр. 365.

⁴ Там же, стр. 351 - 376.

⁵ См., например, переписку Маркса и Энгельса по вопросу о происхождении слова "hid", "hiwisc". Соч. Т. XXIV, стр. 31 и сл.

ное - kona, kuna, - что свидетельствует о матриархальной природе первоначального рода. У лангобардов и бургундов род обозначался словом fara, которое Гримм выводил из гипотетического корня fisan - рождать. Энгельс несогласен с этим, он полагает, что fara происходит от faran - ездить, путешествовать, что это слово обозначает определенную часть кочующего коллектива, состоящую по необходимости из родственников. Постепенно оно и стало обозначать родовую организацию. Но общенемецким обозначением рода стало, по мнению Энгельса, готское слово kun: kuning - konig - король вначале обозначал родового или племенного старейшину.

Благодаря своим выдающимся лингвистическим способностям и знанию многих языков Энгельс имел возможность критически отнестись и к таким авторитетам германской филологии, каким был Гримм. Впрочем, еще в 60-х гг. Маркс обратил внимание своего друга на промахи Гримма в его переводе некоторых мест книги Тацита о Германии. В письме от 25 марта 1868 г. Маркс, указывая на огромное значение работ Маурера для понимания древнегерманских общественных отношений, отмечает тот факт, что неспособность отрешиться от убеждения в вечности экономических порядков, существующих ныне, заставляет даже людей такой научной величины, как Гримм, неправильно излагать самые простые фразы Тацита. "Например, - говорит Маркс, - известное место у Тацита: "arva per annos mutant et superest ager", что означает: они меняют (по жребию, откуда sortes во всех позднейших сборниках Leges Barbarum поля (arva), и остается еще, кроме того, общинная земля (ager в противоположность arva, как ager publicus), Гримм etc. переводят: они возделывают каждый год новые поля, и вое же остается еще (невозделанная) земля!"¹ .

Этот перевод Маркса знаменитой фразы Тацита усвоен был Энгельсом и почти буквально повторен им в "Происхождении семьи". "Я просто читаю поэтому у Тацита, - говорит Энгельс, - только то, что он на самом деле говорит; они меняют (или снова переделяют) обработанную землю каждый год, и при этом остается достаточно свободной общинной земли"² .

Отрывок из письма от 22 ноября 1882 г. (в это время Энгельс уже работал над своей книгой по истории семьи, собственности и государства) подтверждает его упорное стремление использовать все относящиеся к вопросу первоисточники: "Я недавно купил, наконец, переплетенный полный экземпляр "Историков германской древности"³ ... Тут я нашел в книге Плутарха о Марие одно место, которое, если его сопоставить с Цезарем и Тацитом, делает ясными все аграрные отношения (древних германцев. - Н. Л. ). Кимвры "переселились, но не сразу, не непрерывным походом, а продвигаясь все дальше и дальше из года в год в хорошее время года, и таким образом в течение продолжительного времени, борясь и воюя, они прошли весь материк". Это место, сопоставленное с ежегодным переходом свевов к обработке других полей, как это семьдесят лет спустя описывает Цезарь, рисует характер германского переселения: там, где проводили зиму, сеяли весною, а после жатвы шли дальше, пока зима не заставляла остановиться. Что они, как общее правило, летом возделывали землю (поскольку грабеж не освобождал их от этой необходимости), безусловно верно в отношении тех, которые принесли земледелие с собою из Азии. У кимвров мы видим еще процесс переселения, у Цезаря же - его конец, когда они

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXIV, стр. 34.

² К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XVI. Ч. 1-я, стр. 117.

³ Речь идет, очевидно, о "Geschichtsschreiber der deutschen Vorzeit", изд. Берлинской академией наук. Это переводы древних авторов (Плутарха, Цезаря, Тацита и др.), которые что-либо сообщали о германцах и раннем средневековье.

натолкнулись на непроходимую границу-Рейн. Оба эти места объясняют также, почему мы находим у Цезаря "privati ac separati agri apud eos nihil est": во время бродячего образа жизни общественная обработка полей была возможна лишь на основе родовой организации ее _{отмежевание отдельных участков было бы нелепостью. Прогресс (или регресс) в сторону индивидуальной вспашки при существовании общей собственности на землю мы встречаем далее у Тацита"¹ .}

Из письма от 6 декабря 1882 г. видно, что, не довольствуясь сообщениями писателей античного мира о германцах, Энгельс старался выяснить некоторые неясные вопросы общественной организации германцев путем этнографических аналогий, для чего, между прочим, основательно проштудировал солидную монографию Банкрафта о североамериканских тринклитах. Из его книги о происхождении семьи, собственности и государства известно, что методу аналогий, или сравнительному методу, он придавал громадное значение² .

В том же, 1882 г. он закончил свою статью о марке, напечатанную в "Sozial-Demokrat" NN 12 - 17 за 1883 год. Эта работа³ на первый и поверхностный взгляд представляет собою небольшой, популярно написанный очерк истории немецкого крестьянства, в хозяйстве которого марка играла огромную роль. Несмотря на небольшие размеры работы она, по признанию самого Энгельса, потребовала от него много труда. Энгельс использовал для этой работы богатый фактический материал, собранный Маурером в его трудах. О Маурере и Маркс и Энгельс были весьма высокого мнения. В письме от 14 марта 1868 г. Маркс пишет: "В Музее by the by читал новейшие сочинения old Маурера... о строе германской марки, села и т. д. Он подробно доказывает, что частная собственность на землю возникла лишь позже и т. д. Идиотский вестфальский юнкерский взгляд (Мезер к т. д.), что немцы поселялись каждый в отдельности и лишь впоследствии образовывали села, волости, опровергается совершенно... Мое предположение, что азиатские или индийские формы собственности сначала существовали везде в Европе, снова тут (хотя М[аурер] ничего об этом не знает) подтверждается. Русские же вследствие этого окончательно теряют право притязать на originality хотя бы in this line... Книги старого Маурера (1854, 1856 и т. д.) написаны с истинно немецкою ученостью, но и с тою более простою и удобочитаемою манерою, которая отличает южных немцев от северных (Маурер - из Гейдельберга, но еще вернее это о баварцах и тирольцах, как Фальмерайер, Фрааз и т. д.). Местами не мало попадает и old Гримму". "Вещи old Маурера, - пишет Энгельс в письме от 19 марта 1868 г., - очень хороши; удивительно, однако, сколько материала уже существует по этим вопросам, и как мало сумели господа профессора воспользоваться им". А в письме к Энгельсу от 25 марта 1868 г. Маркс пишет о Маурере: "Его книги имеют огромное значение. Не только первобытная эпоха, но и все позднейшее развитие свободных имперских городов, пользующегося иммунитетом помещичьего землевладения, государственной власти, борьбы между свободным крестьянством и крепостничеством - все это получает совершенно новое освещение"⁴ .

Когда Энгельсу пришлось вплотную засесть за выяснение вопросов, связанных с историей общинного землевладения, он, естественно, первым долгом обратился к сочинениям Маурера. В письме от 8 декабря 1882 г. он сообщает Марксу: "Я... отдал Банкрофта, но зато взял остальные сочинения Маурера, которые, таким образом, теперь целиком у меня.

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXIV, стр. 592 - 593.

² О глубоких философских познаниях Энгельса красноречиво свидетельствует его работа "Франкский диалект". См. Т. XVI. Ч. 1-я, стр. 412 - 439.

³ См. К. Маркс и Ф. Энгельс Соч. Т. XV, стр. 627 - 645.

⁴ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXIV, стр. 28, 31, 33.

Я должен был пересмотреть их ввиду моей заключительной заметки о марке, которая довольно длинна и мне все еще не нравится, хотя я ее дважды и трижды переделывал. Но не шутка дать на 8 - 10 страницах краткий обзор ее возникновения, расцвета и распада. Если у меня будет время, пошлю ее тебе, чтобы узнать твое мнение". Несколькими днями позднее (15 декабря) он пишет: "Прилагаю добавление о марке... Ты увидишь, что вещь не представляет собою нечто цельное, а работу, составленную из разных частей. Первый набросок был сделан сразу, но к сожалению, неправильно. Лишь постепенно я овладел материалом, а потому и многое исправлял".

На следующий день Энгельс снова пишет своему другу: "Пункт о почти полном - правовом или фактическом - отмирании крепостного права в тринадцатом или четырнадцатом столетиях имеет для меня наибольшее значение, так как ты раньше по этому поводу высказывал противоположное мнение"¹ .

В письме Маркса от 18 декабря 1882 г. мы находим следующий лаконический его ответ на просьбу Энгельса просмотреть его работу: "Возвращаю рукопись; очень хорошо!"² . "Твой отзыв очень лестен, - отвечает ему на следующий день Энгельс, - но я не могу с ним согласиться, по крайней мере в том, что касается формы". Что же касается существа спорного вопроса, то Энгельс заявляет: "Радуюсь, что в вопросе об истории крепостного права мы "идем в ногу", как говорят деловые люди"³ .

Основанная на трудах Маурера, Мейтцена и Гансена (имена последних упоминаются, между прочим, в письме от 16 декабря 1882 г.), работа о марке обнаруживает у Энгельса в то же время вполне самостоятельный подход ко многим кардинальным вопросам. В письме от 15 декабря 1882 г. мы читаем: "Я считаю в общем неопровержимым взгляд, развиваемый здесь о положении крестьян в средние века и о возникновении второго крепостного права с середины пятнадцатого столетия. Я перечитал у Маурера все соответствующие места и нахожу у него почти все мои утверждения, и притом с соответствующими доказательствами, и наряду с этим прямо противоположное, но или без доказательств, или относящееся ко времени, о котором как раз не говорится. Это в особенности нужно сказать относительно Fronhofe, том 4, заключение. Эти противоречия вытекают у Маурера: 1)из привычки приводить доказательства и примеры из всех эпох рядом и вперемежку, 2) из остатков юридического мышления, которое мешает ему всякий раз, когда дело идет о понимании развития, 3) из недостаточного внимания к насилию и его роли, 4) из "просвещенного" предрассудка, что должен же был иметь место постоянный прогресс к лучшему со времени темного средневековья; это мешает ему видеть не только антагонистический характер действительного прогресса, но и отдельные фазы упадка"⁴ . В письме к Бебелю от 22 декабря 1882 г. Энгельс пишет: "Вчера я отослал в Цюрих последнюю часть рукописи для брошюры, а именно добавление о марке и краткую историю немецкого крестьянства вообще. Так как Маурер косноязычен и перескакивает с одного предмета на другой, то при первом чтении книги трудно уловить суть. Поэтому, как только я получу корректурные листы, я тебе пошлю всю работу, потому что в ней не просто извлечения из Маурера, но и косвенная критика его взглядов, а также много нового. Это - первый плод моих работ по немецкой истории, которой я занимаюсь несколько лет.

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXIV, стр. 598, 599, 600.

² Там же, стр. 602.

³ Там же, стр. 602, 605.

⁴ Там же, стр. 599.

и я очень рад, что могу поднести его в первую очередь не педантам и прочим "образованным", а рабочим!"¹ .

Характерная для всякого истинного ученого черта - обращение к первоисточникам - проявляется и в занятиях Энгельса историей восточных стран. В результате бесед с Марксом по вопросам, связанным с древней историей арабов, иудеев и индусов, Энгельс обратил внимание на книгу некоего Форстера по исторической географии и извлек оттуда целый ряд очень полезных для себя фактов из истории арабов, которыми и поделился с Марксом (письмо от 18 мая 1853 г.). В ответном письме Маркс, высказав несколько интересных соображений по поводу особенностей истории восточных народов, рекомендовал вниманию Энгельса книгу писателя XVII в. Бернье² . Энгельс не замедлил прочитать эту книгу и пришел к заключению, что "Старый Бернье на самом деле очень хорош. Всегда радуешься, когда наткнешься на этакого старого, трезвого, ясного француза, всегда попадающего в самую точку, sans avoir I'air de s'en apercevoir"³ .

Как и всегда при изучении исторических проблем, Энгельс и в данном случае устремился к источникам. В этом же письме у него есть указание на коран и сочинение арабского летописца Наваири, причем он не замедлил овладеть и персидским языком, что при его знании многих языков и удивительных лингвистических способностях не составляло особенного труда. "Раз я уж все равно на несколько недель застрял в этих восточных делах, - говорит он в том же письме, - то я воспользовался случаем, чтобы изучить персидский язык. От арабского языка меня отпугивает, с одной стороны, мое прирожденное отвращение к семитским языкам, а с другой стороны - невозможность достигнуть без большой потери времени сколько-нибудь заметных успехов в языке, который так богат, имеет 4000 корней и охватывает в своем развитии 2000 - 3000 лет. Зато персидский язык не язык, а настоящая игрушка. Если бы не этот проклятый арабский алфавит, в котором то и дело целые шестерки букв имеют совершенно одинаковый вид и в котором нет гласных, то я бы взялся изучить всю грамматику в течение 48 часов... Я для изучения персидского языка положил себе срок максимум в три недели... довольно приятно читать старого забулдыгу Гафиза в оригинале, язык которого довольно звучен... Зато персидская проза убийственна. Напр., "Ranzat-us-safa" благородного Мирхонда, излагающего персидский героический эпос очень образным, но совершенно бессодержательным языком"⁴ .

Не может быть ни малейшего сомнения в том, что суждении Энгельса по различным вопросам западноевропейского средневековья основаны на самостоятельном изучении первоисточников.

Но почему Энгельс так мало внимания уделял "подвальному этажу" цитат и ссылок в своих исторических работах? Мы уже знаем, что свою работу о марке он предназначал не для педантов науки, а для рабочих. Задавшись целью популяризировать книгу Моргана "Древнее общество", Энгельс писал Каутскому (26 апреля 1884 г.): "Было бы нелепо лишь "объективно" излагать М[органа], а не истолковать его критически и, использовав вновь достигнутые результаты, изложить их в связи с нашими воззрениями и уже полученными выводами. Это ничего не дало бы нашим рабочим"⁵ , Как видим, и при написании своей книги "Проис-

¹ "Архив Маркса и Энгельса". Т. I (VI), стр. 214. М. 1932. После того как "Die Marke" была напечатана в "Sozial-Demokrat", она появилась ввиде приложения к книге "Entwicklung des Sozialismus von der Utopie zurWissenschaft", которая первоначально вышла в Цюрихе.

² Франсуа Бернье "История последних политических переворотов в государстве Великого Могола". М. 1936.

³ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXI, стр. 495.

⁴ Там же, стр. 495 - 496.

⁵ "Архив Маркса и Энгельса". Т. I (VI), стр. 251.

хождение семьи, частной собственности и государства", которая, однако (впрочем, как и все, что выходило из-под пера Энгельса), отнюдь не была простым изложением взглядов Моргана, Энгельс также имел в виду прежде всего рабочих. Желая сделать науку доступной для широких слоев рабочей массы, Энгельс, естественно, стремился избегать в своих работах всего того, что без всякой нужды затрудняло бы их чтение.

Но желание Энгельса сделать свои работы доступными для рабочих отнюдь не заставляло его снижать их научный уровень. Наоборот, оно делало его крайне требовательным к самому себе. В письме к Конраду Шмидту (5 августа 1890 г.) он высказывает на этот счет ряд интересных мыслей. "Вы... должны знать, - пишет он Шмидту, - как мало молодые литераторы, приставшие к партии, затрачивают труда на изучение экономики, экономической истории, истории торговли, промышленности, земледелия, общественных форм. Сколько из них знают о Маурере только одно его имя... Часто дело обстоит так, как будто эти господа думают, что для рабочих все годится. Если бы они знали, как Маркс считал свои лучшие вещи все еще недостаточно хорошими для рабочих, как он считал преступлением предлагать рабочим что-нибудь не самое лучшее"¹ .

Вот это-то желание дать рабочим "самое лучшее" и побуждало Энгельса проделывать огромную предварительную работу, прежде чем излагать ее результаты в прозрачной, изящной, привлекательной форме.

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс, письма, стр. 373. Перевод, редакция и примечания В. Адоратского. Соцэкгиз. 1931.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - Н. АНДРЕЕВ:

Комментарии: