Смысл, высказанный в заглавии, можно повернуть иначе: асимметрия есть одно из важнейших условий поступательного развития Вселенной. Прошло значительное время, когда, наконец, метафизика дошла до понимания того, что асимметрия, будучи кардинальным условием развития, есть иррациональное явление, т. е. представляет собой конкретное опосредствование непостижимой трансцендентности бездуховного абсолютного. Притеснение метафизики характерно для XIX столетия, когда ряд социальных революций нарушил мирное сосуществование классов в европейских странах, когда идеологии стали играть роль оправдания непримиримости в борьбе классов. Именно в это время возник ряд философских систем, идеологий, осмысливающих необходимость уничтожения старого и установления нового. Наиболее активными и самодостаточными были французские революции. Как ни странно, немецкое общество, будучи беременно революцией, не дошло до пароксизмов французской. Короче, немецкой философии было не до метафизики. Поэтому она оказалась философской причастностью к духовной истории Европы. Так, в работах Гегеля, Маркса, Энгельса нашел преимущество возымевший ключевое значение метод противоречивого раздвоения на противоположности в качестве основы философского оправдания неизбежности борьбы классов. Сложилась всеобщая уверенность, что всякая отрицательность, присущая каждой вещи, стала неким ведущим свойством всей объективной реальности. Самоотрицание то ли вещи, то ли понятия стало предпочтительным в высказываниях философов по случаю исследования каждого явления действительности.

Однако здесь мы не ставим своей целью входить в дебри противоречивостей социальных отношений, а поразмышляем о том,

почему в метафизике диалектика самоотрицаний, прямо скажем, не является вершиной в поисках иррациональной реальности. Получается, что постижение оной вовсе не есть результат диалектического понимания сущего. Однако в познании последнего, т. е. всей Вселенной в целом, ее исходного начала - это пока еще не достоявшаяся логика исключения всякой отрицательности вообще. Мы не согласны с высказываниями о том, что метафизика, якобы, переворачивает действительные отношения "вверх ногами", что понимает вещи, якобы, "навыворот" и видит в действительности лишь духовный прецедент. Таким образом, здесь в счет преждевременного отстранения метафизики выпячивается преимущественно социальная востребованность диалектического противоречия, т. е. идеализируется как некий вид "борьбы", которая в структуре Вселенной не значится.

Из сказанного следует, что все шатания от метафизики к диалектике и обратно свидетельствуют о том, что в основу всей науки вообще издавна была положена ложная идеализация существования как якобы вечно созерцаемого "признака" реальности. Поэтому можно соглашаться или не соглашаться с Хайдеггером, который, называя свою философию "фундаментальной онтологией", видел ее основную задачу в том, чтобы найти решение вопроса о смысле бытия в самом фундаментальном значении этого слова. Одним словом, позитивной частью его философии является поиск смысла бытия. Мы всецело находимся по эту сторону его философии. Что касается познавательных аргументов в постижении смысла, Хайдеггер видит их лишь в экзистенциальных отношениях природы и человека, так сказать, в плане предметных отношений.

Спрашивается: существует ли возможность познания смысла бытия в качестве "истины в последней инстанции". Однако вопрос поставлен неправильно, поскольку смысла нет не в самом бытии, а в самой наглядности его "существования". Именно здесь необходимо поставить точку, разделяющую безуспешные философские потуги познания смысла бытия и метафизическое отрицание его существования как ложного признака объективной реальности. Но до какой степени может дойти само это отрицание? Надо прямо сказать: как такового существования бытия нет. Это значит, что и Вселенная не существует в предметности вещей. Отсюда вывод: Вселенная - это не физический объект. Не слишком ли абсурдным кажется это решение? Между тем именно оно позволяет ответить на вопросы: почему Кант вынужден был выдать нам четыре космологические антиномии, почему софист Протагор видел в определе-

ниях вещей противоречия и не видел в них истины существования, почему математик Гедель установил невозможность доказать непротиворечивость высказываний средствами самой системы, почему софист Зенон из Элей утверждает отсутствие всякой множественности. Наконец, почему согласно Б. Расселу оказалось, что всякое множество антиномично. Все эти неувязки стремлений к полноте заключительных философских решений имеют своим основанием ложное соприсутствие "признака" существования, которое, якобы, никогда не возникает и поэтому не требует обоснования его извечной данности. Поэтому нельзя согласиться со Спинозой, утверждавшего, что субстанция есть "причина самой себя". И столь же очевидно, что отношение противоположностей, их диалектическая противоречивость как распространенная философская концепция есть не что иное, как реликт древних, так и ближних философий. Главная особенность их состоит в том, что соприкасаясь с реальностью, они смотрели на нее сквозь призму непосредственного чувственного восприятия вещей, не заботясь о том, что они глубоко эфемерны и поэтому своей периодической повторяемостью кажутся нам постоянно данными.

В связи с этим невольно складывается познавательная параллель. Например, если физика до открытия квантовой механики и расщепления атомного ядра не знала, что ядро таит в себе огромный потенциал энергии космического масштаба, то и метафизика могла до поры не знать, что длительные поиски развивающейся Вселенной когда-либо приведут к пониманию того, что же она из себя будет представлять после выхода из архаических пут ложной данности существования.

Следует отметить, что все коллизии с догматическим пониманием существования порождают сомнения в его реальности не только в связи с появлением в логике антиномической противоречивости, но и, что более важно, в связи с тем, что метафизика Абсолютного как трансцендентальной сущности может оставаться нефизической реальностью только в бесконечном процессе актуализации. Несмотря на сонм распространенных сомнений, тем не менее это означает, что каждый акт актуализации никогда не приближает дефиниции Абсолютного к достижению окончательного результата, а, напротив, в следующем же акте постоянно воспроизводит его неопределенность. Одним словом, Абсолютное никогда не становится предметным определением. Именно поэтому оно всегда будет оставаться "непостижимым". И в этом не следует обвинять наш разум в его неспособности познать его неуловимую

сущность. В таком качестве неизбежного перехода от неопределенности снова к неопределенности есть бесконечный процесс актуализации Абсолютного, которое становится метафизическим по необходимости, вследствие формальной противоречивости его определения.

Читатель может, наконец, сопоставить два определения и самого источника развития в пользу метафизического. Речь идет о его фундаментальности. Здесь нет каких-то сверхтонкостей диалектического подхода, который обычно вытекает как бы из единства неких абстрактных противоположностей, которое основано на все том же их ложном предметном существовании. Следовательно, и противоречие между ними не может быть "двигательной силой" развития, поскольку оно есть лишь наша с вами субъективная характеристика противоборства предполагаемых противоположностей. Так незаметно при поверхностных умозаключениях субъективная идеализация противоречия перекочевала в философию в качестве, якобы, всеобщей объективной причины всякого действия и даже как безупречный источник развития Вселенной в целом.

Далее становится все более очевидным, что диалектический статус противоречия как источника развития стал сдавать свою познавательную эффективность, особенно в космологии и в квантовой механике. И это естественно: ведь в поисках начала эволюции Вселенной перед автором не могла не возникнуть проблема о том, что же представляют из себя противоположности, если им не присуща экзистенциальная предметность. Короче, как можно признавать реальным то, что не существует как формальная данность! В качестве ключа, который раскрывает узел еще непознанного, автор пользуется простым отрицательным определением двух не имеющих "признака" существования особенностей: несамотождественность и безотносительность к другому. Поэтому кажется странным, что относительность и тождество как исходные формализмы, не касаясь Абсолютного, ставят перед нами вопрос: причем здесь голая отрицательность приставки к ним "не". Разумеется, подобный догматизм - лишь формальная сторона рассуждения. И все же интуитивно несамотождественность и безотносительность как-то представляют статус Абсолютного.

Возникает следующий вопрос: как метафизика преодолевает эту ложную отрицательность особенностей?

Попросту говоря, как из "чистого ничто" возникает движущаяся развивающаяся реальность? Наконец, как складывается начало Вселенной?

Так мы вступаем в подлинную метафизику. Да, сама актуализация последнего - это и есть чистая метафизика. В сказанном выше уже заложено важное откровение: особенности, кроме их различия, на самом деле оказываются еще и дополнительными друг к другу. А это значит, что без фиксации их функциональной дополнительности Абсолютное не может актуализироваться как трансцендентная сущность. Особенности являются кате бы двумя сторонами Абсолютного, но пока без достаточной мотивации их конструктивного исполнения. Поэтому для осуществления более доступного понимания процесса актуализации автором допускается постоянно действующий оператор в значении простого множества, исполняющего роль символа чистой неопределенности. Это последнее, будучи абстрактным, приобретает свое конкретное значение только в акте неформального распада на две новые особенности как свидетельство того, что именно они символизируют собой свою постоянную дополнительность. Этим самым еще раз подтверждается, что там, где диалектика считала своим идеалом противоставление противоположностей, метафизика опирается на дополнительность двух особенностей, которая собственно и делает эти два пустых множества единственными операторами актуализации.

К сожалению, замкнутые в себе дополнительности двух пустых множеств в роли операторов не есть еще истина в последней инстанции. Дело в том, что есть что-то такое, что делает формальную последовательность невозможной, а метафизическую необходимой. Это вековечная проблема не только метафизики, но и всякой логической системы. Главная задача метафизики состоит в том, что она озабочена способом построения последовательности вне пространства и времени, ибо в такой формальной ситуации она невозможна. Наконец, после долгих размышлений было установлено, что последовательность полагания операторов инициируется актуальной бесконечностью, которая как бы от себя требует, чтобы процесс актуализации Абсолютного не ограничивался единым началом, а развертывался в порядке бесконечного множества автономно развивающихся систем (Вселенных). Фактически это означает, что актуализация Абсолютного не есть развертывание одной Вселенной на основе одного начала. Такой пассаж как раз и означает, что статус Абсолютного на деле оказался более требовательным к строгости своей актуализации и что отпочкование бесконечного "числа" Вселенных от главной линии, собственно, и создает возможность следования операторов. Этим же самым исключается какая-

либо возможность в будущем субъективного схватывания Абсолютного в качестве последней сверхъестественной сущности.

Итак, главный секрет возможности последовательного полагания операторов заключается теперь в том, что они, невольно попав в ловушку их внепространственной неразличимости, тем не менее находят выход из нее лишь посредством очередного отторжения начал Вселенной от главной линии актуализации. Далее становится очевидным именно то, что на этой линии каждое в отдельности предшествующее оперативное полагание из группы А¹, А², А³ двух возможных по строгой необходимости превращается в начало ПМ¹, ПМ², ПМ³ (соответственно) новых Вселенных только ради того, чтобы избежать впадения второй группы операторов В¹, В², В³ в ложную тавтологию относительно первой группы.

Главная линия актуализации

Главное предрешение метафизики состоит как раз в том, что она озабочена поиском способа построения фундаментальной вневременной последовательности актов становления. Вместе с тем, есть что-то такое, что делает вневременную последовательность возможной и необходимой. Новое заключается здесь в том, что метафизика актуализации Абсолютного не ограничивается полаганием рядом двух пустых множеств как замкнутых в себе операторов творения последовательности их элементарного распада. Отсюда следует и важнейшее решение метафизики о том, что сама необходимость становления последовательности операторов определяется всеобщим фактором, как сказано выше, воздействия на процесс актуализации актуальной бесконечности, которая считается как бы уже данной и требует от себя же, чтобы процесс актуализации Абсолютного не ограничивался единым началом, а развертывался в порядке бесконечного множества автономно развивающихся систем Вселенных среди множества подобных. Короче говоря, то, что здесь является кардинально новым, впервые открыто благодаря усилиям новейшей метафизики и состоит оно в том, что в одной внепространственной и вневременной "точке" "упаковано" и продолжает возникать бесконечное множество Вселенных, отторгаемые начала которых как раз и делают последовательность возможной, а утверждение актуальной бесконечности действительным.

Из сказанного следует, что актуальная бесконечность отторгаемых начал подтверждает, наконец, что актуализация Абсолютно-

го есть самодействующий логический процесс, где бесконечные следования становятся возможными только потому, что две дополняющих друг друга особенности Абсолютного не имеют общего с распространенной ныне идеализацией предметного существования. Это еще раз свидетельствует о том, что никакая физическая непосредственность не может продуцировать бесконечное множество Вселенных, "упакованных" в одной точке.

Нетрудно вообразить, что актуальная бесконечность как бы "подготавливает" себе путь для превращения одной из двух особенностей Абсолютного в начало очередной Вселенной. Грубо говоря, начала как бы "преждевременно" отпочковываются от магистральной линии ради самой актуализации Абсолютного, образуя замкнутые на себя элементы распада, которые непосредственно не участвуют в пролонгировании процесса актуализации, а дают лишь импульс самостоятельному развертыванию бесконечного множества автономно развивающихся Вселенных.

Кто становится близок к подобным метаморфозам принимаемого решения, тому должно быть ясно одно: само различение особенностей Абсолютного есть лишь продукт субъективного видения. Это кажущееся различение возможно лишь в формальном человеческом сознании. Поэтому отсутствие какого-то волевого предрешения насчет внепространственного и вневременного различения особенностей не могло не поставить метафизику перед неизбежным выводом о том, что становление бесконечного множества Вселенных не есть прихоть божественной воли, а всего лишь создание возможности для свободной актуализации не только каждой Вселенной в отдельности, но и, что не менее важно, для актуализации бесконечной последовательности становления самой актуальной бесконечности.

Спрашивается: чем же отличается развивающаяся система Вселенной от линейно складывающейся последовательности операторов (пустых множеств) на магистральной линии актуальной бесконечности? Каким образом исходное начало, став пусковым фактором следования операторов на главной линии, развертывается в автономную систему актуализации? Иначе говоря, как структурируется отторгаемая система, оставаясь независимой от магистральной линии актуализации Абсолютного?

Образно говоря, "внутренней" особенностью каждой автономной системы является то, что, ставшие независимыми распады элементов актуализации, в порядке системного восхождения становятся возможными не только благодаря тому, что в систему вклю-

чаются свободные пришедшие ниоткуда операторы, но и за счет полученных в результате собственных распавшихся операторов. Поскольку речь идет о разветвленной системе переходов, в каждой отдельной системе Вселенной неизбежно складываются две подгруппы уровней распадов. Например, операторы одной из них функционируют на предельно высоких уровнях (условно говоря) системы, другая в качестве "отставшей" подгруппы охватывает распады на низших уровнях и ветвях системы. Для удобства восприятия их конструктивной необходимости первую подгруппу автор назвал "авангардом", другую "ареалом". В результате подобного расчленения общей массы распадов на две подгруппы представилась возможность чередования передислокаций собственных операторов авангарда на низшие уровни ареала, где операторы воспринимаются последним как собственные, не выходя, однако, за пределы подсистемы. Точно также и ареал, развившийся до степени локального максимума, приобретая избыток операторов, отдает его в систему авангарда. Поскольку речь идет о перекрестной передислокации операторов, вне пространства это получается возможным только в одной оперативной точке. Это невероятно, но достаточно для соблюдения единства всей системы.

Получается некое подобие деятельной дополнительности авангарда и ареала. При этом каждая подгруппа, например авангард, берет на себя контроль за восхождением своих уровней за пределы системы. В противном случае это привело бы к полной экспроприации и разрушению ареала, который, не получая компенсации, потерял бы свой статус дополнительности в общей системе.

Мы не прибегаем здесь к схематическому изображению всех этих взаимодействий, ибо и так очевидно, почему система актуализации, т. е. сама Вселенная в целом, приобретает статус асимметричной метафизической реальности. Суть всеобщей асимметрии Вселенной объясняется тем, что развитие всякой автономной системы происходит, наглядно говоря, по типу формальных разветвлений. Это значит, что общая система Вселенной развивается не только по уровням распада операторов, но и по ее ветвям. Следовательно, в системе образуется такая подсистема разветвлений (ареал), уровни которой по закону формирования всей системы в целом должны несколько отставать от высших уровней авангарда! Таким образом, из изложенного следует, что именно наличие в общей системе разноуровневых подсистем типа авангарда и ареала воспроизводит асимметрию подгрупп, способных к передислокациям между ними действующих операторов. В метафизике это озна-

чает саморазвитие и саморегулирование самой системы, что как раз и есть то, что делает ее асимметричной.

В плане методологического обобщения это означает, что подлинным источником развития систем теперь становится не чистое противоречие или противополагание операторов по образу "борьбы" противоположностей, а необходимость собственного отторжения системы от главной линии актуализации. Одним словом, подлинным источником (вернее мотивацией) развития Вселенной теперь является необходимость актуализации Абсолютного, диктуемой самой необходимостью соблюдения того, что является бесконечностью! В итоге принятых решений оказалось возможным отождествление некоторых знаковых физических явлений, которые на деле могут иметь лишь метафизическую основу.

У физиков существует озадаченность на счет того, почему, например, устойчиво существуют электроны, а не позитроны, почему устойчивы протоны, а не антипротоны. Наименование устойчивых "материй" можно продолжить, подобные явления одного порядка: в мире устойчиво "существуют" только частицы. Но ведь это связано именно с всеобщей асимметрией Вселенной. Если сказать более доступно, сама асимметрия проявляется не где-то в чьем-то представлении, а в самой структуре атомов. Конкретно говоря, существование ядра и орбитальных электронов в атоме - это и есть элементарное проявление всеобщей асимметрии Вселенной.

К числу решений знаковых вопросов метафизики следует отнести и совершенно новую интерпретацию физической сущности пространства. Невольно возникает вопрос, как оно объясняется, если в действительности не имеет ничего общего ни с эвклидовым, ни с эйнштейновским его пониманием. Странным здесь кажется то, что сама физика дает основание метафизике предложить свое понимание. В самом деле, все, что мы наблюдаем физического в пространстве, а именно, потоки световых квантов, реликтовое и корпускулярное излучения, пылевые облака, метеориты, магнитные и гравитационные поля, есть не что иное, как комплексно преображенная форма последовательности действия операторов актуализации в подгруппах ареала. Это равносильно тому, как если бы сказать просто: именно все метафизические события в подсистеме ареала без всяких вычетов, собственно, и есть то же самое, что наблюдаемое нами, кажущееся эвклидовым, пространство. Здесь, кажется, и комментарии излишни.

Нет необходимости искать истоки формально-механистических причин органической эволюции. Во всяком случае, к науке приня-

тая ныне теория происхождения видов живого на основе "борьбы за существование" не имеет непосредственного отношения.

Было время, когда положительные достижения в теории органической эволюции буквально преследовались. Это особенно характерно в случае с теорией направленной эволюции видов Берга, отрицавшего в "Номогенезе" решающую роль естественного отбора на основе "борьбы за существование". По Бергу фактор случайности в эволюции живого совершенно неуместен. К сожалению, прослеживать все детали истоков направленной эволюции в практике естественного исследования невозможно, поскольку происхождение живого - это чисто метафизическое явление. Только благодаря чрезвычайной развитости всей системы распадов операторов в подгруппе ареала оказалось возможным доведение их до появления парадоксального совершенства всех органов животного и всего живого на земле, которые в итоге приобрели вид тонких сверхинженерных конструкций.

Одной из особенностей живой природы является распад всего живого на два пола. Их количество свидетельствует о том, что именно эта биологическая реальность дает начало существованию новых индивидов. Здесь мы попросту стучимся в открытую дверь. Но вот что характерно. Оказывается, что разделение полов имитирует собой не что иное, как фундаментальную дополнительность особенностей Абсолютного на всех уровнях системы актуализации. Эта биологическая реальность оказывается возможной только при весьма развитой общей системе, когда мера разностей положения уровней в генотипе полов столь велика, что промежутки между ними дают "импульс" размножению достаточного числа новых особей. Те, кто длительное время нарушает эту метафизическую закономерность, создает тем самым общество, которое со временем хиреет и распадается.

Особое значение для оправдания метафизического порядка имеет проблема так называемого красного смещения спектров излучения удаленных космических объектов. Механицистское обоснование смещения до сих пор пытаются рассматривать как проявление эффекта Доплера. Не прибегая пока к строгому доказательству, можно сказать, что эффект смещения зависит от сложившейся во Вселенной всеобщей асимметрии элементов актуализации. В частности, это сказывается и на том, что вследствие образовавшейся большей удаленности электронных орбит от атомного ядра изменяется и сама структура атома. Это означает, что авангард в пределе распадов своих операторов меньше отдает их ареалу,

что и проявляется наблюдаемым "покраснением" спектров излучения.

Одну из труднейших проблем космологии представляет причина множественных звездных фрагментации Вселенной. Это явление, по-видимому, является следствием ограничения последовательностей актуализации на далеко зашедших уровнях развития подсистемы авангарда, где каждая последовательность операторов строго определена необходимостью частичной отдачи собственных операторов на уровни и ветви ареалов, создавая тем самым и большую множественность звездных фрагментов. Поскольку звездные фрагменты есть не что иное, как концентрированные последовательности распадов и что происходят они вне пространства, поэтому их компактность проявляется тем, что их повышенная "плотность" в ядрах звезд создает ситуацию, когда операторы устремлены вперед на высокие уровни актуализации. При этом операторы уходят как бы внутрь фрагмента. Это как раз и является причиной появления пятен на поверхности фрагмента. Именно это мы видим на примере явлений нашего дневного светила. В том случае, когда уменьшается число распадов в ядре системы звездного фрагмента, он напротив повышает свою активность истечением корпускулярных и квантовых потоков.

Правомочен вопрос: если не существует ни сверхразума, ни пространства и ни времени, то где и как происходит весь этот процесс актуализации Абсолютного? Тем самым уже заранее читатель ловит себя на мысли, будто актуализация есть продукт сверхразумного решения. Складывается мнение, что автор что-то не договаривает. Да, действительно автор не сказал, что весь процесс актуализации происходит как бы в одной оперативной точке и что сама она не есть геометрическое понятие, а несет в себе чисто функциональный смысл.

Тем самым складывается еще одна проблема: если точка не есть субъективное полагание, она, выполняя конструктивную роль оператора, сама должна быть производной. В противном случае впадения в ее ложную геометрическую предметность не избежать. Такой результативностью точки является самофиксация двух идеально одинаковых пустых множеств, которые, грубо говоря, соприкасаясь, создают новую точку неопределенности, которая собственно и создает условия для дальнейшего беспредметного распада ее на две особенности в процессе актуализации Абсолютного. Именно поэтому точка находится в состоянии постоянного самоисключения. Требовать от автора большего разъяснения нет смысла. Говоря о

подобной ситуации, автор считает, что единственной особенностью точки "творения" есть ее "стремление" избежать ложного самоотождествления. Но если актуализация есть такое средство, ей нет необходимости прибегать к воле сверхразумного существа. Именно благодаря актуализации точка эфемерно самоисключается, уступая другой, сама растворяясь в неопределенности двух особенностей Абсолютного.

* * *

С большим сожалением приходится констатировать, что ближайшее восприятие принятой нами метафизической схемы почти невозможно, поскольку интеллект, который в прошлом веке воспитывался в духе ортодоксального материалистического мировоззрения, переступить через себя не может. Именно марксова идеологическая концепция, несмотря на ее актуальность в XIX в. невольно создала в XX субъекта, который до сих пор в большинстве своем остается слеп, глух и нейтрален к тому новому, что на современном этапе представляет собой подлинная метафизика сущего.

Парадоксально, но факт: бог, который, якобы, творит бесконечное множество миров, на проверку оказался ни чем иным, как бездуховным двигательным активом актуальной бесконечности. Только она, будучи в пределе без собственной противоречивости, была, есть и остается "вечным" источником поступательного развития сущего.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - В. А. Галькевич:

Комментарии: