Считается, что легитимация представляет собой процедуру общественного признания, объяснения или оправдания какого-либо действия, лица, события или факта. Легитимность нельзя смешивать с легальностью, то есть с законностью. Легитимность не обладает юридическими функциями и не является правовым актом[1, 5]. Она утверждает политику и власть, объясняет политические решения, создание политических структур, обеспечивает повиновение и согласие или политическое участие без принуждения, или оправдывает применение принуждения и применение силы и других средств, которыми располагает власть. Легитимная власть и политика авторитетны. Демократическая власть уделяет большое внимание легитимации своих действий, необходимости править с согласия народа. Наоборот, деспотическая и тираническая власть тоталитарного типа часто пренебрегает легитимацией как средством, оправдывающим ее решения. Вместе с тем, попытки оправдания господства свойственны почти всем диктатурам.

М. Вебер разделяет легитимность на три типа: традиционный, основанный на неписанных законах традиций, обычаев, культуры; харизматический, эмоционально-волевой; и рациональный, основанный на принятых в государстве порядках и законах, на разумных суждениях.

Легитимность означала в средние века претензию на объяснение господства "милостью Божией" и статусом легитимных наследников по принципу первородства, а затем ссылками на сохранение и восстановление государственного устройства, унаследованного от прошлого, что имеет место иногда и в настоящее время. Этот принцип обосновывал идеологическую базу монархизма в борьбе против республиканских и демократических движений. В настоящее время в соответствии с демократическим принципом легитимности, главным понятием которого является суверенитет народа, система господства считается легитимной, если она осуществляется непосредственно народом или представителями, избранными народом. Центральное значение имеют при этом периодические всеобщие, свободные и равные выборы, разделение властей, принцип большинства и защита меньшинства.

Легитимацию особого типа образует правовое обоснование. Однако закон может легализовать власть лица, которое общество не принимает, но вынуждено повиноваться. Таким образом, легитимация может быть формальной, неистинной. Будучи инструментом власти, легитимность

стр. 33

служит также и инструментом ее общественного контроля. Основной целью демократической идеи является взаимная зависимость законности и легитимности. Это означает, что признание населением конституционных принципов и структур требует их этического обоснования, способности к согласованию и испытанию действительностью и, наоборот, легитимность нуждается в укреплении ее законами, чтобы гарантировать свободу от произвола и обеспечить правовой порядок.

Г. В. Мальцев, исследуя ранние формы права, пришел к выводу, что ничего вечного и изначального в праве как общественном явлении нет [3]. Первобытное сознание было нормативным. Должное определялось сущим, а норма - фактом. Отмечается тесная связь обычая и мифа и его высокая практическая значимость в организации и сплочении коллектива. Прошлое господствует над настоящим и формирует его. Факт сам для себя является нормой, что часто проявляется и в современности. Обычай выполнял необходимые для общества того периода нормативные функции. Г. В. Мальцев выделяет правовые уровни, через которые люди и группы включаются в правовые связи. Государство приносит обществу не право (оно существовало в форме обычая), а новую правовую форму - законодательный акт, кодекс. Для обеспечения норм появляется организованная сила принуждения, действующая в интересах государства. Автор делает ряд важных выводов.

Право в человеческом обществе существовало всегда, первоначально в форме обычая. Оно обеспечивало минимально необходимую организацию общественных отношений через нормативные функции прав и обязанностей, стимулов и запретов, поощрений и наказаний. Принуждение является вторичным признаком права. Обычное право - это фундаментальное явление, проходящее через всю правовую историю.

Исторически право относительно самостоятельно. Право, хотя и связано с политикой, религией, моралью, имеет собственные основы и свои задачи в обществе. Однако утрата связи права с религией и моралью губительна для права и политики. Крупные изменения и обновление обычного права связано с имущественными отношениями, публичной властью, отношениями личной зависимости, появлением социальных страт и т.д.

При образовании государства темпы изменения права постоянно увеличивались и в настоящее время являются самыми высокими. Поэтому юридические нормы не успевают проникать в социальные структуры, что выдвигает на передний план насильственные методы. Правовые системы современных государств являются по преимуществу репрессивными. Государство как сила, стоящая над обществом, с самого начала выступало как система политического господства одних людей над другими. Постепенно нормы обычного права вытеснялись нормами, выражающими государственную волю. Формировалась иллюзия, суть которой заключается в том, что для создания правовой нормы достаточно лишь государственного волеизъявления,

стр. 34

что закон основывается на "свободной воле", оторванной от действительности.

Государство превратилось в активную силу, организующую правопорядок на основе законов, обязательных для всех. Оно присвоило себе монополию издавать законы полномочными государственными органами и регулировать важнейшие виды общественных отношений, применять насилие к правонарушителям. Возникла доминирующая роль государственного правотворчества и права, не нуждающаяся в чьем-либо утверждении и одобрении. Абсолютизация волевого элемента в праве прикрывает "диктатуру закона", которая очень часто выражает тиранию волюнтаризма и неразумность многих социальных институтов. Закон стоит над практикой, обосновывает юридическое применение абстрактной нормы к конкретному случаю. Вместе с тем, закон является мобильной формой права, откликающейся на запросы жизни. Г. В. Мальцев относит к правовой "субстанции" не только нормы и статуты, но и реальные действия судов, реальное поведение участников правовых отношений.

Право и закон являются симптомами социальной нестабильности. Право в его современной форме закона само по себе умножает массу конфликтов и ослабляет социальный порядок. Вместе с тем, безудержный рост законов и норм позволяет как-то скреплять рвущиеся социальные связи. Право и закон превратились в едва ли не единственный нормативный регулятор. Современное бестрадиционное общество существует по логике индивидуального и группового соперничества, где каждый видит в каждом средство для личного успеха и самовыживания. Поэтому многие современные общества, такие как США и Россия, являются глубоко насильственными и незаконными.

Иной точки зрения на взаимосвязь легитимности и права придерживается В. С. Нерсесянц [4]. По его мнению право и другие виды социальных норм представляют собой основные формы и средства, при помощи которых осуществляется регуляция общественных отношений людей. Все социальные регуляторы нормативны. Они являются мощным фактором сознательного и целенаправленного воздействия на способы и формы жизнедеятельности людей. В. С. Нерсесянц сформировал следующие определения общего понятия права:

- обязательное формальное равенство;

- равная мера свободы, обладающая законной силой;

- справедливость, имеющая силу закона;

- общеобязательная форма и система норм равенства, свободы и справедливости. Право - это система норм, установленных и санкционированных государством и обеспеченных возможностью государственного принуждения.

Объективная реальность бытия права - это реальность существования и действия правовой формы, формально-правовая, формально-содержательная реальность, а не эмпирическая, не фактически содержательная реаль

стр. 35

ность. Благодаря праву хаос различий преобразуется в правовой порядок равенств и неравенств, согласованных по единому масштабу и равной мере. В. С. Нерсесянц считает, что только право и справедливо. Действовать по справедливости - значит действовать правомерно. Правовая справедливость выступает как критерий правомерности или неправомерности всех других претензий на роль и место справедливости.

По его мнению, любое государство как форма публичной власти является правовым государством, и оно принципиально отличается от всех видов деспотизма как доправовой, неправовой формы выражения и деятельности официальной власти. Правовая природа государства определяет суверенный характер государственной власти.

Отмечая справедливость и обоснованность рассмотренных суждений Г. В. Мальцева и В. С. Нерсесянца, вместе с тем нужно определиться с концептуальной основой исследуемой проблемы. По нашему мнению общественную сферу бытия человека можно представить в виде множества субъектов, существующих и развивающихся в пространстве "силовых" нормативных полей, задающих формы поведения и взаимодействий. Для этого потребуется рассмотреть сущность субъекта как феномена, его основные родовые свойства, структуру, типы и виды иерархий субъектов права, а также структуру, свойства и генезис названного нормативного пространства, хотя оно целиком и полностью порождено самими субъектами. Автор уже излагал свою точку зрения по названным проблемам [2].

Право существовало всегда, поскольку оно преобразует хаотические процессы в самоорганизацию и саморазвитие общественных и социальных отношений между людьми в правовой порядок, что является необходимым условием выживания человека. Правовой порядок существует как эволюционный процесс развития всех компонентов права от ранних традиционных и мифологических до современных форм. Легитимность и право сосуществуют вместе и дополняют друг друга, понижая уровень внутренней конфликтности общественных отношений и правовой деятельности. Были ли легитимными, например, рабовладельческие или феодальные государства? Ответ на этот вопрос может быть только положительным. Когда эти государства перестали быть легитимными, они распались и исчезли. Ранние формы права были безусловно легитимными, тогда как в современных условиях имеет место дефицит легитимности в правовой деятельности государства. Право не обеспечивает автоматического наступления легитимности. Право и легитимность - самостоятельные феномены. Известны тиранические режимы, возникшие законным путем, которые затем развивались на основе беззакония. В связи с развитием процессов глобализации роль легитимации правовых процессов в межгосударственных отношениях будет возрастать.

В этой связи приобретает актуальность решение ряда других важных проблем. В первую очередь речь идет об источниках порождения,

стр. 36

формах и критериях легитимности и сближения правовых систем государств. Здесь имеется в виду не только легитимность властных структур, но, главным образом, согласованность, нормируемость и законность принимаемых решений с целью исключить развитие конфликтов и перерастания их в вооруженную борьбу. Суть вопроса заключается в том, что если в естественном (физическом) мире проблема объективности бытия не стоит, так как физический мир человек не создавал и поэтому объективность физического мира признается всеми, то в общественном мире ситуация принципиально другая. Этот мир целиком порожден субъектами в процессе длительной эволюции и продолжает интенсивно создаваться и развиваться. В нем существует множество субъектных форм разного масштаба, в том числе и глобального. Что объективно и законно для одних субъектных групп и государств, для других субъектов может быть противозаконным или даже преступным. Законы и нормы в общественной сфере выступают не как данность, которую нужно раскрыть и соблюдать, а как состояния, обеспечивающие целостность и жизнедеятельность субъектов. Это положение осложняется тем, что существующие технологии легитимности обеспечиваются не всеми субъектами, а лишь их представителями и в разнообразных формах сверху донизу в условиях, не обеспечивающих в полной мере требований полноценных процедур извлечения и согласования представлений участников. Иллюстрацией глубины противоречий в этой сфере служит, например, югославский кризис или процедура выбора Президента США в 2000 г. В последнее время, например, обострились противоречия, связанные с пересмотром устоявшейся доктрины территориальной целостности и права народов на самоопределение. Возникла проблема носителей легитимности принуждения и условий применения силы во внутригосударственных процессах и особенно в межгосударственных отношениях. Как отмечал М. Кастельс, решения принимают одни субъекты, а исполняют их другие. Эти процессы происходят в условиях сильной мотивации субъектов в борьбе за свои интересы и интенсивной конкуренции, где успех чаще всего решают "веса" участников. Все это порождает противоречия и конфликты, методы разрешения которых не совершенны.

В современных условиях средства массовой информации и Интернет приобрели особое значение как действенные средства легитимации правовой деятельности и общественных отношений или же делегитимации и деструкции этих отношений. Существуют и неправовые, неформальные, но не противоречащие закону способы организации общественных отношений, правовые и неправовые нормы, льготы и санкции.

Право является феноменом виртуальным (мыслимым), всегда существовавшим в разнообразных знаковых формах, объективизирующих ("овеществляющих") общественные отношения. Оно регулирует отно-

стр. 37

шения индивидов и коллективных субъектов. Каждый субъектный иерархический уровень является ресурсом для вышестоящего, продуцирует и потребляет, в частности, виртуальные ресурсы в виде правовых, организационных и иных установлений и норм. Каждый из уровней является субъектом прав и обязательств, которые также иерархированы и существуют в современных условиях почти исключительно в знаковых формах в виде законов, норм, инструкций, договоров и т.д. Государство является субъектом высшего иерархического уровня.

Применительно к условиям России иерархия субъектов права и власти выстраивается в линию соподчиненности - государство с его полномочными органами, субъекты Федерации, органы местного самоуправления. Однако это не единственная линия субъектов, порождающих нормативную реальность . Каждый уровень подразделяется на подгруппы, классы, подклассы и является субъектом норм и соответствующего типа права или же входит в систему полномочных и специализированных государственных и общественных органов, порождающих специальные нормы - корпоративные, религиозные, морали, технические и технологические нормы и правила безопасности, имущественные, финансовые, семейные, трудовые и т.д. Государство и другие коллективные субъекты, возникнув для обеспечения устойчивых и безопасных условий существования и развития индивидов, отторгаясь от суверенных носителей прав, очень скоро стало самодостаточным - со своими целями, потребностями, ресурсами, способами выживания. Современное государство формирует свои полномочные органы и осуществляет свои суверенные властные функции, как правило, по принципу представительства , что приводит к далеко идущим и принципиальным последствиям. Во-первых, такое представительство приводит к неизбежному отторжению части важнейших суверенных прав человека. Индивид из субъекта превращается в объект права. Государство становится единственным суверенным носителем власти . Во-вторых, отдельный индивид вступает в неравноправные отношения с властью, становясь "технологическим" элементом властных функций и ресурсом государства. По этим причинам законы и нормы права для индивида объективизируются и "материализуются" в виде соответствующих знаковых систем (кодексов, методик, ведомственных норм и т.д.)Партнерами государства выступают не только личности, но отмеченные организации и социальные институты - коллективные субъекты . Государство по отношению к субъектам, включенным в его внутреннюю общественную среду, выступает в качестве субъекта высшего иерархического уровня. Ему уже нет необходимости согласовывать с кем бы то ни было свои действия. Работает "технологическая" процедура по производству законов, которую государство и породило. Совсем иная ситуация при взаимодействии государств между собой. В таких взаимодействиях отдельное государст-

стр. 38

во не является и не может быть единоличным субъектом права. Оно должно каждый свой шаг согласовывать со своими международными партнерами, чтобы избежать серьезных конфликтов. Поэтому во многих международных организациях действует принцип консенсуса, что обеспечивает относительную легитимность принимаемых решений.

Индивидуальные и коллективные субъекты разных уровней ведут себя как знаки в знаковых системах. В них они, кроме субъектного, могут иметь и объектный (ресурсный) статус, закрепленный в соответствующих законодательных актах. Субъекты могут видоизменять законы и установления ("язык" соответствующих знаковых систем) в зависимости от места, занимаемого ими в иерархии правовой знаковой системы и в соответствии со своей компетенцией, что не меняет объективного характера этих законов и норм. Правовые системы образуют инфраструктуру, обслуживающую правовое бытие субъектов и поставляющую ресурсы для правовых процессов и отношений в соответствии с интересами и иерархией субъектов и знаковых систем. Под правовой инфраструктурой понимается насыщенность соответствующими правовыми ресурсами разных объемов правового пространства, создающая потенциал порождения и протекания соответствующих правовых процессов при взаимодействиях субъектов. Иными словами, правовая инфраструктура включает комплексы правовых норм, охватывающих все правовое пространство и все правовые ситуации, а также взаимодействия субъектов разных типов и разных форм деятельности, определяющих "технологии" правового поведения субъектов. Правовая инфраструктура включает нормативные ресурсы разного масштаба (правовых модулей разного размера и специализации), зависящие от масштабов и типов деятельности субъектов, масштабов и качественных характеристик правовых ситуаций. Поэтому правовая инфраструктура - феномен развивающийся и технологический, базирующийся на уже существующих правовых ресурсах, являющихся нормативными и унифицированными. Они суть стандарты поведения субъектов. Кроме процессов правового согласования и непротиворечивости и иерархической соподчиненности норм происходит процесс правовой стандартизации на всех уровнях, включая и глобальный. Правовое поведение субъектов - это стандартное поведение. Вместе с тем, по мере развития происходит наращивание правового разнообразия в стандартных формах. Права и обязательства субъектов, равно как и их административный и политический статусы, давно стали виртуальными ресурсами и товаром, большинство из которых отчуждены от породивших их субъектов. Право как знаковая система становится самодостаточным и развивается самостоятельно на собственной базе.

Функционально право является формой самоорганизации общественных отношений и является знаковым ресурсом этих отношений. Оно должно быть технологичным, позволяющим реализовывать потенциальные возможности, заложенные законодательством, в любых право-

стр. 39

вых ситуациях. Правотворчество на разных иерархических уровнях и общественное сознание имеют разные ритмы, циклы и интенсивности изменений. Изменения в праве часто опережают естественные изменения в общественном сознании, создавая напряженность и очаги конфликтности в общественных отношениях из-за недостатка легитимности правовой базы. В иных ситуациях правовое оформление не успевает за изменениями, в частности, в экономике, что также создает напряженность в общественных отношениях.

Закон является жестким, рассчитанным на однозначное толкование и обязательное исполнение алгоритмом. Однако существуют и видимо будут существовать целые области общественной жизни и ситуации, не регулируемые законодательством. Они обслуживаются специальными структурами (аппаратом чиновников), имеющими право принимать волевые решения. Именно эти структуры, образующие бюрократию, представляют власть, а не избранные представители народа, общества. Они как субъекты имеют свои интересы и формы выживания и самореализации, что оказывает порой доминирующее влияние на формы и содержание реализованных правовых процессов и направления общественного развития. В общественных и социальных отношениях не существует правового вакуума. Правовое пространство тут же заполняется квазиправовыми нормами, в том числе неписанными, порождаемыми субъектами разных уровней с учетом особенностей их деятельности, угроз и рисков, особенностей менталитетов и правовых субкультур субъектов и т.д.

Право, как и легитимность, иерархизировано по разным основаниям: по источникам порождения права и правовых норм, по специализации нормотворческой деятельности - общее, административное, корпоративное, трудовое, имущественное право, технические нормы и правила и т.д., по формам и очередности выживания субъектов права.

Законотворчество субъектов в рамках жестких знаковых систем происходит на всех уровнях иерархии и во всех сферах правовой деятельности, постоянно нарушая складывающееся правовое равновесие. Взаимодействия всех субъектов права со всеми принципиально не могут быть ни равноправными, ни равносвободными, ни равносправедливыми, потому что разные субъекты имеют разные статусы, интересы и формы выживания, а также разные возможности для обеспечения своих интересов из-за того, что нижележащий уровень субъектности подпадает под юрисдикцию вышестоящего. Общества всеобщего согласия и всеобщей справедливости не существует. Об истинности правовых норм речь также не идет. Законодательство имеет характер жесткого предписания и правовой соподчиненности. Оно политизировано и часто отражает интересы тех или иных социальных групп. В этих условиях развивается специфический феномен"демократической несвободы", когда и поведение и деятельность субъекта настолько зарегламентированы правовыми нормами, что заметно со-

стр. 40

кращаются возможности альтернативного выбора и принятия решения, возможности творчества. Тогда "диктатура закона" прикрывает волюнтаризм законодателя и бесправие законопослушника.

В настоящее время резко возросло влияние технологического фактора на правовое развитие и нормотворчество, несмотря на независимость и самостоятельность технологических изменений, создающих порой труднопреодолимые сложности их правового оформления. Имеет место отставание не только легитимации, но и правовой оценки и регулирования, а также разработки правовых норм для уже существующих технологических процессов и инструментов, что провоцирует ненаказуемые правонарушения - возникновение и распространение хакерства и мошенничества через Интернет, нарушение авторских прав и т.д. Влияние технологических факторов на правотворчество в будущем, видимо, будет усиливаться.

Человек создал сам для себя виртуальный, постоянно развивающийся искусственный правовой мир с искусственными законами и нормами, искусственными ресурсами и искусственными технологиями, подобно законам всемирного тяготения и действию других законов в естественном физическом мире. Законотворчество и нормотворчество, являясь процессами стандартизации поведения субъектов, интенсивно развиваясь и расширяясь, загоняет человека во все более и более жесткую стандартизованную нормативную решетку и превращает его в законопослушника и автоматический элемент действующей технологической знаковой системы по производству и исполнению законов. Правовые процессы следует рассматривать как важную часть глобальных процессов, оказывающую большое влияние и на другие сектора глобализации. Вместе с тем, перспективы правового развития остаются неясными - ведет ли этот путь к существенному изменению функций государства и всемирному муравейнику или же цивилизация готовит искусственную виртуальную природу, подобно биологической, с автоматически протекающими виртуальными процессами, в которой возникнет искусственный субъект следующего генетического поколения?

1. Даниленко В. И . Современный политологический словарь. М., 2000.

2. Корсунцев И. Г . Прикладная философия: субъект и технологии. М., 2001.

3. Мальцев Г. В . О происхождении и ранних формах права и государства. Пять лекций, М., 2000.

4. Нерсесянц В. С. Философия права. Краткие учебные курсы юридических наук. М., 2000.

5. Политология: энциклопедический словарь / Под ред. Ю. И. Аверьянова. М., 1993.

Постоянный адрес данной публикации: