В современных условиях, когда химизация стала одним из решающих направлений создания материально-технической базы коммунизма, особую актуальность приобретает изучение истории химической промышленности СССР как составной части развития народного хозяйства страны. До недавнего времени эта проблематика фактически не освещалась. Лишь в последние годы, по мере того как определился курс на форсированный подъем наиболее перспективных отраслей индустрии, обнаружился интерес исследователей к предыстории нынешнего этапа строительства большой химии¹ . В целом положительно оценивая вышедшие работы, следует отметить, что их авторы - как (Правило, либо экономисты, либо историки техники - почти не использовали архивных материалов. При этом главное внимание они обращали на итоги химизации народного хозяйства, оставляя в тени вопрос о том, как, какими путями достигались соответствующие результаты. Между тем конкретно-историческое освещение вопроса не только восполнит имеющийся в нашей историографии пробел, но и поможет глубже раскрыть характер советской индустриализации, общий процесс и специфику становления в СССР производительных сил коммунистического общества.

В данной статье делается попытка лишь в общих чертах показать, как на различных этапах социалистического строительства в СССР ставились и решались задачи развития химической промышленности.

Остановимся прежде всего на характеристике того исходного уровня, с которого началось развитие химической индустрии в СССР.

В литературе, главным образом историко-экономической, утвердилось мнение, что дореволюционная Россия не имела собственной химической промышленности. Б. С. Блинков, например, отмечал: "Несколько десятков карликовых заводиков, вырабатывающих серную кислоту, щелочи и убогий ассортимент низкосортных солей, базирующих свое производство на примитивной, дедовской технике; маломощные камерные установки низкой интенсивности, зависимые от иностранного сырья; несколько иностранных "мастерских" его доработке красителей и медикаментов из иностранных же полупродуктов; галошная мануфактура, созданная на базе иностранных капиталов; древние смологонные про-

¹ См. И. Д. Алпатов. Из истории освоения и строительства Хибинского горнопромышленного комбината. "Ученые записки" Московского транспортно-экономического института. Труды кафедры марксизма-ленинизма. Вып. 1. М. 1957; П. В. Соловьев. Освоение Хибин и создание апатитовой промышленности в СССР. "Вопросы истории", 1958, N2; И. В. Маевский. Тяжелая промышленность СССР в первые годы социалистической индустриализации (1926 - 1929). М. 1959; П. М. Лукьянов. Краткая история химической промышленности СССР. От возникновения химической промышленности в России до наших дней. М. 1959; "Социалистическое народное хозяйство СССР в 1933 - 1940 гг.". М. 1963.

мысла и красоварочные малярки - таков технический и хозяйственный облик дореволюционной химии"² .

Подобная точка зрения сохранялась вплоть до недавнего времени. Еще в 1955 г. Н. Н. Некрасов в работе по экономике химической промышленности писал: "Одной из характерных особенностей российского империализма являлась его полуколониальная зависимость от иностранного капитала, подчинившего своим интересам развитие всех отраслей производства в России"³ . Иначе говоря, многие авторы, исходя из неверного тезиса "Россия - полуколония", акцентировали внимание читателей лишь "а отсталости русской химической индустрии. Однако объективный анализ требует от исследователя конкретно-исторического подхода к изучаемому явлению. Историк обязан учесть особенности развития химической промышленности России не только в предвоенные годы, но и в годы первой мировой войны, когда по темпам своего роста она шла впереди других отраслей тяжелой индустрии. Накануне первой мировой войны в России имелись крупные для своего времени, действующие и поныне резиновые заводы "Треугольник" (Петербург), "Богатырь" (Москва), "Проводник" (Рига), содовые заводы в Донбассе и Березниках, Бондюжский завод на Каме, Тентелевский завод в Петербурге. Все они были оснащены современной техникой и не могут быть отнесены к "карликовым заводикам" или "дедовским мануфактурам"⁴ .

Быстро на дрожжах военного времени поднималась химическая промышленность России в годы первой мировой войны. Именно тогда зародилось монополистическое химическое объединение, в котором ведущую роль играл "Коксобензол". Это объединение было организовано и действовало при поддержке государства, оно почти целиком работало на казну, которая щедро финансировала не только его производство, но и строительство⁵ .

Созданный весной 1916 г. Химический комитет при Главном артиллерийском управлении являлся одним из типичных государственных органов регулирования, возникших в России в период первой мировой войны. В центре и на местах в делах Комитета активное участие принимали виднейшие ученые страны: Н. С. Курнаков, Н. Д. Зелинский, В. Е. Тищенко, В. М. Родионов, Д. Н. Прянишников, Н. М. Тулайков, Я. В. Самойлов, А. Е. Фаворский, А. Е. Ферсман, В. Г. Хлопин, Л. А. Чугаев и многие другие.

Правительство поощряло развитие химической промышленности, видя в ней одно из средств подъема военной экономики. Возможность легкой наживы в этой сфере производства привлекала капиталы предпринимателей. Строительство новых химических заводов развернулось в Черноречье, Перми, Кинешме, Юзовке, Константиновке, на станции Рубежная, в районах Москвы, Петрограда и т. д. Одновременно усиленно проводились реконструкция и расширение ранее введенных в строй объектов.

Каковы были результаты этого процесса? Интересные данные содержат материалы статистического обследования фабрично-заводской промышленности России 1913 - 1918 годов. Принимая показатели

² Б. С. Блинков. Химическая промышленность СССР. Основные итоги и перспективы. "Химическая промышленность СССР". Т. 1. М. -Л. 1933, стр. 24 - 25; его же. Химическая промышленность СССР. Экономический очерк. М. -Л. 1932; см. также "15 лет советской химии". М. 1932.

³ См. Н. Н. Некрасов. Химизация в народном хозяйстве СССР. М. 1955, стр. 29.

⁴ Подробнее об этом см. В. С. Лельчук. Создание химической промышленности СССР. Из истории социалистической индустриализации. М. 1964, гл. I.

⁵ См. Э. Урибес. Коксобензольная промышленность России в годы первой мировой войны. "Исторические записки". Т. 69.

1913 г. за 100, получим следующую динамику развития химической промышленности⁶ .

Повышение абсолютных размеров производства и темпы его роста в 1916 - 1918 гг., несомненно, значительны, особенно если учесть, что в тот же период другие отрасли промышленности (в первую очередь металлургическая, каменноугольная, текстильная) обнаружили тенденцию к сокращению. И хотя увеличение валовой продукции химической промышленности было связано не столько с повышением производительности труда, сколько с расширением масштабов производства и вовлечением в него дополнительных контингентов рабочей силы⁷ , факт остается фактом; по сравнению с довоенным уровнем химическая промышленность России сделала серьезный шаг вперед.

Если мы посмотрим, какие изменения произошли в выработке продукции так называемой основной химии (кислот, щелочей, удобрений) на территории нашей страны (в границах до 1939 г.), то увидим следующее (1916 г. в % к 1913 г.): серная кислота - 168; сода каустическая - 100; сода кальцинированная - 85; азотная кислота - 286; медный купорос - 250; суперфосфат - 41⁸ .

Конечно, было бы неверно утверждать, что химическая промышленность за какие-нибудь 3 - 4 военных года претерпела заметные качественные изменения: сохранилось уродливое географическое размещение производств, оторванность предприятий от источников сырья, производителей - от потребителей. По-прежнему страна не имела своего химического машиностроения. Новое строительство велось без должных экономических обоснований - ставка делалась на правительственные субсидии, государственные заказы, запросы военного времени. Погоня за высокими прибылями отодвигала на задний план перспективы использования химического производства в мирных целях. Заводы и фабрики работали, что называется, на износ, по возможности без остановки на ремонт и замены устаревшей аппаратуры. В этом отношении химическая промышленность ничем не отличалась от других отраслей народного хозяйства России, где новейший капитализм был опутан густой сетью феодальных пережитков. И если рассматривать развитие русской химической промышленности после 1913 г. с учетом существовавшего тогда уровня науки и техники, то темпы этого развития окажутся относительно медленными⁹ . По на фоне российской экономики в целом, тем более в

⁶ "Фабрично-заводская промышленность в период 1913 - 1918 гг.". Т. XXVI, стр. 162 - 163 (подсчеты наши. - В. Л.). Для сравнения укажем, что валовая продукция цензовой промышленности России в 1917 г. не превышала 68,4% от уровня 1913 г., количество рабочих соответственно достигло 118%, а выработка продукции на одного рабочего - 58% (см. П. И. Лященко. История народного хозяйства СССР. Т. III. Социализм. М. 1956, стр. 77).

⁷ См. И. Маевский. Экономика русской промышленности в условиях первой мировой войны. М. 1957, стр. 136.

⁸ "Основная химическая промышленность". Л. 1925, стр. 39. Резкое падение производства удобрений лишь подчеркивает специфику военного времени: все основные усилия направлялись на обеспечение потребностей армии; в частности, серная кислота, необходимая для выработки фосфатных туков, передавалась на оборонные предприятия. Кроме того, ряд суперфосфатных заводов оказался на оккупированной территории.

⁹ Для сравнения укажем, что в Германии только за 1915 - 11916 гг. вложения в эту отрасль промышленности утроились (см. И. Маевский. Указ. соч., стр. 262).

сопоставлении с предыдущими этапами ее истории, химическая промышленность сделала значительный шаг вперед.

Количественные изменения нашли отражение в попытках русской буржуазии закрепить свое положение на внутреннем рынке. Осенью 1917 г, представитель "Коксобензола" предложил "разработать устав будущего синдиката, наметить отличительные линии взаимного соглашения заинтересованных деятелей для совместной работы в синдикате". Конкретизируя свою мысль, он сказал: "Отличительные линии могут носить картельный или трестный характер, как эти формы союзов приняты в промышленной жизни западноевропейских стран"¹⁰ .

Характеризуя степень зрелости химической промышленности дореволюционной России, мы отнюдь не склонны преувеличивать ее значение: лишь Великий Октябрь создал необходимые условия для всестороннего и по-настоящему быстрого подъема отечественной химии, для превращения ее в одну из ведущих отраслей экономики.

Тем не менее, изучая исходные рубежи социалистической экономики, мы обязаны учитывать, что химический потенциал России в 1917 г. был значительно выше уровня 1913 года. Только при такой постановке вопроса можно окончательно выяснить размеры ущерба, нанесенного химическому производству страны в годы гражданской войны и интервенции. И только тогда можно будет достаточно глубоко осмыслить сущность и специфику развития отечественной химии в восстановительный период, а затем и в годы социалистической индустриализации.

До последнего времени эти вопросы в нашей литературе не затрагивались. Большинство историков и экономистов, сравнивая состояние промышленного производства в 1920 г. с предвоенным временем (1913г.), считали достаточным отметить, что выработка, например, серной кислоты упала до 9,0%, соляной кислоты - до 26,7%, азотной кислоты - до 4,4% и т. д.¹¹ . Однако приведенные цифры, будучи сами по себе правильными, не отражают действительных размеров бедствия, обрушившегося на химическое производство в 1917 - 1920 .гг., так как в 1915 - 1917 гг. общая мощность сернокислотных установок увеличилась почти в два, а азотнокислотных - почти в три раза. Именно поэтому для определения ущерба, нанесенного основной химии в годы гражданской войны и интервенции, необходимо сопоставить данные 1920 г. с 1917 г., а не с последним предвоенным годом (что, разумеется, правильно для большинства других отраслей промышленности, в том числе и для ряда химических производств).

Уже в 1925 г. химия вплотную подошла к довоенному уровню. На первый взгляд это может показаться парадоксом: тяжелая разруха, бедственное положение химических заводов и вдруг - достижение показателей 1913 г. По существу, однако, никакого противоречия нет: в области химии достижение сравнительно невысокого уровня 1913 г. во многом облегчалось теми сдвигами, которые произошли за время первой мировой войны. При этом нужно иметь в виду не только увеличение основного капитала, рост производственных фондов, но и ряд организационно-технических достижений, удачно использованных Советским государством. В частности, 26 мая 1918 г. было принято постановление о реорганизации Химического комитета при Государственном артиллерийском управлении, большинство отделов которого перешло в ведение ВСНХ. Для контроля за производством на местах в Петрограде, Москве, Кинешме, Казани, Екатеринбурге, Томске и Баку были созданы районные исполнительные органы¹² . Практически Химотдел ВСНХ,

¹⁰ "Бюллетень осведомительно-статистического бюро", 1917, N14, стр. 581.

¹¹ См. "Русская промышленность в 1921 г. и ее перспективы", ВСНХ. Отчет IX съезду Советов, стр. XIII; а также Э. Ю. Локшин. Очерки истории промышленности СССР. М. 1956, стр. 95; П. И. Лященко. Указ. соч., стр. 77.

¹² "Народное хозяйство", 1918, NN6 - 7, стр. 67 - 68.

возглавлявши крупным организатором и специалистом Л. Я. Карповым¹³ , получил в свое распоряжение весьма обширный аппарат, сложившийся в условиях формирования российского государственно-монополистического капитализма. В отличие от органов управления, подвергшихся коренной ломке, механизм учета, контроля и регулирования, который возник в химической промышленности в годы первой мировой войны, был использован в условиях диктатуры пролетариата в интересах трудящихся. Попутно заметим, что точно так же удалось поставить на службу революции опыт таких объединений, как "Коксобензол". Последний функционировал в течение 1922 - 1930 гг. в качестве советского акционерного общества во главе с прежним директором Е. Э. Лидером.

Опираясь на деятельность местных органов, Химотдел имел все необходимые сведения о состоянии производств, их ресурсах, обеспеченности топливом, сырьем и т. п. В 1918 г. была создана комиссия новых производств во главе с В. Н. Ипатьевым, занимавшаяся вопросами перевода военизированной промышленности на мирные рельсы. Весной того же года при Химотделе начал действовать Главный комитет удобрительных туков, в работе которого принимали участие Д. Н. Прянишников, Н. М. Тулайков, Э. В. Брицке и многие их коллеги по работе в организациях, ранее группировавшихся вокруг Химкомитета при ГАУ¹⁴ . Аналогичную картину можно было наблюдать и в других комиссиях и комитетах Химического отдела ВСНХ. В этом следует видеть несомненную заслугу руководителей последнего, которые сумели правильно использовать как ранее возникшие формы объединения научно-инженерных сил, так и стремление передовой, демократической интеллигенции активно участвовать в созидательном труде народа.

В целом Химотдел ВСНХ успешно справился с исключительно важной и сложной работой по национализации химической промышленности и подготовке материалов для плана ГОЭЛРО. Примечательно, что в этом плане, предусматривавшем более быстрый подъем тяжелой индустрии по сравнению с легкой, химическая промышленность по темпам роста намного опережала как всю группу "А" в целом, так и металлопромышленность, горную промышленность, топливную и ряд других¹⁵ . При составлении плана ГОЭЛРО было учтено мнение ведущих ученых, которые, анализируя достижения науки и техники, а также опираясь на опыт, накопленный мировой практикой, уже тогда указывали на необходимость форсированного развития химии как молодой и исключительно перспективной отрасли экономики. При этом в соответствии с общей направленностью плана ГОЭЛРО речь шла не о годовых наметках, а об общей перспективе на длительный период.

Когда в связи с новой экономической политикой начался переход промышленных предприятий на хозрасчет, химические тресты почти полностью лишились финансовой поддержки со стороны государства. Так, если в 1922/23 г. на развитие металлопромышленности ассигновалось свыше 33 млн. золотых руб., угольной - почти 29 млн. руб., нефтяной - 22,7 млн. руб., текстильной - 21,3 млн. руб., на строительство электростанций - 31,8 млн. руб., то на всю основную химию - только 942 тыс. руб.¹⁶ . И все же выпуск химикатов возрастал исключительно быстро, о чем, в частности, свидетельствует динамика валовой продукции (в %)¹⁷ .

¹³ Лев Яковлевич Карпов (1879 - 1921 гг.) по образованию был инженером-химиком. В годы первой русской революции входил в состав ЦК РСДРП, одно время был секретарем Московского комитета. В. И. Ленин лично знал Л. Я. Карпова и высоко ценил его.

¹⁴ Архив Государственного комитета химической промышленности (АГКХ), ф. Центротук, д. Организация туковых секций.

¹⁵ См. "План электрификации РСФСР". М. 1920, стр. 144.

¹⁶ "Русская промышленность в 1923 г.", б/г., стр. 19.

¹⁷ Центральный Государственный архив Октябрьской революции (ЦГАОР) СССР, ф. 8100. оп. 1, д. 6, л. 263.

Если расшифровать эту таблицу применительно к основной химии, то окажется, что в 1924/25 г. она достигла 90% уровня 1913 г., в том числе по кислотам - 109%, щелочам - 66% и суперфосфату - 162%¹⁸ .

К 1926 г. продукция всей химической промышленности оценивалась в 577 млн. руб. против 501 млн. руб. в 1913 г., что составляло рост в 15%¹⁹ . Между тем коэффициент обновления ее основных фондов был крайне невелик. На 1 октября 1925 г. он составил 4,8 против 7,1 по всей индустрии, 9,4 - по группе средств производства, 27,9 - по электростанциям, 18,3 - по нефтяной промышленности, 9,2 - по угольной и т. д.²⁰ . В это время мощность химического оборудования составила 134% к 1913 г., в том числе мощность исправного оборудования - 114%²¹ . Сопоставляя приведенные факты, можно понять, почему руководители трестов регулярно жаловались на острую нехватку оборотных средств II "проедание" основных капиталов, полученных в наследство от старой России. Все сколько-нибудь значительные сбережения или (накопления немедленно направлялись на восстановление производственных фондов и выпуск товаров.

Основные заботы ВСНХ и Госплана были связаны с подъемом ведущих отраслей тяжелой индустрии, к каковым химию в то время никто из практиков еще не причислял. Плановики и хозяйственники называли эту отрасль промышленности чаще всего "подсобной"²² . Даже член Президиума ВСНХ СССР А. И. Юлин, ведавший вопросами химии, на одном из совещаний в 1925 г. говорил: "Поскольку основная химическая промышленность является одной из функций от других отраслей промышленности и от всего хозяйства страны, постольку, очевидно, нам и в смысле пересмотра производственной программы нужно приравниваться хотя бы к главному нашему потребителю - текстильной промышленности"²³ . Совет Труда и Обороны в течение длительного времени относил заводы химической промышленности к числу предприятий местного или республиканского значения.

Исчерпав собственные ресурсы и не получив вовремя должной поддержки, химическая промышленность резко снизила темпы своего развития. В 1925/26 г. она впервые росла медленнее, чем вся промышленность в целом. Постепенно отставание стало увеличиваться как в области производства, так и в области капитального строительства. Возникло серьезное несоответствие между увеличивающимся спросом на химикаты и ограниченными возможностями его удовлетворения. Особенно остро ощущался дефицит минеральных удобрений и кислот, по применению которых Советский Союз в те годы занимал одно из последних "мест в Европе.

¹⁸ Там же, ф. 4372, оп. 9, д. 1038, л. 61.

¹⁹ "Социалистическое строительство СССР". М. 1934, стр. 30.

²⁰ "Основные моменты реконструкции промышленности СССР". М. 1930, стр. 74. К сказанному следует добавить, что выработка на один человеко-день летом 1926 г. по сравнению с 1913 г. на предприятиях химии составила 115,7% против 73,9% по промышленности в среднем, в том числе по металлообрабатывающей - 89,2%, каменноугольной - 83%, по текстильной - 68% (см. "Первые шаги индустриализации СССР. 1926 - 1927 гг.". М. 1959, стр. 42).

²¹ ЦГАОР СССР, ф. 4372, оп. 9, д. 1038, л. 62.

²² Там же, д. 804, л. 58.

²³ Там же, л. 49.

Такое положение дел не было случайным. Развернувшаяся реконструкция народного хозяйства, ускоренное развитие тяжелой индустрии потребовали от химии резкого увеличения товарной массы продукции, производимой предприятиями группы "А". Однако на долю последних (как и до революции) приходилось лишь 30 - 40% всех выпускаемых в стране химикатов" Основную массу изделий давали резиновые заводы, спичечные и стекольно-фарфоровые фабрики, фармацевтические предприятия²⁴ . Страна практически не имела ряда новейших отраслей: азотной и калийной промышленности, индустрии полимеров (пластические массы, искусственное волокно, синтетический каучук), развитой лесохимии и т. д.

Перед Главхимом, созданным в 1926 г. в системе ВСНХ СССР, стояла необычайно сложная задача. Предстояло обосновать необходимость резкого увеличения вложений в отечественную химию, превращения ее в одну из ведущих отраслей тяжелой индустрии. Нужно было организовать массовую реконструкцию действующих предприятий и, самое главное, приступить к широкому строительству новых заводов.

Однако в 1926 - 1928 гг. решение этих задач осуществлялось далеко не в тех масштабах, каких требовали темпы социалистической индустриализации. В результате, несмотря на то, что в канун первой пятилетки валовая продукция химической промышленности составила 146% по отношению к 1913 г. (в том числе по выработке минеральных удобрений - 200%, выпуску серной кислоты - 170%, кальцинированной соды - 136%, каустической соды - 106%), отрасли тяжелой индустрии развивались более быстрыми "темпами²⁵ . Нехватка химикатов из года в год возрастала²⁶ .

Первый опыт социалистической индустриализации, а также осложнившаяся в конце 20-х годов международная обстановка, рост военной угрозы со стороны капиталистических стран, чья промышленность быстро "химизировалась", потребовали усиления внимания к развитию химической промышленности в нашей стране²⁷ . Уже IV съезд Советов (1927 г.) подчеркнул "все повышающееся значение химической промышленности во всех областях народного хозяйства" и предложил "впредь уделять достаточное количество средств" для ее развития²⁸ . Впервые химия была поставлена в один ряд с машиностроением, металлургической и топливной промышленностью.

Поистине выдающимся событием было создание в апреле 1928 г. при Совете Народных Комиссаров СССР Комитета по химизации народного хозяйства. Комитет возник по инициативе виднейших ученых страны, обратившихся в правительство с "Запиской" о путях реконструкции

²⁴ На 1 октября 1927 г, в основной химии было занято 15,9 тыс. рабочих, на стекольных заводах - 61,3 тыс., на резиновых - 20,3 тыс., на спичечных фабриках - 12,3 тыс. рабочих (см. "Первые шаги индустриализации СССР. 1926 - 1927 гг.", стр. 52 - 53)

²⁵ "Промышленность СССР". М. 1957, стр. 9, 192, 194, 196.

²⁶ В то же время за рубежом подъем химического производства осуществлялся более высокими темпами. По данным Лиги наций, общий индекс индустриального разбития Западной Европы в 1913 - 1928 гг. равнялся 110, а по химии он поднялся до 155. В ряде стран, например, в Англии и США, выпуск химикатов увеличился примерно в 3 - 4 раза ("Химия и хозяйство", 1929, N1, стр. 3).

²⁷ В этой связи нужно отметить, что в нашей литературе вопрос о темпах развития химической промышленности не всегда освещается глубоко и всесторонне. Так, по мнению И. В. Маевского, процесс становления советской химии шел в 20-е годы достаточно ритмично, в соответствии с общим подъемом народного хозяйства. В то же время ускорившийся за рубежом рост химической индустрии автор рассматривает только как отрицательное явление. На наш взгляд, подобная трактовка данного вопроса лишь осложняет анализ конкретно-исторического хода событий, мешает правильно понять, как на пути к выдающимся победам советская химия преодолевала множество трудностей, всякого рода препятствий и даже ошибок. Нельзя согласиться и с однобокой оценкой структурных сдвигов в экономике капиталистических стран.

²⁸ "Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросам". Т. 2. М. 1957, стр. 677.

советской экономики, о роли химии в развитии производительных сил. В "Записке" отмечалось, что первый вариант пятилетнего плана не учитывает в достаточной мере новейших завоеваний и направлений научно-технического прогресса. "Химия, - говорилось в этом документе, - находится в моменте перелома и перехода к широчайшему и глубочайшему развертыванию всей своей техники. Открываются безграничные возможности использования катализа, радиоактивности, внутриатомной энергии. Применение синтетических материалов ведет к революции в промышленной экономике"²⁹ . Далее излагался целый комплекс конкретных мероприятий, направленных на химизацию всех отраслей народного хозяйства СССР. "Эти мероприятия, - заключали ученые, - могут совершить крупнейший переворот и в корне изменить как техническую физиономию, так и экономическую структуру производства... значительно снизив себестоимость продукции и повысив эффект капитальных вложений"³⁰ . Предложения виднейших деятелей науки свидетельствовали о правильном понимании ими основных задач технической реконструкции народного хозяйства СССР.

Партия и правительство высоко оценили патриотическое начинание ученых, обратив особое внимание на Комитет по химизации, в состав которого вошли видные партийные и государственные деятели. Председателем комитета был назначен член Политбюро ЦК ВКП(б) Я. Э. Рудзутак, его заместителями - председатель ВСНХ СССР В. В. Куйбышев, председатель Госплана СССР Г. М. Кржижановский и виднейший ученый А. Н. Бах. Комитет развернул активную работу. Живым откликом на его первые мероприятия явилось создание местных комитетов в Ленинграде, Москве, Ростове-на-Дону и других городах. К концу первой пятилетки их было уже более двадцати. Практически комитеты охватывали все важнейшие хозяйственные районы страны, особенно активно участвуя в развитии химической промышленности³¹ .

Оценивая значение того поворота, который в 1927 - 1928 гг. наметился в отношении химии, было бы неправильно подчеркивать лишь его закономерность и своевременность. Анализ конкретного материала позволяет говорить и об исключительных трудностях, с которыми был сопряжен этот поворот, и о тех ошибках, которые ему предшествовали³² . Начальник Главхима А. И. Юлии вынужден был в 1928 г. признать, что отставание химической промышленности нельзя объяснять исключительно лишь слабым ее развитием до революции. "Мы, - продолжал он, - сделали ошибку, считая 2 - 3 года тому назад химическую промышленность не важной отраслью промышленности. Нами тогда не было осознано народнохозяйственное значение целого ряда отраслей химической промышленности, и сама проблема индустриализации страны трактовалась как проблема энергетическая, как проблема металлическая, но не как проблема химическая"³³ .

Совсем иное звучание приобрел вопрос о химизации при окончательном утверждении первого пятилетнего плана. По сравнению с ранними вариантами вложения в химию решено было увеличить в несколько раз

²⁹ В числе подписавших "Записку" были А. Н. Бах, Э. В. Брицке, Н. Д. Зелинский, В. Н. Ипатьев, Н. С. Курнаков, П. П. Лазарев, А. Е. Порай-Кошиц, Д. Н. Прянишников, А. Е. Фаворский, А. Е. Ферсман, В. Г. Хлопин, А. Е. Чичибабин и др.

³⁰ "Журнал химической промышленности", 1928, N5 - 6 стр. 226 - 228

³¹ ЦГАОР СССР, ф. 8100, оп. 1, д. 54, л. 82.

³² Как уже отмечалось, в 1925 - 1926 гг. химию относили к подсобной отрасли промышленности. Многие виды продукции, в том числе суперфосфат, считалось целесообразным ввозить из-за границы. Господствовало мнение, что темпы роста химической индустрии достаточно высоки и надежны. За предстоящее пятилетие количество рабочей силы в этой отрасли экономики предполагалось увеличить всего на несколько процентов. Даже ведущие ученые выступали против реформы высшей школы, не видя необходимости в значительном расширении контингента специалистов-химиков.

³³ ЦГАОР СССР, ф. 8100, оп. 1, д. 6, лл. 9 - 10.

и довести почти до 1400 млн. руб., причем наибольшее количество средств выделялось на новое строительство, а не на расширение I капитальный ремонт, как предусматривалось вначале. Впервые в плане появилась графа "искусственное волокно". На развитие этой совершенно новой отрасли отводилось 156 млн. руб., почти столько же, сколько и на всю легкую химию. Подсчеты показывали, что по удельному весу нового строительства химия займет первое место в группе производств средств производства. Предполагалось, что и по удельному весу валовой продукции, которую будут выпускать в 1932/33 г. новые предприятия, тяжелая химия также выйдет на первое место. Коммунистическая партия и Советское правительство сочли возможным и необходимым осуществить такое перераспределение средств, которое позволило бы в кратчайший срок превратить химическую промышленность в одну из ведущих отраслей экономики.

Реализуя намеченную программу, партия развернула поистине титаническую работу, направленную на ускорение капитального строительства, интенсификацию действующих производств, коренную реформу высшей школы и подготовку соответствующих кадров для пуска и освоения новых химических заводов и фабрик. ЦК ВКП(б) в своих решениях глубоко анализировал работу всех звеньев химической промышленности. Особенно важное значение имели постановления о деятельности Северного химического треста (август 1929 г.), о развертывании промышленности синтетического каучука (декабрь 1929 г.), об освоении хибинских апатитов (май 1930 г.), о подготовке кадров для азотнотуковых комбинатов в Березниках (1930 г.) и Бобриках (1931 г.). Ряд специальных решений принял президиум ЦКК-РКИ. Практически асе крупнейшие стройки находились под неослабным контролем секретарей ЦК и областных комитетов партии: в поле зрения С. М. Кирова постоянно находилась проблема развития апатитовой промышленности, строительство Невского суперфосфатного комбината, опытного завода синтетического каучука и других; под контролем П. П. Постышева и Н. С. Хрущева развертывались стройки в Бобриках (азотнотуковый комбинат), Воскресенске (суперфосфатный комбинат), Клину (вискозная фабрика), Ефремове (завод синтетического каучука); в ведении секретаря Уральского обкома ВКП(б) И. Д. Кабакова было строительство азотнотукового комбината в Березниках, калийных рудников в Соликамске. На химических предприятиях и стройках неоднократно бывали М. И. Калинин, Г. К. Орджоникидзе, А. И. Микоян и другие руководители партии и правительства.

За годы первой пятилетки в химической промышленности произошли грандиозные по тому времени сдвиги. По существу, в стране заново была создана промышленность связанного азота, организовано производство синтетического каучука, пластических масс, искусственного волокна, добыча апатитов и калийных солей. Коренной реконструкции подверглись содовые и анилино-красочные заводы; удалось развернуть коксохимию, наладить массовый выпуск современных лаков и красок, различных ядохимикатов и многих других продуктов. Размах капитального строительства в названных отраслях был настолько велик и стремителен, что уже к концу первой пятилетки структура отечественной химии коренным образом изменилась, производство средств производства превысило производство предметов личного потребления³⁴ .

В целом за годы первой пятилетки доля основных производствен-

³⁴ Этому, в частности, способствовали принципиальные изменения, происшедшие в легкой химии. В резиновой промышленности, например, выпуск галош и обуви (несмотря на абсолютный рост) перестал играть главенствующую роль. На первый план выдвинулось изготовление технических изделий (автопокрышек, камер, всевозможных прокладок и т. п.), в связи с чем резиновые заводы были отнесены в круг предприятий тяжелой индустрии.

ных фондов советской химии в общем объеме крупной промышленности поднялась с 3,1% в 1928 г. до 5,1% в 1932 г.³⁵ . Примечательно, что по темпам роста они опередили не только всю промышленность, но и ее ведущие отрасли.

Форсированное строительство азотнотуковых комбинатов в Березниках, Бобриках, Черноречье, Горловке, суперфосфатных заводов в Ленинграде, Воскресенске, Донбассе, вискозных фабрик в Клину, Ленинграде и Могилеве, освоение Хибин и т. д. - все эти победы, неразрывно связанные с общим подъемом советской экономики, ускоряли индустриализацию страны, способствовали ослаблению ее импортной зависимости, ликвидации технико-экономической отсталости. Достаточно сказать, что ввоз всевозможных химикатов, сырья и удобрений (за исключением каучука), достигший в 1929 г. 323756 т (в денежном выражении - 53165 тыс. руб.), неуклонно снижаясь, в 1933 г. не превышал 10656 т. (5163 тыс. руб.). Если в 1929 г. стоимость ввоза всех химтоваров, включая и каучук, составляла 7,4% от общесоюзных расходов на импорт, то в 1932 г. этот показатель снизился до 2,1 %³⁶ . Таким образом, к концу первой пятилетки благодаря успехам социалистической индустриализации Советский Союз уже не зависел от зарубежных поставок минеральных удобрений и сырья для их изготовления, подавляющего большинства красителей и ядохимикатов, химико-фармацевтических препаратов и других изделий химической промышленности. Налаживалось производство собственного искусственного каучука.

Итоги первой пятилетки свидетельствовали, что для последующего развития советской химии был заложен надежный фундамент.

Значение одержанной победы было тем более велико, что далась она в упорной борьбе. В самом деле, почему ни один азотнотуковый комбинат не был построен в установленный срок? Чем объяснить, что стоимость почти всех заводов оказалась выше предусмотренной? В силу каких причин освоение многих производств тянулось годами? Ответ на подобные вопросы следует искать не только в анализе общеизвестных трудностей создания материально-технической базы социализма. Из всех заново (и впервые) сооружавшихся производств химические предприятия оказались в наибольшей зависимости от общего уровня развития экономики, в первую очередь от машиностроения и металлургии, которые уже тогда должны были обеспечить химию различными видами оборудования, особыми сортами стали, чугуна и т. п.

Поскольку дореволюционная Россия химического машиностроения фактически не имела, эту отрасль промышленности пришлось создавать заново в ходе социалистической индустриализации страны. В 1932 г. на советских заводах было изготовлено химической аппаратуры и оборудования на 101 млн. руб. против 12 млн. руб. в 1928 г.³⁷ . Но и при таком весьма быстром развитии нового дела степень удовлетворения заявок даже на простейшие конструкции не поднималась выше 40 - 50%³⁸ . Советское государство вынуждено было прибегнуть к расширению импорта. В 1929/30 г. на ввоз химического оборудования пришлось выделить 5,9% (81 млн. руб.) от общих расходов на зарубежные закупки, а в 1931 г. - даже 6,8% (142,8 млн. руб.), то есть в полтора раза больше, чем на ввоз оборудования для всей легкой промышленности, и несколько больше, чем на электрооборудование³⁹ . И все же в 1931 г.

³⁵ Подсчеты сделаны по сборнику "Социалистическое строительство СССР". М. 1936, стр. 3 - 8.

³⁶ "Социалистическое строительство СССР", стр. 684 - 685.

³⁷ И. Гольдман, Г. Фельдман. Итоги первого пятилетнего плана химического машиностроения. М. 1934, стр. 21.

³⁸ "15 лет советской химии". М. 1932, стр. 325.

³⁹ Д. Д. Мишустин. Внешняя торговля и. индустриализация СССР. М. 1938, стр. 52.

потребность пусковых объектов в спецаппаратуре покрывалась в химии лишь на 49,8%, тогда как по промышленности в целом - на 71,8%, в том числе по металлургическому оборудованию - на 93,5%, по нефтяному - на 92,6%⁴⁰ .

Трудности усугублялись тем, что иностранные концерны неохотно шли на заключение торговых соглашений в области химии. Не лучше обстояло дело с подписанием договоров о технической помощи и экспертизе. Я. Э. Рудзутак отмечал в это время, что капиталистический мир не заинтересован в развитии советской индустрии вообще, химической промышленности в особенности, ибо химия не просто ускоритель технического прогресса, но и основа основ в военном деле⁴¹ . Выражая эту же мысль, В. В. Куйбышев подчеркивал, что у правительства "нет той уверенности в доброкачественности этой иностранной помощи, какая у нас имеется в отношении, скажем, тракторного завода или автомобильного завода. Поэтому здесь положение крайне острое и трудное"⁴² .

Другим камнем преткновения была острейшая нехватка инженеров, техников и квалифицированных рабочих как для строительства химических предприятий, так и для работы на действующих заводах и фабриках. Когда в 1929/30 г. началось массовое сооружение новых объектов, оказалось, что химия обеспечена кадрами намного хуже, чем промышленность в целом⁴³ .

Необходимо помнить и о трудностях, связанных со строительством новых химических центров в Хибинах, Березниках, Соликамске.

Недостаток специалистов, равно как и их неопытность приводили к серьезнейшим просчетам и ошибкам. Отрицательно сказывалось неумение давать глубокие технико-экономические обоснования новым объектам, отсутствие соответствующей практики по увязыванию и согласованию огромного количества взаимно переплетающихся задач, одновременно стоявших перед химиками и строителями, учеными и инженерно-техническими работниками различных отраслей. Все это, вместе взятое, привело к тому, что по некоторым видам продукции намеченные планы оказались совершенно нереальными. Утвержденная в 1929 г. V съездом Советов и XVI конференцией ВКП(б) программа по выработке серной кислоты была выполнена лишь на 38%, по выработке суперфосфата - на 18%⁴⁴ . Еще хуже обстояло дело с производством калийных удобрений.

В сложившейся обстановке пагубную роль сыграл и волюнтаризм, то самое "волевое планирование", которое получило распространение в период культа личности. Примечательны в этом отношении материалы о строительстве основ промышленности синтетического каучука.

В январе 1931 г. была получена первая партия опытного синтетического каучука. Встал вопрос о постройке одного-двух больших заводов. При обсуждении проекта все ведущие инженеры и академик С. В. Лебедев, по методу которого был получен каучук, высказали неуверенность в реальности выполнения этой программы⁴⁵ . И если тем не менее проект был утвержден единогласно, то это объясняется глубоким пониманием учеными и хозяйственниками той миссии, которая

⁴⁰ "Пути индустриализации", 1931, N23 - 24, стр. 33.

⁴¹ ЦГАОР СССР, ф. 5470, оп. 12, д. 1, лл. 10 - 11.

⁴² Центральный партийный архив Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (ЦПА НМЛ), ф. 17, оп. 2, д. 441, лл. 26, 27.

⁴³ Подробнее об этом см. В. С. Лельчук. Подготовка инженерных и научных кадров для химической промышленности в период первой пятилетки. "Вестник высшей школы", 1958, N8.

⁴⁴ Подсчеты сделаны по материалам "Пятилетнего плана народнохозяйственного строительства СССР". Т. II, ч. 1, М. 1930, стр. 250 - 251; "Социалистическое строительство СССР", стр. 175 - 176.

⁴⁵ АГКХ, ф. Управление синтетического каучука (УСК), д. 24, лл. 37, 51, 52; д. 23, л. 221.

выпала на их долю в завоевании технико-экономической независимости СССР, в решении задач социалистической индустриализации, и верой в творческий энтузиазм советских людей. Велико было изумление специалистов, когда они узнали, что было принято решение построить в первой пятилетке 10 крупных заводов. В январе 1935 г. начальник управления синтетического каучука О. П. Осипов-Шмидт рассказывал: "Сам Лебедев был категорическим противником того, чтобы ставить одновременно в таких размерах производство СК. По его поручению директор опытного завода и главный инженер, то есть Пеков и Краузе, пришли к товарищу Кирову и сообщили, что они против этих размахов строительства заводов синтетического каучука, так как построены они на совершенно неподготовленной базе, очень многие вопросы еще не разрешены"⁴⁶ .

С. В. Лебедев тогда еще не знал, что инициатором постановления о сооружении без учета имевшихся средств 10 больших заводов был И. В. Сталин.

И хотя Я. Э. Рудзутак как председатель Комитета по химизации и (руководители Всехимпрома возражали против такого размаха работ, начались поиски соответствующих площадок, завоз стройматериалов и т. д.⁴⁷ . Это было распылением и без того скудных сил. В конце кондов основное внимание было сосредоточено лишь "а строительстве заводов в Ярославле, Воронеже и Ефремове, первые очереди которых вступили в строй в 1932 - 1933 гг. (до 1941 т. удалось построить еще два завода).

Разумеется, практика, объективные законы экономики вносили существенные поправки в оторванные от текущей действительности предположения. Анализ проделанной работы, приобретенные навыки позволили устранить ошибки в планировании, более разносторонне учитывать возможности народного хозяйства. В этом смысле уроки первой пятилетки оказались не менее полезными, чем тот опыт, который был накоплен на новостройках и действующих предприятиях, в проектных организациях и научных учреждениях, в стенах высшей школы.

Второй пятилетний план развития химической промышленности был намного реальнее. Если при составлении первого пятилетнего плана показатели нередко определяли исходя лишь из ожидаемых потребностей народного хозяйства в химикатах, то теперь за основу брались, как правило, действительные возможности; более точно учитывалось состояние энергетики, сырьевой и топливной базы, достижения машиностроения, уровень подготовки кадров и т. д. Когда, например, разрабатывались контрольные цифры по производству серной кислоты, плановики первоначально доказывали, что в 1937 г. ее должно быть выпущено не менее б млн. т., затем они сократили эту цифру до 4 млн. тонн. Лишь твердая позиция, занятая учеными, позволила внести в план достаточно аргументированные по тому времени показатели - 2080 тыс. тонн⁴⁸ . И хотя, как мы увидим далее, по ряду отраслей намеченная программа оказалась недовыполненной по сравнению с первой пятилеткой химики сделали значительный шаг вперед: по объему выпущенной продукции (в ценах 1926/27 г.) задания были превзойдены примерно на 7%⁴⁹ .

Успехи в развитии химической промышленности были связаны главным образом с освоением новой техники, интенсификацией производственных процессов, расширением предприятий.

⁴⁶ Там же, д. 3 (беседа Л. Лубана с О. П. Осиповым-Шмидтом), л. 57.

⁴⁷ Там же, дд. 23, 24.

⁴⁸ См. "Техническая реконструкция сернокислотной и серной промышленности во 2-м пятилетии". Л. 1934, стр. 5.

⁴⁹ Подсчитано по материалам XVIII партийного съезда (см. "КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК". Ч. II. Изд. 7-е. 1953, стр. 886) и по данным Госплана (см. "Второй пятилетний план развития народного хозяйства СССР". М. 1934, стр. 144).

Решающее значение в годы второй пятилетки имели сдвиги в подготовке квалифицированных кадров рабочих и особенно инженерно-технических работников. Химическое производство, которое невозможно без систематических лабораторных анализов и для которого характерны непрерывные процессы, переходы от низких давлений к высоким и т. п., требовало большого количества специалистов самых различных профилей. Но их было очень мало. В годы первой пятилетки нормальный технологический контроль за работой аппаратов и приборов соблюдался редко, тем более что нехватка топлива и сырья усугубляла трудности и часто заставляла выключать оборудование. В конечном счете загрузка мощностей не соответствовала их возможностям (сернокислотные заводы, например, использовались только на 71%)⁵⁰ .

В этих условиях кое-кто из руководителей химического управления ВСНХ требовал замедления темпов капитального строительства, максимального привлечения иностранных специалистов⁵¹. Трижды проводились всесоюзные конференции, посвященные подготовке инженеров-химиков. Удалось получить необходимые средства и резко расширить сеть вузов. Временно были сокращены сроки обучения инженеров (до 4, а иногда и до 3 лет). Большинство химических институтов перешло в распоряжение Всехимпрома. И перелом наступил. В 1930 - 1936 гг. учебные заведения Наркомтяжпрома выпустили примерно 15 тыс. инженеров-химиков и не менее 12 тыс. техников⁵² . Заводы и фабрики получили жизненно важное для них пополнение. Приведенные ниже цифры показывают, как изменялось соотношение рабочих и специалистов в химической промышленности⁵³ :

В середине 30-х годов разговоры о "максимальном привлечении иностранных специалистов" уже казались анахронизмом. В 1935 г. в Главхимпроме их числилось всего 88 человек, включая рабочих, мастеров и инженеров. Наиболее крупные группы работали в Бобриках (15 человек), в Березниках (8 человек), в Соликамске (12 человек)⁵⁴ . К этому времени в СССР на действующих предприятиях пропорции между количеством рабочих и служащих (включая инженерно-технических работников) принципиально не отличались от структуры высокоразвитой германской или английской химической промышленности⁵⁵ . По масштабам подготовки новых кадров прежнее отставание также было ликвидировано⁵⁶ .

Уже в 1933 г. химическая промышленность была обеспечена политически и профессионально подготовленными руководящими кадрами

⁵⁰ АГКХ, ф. Плановый отдел, д. 69, л. 13.

⁵¹ ЦГАОР СССР, ф. 8100, оп. 1, д. 6.

⁵² "Кадры тяжелой промышленности в цифрах". М. 1936, стр. 27, 52.

⁵³ Подсчитано по статистическому справочнику "Труд в СССР". М. 1936, стр. 127.

⁵⁴ АГКХ, ф. Главхимлром, 1935 г., д. 218, лл. 20 - 25.

⁵⁵ "Экономика и планирование химической промышленности". Вып. IX. Л. 1940, стр. 21.

⁵⁶ Интенсивность подготовки специалистов для химии привела к тому, что удельный вес молодых инженерно-технических работников (в возрасте до 23 лет) в этой отрасли непрерывно рос, обогнал все отрасли группы "А" и достиг в 1935 г. 19,3%, тогда как во всей промышленности он находился на одном и том же уровне - примерно 12,2% (см. "Труд в СССР. Статистический справочник", стр. 95, 128).

лучше, чем вся союзная индустрия, лучше, чем металлообрабатывающая промышленность, горная и ряд других отраслей. Среди директоров предприятий, их заместителей и помощников почти 70% составляли коммунисты; 35,7% имели высшее образование. В числе руководителей цехов, установок, смен, их заместителей и помощников членов партии было 34,2%, в числе мастеров и десятников - 38,5%⁵⁷ . Не менее примечательны выборочные данные о производственном стаже. В 1936 г. свыше 84% директоров, а также все их заместители и главные инженеры работали в химической промышленности не менее 3 - 4 лет⁵⁸ . Всего лишь шестью годами раньше опытные хозяйственники со стажем насчитывались единицами. Из председателей трестов и членов правлений высшее образование имел только каждый четвертый, а из директоров - каждый двадцатый⁵⁹ .

Новый командный состав химической промышленности хорошо понимал стоявшие перед ним задачи. Был взят курс на овладение техникой, на полное использование проектных мощностей. Большинство вчерашних начальников строек возглавили вступившие в строй комбинаты: П. Г. Арутюнянц в Бобриках, М. Н. Грановский в Березниках, В. Е. Цифринович в Соликамске, Л. Т. Стреж в Ярославле, Н. И. Опарин в Воскресенске, М. А. Шейнин в Клину, Е. Л. Бродов в Черноречье и т. д. Под их руководством, используя приобретенные знания и навыки, повседневно сочетая работу и учение, химики активно боролись за успешное выполнение второго пятилетнего плана. Наиболее яркий тому пример - работа заводов синтетического каучука. Здесь концентрация научно-технических и материальных ресурсов позволила сравнительно быстро наладить выпуск продукции. В 1935 г. страна получила свыше 25 тыс. т синтетического каучука вместо 20 тыс. т, предусмотренных по плану. К 1937 г. выработка превысила 70 тыс. т, производительность труда в промышленности синтетического каучука выросла в 6,5 раза, а себестоимость продукции снизилась втрое⁶⁰ . В отличие от 1932 г., когда на долю импорта приходилось 100% потребленного каучука, в 1937 г. свыше 76% сырья было получено уже на советских заводах. В это время СССР был единственной страной в мире, имевшей собственный синтетический каучук. В Германии организация подобного производства еще только начиналась, а США перешли к нему лишь в 40-е годы.

Заводы синтетического каучука в короткий срок получили средства, стройматериалы, оборудование, рабочую силу. Большую роль в развитии этой отрасли химии сыграла группа опытных исследователей и практиков во главе с академиком С. В. Лебедевым.

В 1934 г. промышленность синтетического каучука отличалась исключительно высокой насыщенностью специалистами: в среднем на одного инженерно-технического работника приходилось не более 3 - 4 рабочих⁶¹ . И на азотнотуковых комбинатах в Березниках, Бобриках (Новомосковске), Черноречье, Горловке число рабочих, занятых в цехах, резко сократилось; коренным образом изменилась структура обслуживающего персонала. К 1936 г. удельный вес инженерно-технических работников поднялся до 19 - 20%. Из 259 начальников цехов 131 человек (более половины) окончили вузы, 57 руководителей (22%) имели специальное среднее образование⁶² . К каждой установке были

⁵⁷ "Состав руководящих работников и специалистов Союза ССР". М. 1936, стр. 31, 57.

⁵⁸ "Труд в СССР. Статистический справочник", стр. 311.

⁵⁹ Центральный Государственный архив народного хозяйства (ЦГАНХ), ф. 8124, оп. 2, д. 9, л. 199.

⁶⁰ "Каучук и резина", 1937, N6, стр. 9, 13 - 14.

⁶¹ АГКХ, ф. УСК, неразобранные дела.

⁶² Там же, ф. Главхимпром, 1936 г., д. 1, лл. 72 - 73.

прикреплены определенные группы аппаратчиков, ремонтников, лаборантов.

Производство азотных удобрений быстро увеличивалось. В 1937 г. было получено 761,6 тыс. т, почти в 14 раз больше, чем в 1932 году⁶³ . Так же успешно работали построенные в 1930 - 1932 гг. фабрики искусственного волокна в Ленинграде, Могилеве и Клину⁶⁴ . Опережая плановые наметки, совершенствовалось и расширялось производство резино-технических изделий. Улучшался ассортимент лаков и красок, многочисленных фармацевтических препаратов и продуктов коксохимии. И если все же программа развития химии во второй пятилетке по ряду показателей не была выполнена (в том числе по выпуску минеральных удобрений, серной кислоты, соды), виной тому отнюдь не работа действующих предприятий. Напротив, именно они в массе своей оказались самым надежным звеном в химической промышленности; многие из них даже превзошли рубежи, намеченные на конец 1937 года. В частности, хорошие результаты дала интенсификация сернокислотных башенных систем. Вопреки предположениям немецких проектировщиков и западноевропейской практике производство кислоты на этих системах было увеличено в несколько раз против традиционных норм⁶⁵ .

Правда, не все заводы одинаково успешно справлялись с трудностями освоения новой техники. Долгое время мешали последствия распространенной в конце 20-х годов "теории" о независимости технологических процессов в химии от обслуживающих их рабочих. Утверждалось даже, что именно в этом и состоит специфика химического производства. Подвергалась сомнению необходимость существовавших школ ФЗУ. С трибуны I Всесоюзного съезда химиков можно было услышать: "Что касается подготовки квалифицированной рабочей силы для химической промышленности, то здесь вряд ли нужен какой-нибудь специальный навык, кроме общего уровня достаточного развития"⁶⁶ .

Размах нового строительства, ошибки и уроки, связанные с пуском никогда ранее не осваивавшихся производств, потребовали от рабочих соответствующей подготовки. Началось массовое обучение кадров и широкое внедрение сдельной оплаты. Еще в начале 1932 г. 65% всех рабочих-химиков либо совсем не получили специальной подготовки, либо имели самую низкую квалификацию⁶⁷ . Пришлось резко увеличить сеть школ ФЗУ. Лишь по мере прихода в промышленность молодых рабочих количество учащихся в них сократилось: с 33,1 тыс. человек в 1932 г. до 9,5 тыс. человек в 1936 году⁶⁸ . К 1935 г. техническая учеба дала реальные плоды. Вместе со всеми трудящимися химики дружно включились в стахановское движение. В 1938 г. в нем участвовала примерно треть всех рабочих основной химии. На лакокрасочных предприятиях и заводах синтетического каучука этот показатель был еще выше. Характерно, что в том же году приблизительно 51,5% рабочих основной химии имели тарифные разряды от четвертого до седьмого. В 1931 г. рабочих подобной квалификации было менее 35%. Особенно резко сократился процент неквалифицированных рабочих (первый и второй разряды): с 38% до 12,6% ⁶⁹ .

Анализ сохранившихся материалов позволяет говорить о том, что вторую пятилетку химическая промышленность заканчивала, имея достаточно подготовленные для тех условий кадры. Недаром план по

⁶³ "Промышленность СССР". М. 1957, стр. 192.

⁶⁴ АГКХ, ф. Плановый отдел, д. 7, лл. 3, 109 - 110.

⁶⁵ П. М. Лукьянов. Указ. соч., стр. 367, 368.

⁶⁶ "Материалы I Всесоюзного съезда по вопросам химической промышленности". М. 1930, стр. 380, 414.

⁶⁷ ЦГАОР, ф. 7698, оп. 2, д. 224, л. 17.

⁶⁸ "Кадры тяжелой промышленности в цифрах", стр. 129.

⁶⁹ А. М. Кац. Производительность труда в основной химической промышленности. "Производительность труда в промышленности СССР". М. 1940, стр. 243.

выпуску валовой продукции был перевыполнен. Основная химия выросла в 3,3 раза, горная химия - в 7,2 раза, выработка лаков и красок - в 4,3 раза, автошин - в 4,4 раза, анилино-красочной продукции - в 2,7 раза⁷⁰ .

Однако страна по-прежнему продолжала испытывать недостаток во многих химикатах. Химия слабо внедрялась в сельское хозяйство. Многочисленные факты показывают, что самым узким местом в химической промышленности в годы второй пятилетки стало капитальное строительство. Фронт работ оказался необычайно растянутым. Сил и средств не хватало. Сказалось и то, что наиболее опытные кадры целиком переключились "а борьбу за освоение проектных мощностей. Лишь в 1938 г. начал давать первую продукцию азотнотуковый комбинат на Днепре, а в 1940 г. - на Чирчике. До войны так и не удалось пустить второй содовый завод в Славянске. Пришлось отказаться от сооружения ряда крупнейших сернокислотных установок на Урале, содового производства на Карабугазе и т. п. По приблизительным данным, в 1933 - 1937 гг. в основную химию было вложено не более 71% намеченных инвестиций⁷¹ .

К сожалению, не был сделан вовремя всесторонний учет и анализ выявившихся трудностей⁷² . Специфика химической индустрии, ее экономики изучалась мало, и многие промахи казались, просто непонятными (особенно на фоне общих достижений тяжелой индустрии), со временем их стали объяснять только действиями вредителей. После смерти Г. К. Орджоникидзе подобные настроения победили и среди руководства Наркомтяжпрома.

Необоснованные репрессии 1937 - 1938 гг. нанесли химии тяжелый урон. Удар был тем более пагубным, что в 1929/30 г. Всехимпром возглавлял один из лидеров правого уклона, М. Томский, а после его отстранения - Г. Пятаков.

Ныне, когда полностью восстановлено доброе имя таких замечательных руководителей, как заместитель наркома тяжелой индустрии О. П. Осипов-Шмидт, начальник Главхимирома И. И. Тодорский, начальник Главазота Е. Л. Бродов, профессор Н. Ф. Юшкевич, директора предприятий П. Г. Арутюнянц, Л. Т. Стреж, В. Е. Цифринович, и многих других, становится ясным ущерб, нанесенный советской экономике нарушением социалистической законности в период культа личности.

Во главе созданного на рубеже 1938 - 1939 гг. Наркомата химической промышленности (как и многих предприятий) зачастую оказывались люди малоопытные. По признанию самого наркома, он получил назначение, несмотря на то, что в промышленности ранее, по существу, не работал⁷³ . Нельзя не отметить и того, что в 1938 - 1940 гг. в ряде от-

⁷⁰ "Журнал химической промышленности", 1940, N7, стр. 4.

⁷¹ "Социалистическое народное хозяйство СССР в 1933 - 1940 гг.". М. 1963, стр. 245.

⁷² Много ошибок допускалось при выборе различных технологических схем. Недооценивалось значение энергетики и сырьевой базы. Мало внимания уделялось качеству продукции, снижению ее себестоимости. Не было должной увязки между машиностроителями и химиками. Получилось, в частности, так, что план второй пятилетки химическое машиностроение выполнило за 3 года и 10 месяцев, а дефицитность аппаратуры не уменьшалась. Из-за нехватки цветных металлов, достигавшей 65%, и низкого качества черных металлов оборудование часто оказывалось ненадежным ("Химическое машиностроение", 1937, N1, стр. 34). Профилактические ремонты обычно не проводились. Вопрос об амортизационных отчислениях всерьез еще не ставился. Лишь в 1938 г. он был решен специальным постановлением Совнаркома (см. Л. М. Кантор. Основные фонды промышленности и их использование. Л. 1947, стр. 55).

⁷³ Из личной беседы автора с бившим наркомом химической промышленности М. Ф. Денисовым и другими работниками Наркомхимпрома.

раслей химической промышленности не было сколько-нибудь значительного роста продукции. Производство минеральных удобрений и соды осталось примерно на уровне 1937 года. Заметно снизился выпуск автопокрышек и резиновой обуви⁷⁴ . В сложившейся тогда обстановке прочную поддержку получили воззрения В. Р. Вильямса, сторонники которого видели в травопольной системе оборотов чуть ли не панацею от всех зол. Проблема химизации сельского хозяйства оказалась на втором плане. Как и прежде, минеральные удобрения (и то в ограниченных масштабах) применялись лишь под технические культуры. Громадные залежи фосфоритов, обнаруженные в середине 30-х годов в районе Кара-Тау (Южный Казахстан), почти не разрабатывались⁷⁵ .

Существенным пробелом было отставание в производстве синтетических материалов, в применении новых видов сырья. Как и предвидели авторы "Записки", поданной в Совнарком в 1928 г., тридцатые годы ознаменовались бурным развитием нефтехимии, использованием попутных и природных газов. Выпуск искусственных волокон и пластических масс увеличился в несколько раз, однако за рубежом этот процесс осуществлялся быстрее и шире. Между тем уже было хорошо известно, что синтетические продукты перестают быть суррогатами, что многие из них по качеству превосходят природные материалы, обходятся дешевле. Ряд крупных советских ученых настойчиво призывал к объективному анализу новейших тенденций экономики за рубежом и в СССР. В конце 1938 г. журнал "Большевик" опубликовал статью М. Рубинштейна "К вопросу о технической базе перехода от социализма к коммунизму", в которой четко ставился вопрос о химизации как одном из главных направлений технического прогресса⁷⁶ .

По мере того как отставание в области химии было осознано, удалось наметить и меры по его преодолению. XVIII съезд ВКП(б) указал: "Третья пятилетка - пятилетка химии"⁷⁷ .

Война прервала мирный труд нашего народа. Огромный ущерб причинила она химической индустрии: более половины всех ее действующих мощностей было выведено из строя (в том числе по серной кислоте - на 77%, по красителям - на 88%)⁷⁸ . Но свою главную задачу - обеспечение оборонных заводов и нужд фронта - химики выполнили с честью. Жизнь полностью подтвердила дальновидность и правильность курса на ускоренное развитие химических производств, на превращение химии в одну из ведущих отраслей группы "А". Эта цель, как мы видели, достигалась в исключительно сложных условиях, в обстановке, когда субъективные трудности играли порой большую роль, чем объективные препятствия. Тем более велика и почетна заслуга работников отечественной химии, сумевших внести лепту в общенародную победу над фашизмом.

К сожалению, этот интересный и важный сюжет до сих пор не освещен в нашей литературе. Даже в работах Н. А. Вознесенского, Г. С. Кравченко, Г. И. Шигалина и др., специально посвященных анализу военной экономики СССР, мы не найдем сколько-нибудь существенных материалов, характеризующих химическую промышленность периода 1941 - 1945 годов. В результате изучение общих закономерностей развития отечественной химии, равно как и специфики этого процесса, в послевоенный период крайне осложняется. Между тем для уяснения сущности современного этапа строительства большой химии история последнего двадцатилетия играет особенно важную роль. Многочисленные

⁷⁴ "Промышленность СССР", стр. 192, 194, 196.

⁷⁵ С. И. Вольфкович. Фосфориты Кара-Тау. М. 1946.

⁷⁶ См. "Большевик", 1938, N20.

⁷⁷ "КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК". Ч. II. Изд. 7-е, стр. 889.

⁷⁸ П. М. Лукьянов. Указ. соч., стр. 406.

факты показывают, что в эти годы химическая промышленность шла в гору весьма сложным, иногда и тернистым путем. В 1945 г. выпуск химикатов составлял 98% от уровня 1940 г.; по ряду важнейших продуктов положение было намного хуже: производство минеральных удобрений находилось примерно на уровне 1933 г., кальцинированной соды - на уровне 1929 г., серной кислоты - 1934 года. Почти прекратилась выработка искусственного волокна. Выпуск резиновой обуви был намного ниже, чем даже в дореволюционное время⁷⁹ . Чтобы полностью восстановить довоенный уровень, а затем и превзойти его, потребовалось приложить действительно титанические усилия. В целом же, опираясь на общие достижения быстро растущей экономики СССР, химики добились больших успехов. Уже в 1955 г. по валовой продукции уровень 1940 г. был превзойден в 4,1 раза, а 1958 г. - более чем в 70 раз⁸⁰ .

Однако, если проанализировать развитие химической индустрии с точки зрения его соответствия общим потребностям народного хозяйства, нельзя не обнаружить определенной диспропорции. Лишь в годы первой пятилетки капиталовложения в химию увеличивались быстрее, чем по группе "А" в целом. Сравнивая последующие пятилетки с первой, условно принятой за единицу, мы увидим, что темпы роста капиталовложений не только в тяжелую индустрию, но и во всю промышленность намного превышали аналогичные показатели в химии⁸¹ .

Капитальные вложения государственных и кооперативных предприятий и организаций по отдельным отраслям промышленности

Не удивительно, что при такой практике выделения средств удельный вес вложений в химическую промышленность неуклонно сокращался: с 7,9% в годы первой пятилетки до 5,2% в годы второй пятилетки, 4,7% в 1938 - 1941 гг., 3,2% в 1951 - 1955 гг. и 3% в 1957 году⁸² . Соответственно коэффициент, показывающий, насколько химия в своем развитии опережала промышленность всей страны (учитывается валовая выработка), составлял⁸³ : 1928 - 1932 гг. - 1,56; 1933 - 1937 гг. - 1,51; 1941 - 1958 гг. - 1,35.

Иначе говоря, наибольшее опережение было достигнуто в годы первой пятилетки. Позднее (вплоть до 1957 г.), несмотря на весьма быстрый абсолютный рост вложений и производства, доля химической промышленности сокращалась как в общем объеме вложений, так и в выпускавшейся продукции. В то время как жизнь требовала, чтобы

⁷⁹ См. "Промышленность СССР", стр. 11, 192, 194, 196; "Химическая промышленность СССР". М. 1959, стр. 120.

⁸⁰ "Промышленность СССР", стр. 10, 11.

⁸¹ Подсчитано по сборнику "Капитальное строительство в СССР". М. 1961, стр. 66 - 67.

⁸² См. "Капитальное строительство в СССР", стр. 66 - 67.

⁸³ Н. П. Федоренко, Э. С. Савинский, Очерки по экономике химической промышленности СССР. М. 1960, стр. 21.

химия наращивала свои мощности намного быстрее так называемых старых отраслей индустрии, фактически происходило обратное.

Было бы неверно говорить о случайности данной тенденции. Во многом она определялась тем, что не хватало средств для одинаково быстрого подъема промышленности и сельского хозяйства, тяжелой и легкой индустрии, всех отраслей группы "А". Но были и другие причины. Наша печать справедливо указывала на то, что в течение ряда лет существовала общая недооценка химии.

Волюнтаризм полнее всего проявился в технической политике, связанной с обеспечением сельского хозяйства минеральными удобрениями и ядохимикатами, а также в вопросах планирования производства синтетических материалов.

В 1948 г. был принят так называемый план преобразования природы. В его основу легла травопольная система земледелия В. Р. Вильямса. Кое-кому она казалась исключительно заманчивой; главное, она не требовала тех вложений, без которых нельзя было форсировать химизацию сельского хозяйства. Безудержная вера во всесилие травопольных севооборотов, в свое время порожденная экономической отсталостью царской России, в 40-е годы явно тормозила строительство туковых предприятий, мешала повсеместному внедрению новейших средств борьбы с вредителями полей, пашен, садов, лесов, всевозможных огородных культур. Проблема местных фосфоритов оставалась нерешенной. Освоение залежей Кара-Тау подвигалось очень медленно. Заводы Средней Азии и Украины продолжали перерабатывать апатитовый концентрат, завозившийся из Хибин (в середине 50-х годов средняя дальность перевозок апатитового концентрата составляла 1586 км, калийных солей - 1834 км, отдельных видов фосфорного сырья - до 3500 км при средней дальности всех перевозок в СССР в 805 км⁸⁴ ). Недостаточное внимание уделялось методам получения высококачественных туков (сложных и смешанных удобрений), способам их транспортировки, хранения и применения. В результате железные дороги везли низкосортную продукцию, на 50 - 80% состоявшую из балласта. Если же учесть, что около четвертой части всех удобрений терялось при погрузках и разгрузках, то станет понятной причина сравнительно невысокой эффективности затрат на выработку туков⁸⁵ . Недостатки такого рода, в свою очередь, снижали интерес к химизации.

С опозданием была понята необходимость и перераспределения средств в пользу новейших отраслей современной химии. Зарубежная практика свидетельствовала о коренном изменении в сырьевой базе промышленности органического синтеза. Переработка нефти, нефтяных и природных газов все более вытесняла производства, базирующиеся на использовании пищевых продуктов, растительного сырья вообще. Себестоимость искусственных волокон, пластических масс, синтетического каучука все время снижалась, их применение росло. В Соединенных Штатах Америки прибыли химических компаний стали превышать в среднем прибыли всей обрабатывающей промышленности на 80 и более процентов. Каждый доллар, истраченный на научно-исследовательские работы в области химии, фактически приносил 5 - 6 долларов прямого дохода. Не удивительно, что ежегодные инвестиции в химическую индустрию США выросли в 1957 - 1962 гг. до 13% всех капиталовложений в промышленность, а в ФРГ и Англии - до 10 - 12%⁸⁶ . Однако этот

⁸⁴ "Вестник технической и экономической информации Госкомитета по химии", 1961, N3, стр. 3.

⁸⁵ "Правда", 19 ноября 1963 года.

⁸⁶ "Мировая экономика и международные отношения", 1963, N10, стр. 101. См. также "Структурные изменения в промышленности США, Англии и ФРГ в послевоенные годы". М. 1962; "Особенности развития промышленного производства в капиталистических странах", М. 1961.

опыт, как и научные прогнозы советской науки, плановые органы своевременно не учли. Решения о замене растительного сырья нефтяными газами, о развертывании нефтехимии не подкреплялись соответствующими организационно-техническими мероприятиями. Так, например, за семь лет строительства завода синтетического каучука в Стерлитамаке удалось (до 1958 г.) освоить лишь 25% сметной стоимости предприятия⁸⁷ . В 1957 г. на выработку этилового спирта для последующего производства каучука и других целей пришлось израсходовать растительного сырья (в пересчете на зерно) более 1700 тыс. тонн⁸⁸ .

Оказалось, что Советский Союз, являющийся родиной синтетического каучука, по объему его производства отстал от США. По выпуску химических волокон СССР в середине 50-х годов занимал только шестое место, а пластических масс - пятое место в мире. Потребности тяжелой индустрии, в частности машиностроения, атомной энергетики, оборонной промышленности, в изделиях из полимеров покрывались далеко не полностью. Еще хуже обстояло дело с обеспечением трудящихся соответствующими предметами широкого потребления.

Перелом наступил лишь после XX съезда КПСС, когда в полном объеме был поставлен вопрос о всестороннем улучшении структуры советской экономики. Партия выступила против догматических установок, согласно которым темпы развития отдельных отраслей определялись по сложившимся ранее пропорциям. В топливном балансе страны ориентация была взята на нефть и газ, в строительстве - на железобетон, в транспорте - на тепловозную и электровозную тягу и т. д. Изменились условия и порядок планирования. На первое место вышли наиболее прогрессивные отрасли индустрии. Химия по праву получила пальму первенства.

Прошедший в мае 1958 г. Пленум ЦК КПСС указал на серьезные просчеты в работе бывшего Министерства химической промышленности и плановых организаций, наметил широкую программу дальнейшего ускоренного развития химических производств в СССР. Пленум постановил: "Ускоренное развитие химической промышленности должно стать всенародным делом⁸⁹ . Пленум также одобрил почин комсомола, объявившего шефство над строительством предприятий химической индустрии и решившего направить на эти стройки отряды молодых энтузиастов. Начался новый этап борьбы за большую химию, неразрывно связанный с общим подъемом производительных сил страны, с созданием материально-технической базы коммунизма.

В декабре 1963 г. вопрос о дальнейшем развитии химической индустрии снова был поставлен на обсуждение Пленума ЦК КПСС. К этому времени советский народ, претворяя в жизнь предначертания партии, добился замечательных успехов в выполнении семилетнего плана. Фактический рост промышленной продукции составил примерно 58% против 51 %, предусмотренного на конец 1963 года. В результате широкого внедрения техники только за эти пять лет удалось обновить почти половину основных производственных фондов. Особенно быстрыми темпами развивалась отечественная химия. Если в целом по народному хозяйству среднегодовой прирост капитальных вложений равнялся 9,6%, то в химической индустрии он достиг 27%, то есть был почти в три раза выше. Всего за минувшее пятилетие капитальные вложения в эту отрасль составили (по предварительным данным) 5,3 млрд. руб. (в новом масштабе цен).

⁸⁷ Ю. Н. Никифоров. КПСС - организатор строительства нефтехимической промышленности в Башкирской АССР. "Вопросы истории КПСС", 1963, N10, стр. 18.

⁸⁸ Чтобы показать, каким тяжелым грузом такая растрата ложилась на экономику страны, заметим, что использование 1700 тыс. т зерна на откорм скота дало бы дополнительно до 350 тыс. т мяса. "Материалы майского (1958 года) Пленума ЦК КПСС". М. 1958, стр. 48.

⁸⁹ Там же, стр. 11.

Для того чтобы представить истинные масштабы этой цифры, укажем, что она почти в полтора раза превышает аналогичный показатель за все предшествовавшие 40 лет Советской власти. Ныне две трети основных фондов химической промышленности - это предприятия, построенные за годы семилетки.

Столь стремительный скачок, характеризующий общее бурное развитие советской экономики, позволил за одно пятилетие ввести в строй 35 химических заводов и более 250 крупных производств⁹⁰ . Возникли новые центры химической индустрии буквально во всех союзных республиках. В итоге за один только 1962 г. химическая промышленность СССР дала народному хозяйству страны 17,3 млн. т минеральных удобрений, 6,1 млн. т серной кислоты, 277 тыс. т химических волокон, 20,8 млн. шт. автопокрышек и т. д. Общий объем валовой продукции увеличился во много раз по сравнению с любой предыдущей пятилеткой, а по сравнению с дореволюционной Россией (1913 г.) - в 172 раза⁹¹ . Но как ни величественны эти достижения, жизнь требует большего.

Декабрьский (1963 г.) и февральский (1964 г.) Пленумы ЦК КПСС конкретно разработали программу дальнейшего развития химической индустрии, превращения ее в решающую отрасль для дальнейшего подъема советской экономики, повышения благосостояния трудящихся. К 1980 г. продукция химической промышленности должна при интенсивном расширении номенклатуры возрасти примерно в 17 раз, в том числе производство синтетических смол и пластических масс будет увеличено почти в 60 раз, выпуск искусственного и синтетического волокна, имеющего особое значение для выработки товаров широкого потребления, возрастет примерно в 15 раз, производство минеральных удобрений - почти в 20 раз. Обобщая накопленный опыт, намечая пути новых свершений, партия указывает: "Коммунизм - это есть Советская власть плюс электрификация всей страны, плюс химизация народного хозяйства".

Творческий труд советских людей является залогом успешного претворения в жизнь этой великой программы.

⁹⁰ "Пленум Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза. 9 - 13 декабря 1963 г. Стенографический отчет". М. 1964, стр. 15.

⁹¹ "Народное хозяйство СССР в 1962 году". М. 1963, стр. 164 - 167. В 1960 г. уже 9/10 всей химической продукции СССР составляли средства производства. При этом по отдельным отраслям (за вычетом того, что потребляла сама химическая промышленность в виде полуфабрикатов) они распределялись следующим образом: для тяжелой индустрии и транспорта - 61%, в том числе на все машиностроение - 31%, для легкой и пищевой промышленности - 10%, для сельского хозяйства - 19%, для прочих отраслей - 10% (см. Н. П. Федоренко, Э. С. Савинский. Указ. соч., стр. 9).

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - В. С. ЛЕЛЬЧУК:

Комментарии: