Libmonster ID: RU-9704

PHOMPSON J. The French revolution. 3 ed. New York. 1945, p. XV + 591.

ТОМПСОН Дж. Французская революция

На английскую историографию до последнего времени почти не оказала влияния та плодотворная исследовательская работа по истории французской революции конца XVIII в., которая была проделана за последние 40 - 50 лет французскими историками и была связана с деятельностью Олара, Жореса и, в особенности, Матьеза. Ещё меньше сказалась на новейшей английской историографии выдающаяся по своему значению деятельность русских историков (Лучицкий, Кареев, Тарле), создавших, как известно, целую школу в области изучения французской истории конца XVIII века. До самого последнего времени вниманию образованного английского читателя обычно предлагались только такие псевдонаучные и реакционные произведения, как, например, вышедшее в 1934 г. сочинение Сомерсета Уорда о М. Робеспьере. По словам автора, книга эта ставила своей задачей "изучить таинственные процессы духовного вырождения путём анализа жизни какой-либо выдающейся личности".

На этом достаточно неприглядном фоне стала в последние годы вырисовываться фигура оксфордского профессора Дж. Томпсона, поставившего, по-видимому, перед собой серьёзную задачу - познакомить широкие круги английской интеллигенции с достижениями исторической науки в области изучения французской революции XVIII в. и попытавшегося действительно овладеть всем основным, доступным исследователю документальным материалом.

Дж. Томпсон вышел из среды духовенства и только сравнительно немолодым, человеком стал преподавателем истории в английском колледже. С 1931 г. он читал курсы лекций по новой истории в Оксфордском университете, не раз печатавшиеся и переиздававшиеся. Задачам университетского преподавания отвечали и предпринятые им публикации документов по истории французской революции, а также писем её английских современников и очевидцев. Помимо статей, печатавшихся с конца 20-х годов в "Анналах французской революции", Матьеза - Лефевра, Томпсоном были опубликованы и монографические исследования, посвященные деятелям французской революции (1928), Максимилиану Робеспьеру (2 тома. 1935), и наконец, рецензируемая книга, вышедшая в 1943 г, и охватывающая историю революции в целом - от созыва Генеральных штатов до гибели Робеспьера.

Этот последний труд Дж. Томпсона был в годы второй мировой войны весьма сочувственно встречен в Англии и Америке, и в 1944 - 1945 гг. он дважды переиздавался. Этот труд, представляющий итог пятнадцатилетней исследовательской работы автора, позволяет нам не только с достаточной точностью определить место, занимаемое Томпсоном в рядах современных историков французской революции XVIII в., но и установить общее значение его научной деятельности.

Уже беглое знакомство с трудами Томпсона приводит к выводу, что в его лице мы имеем адепта школы Матьеза. С А. Матьезом Томпсона роднит прежде всего подчёркнутый интерес к социально-экономическим вопросам, к движению народных низов, к классовой борьбе. В рецензируемом труде, например, анализ социально-экономических отношений до революции и в ходе её развития, в частности анализ аграрного движения и движения городских низов, занимает весьма большое место. При этом Томпсон не затушёвывает, как это до него зачастую делали многие английские историки, "картину почти невыносимых страданий крестьян к концу XVIII века", а также не прикрашивает того исключительно тяжёлого положения, в котором находились ко времени революции французские рабочие. Не называя по имени авторов новейших монографий, посвящённых экономическому состоянию Франции в XVIII в. - Лабрусса, Саро, Лефевра, - Томпсон правильно устанавливает, что "революция 1789 года разразилась в момент, когда цены достигли своего максимума после беспрецедентного роста в течение 56 лет и что цены росли сильнее всего на предметы самого широкого потребления, а не на предметы роскоши, приобретаемые только имущими классами. Хорошо понимает Томпсон также и буржуазную сущность французской революции.

Автор сжато, но совершенно правильно излагает ход борьбы за полную отмену сеньориальных и церковных привилегий, а в вопросе о перераспределении земельных фондов в результате продажи национализированных угодий даёт правильную оценку и характеристику положения в отдельных районах в соответствии с выводами Лефевра, сделанными в известном труде этого последнего - "Крестьяне Северного департамента" (1924). Можно только пожалеть, что Томпсон хорошо знакомый с рядом русских работ, посвященных французской революции, не обнаруживает знакомства с классическими русскими исследованиями в области аграрного вопроса, которые сам Лефевр, а также Саньяк и Анри Се признают руководящими.

На выводы А. Матьеза или его учеников и последователей во Франции Томпсон опирается и в оценке продовольственной и финансовой политики революционного Конвента. Для него совершенно ясна историческая необходимость проведения в жизнь законов о максимуме, равно как и необходимость избыточного выпуска ассигнат в нарушение всех правил экономической науки. Отвечая" на выпады многих историков-экономистов, не желавших понять исторического смысла мероприятий якобинского Конвента в грозный 1793 - 1794 г., Томпсон совершенно справедливо указывает, что, плохи ли, хороши ли были те или другие мероприятия

стр. 121

якобинцев сами по себе, именно они спасли революцию от неминуемой гибели (стр. 182).

Сближают общую трактовку революции, даваемую Томпсоном, с трактовкой А. Матьеза также и правильная классовая характеристика жирондистов и почти одинаковый у обоих авторов общий анализ причин революции 31 мая - 2 июня 1793 г. и установления якобинской диктатуры. Ещё более ясно вырисовывается зависимость взглядов Томпсона от взглядов А. Матьеза в той части его труда, где он характеризует роль Максимилиана Робеспьера в революции.

А. Матьез, как известно, беспредельно идеализировал "Неподкупного", считал его "подлинным представителем демократии", высоко поднимавшимся "ад интересами всех партий и классов, действовавшим исключительно в интересах нации и революции в целом. Тот же некритический подход, то же полное непонимание классовой природы робеспьеризма мы встречаем и у Томпсона. Зато, характеризуя Дантона, Томпсон счастливо избегает тех преувеличений, которые допускал Матьез, развенчивая этого кумира французских либералов. Для него Дантон, несмотря на все присущие ему лично пороки и недостатки, остаётся крупнейшим деятелем революции, сумевшим в 1792 г. привести свою страну к победе (стр. 321).

Томпсон также много лучше, чем Матьез, - и в этом ему помогли работы советских историков, "а которые он ссылается, - понимает роль бешеных и эбертистов. В специальной главе, посвященной оппозиции против якобинского режима, он даёт анализ экономических факторов, вызвавших зимой 1793 - 1794 г. движение низов города и деревни. Указывая, что в связи с растущей дороговизной "серьёзность положения становилась тогда очевидной", но что "ни жирондистские, ни якобинские политические деятели не придавали большого значения волнениям бедноты", Томпсон совершенно правильно отмечает, что "парижский рабочий нашёл своих вождей в небольшой группе на крайнем левом фланге якобинской партии, которую вследствие того, что она громко заявляла о нуждах неимущих, имущие называли "бешеными". "Через столетие их назвали бы рабочими агитаторами", - указывает Томпсон, именуя "бешеных" "бессознательными предшественниками Бабефа и Маркса" (стр. 478).

Но, давая в основном правильную классовую характеристику "бешеных" и эбертистов, хорошо понимая, что эти последние в социально-экономической области шли куда дальше робеспьеристов, Томпсон отдаёт дань обычным буржуазным представлениям, проявляя пренебрежительно отрицательное отношение к Марату, Жаку Ру, Эберу, Шометту и другим подлинным выразителям народных интересов. И в этом он, конечно, следует за Матьезом, для которого, как известно, все деятели революции левее Робеспьера представлялись "демагогами" или "зачинщиками насилий и анархии".

Марату, например, Томпсон даёт в своей книге весьма нелестную характеристику, не останавливаясь даже перед сообщением весьма сомнительных сведении о его деятельности в качестве врача накануне революции и об его личной честности (стр. 328). Жака Ру Томпсон пренебрежительно называет "уличным оратором и всегда готовым на крайние меры (стр. 478), а о Шометте отзывается как о человеке, "голова которого была полна непереваренными идеями" " который одинаково готов был поддерживать всё, что угодно: "пацифизм и республиканизм, антиклерикализм и всеобщую стачку" (стр. 481).

Вслед за Матьезом Томпсон уделяет особое внимание периоду якобинской диктатуры; в общей истории французской революции XVIII в., не в пример большинству других буржуазных историков революции, он сознательно заканчивает своё изложение событиями 9 термидора. По понятным причинам это было встречено американскими рецензентами его книги с явным неодобрением. Рецензенты упрекали Томпсона, выдвинувшего на первый план не фельянов и жирондистов, а революционных якобинцев, в "переоценке террора" и в излишних симпатиях к своим "друзьям-якобинцам". И всё же американские критики Томпсона не забывают подчеркнуть, что он, "как настоящий англичанин и добропорядочный либерал", не скрывает своего "глубокого отвращения к таким крайним средствам, как революционное решение вопросов".

Действительно, приходится признать, что при всех своих симпатиях к Робеспьеру и робеспьеристам Томпсон всегда остаётся "добропорядочным либералом" и в важнейшем вопросе о революционной диктатуре прямо отступает от Матьеза, делая шаг назад, в сторону обычных, столь распространённых в Англии представлений о роли Робеспьера, терроре и характере переворота 9 термидора.

Матьез, как известно, целиком оправдывал режим террора, установленный якобинцами как средство в борьбе против здешнего врага, направленное для спасения отечества от военной опасности. Правда, установление революционной диктатуры Комитета общественного спасения Матьез не связывал с организацией авангарда угнетённых в господствующий класс для подавления угнетателей, как это вслед за Лениным делают историки-марксисты. Революционная диктатура для него всегда оставалась только "парламентской диктатурой", вызванной к жизни обстоятельствами военного времени, а не являлась диктатурой общественных низов, вызванной к жизни стремлением к переустройству общества.

Томпсон, подобно Матьезу, становится целиком на сторону якобинцев в их борьбе с "заговорщиками" на внутреннем фронте и в этом смысле вполне оправдывает террор. "С целью отбросить вторгшегося внешнего врага и подавить гражданскую войну якобинцы создали правительство, облечённое чрезвычайными полномочиями", - отмечает он, указывая дальше, что методы, при помощи которых якобинцы восстановили дисциплину и подавили сопротивление реакционеров, имели громадный положительный результат и что "страна полностью оценила их" (стр. 493).

стр. 122

Убедительно доказав, что самая обстановка принудила Конвент к замене жирондистского руководства якобинским, он далее совершенно по-матьезовски указывает, что, сознательно или бессознательно, Конвентом, был создан прецедент - "конституционный приём величайшей важности для всего будущего парламентского строя". "Это была удачная, счастливая импровизация, в сущности именно так обычно и производятся изменения основных начал всякого государственного строя" (стр. 418).

Легко может показаться, что Томпсон одобряет революционные методы борьбы и что он вовсе не испытывает того "глубокого отвращения к крайним средствам", которое приписывают ему американские рецензенты.

На деле, однако, Томпсон далёк от правильного понимания классового характера якобинской диктатуры и, выясняя причины и значение термидорианского переворота, по существу не поднимается выше обычных в старой исторической литературе "объяснений". В то время как Матьез, не умея до конца правильно объяснить причины падения якобинской диктатуры, всё же отдавал себе полный отчёт в контрреволюционном характере термидорианского переворота, его английский последователь прямо подчёркивает и выпячивает те "личные" моменты в политике Робеспьера накануне падения власти якобинцев, которые обычно, ещё со времён Минье и Тьера, историки-буржуа выдвигали в качестве основных факторов, обусловивших их падение.

Не довольствуясь анализом социально-экономических отношений и сложного переплёта классовой борьбы, предшествовавшей событиям 9 термидора, Томпсон ищет объяснений переворота в чисто психологических и даже юридических моментах. В главе о "Жерминале" он пытается охарактеризовать особенности "абсолютной диктатуры", будто бы установившейся во Франции после "уничтожения лидеров парламентской и внепарламентской оппозиции" (стр. 508). "Якобинцы попали в самую опасную ловушку диктатуры, - они начали презирать народ; поучать его вместо того, чтобы советоваться с ним; применять силу вместо убеждения... кормить его баснями вместо того, чтобы говорить ему правду" (стр. 512). При этом самый переворот 9 термидора теряет под пером английского историка свой контрреволюционный характер. Томпсон придаёт событиям 9 - 10 термидора характер какого-то "освобождения" Франции и французов от власти кровавых палачей-якобинцев. "Последние, - так заканчивает он свою книгу, - совершенно не желали признавать необходимость существования "справедливости для всех", т. е. для патриотов и для аристократов, и именно вследствие этого сами подготовили собственную гибель. Это был крик сердца Франции... Он оправдывает термидор. Он объясняет революцию" (стр. 563).

Таким образом, начав с оправдания террора как средства подавления внутренней и внешней контрреволюции, Томпсон в конце концов приходит к оправданию... термидорианского переворота и восславлению надклассовой "справедливости для всех". Он не замечает этого противоречия, неизбежно связанного с непониманием необходимости диктатуры при установлении нового общественного строя, с непониманием природы власти, созданной в 1793 - 1794 гг. якобинцами как представителями "самого революционного класса XVIII века, городской и деревенской бедноты"1 . Всего этого не понимал до конца и Матьез, но последний всё же никогда не опускался до подобных сентиментальных пошлостей. И, конечно же, Матьез с присущим ему политическим чутьём никогда не смог бы, подобно своему английскому ученику, пуститься в пошлые и в корне антинаучные рассуждения о Комитете общественной безопасности французской революции как модели для немецко-фашистского изуверского гестапо (стр. 535).

В большом сводном труде, охватывающем огромное количество фактических сведений, понятно, неизбежны отдельные промахи и ошибки. Не будем, однако, останавливаться; на относительно мелких промахах автора и отметим здесь только более серьёзные недочёты, допущенные им при освещении истории революционного Конвента.

Прежде всего нам представляется недостаточным анализ предпосылок революции 31 мая - 2 июня 1793 г., который мы находим в главе, посвященной жирондистам. Хорошо понимая классовый смысл столкновения между Горой и Жирондой, Томпсон тем не менее, как истый либерал-англичанин, выясняя создавшуюся к весне 1793 г. обстановку, придаёт слишком большое значение отсутствию в Конвенте "партийной системы" и традиций парламентаризма (стр. 379). В связи с этим он уделяет мало внимания и той ожесточённой борьбе, которая с февраля - марта 1793 г. развернулась за стенами Конвента и которая в конце концов привела к потере жирондистами власти.

О контрреволюционной деятельности этик последних Томпсон почти ничего не говорит, представляя Роллана, Бриссо и других жирондистских лидеров только защищающимися от ударов со стороны якобинцев. Он умалчивает о попытках жирондистов после неудачного для них исхода процесса Марата организовать в первые дни мая выступления реакционных элементов на улицах Парижа и их попытках уже тогда поднять провинциальные города против "анархистов" столицы.

Нельзя, на наш взгляд, согласиться и с предложенной Томпсоном периодизацией якобинской диктатуры, выделяющей в качестве переломного момента дату 27 июля 1793 г. - время вступления Робеспьера в Комитет общественного спасения.

Уход Дантона из высшего органа революционной власти и замена его "Неподкупным", конечно, имели большое значение для дальнейшего развития событий, но куда большее значение, бесспорно, имели последовавшие вскоре сентябрьские события в Париже, о которых Томпсон, не в пример своему учителю Матьезу, почти ничего не говорит: не вступление Робеспьера в Комитет общественного спасения, а давление народных низов,


1 Ленин. Соч. Т. XX, стр. 505.

стр. 123

осуществлённое в начале сентября 1793 г. под руководством "бешеных" и эбертистов, привело на деле к укреплению революционной диктатуры, объединило на время мелкобуржуазных якобинцев с народом и позволило им, поставив террор в порядок дня, по-плебейски расправиться со всеми врагами французской революции. Поэтому для подлинно научной периодизации якобинской диктатуры имеет первенствующее значение не дата 27 июля, а дата 5 сентября 1793 г. - день выступления народных низов Парижа под руководством эбертистов с требованием более решительной расправы с врагами революции.

Сказанного, полагаем, достаточно, чтобы критически оценить значение труда английского историка. Безусловно прав один из американских рецензентов его "Французской резолюции", указавший, что Томпсону не удалось дать "новую интерпретацию" её событий, но что ему вполне удалось дать новое, свежее освещение уже известных и установленных ранее фактов.

Конечно, для французских и русских читателей, хорошо знакомых с концепцией Матьеза, книга Томпсона даёт мало нового, поскольку автор почти во всех основных вопросах повторяет выводы и положения французского историка-радикала.

От взглядов Матьеза и его французских последователей, например Ж. Лефевра, взгляды Томпсона на французскую революцию и, в частности, на якобинскую диктатуру отличаются не больше, чем вообще отличаются политические взгляды современного английского либерально настроенного буржуа-интеллигента от политических взглядов французского интеллигента-радикала времён первой мировой войны и последовавшего за ней общего политического кризиса. Всё же надо отметить, что Томпсон, как историк французской резолюции XVIII в., значительно уступает своему учителю, поскольку в важнейшем вопросе - об якобинской диктатуре - он фактически сползает на старые, давно пройденные наукой позиции.

Именно поэтому оценка, данная его труду бывшим председателем лейбористской партии проф. Гарольдом Ласки, представляется нам явно преувеличенной. Новая "Французская революция" Томпсона вовсе не является "одним из выдающихся исторических сочинений нашего времени". Но для английской историографии она представляет действительно крупное движение вперёд: при всех отмеченных выше противоречиях стремление показать историческую неизбежность якобинской диктатуры, а также большее внимание к движению народных масс выгодно отличают книгу Томпсона от многих других книг английских историков, посвященных французской революции XVIII в., по-прежнему повторяющих тэновские зады и обливающих грязью её подлинных вождей и героев. Написанная с большим литературным блеском, сжато и сильно, книга Томпсона уже нашла дорогу к широкому английскому читателю и будет, несмотря на свои недостатки, способствовать искоренению многих, привитых реакционной историографией предрассудков.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/ТОМПСОН-ДЖ-ФРАНЦУЗСКАЯ-РЕВОЛЮЦИЯ

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Svetlana StepashinaКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Stepashina

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

С. КАН, О. СТАРОСЕЛЬСКАЯ, ТОМПСОН ДЖ. ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 21.09.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/ТОМПСОН-ДЖ-ФРАНЦУЗСКАЯ-РЕВОЛЮЦИЯ (дата обращения: 28.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - С. КАН, О. СТАРОСЕЛЬСКАЯ:

С. КАН, О. СТАРОСЕЛЬСКАЯ → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Svetlana Stepashina
Вологда, Россия
878 просмотров рейтинг
21.09.2015 (3111 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
8 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
8 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
8 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
ТОМПСОН ДЖ. ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android