Несмотря на возросший интерес к личности Н. М. Карамзина, к его литературной, научной и политической деятельности, до сих пор отсутствует научная публикация его исторических работ, переписки и других материалов¹ . Трудную задачу представляет собой выявление источниковой базы "Истории государства Российского". Уделив в ней огромное место (примерно половину) обширному комментарию, Карамзин не дал₎ однако, точных отсылок к источникам, и в некоторых случаях остается неясным, рукописный или печатный источник был им использован. Очевидна в связи с этим необходимость поиска и выявления его рукописного наследия в различных архивных и книжных хранилищах. В настоящее время такие материалы зафиксированы в архивных фондах ГПБ им. М. Е. Салтыкова- Щедрина, Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина, ЦГАЛИ СССР, ЦГИА СССР, Государственного литературного музея² .

Творческая судьба Карамзина тесно связана с историей Московского университета. В книжном фонде библиотеки университета эта связь отразилась в ряде автографов историка на книгах₎ подаренных им близким друзьям И. И. Дмитриеву, А. И. Тургеневу. Библиотеки этих семей поступили в Московский университет в XIX - начале XX века³ . В составе библиотеки Дмитриевых университет получил рукописный список начала XIX в. записки "О древней и новой России", запрещенной царской цензурой⁴ . В Отделе редких книг и рукописей той же библиотеки хранится и автограф письма Карамзина К. Ф. Калайдовичу от 27 августа 1824 г., которое до сих пор было известно исследователям в публикации и факсимильном воспроизведении XIX века.

В 1803 г., после получения Карамзиным звания российского историографа, попечитель Московского университета М. Н. Муравьев выхлопотал ему разрешение "невозбранно пользоваться всеми архивами и библиотеками, которые к сочинению российской истории могут быть для него нужны"⁵ , в том числе и библиотекой университета. Она тогда содержала "изрядное число книг на всех почти европейских языках"⁶ и являлась одним из богатейших хранилищ книг и рукописей. По Уставу университета (§ 81) брать из библиотеки книги на дом разрешалось только профессорам и адъюнктам (преподавателям). Получил такое право и Карамзин.

Известно, что в распоряжении историка были древние акты, летописи, рукописные и печатные книги из государственных архивов, библиотек и частных собраний⁷ . Поселившись в 1805 г. в подмосковном име-

¹ См.: рец. Ю. М. Лотмана на кн. Л. Г. Кислягиной "Формирование общественно-политических взглядов Н. М. Карамзина" (История СССР, 1977, N 5); Макогоненко Г. П. Николай Карамзин - писатель, критик, историк. В кн.: Карамзин Н. М. Соч. В 2-х тт. Т. 1. Л. 1984, с. 6.

² См. Личные архивные фонды в государственных хранилищах СССР. Т. I. М. 1963, с. 311.

³ Сафонова Н. И. Личные библиотеки в собрании Отдела редких книг и рукописей Научной библиотеки им. А. М. Горького МГУ. - Рукописная и печатная книга в фондах Научной библиотеки Московского университета, 1973, N 1

⁴ См. Альтман М. М. Публикация "Записки о древней и новой России" Н. М. Карамзина и царская цензура. - Вопросы история, 1982, N 4.

⁵ Письма Н. М. Карамзина к А. И. Тургеневу. - Русская старина, 1899, т. 97, с. 518

⁶ Московские ведомости, 1756, N 21.

⁷ Козлова Н. А., Козлов В. П. Архивные разыскания Н. М. Карамзина (О работе по созданию "Истории государства Российского"). - Советские архивы, 1977, N 3; Муравьева Л. Л. Летописные источники "Истории государства Российского" Н. М. Карамзина (тт. IV-V). В кн.: Исследования по источниковедению истории СССР дооктябрьского периода. М. 1982.

стр. 172

нии князя П. А. Вяземского Остафьево, Карамзин перевез туда все необходимые ему материалы. К 1812 г. там собралось большое количество книг и рукописей, в том числе немало книг из библиотеки университета.

Пожар в Москве во время вторжения в нее войск Наполеона погубил многие памятники материальной и духовной культуры, в том числе знаменитые собрания А. И. Мусина-Пушкина, Ф. -Г. Баузе, библиотеку Московского университета. Сгорели дом и библиотека самого Карамзина, второй экземпляр рукописи "Истории", отданный им на хранение в архив Коллегии иностранных дел, но то, что находилось в Остафьеве, уцелело. Об этом историк писал А. И. Тургеневу: "Библиотека моя имела честь обратиться в пепел, вместе с Грановитою палатою, однакож рукописи мои уцелели в Остафьеве". О том же сообщал Тургеневу и Вяземский: "Библиотека его (Карамзина. - Г. К.) московская сгорела, но те книги, что посланы были ко мне в деревню, спаслись вместе с домом и со всем селением"⁸ .

Первые сведения о "спасшихся" в Остафьеве книгах и рукописях Карамзина из погибших в 1812 г. библиотек появились в 60-е годы XIX века. Отчет Публичной библиотеки за 1867 г. сообщал о полученном ею в дар от сыновей Карамзина "собрании рукописей и печатных книг, сохранившихся у историка"⁹ . В помещенном там же списке рукописей (71 ед.) содержатся сведения о прежних владельцах, а также "о сохранившихся кое-где на полях рукописей заметках историографа". Аналогичное сообщение появилось в отчете Московского университета, в библиотеку которого были "возвращены наследниками Н. М. Карамзина считавшиеся утраченными и исключенные из каталога, важные издания"¹⁰ . Какие это издания и сколько их было возвращено, в отчете не указано.

В настоящее время в библиотеке университета удалось обнаружить 15 томов (22 названия) из ее "допожарного" фонда₎ на форзацах которых помечено: "Книга была в долговременном употреблении у Н. М. Карамзина и возвращена в библиотеку его наследниками в 1867 году". На крышках кожаных переплетов этих книг сохранился тисненный золотом университетский суперэкслибрис XVIII в. - память о "допожарном" фонде библиотеки. Помимо этого, на корешках книг имеются наклейки с надписью "университетская", сделанные для их опознания в доме Карамзина. Но в университетскую библиотеку вместе с другими попала и книга "Сказания Авраамия Палицина" (1784 г. изд.) первая публикация этого памятника "смутного времени", полученная Карамзиным от А. Н. Оленина, о чем свидетельствует владельческая запись на титульном листе; на страницах книги многочисленные пометы, сделанные рукой Карамзина. А. Н. Оленин - историк, археолог и художник, директор Публичной библиотеки и президент Академии художеств - помогал Карамзину получить нужные ему материалы по русской истории. В 1816 г. он передал Карамзину русский перевод двух книг из сочинения Льва Диакона (список XIX в.) со следующей характерной надписью: "Чем богат, тем и рад. Преданнейший Николаю Михайловичу Карамзину и покорнейший Алексей Оленин. 29 июня 1816"¹¹ .

Книги из университетской библиотеки, о которых пойдет речь, сохранили следы работы историка - пометы на полях и в тексте. В одной из них обнаружен листок голубой бумаги, на котором рукой Карамзина написано: "Который день называется филипповым заговеньем?". Ему отвечает другая рука: "Ноября 14 дня". Эта безмолвная беседа, видимо, происходила в каком-нибудь собрании, где нежелательно было переговариваться вслух. Если учесть, что Карамзин, особенно на первых порах, был настолько увлечен своим трудом, что "ни об чем не мог думать, ни об чем не мог говорить, ничего не мог понимать, - кроме предмета своих занятий"¹² и, добавим, почти никуда не выезжал, то можно поставить эту записку в связь с его присутствием на первом заседании Общества истории и древностей российских 18 марта 1804 г., "в пять часов пополудни", "в зимней университетской аудитории"¹³ . Из пяти приглашенных почетных членов Общества присутствовали двое: Мусин- Пушкин и Ка-

⁸ Погодин М. П. Н. М. Карамзин. Т. 2 М. 1866, с. 107; Остафьевский архив. Т. 1. СПб. 1899, с. П.

⁹ Отчет Публичной библиотеки за 1867 год. СПб 1868, с. 55.

¹⁰ Отчет Московского университета за 1866 - 1867 год. М. 1868, с. 64.

¹¹ Отчет Публичной библиотеки за 1867 год, с. 73.

¹² Погодин М. П. Ук. соч. Т. 2, с. 26

¹³ Попов Н. А. История Московского общества истории и древностей российских (1804 - 1812). Ч. 1. М. 1884, с. 12.

стр. 173

рамзин. Книга, в которой оказалась записка, - сочинение польского историка М. Кромера "О происхождении и деяниях поляков 30 книг", к которому Карамзин постоянно обращается в первых семи томах своей "Истории".

Известны русские переводы хроники Кромера, одним из которых пользовался В. Н. Татищев. Карамзин обращает внимание на то, что Татищев, "знав Кромера по русскому переводу", сообщил родословную "неизвестной нам княжны российской"¹⁴ , жены польского короля Болеслава II, хотя у Кромера сказано: "cujis non extat nomen"¹⁵ (имя родителя ее неизвестно). Сам Карамзин пользовался базельским изданием хроники (1568 г.) на латинском языке₎ которое он взял в библиотеке университета. На него он и ссылается с указанием страниц в данном и многих других случаях. Выражение "cujis non extat nomen" специально выделено им в тексте хроники. Внимательно и осторожно относится Карамзин к этому источнику, в примечаниях к I-VII тт. своей "Истории" сопоставляет его с другими польскими хрониками и русскими летописями, спорит, сомневается.

Работая с польскими хрониками XV-XVI вв., Карамзин, как правило, пользуется их изданиями на латинском языке. Пожалуй, единственное исключение - хроника М. Стрыйковского, известная ему в древнерусском переводе¹⁶ , что он оговаривает в примечаниях¹⁷ . Карамзину были известны также труды Я. Длугоша, М. Меховского, М. Вельского и др., Среди книг, вернувшихся в библиотеку университета от Карамзина, два тома "Польской историй" Длугоша¹⁸ на латинском языке, причем во второй том, помимо хроники Длугоша, входят интересовавшие Карамзина сочинения В. Кадлубека и С. Сарницкого.

Карамзин ссылался на хронику Длугоша в I-VI томах своей "Истории". Как источник по истории Древней Руси (до XII в.) Длугош вызывает у Карамзина явное недоверие. В примечаниях к I-II тт. "Истории" он постоянно говорит о его ошибках, "баснословии", "сказках", "недостоверности", "худом разумении Нестора и русских летописей"¹⁹ и т. д. Вместе с тем у Длугоша который "обычно выдумывает и дополняет"²⁰ русские летописи, находился, по мнению Карамзина, "древнейший список Нестора", "в коем не было еще прибавлений"²¹ . Карамзин обращает внимание, в частности, на то, что в этом списке отсутствуют подробности о смерти Святополка Окаянного, убийцы братьев Бориса и Глеба, и моральная оценка этого события, которому уделено много внимания в поздних редакциях Повести временных лет. В III-VI тт. ссылки Карамзина на Длугоша становятся более лаконичными, автор ограничивается цитированием с указанием на соответствующую страницу издания. В тексте хроники многочисленные пометы чернилами и карандашом, характерные для Карамзина: косой крест, выделение подчеркиванием в тексте имен собственных и предполагаемых для цитирования мест. Маргиналии часто носят характер отсылок к параллельному источнику, например, к хронике Стрыйковского²² .

Карамзин знал, что источником для Длугоша, кроме Нестора, послужила хроника Кадлубека²³ . Многочисленные ссылки на нее в примечаниях к I-III тт. "Истории государства Российского" совпадают с пометами Карамзина на страницах этого экземпляра. Несмотря на скептическое отношение к некоторым известиям польских хроник²⁴ , сведения Кадлубека для него интересны уже потому, что тот "не знал Нестора". Карамзин называет этого хрониста "остроумным"²⁵ и если уличает его в домыслах, то они действительно относятся к частным, "легендарным" событиям истории²⁶ . В целом же сведения Кадлубека представляются Карамзину важными.

¹⁴ Карамзин Н. М. История государства Российского. Тт. I-VI СПб. 1842 - 1843. Т. II, с. 44, прим. 121.

¹⁵ Kromer M. De origine et rebus gestis Polonorum libri XXX. Basel. 1568, p. 56.

¹⁶ Рогов А И. Русско-польские культурные связи в эпоху Возрождения (Стрыйковский и его Хроника). М. 1966, с. 10, 282 - 283

¹⁷ Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. I, прим. 524; т. III, прим 114.

¹⁸ Dlugosz J. Historiae Polonicae. Tt. 1 - 2. Francofurti-Lipsiae. 1711 - 1712.

¹⁹ Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. I, прим. 232, 471, 486; т. II, прим. 18, 40, 123, 132, 153, 196, 225, 227, 270, 281 и др.

²⁰ Там же. Т. И, прим. 227.

²¹ Там же, прим. 19.

²² Dlugosz J. Op. cit. T. 1, с. 766; Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. IV, прим. 107.

²³ Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. I, прим. 431.

²⁴ "Начало польских летописей затемнено баснями" (там же, прим. 430).

²⁵ Там же, прим. 18, 431.

²⁶ См., напр., там же, прим. 15.

стр. 174

Ссылки его на Сарницкого немногочисленны. Тем не менее сохранившиеся на страницах этого сочинения пометы свидетельствуют о внимательном изучении его Карамзиным.

Известный интерес для Карамзина представляли скандинавские источники. Но к ним он относился также дифференцированно и считал₎ что "от летописей, достойных уважения, надобно отличать Исландские саги, или сказки, весьма недостоверные"²⁷ . "История государства Российского" содержит множество ссылок на "Историю Норвегии" датского ученого, одного из первых издателей исландских саг Тормода Торфеуса. В библиотеке университета находятся два использованных Карамзиным тома этого сочинения²⁸ с его пометами. Изучая исландские саги, Карамзин одним из первых отметил параллель в рассказе о смерти Олега из Повести временных лет и в исландской саге об Орвар-Одде, которая в дальнейшем привлекала большое внимание ученых²⁹ . Сопоставляя русский летописный рассказ о смерти Олега с вариантом саги о смерти Одда, Карамзин оставляет открытым вопрос о происхождении этой параллели: "Киевские ли Варяги передали сию сказку северным землякам своим, или северные Киевским?"³⁰ . Обращаясь к этому источнику, Карамзин неоднократно предупреждал, что в нем содержатся "весьма недостоверные известия о древней России", длинный перечень которых "для читателей любопытных" он помещает в Примечании N 98 к I тому "Истории".

Такого рода известия Карамзин выявил и в "Истории Дании" Саксона Грамматика. Алфавитный указатель к ней в издании XVII в.^3l из библиотеки университета тщательно проработан Карамзиным. В примечаниях к "Истории государства Российского" много упоминаний этого источника, но отношение Карамзина к нему остается неизменно скептическим. По его мнению, Саксон "дозволил себе выдумать всю начальную историю Скандинавии основываясь будто бы на древних стихотворениях и надписях, неизвестных ни одному человеку, кроме его"³² . Недоверие Карамзина к скандинавским источникам выразилось в примечании N 106 в I т.: "Шведы и датчане имеют ли собственную, верную историю сего времени? Нет: Саксон Грамматик выдумывал, Торфей угадывал".

Гораздо большим доверием Карамзина пользуются свидетельства немецких авторов. Важным источником по истории Новгорода явился для него труд немецкого писателя-гуманиста, богослова и историка Альберта Кранца "Вандалия", который содержит историю вендов (венедов) до 1501 года³³ . Труд этот Карамзин использовал при работе над I, IV-VI томами. Большинство помет и отчеркиваний в этом издании относятся к событиям новгородской истории³⁴ , которая тесно переплеталась с историей вендов. Известное теперь в истории выражение: "Кто против Бога и Великого Новгорода", указывающее на величие Новгорода во времена Рюриковичей, Карамзин впервые "сведал"³⁵ у Кранца, что говорит о его позднем происхождении. Это выражение в упомянутом издании "Вандалии" встречается по меньшей мере дважды, оба раза оно подчеркнуто Карамзиным³⁶ .

В издании Эрпольда Линденброга "Писатели об истории северных германцев и соседних народов"³⁷ Карамзина привлекли два помещенных там сочинения, содержащие сведения о славянах. В первых трех томах своего труда Карамзин ссылается на "Церковную историю" Мельхиора Адама и "Историю бременского архиепископства со времен Карла Великого до Карла IV" неизвестного Линденброгу автора³⁸ . В "Истории бременского архиепископства" рукой Карамзина выделен только один фрагмент₎ который полностью воспроизведен им в примечании N 48 ко II тому.

²⁷ Там же, прим. 78.

²⁸ Torfaeus T. Historia rerum Norvegicarum. P. 1 - 4. Hafniae. 1711.

²⁹ Рыдзевская Е. А Древняя Русь и Скандинавия IX-XIV вв. М. 1978, с. 185.

³⁰ Карамзин Н. М. История государства Российского Т. I, прим 332.

³¹ Saxo Grammaticus. Historiae Danicae libri XVI. P. 1. Sorae. 1644, pp. 385 - 405.

³² Карамзин Н. М. История государства Российского Т. I, прим. 96.

³³ Kranz A. Wandalia. Francofurti. 1575.

³⁴ Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. I, прим. 150, 271; т. V, прим. 222; т. VI, прим. 186, 188, 417 и др.

³⁵ Там же. Т. I, прим. 271.

³⁶ Kranz A. Op. cit., pp. 5, 301.

³⁷ Lindenbrog E. Scriptores rerum Germanicarum septentrionaliam. Hamburgi. 1706.

³⁸ Линденброг под названием "История бременского архиепископства" объединил разновременные свидетельства (Альберта Штадского, Адама Бременского и др.), что "выходит уже из границ дозволенного" (Лебедев И А. Обзор источников истории балтийских славян с 1131 по 1170 год. М. 1876, с. 14 - 15).

стр. 175

В нем идет речь о русском князе по имени Вартаслав, неизвестном русским летописям. Сопоставляя источники, Карамзин предполагает, что этим именем немецкие авторы назвали внука Ярослава Мудрого - Бориса Вячеславича, сына Вячеслава Ярославича и Оды Саксонской.

Хроникой Ламберта Ашаффенбургского (XI в.) Карамзин пользовался в издании немецкого библиографа, профессора истории и государственного права, историографа саксонского двора Б. -Г. Струве³⁹ . В ней Карамзин ищет сведения о русских посольствах в Германию в X-XI вв._э оттуда приводит сообщения о дипломатических сношениях русских с двором короля Оттона в 960 и 973 гг., а также о предложении королю Генриху руки дочери Ярослава Мудрого Анны (1043 г.), на которое он ответил отказом⁴⁰ .

Большой достоверностью в глазах Карамзина также обладают работы немецких историков XVII века. Труд Х. Гарткноха "Новая и старая Пруссия"⁴¹ представлял для Карамзина интерес во многих отношениях. В частности, в главе "О физическом и нравственном характере славян древних", ссылаясь на Гарткноха и других немецких историков, он пишет: "Вообще находим великое сходство между нравами славян и народов германских"⁴² . Исследование современного Карамзину немецкого историка и архивариуса Л. А. Гебгарди "История всех венедо-славянских государств"⁴³ послужило ему пособием по ранней истории славян. В I-IV тт. "Истории государства Российского" имеется много ссылок на Гебгарди и им, как правило, соответствуют пометы Карамзина на страницах университетского экземпляра труда Гебгарди.

Хранящиеся в фондах библиотеки Московского университета печатные источники, использованные Карамзиным, важны для решения и ряда источниковедческих проблем. Параллельное изучение помет на этих книгах и примечаний к "Истории государства Российского" может быть полезным для понимания творческого метода и концепции выдающегося русского историка.

³⁹ Struvius B. G. Corpus historiae Germanicae. Dresdae. 1755.

⁴⁰ Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. I, прим. 395, 426; т. II, прим. 42

⁴¹ Hartknoch Ch. Alt und neues Preussen. Leipzig. 1684.

⁴² Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. I, прим. 141.

⁴³ Gebhardi L. -A. Geschichte aller wendisch-slavischen Staaten. Bd. 1 - 4. Halle. 1790 - 1797.

Постоянный адрес данной публикации: