1

После поражения московского вооруженного восстания началась нисходящая линия первой русской революции. Под'ем революционных волн, достигший своей высшей точки в декабре, 1905 года, сменился их постепенным отливом. "Однако, революция еще не была подавлена. Рабочие и революционные крестьяне отступали медленно, с боями. В борьбу вовлекались новые слои рабочих. В стачках участвовало в 1906 году свыше миллиона рабочих. В 1907 году - 740 тысяч. Крестьянское движение в первой половине 1906 года охватило около половины уездов царской России, во второй половине года - одну пятую всех уездов. Продолжались волнения в армии и во флоте"¹ .

В этих условиях царское правительство считало наиболее целесообразным созвать Государственную думу, надеясь при ее помощи окончательно "вылечить" Россию.

В царском манифесте 17 октября 1905 года было обещано привлечь к участию в Думе те классы населения, которые были лишены избирательных прав по закону о "совещательной" Булыгинской думе, и провозглашено, что никакой закон не может получить силу без одобрения Государственной думы. Новый избирательный закон, опубликованный 11 декабря 1905 гота, т. е. в разгар московского вооруженного восстания, избавил к ранее установленным куриям - землевладельческой, городской и крестьянской - рабочую и несколько расширил круг городских избирателей.

По и новый избирательный закон в "законодательную" Думу был глубоко антидемократическим. Прежде всего выборы были далеко не всеобщими: от участия в выборах были устранены женщины, военнослужащие, рабочие мелких предприятий, домашняя прислуга, и пр. Выборы в Думу не были равными: один голос помещика приравнивался к 3 голосам городских избирателей, 15 - крестьянских и 45 - рабочих. Выборы были не прямые, а многостепенные; например: от рабочих - трехстепенные, а от крестьян - даже четырехстепенные. Наконец, выборы, особенно в деревне, фактически были не тайные: на волостных сходах при производстве выборов присутствовали полицейские чины, которые навязывали крестьянам своих кандидатов.

Большевики выдвинули тактику активного бойкота I государственной думы. Они рассматривали такой бойкот "...как революционное средство предостеречь народ насчет попытки царя перевести народ с революционного пути на путь царской "конституции", как средство сорвать такую попытку и организовать новый натиск народа на царизм" ² .

Когда летом 1905 года большевики провозгласили бойкот Булыгинской думы, то его предпосылкой в то время, по словам Ленина, была "...богатая революционная энергия масс, ищущая и находящая себе непосредственные выходы помимо всяких "конституционных" каналов"³ .

Как известно, попытка царизма и либералов, поддержанных эсеро-меньшевиками, в том числе и Троцким, остановить революцию обещанием законосовещательной Думы позорно провалилась: октябрьская всеобщая стачка смела Булыгинскую думу. Тактика бойкота этой Думы полностью себя оправдала, ибо она проводилась в условиях под'ема революции. Что же касается бойкота Виттевской думы, то он "...не мог сорвать думу, хотя и подорвал значительно авторитет этой думы и ослабил веру части населения в думу, не смог сорвать думу, так как он был проведен, как, теперь стало ясно, в обстановке убыли, упадка революции. Поэтому бойкот I думы в 1906 г. оказался неудачным"⁴ .

Правительство прибегало ко всевозможным ухищрениям и давлению на избирателей, чтобы провести в Думу черносотенцев. Совершенно нестерпимым было терроризирование избирателей в деревне. В январе 1906 года инструкцией министра внутренних дел земским начальникам было предписано внушать крестьянам "неосновательность" программ революционных партий, удалять с предвыборных собраний ораторов, призывавших к захвату помещичьих земель, и не допускать в число выборщиков "неблагонадежных" лиц. Но

¹ "Краткий курс истории ВКП(б). Стр. 80.

² Там же, стр. 84.

³ В. И. Ленин. Соч. Т. XII, стр. 36.

⁴ "Краткий курс истории ВКП(б)", стр. 84.

этому сигналу на местах начались массовые аресты среди сельской интеллигенции и передовых крестьян. Распространение прогрессивной литературы вкорне пресекалось. Предвыборные собрания разгонялись подчас силой оружия. Администрация грозила крестьянам, что если в уполномоченные будут избраны лица, неугодные начальству, то они доедут только до уездного города и там будут арестованы. Угрозы эти нередко приводились в исполнение. Не ограничиваясь одними репрессиями, земские начальники и полицейские чины совершали "агитационные" поездки по селам, насильно записывая крестьян в "Союз русского народа", спаивая их водкой и навязывая им черносотенные погромные листки.

Однако попытка при помощи необузданного давления и всевозможных выборных злоупотреблений провести черносотенных кандидатов разбилась о неожиданную стойкость крестьян. Последние проваливали ставленников начальства: волостных старшин, старост, писарей - и выбирали людей, способных постоять за крестьянские интересы. На городских выборах провал правительственных креатур был еще более ощутительным. В общем черносотенных депутатов прошло в Думу такое ничтожное число, что они не рискнули даже сорганизоваться в особую фракцию, а укрылись под флагом "беспартийных".

Правые крупнобуржуазные партии: "Союз 17 октября", партия правового порядка, петербургская прогрессивно-экономическая партия, московская торгово-промышленная партия и Всероссийский торгово-промышленный союз - заключили на выборах в I думу избирательный блок. При выработке избирательной платформы с этими партиями начались "недоразумения". Еще в период формирования прогрессивно-экономической партии, накануне 17 октября, отдельные промышленники высказывали законное опасение, что выступление на выборах с особой платформой фабрикантов лишит их шансов быть избранными в Думу. Учитывая это обстоятельство, собрание представителей участковых комитетов прогрессивно-экономической партии 17 февраля 1906 года высказалось против издания брошюры с подробным толкованием программы партии¹ . Подобную же светобоязнь проявлял и "Союз 17 октября".

В выборной кампании крупнобуржуазные партии ограничились главным образом печатной пропагандой. Располагая крупными денежными средствами, имея в руках ряд печатных органов, эти партии развили значительную деятельность. Листок "Союза 17 октября" "О Государственной думе" был издан в количестве 4 - 5 миллионов экземпляров. В этом листке крестьян барским тоном поучали: не надо "шуметь без толку, навлекая на себя справедливую кару закона за буйства, грабежи и поджоги, а должно, помолясь богу, сговариваться о том, кого выбирать в Государственную думу". Вряд ли подобные листовки могли иметь успех у демократического избирателя.

Несмотря на то что крупнобуржуазные партии во многих местах и, в частности, в Москве блокировались с черносотенцами, несмотря на то что предвыборная агитация этих партий, как соответствующая видам правительства, всемерно поощрялась царской администрацией (а, возможно, отчасти именно поэтому), они потерпели жестокое поражение. В Думу прошло только 16 кандидатов крупнобуржуазных партий, или 3,5% общего числа членов Государственной думы.

Несравненно удачнее провели думскую избирательную кампанию кадеты - главная партия либеральной буржуазии. В предвыборной агитации они ставили своей задачей борьбу с большевистской тактикой активного бойкота Думы и развращение народного сознания иллюзией, будто одними избирательными бюллетенями можно обуздать царское правительство. Во время избирательной кампании кадеты вовсю развернули свою обманную тактику. Подлаживаясь к демократической аудитории, они изображали себя монархистами "поневоле". В листовке "Чего хочет кадетская партия" на вопрос, почему кадеты хотят конституционной монархии, а не республики, следовал ответ: "Да просто потому, что крестьяне и вообще большинство привыкли иметь царя и не понимают, как это может быть правительство без царя и без царской власти. А ведь если мы хотим, чтобы государством управлял народ, так нельзя же итти против того, чего хочет народ".

Особенно на широкую ногу были поставлены фальшивые посулы катетов в аграрном вопросе, что было важно для улавливания крестьянских голосов. Кадеты не останавливались и перед прямым шарлатанством. Так, кадетская партия выпустила одно и то же воззвание в двух вариантах для двух разных категорий читателей: для "чистой публики" - на белой бумаге и для крестьян - на серой. В первом говорилось о выкупе земли от помещиков и ни словом не упоминалось об ее раздаче, во втором же была приписана фраза: "Крестьянам земля раздается в пользование даром".

Кадеты потратили немало усилий, чтобы на предстоящих выборах впрячь в свои

¹ Центральный архив революции (ЦАР), фонд СПБ общества фабрикантов и заводчиков, д. N 154, л. 251.

Таврический дворец, где происходили заседания Государственной думы.

Музей революции СССР.

оглобли рабочих и внушить им, что главной артерией освободительного движения должна стать Дума. При ЦК кадетов была даже создана специальная рабочая комиссия во главе со Струве, которая составила воззвание к рабочим о необходимости принять участие в выборах ж подавать свои голоса за кадетскую партию.

Однако борьба с большевистской тактикой активного бойкота Думы в промышленных центрах страны, которые были опорными пунктами большевиков, явно оказалась не по плечу кадетам и их эсеро-меньшевистским подпевалам.

Бойкотистское настроение среди рабочих было так велико, что меньшевики, поддерживавшие позицию кадетов по вопросу об участии в выборах, не осмелились (за исключением Плеханова) отвергнуть до конца, бойкот и уселись между двух стульев: они высказались за участие в выборах уполномоченных и выборщиков, но признали недопустимым участие партии в финальной стадии выборов, т. е. в выборах самих депутатов Думы.

Во время выборов в Петербурге 49% предприятий совсем не выбирали уполномоченных, а в остальных принимали участие в выборах менее 25% рабочих, Предвыборные собрания кадетской партии, по донесению петербургского градоначальника, "превращались в митинги, на которых произносились речи самого крайнего направления, не исключая в призыва к бойкоту Государственной думы и вооруженному восстанию"¹

Победа кадетов на выборах была неожиданной для них самих. Особенно значительным был их успех в городской курии. Всего кадетская партия провела в Думу 179 депутатов. Впечатление от кадетской победы усиливалось еще благодаря тому, что много депутатов-крестьян, примкнувших в Думе к трудовикам, прошло на выборах под флагом кадетской партии.

Чем же об'ясняется "триумф" кадетов на выборах? Решающую роль в данном случае сыграло пленение "темных крестьян и запуганных обывателей" конституционными иллюзиями. Как писал Ленин, весной 1906 года кадеты были "модной партией". "Именно тогда конституционные иллюзии и принесли широкий вред"² . В начале 1906 года, когда волны массового движения поднимались еще высоко, кадетское "отравление колодцев", растление политического сознания народа парламентскими иллюзиями, оказало неоценимую услугу самодержавию, ибо размагничивало волю масс к борьбе и разоружало их. Кадетская игра в парламентаризм являлась составной частью царской политики удушения революции.

"Думой царь хотел отвлечь массы от революции. Значительная часть крестьянства верила в то время в возможность через думу получить землю. Кадеты, меньшевики п эсеры обманывали рабочих и крестьян - будто без восстания, без революции можно добиться нужных народу порядков"³ . Одураченные кадетами и их эсеро-меньшевистской агентурой, мелкобуржуазные слои населения наивно верили, что Дума "выхлопочет" им землю и свободы. Крестьянские наказы того вре-

¹ Центральный архив революции (ЦАР), фонд департамента полиции, д. N 999, ч. 43-я, л. 196.

² В. И. Ленин. Соч. Т. X, стр. 93.

³ "Краткий курс истории ВКП(б)", стр. 81.

мени проникнуты безотчетной верой в Думу "народных надежд". Бот колоритный отрывок из одного такого наказа: "Члены Государственной думы - наши желания, паша воля, наше счастье, наша жизнь, наше воскресенье. Наша надежда - Государственная дума, и только у нее просим амнистии, земли и воли. Помните. Без понижения налогов, без всей земли не возвращайтесь. Дальше терпеть нет сил. Лучше смерть, чем беспросветное будущее".

2

Состав I думы представлял собой следующую картину:

Как видно из этой таблицы, кадеты располагали немногим более 1/3 депутатских мест. Но благодаря тому, что обычно трудовики, а также часть депутатов - автономистов и беспартийных - шли за кадетами, последним принадлежала руководящая роль в Думе. Они захватили почти все места в президиуме Думы (председателем Думы был избран кадет проф. Муромцев) и важнейших думских комиссий. Поэтому-то I дума и вошла в историю под названием кадетской думы.

Несмотря на то что своей проповедью конституционных иллюзий кадеты выигрывали время у революции и таким образом расчищали дорогу для карательных экспедиций царизма, представители "ветхозаветного" строя относились к кадетам с опаской и враждебно. В то время как либеральную буржуазию стесняли "могучие остатки средневековья", для черносотенного помещика сохранение этих пережитков крепостного права было вопросом существования. Отсюда его органическая ненависть даже к тем половинчатым реформам, которые предлагали кадеты.

Растерянность кадетов в дни революционного вихря оставила у "горемычников"¹ довольно кислое впечатление о кадетском опыте "приручения" революционных масс. Успехи кадетов на выборах, казалось, должны были поднять престиж кадетов в глазах "горемычников", однако от последних не ускользнула эфемерность кадетского "триумфа": "горемычники" видели, что кадеты пожинали победные лавры во время избирательной кампании лишь постольку, поскольку делали вид, что они идут в ногу с массами и сочувствуют демократическим лозунгам. Но Горемыкин и К° понимали, что как только кадеты окажутся в Думе (а тем более в правительстве) и бронзовые векселя, щедрой рукой раздаваемые на предвыборных собраниях, будут пред'явлены к оплате, кадеты сразу окажутся несостоятельными и утратят всякое сдерживающее влияние на революционные массы. "Горемычники" усматривали опасность кадетской тактики в том, что, заигрывая с демократией, прельщая ее всевозможными реформами, кадеты только разожгли бы апетит революционного народа, но не сумели бы вовремя схватить его за горло.

Горемыкин относился к Думе как к неприятельскому лагерю. В первые же дни думской работы верховная власть нанесла Думе пощечину, отказавшись принять адрес Думы через специально избранную делегацию. Это было тем более неожиданно для кадетов, что, нападая на "самовластие" чиновников, которые, мол, преграждают народу доступ к престолу, Дума в своем адресе всячески выгораживала личность царя, холопски превознося его "твердую решимость (?! - Е. Ч. ) положить начала свободы самодеятельности и участия самого народа в осуществлении законодательной власти и контроле над исполнительной".

Следующим шагом правительства, которым оно демонстрировало свой отказ от совместной работы с Думой, было оглашение 13 мая министерской декларации. В своей декларации совет министров заявил, что разрешение аграрного вопроса на основе принудительного отчуждения помещичьей земли "безусловно недопустимо". На пожеланиях Думы об установлении ответственности перед народным представительством министров, упразднении государственного совета и расширении

¹ Так называлась приверженцы Горемыкина, заменившего Витте на посту председателя совета министров. Витте был отстранен после того, как на царскосельском совещании в апреле 1900 года, обсуждавшем тактику правительства ко отношению к Думе, выступал против запрещения Думе касаться вопроса о принудительном отчуждении помещичьей земли. Такое заявление означало, по его мнениию, "заранее составлять план общей революции в России". Поставленный на его место Горемыкин выдвинул предложение: "Если Дума выдвинет вопрос о переделе земли... ясно и определенно преградить ей к этому путь" (см. "Былое" N 4 за 1917 год), - которое и было принято.

пределов законодательной деятельности Думы совет министров не счел нужным останавливаться, так как эти установления не подлежат пересмотру но почину Думы. Наконец, по поводу обращения Думы к царю с "выражением желания и мольбы народа" об амнистии совет министров заявил, что он не находит возможным "в настоящее смутное время помилование преступников, участвовавших и убийствах, грабежах и насилиях".

Ошеломленные министерской декларацией, многочисленные ораторы кадетской фракции, выходя на думскую трибуну, варьировали одну и ту же мысль: "Мы пришли сюда для того, чтобы задержать движение стихии, чтобы умиротворить страну... Вместо сотрудничества мы встречаем со стороны власти отпор..."

Особенно тревожило кадетов, что министерская декларация, разрушавшая последние надежды, могла вызвать новый взрыв крестьянских волнений. То, с каким разочарованием была встречена горемыкинская декларация в толще еще опутанных монархическими иллюзиями темных крестьян, прекрасно выразил депутат Тамбовской губернии крестьянин Лосев. "До сегодняшнего дня я был движим чувством радости, - сказал он. - Я думал, что голос измученной страны дошел до слуха великого священного нашего монарха... Я ныне услышал с этой трибуны ужасный голос премьера... Этот листок помутил глаза и сердца- крестьян. И теперича, дорогие мои, я опять вижу свое несчастное положение, опять нам грозит та золотая туча этих золотых мундиров бюрократии, которая снова нас раздавит. Мы сильны, но всеми хитростями и кознями мы ослеплены, и поэтому нас берут, как Самсона брали филистимляне. Друзья, теперь я обращаюсь к вам и говорю, что все трудовое крестьянство поставлено теперь в такое критическое положение, что его сделали как этого жалкого, слепого Самсона. Но я одно должен сказать вам, я не ручаюсь за то, выдержит ли этот несчастный Самсон или также упрется и скажет: "Умри, душа моя, с филистимлянами"¹ .

По предложению трудовиков Дума выразила недоверие министерству и потребовала его отставки. Но... министры не уходили. Мало того, они позволяли себе третировать депутатов Думы как "грязные подонки населения, сплотившиеся в разбойничью шайку" (слова Горемыкина).

При таком положении вещей Дума должна была бы, по выражению одного из трудовиков, "перейти к делу, а не только выносить резолюции", т. е. заняться организацией народных сил вне Думы для активного воздействия на царское правительство. Но обращения к народу кадеты боялись пуще огня. Когда трудовики после оглашения министерской декларации предложили обратиться к пароду, чтобы раскрыть ему глаза, кто его враг, и просить у народа поддержки, кадеты, ссылаясь на то, что это предложение противоречит парламентской тактике, даже не поставили его на баллотировку. Кадеты призывали трудовиков держаться до последней минуты "законного пути". Они тщательно избегали "подводных камней", всяких колючих вопросов, которые могли бы вызвать столкновение Думы с правительством.

Отчаявшись в своих попытках столковаться с Горемыкиным, кадеты сосредоточили свои усилия на том, чтобы убедить придворные круги в том, что дальнейшее пребывание "горемычников" у власти становится угрозой для самого царизма, ибо эти гнилые столпы реакции "даже неспособны стать на точку зрения дальновидной защиты своих интересов и готовы смело идти навстречу катастрофе", - как писал 6 июня орган кадетов "Русские ведомости".

3

Аграрный законопроект кадетов с его принципом принудительного отчуждения диктовался стремлением "успокоить" крестьян.

Проектируя аграрную реформу ввиде "второго издания" реформы 1861 года, кадеты относились к судьбам помещичьего землевладения с трогательной щепетильностью. Выступавший в Государственной думе с защитой кадетского аграрного законопроекта кадет Щепкин говорил, что этот проект "представляет собой попытку сделки с теми интересами, с теми физическими силами старого строя, которые стоят за старую точку зрения в аграрном вопросе. Для того, чтобы не доводить до отчаяния теперешних землевладельцев, партия народной свободы предлагает им вознаграждение и сохранение за ними усадеб и части земель"² .

В отличие от Бобринских и Пуришкевичей, которые боролись с революцией одними репрессиями и заявляли, что принудительное отчуждение недопустимо даже ввиде исключения, ибо "из этой бреши учение социализма сделает громадное отверстие"³ ,

¹ Государственная дума. Стенографические отчеты. 1906 год. Сессия 1-я, стр. 350 - 351.

² Там же, стр. 930.

³ Заявление помещика Гримма на дворянском с'езде (см. "Труды (первого с'езда уполномоченных дворянских обществ 29

либеральные помещики считали, что без ряда социальных и политических реформ нельзя остановить крестьянские волнения.

Защищая свою аграрную программу, кадеты с особенной силой подчеркивали, что "принудительное отчуждение есть единственное средство против разорительной жакерии"¹ .

"Вы хотите, - говорил в Думе Герценштейн, главный кадетский специалист по аграрному вопросу, - чтобы зарево охватило целый ряд губерний? Мало вам разве опыта майских иллюминаций прошлого года, когда в Саратовской губернии чуть ли не в один день погибло 150 усадеб? Сейчас пожар, его надо тушить, а потушить можно только увеличением площади землевладения крестьян".

В этих словах Герценштейна с поразительной яркостью выступает лейтмотив кадетского проекта аграрной реформы, который, в сущности, сводился к одному: "Надо прирезать землю крестьянам, иначе они нас прирежут".

Вот почему кадеты считали крепостнических зубров, отвергавших кадетский принцип отчуждения, "революционерами справа", которые своей неуступчивостью только подливают масла в огонь и двигают вперед революционное движение.

4

История взаимоотношений между двумя главнейшими партиями Думы: кадетами и трудовиками - является отражением, правда, далеко не полным, той борьбы, которую тогда вела либерально-монархическая буржуазия за овладение крестьянством с целью ликвидировать революцию путем соглашения с царизмом.

Несмотря на то что единственным организованным представителем оппозиции на выборах оказались кадеты, и крестьяне, действую зеленую, подавали нередко голоса за кадетских кандидатов, особенно за тех, которые обещали в Думе провести раздачу помещичьих земель даром, - в ряде случаев, чувствуя инстинктивно недоверие к "господам" из кадетской партии, крестьяне быстро сплачивались и выдвигали своих кандидатов, будущих трудовиков.

Когда крестьянские депутаты образовали в Думе трудовую группу, кадеты направили свои старания на то, чтобы ввести стихийно-революционное настроение трудовиков в парламентские рамки, отклонить их от вне думской агитации и парализовать их попытки превратить Думу в трибуну.

Нельзя сказать, чтобы усилия кадетов поддержать среди трудовиков веру во всемогущество парламентских форм борьбы пропали даром. В составе трудовой группы были, несомненно, элементы, представлявшие интересы кулацкой верхушки деревни, которые сознательно тяготели к кадетам; значительная часть ее находилась под влиянием эсеров. В целом трудовая группа" была сильно заражена конституционными иллюзиями. Нередко трудовики голосовали вместе с кадетами. Так, 26 мая 1906 года при обсуждении запроса министру внутренних дел о мерах борьбы с голодом лидер трудовиков Аладьин сперва выступил было с требованием, чтобы Дума взяла дело помощи голодающим в свои руки и устранила от этого дела царских министров, однако после возражений со стороны кадетов, которые заговорили об опасности отхода от позиции парламентской борьбы, Аладьин согласился снять свое предложение с обсуждения.

В составе трудовой группы было несколько рабочих, которые впоследствии вместе с социал-демократическими депутатами, избранными в Думу на Кавказе, образовали социал-демократическую фракцию. Последняя во всех вопросах думской тактики стояла на меньшевистских позициях. Меньшевики считали, что Государственная дума - "...лучшее средство для разрешения вопросов революции, для освобождения народа от папизма"² . Устами Плеханова они на IV обвинительном с'езде заявили: "По-нашему, Дума стоит на столбовой дороге революции". Думский адрес, составленный в верноподданнических тонах, под пером меньшевистских публицистов преображался в "революционный ультиматум", кадетский лозунг "Ответственное министерство" - в "революционное требование" и т. д. ЦК РСДРП, находившийся в этот период в руках меньшевиков, предложил партийным организациям взять за исходный пункт массовой агитации лозунг поддержки Думы в ее требовании замены министерства Горемыкина министерством, назначенным Думой. Приукрашивая деятельность кадетской Думы, меньшевики поддерживали в народной массе неосновательные надежды, что Дума может стать центром "революционных сил", и этим содействовали укреплению кадетского влияния среди трудовиков.

Колебания трудовиков в сторону либеральной буржуазии были не случайны, "...они неизбежны, - говорил Ленин на V с'езде РСДРП. - вследствие самой сущности экономического положения мелкого производителя. С одной стороны, он угнетен, он подвергается эксплуатации. Он

губерний 21-28 мая 1906 года", стр. 38. СПБ. 1906).

¹ Милюков "Год борьбы", стр. 440. СПБ. 1907.

² "Краткий курс истории ВКП(б)", стр. 83.

невольно толкается к борьбе против такого положения, к борьбе за демократию, к идеям об уничтожении эксплуатации. С другой стороны, он - мелкий хозяин. В крестьянине живет инстинкт хозяина, - если не сегодняшнего, то завтрашнего хозяина. Этот хозяйский, собственнический инстинкт отталкивает крестьянина от пролетариата, порождает в крестьянине мечты и стремления выйти в люди, самому стать буржуа, замкнуться против всего общества на своем клочке земли, на своей, как злобно говорил Маркс, кучке навоза"¹ .

Однако то обстоятельство, что реальные интересы крестьянства находились в непримиримом противоречии с помещичьими интересами, было порукой тому, что крестьяне современем сбросят с глаз повязку конституционных иллюзий. Освобождение трудовиков из-под кадетского влияния ускорялось тем, что отсутствие положительных результатов работы Думы обнажало всю призрачность кадетских уверений в действенности парламентских форм борьбы.

Ленин и Сталин, учитывая глубоко революционный характер борьбы крестьян за землю, боролись за завоевание крестьянства, за превращение его в союзника пролетариата, поэтому они стремились освободить трудовиков, представлявших широкие массы крестьянства, от влияния кадетов.

"Крестьяне требуют земли, и при том всей земли. Крестьяне требуют земли на таких условиях, которые действительно улучшили бы их положение, т. -е. вовсе без выкупа или за самый скромный выкуп. Другими словами: крестьяне требуют, по существу дела, не аграрной реформы, а аграрной революции. Они требуют такого переворота, который нисколько не затронет власти денег, не затронет основ буржуазного общества, на подорву самым решительным образом экономические основы старого крепостного порядка, всей крепостнической - и помещичьей и чиновничьей - России. Вот почему социалистический пролетариат всей душой, со всей энергией, поможет крестьянам осуществить их требования во всей их полноте"² .

И в вопросе об отношении к трудовой группе Государственной думы со всей остротой выступило основное разногласие между большевиками и меньшевиками. В борьбе за откол трудовой группы от кадетов, т. е. за высвобождение крестьянства от влияния буржуазии, надо было идти вплоть до временного соглашения с эсерами, под влиянием которых находилось большинство трудовиков. Блок с эсерами в этом случае и означал антикадетский блок с трудовиками, т. е. с крестьянством. Против этого как раз и восстали меньшевики, требовавшие блока с кадетами, т. е. блока с либеральной буржуазией, уже поворачивавшей на путь контрреволюции.

"Пролетариату часто приходится слышать теперь от буржуазии: надо идти вместе с буржуазной демократией. Без нее пролетариат не в силах совершить революцию. Это верно. Но вопрос в том, с какой демократией может и должен пролетариат теперь идти вместе, с кадетской или с крестьянской, с революционной демократией? Ответ может быть только один: не с кадетской, а с революционной демократией, не с либералами, а с крестьянской массой...

...Поэтому глубокую ошибку сделали с. -д. правого крыла на с'езде, восклицая (Мартынов и Плеханов): "кадеты важнее, как партия, чем эсеры". Эсеры сами по себе ничто. Но эсеры, как выразители стихийных стремлений крестьянства, - часть именно той широкой, могучей революционной демократии, без которой пролетариат не может и думать о полной победе нашей революции"³ .

Высвобождению трудовиков из-под влияния кадетов много способствовало непримиримо-последовательное разоблачение большевиками контрреволюционной сущности кадетской партии, критика ими думских

Обложка книги В. И. Ленина "Победа кадетов и задачи рабочей партии".

Музей революции СССР.

¹ В. И. Ленин. Соч. Т. XI, стр. 253.

² В. И. Ленин. Соч. Т. IX, стр. 252.

³ Там же, стр. 253.

Выступление В. И. Ленина на митинге в доме Паниной. 1906 год.

Рис. П. Васильева. Музей революции СССР.

иллюзий, обличение предательской роди кадетов перед массами.

Еще в начале думской сессии появился блестящий памфлет Ленина "Победа кадетов и задачи рабочей партии", в котором беспощадно и до конца срывалась с кадетов маска "борцов за народную свободу". Кадеты, писал Ленин, -"...партия мещанского обмана народной свободы, партия мещанских иллюзий насчет народной свободы. Вы - партия свободы, ибо вы хотите подчинить свободу монада и верхней, помещичьей палате. Вы - партия народа, ибо вы боитесь победы народа, т. -е. полной победы крестьянского восстания, полной свободы рабочей борьбы за рабочее дело. Вы - партия борьбы, ибо вы прячетесь за кисло-сладкие профессорские отговорки всякий раз, когда разгорается настоящая, прямая, непосредственная революционная борьба против самодержавия. Вы - партия слов, а не дела, обещаний, а не исполнений, конституционных иллюзий, а не серьезной борьбы за настоящую (не бумажную только) конституцию"¹ .

В этой работе Ленина поражает гениальная прозорливость, с которой он предвидел неминуемый - в результате опыта I думы - крах конституционных иллюзий.

В ряде статей, напечатанных в легальной большевистской газете "Волна", Ленин (призывал трудовиков выступать независимо и самостоятельно от кадетов, заявлять полным голосом о всех требованиях народа, расширять внедумские связи, помнить, что не в Думе будет решаться земельный вопрос.

Товарищ Сталин в своей брошюре "Текущий момент и обвинительный с'езд партии" (1906 год) с непревзойденным мастерством подверг уничтожающей критике предательское поведение кадетов в I думе, пытавшихся "успокоить" революционный народ и примирить его с царизмом. Предостерегая массы от увлечения конституционными иллюзиями, товарищ Сталин звал их к внедумской революционной борьбе. "Одно из двух, - писал он, - либо победа революции и самодержавие народа, л и б о победа контрреволюции и царское самодержавие. Кто садится меж двух стульев, тот предает революцию. Кто не с нами, тот против нас! Жалкая Дума с ее жалкими кадетами как раз между этих двух стульев застревает. Она хочет революцию примирить с контрреволюцией, чтобы и волки и овцы вместе паслись, - и таким образом "одним ударом" утихомирить бурю революции. Поэтому-то Дума до сих пор занимается только толчением воды; потому-то она никакого народа не сумела собрать вокруг себя и вынуждена беспочвенно болтаться в воздухе. Главной ареной борьбы опять остается улица"² .

На народных митингах в Петербурге единодушно принимались большевистские резолюции, клеймящие кадетов за измену

¹ В. И. Ленин. Соч. Т. IX, стр. 96 - 97.

² Цит. по Л. В Берия "К Вопросу об истории большевистских организаций в Закавказье", стр. 105 - 106. 4-е изд.

выставленным на выборах обещаниям. 22 (9) мая на трехтысячном митинге в доме графини Паниной выступил встреченный бурной овацией Владимир Ильич Ленин. После его речи была принята резолюция, предостерегавшая народ от предательской политики кадетской партии. Собрание обратилось к трудовикам с призывом открыто отмежеваться от кадетов и смело и без колебаний поддерживать революционные требования народа.

По мере того как кадетская Дума шаг за шагом капитулировала перед царизмом, среди трудовиков все более усиливалось стремление сбросить "иго кадетское", как они выражались.

Еще в связи с конфликтом между Думой и правительством, вызванным отказом царя принять ответный адрес Думы через специально избранную депутацию, кадетам пришлось употребить немало труда, чтобы заставить трудовиков молча проглотить эту пилюлю, приготовленную правительством. Однако чем дальше, тем все труднее становилось кадетам сдерживать возбуждение трудовиков, то и дело пробивавшееся сквозь расставленные кадетами рогатки парламентского этикета.

Довольно заметно разрыв трудовиков с кадетами проявился при обсуждении законопроекта о собраниях. Этот кадетский законопроект, заслуживший название "каторжного", требовал заблаговременного извещения полиции об устройстве собраний, причем полиции предоставляюсь право закрывать собрание, если оно примет революционный характер, и удалять неповинующихся силой. После жарких прений трудовики голосовали даже против передачи кадетского проекта в комиссию.

Коренное расхождение между кадетами и трудовиками обнаружилось, как и следовало ожидать, при обсуждении аграрного вопроса. В то время как кадеты стояли за сохранение помещичьего землевладения, "...лишь слегка очищая его от крепостнических черт и ведя к наименее быстрому, наименее свободному развитию капитализма, к развитию типа, так сказать, прусского, а не американского"¹ - крестьянские депутаты требовали коренной ломки крепостнического землевладения.

Проект земельной реформы трудовой группы (записка "104-х") провозглашал принцип трудового землепользования. По этому проекту, помещичьи земли, поскольку размеры отдельных владений превышают трудовую норму, должны быть принудительно отчуждены в общенародный земельный фонд. Относительно условий отчуждения трудовики остановились на полдороге между выкупом части помещичьих земель (кадетский проект) и конфискацией всех земель (лозунг большевиков). Несмотря на свой непоследовательный характер проект "104-х", тем не менее, верно выражал крестьянские интересы и надежды.

Выступая в Думе по земельному вопросу, крестьянские депутаты говорили на совершенно ином языке чем кадеты. Например депутат от Полтавской губернии Тесля, нарисовав яркими мазками картину безысходного горя и нужды крестьян, придавленных крепостническими латифундиями, заявил: "Крестьяне теперь без земли дальше жить не могут... Все стомиллионное крестьянство об'являет помещикам теперь решительную войну"² .

Аграрные прения способствовали изоляции кадетской партии в Думе.

Самое тяжелое обвинение, которое выдвигали против кадетов черносотенцы, состояло в том, что сильная голосами кадетская партия утратила руководящее значение в Думе и очутилась на поводу у трудовиков. Конечно, в такой резкой постановке обвинение это кадетами не заслужено. Но доля правды здесь есть. Сами кадеты признавались, что они из-за боязни раскола недостаточно парировали стремление трудовиков превратить Думу в трибуну.

Так, в первоначальном проекте адреса кадетская фракция хотела уклониться от каких-либо определенных указаний на разрешение аграрного вопроса. По настоянию трудовиков ответный адрес был дополнен указанием, что удовлетворение земельной нужды крестьян предполагается путем "обращения на этот предмет земель казенных, удельных, монастырских, церковных, а равно и принудительного отчуждения земель частновладельческих". Такие случаи были неединичны.

Несмотря на свою победу на выборах кадеты убеждались на каждом шагу, что трудящиеся массы несравненно больше симпатизируют трудовикам чем им. Кадетская "Речь" признавалась, что "для русского крестьянина несомненно понятие о Думе очень часто сводится к понятию о трудовой группе"³ . Поэтому кадеты боялись, что разрыв хотя бы внешней солидарности, которую кадетская фракция стремилась поддерживать в своих отношениях с трудовиками, приведет к изоляции кадетов в стране.

После окончания аграрных прений Дума" поручила особой комиссии "оставить ее земельный закон на началах принудительного отчуждения частновладельческих зе-

¹ В. И. Ленин. Соч. Т. XI, стр. 24.

² Государственная дума. Стенографические отчеты. 1906 год. Сессия 1-я, стр. 848.

³ "Речь" N 109 от 25 июня 1906 года.

Вооруженное восстание матросов в Свеаборге. 1906 год.

Музей революции СССР.

мель. В ответ на это решение Думы министерство Горемыкина бросило ей перчатку ввиде опубликования 20 июня правительственного сообщения, подтверждавшего неприкосновенность помещичьей собственности.

Это правительственное сообщение, обнаруживая бессилие кадетской Думы, наносило страшный удар ее авторитету среди широких слоев населения. Ведь весь секрет кадетской тактики состоял в том, чтобы привить массам веру во всесилие Думы я переключить их революционную энергию в русло парламентской "борьбы". Между тем правительство не помогало кадетам в их игре в парламентаризм. Банкротство этой игры, проявившееся в "адресе", "амнистии" и особенно в опубликовании: "правительственного сообщения" 20 июня, рассеивало гипноз конституционных иллюзий. Кадеты опасались, что массовое движение вырвется из-под их влияния и, покинув русло парламентаризма, широко разольется по стране.

Действительно, усмиренное к концу января 1906 года, крестьянское движение летом 1906 года вспыхивает с новой силой. Движением было охвачено 49,2% всех уездов. Во второй четверти 1906 года наблюдался также крупный под'ем стачечного движения (479 тысяч стачечников против 269 тысяч в первой четверти 1906 года). Рабочие ж крестьянские выступления вызывали многочисленные случаи обращения царской администрации, помещиков и капиталистов к содействию войск. По свидетельству военного министра Редигера, "в течение первых 10 месяцев 1906 г. войска призывались гражданскими властями 2.230 раз"¹ .

Но и в войсках было не совсем благополучно. Только в одном июне 1906 года произошли следующие выступления солдат: 6-го - восстание солдат 1-го батальона крепостной артиллерии в Севастополе, 7-го - возмущение Волховского полка в Рязани, 9-го - волнения во владивостокском гарнизоне, 11-го - волнения во 2-й роте крепостной артиллерии в Батуме, 13-го взбунтовалась 13-я горная батарея во Владикавказе, 19 - 28-го - восстание 7-го кавалерийского запасного полка в Тамбове. Микробы брожения проникли даже в царскую гвардию: 4 июня в Петербурге состоялся 4-тысячный митинг солдат - семеновцев и преображенцев - с участием членов Думы; 6 - 12 июня наблюдались волнения в Преображенском полку.

¹ Из записок А. Ф. Редигера. "Красный архив". Т. 60-й, стр. 127.

Разгром помещичьей усадьбы. С картины Горелова.

Ленин характеризовал период I думы как приостановку отступления и попытку отступающих перейти в новое наступление. "Эпоха I Думы, - писал Ленив, - была таким периодом, когда побежденный в декабре пролетариат собирал силы для нового натиска. Революционная стачка, ослабевшая после декабря, снова могуче подняла голову; за рабочими потянулись крестьяне... усилились солдатские "бунты" ¹ .

Из провинции в ЦК кадетской партии поступали пачками сведения о том, что построение на местах стало настолько боевое, что массы не улавливаются на кадетскую удочку.

От крестьянских наказов, которые нескончаемым ливнем затопляли Думу, веяло духом непримиримой вражды к помещикам, ,в том числе и кадетским. В этих наказах полным голосом провозглашались требования земли и политической свободы. Так, в письме группы крестьян села Борского депутатам Думы от Самарской губернии говорилось: "Заявите всем в думе, что мы, крестьяне, требуем освобождения из тюрем всех борцов за народное дело. Пусть знают в думе, что мы требуем, чтобы вся земля без всякой платы перешла в пользование тех, кто ее обрабатывает собственным трудом. Пусть налоги будут собираться с богачей, а бедняков совсем освободить от налогов. Добивайтесь всего этого и не уступайте врагам народа ни одной пяди из наших требований".

В крестьянских наказах слышалось возмущение по поводу "переговорной" тактики кадетов. Крестьяне сел Ново-Царское и Александрова просили об'явить депутатам-кадетам, что "повязка с глаз у крестьян почти спала. Они отлично видят теперь, что интересы у этих депутатов расходятся с интересами трудового народа. Передайте им, что в опасную игру они вздумали играть с народом... Передайте всей Думе, что во имя того, чтобы пролилось как можно меньше крови, ее обязанность - бросить безрезультатные переговоры с ненавистным всему народу правительством и обратиться к народу"² . Выражая свое сочувствие трудовой группе и обещая ей поддержку, крестьяне в то же время предостерегали своих избранников, что если они отступят от народных требований и пойдут на сделку с правительством, то они лишатся поддержки крестьян, которые будут считать их изменниками и назначат над ними свой народный суд.

Кадеты не могли обойти молчанием правительственное сообщение от 20 июня, так как, по их мнению, оно, разрушая народную веру в Думу, грозило зажечь уже

¹ В. И. Ленин. Соч. Т. XIV, стр. 385-386.

² "Крестьянские наказы Самарской губернии". Самара. 1906.

не "иллюминацию", а сплошной пожар, делало осязательно близкой перспективу всенародного восстания.

6 июли кадеты внесли в Думу проект обращения, в котором они убеждали народ не терять веры в мирный и успешный исход поединка Думы с .правительством и спокойно дожидаться результатов, отнюдь не прибегая к каким-либо насильственным действиям. Трудовики были недовольны "успокоительным" содержанием кадетского проекта. Считая, что Дума сильна лишь сочувствием населения, трудовая группа предлагала в думском обращении подчеркнуть необходимость активной помощи и поддержки требований Думы организованным народом. При голосовании кадетского проекта аграрного сообщения социал-демократы и мирнообновленцы голосовали против, а поляки и трудовики воздержались; проект прошел только 129 голосами кадетов, демонстрируя таким образом изолированность кадетской партии в Думе.

6

Что привело к роспуску Думы? "Эпоха кадетского конституционализма, - писал Ленин, - оказывается эпохой не кадетского и не конституционного, а революционного движения. Это движение заставляет распустить Думу. Опыт подтверждает, что кадеты - только "пена". Их сила - производная от силы революции. А на революцию правительство отвечает революционным по существу (хотя конституционным по форме) роспуском Думы"¹ .

Дума имела бы смысл для царизма лишь при условии, если бы она гасила революцию. В действительности же в перводумский период, вопреки кадетской игре в парламентаризм, наблюдался рост революционного движения, чему отчасти способствовали и бесхитростные, дышащие ненавистью к помещикам речи крестьянских депутатов, с которыми они обращались к народу с думской трибуны.

Между тем кадеты из кожи лезли вон, чтобы уверить верховную власть, что одна только кадетская партия может вывести Россию па дорогу мирного развития. В связи с лойяльностью, которой отличалась кадетские лидеры, в недрах придворной камарильи, естественно, возникла мысль воспользоваться для разоружения революции услугами кадетов, тем более, что привлечение общественных деятелей в министерство произвело бы благоприятное впечатление на иностранных хозяев царской России. Инициатор переговоров об образовании думского министерства, небезызвестный генерал Трепов, в беседе с корреспондентом одной английской газеты сказал: "Конечно, кадетское министерство сопряжено с большим риском, но страна находится в таком положении, что следует пойти на этот риск. Если даже это средство не поможет, придется - и только тогда - обратиться к крайним средствам"² .

Между кадетскими вожаками и царедворцами открылись переговоры о думском министерстве. Появились и "свахи" вроде Шилова, который в беседе с царем резонно заметил, что оппозиционные замашки кадетской партии не должны внушать серьезных опасений, так как это-де об'ясняется "занимаемым ею положением безответственной оппозиции", и что представители ее, как только войдут в состав кабинета, несомненно, "сочтут долгом значительно ограничить требования партийной программы при проведении их в жизнь и уплатят по своим векселям, выданным на предвыборных собраниях, не полностью, а по 20 или 10 коп. за рубль"³ . После беседы с царем у Шилова и его приятелей из лагеря либеральных сановников (Извольский, Ермолов и др.) сложилось впечатление, что мысль о кадетском министерстве встречена в Петергофе "сочувственно". Сами кадеты тоже считали вопрос о кадетском министерстве в "сферах" предрешенным. Между кадетскими лидерами происходила "дружеская" перебранка по поводу распределения портфелей, и вдруг 9 июля Дума была разогнана.

Что же случилось?

Мы уже указывали, что вопрос о разгоне Думы, в случае если она поднимет аграрный вопрос, был предрешен еще накануне открытия Думы, на царскосельском совещании в апреле 1906 года. Если, тем не менее, правительство медлило с разгромом Думы, то лишь потому, что боялось, как, бы последний не повлек за собой нового взрыва революционного движения, с которым трудно было бы справиться ввиду волнений в войсках.

В этих условиях не удивительно было, что правящие круги пришли к мысли создать министерство "общественного доверия" для роспуска Думы. Об'являя открытую войну Думе своим аграрным сообщением, правительство прибегло к своеобразному провокационному ходу: оно начало переговоры с общественными деятелями о вхождении в правительство и вообще заигрывало с ними, чтобы заручиться их поддержкой при роспуске Думы, а потом.

¹ В. И. Ленин. Соч. Т. X, стр. 8.

² Цит. по Милюкову "Год борьбы", стр. 495 - 496. СПБ. 1907.

³ Д. Шипов "Воспоминания и думы о пережитом", стр. 455. М. 1918.

в случае удачного "исхода боя", дать ям пилка.

Само по себе аграрное контрсообщение Думы не могло повлечь за собой роспуск. "Вегетарианский" тон обращения к населению не мог вызвать какого-либо заметного беспокойства в "сферах", тем более что из-за отсутствия кворума не могло даже состояться постановление об его оглашении. Но на правящие круги удручающее впечатление произвело беспомощное барахтанье и изолированность кадетов при обсуждении аграрного сообщения. Это обстоятельство действительно оказалось роковым для идеи думского министерства и ускорило роспуск Думы.

Как мы видели, трудовики воздержались при голосовании кадетского проекта, призывавшего население "покойно и мирно" - ожидать окончания работы Думы по изданию земельного закона.

Неспособность кадетов создать в Думе послушное царизму большинство резала глаза придворной камарилье; отовсюду поступали сведения о том, что престиж кадетской Думы падает и что революция уже шла мимо Думы. Учитывая, что на митингах кадеты терпят поражение и что вообще почва у кадетов ускользает из-под ног, правящие круги все более и более убеждались в бессилии и дряблости кадетов, в их неспособности справиться с волнением "народного океана". Но этим автоматически выключались всякие комбинации с образованием "министерства роспуска Думы" с участием общественных делителей. Если влияние кадетов на народные массы - блеф, а "без сочувствия слева, без этой карты не из ихней, а из чужой колоды, кадеты - только общество либеральных адвокатов" (выражение черносотенца Римского-Корсакова в беседе с царем), то тогда к чему толки о думском министерстве? К чему тогда церемониться с кадетами, а заодно и с Думой? Надо попытаться обуздать революцию кровавыми репрессиями. Прийдя к такому выводу, правящее дворянство становится на путь. неприкрытого белого террора.

После разгона Думы трудовики хотели было собраться в Петербурге, чтобы обратиться к народу с призывом сплотиться вокруг Думы и об'явить, что Дума не подчиняется акту о роспуске. Узнав об этом, кадеты решили перехватить инициативу у трудовиков и предложили последним ехать в Выборг. К счастью для кадетов, трудовики никогда не отличались четкостью своей политической линии. Нортону, хотя они и чувствовали в этом предложении подвох и опасались, что поездка в Выборг может быть истолкована как простое бегство народных представителей, тем не менее согласились доехать вместе с кадетами в Выборг.

На первом заседании бывших членов Думы в Выборге, вечером 9 июля, было решено в знак протеста против разгрома Думы обратиться к народу с призывом не давать рекрутов, не платить податей и не признавать займов. На следующий день, 10 июля, предстояло утвердить текст воззвания.

Между тем из Петербурга получались вести, что там внешне спокойно, и это в значительной мере остудило первоначальный пыл кадетов. На собрании 10 июля большинство кадетских ораторов предлагало уже в воззвании довести только до сведения населения, что Дума распущена в тот момент, когда она была занята аграрным законодательством, и совершенно отбросить всякие призывы к народу.

По всей вероятности, кадетская фракция в конце концов отвергла бы вторую часть воззвания, содержавшую лозунги пассивного сопротивления, если бы не один случайный инцидент, который произошел перед самым концом заседания. Выборгский губернатор потребовал прекращения заседаний бывших членов Думы. Кадеты, по свидетельству секретаря выборгского совещания, "были непрочь подчиниться непреодолимой силе и оставить дело не доведенным до конца". Муромцев, который вел заседание, под предлогом, что он дал губернатору слово не продолжать собрание, удалился. Порядок собрания был нарушен. "Выручил" левый кадет Петрункевич, предложивший подписать воззвание, "как оно есть". Огромным большинством его предложение было принято.

Выборгский манифест был для кадетов предохранительным клапаном на случай общего революционного взрыва.

В Выборг кадеты ехали с паническим предчувствием, что роспуск Думы вызовет взрыв "стихийных кровавых столкновений". В этих условиях они не могли не искать компромисса с представителями революционной демократии, так, как в противном случае они рисковали очутиться в "барском уединении" и лишились бы всяких шансов повернуть поток массового движения в мирные берега.

Указывая народу мирный путь пассивного сопротивления, кадеты, как говорил на суде над выборжцами Муромцев, стремились "прорыть каналы и отвести поток по этим каналам от угрожаемых им жилищ".

Сразу же после подписания выборгского манифеста кадетская партия, по замечательному выражению Ленина, стала усиленно практиковать "...провозглашенный этим воззванием принцип пассивного сопротивления по отношению к самому же

воззванию"¹ . Реально по организации пассивного сопротивления на местах ничего предпринято не было. Инсценируя впоследствии процесс над выборжцами, прокуратура могла сослаться в обвинительном акте лишь на одиночные попытки распространения выборгского воззвания. IV с'езд кадетской партии в сентябре 1906 года поспешил и формально разоружиться: он высказался против осуществления выборгского воззвания.

В связи с разгоном Думы меньшевики выдвинули провокационный лозунг о демонстративной забастовке и о частичных проявлениях протеста против этого разгона Думы. Ленин и большевики вскрыли вопиющую нелепость мирного демонстрирования, устраивания протестов в обстановке ожесточенной гражданской войны. Используя роспуск Думы как повод к агитации за вооруженное восстание, большевики, стояли, однако, не за немедленный общий революционный натиск, а за подготовку к решительной и организованной борьбе.

Пресмыкательская линия поведения кадетов дискредитировала Думу в глазах народных масс, и последние не были склонны, вопреки призывам меньшевиков, выступить на защиту кадетской Думы. Рабочие сберегали силы для грядущих битв.

Во второй половине июля вспыхнули восстания в Свеаборге и Кронштадте. Питерские рабочие об'явили забастовку с целью поддержать восставших. Но восстания в Свеаборге и Кронштадте были быстро подавлены. Стачка для поддержки восставших солдат и матросов стала беспредметной, а стачки-протеста против роспуска Думы рабочие все время не хотели. С 22 июля забастовка в Петербурге пошла на убыль.

Позорный крах игры в парламентаризм перводумских кадетов поколебал среди крестьян веру в возможность мирным путем получить землю и политическую свободу. Вера в царя и надежды на Думу поблекли, но еще не исчезли совершенно. Понадобился опыт четырех Дум, наглядные уроки столыпинской реакции с ее зверским террором против революционного движения и разорением деревни в угоду кулакам, наконец, империалистическая война, чтобы крестьянство рассталось с монархическими иллюзиями, отошло от буржуазии и повернуло к прочному союзу с рабочим классом.

Характеризуя эволюцию крестьянских настроений во время буржуазно-демократической революции (1905 год - февраль 1917 года), товарищ Сталин писал: "История этого периода есть история борьбы кадетов (либеральная буржуазия) и большевиков (пролетариат) за крестьянство. Судьбу этой борьбы решил думский период, ибо период четырех Дум послужил предметным уроком для крестьянства, а этот урок воочию показал крестьянам, что им не получить из рук кадетов ни земли, ни воли, что царь всецело за помещиков, а кадеты поддерживают царя, что единственная сила, на помощь которой можно рассчитывать, - это городские рабочие, пролетариат"² .

¹ В. И. Ленин. Соч. X, стр. 119.

² И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 35, 10-е изд.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - Е. ЧЕРМЕНСКИЙ:

Комментарии: