Важнейшим фактором в прогрессе древних обществ был взаимный обмен материальными ценностями, степень развития которого во многом определяла и уровень, достигнутый человечеством. По существу, обмен и торговля во многом раскрывают механизм связей, влияний, контактов, как правило, обнаруживаемых в ходе конкретных археологических исследований. Необходимость обмена часто сама являлась причиной возникновения связей и контактов. Имеется ряд работ, в которых на археологических материалах изучаются обмен и торговля. В 1972 г. симпозиум на эту тему был проведен в Ленинграде¹ . Частным проявлениям обмена и торговли посвящено много конкретных работ археологов, занимающихся той или иной культурой или группой культур. Однако в большинстве таких работ наблюдается отрыв конкретного анализа от общей теории, незнание данных смежных дисциплин и прежде всего этнографии. Г. Чайлд, рассматривая многочисленные факты обмена и торговли в первобытную эпоху, был склонен оценивать их сквозь призму своей излюбленной теории диффузии, нередко преувеличивая масштабы изменений, происходивших в древних обществах под влиянием торговли с высокоразвитыми соседями. На необходимость учитывать прежде всего уровень развития самих местных обществ справедливо указывал А. Я. Брюсов. По существу близки построениям Г. Чайлда и взгляды Дж. Г. Д. Кларка. Представитель нового поколения западных археологов К. Ранфрю, увлекаясь модой на структурный позитивизм, уделяет основное внимание рассуждениям о различных моделях возможных изменений в древних культурах, причем за этими "моделями" полностью исчезает такое важнейшее явление, как базис первобытного общества.

В настоящее время задача изучения обмена и торговли на их древнейших этапах сводится к систематизации огромного фактического материала, накопленного археологией, и к анализу его с позиций марксистской концепции первобытнообщинного строя. При этом следует трезво оценивать информационные возможности археологии, позволяющей судить о пространственном перемещении неорганических материалов или изделий из них от источников добычи и производства к месту потребления. Общественные формы, в которых осуществлялось перемещение этих объектов, являются уже областью исторических реконструкций

¹ Г. Чайлд. Прогресс и археология. М. 1949; Дж. Г. Д. Кларк. Доисторическая Европа. М. 1952; И. Г. Шовкопляс. О характере связей населения в позднем палеолите. "Матеріали по четвертинному періоду України". Київ. 1965; "Обмен и торговля в древних обществах". Краткие тезисы докладов. Л. 1972; А. Я. Брюсов. О характере и влиянии на общественный строй обмена и торговли в доклассовом обществе. "Советская археология" (далее - СА). Вып. XXVII. 1957; J. G. D. Clark. Traffic of Stone Axe and Adze Blades. Economic History Review", Vol. XVIII, 1965, N 1; C. Renfrew. Trade and Cultural Process in European Prehistory. "Current Anthropology", Vol. 10, 1969, N 2 - 3.

стр. 78

на археологических материалах. Поэтому следует четко различать два этапа соответствующих исследований. На первом этапе тщательно и всесторонне анализируются собственно археологические данные. Здесь особенно большое значение имеет установление с помощью методов технических наук ареалов воздействия тех или иных сырьевых источников, статистическая обработка массовых материалов и палеоэкономические оценки объема и масштаба наблюдаемых перемещений. Новый уровень технической вооруженности позволяет с высокой степенью точности описывать этот процесс. Так, петрографический анализ кремневого и обсидианового сырья дает возможность судить о зонах снабжения, основанных на тех или иных источниках. Аналогичным образом определяется наличие местной и привозной керамики. Тот же результат был достигнут и путем нейтронной активации черепков, установившей содержание магния. Традиционным является применение химических анализов при изучении металлических изделий² . Важнейшим методическим приемом обработки всей суммы археологических данных является нанесение на карту пунктов, где найдены изделия из редких материалов (обсидиан, янтарь, нефрит, лазурит и др.), кладов готовых вещей и отдельных предметов, имеющих идентичные формы и технологические характеристики. Такое картирование позволяет, в частности, выявлять направление древних торговых путей. Таким образом, исследователь получает надежную фактическую основу территориального распространения соответствующих объектов с количественными оценками объема и установлением зависимости между объемом и расстоянием. Построение соответствующих корреляционных таблиц и графиков позволяет установить объективные закономерности. На втором этапе исследования, этапе собственно исторической реконструкции, эти закономерности становятся предметом исторической интерпретации, осуществляемой путем структурного или функционального моделирования с использованием этнографических и исторических моделей. В данном случае, поскольку речь идет о составной части экономического базиса общества, экономические, а не "поведенческие" модели имеют первостепенное значение.

Учитывая специфику археологических материалов, удобнее всего классифицировать обмен и торговлю по объектам обращения: сырье, предметы украшений, орудия труда и оружие. Два первых вида обмена отмечены уже для эпохи верхнего палеолита и мезолита, и не исключено, что древность сырьевого обмена окажется еще более значительной. Распространенным примером обменных связей в период верхнего палеолита является находка на погребениях в пещере Гримальди бус из позвонков рыб, водящихся в Атлантике. На значительные расстояния перемещались и украшения из раковин. Из области сырьевого обмена достаточно четко фиксируется распространение обсидиана. Из источников, расположенных в Северной Венгрии, в эпоху мезолита обсидиан доставлялся на расстояние в 180 км, что вполне лежит в пределах возможностей специальных экспедиций, посылаемых племенами, не нуждавшимися в посредниках. Примечательно, что транспортировавшиеся глыбы обсидиана достигали 36 килограммов. Это близко к древневосточной норме в 30 кг,

² Г. М. Ковнурко. О распространении кремния на территории Европейской части СССР. Новые методы в археологических исследованиях. М. -Л. 1963; Е. Н. Черных. История древнейшей металлургии Восточной Европы. М. 1966; его же. История металлургии Восточной Европы в позднем бронзовом веке. (Автореф. докт. дисс). М. 1972; C. Renfrew, J. E. Dixon, J. R. Cann: I) Obsidian and Early Cultural Contact in the Near East. "Proceedings of Prehistorv Society" (далее - "PPS"), N. S., Vol. XXXII, 1966; 2) Further Analysis of Near East Obsidian. "PPS", N. S., Vol. XXXIV, 1968; H. W. Catlyng, E. E. Rickards, A. E. Blin-Stoyle. Composition and Provenance of Mycenean and Minoan Pottery. "Annual of the British Scool of Archaeology of Athens", 1963, N 58; J. A. Bennyhoff, R. F. Heizer. Neutron Activation Analysis of Some Cicuilco and Teotihuacan Pottery. "American Antiquity", Vol. 30, 1965, N 3.

стр. 79

устанавливавшейся для пеших носильщиков в торговых караванах³ . Ценные результаты дало массовое петрографическое исследование обсидиана, обнаруженного на ближневосточных памятниках. В пору верхнего палеолита обсидиан встречается в пунктах, расположенных до 350 - 400 км от исходных месторождений, но количество его невелико. Это свойственно и для периода мезолита. Существенно меняется положение в VII-VI тыс. до н. э. В пределах 250 - 350 км от месторождений обсидиан составляет основу каменной индустрии. Исследователи именуют эту область "зоной снабжения". Вне ее пределов до расстояния в 600 км следует "зона контакта", где количество обсидиана постепенно уменьшается. Однако и здесь снабжение обсидианом было достаточно регулярным. На расположенном в этой зоне Джармо обсидиановые изделия достигают 40% всех орудий, для чего было необходимо 4 т обсидиана. Для их доставки по приведенным выше нормам был необходим труд около 140 пеших носильщиков. Наконец, на расстоянии от 600 до 900 км количество обсидиановых изделий резко падает и достигает 1% или даже менее того. Эти материалы свидетельствуют о регулярной эксплуатации месторождений. Находки малоазийского обсидиана на Кипре указывают и на развитие мореплавания⁴ .

Организация обмена в доземледельческую эпоху может быть охарактеризована по данным этнографии, особенно на примере развитых обменных связей Австралийского материка⁵ . В обмен здесь шли украшения, утварь, оружие, охра, наркотики. Формы получения этих объектов были различны. Так, за охрой и камнем для изготовления орудий отряжались экспедиции, состоявшие из больших групп вооруженных мужчин, могущих с боем преодолевать сопротивление на своем пути. Дальность таких экспедиций иногда достигала 500 километров. Представляет интерес обычай, согласно которому группам из двух-трех человек разрешалось беспрепятственно проходить через территорию других племен при условии, что они шли за охрой, необходимой для погребальных обрядов, и укладывались в срок, признанный достаточным для такого путешествия. При нарушении этих условий виновные отвечали головой. Вместе с тем был широко распространен непосредственный и многоступенчатый обмен, обычно имевший сложные обрядовые формы. Исследователи отмечают большое значение, которое имели в архаических обществах такие "неэкономические" формы обмена, как дарение и культурный обмен⁶ . Их особенностью является отсутствие твердо установленной эквивалентности. Лица, вступавшие в обмен, ориентировались на потребительскую стоимость, которую в данный момент представляла для них та или иная вещь. Как пишет Н. А. Бутинов, "в одном случае большая сумка с питчери (вид наркотика) обменивалась на один бумеранг, в другом на щит или на шесть бумерангов"⁷ .

Обрядовые формы обмена, как правило, подчеркивали его коллективный характер. Существовал ряд обычаев и установлений, с помощью которых первобытное общество пыталось придать новым явлениям, име-

³ Н. Б. Янковская. Клинописные тексты из Кюльтепе в собраниях СССР. М. 1968, стр. 50; Дж. Г. Д. Кларк. Указ. соч., стр. 243 - 244; Г. Чайлд. Указ. соч., стр. 110; R. Tringham. Hunters, Fishers and Farmers of Eastern Europe. L. 1971, pp. 45 - 46.

⁴ C. Renfrew, J. E. Dixon, J. R. Cann. Obsidian and Early Cultural Contact in the Near East.

⁵ "Народы Австралии и Океании". М. 1956, стр. 196 - 205; Н. А. Бутинов. Разделение труда в первобытном обществе. "Труды" Института этнографии АН СССР (далее - ТИЭ). Н. с. Т. IV. М. -Л. 1960; А. И. Блинов. Партнерство. ТИЭ. Н. с. Т. II. М. 1947; F. D. McCarthy. "Trade" in aboriginal Australia and "Trade" Relationship with Torres Straits. "New Guinea and Malaya. Oceania", Vol. IX, 1939, N4; Vol. X, N 1 - 2.

⁶ M. Mauss. Essai sur le don; forme et raison de l'exchange dans les societes archaiques. "L'Annee sociologique", N. S., Vol. I. 1925, pp. 30 - 186; M. J. Herskovits. Economic Anthropology. N. Y. 1952, pp. 155 - 162.

⁷ Н. А. Бутинов. Указ. соч., стр. 115 - 116.

стр. 80

ющим в своей основе экономическую сущность, привычные обрядовые формы. Таков обычай обмена через партнеров-посредников, которые с детства, после того, как их отцы обменивались пуповинами, вступали между собой в особые отношения. Они не должны были ни разговаривать, ни касаться друг друга, и вместе с тем именно через них оба племени вели взаимный обмен. Формы традиционности через систему родственных, дружественных и взаимных обязательств придавались и многоступенчатому обмену. Таков обычай "мербок", представляющий собой сложную систему постоянной циркуляции материальных ценностей. Каждый человек в этой системе был связан по крайней мере с двумя партнерами, от которых получал и которым передавал определенные вещи: ожерелья, ножи, топоры и т. д. Все эти предметы двигались в одном направлении, меняя владельца, но не возвращаясь. Сам обмен приурочивался к различным сборищам и церемониям. Имелись традиционные места первобытных торжищ, на которых совершались акты обмена. Обычаи бесконтактного и вооруженного обмена, когда обе участвовавшие стороны находились в полной боевой готовности⁸ , указывают на напряженную обстановку эпохи существования разрозненных племен, когда каждый иноплеменник был потенциальным врагом. Вместе с тем жизненная необходимость обмена приводила к тому, что на время традиционного функционирования торжищ старая вражда забывалась, конфликтующие племена вступали в деловые контакты. Недаром в некоторых языках слова "обмен" и "торговля" означают также "мир".

Основой возникновения и развития обмена явилось экологическое разнообразие районов расселения различных общин и прежде всего различие сырьевых источников. Следует полагать, что в человеческой истории этот фактор начал действовать раньше всего. Вместе с тем нередко на основе экологического разнообразия развиваются и специальные производства каких-либо продуктов, идущих на обмен⁹ . Однако каузативная структура возникновения обмена в обоих случаях будет идентичной. Огромное значение в развитии обмена на ранних этапах первобытного строя имел культурный традиционализм. Так, в Австралии причиной широкого развития обмена нередко были представления, что вещи, изготовленные специалистами или особыми племенами, обладали особыми магическими свойствами и считались наилучшими, хотя это не всегда соответствовало их реальным качествам. Маршруты традиционного обмена, по которым двигались копья, бумеранги, щиты и другие изделия, пересекали весь материк. Нередко за охрой отправлялись в длительные путешествия, несмотря на наличие источников, расположенных поблизости, поскольку материалу, приносимому издалека, приписывали особые магические свойства. В ряде случаев можно проследить, что направление таких традиционных связей вело в районы реального или легендарного происхождения соответствующих племен¹⁰ .

Такое положение во многом определяло и экономическое значение обмена в рассматриваемую эпоху. Его ни в коей мере нельзя именовать торговлей. Неправомерность подобной терминологической модернизации отмечают и западные авторы¹¹ . Обмен возникает не в силу развития товарного производства или наличия излишков, а в силу жизненной необходимости, возникшей у общин, широко расселившихся и освоивших поэтому территории разной степени пригодности для замкнутого хозяйственного цикла. С этим связано и отсутствие понятия стоимости и соответственно определенной пропорции в обмене различными предметами. В этот период отсутствует мерило стоимости или масштаб цен, овеществленные в каком-либо из продуктов. Все это тесно связано

⁸ Н. П. Зибер. Очерки первобытной экономической культуры. М. 1937, стр. 343.

⁹ В. И. Равдоникас. История первобытного общества. Ч. II. Л. 1947, стр. 81.

¹⁰ "Народы Австралии и Океании", стр. 202.

¹¹ C. Renfrew. Op. cit., p. 152.

стр. 81

с наличием коллективной собственности, определяющей и коллективный характер обмена. Показательно, например, что если для изготовления лодки был необходим труд двух братьев, то при ее обмене вся группа братьев, хотя и не участвовавших в самой работе, выступает как собственник изделия¹² .

Вместе с тем этот первобытный обмен был не случайным или спорадическим явлением, а составной частью жизни древних обществ¹³ . Не изменяя натурального характера хозяйства, обмен приобретал огромное культурное значение, способствуя распространению технических усовершенствований, сближая племена, часто не находящиеся даже в родственных связях¹⁴ . Как отмечал К. Маркс, "постоянное повторение обмена делает его регулярным общественным процессом. Поэтому с течением времени по крайней мере часть продуктов труда начинает производиться преднамеренно для нужд обмена". С этого времени "потребительная стоимость отделяется от... меновой стоимости"¹⁵ . Это был длительный и сложный процесс, но его экономическая детерминированность была неотвратимой, что сказалось прежде всего в появлении первобытных денег. Как правило, это явление характерно не для обществ примитивных охотников и собирателей, какими являются австралийские племена, а для обществ, получающих продукты питания на основе земледелия и скотоводства.

Археологические источники дают вполне определенные свидетельства развития обмена у раннеземледельческих племен. Сырьевой обмен хорошо иллюстрируется распространением обсидиана на Ближнем Востоке, о чем уже говорилось выше. В крупном раннеземледельческом центре Малой Азии второй половины VII - первой половины VI тыс. до н. э. Чатал-Гуюке с окрестных гор на расстояние до 300 км доставлялись камень, обсидиан, дерево, которые использовались как для строительства, так и для производства различных изделий¹⁶ . Широкое распространение имел и обмен различными украшениями, особенно из редких пород камня и из раковин. Это было связано, в частности, с тем, что переход общества к новым способам получения пищи привел к росту благосостояния и соответственно к резкому скачку в употреблении различных украшений. В раннеземледельческой культуре Южной Туркмении VI тыс. до н. э. имеются бусы из бирюзы, доставленной из Хорасанских гор, и из раковин, происходящих как из Каспийского моря, так и из Индийского океана. Морские раковины, и в частности каури, имеются и в Чатал-Гуюке, отстоящем от побережья почти на 200 километров. Хорошо известно широкое распространение бус из морских раковин Spondylus в раннеземледельческих культурах Балкан. При помощи оксигенового анализа удалось установить интересные закономерности в происхождении украшений из раковин этого типа. Раковины, использовавшиеся для этой цели жителями болгарских поселков в районе Варны, оказались не черноморского, а эгейского происхождения¹⁷ . Следует заключить, что в этом нашло яркое отражение явление культурного тра-

¹² Это справедливо отмечал Н. А. Бутинов (Н. А. Бутинов. Указ. соч. , стр. 122, 128).

¹³ Ср.: В. М. Вахта. Производительные силы папуасов залива Астролябия. "Океанийский этнографический сборник". М. 1957, стр. 250 - 251.

¹⁴ См. об этом: В. Р. Кабо. Обмен и его социальная роль в первобытном обществе. "Обмен и торговля в древних обществах", стр. 3 - 4.

¹⁵ К. Маркси, Ф. Энгельс. Соч. Т. 23, стр. 98.

¹⁶ J. Mellaart. Catal Huyuk. A Neolithic Town in Anatolia. L. 1967, pp. 28 - 29, 212.

¹⁷ В. М. Массон. Поселение Джейтун. "Материалы и исследования по археологии СССР" (далее - МИА), N 180. Л. 1971, стр. 40, 146; Г. Чайлд. Указ. соч., стр. 111; Дж. Г. Д. Кларк. Указ. соч., стр. 242 - 243; R. Tringham. Op. cit., pp. 110, 124, 133; H. Shackleton, C. Renfrew. Neolithic Trade Routes Re-Analised by Oxygen Isotope Analyses. "Nature", Vol. 228, 1970, N 5276, pp. 4062 - 1064.

стр. 82

диционализма, когда украшения доставлялись за 400 - 500 км, видимо, следуя путями освоения Балкан земледельческо-скотоводческими племенами.

Для раннеземледельческих обществ отмечен также обмен изделиями гончаров, нередко достигающий значительных масштабов. Так, в IV-VI слое северомесопотамской Хассуны от 6 до 10% составляет импортная расписная керамика самаррского стиля, заметно отличающаяся от изделий местных гончаров. Это же явление было отмечено и советскими археологами при раскопках поселения хассунского типа Ярымтепе, также находящегося на севере Месопотамии. Несколько позже на запад, уже из района Северной Месопотамии, импортировалась посуда халафского типа, вызвавшая в Сирии и Малой Азии ряд местных подражаний. Это наблюдение подтверждено и данными петрографического анализа, показавшего, что в Амуке С привозная халафская керамика составляла от 4 до 9% в составе комплекса¹⁸ .

В качестве причинных факторов обмена в раннеземледельческих обществах основную роль по-прежнему играют экологическое разнообразие и традиционализм, причем начинающееся развитие металлургии делает особенно острым вопрос о сырьевом обмене. Вместе с тем приобретают значение социальные факторы, определяющие развитие запросов на объекты, не представляющие жизненной необходимости. Важным признаком перерастания обмена в торговлю является появление первых вариантов выражения всеобщей эквивалентной формы стоимости - первых денег. Как известно, вещи сами по себе не являются товарами, а становятся ими лишь благодаря обмену. К. Маркс отмечает, что "исторический процесс расширения и углубления обмена развивает дремлющую в товарной природе противоположность между потребительной стоимостью и стоимостью" и что это противоречие "не унимается до тех пор, пока задача эта не решена окончательно путем раздвоения товара на товар и деньги"¹⁹ . Этнография дает многочисленные примеры форм и видов денег в архаических обществах. Особенно широко они были распространены в Западной Африке и Конго, в Меланезии и Микронезии и на западе Северной Америки²⁰ .

В Меланезии в качестве денег выступают чаще всего различные раковины, обращавшиеся в виде связок определенной длины. Нередко это просто браслеты и ожерелья. Вместе с тем функцию денег в тех же обществах выполняют и другие товары: собачьи зубы, циновки, птичьи перья и свиньи. Популярность просверленных раковин, нанизываемых на шнурки, безусловно, объясняется их удобством в кратных делениях при различных расчетах. Не удивительно, что те же раковины встречаются в качестве денег в Микронезии, где, кроме того, ту же роль играют стекляшки, куски черепаховых щитков и массивные каменные диски. Функционирование в качестве денег просверленных бус, то есть, по существу, тех же украшений, которые были популярным импортируемым товаром, отмечено и для Северной Америки и для Западной Африки. У индейцев северо- западного побережья по величине различалось пять видов раковин. В Калифорнии были наиболее распространены раковины денталиум. Исследователи Африки отмечают там пять видов денег: раковены-каури, железо, соль, медь, золото в песке или в иных видах.

¹⁸ Р. М. Мунчаев, Н. Я. Мерперт. Раннеземледельческие поселения Северной Месопотамии. СА, Г971, N 3, стр. 157; S. Lloyd, F. Safar. Tell Hassuna. "Journal of the Near Eastern Studies", 1945, N 4, p. 282, fig. 5; R. J. Braidwood, L. S. Braiwood. Excavations in the Plain of Antioch. "Oriental Institute Publications", Vol. LXI, 1960, p. 146.

¹⁹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 23, стр. 97.

²⁰ A. Hingston Giggin. A Survey of Primitive Money, L. 1949; F. Paul. Primitive Money in Its Ethnological, Historical and Economic Aspects. L. 1949; M. J. Herskovits. Op. cit., pp. 246 - 264.

стр. 83

Из других предметов часто функцию денег выполняли, ткани, в том числе и европейского происхождения. Железо и медь поступали в обращение в виде различных предметов. Так, у народа бонго в обращении были три вида железных изделий: простые наконечники копий, грубые и отделанные мотыги. Характерной чертой употребления металлических изделий в качестве денег является стремление к их миниатюризации, а иногда, наоборот, к гигантизму. В Западной Африке были в обращении наконечники копий длиной до 1,7 м и весом до 2 килограммов. Цена их колебалась в зависимости от веса. Там же в обращение шли и небольшие железные кинжалы. Медь обращалась в форме U-образных брусков или браслетов²¹ .

Закономерности срастания денег с определенной формой товара были определены К. Марксом, который писал, что это срастание происходит "или с наиболее важными из предметов, которые получаются путем обмена извне и действительно представляют собой естественно выросшую форму проявления меновой стоимости местных продуктов, или же - с предметом потребления, который составляет главный элемент местного отчуждаемого имущества, как, например, скот"²² . Ярким примером первого варианта являются раковинные деньги или каменные диски, бывшие в обращении в Микронезии на острове Яп и доставлявшиеся туда на лодках с острова Гуам на расстояние до 700 км. К числу предметов местного отчуждаемого имущества, выступающих в функции денег, фигурируют циновки и свиньи в Океании, а также зерно в древнейшем Шумере и Египте, постепенно вытесняемое медью и серебром²³ .

Это весьма широкое распространение денежного товара не должно, однако, создавать представление о необходимости модернизации существующих взглядов на первобытную экономику. Функции и сущность этих древнейших денег во многом отличны от денег классовых обществ, почему с большим основанием их можно именовать первобытными деньгами²⁴ . Одной из основных особенностей первобытных денег является то, что они еще не имеют значения всеобщего орудия обмена или платежного средства и не вытесняют других способов обмена. Отрыв меновой стоимости от потребительной в первобытных деньгах еще не завершился в овеществленной форме, и можно наблюдать оригинальные формы борьбы этих противоположных начал. Так, на острове Маэво в Меланезии циновки, имеющие значение меры стоимости, нарочно портят, чтобы лишить их потребительной стоимости. Весьма своеобразны в этом отношении просверленные каменные диски весом в несколько десятков килограммов с острова Яп. Тяжелые и малотранспортабельные, они лежат около хижины владельца, символизируя его состоятельность, но не имея потребительной стоимости. И миниатюризация и гигантизм предметов, использовавшихся в качестве первобытных денег, также являются результатом стремления вещественно расчленить потребительную и меновую стоимость. Функции первобытных денег узко специализированы в зависимости от определенных групп меновых сделок. Так, на островах Адмиралтейства за деньги можно купить изделия, но не продукты питания; пища обменивалась только на пищу²⁵ . Именно это ограниченное значение в системе обмена является характернейшей чер-

²¹ Н. И. Зибер. Указ. соч., стр. 364; G. Tucci. Sistemi monetari africani al lume dell econornia primitiva. Naples. 1950; A. Hingstone Giggin. Op. cit., p. 64.

²² К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 23, стр. 98 - 99.

²³ Ю. Я. Перепелки н. О деньгах в древнейшем Египте. "Древний Египет". М. 1960, стр. 162 - 168. В древнейших документах Шумера цена часто обозначается в зерне (см. И. М. Дьяконов. Общественный и государственный строй древнего Двуречья, М. 1959, стр. 47 - 72). Интересно, что ни в Шумере, ни в Месопотамии, несмотря на развитое скотоводство, скот в качестве денег не выступает.

²⁴ В. И. Равдоникас. Указ. соч., стр. 83.

²⁵ Н. А. Бутинов. Указ. соч., стр. 128.

стр. 84

той первобытных денег. Б. Малиновский насчитывает для Тробрианских островов семь видов обмена материальными ценностями, среди которых торговля с помощью первобытных денег сосуществует с церемониальным обменом, взаимным одариванием в эквивалентном объеме и другими способами²⁶ .

Разумеется, определение первобытных денег на археологических материалах требует тщательности и осторожности. Однако подобные поиски отнюдь не бесперспективны. Выше уже упоминалось широкое распространение в раннеземледельческих культурах Балкан морских раковин Spondylus, бывших, бесспорно, объектом систематического обмена. В Болгарии даже найден клад, заключавший в себе 20 браслетов из таких раковин²⁷ . Это - зарытое сокровище, и не исключено, что браслеты и ожерелья из раковин Spondylus наряду с потребительной стоимостью обладали и функцией денег, представляя собой древнейшие деньги Европы. В Японии в конце IV - начале II тыс. до н. э. раковинные украшения также имели широкое распространение и хранились как сокровища. Так, в двух сосудах был обнаружен 51 браслет из раковин²⁸ . Общий уровень развития этой оригинальной культуры оседлых рыболовов и собирателей, во многом напоминающих индейцев Северо-Западной Америки, делает вполне вероятным существование первобытных денег.

Исключительное значение для развития обмена и перерастания его в торговлю имело появление и распространение металлургии, особенно различных типов сплавов бронзы. Это единодушно отмечают все исследователи данного вопроса²⁹ . Сама технология нового производства предполагала налаженный импорт сырья, а затруднения с его получением неизбежно приводили к импорту готовой продукции - орудий труда, оружия и украшений. Обладание источниками сырья либо контроль над путями обмена стали важным источником богатства. Письменные свидетельства говорят о том, что в начале II тыс. до н. э. в малоазийском торговом центре Канише прибыль от торговли оловом достигала от 75 до 100%³⁰ - Благодаря работам Е. Ы. Черных в настоящее время относительно полно освещены древнейшие этапы развития металлургии в Восточной Европе³¹ . В древнейших комплексах Северного Кавказа около 40% металлических изделий составляют предметы, резко отличающиеся по составу металла от местных источников руды. Источник этой руды надо искать, по мнению Е. Н. Черных, в Турции либо в Иране. Импорт металла в данном случае мог осуществляться как в слитках, так и готовыми изделиями. В свою очередь, кавказский металлургический центр явился источником снабжения металлом древнеямных, катакомбных и полтавкинских племен Восточной Европы. При этом местные восточноевропейские металлурги копируют формы кавказских изделий. Такой характер возникновения металлургии в степях Восточной Европы, считающихся если не центром происхождения, то по крайней мере областью весьма раннего обитания индоевропейских племен, может найти и интересную лингвистическую параллель. Тер глин "медь-руда", сходный во многих индоевропейских языках, имеет скорее всего переднеазиатское происхождение, от протошумерского "urud"³² . В период

²⁶ В. Malinowski. Argonauts of the Western Pacific. L. 1922, p. 182.

²⁷ Дж. Г. Д. Кларк. Указ. соч., стр. 242.

²⁸ М. В. Воробьев. Древняя Япония. М. 1958, стр. 29. О новых датах дземона см.: Ч. С. Чард, Р. Е. Морлан. Абсолютная хронология каменного века Японии. "Сибирь и ее соседи в древности". Новосибирск. 1970, стр. 119 - 122.

²⁹ Г. Чайлд. Указ. соч., стр. 114; Дж. Г. Д. Кларк. Указ. соч., стр. 257,

³⁰ Н. Б. Янковская. Указ. соч., стр. 29.

³¹ Е. Н. Черных. История древнейшей металлурги" Восточной Европы.

³² А. Мейс. Введение в сравнительное изучение индоевропейских языков. М. -Л. 1938, стр. 403; A. Salonen. Zum Aufbau der Substrate in Sumerischen. "Studia Orientalia", Helsinki, Vol. XXXVII, 1968, N 3, S. 8.

стр. 85

поздней бронзы в степной полосе Восточной Европы к востоку от Днепра происходит переориентация торговых связей, по которым шло снабжение металлом, на уральские и западноказахстанские месторождения. Это явление было обусловлено распространением племен, принадлежавших к срубной культуре, чей традиционализм в пределах области расселения определял и направление торговых путей. Интересно, что эти племена, даже находившиеся поблизости от Северного Кавказа, пренебрегали северокавказскими бронзовыми изделиями, хотя последние по ряду свойств и превосходили их собственную продукцию³³ .

Хорошо известно широкое развитие обмена и торговли на Балканах и в Западной Европе в эпоху металла с заметной ориентацией на традиции высокоразвитых металлургических центров эгейского мира. Многочисленные "торговые клады", содержащие большое количество однотипных предметов, свидетельствуют скорее всего о появлении своего рода торговцев-посредников³⁴.

Таким образом, в эпоху металла нормальное хозяйственное функционирование общества на уровне достигнутых технических достижений было практически невозможно без налаженной системы обмена. Однако не только технический прогресс, связанный с расцветом металлургии, обусловливал широкое развитие торговли в рассматриваемый период. Решающее значение имел такой экономический стимул, как отделение ремесла от земледелия, превращение продукции этого отделяющегося ремесла в товар, идущий на продажу. Недаром в зарождающихся городках Передней Азии III тыс. до н. э. - Трое, Библе, Угарите - находят и следы развитого ремесла и материальные свидетельства развитой торговли в виде импортированных товаров.

Одновременно с усложнением структуры общества усиливается и роль социального фактора. Обособляющаяся знать, которая известна по богатым погребениям Европы, создает повышенный спрос на редкие заморские виды украшений и предметы вооружения, что подтверждается целыми сериями различных находок³⁵ . Аналогичное явление имело место не только в Европе. Как раз на вторую половину IV тыс. до н. э., на время формирования классовых обществ Египта и Южного Двуречья, приходится начало широкого распространения на Ближнем Востоке лазурита, шедшего на всевозможные украшения и поделки³⁶ . В дальнейшем изделия из лазурита и золота стали своего рода эталоном состоятельности. В царских гробницах Ура - это комбинированные статуэтки животных, в провинциальной Гавре - небольшая подвеска в виде птицы, а в Алтындепе в Южной Туркмении - простые лазуритовые бусы с золотой оковкой³⁷ . Как писал К. Маркс, "наряду с непосредственной формой сокровища развивается его эстетическая форма, обладание золотом и серебряными предметами"³⁸ . Археологи, раскапывающие погребения знати, обычно встречаются с подобной декларацией богатства.

³³ Е. Н. Черных. История древнейшей металлургии Восточной Европы, стр. 90.

³⁴ Г. Чайлд. У истоков европейской цивилизации. М. 1952, стр. 168 - 169; Sp. Martinatos. The Minoan and Mycenean Civilization and Its Influence on the Mediterranean and on Europe. "Atti del VI Congress internationale delle sienze preistoriche e protostoriche". R. 1962; S. Piggott. Ancient Europe. Edinbourgh. 1965, pp 72 - 75, 134 - 138.

³⁵ См., например: J. P. S. Stone, L. С Thomas. The Use and Distribution of Faiance Beads in the Near East and in Prehistoric Europe. "PPS", N.S., Vol. XXII, 1966.

³⁶ В. И. Сарианиди. О великом лазуритовом пути на Древнем Востоке. "Краткие сообщения" Института археологии АН СССР (далее - КСИА). Вып. 114. М. 1968; G. Herrmann. Lapis Lazuli; the Early Phaces of its Trade. "Iraq", Vol. XXX, 1968.

³⁷ Л. Вулли. Ур халдеев. М. 1961, стр. 78; В. М. Массой. Протогородская цивилизация юга Средней Азии. СА, 1967, N 3, стр. 170; A. L. Perkins. The Comparative Archeology of Early Mesopotamia. Chicago. 1957, p. 187.

³⁸ К. Маркси, Ф. Энгельс. Соч. Т. 23, стр. 145.

стр. 86

В Европе примером торговли украшениями из редких и ценных материалов может служить распространение янтаря, неоднократно бывшее предметом тщательных исследований, подкрепляемых в последнее время и химическим анализом. Первоначально разнообразные украшения и поделки из янтаря были связаны с зоной неолитических лесных охотников ямочно-гребенчатой керамики от Восточной Польши до Верхнего Поволжья³⁹ . Находки готовых вещей вместе с полуфабрикатами указывают на то, что имел место и обмен сырьем. Такая локализация украшений из определенного материала является ярким проявлением культурного традиционализма, характерного и для других культур неолитических охотников и рыболовов⁴⁰ . Затем формирование и расцвет земледельческо-скотоводческих культур Центральной Европы создают более широкий спрос на янтарные изделия. Они весьма многочисленны в памятниках культуры шнуровой керамики и шарообразных амфор. Ареал распространения янтарных украшений постепенно расширяется. В XVI - XV вв. до н. э. он достигает эгейского мира, приобретая там особую ценность; во всяком случае, янтарные украшения, судя по химическому анализу, - балтийского происхождения, встречаются только в княжеских гробницах Микен⁴¹ . Так расстояние резко повышало стоимость янтарных поделок, довольно обычных у племен Прибалтики и становившихся предметом роскоши у микенских династов. Можно заключить, что торговля янтарем была весьма прибыльным занятием. Недаром в погребениях балтийской группы племен шнуровой керамики встречаются как разнообразные янтарные изделия, так и импортные предметы ближневосточного происхождения⁴² .

Как уже отмечалось выше, важным критерием перерастания обмена в торговлю является появление эквивалента. Формула Т - Д1 - Т, где Д1 означает первобытные деньги, может быть приложима и к первобытной торговле. Развитие металлургии и обмен металлом в виде сырья или в виде готовых изделий стимулировали формирование первобытных денег. К. Маркс отмечал, что денежный товар должен быть способен к чисто количественным различиям, то есть "должен обладать такими свойствами, чтобы его можно было делить на произвольно мелкие части и вновь составлять из этих частей"⁴³ . Это, в частности, объясняет широкое и, как правило, конвергентное распространение связок раковин в качестве первобытных денег. В еще большей мере обладал такими свойствами металл, в том числе и различные бронзовые сплавы, использование которых требовало тщательного определения весовых пропорций. При этом металл мог играть функцию денег как в форме слитков, так и в форме различных изделий. В торговой колонии Каниша, где денежная система была основана на биметаллизме, золото и серебро были в обращении в виде брусков весом от 2,5 до 15 кг и колец весом от 25 до 500 граммов. Для мелких платежей использовали олово, также имевшее форму колец. Медь шла на продажу, Каниш был крупнейшим цент-

³⁹ И. А. Лозе. Новый центр обработки янтаря эпохи неолита в Восточной Прибалтике. СА, 1969, N 3; Н. Н. Турина. К вопросу об обмене в неолитическую эпоху. "Обмен и торговля в древних обществах", стр. 9; Ю. В. Кухаренко. Археология Польши. М. 1969, стр. 48; J. M. de Navarro. Prehistoric Routes between Northern Europe and Italy Refined by the Amber Trade. "Geographical Journal", Vol. LXVI, 1925; A. Spekke. The Ancient Amber Routes and the Geographical Discovery of the Eastern Baltic. Stockholm. 1957; С. W. Beck, E. Wilbur, S. Meret, E. Kossove, K. Kermani. The Infra-Red Spectra of Amber and the Identification of Baltic Amber. "Archeometry", Vol. 8, 1965, pp. 96 - 109.

⁴⁰ Так, в Средней Азии неолитические племена Хорезма предпочитали украшения из раковин, в том числе каспийского происхождения, на стоянках в Кызылкумах преобладают украшения из бирюзы, а в низовьях Зеравшана - из простого камня (А. В. Виноградов. О локальных вариантах неолитической культуры Кызылкумов. КСИА. Вып. 122. М. 1970, стр. 34 - 35).

⁴¹ Sp. Martinatose. Op. cit., p. 166.

⁴² Ю. В. Кухаренко. Указ. соч., стр. 57.

⁴³ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 23, стр. 99.

стр. 87

ром рудоторговли⁴⁴ . То, что медь продавалась как в виде слитков, так и в виде топоров и серпов, заставляет вспомнить состав многих европейских кладов эпохи развитой и поздней бронзы. Тщательный анализ позволит выделить среди соответствующих предметов различные виды первобытных денег. Вполне вероятно, что в умеренной зоне Европы роль денег играли двойные проушные топорики весом в 50 - 60 г. с отверстием, слишком маленьким для рукоятки. Это намеренное нарушение потребительной стоимости, выступающей в форме денежного товара, как раз является характерной чертой первобытных денег. Есть основания полагать, что в Европе роль денег играли также различные другие изделия - гривны, массивные браслеты, кольца, не говоря уже о слитках стандартного веса и размера⁴⁵ . Весовой анализ является при этом важным методическим приемом выявления соответствующих объектов.

В первобытной торговле, развившейся с использованием первобытных денег, как уже отмечалось выше, сохраняются различные виды непосредственного обмена. Так, весьма специфичен предметно обусловленный обмен, когда определенный вид товара обменивается только на другой определенный вид, что зачастую порождает целую цепь различных сделок⁴⁶ . Такой вид обмена стимулирует распространение всеобщего эквивалента. В этот период в связи с возрастающей специализацией торговли как особого вида деятельности, особенно в связи с ее территориальным размахом, появляются и приобретают все большее значение торговцы-посредники. Многие исследователи не без оснований полагают, что в Европе эпохи бронзы были широко распространены странствующие литейщики, своего рода торговцы-кузнецы, погребения которых с соответствующим инвентарем встречаются в самых различных областях. Однако объявление этих торговцев особым классом, как это иногда проскальзывает в работах Г. Чайлда⁴⁷ , является бесспорной модернизацией. Здесь налицо начало выделения особой социальной прослойки, которая лишь в дальнейшем займет соответствующее место в общественной структуре. Явные выгоды, которые начинает приносить торговля, использующая различные виды эквивалента, привлекают внимание и родовой верхушки. Торговые экспедиции проводятся под руководством опытных вождей, которые претендуют и на определенный процент с торговых операций. Иногда даже отмечается монополизация обмена в руках старейшин. Археология сталкивается с отражением этого явления, обнаруживая дорогие импортные вещи в могилах племенной знати.

Местами торговых сделок становятся традиционные рынки, находящиеся на межплеменных территориях. Возможно, некоторые территории, располагающиеся на пересечении древних торговых путей, где находки зарытых кладов особенно часты, и были местами таких рынков в Европе эпохи бронзы⁴⁸ . Вообще же клады бронзовых изделий и других импортных вещей располагаются вдоль торговых путей, которые в значительном числе случаев пролегают вдоль речных артерий. Это обстоятельство бесспорно связано с уровнем развития транспортных средств. Отсутствие дорог существенно затрудняло систематическое использование колесных повозок. Показательно, что в Месопотамии повозки употреблялись только на близкие расстояния. Главным вьючным животным в Передней Азии был осел, поднимавший груз в 60 килограм-

⁴⁴ Н. Б. Янковская. Международное торговое объединение Каниша. "Вестник древней истории" (далее - ВДИ), 1965, N 3, стр. 188.

⁴⁵ Дж. Г. Д. Кларк. Указ. соч., стр. 259 - 278.

⁴⁶ Н. А. Бутинов. Указ. соч., стр. 128.

⁴⁷ Г. Чайлд. Прогресс и археология, стр. 115; его же, У истоков европейской цивилизации, стр. 168; Дж. Г. Д. Кларк. Указ. соч., стр. 258.

⁴⁸ А. Я. Брюсов. Указ. соч., стр. 24.

стр. 88

мов. Дневной переход каравана из вьючных ослов составлял 35 километров. Это еще больше подчеркивает, какое большое значение имели реки как транспортные артерии, обеспечивавшие сравнительно быстрый и дешевый подвоз различных грузов, в том числе и весьма громоздких. Не удивительно, что основной аккадский термин для обозначения торговых поселений - "karum" ("гавань, пристань") употреблялся в отношении всех поселений, в том числе и вполне сухопутного Каниша. Как отмечает Н. Б. Янковская, этот термин явно происходит из среды, для которой были характерны торговые поселения на Тигре и Евфрате⁴⁹ .

Сменяющая обменные отношения первобытная торговля играла огромную роль в развитии общества. Сохраняется ее значение как средства распространения культурных достижений, материальные воплощения которых хорошо знакомы археологам. В частности, благодаря торговле отмечается известная интеграция материальной культуры представителей знати, ориентирующейся, например, в Европе, на моды крито-микенского общества, а в Закавказье II тыс. до н. э. - на хеттско-хурритский мир. Вместе с тем появляется и становится все более результативным фактор воздействия торговли на всю экономику, способствуя развитию определенных производств, стимулируемых рынком. Развивающиеся торговля и ремесло, находящиеся в тесном взаимодействии прямых и обратных связей, были одними из тех качественно новых явлений, которые определяли всю экономическую структуру первобытного общества на заключительных этапах его развития. В ряде случаев интенсификация торговых связей с высокоразвитыми цивилизациями способствовала ускорению темпов исторического развития в прилегающих областях "варварской" периферии. Именно таков был характер воздействия Месопотамии и Египта на Палестину, Сирию и Малую Азию, а Месопотамии, Элама и Хараппы - на обширную зону городских цивилизаций между Шумером и Индией⁵⁰ . Возможно, такое же значение для Балкан и умеренной зоны Европы имели торговые связи с крито-микенской цивилизацией.

К. Маркс отмечал, что "торговля повсюду влияет более или менее разлагающим образом на те организации производства, которые она застает и которые во всех своих различных формах направлены главным образом на производство потребительной стоимости". Но "к чему ведет этот процесс разложения... зависит не от торговли, а от характера самого старого способа производства"⁵¹ . В приведенных примерах старым способом производства был развитый первобытнообщинный строй, который в силу ряда факторов, в том числе и воздействия торговли, начинает разлагаться, что сопровождается выделением обособляющейся племенной знати и развитием имущественного неравенства, представляющего своего рода предгосударственный период военной демократии.

Вместе с тем не следует и преувеличивать роль торговли и зарождающегося денежного обращения в жизни первобытного общества, даже находящегося на стадии разложения. Известно, что для низкого уровня развития товарного производства, когда система меновой стоимости имеет ограниченное значение, показательно обособление меновой собственности в виде денег, выполняющих функцию сокровищ, то есть лежащих мертвым грузом, а не идущих в торговый оборот. Так, в Меланезии накопление циновок, игравших роль первобытных денег, служит

⁴⁹ Н. Б. Янковская. Международное торговое объединение Каниша, стр. 190; ее же. Клинописные тексты..., стр. 26, 65; W. F. Leemans. Foreign Trade in the Old Babylonian Period. Leiden. 1960, p. 133.

⁵⁰ В. М. Массон. Зона раннегородских цивилизаций между Шумером и Индией. "Тезисы докладов на заседаниях, посвященных итогам полевых исследований 1969 г.". М. 1970, стр. 63 - 67.

⁵¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 25, ч. I, стр. 364.

стр. 89

формой демонстрации состоятельности. Как сообщает один из исследователей, "богатый человек держит в своем доме 50 и более циновок, висящих и приходящих в ветхость, - доказательство древнего богатства"⁵² . Такой же тип престижных денег в функции сокровищ представляют уже упоминавшиеся выше огромные каменные диски Микронезии, которые лишь с трудом можно сдвинуть с места. Лежавшие мертвым грузом около хижины, они составляли предмет гордости богатого владельца⁵³ . Среди археологических материалов в этом отношении особенно показательны ценные изделия, входящие в состав инвентаря погребений племенных вождей и варварских князьков. Накопление сокровищ здесь налицо, но также налицо и их нерентабельное использование - помещение в могилу, приводящее к выпадению из оборота, к физически ощутимому омертвлению ценностей.

Качественно новый рубеж в развитии обмена и торговли составляет торговля раннеклассовых обществ. Здесь ведущей экономической формой становится денежная торговля по формуле Т - Д - Т, причем функция денег уже в домонетный период, как правило, утверждается за благородными металлами. Для обслуживания этой обособившейся сферы хозяйственной деятельности выделяется класс купцов, базары становятся составной частью крупных поселений городского типа, их специфической планировочной единицей. Развитая внешняя торговля, монополизируемая купцами- профессионалами, приводит к появлению торговых факторий, или колоний. В задачу настоящей работы не входит рассмотрение торговли эпохи классовых формаций, являющейся объектом специального исследования⁵⁴ , и следует лишь указать на некоторые аспекты, отличающие ее от торговли первобытного периода.

Экономические стимулы развития торговли, определяющие многие ее формы и особенности, выступают здесь достаточно отчетливо и определенно. Для поддержания торгового баланса древневосточные цивилизации, зависевшие от ввоза руды и строительных материалов, нередко экспортируют часть излишков высокопродуктивного ирригационного земледелия. Так, в Месопотамию из Элама ввозилось чистое серебро в обмен на масло и ячмень. В Дильмун в обмен на медь, помимо реэкспортируемых товаров, таких, как кедр и серебро, шли ячмень, масло и мука⁵⁵ . О караванах вьючных ослов, на которых вывозилось в горные области зерно, сообщает и шумерский эпос⁵⁶ .

Носителями торговых функций, организаторами торговли были купцы-профессионалы, образовывавшие отчетливую социальную прослойку. Торговые агенты-тамкары упоминаются уже в древнейших документах Урука⁵⁷ . На всем протяжении истории Древнего Востока фигурирует влиятельное купечество, нередко образующее частные торговые общества или даже международные объединения типа упоминавшегося Каниша. В древней Мексике купцы-профессионалы частью происходили из знати, частью - из разбогатевших общинников. Среди тех и других различались торговцы местные и торговцы путешествующие, доставлявшие грузы на значительные расстояния с помощью рабов-носильщиков

⁵² Цит. по: "Народы Австралии и Океании", стр. 446.

⁵³ Там же, стр. 739 - 740.

⁵⁴ См. подробнее: K. Pollany, C. Arendsberg, H. W. Rearson. Trade and Market in the Early Empires. N. Y. 1965; Н. Б. Янковска я. Международное торговое объединение Каниша; ее же. Некоторые вопросы экономики Ассирийской державы. ВДИ, 1956, N 1; ее же. Обмен и торговля в странах Передней Азии по клинописным источникам. "Обмен и торговля в древних обществах", стр. 17 - 20.

⁵⁵ W. F. Leemans. Op. cit., р. 116; М. E. L. Mallowan. The Mechanies of Ancient Trade in Western Asia. "Iran", Vol. Ill, 1965.

⁵⁶ И. Т. Канева. Шумерский героический эпос. ВДИ, 1964, N 4, стр. 213.

⁵⁷ А. И. Тюменев. Государственное хозяйство древнего Шумера. М. -Л. 1956, стр. 55 - 56.

стр. 90

или на лодках⁵⁸ . Богатые купцы настойчиво заботились о внешних атрибутах своей состоятельности. Об этом свидетельствуют обширные и благоустроенные дома торговцев, раскопанные в целом ряде городов древней Месопотамии. Интересно, что в раннесредневековой Средней Азии дома купеческой верхушки ничем не отличались от домов землевладельческой аристократии⁵⁹, а по свидетельству письменных источников, как будто подтверждаемому археологическими материалами, купцы нередко жили и в укрепленных замках⁶⁰ . Государственная власть стремилась извлечь максимальную выгоду из контроля над торговой деятельностью. Так, в Канише в составе администрации имелись начальник складов, начальник рынка, начальник транспорта, начальник переводчиков, то есть местный правитель контролировал все важнейшие для торговой общины должности⁶¹ . Эксплуатация, конкуренция, борьба за выгоду, финансовые спекуляции, характерные для общества частной собственности, сменяют первобытный обмен, объединявший в церемониях, облекаемых культовой обрядностью, порой и враждебные племена.

Рассмотренные материалы позволяют говорить о трех периодах в развитии обмена и торговли в первобытную эпоху. В первом периоде, соответствующем верхнему палеолиту, мезолиту и частично неолиту, каузативными факторами развития обмена являются природное разнообразие освоенной человеком территории и культурный традиционализм в пользовании определенными объектами и материалами. На этом этапе типичными организационными формами обмена были: бесконтактный, многоступенчатый, обрядовый; появляются первобытные торжища. Во втором периоде к числу каузативных факторов добавляются фактор социальной дифференциации и фактор экономический, находящиеся, правда, в зачаточном состоянии. Возникают первобытные деньги. Распространены предметно-обусловленный обмен и торговля, торговцы-посредники, традиционные рынки в зонах межплеменных контактов. Этот период соответствует развитому неолиту, энеолиту и бронзовому веку. В третьем периоде в числе причинных факторов развития торговли все большее место занимают экономика и социальная дифференциация общества. Развивается торговля с помощью денег, выделяется класс купцов, появляются торговые фактории, базары и рынки в структуре поселений. Это уже эпоха классовых формаций, завершающая длительный период развития первобытной торговли и обмена.

⁵⁸ Ю. В. Кнорозов. Предисловие к книге: Диего де Ланда. Сообщение о делах в Юкатане. М. -Л. 1955, стр. 46.

⁵⁹ См., например, объект IX на шахристане Пенджикента: А. М. Беленицкий. Итоги работ Таджикской археологической экспедиции за 1951 - 1953 гг. МИА, N 66, М. - Л. 1958, стр. 7. Об этом см. также В. И. Распопова. Археологические данные о согдийской торговле. "Обмен и торговля в древних странах", стр. 27.

⁶⁰ Имеются в виду известное сообщение Наршахи о замках купцов кеш-кушанов под Бухарой и результаты раскопки замка Ак-депе в Южной Туркмении, владелец которого, судя по находкам огромного числа булл, широко занимался торговлей (А. Губаев, Г. А. Кошеленко. Исследование парфянского святилища Мансур-депе и раннесредневекового замка Ак-депе. "Каракумские древности". Вып. III. Ашхабад. 1970).

⁶¹ Н. Б. Янковская. Международное торговое объединение Каниша, стр. 185.

Постоянный адрес данной публикации: