Libmonster ID: RU-8582
Автор(ы) публикации: С.В. ПОЛОВНЕВ

Человек происходит из мира и в разумном своем существовании выявляет происхождение мира. Мир, в нашем понимании, не обязан человеку своим бытием, но вот его картина, модель, парадигма обязаны. Помимо сознания эти идеальные конструкции возникнуть не могут, и именно в них вмещается человеческое видение мира, а в нем, в свою очередь, присутствует отношение. Человек относителен миру в созерцании и осмыслении вселенской реальности. Отношение здесь - идеальная связь с действительностью, оно накладывается на последнюю.

И что же тогда происходит с действительностью? Наша рациональность подсказывает, что возникает ее идеальное изменение, т.е. "отслоение" познаваемого мира от реальности. Тем самым восприятие мира сопровождается человеческим произволом. Поэтому уже "Платон и Аристотель понимали, что возможных миров много, но действительный - один". Они избегали "умножать миры без основания" .

Интеллектуальное побуждение отличить существующий мир от мира явленного приобрело особую силу с развитием научных знаний. Как открывает человек существо окружающего и что составляет это открытие - основной предмет философских изысканий. Природа не может восприниматься безотносительной к познанию реальности. И здесь, разумеется, велика заслуга И. Канта, обратившего свою мысль на "познавательный процесс, который образует картину мира, называемую природой" .

Всякая связь, по Канту, есть форма (действие) рассудка . Поэтому, как полагал Ортега-и-Гассет, новоевропейская философская традиция заключается в том, "чтобы снять эти одновременно неизбежные для реальности и чуждые ей формы" . Неопозитивизм, напротив, не относит эту задачу к целесообразным, поскольку наука-де имеет дело не с самими предметами внешнего мира, а с данными субъективного опыта, воплощенными в языке. Формирование такой позиции шло под влиянием неожиданных научных открытий ХIХ - начала ХХ в. Первым из них была разработка неевклидовой геометрии. Затем опыты Майкельсона и Морли показали, что закон сложения скоростей не распространяется на скорость света. "Однажды люди, - пишет академик Моисеев Н.Н., - поняли самое главное - отделение человека-наблюдателя от объекта наблюдения вовсе не универсально, оно тоже условно" .

Выводу Гейзенберга о том, что физика имеет дело не с микромиром, а с наблюдаемой его природой, которая включает в себя и способ восприятия, освоения, подводит к вопросу: что в идеальном отношении к действительному есть действительного? То есть, что в обращенности нашего сознания к миру есть от этого мира? Как, каким образом и в чем познающий человек присутствует в продукте своего познания?

Правда, постановка этих вопросов лишь стимулирована проблемами неклассического этапа развития естествознания. Сами они извечны. Уже в древнейших культах, раннеантичной космологии да, наверное, в большинстве религиозных верований человек субстанционально един с миром. И обращаясь к нему, он обращается к самому себе. Духовные начала сакрально всеобщи, в них мы и мир принадлежим одному и тому же. И многие родоначальники научного освоения действительности признавали это. "Нелишне заметить, - напоминает нам З.В. Фомина, - что создатели механистической парадигмы И. Ньютон и Р. Декарт... оставляли в разработанной ими картине мира место для непостижимого, недоступного человеческому познанию, выступавшего у них в качестве божественного разума" .

Недоступность духовной природы познанию, мистичность представлений о ней вызвали с наступлением Нового времени четкое разграничение рациональных и иррациональных возможностей земного интеллекта. И хотя философское обоснование этого разграничения, сделанное Ф. Аквинским открывало творческую свободу, поощряло освоение мира, все же оно таило в себе постоянную культурную антиномию. Суть ее в неразрешимой проблеме: как примирить неукротимость общественного прогресса с моральной ответственностью за его неизбежные жертвы? Художественно ее трагическая развязка дана в "Фаусте" Гете: прогресс не остановить, остается лишь оплакивать его жертвы.

Плачь по утратам - постоянное напоминание об иррациональности мира сего. Так она сама грозно утверждается в рациональных изобретениях человеческого существования.

Заметим, рациональное и иррациональное не параллельны. Они встречны. Для пояснения этого можно позаимствовать одну из мыслей Ортега-и-Гассета. По его мнению, в средние века "не человек стремится овладеть истиной, но напротив, истина стремится овладеть человеком, поглотить его, проникнуть в него" .

В Новое же время человек старается (рационально) овладеть истиной, а истина стремится (иррационально) завладеть человеком. Поэтому напрасны сетования К. Леви-Строса на такое противостояние, оно естественно .

Встречность рационального и иррационального не создает непроходимую фронтальность, как это может показаться на первый взгляд. В ней не только взаимное противостояние, но и взаимное притяжение. И то, и другое мировоззрение, и сегодня это выявляется все отчетливее, в своем соприкосновении теряют различия между собой. Это особенно заметно на уровне фундаментальных исследований, где их философская интерпретация позволяет говорить "о начале формирования новой парадигмы мышления, включающей в качестве существенной составляющей иррациональные компоненты .

Взаимное "тяготение" иррационального и рационального - естественное состояние полюсности человеческого интеллекта, показатель его внутренних взаимодействий и отношений. В нем встречаются нечто и ничто, постижение существующего и попытки осмыслить сущностное. Отсюда "вытягивается" нить мыслительной активности, ведущая к основам мироздания.

Нить вытягивается из "клубка" сознания, но оно само имеет исходную нить, требующую ответа на вопрос, откуда происходит разумная способность человека, где источник его мышления?

Долгое время вслед за Платоном, а в христианстве - за Августином Аврелием сознание напрямую, минуя тело, связывали с духовными первоначалами мира. Конечно, такие мыслители, как Ф. Бэкон и Дж. Локк, утверждали чувственное происхождение многих идей. Но как из наших чувств вывести понятия "Бог", "аксиома"? Или, что значительно важнее, саму способность человека мыслить?

Источник сознания оставался закрытым для познания и у И. Канта, соглашаясь с которым М. Мамардашвили отмечал: "Мы не можем расцепить тавтологию разума, если захотим узнать, откуда и как образовались те формы чувственности и рассудка, которые у нас есть". Не можем потому, что "человек есть... ходящая вещь в себе..." . Позиция Канта объясняется историческими обстоятельствами, господством принципов рационалистического гуманизма, для которого человек - это прежде всего рацио, интеллект, мышление, а предпосылки этого рацио, коренящиеся в живой природе, выпадали из поля зрения. Поэтому "выведение мышления из чувственности - задача с точки зрения Канта принципиально невыполнимая" .

И все же, как и в других случаях, гений кантовской мысли позволяет, опираясь на нее, выйти за пределы отмеченных здесь ограничений. Хотя Кант, создавая познавательную ситуацию, и делит "Я" на трансцендентальное и субъективно эмпирическое, но власть реальности не покидает его и дает отметить важное обстоятельство: "Сознание моего собственного существования есть вместе с тем непосредственное сознание существования других вещей вне меня" .

Связь внутреннего и внешнего выступает как воплощение временных форм, присущих внутреннему чувству, в явлениях внешнего предметного мира. Мне же эта связь видится как выражение необходимости жизни, творящей сознание. Необходимость (и об этом речь пойдет ниже) - это всегда качественно отделяющая грань, и для жизни "расстояние" до грани отмерено хронологически. Опору такому представлению опять можно найти у Канта. "Я существую, - пишет он, - как умопостигающий субъект... подчиненный ограничивающему условию, которое называется внутренним чувством и состоит в том, чтобы эту связь сделать наглядной только согласно временным отношениям, находящимся целиком вне собственных рассудочных понятий" .

Ограничение внутреннего чувства, накладываемое на способность рассуждать (а разум "провоцирует" рассудок "проигнорировать" это ограничение), есть не просто ограничение мысли, но и хронологическое выражение жизни, о чем Кант не говорит, но о чем позже скажет Бергсон.

Конечно, здесь велика роль психологии, но в "чистой философии" в новом понимании метафизики выдающаяся роль принадлежит Хайдеггеру. "Стоим ли мы вообще на верном пути к сущности человека, - задается он вопросом, - когда и до тех пор, пока мы отграничиваем человека как живое существо среди других таких же существ от растения, животного..." Если так, то не стоим. Потому что сущность всех живых существ, включая человека - необходимость собственного существования. Все живое прежде всего хочет жить. Это очевидный факт. "Метафизика, - продолжает Хайдеггер, - отгораживается от того простого и существенного обстоятельства, что человек принадлежит своему существу лишь постольку, поскольку слышит требования Бытия". То есть требования своего собственного существования. "Метафизика есть вопрошание, в котором мы пытаемся охватить своими вопросами совокупное целое сущего и спрашиваем о нем так, что сами спрашивающие, оказываемся поставлены под вопрос". Понятия метафизики "всегда захватывают заодно и понимающего человека и его бытие. Нет никакого схватывания целого без захваченности философствующей экзистенции" .

Особая ценность рассуждений Хайдеггера заключена в том, что, как видно из них, захваченность "философствующей экзистенции" включает и именно живое бытие, не отграниченное от подобной же по сущности живой природы (животного, растения). "Я - философствующая экзистенция" - это не просто рефлексирующее, спекулирующее интеллектуальное, но и имеющее в своей основе исходной точкой идею собственной живой природы.

Хайдеггер прямо так не говорит, но продолжить его размышления именно так вполне возможно, как и задаться вопросом: что есть эта идея собственной живой природы? Это есть идея действительного, несомненного, достоверного. Живое действительно само для себя и через собственную действительность открывает действительность мира.

Живое обладает фактической действительностью и передает его мышлению, которое дополняет фактически действительное осмысленно действительным, т.е. мышление обнаруживает логику действительного. Это значит, что я не могу сомневаться не только в факте (мыслительном акте) своего сомнения, но и в факте собственного живого существования в момент собственного сомнения. В этом угадывается единство живого и разумного. И ключ к объяснению этого единства дают суждения И. Канта о содержащихся во внутреннем чувстве формах времени. Время, хронологическая ограниченность воплощает действительное в живой природе и сознании, органическое единство одного и другого. Хронологическая ограниченность живого идеально передается и передается она целесообразно. Целесообразность заключается в том, что живое по внутренней своей сущности стремится "раздвинуть" или даже преодолеть ограниченность. Сама идеализация временной, хронологической необходимости есть усилие, воля в ее расширении. И эта воля преодоления, расширения необходимости означает не что иное как расширение своей внутренней необходимости, необходимости живого во внешнем мире. Живое через выход в идеальное "теснит" неживой мир, старается освоить более широкое поле своего существования в нем. Мир и жизнь встречаются в своем противоречии, но это противоречие возможно только благодаря их генетическому единству. Мир и жизнь противоположны, но они же и едины. Жизнь - часть мира, в ней присутствует его всеобщность, и в последней скрыт источник живого. "Самая отдаленная точка нашей Метагалактики через целостность, к которой она принадлежит, ничем не отделена ... от целостности мозга и его мышления" .

Приведенное рассуждение содержит логическое отношение к миру и через него к живому и разумному. Живое и разумное происходят из мира, но понимание мира, его модель, идеальная конструкция (и с этого начинается данная статья) возникают от живого - разумного. Перед нами герменевтический круг. Только постигнув сущность мира, можно познать основы сознания, которое само же и истолковывает мир.

Знание о мире как физической реальности добывают естественные науки, но понимание его недоступных для опыта начал всегда составляло философский интерес. Что есть бытие и есть ли что за его пределами; иначе - есть ли предел бытию? Такой вопрос обладает извечной актуальностью. Одна из первых известных в европейской культуре попыток дать на него ответ принадлежит Пармениду. Согласно его размышлениям, небытия нет и оно непознаваемо. "Небытие немыслимо, ... по той причине, что его нельзя представить (из-за отсутствия у него пределов), т.е. по той же причине, по которой невозможно представить актуально бесконечность" . Отсюда видно, что небытие, ничто логически (мыслимо, в идеале) совпадает с бесконечностью. И то и другое мыслимо - немыслимо. Поэтому и ничто становится содержанием сознания. Возникает вопрос об откровении живого. Сознание - это откровение живого, и это откровение в том, что для живого небытие, ничто есть.

Возникновение сознания своеобразное доказательство бытия небытия. Почему? Да потому, что через посредство сознания живое узнает о неминуемости своей смерти, своего небытия. Сознание идеально открывает то, что действительно. Если в неживой природе происходит переход от одного нечто к другому нечто, то для живой природы неизбежен переход от нечто в ничто. То есть переход от хронологически ограниченного к бессрочному, к тому, что не имеет границ.

Предел, граница, очерченность создают предметность. Предел определяет, отделяет одно от другого и таким образом дает возможность существовать одному через отличие от другого. И разница здесь качественная, а не количественная, даже если одно и другое - две во всем одинаковые капли воды. Но между ними - уже качественное различие. Оно (различие) есть потому, что это (i) одна капля, а это (ii) другая (не эта (i). В противном случае, без такого разграничения обе капли слились бы в одну и утратили каждая свою качественную определенность (это - одна капля, а это - другая). Значит, для существования качественной определенности необходим предел. Предел, конечность есть необходимость существования. Отсюда существование - бытие необходимости. Необходимость лежит в основе любого существования, любой очерченной предметности.

Бесконечность не имеет предела, конечности. Значит она не имеет в своей основе необходимости. В таком случае выходит, она не существует. Но так выходит потому, что человеческий разум способен осмысливать, только примеряя себя самого, свою сущность к внешнему миру. Разум, а вместе с ним человек, измеряет мир самими собой. Он меряет мир на свой аршин. А этот аршин есть хронологически ограниченная и воплощенная в сознании необходимость живого бытия. Человек пытается приложить свою необходимость как эталон для измерения другой необходимости, к тому, в чем нет никакой необходимости. И в этом своем старании человеческий рассудок похож на решето, с помощью которого фольклорный герой "черпает" воду.

Но мысль не может смириться с бесконечностью, точно также (и в силу того) как жизнь не может смириться со смертью. Разум (и здесь он становится в подлинном смысле разумом) переносит на мир в целом "недостающую" ему (миру и разуму) необходимость и тем самым делает его не только в целом познаваемым, но снимает временные ограничения с жизни. Мир становится объясним. Его создал и устроил Бог. Бог заключает в себе необходимость мира. Бог не ограничен ни в чем, в том числе и во времени, и жизнь через сознание Бога получает возможность приобщиться к безграничному, избавиться от хронологических рамок, стать вечной. Так разум, делая мир необходимым и ограничивая его Богом, в обмен на это и благодаря этому снимает ограничения с жизни.

Казалось бы, удовлетворив волю живого, разум должен успокоиться и, открыв Бога как необходимость мира, свернуть интенсивность познания. Но этого не происходит. "Выпустив" свою необходимость, живое, воля к жизни теряет контроль над ее отчужденной сутью. Познание превращается в ненасытное чрево. Разуму мало открывшейся в Боге необходимости мира. Он силится понять, в чем состоит необходимость Бога, что он есть. Вновь (и постоянно) ставится вопрос о небытии. Ведь если Бога нет, а значит и необходимости мира, то есть небытие, ничто.

Вопрос о небытии, ничто, бесконечности и обо всем, что вело к нему, и обо всем, что им возбуждалось, вращался по восходящей и через точки образуемой им спирали поступательно происходил прогресс научного знания. Пока это знание, будучи классическим и физическим, само не пришло к этому вполне метафизическому вопросу.

Углубившись в структуры материального, естествознание вдруг оказалось на самой поверхности человеческого познания, чуть ли не у его старта, так как рациональные способы освоения стали являть иррациональные основы действительности. Наука перешла в качественно новое состояние. Но остался вопрос: что же в этой иррациональной реальности присутствует от исходной? Все та же необходимость, очерчивающая бытие и обеспечивающая предметность существования?

Мир предстает познанию бесконечной чередой необходимостей, сменяющих друг друга во времени и пространстве. То есть ограниченность мира обратна и подобна логичности сознания. И тут вопрос о том, что идеально, а что реально, теряет свое значение. И то и другое взаимноподобны, правда различаются происхождением и унаследованной из него сутью.

И в мире и в сознании происходит смена необходимостей. Смену необходимостей допустимо, вслед за Гегелем, именовать логическим процессом. В мире он носит фактический характер, а в сознании - познавательный. Конечно, логика идеального и логика фактического развертываются на разном материале. И, пожалуй, главное: в сознании не просто сменяются идеальные необходимости; здесь есть точка, полюс, из которого исходит направленность на смену необходимостей. И эта направленность воплощает внутреннее отношение живого к внешнему. В таком понимании смена необходимостей происходит благодаря размену необходимости живого на внешнюю необходимость, в чем заключается восприятие информации.

Таким или примерно таким видится существо сознания. А как в мире? Есть ли в нем какая либо интенциональность, точка, полюс исхождения логики происходящего? В религиозном мировоззрении такое начало есть, это Бог. А в научном?

В период классического развития науки мир осваивался "по частям" через постижение отдельных предметов и связей между ними. На нашем языке такой мир предстает в дискретных состояниях. Причем одна дискретность разрушала другую, и в бесконечной цепочке перемен через смену необходимостей постоянно шел процесс, постоянство которого можно обозначить словосочетанием - проникающая логика. Отдельные звенья этого постоянного движения фиксировались научным познанием, и таким образом шло освоение внешней человеку действительности. И если в этом освоении явственным было отношение человека к миру, то какой-либо иной, кроме межпредметной, связи в мире не просматривалось, т.е. не просматривалось такое отношение, в начале которого можно было бы поставить, обнаружить весь бесконечный мир в целом. Иначе говоря, человек в своей познавательной активности представлялся исходным началом отношения - субъектом. Мир же не представал в таком качестве, в нем, в его целостности, в его всеобщности не обнаруживались начала отношения. Научное знание имело дело с составляющими мира. А они в познавательном процессе играли пассивную роль, являлись только объектами, предметами воздействия.

С опорой на классическое естествознание сложилась и классическая гносеологическая схема: субъект - объект. Ее существо вполне соответствовало рациональному отношению к миру, воспринималось как признак здравомыслия в творческом поиске. Однако рациональность такой схемы оказывалась весьма условной и схематичной. Прежде всего, не поддавалось четкому рациональному разграничению субъективное и объективное. Еще сложнее было выявить и определить содержание и происхождение субъекта.

Открытия в ядерной физике, разработка квантовой теории и теории относительности создали новую познавательную ситуацию, показали ограниченность прежнего миропонимания, обнаружили неожиданные подходы в конструировании модели мироздания. И наиболее важным философским следствием развития естествознания стало новое видение проблемы взаимосвязи и единства. "Если в классической физике скрытые переменные являются локальными механизмами, то в квантовой физике они нелокальны; они представляют собой мгновенные связи со Вселенной в целом" .

Заключение о мгновенности отношения, происходящего на субатомном уровне с некоей вселенской целостностью, ставит вопрос об организующем начале мира. Выводы физики повторяют идеи мистики. Исчезает предметный мир локальных связей и открывается лишенная пространственно-временных характеристик всеобщность мироздания. Рациональной мысли трудно концептуально передать, истолковать такое бытие, поскольку оно больше напоминает потустороннее инобытие.

Подход к объяснению возникшей иррациональной действительности возможен на принципах рациональности, если принять во внимание, что мир, как система, состоит не только из взаимодействующих и пребывающих в непрестанном движении компонентов, но и включает неотъемлемой частью этой системы самого наблюдателя, его способ (способность) познавать. Но рациональность, встречаясь с иррациональностью, теряет свою различимость, и точно также субъект знания становится неотличим от объекта. Именно в снятии различий возникает различие модели мир и модели сознания и тем самым восстанавливаются в своих правах идеальное и реальное. Но прежде и до этого они должны их потерять.

Необходимость, полагал Д. Юм, должна происходить из какого-то внутреннего впечатления. "В общем необходимость есть нечто, существующее в уме, а не в объектах..." (Трактат о человеческой природе). То, что ум воспринимает необходимость из внутреннего впечатления, из чувства своего живого существования, для меня несомненно. Но откуда необходимость приходит во внутреннее чувство? Почему живая природа обладает абсолютной необходимостью своего существования? Если вслед за Юмом умозаключить, что во внешнем мире необходимости нет, то живое по существу уже не может быть своим происхождением связано с этим миром. Но что значит абсолютная необходимость живого существования? Значит лишь то, что в своих временных границах жизнь противостоит безгранично безвременному. Для жизни, имеющей лишь хронологически отмеренный просвет Бытия (по Хайдеггеру), неограниченность и бесконечность небытия есть реальность. И с этой реальностью жизнь находится в отношении. Да, вечное небытие, ничто (и об этом уже говорилось) не имеют необходимости, но от этого перспектива смерти для всякого живого не перестает быть действительной. Только в своем собственном внутреннем, отмеренном времени жизнь свободна от вечности, от бесконечности. Эта свобода есть свобода от абсолютной свободы внешнего мира, воплощенной в его бесконечности. Жизнь - это свобода от абсолютной свободы, и именно поэтому она обладает абсолютной необходимостью. Свобода от абсолютной свободы не освобождает от дискретности, предметности мира. Абсолютная свобода - это слитность дискретных состояний логики, это ее континуальность. В континуальности логики, в ее слитности исчезает всякая очерченность, всякий переход от одного к другому, всякое изменение, развитие, движение. Здесь нет ни времени, ни пространства. Есть ли такая действительность? Повторим: для жизни есть. Есть как небытие, ничто. А есть ли мир дискретных состояний или мир, меняющий одни дискретные состояния на другие? Для жизни есть, как бытия, представленного множеством нечто, переходящих одно в другое. А без жизни? И без нее тоже есть.

Что есть свобода? Это переход от одного к другому, это изменение в отношениях. Абсолютная свобода - это безграничный переход и безграничные изменения, когда теряется всякая очерченность вещей в бесконечной их среде и возникает всеобщая слитность. Абсолютное потому и абсолютно, что не имеет отношения ни к чему иному. Оно замкнуто на себя. Ни к чему иному оно не имеет отношения, но само к себе имеет (иначе бы не было определения - абсолютное). И в этом своем отношении абсолютное нетождественно само себе. А это значит, что абсолютное относится к себе самому через относительное. Так беспредметное творит предметное, бесконечное становится источником конечного, из "безвременья" возникает время, а из свободного - необходимое. Но само же абсолютно свободное происходит при слитности бесконечной цепи необходимости. Т.е. логически причинность может быть и обратной. Говоря физическим языком, микромир есть отношение целостности, континуальности Вселенной к самой себе. И о каких-то частицах здесь говорить не приходится. Но если в микромире мы находим частицы, то тогда макромир есть отношение микромира к континуальности Вселенной, притом, однако, условии, что абсолютный микромир - отношение той же континуальности к самой себе.

Но ведь эта модель - всего лишь изобретение ума! А мир не может исключить из своей конструкции присутствие сознания, как это будет видно из дальнейших размышлений.

"Переворачиваясь" из абсолютной в относительную, логика ограничивается по сущности пространственно-временными отношениями и таким образом опредмечивается, создает через предметность отношение, которое в своей всеобщности, разумеется, перестает быть отношением, поскольку всеобщность отношений сливает их в абсолютное, а относительное при этом утрачивается (не просматривается). Так мир извивается в бесконечной спирали пространственно-временного творения бытия, через слитность которого становится небытием, а отношение последнего к самому себе как абсолюту вновь создает бытийную структуру. И нет ничего, что бы было свободно от этой вселенской всеобщности, которая имеет как бы две общие стороны. Одна из них в том, что в континуальности мировая логика абсолютна и сущностна. Другая же в том, что в дискретном состоянии логика относительна (она утратила свое абсолютное значение), а хронология для каждого дискретного состояния - абсолютна. Хронология - это пространственно-временная характеристика, имеющая меру, т.е. очерченность, ограниченность. И эта ограниченность во времени и пространстве создает конкретное существование, в основе которого качественная грань, т.е. необходимость. Поэтому Юм может быть прав, если его утверждение об отсутствии необходимости отнести к сущности мира. Но в существующем мире необходимость присутствует.

Разворачиваясь и сворачиваясь в своей всеобщности, мир как бы перебирает в абсолютной свободе уходящее в бесконечность множество вариантов хронологическо-логических отношений, словно испытывая способность мировой логики преодолевать дискретные состояния и таким образом обеспечивать абсолютную свободу. Но в этом преодолении необходимость (качественная грань) какой-то конкретной дискретности и логика ее разрушения могут совпасть. Дискретность сохраняется, ее разрушение не происходит, а хронологическая сущность логической волны разрушительницы становится временным измерением существования необходимости дискретности и вместе с тем временем "заточения" несостоявшейся проникающей логики, которая, таким образом, попадает в собственный плен, означающий свободу от абсолютной свободы. И отделяясь от нее, "пленница" противопоставляет себя ей как нечто ничто. Бытие "плена" противостоит бытию свободы. Это и есть происхождение живого, жизни. Свобода от абсолютной свободы означает, что логика живого (пленница самой себя) уже не включена в отношение абсолютного к самому себе, она как абсолютная, но только необходимость тоже стремится развить отношение к самой себе. И в этом своем стремлении утрачивается абсолютная необходимость, потому что всякое отношение есть уже свобода. И в этой своей свободе логика живого, отчужденная от своей необходимости, повторяет отношение внешнего мира с той лишь разницей, что если в мире неживой природы нет ничто, то для живого оно есть. Эту осуществленную свою противоположность иррационально- рационального свойства она переносит на мир как идеальную реальность и ищет в нем как фактическую (физическую) реальность.

Отношение логики сознания к идеальной реальности - существующему несуществованию - авангард его познавательных способностей в освоении фактической (физической) реальности. Но, продвигаясь в познании физической реальности и самих ее основ, сознание все больше удаляется от чувственно отграниченного мира, который создает ощущение свободы от абсолютной свободы, т.е. ощущение своего собственного живого существования. Функциональность в стремлении постичь бесконечное ( а это метафизическая функциональность) сама постигается как внешняя идея и раскрывается как информация. Свобода от абсолютной свободы в поиске последней как физической реальности, чувственно огражденной, переступает через чувственные ограничения (ограждения) или минимально их использует.

В чувственно запредельном мире сознание подступает к своей же идеальной реальности небытия, из которой оно произошло и которое теперь оно мыслит как нечто внешне данное. Что здесь рационально, а что иррационально, установить нельзя. Где здесь субъект и где объект? Они совпадают.

Что действительного в идеальном отношении человека к миру в неклассическом знании? Действительно то, что унаследовано сознанием (и живым) из движения действительного мира: необходимость живого и свобода от абсолютной свободы, т.е. временное существование и временная свобода от небытия, ничто.

Сознание вслед за миром произошло из ничто. И открывая лежащее в основе мира логическое ничто - его цельность, его слитность, континуальность, сознание открывает собственную основу.

Свобода от абсолютной свободы выражена во внешнем мире чувственно. Удаляясь от чувственного восприятия мира, свобода живого теряет возможность достоверно воспринимать опредмеченное самоотношение абсолютного. И теперь это самоотношение как подобие собственного она копирует с самой себя и наполняет каркас извлеченной из себя модели мироздания имеющейся внешней информацией, "подгоняя" ее к намечаемой системе.

Вероятностность, а не действительность структурных и системных композиций вытекает из возможностей конструкционных схем, которые накладываются на скупой (потому что не чувственно осваиваемый) фактический материал.

Логика сознания создает модель мира, но она создает ее из своего собственного источника, источника своего происхождения и тем самым доказывает действительность отношения к миру и действительность модели мира.

* При слове "картина" на ум приходит художественное полотно, запечатляющее в де- талях какую-то физическую реальность. Но вот, скажем, в иконографии или модернизме детальность упрощена (сокращена), а вместе с ней несет "потери" и материальность. Кар- тина, представляемая здесь, скорее подобна лишенному всякой детальности пустому хол- сту Раушенберга. Эстетикой этого постмодернистского творения можно воспользоваться для передачи смысла статьи: в своей основе мир через слитность, континуальность утра- чивает предметную (детальную) разрозненность и предстает как целостность. И в этой целостности отражается необходимость разумного человеческого существования пример- но также, как отражаются (отбрасывая свои тени) зрители в картине Раушенберга, творя ее аналогично тому, как человек творит картину мироздания. Исходной базой излагаемого материала служат мысли, высказанные в работе автора "Что не весть. Философия сознания, метафизика и информация" (Брянск, 1997), а также в статье "Кинематическая схема одного философского подхода" (Философские исследова- ния. 1998 # 3).


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/СОЗНАНИЕ-И-КАРТИНА-МИРОЗДАНИЯ

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Larisa SenchenkoКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Senchenko

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

С.В. ПОЛОВНЕВ, СОЗНАНИЕ И КАРТИНА МИРОЗДАНИЯ* // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 09.09.2015. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/СОЗНАНИЕ-И-КАРТИНА-МИРОЗДАНИЯ (дата обращения: 29.03.2024).

Автор(ы) публикации - С.В. ПОЛОВНЕВ:

С.В. ПОЛОВНЕВ → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Larisa Senchenko
Arkhangelsk, Россия
1396 просмотров рейтинг
09.09.2015 (3125 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
Вчера · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
2 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
4 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
5 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
6 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
8 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
9 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
9 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
9 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
10 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
СОЗНАНИЕ И КАРТИНА МИРОЗДАНИЯ*
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android