Libmonster ID: RU-8497
Автор(ы) публикации: ЭГУТИ МИЦУРУ

Война и насилие есть зло. Несмотря на то, что это воспринимается во всем мире как неоспоримая аксиома, человечество до сих пор не смогло избавиться от этого зла, даже перешагнув порог третьего тысячелетия. И сегодня где-то страдают люди, подвергаясь различного рода насилию. Вопреки своему стремлению к миру, мы пришли к тому, что оружие, накопленное на Земле, способно уничтожить ее целиком вместе со всеми нами. Вопрос о войне и мире, о насилии и ненасилии, старый как само человечество, сегодня более чем когда-либо актуален.

Но знаем ли мы надежный путь к его разрешению? Не думаем ли, что со временем все образуется? Не слишком ли мы уверены в автоматической победе человеческого разума против опасности всеобщего уничтожения? Или насилие является неизбежным злом?

Л.Н. Толстой как никто другой неутомимо искал решение этого вопроса и разработал учение, основанное на принципе ненасилия.

В настоящей статье рассматривается вопрос о восприятии "жизнеучения" Толстого в Японии и развитии японской идеи ненасилия в контексте проблемы войны и мира. Безусловно, толстовская идея непротивления, будучи квинтэссенцией мировоззрения великого русского писателя-мыслителя, не ограничивается антивоенной идеей. Однако в данной работе предполагается сделать акцент именно на отношение к войне, являющейся наивысшим злом, и одновременно официально признаваемой убийством, как будто бы необходимым для блага своего народа, поскольку оно наиболее выпукло отражало суть мировоззрения Толстого.

В этой связи представляется интересным рассмотреть как толстовская идея ненасилия оказывала влияние на развитие антивоенной мысли Японии на протяжении трех военных периодов: 1) русско-японской войны. 2) Первой мировой войны, 3) Второй мировой войны.

Процесс формирования и развития любой общечеловеческой идеи происходит в определенных условиях, в которых живет та или иная нация, под влиянием ее истории, традиции и культуры. В этой связи, сначала, пожалуй, следует сказать о той обстановке, в которой Япония жила во второй половине XIX и начале XX вв.

стр. 99


Япония на заре модернизации

С конца XIX по начало XX вв. Япония переживала беспрецедентные за всю свою историю перемены. В 1868 г. после двухсотлетней самоизоляции в эпоху феодализма в Японии произошла реставрация Мэйдзи, что ознаменовало собой начало модернизации страны. В момент открытия границ Япония, которая жила в полном отрыве от остального мира с XVII в., вынуждена была признать свое отставание от западных цивилизованных государств в плане материального и институционального развития. Для людей, завоевавших власть в стране, первостепенной задачей было быстрое внедрение достижений западной цивилизации с целью недопущения ее колонизации более развитыми странами. Тем более, что международное положение того времени характеризовалось активным стремлением европейских стран к захвату азиатских земель. Провоцировались войны, шла колонизация в Индии. Китае и других странах Азии. Японии угрожала такая же участь. Стране восходящего солнца, бывшей в то время слабым государством, приходилось соглашаться на несправедливые по отношению к своим интересам договоры со странами Европы. Быстрый переход к современной политической и экономической системам с тем, чтобы наращивать государственную мощь, стал ее главной задачей. Для защиты отечества, прежде всего было необходимо общенациональное монолитное единство. А для обеспечения единства народа требовалось найти ядро, которое позволило бы народу сплотиться. Что же явилось таким ядром?

Первая стадия модернизации страны проходила в поиске такого ядра. Правительство эпохи Мэйдзи, образовавшееся в 1868 г., представляло собой олигархию, состоящую из небольшого числа представителей бывших кланов, искало путь к объединению народа в модели тоталитарного государства во главе с императором. В то же время, представители интеллигенции, ознакомившиеся с демократическими идеями Запада, представляли себе другой путь развития. И это обусловило возникновение либерально-демократического движения во второй половине 70-х годов XIX столетия, которое в итоге принудило правительство к принятию конституции и созданию парламента. Особенность данного движения заключается в том, что оно происходило в тот переходный период, когда у самого правительства не было четко разработанной программы по созданию государственных институтов. В результате, получилось так, что обе стороны претендовали на роль создателей системы новорожденного государства. В либерально- демократическом движении доминировали лидеры, которые предлагали английскую модель политической системы с принятием конституции, совместным управлением императора и народа и учреждением двухпалатного парламента. Но выдвигались и идеи создания однопалатного парламента и обеспечения

стр. 100


широкого крута прав человека вплоть до права на сопротивление и революцию под влиянием Французской революции и американского движения за независимость, а также русских народников.

Хотя либерально-демократическое движение внесло немалый вклад в модернизацию государства, оно не смогло выстоять перед преследованиями и давлением властей. Правительство тем временем разрабатывало имперскую идеологию, подкрепляемую древней национальной религией Синто, обожествляющую императора. Вновь принятая конституция ставила народ в рабское подчинение главе государства, который был объявлен национальным богом (после поражения Японии во Второй мировой войне ему пришлось заявить об отрицании своей божественности). Свобода вероисповедания обеспечивалась в той мере, в которой она не нарушала порядок государства и не мешала подданному выполнять свои обязательства. Кроме того, правительство, обеспокоенное опасностью возобновления демократического движения, начало идеологизацию школьного образования. В 1890 г. был обнародован императорский "Манифест об образовании", который провозглашал божественное происхождение японской нации, во главе которой стоял бог-император, олицетворявший государственность. Этот манифест, возведенный в статус морального закона, подчеркивал обязанность подданного в случае опасности для государства самоотверженно служить во имя императора (отдать свою жизнь ради него).?

Таким образом, с конца 1880-х годов после первого этапа модернизации, когда в Японии интенсивно внедряются достижения западной цивилизации, постепенно все глубже и глубже начинает укореняться национализм.

Характеризуя образ мышления, присущий японцам на всех этапах истории, можно сказать следующее: японская нация более склонна к прагматическому подходу к делу, чем метафизическому размышлению об истине. Главной целью жизни этого народа традиционно считалось служение своей общине, клану или группе. В каждой группе межличностные отношения формируются по патриархальному, или точнее, семейному принципу, при этом отношения между господином и подданными, вышестоящим и нижестоящим носили в достаточной степени эмоциональный характер. Поэтому высшей добродетелью считалось самоотверженное служение своему господину. На этой моральной почве после реставрации Мэйдзи начинает формироваться новое государство, в основе которого лежат монархическо-семейные отношения между императором и народом. Император считался отцом народа и одновременно национальным богом, а подданные - его детьми, призванные со всей преданностью и самоотверженностью служить главе государства.

В период феодализма у японцев было чувство принадлежности к своему клану, но еще в их сознании отсутствовало понятие "государства",

стр. 101


последнее стало формироваться лишь после реставрации Мэйдзи. чему способствовали либерально-демократическое движение, начавшееся во второй половине 70-х годов XIX столетия, а также победа в японо- китайской войне 1894 г. Одним из результатов японо-китайской войны явилось становление Японии как империалистической державы.

Любое современное государство подразумевает в своем составе самостоятельно мыслящих граждан, которые и являются его непосредственными строителями. Однако, при переходе от феодальной системы к современной в Японии отсутствовал этот главный герой, необходимый для модернизации государства. В силу этого политические реформы, диктуемые внешним давлением, осуществлялись усилиями не гражданского, а воинского сословия общества. В результате вновь образованное государство оказалось не демократическим, а тоталитарным. А император, имеющий достаточный авторитет у населения и в наименьшей степени связанный с бывшей военной властью, явился идеальной притягательной силой для сплочения. Тем более самоотверженное служение своему господину, впитываемое японцами с молоком матери, считалось высшей добродетелью, как для самураев, так и для всего остального населения.

Традиционное стремление японского народа к служению своей общине не только искусно использовалось пришедшей к власти элитой, но и гипертрофировалось ее же усилиями.

В рамках традиционной системы ценностей японцев главное место занимает интерес той группы, к которой они принадлежат. Даже в случаях принятия чужой идеологии или религии главным критерием их полезности являлись не столько духовная ценность той или иной новой идеи, а сколько возможность сохранения интересов и порядка своей общины. Такого рода "коллективизм" изначально преобладал в мировоззрении японского народа, в то время как понятие индивидуума как самостоятельно значимого субъекта было мало развито. В силу указанных национальных особенностей конституционная государственная система в Японии начнет развиваться иным путем, чем в западных странах, где демократические достижения явились результатом гражданской осознанности.

Знакомство японцев с Толстым

Знакомство японцев с Толстым началось в процессе внедрения достижений западной цивилизации, которым сопровождалась модернизация Японии.

Первым произведением Толстого, которое было издано в 1886 г. в Японии на японском языке в переводе Мори Тай, стал роман "Война и мир". Однако среди первых изданий великого русского мыслителя преобладали философско-этические статьи, а не художественные произведения.

стр. 102


В частности, во время Русско-японской войны его статья "Опомнитесь" оказала большое влияние на сторонников мира.

Восприятие японцами толстовского учения непротивления характеризуется следующими моментами:

1. Достаточно эмоциональная реакция на "жизнеучение" Толстого как противников, так и апологетов. Как будет покачано в дальнейшем, знакомство с мыслью русского классика рождает у японцев либо восхищение, либо неприязнь - последним его суждения кажутся чересчур радикальными и они спешат найти изъяны в его учении. В любом случае, слова Толстова, звучащие для японцев, предпочитающих умеренность и сдержанность, слишком резко и сильно, вызывают будоражащий эффект.

2. Неоднозначная оценка. Сторонники идеи ненасилия, восхищаясь гуманностью и великим умом Толстого, не считают применимым его учение к реальной жизни.

3. Отсутствие систематического анализа толстовского учения. Оно в какой-то степени объясняется скудностью изданий Толстого в рассматриваемый период. Но это главным образом связано с отношением японцев к религии и философии - к этому духовному фундаменту человеческой жизни, определяемому чаще всего прагматическими или эстетическими соображениями. Например, многие из современных японцев в каждом конкретном случае выбирают для себя удобную религию: в Новый год они посещают синтоисткий храм по устоявшемуся обычаю, справляют свадьбу в христианской церкви по эстетическому соображению, а на похоронах совершают буддийский обряд в силу давно устоявшейся традиции.

4. Практически все японские сторонники идеи ненасилия, о которых речь пойдет в статье, не приняли отказа от воинской повинности за исключением одного случая. Если немногие из них теоретически и принимают его, то на деле поступают наоборот.

Рассмотрим теперь более подробно, как происходил процесс знакомства и восприятия толстовского учения ненасилия в Японии.

Накануне русско-японской войны мнение большинства членов правительства сводилось к тому, что объявление войны евразийской державе рискованно для Японии, находящейся в переходном периоде. Такая позиция власти не имеет ничего общего с пацифизмом, коль скоро ее волновало лишь отсутствие возможности вероятной победы над Россией. И она всячески пыталась избежать этого непосильного для отечества бремени. Однако пропаганда войны с Россией была развязана националистически настроенными учеными и средствами массовой информации, которые склоняли общественность к войне. И их провокационные действия послужили одной из главных причин открытия огня против соседа. Хотя, следует отметить, что военная пропаганда велась не без

стр. 103


участия правительства 1 . Но то, что это действительно привело к войне, было полной неожиданностью для японского правительства. Этот факт лишний раз подтверждает националистический характер властей того времени.

Развитие антивоенной идеи в Японии

Если националистам и милитаристам удалось привести нацию в боевую готовность, то, как развивалась антивоенная идея в этот период?

Накаэ Темин (1847-1901), которого называют "восточным Руссо", выдвигал идею о мире в своей основной работе "Беседа трех пьяных о государственном управлении". В этой вымышленной автором беседе участвуют сторонники трех различных политических позиций: идеалистическая политика, направленная на достижение мира путем ненасилия, прагматический силовой подход и политика эволюционного достижения блага населения.

Идеалист-западник говорит следующее:

"...Что если когда они (европейцы), не стыдясь, упорно поступая по принципу жестокости, воспользуются нашим отказом от оружия для своего агрессивного вторжения в нашу страну, то мы, не имея ни одной пули, встретим их с уважением и доброжелательностью? Ведь каким бы острым ни был меч, он не сможет зарезать легкий, нежный ветер. Давайте, мы будем таким ветром перед врагом" 2 .

Господин Богатырь - сторонник силовой политики, утверждает, что политика - это искусство решения вопросов, опирающееся на прагматические методы, и что, поскольку все цивилизованные страны имеют вооруженные силы, то и Японии следует наращивать военную мощь.

А профессор-эволюционист расценивает мнения своих собеседников как однобокие и неприменимые в данной ситуации. По его утверждению, никто не начинает войт с охотой, а она развязывается из-за взаимного страха и боязни. Наша задача в том, чтобы, осуществляя меры по предотвращению такого невротического симптома, как война, направлять все усилия на улучшение благосостояния народа.

Что касается мнения самого Накаэ Темин, то оно, скорее всего, сводится к следующему: необходимо создать государственную систему на


1 В дневнике одного из руководителей страны того времени Хара Такаси (1856-1921) написано: "Нужно констатировать факт, что большинство народа не желает войны. А правительство, давая поручение семи профессорам выступить на войну против России и содействуя созданию общества единомышленников против России, пыталось создать условия для успешною достижения договоренности в свою пользу. Для него было неожиданностью то, что такая акция привела к открытию огня против соседа" (Игути Каозуки. Период Русско-японской войны. Токио. 1998).

2 Оэ Синобу. Хисэн но сисоси (История развития антивоенных идей). Токио, 1969. С. 97.

стр. 104


принципах свободы и мира, но это может быть достигнуто только эволюционным путем.

Среди активных сторонников мира того времени преобладали социалисты и христиане. Один из учеников Т. Наказ (он был материалистом-просветителем) Котоку Сюсуй (1871-1911) выступал против русско-японской войны с социалистической позиции. Котоку был одним из учредителей первой в Японии социал-демократической партии, созданной в 1901 г. и запрещенной на следующий день после учредительного съезда. В своей статье "Об империализме" (1901) Котоку приводит аргументы в подтверждение превосходства демократии, пацифизма и социализма над национализмом, милитаризмом и империализмом 3 .

Котоку видел главную причину войны в стремлении к экспансии империалистов. Империализм, как он пишет, зиждется на патриотизме и милитаризме. Он подразумевает под патриотизмом не любовь к родине, а ненависть к чужой стране, исходящую из звериного инстинкта, суеверия и страсти. Такое патриотическое чувство порождает и милитаризм.

Милитаристская экспансия развертывается вовсе не для самозащиты, а для удовлетворения жажды агрессии.

Далее, опровергая утверждение американского полковника А.Т. Махана (1840-1914) о пользе вооружения и призывной системы, японский социалист предупреждает, сторонники силы говорят о необходимости военной подготовки как подготовки к лечению возможного острого заболевания. Но если пациент не заболеет острым заболеванием, то врач, скорее всего, захочет заразить его эпидемией, чтобы попробовать разработанный им метод лечения. Кроме того, военная подготовка не только не способна воспитывать в человеке благородное чувство, но ведет к развитию честолюбия и варварских инстинктов.

Чувство патриотизма, согласно Котоку, - это эгоистическая любовь, выражаемая путем отрицания другой нации, и агрессивность, достигнув своего апогея, начинает требовать жертвы и территориальной добычи. И в этом заключается суть империализма. Строительство империи путем захвата чужих земель и богатства и уничтожения или порабощения чужих народов и есть самое жестокое преступление.

Такого рода путь он считал полным безумием для Японии, у которой даже нет экономической мотивации завоевания рынка - ни капитала, ни товара в отличие от западных высокоразвитых стран, у которых избыток таковых. Империалистическая политика, отнимая блага большинства ради удовлетворения алчности меньшинства, препятствует, по утверждению Котоку, научному прогрессу и приводит к разрушению таких духовных достижений человечества, как свобода, равенство и справедливость.


3 Котоку Сюсуй. Нидзюссэйки но кайбуцу Тэйкоку-сюги (Чудовище XX века - империализм). 1901.

стр. 105


Далее, Котоку делает вывод, что необходимо разрабатывать и проводить политику бескорыстия, т. е. социалистические реформы.

Первая в Японии социал-демократическая партия выдвигала наряду с социалистическими, демократические и пацифистские идеи. Все учредители социал-демократической партии за исключением Котоку, были христианами, среди которых также следует упомянуть имена Исоо Абэ, Сэн Катаяма. Из-за поражения либерально-демократического движения, которое может сопоставляться с гражданской революцией Запада, в Японии еще не было политической свободы.

Японским социал-демократам приходилось бороться за политическую свободу и равенство, являющиеся неотъемлемыми атрибутами государственного устройства Запада. И они же вместе с христианами становятся инициаторами антивоенного движения.

Правительство запретило эту партию не столько из-за опасения распространения социалистических идей, сколько из-за боязни призывов социалистов к разоружению, введению общенациональной избирательной системы и отмене дворянской палаты. Этот факт говорит о правдивости высказывания Толстого о том, что именно пробуждающееся сознание, а никак не социализм страшен правительствам и капиталистам 4 , что им даже полезен социализм, который скрывает от людей главную причину зла.

Идея ненасилия в период русско-японской войны

В 1903 г. в связи с усилением конфронтации между Японией и Россией, претендующими на землю Кореи и Манчжурии, обостряется противостояние между сторонниками войны и пацифистами.

В условиях, когда в средствах массовой информации, преобладали мнения сторонников открытия огня против России, газета "Еродзу Техо (тысячи сообщений)", объединявшая гуманистов, христиан и социалистов, становится главным двигателем антивоенного движения. Однако она не смогла под натиском воинственных настроений общественности до конца отстоять мирную идею и оказалась вынужденной публиковать статьи милитаристской направленности. Сотрудники этой газеты не могли смириться с таким поворотом событий, они ушли из нее и продолжили свой призыв к миру, уже в новых созданных ими газетах.

Газета "Хэймин Симбун", учрежденная в 1903 г. социалистами Котоку Сюсуй и Сакай Тосихико (тираж 3-4 тыс. экз.) и активно выступавшая против русско-японской войны, за опубликование "Манифеста Коммунистической партии" и открытую критику правительства подверглась преследованиям и в 1905 г. была вынуждена прекратить свое существование.


4 Толстой Л. Полн. собр. соч. М.. 1992. Т. 38. С. 431.

стр. 106


"Хэймин Симбун" в первом номере публикует свои идеологические принципы, которые сведется к следующему: реализовать идеи равенства, социализма и мира, и средством для достижений идеалов может быть только слово, а не насилие. Газета объединяла идеи социализма, гуманизма и христианства, о чем свидетельствует набор открыток, выпущенный по случаю годовщины газеты, - портреты Маркса, Энгельса, Лассаля, Бебеля, Толстого и Кропоткина.

Спустя три месяца после опубликования статьи Л. Толстого "Одумайтесь!" в "Лондон Таймс", "Хэймин Симбун" и "Токио Асахи" публикуют ее полный перевод на японский язык, а еще некоторые другие газеты кратко комментируют статью, которая стала мировой сенсацией.

Говоря об откликах общественности на статью Толстого, "Хэймин Симбун" отмечает их скудность, несмотря на сенсацию, вызванную ею в Европе и Америке. Далее, орган социал-демократической партии комментирует отношение других газет к мирному призыву Толстого: газета "Кокумин" приветствует критику русского колосса мысли в адрес России как "слова небесного судьи" в то время как критику по отношению к Японии считает несправедливым суждением славянина. Газета "Дэмпо" также подчеркивает справедливость его критики России, и несправедливость таковой относительно Японии. В общем, эти две газеты отражают реакцию японской общественности на "Одумайтесь" 5 .

А теперь посмотрим как сама "Хэймин Симбун" реагирует на слова русского классика. Котоку в своей статье сравнивает Толстого с древним святым-мудрецом и пророком и с восхищением отмечает его смелость: "Он смог высказать то, что никто из 130 миллионов россиян и 45 миллион японцев не смел сказать. Его критика в наивысшей степени откровенна... Хочется верить, что его слова послужат камфарой, оживляющей парализованную совесть людей" 6 .

В то же время японский пионер-социалист говорит, что он не относится к тем людям, которые слепо принимают учение Толстого. По его мнению, причина войны не в лишении людей религиозного сознания, а в жесткой экономической конкуренции между державами мира. Следовательно, убеждает Котоку, для того чтобы прекратить войны, необходимо отменить нынешнюю капиталистическую систему и вместо нее создать социалистическую. Далее, он говорит, что рассуждение о потере веры как причине войны подобно тому, что на вопрос "Что нужно делать для того, чтобы стать богатым?" отвечают "Нужно получить много денег". Котоку не отрицает религию и не считает ее "опиумом", но он считает, что одного призыва "Одумайтесь!" не достаточно, чтобы люди перестали воевать, если у них не хватает еды или одежды.


5 Нихон Хэйва-рон Тайюй (Пацифизм в Японии) 3. Токио, 1992. С. 315.

6 Там же. С. 311.

стр. 107


Выражая свое несогласие с Толстым, тем не менее восточный социал- демократ не устает восхищаться волнующими до глубины души словами русского гуманиста.

Теперь давайте рассмотрим антивоенную идею, отталкивающуюся от христианской позиции. Христианство впервые приходит в феодальную Японию в XVI в. Но с конца того же столетия на него налагается запрет, который отменяется только в 1873 г. В современной Японии христиане составляют не более одного процента населения.

Одним из самых известных японских христиан является Утимура Кандзо (1861-1930), который, по сути дела, открыл новую национальную школу христианства, отказавшуюся от церковного подчинения. Во время японо- китайской войны он еще поддерживал курс правительства, считая эту войну актом освобождения корейского народа от произвола китайцев. Однако, увидев то, что война способствовала только удовлетворению территориальных и экономических амбиций правительства и капиталистов, он впадает в глубокое сомнение о справедливости военных действий. В итоге, японский христианин, первоначально мысливший по самурайскому принципу, в период русско-японской войны, которая началась спустя 10 лет после войны с китайцами, превратился в убежденного противника войны.

"Я выступаю, - говорит Утимура, - не только против японо-русской войны, но и против всех войн. Война - это ни что иное, как убийство. А убийство является большим грехом и злом, которые не может обеспечить как индивида, так и государство вечной выгодой." 7

Примерно в то же время, когда в Японии публиковалось толстовское учение о ненасилии, Утимура пишет в учрежденном им журнале "Сэйсе но кэнкю (библейские исследования)" о своем отношении к вооружению. "Вооруженное христианское государство? Такое чудовище не может существовать на этом свете. Потому что, вооружившись, страна перестает быть христианской. Вооруженным может быть только грабитель".

Среди японских пацифистов Утимура проповедует антивоенную идею, наиболее близкую учению Толстого, о чем свидетельствуют и слова Котоку: "Если искать среди японцев тех, кто целиком разделяет мнение Толстого, пожалуй, можно назвать одного Утимура" 8 . Японский сторонник идеи ненасилия пишет в статье, озаглавленной как "Настоящая причина столкновения": "Если Япония и Россия придут к столкновению, то такой конфликт может быть не между мной - японским сторонником мира, и классиком Толстым или художником Верещагиным, а между японским министром военно-морского флота Тэраути и российским


7 Нихон Хэйва-рон Тайкэй (Пацифизм в Японии) 4 Токио. 1993. С. 84.

8 Нихон Хэйва-рон Тайкэй (Пацифизм в Японии) 3.

стр. 108


генералом Куропаткиным... То есть, хотя будут называть войну японо- русской, она по существу является столкновением между империалистами обеих стран, и от этого больше всех страдают народы, жаждущие мира".

Утимура объясняет, что Библия, в частности Новый Завет, подтолкнула его к антивоенной идее, и он принял идею непротивления злу насилием после эксперимента по применению этой идеи к реальности в своей личной жизни. "Эксперимент во всей полноте мне показал уродливость конфликта как такового. Я теперь глубоко уверен, что если бы я отвечал злу злом во время конфликта, возникшего в моей жизни, то, может быть, получил бы какое-то небольшое удовольствие от мести, но мое дело полностью развалилось бы. я оказался бы самым несчастным человеком" 9 .

Отвечая на опровержение, допускающее возможности применения идеи непротивления в межличностных отношениях, но не допускающее такой возможности на межгосударственном уровне, более того, признающее сопротивление как добродетель. Утимура говорит следующее: "Хотя я не совсем удобно чувствую себя, призывая государство к непротивлению, когда оно уже начало войну, но истина остается истиной. Чарльз Сумнер (1811-1874) и Толстой призывают к этому американцев и русских. исходя из настоящего патриотического чувства и убеждения о превосходстве силы непротивления над силой противления. Они предлагают своим государствам лишь попробовать применять нагорную проповедь Иисуса к государственным делам. Мы будем знать применимость идеи ненасилия только после эксперимента на практике, так же как я не понимал действенности этого учения, пока не пробовал в реальной жизни. Но я теперь, после эксперимента, знаю, что это благая весть Бога. Сумнер пытается убедить американскую власть в правильности пути непротивления для завоевания настоящей славы, а Толстой всеми усилиями предлагает своему государству это учение. Интересно, на какую стран\ выпадет честь быть приверженцем этой идей, ведущим за собой весь мир к высшему идеалу?" 10

Далее. Утимура, поясняя нетождественность непротивления злу потворству злу, говорит, что это вовсе не означает запрет на выявление зла разумными доводами, наоборот, зло нужно называть злом. При этом он подчеркивает важность проявить мудрость в обращении со злом.

В то же время в подходе японского христианина к вопросу войны отслеживается какая-то непоследовательность или прагматическая склонность, предопределенная особенностями национального характера. Если до начала войны он был целиком поглощен попыткой ее предотвращения,


9 Нихон Хэйва-рон Тайюй (Пацифизм и Японии) 4. С. 61.

10 Там же. С. 96.

стр. 109


то после открытия огня он видит свою задачу не в том, чтобы продолжать эту попытку, а в том, чтобы приблизить наступление мира, создавая для этого благоприятные условия. Воду, прорвавшую плотину, по словам Утимура, не остановишь, только проклиная воду и плотину. Остановить ее можно, лишь создавая новую плотину. Сейчас, когда еще не созрела пора для того чтобы призыв к миру был услышан, и в то же время когда уже невозможно остановить начавшуюся войну, нужно исходить из реальной возможности. А исполнимой и актуальной задачей, по его мнению, является оказание помощи семьям фронтовиков. Такую акцию не следует воспринимать как признание войны. Ведь всемирно известный сторонник мира русский граф Толстой оказал помощь семьям солдат, продав свои книги, как только война была объявлена.

Что касается вопроса о воинской обязанности, то Утимура считает, что отказ от участия в войне одних людей повлечет за собой лишь гибель других, восполняющих первых, и. тогда последователи идеи непротивления должны идти на фронт с тем, чтобы жертвовать собой ради искупления вины всего человечества".

Толстой по этому поводу писал: "Война начата, и потому надо продолжать ее. Так это представляется самым простым, заблудшим, неученым людям, действующим под влиянием мелких страстей и одурения, которому они подверглись" 11 . Далее, говоря о том. что перед тем как война начата, начато дело жизни каждого человека, он подчеркивал призвание человека, заключавшееся в исполнении воли Бога.

Если учение Толстого строилось на абсолютной вере в Закон жизни, последовательно и логически открываемый им, то в позиции Утимура выделяется больше некий компромисс и прагматичность. Он даже отговаривает своего ученика от отказа от воинской обязанности, считая, что сама истина и применение истины на практике не одно и то же. Такой его поступок, казалось бы. полностью противоречил тощ. к чему призывал Толстой. Исповедуя в целом одни и те же взгляды, они расходились в поступках, которые служили продолжением этих взглядов. Как это понять?

Корень различия их практической позиции следует искать в их различных интерпретациях Евангелия.

Если Толстой видит главное учение Христа в Нагорной проповеди, то Утимура считает ее учением, преподанным только для отдельных учеников, не исполнимым народом.

"С позиции Бога, говорит Утимура, вера важнее чем мораль, сострадание дороже справедливости... В этом главная ошибка в интерпретации графа Толстого учения Христа. Ставя акцент на моральной заповеди,


11 Там же. С. 545.

12 Толстой Л. Полн. собр. соч. Т. 38. С. 110.

стр. 110


он ошибся в понимании общего смысла Евангелия. И в силу его неправильного понимания Евангелие перестает быть благой вестью, а становится тяжелой ношей." 13

В словах Утимура проступает в большей степени мистическое ожидание благодати Бога, чем вера в исполнимость заповедей. Вполне логично, что Утимура. считающий пять заповедей неисполнимыми для народа, отвергает отказ от воинской повинности.

Впрочем, здесь можно сделать небольшое разъяснение. Большинство людей, которые идут на фронт, думая "Куда же денешься?", и люди, которые идут не с готовностью убивать или жертвовать собой, не отличаются друг от друга фактом участия в войне. Но один и тот же поступок с разной его осознанностью вполне может привести к разным результатам. Вопрос участия в войне с убеждением ненасилия для японского прагматика относится не к самой истине, а к тактике эволюционного достижения конечной цели. Толстовское улюнис для него является законом истины, но не инструкцией к действию.

Говоря о разном подходе Толстого и Утимура к вопросу о воинской повинности, следует помимо их различного понимания учения Евангелия отметить влияние национальных особенностей мировоззрения в целом. А именно, в мировоззрении японцев большое значение имеет гармония со средой, которой может быть природа, общество, семья или работа. Для них не характерна тяга к трансцендентальному существу, рассматривающая круговорот жизни как некий абсолют. Если возникает какая-либо конфликтная ситуация, то не среда должна измениться, а человек сам должен адаптироваться к ней. Поэтому он принимает окружающие условия, так как они есть, не пытаясь с ними бороться. От этого отношение японцев к истине выглядит непоследовательным и даже компромиссным. Настоящем) придается гораздо большее значение, чем ушедшем} прошлому, или далекому будущему, человека интересует именно то пространство, в котором он находится. Но это не означает, что японцев, вообще, не интересует осуществление идеалов. Они тоже, безусловно, к нему стремятся, просто оно должно происходить умеренно, не дотекая мгновенного распада существующей системы.

В образе мышления Утимура. который выделялся среди японцев своим независимым духом и исканием истины, так же можно наблюдать эту особенность: "Иисус есть пространство, в котором существует наша будущая жизнь. Япония представляет собой то место, в котором находится наша жизнь в настоящем времени. Коль скоро для верующего в Бога настоящее и будущее есть одно целое, то для нас Иисус и Япония составляют одно целое. Другими словами, наша вера направлена на


13 См.: Хохаси Кадзухико. Толстой в Японии 7 Месячный бюллетень к Полн. собр. соч. Л.Н. Толстого. 1972. N 7. С. 8.

стр. 111


благо нашей страны, а наше патриотическое чувство адресовано Христу. Мы не можем искренне любить свою страну без веры в Христа, и не можем от души любить Христа в отрыве от отечества" 14 .

Касиваги Гиен (1860-1938) был неутомимым поборником идеи мира. Он, оставаясь до конца своей жизни пастором деревенской церкви, на протяжении 40 лет - с 1897 по 1936 г. - распространял мирные идеи при помощи местного журнала "Дземо Кекай Гэппо (месячный бюллетень христианского мира в Дземо)". 11 номеров этого журнала с 1931 по 1936 г. были запрещены властями за "провокацию антивоенной идеи", "оскорбление императора".

Если до августа 1903 г. Касиваги был еще пассивным противником войны, допуская возможность войны с условием последующего разоружения, то к концу года он занимал уже более твердую позицию. Видимо, этому способствовала статья Утимура "Благие вести о мире (категорическая антивоенная позиция)", помещенная в журнале "Дземо Кекай Гэппо" в октябре 1903 г.

В период русско-японской войны он. как сторонник антимилитаристской идеи, видит единственным своим долгом содействие духовному совершенствованию народа путем распространения христианства 15 . А во время Первой мировой войны он призывает религиозных деятелей "отрицать войну, смело отрицать ее. отрицать не жался своей жизни" 16 .

По его статье "Мое отношение к войне" можно судить о том, что среди японских христиан подавляющее большинство выступало за русско- японскую войну. А если учесть, что главную роль в антимилитаристском движении играли христиане и социалисты, то становится ясным, насколько мало было число сторонников мира в стране.

Касиваги аргументирует свою антивоенную позицию тем, что нельзя уничтожить зло злом, что такая попытка может только привести к увеличению зла. Только люди без веры в Бога, утверждает Касиваги. могут призывать к убийству носителей зла ради предотвращения уничтожения носителей добра. Он убежден в том, что гибель одного доброго человека - сторонника идеи непротивления может способствовать рождению сотен таких же людей, как гибель Христа, согласная с законом непротивления, позволила миллиону малых христов появиться в этом свете, открывающем реальную возможность уничтожения зла. Исполняя заповедь Иисуса "Не противься злому", пишет Касиваги, и категорически отрицая войну как Толстой, идея всеобщего мира не останется неисполненной мечтой 17 .


14 Нихон Хэйва-рон Тайюй (Пацифизм в Японии) 4. С. 21.

15 Месячный бюллетень христианского мира в Джемо. 1904. N 65.

16 Там же. N 225.

17 Там же. 1904. N 72.

стр. 112


В статье "Что такое разрушение порядка?" Касиваги отвергает нынешнюю государственную систему, управляемую законами. Общество, пишет он, которое требует юристов, занятых изучением прав в течение десятков лет для получения звания доктора юридических наук, не может обеспечить людей условиями спокойной жизни. Общество, которое требует тюрьмы и полиции, не вечно. По его мнению то общество, в котором царит любовь и сострадание, не нуждается во всяких правах и законах. Исходя из такого взгляда на общественный порядок, Касиваги настаивает на социальных реформах как в моральном, так и в материальном отношениях.

Говоря о социализме, Касиваги не признает революционную поспешность, которая неизбежно имеет место, когда инициатором социалистической реформы является тот, у кого имеются личная заинтересованность в ней. Поэтому Касиваги предлагает, чтобы такие реформы проводились теми, чья судьба мало зависит от изменения социальной структуры. В этом смысле он видит идеальную форму спасения общества в образе Толстого, который по велению совести не может остаться в обеспеченных аристократических кругах и опускается на уровень рабочих во имя общего блага.

Сопоставляя учение ненасилия Толстого как отталкивающееся от религиозного сознания и учение социалистов как требование изменения внешней структуры, Касиваги заключает, что нужно органически объединить их учения, потому что одна политика без нравственности, или одна нравственность без политики не могут быть достаточной предпосылкой для достижения цели. И он надеется, что "социалисты и христиане вместе смогут искоренить зло войны, поддерживая друг друга".

В другой статье, названной "Отношение графа Толстого к войне и японские религиозные деятели", он также резко критикует тех религиозных деятелей, которые относят слова Толстого только к русским, но не относят их к японцам. "Я не перестаю надеяться на то, что японские религиозные люди будут серьезно изучать учение о войне графа Толстого, исходя из главного смысла Библии. На самом деле слова графа вовсе не звучат радикально. Если Толстой радикален, то и Христос радикален. Но радикальны не они, а те религиозные деятели, которые одобряют тенденцию современного общества, направляющего большую часть своей силы на развитие производства машины для убийства. Как же граф может тихо и спокойно говорить, когда нужно разбудить общество, пребывающее в глубоком сне инерции. Граф Толстой является пророком-учителем непротивления не только для России, но и для всего мира" 18 .

В условиях отсутствия свободы слова Касиваги не отступал от своего убеждения не только в словах, но и на деле. Когда он работал в одной


18 Нихон Хэйва-рон Тайкэй (Пацифизм в Японии) 4. С. 310.

стр. 113


частной школе, произошел инцидент увольнения губернатором одного учителя, который сказал: "Государственные интересы для нас не представляют собой первостепенную важность...". Касиваги не мог смириться с несправедливым вмешательством властей в дела частной школы, но руководство школы пошло навстречу властям. Тогда поборник справедливости счел необходимым уйти из школы. Этот эпизод говорит о состоянии тогдашнего японского общества, жестко контролируемого властью, и о непоказном служении истине Касиваги.

Те сторонники антимилитаристской идеи, которые представлены выше, относятся к одной из двух групп: социалистов или христиан. Но этими категориями не ограничивалось антивоенное движение. Интересную трансформацию толстовское учение получает в стихах, написанных японской поэтессой Есано Акико (1878-1942), которые в наиболее популярной форме призывают к миру.

"...Сам государь нейдет на поле брани,

В бой не ведет вас во главе колонн.

Когда ж и вправду он сердец избранник.

То разве может слепо верить он,

Что доблестно лить кровь людей, как воду,

За жертвой в поле рыскать, как зверью.

И пасть таким велениям в угоду?

Не отдавай, любимый, жизнь свою!..

О, вспомни, милый брат, за дальним морем.

Что, одинока во вдовстве своем.

Убелена тревогами и горем.

Мать ждет тебя в твой опустевший дом!

Так в царствованьи, что за кротость славят.

По сыну плачет мать в родном краю.

И броситься на смерть, ее оставить?

Не отдавай, любимый, жизнь свою!"

Эти слова самым тесным образом перекликаются с тем, что пишет Толстой: "И когда же, наконец, обманутые люди опомнятся и скажут: "да идите вы, безжалостные и безбожные цари, микады, министры, митрополиты, аббаты, генералы, редакторы, аферисты, и как там вас называют, идите вы под ядра и пули, а мы не хотим и не пойдем".

Стихи написаны (опубликованы в журнале "Медзе (Утренняя звезда)" в сентябре 1904 г.) ею вскоре после опубликования статьи Толстого "Одумайтесь!". По всей вероятности, Есано написала их под впечатлением от сенсационной публикации Толстого.

Стихотворение "Не отдавай, любимый, жизнь свою", сочиненное 26- летней поэтессой, возмущает одного из ведущих публицистов Омати Кэйгэцу, который считает ее произведение диверсионным. В ответ на это Есано говорит, что, хотя она никому не уступает по любви к своему отечеству, но это искренние слова от женщин, которые, вообще, не любят войну.

стр. 114


Комментируя направление японской армии в Сибирь с целью свержения советской власти в 1918 г. поэтесса пишет: "Я безоговорочно присоединяюсь к протесту Толстого против войны как насилия, уничтожающего "дух справедливости и гуманизма. Если временное вооружение в рамках самозащиты неизбежно, то мы не должны быть обманутыми предлогом "политики активной самозащиты" 19 .

Особый интерес представляет факт возникновения японской общины, в идеологическую основу которой заложена идея непротивления Толстого. Она была создана в 1905 г. Нисида Тэнко (1872-1968), получившим вдохновение от статьи "В чем моя вера?" Толстого. В словах русского мыслителя Нисида нашел ключ к выходу из духовного кризиса, в котором находился после жесткого конфликта между капиталистами и крестьянами в ходе работы по освоению целины на северном острове Хоккайдо. Нисида, занимавшийся улаживанием споров противоборствующих сторон, испытал все ужасы ситуации, когда люди, даже близкие, живут в борьбе друг против друга. Читая "В чем моя вера?" после пережитого горького опыта, ему казалось, будто сам Толстой говорит: надо умереть, чтобы жить. Суть озарения Нисида заключается в том, что жизнь в борьбе друг против друга равна смерти, и что нужно освободиться от предрассудка о необходимости устраивать себе жизнь за счет жизни других. После трехдневной голодной медитации он услышал, как ребенок плачет, и сделал вывод, что следует дальше жить по тому же принципу, по которому живет ребенок. То есть, то, что ребенок просит у матери молока, не имеет отношения к борьбе друг против друга, а наоборот, оно дает радость и матери и ребенку.

Надо сказать, что его понимание идеи непротивления Толстого носит довольно мистический характер. Но остается фактом то, что толстовские слова подтолкнули Нисиду к созданию общины, отрицающей частную собственность.

Члены общины Иттоэн живут подаянием, получаемым ими за общественную работу - уборку туалетов и других общественных мест, исходя из принципа, что можно жить, отдавая себя на милость вышней силой, не превращая труд в деньги. В настоящее время примерно сто семей ведут, совместную жизнь в Киото, где функционирует их орган совместного управления общим имуществом, данным, по их пониманию, от высшей силы, а также учебные заведения.

В год начала русско-японской войны Нисида был восхищен призывом Толстого отказаться от участия в войне, ставя его в один ряд с распятием Христа, которое, по его мнению, является высшим проявлением самопожертвования.


19 Асахи Симбун. 1998.

стр. 115


Разъясняя свою позицию в отношении русско-японской войны, он выступает за отказ от воинской повинности и немедленное разоружение. На месте премьер-министра, говорит Нисида, он бы немедленно осуществил вышесказанное, а в противном случае, немедленно ушел бы в отставку.

Однако, в 1951 г. будучи депутатом национального парламента, Нисида выступил за заключение японо-американского договора об обеспечении безопасности, что означало поддержку возобновления вооружения Японии, отказавшейся от вооруженных сил после принятия мирной конституции. Такую позицию он образно объясняет тем, что не имея оружия, Япония должна быть готова к распятию на кресте 20 .

Что это означает? Означает ли это, что принцип избежания борьбы друг против друга приемлем на личном уровне или уровне небольшого коллектива, но не может иметь крупномасштабное применение? Жить вне всякой борьбы в нашем мире, существующем за счет завоеваний в жестокой борьбе, могут только глубоко сознательные люди. И они должны быть готовы, как ни парадоксально, к борьбе с властью. Идея непротивления Толстого предполагает бескомпромиссную борьбу с властью. Возможно, что императив жить без борьбы Нисида распространял и на отношение к власти.

Следует еще констатировать тот факт, что нынешние руководители этой общины считают японо-китайскую и русско-японскую войны неизбежными с точки зрения национальной обороны.

Братья Токутоми Сохо (1863-1957) и Рока (1868-1927) являются одними из немногих японцев, которые имели возможность встречи с Толстым. Они активно знакомили своих соотечественников с трудами русского классика.

В 1890 г. в журнале "Кокумин но томо (друг народа)" демократически- западнического толка, учрежденном Сохо, была опубликована статья "Колосс русской литературы - граф Толстой", написанная Рока. По всей вероятности, Сохо давно был знаком с трудами Толстого в зарубежных журналах и книгах на английском языке. В первом номере "Кокумин симбун (народная газета)" Сохо обращается к читателям с призывом установить мир и согласие в обществе по принципу толстовского учения 21 . Общество, пишет выдающийся журналист, разделяется на два класса - сильные и слабые. Но они не должны противостоять друг другу. Когда между ними царит сострадание и любовь, можно будет создать великую Японию.

Рока написал статью о Толстом, главным образом, исходя из его "Исповеди". К статье прилагались выдержки из "В чем моя вера?" о


20 Кою. Киото. 1996. N 647. С. 32.

21 Абэ Гундзи. Токутоми Рока и Толстой - история литературных обменов между Японией и Россией. Токио, 1989. С.21.

стр. 116


непротивлении злу насилием. Это была одна из первых статей о мировоззрении Толстого наряду со статьей, написанной Уэмура Масахиса". 22

В 1897 г. Токутоми Рока в одной из первых в мире биографию Толстого написал: "Граф является уникальной личностью мирового масштаба. Действительно уникальная личность. Когда он проповедует учение непротивления, похож на квакера. Когда он отрицает правительство, похож на нигилиста. Граф не устает отвергать частную собственность, как социалисты и коммунисты. Даже монах дзэн буддизма не мог бы так категорично выступать за вегетарианство, допущение гибели человечества предпочтительнее, чем разврат. В его словах чувствуется некоторое мизантропическое настроение, как это часто бывает у русских. Он, пожалуй, прав в понимании истины, но. может быть, ошибается в плане применения истины к жизни...Его толкование Евангелия, религиозные идеи могут быть опровергнуты специалистами и религиозными деятелями. Но до Лютера не может быть другой Лютер..." 23 .

Первая биография Толстого, написанная на японском языке, состоит из трех разделов, которые посвящаются его жизни, творчеству и общей теме. Однако его философско-религиозные идеи излагаются лишь на трех страницах. Видимо, интерес Рока сводится преимущественно к художественным произведениям русского писателя.

После русско-японской войны Токутоми Рока, переживавший духовный кризис, не занимался писательской деятельностью.

На предложение написать антивоенную статью в газете он ответил отказом, аргументируя его тем, что он не является убежденным противником войны. О статье Толстого "Одумайтесь!" японский писатель пишет, что несмотря на то, что статья хорошо передает глубокий, грустный вздох Толстого, начатая война должна быть доведена до конца 24 .

Но вскоре Рока, пройдя через тяжелую болезнь, стал ревностным толстовцем-вегетарианцем, для которого каждодневное чтение Евангелия и Толстого было необходимым занятием.

В 1906 г. в письме Толстому Рока напишет, что при всем уважении и восхищении его талантом, он раньше не только смеялся над его идеей непротивления, но и был сторонником русско-японской войны. Однако, признается японский писатель, сегодня он осознал неправильность своего прежнего суждения. 25

Таким образом, Токутоми Рока стал последователем идеи непротивления Толстого.


22 В 1890 г. Уэмура написал об учении непротивления Толстого в журнале "Нихон Херон"(N 9).

23 Толстой. Токио.

24 Токутоми Рока. Полн. собр. соч. Т. IX. С. 176.

25 Aбэ Гундзи. Токутоми Рока и Толстой - история литературных обменов между Японией и Россией. С. 119.

стр. 117


В 1907 г. Рока начал новую жизнь в деревне, взявшись за земледелие, о чем ему советовал Толстой во время их беседы в Ясной Поляне.

Рока теперь не оставался в стороне в случаях угнетения властью противников существующей государственной системы.

В 1910 г. произошел массовый арест социалистов и анархистов, в том числе Котоку за, якобы, попытку покушения на императора. Данное дело расследовалось в суде за закрытыми дверями, и 24 человека были приговорены к смертной казни. В результате исследований, проведенных спустя много лет, была поставлена под сомнение справедливость судебного процесса. Токутоми Рока заступался за осужденных из сочувствия к угнетенным и непризнания насилия со стороны власти. Отрицая насилие, которое власти пытались применить к осужденным (в то время у него не было возможности убедиться в их невиновности), он призывает с сочувствием относиться к Людям, стремящимся к установлению свободы и равенства.

Заступаясь за анархиста, обвиняемого в попытке покушения на регента императора в 1923 г., Токутоми написал в ходатайстве: "Зло может победить только добро, насилие может победить только любовь" 26 .

Токутоми также выступал за отмену смертной казни, которая, по его мнению, должна предшествовать отмене войн, отталкиваясь от идеи ненасилия и "восторжсствования жизни".

Однако в поздний период жизни Рока совершил резкий поворот, отказавшись от толстовства и идеи демократии и мира. В этоУ! поступке японского толстовца прослеживается его попытка освободиться от общего признания его как "японского Толстого".

Что касается его старшего брата Сохо, то он гораздо раньше, еще в период японо-китайской войны (1894 г.) стал склоняться к милитаризму и национализму, а в начале Второй мировой войны он участвовал в работе над императорским заявлением о войне.

Еще один японский последователь толстовского учения Абэ Исоо (1865- 1927), христианин-социалист, участвовавший в создании социал- демократической партии, опубликовал статью "Религия графа Толстого" в журнале "Рикуго Дзасси" в 1895 г. 27 .

Суть религиозного понимания Толстого, пишет Абэ, сводится к тому, что все люди есть равные братья перед Богом-Отцом, и антивоенная позиция Толстого исходит из заповедей "Не противьтесь злу", "Люби врагов" 28 .


26 Токутоми Рока. Полн. собр. соч. Т. 13 (О деле Намба Дайсукэ).

27 Ежемесячный журнал христианского юлка (1880-1921) В нем активно публиковались философско-религиозные труды Толстого и статьи, посвященные социальным проблемам и социалистическим идеям японских авторов. Журнал реформаторского направления оказали большое влияние на японскую общественность.

28 См.: Рокуто Дзфеси. 1895. N 175.

стр. 118


Во время русско-японской войны Абэ от имени газеты "Хэймин Симбун" направил Толстому письмо с переводами его трудов, опубликованных в газете, в котором пишет: "Мы, социалисты, являемся противниками войны. Нам очень трудно выступать против нее, но. несмотря на тяжелые преследования, мы делаем все что можем".

Ответ Толстого на письмо японского социалиста, удивительно быстро полученное им в фронтовых условиях, был опубликован в газете- приемнице "Хэймин Симбун" "Чокугэн (откровенное слово)" в 1905 г. Поскольку Толстой по обыкновению высказал свое отрицательное мнение о социализме, ответ был опубликован с комментарием: "Следует сожалеть, что даже такая великая личность как Толстой оказался в ловушке ложного понимания социализма и способа разрешения социальных проблем так же как легкомысленные обыкновенные люди".

Абэ в автобиографии пишет, что его мысль формировалась благодаря христианству, а развивалась и совершенствовалась благодаря Толстому. Именно он, по его утверждению, помог ему приобрести духовное христианство, оставив традиционное.

Христианское учение в полной мере удовлетворило японского социалиста, только в толковании Толстого, о чем он пишет в статье "Идея непротивления Толстого" 29 .

В толстовском учении ему больше всего импонировала идея непротивления, которая обоснована заповедью "не гневайся", а не "не гневайся напрасно". Ведь противление вызывает именно гнев. В таком ключе Абэ принял толстовское учение непротивления и ненасилия.

Но, все же Абэ, принимая теоретически учение русского мыслителя, признается в расхождении в практике. На его взгляд, отказ от воинской повинности, призываемый Толстым, не должен так просто пропагандироваться. При всем антивоенном убеждении его охватывает мысль о невозможности исполнения этой задачи. Выказывая уважение тем, кто готов умереть в сопротивлении силе, и признаваясь в слабости своего духа. Абэ приходит к выводу о неизбежном повиновении силе.

Далее этот "своеобразный толстовец" критикует всякие пацифисткие идеи, пропагандируемые в Японии за половинчатость и непоследовательность, и относит их даже к разновидности милитаризма.

В отношении Абэ к вопросу отказа от участия в войне опять наблюдается общая тенденция преклонения японского народа перед властью как таковой. Христианин, разделяющий толстовское толкование христианства, опять расходится с ним в конкретном вопросе об отказе от воинской повинности.

Непротивление насилию, к которому призывает Толстой, основывалось на твердой вере последнего в то, что царство божье находится


29 Хокаси Кадзухико. Толстой в Японии. Месячный бюллетень. к Полн. собр. соч. Л.Н. Толстого. 1973. N 15. С.6.

стр. 119


внутри каждого человека. Толстой видит высшее духовное начало в человеке, т. е. наделяет его неограниченной духовной силой. Следовательно, по его определению человек способен жить в соответствии с принципами ненасилия и решительно отказаться от призыва в армию. Толстово "Царство божье внутри вас" не соответствует канонам православия. Однако, японские христиане восприняли его вполне органично. Так, Абэ говорит, что ему христианское учение стало понятно и приемлемо для него благодаря толкованию Толстого. В целом, никого из японских христиан не удивила смелая толстовская интерпретация христианства. Это происходило вероятно, в силу того, что у японцев традиционно не ставился вопрос отношений между Богом и человеком, а потому, у них не возникало коллизии между ортодоксальным пониманием Бога и толстовским религиозным учением.

Период Первой мировой войны

Период Первой мировой войны характеризуется углубленным изучением, переводом трудов Толстого, и популяризацией его произведений.

После русско-японской войны Япония продолжала империалистическую политику, в частности в азиатском континенте, все больше наращивал военную мощь. С одной стороны, это самым тесным образом сказывалось на жизни населения, страдавшего от тяжелого налогового бремени. Но с другой стороны, это вызвало у народа желание прямого участия в политике, что привело к активизации народного политического движения. Оно добилось ряда демократических завоеваний в том числе обеспечения всех мужчин правом на голосование в 1925 г. В то же время правительство в противовес этой демократической волне ужесточило идеологический контроль и преследование инакомыслия, приняв Закон о государственной безопасности.

Спустя полвека после начала модернизации страны, в 1916 г. был учрежден ежемесячный журнал "Исследование Толстого", который внес большой вклад в углубленное изучение толстовского "жизнеучения" и популяризацию его художественных произведений.

Отношение японцев к толстовскому учению в данный период в целом остается неизменным по сравнению с предыдущем периодом, но приобретает более имманентный, сложный характер. Далее остановимся на изложении содержания статей, опубликованных в журнале "Исследования Толстого".

Мусянокодзи Санэацу (1885-1976) можно отнести, пожалуй, к сторонникам толстовства.

Первыми трудами Толстого для Мусянокодзи были "В чем моя вера?" и "Исповедь", которые вызвали у него желание стать толстовцем.

стр. 120


Однако, вскоре он понял недостаточность своей силы, чтобы следовать его учению. Мусянокодзи нашел ключ к решению своего внутреннего противоречия в том, чтобы вбирать в себя учение русского мыслителя в пределах своей возможности, т. е. в той мере, в которой не нарушалось духовное равновесие.

Он пишет, что читая Толстого, поначалу возникает некоторое недовольство, но в конечном счете становится не в силах не поклоняться ему и не восхищаться бескомпромиссным суждением.

Главный представитель литературной школы "Сиракаба (береза)" видит силу Толстого в том, что он умеет заставить людей смотреть в глаза обману, которого полна современная жизнь. Если человек после этого не находит в себе силы для исполнения его учения, то он уже не может продолжать жить в беспечности. Никто, по мнению Мусянокодзи, кроме Толстого, не обладает такой силой заставить людей одуматься.

Далее, он пишет, что всегда вспоминает и будет вспоминать Толстого, старается и будет стараться совершенствовать себя. Но только в той мере, в которой толстовское учение не подавит собственное достоинство. Ведь оно предполагает способ развития настоящего "я", а не уничтожение его 30 .

Ф. Нисимия в статье "Толстой в Японии" (1918 г.) пишет, что если в период русско-японской войны многие были покорены теоретической убедительностью Толстого, то сейчас (в период Первой мировой войны) часто говорят об этом, но практически никто не придает этому особое значение, а больше интересуются психологическим вопросом жизни Толстого.

По его мнению нельзя не относиться к этому духовному мученику без сочувствия и уважения, даже если его учение может быть опровергнуто.

Далее Нисимия отмечает влияние Толстого на жизнь японцев: в период русско-японской войны его влияние проявлялось преимущественно во внешней форме, например, в форме переезда горожан из города в сельскую местность. А в настоящее время (в период Первой мировой войны) влияние русского гиганта мысли приобретает имманентный, эмоциональный характер, что затрудняет выявить следы его влияния.

В заключение он ставит под сомнение развитие толстовства у японцев, склонных к эмоциональной изменчивости.

Като Кадзуо, признавая невозможность "уйти из большой ладони Толстого", отмечает одновременное наличие противоречивых чувств: благодарность и неприязнь к великому философу. Попытка Като перейти от иждивенчества к трудовой крестьянской жизни не удалась, не имея определенного накопления средств, в отличие от обеспеченных толстовцев,


30 Исследования Толстого. 1916. N 11; 1917. N 1.

стр. 121


например, Токутоки Рока. Собственный образ жизни, пишет Като, никогда не удовлетворит, но поможет духовно совершенствовать себя. Като вбирает в себя только ту часть толстовского учения, которая удовлетворяет его, и намерен после этого искать у других духовную опору, наиболее подходящую ему 31 .

Публицист Като Асатори связывает толстовское учение непротивления с потворством злу. Учение непротивления ему представляется состоянием бессилия. Но критика Асатори адресуется не столько Толстому, сколько японским толстовцам, которые, по его мнению, не до конца переваривай толстовское учение, поддаются лицемерию 32 .

Хироцу Кадзуо (1891-1968) обращает внимание на вопрос гнева. Великая заслуга Толстого, пишет Хироцу, заключается в том, что он отметил ненужность слова напрасно в заповеди "Не гневайтесь". Однако, Толстой, по мнению японского писателя, в конечном счете положительно признает гнев, который является самым губительным чувством для духовной жизни человека. По определению Хироцу, проявления чувства гнева, которое способно разрушить жизненную силу, данную Богом, является оскорблением Бога. При всем сочувствии к крику души Толстого, говорит он, его попытка совершения духовной революции тоже является своего рода насилием. Русский классик страдал от крайности собственного взгляда и не мог найти смысла жизни, кроме как в физическом мучении.

По мнению Хироцу, человек должен полностью отдаться в руки Бога, следовательно, он не должен гневаться. А Толстой по его представлению, гневаясь, все дальше уходит от Бога.

Можно сказать, что критика Хироцу в отношении учения Толстого исходит из веры, ориентированной на ожидание благодати Бога 33 .

С такой же позиции, только буддийской, К. Нагата анализирует учение Толстого. Сравнивая веру Толстого и японского буддиста Синрана, он отмечает общее в их склонности к уходу от бренного мира, отрицании церкви и идолов. Различие между ними Нагата сводит к следующему: проповедуя религию, суть которой заключается в исполнении пяти заповедей, Толстой заставляет человека страдать. А религия, по словам Нагата, существует не для того, чтобы заставлять человека страдать. Она призвана спасти всех, даже носителей зла, благодатью. Если человек способен собственными усилиями творить добро и любить, то религия, как таковая, лишается смысла.

По мнению Нагата, учение Толстого едва ли понятно и исполнимо для крестьян, которых он так любил. Хотя он не мог не заботиться о


31 Там же. 1918. N 1.

32 Там же.

33 Там же. 1917. N 2.

стр. 122


них. В этом смысле он оставался в народе, как Сократ или Нитирэн, которые на улице проповедовали свое учение. Но его поспешная попытка помочь людям не дала его вероучению созреть до конца.

Идеи ненасилия и влияние Толстого в период Второй мировой войны

Накануне Второй мировой войны Япония переживала экономический кризис, начавшийся в 1920 г., который обострился после землетрясения, разрушившего Токио в 1923 г. За пределами своей территории японская внешняя политика терпела неудачи по причине ее агрессивного действия в Китае, вызвавшего у мировых держав возмущение. Для преодоления кризиса как внутри страны, так и за рубежом, правительство приняло курс усиления тоталитарной системы и военной агрессии. Но даже в этот сложный период прослеживается влияние толстовского учения на японских сторонников гуманизма и пацифизма. Идеологическое влияние Толстого в период Второй мировой войны носит больше практический характер, чем теоретический и оно более тесно связано с социальными проблемами, чем в предыдущие периоды.

На фоне ужесточения идеологического контроля в процессе подготовки к войне, в 1933 г. криминалист Такикава Юкитоки (1891-1962) был изгнан Министерством образования из Киотовского университета за его лекцию "Криминалистический принцип Толстого в романе "Воскресенье" В связи с этим семь профессоров юридического факультета Университета в знак протеста ушли в отставку.

К сожалению, текст данной лекции не сохранился, но, по словам проф. X. Миямото, ее суть сводится к следующему: общество должно внимательно анализировать причину преступления, прежде чем подвергать виновника наказанию, как это показано в романе "Воскресенье", в котором подчеркивается Толстым превосходство сочувствия и понимания над мерой возмездия.

Однако содержание лекции было понято с искажением, как будто лектор, относя причину преступления к существующему государственному устройству, отрицает целесообразность наказания, оправдывая преступление как правомерное возмездие государству. В результате в 1933 г. в парламенте было принято решение о надзоре над профессорами-коммунистами Токийского университета. На книги проф. Такикава был наложен арест в то время, как в Германии фашисты лишили свободы профессиональной деятельности ученых.

Такикава пишет: "Роман "Воскресенье" подвергает современное общество строгой, правдивой критике, разоблачая социальный обман. Разоблачены законы, принимаемые только на пользу сильных, экономика,

стр. 123


выгодная только богатым, религия без души, мораль, застывшая в болоте" 34 .

К тому времени, в рамках подготовки к войне, преследование уже распространялось на коммунистов, либералов и демократов и не было условий для признания каких-либо гуманистических идей.

Китамикадо Дзиро (1913) является одним из самых ревностных толстовцев, которому в наибольшей степени удалось претворить идеи Толстого в жизнь.

Он вырос в редкой для японцев семейной среде, которая готовила юного Дзиро к принятию толстовского учения. Дело в том, что его бабушка приняла православие, и Дзиро в четыре года был обращен в эту веру. Бабушка часто рассказывала сказки Толстого внуку, особенно не задумываясь о различии между церковным и толстовским учениями. Первое самостоятельное знакомство Китамикадо с Толстым произошло в 17 лет, когда он читал "Чем люди живы", и "Сказка об Иване Дураке и его двух братьях", что навсегда связало его судьбу с русским писателем.

В 1936 г. Китамикадо поехал учиться русскому языку в Харбин, чтобы читать Толстого в оригинале. Еще раньше он учился в Токийском государственном университете, но вскоре ушел оттуда, убедившись в том, что государственное учебное заведение является могилой науки, как говорил Толстой. Под его же влиянием он отказался и от призыва во время Второй мировой войны. Китамикадо осознанно не ходил на военные лекции в университете, которые дали бы ему возможность пойти на гражданскую службу вместо военной. Когда его привели в военный пункт на обследование, он стал говорить о своем намерении, но его прервали, приняв молодого человека за психически больного. Не известно то ли действительно военный инспектор думал, что он болен, то ли из сочувствия, но его не взяли в армию.

Китамикадо жил в родной деревне в южной горной местности, занимаясь земледелием и переводом произведений Толстого. У него не было реальной возможности издать перевод, но он считал работу над ним своим призванием.

В условиях жесткого идеологического контроля за Китамикадо был закреплен полицейский по имени Мацунага, который вел за ним постоянное наблюдение. Однако Мацунага был покорен благородными человеческими качествами Китамикадо. Когда начальник местного полицейского управления приказал Мацунага арестовать Китамикадо, то ему удалось переубедить своего начальника и отменить приказ. Благодаря этому начальник не был наказан уже после войны оккупационными силами, а Мацунага остался другом Китамикадо на всю жизнь.


34 Хохаси Кадзухико. Толстой в Японии // Месячный бюллетень к Полн. собр. соч. Л. Н. Толстого. N 20.

стр. 124


Китамикадо называет Толстого человеком, который шел по пути искания настоящего счастья человека. Настоящее человеческое счастье по Толстому, рассуждает Китамикадо, означает такую жизнь, в которой, во- первых, нет ни излишества ни разобщенности, во-вторых, деля все друг с другом, люди получают еще больше, в-третьих, достигнув такого счастья, человек перестает бояться смерти 35 .

В 1972 г. учение Толстого было использовано в качестве аргумента истца, который выступал против наращивания военной мощи страны.

Три адвоката подали в суд на правительство в лице министра юстиции, обвиняя последнего в нарушении конституции, запрещающей вооружение. Адвокаты отстаивали свое право на отказ от уплаты налогов, которые будут направлены на развитие вооруженных сил. Узнав об этом из газеты, Китамикадо отправил им свой перевод "Царство божье внутри вас". Юристы с удовольствием взяли слова Толстого как убедительный аргумент антивоенной позиции.

Действующая конституция Японии гласит: "1. Искренне стремясь к всеобщему миру на основе справедливости и законности, японский народ навсегда отказывается от войны как суверенного права, угрозы или применения вооруженных сил в качестве способа для разрешения международных конфликтов. 2. Для достижения цели, указанной в предыдущем параграфе, армия, морские, воздушные силы никогда не будут сохранены. Право государства на ведение войны не будет признано (статья 9)".

На заседании парламента, на котором была принята послевоенная конституция, премьер-министр Йосида выступил с разъяснением, что конституция подразумевает запрещение сохранения Сил национальной обороны. Данный вопрос до сих пор остается спорным еще и потому что идеальная мирная конституция была фактически навязана оккупационными силами.

Судебный процесс по вопросу конституционности финансирования Сил национальной обороны налогоплательщиками закончился следующим выводом председателя суда: "Истец может быть не удовлетворен или озабочен оборонной политикой государства, но могут быть граждане, которые поддерживают и хотят такую политику. Подобный вопрос, связанный с изменением политического курса, должен быть решен путем выборов и обсуждения в парламенте, а не в суде".

Толстого, говорит Китамикадо, часто называют человеком, пытающимся учить общество. Особенно интеллигенты критикуют его за навязывание своего учения. Но это не верно. По мнению японского толстовца. Толстой учит самого себя. Человек, который постоянно в душе раскаивается, вряд ли захочет учить других 36 .


35 Китамикадо Дзирo. Судьба, разделенная с Толстым. 1981. С. 55.

36 Там же. С. 262.

стр. 125


Китамикадо аргументирует свою мирную идею следующим суждением: мир дорог, потому что дорога человеческая жизнь. Дорога человеческая жизнь, потому что в ней сокрыто вечное высшее духовное начало.

Такое убеждение мы не наблюдаем у христиан-толстовцев, живших в период русско-японской войны. В их религиозном понимании Бога и человека отделяет непреодолимое расстояние. Можно сделать такой вывод, что у Китамикадо обоснованием или источником силы для исполнения идеи неповиновения служила именно вера в то, что в человеке есть божье начало, и что не имея такого источника силы, христиане так и не смели отказаться от участия в войне.

Известно, что Китамикадо не стеснялся указывать ошибки известных руссистов - профессоров, переводивших Толстого. Преисполненный любовью и уважением к Толстому он не мог молчать, когда искажался толстовский дух. Непримиримый толстовец не мог сдержать негодование в связи с тем, что известный переводчик Толстого (М. Йонэкава) остается профессором Военной Академии, или переводчик Биографии Л.Н. Толстого П.И. Бирюков написал в предисловии: "Эту войну (Вторую мировую войну) даже Толстой признал бы справедливой войной".

Переводы Китамикадо - "Война и мир". "Анна Каренина". "Воскресенье". "Краткое изложение Евангелия". "Царство божье внутри вас", "Сказка об Иване Дураке и его двух братьях". "Исповедь" и др. - первоначально сделанные без перспективы быть изданными, спустя годы увидели свет.

Заключение

Анализируя историю проникновения толстовской философии ненасилия в Японию не трудно заметить, что характер ее восприятия (впрочем, как и многих других пришедших извне учений) во многом испытал влияние особенностей традиционного национального менталитета и психологии японцев. Следует отметить неизменное возрастание влияния Толстого на духовный мир японцев на протяжении первой половины XX в.

Восприятие его мысли в период русско-японской войны характеризовалось вполне определенной реакцией и некоторой наивностью, возможно, связанной с ограниченным доступом к трудам Толстого как у его сторонников, так и у противников по сравнению с дальнейшими периодами.

В период Первой мировой войны отмечается углубленное изучение толстовской философии. Однако, внимание японцев стало фокусироваться больше на внутренней коллизии русского мыслителя, в отличие от первого этапа проникновения толстовской мысли, когда больший интерес вызывали гуманистическое и антивоенное учения. Отношение

стр. 126


многих интеллигентных людей к Толстому носило оценочный, неоднозначный характер, в то время как первое знакомство сопровождалось восторженностью и почтительностью.

Период Второй мировой войны отличается от двух предыдущих периодов расширением сферы влияния учения Толстого. Если раньше она ограничивалась, в основном, кругами литераторов и оппозиционных политических деятелей, то теперь последователями толстовства становились и - юристы, чья работа самым непосредственным образом была связана с государственной системой. Тем самым толстовское учение стало рассматриваться как идея, дающая ключ к решению социальных проблем. И, наконец, в этот период появился наиболее успешный пример практического осуществления толстовства в лице Китамикадо. Он был наиболее последователен в отличие от ранних толстовцев, которое недолго следовали толстовскому учению или лишь частично применяли его к жизни.

Если раньше Толстой рассматривался прежде всего как великий писатель-романист, то начиная с третьего периода, стало намечаться направление разностороннего изучения Толстого.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/ВОСПРИЯТИЕ-ФИЛОСОФИИ-НЕНАСИЛИЯ-Л-Н-ТОЛСТОГО-В-ЯПОНИИ

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Larisa SenchenkoКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Senchenko

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

ЭГУТИ МИЦУРУ, ВОСПРИЯТИЕ ФИЛОСОФИИ НЕНАСИЛИЯ Л.Н. ТОЛСТОГО В ЯПОНИИ // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 08.09.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/ВОСПРИЯТИЕ-ФИЛОСОФИИ-НЕНАСИЛИЯ-Л-Н-ТОЛСТОГО-В-ЯПОНИИ (дата обращения: 29.03.2024).

Автор(ы) публикации - ЭГУТИ МИЦУРУ:

ЭГУТИ МИЦУРУ → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Larisa Senchenko
Arkhangelsk, Россия
1434 просмотров рейтинг
08.09.2015 (3124 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
1 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
13 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
2 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
9 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
9 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
ВОСПРИЯТИЕ ФИЛОСОФИИ НЕНАСИЛИЯ Л.Н. ТОЛСТОГО В ЯПОНИИ
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android