Второе заседание возобновленной в 2004 г. Комиссии историков России и Словакии состоялось в Москве 2 - 4 октября 2007 г. (о первом заседании Комиссии в Братиславе см. [1. С. 106 - 111]).

К нему была приурочена Международная научная конференция "Русские и словаки в XIX-XX вв.: Контакты, взаимодействие, стереотипы". Практическую организацию конференции вела россий-

ская сторона (ученый секретарь Комиссии М. Ю. Досталь).

Первый день работы конференции проходил в Словацком институте при Посольстве Словацкой Республики в Москве. Участников российско-словацкого форума приветствовали: председатель Национального комитета российских историков акад. С. Л. Тихвинский, Чрезвычайный и полномочный посол Словацкой Республики в Российской Федерации, д-р Аугустин Чисар, председатель российской части Комиссии историков России и Словакии, чл. -корр. РАН В. А. Тишков, председатель словацкой части Комиссии - [М. Барновский], директор Института славяноведения РАН, К. В. Никифоров, председатель Общества дружбы со Словакией И. А. Черкасов, проф. МГУ Л. П. Лаптева, проф. Марийского гос. пед. университета Г. В. Рокина.

Научную часть конференции открыл теоретический доклад В. А. Тишкова (ИЭА РАН) "Российский народ и национальная идентичность", в котором была поставлена важная и политически актуальная проблема складывания российской гражданской нации наряду с существованием русской этнической нации и анализировалось отношение к этим понятиям в общественной мысли России XVIII-XIX вв., СССР, постсоветской России и в международном контексте. Докладчик пришел к обоснованному выводу о том, что "аргументы противников национальной российской идентичности из разных лагерей ("имперская природа" современного режима, этнический сепаратизм, бунт униженного русского народа, социальная дифференциация, недостаток демократии и т.д.) являются несостоятельными. .. Национальная идентичность утверждается, прежде всего, через обеспечение гражданского равноправия, систему воспитания и образования, государственный язык, символы и календарь, культурное и массмедийное производство. Российская Федерация нуждается в доктрине обеспечения гражданской солидарности и национальной идентичности" [2. С. 10].

В докладе Т. Ивантышиновой (ИИ САН) "Результаты исследования коллективных форм идентичности словаков" анализировались немногочисленные специальные работы, вышедшие по данной проблематике в Словакии после "бархатных революций" 1989 г., пересматривающие стереотипы, сложившиеся в историографии эпохи социализма.

Д. Шкварна (ун-т в г. Банска Быстрица) в докладе "Генезис словацких национальных символов" убедительно показал, в каком трудном историческом контексте двойного государственного подчинения формировались словацкие национальные символы, определившиеся в конце 40-х - начале 60-х годов XIX в. Автор отметил, что отсутствие исторической государственности оказало существенное влияние на содержание символов - в них преобладали не столько исторические личности, сколько явления природы, особенности ландшафта, "пасторальная" народная культура и пр. Он констатировал, что после заключения австро-венгерского дуализма 1867 г. в условиях усиления мадьяризации большинство словаков было вынуждено принять официальную венгерскую символику, возрождение национальной - произошло только с образованием ЧСР в 1918 г.

Проф. Г. В. Рокина (Марийский гос. пед. ун-т) выступила с докладом "Русские глазами словаков, словаки глазами русских: стеоретипы восприятия в реалиях XIX в.". Она подчеркнула, что в начале данного столетия русское общество почти ничего не знало о словаках, путая их с "венгерцами". Но по мере развития славяноведения, после научных путешествий первых университетских славистов в славянские страны и особенно во второй половине XIX в. укрепились культурные контакты со словацкой научной и литературной элитой, расширились знания об этом этносе, сформировалось представление о нем как о народе "с голубиным сердцем", искренне служащем идеалам славянской взаимности, преданном русским и пр. Этот стереотип долго сохранялся и в изменившихся реалиях XX в.

В докладе М. Ю. Досталь (ИСл РАН) "Образ Словакии и словаков в трудах и путевых впечатлениях российских университетских славистов в 30 - 40-х гг.

XIX в." детализировался один из периодов активизации русско-словацких связей. В докладе показано, что первые университетские слависты, посетившие словацкие земли и завязавшие контакты со словацкими интеллектуалами, с позиций романтизма сформировали привлекательный портрет словаков, наделив его лучшими чертами славянского характера: миролюбием, добродушием, гостеприимством, признав их народом "сельским, патриархальным, идиллическим". При этом они в своих статьях и лекциях знакомили русское общество с историей, особенностями развития языка и литературы словаков во всей сложности их конфессионального противостояния, не проявляя никакого высокомерия представителей "великой нации" к "малой", что, несомненно, способствовало укреплению связей и являлось ощутимой поддержкой словакам в трудных условиях их борьбы против мадьяризации.

В докладе Д. Кодайовой (ИИ САН) "Россия в путевых записках словаков" в продолжении развития темы о русско-словацких культурных связях говорилось об очень распространенном в словацкой литературе на рубеже XIX-XX вв. жанре путевых записок. Докладчик показала эволюцию содержания этих записок с XVIII в. и пришла к выводу, что их авторы в названный период пытались представить идеализированный образ России, соответствующий их русофильским настроениям - как великую по пространству, населению и экономическому потенциалу славянскую державу, проявляющую заботу о своих зарубежных соплеменниках и стоящую на страже их интересов, что мало соответствовало реальной действительности.

Проф. МГУ Л. П. Лаптева прочитала доклад "Светозар Гурбан-Ваянский и Россия", в котором подчеркнула, что русофильские настроения словацкого писателя способствовали тому, что в конце XIX в. многие российские газеты и журналы охотно печатали переводы его сочинений. В советской историографии акцентировался, прежде всего, его консерватизм. Неисследованной осталась переписка Ваянского, которая позволяет скорректировать представление об его отношении к России. Так, он вовсе не ожидал пассивно прихода "казака-освободителя" от мадьярского ига, а призывал бороться за то, чтобы "честно заслужить себе счастливую долю" [2. С. 20]. Не отрицая консерватизма мировоззрения Ваянского, автор полагает, что его деятельность нельзя истолковывать как проявление реакционности словацкого писателя.

Проф. И. В. Крючков (Ставропольский гос. ун-т) в докладе ""Словацкий вопрос" на страницах периодики Юга России в начале XX в." осветил эту совершенно не изученную в нашей историографии проблему. Он констатировал, что в этот период в периодике Дона и Северного Кавказа отмечается некоторый всплеск интереса к словацкой проблематике и попытался объяснить причины этого явления. Автор пришел к выводу, что, хотя вести из Словакии (Северной Венгрии) были довольно скупы по сравнению с другими информационными материалами, поступающими из Австро-Венгрии, и касались в основном венгеро-словацких противоречий, "они стали своеобразным прорывом информационной блокады вокруг словаков, давая жителям юга России пусть даже обрывочные сведения о развитии словацкого народа в начале XX в." [2. С. 27].

Т. Ивантышинова прочитала доклад "Национальная идентичность словаков и споры о наследии Л. Штура в XX в." Она указала, что в 1920-е годы с возникновением Чехословакии и укреплением идеологии "чехословакизма" возникла широкая дискуссия о роли одного из лидеров словацкого национального движения, кодификатора словацкого литературного языка Л. Штура в словацкой истории. Начало ей положила книга видного словацкого публициста и политика М. Годжи "Чехословацкий раскол" (1920), в которой эта роль оценивалась скорее негативно. Годжу поддержали словацкие "чехословакисты" (гласисты) и чешские профессора Братиславского университета, которые утверждали, что словаки являются частью единого чехословацкого народа, а словацкий язык и культура имеют лишь региональное значение. Напротив, большинство словацкой интеллигенции выступило в защиту штуров-

ских традиций, концепции словацкой "самобытности", самостоятельности словацкого языка и культуры. Полемика продолжалась в 1930-е годы, в период Второй мировой войны и критические моменты истории Чехословакии (1968, 1989 гг.), продолжается и до сих пор, свидетельствуя о том, что Годжа "невольно коснулся болезненного нерва словацкой исторической памяти" [2. С. 29].

В докладе Э. Г. Задорожнюк (ИСл РАН) "Проблема отношения между чехами и словаками сквозь призму сочинений Т. Г. Масарика "Россия и Европа"" говорилось об отношении этого видного политика к словацкой проблеме. Как сторонник "чехословакизма", полусловак, он писал о взаимном притяжении чехов и словаков, считая словаков "наиболее чистой частью" единого "чехословацкого народа". По мнению автора, проблема единения чехов и словаков решалась в книге Масарика с учетом неизбежности будущих преобразований в России, что было актуально в годы написания книги (1913) и в настоящее время (в годы издания на русском языке - 2000) в новом круге фундаментальных трансформаций нашей страны.

Первый день работы конференции завершился торжественным обедом, данным Послом Словакии в России в честь ее участников.

3 октября конференция продолжила свою работу в Институте славяноведения РАН. Е. П. Серапионова (ИСл РАН) в докладе "Словацко-российские контакты в начале XX в." определила несколько этапов их развития. Так, на рубеже веков они во многом определялись русофильством "мартинцев" и С. Гурбана-Ваянского, которые в своей внешнеполитической программе однозначно ориентировались на Россию. В период массовой эмиграции словаков за океан, часть из них (свыше 50 тыс.) оказались в России, объединившись в единый союз с чехами. В период Первой мировой войны в России появилось значительное число военнопленных (200 - 250 тыс.), которые создали ряд союзов и обществ, разрабатывающих решение чешского и словацкого вопросов. Некоторые из них выступали за создание союзного славянского государства под эгидой России с максимальной автономией для Словакии. В России при участии словаков была создана Чешская дружина, прекрасно зарекомендовавшая себя на фронтах войны. В докладе освещались подробности формирования Чехословацкого корпуса в России и его вооруженного конфликта с частями Красной Армии. Образование Чехословакии в 1918 г. определило новые рубежи развития российско-словацких связей.

Ю. В. Богданов (ИСл РАН) выступил с докладом "Словаки в публицистике Ильи Эренбурга". Он рассказал о впечатлениях писателя от посещения Словакии в декабре 1927 г. и в июле - начале августа 1928 г. После холодного приема в Польше словацкие писатели встретили его "со всей душевностью не привыкших лицемерить людей", поразили "задушевностью" неформального общения, искренним гостеприимством. Свои впечатления о Словакии и ее народе он изложил в репортаже "Первая встреча" и цикле очерков "1928. Словакия", изданных в Берлине, Москве и словацком журнале "DAV". Верность дружбе со словацкими писателями трудной и трагической судьбы В. Клементисом и Л. Новомеским И. Эренбург пронес через всю жизнь.

[М. Барновский] (ИИ САН) в докладе "Проблемы национальной идентичности русинов-украинцев в Словакии в XX в." подробно осветил особенности национального развития русинов в XIX в. и вхождения территорий их проживания (Подкарпатской и Пряшевской Руси) в состав Чехословакии в 1919 г. Причем первой из них был обещан статус автономии. Автор подчеркнул, что в межвоенной ЧСР сформировались три основные течения национальной ориентации русинов - великорусское, украинское и собственно русинское. Первые два поддерживали соответственно русские и украинские эмигранты, последнее - греко-католическое духовенство, так что многие считали это вероисповедание выражением национальной идентичности русинов. В годы Второй мировой войны русины подверглись дискриминации со стороны властей нового Словацкого государства, взявших курс на ассимиляцию русинского населения, что привело к ро-

сту среди русинов оппозиционных настроений и "открытому сопротивлению нацизму и тоталитарному режиму". После присоединения Подкарпатской Руси к Советской Украине всех русинов провозгласили украинцами. Украинский язык стал обязательным для всех русинских школ. Украинизацию проводили и в Пряшевской Руси в составе Словакии. В начале 1950 г. здесь был ликвидирован последний оплот русинства - греко-католическая церковь. Новое русинское возрождение началось в Словакии в 1989 г., на Украине-в 1991 г.

М. Ю. Дронов (Москва) в докладе "Этнонациональная идентичность греко-католиков и православных Восточной Словакии в межвоенный период" на материалах истории униатской и православной церквей детализировал проблему определения идентичности русинов, поднятую в выступлении М. Барновского. Он подчеркнул, что если православный клир однозначно придерживался прорусской ориентации, то определение национальной идентичности унитатов представляет чрезвычайную сложность. Здесь в тесном переплетении были представлены все виды ориентаций - прорусская, проукраинская, русинская и мадьяронская. Многое зависело от эволюции мировоззрения главных церковных иерархов. Например, украинской ориентации придерживались в период управления Пряшевской епархией Дионисием Няради, но многих сторонников это течение не привлекло. Ситуацию осложняло распространение амбивалентной этничности, характерной для национально смешанных территорий. Все это требует выработки адекватных методологических подходов к исследованию этой важной проблемы.

В докладе В. В. Марьиной (ИСл РАН) "Словакия и словацкие политики глазами советских дипломатов 1939 - 1941 гг." анализировались архивные документы НКИД, касающиеся установления de facto дипломатических отношений между вновь образованным Словацким государством и СССР, а именно, донесения советского полпреда, умного и проницательного дипломата Г. М. Пушкина (1909 - 1963). Он дал выразительные характеристики тогдашней правящей верхушке Словакии - Й. Тисо, Ф. Дюрчанского, Ф. Чатлаша, М. Пружинского, А. Маха, В. Туку и др. По ним можно составить интересное общее представление о нюансах внешней политики марионеточного государства, степени ее подчинения германскому влиянию и пр.

Д. В. Кузнецов (Москва) в выступлении "Контакты и взаимодействие русских и словаков в период Словацкого национального восстания" поделился воспоминаниями о своем участии в этом восстании в составе партизанского отряда "За Родину" под командованием М. Я. Савельева. Он отметил, что, по его наблюдению, советские партизаны встретили радушный прием со стороны местного словацкого населения - их поили, кормили, размещали в своих домах, оказывали медицинскую помощь, не выдавали карателям и пр. "Мы буквально вросли в словацкий этнос" - заключил докладчик.

Д. Кодайова прочитала доклад о переводчицах произведений классической русской литературы на словацкий язык. Она констатировала, что до 1918 г. переводы с русского языка были достаточно редки. В межвоенной Чехословакии словацкая интеллигенция проявляла интерес к русской литературе, после 1948 г. этот процесс проходил в рамках государственной политики. Наиболее выдающимися словацкими переводчицами в XX в. были Б. Шкультеты, Е. Турцерова, З. Есенская, М. Разусова-Мартакова и др. Благодаря их усилиям словацкая публика познакомилась с произведениями Н. В. Гоголя, А. С. Грибоедова, А. Н. Островского и др., а после войны - М. Шолохова, Б. Пастернака, В. Шукшина и др.

О. И. Брусина (ИЭА РАН) в докладе "Проблемы идентичности славянского населения в мусульманском окружении (по материалам Средней Азии)" детально проанализировала особенности проживания и адаптации славянского населения в этом регионе, начиная с XIX в. по настоящее время, показав значительные изменения, произошедшие в постсоветский период. Автор констатировала, что нынешние вынужденные переселенцы в Россию не смешиваются с единоплемен-

никами, ощущая себя "среднеазиатскими русскими", особой русскоязычной этнической группой, сохранившей патриархальные обычаи, традиционные семейные ценности, уважение к старшему поколению, традиции гостеприимства, вежливого общения и пр.

Конференцию завершил доклад Е. В. Гурко-Кряжиной (ИНИОН РАН) "Русскоязычная периодика Словакии (1919 - 1944) в библиографическом отражении". Автор проанализировала подавляющее большинство указателей периодики Русского Зарубежья, изданных в Германии, Франции, США, Словакии, Чехии и пр. и основные монографии по данной теме, представив свое видение классификации всей выявленной литературы. Констатировав, что русскоязычная периодика Словакии остается слабоизученной, автор предприняла попытку создания ее наиболее полной библиографии.

Прослушанные доклады и выступления стали предметом живой дискуссии. В ней ставились вопросы о правомерности выделения российской гражданской нации в ущерб русской этнической, о необходимости выработки четких современных дефиниций "народ" и "нация", о сохранении стереотипа восприятия словаков, как народа "с голубиным сердцем" на протяжении XIX-XX вв., о сущности политики "чехословакизма", проводимой Т. Г. Масариком и Э. Бенешем и сложившегося в советское время понятия "советский народ", о целесообразности употребления термина "русины-украинцы" при определении национальной идентичности русинов и т.д.

По общему мнению, на конференции было прочитано много докладов, не только креативных теоретически, но и отличающихся новизной тематики, использованием неизвестных архивных источников и материалов периодики, новым подходом в освещении традиционных проблем и пр. Было высказано пожелание о привлечении к работе конференции и Комиссии научной молодежи, в том числе и для оперативного решения организационных проблем. Участники конференции (как словацкие, так и российские) выразили благодарность ее устроителям за образцовую организацию работы и издание тезисов докладов.

4 октября 2007 г. на специальном заседании членов Комиссии историков России и Словакии были подведены итоги ее работы, определены планы на будущее и подписан протокол. После детального обсуждения темой Международной научной конференции, приуроченной к третьему заседанию Комиссии определена: "Словакия и Россия: проблема Восток-Запад". Проведение следующего заседания намечено на осень 2009 г. в Словакии. По материалам прошедшей конференции издан сборник статей на базе Марийского государственного педагогического университета (2007).

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Досталь М. Ю. Первое заседание Комиссии историков России и Словакии (Братислава, сентябрь 2007 г.) // Славяноведение. 2007. N 1.

2. Русские и словаки в XIX-XX вв.: Контакты, взаимодействие, стереотипы. Тезисы докладов Международной научной конференции (Москва, 2 - 4 октября 2007 г., приуроченной ко Второму заседанию Комиссии историков России и Словакии). М., 2007.

Постоянный адрес данной публикации: