Libmonster ID: RU-17377
Автор(ы) публикации: Е.П. АКСЕНОВА

В сборнике Славянского благотворительного общества в Болгарии помещена статья Г.В. Флоровского, специально посвященная вопросу о славянской идее. С чем это связано?

Славянское благотворительное общество (Славянското благотворително дружество) было организовано в 1899 г. в Софии. Одним из первых председателей общества был Ив. Вазов. Большую роль в определении характера и направления деятельности общества сыграл Ст. Бобчев, возглавлявший его с 1903 г. до 1940 г. Общество было создано по аналогии со Славянским благотворительным обществом в Петербурге ревностными сторонниками славянской идеи и осуществляло благотворительную, гуманитарную, культурную и общественную деятельность, поддерживало тесные связи с подобными организациями в других славянских странах, прежде всего - в России. Его печатными органами были журнал "Славянски глас", газета "Славянски вести" и другие издания. Общество принимало активное участие в подготовке и проведении славянского съезда в 1910 г. в Софии. За свою вековую историю оно меняло формы и методы работы в соответствии с потребностями жизни, но никогда не отстаивало панславизм и мессианизм, выступая за мир и славянскую взаимность [1].

В 1924 г. болгарское Славянское благотворительное общество отмечало свое 25- летие. Эта дата дала повод для подведения итогов сделанного и определения перспектив деятельности. К юбилею был подготовлен сборник, вышедший из печати в 1925 г. [2]. Опубликованные в нем статьи отражали те или иные аспекты славянской идеи. По составу авторов это было международное издание, в котором приняли участие представители почти всех славянских народов. От России в сборнике выступали ученые русского зарубежья - В.А. Францев, М.Г. Попруженко, А.А. Башмаков и Г.В. Флоровский.

Георгий Васильевич Флоровский (1893-1979), философ, богослов, историк русской мысли, окончил историко-филологический факультет Новороссийского университета. В конце 1919 г. (по другим сведениям - в начале 1920 г. [3. С. 27]) он покинул Россию и влился в ряды "первой волны" эмиграции. Вначале жил в Софии, а в конце 1921 г. поселился в Праге, где преподавал на Русском юридическом факультете Пражского университета. В 1923 г. защитил диссертацию "Историческая философия Герцена". С 1926 г. жил в Париже и был профессором Православного Богословского института. После второй мировой войны (в 1948 г.) уехал в США и работал в Колумбийском, Бостонском, Гарвардском и других университетах Америки. В


Аксенова Елена Петровна - канд. ист. наук, старший научный сотрудник Института славяноведения РАН.

стр. 93


Принстоне был профессором на кафедре славистики и богословия и, наряду с богословскими дисциплинами, вел семинары по истории славянской литературы [4. С. 653-655].

Г.В. Флоровский вырос в семье священнослужителя, с детства он уверился в истинности православия и оставался тверд в вере (без колебаний или фанатизма) в течение всей своей долгой жизни. В 1932 г. он принял сан священника. Еще в юности Флоровский познакомился с трудами С.М. Соловьева, В.О. Ключевского, П.Я. Чаадаева, славянофилов, с "Историей русской церкви" Е.Е. Голубинского, которые оказали влияние на формирование его мировоззрения. В нем было сильно ощущение "русскости" (в культурном и духовном смысле), но он был открыт и другим культурам [5.С.261].

Кризисные события первых двух десятилетий XX в. рождали смятение в умах. "Экзистенциальная неустойчивость побуждала искать новую опору, новую систему ценностей" [5. С. 263]. Особенно существенно это было для эмиграции, в среде которой зародилось евразийство (как поиск ответов на насущные вопросы). Г.В. Флоровский полагал, что в процессе своего исторического развития русская мысль зашла в тупик - следует идти иным путем [5. С. 267]. Он стоял у истоков евразийства, разделяя взгляды других представителей этого направления на то, что происходит крушение европейской культуры. Запад клонится к упадку, Восток переживает подъем и это начало эпохальных перемен в истории человечества [3. С. 30-31]. Флоровский считал, что будущее России связано с религиозным и духовным подвигом, раскрывающим приоритет свободы творчества, культурного свершения. Для этого необходимо лучше понять подлинные ценности русского народа, неотделимые от его веры и церкви [5. С. 266].

Но Флоровский не считал себя "доктринальным евразийцем", занимая собственную позицию, и вскоре отошел от этого движения, не приемля его политизации [3. С. 31]. С конца 1920-х годов и почти до конца жизни он активно участвовал в экуменическом движении (в 1954 г. был избран президентом Национального совета церквей в США). В научном творчестве Флоровского преобладали религиозные и философские темы. Его работы отличает критический анализ первоисточников, богатство фактического материала, широкий исторический фон, продуманность выводов. Самая известная книга ученого - "Пути русского богословия" (Париж, 1937) - представляет собой очерк русской интеллектуальной истории и философско- общественных направлений с акцентом на религиозном аспекте мысли. Флоровский пользовался авторитетом у русских и западных коллег. Научная, преподавательская и экуменическая деятельность принесли Флоровскому мировую известность. Идеи ученого способствовали усилению внимания западных исследователей к истории русской философии XX в. [4. С.653-655].

В декабре 1924 г. Г.В. Флоровский откликнулся на просьбу болгарского Славянского благотворительного общества и прислал из Праги для юбилейного сборника статью под названием "Вселенское предание и славянская идея" [2. С.25-33] (1). Эта тема отвечала общей тематике издания и в то же время была связана с собственным исследовательским интересом автора. Статья вполне соответствовала тем взглядам, которые одухотворяли научную деятельность ученого в начале 1920-х годов, и одновременно отражала те влияния, которые оказывали на его труды идеи других философов и исследователей. Это небольшое по объему сочинение является творческой переработкой и дальнейшим развитием тех положений, которые нашли отражение в более ранних работах Флоровского - "Из прошлого русской мысли" [6. С. 7-27], "Вечное и преходящее в учении русских славянофилов" [6. С. 31-51] и др. Статья, по сути, представляет собой сжатый очерк истории русской философской мысли в течение ста лет (со всеми ее национальными особенностями), истории "вызревания" русской национальной идеи, идеи о призвании России как великой славянской державы, как носительнице славянской идеи.


1 Статья (с купюрами) опубликована также в сборнике [6. С. 256-264].

стр. 94


Начиная свои рассуждения, Флоровский отталкивается от высказываний Гегеля, что развитие философской мысли связано с определенными эпохами и лишь с некоторыми народами. Но при этом у определенного народа возникает определенная философия, в которой раскрывается его дух, жизнь, идея. "В муках и сомнении преодолевает созревающая мысль", вступая в "философскую жизнь", расхождения "внутреннего стремления" и "внешней действительности". Такое состояние, подчеркивает Флоровский, "переживало русское общественное сознание на рубеже двадцатых и тридцатых годов прошлого (XIX. - Е.А.) века" [2. С. 25-26].

Тридцатые годы XIX в. - это эпоха, которая получила меткое название "ледохода русской жизни" (М.О. Гершензон), это эпоха, "впервые сознательно на себя взглянувшая" (Ф.М. Достоевский). Характеризуя "людей тридцатых годов", Флоровский отмечал, что они "точно уязвлены какою-то великою тоской, волнительной и жуткой", в их душевной жизни господствовали "героические аффекты, восторженно-ликующие или безотрадно-скорбные, - но всегда неистовые и неукротимые". Они больны, по словам Флоровского, "внутренним раздвоением, лермонтовской грустью и "рефлексией". И это щемящее переживание разрешается то бескрылым влечением к духовной цельности, тягою к природе, культом патриархального быта, то грустными воспоминаниями о героических этапах невозвратимого прошлого" [2. С. 26] (2).

Ощущение "пробуждающегося сознания" было настолько сильно в "людях тридцатых годов", что они уже могли четко определить дальнейший шаг развития русской мысли. "Нам необходима философия, все развитие нашего ума требует ее", писал И.В. Киреевский в 1830 г. Цитируя его, Флоровский выделяет следующие слова: "Наша философия должна развиться из нашей жизни, создаться из текущих вопросов, из господствующих интересов нашего народного и частного бытия" [2. С. 26]. И действительно, подтверждает Флоровский, русская философская мысль родилась из жизни - сначала в виде литературной критики и историософских рассуждений, в пылу "культурно-патриотических" споров, затем, "умудренная историческим опытом", она поднималась на новые высоты, покидая пределы обыденного сознания и сублимируясь в философские проблемы [2. С. 26-27] (3).

Этап развития философской мысли, который связан с эпохой тридцатых годов XIX в., по мнению Флоровского, характеризуется тем, что "в русское сознание неотразимо врезалась загадка России" (курсив мой. - Е.А.) и встали вопросы о русском "лице", о "русской судьбе", о "русском призвании" (в этом ученый видит назревание "славянофильских проблем") [2. С. 27] (4).

Славянофильское интеллектуальное течение Флоровский образно и тонко называет "национально-философской тревогой". Он считает "грубою ошибкою" преувеличение роли "германского идеализма" в возникновении славянофильского мировоззрения. "Западные идеи, - писал он, - служили скорее "гипотезою оформления", нежели "бродильным ферментом"" (5). Из немецкой философии русская мысль


2 Обращает на себя внимание психологический аспект данной характеристики (как и некоторых других сюжетов статьи). По всей вероятности, это можно объяснить тем, что в студенческие годы большое влияние на Г.В. Флоровского оказал ученик и последователь В. Вундта, Н.Н. Ланге, преподававший в университете философию и увлекавшийся экспериментальной психологией.

3 В своей первой печатной статье "Из прошлого русской мысли" Флоровский, рассматривая труды Н.А. Бердяева и М.О. Гершензона, писал, что русские мыслители 1830-1840-х гг. сумели создать "философию цельного духа"; идея "цельного знания" была вызвана самой жизнью, духом "русского романтизма"; эта идея была присуща и славянофилам, и западникам; поиски "цельности" характерны для всей русской литературы. Но построение на этой идее "целого миропонимания находим мы только у славянофилов", а позднее - у Соловьева [6. С. 10, 13, 15, 25-26].

4 Подобные движения общественной мысли, как отмечал Флоровский, были характерны и для других славянских народов - польский мессианизм, иллиризм, чешское национальное возрождение [6. С. 31].

5 В более ранней работе Флоровский писал, что славянофильская мысль "потекла" по "тому же фарватеру", что и гегелевская. Из того, что славянам "надлежит осуществить определенный общечеловеческий идеал", делался вывод, что "этот идеал есть славянский идеал", выражающий сущность славянского духа; вся история славянства - "воплощение некоторой высшей нормы" [6. С. 43].

стр. 95


"заимствовала не столько готовые решения, сколько вечные вопросы и очередные задания", которые при этом сразу же "наполнились новым, своим" содержанием (6).

Философия истории (7) стала одной из центральных проблем русской мысли, в которой с неизбежностью все отчетливее вырисовывались как "объект философского раздумья" Европа, Запад и все нагляднее раскрывалось русское своеобразие и резче обозначалось различие Запада и России (8). Вследствие этого возникала "борьба с Западом", наполнявшая "всю историю общественного сознания" в XIX в. (9) Изучив труды ранних славянофилов, Флоровский убедился, что они подходили к этой проблеме не поверхностно, трактуя "борьбу" не "в смысле обособления во что бы то ни стало", а углубленно, рассматривая ее как "ответственную оценку... начал и достижений" Запада, как "вопрос о наследовании" [2. С. 27] (10).

Антитеза "Россия - Запад", отмечает Флоровский, появляется уже в первом "философическом письме" Чаадаева, "врезывается в русское внимание и образует живое средоточие философского раздумья вплоть до наших дней", т.е. сто лет спустя. Эту антитезу можно было рассматривать с точки зрения "различия исторических возрастов" - такое толкование легло в основу "западнического" направления. Но сразу же возникло и другое понимание ее - как "двух духовных типов". Явилась мысль, что "причина особенностей русской исторической судьбы лежит в наследии древней Византии". Это своеобразие с особой силой почувствовали "славянофилы" - И.В. и П.В. Киреевские, А.С. Хомяков, Ю.Ф. Самарин, И.С. и К.С. Аксаковы (11). Наряду с


6 Практически, то же самое подчеркивал чуть позже А.А. Кизеветтер, критиковавший евразийцев, в лекции "Славянофильство и евразийство" (20 января 1928 г.): "Гегель утверждал, что наступит пора, когда выступит народ, вобравший всю полноту разума. По его учению таким народом является германский". Славянофилы же "утверждали, что завершит процесс не романо-германский мир, а русско-славянская культура" (см.: [7. С. 21]).

7 В статье "Вечное и преходящее в учении русских славянофилов" Флоровский подробнее объяснял, как этические построения славянофилов облеклись в форму "философии истории", хотя их идеал лежал вне исторических пределов и был общечеловеческим. Но этот идеал должен был быть введен в историческую перспективу, чтобы "определить его роль, как фактора грядущей эпохи", как реальной исторической силы. И с этого шага, считает Флоровский, "начинается философское "грехопадение" славянофильства". Историческая постановка вопроса о смысле жизни внесла, по мнению Флоренского, диссонанс в славянофильскую доктрину. "Общечеловеческий идеал был связан с "народным духом" одной этнографической группы, цель человеческой жизни вдвинута в узко-национальную историческую перспективу. Славянство выступало в роли "самого высшего" народа. Это было ложно само по себе..." Кроме того, таким образом "открывался полный простор мессианистическим соблазнам". "Ранние" славянофилы старались избежать этой опасности, хотя это им не всегда удавалось. "Поздние" славянофилы, опиравшиеся на "политиканствующее здравомыслие Данилевского", отвергли понятие "общечеловеческого" в угоду "культурно-историческим типам" со своей "исключительностью" [6. С. 42-45].

8 В другом месте Флоровский отмечал, что для "романтических идеалистов сороковых годов" за историко-географической противоположностью России и Европы стояла другая антитеза - "принуждающей власти и творческой свободы", или еще глубже - "разума и любви". Славянофилы отвергли Запад не из-за "чужеплеменности" населения и "этнической далекости" культуры, а поняв "ложь и внутреннее бессилие" начал его бытия; Запад был отвергнут как "пройденная ступень"; в качестве "общечеловеческой" возникла новая мудрость - славянского мира [6. С. 37, 39].

9 На несостоятельность противопоставления "романо-германской" Европы и "христианского Востока" в культурной, духовной сферах, в области философской мысли обращал внимание и П.М. Бицилли (который, в годы студенчества Флоровского, преподавал в Новороссийском университете русскую историю) в статье ""Восток" и "Запад" в истории Старого Света", опубликованной во втором евразийском сборнике "На путях" (Берлин, 1922) (см.: [7. С. 85-91]).

10 В упомянутой выше лекции Кизеветтер также отмечал, что славянофилы, с одной стороны, признавали обреченность Западной Европы, с другой - считали славянство "одной из семей европейской семьи народов". Поэтому для славянофилов "все сводилось к тому, какую роль будут играть славяне в Европе", и прежде всего Россия "как великая славянская страна" [см.: [7. С. 19-20]).

11 В 1920-е годы в постановке проблем и исследовательской методике Г.В. Флоровский в какой-то мере подражал М.О. Гершензону (издателю "Вех", автору трудов о славянофилах), который, в частности, говоря о поколении 1830-1840-х годов, считал их идеи поиском ответа на вопрос о природе русской души и ее предназначении [5. С. 268].

стр. 96


ними Флоровский называет имя "своеобразного "западника" и "русского социалиста" Герцена" [2. С. 28] (12).

У всех русских мыслителей, пишет Флоровский, раздумье "над русской судьбой шло параллельно размышлению о судьбах Европы" (13). Еще в 1833 г. известный русский писатель и философ В.Ф. Одоевский пророчествовал, что Россию "ожидает или великая судьба, или великое падение", с ее "победой соединена победа всех возвышенных чувств человека", с ее "падением - падение всей Европы". Он высказывал мысль, что будет "русское завоевание Европы", но завоевание "духовное". В результате подобных рассуждений Одоевский в эпилоге к философскому роману "Русские ночи" (1844) приходил к выводу: "Девятнадцатый век принадлежит России". Его высказывания, по определению Флоровского, - "первая формулировка идеи о русском призвании в Европе" [2. С. 28-29].

Причины противоположности России и Европы объяснялись по-разному: их видели в религиозных началах, в "общественно-бытовых типах", в "этнографических носителях". Из этих компонентов, по мнению Флоровского, складывалась "тройственная антитеза: православного Востока и латино-протестантского Запада, мира общинного и "социального" и мира "политического" или государственного, мира славянского и мира романо-германского" [2. С. 29]. Между "антитетическими парами" существовала "внутренняя связь и зависимость".

Для характеристики явления противопоставления одного из "начал" явно недостаточно. Например, "этнографическая характеристика" (славянские или романо-германские народы), отмечал Флоровский, должна быть дополнена указанием той идеи, "во имя которой народ или племя имеет право не только на физическую наличность, но и на достойное историческое и действенное существование", в которой заключается его "национальное призвание". И в этой связи "ссылка на историческую молодость славянства и России", к которой прибегают большинство русских мыслителей, сама по себе ничего не объясняет - "одного возраста еще мало для обеспечения творческих достижений, деяний и подвигов". Но если ему нередко придавалось "решающее значение, то потому, что за молодостью виделась какая-то тайна, предчувствовалось... какое-то новое слово". И представители разных направлений - славянофилы, Герцен, Достоевский, Тютчев и другие - "при всех своих расхождениях", указывал Флоровский, были убеждены, что "России на челе славянства суждено и предначертано сказать миру "таинство свободы", слово "примирения", братства и всеобъемлющей, всечеловеческой любви". Через весь век пронесли надежду и веру "в высокое историческое предназначение (курсив мой. - Е.А.) славянского мира и славянской России русские мыслители". Эти вера и надежда, по мнению Флоровского, не потеряны еще даже после мировой войны и революционных событий в России, хотя "по-прежнему таинственна и загадочна русская и славянская судьба и по-прежнему вызывает она споры" [2. С. 29].

Эти споры, объяснял Флоровский, возникали из-за расхождения в понимании "самого смысла национальной идеи и национального своеобразия". В одном случае понимание заключалось в отождествлении призвания "с врожденным характером народа", а своеобразие сводилось "к неповторимой индивидуальности". В таком подходе Флоровский усматривал перенесение центра тяжести на "этнографический субстрат", приравнивание народа к организму, в результате чего "весь вопрос сводился к возрасту", а самобытность определялась множественностью


12 В другой связи Флоровский отмечал, что "разделение русского мыслящего общества" возникло не "в области общественно-исторического миросозерцания", не "в сфере национально-политического самосознания", а гораздо глубже - в "области ... идеалов" [6. С. 35, 37].

13 Европейский идеал "разложился" перед "судом их совести", писал Флоровский в другой работе, и на смену ему явился "патриотизм... как сознательно исповедуемое Credo" [6. С. 37].

стр. 97


""культурно-исторических типов", аналогичной множественности видов биологических" (14) [2. С. 29-30]. Такая точка зрения, по мнению Флоровского, была присуща А.И. Герцену, Н.Я. Данилевскому, К.Н. Леонтьеву и др. (15) "Биологический оборот" получала и "борьба с Западом", поскольку акцентировалось внимание на его "старости" в противовес "молодости" славянского мира. Совершенно отклонялся вопрос о каком-либо значении "романо-германского" Запада для славянского "культурно-исторического типа". Вопрос о "национальном творчестве сводился к требованию оставаться "самим собой". Таким образом, общечеловеческие начала просто отметались "во имя свободы физиологического самоопределения видов" [2. С. 30] (16).

Иное понимание национальной идеи, призвания, было у ранних славянофилов. Оно восходило, по мнению Флоровского, "к исповеданию безусловной, общезначимой и единой Правды" (17). При таком взгляде народы рассматривались "как свободные носители некоторых самодовлеющих ценностей, - или как отрицатели и разрушители этих ценностей, - как служители идеалов или идолов". Это - не "простое осуществление врожденных и неотъемлемых задатков", это - "служение, стремление и воплощение, овладевание", т.е. простор для творчества в культуре [2. С. 30].

А.С. Хомякова, Ю.Ф. Самарина, И.В. Киреевского Запад никогда не "отталкивал", отмечает Флоровский, "его приобретений они никогда не отрицали, но их пугала его "противоестественная старость", причину которой они видели в подмене идеалов идолами, "отвлеченными началами". Они осуждали Запад за отпадение от Вселенской Церкви. (Позже и Вл. Соловьев, которого Флоровский называет "верным учеником ранних славянофилов", видел в преодолении разделения церквей "единственный путь к разрешению "Великого Спора" - Востока и Запада" (18).) [2. С. 31].

Признавая Россию "особым миром", славянофилы видели своеобразие русской духовной жизни в ее восточно-православном происхождении. Не только Россия, но и "славянство в целом" является преемником восточного православия; "именно потому с такою трагическою болью переживали Юрий Самарин и Тютчев страдания одноплеменной, но иноверной Польши, потому так тревожила Тютчева судьба Чехии и ее безрелигиозного возрождения" [2. С. 31].


14 Именно в отождествлении истории человечества с природными процессами Флоровский видел утопичность воззрений многих русских философов и писателей [5. С. 269].

15 Если у Данилевского, писал Флоровский в другой статье, оригинальность русского и славянского пути основывается на исторической особенности, значимость славянских культурных ценностей видится в том, что они "порождение славянского национального гения", то Н.Н. Страхов пошел еще дальше, утверждая, что "славянские идеалы имеют и значение лишь для славянства", которое не навязывает их другим народам. "Из этого положения Страхова, - замечает Флоровский, - легко вывести аналогичное право других этнических единиц утверждать для себя в качестве высших культурных ценностей начала совершенно иные". Н.С. Трубецкой ("Европа и человечество") и вовсе отрицает "общечеловеческую" культуру, признавая культуру "плодом расовой и национальной традиции", т.е. решает вопрос "в плоскости эмпирического факта". Флоровский, соглашаясь со справедливостью утверждения, что "общечеловеческой" культуры, "как факта, не было, и не будет, и не может быть", что всякое "культурно- историческое явление национально", в то же время подчеркивал, что речь идет о "вечном", об общем для всех, "в чем раскрываются универсальные ценности" [6. С, 46-48].

16 В студенческие годы Флоровский проявлял интерес к естественным наукам; отголоски этого интереса, видимо, сказались на его подходе к рассматриваемой проблеме, когда акцентируется внимание на "биологическом" аспекте историко- философских взглядов. Такой подход порой выглядит несколько упрощенным, но в то же время наглядно показывает суть расхождения позиций различных мыслителей.

17 Правда, истина, в другом случае уточнял Флоровский, для них была связана с кафолической церковью, чьи традиции сохраняются в коллективной жизни народа [6. С. 14].

18 В качестве альтернативы эсхатологической перспективе Соловьев проповедовал идею новой христианской теократии. Эта идея оказалась в центре внимания Флоровского в 1920-е годы [5. С. 268]. Однако позиция самого Флоровского несколько отличалась - он говорил о возврате к истокам общей, нераздельной церкви.

стр. 98


Не подвергая сомнению православие, Флоровский полагал (вслед за Вл. Соловьевым (19)), что "наследие подлинной и потому вселенской истины обязывает к преодолению замкнутости", и Россия сознательно должна "становиться Востоко- Западом или Западо-Востоком, продолжая и исполняя европейскую историю". Мысль Ф.М. Достоевского о единении человечества как русском призвании "была предвосхищена не только Киреевским, но и Одоевским". Флоровский приводит слова малоизвестного русского богослова и мыслителя А.М. Бухарева (20): "Православие есть вселенское сокровище, сокровище для всего мира, и как священный залог вручено оно России". Для раннего русского славянофильства, по мнению Флоровского, "национальная надежда" заключалась в создании православной культуры как "синтеза древних отеческих преданий и неудачных опытов Запада". В их "вселенском, общечеловеческом пафосе не было никакой опасности для самобытности", поскольку речь шла о "единстве интернациональном... не исключающем многообразия... свободно-индивидуальных, а не принудительно-особенных форм". Вопрос стоял не о смене одного "народа" другим, а "о творческом (21) собирании" всего наследия, накопленного человечеством [2. С. 31].

Только при такой постановке вопроса, считает Флоровский, достигается подлинная "высота исторического понимания". Не "биологическое самоутверждение, но волнительное сознание безусловной ценности врученного славянству вселенского дара православной веры дает право на существование своей, особой восточно- православной культуры". И центр тяжести в данном случае лежит не "на славянской, а на православной особенности". В то же время православие представляет собой такую "полноту", цельность, от которой "отпали" другие "особенности". Поэтому на России лежит долг: понять, оценить неудачи, ошибки Европы, "трагедию Запада", начавшуюся с разделения церквей, в воспоминании "пройти через все исторические пласты вплоть до сияющих времен "древней неразделенной Церкви"" [2. С. 32].

Рассуждая о России, которой большинство русских мыслителей отводило особую роль в славянском сообществе, особую миссию в мировой истории, Флоровский останавливается и на задачах всего славянства. По его убеждению, славянство "должно вспомнить о своей исторической матери, о православной Византии, о своих первоучителях, равноапостольных братьях". Славянам нужно "почувствовать свою духовную связь с культурой православного древнего мира". Флоровский напоминает, что в православии были "истоки и силы славной культуры югославянской, старой Болгарии и старой Сербии". Осуществление славянской идеи, по его представлению, заключается не в "новых изобретениях" и "новых синтезах" (22), а в "возврате ... к покинутому или забытому единому стаду Православной Церкви". В этом он видит "единственный залог славянского единения и братства" [2. С. 33]. В осуществлении этого дела


19 В другой статье Флоровский, разделяя взгляды Соловьева, подчеркивал его мысль, что лишь "на почве вселенских, безусловно общезначимых начал возможна подлинная культура", и национальная задача славянства состоит в активном служении ценностям, которые "будут избраны за высшее благо в свободном подвиге мысли и веры". Он соглашался с Соловьевым и в том, что история славян может приобрести "культурную ценность" только в случае добровольного подчинения народа "общечеловеческим идеалам вселенского характера", подчинения, которое стало бы "источником творческого подъема" [6. С. 50].

20 Бухарев Александр Матвеевич (1824-1871), окончил Московскую духовную академию (1846), принял монашество (под именем Феодор). Преподавал в Московской и Казанской духовных академиях, был членом комитета духовной цензуры в Петербурге. Автор работ "О православии в отношении к современности" (СПб., 1860), "О миротворении" (СПб., 1864), "О современных духовных потребностях мысли и жизни, особенно русской" (М., 1865) и ряда других богословских и философских сочинений. Неизданным остался большой труд "Иисус Христос в Своем слове".

21 В системе философских взглядов Г.В. Флоровского важное место отводится "творческому началу"; на нем неоднократно акцентируется внимание и в рассматриваемой статье, и в других работах ученого. Так, заслугой славянофилов Флоровский считал определение "самобытности" (в отличие от "своеобразия") как соотносимого с понятием "творчество" [6. С. 50].

22 Вероятно, намек на деятельность неославистов и попытки создания различных славянских коалиций на внешнеполитической арене.

стр. 99


Флоровский не только возлагает надежды на человеческие возможности, но и уповает на волю и помощь Божью. Об этом свидетельствует эпиграф и заключительные строки статьи, где приводятся одни и те же слова из Евангелия (Мф 3, 9), что "Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму" [2. С. 25, 33].

Г.В. Флоровский, по оценке М. Раева, "имел острый и последовательный философский ум. Его не удовлетворяли общие рассуждения и эмоциональные обобщения. Он стремился постичь структуру идеи" [5. С. 269] и проследить ее развитие. Даже в небольшой статье он попытался проанализировать процесс формирования русской национальной философской мысли, обратить внимание на основы и главные составляющие различных философских и историософских воззрений.

Излагая взгляды русских мыслителей, Флоровский высказывал и свое отношение к тем идеям, которые представлялись ему стержневыми для русской философии. Его симпатии явно на стороне ранних славянофилов. Для него было важно, что наиболее значимой составляющей их воззрений являлось православие. Последователем ранних славянофилов Флоровский считал Вл. Соловьева, концепции которого были близки ему и оказывали на него определенное влияние.

"Вселенское предание" для Флоровского - это пронесенная и сохраненная через века и поколения историческая память о прежних временах духовной общности и неразделенной Церкви. Разделение церквей явилось, по мнению философа, тем отправным моментом, который положил начало "размежеванию", взаимному отдалению Запада и Востока. Славяне в основной своей массе являются носителями старинного "предания", поскольку они сохранили истинную, восточно- православную веру. Но есть славяне, отошедшие от этой веры. Поэтому "славянская идея" представляется Флоровскому как духовное и культурное единение славян на основе православия, творческое освоение достижений Запада и великая миссия по спасению Европы - возвращению к единой Церкви.

Однако доводы и рассуждения Флоровского, приведенные в небольшом историко- философском очерке, наводят на мысль о том, что славянская идея занимает в его изложении подчиненное место, являясь производной от русской идеи, от взглядов на противоположность России и Европы и уверенности в особом призвании России в разрешении "спора" между Востоком и Западом. Россия была самой мощной державой в славянском и православном мире, но не единственной, и потому, отдавая ей приоритет в спасательной миссии, невозможно было игнорировать ту славянско- православную среду, центром которой, согласно теориям многих русских мыслителей XIX - начала XX вв., являлась Россия. Аналогичной точки зрения, нашедшей отражение в рассмотренной статье, придерживался и Г.В. Флоровский.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Лазарева Е. Славянского движение в България. София, 1997. С. 63-232.

2. Юбилеен сборник на Славянского дружество в България. 1899-1924. София, 1925.

3. Блейн Э. Жизнеописание отца Георгия // Георгий Флоровский - священнослужитель, богослов, философ. М., 1995.

4. Бычков С., Колеров М. Флоровский Георгий Васильевич //Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть XX века. Энциклопедический биографический словарь. М., 1997.

5. Раев М. Соблазны и разрывы: Георгий Флоровский как историк русской мысли // Георгий Флоровский - священнослужитель, богослов, философ. М., 1995.

6. Флоровский Г. Из прошлого русской мысли. М., 1998.

7. Евразия. Исторические взгляды русских эмигрантов. М., 1992.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/Г-В-ФЛОРОВСКИЙ-О-СЛАВЯНСКОЙ-ИДЕЕ

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Россия ОнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Е.П. АКСЕНОВА, Г.В. ФЛОРОВСКИЙ О СЛАВЯНСКОЙ ИДЕЕ // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 26.01.2022. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/Г-В-ФЛОРОВСКИЙ-О-СЛАВЯНСКОЙ-ИДЕЕ (дата обращения: 28.03.2024).

Автор(ы) публикации - Е.П. АКСЕНОВА:

Е.П. АКСЕНОВА → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Россия Онлайн
Москва, Россия
128 просмотров рейтинг
26.01.2022 (792 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
5 часов(а) назад · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
3 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
4 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
5 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
7 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
8 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
8 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
8 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
9 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
Г.В. ФЛОРОВСКИЙ О СЛАВЯНСКОЙ ИДЕЕ
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android