Libmonster ID: RU-8576
Автор(ы) публикации: И.Ю. АЛЕКСЕЕВА

Работы по искусственному интеллекту имеют интереснейшие точки пересечения с философской проблематикой. Одна из них связывает такие области, как представление знаний и учение о понятии. Сравнительный анализ подходов к понятию, предпринимаемых в теории искусственного интеллекта, логике и гносеологии, свидетельствует о важности различения в трактовках понятия экзистенциального (онтологического) и инструментального (технико-технологического) измерений. Он дает основания для рассмотрения понятия в качестве специфической формы представления знаний - при достаточно широком понимании представления знаний, не ограниченном лишь представлением их в компьютерных системах.

Развитие теории искусственного интеллекта дает импульс к обнаружению новых ракурсов логико-гносеологических проблем, имеющих древнюю академическую родословную. Это верно и в отношении проблематики, связанной с одним из основных разделов традиционной логики - учением о понятии. В данной статье речь пойдет о том, каким образом модели представления знаний в системах искусственного интеллекта соотносятся с основными тенденциями философской рефлексии над понятием и какие перспективы для изучения понятия открывает философско-эпистемологический анализ подобных моделей.

1. Характерные черты классического учения о понятии

На разработку имеющего более чем двухтысячелетнюю историю логического учения о понятии оказало воздействие множество факторов, однако в значительной степени содержание этого учения определяется характером аристотелевского подхода к логике, предполагавшего единство экзистенциальных (онтологических) и инструментальных (технических) аспектов.

Известно, что аристотелевские трактаты по логике ("Категории", "Об истолковании", "Первая аналитика", "Вторая аналитика", "Топика", "Об опровержении софистических аргументов") объединены общим названием "Органон". Слово "органон" по- гречески означает "орудие". Хотя это название было дано трудам Аристотеля не им самим, а его преемниками, оно вполне адекватно отражает взгляд создателя логики на свое детище как на учение техническое, подобное риторике.

Аристотелевская логика была предназначена для использования в споре, и прежде всего в таком споре, который ведется ради нахождения истины. Потому основные правила, которые следует соблюдать во всяком споре такого рода, имеют у Аристотеля и инструментальный (собственно логический), и онтологический статус. Правила рассуждения являются в то же время законами мышления, которые понимаются как естественные законы. Например, закон непротиворечия в своей онтологической формулировке выступает как закон бытия: "Невозможно, чтобы одно и то же в одно и то же время и в одном и том же отношении и было, и не было присуще одному и тому же" ("Метафизика", IV, 1005 b 19) и "Невозможно, чтобы одно и то же в одно и то же время было и не было". В дискурсивно-коммуникативном контексте этот закон принимает вид: "Невозможно, чтобы одновременно были истинными противоположные суждения" или "Невозможно, чтобы противоречащие утверждения были истинными по отношению к одному и тому же" ("Метафизика", IV, 6, 10IIb 15). Однако закон непротиворечия получает обоснование и с точки зрения эффективности коммуникации. Аристотель утверждает, что с тем, кто не считает для себя обязательными подобного рода правила, "невозможно выяснение никакого вопроса; ибо он не говорит, ни - что это так, ни - что это не так, но что это <и> так и не так; и в свою очередь он отрицает оба эти утверждения, <говоря>, что это ни - так, ни - не так; ибо иначе уже имелось бы налицо что-то определенное" (Метафизика, IV, 1008а 21).

Определенные сложности анализа аристотелевской концепции понятия связаны с тем, что у Аристотеля не было термина, равнозначного термину "понятие"(conceptus, notio) . Принятому в традиционной логике истолкованию понятия как законченной мысли о предмете или множестве предметов в их существенных признаках у Аристотеля соответствует то, что он называет обозначением сущности вещи или речью о сущности; речью о форме или замыслом (логос) вещи; логической сутью бытия и определением, понимаемым как суть бытия. Кроме того, у Аристотеля говорится о мыслимом, или "первично мыслимом" - ноэме, что соответствует трактовке понятия как всякого мыслимого содержания, не обязательно выраженного в определении. Эта трактовка согласуется с употреблением слова "понятие" в обыденной речи и также представлена в традиционной логике, когда понятием называют значение термина или предмет.

Характер традиционного подхода к понятию во многом был обусловлен аристотелевскими трактовками определения и сущности. Понятие как обозначение сущности вещи или "речь о сущности вещи" не тождественно имени вещи, однако связано с ним через отношение к этой вещи. Онтологической основой эссенциализма у Аристотеля в трактовке понятия явилась достаточная условность (а то и вовсе отсутствие) границы между сутью вещи и мыслью о сути вещи. Мысль о сути вещи может рассматриваться как причина вещи. Так, Аристотель считал, что форма, или замысел (логос) дома есть одна из четырех причин дома.

Онтологические взгляды философов, развивавших впоследствии логическое учение о понятии, которое мы называем традиционным, могли значительно отличаться от аристотелевских, в том числе в вопросах о соотношении сущности вещи и мысли о сущности, однако эссенциализм в трактовке понятия - т.е. взгляд на понятие как выражающее сущность предметов, понятием о которых оно является, сохранил прочные позиции как в традиционном учении, так и в конкурирующих подходах к понятию.

Второй важный аспект аристотелевского учения, оказавший решающее влияние на исследование понятия, - соответствие мысли и речи (текста), структуры того и другого. "Определение, - говорится в "Топике", - есть речь, обозначающая суть бытия вещи, оно заменяет имя речью или речь речью, ибо можно дать определение тому, что выражено речью. Но кто каким-то образом объясняет нечто одним только именем, тот, ясно, вовсе не дает определения предмета, так как каждое определение есть какая- нибудь речь..." . Структурированность, "мысленная расчлененность" понятия, непременно получающая соответствующее словесное оформление, является обязательной характеристикой понятия не только в традиционной, но и в так называемой диалектической концепции. Различие в данном пункте состоит, как мы увидим ниже, в понимании того, каким образом эта расчлененность происходит и как она выражается в тексте.

За более чем двухтысячелетнюю историю того подхода к рассмотрению понятия, который мы называем традиционным, в рамках этого подхода были представлены различные взгляды. Не имея здесь возможности заниматься сравнением этих взглядов, отметим лишь, что в работах Е.К. Войшвилло представлено наиболее систематичное и многоаспектное из известных нам исследований проблемы понятия, являющееся, с одной стороны, продолжением традиционного подхода к понятию, а, с другой - учитывающее возможности современной логики и результаты современной эпистемологии. Понятие характеризуется Е.К. Войшвилло как форма (вид) мысли, или мысленное образование, являющееся результатом обобщения предметов некоторого класса по определенной совокупности общих для предметов этого класса и - в совокупности - отличительных для них признаков .

Понятия, в которых предметы обобщаются по существенным признакам, рассматриваются как представляющие наибольшую ценность в познании. Однако, считает Е.К. Войшвилло, с гносеологической точки зрения мысль может квалифицироваться как понятие независимо от того, насколько существенными являются признаки, составляющие основу обобщения предметов. Более того, существенность признаков зависит от контекста их рассмотрения - "для предметов одного и того же класса возможны и менее и более существенные признаки, существенные для характеристики самих этих предметов или с какой-то точки зрения в связи с тем или иным использованием предметов" . Под существенными признаками понимаются признаки, совокупность которых обусловливает все остальные признаки, общие для данных предметов (за исключением разве что так называемых случайных признаков, обусловленных некоторыми внешними обстоятельствами). Обусловливание существенными признаками остальных отражается в дедуктивных отношениях - считается, что из объединения совокупности признаков с множеством известных законов соответствующей области могут быть логически выведены все известные общие для данных предметов и неслучайные для них признаки.

Позиция, представленная в данной монографии, может быть названа позицией ограниченного эссенциализма: отражение сущности в понятии считается предпочтительным, но не обязательным, да и сама сущность не понимается как нечто абсолютное.

Наличие у понятия содержания, писал Е.К. Войшвилло в работе, опубликованной в 1978 г. , указывает на определенную расчлененность мыслимых предметов, их схематическое представление (в соответствующей знаковой форме) как некоторой совокупности, или системы взаимосвязанных характеристик и элементов. Поэтому обозначающие выражения, не предполагающие осознания того, какова именно специфика рассматриваемых объектов, не являются понятиями. В книге, изданной в 1989 г., такого рода понятия называются понятиями в строгом смысле. Вместе с тем рассматриваются и понятия в не строгом смысле. С понятиями в не строгом смысле мы имеем дело в тех случаях, когда общие (или единичные) имена употребляются интуитивно и достаточно адекватно без осознания того, по каким именно признакам выделяются обозначаемые ими предметы. Очевидно, понятия такого рода соответствуют тому, что Аристотель называл ноэмой.

Существующие теории понятия могут быть, с достаточной степенью условности, подразделены на классические (иными словами, традиционные или традиционно-логические, развиваемые в русле аристотелевской традиции) и конкурирующие с ними неклассические (нетрадиционные, неаристотелевские) концепции. Последние иногда называют диалектическими трактовками понятия, связывая диалектический подход прежде всего с гегелевской методологией. Таким образом понимаемые диалектические концепции понятия не исчерпывают, однако, всех подходов, противостоящих традиционным и содержащих критику последних, - примером может служить известное истолкование понятия Э. Кассирером, придерживавшимся неокантианских взглядов.

Для синтаксического выражения понятий может использоваться язык логики предикатов . Принимая во внимание данное обстоятельство, можно предположить, что наиболее близкими к классическому учению о понятии являются логические модели представления знаний, использующие обычно этот язык. Тем не менее, имея в виду развитие наших знаний о понятии, есть смысл принимать во внимание и возможности других моделей и подходов в представлении знаний.

2. Аналоги понятий в моделях представления знаний

Наряду с логическими моделями представления знаний, принято выделять продукционные, фреймовые модели, семантические сети и другие. Следует отметить, что в построении конкретной системы вовсе не обязательно должна быть реализована только какая-нибудь одна модель представления знаний "в чистом виде". Сочетание различных моделей может способствовать созданию более эффективных систем. На уровне теории искусственного интеллекта это иногда находит отражение в разработке новых типов моделей представление знаний, сочетающих в себе черты моделей, ставших уже традиционными. Примером такого рода новых моделей могут служить ленемы .

Логические модели предполагают представление знаний в виде формальных систем (теорий), и в качестве языка представления знаний в таких моделях обычно используется язык логики предикатов. Продукционные представления можно охарактеризовать (упрощенным образом) как системы правил вида "Если А, то В", или "Предпосылка - действие". Сетевые модели предполагают выделение некоторых фиксированных множеств объектов и задание отношений на них (это могут быть отношения различного рода: пространственные, временные, отношения именования и др.). Фреймовые представления иногда рассматривают как разновидность семантических сетей, однако для первых характерно наличие фиксированных структур информационных единиц, в которых определены места для имени фрейма, имен слотов и значений слотов (характеристику основных моделей представления знаний можно найти в справочнике. Каждая из упомянутых моделей имеет свои достоинства и недостатки в отношении того или иного круга задач.

Логическая форма понятия представляется с помощью языка логики предикатов, понятийные аналоги представления знаний обнаруживаются в семантических сетях, понятия представляются с использованием аппарата или методов многомерного анализа.

Логическая модель, использующая язык логики предикатов, предполагает в общем случае пропозициональный взгляд на знание, когда в качестве элемента знания рассматривается суждение, и соответственно элементарным знанием может быть названа атомарная формула языка логики предикатов. Фреймовая модель, напротив, предполагает в качестве основной структурной единицы понятие или некоторый его аналог. Таким образом, давний философский спор о характере элементарного знания и о соотношении понятия с суждением неожиданным образом преломляется в способах моделирования знания в компьютерной системе.

Кроме того, поскольку фреймовый подход связан с концепциями когнитивных структур, представляющих интерес для когнитивной психологии и когнитивной лингвистики , обнаружилась взаимосвязь одной из фундаментальных проблем академической философии как с технологическими проблемами представления знаний, так и с экзистенциальными проблемами организации знаний в когнитивных структурах индивида.

Фреймовые модели представления знаний связаны с активно разрабатывавшейся М. Минским концепцией фрейма как особого рода когнитивной структуры. М. Минский исходил из того, что при изучении человеческого мышления необходимо выделять в качестве основных структурных элементов, образующих фундамент для развертывания процессов восприятия, хранения информации, мышления и разработки языковых форм общения, элементы более крупные и имеющие более четкую структуру, чем те, которые обычно выделялись психологами и специалистами по искусственному интеллекту. "Отправным моментом данной теории, - пишет М. Минский, - служит тот факт, что человек, пытаясь познать новую для себя ситуацию или по-новому взглянуть на привычные вещи, выбирает из своей памяти некоторую структуру данных (образ), называемую нами фреймом, с таким расчетом, чтобы путем изменения в ней отдельных деталей образовать структуру для понимания более широкого класса явлений или процессов" . Например, человек, входящий в комнату и ожидающий увидеть там стул, имеет фрейм стула. Это означает, что он ожидает увидеть четыре ножки, несколько перекладин, сидение и спинку, определенным образом расположенные друг относительно друга. Например, ножки должны опираться на пол и находиться ниже сидения, а спинка - выше сидения, само сидение должно располагаться горизонтально, спинка - вертикально и т.д. Если же система зрительного восприятия смогла обнаружить все перечисленные элементы, кроме спинки, то различие между тем, что мы видим, и тем, что мы ожидали увидеть, состоит в отсутствии требуемого числа спинок, а это свидетельствует скорее о наличии не стула, а скамьи или стола.

Весьма характерным для фреймовой идеологии является истолкование представления знаний как прежде всего представления понятий. Так, Е.Т. Семенова характеризует базу знаний как множество понятий с их свойствами и связями . А.С. Клещев и М.Ю. Черняховская рассматривают фреймы как модели понятий, а системы фреймов считают естественно интерпретирующимися, как системы строгих определений понятий. Естественны в связи с этим ссылки на философско- логические исследования понятий , попытки представить некоторую концепцию понятия в качестве теоретической основы для построения базы знаний или сделать вывод о природе и путях образования понятий исходя их способов обращения с фреймами в системах представления знаний .

Проблемы моделирования понятий (точнее, моделирования некоторых сторон процессов образования понятий и работы с понятиями) традиционно рассматривались в работах по распознаванию образов . Гносеологические аспекты этих проблем исследовались В.С. Тюхтиным .

Не считая фреймовую модель единственно возможным способом представления понятий, мы все же попытаемся оценить прежде всего именно ее возможности и смысл с точки зрения экзистенциального подхода к понятию. Эта задача представляется значимой как в связи с тем, что аналогия фрейма и понятия подчеркивается особенно часто, так и в связи с тем, что фрейм как формализм для представления знаний связан с концепцией фрейма как особой когнитивной структуры, соотношение которой с понятием также нуждается в прояснении. К тому же результаты соотнесения понятия и фрейма могут оказаться полезными для оценки в метафизико-эпистемологическом контексте иных способов представления (или описания) понятий, характерных для так называемых объектно-ориентированных подходов.

Сравнивая понятие и фрейм как структуру для представления знаний, мы можем говорить прежде всего о тексте, в котором выражается (фиксируется) вербальный фрагмент содержания понятия и о соотношении данной знаковой системы (текста) с фреймом как знаковой системой (текстом). Таким образом, для сравнения понятия и фрейма мы рассматриваем понятие как специфическую форму представления знаний.

Сравнение понятия и фрейма показывает, что фрейм как текст в общем случае существенно отличается от текстов, в которых идет речь о характеристиках объекта понятия (т.е. тех текстов, которые мы считаем фиксирующими вербальный фрагмент содержания понятия).

Это имеет силу как в отношении научных текстов, так и в отношении речезнаковых систем, используемых для коммуникации в обыденной жизни. Различие прежде всего связано с тем обстоятельством, что текст, в рамках которого выражается (фиксируется) понятие, имеет обычно характер речи, т.е. строится из предложений. Такой текст позволяет получить информацию о присущности объекту понятия тех или иных характеристик ( в том числе о возможности или вероятности того, что предмет обладает такими-то и такими-то свойствами). Простейшим примером такого текста может служить явное определение, например: "Ромб - это плоский четырехугольник с равными сторонами", которое представляет собой суждение о присущности объекту (в данном случае ромбу) определенных характеристик. Текст вида "Пропозициональную логику можно строить как аксиоматическое исчисление, как систему натурального вывода или методом аналитических таблиц" не является определением, однако указывает возможные варианты пропозициональной логики , т.е. в широком смысле возможные ее характеристики.

Для сравнения рассмотрим пример фрейма ЯБЛОКО (из упомянутой книги Е.Т. Семеновой):

(ЯБЛОКО (СОРТ (VALUE (АНТОНОВКА))) (МЕСЯЦ_СБОРА (VALUE (СЕНТЯБРЬ)(ОКТЯБРЬ))) (ВКУС (VALUE (КИСЛЫЙ (КОГДА:ЛЕТОМ) (КИСЛО-СЛАДКИЙ (КОГДА:ОСЕНЬЮ)))))),

где ЯБЛОКО - имя фрейма,

СОРТ, МЕСЯЦ_СБОРА и ВКУС - имена слотов,

VALUE (по-русски "значение") указывает, что содержащиеся в нем данные задают значение слота).

Очевидно, что как текст, сообщающий нам нечто о характеристиках яблока, фрейм построен совершенно иначе, чем текст, выражающий содержание понятия и что возможности "перевода", трансформации его в речевой текст достаточно неопределенны.

Такого рода текст выражает некоторые речевые фрагменты понятия яблока. Попытка прочесть данный текст как определение понятия яблока должна была бы выглядеть, скорее всего, таким образом: "Яблоко есть то, что имеет сорт, месяц сбора и вкус". Такое определение, однако, не может быть признано правильным в соответствии с классическими стандартами, поскольку оно не позволяет выделить яблоки среди другого рода объектов: ведь сорт, месяц сбора и вкус имеют и другие фрукты, а также ягоды и овощи. В данном определении нарушено требование соразмерности: объем определяющего ("то, что имеет сорт, месяц сбора и вкус") шире объема определяемого ("яблоко").

Учитывая столь значительные отличия фрейма как текста от текста, фиксирующего (выражающего) понятие, естественно было бы поставить вопрос о том, какие все-таки факторы обусловили появление взглядов на фрейм как форму представления понятия и, если фрейм в общем случае не представляет понятия, что же он тогда представляет и представляет ли он вообще какой-либо элемент знания об объекте.

Ответ на этот вопрос может состоять в следующем. Фрейм как знаковая система, используемая для представления знаний, вполне оправданно воспринимается как текст, содержащий информацию об объекте, обозначенном тем словом, которое называется именем фрейма (т.е. объект имеет то же имя, что и фрейм). Притом информация об объекте, содержащаяся в данном фрейме, - это та информация, что требуется для решения задач, для которых предназначена система, в базе знаний которой содержится данный фрейм, - в определенном смысле ключевая, существенная для данной задачи информация.

Текст, содержащий информацию об объекте, ассоциированную с его именем, и к тому же существенную в данном контексте рассмотрения объекта, обычно воспринимается как выражающий понятие об этом объекте. При этом речевой характер текстов, выражающих понятие, настолько привычен, что на этом обстоятельстве внимание обычно не фиксируется. Поскольку фрейм как текст обладает всеми выше названными свойствами за исключением речевого строения, а последнее, хотя и является необходимым, обычно выпадает из поля зрения, фрейм легко может быть принят за текст, выражающий понятие, содержащий его определение.

Еще один фактор, побуждающий рассматривать фрейм как представление понятия, связан с обстоятельствами приобретения знаний для экспертных систем. Существуют разнообразные методики интервьюирования экспертов, в соответствии с которыми эксперту предлагается выделить основные понятия той области, в которой он работает и где будет применяться экспертная система, охарактеризовать их, описать связи между ними. В ходе таких интервью эксперт фактически выявляет речевые фрагменты понятий, раскрывает содержание данных понятий, дает им определения, т.е. выражает понятия в знаках устной (и письменной) речи. И уже на основе этих понятий инженер по знаниям строит фреймы, преобразуя речевые тексты, выражающие понятия, в неречевые тексты - фреймы.

Фрейм оказывается, таким образом, генетически связан с понятием. Природа различий фрейма и понятия (точнее, фрейма и речи, выражающей понятие) определяется в значительной степени, различиями экзистенциального и технологического подходов к знанию. Учение о понятии как форме мысли или компоненте знания было развито в рамках экзистенциального подхода к знанию, где триада "знание - его объект - речь, выражающая знание" играла определяющую роль. Концепция фрейма возникла под влиянием технологического подхода к знанию (хотя концепция фрейма как когнитивной структуры и как текста сама по себе может "работать" и в рамках экзистенциального подхода, о чем более подробно будет говориться ниже), была мотивирована задачами построения баз знаний компьютерных систем.

Цель построения экспертных систем (например, в медицине) состоит как правило не в том, чтобы оценить медицинские понятия с точки зрения соответствия их объекту, развить понятия, углубить имеющиеся знания, а в том, чтобы смоделировать (в широком смысле) уже имеющееся знание, а именно экспертное знание. И, хотя это моделирование основывается на определенных соображениях относительно экспертного знания как такового (т.е. на экзистенциально-эпистемологических предпосылках), все же определяющей целью является создание средств и технологии работы со знанием, позволяющих успешно решать задачи, для которых система предназначена (скажем, диагносцирование заболеваний). Именно неречевой характер фреймов оказывается во многих случаях технически удобным. Он позволяет дать более наглядное описание области, чем логические модели, сократить время поиска информации. Если речевое выражение понятий является необходимым звеном в познании объекта, то фреймы служат для организации машинного хранения, поиска и переработки информации об объекте.

Если фреймы в общем случае не могут считаться представлениями речевого фрагмента понятия, то, возможно, они представляют какие-то другие его фрагменты? Для того, чтобы ответить на этот вопрос, нам потребуется трактовка понятия, не только основывающаяся на классическом учении о понятии, но и принимающая во внимание альтернативные подходы.

3. Неклассические трактовки понятия

В основе классической трактовки содержания понятия лежит сравнение конъюнкции суждений, характеризующих содержание одного понятия (утверждающих присущность предметам соответствующего класса тех или иных признаков) с конъюнкцией суждений, характеризующих содержание другого понятия. (Эта конъюнкция может состоять из одного члена и может содержать в качестве своих членов дизъюнктивные, импликативные суждения и суждения с отрицаниями.) Результатом такого соотношения является обнаружение отношения дедуктивной выводимости одной из этих конъюнкций из другой. Речь при этом идет не о выводимости в какой-либо из логистических систем, а о содержательном понимании дедуктивной выводимости и логического следования, в основании которого лежит представление об обязательной истинности заключения при истинности посылок.

Критики традиционного подхода имеют принципиально иной взгляд на содержание понятия. Основой этого взгляда является представление о поле (сфере) интеллектуальной деятельности, где применимо данное понятие, и соответственно о возможностях интеллектуальной деятельности, которые данное понятие предоставляет человеку. Именно характер "поля" применения понятия и деятельности по его применению и определяет, с этой точки зрения, богатство содержания понятия. Совершенно закономерно в этом контексте понятие с большим объемом оценивается как имеющее большее содержание.

Критика традиционно-логического учения о понятии Э. Кассирера была направлена в значительной степени против традиционной трактовки соотношения между объемом понятия и его содержанием. Кассирер считает вслед за Ламбертом, что закон обратного соотношения между объемом и содержанием понятия не относится к понятиям математики и вообще к подлинным понятиям. "Истинное понятие, - пишет он, - не оставляет беззаботно в стороне все характерные особенности схватываемых им случаев, оно пытается, наоборот, показать необходимость появления именно этих особенностей. Такое понятие дает универсальное правило для связывания самого особенного. Так, исходя из общей математической формулы, - скажем, формулы кривых второго порядка - мы можем получить частные геометрические образы круга, эллипса и т.д., рассматривая как переменный некоторый определенный параметр, входящий в общую формулу, и придавая ему непрерывный ряд значений. Общее понятие оказывается здесь более богатым по содержанию. Кто владеет им, тот может вывести из него все математические отношения, наблюдаемые в каком-нибудь частном случае, не изолируя в то же время этот частный случай, но рассматривая его в непрерывной связи с другими случаями, т.е. в его более глубоком, систематическом значении" .

В самом деле, мы не можем не согласиться с тем, что "поле" применения понятия формулы кривой второго порядка шире, чем "поле" применения формулы эллипса, и что с помощью первой из этих формул мы можем совершать в общем случае более разнообразные интеллектуальные операции, чем со второй.

В советской философии мысли тезис о прямом отношении объема и содержания понятия получил поддержку среди представителей того направления в исследовании понятия, которое обычно называют диалектико-логическим. Так, справедливость закона обратного отношения признается М.М. Розенталем лишь для особого класса "формально-логических" понятий . Трактовка понятия, представленная в работах В.С. Библера, предполагает, что действительное содержание научного понятия включает в себя все познанное многообразие свойств и отношений предмета, постигаемого в данном понятии, и потому понятие может рассматриваться как тождественное теории, основным понятием которой данное понятие является. В пользу такого отождествления приводится аргумент эссенциалистского характера: тождество теории и понятия основано на том, что, с одной стороны, "теория отвечает в распространенной, развитой, конкретной форме на вопрос о сущности данного предмета познания", а, с другой стороны, научное понятие того же предмета (например, понятие механического движения) так же, как и теория, только очень сжато, конденсированно, воспроизводит сущность этого предмета .

Подлинное определение В.С. Библер противопоставляет формальной дефиниции. В то время, как последняя, состоящая в перечислении признаков предмета, "совершается лишь с мертвым понятием, вынутым из теоретического контекста", подлинное определение должно принимать во внимание то обстоятельство, что "в "поле" каждого понятия входит вся система понятий, элементом которой это исходное понятие является. Научное понятие подобно острию бесконечного конуса научно- теоретического мышления... Определить понятие означает развить его, включить в узловую линию понятийных превращений. Это означает далее определить его через "место" в системе понятий, в теоретической структуре". Содержание понятия о некотором объекте есть, таким образом, теория, исследующая этот объект.

Поскольку именно теория характеризует сферу и способы применения научного понятия, то все, что мы можем узнать о данном понятии из данной теории, оправданно было бы считать содержанием данного понятия, и в этом смысле утверждение В.С. Библера о тождестве основного понятия теории и самой теории вполне правомерно. При этом, по-видимому, содержание понятия может трактоваться не только как состоящее из "знания, что", но и как включающее в себя "знание, как". "Понятие, - пишет В.С. Библер, - выступает как деятельность, как сам процесс преобразования идеализированного предмета" . Более того, предметно-инструментальные характеристики понятия (понятие как предмет размышления, как итог развития мысли и как орудие мыслительной деятельности) понимаются им как образующие "реальную структуру понятия как элементарного акта мыслительной деятельности".

Неудивительно, что с такого рода позиции традиционная теория понятия выглядит довольно ограниченной и упрощенно трактующей понятие как форму мышления и организации знания. Э.В. Ильенков, например, видел источник заблуждений "старой логики" в неразличении ею форм мышления, с одной стороны, и созерцаний и представлений - с другой. В то время, как мышление и формы мышления есть формы деятельности мыслящего существа, создающей некоторый продукт, они на начальном этапе их познания выступают для мыслящего субъекта как формы самого продукта: конкретного знания, образов и понятий, созерцания и представления, орудий труда, машин, государств, осознанных целей и желаний . "Старая логика", согласно Э.В. Ильенкову, принимая форму одного из продуктов мышления, а именно форму созерцания и представления, за форму мышления как таковую, не смогла увидеть различие между формой понятия и формой созерцания. "Отсюда-то и получилось, - пишет он, - что под видом понятия старая логика рассматривала всего-навсего любое представление, поскольку оно выражено в речи, в термине, т.е. образ созерцания, удержанный в сознании с помощью фиксирующей его речи. В итоге само понятие она ухватила только с той стороны, с какой оно действительно не отличается от любого выраженного в речи представления или образа созерцания, - лишь со стороны того абстрактно-общего, что и на самом деле одинаково свойственно и понятию, и представлению" .

Исследователи, заведомо не приемлющие традиционного учения о понятии, пользуются различными концептуальными системами, их взгляды на понятие развиваются и излагаются в контексте их общих онтологических, гносеологических и антропологических взлядов. Если Кассирер истолковывает понятие как некоторое мысленное образование (то, что может быть названо ментальным образом), задающее определенный способ интеллектуальной деятельности и возникающее благодаря подобному способу деятельности (так называемое правило ряда), то для Э.В. Ильенкова понятие - это прежде всего форма самой деятельности (притом мыслительная деятельность понимается как имеющая в качестве непосредственных своих результатов не только закрепленные в словах представления, но и создаваемые мыслящим человеком материальные предметы). Ментальный образ в последнем случае должен быть, по-видимому, квалифицирован, как один из результатов мыслительной деятельности, который лишь по ошибке может быть отождествлен с понятием как формой этой деятельности.

Таким образом, рассмотрение спорных вопросов относительно понятия показывает, что в основе дискуссий по этим вопросам лежат, как правило, различия в значениях, которые придаются одним и тем же словам при различных подходах к понятию. Тем не менее, обнаружение различий в значениях слов и выражений "содержание понятия", "обобщение" или "признак" отнюдь не ведет к разрешению этих спорных вопросов. Ведь каждая из сторон полагает, что именно ее трактовка соответствует, скажем "подлинному содержанию понятия", позволяет выявить суть понятия как формы мышления (или, во всяком случае, продвинуться в этом направлении).

В этом смысле любая из рассмотренных трактовок понятия может считаться имеющей эссенциалистские предпосылки независимо от того, каким образом осознается ее приверженцами связь понятия с сущностью вещи. На подлинное понимание понятия, выявление сути понятия претендует и тот подход, который может быть назван абсолютным эссенциализмом - утверждающий, что сущность у предмета одна и что подлинное понятие предполагает постижение этой сущности, и ограниченно-эссенциалистское истолкование понятия, когда последнее считается выражающим сущность предмета в одних случаях и не выражающим ее, схватывающим лишь поверхностные характеристики, - в других, и притом предмет, рассматриваемый с разных точек зрения, имеет различные "существенные признаки" и, следовательно, разные сущности. Именно общность форм словесного выражения характеристик предмета (точнее, логической интерпретации словесного выражения) и может в последнем случае рассматриваться в качестве общей формы понятия, составляющей одновременно суть его как формы мышления, что позволяет считать понятиями смыслы этих выражений в принципе безотносительно к их связи с сущностью предмета.

Если же содержание понятия рассматривается в связи с возможностями интеллектуальной деятельности, которые открываются перед человеком, обладающим этим понятием, и при этом сущность предмета, понятием о котором данное понятие является, вообще "выпадает" из области рассмотрения, то и в этом случае речь идет о подлинном, адекватном истолковании понятия и его содержания и в этом смысле о постижении его сути.

Классический идеал познания объекта предполагал вербальное описание его характеристик, систематизацию знаний об объекте таким образом, чтобы из суждения о "существенных признаках" предмета, позволяющих выделять его среди других предметов, могли быть дедуцированы суждения о всех прочих его признаках. Вербализация знания о предмете, необходимая для осуществления такого идеала, предоставляет возможности не только для хранения и информации об объекте в памяти индивида и для обеспечения доступа к этой информации в нужный момент, но и для передачи информации, знаний об объекте в процессе речевой коммуникации, возможности совместной деятельности многих индивидов, направленной на выявление и систематизацию характеристик данного объекта. И хотя сегодня позиции классического идеала познания объекта значительно поколеблены и не будет преувеличением сказать, что фаворитами эпистемологии становятся неявное, невербализуемое знание, а также "неистинное знание" и "знание без объекта", нет сколько-нибудь серьезных оснований не считаться со значимостью того, что мы считаем эксплицитным, вербализованным знанием, а также с той ролью, которую играет в развитии знания установка на постижение объекта. Последняя может по-разному формулироваться в зависимости от того, в какой концептуальный контекст она включается: речь может идти о знании сущности, о стремлении к адекватности наших взглядов об объекте самому объекту или об углублении понимания. В любом случае, познавательная установка в отношении объекта имеет место. Учитывая эту познавательную установку в нашей трактовке понятия как особого рода когнитивного образа, оправданно будет считать понятиями лишь те когнитивные образы, которые сознательно оцениваются субъектом с точки зрения их соответствия объекту.

Таким образом, с объектом соотносится не только имя, но и когнитивный образ в целом, в более или менее детализированном виде. С этой особенностью понятия как когнитивного образа связана и другая его особенность - вербальная часть когнитивного образа не ограничивается лишь образом имени, поскольку осознанное сопоставление образа с объектом предполагает вербализацию определенных составляющих образов - т.е. выделение "признаков предмета", выражаемых в речи.

Итак, понятие как когнитивный образ имеет более или менее развитую вербальную составляющую, содержащую информацию о некоторых характеристиках (признаках) объекта. Заметим, что оценка когнитивного образа с точки зрения его соответствия объекту не обязательно должна выражаться в суждении о полном соответствии. Понятие может быть оценено как неверное, недостаточно развитое, оставляющее сомнения, нуждающееся в уточнении, коррекции, разработке. Классический идеал понятия в том смысле, о котором говорилось выше, недостижим не только для обыденных понятий, но и для понятий во многих областях науки. Тем не менее всестороннее исследование объекта и выражение информации о его характеристиках в языке, а также систематизация и иерархизация этих характеристик в контексте систематизации знания о той области, к которой принадлежит данный объект, является достаточно типичной чертой разработки научных понятий. (Другое дело, что эта систематизация далеко не всегда основывается на отношениях логической выводимости.) Данная трактовка понятия позволяет рассматривать в качестве содержания понятия все содержание когнитивного образа - т.е. совокупность всех его составляющих, включая неявную и невербализуемую информацию.

В этом контексте утверждение о прямом соотношении содержания и объема понятия не вызовет принципиальных возражений (могут потребоваться лишь уточнения, касающиеся индивидуального опыта субъекта или же тех аспектов содержания сравниваемых познавательных образов, которые принимаются во внимание в ходе такого сравнения). В то же время можно говорить о вербализованном фрагменте содержания понятия и об отношении логической выводимости между вербализованными аспектами сравниваемых понятий. И здесь будет иметь силу закон обратного соотношения содержания и объема.

4. "Внешняя" и "внутренняя" формы представления знаний

Развиваемая здесь трактовка понятия как когнитивного образа предполагает следующие черты: во-первых, наличие более или менее развитой вербальной части, включающей в себя имя объекта и информацию о некоторых характеристиках объекта; во- вторых, сопоставление субъектом данного когнитивного образа и оценка его с точки зрения соответствия образа объекту; в- третьих, понятие содержит в себе невербализованные компоненты - впечатления и эмоции, ассоциирующиеся с предметом, представляемым данным понятием, интуиции и ощущения, связанные с деятельностью, объектом которой он является и т.д.

Учитывая данные черты понятия как когнитивного образа при выяснении соотношения понятия с фреймом, мы приходим к выводу, что фрейм действительно фиксирует некоторые фрагменты понятия как когнитивного образа, в том числе словесные фрагменты неречевого характера. Поскольку эти фрагменты, в отличие от речевых, не специфичны для понятия, фрейм в общем случае может рассматриваться как представляющий отдельные фрагменты когнитивного образа объекта, имя которого является одновременно именем фрейма.

Действительно, в любом когнитивном образе могут быть выявлены неосознаваемые или осознаваемые, невербализованные или выраженные в словах, не составляющих речи фрагменты, или "субобразы", которые оказываются существенными для решения той или иной задачи. Представление их во фреймовых системах, где также устанавливаются связи между ними, - установление этих связей, в свою очередь, может рассматриваться как представление когнитивных образов (или субобразов), - позволяет фреймам выполнять функции хранения, поиска и переработки информации, аналогичные тем, которые выполняют когнитивные образы - в том числе и понятия как вид когнитивных образов. В самом деле операции с информацией, выполняемые на речевом уровне, составляют лишь незначительную часть всех операций с информацией. Большая часть последних осуществляется на неречевых уровнях. Это верно в отношении информации, содержащейся в любом когнитивном образе, - в том числе и в понятии. Именно в этом, функциональном плане система фреймов может рассматриваться как модель системы понятий - разумеется, несравнимая с оригиналом по богатству возможностей.

Разработки фреймовых (и родственных им) моделей в представлении знаний способны стимулировать (и уже стимулируют) исследование когнитивных образов и, следовательно, способствуют расширению наших знаний о понятии как когнитивном образе. Однако влияние работ по представлению знаний на экзистенциальные рассмотрения понятий происходит отнюдь не за счет того, что какие-то результаты, полученные в работах по представлению знаний, включаются затем в логико-философские концепции понятия, образуя "научный фундамент" последних. Влияние искусственного интеллекта на изучение понятия в рамках экзистенциального подхода осуществляется скорее за счет постановки новых вопросов, в поисках ответа на которые мы обнаруживаем новые, ранее неизвестные или оставшиеся в тени стороны или характерные особенности понятия, в том числе понятия как специфической формы представления знаний.

Изучая способы употребления термина "представление", К.Е. Новиков выделяет два случая: "во-первых, когда речь идет о способах актуализации информации, которой владеет индивид, но которая еще не существует в его сознании в строгих вербальных формах, во-вторых, когда говорят о самих формах бытия в сознании этой невербализованной информации" . Различая, вслед за К.Е. Новиковым, внешние (интересующие прежде всего логику) и внутренние (являющиеся объектом изучения главным образом психологии и лингвистики) формы представления знаний, можно утверждать, что предложенная здесь трактовка понятия как когнитивного образа позволяет считать понятие формой и внутреннего, и внешнего представления знаний. Представление знаний при этом трактуется в широком смысле - оно не ограничивается только компьютерными системами, но допускает использование самых разнообразных систем и "материалов". Такой подход соответствует, в частности, взгляду на логические формы как на формы представления знаний .

Соответствие фрейма как знаковой структуры (т.е. внешней формы представления знаний) и фрейма как когнитивной структуры (т.е. внутренней формы представления знаний) было изначально задано тем обстоятельством, что трактовки того и другого создавались одновременно и во взаимосвязи. Аналогичным образом обстояло дело и с семантическими сетями. В случае с понятием ситуация принципиально иная. Здесь теория искусственного интеллекта стимулирует новый подход к давно изучаемой логической форме и вопросы о ее психологических кореллятах.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/О-ПОНЯТИИ-КАК-ФОРМЕ-ПРЕДСТАВЛЕНИЯ-ЗНАНИЙ

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Larisa SenchenkoКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Senchenko

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

И.Ю. АЛЕКСЕЕВА, О ПОНЯТИИ КАК ФОРМЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ЗНАНИЙ // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 09.09.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/О-ПОНЯТИИ-КАК-ФОРМЕ-ПРЕДСТАВЛЕНИЯ-ЗНАНИЙ (дата обращения: 29.03.2024).

Автор(ы) публикации - И.Ю. АЛЕКСЕЕВА:

И.Ю. АЛЕКСЕЕВА → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Larisa Senchenko
Arkhangelsk, Россия
1831 просмотров рейтинг
09.09.2015 (3125 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
Вчера · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
2 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
4 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
5 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
6 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
8 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
9 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
9 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
9 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
10 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
О ПОНЯТИИ КАК ФОРМЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ЗНАНИЙ
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android