© 2004 г.

В последние годы прошлого века вышла в свет "История внешней политики России (конец XV в. - 1917 г.)" в пяти томах. Издание подготовлено коллективом ученых Института российской истории РАН и осуществлено при поддержке Министерства иностранных дел Российской Федерации ¹ .

Как отмечают авторы, в этом издании "предпринята первая в отечественной и мировой историографии попытка подробного, опирающегося на факты и документы, в том числе архивные, исследования истории внешней политики России на протяжении более четырех веков" (т. 3, с. 5).

Последовательно шаг за шагом, или, если угодно, век за веком, большой квалифицированный коллектив ученых раскрывает перед читателем историю становления и развития российской внешней политики, многогранной деятельности дипломатического ведомства и выдающихся русских дипломатов вплоть до крушения великой евразийской державы в 1917 г. Права редколлегия издания, когда говорит о "мало меняющихся основных в течение веков направлениях" внешней политики России, если иметь в виду все четыре географические координаты - запад, восток, север и юг, считая от Москвы.

Издание, несомненно, достойно самого заинтересованного внимания не только специалистов-историков нашей страны и за рубежами Российской Федерации, но и многочисленной читательской аудитории. Выход в свет подобного труда само по себе явление незаурядное и, возможно, даже уникальное для отечественной историографии вообще, сравнимое с известной "Историей дипломатии", вышедшей в советскую эпоху перед войной и переизданной в послевоенное время.

Отечественной исторической наукой последних двух веков накоплен колоссальный фактический материал по дипломатической истории и истории внешней поли-

Виноградов Владилен Николаевич - доктор исторических наук, профессор, главный научный специалист Института славяноведения РАН.

Исламов Тофик Муслимович - доктор исторических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института славяноведения РАН.

Ревякин Александр Васильевич - доктор исторических наук, профессор Московского государственного института международных отношений МИД РФ.

¹ История внешней политики России (конец XV в. - 1917 г.). Главная редакционная коллегия: член-корр. РАН А. Н. Сахаров (отв. редактор); доктор исторических наук А. В. Игнатьев (зам. отв.редактора); О. В. Орлик, Г. А. Санин, В. М. Хевролина. М., Международные отношения, 1995 - 2000.

Тома не имеют общей нумерации и оформлены как отдельные книги: История внешней политики России. Конец XV-XVII века (от свержения ордынского ига до Северной войны). Отв. редактор Г. А. Санин. М., 1999, 447 с.; История внешней политики России XVIII век (от Северной войны до войн России против Наполеона). Отв. редактор Г. А. Санин. М., 2000, 303 с.; История внешней политики России. Первая половина XIX века (от войн России против Наполеона до Парижского мира 1856 г.). Отв. редактор О. В. Орлик. М., 1995, 447 с.; История внешней политики России. Вторая половина XIX века. Отв. редактор В. М. Хевролина. М., 1997, 383 с.; История внешней политики России. Конец XIX - начало XX века (от русско-французского союза до Октябрьской революции). Отв. редактор А. В. Игнатьев. М., 1997, 662 с.

стр. 151

тики нашего государства. В самые последние годы начали выходить монографические исследования и публикации меньшего формата, различные не только по качеству, но и по концепции, даже по мировоззрению. Перед авторским коллективом стояла непростая задача отбора и систематизации имеющегося поистине безбрежного, трудно обозримого материала, опубликованных и неопубликованных источников. Кроме того, необходимо было их систематизировать и обобщить под определенным углом зрения, выбрать методологию и соответствующую ей методику подачи материала.

Вторая, не менее сложная задача, которую авторам пришлось решать - разработать общую концепцию внешней политики государства почти за пять веков и дать также целую серию частных концепций по отдельным томам и ключевым проблемам. По нашему мнению, это были основные трудности.

В целом можно сказать, что авторскому коллективу удалось преодолеть все трудности.

Принципиальные идейные основы концепции всего пятитомника изложены в предисловии и первой главе первого тома (авторы член-корр. РАН А. Н. Сахаров и д.и.н. Г. А. Санин). В них дан по существу ключ к пониманию преемственности внешней политики России, определены критерии и ориентиры, которые более или менее последовательно реализованы во всех томах, что и придает определенное единство и стройность всему изданию. Особо следует подчеркнуть, что отечественная и мировая наука до настоящего времени не знали столь всеобъемлющей работы по внешней политике России этого времени.

В первом по хронологии томе ² авторы, применяя новые принципы исследования (цивилизационный, геополитический, системный), удачно соединили достижения исторической науки со значительным комплексом новых наблюдений и обширным кругом ранее не использованных архивных материалов. Они достаточно широко и основательно осветили внешнюю политику России до конца XVII в.

В первой главе отмечается, что основные геополитические проблемы, стоявшие перед Россией, начали формироваться в глубокой древности, в эпоху великого переселения народов, когда славяне, оттесненные от морей в глубь континента, вынуждены были не только отвоевывать выходы к морю, но и оборонять свои земли от натиска восточных кочевников. Так сформировались геополитические проблемы: оборона славянских земель от восточных степных кочевников, выход к Балтийскому и Черному морям. В это же время сложилось и западное направление внешней политики, связанное с расширением границ государства на запад. На всех своих границах Древняя Русь, подобно другим европейским государствам, выступала и как оборонительная, и как наступательная сила.

С появлением Древнерусского государства эти геополитические проблемы углубились, оформились во внешнеполитический курс, приобрели общегосударственный характер, определили место Руси в системе международных отношений средневековой Европы.

В период феодальной раздробленности общегосударственная направленность внешней политики исчезает, но сами геополитические проблемы остаются. Крупнейшие русские княжества решали их своими силами и исходя из собственных интересов. Примечательно, что создание централизованного Российского государства не связывается исключительно с объединительной политикой Москвы и с борьбой против ордынского ига, уделяется внимание и централизаторской политике Великого княжества Литовского. Подчеркивается, что русские земли "все более определенно тяготели к Литовско-Русскому государству как центру собирания общерусских и антиордынских сил" (т. 1, с. 83 - 85). Позитивно оценивается роль Литвы как инициатора объединения всех русских земель с целью создания нового балто-русского государства (с. 93). В

² Авторский коллектив: М. Е. Бычкова, А. В. Виноградов, Е. И. Кобзарева, Г. В. Мелихов, Н. М. Рогожин, Г. А. Санин, А. Н. Сахаров.

стр. 152

последующем Литва все более поворачивалась к Западу, а Русь оставалась на Востоке (т. 1, с. 87). Русские земли, вошедшие в его состав, активно участвовали в отражении натиска на восток немецких и других европейских феодалов.

Обстоятельно рассмотрены в томе основные этапы внешней политики России в 70-е годы XV - первой половине XVI в. По мере завершения объединения русских земель вокруг Москвы формируется вновь единая внешнеполитическая программа, предусматривавшая ликвидацию "осколков" Золотой Орды, поддержание добрососедских отношений с Османской империей и Крымским ханством, воссоединение с Россией древнерусских территорий, вошедших в состав Великого княжества Литовского и сохранение выхода в Балтийское море.

Значительное внимание уделено освещению внешней политики России времен Ивана Грозного. В его правление были реализованы те внешнеполитические цели, которые стояли еще перед Иваном III и Василием III на восточном и западном геополитических направлениях. После взятия Казани и Астрахани наиболее важными стали западное и северо-западное. В ходе Ливонской войны Ивану IV не удалось добиться своих целей ни на западной границе, ни на берегах Балтики. Это было связано во многом с тем, что занятие Казани и Астрахани неизбежно привело к обострению русско-крымских отношений. Следует отметить интересный историографический материал, показывающий характер споров российских историков в вопросах оценки политики грозного царя и его соратников.

Представляет интерес анализ внешней политики России в годы правления Федора Иоановича и Бориса Годунова. Русское государство в это время предприняло довольно удачную попытку вернуть утраченное в ходе Ливонской войны восточное побережье Финского залива и отвоевало само устье Невы, города Ям, Копорье, Ивангород. С приходом к власти Лжедимитрия был совершен крутой поворот к борьбе против Крыма и Турции, в чем была весьма заинтересована в то время Речь Посполитая.

При В. И. Шуйском обострение внутреннего кризиса и развал страны достигают апогея - лишается единого стержня и внешняя политика: каждая из борющихся за власть группировок проводит свою политическую линию с целью возведения на трон России своего кандидата. Единый общерусский характер внешней политики восстанавливается постепенно после избрания на трон Михаила Романова.

Анализ внешней политики России во второй половине XVII в. выявил три геополитические проблемы, стоящие перед страной: возвращение выхода в Балтийское море, возвращение западно-русских городов и оборона южной границы. Решение любой из них неизбежно сближало Россию либо с профранцузской, либо проавстрийской группировкой. Страна таким образом становилась реальной участницей "концерта" европейских держав. Одновременно решить эти проблемы Россия была не в состоянии. Борьба за западно-русские города перерастает в проблему воссоединения Украины с Россией; от обороны южной границы и постепенного продвижения ее на юг Россия постепенно переходит к борьбе за выход к Черному морю. Балтийская проблема на протяжении XVII в. стояла на втором плане, и попытка решить ее в ходе русско-шведской войны 1656 - 1661 гг. явилась политическим просчетом российского правительства и привела к серьезным осложнениям в главном вопросе -воссоединении Украины с Россией - и к войне с Речью Посполитой.

Много внимания уделено вопросу объединения России и Украины. Подчеркивается, что только объединившись с Россией Украина получила возможность сохранить национальную государственность, сформировавшуюся в ходе Освободительной войны 1648 - 1654 гг. Особо следует отметить, что воссоединение произошло в форме конфедерации двух государств, с сохранением весьма широкой автономии Украины. Эти права сохранились на время войны с Польшей. Позже в ходе войны началось угасание украинской государственности, а реформы так и остались неосуществленными.

Интерес представляет анализ внешней политики России в 60 - 80-х годах XVII в., весьма слабо изученной до наших дней в отечественной историографии из-за очень

стр. 153

сложной политической ситуации того времени. Россия вела войны как против Речи Посполитой, так и в союзе с ней против Османской империи; внутреннее положение осложнялось сепаратистскими тенденциями различных кругов украинской казачьей верхушки, настроенных пропольски, протурецки или прокрымски, и антифеодальными движениями и восстаниями народных масс на Украине и в России.

Борьба России и Украины против османской агрессии усилила политическое влияние первой среди славянских народов Балканского полуострова. В XVII в. появляются первые проекты освобождения их от власти Османской империи с помощью России.

Привлекает внимание анализ движения России на восток и первый русско- китайский договор в г. Нерчинске в 1689 г. Отмечаются сложный и часто противоречивый характер присоединения Сибири и Дальнего Востока, соединявшего в едином потоке и мирную народную колонизацию, и вооруженные походы казаков, и правительственных отрядов, и хозяйственное освоение края, и причины, побудившие Россию временно отказаться в пользу Китая от Приамурья.

Специальное место в томе уделено созданию и деятельности Посольского приказа. Проведен источниковедческий анализ основных видов дипломатических грамот и документации эпохи, показана деятельность других государственных учреждений (Боярская дума, Ближняя дума), поясняются дипломатические ранги "послы великие", "легкие послы", "гонцы", "посланцы", "посланные".

В архиве приказа кроме донесений, отчетов хранятся также выписки из исторических трудов, переводные сочинения. Именно в Посольском приказе зародилась мысль о составлении трудов по истории России, "которые бы отражали величие Российского государства и его монарха и укрепляли международный авторитет державы" (т. 1, с. 354).

Таким образом, к концу XVII в. начали складываться предпосылки превращения России в великую европейскую державу. Ей удалось вернуть большую часть утраченных ранее территорий и государство на широком фронте вышло к границам расселения великорусской народности. Андрусовское перемирие 1667 г. и Вечный мир 1686 г., вступление России в "Священную Лигу" в 1697 г. были актами всеевропейского значения. Вместе с тем во второй половине XVII в. складываются предпосылки перехода к имперской политике, реализованные далеко не сразу.

На наш взгляд, не все освещаемые в первом томе вопросы раскрыты с достаточной полнотой и убедительностью. Неоправданно скупо показаны связи Руси с владениями Габсбургов (Австрией) и Священной Римской империей германской нации на рубеже XV-XVI вв., когда османская угроза вплотную приблизилась к Центральной Европе. Думается, несколько преждевременно говорить применительно к истории до XVIII в. о "Восточном вопросе".

Второй том ³ посвящен внешней политике России XVIII в. У нас и за рубежом об этом написано немало. Заслуга авторов тома состоит прежде всего в целостном освещении проблемы возвышения России и превращения ее в великую европейскую державу. Внешняя политика страны представлена во всем ее многообразии, с основными нюансами и противоречиями, не исключая тягот, которыми активность во вне страны ложилась на плечи народа.

Авторы детально излагают политику Петра I и его ближайших преемников, анализируют сложные дипломатические отношения России и других европейских держав в период царствования Екатерины II и Павла I. Важное место занимает "Восточный вопрос", а также войны и мирные договоры с Османской империей. Не обойдены вниманием и неевропейские сюжеты российской внешней политики: говорится о китайском направлении, характеризуются отношения с молодой Американской республикой. Подробно освещается такая тема, как "Россия и Закавказье". В

³ Авторский коллектив: Ж. А. Ананян, А. П. Бажова, Г. В. Мелихов, Г. А. Некрасов, В. Н. Пономарев, Г. А. Санин, С. А. Турилова.

стр. 154

отдельной главе раскрыта сложная проблема разделов территории Речи Посполитой между Пруссией, Австрией и Россией. В заключительной части тома помещен очерк о механизме руководства внешней политикой, в котором рассматриваются вопрос об учреждении Коллегии иностранных дел в эпоху петровских преобразований и деятельность ее на протяжении XVIII в.

Подчеркивая, что отношения между государствами не сводятся только к деяниям государственных мужей, авторы отдают все же первенствующее значение политико-дипломатической стороне отношений. Они показывают, как сочетались традиционное, старое наследие и новаторские моменты в политике царя-реформатора Петра I. Прослеживается процесс превращения России в ходе Северной войны в великую европейскую державу. Подробно исследуется внешнеполитическая линия российского правительства в "промежуточный" период между "великими" царствованиями Петра I и Екатерины II (1725 - 1762). Этот непопулярный период в прошлом зачастую "пропускался" в обобщающих трудах. Характеризуется программа российского правительства относительно стран Венского и Ганноверского союзов, деятельность российской дипломатии в годы войны за польское наследство, войны с Турцией и Семилетней войны.

Интересен анализ целей европейской внешней политики России в XVIII в. Наряду с традиционными, "историческими", такими как выход к морям, овладение безопасными границами и пр., авторы отмечают и стремление России в это время занять достойное место и в системе "европейского равновесия", сложившейся после Вестфальского мира 1648 г. Эта стратегическая цель была достигнута в основном уже в середине столетия, когда "без участия России не могла решаться... ни одна важнейшая внешнеполитическая проблема: оказавшись прочно включенной в "концерт" великих держав, Россия стала играть видную роль в сохранении "европейского равновесия"" (т. 2, с. 109).

Важное место занимает в томе раздел о политике России во второй половине XVIII в. На екатерининское царствование приходятся такие важнейшие события, как выход России к берегам Черного моря в результате русско- турецких войн и разделы Польши. Показана позиция российской дипломатии относительно Великой Французской революции.

Специально выделена тема "Россия и Америка". Рассказано не только об отношении в России к войне североамериканских владений Великобритании за независимость, но и о создании далеких российских колоний в Новом Свете, в результате чего огромная европейская и азиатская Российская империя сделалась отчасти еще и американской. Удачен научный подход к щепетильным проблемам "освоения" колонизации. Подчеркивается, что "темные и светлые стороны соседствовали в жизни поселенцев, и в этом смысле русская колонизация не отличалась от английской, испанской или французской. И там и тут насилие и эксплуатация сочетались с цивилизаторской деятельностью" (т. 2, с. 325).

В томе имеются портретные галереи политических деятелей и дипломатов, монархов, военачальников, общественных деятелей, ученых, писателей. Запоминаются образы Петра I, Екатерины II, Павла I, отца и сына Остерманов, братьев Бестужевых-Рюминых, Н. И. Панина и А. А. Безбородко. Читатель с интересом узнает о некоторых малоизвестных и порою неожиданных страницах из жизни М. В. Ломоносова, А. В. Суворова, Н. И. Новикова и А. Н. Радищева. В той или иной степени эти выдающиеся русские люди имели отношение и к внешней политике. Авторы тома придерживаются того мнения, что международные отношения - это в конце концов отношения между народами. Свою лепту в их развитие вносят представители разных сословий и классов.

Глава о разделах Польши, несмотря на некоторые спорные моменты, может считаться одной из интересных и удачных во многих отношениях. Она написана эмоционально, с сочувствием к бедствиям, обрушившимся на польскую нацию. Нашлось в ней место и для анализа плодотворных усилий польской политической элиты в 1780-х го-

стр. 155

дах по реформированию архаического политического устройства и созданию передовой для этого времени конституции, а также и для описания культурно- научного подъема в канун гибели государства.

Высокой оценки заслуживают главы, в которых дан тонкий анализ дипломатических, торговых, династических отношений и связей России с Данией, Швецией, Голландией, а также освещение политики Елизаветы Петровны со всеми изгибами и нюансами русской дипломатии пост-петровской эпохи. Позитивная оценка всего царствования Елизаветы сопровождается интересным авторским комментарием: "Русский национальный дух переживал период подъема, причем это не имело ничего общего с высокомерным самомнением или ложным патриотизмом; любая попытка нового унижения национального достоинства была обречена на провал, что показал печальный опыт недолгого правления Петра III".

Переходя к замечаниям по второму тому, хотелось бы высказать мнение, что крупномасштабное территориальное расширение России в XVIII в. не может быть объяснено только интересами обороны и поисками естественных рубежей. Свою роль играло, конечно, свойственное всем великим державам того времени стремление к господству и экспансии. Полезно было бы специально рассмотреть вопрос о "естественных границах" и оборонительных рубежах страны. В связи с разделами Польши авторы затрагивают вопрос о вхождении в состав России западно-украинских и белорусских земель. Думается, рассматривая этот вопрос, им следовало бы учитывать современные политические реальности, а именно образование многими народами Российской империи (и Советского Союза) независимых суверенных государств. В этой связи не очень убедительно звучит традиционный для отечественной историографии тезис о "прогрессивном и исторически обусловленном процессе воссоединения Украины и Белоруссии с Россией, что отвечало воле и закономерностям исторического развития украинского, белорусского и русского народов" (т. 2, с. 197).

При описании посещения Петром I Вены в ходе "великого посольства" мало использованы австрийские источники и литература, привлечение которых позволило бы внести существенные коррективы в освещение обстоятельств и причин конечной неудачи здесь петровской дипломатии.

Более тщательного разбора заслуживает "Греческий проект" Екатерины II.

Проблема "Россия и Закавказье" по существу сведена к теме "Россия и армяне". Подчеркивается противостояние в закавказском регионе России и Турции и недостаточно учитывается присутствие там другой державы - Персии. При оценке Нерчинского договора с Китаем отмечаются лишь "потери, понесенные Россией", но не говорится о ее приобретениях: бурятские земли к югу и востоку от Байкала, свободный путь для торговых караванов в Пекин, признание маньчжурской державой России равной стороной, чего тщетно добивались для себя европейские державы.

В третьем томе ⁴ освещается внешняя политика России в первой половине XIX в. Это один из интереснейших периодов в истории российского государства, наполненный событиями, сыгравшими важную роль в международной жизни всей Европы. Авторы тома попытались проанализировать проблемы российской внешней политики, отказавшись от выработанных ранее клише, касавшихся, в частности, некоторой "демонизации" общей внешнеполитической концепции российского правительства. Основное внимание - и совершенно оправданно - уделено европейскому направлению внешней политики России. Отмечается новый уровень взаимоотношений России со странами Запада, достигнутый на завершающем этапе наполеоновских войн: благодаря искусству дипломатии Александра I "в Европе было установлено равновесие сил при высоком авторитете России", что позволило ей в дальнейшем сыграть "важную

⁴ Авторский коллектив: Е. П. Кудрявцева, Г. А. Кузнецова, Г. В. Мелихов, В. Б. Михайлов, О. В. Орлик, В. Н. Пономарев, А. Н. Сытин, Е. А. Чиркова, А. Н. Шапкина.

стр. 156

роль в организации жизни континента на правовых началах и выступить арбитром в случае возникновения споров" (т. 3, с. 116).

Первая половина XIX в., как известно, прошла под знаком Венской системы, определившей развитие европейских международных отношений. Уделено большое внимание исследованию становления и развития этой системы в период, последовавший за наполеоновскими войнами. Принципы, положенные в основу новых взаимоотношений государств, призваны были способствовать учреждению определенного баланса сил, установлению системы европейского равновесия. Подробно характеризуются решения Венского конгресса, показана двойственная роль "Венской системы" для внешней политики России. Авторы отходят от одностороннего представления о "реакционном" характере Венской системы международных отношений в целом и внешней политики основных держав, в том числе и России, в частности. Они формулируют по этому вопросу более сбалансированную и обоснованную точку зрения. Не закрывая глаза на борьбу Священного союза против революций 20-х годов XIX в., авторы отмечают также стремление великих держав к миру и сотрудничеству в Европе: "Ведя иногда довольно острую дипломатическую борьбу, союзные кабинеты все же не хотели серьезного осложнения отношений... и направляли дипломатические усилия на поиски взаимоприемлемого компромиссного решения спорных европейских проблем" (т. 3, с. 146). Пример другим подавал российский император, который "стремился решать международные проблемы новыми методами - путем мирных коллективных договоров, прежде всего между странами-победительницами, избегая конфронтации" (т. 3, с. 159). Очевидно, в этом кроется причина завидной, по меркам XIX в., долговечности Венской системы.

С одной стороны, российская дипломатия пыталась стабилизировать положение в Европе, с другой - принятая система служила явным тормозом для развития национально-освободительных движений европейских народов. Новизной представленного тома является подробное исследование работы конгрессов Священного союза в Троппау-Лайбахе и Вероне. В нем содержится вывод, что уже с момента своего создания Священный союз нес в себе зародыш будущих противоречий и финального разрушения. Это явилось результатом заведомо неразрешимых противоречий между объединившимися державами.

Вторым важнейшим направлением внешней политики российского государства в это время было восточное. Русско-турецкие отношения в первой половине XIX в. прошли ряд этапов - от военного противостояния до союза. Две русско- турецкие войны - 1806 - 1812 и 1828 - 1829 гг. - привели к усилению политической роли России в Турции, и в частности на Балканах, среди православных подданных Порты. Ункияр-Искелессийский договор 1833 г. стал высшей точкой в русско-турецких отношениях всего XIX в. В то же время международные конвенции по режиму Проливов, заключенные в Лондоне в 1840 и 1841 гг. вели к потере былых позиций России в Османской империи и на Ближнем Востоке. Интересен нетрадиционный подход авторов к проблеме взаимоотношений России с новыми национальными государствами на Балканах. Впервые делается вывод о малорезультативной деятельности российской дипломатии на Балканах в 30 - 40-х годах XIX в., в связи с чем Россия постепенно теряла свои позиции в этом регионе.

Наряду с исследованием важнейших тенденций во внешнеполитическом курсе российского государства, в томе даны живые зарисовки характеров выдающихся политических деятелей эпохи - российских императоров, Меттерниха, Орлова, Меншикова. Значительное внимание уделено совершенно новым аспектам в изучении внешней политики России, таким как рассмотрение механизма принятия внешнеполитических решений российским МИД и функционированию подразделений этого министерства.

Использование новых архивных материалов, широкий охват тем, критический подход ко многим уже разработанным сюжетам, а также взгляд на внешнюю политику России через призму ее внутриполитического развития - все это делает многотом-

стр. 157

ное издание новаторским, интересным как для специалистов-историков, так и для самого широкого круга любителей истории.

В XIX в. в европейской политике Российской империи совершился коренной поворот - переход от грубых форм прямых территориальных захватов к более цивилизованным, вместе с тем требующим тонкой дипломатической деятельности. Этот поворот, думается, был связан также с тем, что после завершения эпохи наполеоновских войн и присоединения Финляндии и коренных польских земель (герцогство Варшавское), возможности территориального расширения империи в западном направлении были уже исчерпаны. Главным направлением становится Восток - Ближний, Средний и Дальний.

Эти новые явления во внешнеполитической деятельности обобщены ответственным редактором тома, к великому сожалению рано ушедшей из жизни, талантливым ученым-историком О. В. Орлик в ее главе "Вместо предисловия", открывающей третий том.

В томе представлена деятельность российской дипломатии в эпоху наполеоновских войн, когда почти вся континентальная Европа оказалась под сапогом узурпатора. В "великом противостоянии" наполеоновской Франции с неприступной островной державой решающее слово надлежало сказать Российской империи во главе с Александром I. Критический момент для его внешнеполитической стратегии наступил в 1807 г. В чрезвычайно сложной ситуации он вынужден был пойти на примирение и даже союз с общим врагом Европы и самой России. В Тильзите русский император с достоинством вел сложную и опасную дипломатическую игру с императором французов. Автор рисует образ умного дипломата и реалистически мыслящего государственного деятеля, сумевшего договориться на приемлемых условиях с Наполеоном, всеми силами стремившимся сделать Россию своим союзником в борьбе с Англией за мировое господство. Игра на грани удалась Александру I ценой серьезных уступок за счет ослабления Пруссии вопреки интересам России и согласия на создание герцогства Варшавского, что тоже противоречило русским интересам, как и формальное согласие присоединиться к континентальной блокаде. Александр I "купил" мир с Наполеоном, но не стал послушным союзником Франции в ее схватке с Англией. В дальнейшем выдающийся вклад России в общую победу над Наполеоном сделал ее равноправным партнером великих держав, прочно спаянных узами монархической солидарности, общностью сословие-классовых интересов и идеологией легитимизма. Новаторски рассмотрена О. В. Орлик проблема Священного союза и его эволюции. "Идеи Союза корректировались духом времени, что отражалось на позиции и действиях Александра I" (т. 3, с. 19).

Взвешенно-корректно проанализирована кавказская политика России. Сложная и противоречивая история покорения горного края не сводится до уровня примитивной апологетики кавказской политики русского царизма. Воздавая должное терпимому отношению правительства к обычаям, нравам кавказских народов, религиозным и культурным традициям, в том числе и архаичным и явно ретроградным, к их религиозным верованиям и внутренней духовной жизни, в то же время отмечается жесткий курс в сфере политической жизни края и военно-бюрократические методы управления, насаждавшиеся с самого начала утверждения русской власти, "жестокое подавление сопротивления" (т. 3, с. 23).

По иному сценарию происходило присоединение к России государств Средней Азии, хотя и здесь российская политика обнаруживала свой позитивный потенциал и цивилизационный ресурс. Положительная роль России нашла свое отражение в расширении связей с народами региона в первой половине XIX в., в сдерживании междоусобиц, которое способствовало, между прочим, консолидации казахов в нацию.

Основательно освещена в томе Крымская война. Доказывается несостоятельность двух главных тезисов историографии: чрезмерное подчеркивание наступательности политики царской России, стремления Наполеона к разделу Османской империи и захвату Проливов; преувеличение агрессивности Запада, правительства

стр. 158

которого будто бы планировали расчленить Россию, низвести ее до положения второразрядной державы. В противоположность "некоторым излишне эмоциональным авторам" предлагается "без нужды не драматизировать их (события), не сгущать краски" (т. 3, с. 362).

Хронологически том завершается итогами Крымской войны. Делается важный вывод о том, что при заключении мирного договора российская делегация на Парижской конференции сумела ограничить потери России от проигранной войны.

Из общих замечаний по третьему тому можно назвать следующие. Авторы часто оперируют терминами "национальные", "государственные" ("национально-государственные") интересы, не раскрывая, как они понимают их применительно к внешней политике России XIX в. Этот непростой вопрос касается не только данного тома, но и всего издания.

Желая обосновать периодизацию и выделение в ее рамках первой половины XIX в., авторы стремятся показать общность и сходство между царствованиями Александра I и Николая I, вольно или невольно нивелируя существенные отличия между ними.

В четвертом томе ⁵ , охватывающем период после Крымской войны и до середины 90-х годов XIX в., рассмотрено развитие внешней политики России в эпоху бурного роста капитализма в стране, сопровождавшегося значительными политическими, экономическими и социальными преобразованиями. Поставлена задача показать ранее слабо исследованную тесную связь внешнеполитических акций правительства с социально-экономическим положением страны, состоянием ее военного потенциала, с внутренней политикой.

В предисловии охарактеризованы основные тенденции развития международных отношений второй половины века, а также фундаментальные перемены в положении России в системе государств.

В первой главе, посвященной проблемам "модернизации и потенциала" России, ставятся вопросы взаимосвязи внутреннего развития, общественных движений и русской общественной мысли с формированием внешнеполитического курса государства. Именно во второй половине XIX в., в период великих реформ, российская политика и дипломатия больше, чем когда-либо ранее, стали считаться с внутренними экономическими, социальными, политическими потребностями страны, вступившей в эру буржуазной модернизации.

Либерально-буржуазные реформы в России и ее экономика влияли на внешнеполитическую деятельность правительства. Подчиненность последней целям внутренних преобразований являлось определяющей для стратегии и тактики российской дипломатии.

Большой фактический материал свидетельствует об определенной эффективности в целом осторожного реалистического курса нового министра иностранных дел А. М. Горчакова, которому удалось добиться решения в интересах России ряда важных внешнеполитических задач - отмены ограничительных статей Парижского договора 1856 г., запрещающих России иметь военный флот и крепости на Черном море, успешно разрешить неблагоприятную для России в международном плане ситуацию в польском вопросе и других, благодаря чему престиж России в Европе и ее роль в международных отношениях вновь усилились.

Более широко, чем в предшествующих исследованиях, показаны борьба в правящих сферах при определении направлений и методов внешней политики, а также влияние на выработку внешнеполитического курса военных и финансовых кругов. В особенности это проявилось на Среднем и Дальнем Востоке: там в 60 - 80-х годах проводились активные наступательные действия, инициированные военным и воен-

⁵ Авторский коллектив: М. Ю. Золотухин, [Н. С. Киняпина,] Г. В. Мелихов, И. С. Рыбаченок, Ю. Ф. Субботин, В. М. Хевролина, Н. И. Хитрова, К. Е. Черевко.

стр. 159

но-морским командованием вопреки осторожному внешнеполитическому курсу А. М. Горчакова.

Высокой оценки заслуживает, по нашему мнению, глава "Средняя Азия во внешней политике России". В ней подытожен многолетний спор между историками о первоочередности задач внешней политики России в среднеазиатском регионе, показано, что активизация ее действий была вызвана в основном не экономическими, а политическими причинами, в том числе экспансионистской политикой Великобритании в Центральной Азии. Россия вынуждена была заботиться о безопасности своих владений, стремилась не допустить укрепления европейских держав в сопредельных территориях. Вместе с тем объективно показаны последствия завоеваний в Средней Азии как для России, так и для живших там народов. В специальном параграфе, посвященном политике России на присоединенных к ней среднеазиатских территориях, рассмотрены как негативный, так и позитивные результаты действий российской администрации в Туркестанском крае.

Что касается анализа российской политики на Дальнем Востоке, то его в значительной мере подменила озабоченность "усилением экспансии европейских держав" в Китае и "безопасностью границ России на Дальнем Востоке".

Центральное место в томе отведено внешнеполитическим акциям России на европейском и балканском направлениях. Показана тесная связь европейской, балканской и азиатской политики России. Как правило, в существовавших исследованиях все эти три направления рассматривались изолированно, в то время как они были тесно взаимосвязаны и представляли собой определенную систему действий.

В период до 1870 г. превалировала задача уничтожения тяжких последствий поражения в Крымской войне и восстановления былого престижа России в Европе и Балканском регионе. Характеризуя последствия Крымской войны для России, авторы отмечают не только понесенные ею "материальные" потери, но и утраты политические. Россия лишилась плодов усилий целого поколения своих дипломатов и политиков, ранее добившихся существенного повышения ее роли и авторитета в международных отношениях, - она на долгое время оказалась в международной изоляции. Авторы показывают, какие усилия предприняла Россия, чтобы "постепенно выйти из изоляции, сначала сблизившись с Францией, а затем с Пруссией и, наконец, вступив в союз с Германией и Австро-Венгрией" (т. 4, с. 83 - 84). Думается, однако, что ни кратковременный союз с Францией Наполеона III, ни сотрудничество с бисмарковской Пруссией, ни даже участие в Союзе трех императоров нельзя рассматривать как преодоление международной изоляции. Слишком очевидна подчиненная, инструментальная роль России в этих политических комбинациях. По нашему мнению, окончательно выйти из международной изоляции России позволил лишь союз с Францией в конце XIX в. Этот союз авторы с полным на то основанием называют "пороговой точкой в системе международных отношений", подчеркивая, что он "позволил России и Франции перейти к мировой политике" (т. 4, с. 301).

Создание опоры на Балканах в лице православных славянских государств рассматривалось как оптимальное средство для решения жизненно важной для России в политическом, стратегическом и экономическом отношениях проблемы Проливов. Под этим углом зрения анализируются политика российской дипломатии в Европе, попытки выхода из международной изоляции, поиск союзников, эволюция внешнеполитического курса. Провозглашенный Горчаковым принцип примата национальных интересов во внешней политике должен был, по мысли министра, опираться на европейское равновесие, баланс сил и на "европейский концерт". Однако европейское равновесие было слишком зыбким, державы соперничали между собой и в то же время старались не допустить усиления роли России в Европе и на Балканах. Заключенные Россией в 70 - 80-х годах союзы с Германией и Австро-Венгрией были временными и давали частные результаты. Подобный же характер имел и более ранний договор с Францией 1859 г.

стр. 160

Опасная международная ситуация, сложившаяся в Европе после образования милитаристской Германской империи и создания под ее эгидой Тройственного союза, в конечном счете побудила Россию и Францию восстановить нарушенный баланс сил союзным сближением. Этот отнюдь не простой вопрос обстоятельно раскрыт в томе.

Успехи российской дипломатии соседствовали и с крупными просчетами, в числе которых можно назвать объективное содействие созданию мощной милитаристской Германии, неумение извлечь максимальных выгод из победы над Турцией в 1878 г., разрыв дипломатических отношений с Болгарией и др. Причины этого кроются как в завышенной оценке сил самой России, так и преувеличенных надеждах на "европейский концерт" в противодействии российским внешнеполитическим акциям со стороны европейских держав.

В связи с этим представляет интерес затронутая в томе малоисследованная до сего времени проблема механизма принятия и осуществления внешнеполитических решений, связанная с другой не менее важной проблемой - борьбой в правящих кругах по вопросам определения внешнеполитического курса.

Совершенно новой темой является исследование внешнеполитических воззрений российского общества - консервативных, либеральных и радикальных кругов. Определенное влияние на внешнюю политику правительства оказывали консерваторы, тесно связанные с правящими кругами. Они побуждали его к активизации действий на Балканах, внесли большой вклад в дело русско-французского сближения в конце 80-х -начале 90-х годов. Но внешнеполитическая программа консерваторов была слишком амбициозной и не соответствовала реальным возможностям страны. Для либерального лагеря, находившегося в процессе становления, внешняя политика правительства служила, главным образом, поводом для требования расширения либерально- буржуазных преобразований в стране и проведения курса на сотрудничество с западными либеральными режимами. Радикальные элементы, отвергая внешнюю политику правительства в целом как антинародную и неправомерно отрицая наличие в ней каких бы то ни было национальных интересов, использовали внешнеполитические акции для антиправительственной агитации и пропаганды.

Постановка темы "Внешняя политика и общественное мнение", весьма актуальной и в современных условиях, придала всему содержанию четвертого тома известную цельность и законченность.

При оценке общей концепции тома возникает все же вопрос о соотношении достижений и просчетов российской внешней политики. В самом деле, была ли отмена "нейтрализации" Черного моря достаточной ценой за фактическое потворство политике Бисмарка, торжество которой обернулось столь серьезной угрозой для Европы? Не проглядело ли правительство России геополитические процессы эпохального масштаба - объединение Италии и Германии, превращение империи Габсбургов в двуединую Австро-Венгрию - стабильного союзника Германии? Не принесла ли она безопасность страны в жертву все же частному интересу?

Пятый, заключительный, том "Истории внешней политики России" ⁶ охватывает время от оформления русско-французского союза в 1893 г. до Октябрьской революции. Он не только завершает серию, но и подводит драматический итог имперскому периоду развития страны. Том начинается с характеристики факторов, определявших российскую внешнюю политику, раскрывает механизм формирования последней и дает документированное изложение последовательных этапов ее развития. Показаны усилия правительства поддерживать великодержавный статус России перед лицом растущих вызовов как на международной арене, так и внутри страны. При этом вскрываются противоречия между национальными и имперскими интере-

⁶ Авторский коллектив: А. С. Аветян, В. С. Васюков, А. В. Георгиев, С. С. Григорцевич, В. А. Емец, А. В. Игнатьев, Е. Г. Кострикова, Г. В. Мелихов, Е. Ф. Субботин, Э. Урибес-Санчес.

стр. 161

сами, во многом объясняющие конечную неудачу царского и Временного правительств.

Отрадно, что обращено серьезное внимание на теоретические проблемы наступившей на рубеже двух веков новой эпохи в истории человечества. Рассматривая эту эпоху как исходный этап становления современного индустриального общества, авторы подчеркивают преобладание в то время экономической тенденции к конкуренции-противоборству, а не к сотрудничеству, возросшую конфликтность в уже сложившейся всемирной системе международных отношений, национализм как идеологическую основу борьбы государств, возросшую социальную нестабильность. Вместе с тем недостаточно, по нашему мнению, подчеркнута роль монополий в новую эпоху.

Шагом вперед надо признать освещение в томе национальной проблематики. В нем виден отход от некритической оценки национально-освободительных движений en bloc старой советской историографии. Справедливо подчеркивается, что "захватнические устремления" и "амбициозные расчеты" их лидеров "часто оттесняли на задний план демократическое содержание справедливой борьбы народов" (т. 5, с. 12).

При характеристике предвоенного периода российской внешней политики нетрадиционно рассматривается в качестве определенного рубежа не 1907 г. (англо-русское согласие), а 1911 г. "Потсдамское" соглашение и Агадирский кризис 1911 г. стали рубежом, который окончательно разделил великие державы на два непримиримых лагеря, а с начала 1912 г. Россия становится на путь активного укрепления Тройственного согласия. Период Временного правительства рассматривается в томе в общих рамках первой мировой войны.

Продуманностью и взвешенностью отличается трактовка проблемы территориального расширения. Отсутствуют извинительно-оправдательные нотки, как и применение фигуры умолчания одних аспектов политики царизма в ущерб другим. Основной тезис - "завоевание не являлось главным средством территориального роста", преобладало "относительно мирное освоение... малонаселенных Сибири и Дальнего Востока", а также "вынужденно добровольное присоединение". "Колониальное угнетение" признается, но с оговоркой "в строго научном смысле", что колониальной империей Россия не являлась. Она дефинируется как "особый тип империи, где политическая зависимость и национальное неравноправие" преобладали над колониальной эксплуатацией. Царизм угнетал все народы, включая великороссов, хотя нерусские (точнее, неправославные) страдали, безусловно, сильнее. Отмечается "особый характер народа империи, которому было не свойственно сознание национальной исключительности и стремление к самоизоляции".

Серьезным достоинством пятого тома являются специальные главы о механизме принятия внешнеполитических решений в России. Этот вопрос рассматривается в широком плане, в связи с общей эволюцией самодержавия по пути превращения в буржуазную конституционную монархию. В то же время авторский анализ весьма конкретен. Он включает понимание правящей бюрократией внешнеполитических задач, подробную характеристику всех звеньев государственного аппарата внешних сношений, его модернизацию после революции 1905 г., приспособление этого аппарата к условиям и новым задачам военного времени (1914 - 1917 гг.).

Рассматриваемый период был временем растущего внимания к внешней политике со стороны российского общества. Это внимание еще усилилось накануне мировой войны, а после ее начала выступило на первый план. Соответствующий раздел отличает нестандартность и новизна. В нем прослежена эволюция внешнеполитических взглядов всего спектра политических партий России, которые делятся на три группы: либеральные, правые и демократические. Выявляются тенденции сближения либералов с правительственным курсом ("либералы-империалисты"), а "трудовиков" - с социал-демократами. Интересно изложена, в частности, политическая концепция либералов, П. В. Струве и особенно П. Н. Милюкова.

Политике России в Европе, на Ближнем и Среднем Востоке, посвящена специальная глава, где объемно сформулированы основные проблемы отношений внутри

стр. 162

Тройственного согласия: крепнувший год от года союз с Францией не препятствовал стремлению правительства поддерживать хорошие отношения с Германией.

Одной из важных новаций в томе является характеристика внешнеполитического курса, принятого российским правительством после поражения в войне с Японией ("политика соглашений и балансирования"). Этот курс был рассчитан на обеспечение сравнительно длительной мирной передышки, необходимой для модернизации страны и восстановления ее военной мощи. В дальнейшем назревание конфликта великих держав и развитие связей с партнерами по Антанте побудили правительство Николая II сначала сделать выбор в пользу Англии против Германии, а затем решиться не отступать перед возрастающими притязаниями Центральных держав. В результате Россия вступила в мировую войну, не завершив ни модернизации, ни хотя бы уже запланированных военных приготовлений.

Представляет интерес новая трактовка в томе внешней политики Временного правительства. Снят характерный для советской историографии чрезмерный акцент на классовую борьбу и показано, что главным для Временного правительства всех составов являлось продолжение войны в составе Антанты. Союзные державы старались влиять на внутренние события в России опять-таки исходя, в первую очередь, из интересов войны до победы. Это не исключало стремления Временного правительства использовать военную обстановку для укрепления государственной власти, как и симпатий союзников к сохранению в России буржуазного строя. Умеренные социалисты примирились с продолжением войны и обратили усилия на изменение ее официальных целей. Их "контроль" над правительством, как и последующее участие в нем, не могли изменить внешнеполитического курса, но вносили в него элемент скорее формального компромисса с чаяниями народных масс.

Кардинальной проблемой всего тома является происхождение первой мировой войны и роль в ней России. Раскрывая ее, авторы связывают политические и психологические факторы с глубинными процессами в ведущих странах. Особое место в их анализе, конечно, занимает Россия. Но здесь, нам кажется, в позиции авторов просматривается известное противоречие. С одной стороны, Россия - великая держава, хотя и находившаяся в состоянии "нараставшего кризиса всей экономической, социальной, политической системы". С другой - она вступает в войну с колебаниями, как бы под давлением обстоятельств и воздействием других держав. Налицо несоответствие внутриполитических задач (модернизация) внешнеполитическим (великодержавные амбиции и обязательства). А это ставит под вопрос правильность всей внешнеполитической линии российского правительства на рубеже веков.

* * *

Подводя итог, отметим, что в столь крупномасштабном и многоплановом труде, естественно, можно найти погрешности, наиболее важные из которых отмечены выше. Но достоинства рассматриваемого обобщающего издания, несомненно, превосходят его недостатки. Перед нами цельное, выдержанное в едином ключе, квалифицированное исследование, которое не подогнано под какую- либо идеологическую схему, но опирается на широчайшую документальную базу и достижения предшественников. В пятитомнике освещена чрезвычайно важная часть общероссийского исторического процесса, позволяющая глубже понять драматические судьбы страны. Не в противоречиях ли между национальными интересами и стремлениями более узких, но элитарных групп (имперские, династические и т.п. мотивы) крылись причины многих бед России? Помимо освещения самой внешней политики страны рецензируемое исследование содержит серьезный анализ механизма принятия и реализации внешнеполитических решений, эволюции соответствующей части государственного аппарата. Пятитомник представляет большой интерес как для специалистов, дипломатов и политиков нашей страны, так и для широкого круга читателей.

Постоянный адрес данной публикации: