М.: Прогресс-Плеяда, 2005

Книга вышла в издательстве интеллектуальной литературы, созданном и возглавляемом знатоком и ценителем отечественной словесности Станиславом Лесневским. В 2001 году там же был издан сборник стихотворений Кушнера "Аполлон в снегу". Имя греческого бога, покровителя искусств вошло в заглавие обеих книг, думается, потому, что изначально он являлся одним из символов города муз Петербурга. Петербуржец Кушнер избрал аполлонический путь поэзии, заявив об этом еще в 1975 году в программном стихотворении "Аполлон в снегу":

Здесь, на фоне огромной страны,
На затянутом льдом берегу
Замерзают, почти не слышны,
Стоны лиры и гаснут в снегу,
И как будто они ничему
Не послужат ни нынче, ни впредь,
Но, должно быть, и нам, и ему,
Чем больнее, тем сладостней петь.

Спустя четверть века, вступив в новое тысячелетие, поэт хранит верность богу, призвавшему его "к священной жертве", и в своей эссеистической прозе размышляет об основах "священного ремесла", которому служит. Говоря о "вакансии поэта", по словам Пастернака, "опасной", он обращается к опыту своих великих предшественников, определяя традиции сформировавшие его миро-чувствование. Пушкин, Боратынский, Фет, Анненский, Ахматова, Мандельштам, Бродский - таков круг его учителей, собеседников, друзей. В эссе, обращенных к ним, Кушнер ищет свой путь, пытаясь проникнуть в вечную тайну Поэзии.

Вослед ахматовскому "когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда", Кушнер убежден, что из синтеза тайн - житейской и творческой рождается третье, высшее художественное прозрение. Его интересует соотнесенность мастерства и вдохновения, которую он рассматривает на примере творчества Иннокентия Анненского, оказавшего воздействие на становление таких разных поэтов, как Ахматова, Гумилев, Хлебников, Маяковский, Мандельштам, Цветаева.

стр. 48

Лирика не бывает - ни философской, ни любовной, ни пейзажной, ни гражданской, ни еще какой-нибудь, - замечает Кушнер, отстаивая целостность художественного восприятия и миросозерцания. История культуры для него непрерывный, единый процесс - ничто не вырастает на пустом месте. В размышлениях поэта историческое пространство словно сжимается, отступает время, стирается грань между настоящим, прошлым и будущим. Прочитывая заново Боратынского, Тютчева, Фета, он выверяет по ним вечную систему ценностей и ищет ответа на вопрос, "горят ли рукописи".

Высказанные поэтом суждения нередко пристрастны. Так, в тонком полемичном эссе "Анна Андреевна и Анна Аркадьевна" Кушнер сопоставляет психологию характеров и поступки Анны Карениной и лирической героини Ахматовой, поначалу удивляя такой постановкой вопроса, но убеждая в правомерности этого рискованного сопоставления. Он не боится признаться, что предпочитает "непосредственность и нервную повадку" ахматовской лирики десятых-двадцатых годов "монументальной походке поздних стихов и символистской многозначительности "Поэмы без героя"".

Книга эссе Кушнера приглашает пересмотреть некоторые традиционные точки зрения, заново вчитаться в уже знакомые тексты, открывая для себя их глубинную суть.

Не так давно Александр Кушнер стал первым лауреатом Российской национальной премии "Поэт".

Аполлон в траве

В траве лежи. Чем гуще травы,
Тем незаметней белый торс,
Тем дальнобойный взгляд державы
Беспомощней; тем меньше славы,
Чем больше бабочек и ос.
Тем слово жарче и чудесней,
Чем тише произнесено.
Тем меньше стать мечтает песней,
Чем ближе к музыке оно;
Тем горячей, чем бесполезней.
Чем реже мрачно напоказ,
Тем безупречней, тем печальней,
Не поощряя громких фраз
О той давильне, наковальне,
Где задыхалось столько раз.
Любовь трагична, жизнь страшна.
Тем ярче белый на зеленом.
Не знаю, в чем моя вина.
Тем крепче дружба с Аполлоном,
Чем безотрадней времена.
Тем больше места для души,
Чем меньше мыслей об удаче.
Пронзи меня, вооружи
Пчелиной радостью горячей!
Как крупный град, в траве лежи.

1989

Постоянный адрес данной публикации: