Древнегреческая герма (слева - Геродот, справа - Фукидид).

(ДРЕВНЕГРЕЧЕСКИЕ ИСТОРИКИ V ВЕКА ДО НАШЕЙ ЭРЫ: ЛОГОГРАФЫ, ГЕРОДОТ И ФУКИДИД)

Энгельс, характеризуя значение культурного наследия древнегреческого общества для современной цивилизации, писал:

"...мы вынуждены будем в философии, как и во многих других областях, возвращаться постоянно к подвигам того маленького народа, универсальная одаренность и деятельность которого обеспечили ему такое место в истории развития человечества, на которое не может претендовать ни один другой народ" (Ф. Энгельс "Диалектика природы", стр. 72. 1932. 6-е изд.).

И действительно, какие бы отрасли современного знания мы ни взяли, мы почти всегда будем иметь дело с науками, основоположниками или, по меньшей мере, первыми систематизаторами которых были древние греки. В ряде других отраслей научных знаний, обязанных своим возникновением гению древнегреческого народа, одно из первых мест занижает историческая наука. Уже в самом своем названии historia, то есть "исследование, разыскание, расспрос", эта наука сохранила память о своем возникновении.

Стремление сохранить в памяти потомков важнейшие события прошлого возникло впервые на древнем Востоке. Многие из народов, обитавших в Передней Азии и в долине Нила, оставили надписи на стенах зданий и скалах, изображения военных походов, деяний царей и героев мифических рассказов. В Египте и в странах Передней Азии записывались не только сказания и легенды о деяниях богов и героев, но велись и погодные записи выдающихся событий.

Однако древневосточные литературы не пошли в своем развитии далее легенд и зачатков летописей. Ученые писцы древневосточных стран оказались не в силах преодолеть архаические литературные формы. Честь создания исторической науки, в нашем понимании этого слова, принадлежит великим греческим историкам V века - Геродоту и Фукидиду. Краткому

стр. 113
описанию их жизни и творчества посвящен настоящий очерк.

1

Появление зачатков исторической науки было теснейшим образом связано с теми большими социальными изменениями, которые произошли в древнегреческом обществе около 550 года до нашей эры. В эту эпоху завершалась жесточайшая социальная борьба, кипевшая в большинстве греческих полисов (городов-государств) на протяжении второй половины VII и начала VI столетий. В результате этой борьбы в большинстве прибрежных и островных греческих общин, в первую очередь в полисах западного побережья Малой Азии - так называемой Ионии, - была сломлена власть древней родовой земельной аристократии. Политическое господство перешло к новым слоям рабовладельческого общества - торговцам и ремесленникам.

Массы земледельческого и городского населения (демос - простой народ) установили новый политический строй - демократию. В эту эпоху энергичные и предприимчивые мореходы и торговцы древней Греции завязали тесные связи со странами Востока. В отдаленных западных и северных землях возникли греческие колонии. Благодаря этому культурные слои населения стали интересоваться прошлым своей родной страны и окружавших ее стран.

Именно в это время греки начали противопоставлять себя соседним племенам и народам, которых они называли "варварами" (то есть иноземцами, не говорящими по-гречески).

В этот период в Ионии появились первые греческие писатели, занимавшиеся описанием прошлого. В истории они известны под именем логографов, то есть авторов прозаических рассказов. Эти писатели собирали; и записывали существовавшие до них рассказы об основании греческих городов, о происхождении и судьбах отдельных родов и племен. Подражая, по словам географа Страбона, эпическим поэтам, логографы собирали сказания местных племен, частично передававшиеся изустно, частично же записанные жрецами храмов.

Логографы, повидимому, почти не занимались критическим разбором или обработкой материала, который они собирали. Они ставили своей целью точно передать своим современникам все известное им о древних временах. Зачастую они под влиянием жрецов вкрапливали в свои рассказы описания чудес и "божественных знамений".

Логографы интересовались событиями прошлого не только греческих, но и соседних племен. Некоторые из них совершали далекие путешествия, считая, что лучшим способом изучения чужеземных стран и народов является личное знакомство с ними. В сочинениях логографов география была неразрывно связана с историей. Некоторые из логографов могут быть названы в равной мере предшественниками и современных географов и современных историков.

До нас дошло около 30 имен логографов, но сочинения их почти не сохранились. До нашего времени дошли только обрывки из работ логографов в ссылках и цитатах других, более поздних греческих писателей. Позднейшие греческие историки не всегда точно передавали цитируемые ими тексты, а предпочитали пересказывать их содержание своими словами. Согласно античной традиции, старейшим из логографов, жившим около 540 года до нашей эры, был Кадм из ионийского города Милета, будто бы написавший книгу об основании своего родного полиса. О нем мы знаем очень мало. Сочинения его не сохранились, и ужа в древности высказывались сомнения в реальности его существования.

Несколько позже, во второй половине VI века, Агузилай из маленького беотийского городка Аргоса собрал и записал ряд местных мифов. Он назвал свое произведение "Генеалогиями". Кроме того нам известно имя Скилака, который будто бы служил начальником флота у персидского царя Дария I Гистаспа и исследовал по его поручению побережье Индийского океана. Результаты своих путешествии Скилак, изложил в сочинении "Перипл", то есть "об'езд, плавание кругом".

Аристотель, читавший это произведение, сообщает, что рассказы автора содержали географические описания и сообщения о нравах населения тех областей, которые посетил древний мореплаватель.

Наиболее известными из логографов были Гекатей из Милета и Гелланик из Митилен. Первый из них, родившийся в середине VI века, значительную часть своей жизни провел в путешествиях по Европе, Азии и Ливии (так, называли в то время греки северное побережье Африки). Гекатей был современником восстания ионийских греков против Персии. Он сыграл крупную политическую роль в событиях своего времени. Зная по своим путешествиям огромные силы персидского государства, Гекатей усиленно советовал своим землякам не начинать борьбы с персами. Когда же вопреки его советам восстание началось и после первых успе-

стр. 114
хов греки начали терпеть неудачи, Гекатей посоветовал оставить Ионию и отступить на остров Лерос, который должен был, по его мысли, сделаться центром; сопротивления. И на этот раз его советы были отвергнуты, но Гекатей после взятия Милета (494 год) и разгрома восставших не отвернулся от своих земляков. Он вел переговоры с персидскими сатрапами и добился у них смягчения участи побежденных. Свой богатый жизненный опыт Гекатей обобщил в двух больших произведениях: "Описание земли" и "Генеалогии".

"Описание земля" наряду с географическими данными содержало и большое количество исторических сведений. "Генеалогии" представляли собой изложение истории мифических родов, с которыми греки связывали свое происхождение, начиная с первого человека - Девкалиона.

Гекатей в основном следовал традиции, но в то же время он первый попытался отнестись критически к описываемым им событиям. Это ясно видно из сохранившихся начальных слов его произведений: "Гекатей из Милета говорит так: я пишу про эти события так, как это мне кажется верным, потому что рассказов у эллинов много, но они мне кажутся смешными". Однако критическое отношение Гекатея к историческому материалу было еще крайне робким, оно выразилось лишь в стремлении писателя устранить из мифов сверхъестественный элемент и сделать их более или менее правдоподобными.

Второй из наиболее известных логографов - Гелланик из Митилен, живший в V столетии до нашей эры, - написал ряд работ. Наиболее известная из них - история Аттики с древнейших времен до эпохи, в которую жил сам автор. Кроме того он написал обзоры история Беотии, Аргоса, Фессалии и жизнеописания отдельных мифических героев, как например Девкалиона.

Но все же не логографы положили начало исторической науке, в нашем понимании этого термина. Их произведениям не хватало широких философских обобщений, единого, строго продуманного плана. Именно эти качества отличают от их творений труд их младшего современника - Геродота из Галикарнаса.

* * *

Сочинения Геродота были огромным шагом вперед по сравнению с работами логографов. Их появление не было случайностью. Начало V столетия ознаменовалось героической борьбой греков за независимость родины, против персидского нашествия.

Победоносное окончание войны с персами и изгнание вражеской армии не только с территории европейской части Эллады, но и из прибрежных местностей Малой Азии имели большие и плодотворные последствия для развития греческого общества. В течение пятидесятилетия, последовавшего за греко-персидскими войнами, Афины подчинили себе большинство островных и прибрежных греческих полисов, в том числе и ионийские города Малой Азии, и стали наиболее мощным из греческих городов-государств.

Вождь афинской демократии Перикл способствовал не только развитию экономического и политического могущества Афин, но и стремился превратить свой родной город в культурный центр Эллады. Он покровительствовал художникам, архитекторам, философам и привлекал в Афины наиболее одаренных из своих современников. Недаром Маркс указывал, что "Высочайший внутренний расцвет Греции совпадает с эпохой Перикла..." (К. Маркс и Ф. Энгельс. Собр. соч. Т. I, стр. 180).

Блестящее экономическое, политическое и культурное развитие Афин пробудило у населения Аттики и других греческих государств интерес к недавнему прошлому - к эпохе победоносной освободительной борьбы с персами. Появилась потребность в литературном труде, который описывал бы эти события. Таким; трудом и была "История" Геродота, написанная в совершенно отличной от логографов манере.

Родина Геродота, дорийская колония Галикарнас, расположенная на южном берегу Малой Азии, очень рано сблизилась с соседней Ионией. Судя по надписям, сохранившимся от V столетия до нашей эры, население Галикарнаса говорило и писало не по-дорийски, а на ионийском диалекте греческого языка. На этом же наречии написан труд великого греческого историка.

Родился Геродот около 484 года до нашей эры. Его детские годы совпали с героической эпохой греко-персидских войн, а в зрелом возрасте он был современником блестящей эпохи Перикла, эпохи расцвета умственной и художественной жизни Эллады. Происходил Геродот из знатного рода, некоторые из членов которого подвизались на литературном поприще. Одним из этих литераторов был дядя историка, эпический поэт Паниасис, изложивший в стихах жизнь Геракла и историю греческой колонизации Ионийского побережья Малой Азии.

Паниасис оказал большое влияние на формирование мировоззрения будущего

стр. 115
историка. Он же вовлек Геродота и в политическую жизнь их родного города.

С начала V столетия до нашей эры властью в Галикарнасе овладела семья малоазийских выходцев, одна из представительниц которой, царица Артемизия, участвовала в походе Ксеркса на Грецию и сражалась с греками в боях при мысе Артемизии и у острова Саламина. Внук Артемизии Ликдам подверг семейство Геродота жестокому преследованию. Геродот вынужден был бежать на остров Самос (около 454 года до нашей эры). Переселение на Самос, который был в то время одним из культурных центров Ионии, много способствовало умственному развитию Геродота. Некоторое время спустя он вернулся на родину и принял участие в низвержении власти Ликдама. Вспыхнувшая вслед за падением Ликдама борьба между аристократической и демократической партиями снова, на этот раз навсегда, вынудила историка покинуть родной город.

После от'езда из Галикарнаса Геродот совершил ряд далеких путешествий. Он посетил Египет, проехал по Ливии до Сирены, из'ездил центральные части Малой Азии, побывал в Сирии, Двуречье, добрался даже до Ирана, побывал в окрестностях Суз и, может быть, Экбатаны. Но любознательного грека интересовали не только страны Востока: он об'ехал северные берега Эгейского моря, Македонию и Фракию, посетил берега Понта Эвксинского (Черного моря), побывал в греческих колониях в устье Дуная и добрался до Ольвии и Пантикапеи. Обратный путь он совершил вдоль берегов Кавказа, посетил Колхиду и ряд греческих городов на северном побережье Малой Азии. Вернувшись из своих странствий, Геродот некоторое время проживал в Афинах, где, повидимому, и начал работу над своим произведением. Известно, что именно здесь в 446 году он публично читал свою "Историю". Она была встречена восторженно. По сообщению одного более позднего автора, Геродоту даже выдали денежную награду из афинского государственного казначейства. В 444 году, когда афиняне основали в Южной Италии колонию Фурии близ развалин древнего Сибариса, историк вступил в число колонистов и сделался фурийским гражданином. С этого времени Геродот проживал главным образом в Фуриях и лишь изредка наезжал в Афины. Известно, что он был еще раз в Афинах около 431 года, так как он сообщает в своем сочинении, что видел Пропилеи афинского Акрополя уже законченными. Умер он около 426 - 425 годов до нашей эры.

2

Труд Геродота называется обыкновенно "Историей". Тема его - борьба эллинов с варварскими восточными народами и героическая эпоха греко-персидских войн. На это указывает во вводной главе сам автор: "Нижеследующие разыскания Геродот галикарнасец представляет для того, чтобы от времени не сгладились в памяти людей и не были преданы забвению великие и достойные удивления подвиги, совершенные как эллинами, так и варварами, в особенности же причина, по какой они вступили в войну между собою" (кн. I, гл. 1).

Произведение Геродота состоит из девяти книг. Каждую из них александрийские историки назвали именем одной из девяти муз - богинь, покровительствовавших наукам и искусствам1 .

Содержание труда Геродота гораздо шире, чем можно предполагать по заявлению автора. Стремясь обосновать распространенную в его эпоху мысль, что борьба между греками и персами велась извечно, Геродот в начале своего рассказа вспоминает мифы о похищениях Ио, Медеи и Елены, вызвавших, по преданию, первые военные столкновения между эллинскими племенами и азиатскими народностями. Затем он переходит к рассказу о лидийском царе Крезе, который, как уже достоверно известно историку, угнетал малоазийских греков. Подробный рассказ о Крезе дополнен эпизодическими сведениями об отдельных событиях более ранней истории Лидии, о деятельности царей Гигеса и Аллиата - предшественников Креза. Сюда же вплетены эпизоды из раннегреческой, главным образом афинской и спартанской истории. Рассказ о покорении Лидии персидским царем Киром заставляет Геродота обратиться к основанию Персидского государства, а изложение истории персидских завоеваний влечет за собою повествование о Вавилонии, Ассирии, Мидии, о среднеазиатских племенах, об их нравах, обычаях, социальном строе. Из этих материалов наибольший интерес для советских читателей представляют заключительные главы первой книги, содержащие описание войны Кира с кочевым среднеазиатским народом массагетами, жившим еще в условиях родового строя, с явными следами матриархата. По утверждению Геродота, в борьбе с массагетами Кир потерпел полное поражение и погиб.

Обстоятельства завоевания Египта сыном и преемником Кира - Камбизом - заставляют Геродота обратиться к изложению

1 Музы: Клио, Эвтерпа, Талия, Мельпомена, Терпсихора, Эрато, Полимния, Урания, Каллиопа.

стр. 116
предшествующей истории Египта. Природе и истории Египта посвящена вся вторая книга его труда.

Геродот описал египетские памятники, V обычаи и нравы населения страны по личным наблюдениям, так как он об'ехал весь Египет от Дельты до Элефантины. В течение многих столетий рассказ Геродота об Египте был основным источником сведений об этой древней стране. Даже теперь, когда открытие и расшифровка египетской письменности учеными-египтологами позволили прочесть множество египетских надписей и литературных произведший, эта часть труда Геродота сохранила свое научное значение и продолжает оставаться одним из важных источников наших сведений об Египте VII - VI столетий до нашей эры.

Третья книга "Истории" Геродота содержит подробное описание египетского похода Камбиза и историю Персии конца VI столетия до нашей эры. В ней рассказано о социальной борьбе в Иране, последовавшей вслед за смертью Камбиза, и об обстоятельствах вступления на престол царя Дария I.

Конец книги посвящен обзору истории ионийских греческих городов, причем наибольшее внимание историка привлекает жизнь и деятельность Поликрата, тирана острова Самоса. Особый интерес для советского читателя представляет четвертая книга. В ней Геродот повествует о походе персидского царя Дария I на скифов и подробно описывает природу, быт и социальный строй скифских племен, заселявших в ту эпоху степные пространства к северу от Черного моря. Основные сведения о скифах историк почерпнул из своих личных наблюдений на створном побережье Черного моря. Сообщения Геродота о быте и нравах скифов чрезвычайно точны. В настоящее время подавляющее большинство из них подтверждено данными археологии. Конец четвертой книги занимает описание похода персидской армии в Киренаику.

Лишь начиная с пятой книги Геродот обращается, наконец, к выполнению своей основной задачи - изложению истории греко-персидских войн первой половины V века до нашей эры. Сообщив о покорении персидскими войсками Фракии и Македонии, Геродот повествует о начале восстания ионийских городов против Персии, приведшего к войне между Персидским царством и Грецией. Поездка Аристогора, одного из вождей восстания, в Спарту и Афины служит автору поводом для рассказа об этих городах начиная с того времени, на котором он остановился в первой книге своей работы. Особое внимание историк уделяет развитию афинской демократии и росту политического могущества Афин.

Шестая книга труда Геродота содержит описание неудачного для греков ионийского восстания, первых экспедиций персидских войск против европейских греков и разгрома персов в сражении при Марафоне.

Последние - седьмая, восьмая и девятая книги посвящены описанию последующего хода военных действий. Изложение в книгах доведено до событий 479 года до нашей эры (битвы при Платеях, у мыса Микалэ и экспедиция греческого флота против Сеста). Последняя, девятая книга заканчивается неожиданно. Автор вложил в уста персидского царя Кира замечание, что древние персы "предпочли владычествовать и занимать тощую землю, нежели обрабатывать почву удобную и быть в подчинении у других " (кн. IX, гл. 122), и на этом изложение обрывается. Среди историков возникли разногласия: вполне ли закончил Геродот свое произведение или нет? По мнению большинства современных исследователей, ряд замечаний о Пелопонесской войне, разбросанных Геродотом по разным частям его "истории", заставляет предположить, что смерть помешала автору завершить свой труд. Повидимому, заключительная его часть осталась ненаписанной.

Таково в общих чертах содержание этого замечательного произведения. Следует отметить, что Геродот допускает многочисленные отступления от основной нити изложения, он вставляет ряд экскурсов и эпизодов самого разнообразного содержания. Геродота интересовало все "достопримечательное": физическая география описываемых им стран, памятники старины, предания, чудеса и предзнаменования, жители, их обычаи и образ жизни, нравы и верования, слова и действия выдающихся лиц, подробности военных походов - все это он добросовестно передавал для сведения потомства.

Однако Геродот далеко не всегда был в состоянии вполне разобраться в описываемых им фактах. Историк зачастую передает совершенно баснословные сказания которые он записал без сколько-нибудь серьезного критического разбора. В некоторых случаях он откровенно сознается что зачастую сам не верил тому что писал: "Я сообщаю только то, что рассказывают сами аргивяне", "Я обязан передавать то, что говорят, но верить всему не обязан" (кн. VII, гл. 152).

Наиболее часто непроверенные фантастические сведения встречаются в географических описаниях местностей, о которых Геродот говорил с чужих слов. Ярким примером подобных баснословных повествова-

стр. 117
ний является рассказ о добыче золота в Индии: "В стране этой есть песчаная пустыня, а в песках ее водятся муравьи величиной поменьше собаки, но больше лисицы... Муравьи эти роют себе жилище под землей и оттуда выносят песок на поверхность так точно, как муравьи у эллинов... Выносимый ими на поверхность песок золотой. За ним-то и ходят индийцы в пустыню, причем каждый из них выезжает на тройке верблюдов, причем с выездом за золотом они устраиваются так, чтобы похищение производить в пору сильнейшей жары, когда муравьи прячутся под землю..." (кн. III, гл. 102, 104).

Будучи человеком своего времени, Геродот считает, что все события в человеческом обществе происходят по велению богов, которые направляют судьбу людей, целых народов и государств. Он допускает непосредственное вмешательство богов в людские отношения. Так например, рассказывая о вторжении персов в Грецию, Геродот безусловно верит, что боги лично защищали Дельфийский храм от врага. "Когда варвары подошли к святилищу Афины - Пронаи, - с неба упала на них молния, а от Парнаса оторвались две скалы, с сильным шумом устремившиеся на них и задавившие многих. А из храма Пронаи послышался громкий голос и жалобные восклицания... Я слышал, что спасшиеся бегством варвары рассказывали, что, кроме этих чудес, они видели и другое, именно: два тяжеловооруженных воина сверхчеловеческого роста неотступно следовали за ними, гнали и убивали их. По словам дельфийцев, эти два воина - местные герои Филак и Автоной, святилища которых находятся вблизи храма" (кн. III, гл. 37, 38, 39).

Само собой разумеется, что Геродот вполне верит в вещие сны и предсказания оракулов. Он подробно останавливается на результатах гаданий, совершавшихся перед битвами.

Но если боги руководят делами людей, то что же в конечном счете, по мнению Геродота, направляет их собственные действия? Историк находит ответ и на этот вопрос. Он считает, что божество завистливо (кн. I, гл. 32. Кн. III, гл. 40) - "людские несчастия доставляют наслаждение богам". "Полноты благополучия никогда не существует для людей", - говорит Геродот устами одного из своих героев (кн. VII, гл. 49). Особенно же ненавидят боги гордость. Они наказывают за нее наиболее жестоко. Персидский царь Ксеркс возгордился своим могуществом и был наказан за это поражением в войне с греками.

Мировоззрение Геродота не отличается, однако, цельностью. Стоя на рубеже двух эпох культурного развития Греции, Геродот оказался не чуждым и новым веяниям, ставившим под вопрос многие из старых верований. Веря в богов и чудеса, Геродот проявляет и некоторый критический рационализм. Это - черта, характерная уже для передовых представителей культурного греческого общества V столетия до нашей эры. Так например, описывая психическое заболевание персидского царя Камбиза, историк остается в сомнении - была ли болезнь наказанием за убийство священного египетского быка Аписа или произошла по какой-либо другой причине, тем более что Камбиз еще с детства болел эпилепсией (кн. III, гл. 33).

Примером подобного наивного рационализма у Геродота является его рассказ о жрицах додонского оракула. Пересказав легенду о том, что оракул был основан прилетевшей в Додону черной голубкой, Геродот об'ясняет, что голубка, заговорившая человеческим голосом, была рабыней-иноземкой, научившейся говорить по-гречески лишь спустя некоторое время после своего поселения в Додоне (кн. II, гл. 57).

Чрезвычайно характерная черта произведений Геродота, резко отличающая его работу далее от трудов последующих греческих историков, это - исключительно об'ективное отношение к врагам греков - персам - и к другим варварским народностям. С точки зрения последующих греческих писателей, презрительно относившихся ко всем негреческим народностям, это было серьезным недостатком, и Плутарх насмешливо называл Геродота "другом варваров".

Геродот не скрывал своих политических симпатий, которые целиком находились на стороне афинской демократии. К политическим противникам Афин: Спарте, Фивам, Коринфу - он относился с почти нескрываемой враждой. Особенно порицал он фиванцев за их капитуляцию перед персами в момент нашествия Ксеркса.

Характерной особенностью труда Геродота является блестящая литературная форма изложения. Простой, ясный язык первого историка богат красочными образами и выражениями. Примером такого исключительно удачного изложения является характеристика Египта, который, по мнению Геродота является "даром реки Нила" (кн. II, гл. 5).

Завершая обзор произведения первого историка древности, нельзя не согласиться с замечательной характеристикой, данной ему Цицероном. Знаменитый римский писатель и политический деятель назвал Геродота "отцом истории". Это исключительно меткая оценка значения труда Геродота для мировой культуры.

Геродот сохранил для современного исследователя ценнейший исторический материал во всей его неприкосновенности. Мно-

стр. 118
гие из его сообщений отвергнуты современными учеными, но еще большее количество фактов, ранее казавшихся невероятными, подтвердилось в результате археологических открытий. Можно смело сказать, что чем дальше идет изучение истории древнего Востока и Греции, тем больше выясняется исключительная осведомленность "отца истории".

Мировая историческая литература обладает большим количеством исследований о жизни и творчестве Геродота. Его труд переведен на большинство современных европейских языков. Русский перевод творений Геродота был выполнен в конце XIX столетия профессором Казанского университета Ф. Г. Мищенко ("Геродот. История в девяти книгах". Москва. 1888). Переводчик написал о Геродоте большие вступительные статьи и снабдил текст интересными комментариями.

3

Вторым великим древнегреческим историком, продолжившим дело Геродота, был его младший современник, афинянин Фукидид, автор истории Пелопоннесской войны.

Год рождения Фукидида точно неизвестен, но по отдельным намекам, разбросанным в его собственной работе, и по указаниям биографов можно предположить, что он родился около 460 года до нашей эры.

Подобно другим знатным афинянам Фукидид получил хорошее философское и литературное образование. Согласно преданию, его учителем был софист Антифон. Фукидид был богатым человеком и с молодых лет занимал видное положение. Он был близок с самыми выдающимися и влиятельными лицами Афинской республики, в том числе и с Периклом. По сводим политическим убеждениям Фукидид был сторонником "умеренной" демократии Перикла. При Перикле политическое господство было в руках богатых землевладельцев, руководивших массой демоса. "Перикл, опираясь на свой престиж и ум, будучи, очевидно, неподкупнейшим из граждан, свободно сдерживал народную массу", - пишет Фукидид (кн. II, гл. 65). Фукидид относился враждебно к радикальной демократической группировке, возглавлявшейся крупными торговцами и владельцами эргастерий (райских мастерских). Он считал их виновниками военных и политических неудач своего родного города. В политической жизни родного города Фукидид принимал активное участие. Он хороню изучил военное дело и был опытным воином, что видно из его описаний военных действий. Как человек, близко стоявший к Периклу и другим политическим руководителям Афинского государства, Фукидид прекрасно разбирался в политических отношениях и имел большие связи даже за пределами Аттики. С начала Пелопонесской войны он принимал участие в военных операциях. Подобно многим из своих сограждан сделался жертвой чумной эпидемии, но оказался одним немногих счастливцев, благополучно перенесших болезнь. В 424 году Фукидид был избран стратегом и назначен командиром эскадры, охранявшей фракийское побережье. Обстоятельства задержали его на острове Фасосе как раз в то время, когда спартанский военачальник Брасид захватил важнейший экономический и политический центр Фракии - город Амфиполь. Фукидид жестоко поплатился за свою неудачу: он был смещен с поста стратега и приговорен к изгнанию по предложению вождя крайней демократической группировки - Клеона. Фукидид поселился в своем фракийском поместье в Скапте-Гиле и приступил к работе над историей той войны, свидетелем и участником которой был он сам. Свое решение он мотивирует в первой же главе своего труда: "Фукидид афинянин написал историю войны между пелопоннесцами и афинянами, как они вели ее друг против друга. Приступил он к своему труду тотчас же с момента возникновения войны в той уверенности, что война эта будет войною важною и самою достопримечательною из всех предшествовавших" (кн. I, гл. 1). Работая над своей "Историей" Фукидид совершил ряд путешествий и посетил места важнейших боевых столкновений. Так например из детального описания историком местности в окрестностях сицилийского города Сиракуз несомненно, что он посетил остров Сицилию.

Фукидид прожил в изгнании двадцать лет и, повидимому, возвратился на родину лишь в 404 году, когда после заключения мира была дарована амнистия всем политическим осужденным. В Афинах он продолжал свою работу. Однако долго жить ему уже не пришлось. В начале IV века, повидимому, в 399 году. Фукидид погиб насильственной смертью. Его труд был доведен лишь до событий 411 года до нашей эры и остался неоконченным. Могила историка, находившаяся за Мелитскими Воротами, сохранилась еще во времена Римской империи и считалась одной из достопримечательностей города Афин. На памятнике, как сообщает Плутарх, была вырезана надпись "Фукидид сын Олора Галимунтец".

* * *

Тема работы Фукидида была значительно ограниченней чем у Геродота. Решив описать историю Пелопоннесской войны, происходившей между Спартой и Афинами

стр. 119
в 431 - 401 годах до нашей эры, Фукидид строго придерживался намеченного плана. В основном он изложил историю Афин и Спарты V столетия до нашей эры. Историю остальных греческих городов-государств он лишь отчасти затрагивал и делал это только в тех случаях, когда это было ему необходимо для ясного понимания основных событий. Отступления в работе Фукидида встречаются очень редко. По композиции труд Фукидида исключительно строг и строен.

Начав изложений с краткого, мастерски написанного обзора истории Аттики, Фукидид обращается затем к об'яснению причин Пелопоннесской войны. Первоначально он дает сжатый, но достаточно ясный обзор истории Афин с эпохи греко-персидских войн. Он рассказывает о том, как возник афинский морской союз, превратившийся впоследствии в афинскую державу, затем дает описание первых столкновений Афин со Спартой в 459 - 446 годах до нашей эры и, наконец, историю конфликта и последних переговоров между афинянами и городами Пелопоннесского союза, предшествовавших открытию военных действий в 431 году.

Во второй книге "Истории" Фукидид повествует о начале военных действий в первые годы войны. В эту книгу входит исключительное по силе и драматизму описание чумной эпидемии в Афинах. Наиболее интересный раздел третьей книги - история восстания жителей союзного с афинянами города Митилены на острове Лесбосе, против Афин. Историк передает драматические подробности об усмирении восстания и о расправе с митиленцами. В этой же книге находится рассказ об ожесточенной гражданской войне, происходившей на острове Керкире между аристократическими и демократическими группами населения.

В четвертой книге описываются военные действия вокруг мессенского порта Пилоса, окончившиеся блестящей победой афинского стратега Клеона (425 год), война во Фракии, захват Брасидом Амфиполя и неудачные действия самого историка в качестве стратега.

Последующее развитие военных событий: гибель в бою под Амфиполем вождей военных партий Афин и Спарты - Клеона и Брасида, усиление мирной партии в Афинах и заключение Никиева мира - передано в пятой книге труда. Фукидида.

В шестой и седьмой книгах историк, излагает подготовку, ход и несчастный для афинян результат сицилийской экспедиции, задуманной Алкивиадом и столь неудачно продолженной Никием. В этой же книге излагается ход военных действий в собственно-Греции (начало так называемой Декелейской войны).

В заключительной, восьмой книге Фукидид описывает морскую войну в Геллеспонте и у берегов Малой Азии, начавшуюся благодаря вмешательству Персии в борьбу между афинянами и спартанцами. Наибольший интерес в этой книге представляет описание олигархического переворота в Афинах в 411 году и рассказ о контрперевороте, восстановившем демократические порядки. Изложение дальнейшего хода событий обрывается на рассказе об операциях афинского флота в Геллеспонте и Мраморном море.

* * *

Произведение Фукидида значительно отличается от работы Геродота не только строгостью и стройностью общего плана, но и всем характером изложения. Воспитанный в духе рационализма софистов, Фукидид чрезвычайно далек от наивной веры Геродота, Он совершенно не верит во вмешательство богов в людские отношения и скептически относится ко всяким проявлениям суеверия: будь то знамения, оракулы или разговоры о каких-либо чудесах. Если он и рассказывает о них, то исключительно для того, чтобы показать читателю мысли и настроения народных масс или политических деятелей враждующих сторон.

Так, рассказывая о действиях афинского стратега Никия под Сиракузами, Фукидид пишет: "Когда все было готово к отплытию и афиняне собирались отплыть, наступило лунное затмение: тогда было полнолуние. Большинство афинян, смущенное этим, требовало от стратегов подождать с отплытием, а Никий, придававший слишком большое значение предзнаменованиям и всему тому подобному, говорил, что и рассуждать нечего о том, чтобы двинуться с места раньше, как по прошествии двадцати семи дней: такое толкование знамению давали предсказатели" (кн. VII, гл. 50).

Излагая исторические события, Фукидид стремится избегать какого бы то ни было анекдотического и легендарного материала. Он всячески пытается отыскать причины событий и обращает при этом внимание на материальное, экономическое состояние общества. Он прямо заявляет, что отсутствие в его труде баснословного элемента сделает его для читателей менее приятным и занимательным, однако историк сочтет вполне достаточным, если его работу найдут полезной те, кто пожелает иметь ясное и верное представление о прошлом.

Фукидид писал не для праздного развлечения читателей, но для того, чтобы представление о прошлом сохранилось "навеки" (кн. I. гл. 22).

Материалы для своей работы Фукидид собирал исключительно внимательно и кропотливо. Он использовал в полной мере до-

стр. 120
ступные ему письменные памятники. Ни одной цифры, ни одного факта он не привел без достаточной проверки. Теперь, когда археологи нашли некоторые из подлинников греческих надписей, упоминаемых Фукидидом, мы можем судить о добросовестности его работы. Так например указанное им число погибших за первый год войны афинских воинов точно подтверждается надписью на надгробном памятнике, а текст договора Афин с Аргосом, Мантинеей и Элидой почти полностью совпадает с тем, что привел Фукидид. Исключительно точного описании географических условий Фукидид достигал благодаря личному изучению полей важнейших сражений. Новый и чрезвычайно интересный прием в труде Фукидида - метод обратного заключения от настоящего к прошлому. Этот метод в исторической науке первый применил Фукидид. Так например, отметив, что у некоторых греческих племен: этолян, акарнанцев, ливров - сохранился обычай носить оружие, Фукидид говорит, что, по-видимому, в древности обычай ношения оружия существовал у всех греков (кн. I, гл. 5).

Давая очерк, древней истории Аттики или изучая прошлое других частей Греции, историк использовал памятники эпоса и отдельные надписи, принял во внимание результаты раскопок старых могильников и произвел наблюдения над отсталыми греческими племенами. Греческую старину Фукидид изобразил в более прозаическом виде, чем она описана у Гомера, он считал, что Гомер "как поэт, разумеется, преувеличил и приукрасил..." (кн. I, гл. 10).

В поисках причинной связи событий Фукидид хорошо различает основную причину и повод: "Начали войну афиняне и пелопоннесцы нарушением тридцатилетнего мира, который был заключен между ними после покорения Евбеи. Чтобы в будущем кто-нибудь не стал доискиваться, откуда возникла у эллинов такая война, я предварительно изложу распри и причины, вследствие которых мир был нарушен. Истиннейший повод, хотя на словах и наиболее скрытый, состоит, по моему мнению, в том, что афиняне своим усилением стали внушать опасение лакедемонянам и тем вынудили их начать войну" (кн. I, гл. 23).

Однако было бы неправильно считать Фукидида, как делали это некоторые историки, стоящим чуть ли не на уровне исторической науки XIX столетия.

И философское осмысление событий и отдельные приемы творчества Фукидида характерны только для исторической науки античного общества. Например у Фукидида, как и у других историков древности, читатель встречает огромные речи, о которых сам историк откровенно говорит, - что они составлены им самим. "Речи составлены у меня так, как, по моему мнению, каждый оратор, сообразуясь всегда с обстоятельствами данного момента, скорее всего мог говорить о настоящем положении дел, причем я держался возможно ближе общего смысла действительно сказанного" (кн. I, гл. 22).

Очень важным для понимания работы Фукидида является вопрос о его отношении к событиям, о которых он рассказывает. Вся работа Фукидида производит впечатление исключительной беспристрастности. Только упоминая о деятельности Клеона, Фукидид не смог скрыть своей вражды к вождю крайней демократической группировки. Он назвал Клеона "наглейшим из людей". Недостатки труда Фукидида не могут в какой-либо степени повлиять на оценку произведения великого греческого историка. Труд Фукидида дает нам замечательно яркую, точную и образную картину исторического развития древне-греческого рабовладельческого общества во второй половине V века до нашей эры. По своим методам, критическому подходу и подбору материала Фукидид стоит неизмеримо выше Геродота и является основоположником исторической научной критики. Он впервые применил прием исторической критики и тем самым направил историю на путь научного исследования. Подавляющее большинство современных историков признает мировое значение произведений Фукидида и видит в нем одного из лучших представителей древнегреческой культуры. Фукидид оказывал сильнейшее влияние на последующих античных историков, пытавшихся подражать ему в своих работах. Подобно труду Геродота произведение Фукидида также переведено на большинство европейских языков. Русский перевод Фукидида, впервые сделанный Мищенко в 1887 - 1888 годах, пересмотрен и исправлен академиком С. А. Жебелевым в 1915 году. В настоящее время переводы Фукидида существуют в двух изданиях: 1) Фукидид "История". Перевод с греческого Ф. Г. Мищенко. Москва. 2) Фукидид "История". Перевод Ф. Мищенко в переработке, с примечаниями и вступительным очерком С. Жебелева. Томы I и II. Москва. Изд. Сабашниковых. 1915.

Труды Геродота и Фукидида - основоположников исторической науки - пользуются большим вниманием у советских историков и читателей. Однако достать "Историю" Геродота и "Историю" Фукидида сейчас нелегко. Давно уже назрела необходимость в переиздании произведений этих гениальных историков древности.

Постоянный адрес данной публикации: