Крупнейшие классовые бои 1920 года в Италии занимают видное места в история первого революционного кризиса в отравах Европы, разразившегося после окончания первой широтой империалистической войны под непосредственным влиянием Великой Октябрьской социалистической революции. В начавшемся захвате фабрик и заводов рабочими и земли крестьянами выразились наиболее ярко высота революционного под'ема в Италии и влияние Октябрьской социалистической революции. В этих героических боях трудящиеся Италии потерпели поражение. Но они не прошли бесследно. Эти бои внесли богатый опыт в мировое коммунистическое движение. Их завоеванием является рождение итальянской коммунистической партии, одной из славных секций Коммунистического Интернационала, высоко держащей великое знамя Маркса - Энгельса - Ленина - Сталина. В этой партии залог грядущей гибели фашизма и победы социализма в Италии.

1

Накануне войны Италия представляла собой страну индустриально отсталую. Земледельческого населения в ней было вдвое больше чем населения, связанного с промышленностью.

По переписи 1911 года, население Италии по роду деятельности распределялось следующим образам: в сельском хозяйстве было занято 9085597 человек; в горной и обрабатывающей промышленности - 4401753 человека. Большинство сельского населения Италии составлял сельскохозяйственный пролетариат и полупролетариат (сельская беднота).

В Южной Италии и в Сицилии, где преобладало крупное помещичье землевладение, была особенно сильна эксплуатация крестьянства. Положение сельской бедноты и прежде всего батраков здесь было крайне тяжелым. Заработки были ничтожны, рабочий день очень длинен (во время уборочных кампаний он достигал 19 - 20 часов), большинство жило в жалких лачугах. Еще хуже было положение временных рабочих, нанимаемых поденно.

Среди многочисленных крестьян-арендаторов преобладали так называемые половники, которые арендовали столько земли, сколько в состоянии были обработать со своей семьей, не нанимая рабочих. Половина урожая в натуре, а иногда от одной трети до двух третей с арендованной земли принадлежало землевладельцу. В Южной Италии половничество приняло особо кабальные для крестьянства формы.

Тяжелое положение итальянской деревни и излишек в ней рабочей силы вызывали сильную эмиграцию из Италии, так как медленно развивавшаяся промышленность не поглощала населения, выбрасываемого из сельского хозяйства.

Эмиграция "избыточного" населения обусловлена была также крайней отсталостью сельского хозяйства. Урожайность в Италии была, ниже чем в большинстве европейских стран; около 6 миллионов гектаров земли оставалось необработанным.

К 1910 году из 36 миллионов населения Италия в эмиграции находилось 5,5 миллиона человек.

Италия являлась страной чудовищной нищеты, страной массовой безграмотности и холерных бунтов.

Основным очагом индустриального развития являлась Северная и отчасти Средняя Италия. Неравномерность развития отдельных частей Италии делала ее страной контрастов. Наряду с высокоразвитыми промышленными предприятиями было очень распространено мелкое ремесленное производство. Общераспространенным типом ремесленного производства была мелкая ремесленная мастерская, где работает сам хозяин при помощи 2 - 3 учеников и подмастерьев. Такие мастерские были особенно распространены в художественных ремеслах, как например в производстве мебели, майолики, фарфора и изделий та стекла.

Развитие тяжелой промышленности задерживалось в значительной степени тем, что Италия совсем не имела собственного промышленного сырья и прежде всего угля, нефти и железной руды. Добыча каменного угля в Италии за 1913 год достигала лишь 0,7 миллиона тонн. Общая годовая стоимость продукции, добываемой в горной промышленности, составляла лишь 10 миллионов фунтов стерлингов. Чугуна производилось 427 тысяч тонн, а стали - 489 тысяч тон в год.

Правда, итальянский капитализм накануне воины сделал довольно крупные успе-

стр. 73
хи в судостроении, автомобильном и хлопчатобумажном: производстве, производстве искусственного шолка и в некоторых отраслях металлообрабатывающей промышленности. Большое развитие получила также электротехническая промышленность. Италия покрывалась сетью гидроэлектростанций, возмещая недостаток черного угля "белым углем".

Но несмотря на шее эти успехи Италия оставалась страной экономически отсталой по сравнению с передовыми капиталистическими государствами Европы; мелкая буржуазия попрежнему являлась весьма многочисленной прослойкой итальянского населения.

Индустриальный пролетариат, сконцентрированный главным образом на севере Италии, за 12 лет почти удвоился (с 1275109 в 1900 году до 2206565 человек в 1912 году). Жизненный уровень итальянского пролетариата оставался таким же низким.

Рабочий день промышленных рабочих достигал 10 часов. Жили они впроголодь, питаясь главным образом хлебом и кукурузой, в лучшем случае - макаронами с растительным маслом.

Вместе с ростом промышленного пролетариата в Италии развивалось рабочее социалистическое движение. В 1892 году на с'езде в Генуе оформилась итальянская социалистическая партия. О роста ее влияния свидетельствуют результаты парламентских выборов: в 1892 году за депутатов, выдвинутых социалистической партией, голосовало 26 тысяч избирателей, в 1897 году количество избирателей, голосовавших за социалистическую партию, достигло 150 тысяч.

В Италии, с ее многочисленной мелкой буржуазией и резервной армией безрамной интеллигенции, социалистическая партия оказалась наводненной мелкобуржуазной интеллигенцией. В партии, особенно на командных постах, было так много адвокатов и профессоров, что ее стали называть "профессорской партией".

С начала XX века все резче начинает проявляться реформистское загнивание итальянской социалистической партия, имевшей в своей среде многочисленных буржуазных и мелкобуржуазных попутчиков. Правда, прослойка рабочей аристократии внутри итальянского пролетариата была представлена значительно слабее чем в более развитых капиталистических странах Европы. Однако росту оппортунизма и реформистских иллюзий способствовали большой удельный вес мелкобуржуазных элементов в стране, а также политика заигрывания правительства с рабочим классом путем частичных уступок, политика, вызванная страхом буржуазии и ее социал-лакеев перед революционным рабочим движением. Этот страх буржуазии особенно возрос после русской революции 1905 года, под влиянием которой заметно усилился рост революционных настроений в итальянском рабочем классе.

Под влиянием русской революции расширился фронт стачечной борьбы. С 1906 по 1909 год в Италии произошло 800 стачек.

Пришедшее в 1906 году к власти министерство Джиолитти начало проводить политику "искреннего расположения к рабочему классу", что являлось по существу ловкой политической игрой, политикой "лисьего хвоста". Уступки выразились во введении социального страхования и некотором снижении налогов. В 1912 году была проведена избирательная реформа, значительно увеличившая количество избирателей.

Правое крыло социалистической партии во главе с Биссолати проводило типично реформистскую тактику и призывало к прекращению борьбы с монархией.

Итальянские центристы об'единились на платформе так называемого интегрализма. Согласно этой оппортунистической "теории" рекомендовалось, прежде чем заботиться о новых реформах, использовать старые, а в вопросах тактики - соединить непримиримость с соглашениями а "вовремя интегрировать, находить середину".

В 1903 году в партии возникло левое крыло, которое отражало полевение рабочих и которое по ряду тактических вопросов отстаивало революционно-классовую политику, в частности по вопросу об отношении партии к империалистической политике правительства. Но левые в Италии, как и левые в германской социал-демократической партии, отличались полу меньшевистской идеологией и организационной слабостью.

В итальянском рабочем движении возникли ввиде реакции на правооппортунистическую тактику социалистической партии анархистские и анархо-синдикалистские течения. Оба эти течения базировались на ремесленном пролетариате, составлявшем значительную прослойку итальянского пролетариата и люмпенпролетариата. Внутри социалистической партии синдикалистское крыло во главе с Лабриола выступило с пропагандой "прямого действия" и критикой парламентаризма. На с'езде 1908 года синдикалисты были исключены из социалистической партии. В дальнейшем вождь синдикалистов Лабриола, подобно Эрве во Франции, превратился из антипарламентаризма в махрового социал-шовиниста.

Во время империалистической Триполитанской войны 1911 - 1912 годов, которая велась Италией с целью захвата у Турции Триполи и Киренаики, внутри социалисти-

стр. 74
ческой партии снова обострилась борьба течений.

Эта война встретила открытую поддержку 60 стороны правого крыла партии, руководимого Биссолати. Анархо-синдикалисты и Лабриола призывали рабочих Италии поддерживать войну, оценивая ее как "войну бедной Италии с богатой капиталистической Европой". На этой шовинистической позиции, подхваченной впоследствии фашистами, анархо-синдикализм оказался и в период империалистической войны, "интегралисты" заняли по существу позицию социал-шовинизма, но с оговоркой: "война могла бы быть нами поддержана, если бы она была лучше подготовлена, но так как она плохо подготовлена, то надо выступить против нее".

Давление рабочих на социалистическую партию, их решительно враждебное отношение к империалистическим авантюрам итальянского правительства были настолько сильными, что центристское руководство пошло на исключение из своего состава труппы Биссолати, занявшей открыто шовинистическую позицию.

Рост влияния социалистической партии выявился в выборах 1913 года, которые дали социалистической партии - 58 мандатов, против 49 в предыдущих выборах.

В растущем профессиональном движении Италии боролись между собой социалисты, синдикалисты и анархисты. В 1906 году на с'езде профсоюзов в Милане была организована Всеобщая конфедерация труда, об'единившая большинство организованных рабочих. В 1908 году на с'езде итальянской ВКТ в Модене была закреплена связь между ВКТ и социалистической партией. Таким образом, в отличие от Франции, где синдикаты об'явили себя независимыми от партии, в Италии профессиональное движение было формально связано с социалистической партией.

В момент об'явления войны за Триполи ВКТ пыталась провести ввиде протеста против войны всеобщую стачку. Этого не удалось осуществить из-за сопротивления труппы синдикалистов, сторонников поддержки войны. В ВКТ победило колеблющееся центристское крыло, вступившее в блок с реформистами. Борьба внутри итальянского профессионального движения привела к отколу от ВКТ анархо-синдикалистов, образовавших в 1914 году свой "Синдикалистский союз".

Наряду с ВКТ в Италии существовала "Национальная федерация работников земли", об'единившая к 1911 году 200 тысяч сельскохозяйственных рабочих. Федерация ставила себе целью "быть представительницей интересов аграрного пролетариата, развивать взаимную солидарность в борьбе, защищать право на стачку и бойкот и об'единять работу кооперативных организаций на почве классовой борьбы".

2

24 мая 1915 года Италия (входившая до войны в "Тройственный союз" среднеевропейских держав, но в нарушение своего договора с ними сохранявшая в течение 9 с лишним месяцев нейтралитет) вступила в империалистическую войну на стороне Антанты.

Девять с лишним; месяцев, прошедших от начала империалистической войны до вступления в нее Италии, показали, что итальянский пролетариат был решительно против участия Италии в войне. Центристское руководство социалистической партии и Всеобщая конфедерация; труда под давлением: рабочих защищали политику нейтралитета Италии. В дальнейшем, однако, реформисты во главе с Биссолати заняли открыто социал-патриотическую и социал-империалистическую позицию и стали недвусмысленно высказываться за воину на стороне Антанты.

Еще осенью 1914 года редактор центрального органа социалистической партии - "Аватти" - Муссолини (нынешний фашистский диктатор Италии) начал на французские деньги свою шовинистическую агитацию за вступление Италии в войну на стороне Антанты. Его ничем не прикрытая пропаганда зоологического шовинизма и войны вызвала такое, возмущение в массах, что центристское руководство партии вынуждено было снять Муссолини с поста редактора "Аванти", а позже исключить из рядов партии.

С первых дней вступления Италии в войну правые оппортунисты и часть анархистов перешли к прямой поддержке итальянского империализма. Биссолати вошел в правительство. "Центрист" Туратти и Тревес также примкнули к социал-шовинистам под демагогической маской "защиты отечества".

Вступление Италии в войну, навязанное итальянскому народу правительством Саландры, сопровождалось крайним усилением террора по отношению к рабочему движению.

Ленин в конце 1915 года писал: "Лгут те, кто говорят (Каутский в том числе), что "массы" пролетариев повернули к шовинизму: массы не были опрошены нигде (за исключением, может быть, Италии - 9 мес. споров до об'явления войны - и в Италии массы были против партии Биссолати). Массы были оглушены, забиты, раз'единены, задавлены военным положением"1 .

1 В. И. Ленин. Соч. Т. XVIII, стр. 343.

стр. 75
По мере затягивания войны отношение масс к ней становилось все более враждебным. Уже в начале 1916 года забастовки вспыхивали в Италии почти повсеместно. Под давлением этого движения руководство партии (Модильяни, Лаццари, Серрати и др.) воздержалось от открытой поддержки войны, заняв типичную центристскую позицию.

"На деле центристы поддерживали воину, ибо предложение центристов не голосовать против кредитов на войну и ограничиться воздержание при голосовании кредитов на войну, - означало поддержку войны. Они так же, как и социал-шовинисты, требовали отказа от классовой борьбы во время воины, чтобы не мешать своему империалистическому правительству вести войну"1 .

Влияние февральской революции в России сказалось в Италии в росте антивоенных, революционных настроений в широких массах рабочего камса и в итальянской армии. Наиболее ярким выражением этого влияния является всеобщая стачка рабочих в Турине в августе 1917 года, переросшая в вооруженное восстание, с которым полиции и жандармерии удалось справиться лишь после значительных усилий.

Осенью 1917 года, анализируя нарастание революционной ситуации в воевавших странах, Ленин писал: "Усиливался протест против войны - увеличивалось число жертв правительственных преследований. Тюрьмы стран, славившихся своей законностью и даже своей свободой, Германии, Франции, Италии, Англии, стали наполняться десятками и сотнями интернационалистов, противников воины, сторонников рабочей революции.

Теперь пришел третий этап, который можно назвать кануном революции"2 .

В войне Италия не одержала ни одной сколько-нибудь значительной победы. "Италия потерпела победу" - эта крылатая фраза метко определяет положение Италии после мировой империалистической войны 1914 - 1918 годов.

Тяжкое поражение итальянской армии при Капоретто в октябре 1917 года было подготовлено всей предшествующей бесславной деятельностью итальянцев на австрийском фронте. Прорыв итальянского фронта у Капоретто, начавшись в ночь с 23 на 24 октября, в первые же три дня развития боевых действий привел итальянскую армию к паническому бегству. "Огромные массы людей, лошадей, орудий и обозов всея родов устремились теперь черев равнину Фриуля в направлении на Тальяменто, - писал Виллари, - вместе с войсками шли толпы граждан-мужчин, женщин и детей, бегущих от врага, от жестокости которого пришлось пострадать тем, кто остался в занятых им районах; эти беженцы вносили в ряды отходивших еще больший беспорядок. Где только было возможно, отходившие солдаты взрывали или поджигали мосты, базы и склады; однако большое количество запасов все же попало в руки противника неповрежденным"3 .

В дни поражения при Капоретто происходили новью массовые выступления рабочих в Турине, жестоко подавленные правительством. Ленин, давая оценку положения в Италии после Капоретто, писая: "Нам нечего бояться сказать правду об усталости, ибо какое государство сейчас не устало, какой народ не говорит открыто об этом? Возьмите Италию, где на почве этой усталости было длительное революционное движение, требовавшее прекращения бойни"4 .

3

Великая Октябрьская социалистическая революция, ее первые декреты, особенно декрет 8 ноября о мире, ее пример революционного выхода народов России из империалистической войны, оказала огромное влияние на революционное движение в Италии. Это влияние еще усилилось в период свержения монархии Габсбургов в Австро-Венгрии и Гогенцоллернов в Германии.

Империалистическую Италию взяли на буксир ее более мощные союзники: Англия, Франция и США. Она получала не только военную и финансовую помощь опт союзных стран, но и "моральную" поддержку со стороны социал-шовинистических партий Антанты. В Италии появился глава Американской федерации труда Гомперс, который на деньги держав Антанты, при помощи всей итальянской буржуазии и социал-патриотов, об'езжал все города Италии, призывая повсюду рабочих воевать до победного конца.

Ценой больших усилий был стабилизирован итальянский фронт на реке Пьяве.

"Слава" Витторио Венето5 , так раздуваемая итальянским фашизмом, является вымыслом, имеющим целью доказать, что итальянская армия, начавшая в октябре 1918 года наступление против Австро-Вен-

1 "Краткий курс истории ВКП(б)", стр. 159.

2 В. И. Ленин. Соч. Т. XXI, стр. 235.

3 Л. Виллари "Война на итальянском фронте 1915 - 1918 гг.", стр. 135.

4 В. И. Ленин. Соч. Т. XXII, стр. 19.

5 Сражение у Витторио Венето началось 24-го и закончилось 30 октября 1918 года вступлением итальянской армии в Витторио Венето, после чего последовала капитуляция Австрии.

стр. 76

Демонстрация бастующих металлистов. Милан. 1918 год.

Музей революции СССР.

грии, добилась разгрома австро-венгерской армии и вынудила ее к капитуляции. В действительности же не военная победа открыла Италии дорогу в Триест и Трентино, а настушивший развал габсбургской монархии и ее армии.

В результате крушения и распада Австро-Венгрии Италии 3 ноября 1918 года удалюсь заключить с ней перемирие на следующих условиях: австрийские войска должны оставить всю территорию, предназначенную Италии Антантой при вступлении ее в войну; большая часть артиллерии и морской флот передаются Италии; все военнопленные, закаченные австрийцами, освобождаются без всякого взаимного обмана.

Ллойд-Джордж в своих военных мемуарах отмечает один любопытный факт. Капитуляция Австрии была такой потрясающей неожиданностью для итальянского правительства, что при получении телеграммы о том, что Австрия приняла все требования Антанты, итальянский премьер Орландо на глазах у своих коллег, будучи в состоянии крайнего возбуждения, долго заливался слезами. У сияющего же Клемансо вырвалась характерная фраза: "Мы оставили австрийскому императору только брюки и больше ничего!" Если таков был финал австрийской монархии, то произведенный державами Антанты раздел ее наследия далеко не удовлетворял, как мы увидим дальше, империалистические вожделения Италии.

По окончании мировой войны Италия пред'явила мирной конференции, заседавшей в Париже, требование о выполнении пунктов подписанного ею соглашения с союзниками 26 апреля 1915 года. На основании этого соглашения Италии были обещаны земли "неискупленной Италии", т. е. Триест и Трестино, Южный Тироль, острова Додеканеза, Крайна, Истрия, большая часть Далмации, а также значительные территориальные возмещения вне Европы при разделе Турции.

Междусоюзный договор 21 августа 1917 года устанавливал, что Италии будет предоставлена западная часть Анатолии с Адалией и Смирной. Однако вексель, выданный Италии ее союзниками, не был полностью оплачен. Домогательства Италии встретили решительный отпор со стороны триумвирата: Вильсона, Ллойд-Джорджа и Клемансо.

По Сен-Жерменскому мирному договору (статья 27-я), Италия получила южную часть Тироля, Герц, Градиск, Истрию, небольшие част Каринти и Крайны, а также город Зару. По Севрскому договору, Турция уступала Италии острова Додеканеса. Особое негодование итальянских империалистов вызвало отстранение Италии от дележа колониальной добычи победителей. "Мы ограблены Клемансо, мы обмануты Вильсоном" - таков был негодующий крик итальянских империалистов.

Война принесла итальянским трудящимся громадные бедствия. Более полумиллиона убитых было принесено итальянскими трудящимися на алтарь империализма. Италия погружалась в глубокую экономическую разруху. Трудящиеся массы Италии оказались перед лицом жестокой безработицы. В 1919 году, после демобилизации, в Италии насчитывалось 320 тысяч безработных.

стр. 77
Государственный дефицит достиг почти 17,5 миллиарда лир. Результатом дефицита явился усиленный выпуск бумажных денег. Иностранные долги Италии, урегулированные вашингтонским и лондонским соглашениями в 1925 году, достигли 25 миллиардов золотых лир. Итальянский народ на долгие годы стал данником англо-американского финансового капитала. Обесценение денег порождало дороговизну, которая росла непрерывно. Реальная заработная плата для большинства рабочих снизилась на 40 - 50%.

К этому надо добавить ужасающие жилищные условия итальянских рабочих. Во время войны интересы квартиронанимателей были ограждены рядам законов, запрещавших домовладельцам увеличивать квартирную плату и выселять жильцов. Но как только война окончилась, началась самая безудержная спекуляция.

После заключения мира правительство Орландо, а затем Нитти продолжало политику сверхпротекционизма, предоставляя щедрые субсидии предпринимателям и банкам, связанным с промышленностью. Перекачка государственных средств в карманы буржуазии через эти каналы еще более усугубляла разорительные последствия инфляции, еще более резко усиливала социальные контрасты.

4

В 1919 году в Италии у власти стояло министерство Нитти, опиравшееся главным образом на промышленную буржуазию и банковские крути. Нитти, как и Ллойд-Джордж в Англии, пытайся бороться с нараставшим революционным под'емом: путем демагогической политики, выдержанной в духе "священных идей о новой демократии труда" (из его декларации от 9 июля 1919 года). Эта политика, продиктованная животным страхом перед революцией, прикрывалась идеей соглашения между трудом, и капиталом и была рассчитана на ослабление революционной активности пролетариата главным образом путем заигрывания с социалистами.

У итальянской буржуазии в отличие от английской было меньше объективных возможностей маневрировать, отсюда быстрый крах этой политики в Италии. Массы отвечали на эту политику революционным наступлением на предпринимателей и на буржуазное государство.

Уже в феврале 1919 года металлургические предприятия принуждены были заключить с генеральной конфедерацией рабочих-металлистов коллективный договор с признанием 8-часового, рабочего дня. Борьба за 8-часовой рабочий день охватила рабочих всех отраслей промышленности, а также сельскохозяйственный пролетариат. К середине 1919 года около 5 миллионов рабочих города и деревни добилось фактического установления 8-часового рабочего дня. Особенно ожесточенны и упорны были стати сельскохозяйственных рабочих. В провинции Мантуя, на рисовых полях, где работа особенно вредна для здоровья, рабочие заставили ввести 6-часовой рабочий день.

Но движение на этом не остановилось. Летом 1919 года начались крупные забастовки в металлургической и текстильной промышленности с целью установления минимума заработной платы. Свыше 200 тысяч металлистов в Ломбардии, Эмилии, Лигурии бастовало в течение двух месяцев, добиваясь установления минимума заработной платы, и достигло своей цели. Вскоре вспыхнули забастовки 60 тысяч рабочих шерстяной промышленности в Бельезе. Забастовали 100 тысяч батраков и мелких арендаторов в земледельческих и винодельческих округах. Бастовали также текстильщики в Ломбардии и Пьемонте, где около 100 тысяч текстильных рабочих осталось без работы. Долго бастовали рабочие типографий в Риме, Турине и других крупных городах. Италия переживала небывалый под'ем революционного массового движения одновременно в города и деревне.

На конгрессе "Федерации работников земли" было принято требование конфискации земли и ее обобществления. Деревня широким фронтом пошла в атаку на латифундии. В ряде местностей помещики, охваченные страхом, соглашались на "добровольный" выкуп земли крестьянами. Там, где помещики упорствовали, волнения заканчивались разгромом поместий, революционным захватом помещичьих владений. Внутри крестьянства развернулась классовая борьба; кулацкой деревенской верхушке, для которой выкуп помещичьей земли был желательным и доступным делом, противостояли основная масса крестьян и сельский пролетариат, заинтересованные в революционном разрешении аграрного вопроса.

Правительство пыталось подавить революционный под'ем крестьянства частичными уступками, но половинчатые меры не могли ввести в берега могучий, широкий поток революционного крестьянского движения, которое под влиянием Октября уже поднялось до постановки на очередь дня исторических задач. Ленинский лозунг союза рабочего класса с крестьянством под руководством рабочих для уничтожения остатков феодализма, за установление диктатуры пролетариата получил в Италии широкую популярность. Советская Россия, Ленин и большевики были для итальянского пролетариата, для всех тру-

стр. 78
дящихся Италия тем маяком, который звал их к решительному революционному штурму.

Экономическая борьба итальянского пролетариата быстро перерастала в борьбу политическую. Еще в феврале 1919 года на улицах Милана происходила грандиозная демонстрация, требовавшая "фабрик - рабочим и земли - крестьянам". Несколько позже, в апреле, итальянский пролетариат организовал манифестацию в честь Ленина. На запрещение этой манифестации рабочие рада промышленных центров Италии ответили забастовкой протеста, особенно бурно протекавшей в Милане.

В июле происходило чествование памяти Розы Люксембург и Карла Либкнехта, причем в Турине вспыхнула всеобщая забастовка. Об'явленная 21 июля 1919 года итальянской Всеобщей конфедерацией труда по соглашению с социалистической партией всеобщая стачка протеста против нападения Антанты на Советскую Россию прошла с огромным под'емом.

В обстановке наступившего революционного под'ема массы устремились в социалистическую партию и в другие рабочие организации, надеясь, что они поведут их по тому же пути, по которому большевики поведи в победе русский пролетариат. Число членов социалистической партии поднялось с 47 тысяч (в 1914 году) до 300 тысяч (в 1919 году). Всеобщая конфедерация труда, насчитывавшая в 1914 году всего 300 тысяч членов, в 1919 году об'единяла уже 2,5 миллиона членов. В "Федерации работников земли" количество членов со 140 тысяч в 1914 году увеличились почти до 600 тысяч в 1919 году. Итальянский социалистический союз молодежи насчитывал в 1912 году 6500 членов, а в 1919 году - 35 тысяч.

Руководители социалистической партии и Всеобщей конфедерации труда вынуждены были прикидываться сторонниками революции и даже советской власти, чтобы не быть сметенными массой. В марте 1919 года исполнительный комитет социалистической партии вынес постановление о присоединении к III Интернационалу, а в октябре того же года на с'езде партии в Болонье была принята резолюция, признававшая необходимость революции и провозглашавшая лозунг советов и борьбы за диктатуру пролетариата. "Надо начать революционную борьбу пролетариата, - говорилось в резолюции, - в целях энергичного натиска на буржуазию, с организации пролетариата в качестве господствующего класса".

Однако принятая резолюция не означал готовности партии стать во главе начавшейся пролета рекой революции. Те, кто колебались и тянули партию от революции к соглашательству, оставались в партии и даже во главе ее. Они двурушнически признавали революцию и готовились к тому, чтобы ее предать.

Но все же решения с'езда в Болонье свидетельствовали; о силе революционного натиска масс. Ленин их оценивал "как блестящую победу коммунизма". Однако тут же с гениальной проницательностью в письме к итальянским коммунистам Ленин предупреждал: "Не сомневайтесь, что явные или тайные оппортунисты - а их много в Итальянской социалистической парламентской группе! - попытаются аннулировать решения с'езда в Болонье.

Борьба с этими тенденциями еще не закончена, но победа в Болонье облегчит вам другие победы"1 .

Важнейшим достижением итальянского революционного движения 1919 года было образование внутри социалистической партии коммунистического ядра. Центром, где консолидировались коммунисты, был, город Турин. Органом зарождавшейся коммунистической партии стал издававшийся в конце 1919 года в Турине еженедельник "Новый строй" ("Ordine nuovo"), руководимый Грамши. На страницах этого еженедельника пропагандировалась необходимость организации коммунистических ячеек и учреждения рабочих советов. Этот призыв встретил горячий отлив среди туринских рабочих.

На автомобильном заводе "Фиат" и других предприятиях вскоре появились коммунистические ячейки. "Новый строй" пропагандировал также идею рабочего контроля лад производством и руководил крупнейшими забастовками 1919 года.

Деятельность туринской организации как ядра будущей коммунистической партии особенно ярко проявилась в разработке подлинно революционной программы, которая была принята II конгрессом Коминтерна в качестве основы для об'единения и идейного сплочения революционных элементов социалистической партии Италии.

Перед лицом неуклонно нараставшего революционного движения правительство Нитти теряло почву под ногами.

В поисках выхода из создавшегося тупика правительство назначило на 16 ноября 1919 года выборы в парламент по новому, более демократическому избирательному закону. Во время ноябрьских выборов к избирательным урнам явилось больше 11 миллионов человек. Результаты выборов были новым ударом для правительства и показателем дальнейшего революционизирования масс. Социалисты почти

1 В. И. Ленин. Соч. Т. XXIV, стр. 504.

стр. 79
удвоили количество депутатов, получив 156 мест в парламенте.

Интересно отметить, что итальянский фашизм, который делан тогда свои первые шаги и выступал с широкой демагогической программой, рассчитанной на обман масс, потерпел на выборах 1919 года жестокое поражение: ему не удалось провести ни одного депутата.

Экономическое положение страны продолжало ухудшаться с каждым месяцем. Все ярче загорались зарницы приближающейся гражданской воины. В Италии был налицо революционный кризис.

5

Периодом наивысшего революционного под'ема в Италии нужно считать лето и осень 1920 года. Еще в начале года разразились грозные забастовки почтово-телеграфных и железнодорожных служащих. Июль ознаменовался военным мятежом в Анконе. Рабочее движение бурно нарастало. В конце мая в Генуе на с'езде федерации рабочих-металлистов была выработана новая программа дальнейшей борьбы с предпринимателями. 18 июня федерация металлистов пред'явила предпринимателям требование общего повышения заработной платы в среднем на 35%, участия рабочих в прибылях, проведения реального рабочего контроля, организации паритетных комиссий и т. д. В течение почти двух месяцев предприниматели медлили с ответом, ожидая наиболее благоприятной ситуации для об'явления локаута. В августе представителя хозяев вручили рабочей делегации решительный ответ, который гласил: "При настоящем положении промышленности требования экономических улучшений не могут быть удовлетворены". Вслед за эти они об'явили локаут.

В ответ на это комитет действия федерации металлистов созвал с'езд делегатов от секций и обратился с воззванием к рабочим (федерация рабочих-металлистов объединяла в своих рядах около полумиллиона рабочих). Собравшийся с'езд решил начать обструкцию ("итальянскую забастовку"), предлагая при этом, в случае если заводчики: попытаются прибегнуть к локауту, захватить предприятия в свои руки.

Обструкция началась 21 августа.

30 августа правление автомобильного завода "Ромео" вынесло постановление о закрытии завода. Милан акая секция металлистов немедленно издала распоряжение о занятии рабочими всех металлургических заводов Милана и его окрестностей. Около 300 предприятий было захвачено вооруженным рабочими. Тогда предприниматели об'явили локаут на металлургических предприятиях всей Италии.

Пролетариат Италии ответил на удар ударом. Рабочие захватывали все сталелитейные, машиностроительные, железопрокатные и прочие, заводы. Па захваченных предприятиях создавались отряды рабочей охраны для защиты заводов от внезапных атак полиции. Эти отряды потом превратились в красную гвардию. На зданиях заводов были подняты краевые флаги.

Дисциплина среди рабочих, захвативших заводы, была образцовая. Работа шла полным ходом несмотря на огромные трудности, встретившиеся при новой организации произведена: банки прекратили учет векселей и выдачу денет но чекам, подписанным представителями рабочих; заграничные поставщики угля и нефти прекратили отпуск топлива из своих складов, иностранные заказы аннулировались, буржуазные специалисты организовали широкий саботаж.

Борьбу рабочих-металлистов, шедших в авангарде героической борьбы, поддерживали рабочие всей страны. Движение разрослось далеко за пределы Милана и Пьемонта. Железнодорожники доставляли заводам сырье, рабочие арсеналов и оружейных заводов - амуницию, винтовки, пулеметы. Почтовые чиновники передавали рабочим корреспонденцию, адресованную фабрикантам. Повсюду вспыхивали забастовки; ряд заводов других отраслей промышленности был также захвачен рабочими.

В деревне продолжался массовый захват помещичьих земель сельскохозяйственными рабочими и крестьянами.

В разгар революционных событий, происходивших в Италии, в июне 1920 года палю министерство Нитти. Падение это было подготовлено ноябрьскими выборами 1920 года. Общий провал политики "умиротворения" оттолкнул от Нитти господствующие классы Италии. На посту премьера вместо ушедшего Нитти появился снова Джиолитти.

О Джиолитти не без оснований писали, что "демократические жесты вуалируют о нем деспотическую натуру бюрократа", гибкого слугу буржуазии, которого она выдвинула на сцепу в самый критический для нее момент.

Верный своей тактике, Джиолитти стремился всячески замаскировать классовую направленность своей политики, защищая якобы интересы рабочих в ущерб капиталистам. Он декларирован проведение закона о конфискации военной сверхприбыли и обещал передать парламенту право об'являть войну и заключать мир.

Но попытки правительства путем заигрывания с массами стабилизировать эко-

стр. 80

Арест коммунистов в Милане. 1919 год.

Музей революции СССР.

номическое и политическое положение Италии потерпела полный крах. Поток инфляции погружал Италию все глубже и глубже в бездну разрухи. Курс доллара на 1920 год поднялся с 13 до 28 лир. Торговый баланс на 1921 год выражался в 20 миллиардах импорта на 9 миллиардов экспорта.

Буржуазный правительственный аппарат был дезорганизован. Войска были явно ненадежны: солдаты, посланные на усмирение рабочих и крестьян, братались с последними. Офицерам становилось небезопасно проходить в мундирах по улицам городов. Дело дошло до того, что военный министр принужден был путем секретного циркуляра предписать начальникам некоторых военных округов сообщить офицерам, чтобы они воздержались от ношения формы в публичных местах.

Реквизиции, такса или принудительное распределение продовольствия в пользу неимущей части населения - все эти мероприятия проводились самочинно рабочими организациями во многих городских и сельских центрах. Автомобильное и железнодорожное движение контролировалось рабочими. Генуя, один из важнейших портов Италии, находилась в руках союза моряков и доковых рабочих: ни один пароход не мог уйти из порта без разрешения союза. Пароходы с грузом, направляющиеся против Советской России, задерживались союзом моряков.

Наступил паралич всего военно-полицейско-бюрократического аппарата королевской Италии.

Магнаты промышленности, короли банков взывали к решительным действиям. Они требовали, чтобы вся мощь государства была обращена против поднявшихся масс города и деревни, они требовали решительного подавления стачек и защиты прав буржуазной собственности.

"Насильственное очищение фабрик от захвативших их вооруженных рабочих, - отвечал Джиолитти в сенате, - столь страстно требуемое буржуазными партиями, невыполнимо ни по техническим, ни по юридическим основаниям". Что касается "юридических оснований", то они, конечно, не были препятствием для Джиолитти: правительство без помощи социал-предателей было бессильно подавить революцию. Все искусство политики Джиолитти сводилось к тому, чтобы выиграть время и опереться на предателей-оппортунистов внутри социалистической партии и профсоюзов.

Вся эта обстановка создавала условия для революционного свержения буржуазного государства, для завоевания власти пролетариатом. Но для этого в Италии не хватало решающего условия: не хватало подлинно революционной организации рабочего класса, не хватало коммунистической партии.

В ноябре 1920 года Ленин писал в статье "Фальшивые речи о свободе": "Теперь самое необходимое и безусловно необходимое для победы революции в Ита-

стр. 81
лии состоит в том, чтобы действительным авангардом революционного пролетариата в Италии сделалась партия вполне коммунистическая, неспособная колебаться и проявить слабость в решительный момент, - партия, которая бы собрала в себе максимальный фанатизм, преданность революции, энергию, беззаветную смелость и решимость"1 .

Итальянские реформисты в союзе с центристами не замедлили предать рабочий класс. 9 сентября ЦК социалистической партии и исполнительный комитет Всеобщей конфедерации труда собрались на совместное заседание в Милане, чтобы решить вопрос о дальнейшей тактике.

При обсуждении этого вопроса возник спор по поводу того, кому должно принадлежать руководство движением: ЦК партии или исполкому ВКТ.

В разгаре конфликта реформист лидер профсоюзов Д'Арагона, от'явленный социал-предатель, заявил от жмени Конфедерации, что ее вожди подадут в отставку, если ЦК возьмет руководство движением металлистов в свои руки. Социалистическая партия уступила и передала руководство в руки оппортунистической профбюрократии из ВКТ. 10 сентября на расширенном: пленуме исполкома ВКТ, на который были приглашены представители всех профессиональных союзов и центральных рабочих советов, а также представители ЦК социалистической партии, Д'Арагона заявил, что итальянский пролетариат не созрел еще для революции и что переход к революционному восстанию был бы самоубийством для рабочего класса, требовал не выводить борьбу рабочих за экономические рамки. Выдвигая лозунг установления рабочего контроля во всей итальянской промышленности, Д'Арагона надеялся расположить к себе рабочих, которые связывали этот большевистский лозунг с революцией.

Но лозунг рабочего контроля над производством без борьбы за завоевание пролетариатом власти, как ставил вопрос Д'Арагона, мог лишь посеять вредные иллюзии и означал неминуемое поражение пролетариата.

В этот решающий момент Д'Арагона поддерживали не только открытые оппортунисты, правые туратианцы, но и сторонники Серрати, т. е. центристы.

Итальянский центризм в лице Серрати и его сторонников сыграл в вопросе о переходе к непосредственным революционным действиям в Италии решающую контрреволюционную роль, прикрывал пораженческую тактику Д'Аратона.

Профбюрократы из Всесоюзной конфедерации труда, раздувая трудности, возникшие в процессе эксплоатации рабочими захваченных ими предприятий, подготовляли почву для соглашения с правительством.

19 сентября было заключено соглашение, подтвержденное декретом правительства, которое устанавливало принцип рабочего контроля, гарантировало возвращение всего персонала на работу и уплату по особому расчету за дни захвата фабрик. Предприятия возвращались хозяевам. Заработная плата повышалась на 20%. Это соглашение, содержащее некоторые уступки рабочим, явилось лишь этапом к переходу буржуазии от обороны в наступление.

Добившись своей цели, буржуазия вскоре перешла в широкое наступление на рабочих, имевшее целью любой ценой сокрушить революционный фронт. Начались локауты, массовый вывоз капиталов заграницу, крахи банков и промышленных предприятий. Лира неуклонно падала. Буржуазия добивалась капитуляции итальянского пролетариата, пытаясь задушить его костлявой рукой голода.

Экспроприация помещичьей земли, обрабатываемой на кабальных условиях аренды, была самым жгучим вопросом в итальянской деревне. Однако социалисты выступали против раздела латифундий, против лозунга "Земля трудящимся крестьянам". Этим самым они предавали также интересы крестьянства, усиливали опасность голода.

Революция вступила в решающий этап своего развития. Против нее точили свои секиры банды фашизма. Итальянская буржуазия перешла в контрнаступление, прикрываясь своим фашистским авангардом.

В 1920 году Ленин писал: "Буржуазия Италии и всех стран мира сделает все возможное, пойдет на все преступления и зверства, чтобы не дать пролетариату власти, чтобы свергнуть его власть"2 .

Предательство реформистов и центристов оказало решающее влияние на исход борьбы, предопределило поражение пролетариата, облегчило победу фашизма.

Молодая коммунистическая партия была еще слаба: она еще не была партией широких масс. Она еще не могла взять в свои руки руководство революционной борьбой итальянского пролетариата и привести его к победе, идя во главе всех трудящихся масс Италии.

Революционные бои в Италии в 1920 - 1921 годах особенно убедительно показали, что "...Самое главное и основное условие успеха в момент кануна пролетарской революции есть освобождение, есть свобода партий революционного пролетариата от

1 В. И. Ленин. Соч. Т. XXV, стр. 464.

2 В. И. Ленин. Соч. Т. XXV, стр. 468.

стр. 82

Баррикады на улицах Пармы. 1920 год.

Музей революции СССР.

оппортунистов и "центровиков", от их влияния, от их предрассудков, слабостей, колебании"1 .

Хотя момент для революционного восстания был упущен, но возможности дальнейшего развития пролетарской революции в Италии еще были налицо. Клеймя предателей-центристов (серратианцев), Ленин в ноябре 1920 года писал: "Серрати не понял особенности того переходного момента, который имеется налицо в Италии, где, по общему признанию, дело идет к решающим битвам пролетариата с буржуазией из-за овладения государственной властью. В такой момент не только является безусловно необходимым удаление меньшевиков, реформистов, туратианцев из партии, но может оказаться даже полезным удаление превосходных коммунистов, способных колебаться и проявляющих колебания в сторону "единства" с реформистами, удаление со всяких ответственных постов"2 .

Для того чтобы партия могла успешно вести пролетариат к победе, она должна была, прежде всего очистить свои ряды от открытых и скрытых предателей. Когда, Ленин писал эту статью, итальянская социалистическая партия раскололась на три фракции: 1) коммунисты во главе с Грамши, Дженнари и др.; 2) "коммунисты-унитаристы" (центристы), во главе с Серрати выступавшие под демагогическим лозунгом защиты партийного "единства", которое уже было уничтожено социал-предателями; 3) правооппортунистическая фракция "социалистической концентрации" во главе с Туратти.

На с'езде фракции Туратти в Реджио-Эмилии (10 - 11 октября 1920 года) была принята резолюция, в которой одобрялось присоединение партии к III Интернационалу, однако при условии "исключения из секции Интернационала анархических и синдикалистских групп", об исключении же оппортунистов не говорилось ни слова, что и обнаруживало лицемерный характер всего решения о присоединении к Коминтерну. Диктатура пролетариата признавалась "не обязательным требованием программы, но временной мерой, необходимость которой вызывается специальными условиями".

В заключительной части резолюции говорилось: "Революция в Италии в насильственной и разрушительной форме, с немедленным введением советского строя по образцу России, как того желают крайние элементы, обречена на быстрое крушение, в случав отсутствия активного содействия экономического и политического характера со стороны пролетариата какого-нибудь из более богатых государств в период неизбежной экономической разрухи"3 .

Вся резолюция в целом расходилась с "21 условием", принятым II конгрессом Коминтерна.

Ленин оценивал эту резолюцию, как вызывающую манифестацию реформизма, как доказательство того, что реформизм не сложил оружия. С полным основанием Ленин делал вывод: "Имея в своих рядах реформистов, меньшевиков, нельзя победить в пролетарской революции, нельзя отстоять ее. Это очевидно принципиально.

1 В. И. Ленин. Соч. Т. XXV, стр. 472.

2 Там же, стр. 463.

3 "Итальянская социалистическая партия и Коммунистический Интернационал" (сборник материалов). Изд. К. И. 1921.

стр. 83
Это подтверждено наглядно опытом и России и Венгрии"1 .

Фракция Серрати созвала свой с'езд во Флоренции (20 - 21 ноября 1920 года). В принятой резолюции несмотря на все предостережения Коммунистического Интернационала группа отказалась разорвать с туратианцами, заявляя, что о "партии окончательно утвердилось революционное и абсолютно непримиримое направление". Насколько смазывались в этой резолюции задачи борьбы за диктатуру пролетариата, видно из следующего, заведомо ложного утверждения: "Партия уже завоевала действительную политическую власть, носителями которой являются различные и многообразные органы ее постоянной деятельности". Завоевание большинства в муниципалитете Милана и в некоторых других местах об'являлось завоеванием власти.

В г. Имоле 27 - 28 ноября 1920 года состоялся с'езд коммунистической фракции. Следуя основным решениям II конгресса Коминтерна, с'езд принял полностью "21 условие", решение о присоединении к Коммунистическому Интернационалу и об'явил о переименовании партии в "итальянскую коммунистическую партию - секцию III, Коммунистического Интернационала". Наряду с этими важнейшими решениями особенное значение имело решение, требовавшее исключения из партии оппортунистов всех мастей.

Окончательное размежевание между отдельными фракциями итальянской социалистической партии произошло на конгрессе в Ливорно (15 - 21 января 1921 года).

На этом конгрессе, имевшем громадное значение, для дальнейшей судьбы рабочего движения Италии, центристы, сторонники Серрати, и правые, сторонники Туратти и Тревеса, образовали блок против коммунистов. Серрати выступил с враждебными выпадами против Коммунистического Интернационала и открыто солидаризировался с Туратти. Последний, ободренный позицией Серрати, сбросил с себя маску и выступил с наглой контрреволюционной речью в защиту реформизма и предательской тактики своей партии.

На с'езде присутствовали представители ИККИ (Ракоши и Кабакчиев), которыми была оглашена декларация, в которой ИККИ принимает резолюцию, предложенную коммунистической фракцией (принятую на с'езде в г. Имоле), как соответствующую принципам и тактике III Интернационала. Кто хочет остаться в Коминтерне, должен вместе с коммунистами восстать против реформизма и со всеми теми, кто стоит на почве ненарушимых постановлений своего мирового конгресса, говорилось в этой резолюции.

На с'езде реформисты получили 14095 голосов, унитаристы (серратианцы) - 98028 и коммунисты - 58785 голосов.

Дальнейшее поведение серратианцев еще раз подтвердило, что самым вредным и опасным для дела революции течением являлись центристы. Серратианцы пошли на об'единение с 14 тысячами реформистов и на разрыв с 58 тысячами коммунистов.

Коммунисты покинули с'езд. 21 января 1921 года в театре Сан-Марко в Ливорно собравшиеся делегаты-коммунисты окончательно оформились в итальянскую коммунистическую партию.

Буржуазия Италии, очутившись перед лицом революционного движения пролетариата, угрожавшего самому существованию итальянского капитализма, увидела свое спасение в установлении диктатуры наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов капитализма.

Пролетариат Италии в боях 1920 года потерпел поражение. Но в этих боях родилась коммунистическая партия Италии - верный залог грядущих побед рабочего класса.

Под руководством своей революционной пролетарской партии рабочие Италии в течение 20 лет ведут героическую борьбу под знаменем Коммунистического Интернационала.

В этой борьбе за свои ближайшие и конечные цели рабочие Италии тем успешнее будут осуществлять свои задачи, чем лучше усвоят уроки боев 1920 года и весь двадцатилетний опыт международного рабочего движения.

1 В. И. Ленин. Соч. Т. XXV, стр. 462.

Постоянный адрес данной публикации: