Иллюстрации:
Libmonster ID: RU-7595
Автор(ы) публикации: В. ВОЛГИН

Акад. В. Волгин

Сталинская Конституция - документ совершенно исключительного исторического значения. Это первая в мировой истории хартия победившего социализма. Социализм победил, его принципы вошли в жизнь, в практику пока только в одной стране. Для Советского Союза Сталинская Конституция и тог великой борьбы, оформление великих достижений и отправной пункт для движения вперед - к полному осуществлению коммунизма. Для народов других стран, еще живущих в условиях капиталистического рабства, это маяк, ярко освещающий будущее, - те великие цели, во имя которых предстоит еще напряженная борьба с силами старого мира.

Мечты утопистов, гениальна провидевших черты далекого светлого будущего, хотя и не умевших еще нащупать реальные пути к нему; великая теория Маркса-Энгельса, прекратившая социализм из утопии в науку, установившая историческую неизбежность торжества социализма, открывшая в классовой борьбе пролетариата силу разрушения старого и создания нового общества; упорная борьба и неисчислимые жертвы ряда поколений передовых борцов рабочего класса во всех странах; бои Октябрьской пролетарской революции и гражданской войны, напряжение и пафос великой социалистической стройки под гениально дальновидным и твердым руководством Ленина и Сталина - все это нашло в Сталинской Конституции свое историческое завершение.

Дать исчерпывающий исторический комментарий к Сталинской Конституции - значило бы дать очерк истории человечества от первобытной общины до ваших дней. Задача настоящей статьи гораздо скромнее - показать, как развивались исторически основные социалистические идеи, получившие окончательную практическую формулировку в нашей Конституции.

I. СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ СОБСТВЕННОСТЬ И ЕЕ ФОРМЫ

1

Принципиальные основы осуществленного в Советском Союзе социалистического строя даны в первой главе Конституции. Статья четвертая этой главы провозглашает экономической основой СССР социалистическую систему хозяйства и социалистическую собственность на орудия и средства производства. Эта положительная характеристика как бы подчеркивается во второй части статьи путем исторического противопоставления. В ней говорится, что социалистический строй утвердился в СССР в результате ликвидации капиталистической системы хозяйства, отмены частной соб-

стр. 25

ственности на орудия и средства производства и уничтожения эксплоатации человека человеком.

Идея связи частной собственности с общественным неравенством идея многовековой давности. Мы можем обнаружить ее - правда, еще в весьма неопределенных формах - в древнегреческих легендах о "золотом веке". В этих же легендах мы находим и противопоставление: частная собственность - общность благ1 . Но конкретные выводы из этой антитезы, развернутую критику строя, основанного на частной собственности, изображение общества, в котором господствует собственность общественная, мы находим впервые лишь на заре зарождающихся капиталистических отношений, в XVI в., у великого английского утописта Томаса Мора.

"Где только есть частная собственность", - говорит Мор в "Утопии", - где все мерят на деньги, там вряд ли когда-либо возможно правильное и успешное течение государственных дел; иначе придется считать правильным то, что все лучшее достается самым дурным..., остальные же решительно бедствуют... Один единственный путь к благополучию общества заключается в объявлении имущественного равенства, а вряд ли это когда-либо можно выполнить там, где у каждого есть своя собственность. Именно, если каждый на определенных законных основаниях старается присвоить себе сколько может, то каково бы ни было имущественное изобилие, все оно попадает немногим; а они, разделив его между собою, оставляют прочим одну нужду. Поэтому, ...распределение средств равномерным и справедливым способом и благополучие в ходе людских дел возможны только с совершенным уничтожением частной собственности"2 .

Приведенный отрывок может служить образцом аргументации социалистов-утопистов XVI-XVIII веков. Историческое значение этой первой развернутой социалистической критики частной собственности и первой последовательной защиты принципа общности весьма велико. Однако ее недостаточность сразу же бросается в глаза. Отметим только два пункта: отсутствие в этом построении четкого понятия эксплоатации человека человеком и нерасчлененность, суммарность представлений об объекте частной собственности и общности.

Т. Мор, как и его античные предшественники, как и его ближайшие последователи и продолжатели, возмущается не эксплуатацией, а "неравенством", ищет в общности не средств для уничтожения эксплоатации, а средств для устранения "неравенства". С другой стороны, говоря о частной собственности, он имеет в виду собственность как на орудия и средства производства, так и на предметы потребления; точно так же общность в стране "Утопии" он распространяет и на ту и на другую категорию объектов.

Это не значит, конечно, что у ранних социалистов совсем нет представления о том, что "богатые живут за счет труда бедных". Тот же Мор знает, что богачи изобретают всякие способы, чтобы "откупить себе за возможно дешовую плату работу и труд бедняков и эксплоатировать их как вьючный скот"3 . В более общей и острой форме, с революционными выводами мы находим эту мысль у коммуниста начала XVIII в. Ж. Мелье. "Громадные богатства и доходы, - говорит он, обращаясь к бедным, - являющиеся результатом повседневных неустанных трудов ваших рук, питают всех этих гордецов; исключительно ваша работа, ваши ремесла создают изобилие всех благ и все богатства мира. Обильные соки, которые они выжимают из вашего труда, содержат их, питают их, дают им жиреть, делают их сильными, могущественными, важными и гордыми. И если вы хотите окончательно иссушить их корни, лишите


1 "Общность владения, как то было, по мифологии, при Кроносе". Plut Cim. 10.

2 Т. Мор "Утопия", стр. 89 - 91. "Academia". 1934.

3 Там же, стр. 202.

стр. 26

их этой пищи, этих соков, которые достаются им от ваших трудов и "страданий"1 .

И тем не менее в центре критических построений социалистов XVI - XVIII вв. стоит идея неравенства, а не идея эксплоатации. Факт эксплоатации для них - только одно из проявлений неравенства и тем самым - один из аргументов против неравенства. В связи с этим мы не находим у них и характеристики идеального общества как общества бесклассового. Социалистическая теория еще очень глубоко пропитана элементами уравнительности, эгалитаризма, как предпролетариат и пролетариат этой эпохи еще в очень большой мере проникнут мелкобуржуазными стремлениями и вкусами.

Нерасчлененность понятия собственности и понятия общности у Томаса Мора и его ближайших преемников была, конечно, обусловлена исторической обстановкой XVI-XVII веков. Не надо забывать, что учение Мора связано в своем возникновении с мелкобуржуазной традицией так называемого "потребительского коммунизма". Идея "потребительского коммунизма" была довольно широко распространена в средние века в форме легенды о первоначальной христианской общине. Характерной чертой "потребительского коммунизма" была тенденция к обобществлению потребления ори сохранении индивидуального производства - тенденция, отвечающая настроениям низшего слоя мелкой буржуазии, стоящего на грани обнищания.

Одна из величайших заслуг Мор состоит в том, что он сумел в начале XVI в. подняться от идеи коммунистической организации потребления к идее коммунистической организации производства. Поэтому он говорит не только о выгодах совместной закупки продуктов, совместной кухни и т. д., как проповедники "потребительского коммунизма", но и о "совершенном уничтожении частной собственности". Однако пойти в этом направлении дальше, выдвинуть орудия и средства производства на первое место, провести между различными объектами права собственности грань в направлении, противоположном традиционному, он при данном в его время уровне развития производительных сил оказался не в состоянии.

У коммунистов-революционеров времени Великой буржуазной революции во Франции - у Бабефа и его товарищей - мы также находим лишь нерасчлененное понятие "общности" благ. В проектируемой ими национальной коммуне члены коммуны отдают ей все свое имущество. Право наследования отменяется для всего имущества. Каждый из членов коммуны получает от нее все ему необходимое через должностных лиц по нормам, обеспечивающим умеренный и простой достаток. Питание организовано по принципу обязательных общих трапез2 . Отмечаемые Марксом черты грубой уравнительности и аскетизма3 сказываются, бесспорно, в подходе бабувистов к проблеме потребления.

Из трех великих утопических систем начала XIX в. сенсимонисты дают наиболее интересную постановку занимающего нас вопроса, решительно разрывая с традициями потребительской уравниловки. Однако и у них мы не находим полной четкости. Сенсимонисты не говорят об отмене, об уничтожении частной собственности: они предпочитают говорить о ее преобразовании4 . И в качестве способа необходимого преобразования они пропагандируют отмену права наследования. Во введении к "Изложению учения Сен-Симона" сенсимонисты провоз-


1 Мелье "Завещание". Цит. по книге В. Волгина "Предшественники современного социализма". Ч. 1-я, стр. 146.

2 Buonarroti "Historie de la conspiration pour l'egalite, dite de Babeuf" Vol. II, p. 306 - 312.

3 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. V, стр. 509.

4 "Изложение учения Сен-Симона", стр. 110, Гиз. 1923.

стр. 27

глашают в общей форме "конец наследованию". Можно было бы подумать, что это общее положение должно относиться в будущей ассоциации ко всякому имуществу. Однако в действительности это не так. В развернутом изложении своего учения о собственности сенсимонисты вносят в свое общее положение весьма существенную оговорку: "Государство, а не семья, будет наследовать накопленные богатства, поскольку они образуют то, что экономисты называют фондом производства"1 . Дальше они развивают эту мысль подробнее, относя самое понятие "собственность" исключительно к "фондам производства" или, как они выражаются иначе, к "орудиям труда". "Собственность, - говорят они, - в самом обычном смысле этого слова, слагается из богатств, которые не предназначены для непосредственного потребления и дают в настоящее время право на доход. В этом смысле она обнимает земельные владения и капиталы, т. е., выражаясь языком экономистов, фонд производства".

Если суммировать все сказанное сенсимонистами по этому поводу, то станет совершенно бесспорным, что они защищают общественную собственность только на средства и орудия труда. В сущности говоря, все эпигоны утопического социализма лишь уточняют формулировку этого сенсимонистского положения, не прибавляя к нему ничего принципиально нового (Пеккер, Луи Блан).

Подлинный переворот в понимании собственности и ее будущего производят Маркс и Энгельс. Определяющим в их трактовке этого вопроса является то, что они ставят его не абстрактно, а в исторической перспективе.

Сжатое и гениально четкое изложение взглядов Маркса на проблему частной собственности мы имеем в изумительном по глубине мысли § 7 двадцать четвертой главы первого тома "Капитала" - "Историческая тенденция капиталистического накопления".

Маркс говорит здесь о частной собственности на "средства" и "внешние условия" труда: "Частная собственность, как противоположность общественной, коллективной собственности, существует лишь там, где средства труда и внешние условия труда принадлежат частным лицам"2 . Эти частные лица могут быть рабочими и нерабочими. "Частная собственность работника на средства производства есть основа мелкого производства"3 . Этот способ производства приобретает классическую форму там, "где работник является свободным частным собственником своих, им самим применяемых условий труда, где крестьянин обладает полем, которое он возделывает, ремесленник - инструментами, которыми не владеет как виртуоз"4 .

Этот способ производства исключает концентрацию средств производства, кооперацию и разделение труда внутри данного производственного процесса. Увековечить его - значило бы установить "всеобщую посредственность". "Но на известном уровне развития он сам создает материальные средства для своего уничтожения"5 . В недрах общества накопляются силы, которые чувствуют себя скованными этим способом производства. Его уничтожение происходит путем экспроприации у широких народных масс земли, средств существования, орудий труда. Путем самых жестоких, насильственных методов, образующих "пролог истории капитала", индивидуальные и раздробленные средства производства превращаются в общественно-концентрированные, карликовая собственность многих - в гигантскую собственность немногих. "Частная собственность, добытая трудом собственника, основанная, так сказать,


1 "Изложение учения Сен-Симона", стр. 113. Гиз. 1923.

2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XVII, стр. 832.

3 Там же.

4 Там же.

5 Там же, стр. 833.

стр. 28

на срастании отдельного независимого работника с его орудиями и средствами труда, вытесняется капиталистической частной собственностью, которая покоится на эксплоатации чужой, но формально свободной рабочей силы"1 .

Процесс экспроприации частных собственников этим не заканчивается: он осуществляется в дальнейшем действием имманентных законов самого капиталистического производства. "Один капиталист побивает многих капиталистов. Рука об руку с этой централизацией... развивается кооперативная форма процесса труда во все более и более широких, крупных размерах... превращение средств труда в такие средства труда, которые допускают лишь коллективное употребление.., как средств производства комбинированного общественного труда"2 . А с другой стороны, "возрастает масса нищеты, угнетения, рабства, вырождения, эксплоатации, но вместе с тем и возмущения рабочего класса, который обучается, объединяется и организуется механизмом самого процесса капиталистического производства"3 . Капиталистическая оболочка несовместима более с достигнутым уровнем централизации средств производства и обобществления труда. "Бьет час капиталистической частной собственности. Экспроприаторов экспроприируют"4 .

Следующий, относящийся непосредственно к вопросу о собственности, подводящий итоги абзац необходимо воспроизвести полностью, как бы ни был он широко известен: "Капиталистический способ присвоения, вытекающий из капиталистического способа производства, а следовательно, и капиталистическая частная собственность, есть первое отрицание индивидуальной собственности, основанной на собственном труде. Отрицание капиталистического производства производится им самим с необходимостью естественно-исторического процесса. Это - отрицание отрицания. Оно снова создает индивидуальную собственность, но на основании приобретений капиталистической эры - кооперации свободных работников и их общинного владения землей и произведенными ими средствами производства5 .

Как мы уже указывали, совершенно ясно, что в изложенном отрывке Маркс все время имеет в виду собственность на средства и орудия производства, показывая необходимость ее исторических превращений. Естественно, более краткие формулировки - но отнюдь не менее содержательные по существу - имеем мы в "Коммунистическом манифесте". Показав, что в существующем обществе частная собственность в результате капиталистического развития уничтожена уже для девяти десятых населения, "Коммунистический манифест" характеризует будущий строй как такой, в котором "личная собственность не будет превращаться в буржуазную собственность". И затем Маркс и Энгельс как бы поясняют эту мысль: "Коммунизм никому не помешает присваивать себе общественные продукты, он устранит только возможность пользоваться этим присвоением для подчинения чужого труда6 . Таким образом, и здесь Маркс и Энгельс отличают личную собственность (в "Капитале" - индивидуальную) от частной собственности. Личная собственность не только сохраняется, но упрочивается при отмене частной собственности на орудия и средства производства. Эта личная собственность обеспечивает присвоение продуктов труда (в целях потребления), но не дает возможности превращения продуктов труда в капитал.

Дополнительные штрихи к характеристике взглядов Маркса и Энгельса на будущее право собственности мы находим в "Критике Готской


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Сот. Т. XVII, стр. 833.

2 Там же, стр. 834.

3 Там же.

4 Мам же.

5 Там же. Разрядка моя. - В. В.

6 К. Маркс и Ф. Энгельс. Сеч. Т. V, стр. 498.

стр. 29

программы", именно в той ее части, где Маркс излагает свои взгляды на стадии развития коммунистического общества. Низшая фаза коммунистического общества характеризуется тем, что в нем сохраняется право. Это право, как и всякое право, охраняется государством, поскольку оно еще продолжает существовать. Сохраняется и собственность. Однако в отношении собственности произошли уже существенные изменения: "При изменившихся обстоятельствах никто не может дать ничего, кроме своего труда, и потому, что, с другой стороны, в собственность отдельных лиц не может перейти ничто, кроме индивидуальных предметов потребления"1 .

Именно эта первая стадия коммунистического общества, стадия уже осуществленная в СССР, и нашла свое отражение в Сталинской Конституции. Эта мысль с исключительной ясностью и четкостью формулирована товарищем Сталиным в его докладе на Чрезвычайном VIII всесоюзном съезде советов 25 ноября 1936 г.: "Наше советское общество добилось того, что оно уже осуществило в основном социализм, создало социалистический строй, т. е. осуществило то, что у марксистов называется иначе первой или низшей фазой коммунизма"2 .

2

В истории тех течений общественной мысли, которые подготовляли возникновение научного социализма, мы можем различить две линии развития, идущие раздельно, хотя иногда и скрещивающиеся. Грубо говоря, их можно определить как линию централистическую и линию общинную. Теории общинные возникают раньше. Отличительная особенность их - с той точки зрения, которая нас сейчас интересует, - состоит в том, что хозяйственной единицей представляется их сторонникам небольшая, удовлетворяющая самостоятельно все свои потребности хозяйственно независимая община.

Идея такой общины свойственна уже так называемым "коммунистическим" сектам средневековья. Крупнейшим представителем того течения социально-утопической мысли, которое видело свой идеал в небольших хозяйственно-самодовлеющих общинах, был, несомненно, великий утопист начала XIX в. Ш. Фурье. Хозяйственной ячейкой гармонического общества, которое должно, по убеждению Фурье, сменить "цивилизацию", является так называемая фаланга - ассоциация весьма небольших размеров, не свыше 2 тыс. человек. Фаланга - производственно-потребительное товарищество, имеющее в своем владении землю и инвентарь и занимающееся как сельскохозяйственным, так и промышленным трудом. Судя по характеристике рабочего дня в фаланге, ее хозяйственные функции весьма разнообразны. Тут мы находим и садоводство, и огородничество, и скотоводство, и рыбоводство, и лесное дело, и фабричный труд. Однако в XIX в. мечтать о полном хозяйственном обособлении фаланги было, очевидно, невозможно. Фурье вынужден поэтому допустить, с одной стороны, торговлю между фалангами, с другой - организацию больших производственных объединений со специальным хозяйственным назначением, вербуемых из многих фаланг промышленных армий. На эти промышленные армии он возлагает выполнение задач, выходящих за пределы возможностей отдельной фаланги: проведение каналов, орошение пустынь и т. и.3 .

Идею небольших общин как ячеек будущего социалистического общества пропагандирует также и английский современник Фурье - Р. Оуэн. Будущее общество Оуэна - это свободная федерация свободных, самоуправляющихся коммун, в основном хозяйственно-самодовлею-


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XV, стр. 274. Разрядка моя. - В. В.

2 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 514. 11-е изд.

3 В. Волгин "История социалистических идей" Ч. 2-я. Вып. 1-й, стр. 51, 53 - 54.

стр. 30

щих. Община, как и у Фурье, - ячейка небольшого размера, не свыше 3 тыс. человек, соединяющая сельскохозяйственный труд с промышленным. Принципы общины - общность владения, общий труд и равенство в правах. Цель ее хозяйственной деятельности - потребление, удовлетворение потребностей ее членов; Хозяйственная связь с другими общинами выражается в обмене, который однако, обусловлен исключительно неизбежными отличиями в почве, климате и т. п. тем, - что один продукт может производиться в большем количестве в одной общине, а другой - в другой.

Истоки второго течения, которое мы условно обозначили как централистическое, мы можем видеть в "Утопии" Т. Мора. Общество "Утопии", взятое в целом, представляет некое хозяйственное единство. Верховный орган государства - сенат - ведет учет всему, что производится в отдельных городах государства, и в случае надобности производит перераспределение продуктов. Вся земля "Утопии" составляет общегосударственное достояние. Государство передвигает рабочую силу из одного города в другой. Государство ведет всю внешнюю торговлю. Вся эта деятельность государства в связи с учетом продукции наводит на мысль о наличии в "Утопии" некоего хозяйственного плана, хотя Мор прямо о таком плане и не говорит. Надзор за производством принадлежит низшим должностным лицам, выбираемым населением, но являющимся составной частью общегосударственного аппарата. Все, произведенное как в сельском хозяйстве, так и в ремесле, составляет достояние всего общества1 .

Из утопических систем начала XIX в. централистическую традицию поддерживает и развивает, выдвигая с небывалой до того четкостью идею общего хозяйственного плана, сенсимонистская школа.

Если Фурье и Оуэн представляли себе будущее ввиде покрывающей весь земной шар сети маленьких общин, то Сенсимонисты предвидят возникновение "всемирной ассоциации". Они не только приемлют создаваемое капитализмом расширение хозяйственных связей, идущее в направлении мирового хозяйства, - для них это новый, неизбежный исторический этап в процессе развития принципа ассоциации. Вся история представляется им как постепенный переход от более узких форм ассоциации ко все более широким - семья, затем город, затем нация и, наконец, к максимально широкой, охватывающей весь земной шар, все человечество. Будущая хозяйственная организация, таким образом, не уже, а значительно шире существующих. Но это не единственная ее отличительная черта: главное в том, что будущая ассоциация заменяет экономический хаос настоящего подлинной организованностью.

Государство управляет фондами производства через разветвленную систему банков, превращенных из частных предприятий в органы государства. Центральный банк через сеть местных и специальных банков сосредоточивает сведения о потребностях районов и отдельных отраслей индустрии. Центральный банк составляет бюджет, актив которого образует сумма годовой продукции всех видов промышленности, а пассив - распределение этих продуктов между трудящимися2 . В соответствии с этим банк и будет распределять между районами и предприятиями, с одной стороны, средства производства, составляющие теперь частную собственность, с другой - работников, в зависимости от проявляемых ими способностей.

Каковы бы ни были недостатки учения сенсимонистов, надо признать, что они разработали систему централистического социализма в форме, несравненно более продуманной, чем утопии и проекты их предшественников. В их учении, несомненно, отразились уже отношения


1 Т. Мор "Утопия", стр. 11 - 13.

2 "Изложение учения Сен-Симона", стр. 133 - 134.

стр. 31

эпохи промышленного капитализма, только складывавшегося в их время во Франции, но уже прочно установившегося в Англии. Представители интеллигенции, связанной социально с ростом промышленного и банкового капитала, они лучше чем какая-либо иная из утопических школ сумели учесть то новое, что было создано в экономической жизни промышленным переворотом конца XVIII и начала XIX века.

Основоположники научного коммунизма оставили дам ряд непосредственных указаний, относящихся к конкретной характеристике будущего социалистического общества. Но основная их заслуга в том, что ими даны все необходимые теоретические предпосылки для построения такой характеристики. Мы напомним лишь те моменты, которые непосредственно обосновывают решение рассматриваемого нами вопроса. В наиболее сжатом виде их изложение дано во второй главе третьего отдела "Анти-Дюринга" Энгельса. "Коренных причин (разрядка моя. - В. В. ) социальных переворотов, - говорит Энгельс, - нужно искать не в головах людей, не в растущем понимании ими вечной истины и справедливости, а в изменении способа производства и обмена... Из сказанного ясно, что и средства для устранения (разрядка моя. - В. В .), сознанного зла должны заключаться в более или менее развитом виде - в самих изменившихся условиях производства. Ум человеческий не может изобрести эти средства; он должен открыть их в данных материальных явлениях производства"1 .

Суть тех изменений в производстве, которые обусловливают грядущую социальную революцию, состоит в том, что крупная промышленность приходит в столкновение с узкими пределами, которыми ограничивает ее капиталистический способ производства. "Новые производительные силы переросли буржуазные формы их эксплуатации"2 . В чем же состоит это противоречие между производительными силами и способами производства? Капитализм и его носительница - буржуазия, - сконцентрировав рассеянные, мелкие, индивидуальные средства производства, превратила их в громадные современные производительные силы. Тем самым она превратила их из частных в общественные, приводимые в действие лишь совокупными силами многих людей. "Производство превратилось... в ряд общественных действий, а продукты... в произведения всего общества"3 . Но с этими общественными средствами производства и продуктами продолжали поступать так, как будто они попрежнему оставались средствами производства и орудиями труда отдельных лиц. "Собственник орудий труда продолжал присваивать себе продукты, хотя они производились уже не его, а исключительно чужим трудом"4 .

Это основное противоречие между общественным производством и индивидуальным присвоением выявляется непосредственно в антагонизме между пролетариатом и буржуазией. В то же время оно заключает в себе зародыши всех прочих противоречий. "Капиталистическое производство вклинилось в общество, состоявшее из отдельных товаропроизводителей, связанных между собою лишь посредством обмена своих продуктов"5 . Характерной чертой такого общества в экономическом отношении является анархия, регулируемая лишь законами рынка. Капитализм создал общественную организацию производства внутри каждого отдельного предприятия. Но, развивая общественные производительные силы и сохраняя индивидуальное присвоение, а следовательно, и товарный характер производства, он усилил тем самым анархию товарного производства до крайних пределов. Таким образом, "противоречие между общественным производством


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XIV, стр. 270.

2 Там же, стр. 271.

3 Там же, стр. 272.

4 Там же, стр. 273.

5 Там же, стр. 274.

стр. 32

и капиталистическим присвоением" выступает наружу как противоположность между организацией производства на отдельных фабриках и анархией производства во всем обществе. Это противоречие выявляется с полной яркостью в периодических промышленных кризисах, во время которых "способ производства восстает против формы обмена"1 .

После всего изложенного ясно, что "разрешение противоречия" "может состоять лишь в фактическом признании общественной природы современных производительных сил, следовательно, в приведения способов производства, присвоения и обмена в соответствие с общественным характером средств производства. А этого можно достигнуть только прямым и открытым переходом в общественную собственность производительных си л, переросших всякий другой способ применения их к делу"2 . Этот переворот должен совершить тот класс, который создается самим капиталистическим способом производства, - пролетариат, составляющий все возрастающее большинство населения и кровно заинтересованный в ликвидации капитализма со всеми его противоречиями. "Пролетариат овладевает государственною властью и превращает средства производства сперва в государственную собственность"3 . Общественная анархия в производстве заменится общественным производством, организованным по плану, рассчитанному на удовлетворение потребностей как целого общества, так и каждого его члена.

Капитализм, как мы уже знаем, произвел колоссальную концентрацию средств производства, превратив их тем самым из частных в общественные; он фактически ликвидировал частную собственность подавляющего большинства мелких собственников. Но во всяком капиталистическом обществе имеется известный, больший или меньший, процент трудящихся, еще остающихся собственниками своих средств производства. Большинство их составляет крестьянство. Является ли условием предстоящего социалистического переворота полная экспроприация крестьянства капитализмом? Очевидно, нет. "Нам не к чему ждать этого переворота до тех пор, пока капиталистическое производство везде разовьется до крайних своих последствий, пока последний мелкий ремесленник и последний мелкий крестьянин падут жертвой крупного капиталистического производства"4 , - говорит по этому поводу Энгельс.

А если это так, то перед пролетариатом, овладевшим властью, неизбежно должен встать вопрос о том, какова же будет его политика по отношению к этим массам распыленных частных собственников. Энгельс отвечает на этот вопрос с исчерпывающей ясностью. "Очевидно, - говорит он, - что, когда мы овладеем государственной властью, мы не будем думать о том, чтобы насильственно экспроприировать мелких крестьян (все равно, с вознаграждением или без него), как это мы вынуждены будем сделать с крупными землевладельцами. Наша задача по отношению к мелким крестьянам будет состоять прежде всего в том, чтобы их частное производство и частное владение перевести в товарищеское, но не насильственным путем, а посредством примера и предложения общественной помощи для этой цели. И тогда у нас, конечно, будет достаточно средств, чтобы показать мелкому крестьянину те выгоды, которые ему должны бы быть ясны уже и теперь... Мы предпримем все сколько-нибудь возможное для того.., чтобы облегчить ему переход к товариществу, если он на это решается, и даже


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XIV, стр. 279 и 288.

2 Там же, стр. 282. Разрядка моя. - В. В.

3 Там же, стр. 383.

4 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XVI. Ч. 2-я, стр. 456 - 457;

стр. 33

дать ему отсрочку, чтоб подумать на своей парцелле, если он не может еще принять этого решения"1 .

Те же мысли высказывает Энгельс в своем более раннем произведения, "Марка", написанном еще при жизни Маркса, в 1882 году. Говоря здесь о возрождении марки, т. е. сельской общины, Энгельс указывает, что такое возрождение возможно, однако, не в старой, пережившей себя форме, а "путем такого обновления общинного землевладения, при котором последнее... обеспечит мелкокрестьянским общинникам все преимущества крупного хозяйства и применение сельскохозяйственных машин"2 .

Таким образом, в централизованной, подчиненной общему плану социалистической системе хозяйства наряду с господствующей формой государственной собственности на средства производства находит себе место - как путь приобщения к социализму мелких собственников - также общинная, товарищеская кооперативная собственность, а ввиде исключения - временно - даже частная собственность самостоятельного производителя.

Радикальное отличие энгельсовской точки зрения на общинную товарищескую собственность от точки зрения Фурье и Оуэна состоит в том, что для утопистов - и для Фурье и для Оуэна - общинная собственность была средством мирного преобразования капиталистического общества при сохранении буржуазного государства, тогда как для Энгельса предпосылкой ее развития является захват пролетариатом власти. Эти гениальные предвидения творцов научного коммунизма получили свое полное раскрытие, отлились в совершенно конкретные формы лишь в эпоху империализма и пролетарских революций, когда вопросы строительства социализма стали перед партией пролетариата во всей своей непосредственно практической остроте - в учении Ленина и Сталина.

Для Ленина, как для Маркса, "крупная промышленность... представляет основу социалистической хозяйственной организации, объединяя передовых промышленных рабочих, объединяя класс, осуществляющий диктатуру пролетариата"3 .

В статье "Экономика и политика в эпоху диктатуры пролетариата" Левин изображает исторические этапы, по которым советское хозяйство идет к социализму. По отношению к крупной промышленности он отмечает значительные достижения в этом смысле, тогда как по отношению к земледелию дело "только-только начато". В чем же эти достижения? В том, что "государственная организация крупного производства в промышленности... - это, в основных и главнейших чертах, уже осуществлено"4 . "Пролетарская государственная власть организует в общенациональном масштабе крупное производство на государственной земле и в государственных предприятиях, распределяет рабочие силы между разными отраслями хозяйства и предприятиями, распределяет массовые количества принадлежащих государству продуктов потребления между трудящимися"5 .

Еще с большей ясностью идея централизованного хозяйства выражена Лениным в проекте программы РКП(б) в том же, 1919 году: "Осуществление коммунизма, безусловно требуя наивозможно большей и строжайшей централизации труда в общегосударственном масштабе..."6 и т. д. Эта, идея централизованного хозяйства - одна из доминирую-


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XVI. Ч. 2-я, стр. 454 - 455, 456. Разрядка моя. - В. В.

2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XV, стр. 645. Примечание.

3 Ленин. Соч. Т. XXVI, стр. 254. Разрядка моя. - В. В.

4 Ленин. Соч. Т. XXIV, стр. 509. Разрядка моя. - В. В.

5 Там же, стр. 508. Разрядка моя. - В. В.

6 Там же, стр. 102.

стр. 34

щих идей ленинского ученая о социализме. И она всегда и неразрывно связана с идеей плана.

Однако к реализации принципа плановости, как и принципа централизации, советская власть не могла приступить сразу, с первых лет революции, так как, не говоря уже об обстановке гражданской войны, она не располагала еще нужным для проведения плана аппаратом. Лишь в конце 1920 г. оказалось возможным поставить практически проблему единого хозяйственного плана. В своей речи на VIII всероссийском съезде советов, говоря о "новых задачах, которые перед нами стали... о хозяйственных задачах", Ленин характеризует их совокупность как "создание единого хозяйственного плана"1 . С этого исторического момента принцип единого хозяйственного плана вступает в период своего осуществления в практике социалистического строительства. В 1921 г. организуется государственная плановая комиссия, плановое руководство хозяйством страны растет и крепнет. Этот процесс завершается построением первого пятилетнего плана - сталинского плана великих работ по социалистической реконструкции народного хозяйства страны, - утвержденного XVI партийной конференцией и V съездом советов СССР в 1929 году.

Как мы уже знаем, Энгельс предвидел, что победившему в революции пролетариату придется считаться с наличием в обществе значительного слоя мелких собственников, еще не экспроприированных капитализмом, и в первую очередь крестьянства. В октябре 1917 г. это предвидение осуществилось в необычайно яркой форме: первая пролетарская революция победила в стране, подавляющее большинство населения котором составляло мелкособственническое крестьянство. Вопрос о социалистической перестройке сельского хозяйства получил поэтому в обстановке русской революции особую остроту. Ленин и Сталин, всегда уделявшие крестьянству, его роли в революции, перспективам его развития, самое пристальное внимание, всегда "и везде отстаивали единственно правильное, с точки зрения интересов социализма, последовательно марксистское решение этих вопросов. Октябрьская революция перенесла проблему из области теории в область практики.

Октябрьский переворот, национализация земли, дальнейшее развитие революции, развертывание классовой борьбы в деревне создали все необходимые предпосылки для постановки и разрешения вопроса о социалистической перестройке сельского хозяйства. В ноябре 1918 г. в речи на совещании делегатов комитетов бедноты Московской области Ленин выдвинул перед представителями деревенской бедноты программу дальнейшей борьбы и работы: "Выход только в общественной обработке земли... Коммуны, артельная обработка, товарищества крестьян - вот где спасение от невыгод мелкого хозяйства, вот в чем средство поднятия и улучшения хозяйства, экономия сил и борьбы с кулачеством, тунеядством и эксплоатацией"2 .

Но преимущества крупного хозяйства над мелким связаны с возможностью изменения технической базы. Поэтому, говоря о переходе от обособленного, мелкого хозяйства к общественному, крупному хозяйству, Ленин указывает: "Такой переход можно только замедлить и затруднить торопливыми и неосторожными административными законодательными мерами. Ускорить этот переход можно только такой помощью крестьянину, которая бы давала ему возможность в громадных размерах улучшить всю земледельческую технику, преобразовать ее в корне"3 .

Эту связь между коллективизацией и возможностью обеспечить технический подъем сельского хозяйства Левин еще раз подчеркивает в


1 Ленин. Соч. Т. XXVI, стр. 33.

2 Ленин. Соч. Т. XXIII, стр. 282 - Разрядка моя. - В. В.

3 Ленин. Соч. Т. XXIV, стр. 611.

стр. 35

1921 г. в своем докладе X съезду РКП(б): "В отношениях пролетариата и мелких земледельцев есть такие трудные проблемы, есть такие задачи, которые мы еще не решили. Я говорю об отношениях победоносного пролетариата к мелким хозяевам, когда пролетарская революция развертывается в стране, где пролетариат в меньшинстве, где большинство мелкобуржуазное. Роль пролетариата в такой стране заключается в руководстве переходом этих мелких хозяев к обобществленному, коллективному, общинному труду. Это теоретически несомненно. Этого перехода мы коснулись в целом ряде законодательных актов, но мы знаем, что дело не в законодательных актах, а в практическом осуществлении, и мы знаем, что это можно обеспечить, когда имеешь сильнейшую крупную промышленность, способную дать мелкому производителю такие блага, что он увидит на практике преимущество этого крупного хозяйства"1 .

При жизни Ленина Советская республика, отбив многочисленных врагов, покончив с гражданской войной и интервенцией, только приступила к восстановлению своего разрушенного хозяйства. "Сильнейшей крупной промышленностью" она еще не располагала. Дальнейшее развитие установок Ленина по крестьянскому вопросу и их практическое осуществление ехали возможными по завершении восстановительного периода, со вступлением страны в период социалистической реконструкции.

Ко времени XIV съезда ВКП(б) - к концу 1925 г. - валовая продукция всей промышленности Советского Союза составляла 63,7% довоенной продукции. К XV съезду - к концу 1927 г. - она достигла 100,9%2 .

С другой стороны, сельское хозяйство не только отставало от этого роста промышленности, но, более того, товарная часть зерновой продукции доходила лишь до 37% довоенного уровня, и в связи с дроблением товарных хозяйств грозила опасность ее дальнейшего падения. "Перед страной стояли две возможности: либо перейти на крупное капиталистическое производство, что означало бы разорение крестьянских масс, гибель союза рабочего класса и крестьянства, усиление кулачества и поражение социализма в деревне, либо стать на путь объединения мелких крестьянских хозяйств в крупные социалистические хозяйства, в колхозы, способные использовать тракторы и другие современные машины для быстрого подъема зернового хозяйства и его товарной продукции"3 .

Разрешение проблемы коллективизации сельского хозяйства и проведение коллективизации в жизнь составляют одну из величайших заслуг товарища Сталина.

Еще в своих лекциях "Об основах ленинизма" в апреле 1924 г. товарищ Сталин говорил: "В России развитие сельского хозяйства должно пойти по другому пути, по пути кооперирования миллионов мелкого и среднего крестьянства, по пути развития в деревне массовой кооперации, поддерживаемой государством в порядке льготного кредитования. Ленин правильно указал в статьях о кооперации, что развитие сельского хозяйства у нас должно пойти по новому пути, по пути вовлечения большинства крестьян в социалистическое строительство через кооперацию, по пути постепенного внедрения в сельское хозяйство начал коллективизма сначала, в области сбыта, а потом - в области производства продуктов сельского хозяйства"4 .

В докладе XIV съезду ВКП(б), говоря о задачах партии в области промышленности и сельского хозяйства, товарищ Сталин обращал вни-


1 Ленин. Соч. Т. XXVI, стр. 215 - 216.

2 XV съезд ВКП(б). Стенографический отчет, стр. 48. Партиздат. 1935.

3 "История ВКП(б)". Краткий курс, стр. 274.

4 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 43. 11-е изд.

стр. 36

мание партии на необходимость вести работу "по линии включения распыленных крестьянских хозяйств в социалистическое строительство через массовое кооперирование". Но коллективизация могла стать и действительно стала программой широкого, развернутого социалистического наступления в деревне только с XV съезда ВКП(б).

Подводя итоги тому, что было к этому времени достигнуто в деле кооперирования сельского хозяйства, товарищ Сталин отмечал на XV съезде значительные достижения по линии кооперативной организации снабжения и сбыта продуктов в сельском хозяйстве. Но эти формы кооперации охватывают сельское хозяйство только извне. "Что же касается охвата сельского хозяйства, так сказать, изнутри, по линии сельскохозяйственного производства, то в этой области, - говорил товарищ Сталин, - сделано у нас страшно мало"1 .

Перечисляя причины этого явления, товарищ Сталин в числе прочих указал и на недостаток средств, необходимых для форсирования этого процесса. "А средства требуются тут немалые, - продолжал товарищ Сталин. - Ленин говорил на X съезде, что у нас нет еще фондов, необходимых для подчинения сельского хозяйства государственному или коллективному началу. Я думаю, что теперь эти фонды у нас будут, и они должны возрастать с течением времени"2 . Между тем распыленность сельского хозяйства, его бесплановость, его подчинение стихии мелкого производства, с одной стороны, замедляют его развитие, с другой - представляют удобное поле для эксплоатации со стороны кулацких элементов. "Где же выход? - опрашивал товарищ Сталин и отвечал: - Выход в переходе мелких и распыленных крестьянских хозяйств в крупные и объединенные хозяйства на основе общественной обработки земли, в переходе на коллективную обработку земли на базе новой, высшей техники. Выход в том, чтобы мелкие и мельчайшие крестьянские хозяйства постепенно, но неуклонно, не в порядке нажима, а в порядке показа и убеждения, объединять в крупные хозяйства на основе общественной, товарищеской, коллективной обработки земли, с применением сельскохозяйственных машин и тракторов, с применением научных приемов интенсификации земледелия"3 .

Эти сжатые и четкие положения товарища Сталина послужили отправным пунктом для социалистического наступления в деревне, для великого исторического процесса коллективизации - процесса, успехи которого являются наилучшим доказательством правильности ленинско-сталинского понимания путей и способов социалистической перестройки сельского хозяйства.

Основной формой колхозного движения является в настоящее время сельскохозяйственная артель, т. е. организация, в которой обобществлены основные средства производства: труд, землепользование, машины и инвентарь, рабочий скот, хозяйственные постройки4 .

Средства и орудия производства не составляют в них частной собственности отдельных крестьян: они являются собственностью коллективной. Это - коллективная собственность иного типа чем та, которую мы имели, например, в крупной промышленности, где средства и орудия производства принадлежат всему народу в целом, в лице его государственной организации. В колхозе, как и во всяком кооперативном производстве, орудия и средства производства принадлежат данному коллективу трудящихся.

Но это, несомненно, собственность социалистическая, как и хозяйство колхоза есть хозяйство социалистическое. "Чем определяется тип


1 XV съезд ВКП(б). Стенографический отчет, стр. 55 - 56.

2 Там же.

3 Там же, стр. 55.

4 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 302. 11-е изд.

стр. 37

хозяйства? - говорил товарищ Сталин на конференции аграрников-марксистов в декабре 1929 года. - Очевидно, отношениями людей в процессе производства. Чем же иным можно определить тип хозяйства? Но разве в колхозе - имеется класс людей, являющихся собственниками средств производства, и класс людей, лишенных этих средств производства? Разве в колхозе имеется класс эксплоататоров и класс эксплоатируемых? Разве колхоз не представляет обобществления основных орудий производства на земле, принадлежащей, к тому же, государству? Какое имеется основание утверждать, что колхозы как тип хозяйства не представляют одну из форм социалистического хозяйства?"1 .

Мы видели, как были развиты Лениным и Сталиным - в применении к условиям эпохи пролетарской революции - основные положения марксистского учения о собственности. В полном соответствии с этими положениями звучат и чеканные фразы Сталинской Конституции, относящиеся к собственности. Статья четвертая провозглашает социалистическую собственность но средства производства и тем самым ставит неодолимую преграду, говоря словами "Коммунистического манифеста", возможности пользования присвоением продуктов для подчинения чужого труда. Статья десятая обеспечивает личную собственность, т. е. возможность присвоения продуктов общественного труда в целях потребления: "Право личной собственности граждан на их трудовые доходы и сбережения, на жилой дом и подсобное домашнее хозяйство, на предметы домашнего хозяйства и обихода, на предметы личного потребления и удобства, равно как право наследования личной собственности граждан - охраняются законом".

Наличие в нашем социалистическом обществе на данной стадии его развития двух типов социалистической собственности закреплено в пятой статье Конституции: "Социалистическая собственность в СССР имеет либо форму государственной собственности (всенародное достояние), либо форму кооперативно-колхозной собственности (собственность отдельных колхозов, собственность кооперативных объединений)". Статьи шестая и седьмая указывают, что именно относится к каждому из этих видов социалистической собственности - в соответствии с изложенными выше установками марксизма-ленинизма и с фактическими достижениями нашего социалистического строительства. Но мы знаем, что и Ленин и Сталин неуклонно, на всех этапах развития революции, подчеркивали принцип добровольности перехода мелкого собственника к собственности коллективной. Процесс этого перехода в СССР завершен. Но все же у нас есть еще некоторое количество крестьян и кустарей, продолжающих упорно держаться за свое мелкое хозяйство. Статья девятая Конституции обеспечивает за ними возможность, говоря словами Энгельса, подуздать об этом (т. е. о преимуществах товарищеского труда) на своей парцелле. Но в то же время эта статья подчеркивает, что социалистическая система хозяйства является в СССР господствующей формой хозяйства, и что мелкое частное хозяйство лишь допускается законом при условии применения личного труда и отсутствия эксплоатации чужого труда.

Наконец, статья одиннадцатая Конституции говорит об осуществлении в СССР одного из основных положений марксистско-ленинского учения о социализме - принципа плановости хозяйства: "Хозяйственная жизнь СССР определяется и направляется государственным народнохозяйственным планом в интересах увеличения общественного богатства, неуклонного подъема материального и культурного уровня трудящихся, укрепления независимости СССР и усиления его обороноспособности".


1 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 287.

стр. 38

Так завершает Сталинская Конституция историю развития социалистической теории о собственности.

II. ТРУД И РАСПРЕДЕЛЕНИЕ

1

Двадцатая статья первой главы Конституции характеризует положение и значение труда в социалистическом обществе и систему распределения.

Принцип "труд - обязанность каждого гражданина" является принципом бесспорным для всех действительно социалистических теорий, т.е. для всех теорий, защищающих социалистическую организацию производства. Для так называемого потребительского коммунизма, организующего потребление, этот принцип не имеет существенного значения. Для "потребительской коммуны" безразлично, добыты ли вносимые в нее отдельным членом средства трудом или каким-либо иным способом (например продажей личного имущества). Для социалистического производства вопрос о труде становится центральным. Провозглашаемое ранними утопистами равенство есть прежде всего равенство в труде.

Критика тунеядства, процветающего в существующем обществе, - одна из самых устойчивых черт в истории утопического социализма. Уже Т. Мор отмечает, какая громадная чисть населения "у других народов" (т. е. не в "Утопии", а в реально существующих обществах. - В. В. ) живет без дела.

В "Утопии" тунеядцев нет совсем: все заняты общественно-полезным трудом. Более того: физический труд является обязанностью каждого гражданина: "Из всех мужчин и женщин, годных для работы по своему возрасту и силам, освобождение от нее дается едва пятистам лицам"1 .

Стоит здесь подчеркнуть, что Т. Мор ближе чем кто-либо другой из утопистов XVI-XVII вв. подходит к идее уничтожения противоречия между физическим и умственным трудом. Хотя должностные лица в "Утопии", по закону, освобождены от физического труда, они работают добровольно, дабы показать пример другим. С другой стороны, умственным трудом занимаются не только лица, специально отобранные для этой цели, но все граждане: сокращение часов физического труда обеспечивает им эту возможность. "Нередко бывает, что какой-нибудь рабочий так усердно занимается науками в упомянутые выше свободные часы и отличается таким большим прилежанием, что освобождается от своего ремесла и продвигается в разряд ученых"2 .

В "Городе солнца" Кампанеллы язва тунеядства и положение труда при господствующих порядках изображены не менее ярко чем в "Утопии". В идеальном государстве солнца "обязанности художества, труда и работы распределяются между всеми"3 . При этом для Кампанеллы все эти различные виды труда одинаково почетны. "Одинаково почтенно, - говорит он, - ногам ходить... глазам видеть и языку говорить". "Поэтому каждый, на какую бы службу ни был он назначен, исполняет ее как самую почетную"4 . "Знатнейшим и достойнейшим" граждане государства солнца считают того, кто изучил больше искусств и ремесл и "то умеет применять их с большим знанием дела5 . "Поэтому они издеваются над нами за то, что мы называем мастеров неблагородными, а благородными считаем тех, кто незнаком ни с каким мастерством, живет праздно и держит множество слуг для своей праздности и распут-


1 Т. Мор "Утопия", стр. 113.

2 Там же, стр. 114.

3 Кампанелла "Город солнца", стр. 58.

4 Там же, стр. 37.

5 Там же, стр. 38.

стр. 39

ства". Мы имеем, таким образом, у Кампанеллы не только идею общеобязательного труда, но и зачатки той мысли, что труд является делом почета, делом чести.

Утопический социализм XVII-XVIII вв. в вопросе об обязательности труда в полной мере продолжает традицию, идущую от Мора и Кампанеллы, давая лишь некоторые оттенки в формулировках.

Остаются верными традиции обязательного труда также и вожди так называемого "заговора равных" 1795 г. - Бабеф и его соратники.

Следует обратить внимание на одну черту в представлении бабувистов об обязательном труде в будущем обществе. Обязательным они считают труд физический (труд земледельца или ремесленника). На каждом члене общины лежит обязанность, как говорит историк заговора Бабефа Буонарроти, нести известную долю труда, необходимого для обеспечения существования, процветания и сохранения общества1 . Труд, необходимый для существования общества, равномерно распределенный между всеми трудоспособными гражданами, является для каждого из них долгом, выполнения которого требует закон2 . Вопрос об умственном труде, о положении наук и искусств в будущем обществе является одним из наименее ясных вопросов в теории бабувизма. Буонарроти рассказывает о горячих спорах, имевших место по этому поводу. Значительная часть бабувистов, примыкая к позиции Ж. -Ж. Руссо, доказывала, что рост наук и искусств разрушает равенство. Искусство, говорили они, развивает вкус к излишествам, портит нравы; люди науки проникаются высокомерием, их преимущества в знаниях развивают в них тщеславие и создают почву для нарушения прав более простых людей, что может быть ими достигнуто при помощи лицемерного и опасного красноречия3 . В свете этих сообщений Буонарроти положение об обязательности физического труда, которое в ином контексте можно было бы рассматривать как не вполне четкое, одностороннее выражение, тенденции к устранению противоположности между физическим и умственным трудом, получает характер грубой уравнительности, которую Маркс и Энгельс считают признаком теорий, сопутствующих первым движениям пролетариата4 . О грубой уравнительности бабувизма нам придется еще говорить в связи с вопросом о распределении.

Сенсимонизм полностью разделяет принцип обязательности труда, а идея распределения трудящихся по способностям занимает в сенсимонизме центральное место. Уже в "Письмах женевского обитателя" (1802) Сен-Симон провозглашает всеобщую обязательность труда. "Все люди, - пишет он, - будут работать, они все будут смотреть на себя как на работников, прикрепленных к мастерской... На каждого возложена обязанность постоянно давать своим силам применение, полезное для человечества. Бесполезных для мастерской работников в ней не должно быть"5 . Сенсимонисты превращают это положение Сен-Симона в своеобразную заповедь нового общества. Сен-Симон пришел сказать человеку: "Твоя праздность противоречит природе, она нечестива, вредна для всех и для тебя самого, ты будешь работать"6 .

Сен-Симон предполагал, также, что после уничтожения привилегий место, которое каждый будет занимать в общественной системе, будет определяться его способностями. Но эта мысль не получила в его собственных произведениях полного развития, поскольку он сохраняет право


1 Buonarroti "Histoire de la conspiration pour l'egalite dite de Babeuf". Vol. I, p. 208.

2 Ibidem, p. 227.

3 Ibidem, стр. 293.

4 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. V, стр. 509.

5 "Oeuvies de Saint-Simon et d'Enfantin". Vol. XV (1), p. 55.

6 "Изложение учения Сен-Симона", стр. 19.

стр. 40

частной собственности и право наследования. Сенсимонисты доводят мысль учителя до логического конца. Их всемирная ассоциация представляет собой систему иерархическую, в которой каждый индивидуум поставлен сообразно с проявленными им способностями: один будет рабочим, другой - директором предприятия, один - деятелем промышленности, другой - деятелем науки, третий - служителем культа. Таким образом, идея распределения людей в обществе по способностям принимает у сенсимонистов гипертрофированную форму. Все члены общества оказываются у них распределенными по иерархически расположенным общественным группам с жестко определенным кругом деятельности. Эта черта, повидимому, была главным препятствием к распространению идей сенсимонизма в рабочих массах. Вполне понятно, что в связи с таким представлением об общественной иерархии у сенсимонистов исчезает совершенно великая идея уничтожения противоположности между физическим и умственным трудом.

Система другого великого утописта начала XIX в. - Фурье формально не знает принципа обязательности труда. Тем не менее в изображаемом Фурье обществе будущего все трудятся. Одна из основных идей Фурье состоит в том, что гармоническое общество обеспечивает деятельность и удовлетворение человеческих страстей, и что в таком обществе труд, являющийся каторжным трудом из-под палки в существующих общественных условиях, превратится в труд привлекательный. Ибо именно в организованном труде находит себе удовлетворение ряд страстей, свойственных каждому индивидууму.

Фурье верит в принцип привлекательности труда, в то, что труд в нормальных условиях составляет потребность человеческой природы. Поэтому он убежден, что и капиталисты будут в фаланге работать. Судя по описанию труда богатого и бедного в фаланге, богатые выбирают себе более легкие виды труда, а бедные, более заинтересованные в заработке, выбирают более тяжелые. И все же Фурье считает, что каждый находит для себя именно тот труд, который соответствует его склонностям, и получает от этого труда удовлетворение. Идея свободного, радостного труда, труда-потребности составляет, несомненно, интереснейшее достижение Фурье, как бы ни была эта идея затемнена в его системе теми элементами капитализма, которые он сохраняет в фаланге1 . В фаланге Фурье совершенно исчезает противоположность между умственным трудом и трудом физическим: каждый член общества в течение дня переходит несколько раз от одного вида труда к другому, в обществе нет лиц, занимающихся исключительно физическим или исключительно умственным трудом. Неудивительно, что именно у Фурье находим мы также идеи соревнования и энтузиазма как мощных стимулов к труду. Но при всей своей бесспорной гениальности Фурье, находившийся в плену мелкобуржуазной идеи примирения труда и капитала, оказался не в состоянии открыть действительные условия реализации свободного труда в будущем обществе.

Эту задачу мог разрешить только научный социализм. Маркс и Энгельс рассматривают проблему труда в будущем обществе не статически, как утописты, а диалектически, в связи с процессом развития самого общества от момента социалистического переворота до полного утверждения принципов коммунизма. "Коммунистический манифест" в числе первых мероприятий победившего пролетариата указывает "одинаковую трудовую повинность для всех"2 . Таким образом, труд становится обязанностью каждого члена общества. С другой стороны, на высшей фазе коммунистического общества "труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой жизненной


1 Волгин В. "История социалистических идей". Ч. 2-я стр. 51 - 54.

2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. V, стр. 502.

стр. 41

потребностью"1 . Условия для того, чтобы труд стал потребностью, а не только необходимостью, не создаются мгновенно, в результате применения того или иного утопического средства. Они выковываются в течение первой фазы развития коммунизма. Через эту фазу нельзя перескочить, ибо "мы имеем здесь дело не с таким коммунистическим обществом, которое развилось на своей собственной основе, а с таким, которое, наоборот, только что выходит из капиталистического общества и которое поэтому во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет еще родимые пятна старого общества, из недр которого оно вышло"2 . В первой фазе вытравляются эти отпечатки старого и развиваются элементы нового, последовательно коммунистического общества.

"Труд... из тяжелой обязанности должен превратиться в удовольствие". А предпосылкой этого превращения является такая организация производства, при которой, с одной стороны, никто не мог бы свалить на другого свою долю участия в производительном труде, как естественном условии человеческого существования, а, с другой стороны, производительный труд, вместо того чтобы быть средством порабощения, сделался бы средством освобождения, предоставляя каждой личности возможность развивать во всех направлениях и проявлять все свои способности - как физические, так и духовные"3 . Создание этих предпосылок - задача первой фазы, задача социализма.

Развивая основные положения марксизма применительно к новым условиям, создавшимся в результате пролетарской революции, Ленин придавал громадное значение организации труда при социализме и обращал особое внимание на ростки будущего, коммунистического отношения к труду. "Экономической основой ...революционного насилия, - писал Ленин в статье "Великий почин", - залогом его жизненности и успеха является то, что пролетариат представляет и осуществляет более высокий тип общественной организации труда, по сравнению с капитализмом... Крепостническая организация общественного труда держалась на дисциплине палки... Капиталистическая организация общественного труда держалась на дисциплине голода... Коммунистическая организация общественного труда, к которой первым шагом является социализм, держится и чем дальше, тем больше будет держаться на свободной и сознательной дисциплине самих трудящихся, свергнувших иго как помещиков, так и капиталистов"4 .

Первые признаки истинно коммунистического отношения к труду Ленин видел в коммунистических субботниках. "Коммунизм, - писал он в той же статье, - есть высшая, против капиталистической, производительность труда добровольных, сознательных, объединенных, использующих передовую технику, рабочих. Коммунистические субботники необыкновенно ценны, как фактическое начало коммунизма, а это громадная редкость, ибо мы находимся на такой ступени, когда "делаются лишь первые шаги к переходу от капитализма к коммунизму"5.

Наиболее исчерпывающую характеристику коммунистического труда мы находим в передовой статье газеты "Коммунистический субботник" в апреле 1920 г.: "Коммунистический труд в более узком и строгом смысле слова есть бесплатный труд на пользу общества, труд, производимый не для отбытия определенной повинности, не для получения права на известные продукты, не по заранее установленным и узаконенным нормам, а труд добровольный, пруд вне норм, труд, даваемый без


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XV, стр. 275 (разрядка моя. - В. В.).

2 Там же, стр. 274.

3 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XIV, стр. 299 (разрядка моя. - В. В.).

4 Ленин. Соч. Т. XXIV, стр. 336.

5 Там же, стр. 342.

стр. 42

расчета на вознаграждение, без условия о вознаграждении, труд по привычке трудиться на общую пользу и по сознательному (перешедшему в привычку) отношению к необходимости труда на общую пользу, - труд, как потребность здорового организма"1 .

Годы, протекшие со смерти Ленина, годы великого социалистического строительства под руководством товарища Сталина, внесли колоссальные изменения во все стороны социальной жизни Советского Союза. Социалистическая система хозяйства утвердилась окончательно. Эксплоататорские классы ликвидированы. Уничтожена всякая возможность нетрудовых доходов. Все граждане стали трудящимися. Осуществлено, говоря словами Ленина, "первое, основное, коренное начало социализма: "Кто не работает, тот да не ест"2 .

А с другой стороны, умножились и окрепли ростки коммунистического отношения к труду: социалистическое соревнование, ударничество, наконец, мощный подъем стахановского движения, движение многостаночников, такие изумительные подвили коллективного труда, как проведение Ферганского канала. "Только слепые не видят, что в психологии масс и в их отношении к труду произошел громадный перелом, - говорил товарищ Сталин на XVI съезде ВКП(б), -... Самое замечательное в соревновании состоит в том, что оно производит коренной переворот во взглядах людей на труд, ибо оно превращает труд из зазорного и тяжелого бремени, каким он считался раньше, в дело чести, в дело славы, в дело доблести и геройства"3 .

Эти слова были сказаны за много лет до возникновения стахановского движения. Стахановское движение явилось новым колоссальным шагом в том же направлении. Анализируя источники стахановского движения на Первом всесоюзном совещании стахановцев, товарищ Сталин говорил: "Люди работают у нас не на эксплоататоров, не для обогащения тунеядцев, а на себя, на свой класс, на свое, советское общество, где у власти стоят лучшие люди рабочего класса. Поэтому-то труд имеет у нас общественное значение, он является делом чести и славы. При капитализме труд имеет частный, личный характер. Выработал больше, получай больше и живи себе, как знаешь. Никто тебя не знает и знать не хочет... Понятно, что в таких условиях стахановскому движению не может быть места. Другое дело - в условиях советского строя. Здесь трудовой человек в почете... Здесь трудовой человек не может чувствовать себя заброшенным и одиноким. Наоборот, трудовой человек чувствует себя у нас свободным гражданином своей страны, своего рода общественным деятелем. И если он работает хорошо и дает обществу то, что может дать, - он герой труда, он овеян славой. Понятно, что только в таких условиях могло зародиться стахановское движение"4 .

Двенадцатая статья Конституции в своем первом абзаце закрепляет осуществленную в СССР социалистическую организацию труда; она вместе с тем отмечает и достижения, которые у нас имеются на путях к коммунистическому труду: "Труд в СССР является обязанностью и делом чести каждого способного к труду гражданина по принципу: кто не работает, тот не ест" (разрядка моя. - В. В .).

2

"Всякое распределение средств потребления есть всегда лишь следствие распределения самих условий производства", - говорит Маркс в "Критике Готской программы" 5 . Эта идея, как указывает Ленин, про-


1 Ленин. Соч. Т. XXV, стр. 151.

2 Ленин. Соч. Т. XXIII, стр. 26.

3 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 393. 10-е изд.

4 И. Сталин. Речь на I всесоюзном совещании стахановцев, стр. 17. Партиздат. 1935.

5 Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XV, стр. 276.

стр. 43

никает собою все учение Маркса1 . Утопический социализм был не в состоянии научно осознать и обосновать связь между системой распределения и системой производства. Тем не менее, бессознательно - и потому с ошибками и колебаниями - лучшие представители утопической мысли все же нащупывали пути к разрешению проблемы распределения в социалистическом и в коммунистическом обществе.

"Утопия" Т. Мора стремится дать картину коммунистического общества не в процессе его развития, а в завершенном виде. Принцип распределения, господствующий в "Утопии", - каждому по его потребностям, хотя Т. Мор и не употребляет буквально этого выражения. Все предметы, произведенные в городе, сосредоточиваются в "Утопии" на общественных рынках и складах. "В них, - говорит Т. Мор, - каждый отец семейства просит того, что нужно ему и его близким, и без денег, совершенно без всякой уплаты, уносит все, что ни попросит. Да и зачем ему отказывать в чем-либо. Ведь, во-первых, все имеется в достаточном изобилии, а, во-вторых, не может быть никакого опасения, что кто-либо пожелает потребовать больше, чем нужно. Зачем предполагать, что лишнего попросит тот, кто уверен, что у него никогда ни в чем не будет недостатка... У всякого рода живых существ жадность и хищность возникает или от боязни нужды, или, у человека только, от гордости, вменяющей себе в достоинство превзойти прочих излишним хвастовством своим имуществом. Порок такого рода совершенно не имеет места среди обычаев утопийцев"2 .

Предпосылкой распределения по потребностям является в "Утопии" изобилие. Однако следует отметить, что изобилие является результатом не только целесообразного и планомерного общеобязательного труда, но и умеренности потребностей. Т. Мор горячо отстаивает "сладость жизни" в согласии с законами природы; он против "суровой добродетели". И тем не менее мы находим у него известные черты аскетизма: утопийцы не только пренебрегают золотом и драгоценностями3 , они предпочитают грубые одежды, лишь бы они защищали от холода, грубые ткани, лишь бы они были белы и чисты4 .

Несколько иной вариант системы распределения имеем мы в "Истории севарамбов". В принципе Верас провозглашает распределение по потребностям. Но при практическом применении принцип "по потребностям" отступает у Вераса перед системой вознаграждения "по заслугам". "Так как должностные лица, - говорит он, - возвышены над народом, так как их функции более благородны чем у простых граждан, то они заслуживают большего вознаграждения и получают его пропорционально рангу, который они занимают в республике. И они имеют не только почетные преимущества, они имеют преимущества в пользовании предметами первой необходимости: у них обычно лучшее помещение, лучшая пища и лучшая одежда"5 .

Интересно, что у Вераса мы можем найти некоторое обоснование вознаграждения по заслугам. В то время как Мор исходит из того предположения, что психология людей уже изменилась под влиянием коммунистических условий жизни, Верас берет людей с теми же, в основном, психическими навыками, какими они обладают в окружающей его действительности. "Если серьезно подумать над обычаями и порядками севарамбов, - говорит он, - то мы найдем, что в основном у нас те же желания и та же цель, что и у них; мы также заботимся о повышении нашего благосостояния, чтобы пользоваться удобствами жизни. Разница


1 Ленин. Соч. Т. I, стр. 310.

2 Т. Мор "Утопия", стр. 119.

3 Там же, стр. 128, 132.

4 Там же, стр. 115 - 116.

5 Verasse "Histoire des Sevarambes". Vol. I. p. 311. 170.

стр. 44

между ними и нами состоит в том, что они пользуются для этого честными и законными средствами"1 . Таким образом, уже к концу XVII в. в социалистической теории вырисовываются первые абрисы двух различных методов распределения, связанных с двумя различными представлениями о психологии людей будущего общества.

Отмеченные нами уже у Мора черты уравнительности и аскетизма находят полное развитие в теории и проектах бабувистов. Теория Бабефа насквозь пропитана уравнительностью. Различная оценка разного вида работы является для него корнем всех страданий и лишений человеческого рода. Из этой теории происхождения неравенства Бабеф делает непосредственно практические выводы. "Необходимо обеспечить каждому человеку, его потомству, как бы многочисленно оно ни было, достаток, но не более чем достаток, и закрыть всем людям всякие пути к получению личной доли, превышающей среднюю долю произведений и продуктов труда, приходящихся на одного человека... Необходимо... установить... продовольственную администрацию, которая будет вести точную запись всех людей и всех предметов и распространять их на началах тщательной равномерности"2 .

Из великих утопистов XIX в. один Оуэн остается верен коммунистическому принципу "каждому по его потребностям". И система сенсимонистов и система Фурье выдвигают при всем различии в формулировках и в аргументации принцип "каждому по его труду". Сенсимонисты ближе всего подходят к формуле "от каждого по его способности, каждому по его труду". Они представляют будущее общество как иерархию способностей. Каждый член ассоциации занимает в ней то место, которое соответствует справедливой оценке его способное гей. Этой иерархии способностей отвечает иерархия вознаграждения. Свою систему распределения сенсимонисты резко противопоставляют коммунизму. Однако они полемизируют не с системой "каждому по его потребностям". Для них коммунизм означает - равенство долей". Очевидно, они исходят в своей критике из понимания коммунизма как системы грубо уравнительной и именно от нее отталкиваются. "При системе общности, - говорят сенсимонисты, - все доли равны, и против подобного способа распределения по необходимости встает множество возражений. Принципы соревнования устранены там, где праздный наделяется так же выгодно, как человек трудолюбивый, и где последний видит, следовательно, что все общественные тяготы падают на него. Это с достаточной ясностью свидетельствует, что подобного рода распределение противоречит началу равенства, на которое ссылались, когда требовали его установления"3 .

Исходя из этих соображений, сенсимонисты утверждают, что между их системой и системой "общности имуществ" нет "ничего общего". "В социальной организации будущего каждый должен занимать место сообразно своим способностям и получать вознаграждение сообразно своим делам"4 . Четкая формулировка этого положения составляет несомненную заслугу сенсимонистов. Недостатком ее является то, что сенсимонисты провозглашают устанавливаемый ими принцип как окончательный, завершающий. Утописты, не понимающие того исторического процесса, который с необходимостью ведет к победе пролетариата и торжеству коммунизма, не представляющие себе ясно существенных черт коммунизма, естественно, оказались не в состоянии определить историческое место, историческое значение своей собственной формулы, придав ей универсальный, абсолютный характер.


1 Verasse "Histoire des Sevarambes". Vol. I, p. 311 - 312.

2 Волгин В. "Предшественники современного социализма". Ч. 1-я, стр. 206.

3 "Изложение учения Сен-Симона", стр. 114.

4 Там же.

стр. 45

Маркс впервые поставил и разрешил проблему распределения, как и проблему труда в будущем обществе, в связи с общей перспективой его развития. В этой перспективе получили соответственное место оба рассмотренные нами выше принципа распределения: "каждому по его труду" и "каждому по его потребностям".

Первый принцип является неизбежным на первой, низшей фазе коммунистического общества, только что вышедшего из недр общества капиталистического и носящего еще на себе отпечаток последнего. "Соответственно этому, - говорит Маркс, - каждый отдельный производитель получает обратно от общества за всеми вычетами ровно столько, сколько сам дает ему. То, что он дал обществу, составляет его индивидуальный трудовой пай... Он получает от общества квитанцию в том, что им доставлено такое-то количество труда (за вычетом части его труда в пользу общественных фондов), и по этой квитанции он получает из общественных запасов такое количество средств потребления, на которое затрачено столько же труда. То же количество труда, которое он дал обществу в одной форме, возвращается ему в другой форме"1 . Это, несомненно, прогресс: никто не может ничего дать, кроме своего труда, и в собственность отдельных лиц не может перейти ничто, кроме индивидуальных предметов потребления; право производителей пропорционально их труду.

Но это равное право первой фазы коммунистического общества "все еще втиснуто в буржуазные рамки" и потому является лишь формально равным. "Это равное право есть неравное право для неравного труда. Оно не признает никаких классовых различий, потому что каждый является только рабочим, как и все другие. Но оно молчаливо признает неравную индивидуальную одаренность, а следовательно и неравную работоспособность, - естественными привилегиями... Далее: один рабочий женат, а другой нет, у одного больше детей, нежели у другого, и т. д., и т. д. При равном труде, следовательно при равной доле в общественном потребительном фонде, один получает фактически больше, чем другой, оказывается богаче другого и т. д."2 . С точки зрения последовательного коммунизма, все это - недостатки. "Но эти недостатки неизбежны в первой, фазе коммунистического общества, в том его виде, как оно только выходит, после долгих мук родов, из капиталистического общества"3 .

Выяснив, таким образом, исторический генезис и исторически необходимую противоречивость системы распределения "по труду", Маркс вместе с тем выясняет и исторические условия ее преодоления, ее замены более высокой, коммунистической системой: "В высшей фазе коммунистического общества, после того как исчезнет порабощающее человека подчинение разделению труда, а вместе с тем и противоположность умственного и физического труда; когда пруд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой жизненной потребностью; когда вместе с всесторонним развитием индивидуумов вырастут и производительные силы, и все источники коллективного богатства польются полным потоком, - лишь тогда можно будет совершенно преодолеть узкий горизонт буржуазного права, и общество сможет написать на своем знамени: каждый по способностям, каждому по потребностям!"4 . Эти поразительные по своей глубине замечания Маркса в "Критике Готской программы" долго не привлекали к себе того внимания, какого они заслуживали. Истинными продолжателями Маркса и в этом вопросе, как и во всех других, были Ленин и Сталин. Для явных оппортунистов и центристов II интернационала размышления о будущем социалисти-


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XV, стр. 274.

2 Там же, стр. 275.

3 Там же.

4 Там же.

стр. 46

ческом и коммунистическом обществе должны были представляться чем-то вроде утопии, хотя в действительности замечания Маркса не содержали в себе ни одного из элементов, характерных для утопизма. Естественно, что Ленин, всю жизнь боровшийся против оппортунистического пренебрежения к "конечной цели", придавал "Критике Готской программы" особое значение, а накануне великой пролетарской революции счел необходимым развить содержащиеся в этой работе положения в своей книге "Государство и революция".

"В первой фазе коммунистического общества (которую обычно зовут социализмом), - говорит Ленин, - "буржуазное право" отменяется не вполне, а лишь отчасти, лишь в меру уже достигнутого экономического переворота, т. е. лишь по отношению к средствам производства. "Буржуазное право" признает их частной собственностью отдельных лиц. Социализм делает их общей собственностью... "Кто не работает, тот не должен есть", этот социалистический принцип уже осуществлен... Однако, это еще не коммунизм... не впадая в утопизм, нельзя думать, что, свергнув капитализм, люди сразу научаются работать на общество без всяких норм права, да и экономических предпосылок такой перемены отмена капитализма не дает сразу"1 .

Но на этом развитие общества не останавливается. "Вслед за осуществлением равенства всех членов общества по отношению к владению средствами производства, т. е. равенства труда, равенства заработной платы, пред человечеством неминуемо встанет вопрос о том, чтобы идти дальше, от формального равенства к фактическому, т. е. к осуществлению правила: "каждый по способностям, каждому по потребностям". Какими этапами, путем каких практических мероприятий пойдет человечество к этой высшей цели, мы не знаем и знать не можем. Но важно выяснить себе, как бесконечно лживо обычное буржуазное представление, будто социализм есть нечто мертвое, застывшее, раз навсегда данное, тогда как на самом деле только с социализма начнется быстрое, настоящее, действительно массовое, при участии большинства населения, а затем всего населения, происходящее движение вперед во всех областях общественной и личной жизни"2 .

Таким образом, согласно теории Маркса-Ленина, "фактическое равенство" может быть достигнуто лишь на высшей стадии коммунистического общества, с установлением принципа "каждому по его потребностям". Попытка осуществить "фактическое равенство" до того, как созрели его экономические, нравственные и умственные предпосылки, неизбежно вырождается в мелкобуржуазную уравниловку, в ту "грубую уравнительность", о которой говорил Маркс в применении к бабувистам. Эта "грубая уравнительность" не имеет ничего общего с марксизмом-ленинизмом. Тем не менее с тенденциями в сторону такого, немарксистского, неленинского понимания равенства приходилось бороться в процессе нашей социалистической революции и Ленину и особенно товарищу Сталину. Эти тенденции отражали, несомненно, влияние мелкобуржуазных настроений, мелкобуржуазной стихии, подобно тому как "грубая уравнительность" Бабефа и его сподвижников отражала тот факт, что развитие производительных сил и классового сознания не успело еще к этому времени очистить головы французских пролетариев и предпролетариев от мелкобуржуазных вкусов и навыков мысли.

Против неопределенного народнического, антимарксистского понимания равенства товарищ Сталин выступал уже в 1925 г. на XIV съезде ВКП(б): "Нельзя говорить о равенстве в основной руководящей статье, не давая строгого определения, о каком равенстве идет речь - равенстве крестьян с рабочим классом, равенстве внутри крестьянства, равен-


1 Ленин. Соч., Т. XXI, стр. 436.

2 Там же, стр. 439.

стр. 47

стве внутри рабочего класса, между квалифицированными и неквалифицированными, или о равенстве в смысле уничтожения классов"1 . Но несмотря на это предупреждение товарища Сталина влияние идей "уравниловки" и в последующие годы сказывалось то на одном, то на другом участке социалистического строительства.

К вопросу об уравниловке в промышленности товарищ Сталин возвращается в 1931 г. в речи на совещании хозяйственников - "Новая обстановка - новые задачи". Сталин резко бичует здесь "левацкую" уравниловку в области заработной платы. "В ряде предприятий, - говорит товарищ Сталин, - тарифные ставки установлены у нас таким образом, что почти исчезает разница между трудом квалифицированным и трудом неквалифицированным, между трудом тяжелым и трудом легким. Уравниловка ведет к тому, что неквалифицированный рабочий не заинтересован переходить в квалифицированные и лишен, таким образом, перспективы продвижения вперед... Чтобы уничтожить это зло, надо организовать такую систему тарифов, которая учитывала бы разницу между трудом квалифицированным и трудом неквалифицированным, между трудом тяжелым и трудом легким... Маркс и Ленин говорят, что разница между трудом квалифицированным и трудом неквалифицированным будет существовать даже при социализме, даже после уничтожения классов, что лишь при коммунизме должна исчезнуть эта разница, что, ввиду этого, "зарплата" даже при социализме должна выдаваться по труду, а не по потребности"2 .

Не менее решительно и определенно выступает товарищ Сталин и против уравниловки в сельском хозяйстве, уделяя этому вопросу большое внимание в своем докладе XVII съезду ВКП(б) в связи с вопросом о сельскохозяйственных артелях и коммунах: "Считают, что, объявив артель основной формой колхозного движения, партия отдалилась от социализма, отступила назад от коммуны, от высшей формы колхозного движения - к низшей. Почему, опрашивается? Потому, оказывается, что в артели нет равенства, так как там сохраняется разница в потребностях и в личном быту членов артели, тогда как в коммуне есть равенство, так как там уравнены и потребности и личное бытовое положение ее членов. Но, во-первых, у нас нет больше таких коммун, где бы существовали поравнение, уравниловка в области потребностей и личного быта. Практика показала, что коммуны наверняка погибли бы, если бы они не отказались от уравниловки и не перешли на деле на положение артели... Во-вторых, всякому ленинцу известно, если он только настоящий ленинец, что уравниловка в области потребностей и личного быта есть реакционная мелкобуржуазная нелепость, достойная какой-нибудь первобытной секты аскетов, но не социалистического общества, организованного по-марксистски, ибо нельзя требовать, чтобы у всех людей были одинаковые потребности и вкусы, чтобы все люди в своем личном быту жили по одному образцу"3 .

Антимарксистской, антиленинской "грубой уравнительности", или "уравниловке", Сталин противопоставляет марксистско-ленинское понимание социализма и коммунизма. С исключительной четкостью он формулирует существо и историческую связь социализма и коммунизма в своей беседе с Э. Людвигом. "Такого социализма, - разъясняет товарищ Сталин, - при котором все люди получали бы одну и ту же плату, одинаковое количество мяса, одинаковое количество хлеба, носили бы одни и те же костюмы, получали бы одни и те же продукты в одном и том же количестве, - такого социализма марксизм не знает. Марксизм говорит лишь одно: пока окончательно не уничтожены классы, и пока труд не


1 И. Сталин "Об оппозиции", стр. 220. 1928.

2 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 334 - 335. 11-е изд.

3 Там же, стр. 469 - 470.

стр. 48

стал из средства для существования первой потребностью жизни, добровольным трудом на общество, люди будут оплачиваться за свою работу по труду. "От каждого по его способностям, каждому по его труду" - такова марксистская формула социализма, т. е. формула первой стадии коммунизма, первой стадии коммунистического общества. Только на высшей стадии коммунизма, только при высшей фазе коммунизма каждый, трудясь в соответствии со своими способностями, будет получать за свой труд в соответствии со своими потребностями. "От каждого по способностям, каждому по потребностям". Совершенно ясно, что разные люди имеют и будут иметь при социализме разные потребности"1 .

Наконец, к тому же ряду мыслей счел необходимым еще раз обратиться товарищ Сталин в своем докладе о проекте Конституции на Чрезвычайном VIII съезде советов, иллюстрируя свое положение о различии между конституцией и программой. "Наше советское общество, - говорит товарищ Сталин, - добилось того, что оно уже осуществило в основном социализм, создало социалистический строй, т. е. осуществило то, что у марксистов называется иначе первой или низшей фазой коммунизма. Значит, у нас уже осуществлена в основном первая фаза коммунизма, социализм. Основным принципом этой фазы коммунизма является, как известно, формула "от каждого - по его способностям, каждому - по его труду". Должна ли наша Конституция отразить этот факт, факт завоевания социализма? Должна ли она базироваться на этом завоевании? Безусловно должна. Должна, так как социализм для СССР есть то, что уже добыто и завоевано. Но советское общество еще не добилось осуществления высшей фазы коммунизма, где господствующим принципом будет формула: "от каждого - по его способностям, каждому - по его потребностям", хотя оно и ставит себе целью добиться в будущем осуществления высшей фазы коммунизма. Может ли наша Конституция базироваться на высшей фазе коммунизма, которой еще нет и которая должна быть еще завоевана? Нет, не может, так как высшая фаза коммунизма есть для СССР то, что еще не осуществлено и что должно быть осуществлено в будущем. Не может, если она не хочет превратиться в программу или декларацию о будущих завоеваниях"2 .

Этими словами товарища Сталина полностью определяются как исторические рамки новой Конституции в целом, так и, в частности, историческое значение второго абзаца ее двенадцатой статьи: "В СССР осуществляется принцип социализма: "от каждого по его способности, каждому - по его труду".

III. СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЕ ГОСУДАРСТВО

1.

Проблема перехода от существующего общественного строя к социалистическому, а вместе с тем и вопрос о значении в процессе этого перехода классовой борьбы и государства, является самым слабым местом всего утопического социализма. "Фантастическое описание будущего общества, - говорит "Коммунистический манифест", - является в свет в то время, когда пролетариат находится еще в очень неразвитом состоянии и представляет себе свое положение еще совершенно фантастически..." "Творцы этих систем видят уже противоречия классов, равно как и влияние разрушительных элементов внутри самого господствующего общества. Но они не видят в пролетариате никакой исторической самодеятельности, никакого свойственного ему политического движения".


1 И. Сталин. Беседа с немецким писателем Эмилем Людвигом, стр. 12. 1938.

2 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 514 - 515. 11-е изд.

стр. 49

"Неразвитая форма борьбы классов, равно как и собственное их общественное положение приводят к тому, что они считают себя стоящими выше этого антагонизма классов... Они обращаются всегда безразлично ко всему обществу и даже преимущественно к господствующему классу... Они отвергают... всякую политическую и особенно всякую революционную деятельность; они стремятся достигнуть своей цели мирным путем"1 . Эти слова Маркса и Энгельса, относящиеся непосредственно к утопистам XIX в., могут быть отнесены также с известными изменениями в исторических деталях к большинству представителей социалистической мысли предыдущих веков. Исключение составляют лишь революционеры-коммунисты XVIII в., которые требуют отдельной характеристики, хотя и им свойственны многие черты утопизма.

Величайший из утопистов XVI-XVIII вв. Томас Мор, несмотря на несомненно рационалистические общие основы его мировоззрения, является в то же время среди них наибольшим реалистом.

Совокупность всех его наблюдений над существующими государствами приводит Мора к весьма радикальному выводу: "При неоднократном и внимательном созерцании всех процветающих ныне государств я могу клятвенно утверждать, что они представляются не чем иным, как некиим заговором богачей, ратующих под именем и вывеской государства о своих личных выгодах. Они измышляют и изобретают всякие способы и хитрости, во-первых, для того, чтобы удержать без страха потери то, что стяжали разными мошенническими хитростями, а затем для того, чтобы откупить себе за возможно дешовую плату работу и труд бедняков и эксплоатировать их как вьючный скот"2 .

Совершенно естественно, что при таком понимании государства Мор считает невозможным достигнуть изменения к лучшему существующих порядков путем воздействия убеждением на представителей государственной власти. Но, отвергая этот путь воздействия на общественные верхи, Т. Мор, с другой стороны, не возлагает никаких надежд и на угнетенные низы общества: он им сочувствует, но не видит в них силы, способной преобразовать общественный строй.

Соединение идеала коммунизма с идеей революции, восстания народных масс мы находим в отчетливой форме только во время Французской буржуазной революции в движении, связанном с именем Бабефа.

Бабувизм возникает в новой исторической обстановке - в обстановке революционных классовых битв. Он вырастает на новой, социальной базе. Бабувизм выражает в первую очередь требования городского пролетариата. В процессе революции, под влиянием классовой борьбы, после исторического опыта мелкобуржуазной якобинской диктатуры и последовавшей за ней буржуазной реакции начинается идейное освобождение пролетариата от влияния мелкобуржуазной идеологии. Пролетариат еще не в состоянии выработать четкое классовое миросозерцание. Но элементы, зачатки классового самосознания в наиболее передовых группах пролетариата уже налицо. Эту первичную стадию в развитии пролетариата как класса и отражает бабувизм. Мы находим в нем поэтому наряду с чертами реакционными, свидетельствующими о недостаточности классового самосознания пролетариата в этот период, также ряд черт глубоко революционных, резко отличающих бабувизм и от предшествовавших ему и от последовавших за ним утопических систем.

Для Бабефа революция во имя коммунизма, народное коммунистическое восстание - уже не мечта, а непосредственная ближайшая цель деятельности, вопрос завтрашнего дня. Революция, говорит Бабеф, - это "война между плебеями и патрициями, или между бедными и богатыми. Она начинается не только с того момента, когда она открыто объявлена. Она идет вечно; она начинается вместе с появлением инсти-


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. V, стр. 510 - 511.

2 Т. Мор "Утопия", стр. 202.

стр. 50

тута, стремящегося отдать все богатства одним и отнять все у других"1 . Французская революция и есть открытое объявление войны. До 9 термидора война шла с успехами для бедных. С 9 термидора революция пошла назад: вместо банды старых насильников она поставила банду новых гасильников. Но революция должна быть доведена до конца. Иногда Бабеф выражается иначе: французская революция - предтеча новой, более великой революции. Завершение революции или новую революцию Бабеф считает исторически неизбежными. Развитие строя, основанного на частной собственности, приводит к тому, что большинство народа оказывается лишенным всякой собственности. Экспроприированная масса не может не стремиться к свержению существующего порядка и к установлению порядка коммунистического2 .

Формулируя эти положения, Бабеф, несомненно, делает значительный шаг вперед от утопизма XVI-XVIII веков. Однако, как мы видели, представление Бабефа о классовом строении общества еще весьма примитивно. Плебс, беднота - это для него некоторое нерасчлененное единство. Подготовляя восстание, бабувисты особенно заботятся о связях с рабочими. Но исторического значения пролетариата как особого общественного класса, его исторической роли они понять не в состоянии. И они ждут, что их "новая революция" во имя коммунизма будет поддержана "народом" вообще, что означает в их понимании, конечно, не весь народ, а опять-таки плебс. Не понимая, что только пролетариат может быть основной движущей силой социалистической революции, они оказываются неспособными правильно наметить пути к этой революции и ее форму. "Якобинец, - говорил Ленин, - неразрывно связанный с организацией пролетариата, сознавшего свои классовые интересы, это и есть революционный социал-демократ"3 . Такой связи с пролетариатом у бабувистов не было и при их понимании классовой структуры общества не могло быть. Поэтому вместо организации пролетариата они отдают свои силы организации тайного общества, организации заговора. "Заговорщичество" бабувистов есть результат неясности их классовой линии, в свою очередь отражающей неясность, недостаточность классового самосознания пролетариата.

Поставив перед собою задачу государственного переворота, захвата власти для осуществления коммунизма, бабувисты неизбежно должны были дать ответ на вопрос, не существовавший для их предшественников: как должна быть организована власть после переворота, чтобы обеспечить достижение конечной цели заговора. Уже самая постановка этого вопроса составляет большую историческую заслугу бабувистов. Еще существеннее для истории социализма предложенное ими решение проблемы.

Утописты XVI-XVII вв.: Т. Мор, Кампанелла, Верас, Морелли - сохраняли в своих утопических обществах государственную власть. Это обычно та или иная форма ограниченной демократии (например избирательное право отцов семейств) с известными уступками монархическому принципу (Верас) или принципу умственной аристократии (особенно у Кампанеллы). Но все это политические формы уже установившегося коммунистического строя. Бабувисты дают нам политическую форму переходного к коммунизму периода. Не удивительно, что, пройдя школу революционных годов, они многому в этой школе научились; считая себя продолжателями якобинцев, они прочно усвоили идею революционной диктатуры. Но формы этой диктатуры у бабувистов новы и своеобразны, определяясь ее новыми социальными целями.


1 Волгин В. "Предшественники современного социализма". Ч. 1-я., стр. 201.

2 Там же, стр. 203.

3 Ленин. Соч. Т. VI, стр. 303.

стр. 51

После переворота "лица, ничего не делающие для отечества, не могут пользоваться никакими политическими правами", - заявляют бабувисты в первой статье декрета об управлении. Вторая статья разъясняет, что "ничего не делают для отечества те, кто не служит ему каким-либо полезным трудом". Третья статья перечисляет те виды занятий, которые считаются в республике полезными. Это - сельское хозяйство, скотоводство, рыболовство, навигация, работы механические и ручные, розничная торговля, извозопромышленность, военная служба, преподавательская и научная деятельность.

Революционная диктатура бабувистов, конечно, не есть диктатура пролетариата. После всего сказанного выше ясно, почему бабувисты не могли подняться до этой идеи. Они устанавливают для переходного периода диктатуру плебса, диктатуру трудящихся, разумея под последними в первую очередь людей физического труда. Но это гигантский шаг вперед, к пониманию реальных условий победы коммунизма, от утопических представлений о вводящих коммунизм "просвещенных монархах" или о неизбежной победе разума.

Утопический социализм начала XIX в. дал много нового и ценного материала для подготовки великого дела Маркса и Энгельса - превращения социализма из утопии в науку. Но в вопросе о способах осуществления будущего общества и Оуэн, и Фурье, и сенсимонисты отходят далеко назад от вех, установленных Бабефом.

Фурье дал изумительную по своей тонкости критику противоречий капиталистического общества. Государство является, по мнению Фурье, слугой и защитником привилегированных, богатых против массы населения; его задача - обеспечение богатым спокойного обладания, оно вооружает небольшое количество рабов, чтобы при их помощи держать в покорности рабов безоружных1 . Правильно оценивая напряженность социальных противоречий, Фурье предвидит возможность революционных потрясений, гражданской войны. Но в этой грядущей революции он не видит силы, способной разрешить общественный кризис. И на свою систему он смотрит как на способ предупреждения революционной катастрофы, как на способ примирения противоречий2 .

Фурье был убежден, что гармонический строй быстро и без борьбы утвердится, как только его открытие станет широко известным. В одном из своих произведений он устанавливал такие сроки: в 1823 г. - начало организации первой фаланги, в 1828 г. - завершение реорганизации. Мирная пропаганда и пример - вот способы социального преобразования. При таком понимании перехода к гармонии Фурье, естественно, относится безразлично к политической деятельности: роль правительств в преобразовании представляется ему незначительной. А с другой стороны, он каждый день ждет прихода капиталистов, которые должны принести ему деньги для организации фаланги. По утопичности своих представлений о способах осуществления общественного идеала Фурье имеет мало равных в истории общественных идей3 .

Сен-Симон проявляет поистине гениальную прозорливость в вопросе о судьбах государства в будущем обществе. В старых общественных системах, рассуждает Сен-Симон, интересы большинства наций всегда были подчинены интересам меньшинства. Поэтому главной функцией власти было поддержание порядка среди этого подчиненного большинства. Будущая социальная система имеет своей прямой целью благо большинства. "Отсюда следует, что власть управляющая в собственном смысле слова будет насколько возможно ограничена". Функ-


1 Волгин В. "История социалистических идей". Ч. 2-я, стр. 47.

2 Там же, стр. 49.

3 Там же, стр. 63.

стр. 52

ции поддержания порядка в таком обществе, где нет врагов этого порядка, может быть, даже не потребуют особых должностных лиц, а станут общей обязанностью всех граждан. Место управления людьми займет управление вещами. Средства, затрачиваемые на войско и полицию, пойдут на организацию работ по эксплоатации земного шара в интересах всего человечества. Сен-Симон совершенно фантастически представляет себе условия, при которых становятся ненужными средства поддержания порядка. Тем не менее приведенные выше его рассуждения имеют громадное историческое значение, как первый - пусть несовершенный - набросок теории отмирания государства1 .

Оуэн, несмотря на свое участие в течение ряда лет в кооперативном и профессиональном движении английского пролетариата, несмотря на то что его деятельность протекала в самой передовой промышленной стране его времени, в своих теоретических положениях является наиболее последовательным рационалистом из всех великих утопистов XIX века. В конечном счете, дело общественного преобразования для Оуэна - дело применения правильных, разумных принципов. А разумные доводы убедительны для всех. Разъединяют людей плохо понятые интересы. Действительные интересы одинаковы у всех - богатых и бедных, правящих и. управляемых. Эту мысль Оуэн высказывал в письме к рабочим в 1819 году. А в конце своей деятельности, двадцать лет спустя, он организует в целях осуществления своих идей ассоциации всех наций и всех классов. Убедить в разумности своих проектов Оуэн пытается, - конечно, с одинаковым успехом - то английский парламент, то государей Священного союза, собравшихся на Аахенский конгресс, то королеву Викторию. Политическая борьба, демократизация государственного строя, с его точки зрения, для дела разумного преобразования общества бесполезны. Положительную сторону революционных движений он видит лишь в том, что вызываемый ими у правящих страх облегчает задачу внушения им необходимости реформ2 .

Мы уже видели, что нет ни одного вопроса социалистической теории, который не был бы поставлен по-новому в системе научного коммунизма. Возникшее в условиях развитого капитализма и отражающее высшую ступень классового самосознания пролетариата, учение Маркса! и Энгельса освобождает социализм от "фантастических" одеяний утопизма и превращает его в подлинную науку. В основе этого научного построения лежит единственный действительно научный метод диалектического материализма. Пользуясь им, Маркс и Энгельс преодолевают противоречия, неразрешимые для утопистов с их рационализмом и наивным реализмом.

Марксизм представляет собой монолитное целое. Его составные части: диалектический материализм, исторический материализм, экономическая теория - связаны друг с другом неразрывно. Нельзя поэтому говорить о большем или меньшем значении этих частей. Но центральным пунктом марксизма является, несомненно, учение об исторической неизбежности социализма и об исторической силе, которой предстоит его осуществить. Сам Маркс со свойственной ему скромностью гения говорит: "То, что я сделал нового, состояло в доказательстве следующего: 1) что существование классов связано лишь с определенными историческими фазами развития производства; 2) что классовая борьба необходимо ведет к диктатуре пролетариата; 3) что эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к бесклассовому обществу3 ".


1 Saint-Simon "Oeuvnes choisis". Vol. II, p. 370 - 371; vol. III, p. 277 - 296.

2 Волгин В. "История социалистических идей". Ч. 2-я, стр. 87 - 88.

3 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXV, стр. 146.

стр. 53

Наличие в обществе классов и классовых антагонизмов в большей или меньшей мере признавалось почти всеми утопистами, как признавалось оно и современными им буржуазными историками и экономистами. Буржуазные историки, как указывал Маркс, изложили уже до него историческое развитие борьбы классов, а буржуазные экономисты - экономическую анатомию классов. Но ни те, ни другие не смогли открыть объективные закономерности развития классов и их борьбы, а в силу этого не смогли понять и исторического значения классовой борьбы пролетариата, "могильщика" капиталистического общества. Разрешить эту задачу было возможно лишь на основе диалектического материализма.

Сжатая формулировка тех революционных выводов, к которым пришел Маркс, применив метод диалектического материализма к изучению исторических явлений, дана в знаменитом предисловии "К критике политической экономии". "В общественном производстве своей жизни, - говорит здесь Маркс, - люди вступают в определенные, необходимые, от их воли независящие отношения, - производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание. На известной ступени своего развития материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями, или - что является только юридическим выражением этого - с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда наступает эпоха социальной революции"1 .

Таким образом, строение общества, расчленение общества на классы определяется в конечном счете уровнем развития материальных производительных сил. Общественный порядок, соответствующий определенным экономическим условиям, заменяется другим общественным порядком тогда, когда развитие производительных сил общества создает для этого необходимые предпосылки. Приспособление производственных отношений, т. е. отношений собственности, к новому уровню производительных сил происходит путем социальной революции.

Мы уже говорили о том, в чем конкретно выражается растущее противоречие между развитием производительных сил и капиталистическим способом производства2 . Это противоречие может быть разрешено только социальной революцией, полным переворотом в имущественных положениях. Социальная революция будет совершена пролетариатом - силой, которая создается самим капитализмом и которая должна под страхом своей собственной гибели его уничтожить. Эта социальная революция будет завершением, развязкой классовой борьбы пролетариата с буржуазией и классовой борьбы вообще. "Пролетариат не может уже освободиться от эксплоатирующего и угнетающего его класса (буржуазии), не освобождая в то же время навсегда всего общества от эксплоатации, угнетения и классовой борьбы"3 .


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XII. Ч. 1-я, стр. 6 - 7.

2 См. выше, стр. 35 - 36.

3 Ф. Энгельс. Предисловие к третьему немецкому изданию "Коммунистического манифеста" 1883 г. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XVI, Ч. 1-я, стр. 158.

стр. 54

Научно разрешив проблему перехода от капиталистического строя к социалистическому, Маркс и Энгельс вместе с тем разрешили и проблему будущего государственной власти.

Государство есть организация, свойственная классовому обществу. "Классовый антагонизм, - говорил Энгельс, - лежащий в основании до сих пор существовавших обществ, вызывал необходимость государства, т. е. организации данного класса эксплоататоров, для охранения общих условий производства, следовательно и для насильственного удержания эксплуатируемого класса на той ступени подчинения, которая требовалась данным способом производства (в рабстве, в крепостном состоянии или в положении наемных рабочих)"1 . Пролетариат не может совершить социальной революции, не сокрушив, не сломав государственного аппарата буржуазии. "Коммуна доказала, - писал Маркс, - что рабочий класс не может просто овладеть готовой государственной машиной и пустить ее в ход для своих собственных целей"2 , ибо эта машина и технически и идеологически приспособлена к удовлетворению потребностей старого господствовавшего класса.

Но это разрушение буржуазного государственного аппарата отнюдь не есть "отмена государства", которую проповедуют анархисты. Для того чтобы подавить сопротивление прежних господствовавших классов, для того чтобы разрешить стоящие перед ним колоссальные задачи революционного переворота и построения нового, коммунистического общества, пролетариат должен сам подняться "на степень господствующего класса". А для этого он должен создать новый государственный аппарат, который будет выполнять волю "организованного в качестве господствующего класса пролетариата3 . Это и есть диктатура пролетариата, о которой говорит Маркс в письме к Вейдемейеру, одно из самых изумительных, самых гениальных предвидений Маркса.

Историческое место и историческое значение диктатуры пролетариата точно определены Марксом в "Критике Готской программы": "Между капиталистическим и коммунистическим обществом лежит период революционного превращения первого во второе. Ему соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата"4 .

Развивая эти мысли Маркса, товарищ Сталин говорит: "Пролетарская революция, ее движение, ее размах, ее достижения облекаются в плоть и кровь лишь через диктатуру пролетариата. Диктатура пролетариата есть орудие пролетарской революции, ее орган, ее важнейший опорный пункт, вызванный к жизни для того, чтобы, во-первых, подавить сопротивление свергнутых эксплоататоров и закрепить свои достижения, во-вторых, довести до конца пролетарскую революцию, довести революцию до полной победы социализма"5 . Выполнив свои задачи, пролетарское государство утратит смысл своего существования.

"Когда, в процессе развития, - говорит "Коммунистический манифест", - будут уничтожены различия классов и все производство сосредоточится в руках ассоциированных индивидуумов, общественная власть потеряет свой политический характер"6 .

Это положение "Коммунистического манифеста" подробнее развил Энгельс в "Анти-Дюринге": "Когда не будет общественных классов, которые нужно держать в подчинении, когда не будет господства одного класса над другим и борьбы за существование, коренящейся в современ-


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XIV, стр. 283.

2 "Коммунистический манифест", стр. 43. 1923. Предисловие к немецкому изданию 1872 года.

3 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. V, стр. 501 - 502.

4 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XV, стр. 283.

5 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 26. 11-е изд.

6 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. V, стр. 502.

стр. 55

ной анархии производства, когда будут устранены вытекающие отсюда столкновения и насилия, тогда уже некого будет подавлять и сдерживать, тогда исчезнет надобность в государственной власти, исполняющей ныне эту функцию. Первый акт, в котором государство выступит действительным представителем всего общества, - обращение средств производства в общественную собственность, - будет его последним самостоятельным действием в качестве государства. Вмешательство государственной власти в общественные отношения станет мало-помалу излишним и прекратится само собою. На место управления лицами становится управление вещами и руководство производственными процессами. Государство не "отменяется", оно отмирает"1 .

Естественно, что момент этого отмирания государства не может быть определен в общей форме для всех конкретных случаев: он определяется сложным комплексом внутренних и внешних взаимоотношений пролетарского государства. Совершенно вздорно и вредно, совершенно не соответствует духу марксизма представление о том, что отмирание начинается с момента социалистической революции, в каких бы условиях эта революция ни произошла. Это явный уклон к анархизму, проповедующему "отмену" государства революцией. Наоборот, диктатура пролетариата, пролетарское государство, в соответствии с величием своих исторических задач и с напряженностью классовой борьбы в эпоху пролетарской революции, является и не может не являться самой мощной государственной организацией.

"Мы за отмирание государства, - говорил товарищ Сталин на XVI съезде ВКП(б). - И мы вместе с тем стоим за усиление диктатуры пролетариата, представляющей самую мощную и самую могучую власть из всех существующих до сих пор государственных властей. Высшее развитие государственной власти в целях подготовки условий для отмирания государственной власти - вот марксистская формула"2 .

Блестящий анализ функций социалистического государства и тех условий, при которых государственная власть отмирает, дал товарищ Сталин в своем докладе на XVIII съезде ВКП(б).

Маркс и Энгельс не могли предвидеть все "зигзаги истории" в каждой отдельной стране: они могли дать и дали изумительные по проницательности и по силе предвидения общие положения. Но эти "общие руководящие положения,.. применяются в частности к Англии иначе, чем к Франции, к Франции иначе, чем к Германии, к Германии иначе, чем к России"3 . Нечего думать, что, заучив эти положения, можно на этом успокоиться. Нет, живой, творческий, действенный марксизм требует для ответа на каждый конкретный исторический вопрос тщательного исследования конкретной исторической обстановки, а не автоматического повторения общих формул.

В качестве примера товарищ Сталин берет приведенную выше формулу Энгельса. "Энгельс исследует здесь, - говорит товарищ Сталин, - не то или иное конкретное социалистическое государство той или иной отдельной страны, а развитие социалистического государства вообще ори допущении факта победы социализма в большинстве стран"4 . Энгельс при этом совершенно не принимает в расчет международной обстановки. Поэтому его общая формула не может быть распространена "на частный и конкретный случай победы социализма в одной, отдельно взятой стране, которая имеет вокруг себя капиталистическое окружение"5 . Товарищ Сталин едко высмеивает тех догматиков, которые "доб-


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XIV, стр. 284.

2 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 427. 10-е изд.

3 Ленин. Соч. Т. II, стр. 492.

4 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 603. 11-е изд.

5 Там же.

стр. 56

росовестно заучили" отправные положения Маркса и Энгельса и полагают, что им осталось только "жевать готовые решения".

"Две основные функции, - продолжает товарищ Сталин, - характеризуют деятельность государства: внутренняя (главная) - держать эксплоатируемое большинство "в узде и внешняя (не главная) - расширять территорию своего, господствующего класса за счет территории других государств, или защищать территорию своего государства от нападений со стороны других государств"1 . Пролетариат разбил старую государственную машину и создал вместо нее новую, пролетарскую государственность. Но некоторые функции старого государства, измененные в соответствии с новыми интересами и потребностями, были сохранены. Функции социалистического государства в связи с внутренним развитием страны и изменениями внешней обстановки также изменяются. Товарищ Сталин намечает в этом процессе две фазы. В течение первой - от Октябрьской революции до ликвидации эксплоататорских классов - государство имело две основные функции - подавление свергнутых классов внутри страны и оборону страны от нападения извне. В течение второй фазы - от ликвидации капиталистических элементов города и деревни до полной победы социалистической системы хозяйства и принятия новой конституции - функция военного подавления внутри страны отмерла и вместо нее возникла функция охраны социалистической собственности; получила полное развитие функция хозяйственно-организаторской и культурно-воспитательной работы; сохранилась полностью функция военной защиты страны.

Из этого исследования функций социалистического государства в конкретной исторической обстановке товарищ Сталин делает вывод по отношению к будущему: "Сохранится ли у нас государство также и в период коммунизма? Да, сохранится, если не будет ликвидировано капиталистическое окружение, если не будет уничтожена опасность военных нападений извне... Нет, не сохранится и отомрет, если капиталистическое окружение будет ликвидировано, если оно будет заменено окружением социалистическим"2 .

Посвященная проблеме государства часть доклада товарища Сталина является весьма значительным шагом в развитии марксистской теории государства. Это ярчайший образец применения марксистско-ленинского метода к решению проблемы государства в условиях первой социалистической революции, происходящей в стране, окруженной капиталистическими государствами, - в таких условиях, которые, конечно, не могли предвидеть Маркс и Энгельс.

2

"Переход от капитализма к коммунизму, - говорит Ленин в "Государстве и революции", - конечно, не может не дать громадного обилия и разнообразия политических форм, но сущность будет при этом неизбежно одна диктатура пролетариата"3 . Определить конкретную форму диктатуры пролетариата в условиях социалистической революции в первой стране, в которой пролетариат пришел к власти - в России, - выпало на долю Ленина. Ленин открыл эту форму в советской демократии, в государстве советов. "Это был серьезный шаг вперед в области теории и практики марксизма, - говорит по этому поводу "История ВКП(б)"4 . "До второй русской революции (февраль 1917 г.) марксисты всех стран исходили из того, что парламентарная демократи-


1 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 604.

2 Там же, стр. 606.

3 Ленин. Соч. Т. XXI, стр. 393.

4 "История ВКП(б)". Краткий курс, стр. 177.

стр. 57

ческая республика является наиболее целесообразной формой политической организации общества в период перехода от капитализма к социализму" "На основании изучения опыта двух революций в России Ленин, исходя из теории марксизма, пришел к выводу, что наилучшей политической формой диктатуры пролетариата является не парламентарная демократическая республика, а республика Советов"1 . "Республика Советов, - говорит товарищ Сталин, - является, таким образом, той искомой и найденной, наконец, политической формой, в рамках которой должно быть совершено экономическое освобождение пролетариата, полная победа социализма"2 .

Впервые Советы рабочих депутатов возникли в России еще во время революции 1905 года. Они создавались как организации для борьбы с царизмом; их инициаторы не имели представления о том значении, какое Советы получат двенадцать лет спустя. "Они (рабочие, организовавшие Советы в 1905 г. - В. В. ), конечно, не думали, что Советы рабочих депутатов послужат основой социалистического строя. Они только оборонялись от царизма, от буржуазии, создавая Советы рабочих депутатов"3 . Нужен был гений Ленина, чтобы понять, что в Советах мы имеем складывающуюся форму новой демократии, демократии высшего типа (по сравнению с буржуазной демократией), демократии пролетарской.

"Советы рабочих, солдатских, крестьянских и пр. депутатов, - писал Ленин в статье "Задачи пролетариата в нашей революции" в апреле 1917 г., - не поняты не только в том отношении, что большинству неясно их классовое значение, их роль в русской революции. Они не поняты еще и в том отношении, что они представляют из себя новую форму, вернее, новый тип государства. Наиболее совершенным, передовым из буржуазных государств является тип парламентарной демократической республик и... Но революционные эпохи, начиная с конца XIX в., выдвигают высший тип демократического государства, такого государства, которое в некоторых отношениях перестает уже, по выражению Энгельса, быть государством, "не является государством в собственном смысле слова"... Марксизм отличается от анархизма тем, что признает необходимость государства и государственной власти в революционный период вообще, в эпоху перехода от капитализма к социализму в частности. Марксизм отличается от мелкобуржуазного, оппортунистического "социал-демократизма" гг. Плеханова, Каутского и К° тем, что признает необходимость для указанных периодов не такого государства, как обычная парламентарная буржуазная республика, а такого, как Парижская Коммуна. Главные отличия этого последнего типа государства от старого следующие: от парламентской буржуазной республики возврат к монархии совсем легок (как и доказала история), ибо остается неприкосновенной вся машина угнетения: армия, полиция, чиновничество. Коммуна и Советы рабочих, солдатских, крестьянских и т. д. депутатов разбивают и устраняют эту машину. Парламентарная буржуазная республика стесняет, душит самостоятельную политическую жизнь масс, их непосредственное участие в демократическом строительстве всей государственной жизни снизу доверху. Обратное - Советы рабочих и солдатских депутатов. Последние воспроизводят тот тип государства, какой вырабатывался Парижской Коммуной и который Маркс назвал открытой, "наконец, политической формой, в которой может произойти экономическое освобождение трудящихся"4 .


1 "История ВКП(б)". Краткий курс, стр. 340.

2 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 35. 11-е изд.

3 Там же, стр. 497.

4 Ленин. Соч. Т. XX, стр. 119 - 120.

стр. 58

Но Ленин не только открыл в советской организации конкретную форму диктатуры пролетариата: он развил учение о диктатуре пролетариата как о новом виде демократии. Маркс, политически характеризуя пролетарскую революцию, говорил не только о диктатуре, но и о "завоевании демократии"1 . Буржуазные критики и оппортунистические извратители Маркса видели в этом противоречие. Играя на выражении "завоевание демократии", они пытались опровергнуть учение о диктатуре. Ленин показал в "Государстве и революции", что никакого противоречия здесь нет, что диктатура рабочего класса есть новый вид демократии.

Либералы и оппортунисты, говорит Ленин, представляют дело так, что от капиталистической демократии развитие будет идти вперед прямо, ко "все большей и большей демократии". Этому либеральному представлению Ленин противопоставляет представление революционное, марксистское, диалектическое. "Развитие вперед, т. -е. к коммунизму, идет через диктатуру пролетариата и иначе идти не может, ибо сломить сопротивление эксплуататоров капиталистов больше некому и иным путем нельзя. А диктатура пролетариата, т. -е. организация авангарда угнетенных в господствующий класс для подавления угнетателей, не может дать просто только расширения демократии. Вместе с громадным расширением демократизма, впервые становящегося демократизмом для бедных, демократизмом для народа, а не демократизмом для богатеньких, диктатура пролетариата дает ряд изъятий из свободы по отношению к угнетателям, эксплуататорам, капиталистам. Их мы должны подавить, чтобы освободить человечество от наемного рабства, их "сопротивление надо сломить силой, - ясно, что там, где есть подавление, есть насилие, нет свободы, нет демократии... Демократия для гигантского большинства народа и подавление силой, т. -е. исключение из демократии, эксплуататоров, угнетателей народа, - вот каково видоизменение демократии при переходе от капитализма к коммунизму"2 . Эту мысль Ленина блестяще развил в ряде своих работ и выступлений товарищ Сталин: "Советская власть является наиболее массовой и наиболее демократической государственной организацией из всех возможных государственных организаций в условиях существования классов, ибо она, будучи ареной смычки и сотрудничества рабочих и эксплоатируемых крестьян в борьбе против эксплоататоров и опираясь в своей работе на эту смычку и на это сотрудничество, является тем самым властью большинства населения над меньшинством, государством этого большинства, выражением его диктатуры"3 .

Диктатура пролетариата исключает из демократии эксплоататорские классы, по отношению к ним она делает изъятия из свободы. Но в обществе, кроме пролетариата и эксплоататоров, есть еще многомиллионное - особенно в России - крестьянство, в большинстве своем не эксплоатирующее чужого труда, но выделяющее из себя эксплоататорскую, кулацкую верхушку. Поскольку диктатура есть демократия для народа, из этой демократии не может быть исключена крестьянская масса. Поэтому для Ленина формой диктатуры пролетариата в условиях русской революции являются не Советы рабочих депутатов, а советская система в целом: Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Совершая революцию, пролетариат освобождает не только себя, но всех угнетенных. Он составляет авангард угнетенных и руководит ими в борьбе с угнетателями.

Еще до своего приезда в Россию в "Письмах из далека" Ленин писал: "Пролетариат должен организовать и вооружить все беднейшие, эксплуатируемые части населения, чтобы они сами взяли непосред-


1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. V, стр. 501.

2 Ленин. Соч. Т. XXI, стр. 430 - 431.

3 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 33 - 34. 11-е изд.

стр. 59

ственно в свои руки органы государственной власти, сами составили учреждения этой власти"1 . В одном из первых своих выступлений по возвращении в Россию Ленин говорил о переходе власти "в руки пролетариата и примыкающих к нему беднейших частей крестьянства"2 . В связи с этим им и был выдвинут для этого периода лозунг диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства. По отношению к середнякам политикой партии была в этот период политика нейтрализации. Говоря об отношении к среднему крестьянству на II конгрессе Коминтерна, Ленин указывал: "Революционный пролетариат не может ставить своей задачей, - по крайней мере для ближайшего будущего и для начала периода диктатуры пролетариата, - привлечение этого слоя на свою сторону. Он должен ограничиться задачей нейтрализовать его, т.-е. заставить его не оказывать активной поддержки буржуазии в ее борьбе с пролетариатом"3 ..

Положение изменилось, когда пролетариат победил буржуазию и власть Советов утвердилась в России. Перед диктатурой пролетариата стали новые задачи строительства, которые требовали иного соотношения со средним крестьянством, требовали вовлечения в социалистическое строительство основных масс крестьянства. А с другой стороны, среднее крестьянство после победы пролетариата над буржуазией начало поворачивать все более к пролетариату. Эти перемены в социальной и политической обстановке обусловили и необходимость нового лозунга, выдвинутого Лениным в начале 1919 г. на VIII съезде ВКП(б), лозунга тесного союза с середняком. "Мы вошли, - говорил Ленин, - в такую стадию социалистического строительства (разрядка моя. - В. В .), когда надо выработать конкретно, детально, проверенные на опыте работы в. деревне, основные правила и указания, которыми мы должны руководиться для того, чтобы по отношению к среднему крестьянину стать на почву прочного союза"4 . Этот новый лозунг Ленина был подтвержден и закреплен как в принятой VIII съездом программе партии, так и в специальной резолюции5 .

Эти изменения в политических настроениях середняка, а вместе с тем и в политике диктатуры пролетариата по отношению к среднему крестьянству не требовали и не вызывали изменений в политической форме диктатуры пролетариата. Этой формой была и осталась власть советов, провозглашенная Лениным и утвердившаяся в результате Великой Октябрьской революции, "в результате свержения власти помещиков и капиталистов. Но в историческом процессе построения социализма, в результате успехов социалистического строительства произошли колоссальные изменения в классовом составе общества.

Товарищ Сталин в своем докладе о проекте Конституции так характеризовал изменения в классовой структуре нашего общества: "Класс помещиков, как известно, был уже ликвидирован в результате победоносного окончания гражданской войны. Что касается других эксплоататорских классов, то они разделили судьбу класса помещиков... Не стало класса кулаков в области сельского хозяйства. Не стало купцов и спекулянтов в области товарооборота. Все эксплоататорские классы оказались, таким образом, ликвидированными. Остался рабочий класс. Остался класс крестьян. Осталась интеллигенция"6 .

При изменившейся социальной структуре, естественно, стали ненужны и те ограничения избирательного права, которые были установлены ранее в Конституции РСФСР и в Конституции Союза и отмену


1 Ленин. Соч. Т. XX, стр. 35.

2 Там же, стр. 76.

3 См. Стенографический отчет II конгресса Коминтерна, стр. 610 - 611.

4 Ленин. Соч. Т. XXIV, сир. 114.

5 См. И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 199 - 202. 11-е изд.

6 Там же, стр. 510.

стр. 60

которых "в недалеком будущем" предвидел в свое время Ленин. "В советской республике, - говорил Ленин, - с одной стороны, с каждым днем укрепления социализма и сокращения числа тех, кто имеет объективно возможность оставаться эксплуататорам или сохранять капиталистические отношения, уменьшается само собою процент лишаемых избирательного права. Едва ли теперь в России этот процент больше чем два, три процента. С другой стороны, в самом недалеком будущем прекращение внешнего нашествия и довершение экспроприации экспроприаторов может, при известных условиях, создать положение, когда пролетарская государственная власть изберет другие способы подавления сопротивления эксплуататоров и введет всеобщее избирательное право без всяких ограничений"1 . "Не пора ли, товарищи, выполнить указание Ленина?" - спрашивал товарищ Сталин да Чрезвычайном VIII съезде Советов. И отвечал: "Я думаю, что пора"2 .

Победа социализма не могла не изменить также положения и тех классов общества, которые не являются классами эксплоататорскими. Сущность этих изменений лучше всего характеризовать ясными и точными формулировками товарища Сталина. Сравнивая положение рабочего класса, крестьянства и интеллигенции в СССР к моменту введения Новой Конституции с положением тех же общественных групп в капиталистическом обществе, товарищ Сталин говорил: "Пролетариат СССР превратился в совершенно новый класс, в рабочий класс СССР, уничтоживший капиталистическую систему хозяйства, утвердивший социалистическую собственность на орудия и средства производства и направляющий советское общество по пути коммунизма... Далее, наше советское крестьянство в своем подавляющем большинстве есть колхозное крестьянство, т. е. оно базирует свою работу и свое достояние не на единоличном труде и отсталой технике, а на коллективном труде и современной технике. Наконец, в основе хозяйства нашего крестьянства лежит не частная собственность, а коллективная собственность, выросшая на базе коллективного труда. Как видите, советское крестьянство - это совершенно новое крестьянство, подобного которому еще не знала история человечества... Наша советская интеллигенция это - совершенно новая интеллигенция, связанная всеми корнями с рабочим классом и крестьянством. Изменился, во-первых, состав интеллигенции. Выходцы из дворянства и буржуазии составляют небольшой процент нашей советской интеллигенции. 80 - 90 процентов советской интеллигенции - это выходцы из рабочего класса, крестьянства и других слоев трудящихся. Изменился, наконец, и самый характер деятельности интеллигенции. Раньше она должна была служить богатым классам, ибо у нее не было другого выхода. Теперь она должна служить народу, ибо не стало больше эксплоататорских классов"3 .

Все эти изменения являются звеньями великого процесса приближения нашей страны к бесклассовому обществу. Грани между общественными группами, продолжающими существовать в СССР, все более стираются. Исчезает почва для экономических и политических противоречий между ними. Эти успехи дела социализма дают основание для отказа от неравного избирательного права, совершенно необходимого в интересах обеспечения ведущей роли пролетариата в предыдущий период истории советской власти, дают основание для установления полного равноправия как в избирательной системе, так и в других сферах жизни.

Однако процесс стирания граней между общественными группами еще не завершен. Наше общество еще не есть бесклассовое общество,


1 Ленин. Соч. Т. XXIV, стр. 94 (разрядка моя. - В. В.).

2 И. Сталин "Вопросы ленинизма", стр. 532.

3 Там же, стр. 511 - 512.

стр. 61

хотя и приближается к нему все более и более. Рабочий класс и крестьянство составляют еще пока два различных класса.

Эти два класса не антагонистичны, но дружественны. Они совместно участвуют; при руководящей роли рабочего класса, в строительстве социалистического общества. Совершенно естественно, что Конституция должна констатировать эту классовую структуру. Она это и делает, сохраняя за советским государством наименование государства рабочих и крестьян.

Первые три статьи Сталинской Конституции фиксируют великие достижения октябрьского переворота и всей нашей послеоктябрьской борьбы в области политической. Это достижения, предусмотренные теорией Маркса и Энгельса - теорией, развитой, как мы показали, применительно к условиям эпохи пролетарской революции Лениным и Сталиным. Статья первая определяет социальный характер советского государства. Это - социалистическое государство рабочих и крестьян. Вторая и третья статьи говорят о политической основе СССР - о Советах депутатов трудящихся, через которые трудящиеся города и деревни осуществляют свою власть в стране, и об историческом генезисе Советов, выросших и окрепших в результате свержения власти помещиков и капиталистов и завоевания диктатуры пролетариата.

*

Высший критерий истинности всякой теории - в практике. Критерий истинности революционной теории в результатах руководимой ею революционной борьбы. Сталинская Конституция по своему непосредственному назначению есть документ практического характера. Но в то же время, как мы могли убедиться на основании обзора исторического развития ее основных положений, она является документом исключительного значения в истории социализма как науки. Она есть новое и для нашего времени завершающее звено в развитии научной теории социализма-теории, которая в сознании всех грядущих поколений будет неразрывно связана с великими именами Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/РАЗВИТИЕ-СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ-ИДЕЙ-И-СТАЛИНСКАЯ-КОНСТИТУЦИЯ-Опыт-исторического-комментария-к-первой-главе-Конституции

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Lidia BasmanovaКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Basmanova

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

В. ВОЛГИН, РАЗВИТИЕ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ ИДЕЙ И СТАЛИНСКАЯ КОНСТИТУЦИЯ (Опыт исторического комментария к первой главе Конституции) // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 24.08.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/РАЗВИТИЕ-СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ-ИДЕЙ-И-СТАЛИНСКАЯ-КОНСТИТУЦИЯ-Опыт-исторического-комментария-к-первой-главе-Конституции (дата обращения: 28.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - В. ВОЛГИН:

В. ВОЛГИН → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Lidia Basmanova
Vladivostok, Россия
725 просмотров рейтинг
24.08.2015 (3139 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
6 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
8 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
8 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
РАЗВИТИЕ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ ИДЕЙ И СТАЛИНСКАЯ КОНСТИТУЦИЯ (Опыт исторического комментария к первой главе Конституции)
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android