1

Летом 1611 года наша родина, переживала один из самых тяжелых моментов своей истории. К этому времени польско-литовские паны, которые еще в 1604 году начали интервенцию в Московское государство, добились значительных успехов.

После свержения паря Шуйского в 1610 году власть перешла в руки Боярской думы из 7 человек: Ф. Мстиславского, Ф. Шереметьева и др. Эти бояре решили с помощью польских панов подавить все возраставшее крестьянское движение и с этой целью признали русским парем Владислава - несовершеннолетнего сына польского короля Сигизмунда. Тайком от народа, эти изменники впустили в Кремль и Китайгород польские войска, заперлись там вместе с ними и призывали русский народ подчиниться интервентам.

Признание Владислава московским царем польские павы использовали как предлог для дальнейшего развертывания интервенция. Теперь сам польский король Сигизмунд стал добиваться признания его московским царем. Многие из бояр и служилых людей: боярин М. Г. Салтыков, дворянин В. Сукин, дьяк Сыдавный, Ф. Андронов и др. - были подкуплены Сигизмундом и поддерживали его домогательства на московский престол. Сигизмунд продолжал осаду Смоленска, начатую 16 сентября 1610 года.

Защитники Смоленска с величайшим героизмом отбивали атаки многочисленных польских войск. В стране широко развернулось партизанское крестьянское движение против захватчиков, а в начале 1611 года к Москве для изгнания поляков подошло первое земское ополчение.

3 июня 1611 года пал Смоленск. Часть его защитников, не желая сдаваться в плен, взорвала последнее уцелевшее утешение и погибла под его развалинами.

Сигизмунд готовился к походу на Москву, стремясь закрепиться на огромной территории, захваченной польско-литовскими отрядами. Граница этой территории проходила через Торопец, Ржев. Дмитров, Москву, Ярославец, Воротынск, Белев и западнее Брянска и Путивля.

Шведы, бывшие союзники царя Шуйского, также стали на путь открытой интервенции. 16 июля 1611 года они взяли Новгород и готовились к дальнейшему захвату русских земель. Юговосточные окраины Московского государства подверглись нападениям ногайских орд и были разорены.

Положение еще более осложнялось тем, что первое земское ополчение уже в июле 1611 года распалось. Это ополчение состояло из дворянства, главным образом рязанского, отрядов поволжских я поморских городов и казаков.

стр. 44
До этого казаки под предводительством атамана Заруцкого и князя Трубецкого служили в Тушино Лжедмитрию II. После распада, тушинского лагеря и убийства Лжедмитрия II в Калуге 11 декабря 1610 года, широко развернулось народное движение за вооруженный отпор июльской интервенции, принявшей в 1609 году открытый характер. Трубецкой и Заруцкий присоединились к первому ополчению.

Причиной распада первого ополчения быта острая вражда между дворцами и казаками (среди последних были и восставшие крестьяне, которых использовали поляки и изменник Заруцких).

22 июли 1611 года казаки выступили против дворянской части ополчения и убили ее предводителя - думного дворянина Прокопия Ляпунова. Дворяне ушли из подмосковного лагеря, где остались только казаки. Главари казаков Трубецкой и Заруцкий назначали воевод, распоряжались землей, раздавали поместья казакам, разбирали челобитные, а больше всего собирали налоги. Часть казаков Заруцкого занималась грабежом. Заруцкий сошелся с польской авантюристкой Мариной Мнишек. Она и ее малолетний сын от Лжедмитрия II, прозванный "Воренком", оказались хорошей ширмой для Заруцкого, стремившегося к власти. Заруцкий намеревался провозгласить "Воренка" царем, а Марину - правительницей.

Литературные документы того времени ярко отразили гнев и возмущение" против интервентов и предателей, охватившие народные массы.

В этот грозный час, кода страна была разорена, обескровлена и поругана, когда часть ее находилась в руках иноземных завоевателей, когда в стране шла ожесточенная внутренняя борьба, когда рухнуло прежнее государственное устройство: не было ни центрального правительства, из казны, ни войска, - в этот час и защиту своей родины поднялись широкие массы народа. Народ выдвинул и своих вождей: горячих патриотов, неподкупных, смелых, осторожных я дальновидных людей - Минина и Пожарского.

Польская интервенция 1604 - 1612 годов была только звеном в цепи польско-литовских попыток ослабить, сломить и подчинить Московское, государство. Именно так нужно оценивать союз литовского князя Ягайла с Мамаем против Дмитрия Донского в 1380 году, систематическую помощь Литвы тверским князем против московских, литовскую помощь Новгороду против Ивана III, польско-литовский союз 1480 года с ханом Ахматом, пытавшимся восстановить татарское иго на Руси, многолетнюю войну польское короля Стефана Батория в союзе со шведами против Ивана Грозного и т. п.

Упорная борьба польско-литовских панов против Московского государства имела глубокие причины. Польско-литовское государство было Многонациональным, и около половины его составляли русские земли, входившие раньше в империю Рюриковичей. В составе Литвы они оказались лишь в XIII - XIV веках. Целый ряд исторических причин (феодальная раздробленность русских земель, их неспособность в силу этого сопротивляться татарскому нашествию, наличие сильной центральной власти в Литве) привел в это время к созданию Литовско-русского государства, где централизующим началом была сильная власть литовских князей. Нельзя забывать, что русские земли и русское население составляли более половины этого государства", русская культура, как более высокая, занимала господствующее положение, а многие княжества (Киевское, Волынское и др.) имели широкое самоуправление. Но положение резко изменилось в XV - XVI веках, когда в Литве, обчинившейся с Польшей, начали хозяйничать польские паны и католическое духовенство, когда большинство русских бояр ополячилось, а на русские народные массы обрушился ужасающий классовый, национальный и религиозный гнет.

В XV - XVI веках вокруг Москвы сложилось русское национальное государство, которое явилось могучим центром притяжения для русских, украинцев и белорусов, проживавших в Польше (XIV - XV века явились временем формирования украинского и белорусского народов). В конце XV века в Польско-литовском государстве назрел серьезный внутренний кризис. Началась борьба русских, украинцев и белорусов за воссоединение с Московским государством.

В 80-х и 90-х годах XV века князья пограничных удельных княжеств Белевский, Воротынский, А. Вяземский, Одоевский, Новосильский, Можайский и другое добровольное отпали от Литвы и перешли к Московскому государству. Это событие знаменовало собой первый этап распада многонационального Польско-литовского государства.

В конце XVI века на Украине уже довольно широко распространилась идея о присоединении Украины к Московскому государству. Поэтому интервенция 1604 - 1612 годов была вызвана, не только стремлением короля Сигизмунда и магнатов Вишневецких, Сапег и других к, земельным захватам: паны хотели такого разгрома, ослабления и подчинения Московского государства, при котором оно перестало бы быть центром; притяжения: для

стр. 45

Крестьянская армия Болотникова под Москвой. 1606 год.

С акварели худ. Лисснера. Гос. исторический музей.

угнетенных польскими павами украинцев и белорусов.

Не в одной из предыдущих войн польские палы не имели таких значительных успехов, как в войне 1605 - 1612 годов. Эти успехи объясняются тем, что в это время Московское государство было ослаблено внутренней борьбой.

Эта борьба была подготовлена всех хода событий в XVI веке. За это время Московское княжество превратилось в русское национальное государство, а во второй половине века стало государством многонациональным. Сложилась сильная центральная власть, политической опорой которой стала новая социальная группа - выросшее и окрепшее дворянство. Между дворянством и боярством, которое сопротивлялось исторически прогрессивной централизации власти, развернулась жестокая борьба. Опричнина Ивана Грозного выдвинула на первый план дворянство; она разгромила боярство, но не сломила его полностью - бояре продолжали борьбу с дворянами. Особенно ожесточенный характер приняла борьба как между дворянами и боярами, так и между различными боярскими группами после смерти Ивана Грозного. Эта борьба является важнейшим фактором всего исторического развития в тот период: она об'ясняет и переход бояр на сторону Лжедмитрия I с целью свалить Годуновых, и своеобразное "избрание" боярского царя Шуйского, и борьбу против Шуйского некоторых бояр: Телятевского, Шаховского (которые даже поддерживали Болотникова против Шуйского), Романовых, Трубецкого (которые перебежали на сторону Лжедмитрия II). Антидворянская политика Шуйского вызвала выступление части дворян, ставших даже временными попутчиками Болотникова.

Но основное классовое противоречие выражалось в борьбе крестьян и городских низов против угнетателей: бояр, дворян и городских верхов. Небывалая острота этой борьбы обменяется быстрым ростом товарно-денежных отношений закрепощением крестьян и чрезвычайным росток их эксплоатации. Голод 1601 - 1603 годов, бедствия народа, увеличению бесчеловечным отношением к голодающим со стороны бояр, монастырей и дворян, положили начало антифеодальной борьбе крестьян. Наивысшего своего развития она достигла в крестьянской войне Болотникова - событии общенационального масштаба.

С движением крестьян было тесно связано, но не совпадало движение донского казачества. Казачество не было однородным по составу: его зажиточная верхушка примыкала к дворянству, а низы пополнялись из беглых крестьян и ненавидели бояр и дворян. Казацкие низы Дона вместе с крестьянством были движущей силой крестьянского восстания, возглавлявшегося Болотниковым. После разгрома Болотникова многочисленные крестьянские и казачьи

стр. 46

Нижний Новгород.

С гравюры Олеария. XVII век. Гос. исторический музей.

отряды собрались вокруг Лжедмитрия II. Но Лжедмитрий II, как и Лжедмитрий I, не был крестьянским царем: эти самозванцы, агенты польского панства, лишь умело использовали в своих целях ненависть крестьян и казачества к феодальному гнету, олицетворяемому московским царским правительством.

Таким образом, события 1604 - 1612 годов предоставляет собой сложный переплет интервенция и обостренной классовой борьбы, причем для польских интервентов чрезвычайно характерно стремление всемерно разжигать внутреннюю борьбу в Московском государстве с целью еще большего его ослабления.

Историческая ответственность за серьезные успехи польских интервентов в 1610 году целиком лежит на господствующих классах Московского государства и прежде всего на боярстве, которое подло предало свою родину и народ во имя своих узко классовых, эксплоататорских и даже групповых интересов. Польские войска после признания Владислава московским царем повернули против Лжедмитрия II, начали громить его казацкие и крестьянские отряды: договор Боярской думы и польских ланов был направлен острием против угнетенных классов, против крестьянства.

В этих условиях коренной интерес не только посадских и служилых людей, но и городских низов и крестьян заключался в разгроме интервентов и освобождении родины. Интервенция принесла угнетенным классам Московского государства рост эксплоатации, дикий произвол, религиозный и национальный гнет и т. д. Вот почему второе ополчение, защищавшее коренные интересы народа, освобождавшее его от иноземного порабощения, пользовалась всенародным сочувствием и поддержкой, вооруженной помощью партизанских крестьянских отрядов. По составу ополчение было народным, а не дворянско-купеческим, каким его изображает Покровский. Кроме дворян в него входили пушкари, стрельцы, казаки, служилые люди из татар, посадские и крестьяне. Нет возможности определить число крестьян в ополчении, но их было много, возможно 2 - 3 тысячи, ибо Пожарский собирал даточных людей по 44 человека с сохи1 .

Лучшая часть казачества из подмосковного лагеря, постепенно освобождаясь от влияния авантюриста Заруцкого, перешла на сторону народного ополчения. Что касается самого Заруцкого и его немногочисленных сторонников, то их действия в конце концов превратились в разбой.

1 Даточные люди - ратники из тяглых людей (крестьян и посадских), призываемые в случае нехватки людей служилых. Соха - единица обложения.

стр. 47
Было бы неправильно не видать внутри второго ополчения известных противоречий между различными социальными группами. Такие противоречия были. Но борьба против интервентов властно требовала об'единения всех сил русского народа. Руководители второго ополчения сумели найти такую линию поведения, при которой они об'единили различные социальные группы в борьбе за независимость родины. Руководители второго ополчения не проводили дворянской, крепостнической политики и в то же время сумели правильно решить вопрос о материальном обеспечении освободительного похода.

Покровский и его истерическая "школа", грубейшим образом искажая историю, всячески умалили роль польской интервенции в событиях 1604 - 1612 годов и изображали Лжедмитрия I и Лжедмитрия II вождями крестьянского движения.

Революционером изображает Покровский даже изменника Заруцкого, называя его отряды "восставшей массой". В то же время деятельность народного ополчения у Покровского выглядит реакционной по его мнению, Минин и Пожарский шли к Москве не дня борьбы против интервентов, а для разгрома Заруцкого, т. е. "восставшей массы". Покровский изображает деятельность Минина и Пожарского как "наем дворянского ополчения буржуазией" (М. Н. Покровский "Русская история с древнейших времен". Т. II, стр. 69. Соцэкгиз. 1933).

Марксистская историческая наука на основании подлинных исторических фактов и документов рассматривает Лжедмитриев I и II как агентов польских интервентов, а Минина и Пожарского - как национальных героев, руководивших народным движением за изгнание польских и шведских интервентов.

Могучее народное движение за изгнание интервентов и освобождение Москвы родилось и созрело в городах Верхней и Средней Волги. На Волге и на Северской Двине были расположены основные торговые центры Московского государства. По многочисленности населения и богатству такие города, как Ярославль (более 2 тысяч дворов), Вологда (1600 - 1700 дворов), Нижний Новгород (около 2 тысяч дворов), уступали только Москве. В этих городах были широко развиты ремесла и торговля, имелись многочисленные посады, связанные с крестьянским населением.

Вторжения войск интервентов, походы самозванцев, многочисленные поборы и грабежи нанесли жестокий удар экономике и торговой деятельности поволжских городов и вызвали резкое недовольство населения.

Уже в 1608 - 1609 годах в Поволжье начались первые восстания против тушинцев. Отряды тушинцев захватывали скот, хлеб, деньги и имущество жителей, разрушали или сжигали жилища, церкви, портами колодцы. За малейшее сопротивление избивали, увечили или убивали. Женщины подвергались гнусным насилиям, многие из них, не стерпев позора, кончали жизнь самоубийством. Против тушинских разбойников восстали как города, так и крестьяне цельней селами. В Решме восстанием против тушинцев руководил крестьянин Григорий Лапша, в Гороховце - Федор Наговицын, в Балахнинском районе - Иван Кувшинников и т. д.

Центром движения на Средней Волге был Нижний Новгород. 2 декабря 1608 года нижегородцы поручили второму воеводе Алябьеву начать поход против "воров". Уже в январе 1609 года Алябьев подошел к Мурому, в середине марта взят его, а в конце марта взял и Владимир. Пути к этим городам и их окрестности были очищены от врагов, в боях было разбито несколько тушинских отрядов".

И Ярославль и Нижний Новгород играли очень важную роль в организации первого ополчения. Они вели обширную переписку с Рязанью и другими городами, с патриархом Гермогеном в Москве и одни из первых выслали к Москве рать. По их призывам послали отряды Галич, Углич, Суздаль, Вологда, Кострома и другие города Поволжья и Поморья.

Когда 22 июня 1611 года был убит Прокопий Ляпунов и первое ополчение распалось, поволжские города стали вырабатывать общую программу действий.

Долгое время - до 70-х годов прошлого столетия - тачало нижегородского ополчения связывали с получением грамоты из Троице-Сергиева монастыря, призывавшей идти на освобождение Москвы. Теперь доказано, что движение в Нижнем Новгороде началось в первой половине сентября 1611 года, до получения троицкой грамоты. Известную роль в создании нижегородского ополчения сыграло августовское послание патриарха Гермогена1 . Но, в лучшем случае, грамота Гермогена была только толчком, который в некоторой мере помог развернуться давно начавшемуся народному движению против интервентов.

1 Гермоген, захваченный поляками в план в Кремле, категорически отказался поддержать кандидатуру Сигизмунда или Владислава в цари и неоднократно призывал "идти на польских и литовских людей походом к Москве", а также выступить прошив Марины и "Воренка". С нижегородцами патриарх поддерживал связь через Родиона Мосеева и Романа Пахомова, "бесстрашных людей", как называет их летопись.

стр. 48

План Москвы с в'ездом Марины Мнишек, 1606 год.

Гос. исторический музей.

2

Во главе движения стает нижегородец Кузьма Минин. Он был "говядарем", т. е. торговцем мясом. Не отличался он большим богатством: в торгован; товариществе его средства составляли 300 рублей.

Посадские люди хороша знали и уважали Минина, "мужа от рода неславна, но смыслом мудра" (Андрей Попов "Изборник славянских и русских сочинений и статей", стр. 202. М. 1899). Они выбрали ею земским старостой.

В первой половине сентября Минин выступил в Нижнем Новгороде с горячим призывом освободить родную землю от захватчиков и" не пощадить для этого ничего: ни себя, ни имущества, ни жен, ни детей.

Минин предложил собрать средства для большой рати и первый показал пример: "Мяло себе нечто в дому своем оставив, а то все житие свое положите перед всеми на строение ратных людей" (Симон Азарьин "Книга о чудесах Сергия", стр. 35. СПБ. 1888).

Выступление Минина соответствовало чаяньям народным и вызывало всеобщее воодушевление, великий порыв патриотизма. Тут же начался сбор средств: Минину несли Деньги, драгоценности, вещи.

После размышления о том, кому вручить ответственное дело руководства народным ополчением, "кто был в таком деле искусен и который во измене не явился" ("Новый летописец", стр. 145), нижегородцы, по предложению Минина, остановились на кандидатуре князя Дмитрия Михайловича Пожарского.

Пожарский родился в 1578 году. Он происходил из старинного, но "захудавшего" рода князей Стародубских. Дед его при Иване Грозном был в ссылке в Казани и соседних городах, где служил губным старостой. Другие его родственники также долгое время находились в опале.

Свою службу Пожарский начал при царе Федоре Ивановиче в чине стольника. При Годунове Пожарский выполнял обязанности "стряпчего с платьем", то есть подавал и принимал царское платье. Пря Лжедмитрие I Пожарский исполнял должность дворецкого за посольским столом. При Шуйском он уже служил воеводой в полках и завоевал известность как талантливый и храбрый военачальник, горячо преданный родине.

Первую прославившую его победу над врагами он одержал в 1608 году, когда Шуйский послал его первым воеводой в Коломну, на которую двигались с востока значительные силы тушинцев. Пожарский не стал дожидаться неприятеля, а пошел ему навстречу. Разведав расположение врага, Пожарский ночью подвел к нему свои войска, а на рассвете ударил на тушинцев, разбил их и захватил большой обоз.

Вместе с Шуйским Пожарский остался в Москве, осажденной тушинцами. В то

стр. 49

Козьма Минин.

Старинный портрет неизвестного художника.

время как многие служилые люди и бояре бежали от голода пли в поисках чинов, наград и пожалований перелетали из Москвы в Тушино и обратно, Пожарский стойко оборонял столицу.

Награждая Пожарского за службу вотчиной, правительство Шуйского отметило в грамоте: "Пожаловали за его прямую службу, что будучи в Москве в осаде в нужное и в прискорбное время, против врагов он стоял крепко и мужественно и многую службу и дородство ползал, голод и во все оскудение и всякую осадную нужду терпел многое время, а на воровскую прелесть и смуту ни на которую не покусился, стоял в тверд оста разума своего крепко и непоколебимо, без всякие шатости".

С февраля 1610 года Пожарский стал воеводой в Зарайске.

С исключительным мужеством боролся Пожарский в Зарайске против тушинского самозванца. С опасностью для жизни он удержал жителей Зарайска от присяги Лжедмитрию II и даже добился того, что жители соседней Коломны отказались от присяги самозванцу и перешли на сторону Шуйского. Когда московские бояре признали царем Владислава и впустили польские войска в Кремль, среди рязанского дворянства развернулось широкое движение за создание ополчения и изгнание поляков из Москвы. Во главе этого движения стоял Прокопий Ляпунов. Польские паны направили против рязанцев "черкасс", то есть украинских казаков, к которым примкнули русские изменники во главе с Исаей Сунбуловым. Казаки успели захватить несколько рязанских городов и осадили Ляпунова в Пронске. Положение было критическое. Но в этот момент к рязанцам подоспела неожиданная помощь - это был Пожарский. Освободив Ляпунова, Пожарский поспешил обратно: он опасался нападения казаков на Зарайск. Опасения его оправдались: Сунбулов пришел ночью, взял Зарайский острог. Пожарский с небольшим отрядом еще раз разбил казаков и отогнал их от города.

Пожарский показал высокое мужество и отвагу и во время восстания московского населения 19 марта 1611 года. Опасаясь прихода ополчения Ляпунова польский военачальник пан Гонсевский решил сжечь ту часть города, которую польские вписка не могли закрепить за собой. 19 марта из Китайгорода вышел польский отряд и направился к тверским воротам, но был задержан стрельцами. Польский отряд повернул к бретонке, но тут его встретил Пожарский, соединившийся с пушкарями, "учини с ними бой, и многих от них поби, оставших в Китайград прочна, и учини тамо острог" ("Новый летописец", стр. 132). Поляки все лее подожгли Москву, и в пылающем городе с новым ожесточением начался бой. Интервенты избивали в Китайгороде и торговых рядах всех русских, казавшихся им подозрительными. Убежавшие оттуда рассказывали, "яко в рядах и по улицам мертвых тел лежало выше человека" ("Новый летописец").

День и ночь бились москвичи против польских шаек. Наутро, не выдержав натиска поляков, несколько отрядов москвичей отступило. "Побегоша вспять" и передовой отряд ляпуновского ополчения во главе с Пеаном Плещеевым. А у Острожка Пожарский во главе маленького отряда целый день сдерживал натиск поляков. Изнемогая от ран, он, как, рассказывает лотописец, упал, горько плача.

Раненого Пожарского отвезли в Троице-Сергиев монастырь, а оттуда он отправился в свою вотчину в 120 верстах от Нижнего, где и лечился от ран.

3

К Пожарскому было прислано посольство с предложением возглавить народное освободительное движение. Пожарский согласился стать во главе народного

стр. 50

Призыв Минина к нижегородцам.

Фрагмент картины художника Маковского.

ополчения и потребовал, чтобы для сбора казны и снабжения ратных людей был назначен особый человек, - и нижегородцы избрали Минине.

С этого времени Минин взял в свои крепкие руки организацию материального обеспечения великого народного похода. Опираясь на специальный приговор нижегородцев, "выборный человек", как зовет летописец Минина, собрал пятую и третью деньгу (т. е. третью и пятую часть имущества), вкладывая нижегородцев по достатку. По словам самого Пожарского, нижегородцы охотно жертвовали деньги, "не щадили живота своего". В случае отказа платить Минин действовал принудительно. Современники высоко оценили деятельность Минина. Летописцы отзываются о таем так: "изыскует во граде людей воинских... и жаждущая сердца их утоляет и наготу их прикрывает и сими делы собирает воинство не малое" (Андрей Попов "Изборник", стр. 310).

Услышав о создании народного ополчения, в Нижний со всех сторон начали собираться ратные люди. Первыми пришли служилые люди из Смоленска, Дорогобужа и Вязьмы, прогнанные поляками со своих земель. Это был двухтысячный отряд опытных бойцов. Их охотно приняли на службу и поверстали: первой статье дали 50 рублей, второй - 45 рублей, третьей - 40 рублей, а меньше 30 рублей не было.

Следует отметить, что в это время мы не встречаем в Нижнем Новгороде испомещения1 служилых людей на землю: этим и об'ясняется очень высокий размер денежного жалования. Это - не случайное явление. Пожарский и Минин хорошо понимали, что испомещение на землю должно было неизбежно вызвать недовольство и сопротивление крестьян, недовольство и соперничество внутри служилых людей. За примером ходить было недалеко. Смольняне перед приходом их в Нижний Новгород были, по распоряжению руководителей первого ополчения, помещены на дворцовых землях в Арзамасе. Но "дворцовые мужики делить себя не дали". У смольнян "бои с мужиками были", "только мужиков не осилили: помогали мужикам арзамасские стрельцы 300 человек".

1 Испомещение - наделение служилого человека землей ввиде жалования за службу.

стр. 51

Оружие Минина и Пожарского. XVII век.

Хранится в Гос. оружейной палате.

В апреле 1612 года Пожарский обратился с грамотой к поволжским и поморским городам. Грамота звала собирать и присылать ратных людей и казну, а также представителей "для земского совету" ("Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи археографической экспедицией императорской Академии наук". Т. II, стр. 256. СПБ. 1836.).

Узнав о грамоте Пожарского, Заруцкий решил отрезать Нижний от поморских и верхневолжских городов.

В начале марта в Нижний примчался гонец с тревожной вестью о том, что казаки под начальством братьев Просовецких двинулись на Ярославль.

Это известие вынудило руководителей народного ополчения быстро изменить весь план действий. Минин и Пожарский отказались от первоначального плана немедленного похода на Москву через Суздаль. Этот первоначальный план исходил из той обстановки, такая сложилась в конце 1611 года. Тогда, голод заставил, большую часть польских войск уйти из Кремля на поиски продовольствия. Отряд гетмана Ходкевича в несколько тысяч человек в начале ноября расположился в селе Рогачеве - недалеко от города Дмитрова. Отряд литовского пана Сапеги в 4 - 5 тысяч человек овладел Гавриловской волостью, Суздальского края, а потом, в декабре, и городом Ростовом. В Кремле остался малочисленный - не более 3 - 4 тысяч - гарнизон, истощенный голодом. В этих условиях можно было рассчитывать при содействии Трубецкого и Заруцкого разбить польские отряды порознь, отрезать их от Кремля, взять поляков в Кремле измором или неожиданным нападением.

Когда стала очевидной враждебность Заруцкого ополчению, а поляки в Кремле получили продовольствие, руководители ополчения должны были принять другой план: двинуться вверх по Волге, занять Ярославль и, действуя оттуда, об'единить и организовать под знаменем народной войны против интервентов весь северовосток Московского государства.

Пожарский спешно отправил в Ярославль отрад войск во главе с родственником своим Дмитрием Петровичем Пожарским-Лопатой. Ополченцы, придя в Ярославль, взяли в плен казачий авангард, а братья Просовецкие, узнав об этом, с главными силами к Ярославлю не пошли.

Вслед за первым отрядом, отправленным Пожарским, двинулась в поход вся его рать. Шла она по правому берегу Волги через Балахну, Юрьевец и Решму. С каждым днем она возрастала численно и укреплялась морально. Народное ополчению всюду встречали с честью и радостью, снабжали деньгами.

В Ренте стало известно, что подмосковный казачий лагерь присягнул новому самозванцу Сидорке, Марине и "Воренку". Сидорка был дьяконом одной из московских церквей, он обосновался в Пскове и выдавал себя за Лжедмитрия II, будто бы спасшегося.

С горечью и злобой писал об этом Пожарский из Ярославля: "При них (т. е. Заруцком, Трубецком и казаках. - Н. Д.) Колужской их царь убит и безглавлен лежал всем на видение шесть недель, и о том, они из Колуги к Москве и по всем городом писали, что их царь убит, и про то воем православным християном ведомо" ("Акты археографической экспедиции". Т. II, стр. 256). А тетерь, оказывается, Лжедмитрий II воскрес.

Черев Кинешму рать Пожарского подошла к Костроме. Костромской воевода Иван Шереметьев решил ее пустить Пожарского в город. Но так велика, была сила народного движения, что сами костромичи прогнали своего воеводу и едва его не убили.

Вступление ополчения в Ярославль было настоящим триумфом. Многие жители вышли встречать народное войско далеко за город, а в самом Ярославле его встретил с ликовавшем весь народ.

стр. 52

Подпись князя Пожарского. XVII век.

4

В Ярославле ополчение простояло около 4 месяцев - апрель - июль 1612 года. За это время было завершено собирание сил и средств для похода на Москву. Пожарский послал князя Черкасского и Пожарского-Лопату против поляков и казаков, захвативших Углич и Пошехонье. Эти города были очищены от врагов. Были посланы войска и воеводы в Суздаль (еще из Костромы), Владимир, Переяславль, Ростов, Кашин, Тверь, Троице-Сергиев монастырь, Касимов и другие города.

Территория, на которую распространялась власть Пожарского, сильно увеличилась.

В Ярославле был созван Земский собор. От вмени Пожарского и "всей земли" рассылались грамоты в Поморье, Поволжье, города Сибири и Северной земли. Создавались приказы, которые брали в свои руки управление соответствующими делами: Разрядный, Поместный, Дворцовый и др. Со всех сторон собиралось оружие, причем большое внимание уделялось артиллерии. В Ярославль приходили новые отряды ратников. Накапливая средства для борьбы, предводители ополчения начали усиленно собирать налоги, которых население некоторых мест уже несколько лет не платило. Всеми доходами распоряжался Минин. Так как средств все же не хватало, то в Ярославле и других городах производилось обложение, началось "испомещение" на земле части служилых людей. Первыми были "испомещены" смольняне. Ополчение не стеснялось применять меры наказания к ослушникам. Так, в грамоте, посланной в Белоозеро, указывается, что "вся земля" приговорила посадить в тюрьму на месяц трех крестьян, отказавшихся работать по укреплению города (там же, стр. 261).

Не обошлось в Ярославле без ссор и столкновений между начальниками отдельных отрядов, а также между ними и Пожарским. Авторитет Пожарского, опиравшегося на народные массы, стоял так высоко, что никакие местнические и иные счеты и интрига не могли его поколебать. По свидетельству всех современников, войско в Ярославле было сыто и одето, хорошо вооружено и дисциплинировано.

Жизнь в Поволжье и Поморье стала налаживаться. Развивалась торговля: так, уже в 1612 году сбор нижегородской таможни составил 6500 рублей против 3800 рублей в 1611 году.

Особую тревогу вызывала у Пожарского шведская интервенция. Шведы под руководством Делагарди заняли территорию до Тихвина, Новгорода, Старой Руссы, Порхова, Нарвы и пытались продвигаться на Псков и Торопец. Под нажимом интервентов новгородцы об'явили о создании особого, Новгородского государства и "избрали" царем шведского королевича Карла-Филиппа. В середине июня 1612 года они прислали делегацию в Ярославль с предложением признать Карла-Филиппа царем Московского государства.

26 июня ополчение дало новгородцам довольно двусмысленный ответ: ополчение признало бы московским царем Карла-Филиппа, если бы он приехал в Новгород и принял православие. Это был не более чем ловкий дипломатически ход Пожарского, имевший целью обеспечить нейтралитет шведов и избежать одновременной борьбы на два фронта. Совершенно неправы историки, которые принимают это решение всерьез, а самого Пожарского считают главой шведской партии, например Любомиров в книге "Очерки история Нижегородского ополчения".

Мнение Любомирова опровергается многими документами и фактами. "Новый летописец" говорит о решении Пожарского: "Тако сотвориша, да не учинят им немцы помещения идти под Москву". Весь смысл речей Пожарского при переговорах

Д. Пожарский.

С раскрашенной гравюры.

Выставка "Русская историческая живопись" в Гос. Третьяковской галерее.

стр. 53

Ян-Карл Ходкевич. Литовский гетман.

Со старинного портрета. XVII век.

с новгородскими делегатам сводился к тому, чтобы, не отказываясь формально от кандидатуры Филиппа, подчеркнуть ее неприемлемость, пристыдить новгородцев.

До 26 июля, ведя со шведами и новгородцами переговоры, Пожарский готовился к вооруженной борьбе против шведов: в соседние с Тихвином города, в частности в Устюжну Железнопольскую и Белоозеро, были посланы войска, порох, в Белоозере были восстановлены укрепления и т. д. Пожарский продолжал готовиться к борьбе со шведами и после 26 июля. Уже по пути в Москву из Ростова он послал в Белоозеро отряд во главе с воеводой Образцовым. Когда в конце 1612 года Делагарди известил, что Карл-Филипп уже едет в Новгород, то ему очень выразительно ответили: "Ашели ж вы не оставите Московские земли, еже взясте ратию, хошем вооружатись против вас" ("Полый летописец", стр. 160).

5

Патриотический под'ем в стропе все более нарастал. Широчайшие народные массы поднялись против польских интервентов. Партизанские отряды крестьян всюду нападали на чужеземным захватчиков. Народные герои, имена которых не сохранила история, показывали величайшие образны патриотизма. Вот поступок одного из безвестных героев в изложении поляка Москвича: "В деревне Вишенце мы поймали старого крестьянина и взяли его в проводники, чтобы не заблудиться и не набресть на Волоколамский, где стоял неприятель. Он вел нас в одной миле от Волока, ночью же нарочно повернул к сему месту. Уж мы были от него в одной только версте. К счастью, попался там пан Руцкий, и от него мы узнали, что сами идем в руки неприятелю, и поспешили вернуться. Проводнику отсекли голову" ("Сказания современников о Дмитрии Самозванце". V, стр. 118).

Чем больше укреплялось народное ополчение, тем более шатким становилось положение Заруцкого. Почти треть казаков ушла из подмосковного лагеря к Пожарскому. Уже при борьбе за Углич на сторону народного ополчения перешла часть стоявших там казаков. Из подмосковного лагеря приезжали к Пожарскому казаки - то как посланцы Трубецкого и Заруцкого, то по собственному почину, - и каждый раз их встречали дружески, одаривали деньгами и сукнами. Начался прямой переход казаков на службу к Пожарскому. К июлю в народном ополчении уже насчитывалось до 3 тысяч казаков. Среди них были люди, подосланные Заруцким, который решил Пожарского убить.

Однажды, когда Пожарский стоял в дверях с'езжей избы, казак Стенька бросился на него с ножом, пытаясь ударить в живот, но промахнулся и ранил в ноту казака Романа, стоявшего рядом с Пожарским. "Всею ратню и посадские люди" допрашивали Стеньку. Он подробно рассказал о замыслах Заруцкого и назвал всех своих сообщников. Их разослали по тюрьмам в разные города, некоторых взяли под Москву как свидетелей против Заруцкого, "а убити не единого не дал" Пожарский.

Заруцкий не отказался от своих замыслов. В конце июля казаки Заруцкого разгромили отряды ратных людей, прибывшие к Пожарскому под Москву с Северной Украины. Тогда же Заруцкий начал переговоры с поляками в Кремле. Это была уже явная измена, и значительная часть казаков возмутилась против своего атамана. 28 июля Заруцкий бежал из лагеря вместе со своими многочисленными сторонниками, остальные казаки, 2 1/3 - 3 тысячи, остались с Трубецким под Москвой. В Коломне Заруцкий об'единился с Мариной, разграбил город и двинулся на юг1 .

Получив известие о походе Ходасевича на Москву, Пожарский направил к столице передовой отряд. Первым отправился Дмитриев, который 24 июля построил острожек у Петровских ворот. 2 августа прибыл Пожарский-Лопата с 700 всадни-

1 Заруцкий занялся прямым разбоем, был пойман в 1614 году и казнен.

стр. 54

Битва князя Пожарского с Ходкевичем под Москвой.

Рисунок худ. Коверзнева.

ков и построил острожек у Тверских ворот. А 27 июля, то есть на следующий же день после окончания переговоров со темами и новгородцами, двинулась из Ярославля и вся рать Пожарского. 14 августа она уже прибыла к Троице-Сергиевскому монастырю. Здесь Пожарской предполагал остановиться на некоторое время, чтобы договориться с казаками Трубецкого о совместных действиях, но из Москвы прибыли гонцы и сообщали о приближении польского полководца Ходкевича с его отрядом. Пожарский был вынужден спешить. 19 августа его войско ночевала уже под Москвой. Трубецкой приглашал Пожарского в свой лагерь, но Пожарский отказался от приглашения, так как подозревал в казаках вероломство. Кроме того казачий лагерь находился у Яузских ворот, то есть в стороне от Смоленской дороги, по которой шел Ходкевич. Пожарский расположился лагерем как раз да этой дороге - у Арбатских ворот.

Вечером 21 августа отряды Ходкевича показались на Поклонной горе. Приближались решающие бои, от успеха которых во многом зависел исход всей народной освободительной войны.

Гетман Ян-Карл Ходкевич принадлежал к числу наиболее опытных и способных польских полководцев. Воспитанник иезуитской Виленской академии, он обучался военному делу у испанцев во время их войн против революционных Нидерландов. В Польше он прославился кровавым подавлением казацко-крестьянского восстания Наливайко, походом в Валахию вместе с Замойским и разгромом шведского короля Карла IX в 1605 году под Кирхгольмом. Ходкевич отличался уменьем использовать опытную польскую конницу.

Целью Ходкевича было пробраться к Москве, укрепить ее польский гарнизон, а главное, снабдить его продовольствием, чтобы дать ему возможность продержаться до прихода в Москву короля Сигизмунда с большим войском. Силы Ходкевича определились в 12 тысяч человек, в том числе 2 1/2 - 3 тысячи отборной конницы. Кроме того в Кремле находилось еще 3 - 4 тысячи поляков.

Перед Пожарским стояла очень трудная задача. Возможности маневрирования были крайне ограничены: нельзя было пропустить в Кремль никаких запасов, никаких подкреплений; в тылу у Пожарского находился значительный кремлевский польский гарнизон; на фланге войска Пожарского стояли казаки, которым нельзя было доверять. Между тем силы народного

стр. 55

Схема разгрома Ходкевича в Москве 22 - 24 августа 1612 года.

ОБ'ЯСНЕНИЕ К СХЕМЕ.

Белые стрелы означают движение польских войск. Черные стрелы означают движение войск Пожарского и Трубецкого.

1. Пятницкая улица. 2. Большая Ордынская улица. 3. Ходкевич 21 августа. 4. Ходасевич 22 августа. 5. Район сражения Пожарского с Ходкевичем 22 августа. 6, Расположение Трубецкого 22 августа. 7. Арбатская улица. 8. Ходкевич 23 августа. 9. Район сражения Пожарского с Ходкевичем, 24 августа. 10. Расположение Трубецкого 24 августа, 11. Георгиевская церковь на Яндове, занятая поляками из Кремля. 12. Климентовский острожек. 13. Екатерининская церковь - район расположения обоза Ходкевича 24 августа 14. Крымский двор. 15. Черная стрела - отступление и наступление войск Пожарского 24 августа. 16. Черная стрела - наступление Минина в тыл полякам 24 августа. 17. Вылазка поляков из Кремля 22 августа.

ополчения были не так уже велики. Ни в одном из источников нет прямого указания на тех численность (как и на численность войск у Ходасевича), но можно предполагать, что в народном ополчении под Москвой было 11 - 15 тысяч человек, то есть примерно столько же, сколько у Ходкевича.

Бой начался 22 августа. Ходкевич переправился через Москву-реку, устроил лагерь у Новодевичьего монастыря и в час дня напал на Пожарского. Основной удар поляки направили на Чертольские (после Пречистенские, ныне Кропоткинские) ворота.

Семь часок кипела битва. Нижегородская конница не могла устоять против более опытной польской и венгерской. Тогда Пожарский и воеводы приказали конникам спешиться. "И бывшу бою крепку зело, имаяся бо за руки сечахуся, и мнози от обоих стран падоху" ("Новый летописец", стр. 155).

В этот момент поляки произвели вылазку из Кремля. Начался бой в тылу у русских - у Алексеевской башни и Чертольских ворот. Однако Пожарский предусмотрел возможность вылазки и укрепил здесь своя позиции. Отряд костромичей отбил вылазку.

Трубецкой стоял с казаками на правом: берегу Москвы-реки, у Крымского брода. Его решительное наступление во фланг полякам могло бы привести к полному поражению Ходкевича. Пожарский рассчитывал на Трубецкого, ибо накануне по его просьбе послал к нему на помощь пять сотен лучших людей. Но Трубецкой бездействовал; его казаки "яко псы лающи поношаху, глаголюще: богата пришли из Ярославля и сами едины могут отбитися от гетмана" ("Новый летописец", стр. 155). Более того, Трубецкой удерживал при себе и 5 сотен Пожарского.

Однако в разгар боя эти сотня, не спросясь Трубецкого, переправились через Крымский брод и ударили на поляков. За ними последовали четыре казачьих атамана, крикнув Трубецкому: "Из-за ваших воеводских раздоров Московскому государству

стр. 56
и ратным только пагуба творится!" Это были Филат Межеков, Афанасий Коломна, Дружища Романов и Марк Козлов со своими дружинами - всего 400 - 600 человек.

Гетман был разбит и отступил.

В ночь с 22 на 23 августа Ходкевич, очевидно, потеряв уверенность в исходе "битвы, попытался перебросить в Кремль подкрепление. Русский дворянин Григорий Орлов, изменивший своей родине, сумел провести через район расположения Трубецкого 600 гайдуков. Они расположились у церкви святого Георгия на Яндове, в Заречье. Ходкевич изменил план действий. "...Гетман, видя, что с этой стороны трудно подать осажденным помощь и доставить продовольствие, потому что русские хорошо укрепили Белый город и заслонили своим таборам, передвинулся на другую сторону реки Москвы, где русские не столь хорошо укрепились и имели лишь два городка..." ("Русская историческая библиотека, издаваемая Археографическою комиссией)". Т. I, стр. 321. СПБ. 1812, "Дневник событий, относящихся к Смутному времени". Автор дневника - поляка. Ходкевич перенес лагерь к Донскому монастырю, рассчитывая прорваться в кремль через Заречье. Переправился в Заречье и Пожарский со "многими сотнями". Трубецкой расположился недалеко от своего лагеря - в Заречье, на берегу реки, в районе Лужников.

Ходкевич начал атаку пропив Пожарского. Завязался жестокий пятичасовой 'бой. Трубецкой же, как и накануне, бездействовал, а потом ушел с казаками в свой лагерь. Это дало возможность Ходкевичу сосредоточить войска, ввести в бой резерв - отборную конницу - и всеми силами ударить на Пожарского. Стремительная атака удалась: русские войска начали поспешно отступать к Москве-реке и переправляться из Заречья на левый берег. В этот критический момент Пожарский снова показал свое исключительное мужество: он сдержал поляков и прикрыл отступление. Летописец говорит так: "Аще не устоял бы князь Дмитрий Пожарский со своим, полком, побил бы многих" ("Новый летописец", стр. 155).

Отступление Трубецкого позволило полякам продвинуть свой обоз: они расположили его у Екатерининской церкви; захватили они и Климентовский острожек.

Ходкевич, конечно, добился значительного успеха, но это была своего рода "пиррова победа", за которую ему тут же пришлось дорого поплатиться. Поляки подошли с обозом к Москве-реке на расстояние километра, но тотчас двинуться дальше не могли: "гетман рад был бы птицей перелететь в кротость, с продовольствием, но так как ему мешали поделанные русскими частые рвы, ямы и печи, то наши войска стали отдыхать, приказав купцам ровнять рвы" ("Русская историческая библиотека". Т. I, стр. 323). Кроме того еще предстояла переврала через реку на виду у русских.

Таким образом, успех Ходасевича сводился к тому, что гетман выбил русских из их позиций и подвинул свой лагерь ближе к Кремлю. Но потерн гетмана были велики ("многие ранены и изнурены"), тыл и фланг обнажены, а лагерь укреплен плохо.

По просьбе Пожарского и Минина к казакам направился келарь Троице-Сергиева монастыря Авраамий Палицын, который издавна был союзником подмосковного казачьего лагеря и пользовался там значительным авторитетом. В горячей и яркой речи он призвал казаков совместно с ополчением разбить гетмана и обещал отдать на это всю монастырскую казну.

Казаки ваялись за оружие и переправились в Заречье. Соединившись с полком Пожарского, они ударили на поляков и захватили Климентовский острожек. Там было уничтожено одних венгерцев до 700 человек. Пехотные части расположились в ямах, за развалинами домов. Путь к Москве-реке был прочно прегражден. Исход боя стал для поляков еще более неопределенным. Наступил вечер.

В этот момент к Пожарскому обратился Козьма Минин: он попросил у него людей, чтобы самому повести их в бой. "Выборный человек", инициатор и организатор ополчения, в трудную и решительную минуту снова выступил вперед.

Минин взял "малых людей" - всего три сотни дворян - и решил ударить в тыл врагу. Он направился к Крымскому двору (у Крымского брода), где стояли две польских роты - пешая и конная. Переправившись через реку, он стремительно напал на них. Враги не выдержали натиска и отступили в сбой лагерь, причем их конная рота потоптала пешую. Минин преследовал бегущих. Тогда русские воины "вси во един час, от всех мест, иде же скрышася", поднялись и бросились на штурм гетманского лагеря.

Как сомнительны были предыдущие успехи поляков, видно из того, что Ходкевич заранее приказал обозу отойти в далекий тыл. Значит, он не рассчитывал: отразить русскую атаку. Некоторое время поляки дрались, прикрывая отступление обоза. Но вот с фланга подошла русская конница, и знаменитый пан полководец бежал, бросив все свои запасы. Ночь Ход-

стр. 57
кевич простоял у Донского монастыря, а на рассвете "побеже прочь, и срама ради и малолюдства прошв прямо восвояси, нигде не являяся" ("Новый летописец", стр. 157).

Борьба, однако, еще не кончилась. Ходкевич собирался провезти в Кремль запасы "изгоном" - неожиданно, хитростью. Воеводы окружили Кремль и Китайгород валом и рвом и тщательно их охраняли. Узнав об этом, Ходкевич у тел в Польшу.

В ходе борьбы против интервентов установился, наконец, хотя и не без трений и осложнений, контакт между казаками я народным ополчением и их руководителями. По взаимному соглашению, образовалось правительство в составе Пожарского, Минина и Трубецкого.

22 октября ополчение штурмом взяло Китайгород, а 26 октября кремлевский гарнизон, истощенный голодом, сдался.

В это время к Москве спешил сам Сигизмунд он все еще не отказался от мысли подчинить себе Московское государство. Но при безуспешной осаде Волоколамска войско поляков понесло большой урон; наступили морозы; из Москвы шли вести о подготовке русских к упорной борьбе - и Сигизмунд поспешно отступил.

Так закончилась попытка польско-литовских панов покорить Московское государство.

5

За освобождение Москвы Козьма Минин получил от царя Михаила Романова звание думного дворянина. Поселился он в Москве. О его дальнейшей деятельности известию немного: в 1615 году, во время от'езда паря, ему было поручено "береженье" Москвы, а в 1616 году он был послан в Казань по государственному делу и умер на обратном пути в Москву.

Пожарский получил звание думного боярина и большую часть времени жил в Москве. Несколько раз ему поручалось "береженье" Москвы при от'ездах паря. Пожарский неоднократно вел дипломатические переговоры с иностранными послами. В 1618 году он руководил укреплением Калуги и Можайска; в 1627 - 1628 годах управлял Ямским, а потом Судным приказом; затем был воеводой в Новгороде и снова управлял Судным приказом; в 1637 году руководил постройкой вала на Яузе, а потом охранял Рязань от татарского нападения.

За 30 лет службы у Романова народный герой, выдающийся воевода, выполнял второстепенные поручения и ни разу не командовал большим войском, хотя время правления Михаила было богато войнами и бедно талантливыми воеводами. Великие заслуги Пожарского не могли обеспечить ему равного положения среди бояр, у которых были родственные связи с царем и которые стояли выше Пожарского по местническим счетам.

После 1612 года Пожарский не раз показывал в борьбе с врагами образцы высокого героизма. Когда в 1615 году в Северскую землю вторглись шайки пана Лисовского, известные быстротой передвижения и неуловимостью, правительство царя Михаила послало на борьбу с ними именно Пожарского. В товарищи дали ему воеводу Исленьева да дьяка Заморского. Встреча произошла у Орла. У Лисовского были 2 тысячи отчаянных головорезов. "Воевода же Исленьев и дьяк Заборский и ратные люди с ними мало не все убояшася побегала, а боярин остася с малыми людьми" - с 600 человек ("Новый летописец", стр. 169 - 171).

Начался жестокий бой. Пожарский, видя превосходство сил неприятеля, приказал устроить лагерь из телег. Ратные люди предлагали ему отступить. "Он же рече им: лучше желаю на месте умрети, нежели вспять возвратиться". Ободренные стойкостью воеводы, ратники Пожарского "многих люде у Лисовского побиша, множайших же язвленных учиниша, и живых в плен взяша 30 человек шляхты. Лисовский же не мог в то время ни единого взяти жива".

В 1618 году, во время похода Владислава на Москву, когда многие царские воеводы покрыли себя позором (воевода Ададуров сдал Владиславу Дорогобуж, князь Иранский бежал из Вязьмы в Москву, за что был бит кнутом и сослан в Сибирь, Бутурлин отступил от Смоленска), народ показав еще раз, как высоко он ценит Пожарского: "Прислаша к Москве калужские люди и от прочих градов, к царю бити челом, чтоб их избавил от насилия королевичевых людей и прошаху именно, чтоб послал к ним с ратными людьми князя боярина Д. М. Пожарского" ("Новый летописец", стр. 187).

Пожарский был послан в Калугу и опять показал себя мужественным и умелым защитником интересов русского народа.

Умер Пожарский в 1642 году, 64 лет.

* * *

Народы Советского Союза с благодарностью вспоминают отважных русских патриотов Минина и Пожарского, отстоявших свыше трехсот лет назад в исключительно трудных условиях независимость и честь нашей родины. Их подвиг учит советских людей еще больше любить нашу родину, крепить ее мощь и быть готовыми к разгрому всех врагов Советской страны.

Постоянный адрес данной публикации: