Конец XIX - начало XX в. в большинстве работ отечественных и зарубежных исследователей отмечается как период крупномасштабного переселения горцев Дагестана в Османскую империю¹. Так, М. И. Абдулаева отмечает, что "вызванное глубинными социально-экономическими и политическими процессами, происходившими в недрах дагестанского общества, и являющееся частью общекавказского миграционного процесса переселение горцев Дагестана в Османскую империю во второй половине XIX в. охватило практически все уголки горного края"².

В статье, посвященной дореволюционной миграционной политике России и Турции, В. О. Бобровников со ссылкой на сочинение Абдурахмана из Газикумуха (с. Кумух, ныне административный центр Лакского р-на Республики Дагестан) наиболее полно раскрывает термин "мухаджирство". "Общий ход массовых переселений на Северном Кавказе XIX в. был задан во время Кавказской войны. Само понятие "мухаджирство" появилось в эти годы. Мухаджирами называли себя сторонники имамата, находившие убежище на его территории. Согласно мусульманской исторической традиции первыми мухаджирами были пророк Мухаммад и его сподвижники, вынужденные совершить переселение (хиджру) из Мекки в Медину из-за притеснений врагов ислама. Северокавказские мухаджиры соотносили себя с героями раннего ислама. В своих мемуарах зять Шамиля 'Абд ар-Рахман Казикумухский поясняет: "Мухаджир - арабское слово, означающее переселяющегося из дар ал-харб ("область войны" - немусульманские земли, находящиеся в состоянии войны с мусульманами. - З. И.). Первым переселился из Мекки в Медину наш пророк Мухаммед - да будет над ним мир. После оно стало обычаем (сунна) для его уммы (мусульманское сообщество - З. И.) при условиях, указанных в исламских книгах""³.

Как общественное явление "мухаджирство выросло из внутренних миграций военного времени"⁴.

Известно, что после пленения имама Шамиля официальные власти на Кавказе проводили определенную политику "освобождения" региона от "неспокойного", "опасного" для них населения. А Турция, с другой стороны, была заинтересована в притоке закаленных в боях с русскими северокавказцев. В свое время сама царская администрация являлась распространителем писем-воззваний к переселению горцев в Османскую империю⁵. Однако, как отмечается в работах исследователей по данному вопросу, "от периода к периоду менялись численность эмигрантов, направление миг-

Ибрагимова Заира Багаудиновна - ст. лаборант-исследователь отдела востоковедения Института истории, археологии и этнографии. Махачкала.

рационных потоков и миграционная политика правительства"⁶. Миграционное законодательство Российской и Османской империй варьировалось в зависимости от внутренней и внешней политики государств. Переселение горцев в Османскую империю в разные периоды поощрялось или же, наоборот, пресекалось официальными властями. Наряду с законодательными документами, официальной перепиской большой интерес представляют памятники эпистолярного жанра, как ценные источники по истории мухаджирства.

Среди писем, по своему содержанию ограничивающихся обыденными расспросами и поручениями, встречаются и те, которые отражают основные причины переселения, настроения в обществе, а также проблемы, с которыми сталкивались в то время переселенцы, их родные и близкие.

В основном это письма на арабском языке, а также арабографические на дагестанских языках (аджаме). Арабский язык был в Дагестане языком не только богослужения, но и науки, литературы, образования, делопроизводства, частной и официальной переписки⁷.

В нашем распоряжении находятся несколько копий писем из личной коллекции уроженца с. Гуни (ныне Казбековский р-н РД) Р. Абдуразакова, связанных с историей дагестанского мухаджирства. Среди них письмо турецкому султану Абдул-Хамиду И, в котором сообщается, что российские власти содействует переселению дагестанцев. Некоему Хаджи Омару-эфенди поручается сообщить о желании салатавцев (Салатавия - ныне территория Казбековского р-на и части Буйнакского р-на РД) переселиться. На обороте листа имеется копия письма сына имама Шамиля Газимухаммада, одного из видных представителей дагестанской диаспоры в Османской империи, в котором он пишет, что российские власти разрешили переселение горцев в Турцию, а мекканские ученые считают это необходимым. В письме идет агитация за переселение из "страны неверных" в Османскую империю. В конце текста находится арабографическая запись, сделанная неизвестным лицом на аварском языке о том, что "в русской газете прочитали" о полном выселении койсубулинских сел (ныне селения Унцукульского и части Гергебильского р-нов РД), "...говорят, что и вас хотят насильно переселить..."⁸.

Другое письмо из вышеуказанной коллекции также проливает свет на настроения, царившие в то время среди местного населения. В нем говорится, что 500 дворов (семейств) дагестанцев из области Салатавия, из "племени аваров" (аварцы) хотят переселиться в Османскую империю и соответственно подали прошение для разрешения. "...Уже прошло около 5 лет, мы продолжаем просить, чтобы нам открыли дорогу. Но нам сказали (власти - З. И.): "ждите, пока вам не скажут езжайте". В свете этого мы поручили человеку, имеющему этот документ - Хаджи-эфенди сыну Курбана-эфенди..., чтобы он сообщил об их положении османскому правительству", получил прием и помощь от османских властей..."⁹.

Показательно письмо, в котором речь идет о договоренности между султаном Абдул-Хамидом II и Россией о правилах прохождения процедур, связанных с переселением. Здесь же сообщается, что дагестанские переселенцы получили хороший прием и помощь от султана Абдул-Хамида II, им выдали турецкие удостоверения и живут они в домах, выделенных османскими властями, получая в достаточном количестве еду и другое необходимое и т.д.

Несмотря на отсутствие датировки, судя по содержанию вышеуказанных писем, можно сделать вывод, что они относятся к началу 60-х г. XIX в., то есть периоду "поощрения" и "стимулирования" переселения горцев в страны Османской империи.

Известно, что в конце XIX в. в целях недопущения массового выселения дагестанцев политика местных властей коренным образом изменилась. Это объясняется тем, что наряду с другими факторами увеличение переселенцев из Дагестана несло угрозу опустошения нерентабельных земельных участков ввиду сложностей, связанных с их возделыванием (неплодородная почва, трудоемкое террасное земледелие и т.д.). Кроме того, вслед за ужесточением правил получения официального разрешения на выезд последовала волна нелегальной эмиграции.

Среди множества причин переселения дагестанских горцев в Османские страны, таких как жестокая политика царизма по отношению к "покоренным народам", его аграрные и административные реформы, встретившие крайнюю неприязнь со

стороны горцев, влияние зарубежных стран (Англии, Франции, а в особенности, самой Турции) и т.д., в исследованиях отмечается также и роль духовенства. Его представители усматривали в действиях царской администрации угрозу исламской религии, то есть шариату. Безусловно, в процессе переселения дагестанцев в страны Османской империи религиозный фактор имел немаловажное значение, т.к. основной массив коренного населения Дагестанской области исповедовал ислам. Также необходимо принять во внимание и то, что турецкий султан в то время являлся "халифом всех мусульман". В большинстве исследований по данной теме отмечается роль дагестанских суфийских шейхов.

Среди дагестанских накшбандийских шейхов-мухаджиров (переселенцев) XIX- XX вв. известны: Джамалуддин ал-Гумуки (1788 - 1869 гг.) - один из крупнейших идеологов суфийского братства накшбандийа в Дагестане (похоронен в Турции)¹⁰, Саййид Ахмад Хусамаддин (1848 - 1923 гг.) - уроженец с. Рукель (ныне Дербентского р-на РД)¹¹, Омар-Хаджи Зиявуддин ад-Дагистани (1849 - 1921 гг.) - уроженец с. Миатлы (ныне Казбековского р-на РД)¹², Мухаммад-Хаджи ал-Мадани ал-Кикуни (1835 - 1913 гг.) и Шарапуддин ал-Кикуни (1875 - 1936 гг.) - уроженцы с. Кикуни (ныне Гергебильского р-на РД), а также Хаджи-Муса ал-Ирфили (из с. Эрпели ныне Буйнакского р-на РД)¹³.

Что касается суфийских шейхов, ратовавших за переселение дагестанцев в "страну единоверцев", то главными агитаторами, как в архивных документах, так и в работах по данному вопросу, называются шейхи Мухаммад-Хаджи ал-Мадани и его племянник Шарапуддин Кикунинские¹⁴. Они разделяли воззрения своего суфийского наставника - шейха Абдурахмана-Хаджи Согратлинского (1792 - 1881(1882) гг.)¹⁵, которые были изложены в его трактате, посвященном необходимости переселения мусульман на территорию, подвластную исламским законам¹⁶. "По мнению шейха, когда мусульманские земли попадают под власть немусульманских правителей, а правоверные уже не могут выполнять свои религиозные обязанности и нет надежды восстановить права ислама при помощи газавата, каждый мусульманин обязан покинуть территорию, ставшую дар ал-харб, и переселиться на территорию, где господствуют законы ислама..."¹⁷.

Начальник даргинского округа в донесении помощнику начальника Бакинского губернского жандармского управления от 10 мая 1900 г. за N 28 докладывал: "Имею честь сообщить Вашему Высокоблагородию, что случаи бегства жителей вверенного мне округа были постоянно, но сделались особенно частыми лишь с декабря сего года. С этого времени по 1 мая бежали 17 человек. Причем некоторые из них увели свои семейства. Беглецы принадлежат преимущественно к жителям с. Ходжалмахи (ныне Левашинского р-на РД - З. И.), представляющим из себя гнездо крайне вредной для правительства секты "таррикатчиков" (последователей тарриката - З. И.), особенно усиливших свою деятельность с 1889 г., то есть со времени высылки из края административным порядком одного из самых видных распространителей тарриката, жителя с. Кыкуни Гунибского округа (с. Кикуни - З. И.) Магомада-Гаджии оглы (Мухаммада-Хаджи - З. И.), сосланного во внутренние губернии Империи и вскоре бежавшего из места ссылки в город Мадину (Медину - З. И.). Личность эта, как видно из отобранной у некоторых жителей переписки, имеет постоянное сношение с таррикатчиками всего Дагестана, руководит их деятельностью и пользуется среди них весьма значительным уважением и влиянием. Указанные сношения производятся при посредстве жителей Области, оправляющихся на богомолье в Мекку, а также через горцев Дагестана, проживающих в большом количестве в городах Темир-Хан-Шура, Петровск и Баку; все же заграничные письма, адресованные жителям Округа через Левашинское почтовое телеграфное отделение (с. Леваши ныне административный центр Левашинского р-на РД - З. И.) мною задерживаются и выдаются только те их них, которые по содержанию своему не заключают ничего предосудительного против нашего правительства"¹⁸.

В материалах Особого отдела Канцелярии Наместника на Кавказе, посвященных распространению идей панисламизма на Кавказе за 1912 г., относительно положения дел в Дагестанской области также отмечается: "Переселившиеся в Турцию из Гунибского округа известный в области Кикунинский шейх Магомед Гаджи Осман оглы (Мухаммад-Хаджи сын Усмана - З. И.) и его ученик шейх Шарафудин (Шара-

пуддин - З. И.) ведут постоянно секретную переписку со своими родными и единомышленниками; они призывают их, а через них и прочих жителей, переселяться в Турцию... Эти два шейха, как покинувшие свой родной очаг из любви к исламу и желания жить в центре мусульманства (так думают дагестанцы), пользуются большою популярностью среди наиболее фанатично настроенной части населения, а потому всякое их требование исполняется беспрекословно. Исходя из этого, возможно, что турки, в случае надобности, воспользуются упомянутыми двумя шейхами как орудием в деле распространения идей панисламизма среди населения Дагестанской области, а их агитация, в чем бы она ни выражалась, легко может встретить сочувствие и отклик среди горцев, в особенности, если принять во внимание и ту слабую сторону горца, что он имеет укоренившуюся привычку верить всяким слухам, приносимым из Турции и Аравии, и придавать им серьезное значение"¹⁹.

Действительно, количество дагестанских мухаджиров в Османской империи, наряду с другими факторами, увеличивалось за счет эмигрировавших под воздействием писем-воззваний шейхов суфийского братства накшбандийа, на протяжении долгого времени имевших огромный авторитет среди верующих, а также их муридов, ранее последовавших за ними.

В конце XIX - начале XX в. письма, даже косвенно имевшие отношение к мухаджирству, являлись вещественными доказательствами при расследовании дел о "подстрекательстве" населения Дагестанской области к переселению в Османскую империю и распространении идей панисламизма, как, например, изъятое в 1912 г. властями письмо уроженца с. Акуша (ныне административного центра одноименного р-на РД) Абдулкадира-Хаджи, переселившегося в Турцию и проживавшего в поселении дагестанских мухаджиров - Решадийи (ныне с. Гюней-кёй, основанное шейхами Мухаммадом-Хаджи и Шарапуддином Кикунинскими). Помимо расспросов о родных и близких и других сообщений, в письме своей жене он интересуется: "...есть ли желающие переселиться к нам в Турцию?"²⁰. Сохранилась переписка начальника Даргинского округа и генерал-губернатора Дагестанской области относительно жителя с. Куппа Маккашарипа (уроженца с. Иргали ныне Левашинского р-на РД, известного как Маккашарип Куппинский), арестованного по подозрению в том, что он "имеет общение с лицами, вернувшимися из Турции в качестве эмиссаров". К рапорту начальника Цудахарского участка от 23 декабря 1914 г. начальнику Даргинского округа прилагается опись 6 писем, изъятых в ходе обыска в качестве вещественных доказательств (пять из них имеют прямое или косвенное отношение к шейхам Кикунинским)²¹.

Несомненно, что шейхи суфийского братства накшбандийа вели переписку со своими духовными последователями, оставшимися на родине, в которой отвечали на вопросы, касающиеся отправления суфийских обрядов, полномочий своих вакилей (заместителей). Так, например, в письме Сулейман Апшинский (из с. Апши, ныне Буйнакского р-на РД) своему муриду, пишет: "...Если ты принимаешь своей ветвью - нашу ветвь (то есть суфийское братство - З. И.), даже если будешь единственным в нашем таррикате на тебе [обязанность выполнения] зикр отрицания и подтверждения ("Ля иляха иляллах" - З. И.) в кол-ве 5000...". Дальше даются указания, сколько и когда надо произносить аналогичные формулы - салават (приветствие) Пророку, астафируллах ("Да простит меня Аллах"), после каких молитв и т.д. А на обороте этого листа находится письмо неким Курбанмухаммаду и Аббасу от шейха Мухаммада-Хаджи Кикунинского, скрепленное его личной печатью. В этом письме шейх Пишет о том, что он доволен ими (Курбанмухаммадом и Аббасом), сообщается, о чем они договорились с Сулейманом Апшинским, указания которого (по вирду) равнозначны тому, если бы они договорились с Мухаммадом-Хаджи (Сулейман Апшинский являлся в Дагестане духовным преемником шейха Мухаммада-Хаджи Кикунинского)²².

Жизнь под покровительством турецкого султана в большинстве посланий как самих шейхов, так и последовавших за ними муридов, описывалась следующим образом: "...А если вас спросят о нашем положении, то хвала Аллаху, мы плаваем в реках Его милости и ныряем в моря Его доброты и щедрости..." - из письма шейха Шарапуддина Кикунинского своему духовному преемнику вышеупомянутому Маккашарипу сыну Хаджи-Курбана Куппинского²³ или же: "...У меня все хорошо, хвала Аллаху. Так, как будто я, будучи в живых нахожусь в раю, ведь я под присмотром двух

святых" (речь в письме идет о шейхах Мухаммаде-Хаджи и Шарапуддине Кикунинских ) - отрывок письма из Турции мурида Кикунинских шейхов - Абдалхалима ар-Рашади (Рашадийа ныне в Турецкой Республике)²⁴.

Своего рода выражением отношения к вопросу о необходимости переселения в страну "правителя всех мусульман" является одно из стихотворных произведений шейха Шарапуддина Кикунинского на аварском языке, известное под названием "Письмо из Турции"²⁵. В нем господствуют ноты протеста и негодования по поводу того, что происходит в Дагестане:

  
  
 "...Нечестивые сверху, 
 Порядочные под ногами. 
 Верный признак того, 
 Что наступает конец света"

.  
  
 

Как отмечает А. М. Муртазалиев, "...бескомпромиссный, категоричный тон автора не позволяет сомневаться в том, что он уверен в своих взглядах относительно перспективы Дагестана: здесь у мусульман нет будущего, и потому у них остается единственный выход - переселиться на землю своих единоверцев, то есть в Турцию"²⁷.

Необходимо указать, что согласно архивным материалам, влияние шейхов Кикунинских распространялось и за пределы Дагестанской области. Так в ходе расследования относительно нелегально отправившегося в Турцию Багаутдина, сына Султан-Мута, уроженца с. Мекеги (ныне Левашинского р-на РД), выяснилось, что он, вернувшись на Кавказ, скрывался в Нальчинском округе. Как указывается в официальной переписке, он "подговорил многих мусульман к переселению в Турцию. Проживал Багаутдин в Константинополе. Сношения с ним кавказские мусульмане, желающие переселиться в Турцию, вели через проживающего в Константинополе же шейха Шарафутдина (Шарапуддина Кикунинского - З. И.)". К указанному делу приложено письмо Багаутдина на даргинском языке, написанное арабской графикой, а также его перевод на русский язык. Вероятно, данное послание было изъято на почте. В письме сообщается, что он "...прибыл в Карачай и приготовил народ к выезду...". "...На И тыс. дымов (хозяйств - З. И.) я приготовил землю, попросил у царя (султана - З. И.)". В письме он также просит никому не сообщать о его приезде на Кавказ²⁸.

Ознакомление с перепиской дагестанских мухаджиров дает возможность получить более широкое представление об истории переселенческого движения, факторах и роли в нем отдельных личностей. В настоящее время отечественными и зарубежными исследователями проведена большая работа по выявлению относящихся к данному вопросу архивных материалов, памятников эпистолярного жанра. Более глубокое изучение последних является актуальным и в настоящее время.

Примечания

1. АБДУЛАЕВА М. И. Внутриполитическая ситуация в Дагестане в 70 - 90 гг. XIX века и миграционные процессы. Махачкала. 2006; БАДЕРХАН Ф. Северокавказкая диаспора в Турции, Сирии и Иордании. М. 2001; МАГОМЕДДАДАЕВ А. М. (составитель). Эмиграция дагестанцев в Османскую империю. Кн. I. Махачкала. 2000; кн. II. Махачкала. 2001; МУРТАЗАЛИЕВ A.M. Творчество Мурадбея Мизанчи (Х. -М. Мизанджи) в контексте литературы диаспоры Турции (вторая половина XIX - начало XX в.). Махачкала. 2004; HABICOGLU В. Kafkasyadan Anadoluya gocler. Istanbul. 1993.

2. АБДУЛАЕВА М. И. Ук. соч., с. 134.

3. Абдурахман из Газикумуха. Книга воспитаний саййида Абдурахмана, сына устада шейха тарриката Джамалуддина ал-Хусайни о делах жителей Дагестана и Чечни. Махачкала. 1997, л. 104б.

4. БОБРОВНИКОВ В. О. Мухаджирство в "демографических войнах" России и Турции. - Восток (Oriens). 2010, N 2, с. 68.

5. МАГОМЕДДАДАЕВ А. М. Ук. соч., с. 16 - 17.

6. БОБРОВНИКОВ В. О. Ук. соч., с. 72.

7. ШИХСАИДОВ А. Р., ТАГИРОВА Н. А., ГАДЖИЕВА Д. Х. Арабская рукописная книга в Дагестане. Махачкала. 2001, с. 77.

8. Письмо Абдул-Хамиду II. Перевод с арабского языка на русский З. Б. Ибрагимовой. Личный архив уроженца с. Гуни Р. Абдуразакова.

9. Там же.

10. МАГОМЕДОВА З. А. Суфийская элита Дагестана XIX в.: Мухаммад-эфенди ал-Йараги, Джамалуддин ал-Газигумуки, Абдурахман-хаджи ас-Сугури. Дагестанский востоковедческий сборник. Вып. 1. Махачкала. 2008, с. 78 - 86.

11. ЮСУФОВ Ю.-Х. Духовное родство. Махачкала. 2006, с. 15 - 91.

12. МУРТАЗАЛИЕВ А. М. Писатели дагестанского зарубежья. Библиографический справочник. Махачкала. 2006, с. 24 - 28.

13. Nadir ad-Durgili's. Nuzhat al-adhan ft taragim 'ulama' Dagistan // herausgebgen, ubersetzt und kommentiert von Michael Kemper und Amri R. Sixsaidov // Muslim Culture in Russia and Central Asia. Vol. 4: Die Islamgelehrten Werke. Berlin. 2004, p. 228.

14. АБДУЛАЕВА М. И. Ук. соч., С. 89; БОБРОВНИКОВ В. О. Ук. соч., с. 71 - 72; МАГОМЕДДАДАЕВ А. М. Ук. соч., с. 1.

15. МАГОМЕДОВА З. А. Шейх накшбандийского тариката - Абдурахман-Хаджи из Согратля. Махачкала. 2010.

16. SH1KHSAIDOV A.R., KEMPER M., TAGIROVA N. The Library of Imam Shamil. Princeton University Library Chronicle. Vol. LXIV. N₀ 1. Autumn. 2002, p. 121 - 140.

17. БОБРОВНИКОВ В. О. Ук. соч., с. 72.

18. Государственный архив Республики Дагестан (ГАРД), ф. 66, оп. 1, д. 65, л. 52 - 53.

19. АРАПОВ Д. Ю. Императорская Россия и мусульманский мир. М. 2006, с. 400 - 429.

20. Письмо Абдулкадира-Хаджи. ГАРД, ф. 66, оп. 5, д. 21а., л. 43.

21. ГАРД, ф. 66, оп. 5, д. 48.

22. Письмо Сулеймана Апшинского; Письмо Мухаммада-Хаджи Кикунинского. Личный архив Р. Абдуразакова.

23. Письмо из Турции Хаджи Маккашарипу-эфенди, сыну Хаджи-Курбана от шейха Шарапуддина. Перевод с арабского языка на русский З. Б. Ибрагимовой. Личный архив Х. А. Омарова (г. Махачкала).

24. Письмо Абдалхалима ар-Рашади Исе сыну Мухаммеда. Перевод с аварского языка на русский З. Б. Ибрагимовой. Часть сборной рукописи из частной книжной коллекции Нигматуллаева (с. Гергебиль Гергебильского р-на РД).

25. МУРТАЗАЛИЕВ А. М. Творчество Мурадбея Мизанджи, с. 40 - 45.

26. Перевод с аварского на русский язык А. М. Муртазалиева. Там же, с. 42.

27. Там же, с. 43.

28. ГАРД, ф. 66, оп. 5, д. 34.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - З. Б. Ибрагимова:

Комментарии: