"Journal of Modem History". Vois XVIII-XX (1946 - 1948)

"Журнал Новая История" за 1946, 1947 и 1948 годы

Созданный в 1928 г. в качестве органа Американской исторической ассоциации в лице её секции по новой истории Европы, "Journal of Modern History" является одним из самых известных и влиятельных периодических изданий американской буржуазной историографии. Журнал выходит при Чикагском университете, но состав его авторов значительно шире; на его страницах печатаются работы виднейших американских историков, занимающихся проблемами новой истории Европы.

С известным основанием можно считать, что содержание журнала более или менее верно отражает общую картину состояния американской исторической науки в части, которая касается новой истории. С этой точки зрения, несомненно, чрезвычайно интересно присмотреться к содержанию и характеру журнала на исходе его двадцатилетия.

Для определения политической физиономии издания необходимо ответить на вопрос: какую позицию занимает журнал в великой

борьбе, развернувшейся в наше время между силами прогресса и силами реакции?

Как мы увидим при дальнейшем изложении, подавляющее большинство авторов журнала и его редакция открыто и прямо зачисляют себя в лагерь империализма и реакции.

Политический характер журнала подчёркивается его тяготением к современной актуальной тематике. Из общего числа статей, обзоров и других материалов, помещённых в 11 книжках журнала за 3 года¹ , 2/3 статей посвящены периоду XIX и XX вв. и только одна треть - периоду до конца XVIII века. В дальнейшем изложении содержания журнала мы убедимся, однако, в том, что политическая тенденция авторов журнала сказывается не только на статьях, посвященных близкому к нам времени, но и в освещении таких тем, которые, казалось бы, отстоят от нас весьма далеко.

Другая характерная черта журнала - интерес к вопросам колониальной истории: в журнале четыре статьи посвящены колониальной политике держав. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что все они посвящены Африке. Повышенное внимание американских историков к этому материку, несомненно, отражает интерес американского империализма к заманчивому объекту американской экспансии - Африке. Неудивительно, что две статьи посвящены колониальной политике Италии, поскольку американские империалисты претендуют в первую очередь именно на итальянские колониальные владения.

Характерна и та определённая тенденция, которую проявляют авторы этих статей.

В статье Л. Е. Робертса "Италия и египетский вопрос в 1878 - 1882 гг." (декабрь 1946 г.) вскрываются (главным образом на основании опубликованных дипломатических документов) активность Италии в египетском вопросе и её отношение к проектам англо-французской интервенции в Египте с целью подавления национального движения в стране. Автор подчёркивает, что Италия проявила большую заинтересованность к проблеме Египта, но отвергает мнение, существующее в исторической литературе, о том, что в этом вопросе она послушно следовала за Германией. Зачем понадобилось автору выставлять и защищать этот тезис? В своём стремлении поддержать и закрепить существующий в Италии режим американские империалисты стремятся оправдать итальянскую буржуазию, которая дважды пыталась идти в фарватере германской захватнической политики; подчёркивая самостоятельность и независимость Италии в 70 - 80-х годах XIX в., автор, видимо, стремится провести известную параллель с политикой фашистской Италии в 30-х годах XX века.

Ту же цель, но более открыто, ставят себе другой автор - американский историк Альбрехт-Каррье, автор статьи "Колониальная политика Италии в 1914 - 1918 гг.", опубликованной в июньской книжке 1946 года. Статья посвящена итальянской колониальной политике в годы первой мировой войны. (Тому же автору принадлежит большое исследование о политике Италии на Парижской мирной конференции 1919 г.) Он анализирует различные планы колониальной экспансии, выдвигавшиеся в Италии в период первой мировой войны. Анализируя Лондонский договор 26 апреля 1915 г. и различные проекты колониальных приращений (проект Колозимо, меморандум Франкетти), автор приходит к заключению, что программы обширных колониальных захватов отражали настроение лишь сравнительно небольших, хотя и активных групп крайних империалистов. Статья явно имеет целью пригладить агрессивную и захватническую политику итальянского империализма.

В статье, посвященной участию Португалии в разделе Африки (Ноуэлл "Португалия и раздел Африки". Мартовская книжка 1947 г.), характеризуется активная роль Португалии в географическом изучении Центральной Африки и в захватах её территорий, главным образом во второй половине XIX века. Автор пытается усмотреть причину активности Португалии прежде всего в "оскорблённой гордости" португальцев, не желавших уступать первенства, достигнутого ими в колониальной сфере в XVI и XVII вв.; на второе место автор ставит опасения португальцев потерять уже созданные ими колонии в Африке и желание восполнить потерю Бразилии новыми территориальными владениями в Африке.

К. Конфер в статье "Борьба течений во французском империализме: эпизод в Рас эль Айна в 1904 г." (мартовская книжка 1946 г.) описывает расхождения внутри французских правящих классов, между военными властями и дипломатами по вопросу об экспансии в Марокко. Автор не вскрывает причин и существа этих расхождений.

Известный, хотя и ограниченный интерес представляет статья Ливермора "Азорские острова в американской стратегии - дипломатии - 1917 - 1919 гг." (сентябрьская книжка 1948 г.). Приведённый в статье материал вопреки воле автора рисует бесцеремонное и наглое поведение американских империалистов, основавших в годы первой мировой войны морскую базу на португальских Азорских островах, и возмущение, которое действия американцев вызвали в Португалии. Автор статьи пытается "объяснить" грубость американской политики якобы "недостаточной согласованностью" между американским морским министерством и государственным департаментом, который "не успевал" своевременно "смягчать" впечатление, создававшееся от действий морских властей. Эта попытка американского историка выступить в роли адвоката американской военщины крайне показательна.

Довольно ценный экономический материал содержат статьи американского историка Риппи, посвященные истории английских капиталовложений в Латинской Америке.

В трёх небольших статьях (в июньской, сентябрьской и декабрьской книжках жур-

¹ Декабрьская книжка за 1948 г. не включена в настоящий обзор, так как прибыла с запозданием.

нала за 1947 г.) Риппи характеризует состояние английских вложений в этих странах в различные периоды: в 20-х годах XIX в., в конце 1913 (в этот период, по мнению автора, английский капитал занимал в Латинской Америке самые сильные позиции) и в 1931 году. Автор опирается главным образом на данные журнала английских капиталистов, посвященного английской торговле с Латинской Америкой ("South American Journal"), и биржевые справочники. Риппи устанавливает факт непрерывного роста английских капиталовложений в Латинской Америке вплоть до 1931 г., когда они достигли максимальной суммы - в 1200 млн. фунтов стерлингов, - а затем стремительного падения: по подсчётам автора, в 1945 г. английские вложения составляли уже не более 500 млн. фунтов.

Однако мы напрасно стали бы искать в статьях Риппи анализ этого факта: упомянув о нём весьма бегло, американский историк не показывает картину ожесточённой борьбы американского и английского капитала за Латинскую Америку, так как, видимо, опасается вскрыть действительный характер так называемого англо-американского "сотрудничества", в котором старший партнёр-Америка - теснит Англию по всем линиям, занимая её рынки и вытесняя её капитал.

Другие авторы в освещении истории англо-американских отношений следуют той же тактике: замалчивают острые моменты этой истории, чтобы не разрушить иллюзию "монолитности" англо-американского блока. В современной англо-американской публицистике и историографии вопрос об англо-американских отношениях занимает одно из центральных мест: американские империалисты и их английские подголоски из кожи лезут вон, чтобы "доказать" наличие общих интересов у США и Англии и этим оправдать вхождение последней в англо-американский блок на правах младшего партнёра. С этой целью англо-американская историография в настоящее время прилагает всяческие усилия к тому, чтобы преуменьшить англо-американские противоречия, и объявляет небольшими "размолвками" серьёзные столкновения, имевшие место между этими странами в прошлом. В том же плане в последнее время пересматривается и вопрос о войне за независимость: современные англо-американские "историки", насилуя по заказу своих хозяев факты, пытаются "доказать", что война Англии против американских колоний в 1776 - 1783 гг. была, в сущности, войной полупомешанного английского короля Георга и его клики, а что английские правящие классы в целом никак не повинны в этой войне. Тенденция эта ярко проявляется в статье Д. Рида (сентябрьская книжка 1946 г.) "Анализ мнений в британском парламенте по американскому вопросу к концу войны за независимость". Автор стремится показать, что так как английская палата общин не представляла в этот период широкие круги правящих классов и система подкупов и "гнилых местечек" позволяла правительству и его сторонникам подбирать себе большинство, то отсюда следует, что и поддержка парламентом правительства и его нежелание пойти на примирение с американскими колониями никак нельзя считать выражением мнения Англии (даже если под этим подразумевать её правящие классы). В своём стремлении снять с английских правящих классов обвинение в антиамериканской политике автор идёт ещё далее: он отвергает распространённое мнение, что виги были сторонниками примирения с колониями, а тори - решительными их противниками; в действительности борьба по вопросу об отношении к Америке, по мнению автора, шла не между партиями, и самое большее, что автор соглашается признать, - это наличие известной "вигской традиции" и "торийской традиции" в отношении США; автор утверждает, что политика примирения с американскими колониями отнюдь не являлась монополией вигов. Тенденция статьи в исследуемом вопросе слишком ясна, чтобы её следовало подробно комментировать.

Та же тенденция свойственна и статье У. Уилькокса "Британская стратегия в Америке в 1778 г." (июньская книжка 1947 г.). Автор анализирует уроки кампании 1778 г. в американской войне за независимость, подробно освещает ход военной кампании, ограничиваясь, однако, чисто стратегическими и тактическими проблемами, совершенно не касаясь других моментов, оказывавших подчас решающее влияние на стратегию и тактику, в частности политических и экономических проблем. Нежелание автора затрагивать эти вопросы отнюдь не случайно: при освещении этих вопросов автору пришлось бы затронуть некоторые щекотливые "детали" англо-американских отношений этих лет, о которых англо-американские писатели предпочитали бы в настоящее время умолчать. Этот автор также следует нынешней традиции американской буржуазной историографии - замалчивать или смягчать остроту англо-американских противоречий.

Сказанное целиком применимо и к статье А. Кейт "Ослабление британских ограничений американской торговли с Британской Вест-Индией в 1783 - 1302 гг." (мартовская книжка 1948 г.). Эпизод этот явно выбран для того, чтобы сообщить читателю, что начиная с 1792 г. английские власти вынуждены были фактически открыть для американцев торговлю с Вест-Индией. Никаких выводов и обобщений автор не делает, избегая затронуть острый вопрос об англо-американской экономической борьбе этих лег.

Стремление ограничиться изложением фактов и избежать обобщений, характерное для многих сотрудников рассматриваемого журнала, сплошь и рядом сводит на-нет всё их исследование. В качестве примеров таких исследований можно назвать такие статьи, как статья Гарднера "Позднейшие годы Джон Мэйтланда, второго графа и первого герцога Лаудердельского (июльская книжка 1948 г.), совершенно лишённая какого-либо объективного и научного значения, как статья Е. А. Миллера "Некоторые аргументы, приведённые в английских памф-

летах периода 1607 - 1700 гг., относительно постоянной армии" (декабрьская книжка 1946 г.), как статья О. Ульфа "Жан Боден и генеральные штаты 1576 г." (декабрьская книжка 1946 г.), автор которой ищет ключ к поведению Бодена только лишь в сочинениях последнего и сводит историческое исследование к текстологическому анализу. Можно ещё привести целый ряд статей такого порядка.

В то же время американский журнал открывает свои страницы для научной стряпни весьма сомнительного свойства. Такова, например, статья Гуан Цзин-лю (из Кембриджского университета в штате Массачусетс) "Германские опасения четверного союза в 1904 - 1905 гг." (сентябрьская книжка 1946 г.). Автор пытается пересмотреть принятые взгляды на политику держав в этот период и, в частности, на политику Германии; в мотивах, руководивших последней, он пытается усмотреть серьёзную боязнь реального возникновения союза Англии, Франции, России и Японии. Хотя автор в своём изложении событий и указывает на то, что война с Японией и поддержка последней со стороны Англии привели к обострению англо-русских отношений, однако вопреки общеизвестным фактам дипломатической истории он считает, что французская дипломатия могла в этот период добиться компромиссного окончания войны. Порочность и научная несостоятельность статьи, трактующей русскую внешнюю политику, предопределены также и тем, что её автор совершенно игнорирует источники и новые исследования вопроса, опубликованные советской исторической наукой.

До сих пор мы говорили главным образом о статьях тех авторов, которые располагали сколько-нибудь интересным материалом, но исследования которых оказались ненаучными в результате порочной методологической позиции и нежелания сделать необходимые выводы из имеющихся в их распоряжении материалов. Но такое сравнительно "лёгкое" обвинение можно предъявить далеко не всем авторам. Значительная часть статей, помещённых в журнале, носит уже вполне откровенную и ничем не замаскированную политическую направленность. Авторы этих статей и не скрывают своей цели - борьбы с лагерем демократии и с марксизмом, всяческое оправдание американской империалистической политики.

Характерным в этом отношении примером является статья Хадсона, посвященная деятелю демократического крыла английской революции XVII века Уинстенли (мартовская книжка 1946 г.).

Автор статьи озаглавил её очень выразительно: "Экономические и социальные идеи Джерарда Уинстенли; был ли он марксистом семнадцатого века?" Автор ставит перед собою вполне откровенную политическую задачу - опровергнуть сложившееся в исторической науке представление об Уинстенли как об одном из ранних предшественников утопического социализма. С этой целью, опираясь на сочинения Уинстенли, изданные в США в 1941 г., Хадсон ищет черты, роднящие этого представителя демократической идеологии с современными ему религиозными сектантами - квакерами, баптистами и др. Автор стремится опровергнуть мнение, что религиозная оболочка высказываний Уинстенли облекала программу социальных и политических реформ; напротив, по утверждению автора, Уинстенли не имел никакой программы, а движение "копателей" было попыткой подготовиться и подготовить других к пришествию бога на землю и созданию нового царства. С целью доказать это и поставить Уинстенли в один ряд с другими религиозными мечтателями своего века автор обильно цитирует как раз те места из сочинений Уинстенли, в которых наиболее звучит библейская фразеология; автор игнорирует тот факт, что в духе своего века библейскими текстами Уинстенли прикрывал свои революционные идей. Даже враждебное отношение Уинстенли к гражданским властям автор "объясняет"... гонениями, поднятыми на "копателей", и личными разочарованиями самого Уинстенли. Таким образом, извратив содержание учения Уинстенли и его образ, автор статьи не скрывает своего желания "отобрать" у марксистов Уинстенли. Утверждая, что последний не имел ничего общего с коммунистическими идеями, автор хочет "доказать", что коммунизм не имеет в Англии "исторической почвы". Статья Хадсона является не чем иным, как одним из образчиков "антикоммунистического" похода, предпринятого американской буржуазной исторической "наукой", и в этом смысле она характерна для журнала и для американской историографии в целом.

Одни авторы идут, подобно Хадсону, напролом, другие - предпочитают трусливые нападки на материалистическое мировоззрение. Любопытным примером этого последнего служит статья А. Кристелоу (мартовская книжка 1946 г.) "Экономические мотивы англо-испанской войны 1762 г.". Автор ставит задачу вскрыть мотивы, которые побудили Испанию после нескольких лет нейтралитета в Семилетней войне в 1762 г. выступить на стороне Франции. Исследование вопроса привело автора к выводу, что эти мотивы лежали в экономической сфере - в желании испанского короля Карла III ослабить тяжёлую экономическую зависимость от Англии, которая хозяйничала на испанском рынке.

Однако, вынужденный самым материалом признать экономические мотивы испанской политики, автор в последнюю минуту делает вольт, который приводит его на прежние, идеалистические позиции: он заявляет, что экономическими причинами руководился в Испании один лишь король Карл III, экономическая война шла, так сказать, в голове короля, а экономические интересы Испании были здесь не при чём. Приведённый самым материалом на порог экономического истолкования фактов, автор, сделав насилие над ними, вновь возвращается к идеалистической схеме, которая ничего не объясняет, так как сама нуждается в объяснении.

К каким жалким результатам приводит эта тенденция некоторых авторов, показывает статья Д. Мэррея "Крестьянское вос-

стание Энгельбрехта Энгельбрехтсена и рождение современной Швеции" (сентябрьская книжка 1947 г.). В статье под таким заглавием читатель ожидает характеристики феодальных отношений в Швеции, обстоятельств и причин крестьянского восстания 1434 г. и т. д. Читателя ожидает разочарование: автора совершенно не интересует движение крестьян, в центре его внимания стоит личность Энгельбрехтсена. Мэррей рисует Энгельбрехтсена в стиле "жития святых" идеальным народным вождём. В действительности этот "вождь" вёл крайне умеренную линию: добившись компромисса с феодальным дворянством, он вскоре предал крестьянство, вступив в соглашение с дворянами.

Старательно обходя все классовые характеристики, автор откровенно возвращается к "методологии" летописания. Лишённая всяких научных достоинств, статья Д. Мэррея представляет собой наглядную иллюстрацию попятного движения буржуазной исторической "науки".

В группе статей, посвященных XIX в., внимание привлекает статья Р. Паскаля "Франкфуртский парламент 1848 и дранг нах остен" (июньская книжка 1946 г.).

В статье разбирается отношение Франкфуртского собрания к национальному вопросу и, в частности, к славянскому вопросу. Автор показывает, что германская историография до сих пор обычно обходила эту тему. Между тем именно на отношении к судьбе национальностей, входивших в состав Германии, выявилась национальная политика Франкфуртского собрания. Ещё накануне революции либеральные круги Германии сочувствовали полякам и осуждали разделы Польши. Начало крестьянского движения в прусской Польше сразу изменило положение: прусские юнкеры испугались за свои поместья. Восстание в Праге вселило в них ужас. Во Франкфуртском собрании создался единый фронт против славян: бывшие "левые" вместе с правыми депутатами приветствовали действия Виндишгреца. 27 июля собрание одобрило включение прусской Польши в состав Германии. Свою капитуляцию перед правыми националистическими кругами "левые" прикрывали потоком слов насчёт германской "цивилизирующей" роли на востоке Европы. В выступлениях депутатов развёртывалась широкая программа германской экспансии на Восток; к этой программе присоединились и правые и "левые" элементы собрания. "Очевидно, - пишет автор, - губительный агрессивный национализм действовал и внутри Франкфуртского собрания и вообще в либеральных мелкобуржуазных кругах ("middle class circles")".

Но и в этой статье автор не идёт до конца в анализе политики германской буржуазии, не вскрывает корней этой политики; он ищет их не в том направлении, в каком следует искать, и старается вывести их "из унижений наполеоновских завоеваний". Мимоходом отмечая тот факт, что наиболее агрессивные антиславянские речи во Франкфурте раздавались из кругов, связанных с помещиками восточных районов, Паскаль, однако, не обращает внимания на это обстоятельство и не придаёт ему должного значения.

Статья чикагского профессора Гальперина "Итальянский антиклерикализм в 1871 - 1914 гг." (мартовская книжка 1947 г.) рассматривает отношение итальянской буржуазии к папству в указанный период. Автор всячески стремится сгустить краски и нарисовать картину "борьбы" буржуазии против папства и усматривает в этой борьбе "одну из фаз конфликта между наукой и теологией, между современной цивилизацией и религиозным традиционализмом". При этом автор избегает выяснить социальные корни антиклерикального движения, хотя и вынужден отметить, что в начале XX в., в связи с подъёмом рабочего движения в Италии, наметилось ослабление антиклерикальной борьбы, а в 1904 г. либеральная буржуазия свернула эту борьбу и пошла на заключение соглашения с папой о взаимной поддержке на выборах. Автор отказывается объяснить этот факт и заявляет, что примирительное настроение либеральной верхушки не отражало настроений широких либеральных кругов, которые попрежнему, стремились в бой против клерикализма. В целом статья представляет собой попытку задним числом приукрасить капитулянтскую политику итальянской либеральной буржуазии по отношению к Ватикану.

Проблемам новейшей истории в журнале посвящен ряд статей. Статья С. Р. Гробарда касается актуальной темы - "Военная демобилизация в Великобритании после первой мировой войны". Автор излагает обстоятельства выработки и проведения в жизнь первого плана демобилизации, предполагавшего растянуть демобилизацию английской армии на очень долгий срок и предусматривавшего сохранение под ружьём громадных вооружённых сил. Массовые протесты и волнения в армии, вылившиеся в ряд солдатских демонстраций, а также протесты рабочих заставили правительство Ллойд Джорджа отказаться от своего плана и принять другой вариант демобилизации, ставивший освобождение из армии в зависимость от длительности службы, возраста и числа ранений. Однако и после этого недовольство в армии и в тылу не улеглось. Автор упоминает о широком движении протеста, прокатившемся в этот период в Англии, однако замалчивает подлинные причины этого движения. Между тем главное, о чём избегает говорить автор, заключается в протестах широких народных масс Англии против попытки известного поджигателя войны Уинстона Черчилля (занимавшего пост военного министра) бросить английскую армию на борьбу против революции и Советской России. Замалчивая этот факт, Гробард, в сущности, пытается обелить Черчилля и его сообщников, замышлявших своё разбойничье, чёрное дело против Советской России. Автор пытается исказить и подлинный характер массового движения английских трудящихся, сорвавших замыслы интервентов.

Другая статья, под громким названием "В. Вильсон и независимость малых народов Центральной Европы" (сентябрьская книжка 1947 г.), помещена в отделе публи-

каций; для придания ей "убедительности" автор её Г. Киш приложил к ней "документ" - письмо к автору американского конгрессмена Сабата, датированное 1945 годом. Опираясь на письменное свидетельство конгрессмена Сабата, автор пытается восстановить историю того, как Вильсон принял проект Масарика о создании самостоятельного государства Чехословакии. Как известно, до самого конца войны Англия и США пытались заключить с Австро-Венгрией сепаратный мир и сохранить таким путём габсбургскую монархию; позднее державы Антанты изменили своё отношение к проекту Масарика. Киш пытается объяснить поворот Вильсона тем обстоятельством, что его, дескать, убедил конгрессмен Сабат, выступавший с решительной поддержкой чехословаков. Сабат, как он сообщает в приложенном письме, в беседе с Вильсоном привёл веские аргументы в пользу признания Масарика, и эти аргументы убедили Вильсона. Действительной причиной поворота Вильсона были, однако, отнюдь не аргументы Сабата, который безмерно преувеличивает свою роль в этом эпизоде. Действительной причиной, заставившей Вильсона изменить своё отношение к проблеме габсбургской империи и пойти на признание национальных требований чехословаков, был провал закулисных переговоров с Австрией, желание создать антисоветский заслон из малых государств на границе с Советской Россией и - самое главное - такой подъём национально-освободительной борьбы в пределах габсбургской монархии, который делал невозможным ей сохранение. Если Киш что-либо доказывает, то лишь упорство, с каким Вильсон противился ликвидации Австро-Венгрии, и его нежелание поддержать идею создания самостоятельного чехословацкого государства, пока его к этому не принудил революционный кризис, приведший к распаду габсбургской тюрьмы народов.

Подлинный облик "Журнала новой истории", как рупора реакционных империалистических идей в исторической науке, ярче всего выявляет пропаганда журналом отравленных идеек буржуазного космополитизма. На примере статей космополитствующих американских и европейских историков, подвизающихся на страницах этого журнала, хорошо видна служебная роль буржуазного космополитизма, как орудия американской империалистической экспансии. Космополитические лакеи американского империализма направляют свою подрывную деятельность против национальной независимости, национального суверенитета народов, против их национальной культуры.

Лицо современных американских буржуазных космополитов-историков показывает статья Ф. Скотта "Американские влияния в Норвегии и Швеции". Статья Скотта лишена всякого исследовательского элемента и научности. Её автор пытается "доказать" культурную и духовную общность между США и скандинавскими странами, которые сейчас всё более и более вовлекаются в орбиту влияния американского империализма. Цель автора - оправдать это направление американской экспансии ссылкой на историю. Автор приводит надёрганные примеры из истории американо-скандинавских отношений и выпячивает те моменты, в которых якобы проявилось влияние американцев, которые, дескать, "импортировали" в Скандинавию идею трезвости (!), реформу тюрем и пр. Это обстоятельство позволяет Скотту болтать о "выплате Америкой интеллектуального долга Европе", а из того факта, что современная стандартная голливудская "культура" широко проникла в Скандинавию, делать вывод о появлении особенной, "расширенной современной культуры" Северной Европы, которая якобы принесена из-за океана. Таким образом, американский буржуазный космополит пытается "исторически" обосновать претензию на духовное подчинение скандинавских стран американскому империалистическому руководству и оправдать включение их в число участников Атлантического пакта.

Статья швейцарского историка В. Раппарда (сентябрьская книжка 1946 г.) посвящена одной из самых актуальных проблем современности; она называется "Коллективная безопасность" и воспроизводит речь, зачитанную автором в Чикагском университете 10 апреля 1946 года. Свою особую "компетентность" в разрешении проблем коллективной безопасности автор основывает на том, что ему принадлежит книга по истории швейцарских кантонов в период с 1291 до 1798 г.: взаимоотношения швейцарских кантонов автор рассматривает в этой книге как оправдавшую себя попытку создания системы "коллективной безопасности"! Но история Швейцарии понадобилась автору только для того, чтобы обрушиться на устав организации Объединённых наций. Раппард критикует принцип вето, принятый в Сан-Франциско, он "осуждает" авторов устава ООН за то, что в нём не уточнены обязанности и права военно-штабного комитета, и в духе американских экспансионистов требует "ограничения суверенитета" (т. е. подчинения других государств американскому диктату). В заключение швейцарско-американский космополит недвусмысленно грозит несогласным атомной бомбой, которую он цинично объявляет "самым мощным орудием международного сплочения".

Развязную космополитическую пропаганду представляет и статья Винклера "Развитие идеи Лиги наций в Великобритании в 1914 - 1918 гг." (июньская книжка - 1948 г.). Автор рассматривает различные проекты создания международной организации по предотвращению войны, возникшие в Англия в годы войны, рисует отношение к этим проектам различных партий и коалиционного правительства Ллойд Джорджа Свой "урок" из этого материала автор приберегает к концу статьи; он объявляет, что главным недостатком, свойственным почти всем проектам, была "крайняя приверженность догменационального суверенитета". Холоп американского империализма, Винклер видит в этом и главную причину неудачи Лиги наций в последующие годы. Так американский империализм, настойчиво стремящийся покончить с "догмой" национального суверенитета других стран и подмять их под себя, диктует своим лакеям-историкам выводы, которые не

имеют ничего общего с действительными уроками истории.

Статьи Раппарда, Скотта и Винклера показывают подлинное лицо "Journal of Modern History", как рупора реакционных идей буржуазного космополитизма, поставленных на службу американского империализма.

Подтверждает это и "историографическая" статья Гальперина "Леон Блюм и современный социализм во Франции" (сентябрьская книжка 1946 г.), являющаяся откровенней апологией Блюма. Автор этой статьи просто пересказывает дрянную и подлую книжонку Блюма "В масштабе человечества", и в статье самому Гальперину принадлежат лишь кавычки, в которые взяты фразы из сочинений Блюма. Восхищение чикагского "историка" перед книжонкой Блюма, написанной под крылышком германских нацистов, вполне объясняется той предательской ролью, которую Блюм выполняет на службе у американского монополистического капитала, пытающегося стать хозяином Франции.

Особое место в журнале занимают статьи и материалы, посвященные Германии и германскому вопросу; здесь "учёные"-историки даже не считают нужным сохранять видимость лицемерного объективизма и выступают откровенными лакеями американского империализма.

Статья Вильгельма Меля "Германские социалисты и внешняя политика Германии от Лондонской конференции до Рапалло" (мартовская книжка 1947 г.) является не чем иным, как откровенной попыткой оправдать буржуазно-националистическую политику германской социал-демократии в один из решающих периодов германской истории. Статья посвящена главным образом деятельности правительства Вирта, которое опиралось на центр и социал-демократов. Автор расхваливает антисоветскую политику социал-демократов, выразившуюся в том, что весьма влиятельные круги этой партии осуждали советско-германский договор в Рапалло. Скрывая от читателя существо социал-демократической политики, которая упорно стремилась к включению Германии в антисоветский фронт, создаваемый Антантой, автор "логически" обосновывает эту политику германской социал-демократии - как следствие её "западной ориентации", продиктованной политикой "исполнения" Версальского договора. Вся статья направлена на оправдание и восхваление германской правой социал-демократии, этого верного слуги современного американского империализма.

Два обзора в журнале посвящены германской проблеме наших дней: обзор Ландауэра "Союзники и будущность Германии" (сентябрьская книжка 1946 г.) и обзор Брунауэра по экономической политике США в отношении Германии. В сущности, оба "германских специалиста" под видом обзоров нескольких последних книг о Германии дают изложение американской политики в Германии, политики, исходящей из ревизии согласованных решений союзных держав о Германии. Ландауэр лицемерно выступает против "децентрализации" Германии, однако выдаёт смысл своей позиции, когда ратует за сохранение за Пруссией её прежней гегемонии в Германии. Автор утверждает даже, что Пруссия в период Веймарской республики неоднократно играла роль... опоры демократии! Американские империалисты, как известно, не хотят опереться на демократические силы в германском народе. Ландауэр пространно доказывает, что ни крестьянство, ни католическая церковь не могут служить опорой для союзников, так как первое является опорой реакции, а вторая легко вступает в компромиссы с реакцией, как это было в период гитлеризма. Казалось, что из этого анализа автор должен был сделать выводы о необходимости демократической перестройки Германии и о том, что в Германии опорой союзников должен быть прежде всего германский пролетариат. Однако Ландауэр этого не хочет признать. Программа, которую он предлагает, подсказана ему планами американского империализма в Германии: он считает возможным опереться в Германии на две силы - церковь и социал-демократию. Как это согласуется с его же утверждением, что католическая церковь вошла в соглашение с нацистской реакцией? Что касается правой социал-демократии, то автор откровенно признаёт, что мысль об опоре на неё ему внушил веймарский опыт, когда именно социал-демократы вместе с центром "отстояли" германский империализм от "коммунизма".

Ещё более откровенный характер носит обзор Брунауэра об экономической политике США в отношении Германии. Автор открыто стремится оправдать американскую политику в Германии, он, не стесняясь, решительно "осуждает" Потсдамское соглашение, считая его "неработоспособным", и откровенно призывает к окончательному разделу Германии.

Так "научный" журнал, печатая на своих страницах открытые нападки на согласованную политику англо-советско-американской коалиции держав в отношении Германии, разоблачает себя и здесь как орган американского империализма.

Мы видим, таким образом, что статьи, посвященные Германии и германской проблеме, характеризуются теми же общими чертами: открытой поддержкой агрессивной, антидемократической политики американского империализма. Американские историки прямо участвуют в этой политике, подыскивая для государственного департамента "историческую аргументацию" и мотивы в "подкрепление" этой политики. Это раболепство американских историков перед Уолл-стритом, который диктует и направляет всю внешнюю политику США, лишний раз разоблачает лживые утверждения буржуазных апологетов о мнимой "объективности" буржуазной науки в условиях империализма.

*

Сделанный нами беглый разбор американского журнала за три года убедительно показывает, что подавляющее большинство американских историков давным-давно полностью перешло на службу американского империализма.

Дипломированные лакеи американского монополистического капитала включились в обслуживание империалистической политики США. Её интересами продиктованы тематика, направленность, метод и характер работы американских историков. Американская буржуазная историография, по существу, оказывается не чем иным, как одним из отделов государственного департамента. Её приёмы подчас тоньше и осторожнее, но цель их одна и та же; эта цель, - проведение в жизнь агрессивной политики, направленной на утверждение мирового господства США. Стремясь облегчить государственному департаменту осуществление этой цели, американские буржуазные "учёные"-историки ведут активную и разнузданную пропаганду отравленных идеек космополитизма, атакуя принцип суверенитета народов, нападают на согласованные решения держав, доставляют государственному департаменту "аргументацию" для требований пересмотра и отмены этих решений, всеми правдами и неправдами пытаются замаскировать агрессивную "сущность атомной дипломатии американского империализма. Основным приёмом американской проституированной "исторической науки" становится метод фальсификации. Эта фальсификация производится различными способами: фальсифицируются сами тексты, для исследования берётся частность вне связи с целым, из рассмотрения устраняются коренные, узловые вопросы и проблемы, избегаются всякие намёки на классовую борьбу.

Вывод ясен: американская буржуазная историческая наука, пошедшая в услужение к американскому монополистическому капиталу, не имеет ничего общего с подлинно научным исследованием В этом убеждает нас и анализ американского исторического журнала по новой истории.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - Н. Е.:

Комментарии: