К. БЕССИ, Национальный центр научных исследований, Высшая нормальная школа Кашана,

О. ФАВРО, профессор университета Париж-Запад

В первой части нашей работы мы обсуждали матричные институты экономики конвенций (ЭК) - язык, деньги и право. Данная статья посвящена тому, как в рамках ЭК анализируются институты, производные (derive) от матричных. Эти производные институты отнюдь не вторичны, напротив, они слагают историю человечества, непрерывно эволюционируя в ходе созидательного разрушения, которое качественно отличается от процесса, описанного И. Шумпетером, но структурно дополняет его модель.

Во всех рассмотренных нами эмпирических примерах воспроизводится если не повторяющееся движение истории, то, по крайней мере, ее ритм: нисхождение к частному (институты как окружающая среда для изначально существующих ресурсов) и восхождение к общему (организации создают и разрушают ценности, изменяющие институциональную среду). Благодаря этомудвойному движению даже отдельные агенты становятся активными участниками институциональной (ре)конструкции.

Мы покажем, что логику и особенности института можно понять только через феномен этого двойного движения. Избежать серьезной недооценки индивидуальной и коллективной рациональности агентов (ее искажения в результате применения абстрактной логики калькуляции либо размывания в избыточном массиве описаний) можно, только поместив институт в конкретную историческую динамику. ЭК отличается тем, что при анализе институциональных механизмов, их возникновения и влияния на координацию агентов в ней придается большоетеоретическое (а не просто методологическое) значение привлекаемым эмпирическим данным.

Данный текст представляет собой окончание статьи: Бесси К., Фавро О. Институты и экономическая теория конвенций // Вопросы экономики. 2010. N 7. С. 12 - 38. Оригинал см.: Bessy Ch., Favereau O. Institutions et economie des conventions // Cahiers d'economie politique. 2003. No 44. P. 119 - 164.

Рассмотрев отдельные институты в двойном движении, определяющем их смысл, мы сконцентрируемся на двойном движении как таковом, фактически представляющем собой модель институциональных изменений. Задача состоит в интеграции этой модели в глобальную экономическую динамику. Результатом станет набросок программы исследования взаимозависимости микро- и макроуровней в рамках ЭК¹.

Вклад ЭК в эмпирический анализ институтов

Среди работ в рамках ЭК, основанных на эмпирических данных, мы выберем те, в которых анализируются институциональные механизмы (dispositif) на рынке труда и явное или неявное вмешательство государства. Нам кажется, что работы такого типа особенно актуальны для выбора форм и решения проблем социальной политики.

В рамках ЭК при изучении товарных рынков особо выделяются процессы определения качества продуктов², распределения прав интеллектуальной собственности³, стандартизации (normalisation)⁴. Выдвигаемыми при этом целями являются политика поддержки конкуренции и кооперация между предприятиями.

Одна из особенностей ЭК состоит в соотнесении рынка труда и товарных рынков. Благодаря этому можно понять, как функционируют предприятия и каким образом и до каких пределов их деятельность оправдана (в смысле понятия оправдания, которое предлагают Л. Болтански и Е. Кьяпелло⁵).

Анализ политик кооперации между предприятиями приведет нас к рассмотрению институтов, не связанных напрямую с государственным вмешательством, а затем - к вопросу о более "локальных" формах регулирования (например, профессиональные ассоциации). Несмотря на свой локальный характер, эти формы характеризуются особыми способами конструирования представлений об общем благе и определенными принципами справедливости⁶.

Первое поколение работ

Первое направление исследований: анализ испытания оправданием. Идея, лежащая в основе первых работ по ЭК, состоит в том, чтобы, изу-

¹ Мы будем опираться на работу Л. Болтански и Е. Кьяпелло: Boltanski L., Chiapello E. Le nouvel esprit du capitalisme. P.: Gallimard, 1999.

² Eymard-Duvernay F. Conventions de qualite et formes de coordination // Revue economique. 1989. Vol. 40, No 2. P. 329 - 359.

³ Bessy C., Chateauraynaud F. Experts et faussaires: Pour une sociologie de la perception. P.: Metailie, 1995.

⁴ Thevenot L. Tensions critiques et compromis entre definitions du bien commun; Papproche des organisations par la theorie de la justification / J. Affichard (ed.). Decentralisation des organisations et problemes de coordination: les principaux cadres d'analyse. P.: L'Harmattan, Institut International de Paris La Defense, 1997. P. 93 - 115.

⁵ Бесси К., Фавро О. Указ. соч. С. 23.

⁶ См., например: Biencourt O. Concurrence par la qualite dans le transport routier de marchandises: normes ou reseaux? // Revue d'economie industrielle. 1996. P. 211 - 222.

чая процесс оценивания и используя суждения о человеческих качествах, выделить эмпирически порядки оправдания, грамматики правил (помимо представлений об институтах), подобно заранее установленным правилам, приписывающим определенные права и статусы. Эта эмпирическая работа проводилась параллельно созданию модели градов⁷. Такой социологическийподход к анализу прагматики суждения позволяет сопоставить различные способы концептуализации справедливости⁸.

Второе направление исследований: анализ институциональных механизмов (dispositifs). Это направление оказалось наиболее успешным в исследовании того, как юридические правила, в частности в области регулирования рынка труда, могут соответствовать тем или иным механизмам на предприятии. Наглядную иллюстрацию данного явления можно найти в работах Р. Сале⁹, посвященных "изобретению безработицы". Там показано, каким образом региональные различия в уровнях безработицы во Франции в 1930-е годы были связаны с разнообразием отношений наемного труда (rapports salariaux). Таким образом, подчеркивается, что существует множество конвенционально определенных соотношений производительности и безработицы. Сале уделяет особое внимание конвенциональному аспекту измерения безработицы, исток которого в том, что операции статистической классификации неразрывно связаны с представлениями о функционировании рынка труда.

Используя аналогичный тип анализа, Бесси показал, что регламентирование увольнения по экономическим мотивам (то есть из-за технологических изменений или трудностей на предприятии) во Франции в период государственного регулирования расторжения трудовых договоров (1975 - 1986 гг.) было менее ограничительным, чем само это государственное регулирование. Дело в том, что такое регламентирование согласуется с определенным упорядочением трудовых отношений, определением статусов и обязанностей работодателей и рабочих внутри предприятий - в общем, с определенной конвенцией на рынке труда (convention salariale), отсылавшей к компромиссу между гражданским и производственным порядками значимости (grandeur)¹⁰.

Итак, множественность способов установления трудовых отношений и их оправдания в обществе имеет принципиальное значение. Кроме того, возникает вопрос о социальных и исторических факторах конструирования статистических данных в процессе исследования. Анализируя такие операции, как формирование статистических категорий, кодирование (codage) экономического и социального мира, систематизация (codification), А. Дезрозьер и Тевено¹¹ выделили когнитивное, прагматическое

⁷ Justesse et justice dans le travail / L. Boltanski, L. Thevenot (eds.) // Cahiers du CEE. No 33. P.: PUF, 1989.

⁸ Разбираемые судом случаи предоставляют богатый материал для такого сопоставления. Обобщение работ, посвященных правовой сфере, см., например, в: Thevenot L. Un pluralisme sans relativisme? Theories et pratiques du sens de la justice // J. Affichard, J.B. de Foucauld (eds.). Justice sociale et inegalites. P.: Editions Esprit, 1992. P. 221 - 253.

⁹ Salais R. L'invention du chomage. P.: PUF, 1986.

¹⁰ Bessy C. Les licenciements economiques: entre la loi et le marche. P.: CNRS editions, 1993.

¹¹ Desrosiures A., Thevenot L. Les categories socio-professionnelles. P.: La Decouverte, 1988.

и политическое измерения социопрофессиональных категорий. Поскольку общие представления, связанные с моделями действия, не только зависят от политической воли, но и закрепляются со временем в когнитивных и практических механизмах, мы можем воссоздать процесс формирования институтов и описать условия их закрепления или реформирования.

Второе поколение работ

Авторы работ первого поколения сходились в одном: механизмы государственного вмешательства опираются на принципы справедливости, одновременно участвующие в выработке этих механизмов и мобилизуемые в конкретных практиках. Благодаря этому можно выделить связь общего и частного - макроуровня учреждения механизмов государственного вмешательства имикроуровня их практического функционирования. Однако a posteriori такая попытка оказалась слишком амбициозной. Она столкнулась с двумя ограничениями, преодоление которых стало задачей второго поколения работ в рамках программы ЭК.

В основе соотнесения микро- и макроуровней лежит гипотеза, согласно которой действия индивидов жестко ограничены необходимостью их оправдания на местах, а право обязывает агентов соотносить всякие разногласия с институированной, устоявшейся категоризацией социальных фактов. Такая гипотеза позволяет уйти от радикального разделения на институциональные формы, относящиеся к обществу в целом, и специфические институциональные формы, характерные для одного или нескольких предприятий.

Однако она не учитывает более локальные формы координации, действия, которые нельзя оправдать, поскольку они либо основаны на отношениях силы, либо восходят к иным представлениям о правде и справедливости. Второе ограничение связано с отсутствием исторического анализа формирования основ справедливости и возникновения "градов", а следовательно, и роли "политического". Работы второго поколения распадаются на две группы, в соответствии со способом преодоления указанных ограничений.

Третье направление исследований: поиск промежуточного звена между "общим" и "локальным". В 1990-е годы в центре внимания исследователей ЭК оказались более локальные формы координации, при этом значение двух аспектов, характерных для предыдущих поколений работ, сохранилось.

Выбирая среди публикаций, внесших вклад в эту переориентацию, принадлежащие области социальной политики, мы остановимся на работах Европейской экономической комиссии при ООН (ЕЭК), посвященных государственной политике в области занятости. В них пересматриваются традиционные способы оценки деятельности регулирующих органов¹². Акцент сделан на организации администрирования; на том, какие средства имеются в распоряжении агентов,

¹² Bessy C., Chateauraynaud F. Experts et faussaires: Pour une sociologie de la perception. P.: Metailie, 1995; Gomel B., Simonin B. Les emplois-jeunes, un pari sur l'avenir pour tenter d'echapper au traitement social du chomage // Revue Le Banquet. 1998. No 11.

ответственных за осуществление социальной политики на местах; на множественности принципов, направляющих их действия, и на роли этих агентов в качестве посредников между различными принципами справедливости, между принципами справедливости и более локальными требованиями, сопутствующими формированию устойчивых отношений кооперации с акторами на предприятии или любыми другими пользователями услуг государственных бюро по трудоустройству.

Изучение проблем социального исключения (exclusion) подводит к выводу, что при воплощении в жизнь социально-экономической политики институциональные факторы сочетаются с личностными, которые могут противостоять строгому формальному испытанию, исходящему из принципов справедливости¹³.

Аналогичным образом Сале¹⁴ подходит к вопросу публичного действия (action publique), опираясь на свою "контекстуалистскую" теорию института и образ "ситуационного государства"¹⁵ (l'Etat situe). Рассматривая институт как процесс, он исследует не только множественность общественных благ и принципов или представлений о справедливости, которые необходимо принимать во внимание, но и способность простых граждан обучаться коллективным действиям, поступкам, направленным одновременно на реализацию их личных проектов и создание общего блага.

Здесь проявляется важная особенность ЭК, в определенной степени противопоставляющая ее теории регуляции: вопрос о существовании прямой причинной связи между статистическими закономерностями и институциональными правилами. В ЭК юридические и любые другие институциональные правила обладают нормативной силой лишь в случае, если их использование в конкретных поступках и судебных спорах опирается на всю совокупность ресурсов, посредников, инструментов опосредования, обеспечивающих реализацию правил и их приспособление к более локальным ситуациям или формам координации. На эмпирическом уровне это означает, что для понимания связи между любыми макроэкономическими переменными (например, занятостью и безработицей) необходимо систематически, если не статистически, выявить все ресурсы-посредники, "пронизывающие" коллективное действие. Этот методологический принцип распространяется и на межстрановые сопоставления¹⁶.

¹³ Thevenot L. L'action publique contre Pexclusion - dans des approches pluralistes du juste // Pluralisme et equite / J. Affichard, J.B. de Foucauld (eds.). P.: Editions Esprit, 1995. P. 51 - 69. При испытании справедливостью, согласно концепции Болтански и Тевено, в отличие от испытания силой, предмет испытания подвергают контролю, который руководствуется существующими требованиями законности и справедливости. Понятие справедливости центральное для концепции града (то есть сам град является моделью справедливости) в той мере, в какой справедливость представляет собой наивысшую ценность, к которой апеллируют в легальном поле все участники конфликта или прений. -Примеч. О. Кирчик.

¹⁴ Institutions et conventions: la reflexivite de Taction economique / R. Salais et alii (eds.) // Raisons Pratiques. No 9. P.: Editions de l'EHESS, 1998.

¹⁵ В области эмпирики Сале опирается на работу А.-Л. Окутюрье (Aucouturier A. -L. Evaluation des politiques d'emploi et action publique. L'exemple de l'aide aux chomeurs repreneurs et createurs d'entreprises: These de doctorat de sciences economiques. P.: Universite Paris-X, 1998), посвященную государственной помощи безработным предпринимателям.

¹⁶ Des marches du travail equitables? Approche comparative France/Royaume-Uni / C. Bessy, F. Eymard-Duvernay, G. de Larquier, E. Marchal (eds.). Bruxelles.: PIE-Peter Lang, 2001.

Четвертое направление исследований: возвращение политики в анализ динамики институтов. Понимание института как процесса связано с необходимостью исследовать долгосрочную и краткосрочную институциональную динамику. До сих пор этот вопрос был слабо освещен в программе ЭК: отсутствовали не только теоретическая схема динамики, но и список факторов институциональной эволюции. Стремление объяснить динамику институтов неизбежно предполагает особое внимание к истории.

С точки зрения такого подхода представляется особенно интересным анализ структуры безработицы в Германии, проведенный Б. Циммерманном в рамках "социальной истории ситуационного действия (faction situee)"¹⁷. В нем, что важно для нас, различаются длинные волны (mouvement long) и короткие колебания (variation courte). Долгосрочный анализ состоит в описании возникновения института компенсации по безработице и его стабилизации благодаря созданию новой формы государства, новой формы гражданской связи, наделяющей правом на компенсацию всех безработных¹⁸. Вариативность критериев определения безработицы и ее компенсации в этот, как и в последующие периоды, вызвана существованием различных конвенций, в зависимости от природы лежащих в их основании представлений об общественном благе.

В этом случае понятие конвенции, отсылающее к принципу справедливости, носит более локальный характер. Конвенция становится частным соглашением о критериях определения безработного в конкретном месте и в конкретное время и о принципах возмещения вынужденной безработицы.

Становится понятно, почему макроисторический анализ Болтански и Кьяпелло¹⁹ привел их к необходимости особо выделять институционализацию испытаний справедливостью, "коллективов" и когнитивных механизмов, связанных с созданием нового града²⁰. Авторы описывают

¹⁷ Zimmermann B. La constitution du chomage en Allemagne: entre professions et territoires. P.: Editions de la MSH, 2001.

¹⁸ Хотя на рубеже веков (с введением "социальных законов" Бисмарка) казалось, что созданы все предпосылки для формирования в Германии национальной системы страхования безработицы, такая система была введена лишь законом 1927 г. Опровергая гипотезу о лояльности государства экономическим интересам крупных немецких предпринимателей, автор предлагает свое объяснение: медлительность исполнительной власти в проведении национальной политики борьбы с безработицей была связана со специфической формой государственных и общественных связей, определяющих место рабочих в национальном коллективе. Необходимо было дождаться Первой мировой войны, когда рабочие перестали быть людьми второго сорта, чтобы общественная политика позволила включить безработных в национальную общность граждан. Но каким образом при создании нового института формировалась гражданская связь? В соответствии с моделью градов Болтански-Тевено (см. первую часть нашей работы), возникновение механизма компенсации безработицы в результате включения рабочих в национальную общность может трактоваться, исходя из принципа "гражданской" легитимности.

¹⁹ Boltanski L., Chiapello E. Le nouvel esprit du capitalisme.

²⁰ Согласно Болтански и Кьяпелло, институциональные изменения, будучи результатом нарушения существующего порядка, границ между группами и коллективных представлений, со временем закрепляются в виде новых институированных испытаний справедливостью, диспозитивов, законов, рутинных практик, идентичностей и т.д. Иными словами, формирование града вокруг новой конвенции (ценности) есть результат работы по созданию категорий, норм, стандартов, носящих обязательный характер. Их недостаточная институционализация может поставить под сомнение само существование града. - Примеч. О. Кирчик.

происходящий в настоящий момент пересмотр устойчивых структур, институционализированных в предыдущей фазе развития капитализма. Эти структуры были основаны на коллективном соглашении, инициированном в основном государством, - "гражданско-индустриальном" компромиссе, результатом которого стали защищенность рабочих от увольнения и контроль за распределением доходов.

Описанный у Болтански и Кьяпелло пересмотр гражданско-индустриального компромисса объясняется индивидуализацией трудовых отношений. Ее источником была критика 1970-х годов, движение за независимость и ответственность труда (против жестких правил и бюрократических препонов, характерных для больших организаций и правительственных учреждений). Результатом критики стало создание нового, проектного града, в котором легитимное действие основано на постоянном перераспределении ресурсов и возможности делегировать полномочия.

Авторы, впрочем, подчеркивают, что требование гибкости в действительности расшатывает основы града в результате затруднений, связанных с проведением институционализированных испытаний, оправданием. По мнению Болтански и Кьяпелло, невмешательство государства повлекло за собой определенный институциональный дефицит, способствующий росту неравенства.

К конвенционалистской модели институциональных изменений²¹

В течение нескольких лет наряду с институциональной теорией действия в ЭК разрабатывается теория институтов как окружающей среды²², поставляющей ресурсы для экономических агентов. Позже мы построим схему новой экономической динамики, применяя этот "экологический" подход к институтам - с экосистемами, в которых входы/выходы выражаются либо в ценностях-деньгах, либо в ценностях-представлениях (sens).

Здесь мы вновь сталкиваемся с метафорой: организации черпают в институциональной среде ресурсы для координации производственной деятельности, служащей приращению ценностей-денег или ценностей-представлений. Основная задача анализа институциональной динамики, таким образом, связана с исследованием трансформации - восстановления или разрушения этой среды под действием (прямым или опосредованным политикой) чистых ценностей, баланс которых

²¹ Не путать с моделью организационного изменения в рамках ЭК. См.: Favereau O., Le Gall. Regies, normes, routines // Encyclopedie des ressources humaines / J. Allouche et alii (ed.). P.: Vuibert, 2003.

²² Идея институтов как человеческой среды принадлежит не ЭК, а, как нам кажется, Рикеру (Ricoeur P. Soi-meme comme un autre. P.: Seuil, 1990. P. 296; Ricoeur P. La place du politique dans une conception pluraliste des principes de justice // Pluralisme et equite / J. Affichard, J.B. de Foucauld. P.: Esprit, 1995. P. 76; Ricoeur P. Le juste. P.: Esprit, 1995. P. 37). Дополнения можно найти у Уайта (White H.С. Identity and Control: a Structural Theory of Social Action. Princeton: Princeton University Press, 1992. P. 228); Декомба (Descombes V. Les institutions du sens. P.: Minuit, 1996. P. 15) и Де Мунка (De Munck J. L'institution sociale de l'esprit // Collection L'interrogation Philosophique. P.: PUF, 1999. P. 137).

может быть положительным или отрицательным, ценностей, которые создаются или разрушаются.

Новизна такого подхода проявляется в двух взаимосвязанных аспектах, которые, впрочем, сначала следует разделить. Во-первых, существует две системы ценностей, поэтому невозможно отличить позитивный анализ от нормативного. Во-вторых, наблюдается взаимозависимость макро- и микроуровней, означающая, что экзогенные в кратко- и среднесрочном периодах переменные в долгосрочном становятся эндогенными. Объединив эти две особенности, мы получим не что иное, как двойное движение - понятие, о котором говорилось выше. Нисхождение к частному соответствует переходу от макро к микро, восхождение к общему - от микро к макро.

Модель изменения институтов в ЭК

Для каждого из базовых понятий ЭК - "институт", "организация", "конвенция" - необходимо указать механизм изменения. Будем применять подход ЭК к институтам как среде, содержащей эти механизмы, которые находятся поэтому во взаимном соответствии²³.

Согласно Болтански-Кьяпелло, институты²⁴ подчиняются двум противоположным логикам. Логика категоризации определяет формы отождествления, присущие операциям распределения прав и оценивания в самом общем смысле. Логика смещения (emplacement) уходит от ограничений, задаваемых общими процедурами оправдания, привлекая локальные и случайные элементы, внешние по отношению к дискуссии.

В результате авторы пересматривают понятие испытания на промежутке от "испытания силой" до "испытания справедливостью" (или ценностью). Контроль, цель которого удержать на дистанции силы, чуждые существующему порядку, целиком распространяется на испытание справедливостью. Испытание же силой уходит из-под контроля или ослабляет его. Форма испытания справедливостью приводит к узакониванию и ограничению власти "сильных", наделяя их полномочиями обнаружить и использовать свою силу при условии участия в созидании общего блага. Происходит переход от пары асимметричных отношений силы "сильные-слабые" к легитимной паре "большие-малые" ("grands-petits") в соответствии с порядком значимости (grandeur).

Здесь мы сталкиваемся с грамматикой оправдания, однако итог в данном случае интересует нас меньше, чем отправная точка, поскольку в ней происходит основное расширение области применения ЭК. Процитируем Болтански и Кьяпелло: "Говоря о силе или значимости, мы указываем... не на сущности разной природы, а на различные режимы испытания. Мы называем значимостью качество существ, проявляющееся в испытаниях, проведение которых связано с категоризацией. Мы называем силой качество существ, проявляю-

²³ Теоретический подход, используемый в решении поставленной задачи, заимствован у Болтански и Кьяпелло (Boltanski L., Chiapello E. Le nouvel esprit du capitalisme).

²⁴ Если быть более точным, "институированные испытания", но такое обобщение закономерно. Можно позволить себе игру слов и сказать, что когда испытание институционализировано, мы имеем дело с институтом, который испытан.

щееся в испытаниях, возникновение которых связано со смещением... Силы - это то, что смещается без ограничений со стороны нормативного, конвенционального или юридического порядка"²⁵.

Интеграция концепции силы в анализ институтов в рамках ЭК - операция настолько значительная, что мы подробнее рассмотрим ее как фактор, объясняющий эволюцию институтов, их гибкость и нестабильность. Основное рассуждение основано на идее о том, что во время режима смещения акторы в поисках новых способов получения прибыли проходят через испытания силой. Это положение может показаться тривиальным аргументом макротеории воспроизводства. Оригинальность авторов состоит, во-первых, в доказательстве возможности рассуждать одновременно в координатах воспроизводства и оправдания. Во-вторых, они предлагают тонкий анализ способов, какими акторы могут обходить правила, избегать институционализированных испытаний. Критическим способностям, связанным с ужесточением политических испытаний справедливостью, ставятся в соответствие способности к смещению, позволяющие незаметно (de maniere diffuse) обойти эти испытания, хотя одни и те же акторы порой могут попеременно развивать оба типа способностей²⁶.

Эту идею можно обобщить на все злоупотребления, связанные с кодификацией правил - в частности, открытую для каждого возможность стратегически манипулировать правилами, используя их иным, чем изначально предполагалось, образом. Последний аргумент мы заимствовали у Серла²⁷, который объясняет упадок институтов, ставших предметом кодификации, стратегическими маневрами акторов, как на макроуровне (плановики и организаторы), так и на микроуровне (где деятельность подчиняется определяемым наверху правилам²⁸).

В работах Б. Рейно²⁹ показано, как в результате внедрения кодифицированных правил в практику, а значит - соблюдения неформальных правил или рутин, создающих контекст, в котором интерпретируются и применяются кодифицированные правила, возможность стратегического манипулирования ими ограничивается. В силу автоматического характера рутин актору, участвующему в коллективных действиях, не нужно узнавать, намерены ли другие участники сотрудничать с ним. Желание кооперации и установления

²⁵ Boltanski L., Chiapello E. Op. cit. P. 411; см. также: Р. 73 - 76.

²⁶ Болтански и Кьяпелло высказывают предположение, что обход испытаний часто происходит по инициативе "больших" агентов, преуспевших в определенном порядке, благодаря негласному пониманию, что получение прибыли возможно лишь ценой выхода за рамки установленных правил. Следуя менее материалистической версии, авторы полагают, что такие акторы критикуют не столько правила, сколько их неукоснительное соблюдение, морализм, так как они уверены, что реализация масштабных проектов (в которой они чувствуют свое призвание) невозможна без нарушения привычного образа действий.

²⁷ Searle J. The Construction of Social Reality. L.: Penguin Books, 1995.

²⁸ Простой пример такого манипулирования - деньги. Центральный банк может рассматривать эмиссию денег как средство контроля над экономикой. Интересы микроэкономических агентов также могут быть связаны со структурой институциональных фактов, в данном случае - с обменом, функцией денег. Для других агентов деньги служат знаком власти и престижа. Кейнсианец выдвинул бы на первый план сбережение для уменьшения неуверенности в завтрашнем дне. Также агенты могут эмитировать фальшивые деньги. Такого рода анализ может применяться и в теории организаций: стратегическое манипулирование правилами, очевидно, может иметь неблагоприятные последствия.

²⁹ Reynaud B. The Practical Knowledge of Operating Rules. L.: Macmillan, 2002.

наилучшей координации вообще не есть результат следования явным правилам. Проблема, на наш взгляд, состоит в том, что неформальные правила или рутины трудно сформулировать и задействовать в испытаниях оправданием. Отсюда вопрос: как внедрить эти правила в совместный опыт акторов, чтобы избежать, с одной стороны, стратегического манипулирования кодифицированными правилами, которые могут привести к их упадку, а с другой - ситуации, когда оправдание вообще невозможно, поскольку возникающая в текущем опыте норма не дает оснований для испытаний справедливостью, что создает риск упрочить неравенство?

Мы описали механизм изменения институтов. Будем кратки в отношении двух других базовых понятий. В том, что касается организаций, сошлемся на структуралистскую теорию социального действия, разработанную Х. Уайтом³⁰. В ней формализуется основной дуализм процесса укоренения (embedding) и разрыва социальных связей (decoupling). Наша гипотеза состоит в том, что укоренение - не что иное, как уже изученный нами эффект категоризации организаций, а разрыв связей - эффект смещения. Эти два процесса и являются механизмами их изменения.

Перейдем к конвенциям. Можно утверждать, что максимально допустимый порог провалов координации и минимально допустимый порог провалов воспроизводства, которые формируют конвенцию как отображение "общего оправданного мира", находятся в функциональной зависимости. Она отражает тот "уровень", на котором происходит символический ("дар - отдаривание"³¹) или социальный обмен³². В этом случае категоризация (или укоренение, если речь идет об организациях) будет сопровождаться повышением минимально допустимого порога провалов воспроизводства, хотя первый показатель не снижается или же, в логике оправдания, повышается, что означает одновременный рост эффективности и равенства. Кроме того, смещение (или разрыв связей, если речь идет об организациях) соответствовало бы уменьшению второго показателя из-за увеличения первого (новое равновесие эффективности и справедливости) или в силу собственного снижения (желание установить благоприятное соотношение сил).

В целом, мы обладаем методом анализа динамики в рамках общей модели ЭК, в котором фундаментальная пара механизмов (категоризация/смещение), воздействующая на институциональную среду, mutatis mutandis превращается в механизмы, направленные на агентов этой среды в их действиях (организации) или коллективных представлениях (конвенции). До известной степени упрощая модель трех переменных ЭК, обобщим предыдущие рассуждения. Институты при помощи категоризации стремятся укорениться в организациях (и совершенствовать конвенции), в то время как организации путем смещения институтов нацелены на разрыв связей (и снижение значимости конвенции).

Мы определили механизмы изменения институтов, однако ничего не сказали об акторах, стоящих за этими механизмами. Кто они, каковы их цели, каков агрегированный результат их поведения? Теперь мы можем переместиться на уровень совокупности институтов.

³⁰ White H.C. Identity and Control: a Structural Theory of Social Action. Princeton: Princeton University Press, 1992. P. 32.

³¹ См.: Caille A. Anthropologie du don: le tiers paradigme. P.: Desclee de Brouwer, 2000.

³² См.: Reynaud J.D. Les regies du jeu. 3 ed. P.: Colin, 1997.

Конвенционалистская модель изменений с учетом множества институтов

Сначала определим, что влияет на фундаментальную пару механизмов институциональных изменений - категоризацию/смещение. По мнению Болтански и Кьяпелло, механизм категоризации приводит в действие критика. Ее главным источником выступают "малые" агенты, однако, поскольку все экономические агенты способны выносить этические суждения, нельзя исключать и критику со стороны "больших".

Говоря это, мы не подтверждаем абсурдную теорию, что динамика капитализма всецело определяется критикой, хотя считаем, что роль критики исторически была сильно недооценена. "Сама по себе динамика капитализма лишь частично связана с критикой, по крайней мере, с критикой в том смысле, в каком мы понимали ее до сих пор, предполагающей обладание голосом (voice в концепции А. Хиршмана³³). Чтобы понять эту динамику, необходимо учитывать и влияние критики типа выход (exit) по Хиршману, то есть конкуренции"³⁴. Рассматривая вместе критику "выходом" и "голосом", мы пришли бы к тезису, который изначально отвергли: динамика капитализма всецело определяется критикой, обобщенной таким образом.

Однако нас интересует не это чисто семантическое обобщение, а сложные соотношения между голосом и выходом, критикой и конкуренцией, категоризацией и смещением, из которых мы извлечем важный урок. В пространстве ценностей-представлений критика - то же самое, что конкуренция в пространстве ценностей-денег: отказ принимать статус-кво. Категоризация смягчает и упорядочивает конкуренцию, а смещение высвобождает и усиливает ее³⁵. Критика "должна противопоставить существующему способу категоризации новые формы, чаще всего принадлежащие порядку смещения"³⁶.

Смысл такого сравнения состоит в выявлении структурной дополняемости между двумя механизмами изменения институтов³⁷, хотя ее нельзя понимать чисто механически (например, "действие одного обратно пропорционально действию другого")³⁸. Определенная параллель, однако, может существовать. Главное, о чем говорит нам комплементарность двух механизмов: анализ динамики капитализма требует учитывать сложные взаимосвязи между пространством ценностей-денег и пространством ценностей-представлений.

³³ Hirschman A.O. Exit, Voice and Loyalty. Boston: Harvard University Press, 1970. (рус. пер.: Хиршман А. Выход, голос и верность. М.: Новое издательство, 2009).

³⁴ Boltanski L., Chiapello E. Le nouvel esprit du capitalisme. P. 89.

³⁵ Корректно ли применять термин "смещение" к показателям конкуренции между фирмами (издержками, технологией, характеристиками продукта)? Нет, пока данные трактуются (в большой степени абстракции) как правила конкурентной игры между фирмами. Понятие правил игры было ключевым в анализе институтов на всем протяжении нашей статьи.

³⁶ Boltanski L., Chiapello E. Op. cit. P. 413.

³⁷ ЭК делает акцент на этой дополняемости, в то время как теория регуляции выделяет "институциональную дополняемость" по Аоки.

³⁸ Принимая во внимание исторический фактор, трудно отрицать, что динамика капитализма основана на непрерывном смещении ограничений как социо-политической реакции на неравенство, им же порождаемое. (О врожденной аморальности капитализма см.: Boltanski L., Chiapello E. Op. cit. P. 58, 80.)

Рассуждая так, нельзя не вспомнить Марксову схему, связывающую пространство цен и пространство ценностей, хотя под ценностью в его случае подразумевалась ценность-труд. Интересно, что в третьей части своего исследования³⁹ Болтански и Кьяпелло разрабатывают теорию эксплуатации, основания которой не объективные, как у Маркса, а моральные. В теории Болтански-Кьяпелло эксплуатация противопоставляется оправданию⁴⁰. ЭК по-своему развивает Марксов сюжет: пространство цен также соотносится с пространством ценностей, однако теоретический анализ капитализма остается неотделимым от его критики. Становится очевидным, что в проекте ЭК самостоятельные логики координации и воспроизводства должны быть объединены.

Теперь мы можем определить, какие акторы заняты критикой и участвуют в конкуренции. Поскольку носителями моральных суждений могут быть лишь самостоятельные существа, критика первоначально исходит от физических лиц⁴¹. Конкуренцией в капиталистической экономике заняты главным образом предприятия, частные юридические лица, чьей общей с самим капитализмом чертой является а-моральность (но не отсутствие морали)⁴².

Если смещение - дело частных юридических лиц, за которыми стоят физические лица, то категоризацию производят публичные юридические лица (и действия физических лиц, четко определенные внутри или вне этих юридических лиц).

Рассмотрим, как согласованное взаимодействие механизмов институциональных изменений влияет на двойное движение, постоянно воссоздающее связь микро- и макроуровней. Сначала представим "статичную" (figee) метафору институтов как среды. Институты - механизм нисходящего агрегирования: спускаясь с макроуровня, они предлагают на микроэкономическом уровне оправданные правила игры. Игроки знают, что, совершая действия, не выходящие за рамки этих правил, они имеют все шансы выйти победителями из итоговой конфронтации логик оправдания.

Напротив, организации - это механизм восходящего агрегирования: они поднимаются с микроуровня и формируют макроэкономическую конъюнктуру. Фактически они изымают диверсифицированные гетерогенные ресурсы из материальной среды, комбинируя их с ре-

³⁹ Boltanski L., Chiapello E. Op. cit. P. 461 - 465.

⁴⁰ "Осуждение эксплуатации, по сути, переворачивает максиму "благоденствие великих обеспечивает благоденствие малых", являющуюся сводом аксиоматики градов. Утверждается, что, напротив, бедствие малых составляет благополучие великих" (Ibid. P. 464).

⁴¹ Только физические лица обладают лицом, и на протяжении всей своей книги Левинас свидетельствует, что "отношение к лицу изначально этическое. Лицо нельзя убить, смысл лица состоит в том, чтобы говорить: "Не убий"... Лицо являет заповедь, как если бы со мной говорил учитель. Но в то же время лицо другого терпит лишения. Оно - нищий, ради которого я готов на все и кому я обязан всем" (Levinas E. Ethique et infini. Dialogues avec Philippe Nemo. P.: Fayard, 1982. P. 91, 93). Также см.: Rey J.F. Levinas: le passeur de justice. P.: Editions Michalon, 1997. Ch. 1.

⁴² Отсюда возникает один из наиболее интересных вопросов в рамках ЭК: ответственность физических лиц, стоящих за юридическими. Однако мы не сможем рассмотреть его здесь. Приведем две ссылки: Genard J.L. La grammaire de la responsabilite. P.: Editions du Cerf, 1999; Bovens M. The Quest for Responsibility: Accountability and Citizenship in Complex Organisations. Cambridge: Cambridge University Press, 1998. Необходимо представить теорию, резко порывающую с ортодоксальными представлениями - теорию homo economicus как члена коллектива или организации.

сурсами координации, почерпнутыми из институциональной среды, и таким образом получают блага и услуги, достаточно унифицированные и гомогенные, чтобы образовывать агрегаты. Можно представить себе исходную ситуацию, когда организации произвели достаточно ценностей-денег, чтобы обеспечить свою жизнеспособность, и при этом не разрушили ценности-представления, сохранение которых в объективируемой форме обеспечивается институтами. В этом случае мы наблюдали бы равновесие одновременно в пространстве цен и ценностей.

Несмотря на интерес, который представляет такое теоретическое построение, оно не имеет шансов на реализацию в условиях капиталистической экономики. Дело в том, что организации заинтересованы в том, чтобы задействовать механизм смещения, поскольку это позволяет им извлекать выгоду из конкуренции. В результате институциональная среда может воспроизводиться, только трансформируясь, провоцируя включение в игру механизма категоризации, который, в свою очередь, снова активизирует механизм смещения. Другими словами, в краткосрочном периоде процесс создания ценностей-денег воздействует на процесс создания ценностей-представлений скорее разрушительным, а не созидательным образом. В долгосрочном плане, благодаря тому что учитывается критика, можно зафиксировать отдельные периоды в истории капитализма, когда эти процессы действовали параллельно. Такова динамическая форма метафоры институтов как среды.

Надо сказать, что результат взаимодействия этих антагонистических сил ни при каких обстоятельствах не может принимать облик системы социального (или экономики). Парадоксально, но тот факт, что социальное не образует систему, в условиях провалов координации и конфликтов воспроизводства служит веским доводом в пользу существования институтов. Если институты и не способствуют установлению идеального порядка языков чистой координации и воспроизводства, то, по крайней мере, они наделяют смыслом существование общего мира, становясь ориентирами, ключами к его построению.

Например, некоторые статистические величины по конвенции выделяются как особо значимые для вынесения обществом суждения о самом себе, следовательно - для поддержания политической связи⁴³. К переменным такого типа относятся норма безработицы и темп экономического роста. Если понятие макроэкономического равновесия и способно обрести практический смысл (за рамками концептуальных построений), то оно должно быть построено на интерпретации постоянства этих переменных с помощью понятия конвенции: постоянство их будет служить основой коллективных представлений о становлении общества (devenir commun)⁴⁴.

На этом мы завершаем анализ пространства величин-денег и переходим к пространству величин-представлений. Скажем несколько слов о природе отношения этих пространств. В экономике традиционно существует два подхода. На языке координации оптимум по Парето позволяет только классифицировать макроравновесия в пространстве

⁴³ Подробнее см. работы Дезрозьера (Desrosiures A. La politique des grands nombres: histoire de la raison statistique. P.: La Decouverte, 1993) и Гадри (Gadrey J. Socio-economie des services. 3 ed. P.: La Decouverte, 2003).

⁴⁴ Попытку такого построения предпринял Фавро (Favereau O. Salaire, emploi et economie des conventions // Cahiers d'economie politique. 1999. No 34. P. 163 - 194).

цен и задействует эти переменные: его онтологический инструментарий неспецифичен. На языке воспроизводства Маркс наделяет пространство ценностей (труда) онтологическим инструментарием, не только автономным, но и в некотором смысле более совершенным, поскольку это пространство становится местом, где объясняется долгосрочная динамика пространства цен.

Объединяя координацию и воспроизводство, ЭК открывает третий путь. По сравнению с подходом Парето пространство ценностей теперь используется не только для оцениванияпространства цен. Ведь поскольку экономические агенты координируют свои действия как с помощью ценностей-денег, так и с помощью ценностей-представлений, ценностное пространство участвует в объяснении происходящих в пространстве цен процессов: нормативное входит в дескриптивное.

По сравнению с подходом Маркса пространство ценностей в ЭК не преобладает над пространством цен. С одной стороны, хотя способы объективации нормативных и экономических объектов различаются, все индивиды имеют доступ к пространству ценностей, которое у Маркса занято лишь опытными политическими борцами или критиками-экономистами. С другой стороны, реальный мир экономических отношений составляет необходимую, первичную для нормативного суждения материю - что мы уже наблюдали, говоря о роли критики. На этот раз дескриптивное входит в нормативное.

В сущности, из сказанного выше следует вывод об определенной автономности двух пространств. Ценности-представления воздействуют на ценности-деньги (и наоборот), но по определению не находятся в одной с ними области. Макроравновесия хотя и складываются из агрегированного поведения, определяемого интерпретативной рациональностью, но, как и прежде, выражаются с помощью количественных переменных, типичных для пространства цен. Однако эти равновесия невозможно понять до конца, не используя нормативные рассуждения о справедливом и несправедливом⁴⁵. Относительная автономия нормативной сферы придает этому замечанию еще большее значение: например, критика может непроизвольно, сама собой, прекратиться, что привело бы к значительным экономическим последствиям.

Не только целесообразно, но безотлагательно необходимо определить тип связанного с грамматикой оправданий "нормативного макроравновесия" (рискнем употребить этот термин). В настоящее время существуют два соответствующих проекта.

Еще до появления программы ЭК Ролз ввел понятие рефлективного равновесия, характеризующего связность (coherence), достигаемую в результате последовательной взаимной подстройки частных моральных убеждений, этических принципов и нормативных теорий⁴⁶. Увы, понятие рефлективного равновесия применимо лишь к абстрактной совокупности институтов.

⁴⁵ Здесь модель конкурентного рынка Уайта дополняется конвенциями качества. Подробнее см.: Favereau O., Biencourt O., Eymard-Duvernay F. Where do markets come from? From (quality) conventions! // Conventions and Structures in Economic Organization / O. Favereau, E. Lazega (eds.). Cheltenham: Edward Elgar, 2002. P. 213 - 252.

⁴⁶ См. гл. 1 "Теории справедливости" Ролза.

Обратная - в каком-то смысле - крайность связана с употреблением понятия "дух капитализма". Болтански и Кьяпелло заимствовали его у М. Вебера для обозначения "идеологии, оправдывающей вовлеченность в капитализм"⁴⁷. Таким образом, они распространяют понятие рефлективного равновесия на институты капитализма (в терминологии Уильямсона, но при условии возможности выхода за пределы его трансакционного подхода к институциональной среде). По-видимому, существует потребность в промежуточном понятии между внутринациональным и транснациональным. Препятствие, с которым столкнутся ученые при решении этой задачи, связано с удивительным разнообразием национальных культур⁴⁸.

Мы находимся в самом начале длинного исследовательского пути, пролегающего по местности, едва освоенной экономической наукой. Как убедить экономиста-исследователя, что мы движемся в верном направлении, если наш компас указывает на необходимость переплетения координации и воспроизводства, пространства цен и пространства ценностей, но при этом приходится преодолевать столетнюю традицию экономического мышления? Призовем на помощь еще одну, последнюю метафору. Представим себе, что общество - театр, институты - роли, ожидающие исполнения, организации - актеры в поисках роли, а конвенции - сюжет пьесы. Тогда ученый-институционалист мало отличается от руководителя театра, озабоченного его будущим.

Казалось бы, непосредственный экономический успех постановки (пространство цен) не зависит от вердикта последующих поколений (пространство ценностей). Однако именно проверенные временем шедевры от сезона к сезону собирают зал. Так отчего же неискоренимо убеждение в независимости двух пространств, оправдывающее пренебрежение экономистов способностями homo economicus к нормативному суждению? Директор театра медлит с ответом.

Моделируя homo economicus, экономист-ортодокс видит только одну ось обобщения, единственное измерение структуры общественной жизни, в то время как на самом деле таких измерений два. В соответствии с нашей метафорой, непосредственный успех сравним с обобщением в пространстве, а благосклонность последующих поколений - с обобщением во времени. Подлиннообщая экономическая теория должна учитывать оба плана рассуждения. Подлинно современная экономическая теория должна признаться себе в том, что до сегодняшнего момента у ее рассуждений было лишь одно измерение.

Перевод с французского А. Гринкевич

⁴⁷ Boltanski L., Chiapello E. Le nouvel esprit du capitalisme. P. 42.

⁴⁸ Первые подобные исследования в рамках ЭК провели Ламон и Тевено (Rethinking comparative cultural sociology: repertoires of evaluation in France and the United States / M. Lamont, L. Thevenot (eds.). Cambridge: Cambridge University Press, 2000), сравнивая Францию и США. Бесси, Эмар-Дюверне, Ларкье и Маршаль (Des marches du travail equitables?) сопоставляли Францию и Великобританию.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - К. БЕССИ, О. ФАВРО:

Комментарии: