Libmonster ID: RU-10599
Автор(ы) публикации: З. УДАЛЬЦОВА

Русское византиноведение занимало ведущее место в буржуазной науке о Византии. Крупнейшими авторитетами в этой области были такие русские учёные, как В. Г. Васильевский (1838 - 1899) и Ф. И. Успенский (1845 - 1928). Несомненная заслуга старого русского византиноведения состояла в том, что в отличие от зарубежной буржуазной науки оно сосредоточило своё внимание прежде всего на проблемах внутренней социально-экономической и политической истории Византии. Русские буржуазные византинисты впервые подняли ряд новых проблем византийской истории, использовали много новых документов и археологических материалов, внесли существенные поправки в привычные толкования многих кардинальных вопросов истории Византийской империи.

В наследство от старого русского византиноведения осталась нам огромная масса накопленного им материала, без которого не может обойтись наша наука.

Однако это вовсе не значит, что марксистское византиноведение и византиноведение досоветского периода представляют "единый поток" и что будто бы задачи советского византиноведения сводятся к усвоению традиций старой науки. Совершенно очевидно, что наследство старой русской византиноведческой историографии следует использовать по-марксистски. В. И. Ленин подчёркивал, что марксисты "хранят наследство "в так, как архивариусы хранят старую бумагу. Хранить наследство - вовсе не значит ещё ограничиваться наследством"1 . Наоборот, задача нашей науки состоит в развитии "лучших образцов, традиций, результатов существующей культуры с точки зрения миросозерцания марксизма и условий жизни и борьбы пролета-


1 Ленин. Соч. Т. II, стр. 332. 3-е изд.

стр. 116

риата в эпоху его диктатуры"2 . Нельзя забывать указание А. А. Жданова, что "наша советская культура возникла, развилась и достигла расцвета на базе критически переработанного культурного наследства прошлого"3 . Отсюда следует, что, используя положительные стороны старого русского византиноведения, мы не должны забывать о реакционности его методологических и политических основ. Методологией русского буржуазного византиноведения был главным образом позитивизм - идеалистическая теория, широко распространённая в буржуазной историографии второй половины XIX века. Нельзя забывать и той политической роли, которую играло византиноведение в царской России, Оно являлось своего рода официальной государственной наукой, находившейся под особым покровительством правящих кругов. Старые русские византинисты были обычно весьма усердными проповедниками политических идей русского самодержавия. Во внутренней политике они поддерживали идею "православия, самодержавия и народности", во внешней - лозунг царской России: "Крест на св. Софию!"4 .

Недавно вышедший III том капитального труда академика Ф. И. Успенского "История Византийской империи" не может не привлечь внимания советских историков. Книга охватывает период с XI до середины XV в. и содержит три больших раздела: "Комнины", "Расчленение империи", "Ласкари и Палеологи". В первом разделе подробно излагается главным образом внешнеполитическая история Византии эпохи Комнинов. Автор уделяет здесь большое внимание норманскому завоеванию Южной Италии, продвижению турок-сельджуков в Малой Азии и нападению печенегов на Византийскую империю. Весьма детально описывает автор войны Византии с Робертом Гюискаром (Гвискаром - по Ф. Успенскому), с печенегами и турками. Значительное место отводится крестовым походам, в частности первому и второму крестовым походам.

Большое внимание в этом разделе уделяется истории южных славян и угров в XI - XII вв., подробно освещается внешняя политика императоров династии Комнинов.

В разделе "Расчленение империи" описываются события, связанные с завоеванием Византийской империи крестоносцами. Автор останавливается на третьем крестовом походе и на освободительном движении среди южных славян Балканского полуострова, подробно освещает подготовку четвёртого крестового похода, а также самый четвёртый крестовый поход и взятие Константинополя крестоносцами.

Последний раздел книги охватывает период от латинского завоевания Константинополя (1204 г.) до падения Византийской империи под ударами турок-османов (1453 г.).

"История Византийской империи" - плод многолетнего изучения самых разнообразных источников, в первую очередь византийских, славянских, западноевропейских, а также восточных. Многие из этих источников впервые изучены и использованы Ф. И. Успенским в его труде. В отличие от большинства общих работ по истории Византии, написанных западноевропейскими буржуазными учёными, Ф. И. Успенский наряду с детальным изложением внешнеполитической истории самой Византии даёт ценный материал по истории славянских народов Балканского полуострова, в первую очередь Сербии и Болгарии. Историю Сербии Ф. И. Успенский прослеживает с момента возникновения в XI в. первых государственных образований у приморских сербов до завоевания сербских земель турками. Достаточно детально излагается в работе Ф. И. Успенского также и политическая история Болгарии, в частности второго Болгарского царства. Ценным и интересным следует признать материал, собранный автором по истории Никейской империи, Эпирского деспотата, а также латинских феодальных владений, возникших на территории Византийской империи после завоевания её крестоносцами. В большей своей части этот материал не потерял своего значения и в наши дни. Обширные и важные сведения имеются в труде Ф. И. Успенского о византино-венецианских отношениях, особенно в эпоху Палеологов. Автор детально анализирует торговые договоры Византии с Венецией и рисует яркую картину проникновения венецианских купцов в Византию. Вопросу о взаимоотношениях Византии с другими италь-


2 Ленинский сборник, XXXV, стр. 148.

3 "Доклад т. Жданова о журналах "Звезда" и "Ленинград", стр. 23. Огиз. Госполитиздат. 1946.

4 См. статьи Ф. И. Успенского в газете "Биржевые ведомости" за 1915 г., особенно статью "Константинополь - Стамбул - Царьград".

стр. 117

янскими городами-республиками, в частности с Генуей, в книге Ф. И. Успенского отводится несколько меньше места, хотя описание генуэзской Галаты принадлежит к числу лучших страниц его труда.

Живо и интересно рисует Ф. И. Успенский картину постепенного упадка Византии за последние два века её существования - в эпоху Палеологов. Большое внимание автор уделяет сложной международной обстановке Византии того периода, показывает норманскую опасность, грозившую Византийской империи с Запада, рост могущества славянских государств Балканского полуострова, Болгарии и Сербии, проникновение итальянских купцов в Византийское государство, которое они разрушали изнутри, и, наконец, появление и неуклонный рост новой грозной опасности в лице турок-османов.

В последнем разделе книги автор изложил борьбу вокруг церковной унии, при этом он правильно вскрыл политические причины, толкавшие византийское правительство и византийскую церковь на заключение унии с папским престолом. Последние дни павшего под ударами завоевателей Византийского государства описаны автором с большой художественной силой.

В книге Ф. И. Успенского часто приводятся ценные выдержки из различных источников, дающие возможность читателю почувствовать специфику эпохи, познакомиться с интересными подробностями жизни византийского общества.

В целом книга Ф. И. Успенского является монументальным трудом русского учёного, дающим широкую картину политической истории Византии и соседних с нею стран в XI - XV веках.

Однако политическая Концепция автора и его методологические взгляды чужды марксистско-ленинской науке и нуждаются в глубоко критической оценке.

Между тем у некоторых советских византинистов наблюдается некритическое отношение к трудам буржуазных историков Византии, в частности к трудам Ф. И, Успенского. Ярким примером преклонения перед буржуазной школой русских византинистов являются работа Б. Т. Горянова, особенно его статьи И доклады, посвященные Ф. И. Успенскому. Так, в статье "Ф. И, Успенский и его значение в византиноведении"5 Б. Т. Горянов не дал развёрнутой критики с марксистских позиций политических и методологических взглядов Ф. И. Успенского, не попытался проанализировать классовой природы его политическихи историко-философских воззрений. В статье не показано принципиального отличия советского византиноведения, основанного на марксистско-ленинской теории, от византиноведения буржуазного. Эти же ошибки повторены Б. Т, Горяновым в предисловии к рецензируемому III тому "Истории Византийской империи" Ф. И. Успенского, правда, уже в несколько завуалированном виде.

Внимательно анализируя III том "Истории Византийской империи", мы можем совершенно отчётливо проследить следующие важнейшие идеи Ф. И. Успенского, легшие в основу его политических взглядов: 1) защита мелкой крестьянской собственности и общины; 2) монархизм; 3) прославление "реформ" сверху и резко отрицательное отношение к народным движениям, классовой борьбе; 4) защита православной церкви как основы государства, преувеличение значения церковных вопросов в истории.

Идея защиты крестьянской свободной собственности проходит красной нитью через всю книгу Ф. И. Успенского. Притом трактовка этого вопроса у автора теснейшим образом переплетается с монархистскими и реформистским!! идеями. Идеалом для Ф. И. Успенского является положение, когда сама монархическая власть путём реформ заботится об укреплении свободного крестьянского землевладения.

Ф. И. Успенский всячески превозносит правление императоров Македонской династии, которые проводили ряд мер в защиту свободного крестьянского землевладения от притеснений феодалов-властелей. Политика Македонской династии является для Успенского примером сочетания реформаторской деятельности в пользу мелкого крестьянского землевладения с прочной монархической властью.

По мнению Ф. И. Успенского, развитие феодализма, "система проний" (стр. 381) "угрожали разрушением фемного строя, закрепощением свободных крестьян и поглощением мелкой земельной собственности крупным землевладением. Между тем благодаря развитию системы фемного управления весь Период Македонской династии мо-


5 "Византийский временник". Т. I (XXVI), стр. 29 - 109. М. -Л. 1947.

стр. 118

жет быть назван исключительно благоприятным в смысле благоустройства военного дела и материального благосостояния империи" (стр. 382).

В XIII в. выразителями идеи защиты мелкого землевладения являются, по мнению Ф. И. Успенского, никейские императоры из дома Ласкарей (1206 - 1258), поэтому он так идеализирует правление этих императоров6 .

Гибель Византийской империи Ф. И Успенский объясняет исчезновением мелкой крестьянской собственности, ростом феодализма, крупного землевладения и центробежных сил в Византийском государстве. Заслугу никейских императоров из дома Ласкарей он видит в их борьбе против крупного землевладения, против земельной и служилой аристократии, в защите мелкой земельной крестьянской собственности. Особенно наглядно проявляется, по его мысли, эта тенденция в политике никейского императора Иоанна Ватаци (1222 - 1254). Он был "суров и подозрителен к аристократам, служилой и земельной Знати" (стр. 553), но милостив к народу.

Автор всячески подчёркивает, что "Ватаци и его сын были популярны в народных массах, но ненавистны аристократам" (стр. 575). Несомненно, идиллическая картина правления Ватаци, рисуемая Ф. И. Успенским, далека от исторической действительности. Никейские императоры сами были крупными землевладельцами, эксплоатация крестьян в Никейской империи отнюдь не была ослаблена. Однако политический смысл идеализации Никейской империи Ф. И. Успенским совершенно ясен. Он заключается в прославлении твёрдой императорской власти, проводящей ряд реформ в пользу мелкого землевладения и опирающейся в своей политике на средние слои общества, выступающие против крупной земельной аристократии.

Политические взгляды Ф. И. Успенского не менее ярко сказываются в оценке им переворота, приведшего на византийский престол династию Палеологов, в оценке правления Михаила Палеолога. Победа Михаила Палеолога, по словам автора, была победой феодальной аристократии, торжеством реакции над правлением "народных" царей Ласкаридов {стр. 610). Михаил Палеолог сам был аристократом и врагом "отеческого, хозяйственного строя" Ласкарей. "Вряд ли он интересовался нуждами крестьянства и развитием производительных сил страны, как все Ласкари" (стр. 655). Отсюда крестьянские восстания в защиту династии Ласкарей, отсюда "глухой социальный процесс, который привёл в XIII - XIV вв. крестьянские массы в бесправное состояние крепостных-проскафименов" (стр. 655). От аристократического режима Палеологов пострадали" мелкие прониары, военно-служилый класс. Из этого вытекает основной вывод автора о причинах упадка империи при Палеологах, коренящихся, По его мнению, в росте крупной земельной собственности и исчезновении класса свободного крестьянства. Ф. И. Успенский считал, что панацеей от всех бед империи в последний период её существования могли бы быть, во-первых, появление на византийском троне выдающихся монархов и, во-вторых, реформы социального и государственного строя, проведённые "мудрыми" правителями. Автор считает, что если эти реформы исходят от самого народа или от отдельных общественных деятелей, то они бывают обычно слитком радикальны и обречены на провал. Такова судьба, по его мнению, реформаторских идей фессалоникийских зилотов и крупного византийского ученого-мыслителя XV в. Георгия Гемиста Плифона.

Реформистские идеи вполне понятны и объяснимы у буржуазного учёного Ф. И. Успенского, но совершенно непонятно и необъяснимо, как мог советский учёный Б. Т. Горянов в своём предисловии к III тому "Истории Византийской империи" полностью солидаризироваться с либерально-буржуазными идеями Ф. И. Успенского. Б. Т. Горянов пишет: "Ф. И. Успенский правильно отмечает, что спасти Византию могли лишь коренные реформы социального и государственного строя, но преемники Михаила Палеолога, занятые борьбой за власть, и не думали ни о каких преобразованиях" (стр. 23). Проповедь эволюции вместо революции, реформ вместо классовой борьбы - вот политический смысл идей Ф. И. Успенского, которые берёт под свою защиту Б. Т. Горянов.

Дальнейший прогресс Византии в XIV-XV вв. зависел прежде всего от развития её производительных сил, вызревания элементов капитализма в недрах феодального строя Византии. Причины упадка Византии следует искать отнюдь не в отсут-


6 Идеализация Ф. И. Успенским правления никейских императоров отмечена редакцией тома, но она де вскрыла политические мотивы этой идеализации.

стр. 119

ствии "гениальных реформаторов", которые смогли бы провести социально-экономические преобразования, а прежде всего в медленном развитии элементов капитализма в Византии, в слабости нарождавшейся византийской буржуазии. Дальнейший прогресс Византии упирался в коренную ломку феодальных отношений в Византийском государстве.

Выступая горячим сторонником реформ сверху, Ф. И. Успенский чрезвычайно отрицательно относился к народным движениям, к классовой борьбе трудящихся масс. Подобное отношение автора к социальным движениям проявляется либо в замалчивании народных восстаний, классовой борьбы, в игнорировании социальных основ того или иного течения либо в открыто недоброжелательном описании народных восстаний. Так, например, автор весьма бегло и поверхностно говорит о таком крупном социальном движении, как богомильство (стр. 108). Он рисует это движение главным образом как религиозное течение. Ф. И. Успенский не отрицает широкого размаха движения богомилов, нашедшего "благоприятную и восприимчивую среду в болгарском населении" и распространившегося даже среди печенегов, но он игнорирует социальные причины столь быстрого и столь широкого распространения богомильского движения. Больше того, автор ставит в заслугу сербскому кралю Стефану Немани неумолимую "строгость в подавлении богомильской секты, которая угрожала пустить корни и в Сербии, как успела уже распространиться в Македонии и Болгарии. Вследствие беспощадных преследований последователи богомильского учения перешли в соседнюю Боснию, где и основались под покровительством либеральных боснийских банов" (стр. 267).

Острая классовая и партийная борьба, развернувшаяся в Византии после смерти императора Мануила Комнина, рисуется Ф. И. Успенским прежде всего как религиозная и "национальная" борьба греков с латинянами (стр. 295 - 296); автор всё же принуждён признать, что движение приняло впоследствии социальный характер, борьба перешла на улицы и площади Константинополя, и "с этим вместе начинается роковая эпоха движения, перешедшего в народ и изменившего свой первоначальный характер. Личные мотивы цесаревны и регента Алексея Протосеваста должны были отойти на задний план перед народным недовольством иностранцами, на которых издавна опиралось правительство. Столичные беспорядки конца апреля и начала мая (1182. - З. У.), потушенные наёмными отрядами, были предвестником страшной смуты, роковой по своим последствиям для империи" (стр. 297).

Мы видим, что для Ф. И. Успенского движение, как только оно принимает социальный характер, делается тотчас "роковым" (!), "страшной смутой", гибельной для империи. Восставший народ для Ф. И. Успенского - "чернь", "бунтовщики", "толпа", которая буйствовала несколько дней на улицах города, разрушая дома богачей и расхищая имущество (стр. 298 - 299), а народное восстание в Константинополе - "семидневная свалка на улицах столицы" (стр. 298). Вместе с тем, всячески стремясь выдвинуть в движении на первый план религиозный и "национальный" моменты, Ф. И. Успенский приводит свидетельства "источников", которые помогают пролить свет на социальный характер движения: например, он говорит, что источники свидетельствуют о том, что во время восстания "погибли или были истреблены акты, утверждавшие права привилегированных классов" (стр. 299), однако никаких выводов из этих данных источников автор не делает.

Народное движение автор признаёт, хотя и с большими оговорками, только под самодержавным стягом и с целью восстановления прочной и "просвещённой" монархии типа Никейской империи.

Весьма показательно отношение Ф. И. Успенского к восстанию крестьян-акритов при Михаиле Палеологе. Прежде всего бросается в глаза то, что автор относится к этому восстанию более сочувственно, чем к другим народным движениям. Объясняется это монархическим характером восстания, которое было поднято в защиту наследника "любимых царей" из рода Ласкаря (стр. 624 - 625); монархический характер движения подчёркивается автором с особой силой.

Описывая борьбу Кантакузина с Палеологами, автор подчёркивает, что в свой первоначальный период она "приняла характер, далеко выходящий за рамки династической борьбы" (стр. 702). "Широкое, для Кантакузина неожиданное участие народных масс под знамёнами самодержавия могло при успехе изменить ход византийской

стр. 120

истории и вернуть империю к счастливым временам Ласкарей, завещавших потомству жизнеспособное национальное царство" (там же).

Более сложным было отношение Ф. И. Успенского к восстанию зилотов в Фессалонике (1342 - 1349). Несомненная заслуга автора состоит в том, что он старался понять это восстание на фоне обшей социально-политической обстановки, создавшейся в городе. Автор подробно освещает экономическую жизнь Фессалоники, этого крупного торгово-ремесленного центра Балканского полуострова, анализирует социальный состав и политическое устройство город:,. При этом на первый план он выдвигает социальный, а не религиозный момент. Автор прямо пишет, что "социальное движение осложнилось богословским" (борьба варлаамитов и паламитов), что "религиозная распря переплелась с социально-политическим кризисом, который и придал ей и значение и длительность" (стр. 711 - 712).

Тем более неправильно заявление Б. Т. Горянова, автора предисловия к III тому "Истории Византийской империи", упрекающего Ф. И. Успенского в том, что тот недостаточно оценил значение религиозной борьбы и движения исихастов во время восстания зилотов (!) (стр. 24). Б. Т. Горянов при этом аргументирует своё положение тем, что вожди определённых социальных групп использовали эту "борьбу на философско-религиозном франте". Но то же самое утверждает Ф. И. Успенский, который указывает на связь Паламы и его партии с властелями и Кантакузином и прямо говорит о том, что Кантакузин и феодальная знать использовали в своих интересах движение исихастов (стр. 710 - 711), в то же время он указывает на то, что "буржуазные партии в Салониках были враждебны Паламе, стороннику Кантакузина и властелей" (стр. 710). Ничего нового по сравнению с Ф. И. Успенским Б. Т. Горянов в своём предисловии не говорит, а, наоборот, делает определённый шаг назад, явно переоценивая значение религиозного момента в социальных битвах XIV века. В то же время Б. Т. Горянов не заметил другого. Он не увидел ошибки Ф. И. Успенского в оценке исихастов, не разглядел стремления Ф. И. Успенского подчеркнуть "патриотическую", "антилатинскую" основу учения исихастов и оправдать тем самым это движение (стр. 709).

По-разному относится Ф. И. Успенский к различным течениям среди зилотов. Явно сочувственное отношение встречает у него умеренное течение; автор пытается изобразить это течение как явление по преимуществу буржуазное. "Ядром зилотов; врагов олигархии, - пишет он, - должны были явиться многочисленные средние классы и профессиональные союзы" (стр. 712). Автор стремится даже к своего рода "реабилитации" этого течения зилотов от обвинений современников из аристократической партии (Кантакузин, Кавасила, Кидонис, Григора) в том, что зилоты были "сборищем голи" (там же).

Лишь участие "средних" и даже "высших" классов, в частности интеллигентной молодёжи, воспитанной Варлаамом в рационалистических началах аристотелевской философии, придало, по мнению автора, силу и размах движению (стр. 712). В свете этого положения Ф. И. Успенского становится понятным его утверждение, что на движение зилотов имел большое влияние "пример Генуи и других итальянских республик, где как раз в эти годы торжествовала демократия (!) к великой пользе для городов, по крайней мере, на первых порах" (там же). Сочувствуя умеренно-реформистской струе в движении зилотов, Ф. И. Успенский стремится связать восстание зилотов с буржуазными движениями в итальянских республиках7 .

Совершенно иное отношение Ф. И. Успенского к плебейско-революционному, или, как он иногда называет его, "якобинскому", течению среди зилотов. Именно это революционно-плебейское крыло движения, по мнению автора, было носителем беспорядка, причиной грабежей и убийств, "на которые ке пошли бы умеренные в мирное время" (стр. 703). Именно наличие революционно-плебейского течения в движении обусловило общую отрицательную оценку автором восстания зилотов. По мнению Ф. И. Успенского, "революция зилотов настолько противоречила социальному строю Византии, вызвала против себя такие силы я исконные устои, что она была


7 В этом отношении Ф. И. Успенский не оригинален, его взгляды совпадают со взглядами С. Тафрали, на труд которого он ссылается (стр. 707). Следует отметить, что редакция с примечаниях указывает ещё ряд работ С. Тафрали без всякой критики его ошибочных теорий (там же).

стр. 121

мыслима лишь в ограниченных рамках места и времени" (стр. 713). Неудача движения зилотов, по мнению автора, объясняется прежде всего тем, что это движение вышло за рамки социально-экономических реформ, превратившись в революционное восстание, в "социальную революцию".

С особой настойчивостью подчёркивает Ф. И. Успенский всю обречённость революции зилотов по той причине, что "пролетариат не мог бы организовать партию, 7 лет (1342 - 1349 гг.) державшую город в руках при труднейших условиях, развившую и осуществившую радикальную программу социальных реформ, шедшую вразрез с тем направлением судеб империи, которое привело последнюю к неизбежной гибели" (стр. 712). Цель этого высказывания - показать, что народные низы, "пролетариат", как, модернизируя, называет их Ф. И. Успенский, якобы неспособны к созданию крепкой власти, прочной организации, а способны лишь к неорганизованному бунту.

Критикуя в своём предисловии отдельные положения Ф. И. Успенского, Б. Т. Горянов не вскрывает главного в оценке Ф. И. Успенским движения зилотов - его различного отношения к отдельным течениям. Именно поэтому для Б. Т. Горянова осталось непонятным, почему автор связывает восстание зилотов с движением в итальянских республиках. Во всём этом Б. Т. Горянов увидел лишь попытку Ф. И. Успенского привнести причину восстания извне. Для русского буржуазного автора сближение умеренного крыла революции зилотов и движения в итальянских городах стало возможным потому, что для него это были однотипные, буржуазные движения. Не поняв политической позиции автора, Б. Т. Горянов не смог поэтому понять и отрицательного отношения Ф. И. Успенского к радикальному крылу зилотов. Именно потому, что восстание зилотов было не "реформами сверху", а революцией снизу, оно получило следующую оценку автора: "Вместо устроения общества государственной властью, современники наблюдали кровавые народные волнения, разорявшие лучшие области и города" (стр. 726).

*

Не менее ярко выступают в Ш томе "Истории Византийской империи" и монархические идеи автора. Основной задачей византийского правительства, по мнению Ф. И. Успенского, была задача "соединить империю единством веры и императорской власти" (стр. 379). Ф. И. Успенский горячо поддерживает идею самодержавия, он всячески прославляет монархическую власть, которая, по его утверждению, стоит над всеми классами общества и которая одна лишь способна восстановить правосудие и навести порядок в стране (стр. 467 и др.).

Монархические идеалы у автора теснейшим образом связаны с религиозными и национальными - с идеями "православия" и "народности". Византия, по мнению автора, в лучшие моменты своей истории соединяет крепкую императорскую власть с единой верой. Православная церковь, по словам Ф. И. Успенского, являлась главной опорой Византийского государства. "В наиболее важные моменты исторической жизни, - пишет он, - Византийская империя находила опору в духовенстве, именно в монашеском сословии" (стр. 385). Когда же монашеское сословие пришло в упадок, погрязло в пороках и потеряло чувство патриотизма, погибло и Византийское государство, как это было во время латинского завоевания Византии (стр. 386 - 390). Однако после завоевания Византии крестоносцами византийское духовенство "закалилось вновь в горниле бедствий", стало основной патриотической силой и помогло восстановить империю (стр. 413 - 414).

На протяжении всего труда Ф. И. Успенского явственно ощущается преувеличение автором значения религиозных вопросов в истории Византии и других стран. Церковным вопросам он уделяет большое внимание как в описании истории Византийского государства при Комнилах, так особенно в эпоху латинского завоевания Византин и во время правления династии Палеологов. Крестовые походы для автора - прежде всего "грозный вопрос о поединке между христианским и мусульманским миром" (стр. 167 и след.). Автор чрезвычайно переоценивает значение религиозного фактора в крестоносном движении. Так же чрезмерно преувеличивается им значение религии, церковных вопросов в истории славянских народов Балканского полуострова, особенно з истории сербов и болгар. Крайне гипертрофируется значе-

стр. 122

ние борьбы латино-католической и православной церквей в истории Сербии (стр. 116, 117, 257, 258 - 264, 267 и др.).

В истории Латинской империи и Эпирского деспотата автора интересуют главным образом церковные дела (стр. 415, 417, 457 и др.). В этой связи вызывает удивление то обстоятельство, что в предисловии Б. Т. Горянова ие отмечается преувеличение Ф. И. Успенским значения религиозного фактора в истории. Наоборот, автор предисловия чрезвычайно хвалит Ф. И. Успенского за богатый материал по вопросу взаимоотношений латинской и греческой церквей в эпоху латинского завоевания Византии. Более того, автор предисловия, солидаризируясь с Ф. И. Успенским, ошибочно считает "церковную политику латинских императоров" одной из основных причин того, что "завоеватели не сумели привлечь на свою сторону симпатии покорённого населения" (стр. 19). "Это, а также ухудшение положения крестьянства были основными причинами шаткого положения Латинской империи с первых лет её существования" (там же). Вполне понятно, что буржуазный учёный-идеалист Ф. И. Успенский придаёт религиозным моментам решающее значение в истории, но совсем непонятно, как может советский историк Горянов стоять на той же буржуазной позиции.

С этими основными политическими взглядами автора теснейшим образом связаны идеи "национального" государства, прославление "национальных" идеалов у византийцев. Исходя из ложной посылки о "нации", "национальном" государстве в феодальную эпоху, Ф. И. Успенский говорит о "нациях" во время крестовых походов (стр. 219); о "национальном" государстве у угров (стр. 193), у монголов (стр. 589) и т. п. Большое внимание уделяет он идее византийского "национального" государства. Он хвалит императора Андроника Комнина за попытку установить "национальное" правительство (стр. 302), подчёркивает, что возвышению Андроника способствовала национальная партия (стр. 304), Особенно прославляет он никейских императоров за создание "национального" греческого государства. Выдающимся представителем "национальной" идеи считает автор Феодора II Ласкаря, который, по его словам, "воплощал в себе новую идею национального государства", в противовес феодальной аристократии, являвшейся носителем идей феодальной раздробленности (стр, 588). Целью Феодора II было создание "национальной" армии, возрождение "национальной", эллинской культуры (стр. 595 - 598).

Автор всячески восхваляет религиозность Феодора II, для которого "православие было национально" (стр. 587), подчёркивая одновременно его любовь к просвещению, увлечение философией, "преклонение перед разумом" (стр. 598 - 599). Для Ф. И. Успенского Феодор II Ласкарь является "далёким, затерявшимся предвозвестником идей просвещённого абсолютизма, хотя скорее эти идеи вечны (!), всплывая повсюду, где власть борется против старого, за новое, истолковывая последнее в свою пользу" (стр. 598). Ф. И. Успенский здесь прямо выступает защитником и апологетом идей просвещённого абсолютизма. В лице Феодора II Ласкаря объединяются три основные идеи автора: идея просвещённой монархии, православной религии и "национального" государства - этим объясняется апологетическое описание правления этого императора.

Прославляя Византийскую империю как оплот крепкой монархической власти и православной религии - империю, в которой воплощалась идея "национального" государства, Ф. И. Успенский, говоря о значении падения Византии, выступает с прямой поддержкой старого, но весьма живучего и распространённого в русской дворянской и буржуазной историографии тезиса о Москве - третьем Риме. "Со взятием Константинополя сопряжена была утрата незаменимых моральных ценностей для близких и отдалённых народов, для которых православная империя являлась частью религиозного и даже политического миросозерцания, - от покорённой райи до России, уже одолевшей татар. Царское достоинство перешло в более достойные православные руки (разрядка моя. - З . У.). Создалось учение о третьем Риме - Москве. Рука сосватанной папою Софии Фоминишны Палеолог доставила и династические права" (стр. 797). Приведённые слова являются как бы политической декларацией автора, в которой он открыто поддерживает теорию о Москве - третьем Риме, служившую "историческим" обоснованием агрессивных планов царского правительства и русской буржуазии, историческим "фундаментом" для внешнеполитического лозунга царской России: "Крест на св. Софию!".

В методологических взглядах Ф. И. Успенского достаточно ярко проявляются осо-

стр. 123

бенности позитивистской буржуазной историографии. Прежде всего эти взгляды Ф. И. Успенского проявляются в трактовке им вопросов экономики Византийского государства. Автор признаёт важность вопросов экономики, но лишь как одного из "равноправных факторов" исторического процесса. В данной книге, в отличив от других социальных исследований Ф. И. Успенского, часто посвященных социально-экономическим проблемам, вопросам экономики отводится чрезвычайно незначительное место. Внешнеполитическая и церковная история Византии настолько доминирует над историей социально-экономической, что данный труд Ф. И. Успенского можно в этом отношении считать шагом назад по сравнению с его другими произведениями.

Автор не даёт глубокого анализа особенностей византийского феодализма,, не пытается воссоздать картину жизни византийской деревни в описываемую им эпоху, более того, он порою сбивается на чисто внешне юридическое определение феодализма как политического института (стр. 321 - 322), характеризуемого ростом центробежных сил в государстве, увеличением независимости феодалов и упадком центральной власти. Вопросы положения византийского крестьянства и его расслоения, различных категорий зависимого населения, проблема феодальной ренты в Византии, вопрос о пережитках дофеодальных укладов в Византийском государстве (рабства, свободной крестьянской общины) и т. п. и другие важнейшие вопросы византийской социально-экономической истории остаются вне поля зрения исследователя. Крайне скупо освещены в книге также вопросы, связанные с экономикой византийского города, хотя автор и уделяет внимание византийской торговле, особенно в связи с проникновением итальянских купцов в Византию. На протяжении всего труда Ф. И. Успенский лишь попутно затрагивает экономические вопросы.

Для методологии Ф. И. Успенского характерно самое распределение материала: на первом месте он обычно излагает вопросы внешней политики, затем вопросы культуры, науки, философии и лишь в последнюю очередь обращается к вопросам экономики. Особенно ярко это проявляется в освещении истории Византии эпохи Комнинов. Исключение составляет отчасти раздел о Никейской империи, где автор уделяет значительное внимание экономической политике Ласкарей (стр. 577 - 579 и др.), что связано с его общей политической концепцией, со стремлением идеализировать никейских императоров, о чём мы говорили выше. Игнорирование Ф. И. Успенским вопросов социально-экономической истории отмечено в предисловии Б. Т. Горянова, но лишь вскользь и без анализа причин этого игнорирования и связи его с общими методологическими взглядами автора.

В книге Ф. И. Успенского читатель часто встречается с чисто идеалистическими понятиями - например, с понятием "византинизм". Определение этого термина автор даёт в предисловии к I тому "Истории Византийской империи", и это понятие сохраняется на протяжении всего его труда. "Византинизм" понимается Ф. И. Успенским прежде всего как историко-культурный термин и должен выражать особенности византийской культуры образовавшейся из соединения римских, эллинских, восточных и других начал (т. I, стр. 39 - 40). Как выражение политических, культурных и философско-литературных особенностей, "византинизм", по мнению Ф. И. Успенского, проявляется в следующих признаках: 1) в постепенной отмене господствовавшего латинского языка и замене его греческим, или византийским; 2) в борьбе национальностей из-за политического преобладания; 3) в оригинальном характере развития искусства (стр. 40). Ф. И. Успенский стремится доказать, что "византинизм" был организующим началом исторического развития на юго-востоке Европы (стр. 41). По его словам, "византинизм становится идеалом славянского царства, к какому стремятся передовые славянские народы. Византинизм идёт до Киева и Москвы, под его началами складывается историческая жизнь, т. е. государственное и военное устройство юго-восточных славян" (стр. 41). Не подлежит сомнению, что термин "византинизм" является совершенно искусственным и неприемлемым для советской исторической науки.

Идеалистически трактуются автором также многие крупные вопросы истории. Это особенно проявляется в понимании им сущности крестоносного движения. Крестовые походы для Ф. И. Успенского - прежде всего идеологическое движение; "общеисторический" интерес крестовых походов для него состоит в том, что "крестовые походы являются выражением идей и настроения умов в известный период средневековой истории" (стр. 136). Первоначальная цель крестоносного движения, по мнению Ф. И. Успенского,

стр. 124

была чисто идеальной - религиозной; лишь в ходе крестовых походов она уступила политическим соображениям, которые выдвинулись на первое место (стр. 136). Ф. И. Успенский ничего не говорит о том, что крестьянские массы, задавленные крепостной неволей, шли в крестовый поход в надежде получить на Востоке землю и освободиться от феодальной зависимости, долгов и т. п.

Идеализм Ф. И. Успенского сказывается также и в переоценке, роли личности в истории. История Ф. И. Успенского остаётся прежде всего историей царей, полководцев, политических и церковных деятелей, а отнюдь не историей народных масс. Это проявляется в традиционном делении византийской истории по династиям, а также в чрезвычайном преувеличении роли личности в истории. Особенно ярко переоценка значения роли личности в истории сказывается у Ф. И. Успенского в описании деятельности и в характеристике Роберта Гюискара, Боэмунда Тарентского, Андроника Комнина, Феодора II Ласкаря и др. Ошибки одного человека неправильно рисуются Ф. И. Успенским как причины неудачи всего крестоносного движения. Этот неверный тезис характерен для автора. Так, например, ошибки французского короля Людовика Святого трактуются как причины событий "всемирно-исторического" значения, так как Людовик Святой в борьбе с мусульманами упустил момент заключить договор с монголами и тем самым "спас ислам на Переднем Востоке от верной гибели" (стр. 590). Идеалистическое понимание автором роли личности в истории весьма сильно сказывается в оценке Андроника Комнина. Так, по утверждению автора "этот последний представитель династии Комнинов имеет в истории провиденциальное (!) значение" (стр. 306). Это "провиденциальное значение" Андроника Комнина состояло в том, что он "был или по крайней мере казался царём народным, царём крестьян" (стр. 306).

В предисловии Б. Т. Горянова об идеализме автора упоминается лишь вскользь (стр. 10) и не даётся развёрнутой критики идеалистической методологии. Ф. И. Успенского.

*

Нельзя согласиться с трактовкой Ф. И. Успенским и истории славянских народов Балканского полуострова. Заслугой автора является то, что он в отличие от большинства западноевропейских буржуазных учёных отводит в своём труде большое место истории южных славян и даёт ценный материал по этому вопросу. Однако он останавливается преимущественно на внешнеполитической истории южнославянских государств, отводя незначительное место внутренней, социально-экономической истории славянских народов. Например, в главе V, "Побережье Адриатики. Организация сербских земель", даётся краткий очерк политической истории Сербии, но ничего не говорится об экономике Сербии в XI в., о сельском хозяйстве, торговле, ремесле, об экономических связях Сербии с другими государствами (стр. 116 и сл.). То же мы видим и в глазах IX, XIII и других, посвященных истории южных славян. Помимо внешнеполитической истории центральное место в освещении судеб славянских народов Балканского полуострова у Ф И. Успенского занимают лишь церковные вопросы. Автор преувеличивает значение для истории славян борьбы латино-католической и православной церквей. Особенно это сказывается в трактовке Ф. И. Успенским истории Сербии. По его мнению, "процесс политической организации приморских сербов находился в связи с борьбой латино-католического и греко-православного обряда в славянских областях" (стр. 116). Эта мысль красной нитью проходит через всё изложение Ф. И. Успенским истории Сербии. Автор доходит даже до такого идеалистического и в корче неверного утверждения, что "соперничество между двумя мировыми началами (подчёркнуто мною. - З. У.) -романским и византийским - оказало большое влияние на оригинальную выработку истории сербо-хорватских племён" (стр. 254). Наряду с переоценкой значения церковных вопросов в истории славян Ф. И. Успенский преувеличивает значение культурных влияний прежде всего со стороны Византии и Западной Европы на культуру славянских народов. "Самым существенным признаком древнесербской истории", по мнению автора, "нужно признать то, что она постоянно находилась под двойным культурным влиянием, исходившим из Западной Европы и из Византии" (стр. 257). В то же время проблема культурных влияний на Сербию ставится Ф. И. Успенским в прямую зависимость от религиозных вопросов. Проблема влияний западноевропейской к византийской культуры на Сербию может быть выяснена, по мне-

стр. 125

нию Ф. И. Успенского, с точки зрения "географического положения сербской территории на боевом месте, где сталкивались притязания латинского и греческого обряда" (стр. 258). Таким образом, Ф. И. Успенский переоценивает значение культурного и религиозного влияния на сербов соседних народов, не анализирует и не видит самобытных черт сербской культуры, не занимается внутренней историей Сербии и других славянских государств, не анализирует процесса складывания самобытной культуры славянских народов.

Автору вообще свойственно преувеличение значения влияний соседних народов на историю славян. Так, например, совершенно незаслуженно он придаёт чрезвычайно большое значение роли угров в истории славянских народов. По его словам, "угры не только внесли в историю юго-восточной Европы совершенно новые начала, но дали особенное направление всему складу жизни юго-западных славян и обусловили развитие славянской истории на всё последующее время" (стр. 192 - 193). Это утверждение автора не имеет ничего общего с исторической действительностью и может быть объяснено игнорированием внутренней истории славянских народов Балканского полуострова.

Порою у автора проскальзывает тенденция к принижению деятелей славянской истории: так, например, он утверждает, что "рядом с Робертом Гвискаром, Боэмундэм и Рожером II, с одной стороны, и с королём Коломаном, с другой - история южных славян не может представить столь же даровитых деятелей" (стр. 199). Советская наука не может согласиться со всеми этими ошибочными положениями автора, и очень печально, что критика этих положений в предисловий Б. Т. Горянова совершенно отсутствует.

Из других проблем византийской истории не может удовлетворить советского читателя трактовка автором проблемы причин падения Византийского государства и оценка им турецкого завоевания Византии. Прежде всего автор уделяет недостаточное внимание внутренним социально-экономическим причинам падения Византии, не анализирует особенностей поздневизантийского феодализма, не изучает византийского города в эпоху Палеологов. Мало уделяет внимания автор проблеме классовой борьбы накануне падения Византии.

Нельзя согласиться также с оценкой автором турецкого завоевания. У Ф. И. Успенского проскальзывает, а порою совершенно отчётливо проявляется, некоторая идеализация турок и турецкого завоевания, он говорит о "необоримой силе Османов" (стр. 754) -силе "свежей расы", юного племени (стр. 736 - 737), которым владел "религиозный и расовый энтузиазм" (стр. 739). В то же время в книге отсутствует анализ экономического и социального устройства Османского государства. Автор говорит о "благосостоянии и расцвете" при Османах завоёванных областей Византийского государства. После турецкого завоевания, по словам Ф. И. Успенского, в Адрианополе "настало время материального и даже культурного расцвета", развития торговли и ремесла и т. п. (стр. 740).

Между тем турецкое государство складывалось как военно-феодальное, грабительское государство; грабительский характер турецкого государства и тяжесть турецкого завоевания для покорённого населения подчёркивает К. Маркс в своих "Хронологических выписках"8 . Вскоре после турецкого завоевания начались массовые конфискации земель феодалов и монастырей и передача их турецким владельцам; христиане лишались права занимать гражданские и военные должности и т. п. И лишь немногие ренегаты, перешедшие в мусульманство, пользовались милостями Порты. Особенно тяжёлым было положение народных масс при террористическом турецком режиме. Обо всём этом Ф. И. Успенский умалчивает. Он вообще мало говорит о последствиях турецкого завоевания как для завоёванных ими стран и народов, так и для государств Восточной и Западной Европы. Последствия падения Византии он сводит главным образом к последствиям морального и идеологического характера (стр. 797). В действительности же последствия падения Византии были значительны как в экономическом, так и в политическом отношении.

Существенным недостатком книги Ф. И. Успенского является и то, что в труде, целью которого было дать полную картину исторического развития Византийского го-


8 См. Архив Маркса и Энгельса. VI, стр. 207 и др.

стр. 126

сударства XI-XV вв., не уделяется должного внимания вопросу взаимоотношении Руси и Византии, в то время как очень много внимания уделено отношениям Византии со странами Западной Европы. Недостаточно освещены автором вопросы культуры, особенно в эпоху Палеологов, в частности проблема византийского гуманизма.

Не останавливаясь на мелких недочётах работы Ф. И. Успенского, мы можем придти к следующим выводам. III том "Истории Византийской империи" - работа, написанная большим знатоком византийской истории, владеющим огромным материалом, содержащимся в разнообразных источниках - византийских и славянских, западноевропейских и восточных, - даёт подробное и интересное описание глазным образом внешнеполитической истории Византии с XI по XV век. Однако книга страдает многими недостатками, свойственными буржуазной историографии. Политические и методологические взгляды автора не могут быть приемлемы для советской Исторической науки, основанной на марксистско-ленинской методологии, и нуждаются в критическом пересмотре. К сожалению, автор предисловия к III тому "Истории Византийской империи" Б. Т. Горянов ограничился лишь поверхностным изложением содержания труда Ф. И. Успенского, пересыпанным отдельными критическими замечаниями по частным вопросам книги Ф. И. Успенского. В предисловии советский читатель не найдёт критики политической концепции автора, развёрнутой оценки его методологических взглядов. Идеалистической методологии и буржуазно-консервативным политическим взглядам Ф. И. Успенского не противопоставлено марксистско-ленинское понимание важнейших проблем византийской истории. Автор предисловия порою сам солидаризируется с ошибочными взглядами Успенского, как, например, по вопросу о значении церковной политики в истории Латинской империи, в оценке "реформ сверху", проводимых византийскими императорами, и т. п., а иногда высказывает даже более отсталые взгляды, чем Ф. И. Успенский, например, по вопросу о значении богословской борьбы в восстании зилотов. В предисловии и в примечаниях редакции не отражены достижения передовой советской науки в области византиноведения. В предисловии Б. Т. Горянова не проводится грани между буржуазной русской наукой и наукой советской. Работа советского историка-марксиста М. В. Левченко "История Византии", представляющая собой первый марксистский труд по истории Византии, упоминается авторам предисловия наряду с работами буржуазных русских византинистов - Кулаковского, Шестакова и К. Н. Успенского, а также эмигранта А. Васильева. Б. Т. Горянов не говорит о том, что книга М. Левченко принципиально отличается от трудов русских буржуазных византинистов, как написанная на основе марксистско-ленинской методологии. Всё это показывает, что Б. Т. Горянов не по-марксистски решает вопрос об отношении советского византиноведения к русской дореволюционной буржуазной историографии. В то же время в предисловии и в примечаниях редакции не даётся критики западноевропейской буржуазной историографии, что дало бы возможность ярче выявить заслуги русской науки, в частности Ф. И. Успенского, по сравнению с зарубежной буржуазной историографией.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/К-ВОПРОСУ-ОБ-ОЦЕНКЕ-ТРУДОВ-АКАД-Ф-И-УСПЕНСКОГО

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

German IvanovКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Ivanov

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

З. УДАЛЬЦОВА, К ВОПРОСУ ОБ ОЦЕНКЕ ТРУДОВ АКАД. Ф. И. УСПЕНСКОГО // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 15.11.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/К-ВОПРОСУ-ОБ-ОЦЕНКЕ-ТРУДОВ-АКАД-Ф-И-УСПЕНСКОГО (дата обращения: 28.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - З. УДАЛЬЦОВА:

З. УДАЛЬЦОВА → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
German Ivanov
Moscow, Россия
1412 просмотров рейтинг
15.11.2015 (3056 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
2 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
8 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
8 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
К ВОПРОСУ ОБ ОЦЕНКЕ ТРУДОВ АКАД. Ф. И. УСПЕНСКОГО
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android