Л. БЫЧКОВ, кандидат исторических наук

700 лет тому назад, 15 июля 1240 года, произошла знаменитая Невская битва. Дружины новгородского князя Александра Ярославича наголову разгромили шведских завоевателей - "крестоносцев", стремившихся захватить северо-западные русские земли.

В середине XII века в Швеции усилился процесс феодализации; происходила ломка старых, родовых отношений, росло крупное феодальное землевладение. Шведские феодалы вели политику закрепощения, порабощения шведских крестьян под знаком насаждения христианства. "Язва христианства, - замечает Маркс о положении в Швеции того времени, - ...начинает усиливаться" (К. Маркс "Хронологические выписки". "Архив Маркса и Энгельса". Т. V, стр. 336). Эта политика встречала решительный отпор со стороны народных масс и приводила к кровавым войнам внутри Швеции. Одновременно происходили непрерывные усобицы между шведскими князьями-феодалами за обладание престолом. В 1150 году, со вступлением на шведский престол короля Эрика "святого", политика порабощения как шведского, так и соседнего, финского населения под флагом христианизации усилилась. В 1157 году Эрик "святой" начал завоевание Финляндии, организовав первый "крестовый поход" на финскую землю. В результате этого похода шведы покорили земли финского племени сушь, расположенные на мороком берегу на юго-западе Финляндии. Однако столкновения между различными феодалами - претендентами на престол - продолжались. Король Эрик был убит в битве с датским принцем Магнусом, однако и этот последний через год был умерщвлен. Непрерывные столкновения между шведскими феодалами взаимно их ослабляли и поневоле ограничивали их захватническую деятельность за шведскими рубежами.

Но, по мере того как шведские крестьяне все упорнее сопротивлялась попыткам феодального закрепощения, шведские феодалы усиливали политику внешней экспансии, рассчитывая на более легкие победы над разрозненными языческими племенами.

Политика внешних захватов со стороны шведских феодалов особенно усилилась, когда на шведский престол (наследуя Магнусу) вступил готский король Карл Сверкерсон, который сконцентрировал власть в своих руках и присвоил себе звание короля шведов и готов.

Так лее как ливонские рыцари и датчане, шведские феодалы производили разбойничьи набеги на восточные берета Балтийского моря, разоряя край и порабощая жителей. С благословения папы римского шведы облекали свои захваты в форму "крестовых походов" на Финляндию и далее на юго-восток, на Неву.

Порабощая финский нард, шведские феодалы стремились в то же время захватить торговые пути русских к Балтийскому морю. Еще в 1142 году какой-то шведский князек на шестидесяти шнеках (лодках) совершил пиратское нападение на три новгородские купеческие лодки. Новгородцы мужественно защищались, но не смогли противостоять во много раз превосходившим их силам шведских пиратов. Шведы отняли лодки и порубили много новгородцев. В Софийской первой летописи об этом нападении шведских пиратов говорится: "...приходи князь Свинский с епископом во 60 шнек на гость, иже из за морья шли в трех лодиях и бишася, не успеша ничто же. И отлучиша их 3 лодии, избиша их полтораста".

Подобные нападения шведских князей на купеческие караваны подрывали торговлю новгородцев. В одной из псковских летописей говорится: "...начат сии Свейский князец разбоем кормитися и богатети, розбивая на мори ходящих кораблей, куплю творящих от различных стран".

Однако в дальнейшем шведские завоеватели получали решительный отпор со стороны русских, опиравшихся на поддержку карел, эстов и других местных племен и народов.

В середине XIII века новгородские владения простирались далеко на север и северо-запад от самого Новгорода. Основой экономической жизни Новгорода и его обширных владений было феодальное хозяйство. Большое значение в жизни Новгорода имела крупная торговля: Новгород выступал в это время как торговый посредник между Западом и всей северо-восточной Европой.

Успешное продвижение новгородцев на север и северо-запад объяснялось не только

военными их походами, но и особенностями новгородской колонизации, коронным образом отличавшейся от действий шведских феодалов и ливонских рыцарей.

Шведские завоеватели, порабощая финские племена, не только облагали их непосильной данью, но и насильственно крестили население, беспощадно расправляясь с теми, кто отказывался подчиниться насильственному крещению. Вместе с тем шведы захватывали земельные угодья, передавая их католической церкви, устанавливали повсюду шведскую административную власть, которая грубо разрушала сохранившиеся у этих племен общественные отношения, превращая крестьян в крепостных шведских феодалов.

Новгородцы же в это время ограничивались взиманием дани с подвластных им племен, не разрушали местных обычаев и традиций, проявляли веротерпимость. Эта специфическая особенность новгородской колонизации отмечена даже Генрихом Латвийским в его известной "Хронике Ливонии", где он пишет, что "...русские короли (так Генрих называет новгородских и псковских князей. - Л. Б.), покоряя оружием какой-либо народ, обыкновенно заботятся не об обращении его в христианскую веру, а о покорности в смысле уплаты податей и денег" ("Хроника Ливонии", стр. 152, изд. 1938 года).

Этим можно объяснить то, что жившие в Прибалтике карело-финские племена, а также ливы и эсты нередко выступали вместе с русскими против чужеземных захватчиков, против шведских и ливонских рыцарей.

К сороковым годам XIII века шведская агрессия, направленная против северо-западных русских земель, особенно усилилась. Шведские завоеватели вместе с ливонскими рыцарями спешили воспользоваться благоприятной для их набегов обстановкой. Русь была разорена и ослаблена опустошительным нашествием татаро-монголов и раздиралась княжеско-боярскими усобицами.

Русь была в это время феодально раздроблена. Великий князь Владимирский лишь формально был старшим среди всех других русских князей. Новгород и Псков являлись своеобразными феодально-купеческими республиками и лишь номинально признавали свою зависимость от князя Владимирского.

Именно в это время, в 1240 году, могущественный шведский ярл (герцог) Биргер, побуждаемый посланиями папы римского, предпринял и лично возглавил новый "крестовый поход" на карело-финские земли и на Русь.

Одновременно в сторону Пскова устремились ливонские рыцари. Незадолго до этого, в 1237 году, по инициативе папы римского, тевтонский орден объединился с орденом меченосцев для совместного нападения на новгородские земли.

Шведские феодалы по-прежнему стремились, захватив устье Невы, овладеть речным путем из Финского залива и, отрезав новгородцев от моря, сосредоточить в своих руках всю торговлю с Восточной Европой.

Шведские завоеватели, как сообщается в Софийской летописи, хотели захватить не только Ладогу, но и Новгород с его областью: "...шатаяся безумием своим, хотя въсприяти Ладогу, просто же рку, и Новъгород и всю область Новгородьскую".

Для своего похода на Русь Биргер собрал огромное войско. В походе участвовали католические миссионеры, епископы; помимо шведов в войске Биргера были норвежцы и покоренные шведскими завоевателями финские племена. "И събра силу велику, - пишет летописец, - местири (т. е. магистры. - Л. Б.), и опекуна (епископы. - Л. Б.), свои, и Свея, ...и Сумь и Емь" (сумь и емь - названия финских племен, подчиненных в то время шведам).

Летом 1240 года многочисленные полки Бартера проникли на кораблях в Неву и стали в устье реки Ижоры, при впадении ее в Неву. Летопись так сообщает об этом событии: "И наполни корабля многи зело полков своих, и подвижеся в силе велице, пыхая духом ратным. И прииде в реку Неву и сташа Усть Жеры...".

Войско шведов. 1240 год.

Со старинной миниатюры.

Пелгусий сообщает Александру Невскому о расположении шведских войск. 1240 год.

Со старинной миниатюры.

Шведское войско намеревалось двинуться по Неве к Ладоге и, овладев ею, направиться по Волхову к Новгороду.

Новгороду и всей русской земле угрожала огромная опасность порабощения иноземными завоевателями. Но среди русских нашелся человек, под руководством которого они сумели не только отбить нападение шведских завоевателей, но и разгромить вражеское войско. Этим человеком был новгородский и псковский князь Александр Ярославич.

Александр Ярославич родился 30 мая 1220 года (но другим данным, в 1219 году) в городе Переяславле Залесском. Он был сыном князя переяславского Ярослава. Призванный в 1228 году княжить в Новгороде, Ярослав оставил там своих малолетних сыновей Александра и Федора под опекунством боярина Федора Даниловича и судьи Иоакима. Вскоре после этого в Новгороде вспыхнуло широкое народное движение, вызванное неурожаем, голодом и усилением феодального гнета. В феврале 1229 года по приказанию Ярослава Александр и его брат Федор были увезены их опекунами из Новгорода.

В 1236 году шестнадцатилетний юноша Александр сделался новгородским князем (его отец Ярослав стал великим князем в Киеве). Летописец говорит об Александре Ярославиче как об умном и храбром князе. И действительно, Александр Ярославич был проницательным, умелым политиком, замечательным полководцем, наделенным недюжинным стратегическим талантом. В 1239 году Александр начал строить укрепления на западных границах русских земель - на реке Шелони. Прекрасно учитывая сложившуюся для Руси обстановку, видя опасность нападения шведских баронов и ливонских рыцарей на Новгород и Псков, Александр Ярославич понимал, что невозможно в одно и то же время противодействовать им и татаро-монгольскому игу. Для того чтобы обеспечить себе тыл в условиях борьбы против шведских феодалов и ливонских рыцарей, Александр Ярославич стремился поддержать мирные отношения с Золотой Ордой. Как передает летопись, князь Александр был вызван к Батыю в Орду, произвел на последнего большое впечатление и был отпущен с дарами и с ярлыком на великое княжение: "... его же сей безбожный царь (Батый. - Л. Б.) к собе призва, красоты его ради и возраста, и удивися зело, и многими дарми почтив отпусти на великое княжение".

Слух об уме, военном таланте и доблести Александра Ярославича распространился и в Западной Европе. В летописи рассказывается, что "некто от Западный страны..." по имени Андреяш (вероятно, это был магистр ливонского ордена Андрей Веловен), видевший Александра, по возвращении говорил о нем с восхищением: "...видев великого князя Александра Ярославича и възвратися к своим и рече: "Проходих многыи страны и языки, не видех такова ни в царех царя, ни в князех князя".

Есть летописное известие, что поход шведов на Новгород " 1240 году начался тогда, когда Александр Ярославич ездил в Золотую Орду "на поклон". "В то же время, - говорится в летописи, - егда сей пречюдный князь Александр ходил в орду к царю на поклон, тогда первое приидюша сии штанин Свеичи на Новгородскую область..."

Когда Александр был уже в Новгороде, Биргер прислал к нему послов, высокомерно требуя капитуляции: "...присла король послы, загордевся, к великому князю Александру Ярославичю в Новъгород, а ркя так: "Аще можеши противитися ми, то се семь зде уже и пленю землю твою".

Александр Ярославич отверг какие бы то ни было притязания завоевателей и немедленно приступил к сбору своей дружины.

Новгородские бояре и богатые купцы, владевшие землями и угодьями, эксплуатировали массу феодально-зависимых крестьян, а также ремесленников. Власть князя в Новгороде была ограничена: князь рассматривался главным образом лишь как руководитель вооруженных новгородских сил в военное время.

Суд и все управление князь обязан был осуществлять при непременном участии

посадника, избиравшегося из среды бояр и крупного купечества на вече - общем собрании всех свободных новгородских жителей. Кроме посадника на вече избирался и тысяцкий - помощник посадника, предводительствовавший новгородским ополчением во время военных действий и ведавший судом по торговым делам.

Всеми делами в Новгороде и, в частности, да вече заправляла эксплуататорская, боярско-купеческая верхушка. М. И. Калинин в своем выступлении на общегородском предвыборном собрании представителей советской трудовой интеллигенции 26 ноября 1937 года в Ленинграде говорил о древних новгородских порядках: "С внешней стороны это была самая чистая демократия: весь народ решал на площади коренные вопросы, и его решения проводились в жизнь... В Новгородском вече, в народном собрании Новгорода, по существу все важнейшие вопросы решали деньги. Богачи располагали физической силой, располагали "добрыми молодцами", которые, приходя на вече, кричали громче всех, а подчас и кулаки в ход пускали".

В Новгороде были сильны классовые противоречия как внутри боярско-купеческой верхушки, так и между боярско-купеческой верхушкой и угнетенными народными массами.

Однако перед лицом угрозы порабощения иноземными завоевателями народные массы новгородской земли нашли в себе силы дать дружный отпор захватчикам.

Князь Александр Ярославич правильно рассчитал, что врагу нужно нанести быстрый и неожиданный удар. Поэтому, не дожидаясь сбора всего новгородского ополчения, князь Александр выступил против шведов со своей небольшой дюжиной.

Племена водь и ижора, жившие на территории Водской новгородской пятины (на территорию которой проникли шведы), оказались верны Новгороду. Большую помощь Александру оказал некто Пелгусий, "...мужь старейшина в земли Ижерской", из племени водь. Пелгусий (другое его имя - Филипп) сообщил Александру о продвижении шведских завоевателей и об их расположении. К отряду Александра по пути присоединился отряд местных жителей - ладожан.

Вовремя извещенный о расположении врага, Александр Ярославич со своей дружиной утром 15 июля 1240 года молниеносно напал на расположившийся на берегу реки лагерь Биргера. Шведы не ожидали внезапного нападения, они не успели даже заблаговременно привести в готовность свое вооружение. Новгородцы не дали шведам, как говорит летописец, "опоясать мечи на чресла своя". Завязалась ожесточенная битва, в которой новгородцы одержали блестящую победу: "И бысть сеча велика над Римляны¹ , изби многое множество бесчисленое Римлян..."

Русские воины теснили шведов к реке, беспощадно рубя их мечами и топорами. Александр Ярославич проявил в битве воинскую силу и доблесть, геройство и неустрашимость. Александр лично сразился с Биргером и нанес ярлу тяжелое ранение в лицо. Как указывает летописец, Александр "самому королю възложи печать на лице острым своим копием".

В Невской битве из храброй дружины Александра особо отличились шесть мужественных воинов. Один из дружинников, Гаврило Олексич, пробился вслед за бегущим Бартером до самого его корабля и въехал прямо по сходням на шведский корабль. Сброшенный с конем в море, он, благополучно выбравшись из воды, снова устремился в самую гущу врагов, схватился со шведским воеводой, которого летописец называет Спиридоном, убил воеводу и шведского епископа.

Новгородец Збыслав Якунович, вооруженный одним топором, многократно атаковал врагов, "не имея страха в сердце", и положил немало шведских рыцарей. Дружинник Яков Полочанин, "наехав на полк с мечем и мужествовав крепко", заслужил личную похвалу князя Александра. Новгородец Миша вместе с отрядом пеших

Гаврило Олексич в битве со шведами. 1240 год.

Со старинной миниатюры.

¹ Так называет летописец шведов, указывая этим на их связь с римским папой.

Победа русских над шведами. 1240 год.

Со старинной миниатюры.

дружинников разгромил три шведских корабля.

Младший дружинник Савва пробился к златоверхому шатру Биргера и подрубил поддерживавший шатер столб. Шатер "непобедимого" ярла Биргера рухнул; это вызвало ликование всех новгородских полков. "... полци же великого князя Александра Ярославича, - говорится в летописи, - видевше падение шатра того и възрадовашася".

Особой храбростью отличился и слуга, Александра Ярославича, некто Ратмир. Он бился лешим, порубил, немало врагов, но пал на, поле битвы смертью храбрых. Рассказ о подвигах этих новгородских дружинников записан в летописи со слов самого князя Александра и других участников сражения.

Войско Биргера, ранее считавшееся непобедимым, потерпело полный разгром. Повсюду на берегах реки Ижеры лежали трупы убитых шведов. Трупы своих убитых воевод шведы погрузили на три корабля, а затем затопили их в море; многочисленные трупы остальных убитых шведы закопали в огромные ямы. После битвы жалкие остатки войска Биргера ночью поспешно бежали.

Новгородцы и ладожане потеряли во время сражения всего около двадцати дружинников. Смертью храбрых пали Константин Луготинич, Юрютя Пинящинич, Намест и другие.

Новгородские дружины во главе с князем Александром Ярославичем, одержав славную Невскую победу, с торжеством возвратились в Новгород.

За эту замечательную победу народ прозвал Александра Ярославича Невским. Летопись свидетельствует о том, что "...побели их на реки на Невы, и оттого прозван бысть великий князь Александр Невский".

Слава о военной доблести и непобедимости Александра Невского еще более укрепилась, "сии князь великий Александр Ярославич, - пишет летописец, - бе побежая везде, а непобедим николиже".

Невская битва явилась замечательным этапом борьбы русского нарда против шведских баронов и ливонских рыцарей. По сообщению летописца, шведский король был вынужден дать новгородцам особую грамоту о том, что шведы не будут нападать на Русь: "...даст Магнули король Свейской на собя писмо и клятву, отнюдь никако не приходити на Русь войною..."

В своих "Хронологических выписках" К. Маркс специально отметил знаменательную Невскую битву:

"1240. Александр (князь Новгородский) разбил шведов на Неве, откуда его прозвание Невский" (К. Маркс "Хронологические выписки". Т. V, стр. 344).

Блестящая победа новгородских дружин в Невской битве представляет один из ярчайших исторических стримеров того героизма, храбрости и доблести, с которыми всегда, защищал и защищает границы своих земель великий русский народ.

Невская битва 15 июля 1240 года представляет одну из самых героических страниц военного прошлого народов вашей страны. Эта был один из первых могучих ударов русского народа, по чужеземным захватчикам, которые и в последующие годы и столетия безуспешно покушались на целостность нашей родины.

Под водительством Александра Невского новгородцы продолжали и в дальнейшем упорно бороться против чужеземных вторжений.

В год Невской победы ливонские рыцари захватили Изборск, а затем при помощи изменника боярина Твердило Иванковича овладели Псковом и создали угрозу Новгороду. Воспользовавшись тем, что Александра Невского в Новгороде в это время не было (он вследствие обострившихся отношений с боярской верхушкой уехал в Переяславль), ливонские рыцари предприняли поход на владения Новгорода в земле Водь, обложили вожан данью, основали крепость Копорье, взяли Тесово и подошли к Новгороду, грабя население, отнимая у него скот.

По просьбе новгородцев Александр Невский возвратился в Новгород и возглавил исход против завоевателей. Вместе с новгородскими дружинами в походе 1241 года против ливонских рыцарей участвовало как активная сила карельское население новгородских владении.

"В лето 6749 (в 1241 году. - Л. Б.). Приеха князь великий Александр Ярославичь в Новъгород, и изиде вскоре с Новогородци, и с Ладожаны, и с Карелою, и с Ижеряны на град Копорию, и изверже град из основания, а самих Немець избиша, а ови с собою приведе в Новъгород, а иных пожаловал отпустил, бе бо милостив наче меры... и отъеха в Русь".

Новгородские дружины под предводительством Александра Невского освободили Псков и разгромили войско ливонских рыцарей на льду Чудского озера 5 апреля 1242 года.

Боевая слава Александра Невского возрастала. В первой Софийской летописи говорится:

"И нача имя слыти великого князя Александра Ярославича по всем странам, от моря Варяжьского и до моря Понтьского, и до моря Хупожского, и до страны Тиверийскыя, и до гор Араратьских, об ону страну моря Варяжьского и гор Аравитьских даже и до Рима великого; распространи бо ся имя ого пред тмы тмами и пред тысящи тысящами".

Ливоиские рыцари были вынуждены отказаться от захваченного ими ранее Пскова и от новгородских волостей Води, Луги, а также от Латыголы; был произведен обмен пленными.

Одновременно Александр Невский отражал враждебные набеги литовцев, продолжалась также борьба против захватнических притязаний шведов.

В 1256 году шведские завоеватели, закончив покорение финского племени емь, сделали попытку закрепиться в устье реки Наровы, близ Невы. Воспользовавшись отсутствием в Новгороде Александра Невского, войско шведских и ливанских рыцарей, включавшее в себя и порабощенные ими финские племена, попыталось построить на берегу Наровы город-крепость, угрожая новгородской торговле в Балтике. "В лето 6764 (т. е. в 1256 году - Л. Б.). Придоша Свеи, и Емь, и Сумь, и Дидман, и Чюдь, со всею властью и множеством рати, и начаши чинити город на Нерове..."

Новгородцы послали весть об этом Александру Невскому и стали быстро собирать новгородские дружины.

Услышав о сборе новгородского войска, шведы и ливонские рыцари отступили.

Зимою 1256 года Александр Невский в ответ на нападение шведских завоевателей организовал большой поход, на шведов. Дружины Александра Невского, перейдя по льду Финский залив, обрушились на шведские опорные пункты в южной Финляндии, в стране Емь.

Часть порабощенного шведами карело-финского населения восставала против шведских баронов и оказывала помощь новгородским дружинам. Преодолевая тяжелейшие условия зимнего похода в условиях суровой северной природы, дружина Александра Невского разгромила ряд шведских опорных пунктов и со множеством дленных возвратилась в Новгород. Этот поход. Александра Невского так описан новгородским летописцем:

"...на зиму приеха великый князь Александр в Новгород ...и поиде великый князь со всею силою своею и с Новгородци на Свейскую землю и на Чудь; и бысть зол путь, якоже не видели ни дни ли нощи, и проидоша горы не проходимые, и воеваша Поморие все, овых избиша, а иных в полон взяша, и паки възвратишася в землю свою со множеством полона; славна же бысть земля страхом и грозою его".

Славный полководец Александр Невский, который, по справедливому выражению летописца, "много тружшеся за землю Русскую и за Новгород и за Псков", умер в 1263 году.

* * *

Борьба между шведами - захватчиками карело-финских земель - и русскими, стремившимися обеспечить безопасность своих северо-западных владений и получать свободный выход в Балтику, растянулась на ряд столетий.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - Л. БЫЧКОВ:

Комментарии: