Libmonster ID: RU-17738

В статье рассматривается вопрос о действиях российского правительства по формированию общественного мнения в период Отечественной войны 1812 г., в частности пропагандистская работа, направленная на польское население Российской империи и Княжества Варшавского.

The article considers the measures taken by the Russian government in order to shape public opinion during the Patriotic War of 1812, in particular the propagandistic work aimed at the Polish population of the Russian Empire and the Duchy of Warsaw.

Ключевые слова: общественное мнение, Отечественная война 1812 г., Княжество Варшавское, Польша.

С начала XIX в., со времени вступления на престол Александра I, российские власти, прежде всего и сам император, придавали важное значение общественному мнению, стремясь, с одной стороны, учитывать его при разработке и проведении политического курса, а с другой - воздействовать на него в нужном направлении. Это было время, когда в России возникали светские салоны, завсегдатаи которых обсуждали все важнейшие новости, политические события и общественные вопросы, новые литературные и музыкальные произведения и т.п.

Воспитанный в европейском духе российский император вполне разделял либеральные настроения той эпохи. Либеральные принципы Александра I распространялись также на его позицию по "польскому вопросу", одному из центральных политических вопросов, стоявших перед российским правительством в начале XIX в. После разделов Польши он стал имперской внутриполитической проблемой, не утратив при этом своей внешнеполитической значимости, поскольку "польская карта" энергично разыгрывалась на международной европейской арене. Формированию благожелательного отношения к полякам во многом способствовала многолетняя дружба Александра I с Адамом Чарторыским, представителем крупнейшего польского магнатского семейства- "фамилии", имевшей


МАКАРОВА Галина Васильевна - старший научный сотрудник Института славяноведения РАН.

стр. 47

родственные связи с последним польским королем. Адам Чарторыский и его брат Казимеж были присланы "фамилией" в Петербург ко двору Екатерины II с целью продемонстрировать имперским властям лояльность, которая гарантировалась самим фактом присутствия ее членов в российской столице. Тем самым Чарторыские надеялись обеспечить сохранность своих земельных владений, оказавшихся включенными в состав Российского государства (в частности, родовое гнездо "фамилии" - местечко Чарторыск находилось на Волыни). Придя к власти, Павел I удалил А. Чарторыского из России, преследуя цель устранить его влияние на будущего наследника престола, а также считая неприемлемым поведение поляка, уделявшего, в частности, особое внимание супруге Александра. В результате польский князь был назначен российским послом в Сардинском королевстве и покинул Петербург.

После воцарения Александра I А. Чарторыский вернулся в Россию и снова вошел в круг ближайших друзей и соратников монарха, активно разрабатывавших программу государственного переустройства империи. Он принимал непосредственное участие в заседаниях комиссии по проведению реформы в сфере просвещения. Чарторыскому были доверены два важнейших административных поста: товарища министра иностранных дел, куратора (попечителя) Виленского учебного округа. Чарторыский так же, как и Александр I, внимательно прислушивался к общественному мнению. Поставленный по существу руководителем российского МИДа, он отдавал себе отчет, что это вызовет раздражение в политических кругах. "Поляк, пользующийся полным доверием императора и посвященный во все дела, представлял явление оскорбительное для закоренелых понятий и чувств русского общества", - писал он в своих мемуарах [1. С. 311]. Свое мнение он довел до сведения императора, подчеркнув никогда не скрывавшийся им и даже в категоричной форме декларируемый принцип приоритета интересов Польши.

С самого начала правления Александр I, весьма благосклонно настроенный по отношению к полякам, вел политику, учитывавшую интересы польского населения западных окраин империи - губерний, образованных из земель, вошедших в состав России после разделов Речи Посполитой. Особенно отчетливо это проявилось в организации системы образования в Виленском учебном округе, в котором продолжали сохраняться традиции Эдукационной комиссии. Создававшаяся система распространялась главным образом на шляхту.

По мере приближения войны с Францией значение "польского вопроса" - политики России относительно поляков и, в частности, позиции в вопросе о возможном восстановлении польского государства - все более усиливалось. Российские власти понимали, что ослабление враждебности поляков к России, наличие дружественных настроений в их среде способствовали бы росту российского влияния в Княжестве Варшавском, входившем в сферу влияния Наполеона. Такой поворот был бы в высшей степени желательным, поскольку само географическое положение, материальные и людские ресурсы княжества представляли собой весьма существенные факторы достижения успеха в предстоявшей войне. Однако политические круги княжества, связывавшие свои надежды с французским императором, полагали, что именно победа французов в войне с Россией поможет вернуть Польше независимость и восстановить ее в тех территориальных границах, в каких она существовала до разделов. Информация о политических настроениях жителей Княжества Варшавского и пограничных с ним губерний России поступала по различным каналам. Кроме официальных донесений российских дипломатических представителей приходили сведения, доставляемые военной разведкой русской армии. Еще в апреле 1810 г. военный министр М. Б. Барклай де Толли направил предписание белостокскому коменданту полковнику К. П. Шицу, в котором предлагалось "тайным образом обращать неусыпное внимание на все случайно-

стр. 48

сти, подверженные сомнениям, и доносить мне о том с подробностию". В число "случайностей", на которые следовало обращать внимание и извещать о них министра, в частности, включались следующие обстоятельства: есть ли в Белостокской области "недоброжелатели к России" и "нет ли поводов к заключениям, что в Герцогстве Варшавском приуготавливаются к войне и какое влияние слухи о том производят над обывателями" [2. Т. 1. Ч. 1. С. 32, 33]. Военная разведка вела работу с помощью посылавшихся в княжество агентов, нередко это были случайные люди, не имевшие достаточной квалификации. Данные об общественных настроениях поляков, доставлявшиеся ими, бывали неполны, неточны, а иногда и противоречивы. Однако попытки получить сведения об общественной атмосфере в Княжестве Варшавском предпринимались постоянно.

8 сентября 1810 г. полковник Шиц доносил военному министру: "Вчерашнего числа получил я новейшее известие из Герцогства Варшавского об некотором образе мыслей поляков против России, о воинском их положении и какие там носятся слухи и даже публичные разговоры". Информация была получена от агента, который сообщил, что "при инспекторском смотре князь Понятовский (командующий польскими войсками. - Г. М.) делал солдатам разные приветствия и ободрения, говоря им, что они есть отрасли того самого народа, от которого в древние времена весь свет дрожал" [2. Т. 1. Ч. 2. С. 241 - 242]. В октябре того же года Шиц доносил, что имеет достоверные сведения от местного жителя, ездившего в Варшаву, что "там гласно толкуют, что непременно будет с Россиею война" и что его знакомые из "тамошних воинских чинов [...] ни об чем другом не ведут разговоры, как только об войне с Россиею" [2. Т. 1. Ч. 2. С. 262]. В одном из агентурных документов, полученных летом 1811 г., содержится краткая характеристика высших чинов и младших офицеров польской армии. Личные цели пребывания в армии высшего командования определены чрезмерно жестко: "Вообще высшие офицеры Княжества Варшавского по большей части такие люди, которые служат более для корысти, нежели для чести". Но совершенно иначе очерчена мотивация вступления в армейские ряды молодежи: "Между низшими офицерами находится, по большей части, юношество благородное и воспитанное, оно-то с восторгом служения мнимому своему отечеству, или обольщенное игрушками крестов и степеней, храбро будет отличаться в бою". В этом сообщении по-другому, нежели в поступавших ранее, изображались настроения поляков. "Смело утверждать могу, - писал автор документа, - что почти все жители Герцогства Варшавского с искренним желанием ожидают прибытия войск российских", они приветствовали бы провозглашение Александра I или его брата Николая польским королем, что "предзнаменовало бы всем приятнейшее будущее время" [2. Т. 3. С. 128, 130].

В начале 1811 г. Александр I поручил А. Чарторыскому изучить сложившуюся ситуацию на месте, в Варшаве. В ответ князь изложил свою позицию следующим образом: полякам безразлично, с чьей помощью может быть восстановлена Польша, и Наполеону они благодарны за то, что он уже сделал для них, а это не способствует перемене их мнения. Для того чтобы это произошло, убеждал Чарторыский императора, необходимо дать обещание воссоздать Польшу в границах 1772 г., восстановить Конституцию 3 мая 1791 г. и гарантировать свободу для польской торговли. При таких условиях общественное мнение в Княжестве Варшавском могло бы измениться в пользу России. Однако результаты миссии Чарторыского и состоявшегося разговора с командующим польской армией Ю. Понятовским, были отрицательными. Отказ Понятовского от сотрудничества решил судьбу намечавшегося Александром I плана объединения военных сил Польши, Пруссии и Дании, которые могли бы выступить на стороне России против Франции [3. Р. 201].

Важность морального фактора, направленность и диапазон общественных настроений принимали во внимание обе противостоящие стороны.

стр. 49

Главными материалами информационно-пропагандистского воздействия во французских войсках явились военные бюллетени или приказы по армии. Они были адресованы не только войскам, но и населению, находившемуся как во французском тылу, так и на оккупированных территориях. Кроме приказов, важную пропагандистскую роль играли манифесты, воззвания к местным жителям [4].

Представители французских властей, используя патриотические настроения поляков, энергично действовали как в самом Княжестве Варшавском, так и среди поляков, служивших в рядах наполеоновской армии. Дипломаты Наполеона, преследуя цель расширения военной и политической базы Франции, инициировали идею провозглашения независимого польского государства - Королевства Польского. По времени оно практически совпало с началом войны против России. Этот политико-психологический ход вызвал бурный патриотический подъем среди поляков, вылившийся, в частности, в активное пополнение ими рядов наполеоновской армии.

Для России, в условиях назревавшей войны с Наполеоном, вопрос о политических симпатиях и ориентации поляков стал особенно актуальным не только в отношении Княжества Варшавского, но и западных губерний России, просвещенный слой населения которых в основном составляла польская шляхта. Лояльность нерусского населения западных окраин империи имела для властей первостепенное значение. Преобладающая часть польского дворянства оставалась в общем польском идейно-политическом и культурном пространстве. Оно так же, как и шляхта Княжества Варшавского, сохраняло надежду на восстановление польского государства, естественно, в границах 1772 г. Несмотря на государственную разделенность шляхетских семейств, их родственные и дружеские контакты не прерывались, они способствовали стихийному формированию и распространению общих идейных установок, общих представлений о действиях, которые следовало предпринять с целью подготовки к войне, победа в которой, как полагала польская шляхта, приведет к восстановлению независимой Польши. То, что лавровый венок победителя достанется Наполеону, сомнений не вызывало.

Автор "Записки о польской агитации в Волыни и Подолии в 1811 г."1 заметил: "Поляки во все времена являлись воинствующей нацией" [5. С. 147].

По военным каналам также поступала информация о контактах польского населения западных губерний с жителями Княжества Варшавского накануне предстоящей войны. Так, в донесении, отосланном П. И. Багратионом 9 февраля 1812 г. из Житомира М. Б. Барклаю де Толли, сообщалось, что поляки, приезжающие на "контракты" (ярмарки) в Киев из Княжества Варшавского без паспортов, т.е. без официального разрешения, "не упускают случая овладеть духом и умами своих соотчичей" [6. Оп. 1. Д. 149. Л. 12].

В указе Александра I от 21 марта 1812 г. министру полиции С. К. Вязмитинову отмечалось, что ввиду "обстоятельств настоящего времени" крайне необходимо обратить особое внимание "на правила и образ мыслей помещиков и других обывателей пограничных губерний, не весьма давно к России присоединенных". Задачей созданного в 1810 г. Министерства полиции являлось обеспечение внутренней безопасности государства. Министру предписывалось разослать соответствующие письма военным генерал-губернаторам и гражданским губернаторам, содержавшие требование срочно представить списки лиц, замеченных в каких-либо подозрительных политических действиях [6. Оп. 1. Д. 149. Л. 13].

Первые сведения начали поступать уже в апреле 1812 г. Из Минской губернии пришло сообщение о "генерале от артиллерии" Прозоре, который и "в прежние


1 Дата написания и автор "Записки" неизвестны, но, вероятно, как следует из текста, она написана достаточно высокопоставленным лицом, потому как автор позволил себе обращаться к императору напрямую: "Ваше Величество прекрасно знает, что для того чтобы управлять нацией, надо знать ее дух, обычаи и национальный характер".

стр. 50

времена якобы был противник России и ныне не лучше расположен, имеет тайную переписку за границу". Гродненский гражданский губернатор сенатор В. С. Ланской в донесении от 13 апреля 1812 г., прилагая краткий список "неблагонадежных", замечал, что он не мог бы поручиться за "всегдашнюю верность" шляхты вверенной ему губернии: "Известная гибкость здешних умов с переменою обстоятельств, нам неблагоприятных, тотчас изменит нам; перемена обстоятельств в пользу нашу, после первых двух или трех выигранных баталий, увеличит к нам расположение и приверженность". Ланской утверждал вполне определенно, "по совершенному знанию наклонности умов здешних" (гродненским губернатором он был с 1803 г.), что, в случае неудачного для России хода войны, "все против нас восстанет со всех сторон", одни будут действовать с "энтузиазмом патриотизма, свойственным каждому благомыслящему (человеку. - Г. М.), потерявшему свое отечество", другие - побуждаемые "алчностью обогатиться грабежом" и третьи - "из-за боязни своих собратий [...] ибо иначе его самого, яко изменника, погубят". Прилагавшийся список он сопроводил словами: "Если ход дел будет для нас удачен, они - приверженцы наши, в противном случае - наши враги, волею и неволею" [6. Оп. 1. Д. 149. Л. 13 - 15].

Из Волынской губернии также был прислан список неблагонадежных лиц. В их числе назывались граф А. Ходкевич, князь Станислав Яблоновский, князь Доминик Радзивилл, генерал "французской службы" Княжевич, Феликс Годлевский, помещик Воронич, упоминался также известный польский деятель Тадеуш Чацкий, основатель Кременецкой гимназии. Названы были графы Роникеры, Игнаций Павша ("по разговорам своим замечается приверженным к французскому правительству") [6. Оп. 1. Д. 149. Л. 24 - 25 об.] Аналогичные сведения поступали также и из других западных губерний. Среди лиц, причисленных к неблагонадежным, указывались фамилии бывших участников польских национальных движений и их родственников - несомненно, что в этих семьях патриотические традиции продолжали сохраняться. Подтверждение этому содержится, в частности, в написанном позднее, в 1818 г., неофициальном документе, озаглавленном "Письмо Опытова к графине Старожиловой о восстании в Волынской губернии в 1815 - 1816 гг.". Об авторе из текста документа известно только, что он был надворным советником и посетил Волынь проездом в Вену. По поручению графини Опытов останавливался в различных городах, чтобы узнать подробности событий, происходивших здесь в 1815 - 1816 гг. - так называемой Волынской революции, при которой пострадали и ее родственники. Неясно, какую должность занимал Опытов (возможно, что это псевдоним), однако он был вполне осведомлен о деятельности Смоленской следственной комиссии и действиях российских министерств, имевших отношение к расследованию этих событий. Автор отмечал: "По актам Смоленской следственной комиссии видно, сколько там сидело в тюремных заклепах волынян-клятвопреступников, а из дел по Министерству финансов, по Министерству полиции и по Министерству иностранному удостовериться можно, сколько у волынских помещиков конфисковано имений и каким образом вели себя дворяне во время военное 1798 и 1799 и также 1806, 1807, 1809 и 1812 годов. И сколько детей своих и других молодых людей выслано здешними помещиками за границу единственно для поднятия оружия противу россиян [...] Меня уверяли, что нет почти ни одной богатой и знатной фамилии на Волыни, которая не оплакивала и не носила траура о погибших в сражениях противу России детях, братьях и родственниках" [6. Оп. 3. Д. 21. Л. 2 об.].

Незадолго перед началом войны с Наполеоном российское правительство в целях обеспечения безопасности вынуждено было прибегнуть к непопулярным мерам - высылке неблагонадежных жителей из западных губерний в глубь России. Среди архивных документов сохранился "Список разным лицам, отослан-

стр. 51

ным из Волынской губернии на жительство во внутренние российские губернии", который содержит фамилии 27 человек. В документе обозначена их "социально-сословная принадлежность": в соответствии с градацией, принятой в то время: абсолютное большинство составили "помещики" (12 человек), к "дворянам" отнесено было пять человек, к "шляхтичам" - шесть, еще трое определены как "бургомистр", "иностранец", "эконом", у одного социальная принадлежность не указана. У некоторых очень кратко обозначена вина, за которой последовало наказание: "за переписку с заграничными жителями", "за отлучки за границу", за участие "во вредных разглашениях", "за подозрение [!] в намерениях ко вреду общего спокойствия" и т.п. Местами высылки были преимущественно губернские города европейской части империи (Казань, Саратов, Харьков, Житомир, Пенза, Херсон) и единственный из перечисленных - уездный Нежин. Кроме того, трое были отправлены в Оренбургские гарнизонные батальоны [6. Оп. 1. Д. 155. Л. 2 - 3].

Власти понимали, что недостаточно было только отслеживать не соответствовавшие правительственной политике настроения, господствовавшие в различных социальных группах, но необходимо было и предпринимать попытки воздействовать на формирование общественного мнения. Это касалось как мирного населения, так и армейской среды. В военных кругах также сознавали значение распространения достоверной информации и пропаганды, их важной роли в создании патриотической атмосферы. Еще в январе 1812 г. М. Б. Барклай де Толли выдвинул мысль об организации походной типографии, однако тогда в связи с отсутствием материально-технической базы вопрос не нашел положительного решения [7. С. 204].

Патриотический подъем затронул все слои русского общества, в том числе и университетскую профессуру. Свидетельством этого явилось предложение, направленное командованию русской армии профессорами Дерптского (Тартуского) университета А. С. Кайсаровым ("российской словесности профессор в Дерптском университете") и Ф. Э. Рамбахом ("профессор политической экономии в Дерпте"), создать при главной квартире походную типографию. Составленная ими обстоятельная докладная записка была получена военным ведомством 5 июня 1812 г. [8. С. 145 - 148].

А. С. Кайсаров и Ф. Э. Рамбах обосновывали целесообразность организации походной типографии следующими соображениями: издававшиеся материалы должны были доносить достоверную информацию о военных событиях и армии, и мирному населению. Кроме того, можно было бы наладить издание документов пропагандистско-агитационного характера. Из текста совместного "доклада" профессоров вытекало, что им была известна практика Наполеона в этой сфере. В его армии, отмечали авторы документа, была разработана целая система пропаганды, которая способствовала поддержанию не только высокого воинского духа его солдат, но была направлена и на формирование умонастроений населения и войск противника. В частности, Кайсаров и Рамбах подчеркивали: "[...] Есть один способ, который Наполеон употреблял с самого появления своего на блистательном театре его подвигов, который служил ему почти столько же, как и оружие его подданных, и который мог бы и в настоящем времени принести нам величайшую пользу. Способ сей нимало не противен законам чести. Управлять мнением народов, склонять его к желаемой правительством цели всегда почиталось одним из важнейших правил политики [...] Один из легчайших к сему способов есть книгопечатание [...] Сим способом распространяются известия, которые правительству нужно сделать гласными, гораздо удобнее, нежели другим каким-либо способом". Походная типография, заверяли авторы, даст возможность оперативно откликаться на военные события - печатать последние новости с театра военных действий и реагировать на нередко ложную информацию о них противника, пуб-

стр. 52

ликуя опровержения распространявшихся французской пропагандой известий о мнимых победах армии Наполеона, и т.д. Докладная записка была написана в очень эмоциональном тоне, наполнена высокими патриотическими высказываниями. Авторы, хотя и несколько напыщенно, но чрезвычайно искренне выражали свои чувства и от души изъявляли желание послужить делу защиты Отечества. Они предлагали "перо свое": "Мы живем не в тех временах, когда мнение основывалось на успехах оружия - вещи переменились - ныне успех зависит от мнения", - заявляли они. Вряд ли с этим суждением можно полностью и безоговорочно согласиться, но оно достаточно ярко показывает оценку Кайсаровым и Рамбахом значимости печатного слова [8. С. 145].

"Победа, одержанная над неприятелем и представленная в приличном (соответствующем. - Г. М.) виде, не преминула бы возбудить жителей той земли, в которой происходит война, к соединению с победителями", - писали Кайсаров и Рамбах, ссылаясь на опыт наполеоновской армии ("все сие доказали щастливые французы"). Они утверждали, что употребление подобных способов привлечения симпатий "основано на природе человеческой", т.е. осмыслялся социально-психологический аспект поведения человека: "Кто как думает, тот так и действует". Затем от таких дискурсивных размышлений дерптские профессора переходили к практической стороне дела. По их мнению, "правительство должно сделать книгопечатание своим орудием". Для этого необходимо создать типографию, которая "послужит ему иногда больше, нежели несколько батарей", и снова ссылались на практику Наполеона: "При его войсках есть всегда подвижные типографии". Опыт противника, полагали они, следовало использовать и русским: "Нет ни мало сомнения, что такое заведение при нашей армии, особенно в нынешнее время, принесло бы большую пользу [...] Русские побеждают не множеством, но тем духом, который их одушевляет" [8. С. 146 - 147].

В проекте создания походной типографии намечались конкретные организационные меры: ведомости следовало издавать на двух языках - русском и немецком, а если "почтется за нужное", то и на польском. Для этого требовалось два печатных стана с русским и немецким шрифтом, а для издания материалов на польском - соответственно и третий. Расписывался штат типографии, ее местонахождение, в целях обеспечения оперативности ее деятельности при ней должен был находиться "небольшой отряд казаков для получения известий и для развоза ведомостей". При этом Кайсаров и Рамбах выражали готовность в случае, если Александр I сочтет возможным назначить их директорами полевой типографии и редакторами ведомостей, "оставить на время свою должность" в Дерптском университете до окончания войны [8. С. 147]. Император одобрил представленный ему проект: на документе рукой М. Б. Барклая де Толли помечено: "Высочайше велено привесть немедленно в исполнение" [8. С. 148]. В соответствии с резолюцией Александра I военный министр тотчас же направил ректору Дерптского университета распоряжение о срочном откомандировании профессоров в штаб 1-й Западной армии, одновременно с ними отправлялись 12 типографских работников и два печатных станка [8. С. 4 ].

Военно-походные типографии, существовавшие в русской армии, печатали, в основном, военно-оперативную информацию и "чертежи" (планы, схемы, карты). Эта же типография, созданная при Главном штабе, "явилась первым опытом организации при армии агитационного центра" [8. С. 150]. Просуществовала она недолго. В августе Рамбах покинул армию и вернулся к своим профессорским занятиям. Кайсаров, выпустивший листовку о сражении под Красным, по мнению главнокомандующего армией М. И. Кутузова, неверно отражавшую ход военных событий, навлек на себя его "немилость" и был отстранен "от всех должностей". В результате в декабре 1812 г. типография прекратила свою деятельность, и Кайсаров сдал ее оборудование в Виленский университет.

стр. 53

Российские власти и военное командование стремились воздействовать на общественные настроения населения территорий, где предстояло действовать российской армии. В частности, П. В. Чичагов, тогда еще командующий Молдавской армией и находившийся в Бухаресте, 18 июля 1812 г. писал Александру I: "В случае соединения моей армии с армией Тормасова в направлении к Герцогству Варшавскому, всенижайшее прошу Ваше Величество снабдить меня инструкциями касательно как направления армий, так и предложений, которые мне можно будет сделать, чтобы обещать полякам равносильное тому, что сулит им император Наполеон. Без какого-нибудь средства в этом роде сраженья, по всей вероятности, не имели бы никаких результатов. Я полагаю, хорошо было бы объявить им, что Ваше императорское величество намерены обеспечить им достойное политическое существование, истинное и гораздо более выгоднее того, которое им сделает тот, кто уже столько народов изловил на эту удочку, что Вы не имеете намерения создать королевство, которое было бы ничто иное как провинция в зависимости от префекта, что в Ваш план входит, например, провозгласить себя королем польским конституционным и что независимость их будет неприкосновенна". Подобный шаг, по мнению Чичагова, был бы весьма полезен, поскольку способствовал бы созданию более дружественной атмосферы [9. С. 4 - 5].

Отдельного внимания заслуживают листовки, обращенные к польскому населению России и полякам Княжества Варшавского, направленные на формирование общественного мнения в ходе войны, Александр I в одной из бесед с князем М. Огиньским, представлявшим интересы литовских поляков, сказал, что "если Бог поможет" и "нам удастся очистить от неприятеля не только русские области, но и Белоруссию и Литву", то тогда он обратится с воззванием к польским подданным империи. Александр I уточнил, что он имеет в виду планы, о которых говорил еще до войны: никаких преследований или "возмездий" в отношении поляков, выступивших против России, предприниматься не будет. Однако, по мнению Огиньского, этих мер было недостаточно: чтобы привлечь на свою сторону польское население "занятых неприятелем областей, в воззвании следует высказать надежду на восстановление Польши". "Само собой разумеется", - согласился император, сделав все-таки оговорку, что время для этого пока еще не пришло. Он просил князя заблаговременно составить текст воззвания к полякам, а пока уполномочил его "объявлять", что российский император "решился восстановить Польшу" [10. Стлб. 685]. 7 октября 1812 г. Огиньский представил Александру I проекты двух документов - рескрипта императора главнокомандующему армией М. И. Кутузову и обращения к полякам. Рассчитывая на благоприятный для России исход войны, князь убеждал императора, что тому "остается только извлечь из нее (победы. - Г. М.) пользу, установить на прочных основаниях политическую систему Европы и оградить на будущее время границу России, сделав Польшу ее оплотом". "Воззвание о провозглашении Вашего Величества польским королем, - заявил он, - было бы, без сомнения, действительнее обещаний". В связи с тем, что русские войска приближались к границам Польши ("Витгенштейн перешел Двину, а Чичагов находится в Минске"), в высшей степени важно, настаивал Огиньский, чтобы эти генералы "обратились с масличною ветвью" к освобождаемому от наполеоновских войск населению, в первую очередь - польскому. В противном случае, продолжил он нажим на императора, поляки могут начать национальное восстание или же покинуть свою родину. Затем в беседе речь вновь зашла об общественном мнении, на этот раз - российском. Огиньский полагал, что в Петербурге "все отзовутся утвердительно на вопрос: должна или не должна быть восстановлена Польша на предложенных мною основаниях". Пытаясь склонить Александра I к тому, чтобы провозглашение его польским королем состоялось как можно скорее, Огиньский нашел дополнительные аргументы: союзники России положительно оценят такой шаг

стр. 54

как "залог сильных средств в борьбе с врагом". Англия, утверждал он, одобрит, потому что это принесет ей выгоду. Вся Европа отнеслась бы "благоприятно" к восстановлению Польши, так как увидела бы в ней защитный барьер между Россией и остальным континентом. И не без некоторого лукавства Огиньский добавил, что воссоздание польского государства выгодно и самой России: "На самом деле, преграда эта придавала бы России превозмогающий перевес и обеспечивала бы ее от неприятельского нападения" [10. Стлб. 688, 690]. Некоторое опасение, по его мнению, вызывала реакция Австрии, но, учитывая ее критическое положение, можно было бы рассчитывать на ее согласие и более того - потребовать от нее возвращения Галиции. Говорил князь и об экономической заинтересованности части русского дворянства: те, кто лишился в бывших польских провинциях владений, будут лично заинтересованы в таком решении польской проблемы. Таким образом, предлагаемая им линия поведения российского монарха приветствовалась бы и польским, и русским дворянством, способствовала бы формированию благожелательного в отношении России общественного мнения и на международной арене.

В подготовленном Огиньским проекте рескрипта Кутузову позиция императора по польскому вопросу формулировалась совершенно четко: "Вам, господин фельдмаршал, и всем, пользующимся моим доверием, известно, что я с давнего времени питаю мысль восстановить польское королевство, дабы сыскать этим существенное приращение сил моей империи, образовать могущественный оборонительный оплот против всякого нападения извне и выполнить желания домогающегося восстановления своей отчизны двенадцатимиллионного населения и таким образом связать оное неразрывными узами с Россиею". В документе содержалось твердое обещание: "Польша будет существовать". От имени императора Кутузову предписывалось: "Скажите полякам, что я всегда умел ценить их храбрость и любовь к отчизне и монархам [...] что я решился восстановить польское королевство и провозгласить себя польским королем, как только войска мои довершат изгнание неприятеля". Таким образом, определялось время восстановления польского государства. Кроме того, формулировались основы будущего политического устройства Польши: поляки "сохранят веру своих отцов и особенное управление с национальными законами на основании столь дорогой для них Конституции 3 мая 1791 года" [10. Стлб. 698].

Проект воззвания Александра I к польскому народу, составленный Огиньским, включал, в частности, заявление относительно территориальных границ создаваемого государства: "Как монарх, проникнутый желанием упрочить вашу судьбу и образовать из Польши надежный оплот России, - объявляю перед лицом неба и земли: что я возобновляю и восстановляю польское королевство в объеме всех польских воеводств и округов, приобретенных Россиею на основании разделов 1773, 1793 и 1796 годов [sic!], со включением округов белостокского и тарно-польского". Император, как считал Огиньский, должен объявить, что возлагает на "главу свою" корону Польши, "отдельную по праву верховного господства", при личной унии с Российской империей, и что Конституция 3 мая 1791 г. "станет основным законом польской нации". Она явится основанием, руководствуясь которым, Александр I будет "царствовать, управлять вами (поляками. - Г. М.) и содействовать упрочению вашего счастья" [10. Стлб. 698].

Проектом Огиньского предусматривалось, что до тех пор пока Россия не заключит мир с Францией, на территории Польши будет действовать временное правительство, сформированное из представителей польских политических кругов. Все поляки, сражавшиеся против русских, получат амнистию. Жители за убытки, понесенные в ходе военных действий, получат полное возмещение. Таким образом, проект обеспечивал максимальные выгоды для поляков, преследуя цель оправдать их надежды и удовлетворить их интересы.

стр. 55

Командование армии также предпринимало попытки оказывать воздействие на общественное мнение населения территорий, занимаемых при продвижении русских войск за пределы империи. 15 (27) октября 1812 г. командующий 3-й Западной армией П. В. Чичагов обратился к населению Княжества Варшавского, в котором, сообщая о разгроме войск Наполеона, призвал поляков отнестись к Александру I с полным доверием [11. С. 515].

17 октября 1812 г. Чичагов направил инструкцию командующему войсками в Литве генералу Е. И. Чаплицу, содержавшую следующие соображения: "Нам следует выбрать среди жителей Литвы таких, которых можно было бы использовать либо для того, чтобы создать в этой стране благоприятное для нас общественное мнение, либо для того, чтобы распространять наше влияние на большую сферу, а именно на Великое герцогство Варшавское", с целью нейтрализовать влияние Наполеона. Для достижения этой цели нужно выдвинуть "положительную программу" в противовес расплывчатым обещаниям Наполеона, а "либеральные намерения государя императора, - отмечалось в инструкции, - дают нам возможность предложить им на будущее гораздо более счастливую перспективу, чем та, которую использует Наполеон для их обольщения". Далее детально разъяснялись намерения российского императора: Александр I согласен обеспечить полякам национальное существование, однако лишь при условии, "что они заслужат это своим поведением и преданностью ему" и "что благоприятное стечение обстоятельств и важные результаты этой войны дадут возможность осуществить некоторые политические комбинации на прочной и постоянной основе"; отказавшись поддерживать Наполеона, поляки будут "вправе надеяться на лучшую участь". В инструкции предписывалось: "Именно в таком направлении Вы можете, генерал, работать над созданием в Польше благоприятного для нас общественного мнения". В этой связи предлагались конкретные меры: следует "окружить себя доверенными лицами, чтобы они говорили и писали в духе ваших указаний"; направлять эмиссаров; способствовать проникновению в Княжество Варшавское брошюр соответствующего содержания, причем наиболее подходящим способом является распространение брошюр о ходе военных действий. Чичагов считал полезным содействовать созданию общества, "целью которого было бы возрождение польской нации под покровительством императора" и осуществлять руководство деятельностью этого общества. В заключение Чичагов еще раз подчеркивал: "Вообще важно восстановить тесные связи с жителями этой провинции и по мере возможности умножать такие связи с населением Герцогства Варшавского" [12. С. 592, 593].

26 ноября 1812 г. за подписью М. И. Кутузова было опубликовано обращение к населению Виленской, Гродненской и Белостокской губерний. Оно было напечатано на польском языке - это свидетельствует о том, что прежде всего оно предназначалось для жителей-поляков. В нем содержался призыв оказывать содействие русской армии и обнадеживающе заявлялось, что "милосердие государя-императора безгранично". Обращение было написано в дружественном, даже в какой-то степени "отеческом" тоне. "Мне тем более приятно объявить об этом, - от своего имени заявлял главнокомандующий, - что я сохранил душевную привязанность к тем губерниям, которыми управлял и для которых волею провидения должен явиться выполнителем этого акта монаршего великодушия" [8. С. 81]. Другие обращения к жителям западных губерний также издавались на польском языке (о сдаче имущества противника, оставленного им оружия, о выдаче дезертиров) [8. С. 86 - 87].

12 декабря 1812 г. Александр I подписал манифест "О прощении жителей от Польши присоединенных областей, участвовавших с французами в войне против России". Отмечая, что "в настоящую ныне с французами войну главная часть жителей в прежде бывших польских, ныне же российских, областях и округах

стр. 56

пребыли нам верны", хотя были и другие, кто сотрудничал с неприятелем, - одни подчинились обстоятельствам, когда армия Наполеона вступила в пределы Российской империи, а другие "пристали еще прежде, подъемля вместе с ним оружие против нас". Их особо должен был покарать "меч правосудия", но "уступая вопиющему в нас гласу милосердия [...], - заявлял император, - объявляем наше всеобщее и частное прощение, предая все прошедшее всеобщему забвению и глубокому молчанию и запрещая впредь чинить какое-либо по делам сим притязание или изыскание". Предоставлялось два месяца для возвращения в пределы России тем, кто ушел с французскими войсками, в противном случае имущество их подлежало конфискации [13. С. 481 - 482].

В тот же день, 12 декабря, Кутузов издал специальный приказ по армиям о благожелательном отношении к жителям освобожденных от неприятеля губерний. Осторожно формулируя, что не все они "хотели не противодействовать" русским войскам, он решительно приказывал: "Я вижу необходимость самым строгим образом предписать всем подчиненным мне армиям, чтобы, не стремясь ни к какой мести и не причиняя никаких обид жителям, убеждали бы их, что они как подданные нашего всемилостивейшего монарха, как дорогие наши братья будут защищены от бесчестного врага и всеобщего угнетателя" [8. С. 97 - 98].

25 декабря 1812 г. был издан манифест Александра I в связи с освобождением территории Российской империи от наполеоновской армии ("О принесении господу Богу благодарения за освобождение России от нашествия неприятельского") [12. С. 486 - 487]. В тот же день император обратился и к жителям Княжества Варшавского с успокаивающими заверениями: "Вы можете спокойно оставаться в домах своих. Жизнь, имущество и свобода ваша безопасны". Полякам - участникам похода Наполеона против России объявлялась амнистия, исключение составляли лишь те, кто продолжал служить в наполеоновских войсках [14. С. 101 - 102].

27 декабря 1812 г. к полякам обратился Кутузов, призывая всех чиновников и вообще все население Княжества Варшавского после вступления русских войск оставаться "на своем месте и при своей должности, не опасаясь ни лично для себя, ни для своего имени ни малейшей обиды". Гарантировалась выплата жалованья, сохранность имущества населению и оказание помощи местным властям. Это обращение могло служить своего рода охранной грамотой, что удостоверялось специальным фрагментом ее текста: "Экземпляр сего объявления всякому, имеющему оный, служит вместо охранного листа" [15. С. 29]. Тем не менее предпринимавшиеся российским правительством меры и обращения военного командования к польскому населению все же не достигали желаемых результатов.

В ходе продвижения на запад русские войска устанавливали контакты с польским населением, которое, однако, в отношении них далеко не всегда было настроено позитивно. Командование армии стремилось найти и реализовать различные способы наладить дружественные отношения с поляками. Естественно, что с русской стороны это в основном касалось представителей офицерского корпуса. Заслуживает упоминания эпизод о пребывании в Кобрине (Гродненская губерния) А. С. Грибоедова, где он оказался в июне 1813 г. в составе Иркутского гусарского полка, входившего в 3-ю резервную армию. И хотя кобринское дворянство "поддерживало худой мир" с русскими офицерами, но по распоряжению военных властей, опасавшихся гусарских "бесчинств", контакты с местным населением были строго ограничены. Отсутствие дамского общества для гусар было весьма огорчительно. Когда, после болезни, в полк возвратился Грибоедов, ситуация стала улучшаться. Имея польское происхождение, годами проживая в родовом имении Хмелите на Смоленщине, устроенном его дедом (с 1680 г.), он немного знал

стр. 57

польский язык, о чем не преминул сообщить своему ближайшему окружению. Во время пребывания в Кобрине Грибоедов усовершенствовал познания в польском, и местные дворяне начали приглашать его в свои дома, а заодно и его друзей. Генерал А. С. Кологривов, командовавший кавалерийскими резервами для действующих армий, учитывая знание Грибоедовым польского языка, а также личные и родственные связи, взял его в штаб "для производства письменных дел". В круг обязанностей Кологривова входило наблюдение за настроениями местного населения. Доклады от польских агентов, приходившие в штаб, направлялись Грибоедову. Он же помогал Кологривову в переговорах с поляками при закупке провианта и т. д. [16. С. 130 - 132, 10, 11, 133, 134].

Об отношениях польского населения к русским свидетельствовал в своем дневнике и А. И. Михайловский-Данилевский, впоследствии ставший известным исследователем истории Отечественной войны 1812 г., а тогда служивший в штабе армии и ведший военный журнал. Он писал в своем дневнике: "Поляки, по обыкновению своему, сами не знали, чего они хотели; одни говорили, что им наскучило иго французов, другие же смотрели на нас с сердитыми лицами, что было весьма естественно как по закоренелым в них к нам чувствам, так и потому, что каждый шаг нашей армии вперед отлагал час восстановления Польши". "Впрочем, - отмечал он, - полякам нельзя было на нас жаловаться, ибо армия наша соблюдала величайший порядок". Данилевский полагал, что Александр I уже в начале заграничного похода имел намерение присоединить Княжество Варшавское к России. "Я это заключаю по снисхождению, которое он оказывал полякам и которого они поведением своим не заслуживали" [17. С. 496 - 497].

Власти всегда высоко оценивали значение этой специфической сферы общественной деятельности, которая в настоящее время именуется политтехнологиями и социальной манипуляцией. Период Отечественной войны 1812г. был одним из таких тяжелых поворотных моментов, когда Россия оказалась в большой опасности. Об эффективности мер, принимавшихся тогда российскими властями, в том числе и военными, целью которых было воздействие, в частности, на настроения польского населения и на формирование его общественного мнения в нужном направлении как в период, непосредственно предшествовавший войне с Наполеоном, так и во время военных действий, определенно однозначное суждение вынести сложно - документальных подтверждений тому не имеется. Однако публикация обращений и листовок, издававшихся военными типографиями, смысл которых был направлен на нейтрализацию негативных отношений поляков к русской армии, к российским властям, которые содержали призывы-пожелания к установлению взаимно толерантных контактов, свидетельствовала о понимании российской стороной необходимости такого воздействия на общественное сознание и о попытках реализовать его на практике.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Мемуары князя Адама Чарторижского и его переписка с императором Александром I. М., 1912. Т. 1.

2. Отечественная война 1812 года. СПб., 1900. Отдел 1. Т. 1. Ч. 1; СПб., 1900. Отдел 1. Т. 1. Ч. 2; СПб., 1903. Отдел 1.Т. 3.

3. Zawadzki W. H. The Man of Honor. Adam Czartoryski as a Statesman of Russia and Poland. 1795 - 1831. Oxford, 1993.

4. Исторические аспекты теории и практики информационно-психологического воздействия // http://www.vrazvedka.ru/main/analytical/lekt-02_01 .shtml

5. Отечественная война 1812 года. СПб., 1907. Т. 7.

6. Государственный архив РФ. Ф. 1165.

7. Левин С. В., Тотфалушин В. П. Жизнь и деятельность А. С. Кайсарова. // Четыре века. Сборник статей, посвященный 400-летию Саратова. Саратов, 1991.

8. Листовки Отечественной войны 1812 года. Сборник документов. М., 1962.

9. Сборник императорского Русского исторического общества. СПб., 1871. Т. 6.

стр. 58

10. Подвысоцкий А. Граф Михаил Огинский и его отношения к императору Александру Павловичу (1807 - 1815) // Русский архив. М., 1974. N 3.

11. Военский К. А. Акты, документы и материалы для истории 1812 года. СПб., 1909. Т. 1. Литва и Западные губернии.

12. Внешняя политика России XIX и начала XX века. Документы российского Министерства иностранных дел. М., 1985. Серия I. 1801 - 1815. Т. VI.

13. Полное собрание законов Российской империи, с 1649 года. Собрание первое. СПб., 1830. Т. XXXII.

14. Собрание высочайших манифестов, грамот, указов, рескриптов, приказов войскам и разных извещений, последовавших в течение 1812, 1813, 1814, 1815 и 1816 годов. СПб., 1816.

15. М. И. Кутузов. Сборник документов. М., 1956. Т. V.

16. Цимбаева Е. Н. Грибоедов. М., 2011.

17. Шильдер Н. К. А. И. Михайловский-Данилевский // Русская старина. 1891. N 9 (сентябрь).


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/ФАКТОР-ОБЩЕСТВЕННОГО-МНЕНИЯ-В-ПЕРИОД-ОТЕЧЕСТВЕННОЙ-ВОЙНЫ-1812-ГОДА-ПОЛЬСКИЙ-АСПЕКТ

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Россия ОнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Г. В. МАКАРОВА, ФАКТОР ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ В ПЕРИОД ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 1812 ГОДА: ПОЛЬСКИЙ АСПЕКТ // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 03.08.2022. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/ФАКТОР-ОБЩЕСТВЕННОГО-МНЕНИЯ-В-ПЕРИОД-ОТЕЧЕСТВЕННОЙ-ВОЙНЫ-1812-ГОДА-ПОЛЬСКИЙ-АСПЕКТ (дата обращения: 28.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - Г. В. МАКАРОВА:

Г. В. МАКАРОВА → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Россия Онлайн
Москва, Россия
168 просмотров рейтинг
03.08.2022 (603 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
7 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
8 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
8 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
ФАКТОР ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ В ПЕРИОД ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 1812 ГОДА: ПОЛЬСКИЙ АСПЕКТ
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android