Libmonster ID: RU-16138
Автор(ы) публикации: Е. В. Воейков

Революция 1917 г. и последовавшая за ней многолетняя и кровопролитная гражданская война сопровождались тяжелым экономическим кризисом, одним из проявлений которого была острая нехватка топлива.

Преодоление топливного кризиса, использование с этой целью трудовой повинности мирного населения и воинских частей на лесозаготовках рассматривались в литературе 1950-х - 1970-х годов1, наиболее обстоятельно - в монографии Д. А. Баевского2, где имеются специальные разделы об угольной и нефтяной промышленности и об организации заготовок древесного топлива. В советских исследованиях прослеживается тенденция оценивать все проводившиеся мобилизационные мероприятия только в положительном аспекте. В частности, проводилась мысль, что такие мероприятия вызывались суровыми условиями войны, и трудящиеся с пониманием и энтузиазмом воспринимали политику "военного коммунизма", что и позволило преодолеть кризис. Кроме того, большинство авторов работало в центральных архивах, а материал по отдельным губерниям использовался только в качестве иллюстраций; попыток выявить специфику отдельных регионов не предпринималось. В 1990-е - 2000-е годы наметилась тенденция к более критическому анализу политики "военного коммунизма" и более глубокому изучению отдельных ее аспектов на региональном уровне3. И все же политика "военного коммунизма" остается недостаточно изученной в региональном аспекте, что, с учетом размеров территории России, ведет к искажению картины в целом.

До революции топливоснабжение Среднего Поволжья базировалось на нефти; уголь играл меньшую роль в топливном балансе. Еще в годы первой мировой войны недостаток угля и нефти заставил транспорт и промышленность все больше переходить на использование дров4. Гражданская война сделала невозможным подвоз в центральную часть России, занимаемую красными, угля из Донбасса и Сибири и нефти из Бакинского и Грозненского районов Кавказа, контролируемых войсками белых. При этом начатые на местах заготовки дров в первой половине 1918 г. полностью прекратились, созданные запасы топлива в конце 1917 - начале 1918 г. были расхищены местным населением. На территории Казанской, Симбирской, Самарской губерний летом-осенью 1918 г. шли боевые действия, что препятствовало


Воейков Евгений Владимирович - кандидат исторических наук, доцент Всероссийского заочного финансово-экономического института. Пенза.

стр. 96

заготовке дров вплоть до начала 1919 года. В результате зимой 1918 - 1919 гг. железные дороги на территории средневолжских губерний оказались на грани остановки; прекращали работу промышленные предприятия. Проблемой становилось отопление жилых помещений и учреждений в городах.

Топливный кризис вынудил развернуть заготовки дров и торфа. Основными заготовителями древесного топлива в 1919 - 1920 гг. стали губернские и уездные лесные комитеты - гублескомы и уездлескомы. Железные дороги имели свои специальные структуры - железнодорожные лесные комитеты (желескомы). Заготовкой древесного топлива занимались и военное ведомство, местные советы народного хозяйства (совнархозы), отдельные промышленные предприятия, учреждения и местное население, получавшее продовольствие и фураж в качестве натуральной части зарплаты. Без этого местное население не выходило на тяжелые работы на лесозаготовках и торфоразработках, а в случае задержки выдачи продуктов отказывалось работать или покидало участки заготовок. Лесозаготовительный отдел Казанского губсовнархоза отмечал, что зимой 1918 - 1919 гг. крестьяне в уездах якобы "охотно шли на работы" и гДавным препятствием являлась "несвоевременность, недостаточность и трудность получения хлебофуража"5. В документах постоянно встречаются упоминания об отсутствии продовольствия на участках работ, массовом уходе рабочих, просьбы с мест к Главному лесному комитету и Наркомату продовольствия ускорить отправку продуктов. Наладить регулярное снабжение заготовок деньгами и продовольствием на протяжении всего периода гражданской войны так и не удалось, так что большевикам пришлось взять курс на принудительные методы.

Раньше других в Среднем Поволжье трудповинность была введена в Пензенской губернии. Предложение организовать принудительную вывозку рассматривало межведомственное совещание 24 сентября 1918 г. (фактически речь в этой губернии должна была идти о возобновлении централизованной заготовки дров после длительного перерыва осени 1917 г. - весны 1918 года6). В тот момент это показалось преждевременным и даже "весьма рискованным шагом". В ноябре уже упоминалось о практикуемой принудительной вывозке дров. Поданным августовского 1919 г. съезда лесозаготовителей губернии, принудительную вывозку дров проводил Керенский уездный совнархоз (г. Керенск был переименован в 1940 г. в Вадинск, райцентр в современной Пензенской области) и другие заготовители в Городищенском (Вышелейское лесничество), Пензенском (Леонидовское лесничество), Саранском (Большевьясское лесничество) уездах (в двух последних - с применением вооруженной силы). Руководители пензенских лесозаготовок неоднократно выступали с критикой трудповинности, но большинство участников съезда лесозаготовителей высказалось за принудительный порядок вывозки7.

В Самарской губернии к мерам принуждения прибегли в январе 1919 года. Для обеспечения топливом Самаро-Златоустовской и Ташкентской железных дорог и города Самары принудительная гужевая повинность была возложена на отдельные селения Бузулукского, Самарского, Мелекесского уездов Самарской губернии и Сызранского уезда8. Топливный отдел Бугурусланского уездного совнархоза для воздействия на население привлекал силы местной милиции: "командировки милиционеров... следовали одна за другой"; только "благодаря таким мерам... удалось вызвать усиленную подвозку дров". Во второй половине января 1919 г. гужевая повинность была введена в ряде местностей Симбирской губернии9.

При введении принудительного труда местные власти опережали распоряжения из центра. 19 февраля 1919 г. Совнарком в своем распоряжении губисполкомам и совнархозам ряда губерний Северо-Запада, Верхнего Поволжья и Урала ввел трудовую повинность по заготовке и доставке дров для железных дорог с 1 по 15 марта. 28 апреля Совет Обороны ввел военное положение на отдельных участках Сызрано-Вяземской и Московско-Казанской железных дорог с трудповинностью по подвозу и погрузке дров, распространенной на местное население нескольких уездов (в числе прочих)

стр. 97

Пензенской, Симбирской и Казанской губерний. В наиболее полном виде топливная трудовая повинность по всей стране была введена декретом 19 ноября 1919 года10. Окончание ее применения относится к осени 1921 г., что было связано с переходом к новой экономической политике.

Введение трудовой повинности сопровождалось в пропаганде идеологическим обоснованием. В циркулярном письме ЦК РКП(б) "На борьбу с топливным кризисом", написанном В. И. Лениным (опубликовано 13 ноября 1919 г.), указывалось, что "надвигается настоящая катастрофа" и для ее предотвращения "вся работа должна быть поставлена по-военному: с такой же энергией, быстротой, строжайшей дисциплиной, которая требуется на войне". В тезисах Л. Д. Троцкого содержались теоретические идеи: "Социалистическое строительство принципиально отвергает либерально-капиталистический принцип "свободы труда", который в буржуазном обществе означает для одних свободу эксплуатировать, для других - свободу быть эксплуатируемыми"11. Эта мысль с незначительными изменениями вошла в постановления и доклады по трудовой повинности. Как говорилось в докладе Пензенского губернского комитета по проведению всеобщей трудовой повинности, "на внутреннем фронте должна вестись не менее упорная борьба, требующая большого напряжения и, может быть, больших жертв, и эти жертвы должны быть принесены"12. Другие документы могли содержать менее категоричные формулировки, упрощенные и приспособленные для уровня понимания крестьян. В этом отношении показательна брошюра "Крестьянство и трудовая повинность" (1920 г.), разъяснявшая: "Прежде всего, трудовая повинность заставляет работать всех для всех. В государстве рабочих и крестьян не должно быть лодырей и лентяев... Нужно, чтобы крестьянин помогал рабочему, а рабочий крестьянину. В народном хозяйстве все связано одно с другим. Не подвезет крестьянин вовремя к городу дрова и хлеб - город не сможет работать, не сможет дать крестьянину соль, ситец, плуг и другие товары"13.

Своего рода шедевром административного творчества местных работников выглядит приказ Саранского уездного комитета по трудовой повинности от 1 июля 1920 г.: "1. ...всем безработным, тунеядцам, лежебокам, дармоедам, добровольно явиться в подотдел учета и распределения рабсилы (Советская улица, Дворец Труда) 5 июля сего года для регистрации и принятия на учет... 2. В случае неявки лиц, поименованных в п. 1, виновные будут немедленно задерживаться и препровождаться в концентрационный лагерь, откуда будут под конвоем сопровождаться на работу"14.

Трудовая повинность сыграла значительную роль в борьбе с топливным кризисом. По данным Главного комитета по проведению всеобщей трудовой повинности (Главкомтруд), к середине 1920 г. в Казанской губернии на заготовку и вывозку дров было направлено 26 344 человека и 36 898 подвод, в Симбирской, соответственно, - 45 872 и 9173, в Пензенской - 24 180 и 56 000. В Самарской губернии в первой половине 1920 г. работало ежедневно в среднем 3051 человек и 4644 подводы. Наибольшие результаты относятся к Симбирской и Самарской губерниям: заготовлено 37 403 и 36 781 куб. саженей (одна куб. саж. соответствует 9,71 кубометра15) и перевезено 39 294 и 41 088 куб. саженей16.

Трудповинность в отдельных случаях позволяла быстро и эффективно решать острые проблемы. Например, в одно из воскресений начала апреля 1920 г. весь гужевой транспорт Самары был мобилизован под контролем милиции на перевозку дров для городских электростанции, водопровода и бань17. В тех районах, где местное население отказывалось выходить на лесозаготовки, заготовить дрова можно было только путем принуждения. В Сызранском лесозаготовительном районе ревизор, обследовавший в мае 1920 г. заготовки уездлескома, отметил, что местное население на работу шло неохотно, в Рачейском лесничестве вывозка производилась "по нарядам всеми близлежащими селами, добровольных возчиков не было"18.

Во исполнение циркуляра ЦК и декрета от 19 ноября были учреждены Главный комитет по проведению всеобщей трудовой повинности (Главком-

стр. 98

труд) и его структуры на местах - губернские и уездные комитеты (губкомтруды и укомтруды). В них в течение всего периода их деятельности наблюдался недостаток кадров. В Самаре за полтора года сменилось шесть председателей губкомтруда19. Менялись руководители этого органа и в Симбирской губернии. Впечатления нового председателя Симбирского губкомтруда (полуграмотного, судя по его отчетам, человека), назначенного осенью 1920 г., выражены в его докладе следующими фразами: "натолкнулся на... абсурдную работу", "губкомтруд до октября месяца представлял из себя один секретариат из одного лица и троих сотрудников из концентрационного лагеря". В докладе инструктора Главкомтруда, посетившего в ноябре 1920 г. Пензу, отмечалось: губкомтруд "занимает маленькую комнату, где сидят пять переписчиц и председатель"; найти подходящих лиц на должности заведующих отделами не удавалось даже за счет направления способных работников из других организаций, так как везде, по словам проверяющего, "остались только такие элементы, которые за ответственную работу взяться не могут"20. Такие же впечатления возникли у инструктора Пензенского губкомтруда, обследовавшего в марте 1921 г. Наровчатский укомтруд и написавшего в отчете, что "до сего времени укомтруда фактически не существовало" из-за недостатка квалифицированных кадров (сменилось 10 председателей). Да и сам Наровчатский укомтруд в отчете за ноябрь 1921 г. жаловался на недостаток "опытных работников" в подчиненных ему волостных комтрудах и обращал внимание на тот факт, что они в течение пяти месяцев не получали жалованья21. Впрочем не легче было и в центре. По материалам обследования Главкомтруда, в этом органе наблюдалось отсутствие грамотных работников; в справке, датированной февралем 1921 г., отмечалось, что "никого там нет, кроме нескольких юношей, не имеющих ни опыта, ни знаний для этого дела"22.

В связи с этим заслуживает внимания состояние статистических источников. В условиях недостатка квалифицированных кадров организовывать массовые принудительные работы на заготовках топлива и одновременно добывать достоверные отчеты с мест было чрезвычайно затруднительно. А центр требовал именно срочного представления отчетности, посылая "грозные" телеграммы. Показательна разосланная 16 марта 1920 г. в Тулу, Калугу, Рязань, Тамбов, Пензу, Саратов, Симбирск (и в ряд уездных городов этих губерний) телеграмма за подписью особоуполномоченного Совета обороны: местным комтрудам предлагалось "к неуклонному исполнению" ежедневно телеграфно сообщать сведения о количестве работавших лесорубов, подвод и вывезенных дров к станциям железной дороги23. Подобное требование было в той ситуации невыполнимо. В 1930-е годы (то есть в мирное время, когда не было острого топливного кризиса и не стояли так остро проблемы отсутствия кадров, недостатка продовольствия и т.п.) руководители лесозаготовительного треста Средлес (действовал на территории современных Пензенской, Самарской и Ульяновской областей, входивших) неоднократно жаловались на директоров отдельных леспромхозов, а те, в свою очередь, на начальников производственных участков, по поводу невозможности своевременно получить отчетные данные за неделю или декаду. Поэтому требования центра в 1920 г. высылать ежедневно интересующие его сведения выглядят нереальными. Надо полагать, чаще всего местные председатели губкомтрудов подобные запросы игнорировали или высылали произвольные данные24.

Вероятно, именно этим обстоятельством объясняется отрывочность данных о результатах проведения трудповинности по отдельным губерниям в фонде Главкомтруда (р-7275) Государственного архива РФ (ГАРФ) и их несовпадение с материалами местных архивов. Например, в сводке по стране на 1 июля 1920 г. по Казанской губернии указано число привлеченных по топливной трудповинности лесорубов 26 344 человека, заготовивших 839 куб. саж. дров. В то же время в отчете Казанского губкомтруда за июнь 1920 г. число привлеченных только для работ по заготовке дров для железной дороги определено в 26 467 человек, заготовивших 4989 куб. саж.; одновременно

стр. 99

в Татарии в порядке трудповинности велись заготовки на участках гублескома (в мае-июне 1550 мобилизованных)25. Таким образом, в данном случае при составлении сводки по стране центр воспользовался неполными данными, полученными из Казанской губернии. В той же сводке содержится примечание, что отдельные регионы сведений вообще не прислали, в частности в приведенной таблице отсутствуют данные по Самарской губернии.

Организация принудительных работ обычно начиналась с того, что местный губкомтруд (иногда совместно с губисполкомом) издавал приказ, где перечислялись по уездам волости с постановкой конкретных задач (сколько следует заготовить и в какие пункты вывезти дрова). Затем уездные комтруды, исполкомы и уполномоченные по проведению трудповинности приступали к организации работ. Эта их деятельность в разных местах имела свои особенности. В Пензенской губернии районные уполномоченные отмечали прибывших для выполнения работ крестьян в списках по группам, сформированным местным исполкомом. В Симбирской губернии те же уполномоченные вручали крестьянам специальные дровяные карточки с указанием срока и объема работ; после выполнения наряда эта карточка с соответствующей отметкой оставалась на руках у крестьянина26.

В 1920 г. среди других видов работ по трудовой повинности (чистка снега, перевозка различных грузов) заготовка топлива традиционно стояла на первом месте. Самарский комитет в приказе от 25 сентября 1920 г. объявлял, что "со следующего дня считаются отмененными все наряды и повинности по перевозке грузов, взамен чего все имеющиеся подводы направить на перевозку дров... а имеющуюся рабочую силу - на заготовку и погрузку дров". В аналогичном приказе от 10 ноября указывалась норма для "всех прочих перевозок, кроме топливных - 10% подвод". Из-за постоянной опасности остановки железных дорог именно они чаще всего являлись основными потребителями дров, заготовляемых и вывозимых принудительным образом. В отчетах Казанского губкомтруда за май-июнь 1920 г. в качестве главного "заказчика" дров выступал желеском Московско-Казанской железной дороги (привлечено к работам 26 467 лесорубов и 6599 подвод)27. Любопытную градацию потребителей топлива по степени важности устанавливал Пензенский губкомтруд. По его приказу от 5 марта 1920 г., подводы с дровами следовало направлять в следующем порядке: 1) железным дорогам, 2) "Гознаку и писчебумажной фабрике" (в Пензе находилась Экспедиция заготовления государственных бумаг, эвакуированная из Петрограда в марте 1918 г., которая печатала денежные знаки при содействии писчебумажной фабрики Сергеева), 3) больницам, 4) Трубочному заводу (впоследствии велосипедный завод им. М. В. Фрунзе), 5) прочим государственным организациям28.

Ситуация усугублялась произволом и неисполнительностью административных инстанций. Пензенский губкомтруд жаловался, что "уездные исполкомы не понимали задач, возложенных на комтруды, меняли без ведома губкомтруда членов уездных комитетов, не давали им канцелярских принадлежностей и задерживали жалованье служащим". Уполномоченный губкомтруда в Красноярском лесозаготовительном районе Самарской губернии по прибытии на место работ обнаружил, что местные сельсоветчики для проведения трудповинности "совершенно ничего не делали", оправдываясь тем, что их распоряжений "крестьяне не слушают". Представители желескомов Волго-Бугульминской и Сызрано-Вяземской железных дорог телеграфировали Самарскому губисполкому, что Мелекесский и Бугульминский уездные исполкомы, как и волостные, не обеспечивают выполнение нарядов на заготовку и подвозку дров. Условия проведения топливной трудповинности раскрывает доклад уполномоченного Самарского гублескома в Бугульминском лесозаготовительном районе М. Бадина: "Каждый, кому угодно было, тот был хозяином... кто хотел, тот распоряжался, и кто хотел, тот подчинялся"29.

Результаты исполнения топливной трудповинности были значительно ниже установленных заданий. В Приволжском лесозаготовительном районе Самарской губернии на первом участке вместо назначенных 800 человек и

стр. 100

1080 подвод фактически работало не более 70 человек и 20 - 50 подвод; на втором участке являлось 10 - 15% положенного числа, некоторые села и волости остальных участков "на работу не явились". То же наблюдалось и в других районах. В Казанской губернии, по данным гублескома, с января 1920 г. были мобилизованы 31 тыс. пеших рабочих и 25,4 тыс. подвод, из них реально работали только 10%30.

В Самарском областном архиве сохранились протоколы совещаний лесозаготовителей Бузулукского Бора (уникальный массив сосновых лесов на юго-востоке Самарской губернии, в настоящее время - на территории Самарской и Оренбургской областей), позволяющие проследить ход выполнения трудповинности в восьми лесничествах данного района за первую половину 1920 года. В протоколе от 24 января отмечалось, что, несмотря на поданные 18 - 19 января заявки на рабочую силу, на участки никто не явился. В протоколе от 29 марта указано, что за последнюю неделю "выполнение трудовой повинности идет слабо", в частности в одном лесничестве "на работу по наряду никто не явился", в четырех лесничествах заготовка и вывозка производились в символических размерах, и только в трех лесничествах достигнуты существенные результаты. То же наблюдалась в тех же лесничествах и летом: 10 июля отмечалось, что за неделю в трех лесничествах рабочих по трудповинности не было, в трех - на работы явилось 11 - 25 человек; только в одном лесничестве велись существенные работы: на вывозке были заняты 462 подводы31.

Используя опыт, полученный при проведении продразверстки, когда отряды красноармейцев ходили по селам и искали спрятанное крестьянами зерно, местные власти с начала 1920 г. стали направлять в наиболее важные и "проблемные" районы заготовок топлива части Красной армии и милиции, которые и выгоняли крестьян на рубку и вывозку дров. С самого начала проведения всеобщей трудповинности, по декрету 19 ноября 1919 г., в Казанской губернии из красноармейцев размещенной в Поволжье Запасной армии формировались "особые по проведению трудовой гужевой повинности (дровяные) воинские отряды", направляемые в Краснококшайский (быв. Царевококшайск - уездный город в Казанской губернии, в настоящее время - Йошкар-Ола, столица республики Марий-Эл), Чебоксарский и Казанский уезды. В результате, как сообщил на губернском съезде совнархозов руководитель гублескома, "несмотря на отсутствие фуража и продуктов, вывозка и заготовка в этих уездах значительно повысилась, а в некоторых случаях вывозка достигла за две недели 30% общей цифры вывозки с начала года". Уполномоченный представитель желескома Московско-Казанской железной дороги в апреле 1920 г. писал в докладе о принудительной дровозаготовке на территории Пензенской и Симбирской губерний, что "она почти везде проводится одинаково "выгонкой на работы" при помощи воинской силы"32.

В Бугульминском лесозаготовительном районе произошел характерный эпизод. В начале февраля 1920 г. при обсуждении в уездном исполкоме вопроса о мерах принуждения работник гублескома Бадин высказался за принудительные меры. Против выступил член коллегии уисполкома А. Сокольский, заявивший, что "это будет позор", если советские работники будут применять вооруженную силу против крестьян. Было принято решение воздействовать методами убеждения. Но поездка работников уисполкома по уезду с агитацией среди крестьян результатов не дала, "товарищи вернулись обратно, не получив ни одного воза дров". Вторичная командировка местных работников уже с военными отрядами позволила отправить только в Бугульму 1124 подводы с дровами, одновременно улучшилось топливоснабжение железной дороги. Но, замечал представитель гублескома, "когда товарищи с отрядами вернулись, подвоз с каждым днем становился все меньше"33. В начале 1921 г. на территории Пензенской губернии войска применялись в Керенском, Мокшанском, Нижнеломовском, Рузаевском уездах; в Городищенском уезде использовалась милиция34.

стр. 101

Сохранилась разнообразная переписка о репрессиях за невыполнение нарядов. Ленин в циркулярном письме "На борьбу с топливным кризисом" требовал: "Устанавливать трудовые нормы и во что бы то ни стало добиваться их выполнения. Карать с беспощадной суровостью тех, кто вопреки повторным приказам оказывается уклоняющимся от работ. Всякая поблажка, всякая слабость будут преступлением перед революцией". В Казанской губернии при невыполнении задания по трудповинности человек считался "дезертиром трудового фронта, подлежал снятию с учета и отправлению в концентрационный лагерь"35. По отчетам с мест, в Пензенской губернии зимой 1920 - 1921 гг. применялись аресты с последующим преданием суду, конфискацией домашнего скота и имущества36. Аналогичные упоминания встречаются и по другим губерниям Среднего Поволжья. Привлекались к ответственности низовые работники, проводившие трудповинность. В анкете, заполненной Керенским укомтрудом (Пензенская губерния), за период декабрь 1920 г. - февраль 1921 г. на вопрос о применяемых репрессивных мерах был дан ответ: "За дезертирство и уклонение от разработки и вывозки дров конфисковано имущество у пяти председателей волкомтрудов и 17 граждан, преданы суду ревтрибунала четыре предволкомтруда"37. Порождая недовольство в среде местного населения, силовые методы не могли радикально улучшить ситуацию, сложившуюся на дровозаготовках.

Наряду с древесным топливом в Среднем Поволжье, использовали торф. В Симбирской губернии заготовки обеспечивались привлечением крестьянства, в частности, на ручной резке торфа работали по топливной трудповинности жители Карсунского, Курмышского и Сенгилеевского уездов, на перевозке топлива с болот к месту потребления - жители Сенгилеевского и Сызранского уездов38. Казанский губкомтруд в июне 1920 г. отправил 700 человек исполнять трудовую повинность на торфоразработках39.

Кроме использования на дровозаготовках 1920 - 1921 гг. местных жителей, применялся труд военнообязанных, призванных в ряды армии и направленных в специальные части для работ по восстановлению народного хозяйства. В 1920 г. часть призванных на военную службу новобранцев, в основном 1902 г. рожд., сразу направляли на народнохозяйственные работы, часто - на заготовку дров. Они были организованы в отряды, роты, полки, имели командный состав из кадровых военнослужащих. Личный состав этих частей получил в документах рассматриваемого периода название трудармейцев.

В Симбирской губернии действовало шесть трудовых лесозаготовительных полков, общей численностью около 9 тыс. человек. В Самарской губернии по Бугурусланскому лесозаготовительному району в осенне-зимний период 1920 - 1921 гг. работало 6 тыс. трудармейцев. В Казанской губернии на заготовках военно-инженерной дистанции в марте 1920 г. числилось 1414 трудармейцев40. На торфяных разработках в Пензенской губернии в 1920 г. в 32 пунктах работало 2570 трудармейцев 1902 г. рождения41.

Топливный кризис 1919 - 1921 гг. вынуждал использовать все возможности. В Среднем Поволжье имелись крупные месторождения горючих сланцев, которые можно было использовать для отопления помещений. Впервые в России в промышленном масштабе этот вид топлива стали добывать в годы Гражданской войны. Кроме Поволжья, сланцевое топливо добывалось в данный период только в Петроградской губернии, но размеры добычи там были существенно ниже. В качестве топлива этот вид полезных ископаемых использовался на цементных заводах в городах Вольске (Саратовская губерния) и Сенгилее (Симбирская губерния), в военных госпиталях Сызрани, на самарских мельницах, в ряде учреждений и в домах местного населения42. Расположенные в малонаселенной местности, сланцевые рудники с самого начала работ испытывали сложности с пополнением рабочей силы. В феврале 1920 г. из завербованных в Казанской губернии 80 человек на Ундоровский рудник в районе Симбирска прибыло только 20. Трудповинностью также не удавалось полностью решить проблему: например, в апреле были мобилизо-

стр. 102

ваны для работ на Ундоровском месторождении 151 человек, прибыло только 120, и, как отмечалось в отчете, "по приезде на место тотчас же скрылось 46 человек". На Кашпирском руднике (район Сызрани) с мая 1920 г. работали трудармейцы, откомандированные из тыловых воинских частей (50 человек в мае, около 250 - в сентябре), численность которых составила к октябрю примерно 50% общего количества рабочих данного предприятия43.

На результативность принудительных работ по заготовке топлива оказывали значительное влияние условия труда и быта, которые не соответствовали даже заниженным нормам военного времени, постоянно существовали трудности в снабжении рабочих продовольствием. В условиях товарного дефицита и инфляции особую важность имели натуральные пайки, являвшиеся частью заработной платы. Утвержденные в 1919 г. нормы снабжения работников топливных отраслей включали продовольствие (мука, хлеб, крупа, мясо или рыба, овощи, сахар, соль, чай) и промышленные товары (мыло, табак, спички). Но и то и другое в 1919 - 1921 гг. обычно выдавалось несвоевременно или не в полном объеме.

Голод 1921 г. (в наибольшей степени затронувший в рассматриваемом регионе Самарскую и Симбирскую губернии) и связанный с ним резкий рост цен на черном рынке окончательно обесценили денежную часть зарплаты. Жизнедеятельность рабочих на лесозаготовках, торфоразработках и сланцевых рудниках поддерживалась теперь исключительно продовольственными пайками, получаемыми по-прежнему нерегулярно и не в полном объеме. Например, инструктор Пензенского губкомтруда, командированный в начале марта 1921 г. в Наровчатский укомтруд, докладывал: "За вывезенные дрова крестьянам ничего не уплачивалось, ни деньгами, ни овсом, ни солью; крестьянин ехал в лес, исключительно боясь того, что его арестуют или конфискуют имущество"44. "Только вековой забитостью и привычкой к бесправию можно объяснить то терпение, с которым перенесли это наши рабочие", - отмечалось в отчете по вопросу о прекращения поступления продовольствия на сланцевые рудники летом 1921 года45.

Топливная повинность являлась одной из многих, возложенных на крестьянство в рамках политики военного коммунизма. Наибольшее возмущение вызывала продразверстка, кроме нее недовольство населения усиливалось из-за взимания чрезвычайного революционного налога, мобилизации мужчин и лошадей в армию, трудовой повинностью по перевозке различных грузов и расчистке железнодорожных путей от снега. Применение топливной трудповинности вызывало протест крестьянства, проявлявшийся чаще всего в форме пассивного сопротивления (уклонение или отказ от выполнения заданий). Обстановка безвластия на местах, характерная для многих районов в условиях Гражданской войны, приводила к невозможности добиться выполнения нарядов. Даже меры военного принуждения не всегда спасали положение. В протоколах заседаний лесозаготовителей Бузулукского Бора отмечено: 11 мая 1920 г. в Державинском лесничестве из 165 человек было налицо 116, "на работу приходили поздно, уходили рано, работали крайне вяло, имеющиеся в распоряжении лесничества три красноармейца заявили, что они бессильны заставить их работать"; 10 июля 1920 г. "по Колтубановскому лесничеству... из состоящих на учете... не явилось 38 человек, и командированный в село Елшанку красноармеец водворить на работы их не мог из-за отсутствия большинства из них"46. В Бузулукском уезде зимой 1920-1921 гг. крестьяне нескольких волостей "категорически отказались" выполнить повинность по вывозке дров "несмотря на высылку воинского отряда уездной милиции", ссылаясь на отсутствие фуража47.

В отдельных случаях среди лиц, мобилизованных в порядке трудповинности, и трудармейцев наблюдалось дезертирство. Из 700 трудармейцев, направленных в Пензенской губернии зимой 1920 - 1921 гг. на участки желескома Московско-Казанской железной дороги, дезертировало примерно 50% из-за "отсутствия продовольствия, одежды и помещения". Аналогичная картина наблюдалась на разработках гублескома, Рауспирта и Трубочного заво-

стр. 103

да, где по тем же причинам самовольно оставляли работу как трудармейцы, так и мобилизованные по трудповинности крестьяне48.

В отдельных редких случаях протест выражался в форме восстаний. В Керенском уезде Пензенской губернии в феврале 1920 г. жители села Большая Ижмора подняли восстание, начавшееся как протест против трудповинности по вывозке дров на станцию железной дороги. Губернская ЧК объясняла отказ крестьян "влиянием агитации кулаков и других темных личностей". В ночь на 23 февраля в село прибыл отряд красноармейцев - 22 человека с пулеметом. В ходе столкновения они не решились открыть огонь по толпе, а стрельба в воздух крестьян не испугала. Красноармейцы были обезоружены, двое работников уездного исполкома - убиты. Далее восстание перекинулось на соседние села Малая Ижмора и Ушинка, где также были разоружены красноармейцы и убиты советские работники. 25 февраля восстание было подавлено, зачинщики и "главари восстания" арестованы49.

Таким образом, трудповинность по заготовке и вывозке дров в губерниях Среднего Поволжья была впервые введена по инициативе местных властей в ноябре 1918 - январе 1919 г., в опережение распоряжений из центра. Принудительные работы отличались низкой эффективностью; встречались организационные затруднения, недоставало продовольствия и фуража. Но введением принудительного труда на заготовках красные все же обеспечили топливом транспорт и промышленность, что повлияло на исход войны. Трудовая повинность на заготовках топлива легла еще одним тяжелым бременем на крестьянство в годы Гражданской войны.

Примечания

1. ГИМПЕЛЬСОН Е. Г. "Военный коммунизм": политика, практика, идеология. М. 1973; ГЛАДКОВ И. А. Очерки советской экономики. 1917 - 1920 гг. М. 1956; История социалистической экономики СССР. Т. 1. М. 1976.

2. БАЕВСКИЙ Д. А. Очерки по истории хозяйственного строительства периода гражданской войны. М. 1957.

3. См., напр.: ОВЕЧКИН В. В. Изъятие лошадей у населения для Красной армии в годы гражданской войны - Вопросы истории, 1999, N 8; ЧУМАКОВ И. А. Политика большевиков Среднего Поволжья в голодные 1918 - 1921 гг. - Вопросы истории, 2001, N 3.

4. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ), ф. 7737, оп. 1, д. 4, л. 1об., 2об.; д. 34, л. 31об.; КИРШ К. В. Состояние топливоснабжения России на 1 ноября 1917 г. - Известия Особого совещания по топливу, 1917, Октябрь, с. 1, 5, 7.

5. Национальный архив республики Татарстан (НАРТ), ф. Р-403, оп. 1, д. 10, л. 25.

6. Государственный архив Пензенской области (ГАПО), ф. Р-309, оп. 1, д. 379, л. 91, 95, 105 - 106.

7. Там же, ф. Р-442, оп. 1, д. 179, л. 29; ф. Р-952, оп. 1, д. 5, л. 48, 58, 67, 72 - 72об.; д. 10, л. 8об. -10, 15об., 16, 20 - 21об.

8. Бузулук и Бугуруслан ныне в составе Оренбургской области; Мелекесс в настоящее время - Димитровград, райцентр в Ульяновской области; Сызрань в то время относилась к Симбирской губернии, теперь - райцентр Самарской области. К Среднему Поволжью относились в то время территории Казанской, Симбирской, Самарской, Пензенской губерний.

9. Экономический путь (Орган Симбирского губернского совета народного хозяйства), 8.I.; 4.II.1919; Первый съезд совнархозов Самарской губернии. Самара. 1919, с. 14.

10. Декреты Советской власти. Т. 4. М. 1968, с. 630 - 631; т. 5. М. 1971, с. 465 - 467; т. 6. М. 1973, с. 284.

11. ЛЕНИН В. И. Поли. собр. соч. Т. 39, с. 306 - 308; ТРОЦКИЙ Л. Д. К истории русской революции. М. 1990, с. 153.

12. ГАПО, ф. Р-2, оп. 1, д. 675, л. 62об. -63.

13. Крестьянство и трудовая повинность. Законы рабоче-крестьянского государства. [Вып.] N 2. М. 1920, с. 5 - 6.

14. ГАПО, ф. Р-6, оп. 1, д. 96, л. 97. Саранск - уездный город Пензенской губернии; в настоящее время столица Мордовии.

15. СЕЛИБЕР Б. И. Справочник по лесной промышленности и лесному хозяйству. Пг. 1923, с. 228.

16. ГАРФ, ф. Р-7275, оп. 1, д. 112, л. 21, 94; Государственный архив Самарской области (ГАСО), ф. Р-81, оп. 1, д. 347, л. 55.

стр. 104

17. ГАСО, ф. Р-81, оп. 1, д. 347, л. 36, 49.

18. Государственный архив Ульяновской области (ГАУО), ф. Р-181, оп. 1, д. 248, л. 2 - 4об.

19. Красная летопись: материалы к истории советского строительства в Самарской губернии. Самара. 1921, с. 116 - 117.

20. ГАРФ, ф. Р-7275, оп. 1, д. 630, л. 102, 108; д. 493, л. 11.

21. ГАПО, ф. Р-6, оп. 1, д. 145, л. 7, 73об. Наровчат - бывший уездный город, в настоящее время райцентр Пензенской области. Председатель Керенского укомтруда (Керенск - уездный город в Пензенской губернии, в 1940 г. переименован в Вадинск) тоже жаловался, что из-за малограмотности служащих он может рассчитывать при выполнении заданий центра не более чем на пять человек из 30 штатных сотрудников (там же, д. 143, л. 9).

22. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), ф. 17, оп. 84, д. 225, л. 15.

23. ГАПО, ф. Р-6, оп. 1, д. 89, л. 23.

24. Например, председатель Пензенского губкомтруда жаловался 11 марта, что Мокшанский уездный комтруд (Мокшан сейчас - райцентр Пензенской области) уже привлек к трудповинности 3525 подвод, а на другой день оказалось, что эта цифра отражает только запланированное количество, а реально подводы начнут прибывать к месту работ только 14 марта (ГАПО, ф. Р-6, оп. 1, д. 89, л. 34).

25. ГАРФ, ф. Р-7275, оп. 1, д. 112, л. 21; НАРТ, ф. Р-5757, оп. 1, д. 138, л. 22об., 51.

26. Там же, д. 630, л. 144 - 145; ГАПО, ф. Р-6, оп. 1, д. 89, л. 55.

27. ГАСО, ф. Р-235, оп. 1, д. 39, л. 21 - 24, 25 - 25об.; НАРТ, ф. Р-5757, оп. 1, д. 138, л. 22об" 51.

28. ГАПО, ф. Р-6, оп. 1, д. 89, л. 16.

29. Там же, д. 94, л. 20об.; ГАСО, ф. Р-81, оп. 1, д. 246, л. 57, 151, 203; ф. Р-235, оп. 2, д. 2, л. 33, 31.

30. ГАСО, ф. Р-235, оп. 2, д. 2, л. 21; Знамя труда, Казань, 12.VI.1920.

31. ГАСО, ф. Р-235, оп. 1, д. 3, л. 101; ф. Р-644, оп. 1, д. 887, л. 26, 55.

32. Там же; ГАРФ, ф. Р-7275, оп. 1, д. 493, л. Зоб.

33. ГАСО, ф. Р-235, оп. 2, д. 2, л. 29.

34. ГАПО, ф. Р-2, оп. 1, д. 933, л. 4, 5, 19, 32, 43, 51об., 56, 120 - 123, 135, 140, 266. Рузаевка в настоящее время - райцентр в Мордовии.

35. ЛЕНИН В. И. Поли. собр. соч. Т. 39, с. 307; Знамя труда, 12.VI.1920.

36. ГАПО, ф. Р-2, оп. 1, д. 933, л. 1, 51, 55, 61, 64об., 135; ф. Р-6, оп. 1, д. 94, л. 22; ф. Р-952, оп. 1, д. 35, л. 12об.

37. ГАПО, ф. Р-6, оп. 1, д. 143, л. 7.

38. Отчетный бюллетень Симбирского губернского и городского исполнительного комитета Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов за период с IX по X губернский съезд советов. Симбирск. 1921, с. 40 - 41. Карсун в настоящее время в Ульяновской области, Курмыш - в Нижегородской, Сенгилей - в Ульяновской области.

39. НАРТ, ф. Р-5757, оп. 1, д. 138, л. 51об.

40. Российский государственный военный архив (РГВА), ф. 212, оп. 3, д. 189, л. 105; оп. 4, д. 617, л. 2; ГАСО, ф. Р-81, оп. 1, д. 412, л. 51; Отчет Симбирского губернского экономического совещания на 1 октября 1921 г. Симбирск. [1921], с. 133.

41. ГАПО, ф. Р-2, оп. 1, д. 664, л. 90; д. 673, л. 314.

42. РГАЭ, ф. 660, оп. 1, д. 62, л. 8об.; Нефтяное и сланцевое хозяйство, 1920, N 1 - 3, с. 112; N 9 - 12, с. 78.

43. Российский государственный архив экономики (РГАЭ), ф. 660, оп. 1, д. 62, л. 9, 39об., 48, 53.

44. ГАПО, ф. Р-6, оп. 1, д. 145, л. 19об.

45. РГАЭ, ф. 660, оп. 1, д. 157, л. 1.

46. ГАСО, ф. Р-235, оп. 1, д. 3, л. 101; ф. Р-644, оп. 1, д. 887, л. 99.

47. Там же, ф. Р-81, оп. 1, д. 412, л. 52.

48. ГАПО, ф. Р-952, оп. 1, д. 58, л. 17, 18 - 19.

49. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918 - 1939. Т. 1. М. 2000, с. 312 - 313.


© libmonster.ru

Постоянный адрес данной публикации:

https://libmonster.ru/m/articles/view/Топливная-трудовая-повинность-в-Среднем-Поволжье-в-1918-1921-гг

Похожие публикации: LРоссия LWorld Y G


Публикатор:

Россия ОнлайнКонтакты и другие материалы (статьи, фото, файлы и пр.)

Официальная страница автора на Либмонстре: https://libmonster.ru/Libmonster

Искать материалы публикатора в системах: Либмонстр (весь мир)GoogleYandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Е. В. Воейков, Топливная трудовая повинность в Среднем Поволжье в 1918-1921 гг. // Москва: Либмонстр Россия (LIBMONSTER.RU). Дата обновления: 07.07.2020. URL: https://libmonster.ru/m/articles/view/Топливная-трудовая-повинность-в-Среднем-Поволжье-в-1918-1921-гг (дата обращения: 29.03.2024).

Найденный поисковым роботом источник:


Автор(ы) публикации - Е. В. Воейков:

Е. В. Воейков → другие работы, поиск: Либмонстр - РоссияЛибмонстр - мирGoogleYandex

Комментарии:



Рецензии авторов-профессионалов
Сортировка: 
Показывать по: 
 
  • Комментариев пока нет
Похожие темы
Публикатор
Россия Онлайн
Москва, Россия
315 просмотров рейтинг
07.07.2020 (1362 дней(я) назад)
0 подписчиков
Рейтинг
0 голос(а,ов)
Похожие статьи
ЛЕТОПИСЬ РОССИЙСКО-ТУРЕЦКИХ ОТНОШЕНИЙ
Каталог: Политология 
Вчера · от Zakhar Prilepin
Стихи, находки, древние поделки
Каталог: Разное 
2 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ЦИТАТИ З ВОСЬМИКНИЖЖЯ В РАННІХ ДАВНЬОРУСЬКИХ ЛІТОПИСАХ, АБО ЯК ЗМІНЮЄТЬСЯ СМИСЛ ІСТОРИЧНИХ ПОВІДОМЛЕНЬ
Каталог: История 
4 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Туристы едут, жилье дорожает, Солнце - бесплатное
Каталог: Экономика 
5 дней(я) назад · от Россия Онлайн
ТУРЦИЯ: МАРАФОН НА ПУТИ В ЕВРОПУ
Каталог: Политология 
6 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
ТУРЕЦКИЙ ТЕАТР И РУССКОЕ ТЕАТРАЛЬНОЕ ИСКУССТВО
8 дней(я) назад · от Zakhar Prilepin
Произведём расчёт виртуального нейтронного астрономического объекта значением размера 〖1m〗^3. Найдём скрытые сущности частиц, энергии и массы. Найдём квантовые значения нейтронного ядра. Найдём энергию удержания нейтрона в этом объекте, которая является энергией удержания нейтронных ядер, астрономических объектов. Рассмотрим физику распада нейтронного ядра. Уточним образование зоны распада ядра и зоны синтеза ядра. Каким образом эти зоны регулируют скорость излучения нейтронов из ядра. Как образуется материя ядра элементов, которая является своеобразной “шубой” любого астрономического объекта. Эта материя является видимой частью Вселенной.
Каталог: Физика 
9 дней(я) назад · от Владимир Груздов
Стихи, находки, артефакты
Каталог: Разное 
9 дней(я) назад · от Денис Николайчиков
ГОД КИНО В РОССИЙСКО-ЯПОНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ
9 дней(я) назад · от Вадим Казаков
Несправедливо! Кощунственно! Мерзко! Тема: Сколько россиян считают себя счастливыми и чего им не хватает? По данным опроса ФОМ РФ, 38% граждан РФ чувствуют себя счастливыми. 5% - не чувствуют себя счастливыми. Статистическая погрешность 3,5 %. (Радио Спутник, 19.03.2024, Встречаем Зарю. 07:04 мск, из 114 мин >31:42-53:40
Каталог: История 
10 дней(я) назад · от Анатолий Дмитриев

Новые публикации:

Популярные у читателей:

Новинки из других стран:

LIBMONSTER.RU - Цифровая библиотека России

Создайте свою авторскую коллекцию статей, книг, авторских работ, биографий, фотодокументов, файлов. Сохраните навсегда своё авторское Наследие в цифровом виде. Нажмите сюда, чтобы зарегистрироваться в качестве автора.
Партнёры библиотеки
Топливная трудовая повинность в Среднем Поволжье в 1918-1921 гг.
 

Контакты редакции
Чат авторов: RU LIVE: Мы в соцсетях:

О проекте · Новости · Реклама

Либмонстр Россия ® Все права защищены.
2014-2024, LIBMONSTER.RU - составная часть международной библиотечной сети Либмонстр (открыть карту)
Сохраняя наследие России


LIBMONSTER NETWORK ОДИН МИР - ОДНА БИБЛИОТЕКА

Россия Беларусь Украина Казахстан Молдова Таджикистан Эстония Россия-2 Беларусь-2
США-Великобритания Швеция Сербия

Создавайте и храните на Либмонстре свою авторскую коллекцию: статьи, книги, исследования. Либмонстр распространит Ваши труды по всему миру (через сеть филиалов, библиотеки-партнеры, поисковики, соцсети). Вы сможете делиться ссылкой на свой профиль с коллегами, учениками, читателями и другими заинтересованными лицами, чтобы ознакомить их со своим авторским наследием. После регистрации в Вашем распоряжении - более 100 инструментов для создания собственной авторской коллекции. Это бесплатно: так было, так есть и так будет всегда.

Скачать приложение для Android