Ю. ОЛЬСЕВИЧ, доктор экономических наук, главный научный сотрудник ИЭ РАН

Почему ожидаемое непредсказуемо?

Отношение к начавшемуся в США глобальному экономическому кризису весьма различно. Одни рассматривают его как обычную коррекцию "ошибок рынка", допущенных частичных диспропорций и призывают не драматизировать ситуацию. Другие подчеркивают "санационную", оздоровляющую функцию кризиса, который призван очистить мировую экономику от неэффективного и излишнего производства, стимулировать экономное и рациональное хозяйствование. В обоих случаях ожидается, что вслед за "коррекцией" и "чисткой" немедленно возобновится временно прерванный рост. Главное - не дать кризису зайти слишком глубоко, ниже того уровня сокращения производства и падения доходов, который диктуется потребностями "коррекции" и "санации". Правда, где именно находится этот уровень (пресловутое "дно") - никто не знает.

Но возможен и иной подход. Когда развернулся кризис 1929 - 1933 гг., Дж. М. Кейнс охарактеризовал его природу как психологический конфликт несовместимых институтов ("привычных форм мышления и поведения", по Т. Веблену) - "растущей склонности к сбережению", "ослабевающего побуждения к инвестированию", "предпочтения ликвидности". Кейнс не считал, что, сохраняя такую институциональную основу, можно выйти из кризиса и восстановить рост. И он оказался прав: за кризисом последовала депрессия, продолжавшаяся вплоть до начала Второй мировой войны.

Чтобы предотвратить повторение подобного печального опыта, Кейнс предложил трансформировать институциональную структуру капиталистического рынка, встроив в него государственные институты гармонизации сбережений, инвестиций и ликвидности¹. После Второй мировой войны рекомендации Кейнса были реализованы, и в течение четверти века продолжался почти непрерывный экономический рост.

Капитализм начала XXI в. значительно отличается от капитализма середины XX в. Тогда какова природа современного кризиса и требуется ли для его преодоления перестройка институциональной структуры капиталистического рынка?

Как бы предвосхищая этот вопрос, президент США Дж. Буш на саммите "двадцатки" в Вашингтоне, посвященном противодействию кризису (середина ноября 2008 г.), заклинал участников не поку-

¹ Кейнс Дж. М. Общая теория занятости, процента и денег. Гл. 3: Принцип эффективного спроса; гл. 18: Новая формулировка общей теории занятости; гл. 22: Заметки об экономическом цикле // Кейнс Дж. М. Избранные произведения. М.: Экономика, 1993.

шаться на "свободный рынок". Однако "народ безмолвствовал". Из 20 глав государств никто, кроме Буша, не встал грудью на защиту американского идола.

Кризисы - не новое явление в истории капитализма, они сопровождают его циклическое развитие на протяжении двух веков. Проблема в том, что еще никто - от Д. Рикардо и К. Маркса до П. Самуэльсона и М. Фридмена - не смог предсказать их наступления. Все попытки целой армии ученых разработать соответствующий инструментарий окончились провалом. Все, что могут сказать ученые, ясно и без них: кризисы следуют за некоторыми подъемами, и чтобы избежать резкого падения, нужно ограничивать рост. Но за каким подъемом надо ожидать кризиса, а за каким - нет, остается загадкой. Можно назвать две группы причин такого положения.

Во-первых, каждые 30 - 40 лет капитализм существенно обновляется, меняются его технологическая база, отраслевая и институциональная структура, а вместе с ними и функциональные связи между субъектами хозяйства на микро-, мезо- и макроуровнях, отношения между сферами и регионами мировой экономики. Каждой ступени капитализма присущи свои закономерности циклического развития, свои формы кризисов. Для той ступени, которая сформировалась в последние три десятилетия, характерно сочетание пирамидальной мирохозяйственной структуры с глобализацией рынков.

Во-вторых, на каждой ступени происходят дискретные и разнонаправленные сдвиги в технологических и товарообменных сетях, финансовых связях и потоках. На глубину этих сдвигов влияют военно-политические и социально-психологические факторы. Поведение субъектов рынка всегда было сложным и противоречивым, поскольку обусловлено психологическими законами, а сами субъекты относятся к разным типам психики и их взаимные позиции подвижны. В 1970 -1990-е годы мы наблюдали серию "блуждающих" частичных кризисов: энергетические "шоки" 1970-х годов, региональные финансовые кризисы 1980-х, трансформационный кризис в Центральной и Восточной Европе 1990-х, финансовый кризис 1997 - 1998 гг., кризисы на рынке высоких технологий и др. Эти частичные кризисы не перерастали в мировой и подавлялись, пока экономика США, занимающая контролирующую позицию на вершине мирохозяйственной пирамиды, сохраняла достаточный запас прочности в виде резервов роста эффективности и покупательной способности. Однако нараставшие деструктивные силы и процессы свободного рынка расшатали и эту крепость, и она стала рушиться.

Новая психология рынка

В конце 1970 - начале 1980-х годов в США, Англии и ряде других стран произошел глубокий сдвиг в "психологии рынка" (термин Дж. М. Кейнса). Он заключался в том, что главные субъекты рынка - корпорации - освободились от синдрома зависимости, своего рода комплекса неполноценности, оставшегося в их "генетической памяти" после

Великой депрессии 1930-х годов, и стали сбрасывать оковы кейнсианских механизмов государственного регулирования. Предпосылками такого сдвига были четверть века почти непрерывного роста объемов и эффективности производства на базе всеохватывающего научно-технического и организационного прогресса и государственного регулирования. Это привело к формированию мощного среднего класса, сосредоточившего в своих руках подавляющую часть национального богатства и доходов и обеспечившего устойчивый рост рыночного спроса.

Толчком к "эмансипации" рынка от государства послужил энергетический кризис 1970-х годов, показавший неэффективность политики государственного сдерживания цен на энергоносители. Многократное повышение цен на нефть в ходе этого кризиса привело к сосредоточению в руках космополитичных экспортеров нефти сотен миллиардов "свободных" нефтедолларов, что послужило основой формирования "глобального капитала" (термин Дж. Сороса), не связанного с какой-либо страной или сектором реальной экономики и перемещающегося по всему миру под влиянием финансовой конъюнктуры.

Важным фактором укрепления сил рыночного саморегулирования выступило расширение внешнеторговых обменов. На этой основе МВФ, созданный в 1944 г, как инструмент международного содействия государственному регулированию национальных экономик, был превращен в свою противоположность и стал инструментом давления США на остальные страны мира с целью добиться дерегулирования и полной открытости. Причем в цепи рынков, образующих систему общего рыночного равновесия, резко возросла роль фондовой биржи, обороты которой многократно превысили мировой ВВП.

Описанные процессы дают некоторое представление о том, как на рубеже XX и XXI вв. сложились временные объективные условия для саморегулирования реального развивающегося рынка (они имеют мало общего с мертвой конструкцией равновесного рынка, созданной теоретиками из небольшого набора худосочных абстракций). Но, кроме объективных условий, требовались еще и субъективные предпосылки.

К ним относятся: укоренившееся в широких слоях населения доверие к рыночной системе хозяйствования и ее институтам; столь же широко распространенное стремление к свободной предпринимательской деятельности во всех ее проявлениях; преобладание в бизнесе духа научно-технического и организационного новаторства; господство психологии компромисса в отношениях предпринимателей и наемного персонала при разделе доходов и определении условий труда; высокая мобильность населения, его готовность менять место и вид занятости, обновлять потребление и сам образ жизни.

Иными словами, чтобы рынок был способен к саморегулированию и самостоятельному, без вмешательства государства, преодолению неизбежно возникающих диспропорций и частичных кризисов, не допуская общего коллапса, необходима высокая степень динамизма и эластичности всех звеньев хозяйства в техническом, институциональном и психологическом аспектах. Можно предположить, что к началу 1980-х годов такой относительно свободный и саморегулируемый рынок действительно сформировался в США и в небольшой группе

высокоразвитых стран. Но это стало приносить не только ожидавшиеся позитивные результаты, но и неприятные сюрпризы.

Во-первых, началось интенсивное размывание среднего класса. Доходы носителей "интеллектуального капитала" - врачей, адвокатов, управленцев, исследователей, инженеров, программистов и т.п. - стремительно возрастали, а большинства остальных членов этого класса оставались на прежнем уровне либо даже уменьшались. Устойчивость совокупного рыночного спроса резко понизилась, он опять стал колебаться вместе с занятостью.

Во-вторых, свободное компромиссное распределение доходов на базе роста производительности переросло в их агрессивное взвинчивание безотносительно к ней (там, где имелись возможности повышения цен на продукцию). Фактически доходы одних групп населения увеличивались за счет уменьшения доходов других групп.

В-третьих, сложилась система контроля американских корпораций над глобальным научно-техническим потенциалом и финансовыми потоками, что деформирует международную конкуренцию и препятствует поддержанию глобального рыночного равновесия.

В-четвертых, усилилось неравновесие в мировой торговле из-за колоссального превышения американского импорта над экспортом (особенно по отношению к Японии, Китаю, странам Западной Европы).

В-пятых, многократно возрос объем глобального капитала, который благодаря дерегулированию свободно и непредсказуемо перемещается между странами и регионами мира и способен не только восполнять, но и неожиданно создавать острейшие дефициты финансовых ресурсов и приводить к обрушению национальных рынков.

В этих хаотических условиях в поведении массы "акторов рынка" усилились негативные тенденции: агрессивность, конфликтность, жажда легкого и быстрого обогащения, а контроль над многими крупными корпорациями захватили люди с хищнической (по терминологии Т. Веблена) психологией.

Из сказанного видно, что уже к началу 1990-х годов глобальный "самоуправляемый" рынок представлял собой весьма противоречивую и шаткую систему, которая с трудом справлялась с нарастающими диспропорциями. Ряд частичных, в том числе финансовых, кризисов, потрясших мировое хозяйство в конце 1980 - начале 1990-х годов, заставил вновь говорить, особенно социал-демократические правительства Западной Европы, о необходимости усиления государственного регулирования хозяйства. Однако именно в этот период разрушилась плановая система хозяйства в СССР, распался Варшавский договор, а затем и сам СССР. Все это нанесло, как говорили в то время западные политики, удар ножом в спину западноевропейской социал-демократии. Под нажимом США и МВФ процессы либерализации распространились и на страны Восточной Европы. Получается, что именно распад СССР лишил Запад той психологической основы, на которую опиралась система государственного регулирования рынка.

Не хочется употреблять скомпрометированный термин "диалектика развития", но в данном случае он уместен. Относительно свободный и саморегулируемый рынок 1980 -1990-х годов возник на основе

предпосылок, созданных при помощи государственного и профсоюзного регулирования. Но как только стали действовать силы саморегулирования, они начали подрывать собственные внутренние предпосылки. Механизмы этого саморазрушения отнюдь не очевидны. Ослабление одних профсоюзов и усиление других - лишь один из факторов чрезмерной дифференциации зарплат и размывания среднего класса. Смягчение государственного регулирования финансовых рынков привело не к свободной конкуренции, а к захвату крупных корпораций лицами, склонными к агрессии и чрезмерному риску, и созданию кредитных пирамид. Дерегулирование внешнеэкономической сферы способствовало формированию глобального капитала, характеризующегося разрушительным потенциалом. Все вместе это и вызвало глобальный кризис, угрожающий перерасти в системный кризис капитализма.

Маркс полагал, что социально-экономическую систему разрушают "низы". Так, капитализм якобы взращивает своего "могильщика" в лице пролетариата. Веблен предсказывал, что таким "могильщиком" станет инженерно-технический класс. Парето же считал, что всякий строй рушится вследствие "дряхления" правящей элиты.

Опираясь на почти столетний опыт России, мы можем утверждать, что неизбежность крушения социально-экономического строя обусловлена формированием такой системы институтов, которая "выталкивает наверх" и концентрирует в правящей элите людей с психологией, неадекватной задачам общественного развития. В России в 1917 г. такую элиту составляли дворяне; в СССР в 1970 - 1980-е годы - безынициативная бюрократия, враждебная новаторству во всех областях, за исключением связанных с гонкой вооружений и государственным престижем.

В современных США опасность для системы создает возникшая в условиях дерегулирования институциональная структура, которая "выталкивает наверх" особенно агрессивных, алчных и изощренных предпринимателей, готовых на неоправданный риск и обход законов. Вместе с аналогичного типа политиками они угрожают крахом не только мировому хозяйству, но и международному миру. Угроза эта тем более реальна, что и в других странах (в том числе в России) в унисон с американскими "ястребами" действуют группы столь же хищных и неразборчивых в средствах предпринимателей.

"Американская мечта": процветание в кредит

Неоклассическая теория исходит из того, что поведение всех акторов рынка не зависит от страны и характера рынка. Но национальная психология существенно различается, как и поведение субъектов на конкретных рынках, поскольку на каждом из них тон задают люди с определенным типом психики.

Современный кризис начался как: а) американский; б) ипотечный; в) финансовый. Поэтому для понимания его механизма недостаточно учитывать сложившуюся структуру глобального хозяйства и ключевую роль в ней американского финансового рынка. Важно понимать психологию тех, кто своим поведением подготовил и углубил этот кризис,

кто в силу особенностей своей психики будет стремиться поступать так и впредь, если сохранит свои позиции.

Иностранцы, посещающие США, часто отмечали такие черты американской национальной психологии, как энергичность, экспансивность, динамизм, стремление к новизне и новаторству, оптимизм, готовность к риску. И это не удивительно, поскольку именно наиболее активные и смелые люди и отправлялись из Европы за океан в поисках счастья, благополучия, богатства и в течение 200 лет превратили дикие просторы в главный центр мирового хозяйства.

Но у этой медали есть и оборотная сторона, недостатки человеческой психики часто суть прямое продолжение ее достоинств. Если слабы сдерживающие рамки, то энергия и экспансивность становятся агрессивностью, стремление к новизне и готовность к риску - авантюризмом, поиски благосостояния оборачиваются алчностью, а оптимизм - легкомыслием. Концентрированным проявлением негативных свойств американской психологии в сфере хозяйства можно считать такие особенности массового поведения, как слабая склонность к сбережениям и стремление к потреблению в долг.

Исследуя проблему "недосбережения" на американских материалах, известный экономист, нобелевский лауреат Дж. Акерлоф объясняет это явление общечеловеческим стремлением "откладывать жертвы на будущее". Он пишет: "...люди (и животные) значительно менее охотно отказываются от текущих удовольствий, чем соглашаются на ограничения в будущем"². При такой психологии принятие решения сберегать откладывается со дня на день и в итоге не реализуется. Для американцев так оно и есть. Но так ли это для других наций? Если недосбережение - общечеловеческая черта, то почему сбережения домохозяйств в США в итоге близки к нулю, а в Германии они составляют 13% дохода, в Японии - 18, а в Китае доходят до 30%?

Зато американцы - чемпионы по задолженности. Только ипотечная задолженность американских домохозяйств достигла к апрелю 2007 г. почти 10 трлн. долл., или 75% ВВП, при этом более 0,8 трлн. долл. на начало года составляли долги "более низкого качества"³. Брать в долг, не будучи уверенным в способности его погасить, превратилось для значительной части американцев в разновидность увлекательного, хотя и рискованного спорта. Привычку брать кредиты можно также объяснить стремлением многих представителей среднего класса поддерживать свой общественный статус и образ жизни в условиях быстрого социального расслоения.

Но, конечно, главное - традиционная "американская мечта" - надежда на повышение доходов в будущем. На это слепо надеются и те, кто экспортирует капитал в США. Выступая в сентябре 2007 г. с лекцией "Положение в современном мире (глобальный обзор)", бывший

² Акерлоф Дж. А. Поведенческая макроэкономика и макроэкономическое поведение // Мировая экономическая мысль. Сквозь призму веков: В 5 т., 6 кн. / Сопред. науч.-ред. совета Г. Г. Фетисов, А. Г. Худокормов. М.: Мысль, 2004 - 2005. Т. V: Всемирное признание: Лекции нобелевских лауреатов. Кн. 2. С. 467 - 468.

³ Ершов М. Как обеспечить стабильное развитие в условиях финансовой нестабильности? // Вопросы экономики. 2007. N 12. С. 6.

канцлер ФРГ Г. Шмидт отметил, что жизнеспособность экономики США зависит от притока средств извне, который сам зависит от внешнего доверия к этой жизнеспособности: "Если по каким-либо политическим причинам будет подорвано доверие в мире к жизнеспособности американского народного хозяйства и в результате иссякнет огромный приток иностранного капитала и сбережений в Соединенные Штаты, а это как-никак 7% американского ВНП (!), то это привело бы к тяжелой ситуации в экономике страны, если не к экономическому кризису"⁴.

Население США, разумеется, не смогло бы впасть в вакханалию избыточной задолженности, если бы его не поощряли банки. Что представляет собой вообще психология банкиров? Вот мнение Дж. Акерлофа: "Большинство из нас представляют себе банкиров центральных банков как людей весьма осторожных, консервативных и надежных. Но мне приходит на ум сравнение многих из них с опасными водителями: чтобы избежать встречного потока инфляции, они выруливают на самый край дороги, удерживая инфляцию на слишком низком, а безработицу - на слишком высоком уровне"⁵. В данном случае нас интересуют методы действий банкиров: преследуя свои цели, они ведут себя "неосторожно", "ненадежно" и "опасно". Когда банкиры ставят цель "удержать инфляцию", они чрезмерно ограничивают кредит; когда преследуют цель заработать на инфляционном росте, они, наоборот, чрезмерно его расширяют; во всех случаях банкиры - опасные, маргинальные "водители". Особенно когда их в этом поощряет государство. Так, в США значительная часть ипотечных кредитов гарантировалась (до 2004 г.) на федеральном уровне.

"Золотые мальчики" с акульими аппетитами

Социально-экономические и политические процессы не протекают "сами собой". За ними стоят люди с определенными интересами и определенным типом психики. В конце 1970 - начале 1980-х годов в правящей элите США, Великобритании и некоторых других стран ведущие позиции заняли "ястребы" - люди с психологией хищников. Опираясь на реальное научно-техническое и экономическое превосходство США и некоторых других стран Запада, они стремились установить свой контроль над миром, так называемый Pax Americana.

И речь идет не только о военно-политической сфере. Люди с аналогичной психологией установили контроль и в сфере экономики и финансов. Современный кризис в США невозможно понять, если не учитывать, какого типа люди контролировали экономику и государство в последние 25 лет. Вот что говорил по этому поводу лауреат Нобелевской премии по экономике (1990 г.) М. Миллер: "...молодые активные менеджеры фирм, эмитируя... облигации, выкупали контрольные пакеты у основателей фирм, уходивших на покой (или у их

⁴ Шмидт Г. Положение в современном мире (глобальный обзор) // Мир перемен. 2008. N 2. С. 129.

⁵ Акерлоф Дж. А. Указ. соч. С. 465.

наследников)". Эти операции "в 1980-х годах отличались от более ранних только своими масштабами и тем, что их объектом чаще становились публичные, чем частные, корпорации, а также тем, что во многих случаях носили недружественный характер". Результатом этой хищнической деятельности стала "невиданная по масштабам" реорганизация американского большого бизнеса. М. Миллер в связи с этим вспомнил даже "перестройку" М. С. Горбачева: "Михаил Горбачев, лауреат Нобелевской премии мира 1990 г., популяризировал термин "перестройка", но предприниматели, осуществлявшие LBO (выкуп акций посредством эмиссии облигаций. - Ю. О.) в 1980-х годах, фактически ее и проводили, и к тому же в масштабах, невиданных в предшествующие десятилетия этого века, со времен, когда консолидаторы типа Дж. П. Моргана и Дж. Д. Рокфеллера начали формировать то, что мы теперь называем большим бизнесом"⁶.

"Реорганизация", проведенная посредством "избыточного использования заемных средств", дала двойственный эффект. С одной стороны, повысилась эффективность (прибыльность) корпораций большого бизнеса, а с другой - резко возросла их рискованность (неустойчивость). Избыточная задолженность и нарастание рисков вызвали в США волну критики в адрес "молодых активных менеджеров", "граничащую в некоторых кругах с истерией". Государство было вынуждено предпринять некоторые меры по ограничению избыточного заимствования, в частности разрушив рынок мусорных облигаций (столь любимых "молодыми активными менеджерами") и установив дополнительный прямой контроль над кредитами банков под эмиссию облигаций.

Однако в целом государственное регулирование финансового рынка в США натолкнулось на жесткое сопротивление многочисленных сторонников "рыночных свобод" и "саморегулирования", одним из которых был сам Миллер. По его мнению, "финансовые рынки имеют встроенные механизмы управления, противодействующие избыточному использованию заемных средств", а государственное вмешательство приведет к "более низкой эффективности и более высоким издержкам"⁷. В итоге "молодые активные менеджеры" получили возможность бесконтрольно расширять заимствования из разнообразных источников и использовать эти средства для экспансии своих операций в финансовом и реальном секторах. В первую очередь речь идет о глобальном капитале и его составных частях.

Замыкающий в "триаде": глобальный капитал

Возникает вопрос об источниках финансовых средств для ускоренной экспансии кредита в США (только с начала 2002 г. до начала 2007 г. объем ипотечного кредитования домохозяйств здесь увеличился на 60%). Теоретически таким источником может служить расшире-

⁶ Миллер М. Г. Эмиссия облигаций для увеличения капитала // Мировая экономическая мысль. Сквозь призму веков. Т. V, кн. 1. С. 635 - 636.

⁷ Там же. С. 637 - 638.

ние кредита на базе рефинансирования центрального банка. Однако главным источником подобной экспансии были внешние средства, привлекаемые как самими банками, так и компаниями по управлению активами, страховыми компаниями, хедж-фондами. Известный финансист Дж. Сорос считает, что резервуаром для массовых и необоснованных инвестиций, образующих финансовые пузыри в разных странах и отраслях мирового хозяйства, служит глобальный капитал, который сформировался в 1970-е годы на основе сотен миллиардов нефтедолларов и с тех пор постоянно возрастал⁸. Особенность такого капитала состоит в том, что у него нет национальных корней, он не связан с определенным регионом и видом хозяйственной деятельности, инвестируется в ликвидные активы, легко и быстро меняет форму и адрес вложений. Вместе с тем движением глобального капитала управляют из мировых финансовых центров, прежде всего Нью-Йорка, Лондона и Токио.

Глобальному капиталу в высшей степени присущи те черты поведения, которые характерны для финансового капитала вообще. Дж. Сорос выделяет из них две: рефлексивность и ошибочность. Под рефлексивностью имеется в виду то обстоятельство, что инвестиции на финансовых рынках определяются не обоснованиями и расчетами, а взаимовлиянием самих инвесторов, воздействием их поведения на психику друг друга⁹. Такое взаимодействие ведет к взлетам и падениям курсов ценных бумаг вне зависимости от реальной доходности организаций-эмитентов. Именно с этим связана другая черта поведения финансистов - его ошибочность. Поскольку рост курса ценных бумаг всегда сменяется его падением, любая инвестиция может рассматриваться как изначально ошибочная, и инвестор должен быть готов вовремя, не дожидаясь падения курса, изъять свой капитал. В связи с этим Сорос отмечает, что глобальный капитал, вложенный в ликвидные ценные бумаги какой-либо страны, всегда готов к паническому бегству оттуда¹⁰. Если массовый приток глобального капитала способен вызвать оживление и даже рост экономики, то его массовый отток оставляет за собой хаос, что наглядно показал кризис 1997 - 1998 гг. И такую картину краха можно было бы наблюдать в США и других странах осенью 2008 г., если бы не спасительные вливания в их экономику триллионов долларов государственных средств (прежде всего за счет наращивания государственного долга, то есть эмиссии денег).

Американцы - гордые и самостоятельные люди, которых с детства приучают презрительно относиться к тем, кто живет на пособие, ко всякому иждивенчеству, к неспособности оплачивать свои долги. Парадокс в том, что эта гордая нация уже четверть века живет за чужой

⁸ См.: Сорос Дж. Алхимия финансов. М.: ИНФРА-М, 1996.

⁹ О теории рефлексивности подробнее см.: Юсим Ю. Первопричина мировых кризисов // Вопросы экономики. 2009. N 1.

¹⁰ Специфику психологии современных крупных финансистов точно подметил Г. Шмидт: "...глобальные финансовые рынки со всеми их непрозрачными новыми финансовыми инструментами - хедж-фондами и тысячами их производных, частными акционерными обществами или специализирующимися на враждебном поглощении собственности капиталистическими акулами с их стадной манерой, как у овец или гусей, могут стать причиной всемирного хаоса" (Шмидт Г. Указ. соч. С. 130).

счет, оставаясь тем не менее на вершине мирохозяйственной пирамиды. Возможно ли, чтобы в условиях рыночной экономики должник мог подчинить себе своих кредиторов? Да, если кредиторы ориентированы на рынок сбыта должника, и при этом он обладает рычагами научно-технического и военно-стратегического контроля над кредиторами.

В конечном же счете США обеспечили себе контролирующие позиции в мировом хозяйстве благодаря тому, что за последние полвека смогли организовать массовый и систематический приток в свою страну интеллектуальных кадров из всех регионов мира и создать благоприятные условия для их деятельности. К сожалению, этот самый мощный в мире созидательный потенциал способен превратиться в потенциал разрушительный, если он попадает под контроль людей с экстремальной психикой.

Квазикейнсианское равновесие при кредитогенном росте

Попытаемся сопоставить выделенные Дж. М. Кейнсом психологические закономерности, действовавшие в экономике между Первой и Второй мировыми войнами, с теми, которые наблюдались в течение последних 25 лет - до кризиса 2008 г.

1. "Понижающаяся склонность к потреблению, растущая склонность к сбережению". Вместо этой закономерности в США действовала противоположная: растущая склонность к потреблению и понижающаяся - к сбережению. В итоге в стране росла склонность прибегать к потребительскому кредиту в отличие от остального мира.

2. "Предпочтение ликвидности". В международном плане это выражалось в стремлении государств к накоплению золотовалютных резервов. Новым в современных условиях стало то, что значительная часть активного торгового баланса многих стран (прежде всего нефтедоллары) аккумулируется в виде свободно перемещающегося глобального капитала, предпочитающего вложения в высоколиквидные ценные бумаги. "Предпочтение ликвидности" хотя и сохранилось, но значительно ослабло: индивиды, фирмы, государства стараются не хранить "свободные кассовые остатки" в виде наличности.

3. "Денежный фетишизм". Почти постоянная инфляция избавила агентов рынка от фетишизации денежной (номинальной) формы доходов и капитала, в их психологии произошел сдвиг в сторону реальных оценок. "Денежный фетишизм" сохранился в форме валютного фетишизма.

4. "Снижение побуждения к инвестированию". По Кейнсу, "побуждение к инвестированию" определяется не только наличием доступного денежного капитала и прибыльных сфер его приложения, но и психикой инвесторов, уровнем их "жизнерадостности", а также соотношением между спекулянтами и долгосрочными инвесторами. Между двумя мировыми войнами снижению этого побуждения способствовали "затухание" технического прогресса, ограниченность внешних рынков, замедление демографического роста. После Второй мировой войны перманентная научно-техническая революция, рост

внешней торговли и населения кардинально изменили ситуацию. При этом важную роль сыграло появление агрессивно-оптимистичного поколения менеджеров. Сложилась долговременная тенденция возрастающего побуждения к инвестированию.

Представим эти новые явления в виде макромодели рыночного равновесия, описанной в кейнсианских и квазикейнсианских терминах. Для этого введем ряд дополнительных упрощений.

Yt₁ - сумма доходов, полученных населением США в период t₁. В расчете на душу населения она возрастала в предшествующие периоды в силу технического и организационного прогресса, роста человеческого капитала. В результате население и в следующем периоде t₂ ожидает увеличения душевого (а потому и суммарного) дохода:

Yt₂ = ΔYt₁ + Yt₂,

где ΔYt₂ - ожидаемое населением увеличение суммарного дохода в периоде t₂ (за счет повышения производительности труда).

Ct₁ - потребление населения в период t₁, равно сумме доходов (Ct₁ = Yt₁). Иными словами, население весь свой доход тратит на текущее потребление и на вложения в вещный (дома, автомобили и т.п.) и человеческий капитал. Отсюда следует, что денежные сбережения населения S в период t₁ равны 0.

Kpt₂ - ипотечный и потребительский кредит. Желая увеличить свое потребление в период t₂ (за счет покупки новых домов, автомобилей и т.п.), население в начале этого периода берет кредитKpt₂ со сроком погашения в конце периода. При этом оно рассчитывает погасить его за счет прироста своих доходов в периоде t₂ (ΔYt₂). Для такого погашения прирост доходов (за счет технического и организационного прогресса, роста человеческого капитала) должен быть не меньше суммы указанного кредита (ΔYt₂ ≥ Kpt₂).

Kpt₂ = It₂. Поскольку население не делает сбережений, то кредит Kpt₂ следует рассматривать как источник инвестиций It₂, которые население вкладывает в новые дома, автомобили и т.д. Возврат кредита в конце периода t₂ можно было бы считать сбережениями, если бы в начале периода t₃ население не прибегало к кредиту снова.

Кредит финансируется из зарубежных источников, к числу которых относятся: а) положительное сальдо торгового баланса ряда зарубежных стран с США; б) валютные резервы и фонды, хранящиеся в ценных бумагах США; в) нефтедоллары на счетах в американских банках; г) сбережения населения ряда стран Западной Европы и Азии (включая Японию и Китай).

В итоге получаем:

Yt₂ = Yt₁ + ΔYt₂; Yt₁ = Ct₁; Ct₂ = Ct₁ + ΔYt₂; ΔYt₂ = Kpt₂;

Yt₁ + ΔYt₂ = Ct₁ + Kpt₂.

Отсюда следует, что при принятых нами условиях рыночное равновесие в США определяется кредитным равновесием (способностью населения погашать долги, не снижая исходного уровня потребления Ct₁ в период t₂). В свою очередь, эта способность определяется

соответствующим ростом доходов, который обусловлен повышением производительности труда на базе научно-технического и организационного прогресса и структурных межотраслевых сдвигов. Существует ли какая-либо рыночная связь, которая приводила бы в соответствие склонность населения повышать свое благосостояние за счет кредита с реальным, а не просто ожидаемым ростом доходов?

Для этого необходимо, чтобы у населения был контракт с фирмами, предусматривающий повышение зарплат в период t₂, а фирмы под обеспечение этого контракта заранее планировали бы на данный период адекватное повышение производительности. Очевидно, такое соответствие трудно установить даже в централизованной плановой экономике (разве что при минимальном уровне роста производительности), а тем более в рыночном хозяйстве с его конкуренцией и неравномерным, рассредоточенным, неуправляемым техническим и организационным прогрессом, резкими межотраслевыми различиями в формировании зарплат, фактически неконтролируемой кредитной сферой.

Таким образом, рыночного механизма, устанавливающего соответствие между ростом спроса населения на кредиты и реальным увеличением доходов населения, не существует. Население в период t₂ предъявляет спрос на кредиты, исходя из сложившихся в период t₁ представлений об ожидаемом росте своих доходов в периоде t₂. В последние 25 лет размеры сбережений населения перестали служить для США ограничителем в финансировании ипотечного и потребительского кредита, поскольку главным источником средств для него стали иностранные ресурсы.

Итак, в течение длительного времени мощная экономика США привлекала мировые финансовые ресурсы на цели кредитования. Пока этот процесс обеспечивался подъемом производительности труда и уровня доходов населения США, кредиты погашались; но как только рост доходов в стране замедлился и даже прекратился, начался кредитный кризис, а вместе с ним и кризис перепроизводства, распространившийся на весь мир.

Можно ли впредь предотвращать подобное развитие событий? Мы полагаем, что в этих целях необходимо прежде всего прогнозировать соотношение двух показателей: прироста среднедушевых доходов и прироста задолженности по ипотечным и потребительским кредитам (с учетом временных лагов). В принципе наихудший (минимальный) прогноз повышения уровня доходов должен рассматриваться как предел для прироста суммы таких кредитов.

Такой минималистский подход учитывает, что кроме проблемы общего несоответствия двух указанных показателей существует проблема структурного несоответствия, отягчающая первую. А именно в условиях растущей дифференциации доходов широких слоев населения (как это имело место в США в последние 30 лет) резко увеличивается доля невозвращаемых кредитов.

Соотношение между ипотечно-потребительским кредитом и уровнем доходов можно улучшить, если значительную часть внешних средств, всасываемых в американскую кредитную воронку, направить на кредитование инвестиций в человеческий капитал и научно-техни-

ческий и организационный прогресс (что повышает производительность труда и уровень доходов населения). Но тогда возникает необходимость в долгосрочной стратегии и системе мер государственного регулирования с использованием макроэкономических моделей.

Те меры, которые принимаются в США с целью остановить разрастание кризиса, нельзя назвать адекватными, поскольку они направлены на восстановление предкризисного статус-кво, а именно положения, когда уровень потребления населения превышал уровень его доходов (и уровень производительности труда). Кризис - это своеобразная ловушка, в которую заводит необеспеченный кредит. Искусственное поддержание платежеспособного спроса населения ведет к тому, что перепроизводство продолжается, а его издержки тяжелым грузом ложатся на государственный бюджет. Сжатие же спроса провоцирует сокращение производства, которое влечет за собой еще большее сжатие спроса, то есть возникает спираль, которая уменьшает ВВП значительно больше, чем необходимо для восстановления равновесия спроса и предложения.

Для выхода из кризиса требуется сконцентрировать средства и усилия на повышении производительности труда (включая и повышение качества продукции) во всех отраслях хозяйства с целью поднять ее до сложившегося уровня потребления. Рост производительности привел бы частично к снижению издержек и цен, а частично - к повышению зарплат и других доходов. Однако в период кризиса фирмы в первую очередь сокращают инвестиции в модернизацию и инновации, замораживают научно-исследовательские проекты. Именно сюда должны быть направлены государственная поддержка и энергия предпринимателей.

Чтобы подготовить и развернуть кризис, в США "в нужном месте и в нужное время" оказалось достаточно менеджеров с психологией хищников. Но найдется ли достаточно предпринимателей с психологией новаторов, чтобы вытащить из кризиса американскую экономику?

Выход из кризиса для страны, сильно зависящей от мирового хозяйства, возможен только вместе со всей глобальной экономикой. Понимание общих причин, вызвавших кризис, указывает и на пути выхода из него. Одна из них - нарушение соответствия между уровнем цен на товары и услуги (отражающим уровень эффективности хозяйства и степень его монополизации), с одной стороны, и уровнем заработной платы (определяющим доходы и платежеспособный спрос населения) - с другой. Вторая причина - нарушение пропорций производства вследствие гипертрофированного развития отдельных отраслей. Обе диспропорции сформировались вследствие чрезмерной экспансии кредита, искусственно раздувшей платежеспособный спрос далеко за пределы, диктуемые реальной динамикой эффективности и требованиями пропорциональности.

Какими же должны быть антикризисные меры? Если бы кризис ограничился сжатием кредита на сумму его превышения над нормальным уровнем, сокращением производства и потребления до уровня, определяемого реальной (а не раздутой чрезмерным кредитом) покупательной способностью населения, падением выпуска излишних видов продукции, то антикризисные меры вообще были бы не нужны, поскольку кризис только восстановил бы нарушенный баланс.

Однако шоковое сжатие кредита разрушает банковскую систему в целом, а сокращение производства, раз начавшись, способно принять катастрофические масштабы и вообще подорвать спрос. Трудность решения проблемы состоит в следующем: антикризисные меры государства необходимы, но они не должны быть нацелены на восстановление статус-кво, поскольку это означало бы возвращение к тому дисбалансу, который и привел к кризису. Поэтому государственная поддержка банковской системы, как и производства, должна быть строго дозированной.

Реальный путь выхода из кризиса - достижение соответствия спроса и предложения путем повышения эффективности производства, обеспечения структурной сбалансированности и активизации конкуренции. Но это исходное условие, для того чтобы начали работать рыночные механизмы нового этапа экономического роста. Рыночной экономике, стихийной по своей природе, необходимо преодолеть полосу неопределенности, двигаясь "на ощупь".

Во-первых, в каждой отрасли надо определить, на каком технологическом базисе следует обновлять производство. С учетом острой нехватки капиталов это не могут быть принципиально новые капиталоемкие проекты, а именно они нужны для нового подъема. Во-вторых, нелегко реализовать на практике направления сбалансированного структурно-отраслевого роста. Дело в том, что именно те отрасли, производство которых оказалось избыточным, занимают самые влиятельные позиции в обществе, причем не только по своему экономическому, но и по социально-политическому весу. Например, в США наибольший нажим на правительство с целью получить финансовую поддержку и сохранить свои позиции оказывают строительные компании и автомобильные корпорации, а в России - сырьевые отрасли и то же строительство. Именно в условиях кризиса заметно отсутствие у страны сбалансированной индикативной программы развития национального хозяйства на средний и длительный срок, без чего невозможна эффективная антикризисная политика и в краткосрочном плане.

Дисбаланс в психологии элит как предпосылка глобальных кризисов

При обсуждении причин нынешнего кризиса говорят о стихийных силах неуправляемого глобального рынка, о бесконечном множестве источников кризисных процессов. Все это верно, но с одним важным дополнением: рыночные потоки имеют двоякое существование - реальное и финансовое, причем второе контролирует первое. Чтобы из денежных накоплений превратиться в инвестиции, мировые финансовые потоки проходят через узкую горловину гигантских банков и инвестиционных фондов Нью-Йорка, Лондона и Токио. Именно здесь решается, куда и на каких условиях будет вложена львиная доля финансовых ресурсов мира. "Круг подозреваемых" драматически сужается.

Приходится констатировать, что в США и население, бравшее избыточные кредиты, и финансисты, их раздававшие, и власти, обя-

занные контролировать финансистов, оказались безответственными, не способными на самоконтроль и самоограничение. С учетом ключевой роли, которую занимает (и еще долго будет занимать) экономика США в мировом хозяйстве, психология американской элиты представляет прямую угрозу мировому сообществу. Не случайно Дж. Сорос еще десятилетие назад предложил установить международный контроль над глобальными финансовыми центрами, имея в виду прежде всего финансовые центры США. Недавно с аналогичными идеями выступили немецкие банкиры и политики.

Экс-канцлер ФРГ Г. Шмидт настоятельно рекомендовал: "Во избежание катастроф, глобальный оборот капитала нуждается в регулировании. Таково требование предусмотрительного разума, не говоря уже о порядочности и морали. Поскольку Международный валютный фонд еще 30 лет назад утратил свою важнейшую функцию, не исключено, что будущая встреча на высшем уровне... наделит его новой функцией, а именно: создание новой транснациональной системы надзора и контроля над финансовыми рынками и всеми их участниками"¹¹.

Нельзя найти такой выход из кризиса, который одновременно гарантировал бы от повторения в ближайшие годы ситуации, сложившейся в 2007 - 2008 гг., если не учитывать, кроме объективного положения, еще и психологию главных участников разыгравшейся драмы и усвоенные ими роли. Из сказанного выше видно, что непосредственная вина за наступление кризиса лежит прежде всего на той части экономической и политической элиты США, которая воспользовалась положением своей страны в глобальной экономике для форсированного хищнического обогащения и военно-политической агрессии. Последствия оказались деструктивными для самой этой элиты и США в целом.

Со стороны элит Западной Европы и Японии были попытки воспрепятствовать хищнически-агрессивному курсу правящей элиты США, но слабые и частичные. Почему их позиции не соответствуют реальному удельному весу этих стран в глобальной экономике и мировой системе государств? Мы полагаем, что причина кроется в психологии. Со времени окончания Второй мировой войны западноевропейская и японская элиты страдают хроническим комплексом неполноценности и моральной зависимости от американского "патрона", что служит фундаментом пресловутого американского "лидерства".

С приходом в Вашингтон новой администрации возникла надежда на то, что власть перейдет от людей с хищнически-агрессивной психологией к людям конструктивным, способным отказаться от односторонних действий и диктата в пользу действительно коллективных решений и действий. Только тогда возможны перспективное антикризисное регулирование глобальной экономики и предотвращение кризисов в других сферах жизни мирового сообщества.

¹¹ Шмидт Г. Указ. соч.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - Ю. ОЛЬСЕВИЧ:

Комментарии: