БЕННЕТ Х. С. Жизнь английского поместья.

BENNET H. S. Life on the English Manor.

Недавно в Англии появилась весьма интересная книга. Она вышла из кружка молодых медиевистов при Кэмбриджском университете, подготовивших и опубликовавших под руководством Coulton'a целую серию монографических исследований по истории главным образом средневековой деревни. Рецензируемая книга принадлежит перу Беннета и представляет собой очерки, посвященные внутренней жизни населения английского поместья средних веков. Она вышла под характерным -для социально-политических тенденций автора заглавием- "Life on the English Manor". Это заглавие помогает Беннету отмежеваться от обычных в литературе попыток чисто юридической интерпретации манориального режима. Намереваясь исследовать хозяйственную и социальную жизнь на территории манора, автор справедливо обвиняет Мэтланда и Виноградова в дом, что они ограничились лишь общими юридическими определениями крестьянской свободи и несвободы, оставив вне своих исследований экономическое рабство, хотя оно столь часто сочеталось в положении крестьян с их юридической свободой (стр. VII). Беннет ставит задачу - восполнить своей работой этот пробел классической историографии манора.

В прологе (стр. 1 - 26) дана общая, но яркая картина средневековой английской деревни в ее внешних проявлениях. Затем, после неуместной главы I (стр. 29 - 37), посвященной сельской церкви, автор дает в главе II (стр. 38 - 62) характеристику манора и его агрикультуры, ограничивая хронологически свою тему периодом 1150- 1400 гг., т. е. временем наибольшего расцвета манориальной системы. Опасаясь упрощения картины феодальной деревни (стр. 60), автор принимает поправки новейшей литературы по вопросу о географическом распространении "типичного манора" и степени его социально-экономического господства, направленные против тезиса старой историографии об общей манориализации английской деревни XII - XIV веков.. При этом исследование Е. А. Косминского об английской деревне XIII в. рекомендуется вниманию читателей как наиболее капитальное решение проблемы. Наоборот, в характеристике поземельных распорядков и манориальной агрикультуры автор стоит на позициях старой общинной теории и приводит много полноценных фактов, взятых из монографий и источников, свидетельствующих о многочисленности пережитков общинного земледелия и господстве общинного землепользования в английской деревне времен даже развитого феодализма, о широком распространении системы открытых полей, принудительных севооборотов и тому подобных явлений.

В следующей, III главе (стр. 63 - 72) Беннет анализирует социальный состав населения манора и в соответствии со своей задачей подчеркивает широкое распространение экономической зависимости даже среди прослоек юридически свободного крестьянства, поскольку "свободный" крестьянин, имевший иногда лишь 2 - 3 акра земли, сказывался часто в более тяжелом экономическом положении, чем его крепостной сосед, пользовавшийся целой виргатой (стр. 63). Среди крепостных крестьян манора автор отмечает крайнее разнообразие земельных держаний и выдвигает на первый план характеристику социально-экономических условий существования коттеров, справедливо обвиняя историографию в игнорировании многовековой истории деревенской нищеты. Подробное рассмотрение хозяйственной деятельности коттеров является весьма ценным отделом книги, а реабилитация истории деревенской бедноты в качестве темы научных исследований достойна похвалы. При этом Беннет держится той правильной точки зрения, что коттеры являлись своеобразным резервом рабочей силы феодального поместья и в хозяйственном маневрировании манориальной администрации играли выдающуюся роль, давая ей возможность пополнять состав дворовых, получать в форме оброков ремесленные изделия важного хозяйственного значения, производить починку инвентаря домашними средствами и, главное, своевременно выполнять неотложные сеноуборочные и хлебоуборочные работы в соответствии с капризными требованиями,, сезонности производства. Коттеры кроме того выполняли самые разнообразные работы в качестве плугарей, пастухов и часто получали весьма специфические функции посыльных, их обязывали ловить воров и охранять арестантов. Столь разнообразное и специальное использование манором коттеров, естественно, не укладывалось в узкие рамки обычных крепостных форм эксплоатации крестьянства, и поэтому коттеры очень рано стали переводиться на положение оброчников, плательщиков денежной ренты, а их хозяйственные отношения с манориальной администрацией начали приобретать форму найма. В их среде раньше всего стали подтачиваться основы натурально-крепостной организации манора. Коттеры часто становились инициаторами всякого рода агрикультурных начинаний (стр. 68), так как они меньше других

крестьян и самих лордов были связаны традицией и могли свободнее экспериментировать на своих "земельных участках (стр. 77 - 96).

Глава IV, посвященная описанию годового цикла сельскохозяйственных работ в крестьянском хозяйстве, дает детальную характеристику крестьянской агрикультуры и последовательной смены на протяжении года хозяйственных забот крестьянской семьи. В книге сделана попытка определения годового хлебного баланса виргатария, что также достойно внимания. Автор приходит к выводу, что хотя у виргатариев и имелись излишки хлеба, допускавшие продажу (в сумме 49 бушелей на семью), но держатели 30 акров оставались меньшинством населения манора, своеобразной крестьянской "аристократией", а десятки тысяч малоземельных крестьян (коттеров, крофтеров, держателей долей боваты и т. д.) имели земельные участки, не достигавшие ¹ /₄виргаты (стр. 89). Этой части населения манора приходилось вести повседневную борьбу за существование, она находилась на грани голода и нищеты.

В V и VI главах своей работы (стр. 99- 149) Беннет рисует картину многообразных и обременительных повинностей населения манора. Центральное место в этих главах отведено вилланам, характеристике их барщинных повинностей и оброчных платежей. В них отмечено множество фактов, свидетельствующих о гибкости барщинной системы манора, сочетавшей фиксированную еженедельную барщину с произвольными, так называемыми помочами (lovebon...) (стр. 106 - 108), во время которых для срочных работ по хлебоуборке на домениальные земли выгонялось все население деревни, зависимой от манора. Автор правильно отмечает, что барщина была самой главной повинностью крепостных (стр. 102), и вполне основательно отвергает точку зрения П. Г. Виноградова, считавшего традицию нейтральным элементом отношений между лордом и вилланами, отводившего обычаю роль третейского судьи в делах манориальной жизни, а лорду - роль высокого покровителя этой своеобразной конституции поместья (стр. 100). Наоборот, обычай манора складывался в ходе повседневной борьбы между лордами и крепостными, часто борьбы длительной, доходившей в некоторых местах до настоящих восстаний (стр. 102). При характеристике баналитетов автор вполне законно акцентирует на их экономических функциях, указывая на то, что лорды использовали мельницы для своего обогащения (стр. 129) и для устранения конкуренции сделали их посещение обязательной повинностью крепостных, штрафуя уклоняющихся и конфискуя ручные мельницы крестьян (стр. 130 - 131).

Глава VII содержит богатый фактический материал по истории манориальной администрации; в ней неоднократно отмечены столкновения крестьян с бэлифами, занимавшимися вымогательством (стр. 164) в качестве носителей манориального произвола.

Книга заканчивается главой XI (стр. 277 - 316), трактующей о путях развития крестьянской свободы. Автор незаслуженно игнорирует великое историческое значение крестьянского восстания 1381 г., но правильно отмечает первостепенную роль в ликвидации крепостничества таких своеобразных форм классовой борьбы того времени, как бегство вилланов в города (стр. 307) и др.

В целом книга производит весьма благоприятное впечатление и дает основание для важных, с нашей точки зрения, выводов.

Ф. Полянский

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - Ф. Полянский:

Комментарии: