Libmonster ID: RU-15807
Автор(ы) публикации: С. А. Нефедов

Споры о реформах Петра Великого, начавшиеся вскоре после смерти преобразователя, продолжаются по сей день. Две крайние позиции в этих спорах обозначены классическими работами П. Н. Милюкова и С. М. Соловьева. Как известно, Милюков отказывался называть деятельность Петра преобразовательной, ибо "хозяйничанье изо дня в день не представляет собой ничего похожего на реформу"1. Соловьев, напротив, писал, что "история ни одного народа не представляет нам такого великого, многостороннего преобразования"2. Именно так представляли деяния Петра его современники, их дети и внуки. "Задолго до Соловьева всеобщим стало мнение о том, что деятельность Петра и ее результаты были порождением почти сверхчеловеческого разума", - отмечает Х. Баггер3.

Что же хотел создать Петр Великий? М. М. Богословский писал, что идеалом преобразователя было государство, которое регулирует всю общественную жизнь в целях достижения "всеобщего блага" - "регулярное государство"4. Некоторые современные историки отождествляют "регулярное государство" и государственный социализм5, однако вернее будет придерживаться терминологии XVIII века. Концепция "регулярного государства" была новой для того времени, ее разрабатывали знаменитые философы Самуил Пуфендорф, Готфрид Лейбниц, Христиан Вольф. Петр не раз встречался с Лейбницем, состоял в переписке с Вольфом и участвовал в переводе трудов Пуфендорфа; он знал эти труды так хорошо, что переводивший их ученый монах Гавриил Бужинский называл царя "российским Пуфендорфом"6. По словам Б. И. Сыромятникова, Петр всецело уверовал в спасительную силу "регулярного государства", в то, что Лоренц фон Штейн назвал "машиной для производства счастия народов"7.

В чем же заключалась концепция "регулярного государства"? Был ли это философский фантом, или такие государства действительно существовали в истории? Копировал ли Петр какой-то конкретный образец, или же пытался претворить в жизнь абстрактную теорию? Разрабатывавший эту теорию Х. Вольф в 1721 г., выступая перед профессорами университета в Галле, неожиданно для всех заявил, что в Китае уже давно придерживаются этих принципов управления, что - как он узнал из переводов конфуцианских ка-

Нефедов Сергей Александрович - доктор исторических наук, профессор Уральского федерального университета, ведущий научный сотрудник Института истории и археологии Уральского отделения РАН.

стр. 53

нонов - его учение в общих чертах совпадает с традиционной конфуцианской доктриной. Речь Вольфа вызвала возмущение университетских теологов, и по их настоянию король Фридрих Вильгельм I предписал Вольфу покинуть Пруссию. Петр I предложил изгнанному ученому пост президента создававшейся Санкт-Петербургской академии, но Вольф не поехал в холодную Россию - хотя он очень уважал Петра и называл его "монархом-философом"8.

Сходство теоретических принципов Вольфа с конфуцианским учением состояло прежде всего в примате системы государственного регулирования, в государственных монополиях, во всеобщей регламентации, в строгой и отлаженной бюрократической системе, в основании которой лежал принцип продвижения по заслугам. В те времена высшие должности обычно были достоянием аристократии, и, например, во Франции и Пруссии офицером мог быть лишь потомственный дворянин, поэтому идеи Вольфа не могли получить сочувствия у знати. Но Петр поддерживал эти идеи и в 1722 г. утвердил "Табель о рангах", согласно которой повысить в чине можно было только за заслуги, независимо от происхождения. "Однако ж мы для того никому какова ранга не позволяем, пока они нам и отечеству никаких услуг не покажут", - гласила 8-я статья "Табели".

"Табель о рангах" уравнивала дворян и простолюдинов, что было неслыханным как для России, так и для большинства европейских государств. С. М. Троицкий в объяснение появления 8-й статьи приводил в качестве аналога "Королевское прусское учреждение о степени" 1705 года. В русском переводе этого регламента, который использовался при разработке "Табели о рангах", говорится, что "все наши служители, хотя они суть не шляхетные или вышнего урождения, только по чинам, которые от нас имеют, достоинство и установленную степень в явных и особливых собраниях по порядку, како мы учредили, держать должны"9. Однако легко видеть, что в прусском регламенте речь идет лишь о соблюдении рангов в чиновных собраниях, а не о присвоении рангов независимо от происхождения.

Восьмая статья "Табели о рангах" - это не единственная "революционная" статья, происхождение которой вызывает вопросы. То же самое можно сказать об 11-й статье, которая дает дворянство простолюдинам, выслужившим самый низший ранговый чин, чин секретаря или прапорщика. Как и 8-я статья, по своему эгалитарному характеру эта статья не имеет аналогов в регламентах других государств. Не имеют аналогов и многие другие законы, в частности, постановления, касающиеся экономического регулирования. Не имеет прецедентов "главный" закон Петра I - "Генеральный регламент".

Следует ли отсюда, что в своей деятельности Петр I пытался реализовать некий отвлеченный философский проект - проект "регулярного государства", в котором абстрактные идеи о "всеобщем благе" смешались с конфуцианскими идеалами? Или все же царь имел перед глазами европейский образец - образец, с которого он брал пример? Существовало ли в Европе начала XVIII в. "регулярное государство"? И если существовало, то каким образом оно возникло?

Для того, чтобы исследовать эту проблему, необходимо сначала коснуться более общего вопроса о закономерностях эволюции государств в новое время. В 1960-х годах М. Робертс предложил так называемую теорию "военной революции"10. Согласно этой теории, причиной социально-политической трансформации государств являлись революционные изменения в военных технологиях. Для средних веков было характерно военное преобладание рыцарской кавалерии; рыцарь, который был господином на поле боя, был господином и в обыденной жизни - это порождало сеньориальную систему и феодализм11. С появлением огнестрельного оружия начался закат эпохи рыцарской кавалерии; дворяне-рыцари утратили свое военное превосходство, что означало неизбеж-

стр. 54

ное крушение феодального режима. В середине XVI в. на поле боя господствовали массы пехоты, организованные в баталии и терции: по периметру терции стояли мушкетеры, а внутри - пикинеры. Приближаясь к противнику, мушкетеры производили несколько залпов, а затем уступали место пикинерам, которые шли в атаку, выставив пятиметровые пики. На смену анархичным рыцарям пришла сложная военная машина, где все зависело от слаженности и дисциплины. "Строгая дисциплина и механическая тренировка, требуемые новой... тактикой, согласовывались с тенденцией эпохи к абсолютизму, - отмечал Робертс. - Она наводила на мысль, что дисциплина, дающая успех в бою, могла дать положительные результаты в применении к гражданскому обществу. Правитель все более и более ассоциировался с главнокомандующим, и из новой дисциплины и обучения рождалось не только самодержавие, но и тот особый тип монарха, который предпочитал называть себя Kriegsherr12".

Механизм перехода к абсолютизму на примере некоторых европейских государств был проанализироаван в известной работе Б. Даунинга. Создание новой армии требовало больших финансовых затрат и введения новых налогов, что вызывало сопротивление сословных собраний, парламентов и штатов. Дворянство, господствовавшее в этих собраниях, понимало, что оно теряет не только доходы, но и лишается своей военной опоры, рыцарского ополчения. Однако дворяне-рыцари ничего не могли противопоставить новой военной силе, и подчинявшаяся монарху-полководцу (Kriegsherr) дисциплинированная армия расчищала ему дорогу к абсолютизму. Монарх-полководец, естественно, стремился переделать все общество по образцу своей армии, учредить для граждан уставы и регламенты и заставить все государство маршировать как один батальон. Новая военная монархия заботилась прежде всего о военной мощи государства; для этого она сосредоточивала в своих руках финансы, налаживала строгий учет и контроль, увеличивала налоги и стремилась поднять доходы путем развития промышленности и торговли. Итогом "военной революции" было становление режима, который Даунинг назвал "военно-бюрократическим абсолютизмом"13.

Вследствие своей аморфности понятие абсолютизма в последнее время стало подвергаться критике; в частности, Н. Хеншелл в работе "Миф абсолютизма" утверждал, что в действительности абсолютизм во многих случаях лишь маскировал реальную власть дворянской элиты. Военно-бюрократический абсолютизм не относится к числу таких случаев: как следует из модели Даунинга, он появляется в результате конфликта между монархией и дворянством. По мнению Хеншелла, этот конфликт может принимать такие масштабы, что, например, в Швеции, "дворянство стало жертвой абсолютизма"14. Таким образом, военно-бюрократический абсолютизм - это отнюдь не миф, это особая разновидность абсолютизма, и его нельзя путать с другими автократическими режимами.

Разумеется, путь к военно-бюрократическому абсолютизму не был прямолинейным; эволюция совершалась методом проб и ошибок; естественный отбор благоприятствовал тем государствам, которые наиболее эффективно использовали новые военные технологии. Сторонники теории диффузионизма утверждают, что фундаментальные нововведения вызывают волны завоеваний: государства, которые первыми овладевают новым оружием, используют свое преимущество для военной экспансии. Страны, находящиеся перед фронтом наступления, вынуждены спешно заимствовать оружие завоевателей и те социальные порядки, которые обеспечивают его эффективное применение. Вместе с этими порядками заимствуются и другие элементы культуры, и таким образом появляется "культурный круг", область распространения данного технического достижения и сопутствующих социальных и культурных явлений.

стр. 55

Такова одна из схем, объясняющих возникновение и распространение военно-бюрократического абсолютизма. Однако очевидно, что военно-бюрократическое государство Робертса отнюдь не тождественно "регулярному государству" Пуфендорфа. Главное отличие кроется в той самой 8-й статье "Табели о рангах": военная монархия не обязана быть эгалитарной и заботиться о "всеобщем благе". Прусская военная монархия, наоборот, была построена на началах строгой сословности. Таким образом, данная схема не отвечает на вопрос о том, как появилась "военная монархия" и каким образом она трансформировалась в "регулярное государство" (если такая трансформация действительно имела место).

Робертс датировал первый этап "военной революции" реформами Морица Нассау, штатгальтера Нидерландов в 1585 - 1625 годах. В этот период Нидерланды, отстаивая свою независимость, вели тяжелую борьбу с Испанией, и Мориц Нассау противопоставил испанским терциям новую военную тактику. При этой тактике мушкетеры строились в 8 - 10 шеренг, первая шеренга стреляла залпом, разворачивалась и уходила сквозь проходы в других шеренгах, чтобы встать позади них (это называлось "контрмарш"). Пока другие шеренги стреляли и совершали контрмарш, первая шеренга перезаряжала свои мушкеты; эта операция была разделена на 42 "темпа" и проводилась солдатами синхронно под команды офицеров. Время было рассчитано так, что на последнем такте шеренга вновь стояла перед противником; она делала залп и снова уходила в тыл15.

Новая тактика требовала согласованности действий и железной дисциплины. Офицеры должны были не только командовать "темпы", но и следить, чтобы совершавшие контрмарш солдаты не бежали с поля боя. Чтобы уменьшить риск бегства, Мориц ограничил использование немецких наемников и предпочитал набирать в полки местных уроженцев, по большей части кальвинистов. В своей борьбе с католиками кальвинисты выработали навыки самодисциплины; члены кальвинистской общины отвечали за поведение своих товарищей как в мирной жизни, так и на поле боя16. Требовалось также улучшить профессиональную подготовку офицеров; с этой целью кузен Морица, Иоганн Нассау, в 1616 г. создал первое офицерское училище, "Schola Militaris"; курс обучения в этом училище занимал полгода17.

Тактика Морица требовала, чтобы солдаты имели одинаковые мушкеты, и Соединенным провинциям понадобилось перевооружить свои войска; это было сопряжено с большими финансовыми затратами. Война с могущественной Испанией ложилась на молодую республику тяжелым бременем - в особенности после того, как к обычным военным расходам прибавились расходы на реформу. В 1575 - 1610 гг. налоговые платежи в расчете на душу населения возросли примерно в шесть раз18. Большую часть дохода давали акцизы, но существовал также налог на землю и здания, а в некоторых провинциях - подоходный налог. Небольшие размеры страны и бухгалтерские навыки купцов позволяли проводить кадастры и вести учет имущества; финансовые дела центрального правительства были сосредоточены в бюджетно-контрольной коллегии "Generaliteits Rekenkamer"19. Помимо увеличения компетентности, коллегиальное принятие решений позволяло уменьшить коррупцию и патернализм.

Таким образом, в соответствии с теорией "военной революции", реформа Морица Нассау вызвала резкий рост военных расходов, увеличение налогов и создание совершенного финансово-бюрократического аппарата. В соответствии с теорией, Мориц стремился к расширению своей власти и жестоко расправлялся с противниками, но эти абсолютистские тенденции встретили ожесточенное сопротивление правящей купеческой олигархии. Соединенные провинции резко отличались от других государств Европы: это была купеческая республика, которая жила морской торговлей. Подобно тому, как "военная революция"

стр. 56

породила военную монархию, купеческая республика была порождением "морской революции"; эта великая технологическая революция ознаменовалась созданием океанских морских судов, каравелл, галеонов и флейтов. Флейт был голландским изобретением, этот корабль имел штурвал и составные мачты с совершенным парусным вооружением; он был намного более быстроходным и маневренным, чем каравеллы и галеоны. Флейт подарил Голландии господство на морях, и купеческая республика захватила монополию посреднической морской торговли. Огромные торговые прибыли определяли всю жизнь Нидерландов, и власть принадлежала тому, кому принадлежали эти прибыли, - купеческой олигархии. Дворянство, которое господствовало в других странах Европы, в Нидерландах не имело ни денег, ни привилегий. Даже обладая дисциплинированной армией, монарх или военный диктатор не мог отнять у купцов их капиталы, потому что источники прибыли находились за морями, на неподвластных ему территориях. Контролируя финансы, олигархия не только не допускала Морица к абсолютной власти, но и не позволяла ему вести политику завоеваний: купцы не нуждались в приращении территорий, их экономические интересы лежали на морях и далеко за морями. Бургомистр Амстердама К. Хуфт выразил эту политическую доктрину в отточенной фразе: "Наша власть и интерес состоит в Imperium maris и международной торговле"20.

Огромные прибыли от голландской посреднической торговли создали избыток капиталов, и эти капиталы искали применения в других сферах, в том числе в мануфактурной промышленности. Капиталы вкладывались в новую технику, в образование, в университеты и в науку - Голландия была главным научно-технологическим центром Европы. В поисках новых прибылей голландские предприниматели строили мануфактуры в других странах, в том числе в Швеции, Дании и России; они приносили с собой новые технологии и таким образом способствовали распространению голландского культурного круга21. Отличительными элементами этого культурного круга были океанские корабли, морская торговля и торгово-промышленное предпринимательство, а в политической сфере - правление купеческой олигархии и равенство сословий. В Европе распространение голландских нововведений приняло в основном характер мирной диффузии. Почти каждое европейское государство стремилось по голландскому образцу завести свой флот, основать торговые компании и вступить в торговлю с дальними странами - и конечно, без корыстных голландских посредников. Министр Людовика XIV Ж. -Б. Кольбер создал французский флот и, перенимая голландские технологии, построил сотни мануфактур. Кольбер пытался заимствовать и голландскую науку, он создал Парижскую академию наук и пригласил из Голландии знаменитого Х. Гюйгенса - но когда начались гонения на протестантов, Гюйгенс вернулся на родину. После смерти Кольбера Людовик XIV почти перестал заботиться о науках и мануфактурах; он был также уверен, что его великой державе нет нужды что-то заимствовать на стороне.

Распространение военных новшеств Морица Нассау поначалу замыкалось в рамках расширения голландского культурного круга. После того как в 1600 г. армия Морица разгромила дотоле непобедимые испанские терции в битве при Ньюпорте, соседние государства стали поспешно перенимать новую тактику. Изданный в 1607 г. военный устав Иоганна Нассау22 был сразу же переведен на немецкий, датский и французский языки. Мориц и Иоганн стремились научить новой тактике своих протестантских союзников, и голландские офицеры обучали солдат в Бадене, Гессене, Саксонии, Вюртемберге, Бранденбурге23.

Особое место в планах братьев Нассау занимала протестантская Швеция. Молодой шведский король Густав II Адольф получил первоначальные сведения о новой тактике от своего наставника Йохана Скитте. В 1620 - 1621 гг. король, сохраняя инкогнито, под именем "капитана Гирса" предпринял поездку в Гер-

стр. 57

манию, где ознакомился с военными реформами в протестантских княжествах. Его путешествие завершилось встречей с Иоганном Нассау в Гейдельберге - результатом этого визита было появление первого шведского военного устава, "Воинского артикула"24.

Густав Адольф продолжил дело Морица, при этом шведские военные реформы стали началом второго этапа "военной революции". Как известно, в процессе распространения фундаментальных военных новшеств копируется не только военная технология, но и военная инфраструктура, которая является частью социально-экономической системы. Реформы такого рода приводят к глубоким общественным, политическим и экономическим преобразованиям - поэтому необходим краткий анализ социоэкономической ситуации в Швеции до и после реформ.

Географическое положение Швеции, страны на краю Европы, обусловило особый характер развития этой страны. Швеции процесс распространения рыцарской кавалерии достиг сравнительно поздно; сеньориальная система и феодализм распространялись здесь лишь с XIV века. В то время как на континенте дворяне постепенно избавились от обязанности рыцарской службы и превратились в помещиков, в Швеции этот процесс не получил завершения, и по старой традиции в рыцарское сословие ("фрельсе") мог записаться любой зажиточный бонд, пожелавший вместо уплаты налогов исполнять конную службу. Крестьяне сохраняли право носить оружие, и в случае войны их призывали в ополчение; вместе с дворянами, духовенством и бюргерами они посылали своих представителей в четырехсословный парламент, риксдаг. В начале XVI в. половина обрабатываемой земли (52%) принадлежала крестьянам, доли дворян и церкви были равны - по 21%; 6% приходилось на долю короля25. В ходе реформации король Густав Ваза (1523 - 1560) отнял земли у церкви, и домениальный сектор экономики, таким образом, значительно расширился. Густав Ваза, энергично используя методы государственного регулирования, создавал мануфактуры, вел обширную торговлю и, случалось, даже предписывал крестьянам время сельскохозяйственных работ. Были составлены земельные кадастры и установлены точные размеры податей (некоторые из них еще имели продуктовую форму)26.

Своими административными и финансовыми успехами Густав Ваза был обязан приглашенным им немецким чиновникам во главе с канцлером Конрадом фон Пюхю. Пюхю реорганизовал финансовое ведомство, придал ему коллегиальный характер и наладил строгий учет доходов и расходов. В отличие от многих других стран, в Швеции проводились земельные кадастры и в провинциальных земельных книгах относительно каждой крестьянской фермы имелись записи об имуществе фермера, арендной плате и уплачиваемых налогах. Как полагает Робертс, канцлер использовал в качестве образца немецкие и бургундские традиции (в состав Бургундии входили самоуправляющиеся города Фландрии и Нидерландов)27.

Таким образом, в середине XVI в. Швеция представляла собой централизованное государство с сильной королевской властью, налаженной бюрократией и значительным государственным сектором экономики. При этом дворянство было относительно слабым, а крестьянство сохраняло свою свободу и пользовалось покровительством короля, заботившегося - как стали говорить позднее - о "всеобщем благе". "Всем хорошо известно, как по-христиански и доброжелательно мы за время нашего управления обращались со всеми вами и с нашим дорогим отечеством - так, как святой Моисей правил детьми Израиля", - писал Густав Ваза крестьянам Эланда28.

В какой-то мере этот стиль патриархального правления "доброго короля" соответствовал идеальному образу "регулярного государства", однако траекто-

стр. 58

рия исторического развития была направлена в другую сторону. В Швеции наблюдались те же тенденции феодализации, что и в средневековой Европе. Во второй половине XVI в. шведское дворянство - по примеру дворянства Германии и Франции - пыталось освободиться от обязанности рыцарской службы и закрепить наследственный характер своих привилегий. При Юхане III (в 1569 г.) срок службы фрельсе был ограничен 14 днями, а при Карле IX неявки на воинские сборы приобрели массовый характер. Когда в 1623 г. было объявлено о созыве дворянского ополчения, на службу явилось только 200 рыцарей29.

После смерти Карла IX в 1611 г. дворянство заставило юного Густава II Адольфа дать "королевское обещание" (konungafdrsakra), согласно которому король должен был править вместе с Государственным советом (риксродом) и дворяне получили монополию на занятие всех высших должностей, причем эти должности сделались пожизненными. Канцлером стал граф Аксель Оксеншерна, стремившийся направить короля на путь завоеваний, которые дали бы добычу дворянству и примирили интересы монарха и аристократии30. Со своей стороны, Нидерланды стремились привлечь протестантскую Швецию к общеевропейской войне между протестантами и католиками - и содействовали проведению военных реформ. При участии офицеров из Schola Militaris шведская армия была организована и обучена по образцу армии Морица Нассау31. Солдаты носили форму, маршировали в ногу, почти автоматически выполняли ружейные приемы и соблюдали строгую дисциплину. Как в Нидерландах, войска комплектовались по большей части местными уроженцами. Густав Адольф использовал существовавшую издавна обязанность крестьян поставлять солдат в ополчение, но эта повинность стала более тяжелой, чем прежде: в рекруты брали одного из 10 взрослых мужчин и срок службы составлял 20 лет32. К моменту высадки в Германии шведская армия насчитывала 72,5 тыс. солдат, из них 38 тыс. были шведами или финнами, а остальные - иностранными наемниками33.

Это была огромная по тем временам армия, на содержание которой были мобилизованы все силы страны. Военная реформа 1620-х годов сопровождалась не только введением рекрутской повинности, но и резким повышением налогов. В 1624 г. был проведен земельный кадастр и все налоги преобразованы в единый поземельный налог, определяемый в зависимости от размеров посева и количества скота. Были введены новые акцизы, повышены пошлины в балтийских портах, печатались медные деньги с номинальной стоимостью. Государство вводило монополии на экспорт и производство отдельных товаров; особенно большие доходы давала медная монополия. В 1623 - 1632 гг. доходы государства увеличились с 2,5 до 6,5 млн. талеров. "Производство, торговля, потребление - все было объектом регулирования, - пишет Робертс, - каждый подданный рассматривался как шестеренка, функционирующая в назначенном месте большой государственной машины"34.

Чтобы эффективно руководить этой мобилизационной экономикой, с участием нидерландских специалистов была преобразована система управления. Было учреждено пять коллегий-министерств, возглавляемых членами рикерода. Специальными регламентами устанавливались служебные чины, их обязанности, порядок подчинения, присяга при вступлении в должность и даже часы работы. В коллегиях был введен правильный документооборот, все заседания пунктуально протоколировались. У голландцев были заимствованы методы составления регулярных бюджетов и усовершенствованная бухгалтерия. Была введена также система ревизии и контроля, и, хотя высшие должности были закреплены за дворянством, для занятия постов требовалось образование и служебные навыки. В 1634 г. этот весьма совершенный по тому времени бюрократический аппарат был детально описан в так называемой "Форме

стр. 59

правления" - регламенте, который утверждал порядки управления регентов после смерти Густава Адольфа35. Таким образом, в Швеции появилась "эффективная бюрократия", впоследствии послужившая образцом для других европейских государств36.

Шведские историки называют государство Густава II Адольфа "военным государством"37, и оно имеет много общего с "военной монархией" Робертса: с ее приматом военной мощи, государственном регулированием, строгим учетом и контролем, резким увеличением налогов. Однако шведское "военное государство" имело некоторые характерные голландские черты, проявлявшиеся и в устройстве коллегий, и в дисциплине и организации, и в военной технологии, которая была голландского происхождения. Главное его отличие от "военной монархии" Робертса заключалось в том, что Густав Адольф не был абсолютным монархом, он разделял власть над государством с аристократией и старался ублажить дворян титулами и пожалованиями коронных земель. После смерти Густава Адольфа Оксеншерна подвел итог его внутренней политики: "Покойный король не одобрял того, что старый Густав (Густав Ваза. - С. Н.) и другие короли стяжали все для короны и таким образом обедняли подданных, так что во времена Эрика и Юхана дворянин был вынужден влачить жалкое существование... И поэтому он дает своим подданным землю и делает их богатыми"38. Разумеется, речь шла об обогащении дворянства - для крестьян политика "покойного короля" означала рекрутчину и огромный рост податей.

Военные реформы Густава Адольфа подразумевали создание военной промышленности. Первоначально король закупал оружие у нидерландских промышленников, а затем предоставил им льготы для создания местного производства в Швеции, располагавшей уникальными условиями для развития металлургии, включая богатые руды и леса, которые давали древесный уголь. Нидерландские капиталисты, такие как Луи де Геер, Антон Монье, Говерт Силенц, привлекали мастеров из Бельгии, строили доменные заводы и отливали пушки. Голландские предприниматели получали прибыль, продавая оружие в Нидерланды и в другие страны Европы. Это был процесс распространения голландского культурного круга, который наблюдался и в других странах Европы. Подражая голландцам, шведы стали строить океанские корабли; была создана "Компания южных морей" и основаны торговые фактории в Северной Америке и Африке39.

Восприятие голландских металлургических технологий сыграло в истории Швеции революционную роль. Строительство оснащенных по последнему слову тогдашней техники литейных заводов открывало путь к дальнейшему совершенствованию. Существовавшая в начале XVII в. технология литья вынуждала делать стенки ствола пушек настолько толстыми, что даже малокалиберные орудия было трудно перевозить по полю боя. Густав Адольф осознал, как важно улучшить качество литья для создания легкой полевой артиллерии. Были приглашены лучшие мастера из Германии и Бельгии; работы продолжались более десяти лет, и в конце концов в 1629 г. была создана легкая "полковая пушка", "regementsstycke"40. "Полковую пушку" могла везти одна лошадь; два-три солдата могли катить ее по полю боя рядом с шеренгами пехоты: пехота получала постоянную огневую поддержку. "Это было фундаментальное нововведение", - писал Робертс41.

Появление "полковой пушки" положило начало второго этапа "военной революции". Создание нового оружия вызвало волну шведских завоеваний: в своих походах шведская армия достигала Мюнхена, Франкфурта, Кракова и Полтавы. Война кормила сама себя, и грабеж завоеванных территорий приносил немалые доходы - в отдельные годы они на порядок превосходили обычные доходы бюджета44. Шведское дворянство познакомилось с европейской роскошью, жившие ранее в бревенчатых избах дворяне строили великолепные

стр. 60

усадьбы, окруженные парками в немецком стиле42. После смерти Густава Адольфа, в правление королевы Кристины (1632 - 1654), стало проявляться французское влияние, выражавшееся в основном внешне - в стремлении к роскоши и в придворных празднествах, требовавших больших средств. В малолетство Кристины власть оказалась в руках аристократического риксрода; его возглавлял Оксеншерна, который сохранял свое влияние до конца правления королевы. Оксеншерна не мог долгое время продолжать политику военной мобилизации, проводимую Густавом Адольфом: после смерти короля риксдаг потребовал уменьшить налоги и правительство было вынуждено пойти на частичные уступки43. Получаемые из Германии военные контрибуции позволили не только уменьшить налоги, но и сократить набор рекрутов, заменив их немецкими наемниками. Но денег все же не хватало, поэтому аристократическое правительство продолжало распродажу и раздачу дворянам коронных земель, которая началась еще при Густаве Адольфе; оно вознаграждало землями воевавших в Германии офицеров. Одновременно было роздано большое количество баронских и графских титулов, а общее количество дворянских родов удвоилось. К середине XVII в. в руках дворянства находилось 2/3 земель Швеции и, поскольку земли дворянских поместий освобождались от налогов, то правительство утратило значительную часть доходов44. По существу, это означало широкомасштабную приватизацию государственного сектора и демонтаж созданного Густавом Адольфом "военного государства".

Для простого народа война означала прежде всего чрезвычайные налоги и рекрутчину. На риксдаге 1650 г. неблагородные сословия обратились с ходатайством к королеве Кристине; депутаты жаловались, что для войны жертвовали всем, но всю выгоду присвоили немногие, "как будто мы боролись за них, а не за интересы родины". После заключения в 1648 г. Вестфальского мира уже не поступала военная добыча, поэтому армия должна была содержаться за счет налогов. Между тем в результате "приватизации" обыкновенные доходы казны уменьшились, и правительство пыталось ввести новые налоги. Неблагородные сословия протестовали, они требовали проведения "редукции" - возврата короне присвоенных дворянством земель. На риксдаге 1655 г. при поддержке нового короля Карла X Густава было принято решение о возвращении короне четвертой части земель, розданных после 1632 года. Однако проведение этой "четвертной редукции" было вскоре приостановлено: Карл X отправился на войну с Польшей; так же как Густав Адольф, новый король пытался решить все проблемы с помощью военных контрибуций45.

Шведские завоевания П. Андерсон назвал "шоком, сформировавшим восточный (восточноевропейский. - С. Н.) абсолютизм"46. Действительно, согласно концепции диффузионизма волна завоеваний, казалось бы, должна была заставить страны Восточной Европы не только перенимать шведскую военную технологию, но и копировать принципы шведского "военного государства", создавая шведский "культурный круг". Однако абсолютизм не был исходным элементом этого культурного круга, шведское "военное государство" управлялось на основе конституции, "королевского обещания", и ни Густав Адольф, ни Карл Густав не обладали абсолютной властью. Откуда же взялся "восточный абсолютизм"?

Первый удар шведской завоевательной волны пришелся на северогерманские княжества, которые стали полем боя враждующих армий. В 1638 г. шведский главнокомандующий Ю. Банер докладывал канцлеру Оксеншерне, что после прохождения его войск в некоторых районах не осталось ничего, кроме "песка и воздуха", потому что все "разорено и снесено с лица земли". Под 1637 - 1639 гг. в хронике Бранденбурга записано: "При неурожаях бедствия стали страшными. Местные жители и солдаты пожирали кошек, мышей, падаль и мертвецов"47. После заключения Вестфальского мира основной задачей бранденбургского курфюста Фридриха Вильгельма (1640 - 1688) стало создание ар-

стр. 61

мии, способной защитить его владения. Были приглашены голландские и шведские инструкторы, которые обучали войска в соответствии с уставом Густава Адольфа; у шведов были позаимствованы знаменитые "полковые пушки"; командование войсками поручено генералу шведской службы Г. Дерфлингеру. Однако маленькая армия курфюрста состояла лишь из 5 тыс. солдат, и главная проблема состояла в отсутствии средств для ее увеличения48.

Так же, как другие германские княжества, Бранденбург был сословной монархией, и налоги вотировались собранием сословий, ландтагом. Социальная структура курфюршества была наследием феодализма и рыцарского строя. Главную роль в ландтаге играли дворяне-рыцари, юнкеры, владевшие большей частью земель княжества. Пользуясь своей военной силой, дворяне-рыцари постепенно закрепощали крестьян, и в 1538 г. ландтаг запретил крестьянам покидать поместья без разрешения господ. Однако после Тридцатилетней войны проявилась нехватка рабочей силы, хозяева поместий переманивали крестьян, обещая им льготы, крепостное право зашаталось, и дворяне не могли увеличивать ренту крестьян. На ландтаге 1653 г. курфюрст пришел к соглашению с дворянством: он утвердил за юнкерами право неограниченно распоряжаться в своих поместьях, устанавливать размеры ренты, творить суд и расправу. Взамен ландтаг вотировал на шесть лет сбор прямой подати, "контрибуции"; эту подать платили сельские и городские общины по разверстке49.

"Контрибуция" позволила Фридриху Вильгельму создать 20-тысячную армию, вооруженную, среди прочего, и позаимствованными у шведов "полковыми пушками". Курфюрст выступал в роли ученика Густава Адольфа и полагал, что война решит все проблемы; в 1655 г. он присоединился к шведам в их нашествии на Польшу. Помимо славы и военной добычи, эта война обеспечила курфюрсту полную власть над Пруссией (которая прежде находилась в вассальной зависимости от Польши). Когда истек шестилетний срок, Фридрих Вильгельм продолжил собирать "контрибуцию" с помощью своих солдат, не обращая внимания на протесты сословий. Кенигсберг отказался платить налог, но возмущение было быстро подавлено; позже, в 1674 г., новое дворянско-бюргерское восстание закончилось казнью его руководителя, полковника Х. фон Калькштейна. В соответствии с теорией военной революции дисциплинированная армия расчищала монарху-полководцу дорогу к абсолютизму50.

В 1667 г. Фридрих Вильгельм созвал ландтаг, чтобы ввести новый косвенный налог, "акциз". Так же, как "контрибуция", этот налог первоначально вводился на определенный срок, однако впоследствии курфюрст самовольно возобновил его сбор. Взыскивала налоги армия, в роли налоговых чиновников использовались военные, получившие отставку по ранению или болезни. Все управление было сосредоточено в Генеральном военном комиссариате; регулярные созывы ландтага прекратились. Военная монархия управляла страной военными методами51.

В конечном счете военные победы примирили Фридриха Вильгельма с его дворянством. В 1675 г. бранденбургская армия одержала победу над непобедимыми до тех пор шведами в сражении при Фербелине; за время правления "великого курфюста" территория Бранденбурга-Пруссии увеличилась в полтора раза, а население - в два раза, с 750 тыс. до 1,5 миллиона52. Пройдя обучение в созданном королем кадетском корпусе, сыновья юнкеров становились офицерами победоносной армии и возвращались домой с военной добычей. Местное самоуправление осталось в руках дворянства, вдобавок юнкера получили полную власть над своими крестьянами; они увеличивали барщину, которая к концу столетия достигала шести дней в неделю. "Крестьяне Бранденбурга-Пруссии заплатили жестокую цену за создание военного государства Фридриха Вильгельма", - констатирует М. Шенан53.

стр. 62

Свою цену заплатили и горожане-бюргеры. Дворяне не желали, чтобы их крестьяне тратили средства на уплату "акциза", поэтому новый налог платили только горожане; помимо того они же платили основную часть "контрибуции". Чтобы заставить бюргеров платить, к городским чиновникам были приставлены офицеры из Комиссариата. В конечном счете высокие налоги стали мешать развитию городов и торговли; число судов, приходивших в Кенигсберг, за время правления "великого курфюрста" уменьшилось вдвое54.

"Военная революция" ознаменовалась огромным ростом военных расходов. При Фридрихе Вильгельме налоги возросли в несколько раз. Государственные доходы достигли 2,5 млн. талеров; 2/5 от этих средств расходовалось на 25-тысячную армию. При Фридрихе I (1688 - 1713) доходы увеличились до 3,6 млн. талеров, из них 2/3 расходовались на содержание регулярной армии в 30 тыс. солдат и ландмилиции в 20 тысяч. По примеру Швеции (и Дании) ландмилиция формировалась на основе рекрутской повинности; срок службы в милиции составлял пять лет55.

Большую часть доходов прусского государства составляли не налоги, а доходы от домена: примерно треть земель Бранденбурга-Пруссии принадлежала короне, и на этих землях курфюрст в качестве помещика собирал земельную ренту. Так же, как в Швеции, прусское государство имело домениальный характер и вело активную экономическую политику. Курфюрсты стремились заселить свободные земли домена и привлекали переселенцев - в том числе из других стран. После отмены Людовиком XIV Нантского эдикта Фридрих Вильгельм предложил французским гугенотам перебраться в Бранденбург, и общее количество переселенцев превысило 20 тысяч. В Пруссии, как и в Швеции, явственно ощущалось влияние распространяющегося голландского "культурного круга". Фридрих Вильгельм в молодости бывал в Голландии и понимал выгоды создания собственного флота; было построено несколько океанских кораблей, которые совершали плавания к торговым факториям на берегах Африки. Голландские подрядчики строили мануфактуры и образцовые сельскохозяйственные фермы. Приглашали также евреев, которые привозили с собой большие капиталы и содействовали экономическому развитию страны. С целью поощрения местных мануфактур был запрещен вывоз шерсти и ввоз шерстяных тканей; для транспортировки товаров был построен канал, соединивший Одер и Эльбу. Однако главное внимание уделялось развитию военной промышленности, были построены оружейные фабрики в Потсдаме и Шпандау, и прусская армия была обеспечена собственным оружием56.

Все эти меры были подобны мероприятиям Густава Адольфа и соответствовали тому направлению экономической политики, которое позже называли камерализмом. А. Смолл характеризует камерализм как сборник практических ответов на вопрос: "Какую программу должно принять мудрое правительство, чтобы обеспечить свои финансы и быть способным исполнять свои государственные обязанности?". Один из классиков камерализма Л. фон Секендорф (1626 - 1692) понимал главную обязанность государства как "обеспечение подданных средствами для получения предметов первой необходимости". Список направленных к этой цели практических мер включал: обучение молодежи, использование всех средств для надлежащей обработки земли, особое внимание к производству жизненно необходимых товаров, регулирование цен, запрещение ростовщичества, ограничение расходов на празднества, ограничение роскоши в одежде, отказ от использования импортных товаров и т.д.57

Как отмечал М. Раев, немецкий камерализм оказал большое влияние на преобразовательную деятельность Петра I. Регламенты его "в действительности являлись не чем иным как прямым копированием и переводом более ранних

стр. 63

немецких административных правил"58. Вряд ли это так: не все регламенты в действительности копировались помощниками Петра. При этом даже в Пруссии до правления Фридриха Вильгельма I (1713 - 1740) камерализм оставался лишь теорией, которая не играла большой роли в практике государственного управления; в те времена прусская бюрократия была далека от совершенства59. При Фридрихе I в Берлине господствовало французское влияние: получив в 1701 г. титул короля Пруссии, бранденбургский курфюрст стремился сделать свой двор столь же пышным, как венский или версальский. Министры были озабочены не эффективностью управления, а организацией торжеств и приемов; еще не завершенное здание "военной монархии" уже разрушалось под действием фаворитизма и коррупции60.

В возвышении Бранденбурга-Пруссии можно видеть пример действенности теории "военной революции", и этот пример показывает, каким образом появление новой военной технологии порождает "военную монархию". Однако эта монархия, как и монархия Густава Адольфа, не похожа на "регулярное государство" Петра I и вообще вряд ли могла служить примером для философов того времени. Для того, чтобы проследить происхождение такого рода государственного устройства, требуется рассмотреть еще другие случаи возникновения "военной монархии", продолжив анализ процессов распространения "военной революции" в Европе.

(Продолжение следует)

Примечания

Работа выполнена при поддержке гранта РГНФ N13 - 01 - 00114 "Волны вестернизации в России (XVII - начало XX в.)".

1. МИЛЮКОВ П. Государственное хозяйство России в первой четверти XVIII столетия и реформы Петра Великого. СПб. 1905, с. 123.

2. СОЛОВЬЕВ С. М. Соч. Кн. 9. М. 1993, с. 525.

3. БАГГЕР Х. Реформы Петра Великого. Обзор исследований. М. 1985, с. 31.

4. БОГОСЛОВСКИЙ М. М. Областная реформа Петра Великого. Провинция 1719 - 1729 гг. М. 1902, с. 18 - 19.

5. ФЕНОР В. Фридрих Вильгельм I. М. 2004, с. 215; РАЕВ М. Регулярное полицейское государство и понятие модернизма в Европе XVII-XVIII веков: попытка сравнительного подхода к проблеме. В кн.: Американская русистика: вехи историографии последних лет. Императорский период. Самара. 2000, с. 78.

6. Введение в гисторию европейскую через Самуила Пуффендорфа на немецком языке изложенное. СПб. 1718, с. 7.

7. СЫРОМЯТНИКОВ Б. И. "Регулярное государство" Петра Первого и его идеология. М. 1943, с. 152.

8. LACH D. The Sinophilism of Christian Wolff (1679 - 1754). - Journal of the History of Ideas, 1953, Vol. 14, N4, p. 563 - 566; DEMEL W. China in the political thought of Western and Central Europe, 1570 - 1750. In: China and Europe: images and influences in 16th - 18th centuries. Beijing. 1991, p. 55.

9. ТРОИЦКИЙ С. М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII в. Формирование бюрократии. М. 1972, с. 74.

10. ROBERTS M. Essays in Swedish history. Minneapolis. 1967.

11. WHITE L. Medieval technology and social change. Oxford. 1966, p. 1 - 38; DOWNING B. The military revolution and political change. Princeton. 1992.

12. ROBERTS M. Op. cit., p. 206.

13. DOWNING B. Op. cit., p. 11, 74 - 78.

14. HENSHALL N. The myth of absolutism: change and continuity in early modern European monarchy. London. 1992, p. 11.

15. PARKER G. The limits to revolutions in military affairs: Maurice of Nassau, the Battle of Nieuwpoort (1600), and the legacy. - Journal of Military History, 2007, vol. 71, N2, p. 361.

16. GORSKI P. The Protestant ethic revisited: disciplinary revolution and state formation in Holland and Prussia. - American Journal of Sociology, 1993, vol. 99, N2, p. 272 - 273.

17. PARKER G. Op. cit., p. 364.

стр. 64

18. FRITSCHY W.A. "Financial Revolution" revisited: public finance in Holland during the Dutch revolt, 1568 - 1648. - The Economic History Review, 2003, vol. 56, N1, p. 71.

19. GORSKI P. Op. cit., p. 283; FRITSCHY W. A history of the income tax in the Netherlands. - Revue beige de philologie et d'histoire, 1997, t. 75, fasc. 4, p. 1047.

20. LUITEN VAN ZANDENF J., MAARTEN P. Towards an economic interpretation of citizenship: The Dutch Republic between medieval communes and modern nation-states. - European Review of Economic History, 2006, N10, p. 123.

21. БРОДЕЛЬ Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм в XV-XVIII вв. Т. 3. М. 1992, с. 173 - 268.

22. Wapenhandelinghe van roers, musquetten ende spiessen, achtervolgende de ordre van syn excellentie Maurits Prins van Orangie figuirlyck uutgebeelt door Jacob de Gheijn's. Gravenhage. 1607; facsimile ed., with an introduction by J.B. Kist. Lochem. 1971.

23. PARKER G. Op. cit., p. 21.

24. ROBERTS M. Gustavus Adolphus. A history of Sweden. Vol. 2. London - NY. - Toronto. 1958, p. 198; ЛАПШОВ С. П. Польско-шведские войны 1621 - 1622 и 1626 - 1629 годов: армии противников - http://www.reenactor.ru/ARH/PDF/Lapshov_05.pdf.

25. АНДЕРСОН И. История Швеции. М. 1951, с. 139.

26. HALLENBERG M., HOLM J., JOHANSSON D. Organization, legitimation, participation. State formation as a dynamic process - the Swedish example, с 1523 - 1680. - Scandinavian Journal of History, 2008, vol. 33, N3, p. 251.

27. ROBERTS M. The constitutional development of Sweden in the reign of Gustav Adolf. - History, 1940, vol. 24, N96, p. 338; UPTON A. Charles XI and Swedish absolutism, 1660 - 1697. Cambridge. 2006, p. 60.

28. АНДЕРСОН И. Ук. соч., с. 147.

29. ROBERTS M. Gustavus Adolphus, p. 211, 213; EJUSD. The constitutional development, p. 330 - 331.

30. HALLENBERG M., HOLM J., JOHANSSON D. Op. cit., p. 258.

31. МАКНИЛ У. В погоне за мощью. Технология, вооруженная сила и общество в XI-XX веках. М. 2008, с. 159.

32. ROBERTS M. Gustavus Adolphus, p. 208, 214, 236 - 241.

33. GLETE J. The Swedish fiscal-military state in transition and decline, 1650 - 1815. In: Paper to the XIV International Economic History Congress. Helsinki. 21 - 25 August 2006, p. 3.

34. ROBERTS M. Gustavus Adolphus, p. 64, 66.

35. ROBERTS M. The constitutional development, p. 339; JESPERSEN L. The constitutional and administrative situation. In: A revolution from above? The power state of 16th and 17th century Scandinavia. Odense, 2000, p. 69.

36. JESPERSEN L. Office and offence crisis and structural transformation in 17th century Scandinavia. - Scandinavian Journal of History, 1993, vol. 18, N2, p. 113.

37. HALLENBERG M., HOLM J., JOHANSSON D. Op. cit., p. 258.

38. ROBERTS M. Gustavus Adolphus, p. 79.

39. Ibid., p. 92 - 98, 108 - 120; История Швеции, с. 226.

40. ROBERTS M. Gustavus Adolphus, p. 232; НИЛУС А. История материальной части артиллерии. Т. 1. СПб. 1904, с. 142 - 143.

41. ROBERTS M. Essays, p. 195.

42. АНДЕРСОН И. Ук. соч., с. 196.

43. HALLENBERG M., HOLM J., JOHANSSON D. Op. cit., p. 258.

44. UPTON A. Op. cit., p. 8; История Швеции. М. 1974, с. 193 - 194.

45. UPTON A. Op. cit., p. 9 - 10; История Швеции, с. 199.

46. ANDERSON P. Lineages of the absolutist state. London. 1974, p. 195.

47. KAXK Ю. Ю. Крестьянство восточнонемецких земель в XVI - середине XIX в. В кн.: История крестьянства в Европе. Т. 3. М. 1986, с. 275.

48. SHENNAN M. The rise of Brandenburg-Prussia. London. 1995, p. 14, 30, 32; KAXK Ю. Ю. Ук. соч., с. 274; НИЛУС А. Ук. соч., с. 155, 163.

49. SHENNAN M. Op. cit., p. 32.

50. Ibid., p. 32 - 34.

51. Ibid., р. 32 - 35; KISER E., SCHNEIDER J. Bureaucracy and efficiency: an analysis of taxation in Early Modern Prussia. - American Sociological Review, 1994, vol. 59, N2, p. 195.

52. ФЕНОР В. Ук. соч., с. 24.

53. SHENNAN M. Op. cit., p. 36.

54. Ibid.

55. ФЕНОР В. Ук. соч., с. 24, 140, 153, 222, 223; SHENNAN M. Op. cit., p. 54 - 55.

56. SHENNAN M. Op. cit., p. 38 - 39, 56; ФЕНОР В. Ук. соч., с. 152.

57. SMALL A.W. The Cameralists. The pioneers of German social polity. Kitchener. 2001, p. 22, 82.

58. PAEB M. Ук. соч., с. 61.

59. KISER E., SCHNEIDER J. Op. cit., p. 190 - 201.

60. ФЕНОР В. Ук. соч., с. 86 - 93.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/Происхождение-регулярного-государства-Петра-Великого

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Россия ОнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

С. А. Нефедов, Происхождение "регулярного государства" Петра Великого // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 14.02.2020. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/Происхождение-регулярного-государства-Петра-Великого (дата обращения: 29.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - С. А. Нефедов:

С. А. Нефедов → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Россия Онлайн
Москва, Россия
2986 просмотров рейтинг
14.02.2020 (1505 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
1 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
22 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
2 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
5 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
6 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
8 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
9 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
9 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
9 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
10 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
Происхождение "регулярного государства" Петра Великого
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android