Libmonster ID: RU-9754

Аверинцев С. С.

Другой Рим

СПб.: Амфора, 2005

В сборник вошли статьи Сергея Сергеевича Аверинцева (1937 - 2004) разных лет, которые так или иначе затрагивают проблемы мировоззрения, литературы, искусства ранней Византии и отзвуки ее в современной культуре.

Ошибется тот, кто решит, что книга эта предназначена исключительно специалистам - филологам-классикам и медиевистам. Византия Аверинцеву интересна не только потому, что здесь целое тысячелетие длилась одна из самых важных в истории встреч Востока и Запада, определившая их развитие на следующие десять веков. Что византийское искусство в своих лучших образцах сохранилось и сегодня: в блистательное царствование императора Юстиниана I возникли лучше мозаики Равенны и лучшие гимны греческой церкви - кондаки Романа Сладкопевца. Что она сыграла "наставническую роль" в судьбах русской литературы, и вообще в литературах православного круга (грузинской, сербской, болгарской). Без Иоанна Златоуста, византийского проповедника, умершего в начале V века, не понять и нашего упрямого протопопа Аввакума из века XVII. Не понять, пожалуй, и персонажей Лескова, Островского (включая Катерину из "Грозы") и даже Бунина.

Те, кто читал работы Аверинцева, знает секрет его широкой популярности в узких кругах ценителей античной, ранневизантийской, средневековой литературы, а также немецкой поэзии VII-XIX веков. По его собственному признанию, история литературы для него была не просто предмет познания, но одновременно шанс дышать "большим временем", вместо того, чтобы задыхаться в малом . Его исследования византийской культуры, представленные в нынешнем сборнике, не исключение. Они так же размыкают свод времени, в которое мы все заключены, в бесконечность прошлого, вводя в дополнение к настоящему координату вечности. Даря тем самым читателям чувство свободы.

Изменчивость истории была для него не конечным тезисом. Она была для него отправной точкой исследования. Поэтому, например, разговор о Византии немыслим для него без сопоставления ее с Римом, шире - с античностью вообще. Потому, говоря о взаимовлияниях литературных традиций, он самым естественным образом обращается к сравнению представлений о свободе в греческом полисе, республиканском и имперском Риме и - по контрасту - в Ветхом и Новом Завете (статья "На перекрестке литературных традиций"). Тут, кстати, открывается, что понятия у Аверинцева лишены абстрактной холодности философских умозаключений. Они обретают у него чувственность плоти, форму, даже запах. Рассуждение о том, что античное гражданство по сути своей является аристократической привилегией, продолжено в замечании, что гражданское достоинство римлянина, римская "важность" (gravitas) зримо воплощалась не в чем ином, как в рисунке складок тоги (...); но символично, что тоги никак не наденешь без посторонней (рабской) помощи . Показывая, как свобода Афин утверждена на собственном пределе через самоубийство Демосфена, свобода Рима - через самоубийство Катона , Аверинцев замечает: понятно, что этот специфический запах крови, растекшейся по ванне, античная свобода приобретает только во времена цезарей.

Эта чувственность, органика мира, который открывают вроде исключительно историко-филологические штудии, пробивает толщу столетий навылет. Чужой экзотический мир обретает зримую яркость, трепетную изменчивость живого орга-

стр. 72

низма. Скальпель ученого безошибочно находит тот нерв, те исторические сплетения, в которых современный человек узнает свою боль, страх, отчаяние. И свою надежду. Это возможно именно потому, что самого Аверинцева ведет не холодное любопытство ученого, а та же боль. И странная мысль мелькает, когда читаешь, как он представляет читателям древнего автора "Повести об Акире Премудром" (к слову сказать, повести, прочно вошедшей в круг чтения на Древней Руси) - Мара бар Серапиона, "бедолагу, поучающего своего сына из ссылки": Чем ему тяжелее на душе, тем дороже ему право рассуждать, всласть умствовать, сплетать неспешные сентенции, присловья, притчи, рассматривать собственную беду словно бы издали, высказываться о ней как можно витиеватее. Слова нанизываются в ряд, как ожерелье, (...) и в этом нанизывании - победа человека, которого обидели. С какой умной и наивной важностью словесного жеста он говорит в лицо своим мучителям:

Впрочем, что бы ни решили о нас,
Не приключится нам ничего большего,
Нежели упокоение смертное,
Которое не отнимется от нас.
Право, возникает ощущение, что ученый находит в "бедолаге-резонере" отчасти своего альтер эго. Человека, который ищет "мудрости" отнюдь не для удовлетворения амбиций. Здесь "мудрость" - узкий, тернистый путь, по которому надеются выйти из мира несвободы.

Этот тернистый путь ведет, с одной стороны, к бережному вниманию к древнему слову. В древнем слове он ищет символ преемства между древнееврейской, эллинистической и русской культурами. Кстати, почему Аверинцева занесло в коптскую и сирийскую литературу, понимаешь, когда читаешь, что тот древний сирийский язык, о котором идет речь, представлял собой определенную стадию развития одного из диалектов арамейского языка (когда-то канцелярского языка древнеперсидской империи, позднее, между прочим, разговорного языка в Палестине евангельских времен). Это внимание позволяет филологу увидеть, как за реконструкциями изначальной арамейской формы евангельских изречений, под медлительным ритмом греческого текста проступила сжатая, упругая речь, более похожая на энергичные стихи, чем на прозу, играющая каламбурами, ассонансами, аллитерациями и рифмоидами, сама собой ложащаяся на память, как народное присловье.

Другой конец пути упирается совсем неожиданно в массовую культуру. Острый глаз ученого углядел в древних текстах штампы и формы массовой литературы, на которую мы привыкли смотреть свысока. Не то Аверинцев. Он фиксирует отличия житий и апокрифов от мелодрамы и сказки, а заодно и от античной трагедии: Трагическое начало здесь решительно невозможно, все имеет принципиально иную тональность, как-то иначе звучит - то ли по-детски, то ли по-старчески, но смирнее; больше слабости, но и больше надежды, чем допустимо в трагедии. (...) Как это ни назвать, суть остается той же: глаза плачут и сердце уязвлено, однако и согрето, на душу сходит мир, а мысль яснеет и твердеет.

Кроме боли и поиска мудрости как выхода из мира несвободы, есть еще одна неожиданность, которую меньше всего надеешься найти в ученой книжке. Это страсть. Страсть - вот что в конечном счете делает дидактику поэзией , - напишет Аверинцев о суровом Ефреме Сирине. Но эта же страсть ведет его самого. Не только в переводах коптской и сирийской поэзии "золотого века" (эти переводы Аверинцева выходили отдельной книгой, в данный сборник вошли только его переводы шести псалмов, которые в православной богослужебной традиции называются Шестопсалмием), но и филологических статьях. Именно эта страсть сплавляет научное исследование с живым художественным словом. Превращает эту книгу в плод ума и страсти, кропотливых ученых занятий и поэтического вдохновения.

Ж. Васильева

стр. 73

Рудомино М. И.

Книги моей судьбы: Воспоминания ровесницы XX века

М.: Прогресс-Плеяда, 2005

Маргарита Ивановна Рудомино, основательница Всероссийской государственной библиотеки иностранной литературы (ВГБИЛ), оставила нам живые, обаятельные, подробные мемуары. Биография этой замечательной женщины - готовый сюжет для романа. Основательного реалистического романа, каких сейчас не пишут, - с историческим фоном, психологией и авантюрами, взлетами, падениями и нравоучительным концом... Судите сами.

Ровесница ХХ века, Маргарита Ивановна родилась в Саратове в дворянско- интеллигентской семье. В шестнадцать лет осиротела. Окончив гимназию, пошла работать, чтобы не быть обузой родным. Судьба привела ее в библиотеку - и, как она пишет, эта случайная должность на всю жизнь сделала меня библиотекарем . Еще шла гражданская война, но двадцатилетняя девушка сумела выбить в Москве вагон (!) новейшей литературы и одна, без сопровождения, довезла его до Саратова. В общем, зарекомендовала себя так, что Главпрофобр Наркомпроса (!) пригласил ее в Москву для организации опытно-показательной Неофилологической библиотеки иностранной литературы . Увы, Неофилологический институт, для которого библиотека задумывалась, не просуществовал и года. Зато от него остался "многоуважаемый шкаф" с сотней книг, позже вошедший в легенду о том, как с 1922 года "пошла быти" достославная ВГБИЛ. "Исхудавшая, иззябшая девочка" (К. И. Чуковский) два месяца ходила по кабинетам, доказывая, что такая библиотека советскому человеку нужна. И доказала. И началось! Стекла, отопление, подбор кадров, комплектование фонда, новые формы и методы работы... Но тут в Денежный переулок является нарком просвещения Луначарский и отнимает помещение библиотеки под свою квартиру (теперь там его музей)!

А между тем наша героиня - неизменно приветливая (высшее качество женщины), чарующая, по определению Я. Л. Раппопорта, - успевает завоевать своего будущего мужа. Они поженились в 1924 году и счастливо прожили всю жизнь. У них родились сын и дочь.

Что было потом? Твердое намерение во что бы то ни стало сохранить самостоятельность библиотеки, переезды с места на место, война, строительство нового здания, международная деятельность в ИФЛА. Создание единой семьи сотрудников и читателей - сообщества, где все было освещено ее волей, ее вкусом, направлено ее рукой (Н. И. Тюлина), оазиса для интеллигенции (нельзя не сказать, что ВГБИЛ была тем редким в Москве местом, куда принимали на работу вернувшихся после сталинской каторги).

Далее - трагический, несправедливый эпилог трудовой жизни. Достигнув высшей точки в своем творческом взлете, построив для библиотеки прекрасное здание на берегу Яузы в самом центре Москвы, вице-президент ИФЛА Рудомино вновь оказалась жертвой власти - как в той старой истории с Луначарским. Должность директора престижного, "раскрученного", как сказали бы сейчас, культурного института понадобилась дочери Косыгина, и Маргариту Ивановну сразу после 50-летия созданной ею библиотеки не только выпроводили на пенсию, но и жестоко отстранили от ее детища.

И все-таки будем считать, что воздаяние есть. В кругу любящих родных М. И. Рудомино совсем немного не дожила до своего 90-летия. А библиотека теперь носит ее имя.

Э. Велина

стр. 74

Рязанцева Н.

"Не говори маме"

М.: Время, 2005

Порой по каналу "Культура" идут советские фильмы семидесятых годов, которые, когда ты давным-давно смотрел их - и даже помнишь, в каком кинотеатре, - оставляли по себе легкую душевную боль. Не "пейзаж с дымкой", а быт, все на полутонах, мимоходом, герои говорят о чем-то своем, подтекст за кадром, ловишь их взгляды - и угадываешь, что внутри все кипит, сюжет живой, бликует, и мимоходом жизнь рушится, и нельзя, ну нельзя, нельзя читать чужие письма! Это и про те фильмы, где сценаристом была Наталья Рязанцева. "Чужие письма", "Долгие проводы", "Голос", "Крылья".

Все, что я писала в сценариях, в рассказах, имело отношение к этой древней, на роду написанной несправедливости: почему одни - такие хорошие и так стараются, чтобы их любили, а их все равно не любят, а другие ничего не делают, терзают близких и плюют на всех, а их все равно любят, им готовы подчиняться.

У нее репутация "одной из самых сдержанных женщин российского кинематографа" (Д. Быков). В этой книге она раскрывается. Вполголоса, с дневниковой откровенностью рассказывает о родных, о мужьях, друзьях и учителях. Здесь ее киноведческие статьи. Интервью. Непоставленные сценарии, из которых "Не говори маме", видимо, любимый. Всего я боялась - одиночества, мамы, экзаменов, унижений, бедности - и бежала, увиливала, а все такие пустяки, и ничего страшного нет - кроме смерти .

Но самое интересное - это, конечно, воспоминания. О Шпаликове, который в жизни много врал, выдумывал, мистифицировал, в стихах все чистая правда, затем и писал . Об Илье Авербахе, задуманном природой для профессии режиссера . О Ларисе Шепитько, после гибели которой образовалась пустота. О Кире Муратовой. Об Александре Галиче, Габриловиче, Мерабе Мамардашвили. Портрет времени. Взгляд через плечо, как киношники говорят, "с обратной точки". И профессиональная кухня. Как искали тематическую "щель" в заборе цензуры, чтобы проскочил сценарий, который потом, замученный вариантами, посеревший от поправок, все-таки становился фильмом, который мы помним.

Э. Конышева

Скороходов Г. А.

Разговоры с Раневской

М.: АСТОЛ: АСТ, 2005

Как известно, Фаина Георгиевна Раневская не оставила о себе книги. Сто раз принималась писать своим крупным детским почерком, даже заключала договоры с издательствами, но нет, так и не написала. ...Я считаю, рассказывать самой о себе просто нескромно. Как можно выставлять себя напоказ? Смотрите, какая я, скажем, талантливая и как, мол, я умею работать! Ну, это очень нескромно и, по-моему, отвратительно!

Были у Раневской молодые друзья, которые уговаривали ее писать. Один из них - всем известный Глеб Скороходов, работавший тогда в литредакции радиовещания, свой человек в доме: она, шутила Раневская, его усыновила , а он ее уматерил . На протяжении пяти лет, подобно Эккерману, он записывал "разговоры с Раневской", и она это знала. Дарила ему листочки с заготовками к своей несостоявшейся книге. Например, воспоминания о раннем детстве. Раневской четыре года:

стр. 75

Мне жаль брата, я начинаю плакать. Мне очень хочется посмотреть на свое лицо в зеркало. Я сдергиваю с зеркала простыню и начинаю себя рассматривать. И я думаю: "вот какое у меня лицо, когда я плачу оттого, что умер брат".

И мне уже не жаль брата, я перестаю плакать и думать об умершем.

Это был день, когда выяснилась моя профессия.

За пять лет близкого общения материала набралось на книгу. Ту самую, которую так ждали от Раневской. Короткие главки, как на ось, "нанизаны" на "Странную миссис Сэвидж": работа над ролью, варианты трактовок, постижение образа. Остальное - разговоры обо всем и обо всех. Даже хорошо отдавая себе отчет, о ком читаете, все равно приготовьтесь удивиться. Вам предстоит встреча с живой интонацией (у Скороходова хороший слух), с ненормативной лексикой, нелицеприятными плюхами в адрес хорошо известных и любимых нами "Верок", "Танек" и "Славок"... При этом "Эккерман" не заслоняет собой "Гёте". Да и поди заслони Раневскую! Вы не актриса, вы актрисище , - говорил ей Алексей Толстой. Глыба! - вторила ему Марецкая. Гениальной Раневской в этой книге очень, очень много. Разной. Сложность характера Фаины по плечу разве что Шекспиру или Достоевскому, - объясняла, почему сама не взялась за жизнеописание, хорошо ее знавшая маститая Татьяна Тэсс.

Итак, книга была готова и одобрена Раневской почти сорок лет назад - конечно, в том виде, в каком тогда это было возможно. Но вышла только в 2003 году - первым изданием, сейчас - дополненным (может, даже переполненным) вторым. В огромной мере - дань, в какой-то мере - месть. Почему так?

Такой вот детективный сюжет.

Е. Мелина

Пушнова Н.

Андрей Миронов

М.: АСТ: Астрель, 2005

Беспроигрышная тема для книги - биография великого артиста. Да еще такого, которого обожала вся страна, - легкого, блистательного, элегантного, "чертовски привлекательного". Казалось, он и в жизни был такой - порхающий Фигаро, везунчик, любимец фортуны. Экранизации известных произведений с его участием не оставляли сомнений: только так может выглядеть главный герой. "Трое в лодке, не считая собаки", "Соломенная шляпка", "Небесные ласточки", "Обыкновенное чудо", "Двенадцать стульев". А еще - застенчивый ветеринар из "Три плюс два", покладистый холостяк из "Будьте моим мужем", незадачливые жулики Дима Семицветов из "Берегись автомобиля" и Гена Козодоев из "Бриллиантовой руки", бесстрашный Маркиз из "Достояния республики", "Человек с бульвара Капуцинов", решивший переустроить мир с помощью синематографа. И еще многие и многие другие замечательные роли в кино и театре. Звание народного артиста РСФСР. И только сорок шесть лет жизни...

В 1999 году вышла первая книга Н. Пушновой о Миронове. Тираж ее давно разошелся. За шесть минувших лет произошло немало событий. Жизнь дописала новые страницы в этой книге. Растут внуки Миронова. Обе дочери стали хорошими актрисами - отец мог бы ими гордиться. В 2001 году, к 60- летнему юбилею Миронова, театр Сатиры подготовил спектакль "Андрюша".

Как говорится, сегодня только ленивый не берется за написание воспоминаний и биографий. Жанр, заведомо обреченный на успех. Достоинство книги Натальи Пушновой - в многоголосии. В отличие от эпатажных воспоминаний

стр. 76

Т. Егоровой, выдающей себя за единственную музу актера, здесь нашлось место всем знающим и любящим Андрея. Знаменитые родители, красавицы-жены, сводный брат, дочери, друзья, коллеги. У каждого из них свой Миронов. Зачастую автор приводит запись их монологов без редактирования и купюр, оставляя иллюзию живого звучания. Из этих осколочков-воспоминаний Пушнова и воссоздает жизнь артиста. Объемно, стереоскопично, дотошно и бережно. Вот так это виделось одними любящими глазами, а вот тот же эпизод - другими.

Каким он был на самом деле? Этот баловень, обожаемый своими родителями, получил суровое, почти спартанское воспитание. Может быть, отсюда его повышенная требовательность к себе? Критик Б. Поюровский вспоминает, как тщательно готовился Миронов к каждому своему концерту, долго репетировал, проверял работу осветителей, радистов, прыгал со сцены в зал и обратно. Без передышки и пауз отрабатывал двухчасовое представление: сменяли друг друга монологи, сценки, песни, эстрадные номера. У зрителя оставалось ощущение, что для актера это сущий пустяк, ерунда, небольшая шалость. Никакого пота, никакого напряжения. А потом в гримерке он стягивал с себя мокрую одежду и выкручивал ее над умывальником.

В жизни Андрей был, пожалуй, полной противоположностью своему эстрадному персонажу. Он был застенчив, неуверен в себе, недоволен собой, невероятно деликатен, раним и очень добр (из воспоминаний Эльдара Рязанова).

Е. Ленчук

Козлов А.

Джаз, рок и медные трубы

М.: Эксмо, 2005

Для многих читателей старшего поколения встреча с этой книгой - словно встреча со старым приятелем, c которым прошло послевоенное детство, непростая юность, трудное приноравливание к взрослой жизни. А дальше уж как у кого получится. У Алексея Козлова всё получилось. Он одолел науку медных труб в прямом и переносном смысле и из схватки с заскорузлой советской идеологией, опасными властями и чиновниками от культуры вышел не просто победителем, а блистательным музыкантом, композитором, саксофонистом-виртуозом, одним из создателей современного джаза. Он прославил российский джаз-рок не только у нас в стране, но в Европе и в США, на родине джаза. Он вывел джаз на уровень симфонической музыки. Алексей Козлов - джазмен знаковый (тут к месту этот современный термин), имеющий тысячи поклонников по всему миру.

Прямоугольник, ограниченный Новослободской улицей, Сущёвским валом, Тихвинской улицей и Палихой, - здесь прошло детство Алексея. Игры в войну и в футбол тряпичным мячом. Какой-то приблатнённый парнишка с фиксой по моде щиплет струны гитары - всего три-четыре аккорда, и все в восторге. Песни нашего двора. Музыка отозвалась в душе Алёши, гитару он освоил мгновенно, потом "пиандрос", а в итоге - "король" саксофона.

Во введении Козлов пишет о своих предках, и становится ясно, что другой биографии у этого человека быть не могло. Прапрадед - протоиерей Успенского собора в Кремле и известный в Москве меломан. Прадед, обладая прекрасным низким голосом, служил в том же соборе протодиаконом. Дед был певцом. Мать Алексея после консерватории преподавала теорию музыки. Отец, психолог, интеллигент из крестьян, человек сильный и честный. Эти его качества передались и сыну, что не раз осложняло ему жизнь.

стр. 77

В юности Алексей Козлов был стилягой. Развинченной, "свинговой" походкой он "хилял по Броду", насвистывая буги-вуги, - с коком на голове, в клетчатом пиджаке с огромными плечами, яркой рубашке, в галстуке с обезьяной или негритянкой, в узких брюках-дудочках, в "корочках" на "манной каше". Охотился за "фирменными" шмотками, заграничными пластинками и записями "на рёбрах" (как знакомо это всё бывшим чувакам и чувихам !). И, конечно же, ловил передачи "Voice of America". Он вспоминает: Мы смогли каждый вечер преспокойно "разлагаться", слушая джаз на волнах передачи "Music USA", бывшей составной частью программ радиостанции "Voice of America". Это было ещё в первой половине 50-х. Сперва её вёл какой- то незапомнившийся диктор, а затем Рэй Майкл... У Рэя Майкла была определённая направленность на традиционный джаз, причём главным образом в исполнении биг-бэндов. Нас это тоже страшно радовало, так как мы открыли для себя тогда и Дюка Эллингтона, и Каунта Бэйси, и Джимми Лансфорда, и Харри Джеймса, и Чарли Барнета, и Бэнни Гудмена, и Томми Дорси, а также ряд замечательных певцов, выступавших с этими бэндами. Передача всегда начиналась со свинговой мелодии-заставки в записи оркестра Нила Хэфти, на которую у всех нас, как у собак Павлова, выработалась со временем реакция - прекрасное настроение ожидания чего-то нового, состояние бодрости и веры в прекрасное будущее. После этого звучал типичный американский голос, низкий и густой: "This is "Music USA", I am Ray Mikael!" Да кто же из бывших стиляг этого не помнит?!

Со временем Козлов отошёл от стиляжничества, учился в Архитектурном институте, руководил самодеятельностью, играл на "вражеском" инструменте - саксофоне. Выбивал "площадки" для выступлений. И вот - собственное детище, ансамбль "Арсенал". Борьба, гастроли, репетиции, упорный труд и, наконец, слава.

Особую ценность книге придаёт подборка фотоснимков: хорошие лица родных; годы "халтуры" и роста в разных составах, исторические кадры встреч с Дмитрием Шостаковичем и квартетом его имени, выступления с ведущими джазменами: Джерри Маллиганом, Лаци Олахом, Дюком Эллингтоном, Эдди Рознером, Рэем Чарлзом, с Олегом Лундстремом и другими. В общем, эта книга - кладезь информации, и не только для ценителей джаза. В ней есть честные слова о том, что стало со страной в итоге перестройки, и о нынешней "развлекаловке", подменившей собой эстраду высокого уровня.

О. Никулина

Флокер М.

Метросексуал. Гид по стилю

СПб.: Амфора, 2005

Термин "метросексуал" совсем новый. Своим появлением на свет он обязан знаменитому фильму "Секс в большом городе" и сначала применялся к его героиням, а потом стал чаще использоваться по отношению к мужчинам определенного типа, сочетающим мужественность с умением хорошо выглядеть и модно одеваться. В короткие сроки родилось, можно сказать, движение метросексуалов, и ныне в его рядах уже сотни тысяч приверженцев. У них свои журналы и сайты в Интернете, своя модная инфраструктура и что-то вроде собственной философии. Метросексуалами считают Дэвида Бэкхема, Брэда Пита, Антонио Бандераса, Эвана Мак-Грегора, Гая Ричи, Стинга, Джастина Тимберлейка и многих других знаменитостей. Но этот образ доступен и простым смертным.

Как считается, метросексуал - это молодой состоятельный городской житель, свободный и независимый,

стр. 78

стильный и неглупый, обязательно успешный (или стремящийся прослыть таковым), уверенный в себе, оптимистичный и здравомыслящий, безупречный внешне и слегка ироничный. По сути, конечно, это махровый эгоцентрик, для которого единственный смысл жизни в ублажении себя, любимого. Однако, поскольку составная часть ублажения - вызывать у окружающих восхищение собой, для метросексуала важна внешняя безупречность. Он должен быть в меру накачан, чист и благоухающ, идеально подстрижен и одет, эрудирован и современен. Во всяком случае смотреть на него и общаться с ним приятно: он не оскорбляет ни одного из органов чувств, он вежлив, воспитан и не конфликтует с окружающими, хотя бы потому только, что ссоры и конфликты - лишняя трата нервной энергии, которую можно пустить на что-нибудь приятное.

Учебник американца Майкла Флокера помогает имитировать этот образ. Автор - человек бывалый, близкий миру кино, телевидения и моды. В его книге содержатся практические советы для ситуаций, в которых могут пригодиться азы этикета и хотя бы минимальные светские навыки.

Ваше рукопожатие должно быть крепким. Это не значит, что вы должны сломать кому-то руку или дернуть ее с такой силой, чтобы у другого человека затряслась голова. Просто действуйте твердо, с улыбкой на лице, глядя при этом в глаза тому, кого приветствуете.

Не сосредоточивайте разговор на себе. Никому не интересно слушать о вашем недавнем трагическом разрыве с возлюбленной, ваших болезнях или тяжелом характере родственника.

Если рядом говорят о незнакомых вам предметах, не стремитесь принять участие в разговоре, молча слушайте и улыбайтесь.

Не танцуйте, если не умеете .

Здесь найдутся советы типа: "Десять вещей, которых никто не должен видеть в вашем доме", "Девять способов устранения неприятных запахов" и т.д., рекомендации по фитнесу, уходу за телом, по оформлению жилища, всякие полезные житейские рекомендации: как заказывать вино и еду в хорошем ресторане, как вести себя во время фуршета, во время любовного свидания, как вести себя в музее, что следует и чего не следует делать в другой стране во время путешествия и т.д. Кроме того, здесь помещены чрезвычайно ценные сведения о винах и коктейлях (какие наиболее известны и что собой представляют), итальянской еде, модных марках (если не носить, то хотя бы иметь представление о них не помешает), о том, какие книги, фильмы, музыкальные альбомы нужно знать уважающему себя человеку (это, конечно, сугубо американский набор), причем приложен исключительно краткий, но вполне грамотный путеводитель по художественным стилям и живописи.

Станет ли читатель книжки метросексуалом - бог весть, но, если он привыкнет хотя бы регулярно менять носки и чистить ногти, это уже и тогда будет вполне отрадным результатом.

В. Бокова

стр. 79

Андрияка С.

Городская архитектура; Живопись; Зарубежье Натюрморт. Портрет. Интерьер; Пейзаж; Рисунок; Цветы

М.: Изд-во Московской школы акварели, 2005

Сергей Андрияка на слуху у публики (прежде всего московской) главным образом как создатель Московской школы акварели с превосходным выставочным залом при ней - залом, в котором непрерывно устраиваются интереснейшие и очень популярные камерные выставки. Как художник он известен значительно меньше.

Изданные ныне его Школой альбомы, весьма полно представляющие творчество мастера, дают возможность познакомиться именно с Андриякой- живописцем, и, что особенно ценно, познакомиться не только московскому, но и провинциальному зрителю.

Альбомы демонстрируют различные грани творчества Сергея Андрияки - от непритязательных этюдов до сложных исторических полотен и церковной росписи, выполненные в разных техниках - рисунке и акварели, масляной и темперной живописи, гуаши, даже витраже.

Рисунок и акварель - основная специальность художника. Здесь он подлинный профессионал, тяготеющий к классической манере в стиле русского академизма второй половины XIX века. Он пишет пышные натюрморты с садовыми и полевыми цветами и тематические постановочные композиции, романтичные и будничные, очень узнаваемые, среднерусские и европейские пейзажи "с настроением", сентиментальные детские и женские портреты. Пишет то легко и живописно, используя своеобразную "мокрую" фактуру акварели, то тяжело и пастозно, как маслом, создавая крупные (часто даже по размерам) станковые композиции.

Одна из наиболее сильных сторон творчества Андрияки - городской пейзаж. Он постоянно зарисовывает и пишет в Москве и Калуге, Рязани и Пскове, на площадях и улочках французских, греческих, германских городов, и делает это превосходно. Отличное владение рисунком и мастеровитость делают работы Андрияки привлекательными для глаз и для души. На них приятно смотреть и на них хорошо учиться акварельной технике. Во всяком случае, попытка копирования таких работ принесла бы начинающему художнику несомненную пользу.

В. Бокова


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/Культура-Искусство

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Сева ПятовКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/BookTrader

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Культура. Искусство // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 22.09.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/Культура-Искусство (дата обращения: 28.03.2024).

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Сева Пятов
Moscow, Россия
884 просмотров рейтинг
22.09.2015 (3110 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
22 часов(а) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
2 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
8 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
8 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев
ПРОБЛЕМЫ ИНДИЙСКОЙ ДЕРЕВНИ
Каталог: Экономика 
10 дней(я) назад · от Вадим Казаков

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
Культура. Искусство
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android