Том II. Россия в XIX веке. Под редакцией проф. М. В. Нечкиной.

Допущено Всесоюзным комитетом по делам высшей школы при МНК СССР в качестве учебника для исторических факультетов государственных университетов и педагогических институтов. Институт истории Академии наук СССР. Соцэкгиз. М. 1940. 762 стр.

Издание посвященное России XIX II тома вузовского учебника по истории СССР является крупным событием на фронте нашей исторической науки. II том учебника является итогом критического пересмотра господствующих одно время исторических взглядов на историю России XIX. Эту большую критическую работу наши историки произвели на основе опубликованных в январе 1936 года. "Замечаний по поводу конспекта учебника по истории СССР" товарищей И. В. Сталина, А. А. Жданова и С. М. Кирова. Эти "замечания" и постановления Совета народных комиссаров СССР и ЦК ВКП(б) о преподавании гражданской истории оказали советским историкам огромную помощь в создании марксистско-ленинского курса истории нашей страны.

Коллектив историков в составе проф. С. Н. Валка, С. С. Дмитриева, проф. Н. М. Дружинина, Ш. М. Левина, проф. Е. А. Мороховца, проф. М. В. Нечкиной (бригадир), члена-корреспондента Академии наук СССР проф. В. И. Пичеты и проф. К. В. Сивкова собрал большой материал и критически его пересмотрел. Авторами отдельных глав или частей отдельных глав являются проф. Н. И. Андреев, доц. С. К. Бушев, проф. С. Н. Драницын, Я. Я. Зутис, Б. М. Кочаков, С. А. Никитин, А. Л. Попов, проф. В. М. Хвостов, Н. Н. Шарова. В составлении некоторых глав по истории народов СССР приняли участие Л. Н. Бычков, С. М. Ковалев, Е. А. Мороховец, К. В. Сиков, Ш. Н. Тинсев, проф. С. А. Токарев, доц. Н. В. Устюгов, Л. В. Черепнин. Таким образом, этот учебник является результатом общей коллективной работы.

Первоначальный и последующий тексты учебника подвергались неоднократному обсуждению как внутри самого авторского коллектива, так и со стороны многочисленных рецензентов и консультантов. Большую помощь авторскому коллективу оказал организованный бюро первичной организации ВКП(б) Института истории просмотр учебника научными работниками Института перед сдачей в печать. Такой коллективный метод работы заслуживает всяческого поощрения и подражания.

Основная заслуга авторов II "Истории СССР" в том, что они впервые дали историю России XIX века как историю народов СССР. Этим выполнено требование товарищей Сталина, Жданова и Кирова дать "такой учебник истории СССР, где бы история Великороссии не отрывалась от истории других народов СССР..."

Все интересующиеся историей СССР найдут в учебнике сведения о жизни и борьбе народов царской России в XIX веке: украинцев, белорусов, евреев, поляков, финов, латышей, народов Кавказа, башкиров, народов Поволжья, Сибири, Средней Азии. Авторы собрали и систематизировали очень большой и ценный, частью впервые попадающий на страницы сводного руководства материал по истории нашей страны.

Чтобы показать какое место в разбираемом томе отведено истории народов СССР, достаточно привести следующие данные: 10 глав из 35 полностью посвящены изложению истории народов СССР (кроме русского народа). Кроме того в последней, XXXV главе уделено очень много места развитию национальных литератур и искусств во второй половине XIX века. История народов СССР занимает 247 страниц текста из 752, то есть почти одну треть. Удачными надо признать главы, посвящены истории народов Кавказа во второй четверти XIX века (глава XVI - автор доц. С. К. Бушуев) и истории польского восстания 1863 года (глава XXIV - автор проф. С. Н. Драницын). Историю украинского и белорусского народов хорошо изложил проф. В. И. Пичета. Большим достоинством всех глав, рассказывающих о истории народов СССР, надо считать то, что авторы уделяют много внимания массовым народным движениям, в частности борьбе крестьян против помещиков.

Вместе с тем в изложении некоторых глав по истории народов СССР имеются недочеты, которые необходимо будет устранить во втором издании учебника.

Содержание разделов посвященных истории народов СССР во второй половине XIX века дублирует содержание предшествующих глав. Например данные об отмене крепостного права на Украине приведены на стр. 414, в главе XXII - "Крестьянская реформа 1861 года", а затем частично повторяются на стр. 617, в главе XXXII - "Народы царской России и на-

ционально-колониальная политика царизма в 60 - 80-е годы".

В изложении истории народов СССР во второй половине XIX века (глава XXXII) нарушена хронологическая последовательность событии. Перед этой главой изложение доводится до событий первой половины 90-х годов XIX века, а затеи в главе XXXII снова говорится о 60 - 61 годах. Следовало бы сказать о крестьянской реформе на национальных окраинах сейчас же после главы о реформе 1861 года, выделив для этого особую главу. Принятое же в учебнике изложение не дает полного представления о политике царизма, так как националистическая, русификаторская политика царского правительства отделена в учебнике от общей политики самодержавия.

Наиболее существенным пробелом глав, посвященных истории народов СССР, является то, что в них не показан процесс оформления народов царской России в нации. И. В. Сталин писал об образовании грузинской нации: "...Грузия, как нация, появилась лишь во второй половине XIX века..." (И. Сталин "Марксизм и национально-колониальный вопрос", стр. 11. Госполитиздат. 1939). Это важнейшее явление в истории грузинского народа не показано с достаточной отчетливостью. В частности авторы главы не об'яснили классового различия между "первой группой" (Пирвели-даси) Ильи Чавчавадзе и "второй группой" (Меоре-даси) Георгия Церетели. В учебнике сказано, что "вторая группа"... была настроена более радикально, выступая против сохранения всяких сословных привилегий" (стр. 647). В этой оценке нет главного - нет указаний, что "первая группа" была феодально-прогрессивной, а "вторая группа" была буржуазно-прогрессивной, была представительницей нарождавшейся грузинской буржуазии, апологетом грузинского национального капитализма (см. Л. Берия "К вопросу об истории большевистских организаций в Закавказье", стр. 10. Госполитиздат. 1938). Неправильно трактуются национальные организации и у других народов. Четкой классовой характеристики национальных организаций в учебнике нет.

Методологическим достоинством учебника является то, что он впервые дает развернутое изложение гражданской истории нашей страны в XIX веке во всем ее многообразии. В учебнике уделено большое внимание экономическому развитию страны, борьбе различных способов производства в экономике, - борьбе, особенно обострившейся в середине XIX века, - роли отдельных классов, возникавших в ходе развития капитализма, и, наконец, классовой борьбе между отжившим старым и зарождавшимся новым. Вводится в оборот большой, свежий, малоизвестный материал по истории борьбы трудящихся против эксплоататоров, например крестьянские восстания на Дону в 1818 - 1820 годах, до последнего времени не привлекавшие внимания исследователей (стр. 114 - 115); волнения в 20-х годах на заводах Баташевых во Владимирской губернии, которые дают представление о первых попытках рабочих разных предприятий договориться между собой о совместных выступлениях (стр. 115). Подробно описываются восстание моряков в Севастополе в 1830 году и восстание в военных поселениях в 1831 году (стр. 192 - 193). На конкретных примерах показана классовая природа политики царского правительства, а также правительственная идеология - аракчеевщина, являвшаяся "закономерным проявлением самодержавного режима" (стр. 117); теория "официальной народности" (стр. 292 - 293). Подробно разобраны различные правительственные политические системы, например система взглядов и деятельность Победоносцева (стр. 600). Рассказано о реакционной печати (стр. 614). Особенно тщательно авторы анализируют конкретные проявления великодержавной политики царизма, сделавшей Российскую империю тюрьмой народов. Большое внимание уделено внешней политике царского правительства. Ценным нововведением для общего курса истории являются главы о литературе, искусстве и науке в первой половине XIX века (глава XX) и в 60 - 80-х годах XIX века (глава XXXV). Видное место уделено истории общественных и, революционных движений в XIX веке, в частности очень подробно изложена история рабочего движения начиная с 70-х годов. Из этого перечня видно, что все разделы гражданской истории нашли место в учебнике, причем изложение отличается достаточной полнотой и глубиной.

Учебник стоит на уровне современного развития исторической науки. Исхода из высказываний классиков марксизма-ленинизма о ходе исторического процесса в России XIX века, авторы дают обстоятельное изложение исторических событий. Однако отдельные утверждения и термины в учебнике вызывают возражения. Например на стр. 7 говорится о крестьянской промышленности, на стр. 171 целый параграф назван "Мелкая крестьянская промышленность". Следовало бы сказать по Ленину: "крестьянские промыслы" (Соч. Т. III, стр. 423).

На стр. 173 встречается фраза, неудачная в методологическом отношении: "Таким образом, исторические факты подтверждают марксистско-ленинскую схему инду-

стриального развития". Ленин же в "Развитии капитализма в России" пишет: "Подведем теперь итоги тем основным выводам, к которым приводят данные о развитии капитализма в нашей промышленности" (Ленин. Т. III, стр. 423). Как мы видим, у Ленина ни о какой схеме нет и речи, а говорится о выводах на основе анализа конкретно-исторических фактов. В учебнике же говорится о "схеме", которая будто бы позднее была подтверждена историческими данными.

Нельзя согласиться с принятыми в учебнике названиями периодов истории России XIX века. Первый раздел книги озаглавлен "Начала разложения крепостного строя", что правильно, но следовало бы добавить еще: "и возникновение капитализма". Второй раздел назван только хронологически: "Россия во второй четверти XIX века", что, разумеется, совершенно недостаточно. Этот раздел следовало бы назвать примерно так: "Кризис крепостнической системы". Такое заглавие логически связало бы этот раздел с главами, относящимися ко второй половине XIX века, которая является периодом развития капитализма в России.

Хронологический принцип построения второго раздела учебника не выдержав. В этот раздел включена глава XIX, в которой изложены события 1853 - 1856 годов. Затем в учебнике идут разделы: "Буржуазные реформы в 60 - 70-х годах" и "Пореформенная Россия". Гораздо правильнее было бы выделить историю Россия во второй половине XIX века в особый раздел, назвав его "Развитие капитализма в России", и снять крайне неудачное название раздела "Пореформенная Россия".

В главе XXVI - "Развитие капитализма после крестьянской реформы (1861 - 1892 гг.)" - имеется целый рад неправильных мест. Следует указать на недопустимый метод использования статистических данных, применяемый в учебнике: для характеристики положения сельского хозяйства и промышленности 60 - 70-х годов приводятся статистические данные Ленина, относящиеся к 1905 году. Так, на стр. 491 для характеристики помещичьего землевладения после отмены крепостного права приведены цифры, указанные Лениным для 1905 года. На стр. 544 приведена ленинская формулировка о противоречиях между сравнительно развитым капитализмом в промышленности и чудовищной отсталостью деревни. Эта формулировка относится к периоду первой русской революции, а авторы учебника, применяют ее к 50-м годам XIX века. Такое "вольное" обращение с высказываниями классиков марксизма-ленинизма не выдерживает никакой критики.

На стр. 483 только мельком указывается, что крестьянская реформа, "не могла ликвидировать противоречия между производительными силами, развивавшимися в кедрах крепостнического строя, и производственными отношениями, препятствовавшими их развитию", но не об'ясняется, в чем это противоречие состояло.

На стр. 489 говорится о разложении крестьянства после 1861 года, но при этом ничего не говорится о середняцких хозяйствах. На стр. 496 нельзя было ограничиваться голой констатацией падения производительных сил в крестьянском хозяйстве, а надо было показать, какие именно крестьянские хозяйства при этом имеются в виду (кулацкие, середняцкие или бедняцкие). Без таких указаний непонятен рост продукции сельского хозяйства после отмены крепостного права.

В учебнике ничего не сказано о росте торгового земледелия, которому Ленин в "Развитии капитализма в России" отводит очень большое место.

Как показатель роста промышленности приводится увеличение численности городского населения. Это для царской России не вполне убедительно, так как при этом не учитываются как рабочие "домашней промышленности", многие из которых проживали в деревнях, так и рабочие фабрик и заводов, построенных в сельских местностях ("в фабричных селах" - по терминологии Ленина). Достаточно указать, что очень долго Иваново-Вознесенск - этот русский Манчестер - был фабричным селом. Селами были такие центры металлической промышленности, как Павлово, Корежа и др. Ленин в "Развитии капитализма в России" указывал, что "из всего числа ф. -заводских и горных рабочих Евр. России не менее (а, пожалуй, и более) половины размещено вне городов" (Ленин. Т. III, стр. 407). Еще в 1902 году вне городов было расположено 69% промышленности, причем большинство предприятий-гигантов с числом рабочих свыше тысячи было расположено в фабричных селах (68% таких предприятий с 70% рабочих), а, не в городам (см. Погожев "Учет численности и состава рабочих в России". СПБ. 1906).

В главах о внешней политике в России в первой половине XIX века хорошо показана роль царизма как жандарма Европы, как вдохновителя реакционной политики крупнейших европейских держав того времени. Живо написана глава об Отечественной войне 1812 года, но она несколько модернизирована: необходимо было сильнее подчеркнуть крепостнический характер страны, вследствие которого борьба крестьянства против крепостни-

ческого гнета продолжилась и в период войны с опаснейшим врагом. Картина Отечественной войны 1812 года чересчур идеализирована, осовременена. Она напоминает, скорее, отечественную войну советского народа против иностранных интервентов в 1812 году. В главах о внешней политике царизма из руководителя европейской внешней политики, каким он был в первой половине XIX века, в агентуру западноевропейского капитализма, в его ценного пса. В конце XXXIII главы рассказано о возникновении франко-русского союза, но совершенно не показана подчиненная роль царской России в этом союзе. Скорее даже подчеркивается некоторая независимость царизма в этом союзе, когда говорить о том, что Александр III медлил с ратификацией военной конвенции. Во втором издании учебника следовало бы более резко оттенить, с одной стороны, традиционную враждебность Англии к России и, с другой стороны, стремление Англии превратить Россию в свою агентуру.

В "Замечания по поводу конспекта учебника по истории СССР" товарищи Сталин, Жданов и Киров указали, что "конспект не отражает роли и влияния западноевропейских буржазно-революционных и социалистических движений на формирование буржуазного революционного движения и движения пролетарско-социалистического в России".

Авторы II тома "Истории СССР" учли это замечание. В главе о декабристах специально подчеркнуты два факта, имевшие большое значение для развития декабристского движения: влияние французской буржуазной революции и непосредственное знакомство будущих декабристов с Западной Европой во время заграничных походов русской армии в 1813 - 1815 годах. Влияние западноевропейских буржуазных революционных движений и передовых учений показано на примере Чаадаева и на кружке Станкевича (влияние философии Гегеля). Идеи кружка Герцена были отражением в России утопического социализма Сен-Симона. Западничество восприняло передовые буржуазно-демократические учения Западной Европы. Кружок петрашевцев пропагандировал в России утопический социализм Фурье.

На влияние западноевропейской буржуазно-революционной идеологии на русское революционное движение во второй половине XIX века показано недостаточно. Например авторы указывают, что среди народников господствовали анархистские идеи Бакунина. Это правильно, но тут же следовало добавить, что Бакунин заимствовал свой анархизм от Прудона и что произведения самого Прудона были популярны среди народников. Следовало бы указать так же на влияние якобинизма и бланкизма на некоторых руководителей народничества. Среди которых достаточно назвать русских якобнцев Ткачева и Льва Тихомирова (впоследствии регента и ярого реакционера).

В истории народничества слишком много места уделено изложению неверной "доктрины" народничества и в то же время не об'яснено с достаточной четкостью, в чем состоя ее буржуазно-демократический характер. В главе XXIXприведены высказывания Ленина о том, что народники выражали интересы крестьянства, об'ективно боровшегося за "за американский путь" развития капитализма в России, и что выражение революционного народничества в мещанский радикализм происходило впоследствие классового расследования деревни, но ленинская характеристика народников не проиллюстрирована фактическим материалом. Буржуазные тенденции народничества можно было бы проследить на анализе идеологии "Народной воли", в частности на анализе письма исполнительного комитета партии "Народной воли" Александру III.

"Народная воля" была пестрым конгломератом представителем различных классовых групп, имевших различную идеологию. В ней были и утописты-социалисты - народники - и либералы, "вооружены бомбами" (как В. Фигнер назвала Н. Морозова). Недаром же бывший шлиссельбуржец народоволец Караулов окончив свои дни кадетским депутатом III государственной думы.

Ошибка народников об'ясняются в учебника их неправильным представлением о роли пролетариата в революции, но не об'яснено, почему же народники не понимали руководящей роли пролетариата как вождя общедемократической революции. Даже такие последовательные народники, лично знавшие западноевропейское народное движение, как например Кропоткин, очень отрицательно относились к рабочим, видя в них столько испорченных городской цивилизацией крестьян. Эти народники тяготели к тем группам рабочих, которые еще не порвали связи с деревней. В этом отношении типичен рассказ Кропоткина в "Записках революционера" о его пропаганде среди петербургских ткачей.

Неправильно об'яснено возникновение террора. По мнению авторов, все дело в том, что народники "увлеклись" новыми террористическими планами (стр. 576), чему способствовала ошибочность и мелкобуржуазная ограниченность самих основ народной теории (стр. 568). Следовало бы об'яснить народовольческой тер-

рор исторически, а не ограничиваться такими расплывчатыми об'яснениями, как "увлечение" и "мелкобуржуазная ограниченность".

В главе XXX неверно утверждение, что первые рабочие организации забыли про крестьян. В документах первых рабочих союзов говорится о работе среди крестьянства. Пропущено участие Виктора Обнорского в одесском "Южнороссийском союзе рабочих". Это создаст у читателя ошибочное представление о том, что между двумя первыми рабочими организациями в России - "Южнороссийским союзом рабочих" и "Современным союзом русских рабочих" - не было переемственной связи.

Во II томе учебника отсутствуют историографические обзоры, которые были в I томе. Авторы ограничились почти исключительно критикой ошибок Покровского (стр. 95 - 96, 164 - 164, 422 - 423, 514, 580 - 581). В нескольких строках на стр. 164 дана историография декабристов (указаны Ключевский, Корф, Геруцен, Огарев Пыпин). В указателе литературы о декабристах упомянуты Семевский и Довнар-Запольский. Разумеется, этим ограничиваться нельзя. В следующем издании необходимо дать в конце каждой главы критический обзор литературы.

В заключение несколько замечаний. Вряд ли можно признать правильным, "соединенные славяне" были сторонниками народной массовой революции", как утверждают авторы (стр. 158 - 159). Никаких данных в пользу этого утверждения в учебнике не приводится. Ленин же, как известно, указывал, что декабристы как дворянские революционеры были "страшно далеки от народа". На стр. 159 указано, что "соединенные славяне" опирались на солдат Семеновского полка, расформированного после возмущения 1820 года. Однако в рассказе о возрастании Черниговского полка не упомянуто, что в этом полу было много бывших семеновцев. В рассказе о 14 декабря 1825 года совершенно отсутствует историческое об'яснение пассивной тактики декабристов на Сенатской площади.

В главе о западниках и славянофилах следовало более резко подчеркнуть реакционную тенденцию славянофилов. Нельзя согласиться с общей оценкой идеологии славянофилов как защитников - хотя бы и бессознательных - "прусского пути". Для России вопрос о двух путях стал только с 60-х годов.

На стр. 308 западные украинцы именуются совершенно неправильно русинскими крестьянами.

В главе XX нет характеристики романтизма (стр. 352), тогда как другие литературные течения (сентиментализм, "натуральная школа") охарактеризованы.

В главе XXII не указаны число "освобожденных" крестьян (помещичьих, удельных, государственных, посессионных), количество земли, оставленной у крестьян, количество земли, отрезанной у них, и средней уровень надела.

Многие отрицают, что Чернышевский был автором прокламации "К барским крестьянам", поэтому так категорически говорить об авторстве Чернышевского, как это делают авторы учебника, нельзя. (См. "Процесс Чернышевского", стр. 383 - 384, прим. Саратов. 1939).

Автор примечания Н. А. Алексеев на основании ряда доказательств утверждает, что прокламация "К барским крестьянам" не была написана Чернышевским.

В учебнике употребляется термин "имперские законы" (стр. 471), на такой термин в России никогда не употреблялся.

На стр. 480 преувеличиваются те "благодеяния", которые дало земство крестьянству, и не подчеркнуто, что земство защищало классовые интересы помещиков. Либерально трактуется цензурная реформа. Она "предоставляла все же, хотя и в очень ограниченных пределах, некоторую возможность выражения независимой мысли" (стр. 481). Как пример этой минимальной "возможности" можно привести закрытие "Современника" и "Русского слова" и полное запрещение не только переиздавать произведения Н. Г. Чернышевского. Но даже и упоминать о нем.

Есть фактические ошибки.

Записка Кавелина по крестьянскому вопросу отнесена на одной и той же странице (403) и к 1855 и к 1858 году.

Перед 1870 годом Австрия готовилась вместе с Францией к войне против Пруссии, а на стр. 520 утверждается, что Австрия готовилась вместе с Пруссией к войне против Франции.

На стр. 643 вместо Аджарии названа Абхазия.

На стр. 664 спутаны кабинетские земли (личная собственность императора) и удельные (собственность императорской фамилии).

В начало рецензии уже было указано, что над текстом учебника была проделана очень большая коллективная работа. Этой работе очень помогла критика, которой подвергся первоначальный текст книги. В журнале "Историк-марксист" (книга 2-я за 1939 год) был опубликован первоначальный текст главы о Крымской войне. Автор (проф. Дружинин) трактовал Крымскую войну как справедливую войну русского народа против иностранных захватчиков. Эта оценка вызвала резкую крити-

ку¹ , в результате которой проф. Дружинин отказался от своих ошибочных взглядов и дал правильное марксистско-ленинское освещение Крымской войны - как захватнической, грабительской войны с обеих сторон.

Учебник благодаря живому изложению читается легко, но он перегружен материалом. При дальнейших переизданиях следовало бы разгрузить книгу от второстепенных деталей.

II том "Истории СССР" - первый удачный опыт систематического изложения гражданской истории России в XIX веке.

Широкое обсуждение учебника советскими историками поможет обнаружить все имеющиеся в нем недочеты и создать, таким образом, образцовый достойный нашей высшей школы учебник по истории СССР.

Проф. А. ПАНКРАТОВА, доц. А. ФОХТ

¹ См. Ем. Ярославский "Невыполненные задачи исторического фронта". ("Историк-марксист" N4 за 1939 год, стр. 7). Обсуждение доклада члена-корреспондента Академии наук СССР А. А. Шестакова в Институте истории Академии наук СССР на тему историческая наука в свете "Краткого курса истории ВКП(б)" ("Историк-марксист" N3 за 1939 год, стр. 213).

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - А. ПАНКРАТОВА, А. ФОХТ:

Комментарии: