В большинстве публикаций, посвященных неудачной Любанской операции 1942 г. Волховского фронта, которая должна была привести к разгрому немецко-фашистских захватчиков под Ленинградом и полному снятию блокады, сложился определенный стереотип в оценке событий. Примером может служить "История второй мировой войны 1939 - 1945", в которой "Неблагоприятный исход боевых действий 2-й ударной армии в значительной степени был определен бездействием и трусостью ее командующего генерала А. А. Власова. Бросив свои войска на произвол судьбы, он изменил Родине, добровольно перешел на сторону врага". Провалы в руководстве операцией, неумелое командование войсками, гибель десятков тысяч людей были объяснены предательством генерала А. А. Власова¹ . Командующий Волховским фронтом генерал армии К. А. Мерецков и сменивший его в результате объединения фронтов командующий Ленинградским фронтом и Волховской оперативной группой генерал-лейтенант М. С. Хозин были выведены из-под удара критики советских историков.

Проанализировать причины поражения советских войск на волховских рубежах в 1942 г. впервые попытался М. С. Хозин. В 1966 г. в "Военно-историческом журнале" он опубликовал статью "Об одной малоисследованной операции", посвященную сражению на Волхове ² . Но она больше напоминала запоздалую попытку оправдаться перед современниками за гибель тысяч воинов 2-й ударной и других армий, воевавших на внешнем кольце блокады Ленинграда и оказавшихся заложниками генеральских интриг и неумелого руководства войсками. Что это было именно так, свидетельствуют документы.

В распоряжении Ставки 8 июня 1942 г. говорилось: "За невыполнение приказа Ставки о своевременном и быстром отводе войск 2-й ударной армии, за бумажно-бюрократические методы управления войсками, за отрыв от войск, в результате чего противник перерезал коммуникации 2-й ударной армии и последняя была поставлена в исключительно тяжелое положение, снять генерал-лейтенанта Хозина с должности командующего Ленинградским фронтом и назначить его командующим 33-й армией Западного фронта". Был отстранен от должности член Военного совета Ленинградского фронта Тюркин как не справившийся с работой ³ .

В докладной записке начальника особого отдела Волховского фронта старшего майора госбезопасности Д. И. Мельникова заместителю наркома

Сяков Юрий Александрович - кандидат исторических наук, докторант Санкт-Петербургского государственного университета.

стр. 48

внутренних дел комиссару госбезопасности 3-го ранга В. С. Абакумову о срыве боевой операции по выводу войск 2-й ударной армии из вражеского окружения говорилось: "Окружение 2-й ударной армии... противнику удалось произвести только из-за преступного халатного отношения командующего фронтом генерал-лейтенанта Хозина, не обеспечившего выполнение директивы Ставки о своевременном отводе войск армии из-под Любани и организации боевых операций в районе Спасской Полисти" ⁴ . В своей аналитической записке начальник особого отдела давал объективную оценку событиям, указывал на очевидные промахи командиров в управлении войсками, неразбериху, которая царила на переднем крае. "2-я ударная армия к моменту окружения противником очутилась в крайне тяжелом положении, в дивизиях насчитывалось от двух до трех тысяч человек бойцов, истощенных ввиду недоедания и переутомления непрерывными боями. С 12 по 18 июля 1942 г. бойцам и командирам выдавалось по 400 г конины и 100 г сухарей, в последующие дни выдавалось от 10 до 50 г сухарей, в отдельные дни бойцы продуктов не получали вовсе, что увеличило число истощенных бойцов и появились случаи смертности от голода" ⁵ . В окруженной группировке советских войск были зафиксированы случаи людоедства, самоубийств по причине голодного психоза, сдачи в плен отдельных бойцов. Истощенная голодом, предельно уставшая армия сражалась в волховских болотах. И это отмечали в донесениях командиры немецких частей.

После победы под Тихвином в декабре 1941 г. перед войсками вновь образованного Волховского, а также Ленинградского и Северо-Западного фронтов была поставлена задача разгромить группировку противника под Ленинградом и снять с него вражескую блокаду. 17 декабря 1941 г. командующему войсками Волховского фронта К. А. Мерецкову была передана директива Ставки ВГК N005826 о переходе в общее наступление⁶ . В ней ставилась задача войскам фронта в составе 4-й, 59-й, 2-й ударной и 52-й армий разбить противника, обороняющегося по западному берегу реки Волхов, и главными силами армий выйти на фронт Любань, станция Чолово. В дальнейшем предписывалось, наступая в северо-западном направлении, окружить противника, обороняющегося под Ленинградом, и во взаимодействии с войсками Ленинградского фронта пленить его, а в случае отказа противника сдаться в плен, истребить. Каждой армии давались конкретные указания. Войска Северо-Западного фронта получили задачу правым крылом нанести удар в направлении Старая Русса, Сольцы, Дно, перерезав коммуникации новгородской группы противника, и во взаимодействии с войсками левого крыла Волховского фронта нанести ей поражение, содействуя тем самым решению главной задачи - снятию блокады Ленинграда. Ленинградскому фронту предстояло "содействовать Волховскому фронту в разгроме противника, обороняющегося под Ленинградом, и в освобождении Ленинграда от блокады" ⁷ .

Ставка исходила из того, что общее соотношение сил на северо-западном направлении, с учетом поступающего пополнения, складывалось в пользу советских войск. На 1 января 1942 г. в группе армий "Север" было 665 тыс. человек, 6 тыс. орудий и минометов и 160 танков. На фронте южнее Ладожского озера действовало 13 вражеских дивизий ⁸ . В войсках Ленинградского, Волховского и Северо-Западного фронтов на ту же дату насчитывалось 725 тыс. человек, 9 тыс. орудий и минометов, 230 тяжелых и средних танков.

Советские войска превосходили противника в живой силе, в количестве орудий, минометов и танков, но было крайне мало боеприпасов. Противник имел преимущество в авиации, что уравнивало технические возможности противоборствующих сторон. Ставка, как оказалось впоследствии, ошибочно предполагала, что успешное контрнаступление советских войск под Москвой не позволит немецко-фашистскому командованию усилить группу армий "Север" резервами или соединениями, снятыми с других участков советско-германского фронта. В Москве считали, что наличных сил у Волховского, Ленинградского и Северо-Западного фронтов достаточно для того, чтобы разгромить противника под Ленинградом и снять блокаду с осажденного города. Поэто-

стр. 49

му не предполагалось использовать на этом участке фронта стратегические резервы кроме тех армий, что были определены для наступления в начале операции.

Времени на подготовку наступательной операции практически не оставалось. Неудачен был выбор направления главного удара. Наступать по бездорожью в лесисто-болотистой местности против не сломленного в предшествующих сражениях и не павшего духом противника, не собрав в единый кулак войска, не имея в достатке боеприпасов и автоматического стрелкового оружия, было слишком рискованно. Однако командующий Волховским фронтом Мерецков пошел на этот риск, хотя, как опытный военачальник, понимал, что войска после кровопролитных боев за Тихвин не успели привести себя в порядок, не получили достаточно пополнений и вооружений.

В отличие от Г. К. Жукова, который мог вступить в спор с Верховным главнокомандующим, Мерецков испытывал страх перед И. В. Сталиным, становился вялым и безвольным человеком, когда надо было принимать ответственные решения. В начале войны его арестовали по подозрению в связи с "врагами народа". Весь июль и август 1941 г. Мерецков провел в следственном изоляторе НКВД, где следователь Шварцман резиновой дубинкой выбивал у него признание, что Мерецков вместе с Корком и Уборевичем планировал заговор против "товарища Сталина". Такие показания дали сорок генералов и командиров Красной армии, с которыми он вместе служил или был знаком. Итогом следствия мог быть только расстрел.

Однако Сталин вспомнил о Мерецкове, когда понял, что в войсках не хватает опытных генералов, и приказал освободить его. В сентябре К. А. Мерецков вместе с Н. А. Булганиным и Л. З. Мехлисом был направлен представителем Ставки Верховного Главнокомандования на Северо-Западный фронт. 17 сентября он был отозван в Ставку и послан в 7-ю армию на Карельский перешеек, где дела складывались очень плохо. Финские войска взяли Петрозаводск и форсировали реку Свирь. 24 сентября он принял на себя командование армией и сумел стабилизировать положение. Мерецков выполнил еще одно ответственное поручение Сталина, когда в тяжелейшей ситуации вступил в командование 4-й армией, не допустил противника к Свири и разгромил Тихвинскую группировку противника. Но месяцы, проведенные в камере НКВД, не прошли даром. Они надломили волю генерала, вселили в него страх при принятии ответственных решений и как раз тогда, когда особенно требовалась концентрация воли, сила духа и твердость характера.

В период подготовки к наступательной операции 29 декабря 1941 г. Сталин прислал командующему Волховским фронтом письмо. В нем говорилось: "Дело, которое поручено Вам, является историческим делом. Освобождение Ленинграда, сами понимаете, великое дело. Я бы хотел, чтобы предстоящее наступление Волховского фронта не разменивалось на мелкие стычки, а вылилось в единый мощный удар по врагу" ⁹ . Груз ответственности, возложенный Ставкой, мешал командующему Волховским фронтом принять правильное решение - не торопиться с наступательной операцией, пока войска не будут к ней готовы. Дивизии этого фронта не успевали выйти в район сосредоточения для нанесения главного удара, командиры не смогли детально изучить оборону противника, разработать подробные планы действий, в войсках не хватало продовольствия и боеприпасов.

Еще 23 декабря 1941 г., накануне предполагаемого наступления, Мерецков направил начальнику Генерального штаба Красной Армии донесение: "22 декабря представитель управления формирований Красной Армии доложил мне, что дивизии 59-й армии прибывают без положенного вооружения. Так, на всю 378 сд имеется только 379 винтовок, 3 станковых и 15 ручных пулеметов, 4 миномета. В 374 сд имеется на всю дивизию 344 винтовки и 3 миномета. Закончившая выгрузку 376 сд имеет только 8 комплектов упряжи на 36 орудий, в дивизии полностью отсутствуют средства связи и автотранспорт. 372 сд, закончившая выгрузку, имеет на всю дивизию 533 винтовки, 7 ручных пулеметов, 6 минометов, 8 орудий дивизионных и 12 полковых без

стр. 50

единого комплекта упряжи. Никаких средств связи дивизия не имеет. Чтобы не терять времени на довооружение, решил направлять дивизии в том состоянии, как они прибывают, в район сосредоточения, так как считаю, что вооружение для дивизий будет подано, и довооружение будем производить в районе сосредоточения. При условии отхода противника это большого риска не вызывает, если подача оружия не задержится" ¹⁰ . Таким образом дивизии отправляли на передний край практически безоружными в расчете, что противник не предпримет наступательных действий. 6 января 1942 г. в разговоре по прямому проводу с заместителем начальника Генерального штаба А. М. Василевским Мерецков вновь поднимал этот вопрос¹¹ .

В таких условиях начиналось наступление. Идущим в атаку бойцам обещали, что в ближайшее время им подвезут боеприпасы, продовольствие, автоматическое стрелковое оружие. К наступлению на Волховском фронте готовились четыре армии, но только одной из них, 2-й ударной, уделяли внимание исследователи войны. Во многом трагический исход Волховского сражения был предопределен тем, что все армии в силу разных объективных и субъективных причин не выполнили поставленные перед ними задачи. Бой был проигран еще на исходном рубеже.

2-й ударной армией командовал бывший заместитель наркома внутренних дел генерал Г. Г. Соколов, который не имел опыта штабной и боевой работы. Приняв армию, он начал издавать "суворовские" приказы: "Хождение, как ползанье мух осенью, отменяю и приказываю впредь в армии ходить так: военный шаг - аршин, им и ходить. Ускоренный - полтора, так и нажимать. С едой не ладен порядок. Среди боя обедают и марш прерывают на завтрак. На войне порядок такой: завтрак - затемно, перед рассветом, а обед - затемно, вечером. Днем удастся хлеба или сухарь с чаем пожевать - хорошо, а нет - и на том спасибо, благо день не особенно длинен. Запомнить всем - и начальникам, и рядовым, и старым, и молодым, что днем колоннами больше роты ходить нельзя, а вообще на войне для похода - ночь, вот тогда и маршируй. Холода не бояться, бабами рязанскими не обряжаться, быть молодцом и морозу не поддаваться. Уши и руки растирай снегом" (Приказ N 14 от 19 ноября)¹² .

Формировалась 2-я ударная армия осенью 1941 г. на территории Приволжского военного округа как обычная полевая, под номером 26. 2-й ударной она стала в декабре 1941 г., когда находилась в эшелонах на пути к Волхову. К линии фронта бойцы 2-й ударной шли пешком, утаптывая снег, доходивший до пояса. На пути встречались незамерзшие болотистые места и речушки с наледью на поверхности. Выбивались из сил обозные кони. Кончилось горючее, и машины остановились. Запасы боеприпасов, снаряжения, продовольствия пришлось нести на себе" ¹³ . Усталая и голодная армия еще до начала боев оказалась практически без техники и с малым количеством боеприпасов.

5 января в Москве состоялось заседание Ставки, которое приняло решение о всеобщем наступлении от Баренцова до Черного моря. Против этого плана высказались Г. К. Жуков и Н. А. Вознесенский. Но их доводы, что армия еще не располагает достаточными материальными ресурсами для столь масштабных действий, не были приняты во внимание. После заседания начальник Генерального штаба Б. М. Шапошников сказал Жукову: "Вы зря спорили: этот вопрос был заранее решен Верховным" ¹⁴ . В книге Х. Польмана "Волхов: 900 дней боев за Ленинград 1941 - 1944" так оценивается это решение: "То, что немецкий фронт на Волхове привлек к себе очень значительные силы, безусловно, существенно облегчило положение ведущей тяжелые бои и неоднократно прорванной обороны немецкой центральной группировки войск. Сталин совершил ту же ошибку, что и Гитлер, - он хотел наступать везде и поэтому не добился решающей победы нигде" ¹⁵ . Верховный подгонял командующих фронтами, требовал быстрее развернуть наступательные действия. Сталин поставил перед Красной армией задачу - в течение 1942 г. окончательно разгромить врага и изгнать его с советской территории.

стр. 51

Командующий Волховским фронтом морально не был готов взять на себя такую ответственность. Отсюда поспешность и непоследовательность при подготовке армий к наступлению, недооценка врага, медлительность и непоследовательность в принятии решений. Это отмечали многие командиры в штабах Волховского фронта. 59-й и 52-й армиям ставились сначала одни задачи, потом - другие. Менялась дислокация, дивизии передавались из одной армии в другую. Неразбериха накануне операции усиливала нервозность командиров, непонимавших происходящее, порождала апатию.

Главный удар Мерецков решил нанести силами 2-й ударной и 59-й армий, прорвать оборону в районе Спасской Полисти, выйти на рубеж Любань, Дубовик, Чолово и уничтожить во взаимодействии с 54-й армией Ленинградского фронта любанско-чудовскую группировку противника. После разгрома противника на этом участке предполагалось наступать в северозападном направлении и при содействии Ленинградского фронта прорвать блокаду Ленинграда.

В боевом донесении, подписанном 7 января 1942 г. в 00 ч. 20 мин., Мерецков сообщал Верховному Главнокомандующему: "Несмотря на то, что сосредоточение не закончено, 2-я ударная армия перейдет 7 января в наступление. Основные трудности: не прибыла армейская артиллерия 2-й ударной армии, не прибыли ее гвардейские дивизионы, не сосредоточилась авиация, не прибыл автотранспорт, не накоплены запасы боеприпасов, не выправлено еще напряженное положение с продфуражом и горючим". Приготовления к наступлению не прошли незамеченными для противника. Он предпринимает энергичные атаки на позиции 59-й и 4-й армий. В том же донесении Мерецков сообщает Сталину: "Одновременно с контрнаступлением на фронте 59-й армии противник вел контрнаступление также и на левом фланге 4-й армии, хотя там контрнаступление отбито, противник понес большие потери, но 65 и 4 сд были отброшены на 2 - 3 км" ¹⁶ . То, что частям Красной армии приходилось отступать под натиском противника, не вызвало тревоги в штабе Мерецкова. Между тем на флангах предполагаемого прорыва были сосредоточены крупные силы немцев, которые в дальнейшем сумели удержать свои позиции и предопределить исход, как его называли немцы, Волховского сражения.

7 января 1942 г., не ожидая сосредоточения всех соединений, 4-я и 52-я армии Волховского фронта перешли в наступление. Затем стали последовательно вводиться в бой прибывающие войска 59-й и 2-й ударной армий. Наступление велось в направлении Любани и Тосно. В течение трех дней войска фронта безуспешно пытались прорвать вражескую оборону. Ветеран войны И. С. Катышкин, служивший в штабе 59-й армии, писал: "...Войска наших первых эшелонов после короткой артиллерийской подготовки перешли в наступление. Под сильным вражеским огнем они по льду переправились через реку Волхов, вышли на ее западный берег и даже захватили там несколько небольших плацдармов. Но противник, подтянув свои резервы, тут же провел ряд сильных контратак и отбросил наши части назад. Последовал еще целый ряд атак и, естественно, контратак. Наши полки и батальоны то цеплялись за противоположный берег реки, то под напором фашистских танков и автоматчиков вновь откатывались на исходные позиции. Так продолжалось несколько дней. Наконец 10 января командующий 59-й армией, доложив обстановку штабу фронта, попросил разрешения временно прекратить наступление, дать возможность уставшим войскам привести себя в порядок, обеспечить всем необходимым для продолжения операции. И такая передышка была предоставлена" ¹⁷ .

Командир 327-й сд 2-й ударной армии И. М. Антюфеев вспоминал: "Вечером 31 декабря 1941 г. командующий 2-й ударной армией генерал-лейтенант Г. Г. Соколов приказал мне к рассвету 3 января сменить части 52-й армии на восточном берегу Волхова на участке Селищенские казармы - Городок и 6 января быть готовым к наступлению. Задача дивизии - прорвать оборону противника на левом берегу Волхова и, обойдя опорные пун-

стр. 52

кты его обороны, овладеть станцией Любань, расположенной в 80 км от участка прорыва. Мои попытки доказать, что дивизия не будет готова наступать к указанному сроку, поскольку нет санитарного транспорта, не получены полностью боеприпасы и вооружение по штату, нет продовольствия и фуража, не были приняты во внимание. Генерал поднял палец кверху, давая понять, что эта команда идет оттуда и обсуждению не подлежит. На рассвете 7 января начали наступление по всей полосе Селищенские казармы - Коломно (протяженностью 4 км), правее нас наступала 59-я армия. Наступление успеха не имело вследствие того, что артиллерия не могла поддержать пехоту своим огнем". "Артподготовка была недостаточной, - писал в воспоминаниях бывший командир взвода управления 327-й стрелковой дивизии П. П. Дмитриев. - ...Мы оказались безоружными и не могли подавить огневые точки врага"¹⁸ .

Так началась наступательная операция. В течение трех дней войска фронта безуспешно пытались прорвать вражескую оборону. Командование фронта с разрешения Ставки 10 января 1942 г. приняло решение временно прекратить наступление, перегруппировать войска, подтянуть артиллерию, подвезти необходимые материальные и технические средства и с 13 января возобновить наступательные боевые действия ¹⁹ .

О неудаче первых дней наступления знали в Москве. Сохранилась запись телефонного разговора Мерецкова со Ставкой. "10 января. У аппарата Сталин, Василевский. По всем данным, у вас не готово наступление к 11-му числу. Если это верно, надо отложить на день или два. Чтобы наступать и прорвать оборону противника, надо иметь в каждой армии ударную группу хотя бы из трех дивизий и, кроме того, сосредоточить 50 - 60 орудий в районе ударной группы каждой армии для поддержки ударной группы... Если помните, я вам предлагал отложить наступление, если ударная армия Соколова не готова, а теперь пожинаете плоды своей поспешности..." ²⁰ . Позднее в воспоминаниях Мерецков писал: "Чтобы подготовить наступление по-настоящему, требовалось по меньшей мере еще 15 - 20 суток. Но о таких сроках не могло быть и речи. Поэтому мы с радостью ухватились за предложенную Ставкой отсрочку наступления на два дня. В ходе переговоров выпросили еще один день. Начало наступления, таким образом, было перенесено на 13 января" ²¹ .

Одновременно начались перемещения в командном составе армий. Г. Г. Соколов по приказу Ставки был заменен генерал-лейтенантом Н. К. Клыковым, который в то время командовал 52-й армией. Его место занял генерал-лейтенант В. Ф. Яковлев. Смена командиров высокого ранга накануне наступления тоже не лучшим образом сказалась на общем ходе операции. "В ночь на десятое января, - вспоминал о своем назначении генерал Н. К. Клыков, - меня вызвали в Папоротино, где размещался штаб 2-й ударной армии. Здесь уже находились Мерецков, Запорожец и представитель Ставки Мехлис. Выслушав мой рапорт о прибытии, Мерецков объявил:

- Вот ваш новый командующий. Генерал Соколов от должности отстранен. Генерал Клыков, принимайте армию и продолжайте операцию.

Приказ был совершенно неожиданным для меня. Как продолжать? С кем? Я спросил у присутствующего здесь же начальника артиллерии:

- Снаряды есть?

- Нет. Израсходованы, - последовал ответ" ²² .

По словам Клыкова, он торговался с Мерецковым из-за каждого снаряда, пока тот не пообещал армии три боекомплекта, а по штатному расписанию для прорыва обороны противника требовалось пять боекомплектов и еще по два на каждый последующий день наступления.

Нечетко работали тыловые службы, отсутствовала нормальная связь, штабы дивизий и бригад не могли оперативно оценивать ситуацию в силу отсутствия достоверной информации о положении дел в полках и батальонах. "Войска уже в бою, а две армии не имеют ни одного полевого госпиталя", - вспоминал главный хирург Волховского фронта А. А. Вишневский ²³ .

стр. 53

13 января после полуторачасовой артподготовки войска Волховского фронта решительно атаковали противника на западном берегу р. Волхов. Пехота с трудом преодолевала глубокий снег под непрерывным пулеметным и минометным огнем противника. Наступление развивалось медленно. С первых часов нарушились все графики. В первый день наступления 2-й ударной армии с большими потерями удалось преодолеть первый рубеж обороны немцев на участке Бор-Костылево. Наибольшего успеха добилась 327-я стрелковая дивизия Антюфеева. Выбив подразделения противника из населенного пункта Красный поселок, она овладела укрепленной позицией врага. Левее успешно действовала 58-я стрелковая бригада полковника Ф. М. Жильцова. В результате повторной атаки она отбила у врага населенный пункт Ямно. Еще левее правофланговые соединения 52-й армии вышли на западный берег реки Волхов. Здесь тоже обозначился прорыв обороны противника.

Мерецков докладывал в Москву: "Вчера, 13 января, все армии перешли в наступление, и по всему фронту в течение всего дня 13-го шли исключительно тяжелые бои. В итоге дня боевой работы успех можно отметить только на фронте 2-й (ударной) и 52-й армий... 2-я почти полностью форсировала р. Волхов, а 52-я - своей ударной группировкой, по существу, вчера только зацепилась за западный берег... Наши трудности - до сего времени не собралась еще полностью предназначенная для нас авиация, мало отпущено снарядов, и подвоз их идет по железным дорогам с большими перебоями, поэтому при артиллерийском наступлении базируемся на прямой наводке. И последнее. Желательно, если возможно, ускорить прибытие пополнения для 4-й армии" ²⁴ . Для развития успеха командующие 2-ударной и 52-й армий с утра 15 января ввели в бой вторые эшелоны. Гитлеровцы отошли на рубеж реки Полнеть и встретили наступающих яростным огнем. 18 января Ф. Гальдер отметил в своем дневнике: "Положение на Волховском фронте очень напряженное" ²⁵ .

16 января было принято постановление ГО КО "О недостатках в обеспечении Волховского и Северо-Западного фронтов и мерах по их устранению". В нем говорилось: "В начале января месяца Волховский и Северо-Западный фронты оказались не только без необходимых запасов продовольствия и горючего, но даже по ряду этих видов снабжения начались перебои в частях и армиях. Все это произошло в результате канцелярско-бюрократического отношения к своим обязанностям со стороны начальника Управления снабжения горючим Красной Армии генерал-майора танковых войск Котова П. В., начальника Управления продовольственного снабжения Главного интендантского управления Красной Армии генерал-майора интендантской службы Белоусова В. Ф. и врид. начальника тыла Волховского фронта генерал-майора Субботина А. А." ²⁶ . Все они были сняты со своих постов. Но это не прибавило хлеба и боеприпасов наступающим частям.

Начальник политуправления Волховского фронта дивизионный комиссар П. И. Горохов докладывал в политуправление Красной армии 19 января 1942 г. "о недостатках в боевой деятельности и материальном обеспечении войск фронта... Совершенно неудовлетворительная работа связи во время боя... В отдельных частях неудовлетворительно работала разведка, в результате чего имелись значительные потери... Между отдельными частями 52-й армии, на стыках между частями, была совершенно недостаточная связь, этим воспользовался противник и обрушил свой огонь с флангов по наступающим нашим подразделениям... В частях 52 и 59-й армий положение со снабжением продуктами питания и фуражом продолжает оставаться напряженным: в некоторых частях увеличивается падеж лошадей от истощения... Вывоз раненых с передовых позиций в тыл в 59-й армии проходит крайне неудовлетворительно... Снабжение частей продовольствием и фуражом ухудшалось с каждым днем. Армейские госпитали были переполнены ранеными" ²⁷ .

Только 24 января 366-я дивизия полковника С. И. Буланова овладела Мясным Бором. Командующий фронтом тут же ввел в образовавшуюся брешь 13-й кавалерийский корпус генерала Н. И. Гусева, который значительно про-

стр. 54

двинулся вперед. Однако снег доходил лошадям по брюхо, они не могли преодолевать буреломы и незамерзающие под снегом топи ²⁸ . По мере продвижения 13-го кавкорпуса и других частей 2-й ударной армии в глубину расположения противника, район, занимаемый советскими войсками, все время увеличивался, а плотность боевых порядков уменьшалась. Многие части действовали сами по себе, наступали по расходящимся направлениям. Обеспокоенный командующий фронтом приказал создать временные оперативные группы, командиры которых принимали на себя управление всеми войсками, находившимися поблизости. Запись в военном дневнике Ф. Гальдера от 24 января гласила: "На севере положение несколько лучше, так как противник наносит удар в том направлении, куда мы подтягиваем силы. В противном случае мы не могли бы удержать фронт у Ленинграда" ²⁹ .

Вслед за кавалерийским корпусом в прорыв пошли части 2-й ударной армии. Они быстро продвигались в сторону Любани, Глубочки, ст. Чолово и Глухой Керести, охватывая небольшой частью своих сил с юго-запада чудовскую группировку противника. В результате упорных боев армия Н. К. Клыкова продвинулась на 75 км. Она перерезала железную дорогу Новгород-Ленинград и вышла на подступы к Любани. Участник тех событий командир взвода отдельного артдивизиона 76-мм пушек 59-й отдельной стрелковой бригады И. Д. Елоховский вспоминал: "Идет бой - роем окоп в снегу, чтобы сохранить расчет и пушку: ведь били в основном прямой наводкой, солдаты называли ее: "Прощай, Родина!". Но если с закрытых позиций из 100 снарядов в цель попадет два-три, то на прямой - три из тридцати пяти. Снарядов всю операцию не хватало. Да разве только снарядов? Все снабжение с января до самого конца было отвратительным. Питание мизерным: суп-пюре гороховый, котелок на 10 человек, вот и все. Спасало, что артиллерия была на конной тяге. Но ведь и лошадей кормить нечем... Лошади гибли, а мы их ели... Бывший командир штабного взвода связи 1267-го полка 382-й стрелковой дивизии И. Д. Никонов вспоминал: "Помню три молодежных батальона лыжников: лет по двадцать в белых халатах. Как пришли - отправили в наступление, через полтора часа почти никого не осталось... Немец нас как траву косил" ³⁰ .

После ввода в прорыв 2-й ударной армии задача по расширению бреши на ее левом фланге, в районе Мясного Бора, в основном легла на практически сомкнувшиеся 59-ю и 52-ю армии. Они же обеспечивали коммуникации 2-й ударной армии в горловине прорыва. В середине февраля 59-я армия вплотную подошла к Спасской Полисти. Горловина прорыва расширилась до 13 км. Но противник прочно удерживал ключевые позиции на флангах наступающей армии. Мерецков вспоминал: "Наступление 2-й ударной армии хотя и продолжало развиваться, но не в том направлении, в каком нам бы хотелось. Армия имела успех, продвигаясь в основном на запад и северо-запад, то есть туда, где противника почти не было, и удаляясь тем самым от прямой цели наступления - железнодорожной линии на Ленинград. Те же части, которые поворачивали на восток и наступали на Любань, успех имели незначительный. Очень скоро они уперлись в оборонительную позицию противника. Враг все время усиливал оборону" ³¹ .

Управление войсками внутри прорыва со стороны командующего фронтом было потеряно, он уже не контролировал ситуацию. Усталые и обескровленные войска углублялись в леса и болота, куда им позволял наступать противник. На стратегически важных участках немцы укрепляли оборону и не давали частям 2-й ударной армии приблизиться к Любани. Части 2-й ударной армии пытались наступать по всему фронту.

Упорные бои сопровождались кадровыми перестановками. Мерецков отстранил от командования 4-й армией генерала П. А. Иванова, назначив на его место генерала П. И. Ляпина, о котором нелестно отзывался еще во время Тихвинской оборонительной операции. Ставка указала на незаконность отстранения генерал-майора Иванова ("командующий армией может быть отстранен только специальным приказом Ставки Верховного Главнокомандования"), но оставила решение Мерецкова в силе ³² .

стр. 55

17 февраля на фронт прибыл маршал К. Е. Ворошилов. Он проинформировал командующего фронтом и его штаб о требовании Ставки: к 1 марта овладеть Любанью. Ворошилов побывал в передовых частях 2-й ударной армии, ходил по траншеям, разговаривал с бойцами. В результате маршальской инспекции появились директивы Ставки N 170127 о нанесении силами войск 54-й армии удара на Любань и N 170128 о мерах по ускорению разгрома любань-чудовской группировки противника³³ . В последней уточнялись задачи 2-й ударной и 59-й армий.

Эти армии Волховского фронта, а также 54-я армия Ленинградского фронта должны были соединиться в Любани с целью окружения и уничтожения любань-чудовской группировки. Для этого предстояло наступать на Тосно и Сиверскую, имея в виду ликвидировать мгинскую группировку и снять блокаду Ленинграда. "Эта директива означала по существу отказ Ставки от своего первоначального замысла... Ставка предложила последовательно разгромить вначале любань-чудовскую, а затем уже мгинскую группировки. Будь такое решение принято вначале, т.е. при организации операции, возможно, и исход ее был бы другой. Но в конце февраля... положение изменилось, силы и средства оказались израсходованными... Поэтому наступление и в измененных направлениях также имело незначительные результаты. Продвижение 2-й ударной и 54-й армий захлебнулось, наши войска остановились, не дойдя до Любани 10 - 12 км" ³⁴ , - писал после войны М. С. Хозин.

Командование фронтом требовало скорейшего выхода частей 2-й ударной армии на железную дорогу Москва-Ленинград и взятия стратегически важного укрепленного пункта противника в Любани. Командующий армией Н. К. Клыков докладывал: "В воздухе все время господствует авиация противника и парализует действия войск. Дорожная сеть в плохом состоянии. Подвоз фуража, продовольствия, горючего и боеприпасов далеко не обеспечивает существующих потребностей. Для развития успешного наступления армии надо три свежие дивизии, дивизион ракетных установок, не менее двух автобатальонов, не менее трех дорожно-строительных батальонов, не менее пятнадцати бензовозов, сено, пополнить конский состав и прикрыть армию с воздуха" ³⁵ .

Немцы были серьезно обеспокоены создавшимся положением. За первые три месяца 1942 г. группа армий "Север" пополнилась шестью дивизиями, переброшенными из Франции, Дании, Югославии и самой Германии. Часть этих войск была направлена в район Любани. Командование 18-й армии сняло из-под Ленинграда 58-ю пехотную дивизию и бросило ее в район прорыва на Волхове.

Из Москвы в штаб Мерецкова шли требования усилить наступательные действия, и во что бы то ни стало овладеть Любанью. Но пополнения приходили очень медленно и быстро таяли в ходе кровопролитных боев. Командование фронтом обвиняли в нерешительности и топтании на месте. В Ставке не принимали во внимание, что против Волховского фронта действовали 385 боевых самолетов противника. Самолетный же парк Волховского фронта к концу января 1942 г. насчитывал 313 боевых машин, но истребителей из них было всего 20³⁶ . Основную ударную силу авиации фронта составляли ночные бомбардировщики По-2. Не было в войсках бронетехники.

После незначительной перегруппировки войск вновь начались бои на любанском направлении. Ценой огромных усилий соединения 2-й ударной армии атаковали противника и прорвали его оборону. Для развития прорыва была использована свежая 80-я кавалерийская дивизия и 1100-й полк 327-й дивизии полковника И. М. Антюфеева. Остальные части этой дивизии не успели войти в прорыв. Противник нанес фланговые удары и закрыл брешь. В журнале боевых действий 18-й армии от 27 февраля 1942 г. содержится запись: "Группа фон Бассе соединилась с 254-й пехотной дивизией севернее железной дороги Чудово-Вейнмарн. Русские за железной дорогой отрезаны" ³⁷ .

Проникшие за линию фронта соединения оказались отрезанными от основных сил армии. В течение десяти дней они отбивались от пехоты и

стр. 56

авиации противника. "Запасы боеприпасов и продуктов закончились, снабжение с воздуха наладить не удалось. Связь оборвалась из-за выхода из строя радиостанций. Отряд вынужден был уничтожить всю боевую технику, тяжелое вооружение, вплоть до станковых пулеметов. С личным оружием воины в ночь с 8-го на 9-е марта пробились к своим" ³⁸ , - писал в воспоминаниях И. М. Антюфеев.

Еще 1 марта в войска Волховского фронта была послана директива Ставки N 153189/14, которая требовала "немедленно расследовать обстоятельства позорной сдачи Красной Горки немцам" ³⁹ . Командир 80-й кавалерийской дивизии полковник Л. А. Сланов докладывал о безысходном положении окруженного отряда, оказавшегося без продовольствия и боеприпасов. В ночь с 8-го на 9-е марта Сланов вывел отряд в расположение советских войск. Но его уже отстранили от командования. С 1 марта дивизию принял подполковник Н. А. Поляков. В журнале боевых действий 18-й армии 8 марта сообщалось о 1093 пленных и 1556 убитых русских под Красной Горкой ⁴⁰ .

Кавалеристов и стрелков, участвующих в прорыве, не поддержали основные силы 2-й ударной армии и фронта. Отсутствовала надежная связь, информация об изменении боевой обстановки опаздывала. Решения принимались несвоевременно. На Военном совете фронта с участием командования 2-й ударной армии был сделан вывод о несогласованности в работе Военного совета и штаба армии и отсутствии четкого и твердого руководства войсками. Отмечались случаи пренебрежительного отношения к приему пополнения: маршевые роты на своем пути не обеспечивались горячей пищей, отсутствовали пункты обогрева. Персональный учет раненых и убитых практически не велся. Командование не знало даже приблизительно размеры потерь личного состава и каков был численный состав дивизий и бригад на передовой. Начальник оперативного отдела 2-й ударной армии Пахомов вводил в заблуждение штабы армии и фронта. Перед последними боями штаб 2-й ударной армии допустил грубые просчеты в отношении времени на подготовку к бою. Распоряжения о боевой задаче некоторые части получали с опозданием на день. По предложению Военного совета фронта Ставка отстранила от должностей начальника штаба 2-й ударной армии генерал-майора В. А. Визжилина и начальника оперативного отдела Пахомова. На их должности соответственно были назначены полковник П. С. Виноградов и комбриг Буренин, а заместителем командующего армией генерал-майор П. Ф. Алферьев ⁴¹ .

Одновременно с началом наступления Волховского фронта перешли к активным наступательным действиям войска Ленинградского фронта. 54-я армия из района Погостье наносила удар в направлении Любань для соединения с частями Волховского фронта, а 55-я армия предприняла атаки в направление на Тосно. Северо-Западный фронт правым крылом перешел в наступление еще 7 января. Его 11-я армия под командованием генерал-лейтенанта В. И. Морозова уже 8 января вела бои в Старой Руссе и частью сил продвигалась в направлении населенного пункта Сольцы. На всех направлениях наступление развивалось крайне медленно. Войска несли большие потери. Танковые батальоны остались без танков, артиллерия израсходовала все боеприпасы. Передовые части оторвались от тыловых баз и начали испытывать острый недостаток в боеприпасах, продовольствии, перевязочных средствах. У противника же со снабжением все было в порядке.

54-я армия встретила упорное сопротивление противника и никак не могла овладеть узлом немецкой обороны у станции Погостье. Здесь развернулись упорные бои. К 11 февраля 54 армия продвинулась на этом участке фронта вперед на 700 метров. В результате январских боев войска 54-й армии имели незначительные успехи: они вышли на фронт Пушечная, Лодва, станция Малукса, далее по железной дороге до станции Погостье, Посадников Остров, поселок Нов. Кириши. Не велики были и успехи Волховского фронта. За 15 дней 59-я и 2-я ударная армии смогли продвинуться на 4 - 7 километров. Фронт израсходовал вторые эшелоны, и развивать дальнейшее на-

стр. 57

ступление было нечем. Войска понесли большие потери. Одним словом, результаты пятнадцатидневного наступления были малоутешительны.

Маршалы и генералы не дают ответа на вопрос: почему сорвалась наступательная операция. Солдат-пехотинец Н. Н. Никулин рассказывает: "Наши войска, 54-я армия, должны были прорвать фронт, продвинуться до железнодорожной станции Любань и соединиться там со Второй ударной армией, наступавшей от Мясного Бора на Волхове. Предполагалось, что немецкая группировка под Ленинградом будет расчленена и уничтожена, блокада снята. Что из этого замысла получилось - известно... ...И все-таки Погостье мы взяли: сначала станцию, потом деревню. ...Много убитых видел я на войне, но такого зрелища, как в Погостье зимой 1942 г., видеть больше не довелось. Мертвыми телами был забит не только переезд, они валялись повсюду... Позже, весной, когда снег стаял, открылось все, что было внизу. У самой земли лежали убитые в летнем обмундировании, в гимнастерках и ботинках. Это были жертвы осенних боев 1941 г. На них рядами лежали морские пехотинцы в бушлатах и широких брюках "клеш". Еще выше - сибиряки в полушубках и валенках, шедшие в атаку в январе-феврале 1942-го. Потом - политбойцы в ватниках и тряпичных шапках (такие шапки давали в блокадном Ленинграде)"⁴² . У Погостья до сих пор лежат непохороненные жертвы бойни 1942 г., в том числе многие ленинградцы, которыми пополняли обескровленные полки. Так воевал в 1942 г. командующий 54-й армией генерал-майор И. И. Федюнинский...

Генерального наступления не получилось ни в январе, ни в феврале. Немцы же сидели в дзотах в восемь накатов, которые выдерживали тяжелые танки KB и прямые попадания снарядов. Глубина немецкой обороны под Погостьем доходила до семи километров.

Сталина не ввели в заблуждение бодрые доклады Мерецкова и Хозина о мнимых успехах Волховского и Ленинградского фронтов. В Москве начинали понимать, что план разгрома немецко-фашистских войск под Ленинградом провалился. Командующие фронтами не справились с задачей, поставленной Верховным Главнокомандующим. В начале марта Сталин направил в Ленинград и на Волховский фронт генералов Л. А. Говорова и А. А. Власова, которые во время разгрома немецко-фашистских войск под Москвой командовали 5-й и 20-й армиями ⁴³ . Власова направили в штаб Волховского фронта, который находился в Малой Вишере, вместе с Ворошиловым, Маленковым и Новиковым, облеченными чрезвычайными полномочиями. Мерецкову представили нового заместителя командующего Волховским фронтом. Когда 16 апреля тяжело заболел командующий 2-й ударной армии Н. К. Клыков, Власова назначили командовать этой армией. Вместе с тем он оставался заместителем командующего Волховским фронтом, выполняя обязанности командующего 2-й ударной армией временно, по совместительству⁴⁴ . К этому времени сражение за Любань уже было проиграно.

В марте А. А. Жданов и А. А. Кузнецов обратились к командующему Ленинградским фронтом Хозину с письмом. В нем они писали: "Наша центральная задача заключается в том, чтобы снять блокаду с Ленинграда до начала весенней распутицы, ибо оставить Ленинград на скудном продовольствии и без топлива - это значит подвергнуть его новым тяжелым испытаниям, к которым могут присоединиться также эпидемические заболевания. Все это вместе взятое неизбежно отразится на состоянии войск ленинградского обвода" ⁴⁵ . Жданов и Кузнецов требовали от командующего Ленинградским фронтом решительных действий по деблокаде Ленинграда.

В ответном письме "О ходе и перспективах Любанской операции" от 13 марта 1942 г. командующий Ленинградским фронтом Хозин подробно описал обстановку. "Боевые действия 54-й А, развернувшиеся на фронте с 9 по 12.3, показали: а) из трех танковых бригад (16-я, 122-я, 124-я) 122-я и 124-я фактически выбыли из строя, и для их восстановления нужно от 5 до 10 дней при условии, если в ближайшие дни поступят моторы и другие запасные части. Отсутствие танков на четвертый день боя резко снизило эффектив-

стр. 58

ность наступления нашей пехоты, в частности, 11-й, 198-й и 281-й сд, которые уже 11 и 12.3 не могли выполнить своих задач. Главная причина заключается в том, что противник оказывает упорное сопротивление, насытил свои боевые порядки большим количеством огневых средств на небольших участках, что подтверждается десятками захваченных у противника ручных и станковых пулеметов, автоматов и орудий. Следовательно, огневая насыщенность противника очень высока, и недооценивать этого факта мы не можем; б) состояние наших стрелковых дивизий по состоянию на 11.3 выглядит следующим образом: 11-я сд - 312; 80-я сд - 470; 177-я сд - 517; 198-я сд - 2113; 281-я сд -1469; 285-я сд - 625; 294-я сд - 1503; 311-я сд -542; 115-я сд - 745 и 6-я морская бригада - 981. Все в активных штыках. У нас нет стрелковых дивизий, которые по своей общей численности превышали 5600 человек. В результате проведенных боев эти цифры 13.3 значительно снизились. К исходу 11.3 обстановка на фронте 54-й А в результате малочисленности стрелковых дивизий слагалась таким образом, что уже намечалась пауза в наших активных действиях для вливания пополнения и освоения его" ⁴⁶ . Из письма видно, что дивизии 54-й армии были обескровлены.

Но Ставка требовала продолжения операции, и дивизии вновь и вновь безуспешно штурмовали в лоб хорошо укрепленные позиции немецких войск. В начале апреля 1942 г. 1-й горнострелковой бригаде, 80-й стрелковой дивизии и другим частям 54-й армии предстояло наступать в направлении на Веняголово. После февральских боев за Погостье танков в частях практически не было. В 107-м отдельном танковом батальоне машин не было совсем. Командир майор Б. А. Шалимов и танкисты решили искать подбитые немецкие машины в лесах у Погостья и восстанавливать их. Было вытащено несколько машин, которые после ремонта составили костяк танкового батальона. Из девяти восстановленных немецких средних танков Т-3 в батальоне была сформирована третья рота под командованием старшего лейтенанта Дудина ⁴⁷ . Командиром одного из танков стал старший сержант Н. И. Барышев, принимавший непосредственное участие в поисках и эвакуации с переднего края подбитых немецких танков. Это не единственный случай, когда бойцы пополняли материальную часть подразделений за счет трофейной техники. В своих мемуарах командующий 54-й армией И. И. Федюнинский писал: "Анализируя наступление 54-й армии, должен признать, что я как командующий, командиры дивизий и бригад допустили тогда немало ошибок. Если бы их не было, операция привела бы к иным результатам. Это убедительно подтвердилось год спустя, когда советские войска успешно прорвали блокаду Ленинграда" ⁴⁸ .

Еще в конце января 1942 г. стало очевидно, что намеченная решением Ставки от 17 декабря 1941 г. большая операция по разгрому немецко-фашистских войск под Ленинградом в силу сложившейся обстановки превратилась в ограниченную, Любанскую. Но и она имела для Ленинграда важное значение. Командование группы армий "Север" вынуждено было снимать боевые части из-под Ленинграда и бросать их в бой на опасном направлении, ослаблять натиск на коммуникации, снабжающие блокированный город. Вот почему Ставка в течение марта и первых дней апреля настойчиво добивалась от Волховского и Ленинградского фронтов выполнения задач операции. С 10 по 20 марта были организованы массированные удары авиации Волховского и Ленинградского фронтов, дальнего действия и резерва Верховного Главнокомандования по боевым порядкам противника, а также по шоссейным и железным дорогам в тылу противника с целью помешать перегруппировке войск, которые готовились нанести удар по советским армиям ⁴⁹ .

В преддверии весны по решению Военного совета фронта началось строительство узкоколейной железной дороги от Новой Керести к Мясному Бору для подвоза продовольствия и вывоза раненых ⁵⁰ . На немецких топографических картах она называлась "Росчисть Эрика". Строили ее армейские и фронтовые автодорожные батальоны. Узкоколейка находилась в зоне пора-

стр. 59

жения артиллерийского огня противника, постоянно подвергалась налетам немецкой авиации.

В марте 1942 г. войска 54-й армии прорвали оборону противника в районе Шалы и продвинулись на 20 км к югу в направлении Любани, очистили от противника укрепленное Погостье, захватили крупные населенные пункты и узлы сопротивления на подступах к Любани - Кондую, Смердыню, Кородыню. Однако к концу марта ее соединения были остановлены на рубеже реки Тигода подошедшими новыми крупными оперативными резервами противника.

Войска 2-й ударной армии к середине марта глубоко вклинились в оборону противника и захватили большой лесисто-болотистый район между железными дорогами Чудово-Новгород и Ленинград-Новгород. О трудностях, которые испытывали в этих лесах и болотах советские воины, рассказал в своих воспоминаниях бывший командир комендантской роты штаба 191-й стрелковой дивизии И. С. Осипов: "Была поставлена задача: форсированным шагом скрытно пройти по глубокому снегу в направлении железнодорожной станции и п. Померанье и с ходу овладеть ими, перерезав шоссейную и железную дороги Чудово-Любань... После четырехмесячных непрерывных боев численность стрелковых рот не превышала 30 - 50 человек. К моменту перехода в тыл противника части и подразделения не были обеспечены ни продовольствием, ни боеприпасами" ⁵¹ .

Померанская операция в самом начале была обречена на неудачу. Командир 191-й стрелковой дивизии полковник А. И. Старунин доказывал командующему группой генералу П. Ф. Привалову о невозможности проведения наступательной операции, имея в ротах по 30 - 50 стрелков, с ничтожным запасом продовольствия и боеприпасов. Однако эти доводы не были приняты во внимание. 191-я дивизия не получила поддержки соседних соединений армии и оказалась в окружении. Управление частями было потеряно. Только одному понесшему большие потери полку под командованием капитана Месняева и небольшой группе бойцов из комендантской роты Осипова удалось пробиться к своим. Остальные части вместе с командиром погибли в окружении.

Немецкое командование видело угрозу, нависавшую над 1-м армейским корпусом с выходом советских войск к Любани и соединением 2-й ударной и 54-й армий. 126-й пехотной дивизии немцев удалось удержать фланги и ключевые пункты на более чем 30-километровом участке прорыва под яростным натиском советских боевых групп. На севере фронт удерживала 215-я пехотная дивизия. Советские войска не смогли сломить оборону защитников опорных пунктов Мостки, Спасская Полнеть и Земтицы. 59-й армии в районе Спасской Полисти не удалось расширить коридор наступления.

58-я пехотная дивизия немцев совершила двухсоткилометровый марш из-под Ленинграда и приготовилась к атаке на советские позиции, чтобы захлопнуть узкий коридор, соединяющий 2-ю ударную армию с основными силами и тылами фронта. Немецкие части завершили приготовления к наступлению в районе основания прорыва к 15 марта. Командование 18-й армии группы армий "Север" бросило в наступление 220-й полк 58-й дивизии и группу трофейных советских танков, захваченных в предыдущих боях. Атака была отбита. Самолеты-штурмовики и бомбардировщики 1-го авиакорпуса нанесли по советским позициям мощные удары. Но и после налетов все атаки немцев на этом участке фронта были отбиты. Западнее предприняли наступление 209-й и 154-й полки. Здесь противнику удалось потеснить части 372-й стрелковой дивизии полковника Д. С. Сорокина, которая обеспечивала защиту коммуникаций 2-й ударной армии. Ей на помощь пришли сформированные из бойцов 305-й стрелковой дивизии два немногочисленных отряда. На участке 52-й армии враг крупными силами начал наступление на позиции 65-й стрелковой дивизии. В результате встречных ударов с севера и юга противнику все же удалось закрыть горловину, через которую шло снабжение 2-й ударной армии.

стр. 60

19 марта передовые части 58-й пехотной дивизии и штурмовые отряды полицейской дивизии СС встретились в районе "Росчисть Эрика", в четырех километрах западнее Мясного Бора. Попытки советских войск восстановить "коридор" были отбиты. Окружение 2-й ударной армии стало первым звеном в цепи трагических событий, которые стали стремительно развиваться на этом участке фронта.

В Ставке не хотели верить в бедственное положение 2-й ударной армии, которая была на пороге победы. Сталин приказал Мерецкову выехать в войска и лично организовать разгром прорвавшихся штурмовых частей противника. Командующий Волховским фронтом этот приказ выполнил. Десять дней он лично организовывал на передовой непрерывные атаки позиций противника, бросал в бой все имеющиеся в его распоряжении части, даже состав курсов младших лейтенантов и учебную роту младших командиров. "...Те недели были для меня самыми трудными. По накалу событий, по нервному напряжению, им сопутствующему, вряд ли можно их с чем-либо сравнить" ⁵² , - писал впоследствии Мерецков. Ценой больших жертв советским войскам удалось пробить узкий коридор в километр шириной, который насквозь простреливался немецкими пулеметами. Однако в Ставку было доложено, что связь со 2-й ударной армией восстановлена. Фактически же коридор проходил по болотам, двигаться по которым было почти невозможно. Но и через него потянулись цепочки людей, которые несли на себе в окруженную армию продовольствие и боеприпасы. В журнале боевых действий 18-й армии появилась запись: "27 марта русские прорвали отсеченный фронт" ⁵³ . Это было достигнуто ценой огромных потерь. В марте они составили 40679 человек ⁵⁴ .

В апреле на фронте началась большая реорганизация. 23 апреля Ставка решила объединить Ленинградский и Волховский фронты в единый Ленинградский под командованием М. С. Хозина. Как утверждал он после войны, ему было приказано разработать план вывода 2-й ударной армии из окружения. Странно, что никто не поинтересовался мнением Мерецкова, которого отправили на Западный фронт сначала заместителем к Г. К. Жукову, а затем командармом 33-й армии. Сталин считал, что Мерецков не оправдал его надежд. Ознакомившись с обстановкой, Хозин пришел к выводу, что ни о каком наступлении не может быть и речи. Требовалось срочное пополнение дивизий людьми, усиление войск средствами противовоздушной обороны. Катастрофически не хватало авиации, танков, артиллерии.

Обстановка оставалась очень тяжелой. 2-я ударная и часть соединений 59-й армии, которые вели борьбу с противником, занимавшим выступ у Спасской Полисти с западной стороны, фактически находились в окружении. Отрезанными от основных сил фронта оказались 4, 19 и 24-я гвардейские дивизии, 378, 267, 259, 191, 46, 327, 328, 305-я стрелковые дивизии, 13-й кавалерийский корпус в составе 25, 80 и 87-й кавдивизий, 22, 25, 53, 57 и 59-я отдельные стрелковые бригады.

В результате изнурительных боев, практически непрерывных на протяжении трех с половиной месяцев, войска 2-й ударной и 59-й армий были морально и физически измотаны, понесли большие потери. Недокомплект в живой силе во многих соединениях составлял до 70 процентов. Танковые бригады и отдельные танковые батальоны остались без танков, артиллерия - без боеприпасов. Соединения 59-й армии не смогли ликвидировать выступ у Спасской Полисти, который обороняла 61-я пехотная дивизия противника (та самая, которую сильно потрепали советские войска во время освобождения Тихвина). Немцы извлекли урок из поражения. Немецкое командование, прочно владея районом Спасской Полисти и выступом юго-западнее этого пункта, а также районом Любцы, все время угрожало прервать проход шириной 1,5 - 2 км в районе Мясного Бора.

С наступлением весны дороги сделались особенно непроходимыми. Окруженным войскам продовольствие и боеприпасы доставлялись на конных повозках, но чаще все грузы несли на руках. Приходилось учитывать

стр. 61

каждый снаряд, обойму и сухарь. Хозин доложил в Ставку, что пока не уда_т стся освободить Спасскую Полисть и восстановить коммуникации 2-й ударной армии, всякое развитие операции на Любань будет сдерживаться из-за узости прохода между Спасской Полистью и Мясным Бором.

30 апреля Военный совет фронта приказал 2-й ударной армии перейти к обороне. Началась подготовка к выводу из "мешка" некоторых окруженных частей. Итоги первого этапа, как его называли немцы - Волховского сражения, были удручающими. С 7 января по 30 апреля 1942 г. советские войска потеряли убитыми, пленными и пропавшими без вести 95 064 человека. Санитарные потери составили 213303 человека. На начало операции численность войск составляла 325700 человек. К 30 апреля общие потери соединений, участвующих в Любанской наступательной операции, достигли 308367 человек⁵⁵ . 54-я армия, сильно ослабленная в предыдущих боях, решала самостоятельную задачу в районе Погостья. Все это затрудняло управление войсками фронта, создавало много организационных неурядиц, которые мешали оперативно принимать решения в сложной боевой обстановке. Хозин находился со штабом фронта за Волховом в Малой Вишере. Жданов и Кузнецов решали вопросы обороны в Ленинграде. Как отмечал А. М. Василевский, "очень скоро выяснилось, что руководить девятью армиями, тремя отдельными корпусами и двумя группами войск, разделенными оккупированной врагом зоной, необычайно трудно. Решение Ставки о ликвидации Волховского фронта, таким образом, оказалось ошибочным" ⁵⁶ , что и сказалось на трагической судьбе 2-й ударной армии и других окруженных частей.

2 мая 1942 г. Военный совет Ленинградского фронта представил в Ставку предложения по проведению операций на волховском направлении в районе Любани. Отмечалось, что "основная задача войск фронта - освобождения Ленинграда от блокады - будет выполняться путем проведения последовательных наступательных фронтовых операций" ⁵⁷ . При этом не учитывалось положение 2-й ударной армии, испытывавшей острый недостаток в продо~ вольствии и боеприпасах. Решение Военного совета фронта было нереальным. Фронт не располагал необходимыми силами и средствами. И все-таки командование настойчиво требовало от 2-й ударной армии наступательных действий. Хозин не сумел проявить полководческую дальновидность и принять правильное решение.

В Москве более взвешенно подошли к перспективам развития наступательных операций. 14 мая Ставка издала директиву N 170379 об отводе 2-й ударной армии ⁵⁸ . Утверждая план дальнейших действий фронта, Ставка потребовала от Хозина начать отвод войск этой армии из района Любани на рубеж реки Волхов, разгрома встречными ударами 2-й ударной и 59-й армий группировки противника, действовавшей в районе Спасской Полисти. Выполнив поставленную задачу, войска 2-й ударной армии должны были сосредоточиться в районе Мясного Бора, с тем чтобы прочно закрепить за собой - совместно с 59-й и 52-й армиями - Октябрьскую железную дорогу, шоссе Ленинград-Москва, а также плацдармы на западном берегу реки Волхов ⁵⁹ .

К маю 1942 г. командование Ленинградского фронта и армий, противоборствующих немецкой группе "Север", выработали планы дальнейших действий на любанском направлении и готовились к их осуществлению. Боевые действия войск Ленинградского фронта, а с 8 июня 1942 г. и вновь восстановленного Волховского фронта, проведенные в период с 15 мая по 29 июня на любанском направлении, составили основное содержание Любанской оборонительной операции. К ее началу и без того трагическое положение 2-й ударной армии еще более ухудшилось целым рядом обстоятельств. Командованию группы "Север" удалось подтянуть резервы и увеличить группировку войск, действовавшую против 2-й ударной армии, до 10 дивизий ⁶⁰ . Многие дивизии и бригады 2-й ударной армии насчитывали по 800 - 1000 человек, а численность некоторых полков не превышала 100 - 500 человек. Личный состав испытывал большие трудности со снабжением и материально-техническим обеспечением. Бойцы и командиры умирали от голода, были зафикси-

стр. 62

рованы факты измены Родине и перехода на сторону противника" ⁶¹ , о чем сообщалось в донесении штаба фронта.

13 мая член Военного совета 2-й ударной армии дивизионный комиссар И. В. Зуев вылетел в Малую Вишеру и доложил Хозину о тяжелейшем положении армии. Он вернулся с приказом об отводе войск к Мясному Бору. Одновременно Военный совет Ленинградского фронта по настоянию Жданова принял решение об эвакуации вместе с отходящими войсками местного населения, что обрекло на гибель тысячи стариков, женщин и детей.

15 мая противник нанес удар южнее Любани и несколько потеснил войска 2-й ударной армии. К 16 мая, когда дороги и колонные пути, то есть тропы, подсохли, из "мешка" было выведено всё, что осталось от 13-го кавалерийского корпуса, 24-й и 58-й стрелковых бригад, 4-й и 24-й гвардейских дивизий, 378-й стрелковой дивизии, 7-й гвардейской и 29-й танковых бригад. Начали подготовку к отходу и другие окруженные части.

Только 21 мая штаб фронта получил директиву на вывод 2-й ударной армии из окружения ⁶² . По этой директиве все войска фронта переходили к обороне. Волховская группа войск была разделена на две: Ладожскую - в составе 54-й и 8-й армий на фронте от Ладожского озера до реки Волхов у населенного пункта Кириши и Волховскую - в составе 4, 59, 2-й ударной и 52-й армий на фронте Кириши, Грузино, Спасская Полисть, Земтицы и далее по реке Волхов до озера Ильмень. Военный совет и штаб Ленинградского фронта от непосредственного командования войсками Волховской группы освобождался. Тем самым Ставка частично пыталась исправить свою ошибку, допущенную в связи с решением о соединении Волховского и Ленинградского фронтов, и нацелить командование Волховской группы на решение проблем попавших в окружение частей 2-й ударной и 59-й армий.

23 мая, создав двойное превосходство в силах, немецкое командование одновременно нанесло три удара: первый - из района юго-западнее Любани на юг, второй - из района северо-восточнее Оредежа (15 км южнее станции Чолово) на север; третий - из района Спасской Полисти на юг. Соединения 2-й ударной армии мужественно отражали атаки немецких войск.

Начальник связи 2-й ударной армии генерал-майор А. В. Афанасьев так описывал события в донесении Военному совету фронта 26 июля: "В конце мая была получена директива о выходе 2-й ударной армии с рубежа Новая Деревня, Ручьи, Коровий Ручей, Красная Горка, платформа Еглино, Веретье, Остров, Пашнино, Финев Луг, Глухая Кересть за реку Волхов... Несмотря на все тяжелые условия оценки местности, истощение людского состава, отсутствие пополнения, но благодаря хорошему политико-моральному состоянию личного состава армии вся техника из болотистой местности была заблаговременно вывезена за Новую Кересть. Этим самым все соединения стали оперативно выполнять возложенные на них задачи". Армия еще была боеспособна и готовилась выполнять поставленную перед ней задачу. "Управление по всем рубежам было построено при наличии двух-трех запасных командных пунктов. При хорошо развитой постоянной сети телефонно-телеграфной линии связи последняя была двухпроводной системой. Это давало возможность командованию бесперебойно управлять войсками весь период выхода до реки Полисть", - писал в донесении А. В. Афанасьев. Армия, по его словам, имела хорошую связь и устойчивое управление. "После тщательной подготовки соединений и проверки на местах для выполнения директивы о выходе на указанные в плане рубежи времени вполне было достаточно, чтобы из любого положения можно было уничтожить вражеские силы, откуда они бы не появились", - считал генерал ⁶³ . В донесении Афанасьева много противоречий, несоответствий действительной обстановке на фронте 2-й ударной армии. Еще 24 мая за подписями командующего фронтом Хозина, члена Военного совета А. И. Запорожца и начальника штаба Г. Д. Стельмаха командующий 2-й ударной армией А. А. Власов получил приказ об улучшении управления соединениями армии. В нем давались жесткие оценки действиям командарма: "Ваше поведение непонятно. Уже третий раз вами своевременно не доносится об

стр. 63

оставлении населенных пунктов. Вы оставили КП без разрешения и потеряли управление войсками на железнодорожном направлении, где обстановка осложняется. Приказываю принять меры к планомерному выводу частей в соответствии с планом. Противника, пробравшегося в район Дубовик, ликвидировать, не допуская перехвата противником путей отвода войск армии" ⁶⁴ .

Массовый отход войск начался 24 мая. Части последовательно снимались с позиций и двигались к Новой Керести, далее к деревням Кречно и Мясной Бор. "Личный состав был измотан, выталкивая на себе материальную часть из болот к узкоколейке и лежневой дороге. До этого в продолжение полутора месяцев армия находилась на голодном пайке. Никаких запасов боеприпасов и продовольствия в армии не имелось, так как подвоза не было из-за отсутствия горючего... На 30 мая на территории, занимаемой армией, находилось на платформах и в вагонах 1500 раненых, а 4500 человек гражданского населения в лесу в ожидании эвакуации" ⁶⁵ , - докладывал на Военном совете Волховского фронта 5 июля начальник тыла 2-й ударной армии полковник С. Н. Кресик. Большинство из них погибли от бомбовых ударов и огневых налетов вражеской артиллерии. С занятием противником Новой Керести армия лишилась площадки, где принимались доставленные самолетами продовольствие и боеприпасы.

На первом этапе выхода из окружения 2-я ударная армия ценой тяжелейших усилий отражала атаки противника и отходила на заранее определенные рубежи. В донесении А. В. Афанасьева подробно описаны последующие события. Противник медленно продвигался в глубь территории, которая до недавнего времени была под контролем советских соединений. Немцы через Веретье вышли на Дубовик и заняли этот населенный пункт. В результате взаимодействия 327-й и 382-й стрелковых дивизий, 59-й и 25-й стрелковых бригад противник был остановлен и понес большие потери.

На втором рубеже обороны - Ручьи, Радофинниково - попытка противника занять фронт Тигода-Червено успеха не имела. На третьем рубеже обороны немецкие войска тоже встретили упорное сопротивление советских войск. Силы прикрытия дали возможность сосредоточить ударную группировку, которая была нацелена на восток. Противник проявил здесь особую активность. Благодаря хорошо налаженному управлению и наличию связи по фронту, организации взаимодействия между дивизиями и бригадами в советских войсках противник понес большие потери и успеха не имел.

Восточная группа начала наступление на восток во взаимодействии с 59-й армией. В этот период управление было построено с двух пунктов ВПУ, которые находились в двух километрах северо-западнее Новой Керести, и КП в 2 км восточнее Кречно. Оперативную группу возглавлял генерал-майор П. Ф. Алферьев. На КП находилось командование 2-й ударной армии. Противник сосредоточил силы в районе деревень Ольховка, Финев Луг и Глухая Кересть. Командование армии приняло решение усилить передовые части, поставив под ружье связистов, артиллеристов, тыловиков. Было собрано 1500 человек, которые пополнили стрелковые части. Но это не решило исход дела. Противник продолжал наступление.

Советские части оставили Ольховку, Финев Луг и Глухую Кересть и с боем отошли на реку Кересть. Здесь удерживались недолго. Неприятель подтянул резервы, активизировал действия авиации по переднему краю обороны, дорогам и просекам, по которым отходили соединения 2-й ударной армии, нанес бомбовые удары по командному пункту. Немцы с запада перешли реку Кересть, решительно повели наступление на стыке советских дивизий и, просочившись в глубь обороны, угрожали КП армии.

В результате командиры штаба армии вынуждены были сосредоточиться в районе штаба 57-й стрелковой бригады между реками Глушица и Полисть, где находились 23 и 24 июня. Противник вновь нанес удары авиацией по штабам войск. Военным советом армии было решено с наступлением вторых эшелонов всему штабу армии "разбиться" по штабам бригад и дивизий и пробиваться вместе с ними на восток.

стр. 64

Именно с этого момента штаб 2-й ударной армии перестал действовать как организующая и управляющая окруженными войсками сила. Небольшими группами командиры штаба армии разбрелись по лесам и болотам. С этого времени армия прекратила свое существование как организованная боевая единица. Все трудности по выходу из окружения легли на плечи инициативных, мужественных командиров, которые взяли на себя ответственность за судьбу полков и рядовых бойцов. Они с боем прорывались через немецкие позиции, отражали контратаки противника и выносили на руках раненых.

"С 20 по 29 июня вышло из окружения ходячих раненых 3,5 - 4 тысячи. Из боевых частей вышло 2500. Осталось приблизительно 32 тысячи. Всего на 20 июня армия имела 40 тысяч человек. Отошедшие части 52-й и 59-й армий после закрытия прохода составляли 12 - 15 тысяч человек, а всего на довольствии было 50 - 55 тысяч, - докладывал на Военном совете фронта полковник С. Н. Кресик. - Причинами гибели армии считаю: 1) отсутствие боеприпасов, голод, в силу чего армия, несмотря на исключительный героизм и самоотверженность личного состава, не смогла сдержать натиск превосходящих сил противника, дав ему возможность до предела сжать кольцо; 2) отсутствие помощи с востока; 3) для изучения причин гибели армии и установления виновных считаю необходимым назначить правительственную комиссию" ⁶⁶ .

Москва в ходе борьбы за 2-ю ударную не выделила ни одной дополнительной дивизии. Резервов не было. Своими силами обескровленные армии Волховского фронта не могли решить задачу спасения гибнущих товарищей из 2-й ударной армии.

Основные силы ударной армии продолжали выходить в исходный район севернее Новой Керести навстречу 59-й армии. Встречный удар 59-й и 2-й ударной армий был назначен на 5 июня. Однако 30 мая противник, заметив отход советских частей, перешел в наступление, нанося удар вдоль железной дороги и шоссе Новгород-Чудово с севера и юга. Оно поддерживалось массированными действиями авиации. 5 июня в 2 часа ночи ударные группы 59-й и 2-й ударной армий перешли в наступление. К 12 часам дня ударная группа 59-й армии вышла на восточный берег реки Полисть.

2-я ударная армия не выполнила свою задачу. Враг, наступавший вдоль железной дороги Ленинград-Новгород внес дезорганизацию в управление ее войсками. Он прорвал оборону 2-й ударной армии, занимавшей рубеж Ручьи, Вдицко, станция Рогавка, и, заняв Финев Луг, стал угрожать тылу ударной группировки армии, находившейся в районе севернее Новой Керести. Хозин утверждал, что "6 июня с утра немецко-фашистские войска возобновили наступление и окончательно закрыли проход в стыке 59-й и 52-й армий. В окружении остались части семи стрелковых дивизий и шести стрелковых бригад общей численностью 18-20 тыс. человек. О случившемся было немедленно доложено в Ставку" ⁶⁷ .

Начальник особого отдела Волховского фронта Д. И. Мельников в докладной записке заместителю наркома внутренних дел СССР В. С. Абакумову настаивал, что именно 30 мая коридор был закрыт немецкими войсками. В этот день Военный совет 52-й армии бросил в бой последние резервы - 54-й гвардейский стрелковый полк с пополнением в 370 человек, которое было введено с ходу, неподготовленным. При первом соприкосновении с противником оно разбежалось и было остановлено только заградотрядами особых отделов. Немцы, потеснив части 65-й дивизии, подошли вплотную к селу Теремец-Курляндский и левым флангом отрезали 305-ю стрелковую дивизию. Наступая на участке 1236-го полка 372-й стрелковой дивизии, противник, прорвав слабую оборону, расчленил второй эшелон резервной 191-й стрелковой дивизии, вышел на узкоколейную дорогу в районе отм. 40,5 и соединился с частями, наступающими с юга. В сложившейся обстановке командующий фронтом принял решение о нанесении встречных ударов силами войск 2-й ударной и 59-й армий с целью прорыва кольца окружения в районе Спасской Полисти. Однако организация и подготовка ударов затяну-

стр. 65

лась и успеха не имела. Противник сумел в результате упорного сопротивления сохранить свои позиции. Прорвать кольцо окружения и вывести остальные части 2-й ударной армии не удалось. На 1 июня 1942 г. в окружении находилось более 40 тысяч бойцов и командиров Красной армии. У них на вооружении было 409 противотанковых ружей, 545 минометов, 28 зенитных пушек всех систем, более 300 пушек разного калибра, 60 тракторов ЧТЗ, 31 трактор СТЗ, автомашин ЗИС-5 - 36, автомашин ГАЗ-А и АА-75 ⁶⁸ .

Хозин и командующий 59-й армией И. Т. Коровников, будучи осведомлены о сосредоточении противника, все же считали, что оборона 372-й дивизии прорвана небольшой группой автоматчиков, поэтому резервы в бой не вводили, чем дали возможность противнику вновь отрезать 2-ю ударную армию. 1 июня без артиллерийской поддержки 165-я стрелковая дивизия пошла в наступление с целью отбросить противника и восстановить узкую горловину, связывающую окруженную армию с основными силами. Потеряв в бою 50 процентов бойцов и командиров, она, не выполнив задачу, отошла на исходные позиции. Хозин вывел дивизию и перебросил на другой участок, заменив ее 374-й стрелковой дивизией, которая в момент смены частей отошла несколько назад. Имеющиеся резервы в бой введены не были.

Хозин приостановил наступление и приступил к перемещению командиров дивизий. Перегруппировка войск и замена командиров затянулись до 10 июня. За это время противник сумел построить дзоты и укрепить оборону. Хозин стремился оттянуть на более позднее время соединение северной и южной группировки войск противника, которые перерезали и без того узкую горловину, соединяющую 2-ю ударную армию с основными силами фронта. Он думал, что сумеет выправить положение и докладывал в Ставку, что коридор действует. 6 июня стало окончательно ясно, что чудо не произойдет. Реакция Ставки последовала незамедлительно. Хозин был снят с должности командующего фронтом. 8 июня был восстановлен Волховский фронт. Его командующим вновь назначили К. А. Мерецкова. Директивой от 3 июня командующим Ленинградским фронтом был назначен Л. А. Говоров.

Штабом Волховского фронта была предпринята попытка организовать контрудар с целью прорвать фронт и восстановить связь со 2-й ударной армией. 10 июня, собрав все, что было под рукой, Мерецков силами трех стрелковых бригад, некоторых других стрелковых соединений и одного танкового батальона атаковал позиции противника. Однако успеха не добился.

Немецкое командование наращивало силы на этом участке фронта. С севера, западнее Ленинградского шоссе, наступали части трех пехотных дивизий, полицейская дивизия СС, танковые и моторизованные части. Они были сведены в бригады "Кехлинг", "Басе" и "Шайдес". Со стороны Новгорода действовали группы "Гоппе", "Яшке" и другие немецкие части. С запада на 2-ю ударную армию наступали две пехотные и одна охранная дивизии, сведенные в группу "Герцог". Окруженные советские войска не могли перегруппироваться, сосредоточить силы для нанесения удара в районе, намеченном для выхода. Бои носили ожесточенный характер.

Ценой огромных усилий 19 июня фронт окружения был прорван. Это сделали танкисты 29-й танковой бригады и пехота. Но ширина прорыва не превышала 1,5 км. Три дня через этот узкий и простреливаемый всеми видами оружия коридор осуществлялся вывод войск 2-й ударной армии. Голодные и измученные воины находили в себе силы отражать непрерывные атаки врага и выносить на себе раненых. "Затем произошло то, - писал Мерецков, - чего я больше всего опасался. Части 2-й ударной армии, участвовавшие в прорыве, вместо того чтобы направить свои усилия на расширение прорыва и закрепление флангов, сами потянулись вслед за ранеными. В этот критический момент командование 2-й ударной армии не приняло мер по обеспечению флангов коридора и не сумело организовать выход войск из окружения. Попытки со стороны командования фронтом сколотить из вышедших частей отряды и использовать их для обеспечения коридора также не увенчались успехом" ⁶⁹ .

стр. 66

22 июня противнику удалось ликвидировать этот коридор и вновь замкнуть кольцо окружения. 23 июня район, занимаемый 2-й ударной армией, сократился до того, что простреливался артиллерией противника на всю глубину. Узел связи был разбит, войска прикрытия отходили беспорядочно. "Обстановка сложилась очень тяжелая. Площадь - два на два километра, занятая нашими войсками, насквозь простреливалась. Всюду лежали убитые и раненые. Кто бредил, кто лежал в воде и просил пить, кто просил перевязать, а кто требовал пристрелить, потому что самому это сделать уже не было сил... Застрелился комиссар нашего дивизиона старший политрук Долине -кий. Перевязочного материала никакого, раненых прибавлялось, а перевязывать их нечем. Немцы не атаковали, обложили нас, как зверя в берлоге, бомбили и обстреливали артиллерийско-минометным огнем. Правда, один раз они пытались разбить нас на две части, но наше командование, имея небольшой резерв автоматчиков, быстро выбило их с нашей территории" ⁷⁰ , - вспоминал бывший командир батареи 830-го артполка 305-й стрелковой дивизии А. С. Добров.

Все попытки Волховского фронта прорвать оборону противника в районе выхода окруженной армии успеха не имели. Командование 2-й ударной армии утром 24 июня распорядилось: выходить из окружения мелкими группами, кто где хочет и как знает. Это распоряжение подорвало моральный дух войск и окончательно дезорганизовало управление. Бои частей 2-й ударной армии, не успевших выйти из окружения, продолжались до 29 июня. Силы ударной армии, вышедшие из окружения, - около 16 тыс. человек - отошли за реку Полисть и совместно с 52-й и 59-й армиями прочно закрепились на этом рубеже, удержав плацдарм на левом берегу реки Волхов. Вскоре остатки 2-й ударной армии были отведены в тыл на переформирование.

Трагически сложилась судьба штабных командиров 2-й ударной армии. В ночь с 24 на 25 июня они должны были выходить с частями и штабами окруженных войск. Военный совет армии, сопровождаемый ротой автоматчиков, выступил в 23 часа 24 июня в район 46-й стрелковой дивизии, с частями которой он должен был выходить. У реки Полисть он попал под сильный огонь противника. Штабисты разделились на три группы. Одна ушла на запад, встретила партизан и позже была вывезена на самолетах. Вторая рассеялась. Группа Власова направилась к Волхову. Три недели она блуждала по тылам врага - до 11 июля 1942 года. Начальник штаба армии Виноградов был ранен и умер от потери крови. Власов сдался в плен врагу. 14 июля германское радиовещание в сводке верховного командования передало: "Во время очистки недавнего волховского кольца обнаружен в своем убежище и взят в плен командующий 2-й ударной армией генерал-лейтенант Власов". А 17 июля Мерецков получил директиву Ставки N 170518 о доставке командующего, начальника штаба и связи 2-й ударной армии из-за линии фронта. В ней говорилось: "Ставка Верховного Главнокомандования приказывает Вам под Вашу личную ответственность принять меры к тому, чтобы не позднее 19 июля Власов и его люди были доставлены самолетами на территорию фронта. Ставка считает делом вашей чести выполнить эту задачу. Ставка приказывает Вам поставить всю авиацию фронта на выполнение этой задачи" ⁷¹ .

28 июня Гитлеру было доложено о победном завершении "Волховского сражения". В донесении сообщалось о 32 759 советских солдатах, взятых в плен ⁷² . Среди них оказались тысячи раненых и 793 медработника, которые их не бросили, во главе с начсанармом военврачом 1-го ранга К. К. Боборыкиным ⁷³ . В результате боев с 13 мая по 10 июля 1942 г. безвозвратные потери войск Волховского фронта составили 54 774 человека, санитарные - 39977 человек ⁷⁴ . (Эти цифры явно занижались, чтобы скрыть истинные масштабы трагедии.)

Противник под Любанью израсходовал свои резервы и вынужден был отложить штурм Ленинграда. Немецкие историки оценивали ситуацию, которая сложилась на фронте группы армий "Север" зимой 1941/1942 гг., как

стр. 67

критическую. П. Карель так оценивал то, что произошло в районе Любани: "Сражение в лесах и на берегах Волхова стало одним из самых страшных" ⁷⁵ .

Полковник в отставке, бывший комиссар 59-й отдельной стрелковой бригады, сражавшейся в окружении, И. Х. Венец так писал о любанском "котле": "Роковой ошибкой было решение Ставки о ликвидации Волховского фронта, сказалось и безразличие к судьбе 2-й ударной, да и всего Волховского направления, генерала М. С. Хозина. Во время боев в окружении губительно сказалась трусость и бездарность Власова. Ошибкой было и то, что оборона флангов прорыва с самого начала возлагалась на части других армий: 59-й - справа и 52-й - слева. Рядовые и командиры 2-й ударной мужественно и честно выполнили свой долг, проявили стойкость, мужество и массовый героизм" ⁷⁶ .

За пятнадцать лет работы поисковый отряд "Долина" на месте гибели 2-й ударной армии поднял из земли более 60 тысяч останков советских солдат. Сколько их еще осталось в волховских болотах, никто толком не знает.

Примечания

1. История второй мировой войны 1939 - 1945. В 12 т. М. 1975. Т. 5, с. 140.

2. ХОЗИН М. С. Об одной малоисследованной операции. - Военно-исторический журнал. 1966. N 2.

3. Центральный архив Министерства обороны РФ (ЦАМО РФ), ф. 132 а, оп. 2642, д. 31, л. 209 - 210.

4. Органы государственной безопасности СССР в годы Великой Отечественной войны: Сб. документов. М. 2003. Т. 3. Кн. 2, с. 121.

5. Там же, с. 122.

6. ЦАМО РФ, ф. 148а, оп. 3763, д. 108. л. 3 - 5.

7. История второй мировой войны. Т. 4. М. 1975, с. 314.

8. На Волховском фронте 1941 - 1944 гг. М. 1982, с. 28.

9. См.: КОНЯЕВ Н. Власов: два лица генерала. М. 2003, с. 59.

10. ЦАМО РФ, ф. 204, оп. 97, д. 8, л. 8.

11. Там же, ф. 96а, оп. 2011, д. 26, л. 17 - 19.

12. КОНЯЕВ Н. Ук. соч., с. 60.

13. ГЕРАСИМОВ П. Для советских солдат не было непреодолимых преград. - Военно-исторический журнал. 1967. N 7.

14. ЖУКОВ Г. К. Воспоминания и размышления. М. 1960, с. 253.

15. ПОЛЬМАН Х. Волхов: 900 дней боев за Ленинград 1941 - 1944. СПб. 2001.

16. ЦАМО РФ, ф. 204, оп. 89, д. 8, л. 10.

17. КАТЫШКИН И. С. Служили мы в штабе армейском. М. 1979, с. 17.

18. Трагедия Мясного Бора. СПб. 2001, с. 34, 8.

19. ЦАМО РФ, ф. 204, оп. 89, д. 195, л. 9.

20. Там же, ф. 96а, оп. 2011, л. 22 - 24.

21. МЕРЕЦКОВ К. А. На службе народу. М. 1988, с. 250.

22. КОНЯЕВ Н. М. Ук. соч.

23. ВИШНЕВСКИЙ А. А. Дневник хирурга. М. 1967.

24. ЦАМО РФ, ф. 96а, оп. 2011, д. 26, л. 25 - 31.

25. ГАЛЬДЕР Ф. Военный дневник. Смоленск. 2001, с. 594 - 595.

26. Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов. СПб. 2004, с. 88.

27. ЦАМО РФ, ф. 204, оп. 125, д. 4, л. 84 - 87; оп. 97, д. 8, л. 134 - 135.

28. Трагедия Мясного Бора, с. 109.

29. ГАЛЬДЕР Ф. Ук. соч., с. 597.

30. Трагедия Мясного Бора, с. 91 - 92, с. 120 - 121.

31. МЕРЕЦКОВ К. А. Ук. соч., с. 262.

32. ЦАМО РФ, ф. 148а, оп. 3763, д. 97, л. 186.

33. Там же, ф. 132а, оп. 2642, д. 32, л. 47; д. 95, л. 29 - 31.

34. ХОЗИН М. С. Ук. соч.

35. ЦАМО РФ, ф. 204, оп. 89, д. 21, л. 48.

36. Там же, ф. 364, д. 13а, л. 7 - 8.

37. Журнал боевых действий 18-й немецкой армии. Историко-архивный отдел Генерального штаба Вооруженных сил.

стр. 68

38. Трагедия Мясного Бора, с. 36.

39. ЦАМО РФ, ф. 96а, оп. 1711, д. 7а, л. 64.

40. Журнал боевых действий 18-й немецкой армии.

41. ЦАМО РФ, ф. 48а, оп. 3408, д. 71, л. 60.

42. НИКУЛИН Н. Н. Станция Погостье: холодная зима 42-го. - Аргументы и факты. 1998.

43. ГОРЬКОВ Ю. А. Государственный комитет обороны постановляет: 1941 - 1945. Цифры. Документы. М. 2002, с. 274.

44. Органы государственной безопасности СССР. Т. 3. Кн. 1. Крушение "блицкрига", с. 370.

45. Ленинград в осаде. Сборник документов. СПб. 1995, с. 72.

46. Там же, с. 75.

47. Крепче стали. М. 1993, с. 178.

48. ФЕДЮНИНСКИЙ И. И. Поднятые по тревоге. М. 1968, с. 116.

49. ЦАМО РФ, ф. 132а, оп. 2642, д. 32, л. 46; д. 41, л. 96 - 97.

50. Там же, ф. 204, оп. 93, д. 22, л. 10.

51. Трагедия Мясного Бора, с. 156.

52. МЕРЕЦКОВ К. А. Ук. соч., с. 270.

53. Журнал боевых действий 18-й немецкой армии.

54. ЦАМО РФ, ф. 204, оп. 93, д. 5.

55. Гриф секретности снят: Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах. Статистическое исследование. М. 1993, с. 254.

56. ВАСИЛЕВСКИЙ А. М. Дело всей жизни. М. 1974, с.194.

57. ЦАМО РФ, ф. 204, оп. 97, д. 82, л. 20.

58. Там же, ф. 132а, оп. 2642, д. 31, л. 197.

59. Там же, ф. 204, оп. 97, д. 91, л. 3.

60. ЦАМО РФ, ф. 132а, оп. 2642, д. 31, л. 173 - 175.

61. Там же, ф. 204, оп. 203186, д. 3, л. 195 - 197; ф. 217, оп. 1258, д. 151, л. 16.

62. Военно-исторический журнал, 1966, N 2.

63. Военно-исторический журнал, 1993, N 5, с. 28.

64. Органы государственной безопасности СССР. Т. 3. Кн. 1. Крушение "блицкрига", с. 484.

65. ЦАМО РФ, ф. 204, оп. 4108, д. 7.

66. Там же, ф. 204, оп. 4108, д. 7, л. 42.

67. Военно-исторический журнал, 1966, N 2.

68. Органы государственной безопасности СССР. Т. 3. Кн. 2. От наступления к обороне, с. 121 - 122, 190.

69. МЕРЕЦКОВ К. А. Ук. соч., с. 281 - 282.

70. Трагедия Мясного Бора, с. 203.

71. Органы государственной безопасности СССР. Т. 3. Кн. 2. От обороны к наступлению, с. 52, 65.

72. Журнал боевых действий 18-й немецкой армии.

73. ЦАМО РФ, ф. 204, оп. 4108, д. 7.

74. Гриф секретности снят.

75. КАРЕЛЬ П. Восточный фронт. Кн. 1. Гитлер идет на восток. М. 2003, с. 262.

76. ВЕНЕЦ И. Х. 2-я ударная не сдавалась! СПб. 2001, с. 73 - 74.

Постоянный адрес данной публикации: