Том I - II. Перевод с французского Э. А. Желубовской. Комментарии под редакцией А. З. Манфреда. Вступительная статья В. П. Волгина. Издательство Академии наук СССР. М. -Л. 1948. 426 + 398 стр.

Бесспорно то большое познавательное значение, которое имеет для советского читателя серия "Предшественники научного социализма", выпускаемая в настоящее время под общей редакцией акад. В. П. Волгина издательством Академии наук СССР. Новые переводы наиболее выдающихся представителей социалистической мысли прошлых веков делают доступными памятники, издания которых давно уже стали библиографической редкостью и находятся далеко не во всех наших даже крупнейших книгохранилищах. Книги этой серии освещают этапы развития социализма "от утопии к науке", дают возможность ещё более полно оценить всемирно-историческое значение того революционного переворота, каким было возникновение марксизма - "научного социализма, являющегося теоретическим выражением пролетарского движения"¹ .

Следует отметить, что издание этой серии является осуществлением возникшей у Маркса и Энгельса ещё в 1845 г. мысли о

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XV, стр. 547.

создании библиотеки по "истории социализма и коммунизма во Франции и Англии, начиная с XVIII столетия"² .

С полным правом в данной серии заняло своё место и рецензируемое издание книги Ф. Боунарроти, первый русский (сильно сокращённый) перевод которой, вышедший в 1923 г., был совершению неудовлетворителен³ . Известно, что движение Бабефа - так угадываемый "заговор во имя равенства" - является в ходе французской буржуазной революция конца XVIII в. самостоятельным движением того класса, который был более или менее развитым предшественником современного пролетариата⁴ .

Как указывал Энгельс, "эти революционные выступления ещё не сложившегося Класса сопровождались соответствующими теоретическими построениями"⁵ . Именно как широко документированное изложение "теоретических построений" Бабефа и ценна прежде всего книга Буомарроти, одного из самых влиятельных участников бабувистского движения, книга, которую Энгельс с полным правом считал основной работой по делу Бабефа⁶ .

Изданная в 1828 г., через тридцать с лишком лет после подавления "заговора равных", эта книга, как подчёркивает во вступительной статье акад. В. П. Волгин, "больше, чем какое-либо другое литературное произведение того времени, содействовала распространению коммунистических взглядов среди революционеров нового поколения, их ознакомлению с традициями революционно-коммунистического движения конца XVIII века" (т. I, стр. 5 - 6).

О широком резонансе, который получила книга вскоре же после её появления, свидетельствует ряд её изданий на французском и английском языках в 30-х годах XIX века. Единомышленник Будаарроти, итальянец Гамбини, в своих письмах к нему от 24 ноября 1828 г. и 29 марта 1829 г. описывал действие, произведённое книгой в Женеве: она заставила считать её автора "неисправимым" и лишила его возможности вернуться в случае необходимости в этот кантон⁷ .

Французские власти пытались не допускать книгу Буонарроти во Францию, однако её изучали в 30 - 40-х годах XIX в. во всех революционных кружках и революционных организациях. Коммунист Лаонтьер писал в 1840 г., что для понимания деятельности Бабефа особенно большое значение имеет "памятник, воздвигнутый ему его братом Буонарроти"⁸ .

Сам Буонарроти, стремясь привить руководителям тайных обществ 30-х годов свои коммунистические взгляды, "роздал им несколько экземпляров своей книги. Принесённые заключёнными-республиканцами в тюрьму Сен-Пелажи и переданные их товарищам по заключению, они способствовали возрождению бабувизма во Франции"⁹ .

Роль книги Буонарроти в распространении во Франции коммунистических идей несомненна. "Я посетил несколько мастерских в предместье Сен-Марсо, - писал Гейне 30 апреля 1840 г., - и увидел там, что читают рабочие... И нашёл я там несколько новых речей старого Робеспьера, также и памфлеты Марата... "Учение и заговор Бабефа" - сочинение Буонарроти, - все книги, которые как бы пахнут кровью"¹⁰ .

В 1842 г. было издано сжатое изложение произведения Буонарроти, "сыгравшее значительную роль в пропаганде бабувистских идей среди французских рабочих"¹¹ .

Достоинством вступительной статьи В. П. Волгина к рецензируемому изданию является прежде всего весьма отчётливая характеристика социальной базы бабувизма. Эту последнюю автор видит в том движении парижского предпролетариата, которое было вызвано к жизни разочарованием рабочих "во всех тех рецептах исцеления общественных зол, какие предлагались политическими группировками, сменявшими друг друга у власти в процессе революции" (т. 1, стр. 10). В. П. Волгин показывает, как во Франции под влиянием классовой борьбы этих лет происходит процесс идеологического выделения предпролетариата как особой социальной группы из той плебейской массы, частью которой он сознавал себя до этого времени. Этот процесс вызвал соответствующую дифференциацию и в среде революционной интеллигенции. "Её левые, наиболее последовательные группировки, разочарованные в достижениях революции, обращаются к коммунизму как к единственному радикальному средству исцеления общественных зол, как к единственному лозунгу, могущему найти отклик в пролетаризированных массах населения" (г. I, стр. 11).

Во вступительной статье показано значение бабувизма как нового, по сравнению с

² Карл Маркс. Даты жизни и деятельности, стр. 28. М. 1934; см. также К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXI, стр. 16, 17, 18. Книгу Буонарроти, которая должна была войти в эту библиотеку наряду с сочинениями Мабли, Морелли, Фурье, Оуэна и др., намерен был переводить М. Гесс.

³ Буонарроти. Г. Бабеф и заговор равных. Перевод К. М. Горбача, под редакцией и с предисловием В. В. Святловского. Птгр. - М. 1923.

⁴ См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XV, стр. 509.

⁵ Там же.

⁶ См К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XXVII, стр. 639.

⁷ См. Weill G. Les papiers de Buonarroti. "Revue historique". T. 88, 1905, p. 321.

⁸ Reponse philosophique par Richard Lahaufiere.. a un article sur le babouvisme, p. 8. Paris. 1840.

⁹ Weill G. Fhilippe Buonarroti. "Revue historique", t. 67, p. 271.

¹⁰ Гейне Г. Соч. Т. IX, стр. 33. М. -Л. 1936.

¹¹ Молок А. Традиции французской революции XVIII в. в революционной борьбе XIX и XX вв. "Учёные записки" ЛГУ. Серия исторических наук, вып. 6. Л. 1940, стр. 13 - 14: см. Sencier G. Le babouvisme apres Babeuf. Paris. 1912. Волгин В. Уравнительные и социалистические тенденция во французских тайных обществах 1830 - 1834 гг. "Вопросы истории" N 6. 1947.

коммунистическими идеями, существовавшими во Франции до революции, этапа в истории домарксовского социализма. Коренное отличие коммунизма Бабефа и его сторонников от коммунизма дореволюционных теоретиков (Морелли, Мабли) В. П. Волгин видит в том., что пропаганда "равных" была направлена не только на "распространение в узком кругу читателей правильных взглядов на способ разрешения социального вопроса", но "была рассчитана на то, чтобы поднять народные массы для нового революционного переворота во имя коммунизма" (т. I, стр. 12 - 13).

Автор предисловия показывает, как это отличие определило то новое, что внесли бабувисты в разработку коммунистических идей. "Поставив перед собой задачу революционным путём свергнуть существующий строй, бабувисты неизбежно должны были, с одной стороны, выдвинуть ряд новых вопросов, вовсе не существовавших для утопистов XVI - XVIII веков, а с другой - пересмотреть многое в их теоретических построениях. И в том и в другом отношении бабувизм дал много ценного я интересного" (т. I, стр. 13). Этот вклад бабувистов автор видит прежде всего в том, что они "попытались показать не только цель общественного преобразования (чем ограничивались их учителя), но и процесс этого преобразования". А именно: они поставили перед собой проблему организация власти после победоносной революции, разработали план мероприятий для немедленного улучшения материального положения бедноты и т. д.

Центральное место во вводной статье В. П. Волгина в соответствии с её темой занимает всестороннее рассмотрение взглядов бабувистов на подготовку и проведение революционного переворота и на характер будущего общества, построенного на принципе общности имуществ и труда. В. П. Волгин показывает "грубо уравнительные тенденции в учении бабувистов, примитивное понимание ими классовых отношений в современном им обществе и классовой сущности грядущей революции" (т. I, стр. 49), видя в этих чертах бабувистской идеологии отражение низкого уровня классового самосознания французских рабочих конца XVIII века. Эти отрицательные черты отнюдь не умаляют исторического значения движения бабувистов, взгляды которых, по словам В. П. Волгина, составляют "важное промежуточное звено между социалистами-рационалистами дореволюционной эпохи и коммунизмом XIX века" (там же).

Естественно, что во вступительной статье не мог быть полностью охвачен весь большой круг проблем, возникающих перед историком бабувистского движения. Тем не менее приходится выразить сожаление, что в статье недостаточно освещены некоторые существенные моменты истории "равных". В частности, лишь в самых общих чертах намечены во вступительной статье такие вопросы, как связь бабувистов с их революционными предшественниками и их отношение к якобинцам. "Бабувизм возник в обстановке революции", перед глазами бабувистов прошла борьба революционного периода, "они сами не только свидетели, но и участники ожесточённых классовых битв" (т. I, стр. 15), - в полном соответствии с фактами указывает В. П. Волгин. Сопоставляя представления бабувистов о сущности исторического процесса со взглядами дореволюционных мыслителей-социалистов, он подчёркивает, что в этом вопросе коммунистическая мысль сделала большой шаг вперёд именно "под влиянием впечатлений революционной жизни" (т. I, стр. 22).

Но на этапах развитая социальной мысли во время революций, которые подготовили этот "шаг вперёд", сделанный бабувистами, В. П. Волгин не останавливается. Он указывает на то, что недовольство и брожение среди рабочих масс во время якобинской диктатуры нашли проявление в движении "бешеных", которые, очевидно, явились в этом смысле предшественниками бабувистов. Однако нам представляется, что это положение должно было быть развито гораздо более обстоятельно.

В "Святом семействе" Маркс писал: "Революционное движение, которое началось в 1789 г. в Cercle social, которое в середине своего пути имело своими главными представителями Леклерка и Руи, наконец, потерпело на время поражение вместе с заговором Бабефа, - движение это вызвало к жизни коммунистическую идею, которая, после революции 1830 г., снова введена была во Францию другом Бабефа, Буонарроти"¹² .

В. П. Волгин в своё время характеризовал группу Фоше-Бонвиля "Серкль сосиаль" как приближающуюся в своих практических предложениях "скорее к уравнительной школе, чем к коммунистической"¹³ . Нам думается, что нет никаких оснований для пересмотра этой точки зрения. Известно, что Николя де Бонвиль выступал в защиту тай называемого "аграрного закона", т. е. уравнительного передела земли. Но сторонниками аграрного закона были в первые годы революции и Бабеф и Сильвен Марешаль (это обстоятельство отмечает и В. П. Волгин, указывая, что некоторые из бабувистов, "в том числе и сам Бабеф, и до революции и в ходе революции не раз выступали в качестве сторонников уравнительных, или коммунистических идей", т. I, стр. 11).

В гораздо большей степени обнаруживается связь между взглядами Бабефа, Марешаля и других будущих участников "заговора равных", с одной стороны, и руководителей "бешеных" Леклерком и Ру - с другой.

В своей работе о Буонарроти и его книге П. П. Щёголев на этом основании предлагал именно из радикального эгалитаризма "бешеных" "выводить родословную Бабефа"¹⁴ . Судя по приведённым выше замеча-

¹² К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. III, стр. 147.

¹³ Волгин В. История социалистических идей. Ч. 1-я, стр. 236. М. 1928.

¹⁴ Щёголев П. Филипп Буонарроти и его книга "Заговор равных". "Учёные записки" ЛГУ, Серил исторических наук, вып. 6, стр. 258. Л. 1940.

ниям В. П. Волгина, он отнюдь не отрицает связи бабувистов с "бешеными". Однако более отчётливое изложение этой мысли явилось бы существенным и важным дополнением к выдвинутому В. П. Волгиным в известной его работе "Идейное наследие бабувизма" тезису об использовании бабувистами "традиций старого интеллигентского коммунизма XVIII в. (Марелли) и революционного якобинства эпохи Конвента"¹⁵ .

Отмечая факт использования бабувистами исторического опыта якобинской диктатуры и показывая, что "бабувисты прочно усвоили идею революционной диктатуры, но формы этой диктатуры у бабувистов во многом новы и своеобразны, определяясь новой политической обстановкой и новыми социальными целями" (т. I, стр. 28), В. П. Волгин обошёл молчанием вопрос о явной идеализации якобинцев на страницах книги Буонарроти. "Марат, Максимилиан Робеспьер и Сен-Жюст, наряду с некоторыми другими, доблестно фигурируют в почётном списке защитников равенства", - пишет Буонарроти (т. I, стр. 85). Красноречиво превознося достоинства Робеспьера, он отдаёт "дань глубочайшего уважения столь высокой мудрости", хотя и не может не скорбеть по поводу того, что, "к сожалению", в якобинской конституции 1793 г. "можно найти старые, приводящие в отчаяние взгляды на право собственности" (т. I, стр. 89 - 90).

Известно, что в отрицательном в 1794 г. отношении Бабефа к Робеспьеру и якобинцам, к их "революционному правительству" произошёл коренной перелом уже при Директории¹⁶ . Становившееся всё более положительным отношение бабувистов к якобинцам нашло своё законченное выражение в книге Буонарроти, изданной в 1828 г., а также и не датированных, но относящихся к последним годам его жизни "Политических заметках о революции"¹⁷ и в замечаниях на резко антиробеспьеристские записки Вадье¹⁸ .

В. П. Волгин не раскрыл этой картины изменения отношения бабувистов к якобинцам. Между тем на этом следовало бы остановиться, так как восхваление якобинцев у Буонарроти находится в явном противоречии с той их характеристикой, которую, опираясь на Маркса, даёт автор вступительной статьи.

Нам представляется далее, что В. П. Волгин недостаточно подчёркивает наличие элементов рационализма у бабувистов. Он констатирует, что бабувисты "внесли ряд существенных поправок к рационализму социалистических теорий XVIII века, выдвинув то положение, что история есть непрерывная война между бедными и богатыми и что освобождение угнетённых может быть только результатом их восстания против угнетателей" (т. I, стр. 14), но не отмечает того факта, иллюстрируемого рядам высказываний Буонарроти, что, возвысившись над взглядам;) предреволюционных социалистов-просветителей, бабувисты сохранили в своём понимании характера будущей революции немало рационалистических представлений.

Большего внимания заслуживали бы, по нашему мнению, философские и религиозные взгляды Буонарроти¹⁹ . В своей книге он высказывает мысль, что если бы "настоящее христианство" не было искажёно теми, кто обманывает, чтобы поработить, то "оно могло бы послужить опорой для разумного преобразования и источником поистине социальных нравов" (т. I, стр. 161). Далее он утверждает, что подобные нравы "несовместимы с материализмом", который "изводит множество людей до того, чтобы руководствоваться в своём поведении лишь своими прямыми интересами и пренебрегать всякой добродетелью" (там же). В документе "Генеалогия равных", фотокопия которого находится среди множества ценнейших документов неизданного архива Бабефа, хранящегося в Институте Маркса-Энгельса - Ленина, значится имя Иисуса как одного из духовных предков "равных". Отмечая, что в своих взглядах на религию Буонарроти примыкает к Руссо и Робеспьеру (в то время как, например, другой видный сторонник Бабефа, Сильвен Марешаль, высказывал атеистические взгляды), В. П. Волгин не останавливается на своеобразии отношений Буонарроти к христианству.

Перевод Э. А. Желубовской передаёт в целом точно текст книга и воспроизводит характерные стилистические особенности подлинника: его эмоциональную напряжённость, обилие архаизмов и т. Д., - обладая, таким образом, несомненными литературными достоинствами. Однако в нескольких случаях он, на наш взгляд, неверно передаёт смысл отдельных понятий; кое-где попадаются ошибки или недосмотры.

Прежде всего решительные возражения вызывает перевод понятия "la communaute" как "общинный строй" вместо "система общности" или "строй общности". Выражение "общинный строй" создаёт ошибочное

¹⁵ "Волгин В. Очерки по истории социализма, стр. 229. М. -Л. 1935.

¹⁶ См. Добролюбский К. Гракх Бабеф и термидорианская реакция. Труды Одесского государственного университет; имени И. И. Мечникова, вып. 49. Сборник научных работ Исторического факультета. Т. II, стр. 69 - 89. Одесса. 1947.

¹⁷ Robiquet P. Buanarroti et la secte des Egaux d'apres les documents inedits, p. 312 - 314. Paris. 1910.

¹⁸ Там же, стр. 320 - 325.

¹⁹ Следовало бы показать, как от атеистических увлечений молодости Буонарроти пришёл к полной солидарности с робеспьеровским культом "верховного существа". Вот пример проявления этой эволюции его религиозных взглядов: в списке книг антирелигиозного содержания, отобранных у Буонарроти при обыске в 1786 г., значится "Орлеанская девственница" Вольтера; в написанных же в конце жизни заметках на записки Вадье Буонарроти не мог простить последнему поклонения Вольтеру, "антирелигиозность и имморальность" которого он осуждает в этих заметках в самых резких выражениях. См. Romania-Catania G. Fillippo Buanarroti, Seconda edizione, p. 9 "Nota de Ilbri". Robiquet. Указ. соч., стр. 322.

представление о строе, основанном на наличии множества отдельных общин, раздробленных прежде всего в хозяйственном отношении. Между тем, как подчёркивает во вступительной статье В. П. Волгин, хозяйство проектировавшейся бабувистами "национальной общины", которая должна была постепенно распространиться на всю территорию Франции, "носит в проектах бабувистов подчёркнуто централистический характер. Как бы стремясь отмежеваться от сторонников хозяйственного дробления, они называют национальную общину большой" (т. I, стр. 37). В ряде мест перевода полностью уничтожены следы влияния античности на бабувистов и на форму выражения их идей. Так, например, опущен латинский эпиграф к книге Буонарроти из Диодора Сицилийского (кстати сказать, весьма характерный по своему содержанию, ибо он гласит, что "те законы наилучшие, благодаря которым люди делаются не богаче, а честнее и умнее"). Та же участь постигла и одно из примечаний, содержавшее ссылку на норму римского права²⁰ . Понятие римского цензурата заменено понятиями "критика, судьи"; "цензурные собрания" переводятся как "собрания, посвященные критике"; выражение "старики - цензоры нравов" - как "судьи нравов" и т. д.

Упущением переводчика является и неиспользование при переводе первого тома книги Буонарроти списка опечаток и поправок ("Errata"), приложенного автором книги к её первому изданию. Поправки эти (неучтённые, впрочем, и при переводе книги Буонарроти на английский и немецкий языки) помогли бы, например, Э. А. Желубовской избежать ошибочной отсылки читателя со стр. 281 к стр. 177 вместо стр. 232, где находится "Акт о восстании", о котором идёт речь.

Выдерживая в общем стиль подлинника, перевод Э. А. Желубовской не свободен всё же от некоторой модернизации. Так, например, она злоупотребляет словами "активность", "отчитаться", "агрессивная война" и др. Для передачи соответствующих понятий можно было найти русские эквиваленты, значительно более близкие к эпохе Буонарроти.

Приведём несколько примеров неточностей и ошибок перевода, впрочем, весьма немногочисленных. Бабеф в своём послании к "Исполнительной директории" утверждает: "Вы увидели, что моя партия может уравновесить вашу". Э. А. Желубовская передаёт слово "balancer" как "поколебать" (т. II, стр. 9), чем явно отклоняется от подлинника. В одном из декретов бабувистов речь идёт об ускорении наказания предателей. Расходясь с соответствующим местом вступительной статьи (т. I, стр. 27), Желубовская переводит: "для установления". Вот случай неточной передачи смысла целого предложения, В тексте декрета о народном правосудии говорится, что комиссия решит, имеются ли причины рекомендовать нарушителя своего долга снисходительности народа. В переводе читаем: комиссия "объявляет, имеется ли у народа основание для того, чтобы помиловать нарушителя своего долга" (т. II, стр. 289). Таким образом, выходит, что комиссия как бы решает за народ, чего, конечно, Буонарроти никак не имел в виду.

Наконец, налицо ряд ляпсусов, которые, безусловно, надо отнести за счёт издательства, а не переводчика. Приложенный к обоим томам список стыдливо включает в общей сложности девять опечаток. В действительности же их гораздо больше. Особенно много их во втором томе, где они часто придают тексту прямо противоположный смысл. Например, вместо "наивозможно чаще" напечатано "невозможно чаще" (стр. 136), вместо "станет достоянием грядущих поколений" - "достижением грядущих поколений", вместо "упадка искусства" - "уплаты искусства" (стр. 225), Прериальское восстание превратилось в "Преторианское" (стр. 382) и т. д. Опечатки вкрались даже в название самой книги Буонарроти (стр. 17, подпись под воспроизведённым титульным листом II тома первого издания), в имя редактора первого русского перевода книги (Святославский вместо Святловский, стр. 350). Римские герои Марк и Меций Курции превратились в загадочных Куртов (т. II, стр. 113); трибун Денгат - в Дентанта (т. II, стр. 389); О'Брайен - в О'Брайона (т. II, стр. 362), Дюран-Майян - в Дюре-Майяна (т. II, стр. 381), некоторые имена выпали совсем. Неверно указаны страницы в некоторых местах именного указателя. Нигде не оговорены многочисленные случаи несоблюдения авторского курсива. Кроме того у Буонарроти названия разделов вынесены на поля книги. В переводе они включены в основной текст, причём это также не отмечено. Подобные погрешности в практике издательства Академии наук недопустимы.

В комментариях хотелось бы найти больше указаний, раскрывающих смысл и значение отдельных мест оригинала, а в биографической справке о Буонарроти - более красочную характеристику этой колоритной личности, внутренний и внешний облик которой (периода написания книги), полный античного величия, запечатлели многие из современников.

При том большом значении, какое имеет серия "Предшественники научного социализма" для распространения точных представлений об истории развития социалистической мысли, даже мелкие неточности и дефекты недопустимы.

Приветствуя выход в свет первого полного русского перевода замечательной книги Буонарроти, следует пожелать Академии наук успешного продолжения её необходимого и важного начинания.

²⁰ "Jus utendi atque abutendi". Buonarroti. Conspiration pour l'egalite. T. I, p. 218. Bruxelles. 1828.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - В. АЛЕКСЕЕВ-ПОПОВ:

Комментарии: