Libmonster ID: RU-8520
Автор(ы) публикации: С.Е. РЫБАКОВ

В последние годы термин "этнос" стал чрезвычайно популярен среди политиков и даже на обыденном уровне, в то время как в научном сообществе не только нет единства по поводу смысла данного понятия, но порой даже возникают сомнения в его состоятельности. Фактически отсутствуют общепризнанные представления по самым фундаментальным категориям этнологического знания - этносу и этничности.

Как представляется, суть данной проблемы сводится к следующему: существует ли этнос (этническая общность) как самостоятельный социальный феномен, т. е. можно ли раскрыть сущность собственно "этнического", либо данное понятие есть изобретенный учеными артефакт, не имеющий сущностного соответствия (подобно предлагавшимся когда-то "флогистону" или "эфиру"). Вопрос же о наличии или отсутствии определенной сущности решается через поиск в природе соответствующей субстанции. В данном случае речь идет о субстанции этнической.

Проблема этнической субстанции

В ходе активной дискуссии о природе "этничности" произошло разделение на сторонников и противников идеи реальности этнической субстанции, сформировались два противоположных методологических подхода к этой проблеме.

Один из них представлен континуумом многочисленных "конструктивистских", "инструменталистских", "релятивистских" и т.п. теорий, выросших на почве бихевиоризма и прагматистской философии. Общим для всех представителей указанного направления является признание ими отсутствия в природе этнической субстанции (либо ее игнорирование). В интересующем нас контексте данные концепции можно условно объединить термином "конструктивизм", поскольку его адепты, как правило, полагают, что этничность основана не на каких-либо сущностных структурах, а на более или менее произвольных конструктах, обусловленных социально- политической ситуацией или сознательными действиями "этнических предпринимателей".

Например, один из видных западных специалистов - Ф. Барт говорит о "ситуативной этничности" и акцентирует внимание на конструируемых культурных маркерах, определяющих границы между этниче-

стр. 60


скими группами; по его мнению, такие группы могут рассматриваться как своеобразные "сосуды", в которых границы играют главную роль по сравнению с "содержимым". Другой специалист - А. Коэн более радикален и видит в этнических конструктах политические инструменты в борьбе элит за материальные ресурсы. Но всем представителям конструктивистского подхода присущ взгляд на этничность как на интеллектуальную конструкцию: "порождаемое на основе культурных различий чувство национальной принадлежности и формулируемые в его контексте мифы, представления и доктрины есть прежде всего результат целенаправленных действий интеллигенции и политиков...". В таком случае этнического самого по себе не существует, этничность - целенаправленно культивируемая иллюзия, а этнос - "воображаемое сообщество", через членство в котором, как считает В.А. Тишков, обретаются "убежище и комфортная ниша для человека в ситуации внешних вызовов и нестабильности социального пространства". Именно поэтому В.А. Тишков подчеркивает: "Я не употребляю термин "этнос", потому что не знаю, что это такое. Есть этничность как комплекс чувств, основанных на принадлежности к культурной общности".

Было бы нелепо отрицать, что некоторые - и даже весьма существенные - элементы этничности подвержены социальному конструированию и различного рода манипуляциям. Этот момент схвачен в конструктивистской парадигме весьма удачно. Однако в целом, видимо, все , гораздо более сложно и неоднозначно. При внимательном рассмотрении объяснение сложного социального феномена этничности в категориях перманентного ситуативного выбора (направляемого субъективной волей "конструкторов" - интеллигентов и политиков, а также желанием всех остальных получить дивиденды с этнической принадлежности) оказывается довольно односторонним и входит в противоречие с социальной практикой. Представители лагеря конструктивистов сами же вынужденно признают, что имеет место "сохраняющаяся неспособность понять историческую природу национализма и этничности во всей их сложности", и сами себе задают вопрос: "Почему? Почему все так жестоко ошиблись? Почему, в то время как по всем расчетам она должна была тихо умереть, политика культурного самоосознания вдруг с шумом возродилась во всемирном масштабе?" (Дж. Комарофф). Конструктивистские концепции не могут объяснить следующие характерные свойства этничности:

1. Самоценность. Это, пожалуй, главное отличительное свойство этничности и этнического как такового, о чем еще пойдет разговор далее. Здесь же следует лишь подчеркнуть, что социальная практика и история показывают, что этничность, конечно же, порой бывает очень даже востребована для каких-либо социальных действий и может использоваться в качестве инструмента. Однако далеко не всегда можно

стр. 61


объяснить поведение представителей того или иного народа исключительно утилитарными, меркантильными соображениями. Зачастую этничность обнаруживает свою полнейшую "ненужность" и даже предстает как явно излишняя человеческая характеристика, тем не менее она зачем-то имеет место, существует как бы "ни для чего".

2. Атрибутивность. Этничность обнаруживает себя как атрибут личности - она может быть выраженной более или менее сильно, но есть у каждого. Нельзя жить вне этноса - даже если человек сам себя провозглашает космополитом, в его уже сформированной личности непременно остаются неустранимые черты того народа, среди которого он родился и воспитан. Потомки этнических маргиналов неизбежно определяют себе одну этническую матрицу норм поведения (сами маргиналы остро чувствуют двусмысленность своего положения, угрожающую целостности личности, и всеми способами стремятся четко зафиксировать идентичность, вплоть до агрессивности и шовинизма). Все люди на Земле (по крайней мере, уже наверняка - все перешагнувшие через порог цивилизации) распределены между народами-этносами.

3. Устойчивость. Этническое слишком глубоко укоренено в человеке и потому весьма устойчиво, существуя в известной степени независимо от внеэтнических социальных условий - свидетельство чему судьба цыган и евреев, столетиями не имевших собственной территории и даже возможности внутриэтнического общения. Более того, люди сохраняют (по крайней мере, довольно длительное время) свою этничность даже при изменении некоторых внешних этнических признаков. Можно сменить традиционную одежду на унифицированный европейский костюм и при этом в полной мере сохранять традиционное самосознание. Даже смена языка еще не означает немедленного разрушения этничности (из 7,6 млн. ирландцев всего мира на ирландском языке говорят только 600 тыс.; на территории бывшего СССР от 30 до 50 процентов белорусов, украинцев, казахов, киргизов полностью перешли на русский язык, но не потеряли свою этническую идентичность).

Важно, что индивид может сменить классовую или сословную принадлежность, стать подданным другого государства, но этничность по своему желанию изменить невозможно. Разумеется, каждый человек может заявить о перемене этнической принадлежности, однако себя самого он не обманет - существует и нечто не зависящее от субъекта, что может измениться только вследствие процесса ассимиляции, тем более длительного, чем глубже различие между народами (инкорпорация в чужой этнос является лишь адаптацией, а ассимилироваться начинают только потомки инкорпорантов, но и это возможно не всегда).

4. Интенсивность. Многие авторы совершенно справедливо указывают на "мощный эмоциональный заряд", связанный с этничностью, ее "непередаваемую значимость" и "неповторимую способность к прину-

стр. 62


ждению". Интенсивность этнической детерминации обычно так высока, что этничность может быть объяснена скорее в иррациональных категориях, чем как "репертуарная роль, сознательно и заинтересованно рассчитанная и избранная индивидуумом или группой". Очевидно, что стремление отстоять "свой обычай" от чужеземцев самоценно, а люди и тысячелетия назад воевали отнюдь не только за "рынки сбыта и источники сырья": "Уж лучше тогда мне, великий творец. На поле сражения встретить конец! О только б глазам не увидеть моим. Что изгнан родной мой обычай чужим. Умру, коль победа судьбой не дана, - Ведь жизнь побежденного смерти равна" (курсив мой - С.Р. ) 1 . Жизнь подтверждает правоту известного тезиса Р. Девере: "Всякий раз, когда национальный инстинкт вступает в конфликт с интернациональным сознанием, он демонстрирует значительно большую силу".

Альтернативное конструктивистскому подходу мнение чаще всего определяется как "примордиализм". Модное ныне объединение под этой вывеской всех оппозиционных конструктивизму концепций (с зачислением в "единомышленники" Ю.В. Бромлея и Л.Н. Гумилева) выглядит, мягко говоря, несколько искусственным. В то же время они действительно могут быть условно сведены в одно направление - "субстанционализм", предполагающий существование этнической субстанции.

В рамках теории этноса, разработанной отечественной этнографической школой, существование собственно этнической субстанции, по всей видимости, под вопрос не ставилось. Весьма показательным в этом плане стало введение Ю.В. Бромлеем таких понятий, как "этникос" и "этносоциальный организм" (ЭСО). Это имело фундаментальное методологическое значение, поскольку категория "этникос" позволяет хотя бы в подтексте ощутить присутствие искомой субстанции.

Вместе с тем следует отметить один существенный момент. В нашей этнографии акцент всегда делался преимущественно на проблеме этнических признаков (так называемых "этнических определителей") - внешних признаков этноса, правильное очерчивание которых якобы исчерпывает процесс его исследования. В их число обычно включались какие-либо признаки из следующего списка: территория, общность происхождения, государственная принадлежность, экономические связи, антропологические особенности, язык, культура, особенности психического склада, этническое самосознание.

В итоге так и остался без ответа вопрос: "что есть собственно этническое?" - речь всегда шла о целом комплексе социальных характеристик, каждая из которых изучалась отдельно. Но с разных сторон описать нечто - не значит это нечто объяснить, а перечисление признаков - это и есть лишь поверхностное описание феномена. К тому же исследо-


Фирдоуси. Шахнаме: В 4 т. М., 1994. Т. 3. С. 281

стр. 63


ванне самих этих признаков уводит исследование в сторону феноменологии совершенно самостоятельных явлений - языка, культуры и т.п. - с собственными сущностными соответствиями. Тем самым наличие у этнического своей сущности вроде бы подразумевается, но она без остатка раскладывается на другие сущности; говоря словами С.В. Чешко, этносы понимаются как разновидности человеческих общностей, складывающиеся из целого ряда атрибутов (язык, культура, психический склад, самосознание, самоназвание; некоторые исследователи добавляют сюда еще эндогамию). Здесь нет только одного - самой этнической субстанции... по сути даже не ставится вопрос, откуда вообще взялось "этническое", из каких потребностей и сторон жизнедеятельности людей оно возникло, какова присущая только ему природная функция?

Западные примордиалисты (К. Гирц, X. Айзекс), как правило, более четко указывают на присутствие в человеке неких сущностных, примордиальных этнических структур. Основные усилия при этом направляются на поиск тех объективных условий филогенеза, которые могли сформировать такие структуры. Наиболее характерной и развернутой выглядит концепция П. Ван ден Берге, который видит в этничности результат эволюционного развития расширенных кровнородственных групп, в процессе которого связи родства постепенно размывались и становились большей частью уже фиктивными.

Такой подход в общих чертах разделяется рядом зарубежных и отечественных ученых. Так, И.Ю. Заринов, определяя исторические рамки феномена этничности между праэтносом - племенем и постэносом - нацией, указывает, что этнические популяционные связи пришли на смену жестким кровнородственным в процессе перехода от родоплеменной формы организации общества к политической. В.П. Торукало (вслед за В.В. Марханиным) развивает тезис о биосоциальности, которая понимается ей в плане "синтеза биологического и социального" в том смысле, что этнос - это результат снятия биологического социальным в процессе его становления и последующей эволюции как целостной системы.

Думается, факт связи этничности с эндогамией можно считать очевидным и несомненным. В этой связи Т. Парсонс удачно характеризует этнос как "связанный с генетическим родством культурный феномен". При этом речь идет не только о проблеме происхождения этничности из кровного родства, но и о существовании реального (хотя порой и весьма расширенного, почти условного) популяционного единства внутри этнической общности. Эндогамия служит необходимым условием существования этноса - общность крови является связкой, закрепляющей естественную прочность этноса. Каким бы путем ни возникал новый народ, он всегда становится эндогамной группой с брачными ограничениями, формирующими этнопопуляцию. Кровное родство оказывается также

стр. 64


решающим индикатором индивидуальной этнической принадлежности; даже при полном усвоении чужого языка и всесторонней адаптации к культурному фону инкорпорировавшийся индивид никогда не сможет обрести полное этническое самосознание, если он знает об иной принадлежности своих родителей. Инкорпоранты полноценными этнофорами не признаются, а их дети ассимилируются только после "карантина", когда их происхождение уже забывается (обычно после третьего поколения).

Из вышесказанного следует вывод - этническая субстанция существует в самом человеке как "нечто", для воспроизводства которого в числе прочего почему-то необходимо популяционное единство.

Антропологический поворот проблемы

Таким образом, конструктивистский подход к исследованию этнического основан на абсолютизации изменчивости, ситуативности, а субстанциональный ("примордиалистский") - постоянства, укорененности. Но, как это ни парадоксально, порой весьма различные концепции имеют общую существенную черту: они характеризуются одной и той же логической цепочкой: "внеэтнические факторы - этническая общность - этничность индивида". Разница заключается в том, какие факторы берутся в качестве отправной точки - социальные (Ю.В. Бромлей), природные (Л.Н. Гумилев), биологические (примордиализм), субъективно-элитарные (конструктивизм). Может быть, есть смысл преодолеть взаимную одномерность, оттолкнувшись не от социума, а от индивида и построить смысловой ряд иначе: "этничность - этнос - внешние проявления этнического"?

Антропологизация проблемы путем перенесения центра тяжести с социального уровня на индивидуальный видится вполне правомерной, так как она согласуется с очевидным и принципиальным отличием этноса от любой иной социальной группы: этническая общность строится "снизу", от личных данных, присущих непосредственно человеку. Для идентификации, например, с классом или сословием важны функциональные (в составе общества как системы) характеристики. Рабовладелец или феодал - это именно функция в рамках определенного способа производства; дворянин также является самим собой в силу функции своего сословия в системе социальных отношений. В то же время в этносе на первом плане находятся не социальные функции общности, а личностные характеристики ее членов, на которых основано этническое группирование. Весьма показателен даже сам термин, обозначающий человека в этнологическим аспекте - "этнофор", "носитель этнического".

В случае антропологического подхода к этничности находит свое объяснение и еще одна особенность этноса как социальной группы - стихийный характер данного вида группирования. Не было еще случаев

стр. 65


искусственного конструирования нового этноса независимо от объективных реалий (хотя на основе таких реалий этносы и могут быть фактически "созданы" в рамках государственной политики - как, например, в свое время в СССР алтайцы или хакасы в результате интеграции родственных тюркских народов - однако это отнюдь не конструирование, а только лишь форсирование естественных процессов). Но еще важнее то, что сама по себе этническая общность не нуждается в каких-либо организационных мерах. Социальные структуры, как-то связанные с этничностью, всегда появляются на основе уже сформированного этноса, который сам-то благополучно обходится и без них, что возможно благодаря естественному и персональному характеру объединения людей в этнос на основе общности имеющихся в их личностных структурах искомого "нечто".

Помимо двух указанных объяснительных функций, антропологическая новация имеет и еще одно важное следствие, касающееся соотношения в этническом двух моментов - общности и межэтнических различий. Роль последних в существовании этнического порой абсолютизируется - хотя и несомненно, что для устойчивого феномена "мы" неизбежно должен существовать феномен "они", т.е. другой этнос, не похожий на нас, отличающийся от "нас". Думается, что принципиально различия все же вторичны, суть этнического заключается не в разделении, не в установлении границ (тем более сконструированных), а в объединении на определенной основе людей, поодиночке заброшенных в мир; дихотомия на "Мы" и "Не-Мы" появляется лишь как следствие группирования.

Итак, основным вместилищем этнической субстанции предлагается считать не трудноуловимую материю "общественных отношений", а сущностные структуры самой личности как сложноструктурированного центра духовных актов. Их наличием и обусловлено существование у личности такого социального свойства, как этничность.

Этническое бессознательное и этническая апперцепция

Если вновь вернуться к примордиалистским версиям природы этничности, то как же можно убедительно обосновать показанную выше ее связь с эндогамией? С одной стороны, в значительной мере прав Д. Мойнихан, подчеркивающий, что этническое приписывается и наследуется по рождению. Однако все же вряд ли можно согласиться с гипотезой Р. Шоу и Ю. Вонга, согласно которой этничность сводится к сознанию группового родства, зафиксированному в генетическом коде с доисторической эпохи. Ведь само кровное родство в данном случае - условие необходимое, но еще не достаточное. В генотипе может быть заложена только расовость, этничность же к генам никак не сводится. Вместе с тем речь определенно идет о каком-

стр. 66


то специфическом способе межпоколенной связи: Г. Лебон писал: "Судьбой народа руководят в гораздо большей степени умершие поколения, чем живущие..." 2 .

Следует, видимо, вспомнить о том, что наряду с генетической наследственностью существует еще один канал диахронией связи, не менее тесно связанный с популяционным единством. Этот канал - сигнальная наследственность, которая присуща всему животному миру (а в том числе и человеку как виду Homo sapiens), и представляет собой особый механизм усвоения потомством условных рефлексов. Идею об определяющей роли этого механизма в межпоколенной передаче этнической информации впервые выдвинул Л.Н. Гумилев - и нужно признать, что именно эта идея может послужить ценным недостающим звеном в установлении связи между эндогамией и этичностью. Ученый представлял себе сущностные внутриэтнические связи в виде охватывающего всю этнопопуляцию сплошного "этнического поля", в которое ребенок погружается сразу после своего рождения, начиная с первого контакта с полем матери - только находясь в нем, он может стать членом этноса; это поле мы воспринимаем как этническую близость, или, наоборот, чуждость 3 .

Итак, можно предположить, что диахронная внутриэтническая связь предполагает прежде всего не передачу этнокультурной традиции (хотя и она осуществляется в первую очередь в эндогамной семье), но межпоколенную передачу информации путем сигнальной наследственности, которая - как и у животных - основывается на замкнутой генетической связи внутри популяции.

Осознание роли сигнальной наследственности - феномена из сферы условных рефлексов - выводит на проблему этнического бессознательного. Как представляется, имеет смысл однозначно говорить о наличии двух уровней этничности - сознательного и бессознательного. Тем самым обнаруживается основная причина принципиальной неполноты и неубедительности конструктивизма. Дело в том, что он позволяет продуктивно разрабатывать проблему только сознательного уровня (в том числе его стержня - этнического самосознания). Конечно же, этнос - это единство, самоосознаваемое людьми. Однако конструктивисты сводят всю этничность только к самосознанию, что выглядит слишком упрощенно.

Наличие бессознательной основы этнического фиксировалось уже давно. Так, Г. Лебон считал этнические особенности устойчивым бессознательным наследством, полученным от предков и подчеркивал, что именно ушедшие предки управляют неизмеримой областью бессознательного, - той невидимой областью, которая держит под своей властью


2 Лебон Г. Психология народов и масс. СПб., 1995. С. 20. /См.: Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л., 1990. С. 231-234, 301-305.

стр. 67


все проявления ума и характера. Русский ученый Д.Н. Овсянико-Куликовский полагал, что "национальная психологическая подоплека мышления и действования проявляется не в сознании, а в так называемой "бессознательной сфере психики"; даже одну из главных причин "патологии национальности" - шовинизма как ее гипертрофии, выражающейся в "национальном самолюбовании", ученый видел в ее отражении "в сфере сознания, вопреки норме" 4 . По мнению ряда современных отечественных авторов, этническое "мы" и психологические механизмы, с ним связанные, являются в человеческом сознании наиболее древними (архаическими), напрямую связанными со сферой бессознательного, крайне прочными и устойчивыми.

Видимо, речь идет о той области бессознательного, которая определяется как подсознательное. Тем самым объективное этническое в человеке - это качественно своеобразные и неосознаваемые структурные элементы, которые способны входить в контакт с сознанием и в некоторой степени определять механику мышления и разумную деятельность. Можно сказать, что этническое бессознательное в свернутом виде заключает в себе весь исторический опыт этноса, а передача этого опыта осуществляется путем сигнальной наследственности, когда ребенок в процессе своей социализации усваивает на бессознательном уровне от родителей и старших этническое "нечто". Вместе с тем необходимо иметь в виду, что этничность, хотя и основана на бессознательном, реализуется всегда осознанно. Она вообще может проявляться лишь при наличии этнического самосознания.

Таким образом, ключевым моментом в феномене этничности становится не этническое сознание либо этническое бессознательное в отдельности, а встреча, контакт сознания с бессознательным, что предлагается обозначить как этническую апперцепцию. Механизм этнической апперцепции делает возможным само существование этничности как социального свойства личности, так как обеспечивает "высвечивание" бессознательных структур на уровне сознания. Этническая апперцепция осуществляется, видимо, при помощи языка символов, так как символы - единственный способ контакта сознания с бездной бессознательного, в которой лежат корни этничности.

Количественное изменение уровня этничности происходит через изменение ее подвижного сознательного компонента. Чем выше уровень этнического сознания, чем активнее самосознание "будит" бессознательное, тем выше показатель этничности. Пожалуй, в этом и заключается суть пресловутого процесса "конструирования" этничности, которое на деле - т. е. не конструирование, а "пробуждение" этнической идентичности и наращивание ее за счет сознательного компонента альянсом


4 См.: Овсянико-Куликовский Д.Н. Психология национальности. Пг., 1922. С. 24, 37-38.

стр. 68


идеологов и политиков, преследующих собственные политические цели (кстати говоря, в сферу этнополитики могут вызываться и продукты бессознательного - этнические авто- и гетеростереотипы).

Этническое в структурах личности

Предложенная бессознательно-сознательная модель этничности позволяет шире посмотреть на предмет и на ином, философском, уровне подойти к исследованию проблемы этнического в человеке.

Для этого нужно прежде всего преодолеть соблазн сведения всей этнической проблематики к психическим феноменам, связанный с научной традицией, согласно которой исследование индивидуального этнического может быть проведено методами общей психологии. Эта традиция восходит еще к учению о "народном духе" ("народной душе") основателей этнопсихологии - М. Лацаруса и X. Штейнталя, В. Вундта, которое, впрочем, уже давно было подвергнуто убедительной критике Г.Г. Шпетом 5 .

Если говорить о категории "дух" (совершенно не тождественной понятию "душа"), то дух как таковой, вне связи с материей, в принципе не может быть научно познан. В свою очередь душа, да и вообще что-либо психическое, не может быть исследована наукой вне человека как психосоматического единства, ибо "физиологический и психический процессы жизни строго тождественны... это лишь две стороны рассмотрения одного и того же жизненного процесса" (М. Шелер). Не случайно с середины нашего столетия учение о "народной душе" переродилось в конструирование "основной" ("модальной", "идеальной" и т.п.) личности с целью определить, в каких элементах ее структуры присутствует интериоризованная "этническая психология", а в каких - нет.

Подобный уж совсем откровенный психологизм получил достаточно широкое распространение. Но анализ влияния этнического на отдельные свойства личности как объекта психологии и типы психических процессов может заключаться только в количественной оценке особенностей функционирования элементов психики в зависимости от этнической принадлежности индивида. А здесь исследователь вынужден, в какие бы наукообразные формы это ни облекалось, руководствоваться лишь произвольными субъективными наблюдениями и впечатлениями, а также ходячими стереотипами и оценками "национальных характеров", что весьма остроумно критиковал еще Н.Г. Чернышевский 6 . Любые рассуждения об "этнических чувствах", "этнических вкусах", "этническом темпераменте", "этническом ха-


5 См.: Шпет Г.Г. Введение в этническую психологию. СПб., 1996.

6 См.: Чернышевский Н.Г. Очерк научных теорий по некоторым вопросам всеобщей истории // Избранные философские сочинения. В 3-х тт. М., 1951. Т. 3. С. 586-587.

стр. 69


рактере" и т.п., вне зависимости от степени адекватности, могут быть лишь плодом эмпирических исследований - личных наблюдений или социометрии. И не более - ни из каких теоретических посылок "национальный характер" англичанина или японца вывести невозможно, не впадая в фантазии и домыслы. Этничность - характеристика, отражающая совместную работу всей психики, ее сознательной и бессознательной составляющих. Присутствие же бессознательного как того, что непосредственно не осознаваемо, заводит в тупик любые попытки определить локус этнического в психологическом аспекте. Таким образом, этническое в человеке принципиально не поддается психологической локализации, с чем связана, вообще-то говоря, известная условность самого понятия этнической психологии.

Принципиально иной научный путь был в свое время предложен Г.Г. Шпетом, разделившим два аспекта понятия "коллективное единство". Во-первых, это "взаимодействие", результатом которого являются такие продукты духовной деятельности, как язык, мифология, религия, искусство, обычаи и т.п., а в каком-то смысле даже и сам народ как результат субъективного самосознания. Во-вторых, "общность" как сходство душевной жизни индивидов, обнаруживаемое в общей субъективной реакции на все объективные явления. Основываясь на втором аспекте понятия "единство" и учитывая совсем иное из нескольких смысловых значений слова "дух" (как "тип, стиль, тон"), Г.Г. Шпет считал необходимым понимать под "духом народа" (а не под "душой"!) комплекс характерных черт поведения его представителей. Данный субъективный феномен познается только "в его объективации, как совокупность реакций народа на окружающие его вещи, на обстоятельства, в которых он сам участвует, на объективно данные ему отношения и идеальные образования".

Созвучны этим идеям и мысли Л.Н. Гумилева (впрочем, никогда не ссылавшегося в своих трудах на Г.Г. Шпета и, видимо, пришедшего к указанной точке зрения собственным путем), который рассматривал в качестве главного этнического определителя "этнический стереотип поведения" как строго конкретную для данного этноса норму отношений и форму адаптации к объективной действительности. На "особенности стиля жизни" или на "общие поведенческие характеристики членов этнической популяции" как на существенный признак этноса нередко указывают и зарубежные авторы.

В настоящее время (во многом как раз благодаря воздействию идей научного наследия Л.Н. Гумилева) в отечественной этнопсихологической литературе все большее распространение получает так называемый "диспозиционный подход". Чаще всего этот подход неоправданно сужается до наработок, непосредственно строящихся на базе получившей

стр. 70


широкую известность диспозиционной концепции В.А. Ядова, которая предполагает наличие 4-уровневой "диспозиционной структуры личности" - иерархической системы диспозиций.

Однако в данном случае важна не конкретная концепция. Думается, сегодня можно говорить уже об объективно сложившейся научной традиции, которая связана с именами Г.Г. Шпета и Л.Н. Гумилева и предполагает, что этническое - это принадлежность к одному из различных типов психического склада, определяющих поведенческие реакции. При этом этническое не усматривается в особенностях протекания психических процессов и не локализуется в конкретных элементах психики, а видится как специфика устройства всей личности в целом.

Специфический для конкретного этноса склад психики проявляется в определенных нормах поведения. Иными словами, речь идет о механизме ценностных ориентации. Тем самым диспозиционный подход высвечивает глубинный аспект этнического - аксиологический - и обеспечивает выход на философский уровень исследования.

Аксиология этнического

Ценность выступает как одно из важнейших философских понятий и ключевая категория при осмыслении культурологической проблематики. Культура - это весь обширный круг социальных феноменов, порожденный деятельностью человека по развертыванию его надбиологической составляющей. Именно в этой сфере обнаруживает себя этническое в первую очередь. Вместе с тем ценности - один из стержневых элементов личности. Поэтому этичность проявляется так или иначе практически во всех сферах активности человека. На основе ценностных ориентации создаются нормы поведения, в рамках которых вырабатываются установки на деятельность субъекта (именно установки, а не "динамический стереотип", как у Л.Н. Гумилева, так как они не автоматичны и с необходимостью включают в себя осмысленность, прохождение через разум).

Ценность - фундаментальное философское понятие, не сводимое более ни к чему. Стало быть, придется пока остановиться на видении сущности этнического в вариативности ценностных ориентации, а суть индивидуального этнического определить как специфику ценностного образования в структуре личности. Эта специфика и представляет собой искомую этническую субстанцию, которая окрашивает человечество в пестрые цвета палитры народов мира.

Природа этнического вытекает из самой природы человека как уникального существа, которому дано право начинать причинный ряд. При этом индетерминированное, свободное "Я" раскрывается в детерминированный мир, а потому в принципе может существовать только в составе общественной скорлупы "Мы", нейтрализующей индивидуальную аутичность социальной целесообразностью. Этим

стр. 71


"Мы", в котором раскрывается "Я", и является этническая общность.

Это подтверждается тем, что любые результаты духовных актов всегда суть подлинно общезначимые только для членов своего этноса, а при передаче их людям с иной этичностью неизбежно трансформируются, значительно теряя и меняя свою наполненность. Невосполнимые потери и необратимые изменения происходят уже при простом переводе текста на другой язык; но проблема эта далеко не только лингвистическая и обусловленная техническими сложностями перевода информации из одной знаковой системы в другую. Язык здесь явно вторичен, ведь даже для человека, в совершенстве владеющего иностранным языком, при знакомстве с иной культурой всегда останется невыбранный остаток, что связано с принципиальными различиями в ценностных структурах.

Ценности сами по себе инвариантны для всех, кто называется людьми. Согласно признанному авторитету в аксиологии М. Шелеру, также и "сама "иерархия ценностей" есть нечто абсолютно неизменное, в то время как "правила предпочтения", возникающие в истории, принципиально вариабельны. По М. Шелеру, именно этос человека (от греч. ethos - характер, нрав), т. е. "правила предпочтения одних ценностей и небрежения другими, определяет также структуру и содержание его мировоззрения, познания мира, мышления о мире, а к тому же его волю к самоотдаче вещам или к господству над ними". Философ подчеркивает, что это "имеет силу для индивидов и рас, наций, культурных кругов, народов и семей, партий, классов, каст, сословий". Роль этоса чрезвычайно велика: "Человек перемещается словно в раковине, образованной всякий раз особенной субординацией самых простых, еще не оформленных как вещи и блага ценностей и ценностных качеств. Эту раковину он повсюду носит за собой; и ему не избавиться от нее, как бы быстро он ни бежал. Через окна этой раковины он воспринимает мир и себя самого - не более того и не иное, чем то, что показывают ему в мире и в нем самом эти окна, сообразно их положению, величине, окраске" 7 . Безусловно, справедливы слова Г. Лебона: "Глубокие различия, существующие между психическим складом различных народов, приводят к мысли о том, что они воспринимают внешний мир совершенно различно"; однако это касается ценностной картины и поведенческих реакций на окружающий мир, но никак не чисто когнитивной картины предметов материальных мира, которая, наверное, все же одинакова.

Видимо, люди, исходя из общечеловеческих трансцендентальных оснований, накладывают на них заданную смысловую шкалу, и в результате априорная инвариантная иерархия ценностей (опять же, не са-


7 См.: Шелер М. Формализм в этике и материальная этика ценностей //' Избранные произведения. М., 1994. С. 306; Он же. Ordo amoris // Там же. С. 342-343, 353.

стр. 72


ми ценности!) в процессе ее осмысления приобретает вариабельность. Таким образом, суть этнических различий составляют различия не в самих ценностях, а в системе оценки. Эти различия запрограммированы в бессознательных структурах этоса - ядра этнического в структуре личности. Межэтнические различия в системах ценностных предпочтений порождают различия иерархического плана в системах ценностных ориентации разных народов, что подтверждают многочисленные социологические исследования.

Именно этим объясняется очевидный факт, отмеченный Ф. Ницше: "Многое, что у одного народа называется добром, у другого слывет позором и поношением: вот что обнаружил я. Многое из того, что здесь именуется злом, там облекалось в пурпур почестей. Никогда сосед не понимал соседа; всегда удивлялась душа безумию одного и злобе другого. Скрижаль заповедей добра воздвиг над собой каждый народ". В связи с этим Ф. Ницше подчеркивал: "Ни один народ не смог бы выжить, не производя оценки - чт. е. добро и чт. е. зло; чтобы сохраниться, должен он оценивать иначе, нежели сосед его" (кстати говоря, аксиологический аспект этничности дает неожиданный выход на проблему человечности вообще - в смысле сущности человека: "Изначально человек придал ценность вещам, чтобы этим сохранить себя; он дал вещам смысл, человеческий смысл. Потому и назвал он себя человеком, что стал оценивать"; так что роль этнического в сущностной структуре человека гораздо более значительна, чем кажется на первый взгляд). А без этоса как системы оценочных предпочтений не может быть ни оценки, ни ценностных ориентации, ни вообще никакого видения ценностей: "Лишь через оценку появляется ценность; и без оценивания был бы пуст орех бытия". В ходе же этногенетических процессов в конечном итоге происходит именно следующее: "Перемена ценностей - это перемена созидающих" (понятно, что изменяются не ценности сами по себе, а ценности как они даны человеку, т. е. по сути дела ракурс их видения - этос; со сменой этоса люди становятся уже фактически иным народом) 8 .

Феноменология этнического

Человек, будучи демиургом по определению, существует и творит, по И. Канту, как бы в двух измерениях, в двух мирах - в мире, где господствуют законы детерминации, и в свободном мире, где возможна автономная деятельность практического разума. Ценности определяют деятельность разума в обоих мирах, с чем связано деление их (как они даны) на две группы - ценности эстетические как предметные и ценности этические как личностные (по М. Шелеру).


8 См.: Ницше Ф. Так говорил Заратустра. С. 50- 52.

стр. 73


Действуя в детерминированном природном мире, разум направлен на окружающий феноменальный континуум как он дан. При этом этническое по-настоящему проявлено там, где продукты разума менее верифицированы и более аутичны - не в науке, а в мифологии, религии и искусстве. Поскольку индикатором этнической специфики деятельности разума являются используемые им символы, благодаря гетерогенности символического банка человечества продукты совокупного разумного творчества приобретают то, что можно назвать этническим стилем культуры, проявляющимся ярче всего в мифологии, религии, искусстве (причем в первую очередь в искусстве народном, коллективном). Так как символы - это фактически ключ, открывающий глубины духа народа, то такой областью культуры, в которой наиболее ярко и адекватно отражается этот дух, является мифология (и основанная на ней языческая религия, непосредственная связь которой с этносом - "языком" по-древнерусски - отражена даже в самом слове "язычество"); ведь мифологический образ - не что иное, как результат использования докатегориальным мышлением этнически специфичного символа в качестве знака, представляющего объект; как писал Ф. Ницше, миф - это "сосредоточенный образ мира", "аббревиатура явления".

В моральном мире общезначимым отражением ценностей через символическую призму этнического является обычай. Некоторые обычаи постепенно становятся традицией. Когда же внешняя форма, всегда особенно устойчивая в традиции, начинает доминировать над содержанием поведения людей - тем самым этнический символ рассматривается в отрыве от своего трансцендентального фундамента, то традиция со временем приобретает черты обряда и превращается в ритуал.

Все эти различные формы обычаев в совокупности дают понятие "образа жизни", в котором выражены нормы поведения этноса, фундированные на данном ракурсе усмотрения иерархии ценностей. Образ жизни, как и этнический стиль культуры, - результат символического действа, ибо все нормы поведения зафиксированы в основанных на символах обычаях, традициях и ритуалах, причем степень символичности возрастает от обычая к ритуалу.

Описанный механизм формирования обычаев (в первую очередь нравов - обычаев, имеющих нравственное значение) есть не что иное, как механизм "ореаливания" единого для всех нравственного категорического императива ("не убий", "не укради", императив сострадания и т.п.) в соответствии с этосом данного народа и превращения его в нормы поведения. Только в этом смысле действительно, как утверждал Ф. Ницше, "у каждого народа свой язык добра и зла, и в этом - один народ непонятен другому. Этот язык обретается каждым народом в исконных правах и обычаях его". Нормы поведения закреплены в образе

стр. 74


жизни, в соответствии с которым формируются этнические установки на деятельность каждого конкретного этнофора. Тем самым осуществляется переход от нравственности к морали - т. е. от идеальной человечности и личного внутреннего самопринуждения к исторически конкретным способам коллективной регуляции поведения посредством фиксированных внешних норм.

Итак, этническая ценностная специфика проявлена: а) в этническом стиле культуры, б) в образе жизни - в двух существенных внешних признаках этноса и ориентирах для этнической идентичности.

Особое место среди феноменов, в которых проявляется этническое, занимает язык, имеющий в данном контексте две ипостаси. С одной стороны, в какой-то мере язык - такой же продукт культурного творчества, что и любой артефакт, и он настолько же этничен, насколько этничны остальные продукты культуры. При этом лингвистический признак всегда считался самым явным среди всех прочих внешних проявлений этнического стиля культуры. Хотя и есть разные народы, говорящие на одном языке, но, во-первых, эти случаи объясняются переселениями или завоеваниями (или, как в случае с сербами, хорватами и босняками, прохождением через языковый ареал глубоких "цивилизациоиных разломов"), а во-вторых, при этом всегда происходит дивергенция (например, американский язык - это уже не английский, а бразильский и аргентинский - уже не португальский и испанский соответственно).

С другой стороны, язык - знаковая система, обеспечивающая сознательную деятельность человека и служащая необходимым средством контакта между членами группы в процессе приобретения продуктами этой деятельности свойства общезначимости. Хотя у разных народов и может быть один и тот же язык, но один этнос всегда говорит только на одном языке (при этом не исключается диалектная дивергенция).

Следовательно, если эндогамия обеспечивает через функционирование механизма сигнальной наследственности внутриэтническую связь на бессознательном уровне, то язык осуществляет такую связь на уровне сознания.

Феноменологический анализ проблемы позволяет замкнуть итоговую дефиницию. Этнос - это общность людей на основе обеспеченного эндогамией и языком единства ценностных ориентации, которое символически выражается в стиле культуры и образе жизни.

"Этническое" как категория философской антропологии

Изложенное носит большей частью вводный характер и обрисовывает лишь наиболее общие контуры подхода; тем не менее философская тональность исследования демонстрирует свою перспективность.

Участие в осуществлении этнической идентичности всего комплекса структур личности и необходимость привлечения для вскрытия сущно-

стр. 75


сти этнического такого фундаментального понятия, как "ценность", позволяют считать "этническое" философским понятием, а точнее - категорией философской антропологии.

Во-первых, это понятие можно считать относящимся к сфере философской антропологии, так как философское осмысление этнического может быть проведено на индивидуальном уровне, через призму "центра тяжести" философии - категории "человек", т. е. в контексте проблем философской антропологии как науки "о сущности и сущностной структуре человека". Подобное исследование полностью отвечает центральной задаче философской антропологии - "точно показать, как из основной структуры человеческого бытия... вытекают все специфические монополии, свершения и дела человека: язык, совесть, инструменты, оружие, идеи права и бесправия, государство, руководство, изобразительные функции искусства, миф, религия, наука, историчность и общественность".

Во-вторых, этническое - это категория, так как данное понятие фундаментально и, видимо, не может быть окончательно определено ни через какое другое, более широкое. Похоже, в нем схватывается характеристика человека, которая не нашла отражения у великого представителя философской антропологии И. Канта в его анализе творческой деятельности человеческого разума. Кант убедительно показывает, как продукты разума приобретают свойства необходимости и всеобщности. Но кенигсбергский мыслитель нигде не рассматривает вопрос о том, как осуществляется переход к общезначимости, как перекидывается мостик от человека к человеку и устанавливается взаимопонимание по поводу трансцендентальных идей, определяющих деятельность разума. Поскольку в ценностях отражаются те самые трансцендентальные идеи, которые лежат в фундаменте практического разума, есть основания предположить, что общезначимость рождается в рамках этнической общности и в полной мере действительна только для данного этноса.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/ЭТНОС-И-ЭТНИЧЕСКОЕ

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Larisa SenchenkoКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Senchenko

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

С.Е. РЫБАКОВ, ЭТНОС И ЭТНИЧЕСКОЕ // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 09.09.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/ЭТНОС-И-ЭТНИЧЕСКОЕ (дата обращения: 29.03.2024).

Автор(ы) публикации - С.Е. РЫБАКОВ:

С.Е. РЫБАКОВ → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Larisa Senchenko
Arkhangelsk, Россия
1712 просмотров рейтинг
09.09.2015 (3125 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
24 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
2 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
5 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
6 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
8 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
9 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
9 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
9 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
10 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
ЭТНОС И ЭТНИЧЕСКОЕ
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android